Истинная ценность мага порталов

Глава 1. Порталы с похмелья не открывать

— Ран, Раааааан, твоего дракона за хвост, открывай! — долбил в дверь Лойз.

— Да чтоб тебя, — буркнул я, вылезая из под очень привлекательной стройной ножки своего ночного приза за смекалку, очарование и, конечно, мужскую стать.

— Ран? — промурлыкала фея.

— Спи, детка, — похлопал не без удовольствия по упругой попке, положил на её славное бедро четыре золотых в десять риков. Больше, чем она может заработать за месяц, вообще-то. И уж точно может позволить себе, получив такую плату, проспать хоть весь день.

Надел рубаху и штаны, открыл дверь как раз тогда, когда Лойз собирался снова начать стучать, от усердия чуть мне в лицо не заехал.

— Прекрасно, – фыркнул я, уворачиваясь.

— Ран, ты охренел? Тебя призывает правитель, — проговорил он и ткнул в меня свёрнутым листком с имперскими водными знаками.

— Оу, — забрал, пробежал глазами. Действительно.

А я, наивный, надеялся, что он забудет про обещание моему отцу. Хотел встретить своё двадцатисемилетие в пьяном угаре в окружении отвязных и горячих девиц Ятрина.

Нахмурился на друга.

— А Эйд ещё здесь?

— Да, внизу, — ответил Лойз.

— Сейчас приду, — пообещал я.

Без особого рвения оделся до конца, после чего спустился вниз к завтракавшему Эйду и ожидающему меня Лойзу.

— В таком виде к правителю нельзя, — цыкнул недовольно последний, когда я спустился вниз и попросил кружку пива, чтобы похмелиться.

— Поправишь меня? — спросил я у него, — целитель же!

— Кажется тебе не поможет целитель, тебе нужен некромант, — ответил он, ткнув в Эйда. Тот лишь ухмыльнулся. Вид у него был не лучше, чем у меня, впрочем, он-то мог себе позволить — некромантам можно выглядеть чуть лучше, чем их подопечные, или как там поднятые мёртвые называются? Не в моих силах сейчас уточнять характеристики и термины.

— Думаешь, что он вызывает меня, чтобы уже выполнить обещание отцу и вручить в мои руки девицу благородных кровей? Вот так сразу? Не будет у меня холостяцкого двадцатисемилетия? — уставился я на Лойза.

Он у нас серьёзный весь из себя, всё знает, вечно занудничает и портит веселье.

— Уверен, что прекрасно помнит. И да, скорее всего для того тебя и зовут. Весенний бал же, — развёл руками друг.

Я скорчил недовольную рожу.

— Не понимаю, чего тебе не так? — недоумевал Лойз.

— Что?

— Ты знал, что так будет, но не стал искать себе невесту сам, или ты думаешь, что в таких местах, — обозначил друг помещение, поведя рукой, — встречаются девицы благородных кровей? Вот та, из постели которой ты вылез, графиня небось?

Эйд подавился смехом. А я недовольно вздохнул.

— Да и плевать, ты же не думаешь, что он тебе какую страшную предложит? — продолжил Лойз. — Скорее всего очаровательная, глупенькая крошка, они там все от тебя с ума сходят, так что…

— Ааааа, — простонал я, закидывая голову назад.

— Что не так? Просто, объясни мне, Ран, что не так?

— Это скучно, Лойз, ску-ч-но! До смерти.

— Да какая тебе разница? — недоумевал он.

— Вообще-то я буду жить с ней до конца своих дней! — возразил я, ну, правда, какая нелепица! Не понимаю — выбрать жену только чтобы красивая была, а если дура, то просто праздник.

— Ты маг, Ран, она помрёт раньше тебя. А ещё роды там всякие…

— Постой, ты предлагаешь мне жену из расчёта на то, что скорее всего она помрёт? — уточнил я. — А ничего что, как раз я маг, и вообще ты – маг, целитель. Не собираешься помочь моей жене, красивой и очаровательной дурочке ребёнка родить?

— Если надо, то я могу пропасть на время, — и глазом не моргнув, ответил Лойз.

Эйд откровенно потешался над нами. А вот мне было не до смеха.

— Ну, хорошо, – вздохнул Лойз, — какая тебе нужна? Умная? Зачем?

— Да чтобы было о чём поговорить? Как тебе? — предложил я.

— Умные почти всегда страшные, — очень авторитетно заявил мой друг. Понятия не имею откуда в нём это, никогда раньше не замечал, но впрочем разговоров о своём браке усиленно избегал.

— Эйд, – сел напротив некроманта за стол, когда мне принесли моё пиво и мясное рагу, лучшее в этом городе, — вот какая жена лучше? Красивая и глупая, или умная и страшная?

Лойз тоже сел и стал недовольно коситься на моё пиво.

— Ну, знаешь, — хмыкнул Эйд и повёл бровью, — почему я участвую в этом?

— Просто скажи мнение, — попросил я.

— Хорошо, рассуждаем. Первое — жена нужна для наследников? Так? — мы с Лойзом синхронно кивнули. — Ну, тогда, ребёнок может унаследовать глупость от матери. Зачем нужен глупый наследник? Вот мне не нужен — тупой некромант. Серьёзно?

Я сорвался на гогот.

— А если он унаследует от умной, но страшной матери, уродство? — парировал Лойз.

На что Эйд фыркнул:

— Да что мне с того, что я весь из себя красавчик? Как только девицы слышат, что я некромант, повелитель костей и смерти, их от меня ветром сдувает, и как-то уже не до красоты моей. Да?

— Ладно, сыну твоему может и не надо быть красивым, а если родится дочь? – не унимался друг-целитель.

— А ты вот попробуешь сказать мне или моей дочери, что она уродина? — склонил голову набок Эйдан, прищуривая глаз. Второй зажёгся пурпуром.

— Нет, — отрезал Лойз.

— То-то же, — стал собой наш друг-некромант.

— За это надо выпить, — поднял я кружку.

— Ран, — прорычал мой зануда-товарищ, уже даже не намекая на то, что мне надо не пить, а валить во дворец.

— Только одну, и отправляюсь! Кстати, Эйд, а тебя на бал вызвали?

— Конечно, куда я денусь? — вздохнул он и тоже поднял кружку. — Но в день бала. Думал мы вместе.

— Не, меня зовут уже сейчас, — ответил я.

— Что-то говорит мне… — начал Лойз.

— По одной! — проговорил я, показывая на кружку, и…

Очнулся на лавке, голова не моя, ну моя, а то некроманты эти, можно запросто и не со своей проснуться, а вот с головой Лойза…

Глава 2. Визит с похмелья тоже идея не очень

— Твою мать, — ошалел от произошедшего, остановил себя магией своего дракона. Не явное, но преимущество, как оказывается.

Повернулся и спрыгнул на внушительную каменную поверхность замковой стены, припорошенной снегом — холод несмотря на магию драконьего камня серьёзно бодрил. Интересно было бы знать куда меня выкинуло грешным делом?

Мутило жутко, в голове полный кавардак, нельзя так сильно пить, и может и неплохо, что я где-то не в столице определённо. Вот по ошибочке завалился бы такой весь мятый, с похмелья, в покои императорские — красота!

Со скрипом повернул голову и наткнулся на… повёл бровью — оно чумазое, светловолосое и растрёпанное, глаза очаровательно голубые, одежда мужская, но мне кажется, что для паренька слишком симпатичное лицо. Смотрит на меня в изумлении.

И я не нашёл ничего лучше, чем улыбнуться и сделать небрежный поклон — надо сказать, что моя улыбка свела с ума не одну малышку, но эта выпрямилась, изумилась, испугалась даже. Что за?..

— Господин даргон, — склонилась спешно, пряча взгляд. — Приветствую вас, синий хранитель империи и владыка земель Яруны, Кояна и Лавена.

Девчушка, совершенно точно девчушка, голосок такой испуганный, но приятный. Итак, она знает, кто я такой. Сказала, что владыка и перечислила земли — вероятно я где-то в своих землях. Раз снег, то северных.

Лавена или Яруна?

— И тебе не хворать, — улыбаться кажется надо перестать, но она такая забавная. — Не подскажешь, где я?

— Вы в Лоте, ваша светлость, — нахмурилась она.

Так. Яруна. Лота… Лота… как же зовут местного управленца? И подождите — откуда простая девчушка знает, как выглядит даргон? Прищурил глаз, а она подняла на меня свои глазища, потом на грудь и снова в пол.

Ааааа, понял, тупая бухая головень — я в рубахе, мундир хранителя растёгнут, как и рубаха, девчушка просто увидела камень у меня на груди. Ладно, хорошо, а то странное что-то уже в голову полезло.

— А местный лорд… ээээм, — да помнить бы их всех. Словно мне делать больше нечего. Вот Эйдану хорошо — у него вся земля это Чёрные горы и деревеньки у подножья — там всего три области с управленцами. А у меня? Кстати, а сколько у меня?

— Эвинта Ланор, граф, ваш верный вассал, — подсказала девчушка.

— Да, точно, он самый, — кивнул. — Он где?

— Ох, простите мне мою грубость, владыка, пойдёмте, я вас провожу, – подскочила девчушка.

И я бы открыл туда портал, но нет, не стоит. Вообще с магией надо чуть-чуть подождать. Вот же… император меня укокошит!

Девчушка провела меня за собой, со стены, потом через двор, нацепив себе на голову капюшон куртки, будто боялась, что её кто-то увидит. Интересно. Но разбираться в этом мне просто лень.

