Испытай мою боль

Глава 1. Вика

— Вика разжирела, как кабан. Совсем не хочу жену. Еще гормоны эти. Она же их горстями принимает! — голос моего мужа звучал как чужой. И говорил он сейчас явно обо мне.

— Да ладно, Ром. Твоя жена же беременна, — вяло защищал меня его друг Леша Макаров.

— Лех, беременна, не беременна... Я женщину хотеть должен, а не смотреть на выпирающее пузо, большой зад и второй подбородок! — грубо ответил муж и раскатисто рассмеялся.

От его смеха озноб охватил все тело. Рука невольно легла на живот, который я так любила. Пятый месяц, наш малыш активно пинается. А мой муж ненавидит меня и ребенка...

Даже в страшном сне я не могла представить себе, что услышу подобное. Липкий страх как будто приковал меня к стене, за которой стояла и подслушивала. Мой муж, сам того не подозревая, продолжал уничтожать меня.

— Родит, похудеет, — рассмеялся Леша.

— Это уже не поможет. Видел бы ты эти жуткие растяжки. У меня уже на нее не встанет, — сухо отозвался мой муж.

Обида горькой пеленой застилала глаза. Как он может?! Ведь еще с утра клялся мне в любви!

Я стояла и не двигалась. Пришла пораньше с работы. Знала, что у мужа сегодня выходной. Хотела сделать сюрприз, побыть вместе. А Рома просто ненавидит меня. Говорит с такой лютой яростью, как будто его заставляют жить со мной.

— Разведись тогда, — озвучил жуткое предложение его друг.

Мое сердце перестало стучать в ожидании ответа мужа. Хотя, что может быть уже хуже после того, что я только что услышала?

— Не могу, — лениво протянул он. Ничтожная надежда на то, что Рома все-таки любит, теплилась в груди. — Тёща связала по рукам и ногам. Ты же знаешь, что наши семьи долгие годы дружат и владеют многомиллионной компанией. А семейный союз с Викой связывает лучше, чем какие-либо договора. Придется жить с женой до конца дней своих.

Последняя фраза мужа была произнесена так, как будто он мучился в аду.

Я уже собралась тихо отойти, чтобы вдоволь наплакаться и решить, что делать дальше. Но следующая фраза заставила меня остановиться.

— А как же Мила? — внезапно Леша произнес неизвестное мне имя.

— Она молодец. Ждет и верит, что я брошу жену.

— Неужели ты серьезно думаешь, что Мила будет ждать тебя вечность? Ты же не можешь обещать ей ничего конкретного, — прозвучал удивленный голос Леши.

— Я могу обещать ей деньги... Много денег. Дорогие рестораны, брендовые шмотки... Мила довольна, — удовлетворенно хмыхнул муж.

Мои деньги... Я хотела ворваться в гостиную, где мило беседовали эти двое. И добавить, что Рома распоряжается моими деньгами! И тратит он их, судя по всему, на любовницу.

Рука сжимается в кулак, слезы застыли в глазах. В этот момент ненавижу мужа так сильно, что самой становится страшно.

Холодный ободок терзает изнутри, сдавливает ребра и тянется к животу — туда, где находится мой малыш. Физически ощущаю эту боль от предательства. Но из последних сил пытаюсь сжать волю в кулак.

Буквально заставляю тихо выйти из дома. Это нетрудно — уйти незамеченной. Потому что Рома продолжает обсуждать с другом свою любовницу и дико ржет как конь на весь дом.

Я вышла на улицу, быстро села в машину и отъехала на безопасное расстояние. Не понимала, как такое вообще возможно. Рома клялся мне в любви, уверял, что я такая одна на свете. А в итоге за моей спиной муж обзывает меня жирной.

Десять лет я не могла забеременеть. Десять лет боли и отчаяния. Долгое лечение, прием гормональных препаратов. Я набрала шесть лишних килограммов до беременности. Но они показались мне ничтожными по сравнению с той радостью, которую я испытала в тот момент, когда узнала, что жду малыша.

Мне было уже все равно на то, как я выгляжу. Да и в общем-то, отражение в зеркале даже радовало. Потому что я видела искрящиеся от счастья глаза, округлый животик. И это придавало мне счастье.

Рома же видел большую задницу, второй подбородок и выпирающие бока. Он совсем меня не любил.

Чувства могут остывать со временем. Но не настолько же! Из разговора мужа можно без труда понять, что он просто ненавидит меня. Спит и видит, как бы избавиться поскорее.

Мой муж как будто принес себя в жертву... Мне!

Вот только я не собираюсь становиться жертвой. Рома перечеркнул десять лет совместной жизни, крепкого брака и любви, моей любви.

Мне нельзя было нервничать. Врачи предупреждали. Но я не могла сейчас контролировать себя. Стресс пронизывал каждую клеточку внутри. Боль своей оглушающей силой долбила прямо в сердце.

Я сразу поехала в частную клинику, где наблюдаюсь последние годы. Главный врач — подруга моей мамы. С трудом дошла до ее кабинета.

Слабость одолевает изнутри. Опираюсь рукой о стену. С трудом передвигаю ноги. В глазах темнеет.

— Вика... — последнее, что слышу, как кричит врач мое имя. А потом наступает темнота.

Глава 2. Вика

— Мой ребенок... Жив? — первое, что произношу, когда прихожу в себя.

Сразу понимаю, что нахожусь в палате, в которой уже неоднократно бывала. Беременность сложная и долгожданная. Меня периодически клали в больницу на обследование.

Рядом суетится медсестра.

— Все хорошо. Жив, — тихо произносит она. — Я сейчас схожу за врачом.

Убеждаю себя, что сейчас надо думать только о своем малыше. Но мысли о Роме не покидают. С каждой минутой понимаю ущербность своего положения.

Мы связаны не только клятвой любви и верности. Все гораздо сложнее.

Многомиллионная компания наших родителей — фундамент, на который опираются обе династии. И никто не захочет делить фирму, которая занимает лидирующее положение в сфере недвижимости.

Несмотря на то, что мы уже далеко не маленькие. Мне — 35, Роме — 40 лет. Но мы не владеем полным пакетом акций компаний. Большая часть принадлежит родителям, основателям фирмы.

Наши отцы дружили с детских лет. Вместе работали на стройке. Со временем решили открыть свое дело. Постепенно маленькая фирма набирала обороты.

Каждый из основателей обзавелся своей семьей. Они продолжали все делать вместе. Часто встречались на общих мероприятиях. Поэтому Рому Стрельцова я видела часто в детские годы.

В подростковом возрасте мы почти не общались. Рома старше меня на пять лет, интересы разные. Да и никогда я и подумать не могла бы, что стану его женой.

В мой день рождения, когда исполнилось 23 года, семья Стрельцовых появилась в полном составе. Я долгие годы не видела Рому. Он жил и учился за границей. Поговаривали, что собирается жениться. Но внезапно вернулся на родину — без жены и невесты.

Мои родители шептались, что сердце Ромы беспощадно разбито. Какая-то модель долго встречалась с ним и решила, что карьера важнее.

С того дня мы начали ближе общаться. Рома как будто хотел залечить свои раны, ухаживая за мной. Родители с обеих сторон всячески потакали такому союзу. А я полюбила Рому искренне. Хотела создать крепкую семью. А он как опытный мужчина окружил меня заботой и пониманием.

И до сегодняшнего дня мне казалось, что я счастлива. Одинокая слезинка снова скатилась по щеке.

— Вика, как же ты нас напугала, — в палату вошла Анна Евгеньевна, главный врач клиники. Внимательно посмотрела на меня. Кажется, от нее ничего не скроешь.

— Как мой малыш? — сипло спросила я.

— Все в порядке. Но несколько дней тебе надо полежать у нас. Будешь под присмотром. Домой не отпущу, — строго произнесла врач, уже приготовившись к спорам со мной.

— Я согласна, — домой совсем не хотелось возвращаться. Потому что там Рома, предатель и лжец, который раздробил мое сердце на мелкие осколки.

Анна Евгеньевна задумчиво посмотрела на меня.

— Вик, тебе нельзя нервничать. Ты же помнишь? Правда? — врач поняла, что я на стрессе. — Сейчас все внимание только себе любимой и ребенку. Понимаю, что иногда трудно отключиться от житейских проблем. Но надо... Вик, надо!

Анна Евгеньевна была прекрасным врачом. И не только отлично справлялась с гинекологией, но и находила индивидуальный подход к каждой пациентке. От других клиенток клиники я слышала только положительные отзывы о ней.

— Я обещаю, что возьму себя в руки, — решительно произнесла.

— Я позвонила твоей маме. Она хотела приехать. Но сейчас уже поздно. Я уговорила ее перенести все визиты на завтра. Мама должна связаться с твоим мужем. Вик, ты можешь им сейчас позвонить, сказать, что все в порядке, — врач протянула мне мой телефон.

— Уже поздно. Завтра позвоню, — я отложила телефон на тумбу.

Понимала, что должна поговорить с мамой. Но боялась, что не выдержу и расплачусь.

С Ромой общаться совсем не хотелось. Я даже не представляла, что делать дальше.

Выглянула в окно, которое располагалось около кровати. Уже темно. Рука прижалась к животу и нежно погладила его. Я должна... Нет, просто обязана сохранить ребенка.

Попыталась заснуть. Но перед глазами постоянно стоял Рома.

В горе и радости... Мой муж постоянно был рядом. Три года назад умер мой отец. Рома поддержал меня и маму. Подставил свое сильное плечо. И за это я еще больше любила своего мужа. А оказывается, он мучился. Жил рядом, спал в одной кровати, а мечтал о какой-то Миле.

Эта ночь показалась мне бесконечной. Постоянно думала о муже и молила Бога сохранить мне ребенка.

С утра следующего дня мама уже была в палате.

— Вика, как ты? Что случилось? Аня сказала, что тебе нельзя нервничать, — мама замялась. — Ей кажется, что ты переживаешь.

Я посмотрела на маму. Ей так шла эта короткая стрижка. Она отрезала свои волосы, когда умер папа. Как будто рассталась с частью себя. Под голубыми глазами застыли морщины. Когда-то мама часто смеялась. Но не сейчас. Когда ей пришлось похоронить любимого мужа и частично взять правление в свои руки, мама заметно сдала.

