Истинная для двоих

Пролог

Пролог

Голая кожа касалась ледяного камня. Я стояла на высоком подиуме, не смея пошевелиться. Ноги дрожали, но не от холода — от их взглядов. Эти глаза прожигали меня насквозь, будто я была добычей на охоте. Они смотрели и ждали.

Я пыталась прикрыть грудь руками, но крохотное платье, больше напоминавшее тонкую вуаль, не оставляло шансов сохранить хоть каплю достоинства. Толпа гудела, шёпот, смех и низкие, рычащие голоса сливались в давящий гул.

— Лот номер семь! — резко выкрикнул ведущий. Его хриплый голос раздался, как удар кнута. Я вздрогнула. — Истинная, обнаруженная в человеческом мире. Чистая, нетронутая! Редчайший случай: её связь распространяется сразу на двоих!

Гул усилился. Взгляды, прикованные к моему телу, стали ещё жаднее. Слова “чистая” и “нетронутая” эхом отдавались в ушах, смешиваясь с жутким чувством, что они не просто смотрят на меня, а мысленно уже касаются.

— Десять тысяч! — выкрикнул кто-то с левой стороны. Его голос был грубым, как у хищника.

— Пятнадцать! — ответил другой, звучавший более плавно, но не менее опасно.

Я обвела взглядом толпу. Их лица скрывались в тени, но глаза сияли: золотые, красные, синие. Жадные. Я попыталась отступить, но верёвки на запястьях не позволяли. Меня купят. Они будут бороться за право обладать мной.

— Двадцать тысяч! — раздался новый голос, низкий, хриплый, словно льдом по коже провёл. Я сразу нашла его владельца. Высокий мужчина с чёрными, как ночь, глазами и жёсткими чертами лица. Он сидел спокойно, небрежно закинув ногу на ногу. В его взгляде читалось: “Я уже победил”.

Но он не был единственным, кто меня заметил.

— Двадцать пять, — бросил светловолосый мужчина, сидящий ближе к сцене. Он выглядел полным противоположностью тёмного: золотые волосы, дерзкая улыбка. Его взгляд блестел, словно он уже обдумывал, что сделает со мной, когда я окажусь в его руках.

— Тридцать, — спокойно сказал тёмный. Его лицо осталось каменным, но голос… голос был таким уверенным, что я почувствовала, как холодок пробежал по спине.

— Тридцать пять! — светловолосый поднялся с места, его улыбка стала шире. — Я не проиграю, братец.

Братец? Я моргнула, не понимая, что он имеет в виду. Они знали друг друга?

— Сорок, — продолжил тёмный, не обращая внимания на вызов.

— Сорок пять, — ответил светловолосый, но теперь в его голосе прозвучала нотка раздражения.

— Пятьдесят, — голос тёмного мужчины стал ниже, но от этого только страшнее. Он поднялся, и я осознала, насколько он крупный. Его силуэт напоминал волка, готового броситься в атаку.

— Шестьдесят, — светловолосый вышел в центр зала, глядя на брата. Его улыбка стала почти хищной. — Она будет моей. Или нашей. Тебе решать.

Зал замер. Я почувствовала, как дыхание застряло в груди. Что значит “нашей”? Что они планируют?

Ведущий ударил тростью по подиуму, чтобы вернуть внимание.

— Шестьдесят тысяч золотых! — объявил он, его голос звенел от восторга. — Последний шанс сделать ставку!

— Семьдесят, — бросили они одновременно.

Толпа зашумела. Ведущий лишь ошарашенно оглянулся. Потом, видимо, осознав, что большего уже не будет, он поднял трость.

— Продано! Лот номер семь переходит… к обоим владельцам!

Возглас удивления пронёсся по залу. Я замерла, понимая, что только что была “куплена”. Но как? Почему двоими?

Они подошли ближе. Светловолосый остановился первым, улыбаясь так, будто всё это было игрой, а я — призом. Он нагнулся, его пальцы коснулись моих губ.

— Такая мягкая… и теперь наша, — произнёс он с тихой насмешкой. — Что скажешь, малышка? Готова?

— Она пока не понимает, что значит быть истинной, — холодно сказал тёмный, стоя рядом. Его взгляд скользнул по моему телу, как нож. Он наклонился ближе, от чего я почувствовала, как замирает сердце. — Но ничего. Скоро поймёт.

Светловолосый улыбнулся шире.

— Мы будем хорошими учителями, правда?

