Исагон. Настя разносит академию

Глава 1

Мне было около семи лет, когда я начала рассказывать сказки. Хотя не так — сказку, в единственном числе. Родители поначалу умилялись и неустанно повторяли, что их дорогая Настенька обязательно станет писателем — а кем мне еще быть с такой-то фантазией?

Со временем моя сказка обрастала подробностями, и в какой-то момент мама перестала улыбаться. Наоборот, она грозно посмотрела на папу и отчитала его:

— Ты не установил на компьютер родительский контроль? Откуда ребенок взял такие ужасы?

— Установил, — растерянно оправдывался он. — Этой бредятины она могла насмотреться у кого-то из подружек.

В силу возраста я не сразу поняла причину перехода от восторга к недоумению, поэтому по инерции продолжала пересказывать ту же самую историю:

— Прекрасная волшебница была очень добрая! Но иногда она сильно злилась. Например, когда обижали маленьких. А того бедного мальчика злодеи хотели забить камнями! Тогда прекрасная волшебница подлетела к ним и взмахнула рукой. Я уже говорила, что она могла так махнуть, что поднимался ураган раскаленного песка? Но в этот раз злодеев оказалось слишком много, а кто-то из них тоже был волшебником! Они накинулись на нее и сделали ей очень больно. Умирая, она беспокоилась только о том, чтобы ребенок успел спастись — вот, какая она была хорошая! Но тот мальчик не убежал и даже не заплакал, он стоял и круглыми глазами смотрел, как в спину прекрасной волшебнице снова и снова летят огненные шарики, а из ее рта полилась кровь…

Мама не выдержала и крепко обняла меня. А потом судорожно зашептала:

— Настенька, родная моя, скажи честно — это тебе Оля рассказала? Или когда ты ночевала у тети Наташи, вы посмотрели страшный фильм? Не волнуйся, я не буду ругаться!

— С меня хватит, — процедил отец. — Я сейчас же позвоню сестре и всю душу из нее вытрясу! Знал же, что Наташке нельзя доверять ребенка! И Олиным родителям позвоню, пусть тоже бдительность не теряют.

Поняв, что моя сказка уже не вызывает умиления, а приводит к ссорам, я перестала вообще о ней говорить. А с годами и вовсе забыла тот странный период.

Писательницей я так и не стала. Видимо, моей фантазии хватило на единственную историю. Но в чужих книгах тонула без остатка. Когда мой папа накричал на Олиных родителей, девочке запретили со мной играть, да и другие дети начали сторониться и смеяться над моими странностями. Но меня это вовсе не беспокоило, ведь к тому времени я неплохо освоила чтение — и с радостью погружалась в придуманные миры, которые всегда были ярче и интереснее реальной жизни. Так и выбрала себе профессию и после института сразу устроилась работать в городскую библиотеку. В сибирском городе не то чтобы совсем не было вакансий, но я другие и не рассматривала. Что может быть лучше, чем жить в царстве литературы, да еще и зарплату за это получать? Денег мне хватало, ведь на книги я теперь могла не тратиться.

Несмотря на мою необщительность, я не была полным изгоем — просто ни с кем особо не сближалась. Но природа взяла свое, поэтому я приняла ухаживания своего сокурсника и начала с ним встречаться. И когда Костя после окончания вуза предложил пожениться, была на седьмом небе от счастья! Ну вот — у меня все как у людей, есть образование, работа, создаю семью, а с будущим мужем повезло невероятно: у моего Кости замечательный и спокойный характер, поэтому без труда уживемся. Подали заявление, но за неделю до свадьбы меня будто мешком по голове огрело. Я как раз шла домой из библиотеки, да так и встала столбом посреди улицы.

Странно, что я несколько месяцев жила будто в тумане, а тут за одну секунду мысли прояснились. Точно так же, как я до сих пор не смогла примириться с тем, что реальность по всем параметрам отстает от выдуманных историй, так и мой жених — всего лишь идеальная картонная фигура для антуража. Декорация нормальности. Пора признаться хотя бы самой себе: я не от мира сего, для меня все это существование как какая-то игра, где надо следовать роли — здороваться со знакомыми, изображать, что тебе интересны разговоры и события. Будто бы когда-то в раннем детстве я даже заглянула в нечто настоящее, но с тех пор никак не могу уйти со сцены. Я великолепно отточила мастерство в этой фальши, поэтому до конца жизни смогу тянуть и роль жены. Но насколько это честно по отношению к самому Косте? Ведь он в самом деле замечательный человек, неужели не заслуживает девушку, для которой он будет не декорацией? В этом спектакле вообще не предусмотрено мужчины, которого не жалко удостоить моей «прохладной нелюбви».