Это для остальных она оставалась хладнокровной леди. Но я прекрасно видела, как ей тяжело.

— Рома изменяет мне. Живет только из-за общего бизнеса, — я не могла это сдержать в себе. — Я сама слышала разговор мужа. Мам, он ненавидит меня!

Глава 4. Вика

Через пять дней меня выписали из больницы. За это время я смогла собрать свою самооценку по разбитым осколкам, а волю — в кулак.

Рома приехал за мной как самый любящий и преданный муж. Он вышел из машины с цветами и торжественно подошел ко мне.

— Считай, что это репетиция перед родами. Скоро буду вот так же встречать тебя с ребенком, — Рома оглядел меня с ног до головы. Наверное, подсчитывал очередные килограммы в своей голове, которые я успела набрать.

— Да. Уже совсем скоро, — согласилась я и села в просторную машину мужа.

— Вик, врач сказала, что тебе нельзя нервничать. Так что, может быть, не пойдешь на день рождения к моей матери завтра, — внезапно произнес Рома.

Я совсем забыла про юбилей Тамары Егоровны. Идти не хотелось. Но мое отсутствие может вызвать подозрение, что не все так гладко в семье. А мама предупреждала, что надо вести себя как раньше, пока она ведет переговоры со своими адвокатами.

— Я пойду. Все нормально, — спокойно ответила, смотря перед собой на дорогу.

— Вик, ну зачем. Там будет много гостей. Ты утомишься. Надо о ребенке сейчас думать, — заботливо настаивал Рома.

Я обернулась и посмотрела на его профиль. Мне всегда нравились эти мужские черты лица. Любила проводить рукой по щеке с легкой небритостью.

Я невольно сжала руку в кулак. Такая забота мужа казалась теперь подозрительной. Я как будто заново видела его.

— Я пойду, Ром. Все в порядке, — уверенно повторила.

— Как знаешь. Я просто хотел как лучше. Но если с ребенком что-то случится, — обиженно хмыкнул муж.

— С ним ничего не случится! — зло прервала я.

— Ну вот видишь, Вик, ты снова нервничаешь. А тебе нельзя. Может, обратно в больницу? — с надеждой спросил Рома.

— Мне и дома хорошо, — сухо ответила я.

— Конечно, хорошо. Только если тебе снова станет плохо, то я не смогу помочь. А в больнице врачи, таблетки эти их... гормоны, — перечислял муж, причиняя мне боль.

— Я уже говорила, что все в порядке, Рома! — резко ответила я, чувствуя, как нарастает напряжение.

— Да кому ты это говоришь? — он закатил глаза. — Ты сама не понимаешь, что происходит. Только вспомни, сколько мы ждали этой беременности. А ты чуть не потеряла ребенка!

— Ты обвиняешь меня в этом?! — выпалила я, злость накапливалась и переполняла меня.

— Довольно! Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности! — муж повысил голос, и я почувствовала, как в воздухе повисло напряжение.

— Безопасность от чего? Или от кого? — я развела руками, чувствуя, как меня ломает внутри.

— Видишь, Вик, ты опять на волне эмоций! — Рома крепче вжался руками в руль.

— Потому что ты выводишь меня на эмоции! Обвиняешь в том, что случилось!

— Я забочусь о тебе, Вика! Впрочем, как и всегда. А ты ведешь себя как капризный ребёнок! — его слова резали, как нож. — Ты слишком эмоциональная!

— Спасибо за заботу, — едко заметила я.

Рома привез меня домой, помог перенести сумку с вещами из больницы.

— Обедай без меня, — бросил он и развернулся, чтобы уйти.

— Ты разве не останешься? — я была удивлена тому, что настолько сильно раздражаю Рому.

— Мне на работу надо. К тому же, я еще не купил подарок маме, — он не спрашивал мои пожелания. Ведь дарить подарок мы будем вместе.

Рома просто уехал. Но я совсем не переживала, что осталась без него. Так было даже легче.

Конфликт в машине еще раз показал, что мы не переносим друг друга.

У нас и раньше бывали ссоры. Но теперь стало понятно, что тогда только Рома ненавидел меня. А теперь это обоюдно.

Муж вернулся только к вечеру.

— Ты купил подарок? — спросила я.

— Какой подарок? — не понял Рома.

— У твоей мамы завтра день рождения. А ты хотел купить ей сегодня подарок, — членораздельно произнесла я.

— Завтра куплю, — Рома отмахнулся и посмотрел на меня. — Ты еще не передумала ехать на торжество?

Его голос звучал сухо. А весь вид показывал, что он мечтает поехать без меня.

— Не передумала!

С утра Рома понял, что переборщил вчера. К тому же, мы собирались в дом к его родителям. Поэтому он всячески старался создать хорошее настроение и ощущение счастливой семьи.

— Вик, я вчера вспылил. Извини. Я просто беспокоюсь за здоровье ребенка, — сказал он.

— А за мое здоровье ты беспокоишься? — прямо спросила я.

— Конечно, — неуверенно начал он. — Вик, о чем речь... Я люблю тебя.

Вот так просто давались моему мужу слова любви, в которые я безропотно всегда верила.

Родители мужа уже были в окружении гостей. Празднование юбилея должно проходить в зоне барбекю. Теплая осенняя погода стояла уже несколько дней. Я накинула комфортное пончо, которое никак не скрывало живот.

— Вика, доченька, как я рада тебя видеть. Рома сказал, что ты была в больнице. Мы все очень испугались, — Тамара Егоровна сразу подошла ко мне и крепко обняла.

Во мне снова теплилась надежда, что при разводе она займет мою сторону. Мама просто привыкла никому не доверять. Но свекровь — женщина открытая, честная и справедливая.

— Вика, прекрасно выглядишь, — уверенной походкой к нам подошел Борис Аркадьевич. Свекор был на голову ниже Ромы, но от него всегда чувствовалась какая-то аура власти.

Я постаралась дружелюбно улыбнуться. Хотя понимала, что скоро мы станем врагами, когда придется делить фирму. Но я продолжала надеяться и верить в глубине души, что родители мужа окажутся намного порядочнее его. И дадут мне и маме спокойно выйти из правления компании без ущерба для нашей семьи.

Глава 5. Вика

Я в оцепенении наблюдала за тем, как брюнетка недовольно фыркнула, тряхнула копной своих длинных волос и быстро удалилась из кухни.

Мила... Ее зовут Мила. Совпадение? Не верю в них. Особенно теперь.

Кожа покрывается мурашками. Любовница мужа в доме его родителей... Возможно ли такое? И она беременна! Срок маленький.

— Я никогда не видела эту девушку раньше, — смотрела прямо в серо-зеленые глаза свекрови, в которых было заметно смятение.

— Кухарка попросила присмотреть за дочкой. Вот и живет Мила пока у нас, — Тамара Егоровна натянуто улыбнулась. Ей точно нельзя доверять.

— А отец ребенка кто? — не отставала я.

— Какого ребенка? — напряглась свекровь, плотнее сжав челюсть.

— Ну, эта девушка... кхм... дочь кухарки. Она ведь беременна, — я до последнего надеялась, что сейчас Тамара Егоровна скажет мне какие-то подробности. И эта Мила окажется не любовницей Ромы.

Смотрел на свою свекровь. Не могла она так поступить за моей спиной. Ведь с детских лет меня знала. Не могли родители Ромы так подло обойтись со мной.

— Нет у ребеночка отца. Мила переспала с кем-то. А он ее бросил. А мы приютили бедняжку у себя, — Тамара Егоровна говорила сбивчиво, постоянно оглядываясь по сторонам. — Доченька, ну что же мы стоим на кухне. Идем на свежий воздух. Моему внучку полезно быть на улице.

В очередной раз я отметила, что моего ребенка назвали "внучком" и никак иначе. Ведь семья Стрельцовых ждала именно мальчика. Рома и его родители как будто и предположить не могли, что рождаются еще и девочки.

Раньше я старалась не обращать внимание. Но сейчас понимала, что Стрельцовы хотели, чтобы все было так, как они распланировали.

Мы вышли на улицу. Тамара Егоровна заметно нервничала, хотя продолжала натянуто улыбаться.

— Вика, а я тебя совсем потеряла, — к нам подошла мама, которая явно не хотела оставлять меня наедине с членами семьи Стрельцовых.

— Ир, я как раз говорила Вике, чтобы больше времени проводила на воздухе. Слабенькая ведь она, — заботливо произнесла свекровь, обращаясь к моей матери.

— Моя дочь совсем не слабая! — сухо ответила мама.

— Ир, да я же беспокоюсь, — Тамара Егоровна тщательно подбирала слова. — Сама знаешь, сколько нам всего пришлось пережить, пока беременность настала. Сейчас главное — беречь себя и внучка.

К нашему счастью, свекровь быстро увели другие гости. Потому что по лицу мамы было видно, что она еле сдерживала себя.

— Как ты? — обеспокоенно спросила мама, когда мы остались наедине.

— Держусь... А сейчас, кажется, видела любовницу Ромы, — я до сих пор пребывала в шоке.

— Где? — мама закрутила головой.

— В доме. Свекровь представила ее дочерью кухарки... Но я уверена, что это та самая Мила, с которой спит Рома... И она беременна, — внутри все спирало от боли.

— Я уже давно подозревала, что Стрельцовым нельзя доверять. Это раньше они побаивались твоего отца. Но как только его не стало, совсем перешли все границы. А Рома... Твой муж оказался последним ничтожеством, — мама смотрела прямо перед собой.

Я проследила за ее взглядом. В отдалении стоял мой муж. Рядом с ним — партнеры по бизнесу и Стрельцов-старший. Все мужчины бурно что-то обсуждали и непринужденно смеялись.

Рома заметил издалека, что смотрю на него, и послал мне воздушный поцелуй.

— Меня сейчас стошнит, — сухо заметила мама и улыбнулась моему мужу.

— Как же я его ненавижу, — я послала ответный воздушный поцелуй Роме.

— Я общалась с нашими юристами. Они просматривают все необходимые документы, обсуждают, как лучше выйти из компании, чтобы это было менее болезненно для нас. Делать надо все осторожно. И уж точно до того, как об этом узнают Стрельцовы.

Мама выглядела сдержанно. Но я прекрасно чувствовала ее беспокойство.

