Испытания Тёмной луны

Пролог

— Убирайся! — кричал детский голос, — нелюдь! — крикнули еще раз, принося боль и капающую по лицу кровь. Следом налетели еще несколько недовольных детей, и удары застилали глаза. Боясь пошевелиться, ребенок лежал подогнув под себя колени. Всхлипы никто не слышал, ведь если услышат, будет больнее.

Поэтому оставалось только ждать, когда обидчики потеряют азарт, уйдут. Когда это произошло, поднимаясь, пошатываясь, держась за бок и щеку, она пошла прочь. Зайдя в подворотню, где никто ее не увидит, а солнечные лучи не достанут, села в угол. Уткнувшись носом в колени, прижимая их к себе, тихо всхлипывала и просила закончить все это. Но на мольбы никто не реагировал. Ее никто и никогда не жалел, всем плевать. Ребенка считали монстром. Рожденная от запретного и нежеланного союза, подброшенная в дом малютки, предоставленная сама себе.

— Где она? — кто-то кричал, слышался топот ног.

Взрослые и дети искали избитого, загнанного в угол ребенка. Для себя она давно решила, сбежать из этого города. Куда? Не важно, главное подальше отсюда, чтобы никто и ничего не напоминало о жизни в этом городе и приюте. В кармане всего лишь несколько медных монет, пять печенек и клочок бумаги с именем, который оставили вместе с корзинкой под дверью. Короткое имя «Ифа» и просьба позаботиться. «Позаботились!» - с иронией подумала девочка, криво улыбнувшись, воспоминая о постоянных издевательствах, побоях. Заботой там и не пахло.

Стемнело.

Искать потерянного ребенка перестали со словами: «Помрет, нам легче!», а ей этого и надо. Пусть считают мертвой, так будет правильным. С этого дня никто не посмеет ударить или кинуть камень, назвать монстром. Она найдет способ, и пусть крови монстра всего половина, это не помешает ей стать сильным. Все эти годы она добывала пропитание самостоятельно. Сделать это в другом городе не составит больших проблем.

— Куда? — спросил, было, страж на проходных воротах, но когда увидел, кто идет, лишь плюнул в сторону и сказал: — вот и славно, — к нему вышел второй, пожилой, умудренный опытом. Он не испытывал такой же неприязни, укорил младшего:

— Чего вы все взъелись? Ребенок не виноват, — протянул руку, хотел коснуться волос и погладить, но ребенка рядом уже не было. Она не привыкла к ласке и доброте. Но подарок на прощание приняла, — возьми, — маленький мешочек с монетами, — на еду хватит, а другой пищей обеспечишь себя самостоятельно. Да и не пристало в обносках ходить. Купишь себе чего-нибудь новое, — на вопрос, почему он ему помогает, страж сказал: — Это тебе прощальный подарок от нашего города. Я не могу изменить прошлого, но могу внести лепту в твое будущее.

— Спасибо, — поклонился ребенок, принимая мешочек.

— И не приходи сюда никогда, — сказал молодой страж.

Ребенок и не собирался, путь ее лежал далеко отсюда, туда, где к таким, как она относятся терпимее. Не принимают, но и не презирают. В больших городах живется спокойнее. Можно смешаться с толпой. Путь предстоял долгий, но то, что за спиной ненавистный город и приют, уже радует.