Решение пришло быстро, еще быстрее я сообщила об отмене свадьбы. Костю расстроила до слез, разругалась со всей родней. Пыталась успокоить себя тем, что хотя бы мне понятно, как верно я поступила. И все равно через некоторое время впала в апатию. Да что со мной не так? Почему я не могу, как все, радоваться тому, что имею? Душа постоянно зовет куда-то, словно где-то там мир перестанет казаться таким нелепым и чужим? Чтобы избежать глубокой депрессии, я вернулась к проверенному варианту — теперь я даже почти не спала, чтобы как можно реже выныривать из книг. Стоило только проснуться, втыкала в уши наушники и запускала аудио, так чаще всего и засыпала, проваливаясь в недолгий сон.

Несколько месяцев в таком режиме не могли не отразиться на моем самочувствии. Голова постоянно кружилась, мозг отказывался слушаться. Хорошо, что хоть на работу не забывала приходить. Правда, иногда забывала уходить, поэтому ночному сторожу приходилось меня расталкивать и выпроваживать из библиотеки. И я плелась в опостылевшую съемную квартиру с полузакрытыми глазами и полностью погруженная в аудиокнигу.

— Эй, осторожнее! — раздался крик сзади. — Стой, дура!..

Больше я ничего понять не успела. Даже не заметила, сбила ли меня машина или сверху что-то упало. Не помню и боли, только какая-то коротенькая мысль о том, что эта замученная театральная актриса наконец-то вышла на пенсию.

Меня разбудил такой же громкий вопль:

Глава 2

Окончательно в себя я пришла и осознала новую реальность через несколько дней. В столице Исагона жило много таких же, как я, ведь в последние годы люди попадали сюда довольно часто. Мне выделили уютную комнату в общежитии, Марина Семеновна лично провела экскурсию по городу. Я мгновенно обзавелась кучей приятных знакомств — «новички» любили проводить время вместе, чтобы побыстрее разобраться. К тому же для нас организовали специальные курсы под неофициальным названием «Исагон для чайников». Надо же, мне всегда было сложно общаться с людьми и ничего не интересовало, а сейчас я даже не вспоминала о желании погрузиться в книжную реальность. Зачем выдумки, когда вокруг столько всего любопытного?

Разумеется, не все было так радужно — в первое время многие из нас очень переживали за родных и скучали по привычным вещам, но и с этим помогал справиться местный психолог. Не знаю почему, но мне адаптация давалась проще, чем остальным. Я ничего не могла поделать с горем своих настоящих родителей и просто мысленно желала им пережить эту утрату, а близких друзей у меня никогда и не было. Кроме семьи, обо мне никто и не вспомнит. Разве что ночной сторож библиотеки — с облегчением, что я больше не буду доставлять ему хлопот. Или Костя, которого я заранее избавила от своей персоны.

На уроках все забывали о своих печалях и с разинутыми ртами ловили каждое слово преподавателей. Нам рассказывали и об истории, и о географии этого мира. Выяснилось, что Исагон — это лишь одно из государств, причем до недавних пор считавшееся отсталым. Из-за особого металла, содержащегося в скальной породе, здесь существуют так называемые места силы — точки перехода из нашего мира в этот. Именно по этой причине и за редким исключением попаданцы оказываются здесь.

Территорию долгое время населяли лишь потомки древних варваров — скорее всего таких же попаданцев тысячелетней давности, но с другими устоями. Они были жестоки, необразованны и много чего натворили, пока демоны из Олагонии им не прижали хвосты. К счастью, началась новая волна переходов из родного мира, и тогда власть в Исагоне захватили наши современники. Новая политика изменила образ всей страны, но, к сожалению, до сих пор не вытравила из умов местных жителей дикарские обычаи. Безопасными для жизни они успели сделать лишь столицу и несколько крупных городов, но пространство между ними все еще населяли дремучие люди.

Попаданцам приходилось соседствовать и находить общий язык как с коренными жителями, так и с представителями других рас. Демонов здесь вовсе не водилось — все они осели в Олагонии, а вот драконы жили.

— Это вторая по важности задача, — рассказывал профессор. — Государство формально делится на две зоны под историческими названиями «Иса» и «Гонта». Еще до прихода к власти наших с вами земляков драконы изолировались от местных на юге. Но как бы мы ни старались наладить с ними связи, они и слушать не хотят. А ведь это объединение важно для всего Исагона! У нас — изобретения науки и новый взгляд на привычные вещи, а у них — магия небывалой силы и залежи полезных ископаемых. Если Исагон станет единым целым, то никакая Олагония его уже никогда не догонит. Переговоры с Гонтой ведутся постоянно, и лишь в этом году драконы начали отвечать на послания — пока весьма холодно и пространно, но мы все еще надеемся, что это лишь начало. Военный захват юго-западной зоны мы даже не рассматриваем. Несмотря на наш прогресс, мы ничего не можем противопоставить столь могущественным магам.