1

Я шла между ними, пытаясь не споткнуться. Мои ноги дрожали, а дыхание было тяжёлым, как будто воздух стал густым и липким. Они молчали, но это молчание было громче любых слов. Их присутствие было не просто ощутимым — оно душило, будто невидимая сила обвивала меня со всех сторон.

Светловолосый, Леон, шагал рядом, время от времени бросая на меня взгляды. Его улыбка — тёплая, но с какой-то острой насмешкой — заставляла меня нервничать. Он смотрел так, будто знал что-то, что я пока не понимала. Его рука вдруг легла на моё плечо, и я вздрогнула.

— Расслабься, Элиана, — его голос был мягким, но от него мурашки пробежали по коже. — Мы не причиним тебе вреда. Если ты сама этого не захочешь.

Я сжала зубы, чувствуя, как его пальцы медленно скользнули вниз по моей руке. Это было интимно, слишком близко. Я попыталась отстраниться, но его хватка была крепкой.

— Отпусти меня, — выдохнула я, но голос прозвучал слишком слабо.

— Отпустить? — он засмеялся. — Ты ведь понимаешь, что теперь всё будет иначе, милая? Мы купили тебя. Ты наша. И чем раньше ты это примешь, тем легче всё будет.

— Леон, прекрати, — вмешался Александр, его голос звучал резко и холодно. Он шёл впереди, но теперь обернулся. Его тёмные глаза сверкнули. — Она напугана. Ты только усугубляешь.

— Напугана? — Леон снова рассмеялся, его рука всё ещё держала меня. — О, она больше не боится. Она злитcя. Правда ведь, Элиана?

Я посмотрела на него, пытаясь удержать взгляд. Гнев действительно кипел внутри, но он смешивался с чем-то другим. Слишком близко, слишком горячо. Я ненавидела себя за то, что чувствовала себя… странно.

— Вы не имеете права… — начала я, но слова застряли, когда Леон снова наклонился ближе.

— Не имеем права? — прошептал он, его дыхание обожгло мою щёку. — Милая, мы имеем полное право. Ты связана с нами. Мы — твои хозяева.

— Это не так! — выкрикнула я, чувствуя, как ярость перекрывает страх. — Вы не можете просто купить человека и думать, что он станет вашей игрушкой!

Александр сделал шаг вперёд, заставив Леона отступить.

— Довольно, — сказал он тихо, но в его голосе звучал приказ. — Ты перегибаешь.

Леон фыркнул, отпустив меня, но в его глазах всё ещё играла насмешка.

— Хорошо, брат. Пусть пока думает, что у неё есть выбор, — он поднял руки в знак сдачи, но его улыбка никуда не исчезла. — Но мы оба знаем, что она скоро всё поймёт.

Александр снова повернулся ко мне. Его взгляд был холодным, но внимательным.

— Элиана, — произнёс он, его голос был ниже, спокойнее. — Ты теперь в нашем мире. И здесь всё иначе. Здесь нет привычных тебе законов. Ты наша истинная. Это не просто слова. Это связь, которую ты не сможешь разорвать.

— Я не хочу быть вашей, — ответила я, чувствуя, как голос начинает дрожать. — Я не принадлежу никому!

— Пока, возможно, и нет, — сказал он, его лицо осталось бесстрастным. — Но скоро ты узнаешь, что значит быть частью нас.

Его слова звучали как обещание, и от этого обещания у меня перехватило дыхание.

— Нам пора, — добавил Александр, оборачиваясь. — Портал долго не ждёт.

Леон подмигнул мне, снова касаясь моего плеча.

— Ты ещё не знаешь, Элиана, но тебе понравится. Поверь мне.

Я хотела ему что-то сказать, бросить вызов, но понимала, что пока не готова. Я могла только идти. Шаг за шагом. В их мир.

Леон

Элиана шла впереди, а я не мог оторвать от неё глаз. Её тонкая спина, напряжённые плечи, эта мелкая дрожь в каждом шаге… Она сопротивлялась, боролась с собой, с нами, но я уже видел, как её тело и душа постепенно поддаются. Это всегда так, когда истинная впервые попадает в наш мир. Сначала страх, потом гнев, а потом… потом приходит принятие. И желание.

Александр шагал впереди, его спина выпрямлена, движения чёткие, как у хищника, который всегда контролирует свою добычу. Но я знал, что внутри он тоже чувствует её. Чувствует, как она притягивает нас. Это нечто большее, чем простая связь. Это зов.