Дошли, удивительно никого толком не встретив по дороге, до роскошной и достаточно уютной гостиной. Девочка открыла передо мной дверь, шмыгнула куда-то за спину и оттуда очень громко произнесла, заставив дрогнуть даже меня:

— Его светлость синий хранитель империи и наш господин! — а потом, с ума сойти, исчезла, словно её не было. Я даже подивился, подумал бы, что она тоже маг порталов, да только женщинам оно не давалось совсем. Ни разу не встречал женщину, способную открыть хотя бы один портал в ту же соседнюю комнату.

— Господин, — подскочил из кресла тучный и невысокий мужчина, с достаточно мягкими чертами лица. — Ваша светлость, — склонился в почтительном поклоне.

За ним повскакивали и женщины, находившиеся здесь же — одна взрослая, видимо супруга графа, и две молоденькие — дочери. Такие очаровательные, милые и неказистые, какими бывают девицы только в провинции. А тут на границе и подавно — они в столицу пока попадут, состарятся. Нетронутые пахоты.

— Приветствуем вас, господин даргон. Чем заслужили вашего бесценного внимания? — пролепетал Ланор.

— Это я так, нечаянно, — ляпнул я. Но поймал странный взгляд графа, решил поправиться. — Инспекция дальних земель границы. Но не переживайте — я быстро!

Они тут же округлили глаза, снова стали что-то лепетать, потом проводили меня в комнаты, которые кажется тут держали вот на такой случай, всегда в полной боевой, так сказать, готовности. И побежали дальше… Ненавижу суету!

Уже через полчаса — ванная горячая, даже поваляться успел на роскошной кровати, пока они там “колдовали” с моей одеждой, приводя её в надлежащий вид. Без магии, а отлично справились. Я совершенно открыто поблагодарил приставленного ко мне слугу. Тот аж загорелся с радости. Нда.

— Позвольте проводить вас на обед, ваша светлость, — предложил он.

— Давайте.

Не, я конечно весь из себя герцог, и вот эти земли мне достались, не только потому что я хранитель Империи и потому что сильнейший маг порталов, среди всех известных в Атэдорте, а ещё – всё это принадлежало моему отцу и перешло мне по наследству. И вот только потом, потому что я даргон, вообще-то. Но всё же старались и отец, и я, держаться как-то по-простому — чего народ стращать своими регалиями? Или, простите великие предки, драконами!

Магия отцу давалась сложнее, он титул даргона получил тяжёлым трудом, что до меня то вот порталы, как орешки щёлкал. Да и другая магия — кажется я мог бы научится любой и преуспеть в ней, но пошёл по стопам отца, стал сильнейшим, доказал, что достоин получить титул Хранителя Синего дракона после смерти родителя. И да, как и он, не любил этот пафос, эту всю лицемерную публику, меня раздражали условности светского общества и всё, что с этим связано… и…

Вошёл в столовую и обомлел. Семейство графа в лучших нарядах, все такие — достойные императорского двора, не меньше. Может они решили, что в моём лице к этому прикоснулись? Или… глянул на девиц… их почему-то три. Две разодеты так, что даже рядом не сесть, собственно, как и мать семейства. Сам граф в лучшем своём мундире, со всеми своими наградами. Боевыми в том числе. Кошмар!

Глава 3. Будь хорошей девочкой…

Моё имя Клеандра Ланор. Мне почти двадцать один и я, понятно, старая дева. Ни о чём не жалею. Правда. Если бы маман не грозила отдать меня замуж за варвара из Риззиды, с которой мы граничим, то и вообще никаких проблем у меня не было бы. Сестринство в Алахее не в счёт.

Не берут на званые вечера, говоря, что я болею? Да и ладно. Вообще плевать, что все соседи считают меня болезненной курицей.

Однажды встретили барона Уинда с сыном, так последний не поверил своим глазам, что я вообще хожу, думал, что я лежачая и немощная, трагичная, унылая сестрица прекрасных, как заморские персики, Сильвины и Леансии.

Пффффр!

Странно смотрел на меня, пока мой отец решал с его отцом какие-то вопросы. И я очень старалась быть приличной и вот прикинуться… ветошью, как маман всегда просила. Типа не я, и да вам показалось, милейший, кха-кха.

Но и я же не виновата, что батюшка таскает меня с собой, когда выбирается по делам? Я же – о, ужас! – читаю не те книги, и кажется именно поэтому могу дать дельный совет и он всегда на меня полагался, а я, нет не хвалюсь, но ни разу не дала плохого совета.

А здесь… этот… я же чуть не поседела, когда увидела этот портал и вот этого даргона… синего хранителя нашей империи и лорда наших земель! И… он чуть не упал со стены!

И да, я слышала – даже у нас тут в захолустье, но много о чём говорят и много чего знают – что он красавец, этот наш владыка. Но и правда невероятно красивый мужчина, а этот камень – я читала про даргонов и их силы, читала и про эти потрясающие по красоте и силе камни, дарованные невероятным зверем, который служил первому императору.

Зверь этот… дракон погиб, защищая своего владыку и друга, как говорили легенды, а, умирая, разделил свою магическую силу на вот эти камни. Каждый камень выбирает себе слугу, или господина, вполне возможно, что тот, кто излагал легенду и сам в этом не разбирался особо, но маг и камень, с силой дракона, видится мне находятся в какой-то своего рода связке. Один зависит от другого. Правда и маг должен быть силён, чтобы справится с этим драконом, который живёт в камне.

Понятно, что я бы очень хотела узнать больше и подробнее, ещё когда читала это несуразное изложение легенды, а следом и историю семьи владыки Яглиси и вообще историю Империи Атэдорт. Так же понятно, что мне никогда не выпала бы подобная возможность, но вот же – сам лорд РэЗаниран Яглиси стоял передо мной, а потом я провожала его в дом, очень стараясь не подавать вида в том, кто я такая и, святые клусы, не задать ему все эти вопросы, что возникли у меня в голове молниеносно, как только я поняла, кто это и выдохнула, что он не свалился со стены. Неловко получилось бы.

Но, Клеа, ты такая умница! Годы тренировок “прикинься мебелью/цветком в горшке/стенкой/а лучше больной” не прошли даром. Он ничего не понял! Эгей! И даже семья моя ничего не поняла – только вот запашок от властителя наших земель стоял такой, как ни от одного забулдыги в местной питейной не стоит. Но… полагаю, что… да, какое мне вообще дело? Меня так вообще стесняется вся семья. Ладно. Папа немного меньше.

— Клеандра, – мама вплыла в библиотеку и недовольно поморщилась. Видно было, что она взволнована, но держала лицо, стараясь ничем себя не выдавать. Я же к счастью успела привести себя в порядок, радуясь, что никто не узнал о моём побеге на башню. Заняла своё обычное место в доме, где никто и никогда не бывает. Только я и мои подруги – книги.

— Да, ваша милость, – отозвалась я, выскакивая из-за “запрещённого” стеллажа и делая поклон, приветствуя маман.

— Что ты тут делаешь? – зашипела она, конечно замечая возле каких книг я находилась. — Ты не знаешь, кто почтил наш дом своим визитом?

— Нет, – соврала я, глядя в пол.

Мама недовольно вздохнула.

— Сам Синий даргон! Будь любезна, Клеандра, убраться к себе в комнату отсюда, привести себя в порядок, надеть самое дорогое своё платье и никуда не выходить, пока не позовут! – раздала она указания.

— Да, матушка! – согласилась было я, но и… — А здесь нельзя?

— Нет! Вдруг его светлость захочет почитать, нечего ему тебя тут лицезреть, позор какой, девица в библиотеке! Невероятно, просто немыслимо! Не смей позорить нас, Клеандра! Такой гость… такой гость! Боги смилостивились над нами! Такой гость… – это она уже в коридоре говорила, удаляясь к себе. Я лишь вздохнула, надеясь, что этот весь из себя гость пошустрее уберётся отсюда, чтобы я могла позориться, читая книги, и дальше.

Выполнив распоряжение её милости, я устроилась на кровати в самом лучшем платье, которое у меня было. Уверена, конечно, что в сравнении с Силь и Леан буду выглядеть убого, но и – прекрасно, что такого?

— Клеандра? – роскошно одетая матушка ворвалась в комнату. На этот раз сдержанности как не бывало, и я уж испугалась, что она узнала про утро. — Готова? Хм… Не так уж и дурно, – но нет, просто нервы. Матушка протянула руку, придирчиво оглядела меня. — Лучше бы тебе полежать, но…

Она закатила глаза, кажется помолилась. И да, я понимала, что не могу сказаться больной, или родители не могут меня таковой обозначить, ведь тогда его светлость может захотеть меня полечить и обман раскроется. А обманывать даргона империи это всё равно, что обманывать Его императорское величество, то есть – государственная измена. Глупо было бы, да, стать изменниками, потому что желают скрыть свою неказистую дочь. Очень нелепо!

— Так. Раз нельзя тебя от него спрятать… – мама положила мне руки на плечи. — Ты помнишь правила?

Пальцы больно впились мне в тело.

— Да, ваша милость, – кивнула я, — не разговаривать, не есть, не улыбаться и не смеяться.

— Особенно не смеяться! – и она не просто с нажимом произнесла это, она будто прижала меня всем телом.

— Я помню, матушка…

— Позор такого размаха наша семья не перенесёт, Клеандра! – предупредила она. — И помни, что Сильвина может заинтересовать его! Это будет невероятный успех, надо сделать всё, чтобы не отвлекать его на вздорные вещи.

