Искупляя его грехи

Глава 1. Кровь на камне

Казнь началась на рассвете. Холодный ветер, пропахший железом и гарью, тёрся о мои щёки, пока я стояла на коленях перед помостом. Каменная площадь Совета Судей была усыпана пеплом — словно напоминание, что всё в этом мире обращается в прах. Мои пальцы впились в подол платья, ткань рвалась под ногтями, но я не могла остановиться. Сердце билось так громко, что заглушало даже гул толпы.

Я не хотела смотреть. Не хотела видеть, как клинок опустится на шею моего мужа. Но глаза, будто предатели, цеплялись за каждую деталь: чёрные мантии судей, стоящих в ряд, их лица, скрытые масками из холодного серебра. Магия в воздухе дрожала, как натянутая струна, готовая лопнуть. Она всегда так дрожит перед приговором — я знала это ещё с детства, когда отец водил меня на площадь, чтобы «приучить к справедливости». Справедливость. Слово, которое теперь звучало как насмешка.

— Лирис Арден, — голос верховного глашатая прорезал утреннюю тишину, — за измену Совету Судей, за тайные сговоры против магического порядка, ты приговариваешься к смерти.

Я вздрогнула. Лирис. Мой муж. Мужчина, который ещё вчера шептал мне о побеге, о том, как мы спрячемся за горами, где даже маги Совета не найдут нас. Я верила ему. Я всегда верила. А теперь его руки связаны за спиной, а глаза, такие живые, такие тёплые, смотрят на меня с помоста. Он не кричал, не умолял. Только смотрел. И этот взгляд разрывал меня на части.

— Нет... — шепот сорвался с моих губ, но его заглушил рёв толпы. Они жаждали крови. Всегда жаждали. Совет Судей знал, как держать народ в страхе, как заставить их забыть о собственных грехах, глядя на чужие. Лирис был не первым, кого они казнили за «измену». Но он был моим.

Я заставила себя поднять голову. Там, за помостом, возвышалась фигура в чёрном плаще. Верховный Каратель. Его лицо скрывала маска — не серебряная, как у других судей, а чёрная, словно вырезанная из ночи. Никто не знал его имени. Никто не смел даже шептать о нём. Говорили, что он не человек, а воплощение закона, созданное магией Совета. Его присутствие давило на площадь, как тяжёлый камень — на грудь. Я чувствовала его взгляд, даже не видя глаз. Холодный, пустой, но цепкий, как крюк, впивающийся в душу.

— Лирис! — крикнула я, не в силах больше молчать. Мой голос потонул в шуме, но он услышал. Его губы дрогнули в слабой улыбке — той самой, что всегда заставляла моё сердце замирать. Он хотел что-то сказать, но клинок опустился быстрее.

Кровь брызнула на камни. Толпа взревела, а я задохнулась. Мир вокруг сжался до точки — до алого пятна, растекающегося по серому камню. Я не плакала. Слёзы кончились ещё ночью, когда стража ворвалась в наш дом, выволокла Лириса, а меня швырнула на пол, как ненужную вещь. Но внутри всё горело. Ненависть, страх, отчаяние — они сплетались в тугой узел, не давая дышать.

— Встань, женщина, — голос глашатая был резким, как удар хлыста. Я не шевельнулась. Не могла. Мои колени словно приросли к камням, а тело отказывалось подчиняться. Кто-то из стражников схватил меня за руку, рывком поднимая. Пальцы в латной перчатке впились в кожу, и я зашипела от боли.

— Ты слышала приговор, — продолжал глашатай, его глаза блестели из-под маски. — Лирис Арден мёртв. Но закон милостив. Твоя жизнь будет сохранена... при одном условии.

Я моргнула, пытаясь осмыслить его слова. Условие? Какое условие? Лирис говорил, что за измену казнят не только виновного, но и его семью. Я ждала смерти. Готовилась к ней. Но теперь в голосе глашатая звучало что-то зловещее, как шепот змеи перед укусом.