Да-да, в этом мире существовало волшебство! Клянусь, меня это вдохновило больше всего, а уж как вся наша группа ждала тестов на определение дара! Руки дрожали не только у меня.

Мы выходили по очереди. Преподаватель просил то приложить руку к артефакту, то попытаться воздействовать на разные материалы, то повторить какие-то заклинания. На каждого ученика уходило не меньше десяти минут, зато такая проверка давала исчерпывающие ответы. У троих учеников уже нашли уникальную магию — их отсадили в сторону, чтобы они своими обалдевшими физиономиями не портили другим настроение. Девятерым не повезло — дара у них не обнаружилось. Дошла очередь и до меня.

Приложив руку к артефакту, я сразу увидела слабое голубое свечение и едва не заорала от счастья — это был признак, что хоть какая-то сила в моей крови водится. Но преподаватель покачал головой и предупредил:

— Еще не все, Настя, не спеши. Теперь постарайся поднять эту воду из колбы… Зажечь свечу?.. Уплотнить песок?.. Создать ветерок?.. Да-да, теперь понятно.

Кое-что мне удавалось, хоть и совсем плохо — не так, как у трех счастливчиков. Учитель вынес вердикт:

— Универсальная магия.

— Почему вы расстроились? — Сама я едва не взрывалась от восторга. — У меня есть магия!

— Универсальная, — дополнил он. — Для заговора артефактов больше подходит уникальная, направленная только на одну стихию. Ты можешь управлять всеми стихиями, но на гораздо меньшем уровне, чем уникалы. Видела, как у нашего Матвея пламя вверх взмыло? Ты же едва смогла заставить фитиль задымиться. Но и твоим талантам применение найдем, не переживай. Это гораздо лучше, чем ничего!

Переживать я собиралась в последнюю очередь! Плевать, что магии мало — она ведь имеется, то есть отныне я не просто человек, а что-то типа доброй волшебницы из сказки!

После того урока нам определяли направление подготовки. В Исагоне были разработаны алгоритмы на любой случай. Если человек обладал какой-то важной специальностью, то практически сразу разживался прибыльным местом. Магов-уникалов чаще определяли на долгое обучение и последующие заговоры артефактов, каждый из них был на вес золота.

— Кем ты работала, Настя? — спросил учитель у меня первой.

— Библиотекарем.

Он покачал головой:

— Нет, эта профессия в Исагоне не востребована.

Я легкомысленно отмахнулась:

— Она и дома не востребована, я уже привыкла! Я обожала свою работу, но каждый раз удивлялась, когда в библиотеку кто-то заходил — у них интернет, что ли, отключили? — Заметив, что он глубоко задумался, я сама предложила вариант: — И все же моя магия подходит для заговора самых простых артефактов. Лишней ведь моя помощь не будет!

Глава 3

Получив первую стажерскую зарплату, я не сразу сообразила, на что можно потратить деньги: жила до сих пор в общежитии, питалась в столовой, а тех двух комплектов одежды, что нам выдали вначале, мне хватало. И тогда мой мозг заработал по привычному шаблону — на что вообще тратить деньги, если не на книги? Почти сразу я рассмеялась — у меня больше нет желания уходить от реальности, это просто привычка. Но, подумав снова, отправилась на местный рынок. В конце концов мне стало просто любопытно, о чем же пишут местные писатели и в почете ли здесь художественная литература. Это ведь тоже можно назвать исследованием нового мира.

Я уже хорошо ориентировалась на главных улицах, поэтому не стала звать для компании знакомых из общежития. Нашла книжную лавку, но там предлагались лишь учебники, и пошла гулять дальше по улице. Но через несколько шагов застыла на месте, разглядев вдали человека. А потом и его спутника…

В страхе заметавшись, я не сразу сообразила, что делать. С ними двумя я не справлюсь. В столице полно стражи, но посторонним долго объяснять, потому я забыла о своих делах и побежала обратно по улице к зданию управления. Без стука влетела в кабинет Марины Семеновны и слишком громко закричала:

— Я их видела! Неужели их уже отпустили — как же так?! Не слишком ли гуманны законы Исагона?! Или они сбежали из-под стражи? Тогда их нужно немедленно схватить и ужесточить наказание!

— Кого? — женщина подняла лицо и сильно нахмурилась, на гладком девичьем лбу проступила тяжелая возрастная складка.

— Убийцы этой девушки! — Я указала на свою грудь.

— Сбавь тон, Анастасия! — рявкнула она, вынудив меня вспомнить, с кем разговариваю, и все-таки прикусить язык. — Скорее всего, ты обозналась.