Долгие годы иметь рядом друзей, доверять им... А теперь из-за измены их сына потерять стабильный бизнес, испортить отношения. Перспективы будущего рисовались нам совсем не радужно.

Мама отбыла положенное для приличия время, попрощалась со мной и семьей Стрельцовых и отбыла.

— Твоя мать сегодня выглядела напряженной, — заметил Рома, когда мы ехали обратно домой.

— Она просто скучает по папе, — нашлась, что сказать я.

— Ну не на дне рождения же моей матери надо скучать по умершему, — слова мужа больно резанули.

— Тебе не понять, — я с ненавистью посмотрела на точеный профиль Ромы.

— Я считаю, что надо жить и радоваться дальше, а не носить вечно траур.

— Она любила отца, — искренне произнесла я, зная, что мой муж точно этого не поймет.

— Любовь проходит. Особенно, когда вторая половина умирает, — ухмыльнулся он.

— Ты не прав, — резко ответила я, не в силах сдержать эмоции. — Часто любовь остаётся, даже когда человек уходит.

— Прошло уже больше трех лет, — продолжал Рома с презрением. — Этого времени достаточно, чтобы оставить свои переживания в прошлом.

— Для тебя это просто слова, — не сдержалась я. — Ты никогда не потерял кого-то, кто был для тебя всем.

— И не собираюсь, — отрезал он. — Лучше уж построить новую жизнь, чем грузиться прошлым.

— Ты не понимаешь, как это тяжело, — сказала я, чувствуя, как обида накатывает. — Не все могут так легко отмахнуться от чувств.

— Может, если бы твоя мать была более сильной, то и справилась бы, — выпалил Рома, его голос звучал с пренебрежением.

— Сильной? — я не могла поверить своим ушам. — Сила не в том, чтобы забыть, а в том, чтобы помнить и любить. Ты не понимаешь, каково это – жить с такой утратой.

Глава 3. Вика

Мой муж причинил мне невероятную боль. Годы обмана и лжи раскрылись в тот самый момент, когда я думала, что впереди нас ждет только светлое будущее. Мечтала о счастливом семейном гнездышке, где будем только мы и наши дети.

Богатые тоже плачут. Мой муж страдал, живя со мной потому, что не хотел делить бизнес. А я в один момент оказалась нелюбимой женой.

— Расскажи подробнее, — в этом была вся моя мама. Она не охала и не вздыхала. Тут же собралась с силами, как бы трудно ей не было.

Я пересказала ей все, что слышала сама. Было больно вспоминать. Тело снова дрожало от паники, охватившей изнутри. До сих пор все происходящее казалось кошмарам. Ощущение, что сейчас проснусь, а рядом окажется любимый муж. Но этого уже никогда не будет.

— Я не буду с ним жить. Разведусь как можно быстрее, — я смотрела на маму и молилась лишь об одном, чтобы она не настаивала на обратном.

— Разведешься. Конечно, разведешься. Он не стоит твоих слез, Вика, — мама нежно притронулась пальцами к моему подбородку.

— А как же бизнес? — я видела в глазах мамы смятение. — Мы его поделим?

— Это не так просто, Вика.

— Но почему? Ты давно дружишь со Стрельцовыми. Они поймут, — я смотрела с надеждой.

— Когда дело касается денег, дружба быстро забывается. Стрельцов-старший уже делал попытки прибрать бизнес к своим рукам, когда умер твой папа. Пытался выкупить мою долю за бесценок, надеясь воспользоваться моим скорбным положением. Вика, не надейся на их доброту, — строго произнесла мама.

У меня были хорошие отношения со свекрами. Отец Ромы — Борис Аркадьевич, мужчина властный. Но с годами он передал все дела сыну. Да и ко мне всегда хорошо относился. А свекровь — Тамара Егоровна — женщина достаточно мягкая. Она меня даже называла "доченькой". Мне не хотелось верить в то, что мы все перегрыземся из-за бизнеса.

— Вик, ты не должна поддаваться эмоциям. Если Стрельцовы узнают, что ты хочешь развестись, то придумают какую-нибудь пакость: заставят подписать документы, будут шантажировать ребенком, — мама размышляла вслух.

Сегодня дружба семей представилась мне не такой уж крепкой.

— А если они не узнают, что я хочу развестись, — мне было страшно даже думать о том, что придется притворятся еще какое-то время. Видеть Рому не могла. Слова мужа застряли в паутине моего сознания.

— Тогда у нас будет время подготовиться. Поговорим с юристами, — мама смотрела с надеждой. — Но ты должна все тщательно взвесить. Тебе нельзя нервничать. Если не сможешь, я пойму...

Только сегодня я особенно сильно поняла, как тяжело маме было одной все эти годы после потери отца. Мне всегда казалось, что надежные друзья всегда рядом. Но мама не доверяла Стрельцовым. А я совсем ничего не замечала, поглощенная своей, как мне казалось, счастливой женщиной.

— Я смогу, мам, — ответила уверенно. Понимала, что не могу потерять ни копейки из того, что накопили родители.

Мама смотрела с сомнением. Переживала за меня и будущего малыша.

— Рома должен приехать к обеду. Обещал навестить тебя. Я звонила ему вчера. Вик... — мама не хотела подвергать меня еще большему стрессу.

— Мам, я уже не маленькая. Я справлюсь!

Внутри все клокотало от боли, обиды и злости. В одночасье в моем сердце не оказалось места для любви к мужу. На смену ей пришла ненависть.

Мне даже казалось, что я до сих пор слышу оскорбительные слова мужа — жирная, гормоны, растяжки... Я глубоко вздохнула. Боль сквозила изнутри, царапала по венам и подбиралась к самому горлу. Смогу ли я справиться с собственными эмоциями?

Посмотрела в ясные глаза своей матери... Смогу. У меня нет выхода.

Во взгляде мамы мелькало сомнение до того момента, пока она не скрылась за дверью палаты. И я понимала — почему. Мой характер был достаточно мягким. Я всегда старалась угодить мужу, создать домашний уют. И мне казалось, что у меня хорошо получается.

С юношеских лет я мечтала о большой семье, о детях. И всегда открыто благодарила Рому за то, что целых десять лет он живет со мной, несмотря на то, что не могу подарить ему ребенка. Я искренне верила в его любовь.

У меня было совсем немного времени до обеда, чтобы собраться с мыслями. Рядом суетились врач и медсестры. А после в приемной меня ждал мой муж. Медсестра радостно сообщила мне о визите, думая, что обрадует меня. Но увидев мое непроницаемое лицо, тут же стушевалась и убежала.

Я медленно шла по коридору. Раньше не считала себя толстой. А теперь мне представлялся неуклюжий бегемот. Именно его и видел Рома, когда смотрел на меня с натянутой на губах улыбкой.

— Дорогая, как же ты меня напугала, — он неуклюже обнял меня потому, что мешал живот.

— Все в порядке, — я слабо улыбнулась. Смотрела на мужа, как будто впервые видела.

— Конечно, в порядке. Полежишь в больнице. Отдохнешь, — с улыбкой произнес муж. Только в его серых глазах оставалась серьезность.

И почему я раньше не видела, что во взгляде Ромы совсем нет любви и теплоты.

Мы обнимались и целовались как будто по заезженному сценарию. Только сейчас я осознала, что между нами уже давно не мелькают искры страсти.

— Да, побуду немного в больнице, — спокойно произнесла я, почувствовав, что это на руку Роме. Наверное, будет открыто встречаться со своей любовницей, пока жена лежит на сохранении.

— Вот и отлично. Кормят тут хорошо. Так что, поправляйся скорее, — Рома небрежно потеребил меня за щеку. — Наберешь еще несколько килограммчиков.

— Я вроде бы не толстая! — упрямо посмотрела на мужа.

— Конечно, нет. Ты аппетитная! Так бы и съел! — Рома откровенно смеялся.

Только сейчас я поняла, что посмеивается он не над своими искрометными шутками, а надо мной. Мой муж откровенно меня гнобил.

Глава 6. Вика

Либо мой муж подсознательно выбирает женщин по имени Мила, либо это одна и та же девушка.

Мама утверждала, что именно так звали ту модель, которая беспощадно бросила Рому ради своей карьеры. После этого он был вынужден один вернуться на родину. Именно тогда мы начали встречаться.

Но Рома никогда не рассказывал о своих прошлых отношениях. А я и не хотела ничего знать о той модели. Надеялась, что это просто прошлое. Оно есть у всех. Искренне верила, что Рома любит только меня.

Я вспомнила лицо брюнетки, которую видела вчера. Смуглая кожа, худое лицо с выраженными скулами и выразительные карие глаза. Женщина, чуть за 30, была высокой и худой, даже несмотря на беременность. Ее внешность идеально подходила под привычные параметры модели.

Все больше мне казалось, что мама угадала. Это та самая Мила, которая бросила Рому. А теперь каким-то невероятным образом вернулась в страну, живет в доме Стрельцовых-старших и носит под сердцем ребенка от моего мужа. Это напоминало абсурд.

— Вчера я видела женщину в доме твоих родителей, — не выдержала и сказала мужу за завтраком.

— Там было много женщин, — Рома безразлично пожал плечами и продолжил намазывать паштет на кусочек багета. Он всегда делал это так тщательно и педантично.

— Ее зовут Мила, — я внимательно смотрела на Рому. Его рука перестала двигаться и размазывать паштет.

— Не припомню, о ком ты говоришь, — муж посмотрел на меня и стал нервно откусывать багет.

— Она живет у твоих родителей, — я решила выяснить все.

Рома делал вид, что тщательно пережевывает и не может ответить потому, что у него рот набит. А сам в этот момент обдумывал, как правильно мне ответить.

— Ну да, живет, — он безразлично закивал головой.

— А кто она? И почему там живет? — не отставала я.

— Откуда я знаю?! — нервно отвечает Рома. — Не знаю я никаких Мил. Спроси лучше у моей матери.

Муж даже не успевает доесть свой бутерброд и начинает быстро собираться.

— Разве ты не останешься дома? — я уже знаю ответ на этот вопрос. Задаю скорее потому, что не хочу привлечь к себе лишнего внимания. Стараюсь вести себя как раньше.