— По древнему закону Совета, — он сделал паузу, будто наслаждаясь моим замешательством, — вдова изменника может искупить его грех, став женой того, кто вынес приговор.

Толпа ахнула. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Жена? Чья жена? Мой взгляд невольно метнулся к фигуре в чёрной маске. Верховный Каратель стоял неподвижно, но я могла поклясться, что его взгляд стал ещё тяжелее, словно он изучал меня, как добычу.

— Ты станешь женой Верховного Карателя, — закончил глашатай, и его слова ударили меня, как молот. — Сегодня. Немедленно.

Мир качнулся. Я хотела закричать, вырваться, убежать, но ноги подкосились, и только рука стражника удержала меня от падения. Жена Карателя? Этого... чудовища? Мужчины, который только что лишил жизни моего мужа? Я смотрела на него, и в груди поднималась волна ненависти, смешанной с ужасом. Его плащ развевался на ветру, а маска блестела в лучах утреннего солнца, как осколок льда.

— Нет, — выдохнула я, но голос был слабым, едва слышным. Глашатай даже не повернулся ко мне. Для него я была уже не человеком, а частью ритуала. Частью закона.

— Приготовьте её, — бросил он стражникам, и меня потащили прочь от площади. Я пыталась сопротивляться, но силы покинули меня. Перед глазами всё ещё стояло алое пятно на камне. Лирис. Его улыбка. Его слова о побеге. Всё было ложью. Или нет? Почему он не рассказал мне о заговоре? Почему не доверился?

Меня вели через узкие коридоры Дворца Правосудия. Каменные стены, холодные и гладкие, отражали шаги стражников. Воздух здесь был пропитан магией — тяжёлой, давящей, как перед грозой. Я знала, что это защитные чары Совета, вплетённые в каждый камень, в каждый угол. Они следили за мной. Они всегда следили.

Меня втолкнули в небольшую комнату с высоким окном, забранным решёткой. На столе лежало платье — чёрное, с серебряной вышивкой, строгое, но роскошное, как всё, что касалось Совета. Женщина в сером балахоне, одна из служанок Совета, молча указала на него.

— Одевайся, — её голос был лишён эмоций, как и всё здесь. — Церемония через час.

— Церемония? — переспросила я, и мой голос дрогнул. — Какая ещё церемония?

— Твой брак с Карателем, — ответила она, не глядя на меня. — Не заставляй его ждать. Он не любит ждать.

Я сжала кулаки. Ненависть снова вспыхнула, но теперь к ней примешивалось что-то ещё. Страх? Нет, не совсем. Любопытство. Кто он, этот Каратель? Почему закон требует, чтобы я стала его женой? И почему его присутствие, даже на расстоянии, заставляет моё сердце биться быстрее — то ли от ужаса, то ли от чего-то другого?

Глава 2. Приговор

Экипаж мчался по узким дорогам, ведущим прочь от Дворца Правосудия, и каждый толчок колёс отзывался болью в моей груди. Я сидела, вжавшись в жёсткое сиденье, уставившись в маленькое окошко, где мелькали серые тени деревьев. Мир снаружи казался размытым, как в кошмаре, из которого невозможно проснуться. Чёрное платье, надетое на церемонии, липло к коже, а кольцо на пальце — чёрное, с мерцающей руной — жгло, как клеймо. Я крутила его, пытаясь снять, но магия не позволяла. Оно было частью меня теперь. Частью него.

Верховный Каратель. Мой муж. Слово застревало в горле, как горький яд. Как это могло случиться? Ещё вчера я была Эйрой Арден, женой Лириса, простой женщиной из маленькой деревни на краю империи. Мы жили тихо: он — кузнец, я — травница, собирающая корни и листья для зелий. Никакой магии, никаких интриг. Только наша маленькая хижина, тёплый очаг и его руки, обнимающие меня по ночам. Лирис... Его имя эхом отдавалось в голове, и слёзы, которые я сдерживала на площади, теперь хлынули потоком.