Глава 4. …и сделай вид, что тебя нет!

Трапеза превратилась в невыносимое испытание. Нет. Весь день превратился в невыносимое испытание. Особенно посиделки вот эти с отварами и беседами, которые случились после того, как папа показал его светлости дом, а потом повёл в кабинет… Я честно старалась убраться с глаз этого нашего “такого” всего из себя гостя, но у меня ничего не получилось. Мне пришлось вернуться в музыкальную гостиную, встретиться с недовольными взглядами сестёр и матушки. Но а что я могу сделать, если они там с папой бродят и не дают мне перебраться в ту часть замка, где находятся наши девичьи комнаты?

Почти сразу после того, как я вернулась, до нас добрались папа и даргон, а также подносы с отварами и угощениями к ним. Маленькие вкусные пирожные, конфеты, но самое вкусное это холодный мясной пирог! У меня скрутило живот. Но ничего не оставалось, как понадеяться на то, что потом смогу добраться тайными путями на кухню, где моя любимая Палетта накормит меня кусочком её потрясающего пирога с мясом, сыром и зеленью, которую она, под моим руководством, выращивала на кухне.

Я как могла притворялась невидимкой, но у меня отчего-то совсем не получалось, как не поднимала глаза на всех них таких счастливых и поедающих всякие вкусности, так обязательно встречалась с заинтересованным взглядом его светлости Синего даргона… что ж такое?

Когда Силь села музицировать, он даже что-то там у меня подошёл спросить. Невежливо было бы не ответить, но матушка, чей взгляд я ощущала на своём затылке, поспешила спасти меня. Подскочив к даргону, стала спрашивать его о чём-то типа погоды в столице… бедолага!

Нет, нет! Правда. Я ему очень сочувствовала. Он выглядел так себе, болезненно явно, словно ему не помешал бы лекарь. Ел тоже не особо много. Но скорее всего ему не отваров надо было принести, а вот бульона ещё. Это я знаю, я читала – бульоны очень помогают с похмелья. А у владыки наших земель было именно оно. Его откровенно мутило, хотелось избавится от назойливого внимания и ухаживаний, и конечно от рассказов о погоде.

Я готова была похлопать его стойкости и воздать должное его воспитанности. Он же здесь хозяин – мог бы всех нас одним только словом отправить по комнатам, приказав оставить его в покое. Я была бы очень благодарна! Странно, что он отказался от изучения учётных книг, посидел бы над ними в тишине – он же с инспекцией… как же! Так я и поверила – чуть не свалился со стены, потому что немного ошибся, открывая портал. Он же не понял, где он, пока я ему не рассказала.

Я глянула на него и снова столкнулась с заинтересованным взглядом. Поняла, что сидела и улыбалась этим своим мыслям про его ошибку. Кошмар!

Очень надеялась, что никто этого не заметил. Но зря…

Расплата за вольность и несдержанность во время посиделок настигла меня, как только смогли все вместе подняться в комнаты – мужчины уединились, а на меня напали невероятно злые сестра и матушка.

— Клеандра! Я же просила! – зашипела её милость, нависая надо мной, нелепо усевшейся на край кровати.

Я бы очень хотела раздеться, снять с себя очередной “самый богатый” наряд, что был у меня для вечернего выхода, но конечно не шёл ни в какие сравнения с дорогими и роскошными нарядами сестёр. И нет, я не страдала из-за этой несправедливости – правда же, зачем тратиться на дорогие платья для дочери, которую всем представляют чахнущей в своей комнате болезненно умирающей девицей?

— Неужели сложно было сдержаться? – захныкала Силь. Но тут благо хоть Леан вела себя менее заинтересовано. Ей только исполнилось семнадцать, она уже выходила в свет, но не была представлена императорскому двору, однако было понятно, что пока я и Силь не будем выданы замуж, ей не светит… ну разве что вот герцогу и всему из себя даргону империи очень захочется…

Мне казалось, что она была заинтересована, может быть, вполне возможно, ведь лорд был действительно неотразимым красавцем. Кажется. Однако видимо Силь прижала сестрёнку не мягче того, как меня прижала матушка, потому сейчас Леан просто уселась на небольшую кушетку, что стояла у стены и стала с безразличным видом листать книгу, лежавшую рядом.

— Но… – я попыталась возразить обвинениям, но где там…

— Я так старалась привлечь его внимание, а ты… ты! Он смотрел только на тебя! – возмутилась Силь.

— Я правда очень старалась не привлекать его внимание! – мне стало не по себе.

— Просто уму непостижимо! Столько сил и всё впустую! – покачала головой матушка.

Вообще не было смысла спорить с ними. И потому дальше меня просто отчитывали за всё подряд. Кажется я даже дышала не так, как надо! Они все, как мне показалось, были бы счастливы, чтобы утром я просто исчезла. И я готова была умолять, чтобы мне дали разрешение не появляться на завтраках, обедах и ужинах этих… можно умереть? Он же не некромант – воскрешать меня не явится!

Конечно меня отчитывали не первый раз, но с таким возмущением, граничащим с истерикой, кажется впервые.

— Она выделяется! – заявила Силь.

— Но я даже одета в сравнении с вами не броско и незаметно, – попыталась оправдаться.

— В этом беда! – вдруг заявила матушка. — Леан, завтра дашь сестре одно из своих платьев.

— Мама? Зачем? – опешила Силь.

— Она и правда выделяется этим своим нарядом. Посмотрим на завтраке, что будет, если одеть её так же, как вас.

— Но мои платья Клеа не подойдут, – возразила всё же младшая сестра. — Они сделают её бесцветной и подадут внешность совершенно не в выгодном свете…

Тут она запнулась, уставилась на маму и сестру. Потом на меня глянула. Я вздохнула.

— Прекрасно! – заключила матушка. — То что нам и надо! Самый невыгодный свет. Чем незаметнее, тем лучше!

Я вздохнула, когда на этом меня наконец оставили одну, но и… закрыли меня на ключ!

— А? – я уставилась на дверь. То есть никакого пирога мне не светит.

Пришлось ложится голодной.

Есть у нас сказочка, про вдовушку и трёх её дочек. И вот в сказке этой больше всего не любили старшую девочку. И вот сколько я себя помню, именно ею я себя всегда и ощущала.

Глава 5. Приличные девушки…

Клянусь — они решили, что кто-то из этих двоих их дочерей может меня заинтересовать.

Как меня это утомляло… куда бы не попал — везде одно и то же! Меня до рёва дракона задрал этот рынок невест и вот тут опять… нечаянно попал, никто не готовился, но и снова!

Они выгодно садились, держали спину, устремляли ко мне заинтересованные, но очень не явные взгляды, потом прятали их, как только я обращал на них внимание, и так далее и тому подобное. Словно экзамен сдавали.

Интересно, для очаровательных и невинных девиц есть такой учебник по соблазнению? Потому что сколько раз я уже это видел? Не сосчитать!

После обеда вчера, хотя кажется они вообще ничего не ели… или нет, не так — в тарелке вот этой, что сидела рядом со мной было что-то очень напоминающее пучок травы, в тарелке другой было что-то размазанное, как и у её матери. Они немного повозили по этому чему-то вилками и всё. А вот та, третья — она кажется вообще сидела весь обед с пустой тарелкой. Пять штучек фасоли от начала обеда и до его конца.

Мне и их отцу подали наваристый бульон — то что надо с похмелья. Неплохо! Второе. Ещё что-то…

Очень хотелось спросить — женщины в этом доме питаются воздухом?

И вот та третья, Клеандра, да… она точно того и гляди помрёт. На фоне темноволосых и достаточно розовощёких сестёр, очень сильно похожих одна на другую, эта светловолосая девочка казалась бледной и болезненной.

После трапезы мне показали замок, кабинет хозяина и огромные учётные книги, видимо предполагая, что я сейчас в них залезу и стану изучать. Но не-е-ет – я хочу в горизонталь! Поспать можно?

Однако… надо было уткнуться в эти книги, Ран! Потому что далее у них тут случилась какая-то демонстрация “а вот что наши прекрасные девы-дочери умеют!” Точнее одна, та что Сильвина. Да и в самом деле… какая мне разница. Мне хотелось умереть и драконья сила мне вообще не помогала. Как и музицирование, пение, чтение, или отвары с множеством всяких изысков к ним.

Бульону можно?

И я даже попытался добраться до этой их очаровательной бледной девицы, которую встретил с утра. Это определённо была она, но и спросить не дали. У меня сложилось впечатление, что она от меня бегает, при этом матушка её очень даже способствует этому. Я точно видел её ещё пару раз до ужина, точнее урывками – испуганное лицо, юбки кусок. Да что не так?

Когда закончился ужин по тому же сценарию… я попал в комнату и, упав мордой в подушку был ещё более уставшим, чем вот с утра после попойки!

Надо отсюда валить!

Но и – не откроешь же портал и не сбежишь в ночи. Владыка я этих земель или нет, в конце концов?

Признаться, вероятность встретить день рождения с девицей какой-то, какую мне правитель сунет в руки, тоже не грела. И да, да, я сидел тут в этом, дракон меня спаси, покрытом льдом краю, потому что оттягивал, как мог, момент открытия портала в столицу.

Конечно утром, за завтраком я пожалел, что не сбежал. Потому как уже и вторая сестра включилась в эту игру “завали герцога под ноги святого искателя, что свяжет ваши руки у святого кристалла”. За что мне всё это? Прогулочка меня добила. Им-то тут хорошо, кажется, а вот меня уже не согревал ни дракон, ни эти девицы висящие на мне с двух сторон. Лучше на войну сходить и не раз, чем держать оборону от этих активных девиц на выданье.