— На работе дел много. Конкуренты давят, — Рома быстро переодевается в темно-синий костюм и спускается вниз.

— Мне кажется, что компания уже пережила свои самые тяжелые времена, — серьезно говорю я. Это, действительно, так. Конкуренты нещадно наступали. Но благодаря вложениям моей семьи и Стрельцовых наш бизнес оказался непотопляемым.

Наша компания являлась передовым застройщиком недвижимости в регионе. Мы получали лучшие контракты. Вкладывали деньги в строительство элитных комплексов. Деньги лились рекой. Вот только любви не было.

— Вик, никогда нельзя расслабляться. Конкуренты всегда были и будут. Запомни это, — Рома подошел ближе и чмокнул меня в кончик носа.

Наверное, дальше он не смог заставить себя дотянуться. Притронуться ко мне, казалось, для мужа брезгливым. Уж теперь я точно это знала.

— Я запомню, — тихо прошептала и посмотрела прямо в глаза мужа.

Взгляд серых глаз впивался меня. Раньше мне казалось, что там в глубине так много любви. Но сейчас я знаю, что сердце Ромы такое же холодное, как и он сам.

Как только муж уехал, я быстро переоделась в теплое вязанное платье коричневого цвета. Накинула короткое пальто и вышла из дома.

Коттедж мамы находился в получасе езды. Огромный дом казался теперь ей слишком большим. Потому что она жила одна. Только присутствие прислуги хоть как-то скрашивало ее жизнь.

Мама с нетерпением ждала появление на свет моего малыша. Я знала, что она очень надеялась отвлечься от вечных дел и беготни. Мечтала порадоваться новому дню после смерти папы.

Я старалась часто навещать ее. Но последние месяцы все больше проводила в больницах.

Мама с улыбкой встретила меня. Хотя я точно знала, что на душе у нее кошки скребут.

Я пересказала утренний разговор с мужем. И то, что Рома делает вид, что не помнит ни о какой Миле.

— Он врет. Я уверена, — подытожила я свой рассказ.

— Да. Стрельцовы никогда не относились с жалостью к прислуге. Поэтому история о том, что они приютили дочь кухарки — блеф чистой воды. Скорее всего, Рома прячет в доме родителей свою любовницу, — согласилась со мной мама.

— Ты говорила с юристами? Что мы будем делать дальше? — я надеялась как можно скорее расстаться с мужем.

— Если мы раздробим фирму, то каждый из нас станет уязвимым. Стрельцовы потеряют солидный куш прибыли и заказов в нашем лице. Но и мы останемся одни. Каждый будет стараться поглотить другого. А так как у Стрельцова-старшего много связей, то скорее всего, он сделает все возможное, чтобы уничтожить остатки нашей фирмы, — мама говорила задумчиво.

Я знала, что она бы согласилась и на то, чтобы получить только деньги. Их будет достаточно. Но в память об отце мама не могла допустить, чтобы от нашей доли фирмы совсем ничего не осталось. И я хорошо понимала ее.

До наступления беременности долгие годы я работала бок о бок со своим отцом. Знала о фирме все. На моих глазах папа проворачивал успешные сделки, виртуозно общался с партнерами и конкурентами. И я всегда мечтала быть такой же как он.

Но смерть отца, постоянное лечение в больницах сделали свое дело. Я медленно, но верно отошла от дел компании, превратившись в домохозяйку, мечтающую только о том, чтобы родить ребенка, и боготворящую своего мужа.

— Мы не можем допустить, чтобы нашу часть компании поглотили, — я умоляюще смотрела на маму.

— Рада, что ты это понимаешь, — с одобрением улыбнулась она.

— Есть какой-то выход? — догадалась я.

Глава 7. Вика

Я хорошо знала имя Аслана Багирова. Он попил много крови моих родителей и Стрельцовых. Основатель собственной фирмы по застройке жилых кварталов был молод и неимоверно амбициозен. Отец часто с пренебрежением отзывался о нем. Но внутри себя я всегда чувствовала, что у старшего поколения было уважение к Багирову и некое опасение.

Долгие годы Багиров составлял здоровую конкуренцию нашей компании. Но не выдержал и отступил.

Я видела Багирова лишь однажды. Лет семь назад шли ожесточенные переговоры, которые вел мой отец. Я присутствовала в кабинете. Предполагалось слияние компаний и обоюдное сотрудничество. Наша компания внесла ряд условий, некоторые из которых очень не понравились Багирову.

Мой отец кричал на весь кабинет, что у Багирова еще молоко на губах не обсохло. Аслан же проявлял выдержку.

— Наступит время, и твоя дочь будет мне кофе носить, — с вызовом произнес Багиров, провел по мне оценивающим взглядом и удалился гордой походкой под громкие возгласы моего отца.

Мама тоже присутствовала на том совещании. Поэтому сейчас весь ее вид выдавал поражение.

— Ты хочешь объединить нашу долю с Багировым? — я не могла поверить в услышанное.

— Да. Сейчас он кажется мне честнее, чем твой муж и его родственники, — мама пожала плечами.

У нас было безвыходное положение. Либо сдаться Стрельцовым, либо барахтаться в сторону Багирова. Я точно выбирала второе. Поэтому дала свое согласие.

Вернулась домой в упадническом настроении. Рома не заставил себя долго ждать. Муж привез мой любимый торт из кондитерской, которая находилась рядом с домой.

— Милая, это тебе. Подкрепляйся. Тебе нужны силы, чтобы родить мне сына, — Рома небрежно чмокнул меня в лоб.

— Это может быть девочка, — зло ответила я, с отвращением посмотрев на торт, который еще недавно просто обожала. Наверное, у меня развивались комплексы после слов Ромы о моей комплекции.

— Ты сделала УЗИ? — Рома вопросительно посмотрел на меня.

— Нет. Просто ты и твои родители постоянно говорите о том, что ждете только мальчика, — с обидой заметила я.

— Просто мальчик — это сила! — заявил муж так, как будто не рассматривал других вариантов.

— Девочки тоже бывают сильными, — парировала я.

Мы не спешили делать УЗИ. Хотели узнать пол ребенка, когда он уже родится. Но я не спешила из-за того, что мне было все равно — мальчик или девочка. Для меня это долгожданный малыш и уже любимый. Лишь бы здоровенький был.

Муж не хотел делать УЗИ потому, что был уверен, что у него родится мальчик. Только сейчас я поняла, что Рома боится расстроиться, если это окажется девочка, или огорчить своих родителей.

— Кстати, я заезжал к родителям. Вик, мама о тебе беспокоится. Говорит, что ты слишком бледная была. Сказала, чтобы ты проверила гемоглобин, — между слов произнес Рома.

— У меня все анализы в норме, — сухо ответила я, поняв, что мужа манит в родительский дом как на мед.

— Все равно проверь еще раз, — настойчиво повторил Рома.

— Зачем ты ездил к родителям? — я быстро перевела тему.

— Просто... Навестить...

— Мы вчера виделись, — напомнила я.

— Ну и что... — Рома замялся, смущенно посмотрел на меня. — Кстати, девушка о которой ты говорила. Это дочь кухарки. Просто не запомнил ее имя.

Странно! А я думала, что имя Милы должно плотно въестся под корку сознания моего мужа. А он не запомнил.

Стало понятно, что Рома заехал к родителям, где свекровь ознакомила его с лже-историей, которую она преподнесла мне.

— Ее зовут Мила, — я внимательно смотрела за реакцией мужа. Он сделал вид, что занят перестановкой бокалов на журнальном столике.

— Без разницы, — протянул он.

— И долго дочь кухарки будет жить у твоих родителей? — не отставала я.

— Не знаю. Мне все равно, — Рома безразлично пожал плечами.

Внешне муж казался абсолютно спокойным. Можно даже подумать, что ему действительно абсолютно безразлично то, что происходит в доме его родителей. Но теперь я понимала, что Рома хороший манипулятор и виртуозно скрывает свои настоящие чувства и намерения.

Разговор о Миле мне продолжать не хотелось. Правды не добьюсь, а вот подозрение мужа могу вызвать.

— Почему торт не ешь? Худеешь? — заботливо спросил Рома, заметив, что я так и не притронулась к десерту.

— Считаешь, что мне надо худеть? — вопросом на вопрос ответила я. Сразу вспомнились оскорбительные слова мужа, которые он говорил про меня своему другу.

— Совсем нет, Вик! — горячо произнес он. — Ты стройная! А сейчас должна думать только о ребенке!

Мерзкий ублюдок, который видел во мне только инкубатор для рождения!

Я ненавидела его. Не понимала, почему настолько была слепа.

Рома смотрел мне прямо в глаза и лгал. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он назвал меня стройной.

Наши вечера напоминали дни сурка. Мы молча ложились каждый на свою половину кровати и засыпали. После наступления беременности врачи часто не разрешали заниматься любовью, особенно в первые месяцы после зачатия. Рома же вел себя как настоящий мужчина — заботился и ни разу не пожаловался на отсутствие секса. Только сейчас я поняла, что секса не было только у меня в нашей паре.

— Спокойной ночи, — Рома по обыкновению чмокнул меня в лоб и уже собрался отворачиваться на другой бок.

— Жду не дождусь, когда врачи разрешат нам заниматься любовью, — произнесла я и прямо посмотрела в глаза мужа. Хотелось вывести его на эмоции. Злость переполняла внутри, ползла вверх по венам.

— Я тоже, милая, — неловко улыбнулся он. А мне сразу вспомнились слова мужа про гормоны, растяжки и второй подбородок. — Я безумно соскучился по тебе!

Глава 8. Вика

— Девочка... Чудесная девочка у нас будет, — Анна Евгеньевна сделала УЗИ и сообщила мне пол ребенка.

Я всегда мечтала, чтобы Рома присутствовал на родах, со мной вместе узнал пол ребенка. Но то было раньше.

Сегодня я приехала на профилактический осмотр к врачу, а заодно решила узнать пол моего малыша. И была безмерно рада, что у меня скоро родится девочка.

Улыбка сразу появилась на губах.

— Я очень рада, — счастливо рассмеялась.

— Вик, анализы в порядке. Сейчас главное — побольше позитивных эмоций, гуляй почаще. Наслаждайся будущим материнством, — посоветовала Анна Евгеньевна.