— Ты смотришь на неё слишком жадно, Леон, — ворвался в мою голову Александр, даже не оборачиваясь.

— А ты слишком холодно, брат, — ухмыльнулся я. — Думаешь, она поверит в твою маску?

Он промолчал. Конечно, промолчал. Александр никогда не был человеком, который разбрасывается словами. Но я знал, что он чувствует. Он так же связан с ней, как и я. Истинная для нас двоих. Это было настолько редким случаем, что даже я, привыкший ко всему, едва мог поверить. Но вот она. Наша.

Элиана вдруг остановилась и обернулась. Её взгляд метался между нами, как у загнанного зверя, но в нём уже было что-то большее — вызов.

— Вы всё говорите “истинная”, — начала она, её голос дрожал, но в нём была сила. — Что это значит? Почему я? Что вы от меня хотите?

Я остановился рядом с ней, глядя прямо в эти её яркие глаза. Она была красива. Даже в страхе, даже в гневе. Но, чёрт возьми, эта злость делала её ещё желаннее.

— Истинная — это не просто слово, милая, — начал я, подходя ближе. — Это судьба. Для нас. И для тебя.

Она вскинула подбородок, пытаясь выглядеть сильной. Господи, как это было мило.

— Для вас? — переспросила она. — А я тут, значит, не при чём? Я просто… вещь?

— Нет, ты не вещь, — вмешался Александр. Его голос был резким, но спокойным. Он смотрел на неё серьёзно, как всегда. — Ты больше, чем можешь себе представить. Истинные — редкость. Настоящая редкость. Они рождаются раз в столетие, чтобы связать двух сильнейших магов. Их энергия… их сила — то, что удерживает баланс.

— Баланс? — её голос дрогнул, но она не отвела взгляд. — Что это значит? Вы что, собираетесь… использовать меня?

Я не удержался от улыбки.

— Использовать? — я наклонился к её уху, моя рука мягко коснулась её талии. — Нет, милая. Мы собираемся владеть тобой. Но ты поймёшь, что это не наказание. Это будет… наслаждением. Для всех нас.

Она отступила, её глаза расширились, и я услышал, как её дыхание сбилось. Её тело уже откликалось на нас, даже если она пыталась это скрыть. Это всегда так. Истинные чувствуют нас так же, как мы чувствуем их. Связь. Её невозможно игнорировать.

2

Я не понимала, что произошло. Одним днём я жила обычной жизнью, ходила на работу, смотрела сериалы по вечерам. А сейчас… сейчас я шла по мрачным коридорам огромного замка в мире, который не мог существовать. Но он существовал. Каменные стены, древние колонны, холодный ветер, прорывающийся через узкие окна. Всё это было реальным, пугающим, чужим.

Они назвали меня истинной. Я не знала, что это значит, но чувствовала: это что-то важное. Что-то, от чего теперь зависит моя жизнь.

Мир магии… он оказался не таким, как в книгах и фильмах. Он был жестоким, тёмным, полным силы, которая витала в воздухе, словно могла обжечь. И эта сила окружала меня, цеплялась за моё тело, за мысли. А они, эти двое мужчин, заявляли, что я теперь принадлежу им. Их уверенность сводила с ума.

— Ты молчишь, малышка, — голос Леона прервал мои мысли. Он шёл рядом, слишком близко. Его взгляд скользнул по мне, задержавшись на моей шее, на ключицах, а потом… ниже. — Неужели всё ещё думаешь, что это сон?

Я сглотнула, но не ответила. Говорить с ним — это как подливать масло в огонь. Он наслаждался каждой моей реакцией.

— Она всё ещё в шоке, — произнёс Александр, который шёл впереди. Его голос был низким, холодным, безэмоциональным. — Это нормально. Ей нужно время.

— Время? — Леон ухмыльнулся, и его рука внезапно легла мне на поясницу. Его пальцы легко скользнули вверх, пока я не почувствовала его тёплую ладонь на своей спине. — Думаю, ей нужно что-то другое. Например, наше внимание.

— Не трогай меня! — резко бросила я, пытаясь отстраниться, но его рука лишь крепче сжала мою талию, притягивая ближе.

— Что такое, малышка? — его голос звучал почти ласково, но я чувствовала в нём что-то опасное. — Боишься?

Я попыталась вырваться, но он только сильнее прижал меня к себе. Его грудь касалась моего плеча, его дыхание было слишком близким.

— Леон, — голос Александра прозвучал резко, как удар. — Хватит.

