Искусство жизни

Искусство жизни

Искусство жизни

Писк. Шипение антисептика. Из шлюза выходит мужчина в костюме химзащиты.

— Привет, Тоби. Ну как? — кивает коллега, встречающий на входе в куб-лабораторию.

Тоби качает головой, заставляя хобот-фильтр весело подпрыгивать, раздевается и бросает костюм со шлемом в контейнер для обработки.

Остальная команда играет в карты прямо на полу капитанского мостика. Капитан готовится выкладывать червовую даму, когда биохимик заходит к товарищам и обводит их потухшим взглядом. Все всё понимают. Сколько они уже дрейфуют в надежде синтезировать лекарство? Год или пять, сказать сложно — без смены дня и ночи жизнь стала серой рутиной.

***

Пётр пятится от холста, закладывает кисть за ухо. На щеке красуется красная клякса, которую он случайно размазывает рукой. Через рассохшиеся доски пола доносится кашель, и слабый женский голос шелестит неразборчивые слова. Пётр хватает стакан с водой и, гася свет, спускается с чердака.

***

— Внимание, в зоне радаров обнаружен посторонний объект, — у компьютера не может быть эмоций, но эта фраза звучит почти восторженно.

Тоби вместе с коллегами бросается к иллюминатору. За толстым стеклом — космос, по покрывалу которого рассеян свет звёзд. А в паре десятков метров от Тоби — то, ради чего все бросили свои дела. В бесконечной пучине дрейфует предмет, без которого нельзя отправляться в далёкое путешествие. И в космосе он оказывается только при самом печальном исходе.

Капитан подходит к панели управления и щёлкает переключателями, активируя ручное управление. Из отсека на корпусе корабля выдвигается щуп, раскрывает свои пальцы, и захватывает цель. Найденную спасательную капсулу помещают в багажный отсек, чтобы обезопасить экипаж от непредвиденных гостей.

Команда собирается на мостике, пока капитан лично осматривает находку. Минуты ожидания тянутся, как свежая ириска. Наконец, дверь отъезжает, и неуверенными шагами заходит гость — конопатый мальчишка лет семи. Экипаж переглядывается и вопросительно смотрит на вошедшего следом капитана. Тот пожимает плечами. Мальчишка хлюпает носом и заглядывает в лица мужчинам, проглотившим языки.

***

— Про эту работу я вам и рассказывал. Главная гордость! Краски делал сам, а холст заказал у частного мастера. Потратил все сбережения!

Пётр косится на мужчину в дорогом костюме, затем переводит взгляд на картину. Художник не переставая крутит кольцо на безымянном пальце. Мысли заняты одним: «Хоть бы всё получилось». Когда художник выводит гостя из комнаты и в последний раз смотрит на картину, его брови складываются в домик. Он не помнит, как рисовал ребёнка.

***

Тоби давно пора видеть десятый сон, но мысли носятся в голове, играя в салки и перескакивая с темы на тему. Что это за мальчишка? Как он попал сюда и почему отказывается разговаривать?.. Ещё эти подопытные мыши продолжают гибнуть… Если кучка специалистов на отшибе мира не синтезирует лекарство, землянам конец.

Сознание начинает уплывать. Дремота наваливается тяжёлыми объятиями, начинает душить. Давление становится всё сильнее, и Тоби понимает, что душит его вовсе не сонливость. Пока сердце отчаянно вырывается из груди, он пытается отнять от шеи чужие руки, покрытые густой шерстью.

— О, проснулся! — дыхание душителя настолько мерзкое, что от вони слезятся глаза.

Давление на шею ослабевает. Учёного срывают с постели, встряхивают и грубо ставят на пол. Колени подкашиваются, но Тоби удаётся сохранить равновесие. Всё тот же голос командует:

— На мостик. Живо.

Там его ждёт «пижамная вечеринка» — захватчики выдернули экипаж прямо из постелей и усадили на пол. Присоединяясь к остальным, Тоби замечает мальчишку, которого они накануне подобрали в капсуле. Крысёныш что-то живо рассказывает мохнатому двуногому существу, периодически показывая на панель управления и приборную доску.

***

— Дорогая, я сейчас проверю кое-что и вернусь к тебе с обезболом, — кричит Пётр, торопливо перепрыгивая ступени лестницы.

У двери он останавливается и поправляет пиджак, стряхивает несуществующую пыль с разноцветных заплаток. Затем заходит в комнату и замирает. Такое он точно не рисовал. Пётр массирует глаза так яростно, что перед ними пляшут цветные круги и расцветают фейерверки. Не помогает. Он протягивает трясущуюся руку к изображению, касается его и в страхе отдёргивает пальцы. Снова, но уже смелее, ощупывает просохшую краску. Как это возможно?

— Любимый, так хочется пить, — раздаётся слабый женский голос, и в двери появляется лицо, лишённое жизни.

— Зайка, зачем ты встала с постели? — Пётр забывает обо всём и бросается к жене, пока та не упала.

Он бережно обнимает её за плечи и уводит в спальню. Остаток дня мужчина не отходит от постели, смахивает со щёк любимой редкие слезинки и периодически подносит воду с обезболивающим.

***

В Тоби тыкают электрической дубинкой и командуют идти следом. Пират приводит его к кубу-лаборатории и наигранно гостеприимным жестом приглашает открыть дверь. Учёный мотает головой. Если эти гады выпустят вирус — мир обречён. Захватчик замахивается дубинкой и останавливает её в миллиметре от лица Тоби — тот даже не моргает.

Громила рычит и оценивающе смотрит на куб. Ухмыляется, подкидывает в руке оружие и подмигивает:

— Как удобно, что эта хреновина стеклянная.

Он швыряет дубинку в дверь.

Тоби кривит губы в улыбке — на стекле не остаётся ни царапины, а оружие прилетает пирату прямо в морду. На разъярённый крик сбегаются остальные захватчики. Их товарищ потирает ушибленный нос, мычит что-то и тычет мохнатым пальцем в учёного. Тоби съёживается под взглядами толпы космических орков, но те быстро теряют к нему интерес и хватаются за дубинки. Удар за ударом они обрушиваются на стекло, вкладывая нечеловеческую силу. Поначалу ничего не происходит. Рыки и рёв чередуются с почти мелодичными «бам», двери трясутся, но стоят невредимыми. С очередным ударом слышится хруст стекла. Один верзила пятится, разбегается и влетает всей тушей в двери — те разлетаются колким фейерверком.