Исповедь гор. Клятва и Любовь.

Глава 1. Чужая кровь.

Музыка гремела так, что дрожала земля под ногами. Воздух в огромном свадебном шатре был густым и горячим. Пахло жаренным мясом, свежим хлебом и сладостями. Все вокруг смеялись, танцевали. Но я, Лаура, стояла у столба и чувствовала себя чужой на этом празднике.

Я увидела его через толпу. Он стоял напротив, прислонившись к стене. Высокий, плечистый, в темной рубашке. Он не танцевал, а просто смотрел на веселье.

Его лицо было серьезным, а глаза… Темные, внимательные. Я сразу поняла, кто он. Адам. Из рода Баграевых.

Наши семьи жили в одной долине, но между ними лежала целая пропасть. Старая вражда. Я не знала всех подробностей, но с детства помнила одно: Баграевы – наши враги. Отец говорил, что с ними нельзя разговаривать, нельзя даже смотреть в их сторону.

И вот он здесь. Смотрит прямо на меня. Я хотела отвести взгляд, но не смогла.

К моему столбу подошел мой двоюродный брат, Руслан. Он был старше меня и всегда вел себя как мой страж.

— Что ты уставилась на того Баграева? – сказал он сердито.

– Отвернись. Не позорь наш род.

— Я никуда не смотрю,– ответила я, но мое лицо покраснело.

— Врешь. Я все вижу. Он – чужой. Его дед поднял руку на нашего деда. Это не забывается.

— Это было давно, Руслан. Может, хватит уже?

— Ты ничего не понимаешь, Лаура!– он схватил меня за локоть, не сильно, но крепко.

– Кровь не прощает. Они – не наши люди. Запомни это раз и навсегда.

В это время Адам оттолкнулся от стены и медленно пошел в нашу сторону. Мое сердце заколотилось где-то в горле. Руслан нахмурился еще больше.

Адам остановился перед нами. Он был выше Руслана на полголовы.

— Зачем ты идешь сюда?– спросил Руслан грубо.

— Я пришел поздралять жениха, как и все, – спокойно ответил Адам. Его голос был низким и твердым. Он посмотрел на меня, а потом снова на брата.

– У тебя проблема?

— Проблема? Ты смеешь спрашивать? Ты вообще знаешь, кто мы?

— Знаю, – коротко сказал Адам.

– Темировы. Но сегодня свадьба. Здесь нет места ссорам.

— Место всегда найдется для таких, как ты, – проворчал Руслан.

Я не выдержала и шагнула вперед.

— Руслан, перестань. Все слышат.

— Пусть слышат! – он повысил голос.

– Пусть все знают, что Темировы не забыли обиду!

Адам покачал головой.

— Я не хочу ссориться. Я просто хотел…– он снова посмотрел на меня, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на усталость.

– Я просто хотел сказать, что танец у тебя красивый.

Руслан рассмеялся, но смех его был злым.

— Что? Ты сейчас делаешь ей комплименты? Убирайся, пока целым отсюда ушел.

Несколько мужчин из наших родственников подошли ближе, почуяв напряжение. Музыка все еще играла, но вокруг нас стало тихо.

Адам посмотрел на окружающих, потом на Руслана. Он глубоко вздохнул.

— Хорошо. Я ухожу. Не стоит из-за меня портить праздник.

Он повернулся, чтобы уйти, но перед этим его взгляд снова встретился с моим. И в этот миг я не увидела в нем врага. Я увидела такого же, как я. Человека, который устал от этой глупой вражды.

Когда он ушел, Руслан повернулся ко мне.

— Видела? Он трус. Испугался и убежал.

— Он не трус, – тихо сказала я.

– Он просто умнее тебя. Он не стал драться там, где все танцуют.

— Ты защищаешь его? – глаза Руслана расширились от удивления и гнева.

– Ты помнишь, чья ты дочь? Помнишь, что его семья сделала с нашим дядей?

— Я помню, Руслан. Но я уже не ребенок. Может, пора прекратить эту войну?

Он посмотрел на меня с таким разочарованием, будто я предала его.

— Никогда. Пока течет наша кровь, войны не будет конца. Запомни это, Лаура.

Он ушел, оставив меня одну. Музыка снова заглушила все звуки, но в моей голове было тихо. Я смотрела на дверь, в которую ушел Адам, и думала только об одном. О том, как тяжело быть врагом тому, кого ты даже не знаешь.

Глава 2. Тень брата .

Адам шел по узкой тропинке, которая вела вверх, за село. Музыка и смех с свадьбы остались далеко внизу, а здесь было тихо, и только ветер шумел в ветках деревьев. Он шел быстро, почти бежал, пытаясь убежать от своих мыслей. Но они бежали вместе с ним.

— Темировы... Опять Темировы...– эта мысль стучала в висках.