А главное во время всего этого безобразия снова заметил и потерял третью!

Спасением решил, что надо изучить учётные книги, как вчера и предлагал мне граф. Что ж – скучно, но хотя бы можно побыть в тишине и…

А вот тут мне повезло и я словил-таки ускользающую от меня очаровательную старшую дочку Ланор.

— Ваша светлость, прошу вас, – защебетала крошка, — отпустите меня!

— Ответы на вопросы! – мне правда было интересно. И надо же как-то развлечься в этом морозильнике.

— Но…

— Никаких “но”, Клеандра, не заставляйте меня применять магию, – пригрозил я. Видел, конечно, что страх в ней неподдельный, но и не понимал, что во мне такого странного. Может она… это… немного того? — Почему вы бегаете и что вы делали вчера на башне?

Очень тоже вопрос – девушка же явно что-то там делала, не просто же так она устроила такой маскарад с переодеванием и была вся в угле, как трубочист.

При упоминании нашей первой встрече, она вздрогнула, подняла на меня взгляд своих очаровательных голубых глаз, распахнутых и полных ужаса.

— Это была не…

— А вот врать мне не надо! – отрезал я, перебивая.

— Простите. Но, прошу, не говорите никому, пожалуйста!

Хм… а на этом можно сыграть?

— Хорошо, ответы на вопросы и я – могила! – пообещал. Искренне, на самом деле.

Девушка прикусила губу изнутри. Неуверенно кивнула.

— Но предупреждаю вас, ваша светлость, – произнесла она, – если меня здесь с вами застанут, у меня будут большие неприятности!

— Выпорют? – ухмыльнулся я и тут же пожалел о шутке, потому что куда дальше бледнеть, но у девчушки получилось. А вот это уже… — Никто не зайдёт, – успокоил её, сделал так, чтобы юбка стала свободной, но и дверь закрыл.

Рукой предложил сесть передо мной.

Вообще странно. Правда. Очень странно. Клеандра Ланор производила впечатление настоящей леди, воспитанной, разумной. Она прошла и села на стул. Выпрямила спину, покосилась на блюдо с фруктами.

— Итак. Что вы делали на стене возле башни, милая Клеа? Можно я буду вас так называть?

Девушка пожала плечами.

— Не очень понимаю, зачем вам, ваша светлость, это хочется знать… – спокойно пробурчала она.

Но я склонил голову на бок, приподнял бровь. Она вздохнула, понимая, что я жду ответа.

— Там гнездо мартовки, – ответила девушка.

— Что? – вот что угодно, но не такого я ожидал.

— Это местная птица, она примечательна тем, кто выводит птенчиков в морозы, – спокойно пояснила Клеандра. — Но её очень редко можно увидеть, а уж гнездо, да и с кладкой! Понимаете? Я когда нашла очень обрадовалась. И я ходила туда, наблюдала, как самец кормит самочку, высиживающую птенцов. А потом матушка меня заметила и запретила ходить, а когда я смогла снова добраться – птичка, самочка, она осталась одна. Наверное с ним что-то случилось и она была очень плоха, ей же надо кушать. И я решила её покормить. И у неё оказывается уже вылупились детки, а я пропустила… но я смогла их зарисовать. И вот ходила туда каждый день, кормила птичку и пока она ела рисовала птенцов и…

Глава 6. … не говорят, не едят, не читают и, кажется, не дышат!

Как ни старался, ведь видел, что она сказала это на полном серьёзе, но я не смог сдержать смех. Точнее, я хохотнул невольно, потом заткнул себя. Всмотрелся в девочку, сидящую передо мной. Сейчас щёк коснулся румянец стыда, а может злости, но нет, она не злилась – ни на меня, ни на свою семью.

— Так… – покашлял, чтобы как-то унять раздирающие меня противоречия. — Можно по порядку? Чем плох разговор и смех?

— Леди не положено говорить, так как, вы же слышали, – упрямо насупилась она, — говорю я! И смех… молодая леди должна быть степенной и тихой…

— И смеяться не должна? – уточнил я и меня озарило догадкой – её сёстры и правда так странно себя вели.

Нет. Постой, Ран! Все девицы так себя ведут. Это ты привык к вот дамам из весёлых домов и трактиров, которые, конечно, ни разу ни леди и сдерживать им себя вообще не надо. И ведь с ними зачастую и правда намного интереснее, чем с этими розочками из пышущих ароматами ухоженных садов аристократических родов. Потому ты до сих пор и не женат!

Дракона твоего за хвост!

— Почему? Обязаны! – донесла до меня очередную истину Клеандра Ланор. — Девица должна смеяться всем шуткам мужчины, немного кокетливо и загадочно, но ни в коем случае не громко или, упасите святые светлые духи, заливисто или открыто! И, конечно, ей нельзя шутить самой.

— Это что за?.. Откуда эта жуть?

— Из наставлений для девиц на выданье, – спокойно ответила она.

Чтоб меня – реально есть учебник? Пособие? Что?

— Да быть такого не может? Чума меня срази! – даже сдержаться не смог. Но к моему счастью Клеа не смутилась моей ругани и фыркнула лишь, пожав плечами. Как бы говоря – вот так, да! — А что с едой, боюсь спросить? Это тоже там есть? В этом наставлении?

— Да, дева должна есть малыми порциями, немного, благодарно, но без аппетита. Растительную пищу, так же возможно немного птицы и мясных суфле, но только в праздники.

Я где-то видимо не в том месте жил всё это время.

— А вы? – это и смешно и дико, отвечаю!

— У меня не получается, – совершенно искренне вздохнула девушка. — Я ненавижу зелень, и эти овощи… нет, прекрасно, но я предпочту кусок пирога мясного. Вот тот что был вчера, скажите вкусный? Надеюсь Палетта ничего не напортила в нервах?

И ей правда было важно, чтобы мне пирог понравился. Но и…

— Разве вы плохо справляетесь? На вашей тарелке вчера было… ничего. Ну, для меня пять фасолин, это ничего, – ухмыльнулся я, — и эта утренняя зелёная размазня.

И тут… дракон меня сожри!

— К вам не подходили весь обед, ужин и на завтрак тоже! – ударило меня догадкой, а улыбка сползла с лица. Девочка покраснела и кажется собиралась убежать. — Куда? – рыкнул невольно, — Клеа, вы вообще ели вчера и сегодня?

— Д-да! – но и дураку было бы понятно, что она соврала. И вот теперь я был зол. Очень.

Нет, я знал, что в подобных домах царит тот ещё злой порядок, особенно на севере, они тут вообще больные на всю голову, суровость во всём и это можно понять в мужиках вот, воинах, не знаю, но чтобы супруга графа морила своих дочерей голодом, потому что надо с более выгодной стороны показать “товар”… да и эту же никто не собирался мне показывать, кажется – а то опозорит ещё, если съест кусок пирога с аппетитом или пошутит, умное что скажет.

— Не надо мне врать, – пригрозил девушке, встал и подвинул к ней блюдо с фруктами, даже магией боялся делать это, а то в гневе, что клокотал внутри, перестараюсь и убью малышку этой посудиной. — Ешьте! И где вообще этот ваш пирог? Его же не ели вчера?

— На кухне, – она смущённо стащила с блюда ягоду винограда. Скривилась кислоте. А мне вот удивительно было, что у них тут виноград есть.

— Так, – закрыл глаза, вытащил магией на стол пирог этот.

— Оооу, – выдала Клеа и, открыв глаза, наткнулся на ей полный восторга взгляд.

— Давайте, милая, и не вздумайте стесняться! Или что там – о приличиях думать! Ясно?

Она, конечно, кивнула, но и сглотнула голодную слюну…

— Клеандра! Ешьте, сказал! – она вздрогнула, — да и виноград кислючий, – постарался смягчить обращение. Она же не виновата, что её голодом морят, потому что она понимаете ли пироги любит с мясом больше, чем петрушку. И ничего себе – не коза ни разу. А я тут нарисовался лорд земель, герцог весь из себя.

— Его рано сорвали, – буркнула она и взяла-таки пирог.

— Что? – переспросил я.

— Виноград! Но и я, конечно, немного напутала с ним – мало света, да и места, чтобы ему расти. Он получился мелким и кислым.

— Вы вырастили, точнее ты, именно ты, девочка, вырастила виноград… что? Тут? Вот тут? – нелепо ткнул пальцем в стол.

Ран, ты идиот? Где она ещё могла его растить?

— Да, я прочитала труд Варсеро и мне стало интересно, как это, и я сделала теплицу, точнее мне помогли слуги, я устроила её на крыше, ближе к трубе кухонной, она же всегда горячая, но и кристалы, и заговоры, наверное я напутала что-то, но и холодно у нас… да и труд Варсеро, – с грустью повела рукой, — у нас в библиотеке урезанная версия.

Она когда только про Бесго Варсеро сказала, у меня открылся рот, да так и не закрылся, пока она говорила. С ума сойти!

Варсеро – это же тот самый… тот…

— Варсеро? Труд Варсеро по ботанике? – уточнил всё же, а то мало ли. Я схожу с ума? Может не протрезвел ещё?

— Да, пятого Белого даргона Империи, – ответила она, подтверждая, что головушка вменяема у меня пока.

— И вам было интересно?

— Очень!