Я бы с удовольствием наслаждалась. Но не могла признаться врачу, что моя жизнь разлетелась на большое количество осколков.

А сразу после приятной новости о том, что у меня будет дочка, я ехала в офис Аслана Багирова. Мама договорилась о встече с ним. Сама она присутствовать не могла, так как необходимо вести совещание в компании. Ее отсутствие могло вызвать вопросы у Ромы или его отца.

Помощник Багирова встретил меня и провел через просторный холл, проводил в лифт и нажал на двенадцатый этаж здания. Я знала, что этот современный небоскреб полностью принадлежал Аслану. У него всегда были современные взгляды на развитие бизнеса, строительство и дизайн зданий. Мне даже нравились отчасти его идеи.

Стоило только оказаться в кабинете Багирова, как взгляд выцепил его, вальяжно сидящего в кресле. Совсем не изменился. Прошло ведь лет 7... Багирову около 40 лет. Черные густые волосы, котороткая стрижка, легкая щетина, придающая ему брутальный вид. И черные глаза, лениво пробегающие по мне.

От одного только взгляда мурашки идут по коже. Сразу вспоминаю его последние слова при нашей крайней встрече о том, что я ему кофе буду носить. Кажется, он напророчил мне совсем не светлое будущее.

Багиров встает из-за стола и медленно подбирается ко мне. Я чувствую себя неуютно, когда он вот так пристально смотрит. А еще в голове сразу мелькают слова мужа — унизительные, оскорбительные.

Прошло семь лет. Багиров только похорошел. А я поправилась, у меня появились растяжки и второй подбородок. Будь проклят Рома, который опустил мою самооценку на самое дно!

— Виктория! Добрый день, — лениво протягивает Багиров, его черные как уголь глаза как будто соприкасаются с моим лицом, оставляя жгучие следы после одного только взгляда.

— Добрый день, Аслан, — я отвечаю на его рукопожатие. Внутри почему-то становится так горячо.

Мы садимся друг напротив друга. Секретарша приносит две чашечки кофе, а я искоса смотрю на четко очерченный профиль Багирова. И очень надеюсь, что он забыл о своей обиде и словах, брошенных в запале семь лет назад.

— Я соболезную вам, что потеряли отца, — внезапно произносит Аслан. Его слова звучат искренне.

— Спасибо, — мне до сих пор больно даже думать об этом, поэтому сразу перехожу к делу. — Я знаю, что вы удивлены нашей встречей. Поверьте, я не меньше. И прошу лишь об одном — чтобы никто не знал о нашем разговоре.

В глазах Багирова вспыхивает живой интерес. Да, не каждый день враги приходят к нему на поклон.

— Виктория, вы заинтриговали меня, — он откидывается на кресле. А я невольно любуюсь бронзовой кожей, виднеющейся из под слегка растегнутой белой рубашки.

— Я предлагаю вам сотрудничество...

— Снова? — Багиров усмехается. Я понимаю, что разговор предстоит намного труднее, чем представляла себе.

— Как вы уже хорошо осведомлены, мой отец умер. Ситуация немного изменилась. И скоро компания будет поделена, — я поднимаю глаза и внимательно смотрю за реакцией Аслана. В его взгляде мелькает удивление и любопытство.

— Вы собираетесь делить компанию? Зачем? Ведь вы жена Романа Стрельцова... — Багиров хорошо осведомлен и явно тщательно подготовился к встрече. Поэтому не собирается верить на слово.

— Я собираюсь разводиться с мужем... — делаю паузу, давая возможность Аслану обдумать происходящее.

— Насколько вижу, Виктория, вы беременны. Поэтому очень сомневаюсь, что разведетесь, — спокойно произносит он.

— Если мне не нужна была ваша помощь, то я точно не перступила бы порог вашего кабинета, — во мне начинает кипеть злость от того, что Аслан не спешит довериться мне. — Я собираюсь развестись с мужем. Но для меня важно сохранить свою часть компании. Поэтому я хочу объединить свою и мамину долю с вами.

Темные зрачки Багирова расширяются. Кажется, он не ожидал такого хода событий. А его прихвостни не могли узнать подробности потому, что все сведения скрывали я и мама.

— Занимательно, — протянул Багиров, приблизив свое лицо ко мне.

Между нами узкий стол для переговоров. Но сейчас мне кажется, что даже он не защищает меня от близости Багирова.

— Вы мне не верите? — тихо спрашиваю и не отвожу взгляд.

— Верю, Виктория, — задумчиво протягиваает Багиров. Его взгляд на секунду задерживается на моих губах. А я дико краснею. Но даже это смущение не укрывается от его зоркого взгляда.

Наконец, он снова отстраняется на безопасное от меня расстояние. Мне даже дышать становится легче.

— Так как вы смотрите на то, чтобы произошло объединение? — чем дольше я нахожусь в кабинете Багирова, тем меньше у меня остается надежды на успешность маминой затеи.

— Перед тем как я приму решение, должен узнать подробности дел фирмы и вашей личной жизни, — голос Аслана звучит вкрадчиво.

— Моей личной жизни? — понимаю, что Багиров хочет знать о причинах развода. А они такие унизительные, что даже страшно произносить их слух.

— Да. Мы же должны доверять друг другу, Виктория. Не так ли? — Аслан ухмыляется одним лишь уголком губ. При этом его взгляд остается непроницаемым.

Глава 9. Вика

Я ехала в больницу и испытывала смешанные чувства. С одной стороны, болезнь свекра помогала мне беспрепятственно объединиться с Багировым, если тот, конечно, захочет. А с другой стороны — мне было жаль Бориса Аркадьевича. Вроде бы ничего плохого он мне не делал.

По телефону свекровь говорила сбивчиво. Было трудно понять, что именно произошло. Поэтому я решила поехать в больницу и все узнать лично.

В регистратуре без проблем выяснила, в какой палате разместили свекра. А так же то, что у него случился сердечный приступ.

Борис Аркадьевич всегда виделся мне стойким оловянным солдатиком. Никогда не слышала, чтобы он жаловался на здоровье.

Я шла по узкому холлу. Медсестра объяснила мне, что нужная палата находится в конце коридора.

Я сразу увидела Рому. Он стоял у окна. А рядом с ним — та самая брюнетка, которая жила в доме Стрельцовых. Она нежно поглаживала моего мужа по плечу. И в этом движении было столько любви и тепла, что я резко остановилась.

— Вика? — Рома замечает меня и резко отстраняется от Милы. Та недовольно поджимает свои пухлые губы, но молчит. — Что ты здесь делаешь?

Какой глупый вопрос задает мой муж. Это я должна спрашивать, что делает здесь его любовница. Но видимо семья Стрельцовых уже привыкла к тому, что Мила постоянно рядом с Ромой.

— Я узнала о Борисе Аркадьевиче и сразу приехала. Твоя мама мне звонила. Она не могла разыскать тебя, — подхожу ближе к мужу. Его любовница стоит позади.

Даже в страшном сне не могла себе представить подобную картину.

Все тело напряжено. Злость проникает под кожу. Но я стараюсь держать себя в руках. Лишь бы не закатить истерику.

— Я вышел с совещания и сразу перезвонил маме, — в глазах Ромы смятение, в сторону Милы даже не смотрит. — Вик, тебе не надо было приезжать.

— Почему? — задаю простой вопрос, но как много спрятано за ним.

— Тебе нельзя нервничать, — Рома тщательно подбирает слова.

— Но я не могла не приехать, Рома. Это так важно для меня. Борис Аркадьевич для меня как отец, — решаю притвориться самой любящей на свете невесткой.

— Я понимаю, но ты должна сохранять спокойствие. Все будет хорошо, я обещаю, — Рома утешительно кладет руку мне на плечо. От этого движения к горлу подступает тошнота. Хотя вроде бы токсикоз уже позади. — Тебе лучше поехать домой.

Становится понятно, что Рома хочет поскорее избавиться от меня, чтобы остаться наедине со своей любовницей. Только ей дозволено утешать моего мужа.

— А где Тамара Егоровна? — я оглядываюсь, а взгляд снова останавливается на Миле. Черный костюм, состоящий из жакета и удлиненной обтягивающей юбки идеально подчеркивает ее фигуру. Слегка выпирающий животик выглядит так мило, что можно только умиляться.

Вот только умиления у меня совсем нет потому, что передо мной стоит женщина, которая нагло влезла в чужую семью.

— Она в палате у отца. Ему уже лучше, — Рома сжимает сильнее мои плечи. — Вик, не волнуйся. Поезжай домой.

Мой муж снова делает попытку поскорее избавиться от меня. В этот момент из палаты выходит свекровь.

— Вика... — устало протягивает она и тут же натыкается на озлобленный взгляд Ромы.

— Тамара Егоровна, ну как вы? — я подхожу ближе к свекрови, показывая всем своим видом, что уходить не собираюсь.

— Нормально, Держусь, — Тамара Егоровна проводит взглядом по всем присутствующим и оценивает ситуацию, а потом обращается к сыну. — Ром, зайди к отцу.

Моего мужа не надо просить дважды. Он тут же исчезает за дверью палаты.

— А что делает здесь дочь кухарки? — я смотрю прямо на свекровь. Вроде бы неприлично добивать человека, находящегося в горе. Но чувства жалости почему-то не испытываю.

Тамара Егоровна активно хлопает ресницами, не зная, что ответить.

— Мила? — тихо переспрашивает она.

— Да, — я участливо смотрю.

— Так она была рядом, когда с Борей случился сердечный приступ. Вот и приехала поддержать... Меня поддержать, — находится, что ответить свекровь.

— Теперь я с вами рядом, Тамара Егоровна, — говорю проникновенно и кладу ладонь на плечо свекрови.

— Конечно, доченька, — заискивающе произносит она, а потом оборачивается к брюнетке. — Мила, езжай домой!

Тон свекрови не предполагает возражений. Губы Милы поджимаются еще крепче. Кажется, что вот вот она выскажет все, что думает о семье Стрельцовых. Но ей тоже приходится сдерживаться. Мы с ней играем в одну игру.

Мила резко разворачивается и гордой походкой удаляется. Интересно, ей так рот затыкает сильная любовь к моему мужу или деньги Стрельцовых?

Через минуту из палаты выходит Рома. Муж выглядит расстроенным. И мне очень нравится вот такой Рома — разбитый и пораженный.