Я страдала по нему так, что казалось, сердце разорвётся. Почему он не рассказал мне о заговоре? Что это был за заговор? Он всегда был таким спокойным, таким надёжным. Его руки, огрубевшие от молота, но нежные, когда касались моей кожи. Его смех, заполнявший нашу хижину по вечерам. А теперь — ничего. Только кровь на камне и пустота внутри. Я ненавидела Совет за то, что они отняли его. Ненавидела Карателя за то, что он вынес приговор. И ненавидела себя — за то, что выжила.

Экипаж остановился с резким скрипом, и дверь распахнулась. Холодный ветер ворвался внутрь, неся с собой запах дождя и камня. Передо мной возвышался замок Карателя — мрачный силуэт на фоне свинцового неба. Он был огромен, как гора, с башнями, уходящими в облака, и стенами, покрытыми мерцающими рунами. Магия здесь была везде: в воздухе, в земле, в каждом камне. Я чувствовала её, как давление на виски, как невидимую руку, сжимающую горло. Это был не просто замок — это была крепость закона, где каждое нарушение каралось мгновенно.

Стражники выволокли меня наружу, их хватка была жёсткой, но бесстрастной. Они не смотрели мне в глаза — никто не смел смотреть в глаза жене Карателя. Жене. Слово снова ударило, как пощёчина. Я споткнулась на ступенях, ведущих к огромным дверям, и упала на колени. Камень был ледяным, как и всё здесь. Я подняла голову, и мой взгляд упал на своё отражение в луже — бледное лицо с высокими скулами, обрамлённое тёмными волосами, спутанными от ветра. Глаза, обычно ярко-зелёные, теперь потухли, под ними залегли тени усталости. Фигура стройная, но не хрупкая — годы работы в поле сделали меня сильной, с руками, привыкшими к труду. Но сейчас я выглядела сломленной. Вдовой, вынужденной стать трофеем.

— Встань, — голос одного из стражников был грубым. — Господин ждёт.

Господин. Каратель. Я медленно поднялась, отряхивая платье. Внутренний протест кипел во мне, как буря. Я не хотела этого. Не хотела жить в этом замке, подчиняться его правилам, делить с ним... Нет, даже думать об этом было невыносимо. Закон Совета был ясен: вдова изменника или умирает, или становится женой палача. Чтобы «искупить грех». Какая ирония. Как будто моя жизнь могла искупить что-то.

Двери замка открылись с низким гулом, и магия хлынула наружу, обволакивая меня. Внутри было холодно и роскошно: мраморные полы, отполированные до блеска, высокие своды с хрустальными люстрами, где свет плясал, как пойманные звёзды. Но это была не теплая роскошь — это была холодная, стерильная красота, как у гробницы. Слуги в серых униформах скользили по коридорам бесшумно, их лица — маски бесстрастия. Никто не говорил громко, никто не смеялся. Правила здесь были строгими: любое нарушение — и магия замка наказывала сама. Я слышала истории о слугах, испепелённых за малейшую оплошность.

Меня провели в большой зал, где у камина стоял он. Верховный Каратель. Без маски, в простой чёрной мантии, он выглядел... человечнее, чем на площади. Высокий, широкоплечий, с мускулистым телосложением, скрытым под тканью. Тёмные волосы падали на лоб, а серые глаза смотрели пристально, пронизывая насквозь. Он повернулся ко мне, и я почувствовала, как воздух сгустился.

— Эйра, — его голос был спокойным, но в нём таилась сила, как в сжатой пружине. — Ты теперь здесь. В моём доме.

Я сжала кулаки, борясь с желанием броситься на него. Внутреннее отчаяние нарастало, как волна. — Это не дом, — прошипела я. — Это тюрьма. И ты — мой тюремщик.

Он не дрогнул. Только слегка наклонил голову, изучая меня. — Закон требует этого. Ты знаешь.

— Закон? — я сделала шаг вперёд, игнорируя предупреждающий шёпот стражников. — Твой закон отнял у меня мужа! Лириса казнили по твоему приговору! Как я могу жить с тобой? Делить с тобой... всё это?