Леон фыркнул, его ладонь медленно скользнула вниз, прежде чем он отпустил меня. Но перед этим его пальцы на мгновение задержались чуть ниже, там, где ткань платья не могла скрыть бедро. От этого прикосновения меня бросило в жар, и я ненавидела себя за это.

— Ты такая чувствительная, — прошептал он, отступив. — Это так… мило.

Я обернулась, чтобы бросить ему взгляд, полный ярости, но он лишь улыбнулся своей фирменной наглой улыбкой, которая одновременно бесила и… заставляла сердце биться быстрее.

— Что это всё значит? — выдавила я, обращаясь скорее к Александру, чем к Леону. Его хищная улыбка была последним, что я хотела сейчас видеть. — Почему вы называете меня истинной? Почему вы решили, что я… ваша?

Александр остановился и повернулся ко мне. Его взгляд был серьёзным, тяжёлым.

— Истинная — это не выбор, Элиана. Это судьба. Ты связана с нами. Навсегда.

— Это смешно! — выкрикнула я, чувствуя, как внутри закипает гнев. — Никто не может быть чьей-то собственностью! Я человек, а не… не игрушка!

— Ты больше не человек, — спокойно произнёс он. — Ты наша истинная. Это не просто слова. Это связь. И чем раньше ты это поймёшь, тем легче будет для тебя.

— Он прав, знаешь ли, — снова вмешался Леон, его голос был тихим, но от этого только страшнее. — Ты уже это чувствуешь. Ты чувствуешь нас. Нашу магию. Нашу силу.

Я хотела крикнуть, что это не так, что я ничего не чувствую, но это было бы ложью. Я действительно ощущала их. Каждый раз, когда они смотрели на меня, когда их руки касались моей кожи, что-то внутри меня отзывалось, словно магия, о которой они говорили, была не снаружи, а внутри.

— Это не правда, — прошептала я, отворачиваясь.

— Это правда, малышка, — тихо сказал Леон, приближаясь. — Ты скоро сама это поймёшь. И, поверь мне, тебе понравится.

Его слова, его голос, этот мир… Всё это давило на меня. И я понимала, что мой мир исчез. Теперь я была здесь. С ними.

***

Комната была огромной, намного больше, чем я ожидала. Высокие потолки, тёмные шторы, огромная кровать с резными столбиками, от которых веяло какой-то старинной роскошью. Но всё это не казалось уютным. Оно давило. Казалось, что стены здесь видели слишком многое. И всё это касалось не только меня, но и тех, кто был до меня.

— Ну как, малышка? — голос Леона раздался слишком близко. Я вздрогнула и обернулась. Он стоял у двери, лениво облокотившись о косяк. Его глаза, словно золотой огонь, внимательно разглядывали меня. — Тебе нравится?

Я пожала плечами, стараясь выглядеть спокойной, но в груди всё бурлило. Он не сводил с меня глаз, и это сводило с ума.

— Здесь все… слишком большое, — пробормотала я, отворачиваясь.

— Ммм, я уверен, ты быстро привыкнешь, — его голос стал ниже, теплее. — В конце концов, ты ведь теперь с нами.

Я почувствовала, как он подошёл ближе. Его шаги были едва слышны, но ощущение, что он стоит у меня за спиной, было слишком явным. Я не двигалась, боясь обернуться.

— Леон… — я произнесла его имя, сама не понимая, зачем.

— Что, малышка? — прошептал он у моего уха, и я почувствовала, как жар пробежал по шее. Его дыхание было тёплым, обжигающим. — Ты всё ещё боишься нас?

Я резко обернулась, надеясь, что это заставит его отступить. Но он не двигался. Его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего, его взгляд прожигал насквозь. Улыбка на его губах была едва заметной, но от этого ещё более дерзкой.

— Я не боюсь вас, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

Он наклонил голову, чуть прищурившись, словно я сказала что-то невероятно забавное.

— Правда? — его рука вдруг скользнула к моему лицу, большим пальцем он мягко провёл по моей щеке. — А мне кажется, ты дрожишь.

Я стиснула зубы, но отступить не смогла. Его пальцы скользнули ниже, коснувшись линии моей челюсти, затем шеи. Это было легко, почти невесомо, но каждое его движение казалось электрическим разрядом. Я почувствовала, как кожа начинает гореть там, где он прикасался.