— А где... ? — он осекается, видя, что любовница отсутствует.

— Ромочка, Мила уехала домой. Вы тоже поезжайте. А я побуду в больнице, — приходит на помощь сыну свекровь.

— Мам, я могу остаться, — Рома то ли переживает за отца, то ли просто не хочет возвращаться домой.

— Не надо. Проводи Вику, — Тамара Егоровна напоминает флюгер. Куда покажет, туда сын и двинется.

Я прощаюсь со свекровью, желаю скорейшего выздоровления Борису Аркадьевичу. А сама обдумываю, что его болезнь может сыграть нам на руку.

Рома послушно провожает меня до моей машины.

— Вик, не надо тебе было приезжать. Нервничать нельзя же, — как попугай повторяет он.

— Я не нервничаю, Ром, — спокойно отвечаю, когда мы уже подошли к моей машине, припаркованной у больницы.

— Правда? — муж задумчиво смотрит на меня. — Мне показалось...

Глава 10. Вика

Рома часто моргает, напоминая еще больше свою мать. Его взгляд рассредоточен. Он пытается сфокусироваться на моем вопросе.

— Мила просто успокаивала меня, — небрежно отвечает муж. — Она просто была рядом.

— Да, я видела, что она была рядом.

Едкий тон не укрывается от Ромы.

— Вик, ты ревнуешь? — бровь мужа изгибается.

— А мне надо ревновать? — отвечаю вопросом на вопрос и жду очередной порции лжи от Ромы.

— Конечно, нет. Ты же знаешь, что я тебя люблю, правда? — Рома пытается успокоить меня, но его голос звучит неубедительно.

— Да, конечно, знаю. Мне просто важно знать, что я могу доверять тебе, — отвечаю, стараясь сохранить спокойствие.

— Вика, мы много лет вместе. И мне ты можешь доверять, как никому другому, — Рома смотрит мне в глаза, и я вижу перед собой лжеца. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Я доверяю тебе, Ром. Ты же знаешь, что кроме тебя, у меня никого нет, — говорю проникновенно. Беру пример с мужа. У меня хороший учитель в вопросах лжи и обмана.

Рома буквально переступает через себя и целует меня в лоб. А я внутренне содрогаюсь, понимая, насколько неприятна ему.

Мы договариваемся встретиться дома. Каждый садится в свою машину. Как только я отъезжаю, то набираю номер мамы и пересказываю ей подробности встречи с Багировым, а также сообщаю о сердечном приступе свекра. Кажется, что вторая новость ее занимает куда больше, особенно после того, как она слышит о том, что в больнице присутствовала Мила.

— Твой муж совсем стыд потерял. И его родители тоже! Любовница уже сопровождает повсюду! — мама была не в себе от злости.

И я ее хорошо понимала. Потому что своими глазами видела, как Мила смотрела на Рому. Без сомнения, между ними были чувства. Единственное, что удерживало мужа рядом со мной — деньги и компания. Поэтому нужно как можно скорее разорвать эти узы и отпустить Рому к его любовнице.

Вечером мы сидели за одним столом, ужинали в привычной обстановке. Но каждый думал о своем. Рома сильно расстроен из-за отца, а я — из-за его любовницы.

— Ты переживаешь из-за отца? — я накалывала вилкой салат с руколой и решила пообщаться с мужем скорее из вежливости.

— Болезнь отца совсем некстати. В компании много дел. Придется все взваливать на свои плечи. Твоя мать тоже уже не молодая, — Рома уже мысленно пилил приличный кусок фирмы.

— Мама пока не собирается отходить от дел. Да и я могу работать.

— Вик, ну куда тебе еще работать?! — пренебрежительно отозвался муж. — Ты вынеси сначала ребенка!

— У тебя есть сомнения по поводу того, что я смогу выносить?! — все больше собственный муж раздражал меня. Мне было уже трудно скрыть свою злость.

— Вик, глупо отрицать, что у тебя проблемы со здоровьем, — безразлично произнес Рома. Каждое его слово добивало меня.

— У меня нет проблем со здоровьем! — с гневом сказал я, чувствуя, как злость захлестывает меня снова и снова.

— Если бы их не было, то ты могла забеременеть много лет назад. А вместо этого — пила горстями таблетки! — парировал муж.

Нам обоим все труднее было сдерживать свою ненависть друг к другу.

Я смотрела на лицо мужа. В его глазах — абсолютное безразличие ко мне. Все что от меня требуется — ребенок и доля в компании.

— Вик, я не хотел тебя обидеть, — Рома кладет свою ладонь на мою руку. Это прикосновение вызывает дикое отвращение.

— Я не пила таблетки горстями, — отвечаю с обидой.

— Ну конечно, нет. Я просто взвинчен из-за отца. Говорю же, что придется взять правление компании в свои руки, — говорит муж и исподлобья смотрит на меня.

— Зачем? — напрягаюсь я. До меня, наконец, доходит к чему клонит Рома.

— Потому что конкуренты не дремлют. Стоит им сейчас узнать, что мой отец в больнице, как многие контракты начнут срываться. У правления должен стоять глава семьи. И это я, — уверенно заявил мой муж.

— Я и моя мать тоже имеем голоса, — пришлось напоминать.

— Конечно, имеете, — раздраженно ответил Рома. — Вика, ты моя жена. Мы в одной лодке. И плыть или тонуть нам придется вместе.

Из уст мужа это прозвучало как угроза.

— Ром, ты что-то предложить хочешь? — прямо спросила я. Хотя уже подозревала, какой ответ меня ждет.

— Надо, чтобы ты и мать подписали доверенность на мое имя. Таким образом я не буду постоянно вас дергать с рабочими моментами. Тебе скоро рожать, потом будешь сына воспитывать, — Рома снова не допускал мысли о том, что у нас будет девочка.

— Это не помешает мне работать. К тому же, есть еще мама, — мне совсем не нравился состоявшийся разговор.

— Твоя мать уже не молода. Пусть занимается домом, вяжет носочки внукам, — довольно грубо ответил муж.

— Моя мать не старая. Она всегда была рядом, поддерживала тебя. И она точно способна вести бизнес и дальше, — возмутилась я.

— Вик, я вижу, как она работает. На совещании сидела и смотрела в окно, — отрезал муж.

— Ты же знаешь, что работа важна для мамы. Она нуждается в нашей поддержке и заботе, — я в очередной раз отметила, насколько мама предусмотрительнее моего мужа. И как хорошо, что наши юристы уже заняты вопросом разделения компании.

— Я не обязан заботиться о ней. Твоей матери пора на пенсию, — ответил Рома, отвернувшись.

— Она сама это решит, когда ей идти на пенсию, — сухо отреагировала я.

— Вик, не обижайся, — примирительно произнес Рома и посмотрел мне прямо в глаза. — Ты должна поговорить со своей матерью и уговорить ее подписать доверенность на мое имя!

Глава 11. Вика

Из разговора с мужем стало понятно только одно — Роме не терпится избавиться от меня. И теперь это желание у нас взаимное. Вот только мой муж хочет прихватить еще и солидный кусок бизнеса. Это стало понятно из его слов о том, что он настаивает на подписании доверенности, в результате которой все права на фирму перейдут к Роме.

Еще недавно я слепо верила мужу. Могла безоговорочно подписать все, что он подсунет мне. Потому что считала, что мы одна семья — крепкая и надежная. Но теперь все изменилось.

Рома в очередной раз доказал мне, насколько он мерзкий тип. Мой муж не просто хотел избавиться от меня, но и прихватить всю компанию.

Я пообещала ему, что поговорю с мамой по поводу доверенности. Но сделала это только для того, чтобы усыпить бдительность мужа.

Маме рассказала о том, что Рома начинает активно действовать. Но ни о какой доверенности я просить не собиралась.

— Так как у Бориса плохо с сердцем, значит скоро их долей будет полностью распоряжаться Рома. Стрельцов-старший хоть и скользкий тип, но бизнес вел на партнерских условиях много лет. С Ромой мы явно не сработаемся. Надо как можно скорее выходить из компании, — мама разливала чай по чашкам, а сама размышляла, как действовать дальше.

Сегодня утро выходного дня. Мне совсем не хотелось проводить время в обществе мужа. Поэтому как только проснулась, уехала из дома. Тем более, Рома собирался в больницу, чтобы навестить отца.

— Чтобы выйти из компании, нам нужно решение Багирова. А он не спешит давать ответ, — ответила я.

Мама достала из духовки ароматный пирог с яблоками. Раньше она часто пекла для отца потому, что тот любил домашнюю выпечку. Этот терпкий аромат напоминал мне детские и юношеские годы. В выходной день мы садились втроем за столом. Хотя у родителей всегда было много дел, но утро выходного дня они посвящали этой маленькой семейной традиции.

После смерти отца мама ни разу не пекла. Но сегодня она как будто нарушила траур, поставив передо мной тарелку ароматного пирога.

— Кушай, Вик. Тебе нужны силы. И не вздумай сидеть на диетах. Не слушай своего глупого мужа. Ты совсем не толстая. Когда я была беременна тобой, то поправилась килограмм на пятнадцать. Напоминала бочонок. Но как видишь, сейчас не осталось и следа от былой полноты, — мама старалась поддержать меня.

Мне всегда казалось, что у нее отличная фигура. И я искренне была ей благодарная за эти слова. Потому что не могла отказать себе в кусочке любимого пирога, который с большим аппетитом поедала сегодня, сидя рядом с мамой. И мне стало так хорошо, как раньше. Я чувствовала себя в безопасности, находясь в родном доме и с мамой, которая точно не предаст.

— Мы ведь можем действовать так же как Рома. Если он подпишет доверенность на кого-то из нас, то станет больше возможностей, — произнесла я после того, как доела пирог.

— Твой муж никогда и ничего не подпишет в здравом уме и в светлой памяти, — серьезно произнесла мама.

— Значит, пусть подпишет не в здравом уме, — во мне кипела злость на мужа за то, что он хочет обмануть меня, избавиться как от ненужной вещи.

— Не надо, Вик. Тебе нельзя волноваться, — произнесла обеспокоенно мама.