Но я замотала головой и ответила, хоть и гораздо тише:

— Нет-нет-нет… Даже если предположить, что у одного из них есть брат-близнец, то точно не у обоих… Это были они! Марина Семеновна, поверьте мне, я не ошиблась, надо срочно что-то…

— Успокойся! — жестко приказала она и уже мягче повторила: — Успокойся и сядь. Мы со всем разберемся. Твоя задача — учиться и работать, не забивай голову.

Я рухнула на стул и недоуменно потерла виски. Немного отдышавшись, потихоньку начала соображать и вспоминать детали. И от них мне делалось еще хуже…

— Подождите, — с трудом выдавила я. — Они были одеты вполне прилично и что-то покупали на рынке — а я видела, как они живут, у них не было денег… А вы… Вы и не собирались их арестовывать! О боже, неужели вы им даже заплатили?

Марина Семеновна встала и нервно зашагала по кабинету, заложив руки за спину и бесконечно оглядываясь на дверь. Но через минуту ее голос зазвучал мягко — в точности, как она разговаривала со мной прежде:

— Настенька, ты умная девочка. Не горячись, а хорошенько подумай. Им было сказано не появляться в столице, но эти двое — совсем идиоты. А городская стража пропускает всех дикарей, пока они не нарушают порядок, это хорошо для всех. Многие из местных, кто посообразительнее, посмотрел на нашу жизнь и уже давно перестроился — попросился в наши школы, получил хорошую работу, перевез сюда семью, а их дети уже ничем не будут отличаться от нас. Мы не в том положении, чтобы отворачиваться от желающих развиваться! В этом городе от силы треть попаданцев, представь, какое соотношение в остальных населенных пунктах. Мы не выживем, если окончательно отвернемся от такого количество потенциальных трудовых ресурсов!

— Я это знаю, — прошептала сдавленно. — Вы ушли в сторону. Я и не говорю о людях, которым просто нужно образование и культура, но сейчас мы обсуждаем убийц… Они же это специально! Как вы не понимаете? Еще и ждали такого возраста, когда вероятность заселения души будет повыше. Кто знает, что этой бедняжке пришлось пережить до того?

Марина Семеновна присела на край стола и терпеливо ответила:

— Я все понимаю лучше тебя, Настенька, пришлось всякого насмотреться. Но взгляни с другой стороны. Если дикари приводят попаданца целым и невредимым — мы выдаем щедрое вознаграждение. А теперь представь, что мы казнили бы этих двоих вместо выплаты. Отгадай, что произойдет со следующими нашими земляками? Иногда, закрывая глаза на преступления, мы спасаем своих соотечественников. После введения этого правила коренным стало выгодно как можно скорее приводить наших с тобой соотечественников в управление.

Я подняла затравленный взгляд на нее и предположила:

— А ведь в ваших интересах, чтобы они именно так и поступали — убивали своих, заменяя их нашими. Чем больше попаданцев, тем лучше для правительства. И плевать, что далеко не каждый погибший воскресает. Поэтому вслух вы их ругаете, но тут же финансово поощряете. Верно?

На вопрос она прямо не ответила, но косвенно признала вину:

— Наш порядок неидеален, но это все-таки порядок. Исагон пока не в том положении, чтобы решить сразу все проблемы. Лицемерно будет отрицать, что тебе мы рады больше, чем неграмотной дикарке, хотя тоже ей сочувствуем. Настенька, ты ведь понимаешь, что об этом нельзя никому рассказывать? Эта моральная дилемма озадачит многих, а разброд и шатание среди своих навредят всем. Политика Исагона может показаться жесткой, но это вопрос выживания всех нас.

Я не кивнула, поскольку не смогла решить, с какой частью ее речи готова согласиться. Меня тошнило от противоречивых мыслей. И тогда Марина Семеновна строго приказала:

— Иди в свою комнату и хорошенько отдохни. Мы продолжим разговор завтра, когда ты обдумаешь мои слова.

С этим спорить я не стала. Мне действительно требовалось уединение.

По своей уютной спальне я ходила до самой темноты, а мысли перескакивали с одной на другую. Да, Марина Семеновна во многом права — достаточно посмотреть в окно или на обстановку в комнате. За несколько десятилетий попаданцы обустроили здесь такой комфорт, которому даже в родном мире можно позавидовать. Без подлых трюков и неоднозначных решений они и власть-то у варваров бы не выбили, не говоря уже о большем. И сама я рада, что не умерла, но сложно принять факт чьей-то невинной жертвы в твою пользу. Я застыла у окна, медитируя на уличные фонари и светофоры. У каждой сказочной истории есть своя изнанка — мне пришлось столкнуться с ней. И, боюсь, это только начало.