— Но одна из ваших проблем – много читаете? Что в этом-то плохого тогда, если вот – виноград на севере, среди снега, это же потрясающе! – и я правда был очень удивлён. Ну и что, что кислый. Она же сказала, что труд был не полный, что она никогда такого не делала, что кристаллы и заклинания – сама! Она делала это сама, при этом не имея никакого магического образования.

— Юные девы не должны такое читать, – пожала плечами Клеа, доедая кусок пирога, я тоже отхватил кусок. Действительно вкусный.

Глава 7. Что, простите?

Я во все глаза уставилась на Синего даргона, хранителя Империи, нашего повелителя.

— Что, простите? – пискнула кажется.

— Станете моей женой, Клеандра? – снова сказал он. То же самое, другими словами, потому сомневаться в его адекватности не…

Нет, постой, Клеа, он сумасшедший, определённо! Не может такого быть, чтобы он тебе предложил, что? Стать женой? Его? Его женой?

— Ваша светлость, вы… вы заболели? – выдала я.

Только этого не хватало? А даргоны и их драконы вообще болеют? Это возможно? Но у нас и правда холодно, а он вот в рубахе этой своей и вот нашли ему одежду, но видно же, что этого недостаточно. Святые светлые боги – а что если это хлёдная горячка? От неё бредят, от неё сходят с ума и умирают! Надо срочно что-то делать! Или… нет, может он пьян опять? Или не протрезвел! Точно. Да. Скорее всего!

— Я здоров, Клеандра, – проговорил он, а взгляд такой, что вот ни разу не здоров, а хворый, ооооочень хворый! Чего бы ему на меня так смотреть?

Он вообще такой… даже не знаю. Я уже столько ему наговорила всего. Призналась же, что я не такая как надо, что у меня недостатки, а он… он… у него выражение лица, словно я ему что-то потрясающее рассказала.

А когда разозлился. Жуть, у меня душа в пятки убежала, как он глазами своими сверкнул и вот камень там под одеждой засветился с такой силой – сквозь ткань пробивалось сияние!

Я бы рада сбежать, да только он не отпускал меня, а тут вот “станьте моей женой!” Ополоумел!

— Но и… – промямлила, стараясь найти слова, взывающие к благоразумию.

— Позвольте, я всё объясню, – попросил он, останавливая меня.

Что мне оставалось? Кивнула конечно.

— Дело в том, что после смерти моего отца, его величество стал присматривать за мной. Они с отцом были дружны.

— Ого! – восхитилась я. Ничего себе – покровительство императора не шутки!

— Да не сказал бы, что это так, – с сомнением, но и улыбкой лёгкой и грустной отозвался его светлость. Откинулся на стул. — Отец попросил правителя проследить, чтобы я женился до двадцати семи лет. И император, конечно, принял эту просьбу, дав мне чёткое понимание, что если до двадцати семи я не найду себе супругу, то правитель найдёт её мне сам.

— И когда вам исполнится двадцать семь? – хотя что-то говорило мне, что времени совсем не осталось.

— Через десять дней, – ответил даргон.

Да. Времени у него совсем не осталось.

— Более того, император призывает меня на ежегодный Весенний бал и я понимаю прекрасно, что как только попаду туда, то получу в руки выбранную им девицу, которая станет моей супругой, потому что отказать императору я не могу.

— Простите меня, ваша светлость, но я тогда не понимаю вашего предложения мне. Чем та девушка плоха? Может она красивее, скорее всего, даже не сомневаюсь, и род более именитый…

— Я не знаю её, – развёл руками он, перебивая меня.

— Но и меня вы тоже не знаете, – заметила я. И право – чего прицепился?

— Не скажите, – покачал головой, — вам нравится труд Варсеро! Не на словах, а на деле, – он указал на виноград. — Не думаю, что за эти десять дней я найду девушку, которая будет читать книги такие, какие читаете вы. А недостатки у неё – аппетит хороший, разговорчивость и открытость. Потому что честный смех – это прекрасно, Клеа!

Честно говоря, он и его предложение… он разыгрывает меня. Не иначе. Не верю, что ему есть дело до моего винограда, или книг, которые я читаю. Это же… никому не было дела, осуждали всегда все, кроме бабули, а тут явился и на тебе, оказывается я уникальная какая-то вся из себя и подхожу ему на роль супруги больше, чем дочь герцога какая-нибудь. Да и он не слышал, как я смеюсь – порой задыхаюсь и хрюкаю. Ужас. А он мне тут оды решил петь.

— А что, если у меня есть и другие недостатки, или вам очень надоест то, что я много говорю, как смеюсь… да и ем. Вдруг я чавкаю? – очень мечтала от него убежать, уйти, уползти на худой конец.

— Пффф, – фыркнул даргон.

Фыркнул! С ума сойти!

— А я бабник, люблю выпить, сквернословлю, а ещё ненавижу скуку! И, когда вкусно приготовлено, тоже могу забыть о приличиях за столом! – перечислил он.

— А если вы влюбитесь?

— Что?

— Вы встретите ту, которую полюбите, ваша светлость, – это последний довод. Пусть он образумится и отпустит меня. Прошу, святые светлые! Да хоть сама Печальная богиня! Пожалуйста!

Но на лице Синего хранителя было недоумение.

— Вы захотите жениться на той, которую полюбите, а тут я, – очевидно же, разве нет? Чтоб его дракона!

— Разведёмся, – спокойно ответил он.

— Отправите меня в сестринство?

— Да вы и так туда собираетесь, не так? – заметил он, потом сел нормально. Навис надо мной. Здоровенный такой. — Я предлагаю просто сделать остановку перед этим, вдруг вам всё-таки больше понравится быть моей женой, чем сестрой Печальной богини?

— А если понравится, а потом вы меня…

— Клеа, нет! Я обещаю вам, что никакого сестринства не будет – я дам вам содержание, если уж так получится, что может быть внезапно меня шарахнет и я влюблюсь, а вы будете мешать мне строить счастливую семейную жизнь. Я предлагаю равные условия. Считайте, что это договор. Мы заключаем сделку. И, после предполагаемого развода, вы получите жильё, какое захотите и где захотите, деятельность какую захотите, а можете просто жить не тужить, читать книги, изучать птиц, насекомых или растения, у меня хватит средств, милая!

— И всё же, не понимаю, почему вы не можете заключить такой же договор с любой другой юной девой?

— Потому что — что нужно вашей матушке и вашей сестре одной и второй теперь тоже? Всем нужно? – он всмотрелся в меня и я увидела такую усталость в нём, просто невыносимую, словно ему не вот почти двадцать семь, а все сто двадцать семь уже. Пожала плечами. — Они видят во мне герцога, мои родословную и средства, а ещё то, что я, как вы там сказали? “Привлекательный мужчина”?

Глава 8. Ещё и дракон в руки…

Я увидела как у его светлости синего хранителя Империи сползло лицо. Честно. Мимолётно, но это случилось. Однако он взял себя в руки очень быстро, только в глазах отразилось столько всего, что и я увидела уже, как он меня такую важную всю невесту тащит в храм за шкирку и согласие моё совсем уже не нужно. Да и как такому отказать?

Но он сдержался. И я подумала, что он честный человек, раз ему важно то, что он говорит… и моё мнение получается важно. А он же владыка, чего ему вообще на меня смотреть и тем более слушать!

— Тогда получается, – вздохнул, — до завтра хотя бы?

— Угу, – кивнула я. И он тоже кивнул. Повисло неловкое молчание.

Странно же. Надо проснуться. Потому что так стало жаль его, беднягу. Подумалось, что мы похожи – сквернословит он… ну и что? Или вот кажется тоже не против поесть вкусно – пирог мы с ним съели! Любовницы? Да и чего? Он обещал мне любовников. Брр!

С другой стороны – единственное что вынесла из этих книг эта их любовь ничего хорошего не приносит. Сплошные неприятности. Но и нанки наши все, матушка, служанки, кто поговорливее, да и труды матроны, которые я тоже читала, понятное дело, в один голос твердили, что вся эта брачная жизнь просто пытка какая-то. Да и традиции наши, той же первой ночи… Лучше быть сестрой Печальной богини, чем это всё.

Разве что только Корва писал о соединении мужчины и женщины вообще отстранённо, без эмоций и… будет герцог с любовницами своими – да и пусть! Мне грустить от этого?

Что до первой брачной ночи, что бы там не говорили, так ведь не умирал вроде никто… да? Значит ничего этакого. Справлюсь. Да и желание, чтобы жена законная родила наследника, вполне себе нормальное.

— Что ж, отпускаю вас, милая Клеа. Жду вашего ответа, – проговорил даргон вставая, возвысился надо мной.

— Я согласна! – ответила я. А чего? Не хочу к варварам. И к сёстрам не хочу. Не думаю, что его светлость соврал про библиотеку или зимний сад. Зачем ему? Определённо мне не будет хуже у него, чем здесь. Да?

Он сел. Плюхнулся даже.

— В смысле?

— Я подумала. Я согласна стать вашей женой, – действительно, почему нет. Тем более, что матушка никогда не согласиться, отец тоже. Да и два дня… это просто катастрофа. Сон или нет. Его женой мне не стать, но почему не согласиться?

— Это…

— Только учтите, матушка и отец не согласятся, и эти два дня, – пожала плечами. Но он только фыркнул.

— Некроманта зовём или лекаря? – я сначала не поняла о чём он. Убивать меня собрался? Лечить? Но и – друзья же, да. — Какого мага предпочитаете, – подтвердил он мою догадку.