— Я не волнуюсь. Правда, мам, — заверила, хотя внутри сердце колотилось от плана, который зрел в моей голове. — Позвони юристам. Пусть подготовят доверенность. А я постараюсь сделать все возможное, чтобы Рома ее подписал.

Мама смотрела задумчиво. Я точно знала, что моя идея ей нравится. Вот только она очень сомневалась в ее реализации. И переживала за меня.

Я и сама пока не знала, как заставить Рому подписать документы. Но после того, как он открыто заявил, что хочет один полноправно управлять компанию, поняла, что должна отплатить ему той же монетой.

И раз Рома готов спихнуть мою маму на пенсию, а меня — в декретный отпуск, то моя совесть будет чиста, если он подпишет доверенность. Вот только мама права в одном — заставить моего мужа заполнить нужные документы почти невозможно.

Я попрощалась с мамой и вышла из дома. Моя машина припаркована у тротуара. Элитный коттеджный поселок, окруженный соснами, всегда был тихим и уютным местом. Мы знали всех соседей, хотя редко их видели.

Поэтому черный внедорожник, припаркованный близко к моему автомобилю, сразу показался мне подозрительным. Соседи обычно оставляли свои машины во дворах, либо рядом со своими домами.

Стекло опустилось, когда я подошла ближе.

— Добрый день, Виктория. Присаживайтесь, — Аслан Багиров сидел за рулем внедорожника.

Я очень надеялась, что дальнейшие переговоры он будет вести через маму. Но Багиров решил по-другому.

— Вы приняли решение? — задала я вопрос, когда села к нему в машину.

Несмотря на то, что автомобиль Аслан был вместительный, мне казалось, что мы сидим слишком близко друг к другу. Хотелось отстраниться, чтобы сохранить безопасное расстояние. Потому что Аслан Багиров представлял собой опасность. Я не понимала, о чем он думает и что ждать от него дальше.

— Я принял решение, — лениво протянул он и провел по мне своим взглядом.

А я снова почувствовала себя никчемной. В голове сразу всплывали слова мужа. Мне точно нужно пообщаться с психологом, чтобы избавиться от комплексов.

Рядом с красивым Багировым я тем более ощущала себя дурнушкой — толстой и безобразной.

— И какое оно? — я затаила дыхание. От его решения сейчас зависела моя судьба. И Аслан Багиров это хорошо понимал.

— Я готов подписать документы для объединения. Слышал, что Борис Стрельцов в больнице... — Багиров выжидательно смотрел на меня.

— Да. У него проблемы с сердцем.

— Хорошо. Это прекрасное время для подписания договора, — заключил Багиров.

Глава 12. Вика

— Вик, я сегодня буду позже. Леха Макаров празднует день рождения. Позвал пацанов, — сообщил мне Рома, уже надевая костюм вечером для празднования мероприятия.

Предупреждать раньше меня явно никто не собирался. Обычно я снисходительно относилась к редким мальчишникам, на которые ходил мой муж. Иногда он встречался с друзьями в бильярдной или баре, после которых приходил изрядно выпившим. Но теперь очень сомневалась в том, что на такие мероприятия собираются исключительно мужчины.

Я перестала доверять своему мужу. Теперь везде мне мерещилось предательство.

— Хорошо, — снисходительно произнесла я, понимая, что от моего решения абсолютно ничего не зависит. Рома не спрашивал моего мнения. Он просто ставил перед фактом.

Я знала, что скоро избавлюсь от мужа. Документы для начала бракоразводного процесса были собраны и ждали своего часа. Но сначала мне надо разобраться с делами компании.

Мама по моей просьбе поговорила с юристами и передала мне доверенность для Ромы. Вот только возможности подсунуть документы мужу не предоставлялось. Он постоянно пребывал в плохом настроении, так как его отца не выписывали из больницы.

Через несколько дней я и мама должны объявить Стрельцовым о том, что мы делим компанию. После чего необходимо примкнуть к Багирову. Все это представлялось слишком сложным. Хотелось как можно скорее покончить со всеми делами и наслаждаться жизнью.

За всеми делами я почти не замечала беременности. Шестой месяц проходил прекрасно. И если раньше я боялась сделать лишнее движение, лишь бы не потерять ребенка, то теперь волновалась только за то, чтобы у моей дочери было достойное будущее и материальное довольствие.

— Где будете праздновать день рождения Леши? — из вежливости поинтересовалась я.

— Посидим в кафе, а потом поиграем в бильярд. Ничего особенного, — как можно безразличнее ответил Рома.

Обычно после таких посиделок муж приходил выпившим. Но как самая любящая жена, я с пониманием относилась к таким мальчишникам. Теперь же расценивала сегодняшний день только как возможность для подписания документов.

Рома вернется домой пьяный. Это мой шанс!

— Желаю хорошо провести время, — с милой улыбкой ответила я. А сама в этот момент думала, пойдет Рома один или с Милой.

Любопытство распирало, даже когда муж уехал. Посмотрела на часы. Семь вечера. Рома вернется теперь ближе к ночи. Поэтому я решила скоротать время, заехав к свекрови, а заодно посмотреть, дома ли Мила.

Понимала, что это уже ничего не решит. Но хотелось в очередной раз посмотреть на лживые лица, удостовериться в мерзости семьи Стрельцовых.

Никогда раньше я не приезжала без предварительного звонка в дом свекров. Но сегодня решила сделать сюрприз.

Охрана сразу пропустила мою машину и не препятствовала въезду на большую территорию.

Дверь дома открыла сама свекровь, которая не могла скрыть удивления.

— Вика? Что ты здесь делаешь? — она так растерялась, что не спешила впускать меня внутрь.

— Тамара Егоровна, я сильно переживаю за ваше состояние. Решила навестить и узнать, как здоровье Бориса Аркадьевича, — мы почему-то до сих пор стояли на пороге.

— Вика, не стоило... Уже поздно ведь, — свекровь нехотя впустила меня в дом.

— Я переживаю за вас, Тамара Егоровна, — ласково протянула я и осмотрелась.

Свекровь не спешила приглашать меня внутрь. Поэтому я по-свойски прошла сама.

— Доченька, Борису уже лучше. Думаю, что скоро его выпишут. Наверное, Рома тебе уже рассказывал, — произнесла свекровь, когда мы остановились в гостиной.

— Да, он говорил, — я не стала вдаваться в подробности о том, что ее сын отвечал на мои вопросы о здоровье отца односложными фразами.

— Вика, ты с дороги, наверное, проголодалась?

— Не откажусь от чашечки чая, — согласилась я лишь для того, чтобы посмотреть на ту, кто ее принесет.

Чай нам заботливо принесла служанка. Милы видно нигде не было.

После нескольких стандартных вежливых фраз я решила разузнать о любовнице мужа.

— А Мила разве не работает? — я демонстративно стала оборачиваться. Понимала, что привлекаю к себе лишнее внимание, но скоро уже перестану носить фамилию Стрельцовых.

— Н-нет, у нее сегодня выходной. Она ушла, — запинаясь пробормотала Тамара Егоровна.

— Куда? — прямо спросила я.

— Решила подышать свежим воздухом, — свекровь подозрительно прищурилась.

— Опасно беременной девушке одной по вечерам ходить, — внешне я сохраняла спокойствие. Но внутри все переворачивалось. Мой муж был с Милой. Уверена!

— Да она где-то поблизости. Вышла воздухом подышать. Беременным ведь полезно гулять, — выкручивалась Тамара Егоровна.

— А Рома сегодня уехал к другу. Будет поздно. Так что у меня много времени, — я смотрела за реакцией свекрови, в глазах которой появлялся ужас от возможности провести со мной весь вечер.

— Доченька, я что-то устала. Дни в больнице вымотали меня. Я слишком перенервничала из-за Бориса, — Тамара Егоровна демонстративно зевнула.

— Вы сделали все возможное для Бориса Аркадьевича, и теперь он идет на поправку. Вам нужно немного отдохнуть и восстановиться, — ответила я.

— Спасибо, доченька. Ты всегда была моей опорой. Я так рада, что у нас есть ты, — сказала Тамара Егоровна, смотря мне прямо в глаза.

Раньше я думала, что Рома похож на отца. Но увидев этот лживый взгляд свекрови, поняла, что мой муж — копия своей матери.

— Мы вместе преодолеем все трудности, — сказала я, изображая самую любящую на свете невестку.

К моменту моего ухода, Мила так и не пришла. Я больше не спрашивала о ней, чтобы не вызвать лишних подозрений. Итак понятно, что мой муж празднует день рождения друга вместе со своей любовницей. А может, и вовсе он не у Леши Макарова. Я уже ничему не удивлюсь.

Глава 13. Вика

Я смотрю на мужа, который храпит на диване в гостиной. Вынимаю из его рук пустой бокал и ставлю на журнальный столик рядом. Пытаюсь прислушаться к свои ощущениям. Стыд? Сожаление? Нет, я не испытываю ничего подобного.

Смотрю на подписанные документы, которые держу в руках. Переживала, что пьяный муж может плохо поставить свою подпись. Но движения Ромы даже в таком состоянии отточенные. Подпись получилась почти идеальной.

Я убираю документы обратно в сумку. Теперь можно спокойно лечь спать. Но у меня адреналин зашкаливает. До сих пор не верится, что мой план приходит в исполнение. Не могу принять тот факт, что теперь с Ромой мы по разные стороны баррикад.

Муж так и проспал на диване в гостиной. Даже с утра, когда я спустилась вниз, Рома находился все в том же положении. Я ухожу в кухню и быстро завтракаю. Нежный багет с семгой кажется сегодня мне особенно нежным и вкусным. А может, это от того, что я в предвкушении расправы над мужем.

— Вик, я совсем не помню, как вернулся вчера. Мне снилась ты и какие-то документы, — Рома вошел в кухню. Вид помятый, глаза красные, а волосы взъерошены.

Я смотрю на мужа. И в данный момент точно не понимаю, за что его любила. Пытаюсь запечатлеть в своем мозгу как снимок его физиономию. Вот такую — одутловатую и опухшую. Чтобы потом не испытывать сожаления от того, что упустила красавца мужа.

— Ты слишком много выпил, — безразлично отвечаю я. А сама очень надеюсь, что память о вчерашнем вечере так и не вернется к Роме.