Слёзы снова навернулись на глаза, но я моргнула, не давая им упасть. Я страдала по Лирису каждую секунду. Его образ стоял перед глазами: как он улыбался, как целовал меня на рассвете, как обещал защитить. А теперь его нет. Из-за этого мужчины передо мной.

Каратель вздохнул — почти неслышно, но я уловила. — Твой муж был изменником, Эйра. Он замышлял против Совета. Доказательства были неоспоримы.

— Лжец! — выкрикнула я, и эхо разнеслось по залу. Магия замка отреагировала: воздух потяжелел, руны на стенах засветились предупреждающе. Но я не остановилась. — Лирис был хорошим человеком. Он не мог... Он бы не...

Каратель поднял руку, и магия утихла. Он подошёл ближе, так близко, что я почувствовала тепло его тела — контраст с холодом зала. — Ты не знаешь всего, — сказал он тихо. — Но скоро узнаешь. А пока — правила просты. Ты живёшь здесь. Подчиняешься законам замка. И мне.

Его слова были как удар. Внутренний протест вспыхнул ярче. — Никогда, — ответила я, глядя ему в глаза. — Я ненавижу тебя. Каждую минуту, каждую секунду я буду помнить, что ты сделал.

Он не отвёл взгляд. В его серых глазах мелькнуло что-то — жалость? Нет, невозможно. Он — чудовище. Палач. — Ненависть — это начало, Эйра, — сказал он. — Но в этом мире она может перерасти во что-то иное.

Глава 3. Тени замка

Утро пришло с резким стуком в дверь. Я вздрогнула, вытирая слёзы, и села на кровати. Мои тёмные волосы разметались по плечам, а зелёные глаза, обычно полные жизни, теперь отражали только усталость и гнев. Я посмотрела на себя в зеркало напротив: стройная фигура, обтянутая ночной сорочкой, которую мне оставили слуги — простая, но изысканная, с серебряной вышивкой рун. Кожа бледная, с лёгким румянцем от слёз, губы сжаты в тонкую линию. Я выглядела как призрак самой себя, вдова, вынужденная играть в эту жестокую игру.

Дверь открылась, и вошла служанка — та же, что и в Дворце Правосудия, с бесстрастным лицом и серым балахоном. Её звали Мира, как она представилась вчера вечером, когда принесла ужин, который я даже не тронула. — Доброе утро, госпожа, — сказала она ровным тоном, без тени эмоций. — Господин требует, чтобы вы присоединились к нему за завтраком. Правила замка предписывают соблюдать распорядок.

Правила. Слово, которое я уже начала ненавидеть. Вчера вечером, пока меня вели в комнату, Каратель кратко перечислил их: никаких разговоров без разрешения, никаких прогулок за пределами дозволенных зон, полное подчинение магическим законам замка. Нарушение — и магия накажет сама, от лёгкого удара током до... чего-то худшего. Я содрогнулась, вспоминая истории, которые слышала в деревне: о слугах, потерявших руки за кражу, о гостях, ослепших за ложь.

— Я не голодна, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. Но внутри всё кипело от протеста. Как я могу есть за одним столом с убийцей моего мужа?

Мира не дрогнула. — Это не просьба, госпожа. Это правило. Замок следит.

Я вздохнула и встала, чувствуя, как пол холодит босые ноги. Она помогла мне одеться — в чёрное платье, подобное тому, что было на церемонии, но с более глубоким вырезом и серебряными вставками, подчёркивающими мою фигуру. Магия ткани адаптировалась, облегая тело, как вторая кожа. Я почувствовала себя уязвимой, выставленной напоказ. — Почему всё здесь чёрное? — спросила я, чтобы отвлечься от мыслей о Лирисе.

— Цвет закона, — ответила Мира. — Цвет справедливости. Господин не терпит ярких красок. Они отвлекают от сути.

Я фыркнула про себя. Суть — это смерть и подчинение. Мы вышли в коридор, и я снова поразилась деталям замка. Стены были из тёмного камня, инкрустированного серебряными рунами, которые пульсировали слабым светом, реагируя на движение. Воздух был прохладным, с лёгким запахом озона — признаком активной магии. По пути мы миновали слуг: они скользили бесшумно, глаза опущены, руки сложены. Никто не говорил. Только шёпот ветра в высоких окнах, забранных решётками из металла, которые не позволяли даже птицам приблизиться.