Глава 4

В ближайшие три дня мне пришлось воочию убедиться, насколько избалован человек современной цивилизации, и еще неделя ушла на то, чтобы примириться с этой мыслью. Мне выделили место в отдельной крытой повозке, относились учтиво и внимательно, трижды в день выдавали еду и наполняли флягу водой, а от диких животных охрана защищала весь караван — ни один волк не приблизился настолько, чтобы я смогла его разглядеть. И одежду мне выдали идеальную — брюки и пиджак из специальной зачарованной ткани, которая в жару охлаждает, а в холод греет. Красота же! Но я постоянно мучилась. От бесконечной тряски чувствовала непроходящую усталость, желудок уже ныл от вяленого мяса, надоело ходить по нужде в кустики, и мечты о горячей ванне сводили с ума. Разумеется, вслух я ни разу не пожаловалась — было стыдно за свою слабость. Эти купцы ехали аж из Вольдена, завернули на территорию Исы, теперь направлялись в Гонту, то есть были в дороге не меньше месяца! Это если не считать постоянных рисков в пути и усердной работы на каждом рынке. И ничего — справляются же как-то, смеются и душевно болтают. Я начала восхищаться ими даже сильнее, чем попаданцами, обустроившими себе комфортную жизнь. Наверное, мои земляки выбрали для себя более легкий способ выживания, чем присоединиться к правилам этого огромного нового мира. И мне захотелось стать такой же — сильной, выносливой и не боящейся какой-то там стаи волков, будто я именно здесь родилась и выросла.

Но уровень опасности нарастал с каждым перегоном. Однажды меня строго предупредили:

— Госпожа, сегодня ночью мы будем ехать без остановок. Маг установит полог тишины, но запомните — не издавайте ни звука. И вообще в ближайшую неделю постарайтесь вести себя как можно незаметнее.

— Почему? — насторожилась я.

Он неопределенно махнул рукой куда-то в сторону:

— Заезжаем на опасную территорию. Здесь живут объединенные дикие племена, не знающие жалости. Если нас заметят, то можем и не отбиться. Товаром и золотом не побрезгуют, а людей или перебьют, или продадут в рабство. Страшно представить, что они сделают с юной красавицей. Конечно, у нас есть охрана, но лучше всего проскочить этот этап незаметно. Если что-то случится — от повозок не уходите, мы ждать не будем. Зато как доберемся до Гонты, сразу вздохнем свободно! На драконьей земле никогда не бывает беспорядков.

Я молча кивнула и приготовилась следовать любым указаниям. Следующие пару дней мы ехали в абсолютной тишине, это ужасно угнетало, но жаловаться никому в голову не пришло. Магический полог, конечно, приглушает звуки, но лучше не проверять бессмысленной болтовней, есть ли в нем прорехи.

И на третий день раздался крик — я вначале даже подумала, что мы миновали напряженный участок и кто-то впереди обозов решил обозначить свою радость воплями:

— А-а-а! Посмотрите! — после чего он добавил совсем немыслимое: — Призрак, это призрак! У него нет головы! Я спятил и один это вижу?! Боги, спасите меня…

Его крик прервался резко, словно кто-то зажал ему рот ладонью. И сразу возничие замахали хлыстами, подгоняя лошадей. Из-за галлюцинаций одного человека мы все оказались под угрозой.

Не прошло и четверти часа, как из темноты раздалось улюлюканье — оно шло широкой волной с правой стороны, и сразу стало понятно, что это не маленькая горстка разбойников, а огромная толпа. Вмиг начался шум и в караване — поздно было соблюдать тишину. Командир охраны выкрикивал приказы, но торговцы полагались не только на них: они вынимали амулеты, оружие и огнестрелы, которые совсем недавно приобрели в столице Исагона для перепродажи, но сейчас было не время думать о прибыли.

Я от страха едва соображала. С силой ударила себя в грудь, а потом и хлестнула по щеке, чтобы прийти в себя. Большой чемодан с одеждой и учебниками меня не интересовал, я вцепилась в бесценный саквояж, нащупала в нем огнестрел, а саму сумку привязала сзади к поясу. Заставляла себя вдыхать и выдыхать по счету, но нарастающий шум снаружи все равно рождал панику.

Дверца повозки с грохотом отворилась и отлетела в сторону.

— Девка, здесь девка! — радостно загоготал бугай с рыжими лохматыми косами, призывая и своих друзей.

Я перестала дышать и из последних сил сосредоточилась. Когда он полез внутрь, а за его спиной показались другие разбойники, выстрелила. Огневая линия прошла через голову первого и задела еще нескольких — раненые завопили от боли и отпрянули, мертвый обмяк и начал постепенно сползать на землю. Ну что, черти, получили? У меня еще четыре таких сюрприза!