— Кстати, о документах. Я сказал юристам компании, чтобы сделали доверенность на мое имя. Тебе скоро рожать, поэтому я стану представлять твои интересы, — Рома наливает себе целый стакан воды и осушает его одним залпом, потом неспеша наливает второй. Но ко мне не оборачивается.

Я смотрю ему в спину. Буравлю там уже целую дыру от возмущения. Мой муж хочет завладеть моими активами. Только он еще не знает, что именно такие же доверенности подписал сам сегодня ночью.

— Ром, я ведь не на Луну улетаю. Это всего лишь роды. Я же всегда буду рядом, — мой голос звучит снисходительно, только взгляд продолжает прожигать целую пропасть в спине мужа.

— Вик, мы не знаем, какое состояние будет у тебя после родов, — Рома резко оборачивается. Я невольно вздрагиваю от вида его глаз, внутри которых много-много красных сосудов.

— Нормальное у меня будет состояние после родов, — спокойно отвечаю, хотя внутри кипит злость.

— Вик, ты мне не доверяешь?! — Рома зло прищуривается. — Бери пример с моей матери. Все вопросы в нашем доме и компании всегда решал отец.

— Не надо мне учиться у твоей матери, Рома. Это не значит, что я должна делать то же самое, —пытаюсь отстоять свою позицию, несмотря ни на что.

— Я стараюсь для нашей семьи. Доверенность будет готова на днях. Я надеюсь, что ты не станешь противиться ее подписать?! — муж ставит мне условие в ультимативной форме.

— Мне кажется, что твоему отцу уже лучше. Тамара Егоровна сказала, что его скоро выпишут. Поэтому зачем эта возня с бумажками. Ведь скоро все будет как раньше. Борис Аркадьевич лучше знает, как действовать в рамках компании, — я не понимала, почему Рома так спешит с документами. Казалось, что не только я и мама готовимся к расставанию.

— Мой отец не скоро вернется к делам фирмы! — жестко перебил меня муж.

Рома всегда побаивался Бориса Аркадьевича. Мнение отца было превыше всего. Но сейчас я видела иную картину. Либо между ними произошла ссора, либо мой муж просто дорвался до власти.

— Все так плохо со здоровьем? — странно, буквально вчера Тамара Егоровна уверяла меня, что свекру лучше.

— Да, он еще слаб. К тому же, отец доверяет мне. Как и моя жена. Правда ведь, милая?! — Рома угрожающе навис надо мной.

— Конечно... Я доверяю тебе, — мой голос прозвучал хрипло от нервного кома, образовавшегося внутри.

— Вот и отлично, — Рома потер рукой виски. Видимо, его голова гудела от тяжелой ночи. — Пойду прилягу.

— Я совсем забыла спросить, как прошел день рождения? — крикнула вслед мужу.

Но Рома сделал вид, что не услышал моего вопроса. Отчитываться перед женой не входило в его планы. Ну что же, тогда мне тоже не обязательно придумывать очередную ложь о том, где я проведу этот день.

Пока мой муж отсыпался, я забрала подписанные документы и поехала к маме. Посильнее запахнула свое серое пальто и затянула на шее палантин. С деревьев падали желтые листья под сильным порывом ветра. Но я совсем не ощущала холода. Мне было жарко от эйфории того, что ждет впереди.

— Рома подписал документы, — я с триумфом показала бумаги маме.

— Это прекрасная новость, Вика. Но как тебе удалось? — мама смотрит удивленно, но в глубине ее глаз вспыхивает надежда, что мы спасены от влияния Стрельцовых.

— Он был пьян. Я подсунула доверенность на подпись, — рассказала в подробностях, как все было.

— Борис не простит такого, — лицо мамы тут же меняется. Ей становится страшно.

— Он уже ничего не решает. Рома хочет прибрать все к своим рукам. Мам, ты только не волнуйся. Мы справимся. Завтра же подпишем все бумаги с Багировым, — я очень надеюсь, что Аслан не передумает в последний момент.

— Но ведь твой муж тоже настаивает, чтобы ты подписала документы. Вика, тебе лучше остаться сегодня у меня. Придумай что-нибудь. Надо избежать встречи с Ромой, — советует мама.

Я понимаю, что она права. Мой муж начал действовать слишком активно. Сомнения перемешиваются в голове с воспоминаниями о сегодняшнем поведении Ромы. Слишком напорист, местами агрессивен. От него можно ожидать все, что угодно.

И если раньше Рома прислушивался к своему отцу, опасался его, то сейчас действовал самостоятельно.

Глава 14. Вика

Рома с улыбкой протягивает мне бумаги. Только его взгляд остается колючим и напряженным. И почему я раньше не замечала, что в его глазах нет теплоты и любви...

— Какие документы? — я делаю вид, что не понимаю. А сама судорожно думаю, что делать дальше.

Сегодня встреча в Асланом Багировым. Осталось совсем немного. Но до этого времени я не должна привлекать лишнее внимание мужа или его родителей.

— Доверенность. Я вчера говорил тебе о ней, — терпеливо напоминает мне муж.

— Ром, я посмотрю их позже, — нехотя беру бумаги.

— Вик, меня юристы ждут. Поставь несколько подписей, и я поеду, — сухо говорит муж.

Внутри все холодеет. Неприятный озноб сковывает конечности. Взгляд Ромы леденит душу.

— Вика, кто там пришел? — в этот момент к нам выходит мама.

Рома — сама галантность. Вежливо здоровается с моей мамой и интересуется ее самочувствием. Я вижу перед собой того, кого полюбила много лет назад. Мужественного и обаятельного Рому, который при желании может быть интересным собеседником. Но только теперь понимаю, что это его фальшивая маска. Внутри мой муж совсем другой.

— Я ненадолго, — Рома объясняет маме, а потом выжидательно смотрит на меня.

— Ром, я сейчас маме должна померить давление. Я сама завезу тебе документы на работу, — вижу, что в глазах мужа вспыхивает недовольство. — Сегодня привезу.

— Вик! — сухо начинает он.

— Ром, мне и правда плохо, —перебивает его мама. — Ты иди... Вика же тебе сказала, что все привезет!

Мама буквально выпроваживает моего мужа за дверь. А я выдыхаю с облегчением.

Мы смотрим друг на друга. Мама прижимается спиной к входной двери. Обе понимаем, что Рома настроен решительно. Готов на все, чтобы избавиться от меня.

Мама подходит ближе и забирает документы, чтобы просмотреть. Среди бумаг доверенность на передачу моей доли мужу.

— Какой наглец! — эмоционально высказывает мама.

— Как вовремя я услышала его разговор с другом. Ведь могла поверить и подписать документы, — до сих пор было страшно даже представить это.

До приезды Ромы я собиралась заехать домой и переодеться к встрече с Багировым. Но теперь решила не рисковать. Муж будет ждать доверенность с моей подписью. Ему не терпится запустить бумаги в ход. Впрочем, как и мне.

Я переодеваюсь в свою одежду. Темно-серая юбка из теплой ткани и лаконичный черный джемпер идеально подходят для переговоров. Я придирчиво осматриваю себя в зеркале. Распущенные волосы фиксирую в хвост.

Оглядываю изменившуюся фигуру. Черный джемпер слегка обтягивает животик. И мне кажется, что это так мило. Но уж никак не настолько отвратительно, как полагает мой муж.

К назначенному времени я и мама приезжаем в офис Аслана Багирова. Наши адвокаты уже ждут в переговорной. Через минуту появляется сам Багиров со своими юристами. Он почтительно здоровается с моей мамой, несмотря на прошлое неудачное сотрудничество, которое их связывает.

Мне даже кажется, что в глазах Багирова стоит уважение к моей матери. По крайней мере, нет той злости и пренебрежительности, которую я заметила у своего мужа.

— Все бумаги готовы. Мы можем подписать документы, — говорит Аслан, пока юристы сверяют документы.

— У нас немного меняются условия, — осторожно начинает говорить моя мама.

Багиров напрягается. Юристы тут же отрываются от изучения бумаг.

— Вы хотите отказаться от сделки? — осторожно спрашивает Аслан.

— Нет, ни в коем случае... Моя дочь получила доверенность от мужа на управление его долей. Сегодня часть компании Романа Стрельцова переходит ко мне, — мама выжидательно делает паузу. Глаза Багирова сужаются, а на губах появляется легкая ухмылка.

— Роман Стрельцов прямо так взял и отдал доверенность на ваше имя, Виктория? — от его хриплого голоса мурашки появляются на коже. А озорной блеск глаз Багирова вселяет надежду, что все будет хорошо.

— Мой муж подписал доверенность на право управлять его долей. И сегодня я продала свою и его часть маме, — мой голос заметно дрогнул, но взгляда не отвела.

Юристы тут же передали Багирову бумаги, подтверждающие мои слова. Согласно документам, мне больше не принадлежала доля в компании. И Роме тоже. Только он этого не знал.

Я же отказалась от своей части в пользу мамы, чтобы обезопасить себя при разводе.

— Аслан, мы сможем быстро исправить наши документы? Ведь теперь моя доля гораздо больше, — мама держалась стойко. Но я хорошо знала, что внутри она нервничает так же сильно, как и я.

— Мы сегодня все сделаем и подпишем, — Багиров сделал знак своим юристам, чтобы те немедленно приступили к внесению изменений.

Он все прекрасно понял. Багирова трудно провести. И он предполагал, что я обманным путем заставила Рому подписать документы. Но Аслан так же знал, что в борьбе все способы хороши. И теперь к его компании примыкала часть фирмы, гораздо большая, нежели он рассчитывал.

Каждый из нас понимал, что это взаимовыгодное сотрудничество.

Секретарша принесла нам всем кофе. В ожидании документов от юристов Багиров вел непринужденную беседу с моей мамой.

— Ирина Валерьевна, мне кажется, что на время присоединения к моей фирме, вам нужно усилить охрану. Надеюсь, вы позволите, если мои люди подежурят у вашего дома, — Аслан внезапно предложил свою помощь.

— Это было бы замечательно, Аслан, — к моему удивлению, мама согласилась принять его поддержку. — Тем более, Вика собирается уйти от мужа. Она поживет у меня. А нервничать ей нельзя.

Последняя фраза мамы была произнесена настолько многозначительно, словно она имела ввиду, что если кто-то заставит меня нервничать, то она самолично его линчует.