Действительно прижало его светлость. Надо срочно все нюансы в голове выстроить, или проснуться же уже!

— Некроманта!

— Почему? – искренне удивился даргон моему ответу.

— Они честнее? – заметила.

— С чего это?

— Их подопечные во вранье не нуждаются, в отличии от подопечных лекарей.

И он ухмыльнулся, так по-мальчишески задорно, повёл рукой от головы в мою сторону, говоря жестом о своём почтении и встал снова. На этот раз повёл правой рукой в пространстве. И… сначала пальцы его зажглись синим свечением, потом сильнее, ярче, свечение стало голубым и после холодным белым, а синее поползло по руке, искрясь и переливаясь. Даргон что-то прошептал, его шёпот явственно стал чем-то материальным круглым, мерцающим, потом отдалился, расширился и перед нами возник портал. Такой же сияющий, как камень на груди мага, но при этом оттуда повеяло теплом, а мне думалась, что должно холодом.

— Чё? Какого мёртвого? – перед нами возник мужчина, стоящий спиной к нам. Не совсем одетый.

Я, сдерживая улыбку, опустила глаза. Немного, для приличия, но и наблюдать было невероятно интересно. Я никогда не видела магию в действии так близко. Мужчина обернулся.

— Ран! – рявкнул он, а я подпрыгнула. — Дракона твоего в зад! Ты задрал чтоб тебя… – и тут он заметил меня, запнулся. Зыркнул на синего хранителя так, что можно было бы умереть от этого взгляда. Правда!

— Прости, мне нужна твоя помощь, – проговорил синий даргон совершенно не подавая вида, что виноват или что неловко, да и вообще, словно ничего такого не происходит.

Мужчина рыкнул, натянул штаны. Даже думать не хочу откуда его вытащили. Потом развернулся, поправляя рубаху. И, ох, святые светлые, у него на груди был сиреневый камень! Это лиловый хранитель Империи – его светлость даргон Эйдан Гриз.

— Это знаешь ли… – мне показалось, что он едва сдерживается, чтобы не устроить синему хранителю взбучку.

— Эйд, это моя будущая жена леди Клеандра Ланор, – представил меня его светлость герцог.

— Чё? – не сдержался лиловый даргон.

— Клеа, милая, – теперь синий даргон обратился ко мне, — познакомься, это Эйдан Гриз, некромант всея Империи, он же лиловый даргон.

— Ваша светлость, – склонила я голову, хотя так и не встала.

— Да ты… – но ругаться больше не стал. — Очень приятно, ваша милость, – всё же ответил мне новоприбывший даргон. Слишком много на один наш замок, а на меня подавно!

— Мне нужно, чтобы ты скрепил наш с Клеа договор, – перешёл к делу герцог.

— Ваша светлость, – решила всё же вмешаться, — вам не кажется, что перед этим надо всё же спросить разрешение у моих родителей.

— Вы правда думаете, что они откажут? – удивился он.

— Да.

И я сейчас вот действительно поняла, что всё плохо. Никто не отдаст меня в жёны его светлости. Столько времени я слышала, что я не такая, как надо, а тут – меня же прятали от него. Я голодная осталась вчера, только потому что меня заперли, дабы не бродила в ночи по дому и нечаянно не попалась на глаза нашему владыке.

— Ран, ты не спросил разрешения у родителей невесты? – уточнил лиловый даргон.

— Они не откажут. Во-первых, это моя земля, во-вторых, не надо получать разрешение, чтобы заключить договор, он вступит в силу только после обручения, – ответил синий даргон.

— А где мы? Холодно, чтоб меня, – передёрнул плечами мужчина, садясь за стол напротив. — И какой договор?

Глава 9. Чтите традиции!

Пока Эйдан творил заклинание, учитывая все наши договорённости с Клеа, эта очаровашка тискала Шэта. Он снова обернулся скелетом и девчонка с невероятным воодушевлением и интересом рассмотрела его кости, пощупала и прокомментировала, чем довела дракона до исступления, Эйдана до восторга, а меня… я просто не мог поверить, что в такой глуши нашлось это сокровище, которое собирались отдать в храм к Печальной богине или, от чего меня раздирал невыносимый гнев, варвару какому-то в пятые жёны по сдельной цене!

Нет, простите!

Два дня это даже хорошо – Клеандра не успеет дать задний ход, потому что уверен, сейчас налетят на неё и матушка эта, и сестрички-красотки, будут клевать, а она бедняжка накрутит там себе в головушке светлой боги ведают чего.

Утащил бы прямо сейчас, если бы внутри была уверенность, что император не устроит мне взбучку и не решит мою судьбу, спокойно задвинув милашку, в угоду другой, выбранной им самим. То, что такая уже есть – не сомневался. Я даже знал кто это может быть.

Значит будем шевелить этих отмороженных, чтобы явиться на бал уже с супругой и пусть по голове надают, но я всё – обратно никак.

— А почему дракон его светлости Гриза отдельный? – поинтересовалась Клеандра, когда мы шли с ней по коридору замка, после того, как я отправил Эйдана туда, где он был. — Я читала, что камень даёт силу дракона, но его, – она запнулась, — владельцу камня?

— Всё верно, – улыбнулся ей, — и Эйдан единственный из даргонов, чей дракон имеет вот такую своеобразную телесную форму. Если конечно этот скелет можно назвать телом.

— Правда? – глянула на меня с восторгом девушка.

И это оказалось весьма приятно, правда. Не скажу, что девицы, бывавшие со мной не интересовались камнем – было дело. Но это скорее интерес такой себе – ух-ты, какая блестящая штукенция, она внутри и даёт возможность стать драконом? На том и всё. Разве что стоимость камня интересовала ещё – тех, девиц, которые знатные в плане оценки моего общего имущественного состояния, а те, кто… кхм… им надо было ещё знать можно ли его стащить.

— Да, мы пытались понять причину – я и Эйдан, но так и не смогли, а сам Шэт чаще просто шуточки отпускает. Думаю, что это связано с силой этого камня.

— Магией смерти? – уточнила Клеа.

— Да, именно с ней. Я обязательно познакомлю вас со всеми даргонами Империи, – пообещал я.

— Знаете, я всё же думаю, что…

— Не надо, Клеа, милая, – проводил её до какой-то боковой, тайной лестницы. — Давайте я подумаю за нас двоих?

— Только хотела сказать, что отказать могут, да. Понимаете, традиции в нашем крае очень важны, их чтут и относятся очень серьёзно, даже если это по вашему мнению, да и, – она понизила голос до шёпота, — по моему, они невероятная, сущая глупость.

— Я понял, – улыбнулся, поцеловав её руку. — Бегите, моя спасительница!

— Я ещё не сделала этого, – заметила она.

— И тем не менее.

Клеандра улыбнулась, очень очаровательно склонила голову и присела в знак почтения, после чего побежала наверх.

Проклятое захолустье! Традиции у них! И вот такой дар сгинет в келье печальных сестёр, потому что… вообще не понимал почему!

— Ваша милость? – завалился в кабинет к графу и вот же радость – мамуля тоже здесь.

Всмотрелся в неё – дракон её сожри… взгляд не уступит ни одному некроманту или огненному магу! Надо было не отпускать Эйдана, а оставить его здесь, чтобы он меня поддержал. Или вызвать Алви, чтобы он ей в голову залез, а то какой вообще толк еще от этой ментальной магии? А тут внушил бы им, что мне надо, и дело с концом.

— Ваша милость, – улыбнулся ей своей самой очаровательной улыбкой. На Клеа не действовало, а вот матушка сразу расплылась.

— Ваша светлость, – замурлыкала она, выпрямляясь над супругом, кажется вцепилась ему всеми пятью когтищами в спину. Бедолага аж подпрыгнул, выпрямился ещё сильнее – сразу ясно у кого тут яйца в доме.

— Вы просмотрели книги, ваша светлость? Есть вопросы? – спросил граф, а я даже не сразу понял о чём это он, но да, я же скрылся от этого безумного местного парада невест, приняв предложение уткнуться в учётные книги! Забыл!

— Да, всё отлично, – изучил бы я их ещё. Внезапно возникла идея, что почерк в книгах больно стройный и аккуратный – уж не Клеа ли их вела?

— Мы очень рады, ваша светлость! – заворковала матушка этого семейства, не давая мне сказать про замужество.

— А я как рад!

— Вы нас покидаете? – уточнил граф, а жёнушка сильнее вцепилась ему рукой в плечо.

— Простите, ваша светлость, мы счастливы, что вы посетили нас! Такой гость! Оставайтесь столько, сколько пожелаете!

— Сколько пожелаю? Да… – всмотрелся в эту горную орлицу. — Но у меня нет времени, служба зовёт меня, – с ней надо аккуратнее.

Графиня повела головой, лицо перекосило печалью. А вот супруг её был не прочь, чтобы я убрался поскорее. Он встал.

— Но у меня есть ещё одно дело, с вашего позволения, – заметил я и едва сдержался, чтобы не подавиться смехом, когда графиня заставила своего супруга сесть назад.

— Всё, что хотите, ваша светлость! – сладко пропела она.

— Хотя… нет, наверное… нет, – сделал вид, что расстроен и конечно её милость тут же заинтересовалась моей печалью. Так, что и матушка родная, была бы жива, позавидовала.

Я вздохнул, потом присел на стул перед столом графа.

— Понимаете ли… – вздохнул снова, как умел, трагичнее. — Я слышал, что свадьбы у вас тут только зимой справляют. Всего два дня осталось до конца, так что… да. Надо отправляться в столицу. Не буду ждать обеда и ужина, – я встал, разводя руками.