Передышки у меня не получилось. Дверцу сзади вырвало вместе с петлями чем-то мощным — ну конечно, среди местных тоже водятся маги, и ничуть не в меньшем количестве, чем среди попаданцев! Меня схватили за волосы и резким движением вытащили наружу. Я все еще была жива только по одной причине — меня не собирались убивать, берегли для чего-то более страшного. При этом безжалостно тащили в сторону.

— Госпожа! — выкрикнул ближайший охранник, однако тотчас развернулся, отбивая атаку сразу трех дикарей с топорами.

Варвар утащил меня в заросли, поэтому спутники потеряли меня из виду. Но, как и прогнозировала Марина Семеновна, меня торговцы защищать будут в последнюю очередь — а уж в случае такой опасности их даже не получалось винить. Я же просто ждала удобного момента, когда бугай отпустит мое горло и развернет к себе, чтобы получше рассмотреть свою добычу. Это и стало его единственной ошибкой — залп из огнестрела в упор не оставил ему шансов.

К сожалению, подобраться обратно к дороге у меня никак не получалось. Мною заинтересовались еще несколько уродов. Памятуя о заканчивающемся заряде, я не расходовала залпы. Пришлось подпустить их ближе и выстрелить лишь тогда, когда они оказались рядом друг с другом, чтобы зацепить сразу всех. До сих пор я прекрасно справлялась, а проблема у меня была только одна — оставалось всего два выстрела. Нет, последние никак нельзя истратить, ведь еще неизвестно, сколько врагов встанет между мной и торговыми обозами.

Глава 5

На удивление, мальчик оказался умным и явно образованным собеседником. Грешил грубоватым чувством юмора, но такое случается с детьми, которые желают выглядеть взрослыми. Мне никогда не приходилось близко общаться с его ровесниками, но иногда казалось, что мой неожиданный спутник уж слишком ловко обращается со словами. Не иначе, выходец из очень богатой семьи, нанявшей для него великолепных учителей.

— Меня зовут Настя, — представилась я в самом начале разговора. — А тебя?

— Юта, — коротко ответил он.

— Ого, какое необычное имя!

— Не более, чем твое, — парировал он. — Даже не буду пытаться запомнить.

Я с улыбкой объяснилась:

— Это потому что я попаданка — пришла из другого мира, представляешь?

Юта впервые посмотрел на меня с настоящим любопытством и объяснил свой интерес:

— Да, я слышал, что в Исе таких много. До сих пор не приходилось встречаться лоб в лоб. И как тебе у нас?

— Уже почти привыкла, — рассмеялась я. — Думаю, я отличаюсь от своих сородичей — мне в моем мире все казалось чужим и неправильным, а здесь будто постепенно встает на свои места. Словно ощущения стали острее. Раньше я была тихоней, общаться с людьми не любила, эмоции лишний раз не проявляла, чтобы не привлекать к себе внимания, а теперь посмотри на меня!

— Да, — он очаровательно улыбнулся. — Теперь болтуха, каких поискать. Не кривись, тетенька, я шучу. Понимаю, почему ты так себя ведешь со мной. Я должен быть тебе не менее удивителен, чем ты мне. Кстати, а почему мы свернули сюда? Чем тебе нормальная дорога не угодила?

Я вновь сверилась с картой в артефакте связи и пояснила:

— Тут идти безопаснее. Мне подсказали, что в окрестностях горы Тахарион злые люди не живут.

Юта усмехнулся:

— А злые нелюди? Нет, тетенька, я на полном серьезе спрашиваю — твои советчики не подумали, почему тут жить никто не хочет? Даже дикари, которые вообще никаких требований к своему быту не имеют.

— Ты что-то знаешь? — насторожилась я.

— Нет, все в порядке, — отмахнулся он. — Мне просто нравится тебя пугать.

Через некоторое время я осторожно поинтересовалась:

— И все же где твои родители? В Гонте?

— Они умерли, — произнес мальчик беспечно. — Примерно половину из них я и прикончил. Снова шучу, ты почему такая доверчивая?

— В каком конкретно пункте ты пошутил? Скажи уже прямо, есть у тебя близкие или нет? Ты в самом деле сирота?

— Сирота. Но близких хватает, — ответил он. — Мне есть куда податься, не переживай, сердобольная тетенька, на твоем иждивении не останусь.

Я даже не подумала разозлиться на выпад, лишь сочувственно покачала головой. Сейчас стало немного понятнее — дети от хорошей жизни быстро не взрослеют, а этот вел себя совсем не как ребенок. И какие могут быть претензии к его воспитанию, если он в столь юном возрасте остался без мамы и папы? О подробностях я расспрашивать не осмелилась — не хотелось бередить его раны.

— А откуда ты идешь? — сменила я тему.

На этот раз он ответил серьезно и будто задумчиво:

— Ходил по деревням, спрашивал, узнавал. Я кое-кого ищу.