Мы спустились по широкой лестнице, где каждая ступенька была вырезана с идеальной точностью, и вошли в столовую. Это был огромный зал с длинным столом из чёрного дерева, накрытым на двоих. Свечи в серебряных подсвечниках горели ровным пламенем — магическим, без дыма. За столом сидел он. Верховный Каратель. В утреннем свете он выглядел ещё более внушительным: широкие плечи, чётко очерченная челюсть, серые глаза, пронизывающие насквозь. Он поднял взгляд от документов, которые читал, и кивнул Мире. Она поклонилась и вышла, оставив нас наедине.

— Садись, Эйра, — сказал он, указывая на стул напротив. Его голос был спокойным, но в нём таилась власть, как в штормовом облаке.

Я замерла на пороге, внутренний конфликт разрывал меня. Сесть с ним? Как будто ничего не случилось? Воспоминания о Лирисе нахлынули снова: его казнь, кровь на камне. Я страдала так сильно, что хотелось кричать. — Я не стану притворяться, что это нормально, — ответила я, не двигаясь с места. — Ты убил моего мужа. А теперь ждёшь, что я буду есть с тобой, как... как жена?

Он отложил документы и посмотрел на меня. В его глазах мелькнуло что-то — раздражение? Или интерес? — Это не притворство. Это реальность. Садись, или магия замка напомнит тебе о правилах.

Я почувствовала лёгкое покалывание в воздухе — предупреждение. Сжав зубы, я подошла и села. Стол был уставлен едой: свежий хлеб, фрукты, мясо, но всё выглядело безвкусно, как декорация. Я взяла вилку, но не прикоснулась к пище.

— Ты должна есть, — сказал он, намазывая масло на хлеб. Его движения были точными, как у воина.

— Почему? Чтобы набраться сил для твоих игр? — огрызнулась я. Внутренний монолог бушевал: "Не показывай слабость, Эйра. Он — палач. Но ты сильнее, чем он думает."

Он поднял бровь. — Игр? Это не игры. Это жизнь в мире, где закон — единственное, что удерживает хаос. Твой муж нарушил его.

— Лирис не был изменником! — выкрикнула я, и вилка звякнула о тарелку. Слёзы жгли глаза. — Он был добрым, любящим. Он работал в кузнице, помогал соседям. Какой заговор? Ты лжёшь!

Каратель откинулся на стуле, изучая меня. — Доказательства были. Письма, встречи с диссидентами. Он планировал свергнуть Совет.

Я покачала головой, отказываясь верить. Но в глубине души мелькнуло сомнение. Лирис иногда уходил по ночам, говорил о "делах". Я думала, это работа. А если... Нет. Я отогнала мысль. — Даже если так, почему я? Почему этот дурацкий закон о вдове?

Он помолчал, затем ответил: — Закон древний. Он связывает виновного с карающим. Чтобы искупление было полным. И чтобы... защитить.

— Защитить? — я рассмеялась. — От чего? От твоих врагов?

Его глаза сузились. — У меня много врагов, Эйра. Совет держится на страхе. А ты теперь часть этого.

Диалог превращался в дуэль: каждый слово — как удар меча. Я чувствовала напряжение, как электрический разряд. Он был холоден, но под этой маской я уловила трещину — лёгкую усталость в плечах, морщинку у глаз. Он не был монстром полностью. Или был?

Завтрак прошёл в молчании, прерываемом только звяканьем посуды. После он встал. — Теперь экскурсия. Ты должна знать замок.

Я не хотела, но любопытство — и страх — толкнули меня следовать. Мы шли по коридорам: библиотека с томами законов, где воздух был тяжёлым; сад, где растения цвели под искусственным светом рун, но без аромата; оружейная, где мечи висели, готовые к бою. Везде слуги шептались за спиной: "Новая жена... Она не продержится..."