— Нет, постойте, ваша светлость! – конечно заволновалась графиня. — Свадьбу легко организовать, право же, что это для нас, или для вас? – она повела бровью, ооочень многозначительно. Но на это я был согласен, конечно, как иначе?

— Ваша милость, что хотите, но право же, столько суеты… наверное лучше…

Глава 10. Традиционному конца и края не видать…

— Но… – запнулась матушка. У неё столько было эмоций на лице. Батюшка не лучше, конечно, словно его сейчас удар хватит. Надо было и Лойза тащить, а то преисподняя тут их разберёт какие на похороны традиции имеются.

— Что-то не так? – спросил я, слегка улыбаясь и бровь не забыл вверх приподнять.

Графиня сглотнула, нервно улыбаясь в ответ.

— Просто… просто это невозможно ваша светлость! Клеандра не… – был готов услышать “не продаётся” клянусь! — Клеандра не может стать вашей супругой!

— Отчего так?

— Она… – графиня сделала паузу, и, если бы я не говорил с Клеа, не знал, что с ней и как, то мог бы конечно подумать, что графиня не причину ищет, а стесняется сказать, как в действительности обстоит дело. — понимаете… не совсем здорова!

А это она бодренько сказала, граф не согласился бы, глаза отвёл – кажется, что он к дочке старшей всё же лучше относится, чем матушка, но и причины могут быть самые разнообразные, а мне на них наплевать.

— О, сущая безделица! – отмахнулся я, разворачиваясь. — Не переживайте, ваша милость, с хворями я управлюсь, в конце концов даргон Империи я или где? Не справлюсь сам, так, что проще мага зелёного найти.

— Но это вы про тело, а… – какая мерзкая женщина, в самом деле! Но тут вроде как супруг её одёрнул, а я всё же обернулся и на этот раз она получила от меня улыбку, от которой чуть не померла.

— А с этим справится золотой даргон, – выходя услышал, как у графа всё же проявилась воля и голос.

— Ты что творишь? – шикнул он на супругу.

— Она опозорит нас! – прошипела та в ответ, свято уверенная в том, что Клеандра и правда ничего другого семье принести не может.

— Сейчас нас позоришь ты! – отрезал граф.

Её милость что-то на это фыркнула и судя по всему направилась к двери. И настрой у неё… чтоб меня и дракона! Вот тут просчитался.

Переместился в комнату, как мне хотелось не ошибиться, Клеандры.

— Клеа? – получилось, дракону она понравилась определённо, так что нашёл её по запаху безошибочно.

— Твою мать! – подскочила она в кровати. Валялась плашмя – наверное пришла и упала с размаху. Невероятно милая в своей открытости особа. И мать мою вспомнила! Отлично. Мне нравится ещё больше, чем раньше! — Ва… ваша светлость? Простите… – покраснела она, потому что испугалась и потому что ругнулась при мне.

— Бросьте, это вы простите, что так завалился, – развёл руками. — Я быстро. Я согласовал нашу свадьбу, но! Кажется ваша матушка попробует её саботировать, так что, – она села, а я протянул к ней руку. — Смотрите, – от прикосновения наших пальцев по её руке поползли знаки древней магии, — это моя для вас защита. Я вам обещал, что с вами ничего не случится и я сделаю для этого всё, верите?

— Это… – глаза её зажглись удивлением.

— Они пропадут, когда я уберу руку, но остануться с вами, чтобы я мог прийти вам на помощь, если она понадобится, – пообещал я и встретился с невероятным восторгом взгляда поднятых на меня голубых глаз.

— Спасибо! – совершенно искренне поблагодарила Клеа. Кажется ей не нужно ничего этакого от меня – вот магию покажи, расскажи ещё как она работает и девушка счастлива.

— Не стоит, я же это для себя, – подмигнул и отпустил её руку. — Ваша матушка. Кажется вам придётся прикинуться больной… умственно.

— О, какая мелочь, я даже горбатой как-то была, – ответила мне Клеа, а я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.

— Только помните – мы с вами не общались и ни о чём не договаривались, да?

— Конечно, – фыркнула она, склонив голову, — я же не хочу получить взбучку, что покинула комнату и добралась до библиотеки.

Я покачал головой и исчез, как раз когда графиня с криком: “КЛЕАНДРА!” – ворвалась в комнату своей старшей дочери.

Однако защита ей не понадобилась. Мать поорала, сёстры поистерили, но всё же никто из них не решился идти против воли владыки земель и его светлости даргона его императорского величества. И хорошо. Думается.

Но… традиции! Спасите и сохраните. Действительно оказалось, что это какой-то не меньше, чем Безумства праздник, проводимый в столице летом. Но жителям севера не до того летом – они поглощены работой в полях, потому как лето здесь короткое, а богатый урожай необходим, как воздух, иначе к весне начнут голодать.

Мой отец всегда говорил мне, что северные земли очень проблемные, что когда им нужна помощь отказывать нельзя – люди суровые, выживают превозмогая, просят о помощи только когда совсем прижмёт.

То что суровые, я знаю по войне. И что не жалуются тоже знаю. И о помощи не попросят – да где там!

Её милость видимо решила, что раз я пошёл поперёк её желания женить меня на совсем другой дочери, то… А вдруг я откажусь в процессе подготовки? Или затраты будут такими, что я махну рукой и сбегу? Но так было в начале, потому что потом она прикинула выгоду от союза и смирилась, что мне и правда не нужны другие её дочери, которые, кстати, очень даже продолжали строить мне глазки, потому как Клеандру я видеть не мог, но эти-то… во всей красе – самые долгие два дня на моей памяти, клянусь головой своего дракона!

Когда мне уже позволили добраться до милашки Клеандры, ожидавшей меня в храме, я поверить не мог, что ожидал не сто лет, а всего два дня. И я самый терпеливый мужчина, отвечаю! И безусловно сдерживаясь, чтобы всех вокруг меня не сожрать, я несколько раз напоминал себе ради чего я терплю всё это. Несколько раз! И усомнился даже, что оно мне и правда необходимо, но увидев светлую головушку, с голубыми лентами под цвет глаз – я просто не могу свалить и бросить её здесь! На войне своих не бросают!

Потом ещё традиции… и ещё… и ещё…

Когда вся эта пирушка отпустила меня в подготовленную нам с Клеандрой комнату, я кажется готов был убивать только услышав это слово – традиция! Но конечно на этом мои страдания не закончились, как и страдания моей уже почти жены.

В комнату её втолкнули практически, захлопнув дверь за спиной – как хищнику скормили.

Глава 11. Пусть страдания твои будут недолгими

Его светлость… точнее Ран? Не смогу привыкнуть, или смогу? Не знаю, но мне казалось, что он не любит сложности, это и хорошо и плохо, однако ещё ему можно верить. Я замечала перемены в нём, когда он общался с моей матерью или моими сёстрами… смотрел на них совсем не так, как на меня.

“Ты не получишь герцога в мужья, хворушка, – прошипела мне Сильвина, глянув надменно и зло. Никогда не замечала в ней такое. Вскрылось. — Посмотрим, как он тебя дождётся!”

И я была уверена, что не дождётся, потому что не раз видела, как моя сестра очаровывала мужчин. Леансия ничего такого не сказала. Но уверена, что тоже в долгу не осталась. И понятно, что куда мне с ними тягаться? Они невероятно красивые, яркие. И я – волос светлый, что считается на севере приносящим беды, не такая во всём, похвалу и одобрение слышала только от бабушки…

Придя в храм, я до последнего думала, что его светлость не придёт, что наше единение отменят, что это шутка, что…

И он не просто пришёл, он не просто отсидел весь этот ужасно громкий, долгий пир, с невероятным количеством унизительных и откровенно глупых традиций, половина который призваны были, чтобы опоить молодого мужа до состояния невменяемого хмельного беспамятства.

Но он меня грел, обнимая, говорил со мной – я благодарна, его светлость успокаивал меня. А мне было очень неспокойно, потому что одна из традиций подготовки молодой жены к первой ночи с мужем, заключалась в том, что матушка и нанушки, близкие к девушке тётки, рассказывали ей о том, что будет происходить… надо ли говорить, что слова “боль” и “ужас” самые часто произносимые?

Затолкнув меня, окончательно околевшую в комнату, приказали лечь на кровать и не шевелиться, они только попричитали, желая, чтобы страдания мои были недолгими…

Конечно меня трясло, тем более, что мой супруг находился вовсе не в зале, а в комнате – вино пил, сидя в кресле. Подготовится мне и собраться с мыслями, как планировала, в его отсутствие, не удалось, но и не понадобилось.

Прикосновения его губ оказалось едва весомым, очень нежным и… внутри меня разлилось тепло. Я не то чтобы не ожидала этого, мы уже целовали друг друга в храме, после распития вина из церемониального кубка. Но сейчас тепло мужчины окружало меня, оно было таким… странным и невообразимо приятным. Мне не верилось, правда, что он может сделать мне “больно невыносимо” и что “ничего ужаснее” я в своей жизни не испытаю.

У Корва в трудах было описано единение мужчины и женщины для продолжения рода, так же были вполне подробные иллюстрации с телами обоих. В целом я была готова увидеть обнажённого мужчину и не видела ничего странного в том, что вероятно он увидит меня так же.

Тем более – его светлость и его репутация… я определённо не первая женщина, далеко не первая, в его жизни и постели, определённо. Но и с точки зрения исследователя – это же хорошо, что у него так много опыта, он не навредит. Да?