Мне показалось, что для создания дружеской атмосферы мне не помешает говорить с ним в том же тоне и почаще иронизировать:

— Не веселую ли попаданку для приятного совместного путешествия?

Юта покосился на меня, а в зеленых глазках заплясал веселый огонек.

— Нет, тетенька, боюсь, что для предмета моих поисков ты слишком старенькая.

— Нашел тоже старуху! — возмутилась я. — Всего лишь в два раза тебя старше! Эх, ремня бы тебе всыпать.

— Ну, попробуй, — он все-таки издевался надо мной успешнее, чем я над ним. — Могу одолжить ремень, чтобы на это посмотреть.

— Это просто фигура речи, — я уже снова улыбалась. — Бить детей непедагогично! Лучше я буду терпеливой, доброй и своим примером покажу, что необязательно выпускать иголки по любому поводу!

В довершение своих слов я потрепала мальчика по бледной круглой щечке. Юта не шелохнулся, но посмотрел на меня так, что захотелось руку не только одернуть, но и отрубить по локоть, чтобы больше подобного не вытворяла.

А вечером мне пришлось убедиться, что местному полудракончику я в вопросах выживания и в подметки не гожусь. Мы остановились на ночлег возле чистого ручья. Я насобирала съедобных кореньев и ягод, тщательно их промыла и сложила ветки для костра. Затем кое-как подожгла самую сухую — артефакт увеличения силы очень помог. Но пока я обустраивалась, Юта куда-то ушел и уже через пару минут вернулся с тушкой зайца.

— Мясо! — невольно обрадовалась я, ведь уже приготовилась до конца пути существовать на веганской диете.

Паренек вынул из ножен короткий кинжал и принялся умело разделывать добычу. Этим попаданцы и отличаются от местных в первую очередь — в столице почему-то принято нас только превозносить, а полную неприспособленность к самым обычным делам вне цивилизации почему оставляют в стороне. Я похвалила Юту и поинтересовалась:

— У тебя и лук где-то припрятан? Как ты его убил?

— Я же наполовину дракон, тетенька. Опять забыла?

Действительно. Никак не могу привыкнуть к мысли, что этот ребенок в плане магической силы серьезно меня опережает. Если не ошибаюсь, он даже в настоящего дракона может обратиться… хотя по поводу нечистокровных представителей этой расы я точно не знаю. Пока готовили сытный ужин, этим я и поинтересовалась. Но Юта покачал головой и объяснил:

— Нет, не могу. Иногда у полукровок трансформация в боевую форму получается, но мне не повезло. Ничего, компенсировал другими способами. Знаешь, это как слепые, у которых оттачивается слух. Раньше я из-за этого сильно переживал — так хотелось обернуться и сжечь этот мир к едрене фене, но потом понял, что любые недостатки можно прикрыть развитием сильных сторон.

— Мудро, — оценила я. — Особенно благодарю за сохранение этого мира — а то бы мне и попасть некуда было.

— Ради тебя я этот мир и сохранил, — вновь пошутил он, протягивая мне палку с нанизанным поджаренным кусочком. — Пробуй, тетенька, должно быть готово.

Глава 6

Однажды Юта увидел, как я тренируюсь возле ручья, и неожиданно заинтересовался.

— Что ты сейчас сделала? — он указал взглядом на мою правую руку.

— Перемешала стихию земли и воды. Мне кажется, самое очевидное сочетание — огонь и воздух, но это у меня совсем плохо получается. Я ведь уже рассказывала тебе, как спаслась от варваров? Понятное дело, тогда я от страха саму себя превзошла, но если довести эти навыки до совершенства, то можно сотворить по-настоящему опасные волны.

— Взмахом руки создавать ураган раскаленного песка? — предположил он.

— Не до такой степени, конечно, — с досадой признала я. — Хотя в универсальной магии, конечно, тоже есть свои плюсы. Вот я и пытаюсь их обнаружить.

Юта наклонился и тонкими пальцами обхватил мое запястье. Сжал с такой силой, что я вскрикнула. Однако уже через секунду после того, как он отпустил, почувствовала странное — от места его касания словно по венам потекла сила. Второй мой вопль был удивленным — от моей левой ладони вверх взметнулась пламя, равного которому даже наш одаренный уникал огня Матвей пока не мог создавать. Похожим образом работает артефакт, висящий на моей груди, но в стократно меньшей степени!

Не в силах выразить свою мысль, я уставилась на мальчика, и тот серьезно объяснил:

— Я передал тебе немного магии. Это ненадолго, потому что она не твоя и со временем вернется ко мне. Но на день-другой должно хватить. Так практиковаться будет интереснее.