Он пришел на маленькую полянку, где стоял старый, почерневший от времени камень. Это была не могила, а место памяти. Здесь десять лет назад нашли его старшего брата, Руслана. Бездыханного.

Адам сел на землю перед камнем, прислонившись спиной к холодному камню.

— Руслан... Я снова видел их,– тихо проговорил он, глядя в темнеющее небо.

– Видел одну из них. Девушку. Лауру.

Он замолчал, будто ожидая ответа.

Она не похожа на них. У нее другие глаза. А может, это мне только кажется?

Из кармана он достал старый, пожелтевший от времени фотографию. На ней он, маленький, лет семи, и его брат, Руслан, уже почти взрослый парень, с широкой улыбкой. Он обнял Адама за плечи.

— Я помню, как ты говорил, что мы должны быть сильными. Что честь семьи – это главное. Но что такое честь, Руслан? Это – ненавидеть их всех до единого? Даже ту, которая... даже ту, которая смотрит на тебя без злобы?

Ветер стал сильнее, завывая в ущелье.

— Она сказала своему брату, что пора прекратить войну. Слышишь? Она сказала это. А Руслан Темиров, ее брат, он просто шепчет ей про кровь и месть. Как и наш дядя Хасан. Они все одинаковые.

Он сжал фотографию так, что пальцы побелели.

— Я дал тебе клятву, брат. Найти того, кто это сделал. И я буду искать. Но что, если... что, если правда окажется не такой, какую нам рассказывали? Что тогда? Предать тебя? Или предать самого себя?

Ответа не было. Только ветер.

В это время Лаура поднималась по другой тропе, ведущей к их дому. Ее сердце все еще билось часто от встречи на свадьбе.

Дом был большим, каменным, с резным деревянным крыльцом. В окне горел свет. Она знала, кого она там найдет.

Отец, Аслан Темиров, сидел в большом кресле у камина. Он не смотрел на огонь, он смотрел прямо на дверь, когда она вошла. Его лицо было строгим.

— Ты поздно вернулась с праздника, дочь.

— Я... мы заговорились с подругами, – соврала Лаура, отводя взгляд.

— Не с подругами ты заговорилась, – отец встал. Он был высоким и мощным, как гора. – Мне уже рассказали. Ты разговаривала с Баграевым. С Адамом.

Лаура вздохнула. Нельзя было ничего скрыть в их селе.

— Мы не разговаривали, отец. Его брат, Руслан, начал с ним ссору. Адам... тот парень просто хотел уйти, чтобы не было драки.

— Адам... «тот парень»... – Аслан медленно подошел к ней.

– Ты говоришь о нем, как о соседе. Как о старом друге. Ты забыла, кто он?

— Нет, отец. Не забыла.

— Тогда скажи мне! Кто он? – голос отца прогремел, как гром.

— Он... Баграев,– тихо сказала Лаура.

— И что это значит?

— Это значит... что его семья – наши враги.

— Правильно! – Аслан ударил кулаком по столу, и посуда на нем звякнула.

– Враги! Его дед подло напал на моего отца! Его род всегда зарился на наши земли! Они – змеи, которые ползают у нас под ногами!

— Но он лично ничего нам не сделал! – не выдержала Лаура.

– Он даже не родился тогда, когда все это началось! Мы все родились, когда война уже шла! Разве это справедливо?

— Справедливо?– отец смотрел на нее с невероятным удивлением.

– О какой справедливости ты говоришь? Ты думаешь, жизнь – это справедливо? Нет! Это долг! Это честь! Мы должны держаться вместе, потому что мы – Темировы! Наша кровь – одна кровь!

— Но я не хочу этой вражды! – почти крикнула Лаура, и в глазах у нее выступили слезы.

– Я устала бояться каждого из них. Я устала смотреть на всех мужчин из их рода, как на убийц. Может, они тоже устали?

Аслан подошел к ней вплотную. Его лицо было очень близко.

— Слушай меня хорошо, Лаура. И запомни на всю жизнь. Пока я дышу, пока Руслан дышит, пока жив хоть один Темиров – не будет мира с Баграевыми. Не будет дружбы. Не будет разговоров. И уж тем более... – он сделал паузу, и его следующие слова прозвучали как приговор, – ...и уж тем более не будет никакой любви между вами. Ты поняла меня?

Лаура смотрела на него, не в силах вымолвить слово. Она только кивнула, чувствуя, как камень ложится ей на сердце.

— Иди в свою комнату, – сказал отец, отворачиваясь.

– И забудь о нем. Забудь, как о плохом сне.

Она повернулась и вышла, не сказав больше ни слова. Но поднимаясь по лестнице, она понимала – забыть она не сможет. Чем больше ей запрещали, тем ярче становился в ее памяти его образ. Его спокойные глаза. Его твердый голос.

И она знала, что он, там, в горах, тоже сейчас думает о ней. Они были связаны этой враждой, как цепью. Но эта цепь тянула их не в разные стороны, а навстречу друг другу.