— Клеа? – шепнул его светлость.

— Да? – голос тем не менее у меня пропал. Это и вино, и переживания, и…

— Всё хорошо, милая, – убедил меня и внезапно его камень потух, волосы стали тёмными, что снова поразило меня, как и когда увидела это впервые.

— А… – не смогла сформулировать толком мысль, а хотела о стольком спросить.

— Так будем на равных, – улыбнулся он, понимая это моё невнятное “а”.

А я думала, что он зачаровал меня, ведь вероятно может. Но раз он не даргон в данный момент, или как это можно назвать? Я запуталась. Вздрогнула, когда рука его светлости прикоснулась к моей груди, даря очень необычные ощущения, потом пальцы его запутались в этой бесконечной рубахе. Он цыкнул, раздражённо, но и мягкости своей не потерял, лишь снова прикоснулся губами к моим губам.

А дальше… наверное всё же это магия. Или не она. Но только тепло, растекающееся от прикосновений, дарило негу и удивтельное томление. А я поняла, что жду, когда же станет больно, но…

— Ох, – выдохнула, когда он меня выпутал из этой церемониальной рубашки, а я только было подумала, что надо сказать ему, что так нельзя. — Ваша светлость…

— Ран, – мягко, но очень, как у него так получалось, без возможности сопротивляться его воле, произнёс он.

— Ран, – согласилась я, утонув, как в этих романах пишут, в его взгляде. Как можно тонуть во взгляде? Но оказывается можно. Потому что я не смогла отвести своего взгляда, а надо было, ведь неприлично – дева же должна быть накрыта рубахой в этот момент, а я вот совершенно открыто, как заворожённая, смотрю в его голубые глаза и…

Где-то тут я должна была умереть почти от ужасной раздирающей меня на части боли, такой что не забуду никогда и вообще!

Было больно. Но и его светлость… Ран, да… Ран был очень осторожным со мной. Я чувствовала это, совершенную заботу и внимание к тому, как я себя ощущаю. А я очень странно себя ощущала. Очень. Это такая необъяснимая смесь удивления, страха и недоумения. Не раскладывай по полочкам, Клеа, не надо, просто – я не заметила, как камень слегка дрогнул голубым, потом по телу моему прошлась волна невообразимо необъяснимая и я такая… ох… Я даже губу закусила, чтобы как-то сдержать себя, но и не смогла, сцепилась в его светлость, а он только снова поцеловал меня.

— Это… это… – не нашлась как объяснить. Мне надо подумать. Надо очень. Почитать. Или?

— Прости, – тихо шепнул мне на ухо Ран, потом поцеловал место на шее прямо под ним, и смещаясь устроил меня в своих руках. — Пришлось немного поколдовать.

— Магия?

— Вообще так и без магии бывает, – улыбнулся он, изучая меня. — Если позволишь, мы обязательно вернёмся к этому ещё.

Я глянула на него с интересом, но увидев улыбку, поняла, что поступаю страшно неприлично. Потупила взгляд и сжалась, но мужчина только рассмеялся, целуя меня в висок.

— Вероятно тебе наговорили чего невероятного, да? – поинтересовался он.

— Да, но я читала… в этих романах, – как бы их назвать, — для дев. Да. Там написано, что-то такое про бесконечную любовь и… а у Корва…

Глава 12. Да дракон сожри эти ваши традиции!

— Зачем? – уточнил Ран.

— Это… традиция, – я поискала глазами рубаху эту свою. Перевела на него взгляд.

Увидела, нет, я ощутила, как его светлость держит себя в руках. Но его камень, его волосы, ставшие вообще белыми, как снег, его глаза — голубой превратился в почти белый, а точка внутри стала вертикальной…

— Тааак, – он с невероятным трудом повёл головой, призывая, кажется, чтобы я рассказала ему, что к чему.

— Дело в том, что… – осеклась и не стала произносить слово традиция, — дева… невеста… после… после… близости. Она должна вернутся к нанушкам и матери, те должны сопроводить её в зал, чтобы все увидели… – прикусила губу.

Кажется я сейчас стану вдовой. Или сиротой?

— А что делает супруг в то время, когда его супруга шастает по холодным коридорам, нагая, в этой рубахе… кровавой, да? Надеется, что она не отморозит себе окончательно то, что ещё не успела? – очень спокойно прорычал его светлость.

— Спит, – пискнула я.

Он хмыкнул. Нет. Кашлянул. И рассмеялся. Только совсем не весело. А очень страшно. Наверное, в такой момент надо было бы спрятаться, но только я точно, совершенно точно не боялась его. Вообще. И… может дело в том, что мне было безумно страшно справлять этот традиционный обряд? Кажется намного страшнее, чем идти на близость с мужчиной, что бы они мне там не говорили и как бы не стращали.

— Если я не пойду, то они придут сюда, – решилась добавить я.

Но вот этому он был бы точно очень рад. Интересно стало, что он мог бы сделать в гневе? Я не кровожадная, но просто… его светлости правда есть дело до того, чтобы мне было хорошо. На глаза навернулись непрошенные слёзы. Я не знаю этого человека, который проявил за последние несколько дней внимания доброго ко мне намного больше, чем все родные мне люди за всю мою жизнь.

Пока я старалась не всхлипнуть, даргон встал. Очень резко. Голый. Соскочил с кровати. Поднял с пола злосчастный предмет одежды.

— Но на деле им нужна рубаха, а не дева в ней? – если бы я не видела его глаз, не чувствовала кожей вибрацию ярости, исходящую от него, то вполне могла подумать, что он собран и спокоен.

— Д… да. Но с… со следами, – добавила я.

Он приподнял бровь.

— Деву кладут на кровать, потом задирают ей подол на голову, – заговорила очень быстро, потому что явно терпение у него на исходе было, — проиходит бракозакрепление и…

— Муж спать, а жена по замку бродить?

— Да.

— Потрясающе!

И нет ни разу не было в даргоне восторга или чего-то соответствующего понятию “потрясающего”.

Он глянул на рубаху в своей руке, потом на меня.

— А если нет следов? – поинтересовался его светлость мой муж сквозь зубы.

— Отец должен проткнуть её пикой.

— И им не нравятся варвары! – воскликнул даргон, разворачиваясь к двери.

— А… – не смогла ему сказать, что он всё ещё не одет. Совсем.

Но пока он шёл, я ощутила словно тепло под собой, и сияние пробилось сквозь покрывало. Я даже глянула под него в недоумении, только не успела, потому что сияние появилось в руке у его светлости, а по белой ткани расползлись собственно те самые следы.

— Достаточно? – глянул он на меня. И я кивнула. А что мне ещё оставалось?

После моего согласия, он распахнул дверь и я видела, как отпрянули от неё все эти тётки, что ждали снаружи.

— Держите, – сунул он рубаху в руки моей матушки, оторопевшей, как и все остальные, от лицезрения перед собой обнажённого герцога.

Его же это вообще не смутило. Слегка повёл рукой и снова свечение за спинами женщин, а следом на кровати возле меня.

— На этом мы покидаем вас, уважаемые милости. Всего вам доброго, благодарности за жену, – возвестил его светлость. Матушка подняла руку, открыла рот, даже слово “традиция” попыталась сказать, но услышала пробирающее шипение, — не будет моя супруга, чтоб вам всем, её светлость герцогиня Яглиси, шастать по вашим холодным коридорам, чтобы показаться всем в неглиже. Вам надо – вы и надевайте эту рубаху!

И он захлопнул дверь.

— Собирайся, Клеа, милая, – указал он мне на ворох ткани, оказавшейся моей одеждой перемещённой сюда магией. — Загостились, – процедил зло, направляясь к своей одежде.

Нервировать его я не стала. Да и, Клеа! Ты невероятно счастлива покинуть это место – куда угодно, только подальше отсюда.

Одевалась очень быстро, потому что пьяный северный разгул мог бы не простить нарушение такой традиции, как явление молодой супруги пиру в церемониальной свадебной рубахе. Супруг герцог или нет, но вся эта рать, что пила сейчас внизу вполне могла завалиться в комнату, чтобы… да боги их разберут зачем – главное же “какая гулянка без славной драки”?

Только с одеждой случилась неприятность – он перетащил только мою юбку от брачного наряда, нижнюю тонкую прозрачную короткую сорочку, без рукавов и расшитый узорами праздничный полушубок.

— Не важно, – ухмыльнулся его светлость, когда я смущаясь прикрыла себя руками. — Клеа… – покачал головой, сделал ко мне шаг, накидывая полушубок, — вот это определённо лишнее, я же всё видел.

И от этого заявления стало жарко. Я даже глянула на огонь – может разгорелся сильнее? Его светлость заметил и рассмеялся легко, будто не злился всего ничего времени назад, так что готов был всё здесь уничтожить. А он был зол именно в такой степени – уверена!

— Готова? – он коснулся губами моего виска. — Тогда…

Прижал меня и голубое свечение… и мы оказались на стене, там, где я его и встретила впервые.

— Ваша св… – поправилась. — Ран?

— Кое-что вспомнил, – улыбнулся он. — Где твоя птица?

Я в недоумении всмотрелась в него, потом произнесла “а” и указала на башню, где наверху находилось гнездо мартовки, за которым я наблюдала.

Если честно, я не очень поняла, зачем ему это, а ещё не верила, что птичка жива – я же не приходила к ней столько времени.

— Ох, маленькая, – птичка была жива, но очень плоха, как и её детки.