Едва не захлебнувшись восторженным криком, я снова взялась за дело. Сердце колотилось от счастья, в ушах стоял шум, но я продолжала водить руками и шептать знакомые заклинания. Подняла воду из ручья целиком, легко перевернула и бросила обратно в русло. Передвинула кривой бережок, расплавила камни для надежного упора. Я будто бы стала уникалом сразу четырех стихий! Мне и одной бы хватило, а от такого могущества можно просто голову потерять!

— Драконы и такое умеют — делиться собственной магией?! — кричала я, не останавливаясь.

— Никому не рассказывай, это запрещенное заклинание, — предупредил Юта, и мне некогда было разбираться, шутит ли он и на этот раз. — Ты лучше не теряй времени и развлекайся, пока есть возможность.

Уговаривать меня не было нужды. Я орудовала разными стихиями то по отдельности, то придумывая способы ее объединения, пока не выдохлось. Лишь после этого заметила, что Юта так и стоит в десяти шагах от меня, неотрывно наблюдая за моим лицом. С момента нашего знакомства он практически не снимал маску саркастичного равнодушия, но сейчас наконец-то стал напоминать настоящего ребенка — с изумленно распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. Неужели даже на него мои трюки произвели впечатление? А как же иначе — это ведь феерия!

Но и после, во время обеда и дальше в дороге Юта был чрезвычайно молчалив и часто смотрел на мой профиль. И уже на вечернем привале вдруг разговорился:

— Послушай, я искал одну девочку. Точное место мне неизвестно, поэтому пришлось обойти множество поселений. Но ее там не оказалось. Она тоже универсал — правда, намного сильнее тебя. И красивее, что уж лукавить. Я очень хочу с ней снова встретиться, дороже нее у меня никого нет.

— Девочку? — заинтересовалась я. — Юта, тебе нравится какая-то девочка? Это так мило!

Он очень по-взрослому вздернул бровь, словно ждал, когда мой поток чуши иссякнет. Но ведь не просто так мальчуган упомянул о ее внешности!

— Не смущайся, ты взрослеешь, и такая симпатия нормальна! — решила подтолкнуть я его к искренности. — Надеюсь, вы с ней снова встретитесь. Может, она куда-то переехала, поэтому ее на месте не оказалось? Кстати, управление Исагона ведет учет жителей — разумеется, не все записаны, совсем уж с дикарями разговоров не получается. Скажешь ее имя, я передам своим, пусть проверят. Если твои чувства взаимны, то она тоже может тебя искать. А если нет… Юта, все еще впереди! Немного подрастешь, и отбоя от девчонок не будет!

— В смысле, ты разглядела во мне красавчика? — не без иронии уточнил он.

— Я разглядела в тебе маленького ежика, с которым невозможно нормально разговаривать, — ответила я. — Но не пройдет и десяти лет, как ты возмужаешь. Глазенки-то у тебя какие зеленущие — клянусь, невесты за тебя еще и драться начнут!

Он уставился куда-то в небо и цокнул языком. Видимо, ему совсем не нравилась эта тема, а кому из детей вообще хочется о таком говорить? Тогда непонятно, зачем он завел этот разговор. Юта дождался, когда я угомонюсь, и продолжил так же спокойно:

— Ты несколько месяцев жила в Исе — может, слышала о ней? Имя Аделиз тебе ни о чем не говорит?

Я сокрушенно покачала головой и объяснилась:

— Прости, нет. Но ведь я в основном общалась со своими… Расскажи все, что о ней знаешь. Я напишу в управление сразу, как попадем в Гонту. Вдруг помогут?

— Не помогут, — почему-то уверенно заявил он. — Да я и не знаю о ней почти ничего.

— Хотя бы возраст, — подсказала я.

Юта опустил голову и выдал неожиданное:

— Точно не больше четырех месяцев с учетом всех погрешностей. Родилась предположительно в провинции Итай, но даже в этом нет полной уверенности.

Опешив, я уточнила:

— Ты ищешь… младенца? Зачем?!

Мальчик скривился и, передразнивая меня, ответил:

— Так я же взрослею, моя симпатия нормальна, это так мило! Еще возмужаю — начну отбиваться от невест. Вот как раз к тому моменту, как окончательно отобьюсь, и она подрастет.

Я обиженно насупилась. Но Юте надоело надо мной насмехаться и он снова спросил:

— И все же ее имя тебе ни о чем не говорит? Напомни, когда точно ты попала в наш мир?

— По вашему календарю в двадцатый день первого месяца, — ответила я. В Исагоне год начинался с приходом весны, поэтому про всякие феврали-марты упоминать не было нужды.

Юта вновь вперил в меня пронзительный взгляд и усмехнулся:

— Забавное совпадение.

— С чем?

На вопрос он не ответил, но вынул из ножен свой кинжал.