3

Я смотрела в окно, но ничего не видела. Этот мир был чужим. Холодным и давящим. Казалось, воздух здесь был плотнее и тяжелее. Каждый вдох отдавался в груди болезненной тяжестью. Каждый шаг эхом разносился по каменным стенам, словно я ходила по собственной клетке.

Когда он вошёл, я почувствовала это кожей.

Моё тело всегда отзывалось на его присутствие раньше, чем я успевала понять, что происходит. Словно мой внутренний компас указывал на него, и мне это не нравилось.

Я напряглась, как только он вошёл. Не оборачивалась, но знала — он рядом. Каждый шаг отдавался внутри, словно толчок сердца. Казалось, воздух вокруг меня сгущается, становится горячее.

— Ты опять? — спросила я, стараясь придать голосу твёрдость.

Я хотела, чтобы он оставил меня в покое. Но знала — он не уйдёт. Он никогда не уходит.

Его шаги стали ближе. Я чувствовала его взгляд на себе, как прикосновение. Горячее, обжигающее. От этого взгляда хотелось одновременно сбежать и шагнуть навстречу. Странное, жуткое противоречие.

— Ты не выглядишь счастливой, малышка, — его голос пробирался под кожу, как яд. Мягкий, уверенный, но в нём чувствовалась сила, которой я боялась.

Малышка. От этого слова по спине пробежал жар. Его голос тянул меня к нему, будто заколдованная песня.

Я усмехнулась. Губы дрогнули, но мне удалось удержаться.

— Это не новая жизнь, Леон. Это тюрьма.

Мои слова звучали твёрдо, но внутри всё переворачивалось. Я сама чувствовала, что что-то меняется. Что-то во мне ломается. Моё тело уже не принадлежало мне. Я чувствовала это с того момента, как переступила этот чёртов портал.

Словно что-то проснулось внутри.

Тяжесть. Жар. Желание? Нет. Это не могло быть этим. Я не могла… этого хотеть.

— Ты называешь это тюрьмой? — его голос снова обжёг. — Или ты просто боишься того, что чувствуешь?

— Я ничего не чувствую, — солгала я.

Но моё тело меня выдало. Пульс в висках, дрожь в пальцах. Даже дыхание стало прерывистым, будто я поднималась по крутой лестнице.

Он подошёл ближе, и я отступила. Стена встретила меня холодом, но это не помогло. Меня бросало в жар. Я зажмурилась, чтобы сосредоточиться на холоде камня. Но всё, что я чувствовала, — его.

Леон. Его взгляд. Его тепло.

Когда его пальцы коснулись моей щеки, я вздрогнула. Хотела отстраниться, но не смогла. Моё тело словно застыло под его рукой.

— Ты чувствуешь это, Элиана, — прошептал он, и его голос отдавался внутри меня, будто эхо в пустом зале. — Ты откликаешься на нас.

— Это не правда, — выдохнула я.

— Правда. Посмотри на себя, — его пальцы скользнули к моей шее, и я задрожала сильнее. — Послушай своё сердце. Оно бьётся быстрее рядом со мной.

Моё сердце действительно колотилось так, что казалось — оно вот-вот вырвется наружу. Я прижалась к стене, но она не могла меня защитить.

— Ты ведь сама этого хочешь, — его голос был тихим, тянущимся. — Просто боишься признать.

Я стиснула зубы. Нет. Я этого не хотела. Я просто хотела домой. Хотела вернуться в привычный мир. Забраться под одеяло и проснуться от этого кошмара.

Но что-то в моём теле изменилось. С того самого дня, как я оказалась здесь. Я чувствовала это. Мои ощущения стали острее. Кожа чувствительнее. Даже воздух в этом мире проникал в лёгкие иначе. А рядом с ним всё становилось ещё хуже.

Когда его губы коснулись моих, я хотела оттолкнуть его. Хотела, но не смогла. Моё тело будто отказывалось слушаться. Вместо этого мои пальцы вцепились в его рубашку. Жар от его поцелуя разливался по всему телу.

Нет. Нет.

Но я отвечала на этот поцелуй.

Моё сознание кричало «беги», а тело предавало меня снова и снова.

Леон

Она дрожала.

Я чувствовал, как её тело содрогается под моими пальцами, но не от холода или страха. Это была другая дрожь. Глубокая, непроизвольная, от которой сердце начинало биться быстрее. Она не понимала, что с ней происходит. Не принимала этого.

Её сопротивление было на грани. Я видел, как оно рушится. Медленно, но неизбежно. Она хотела отвернуться, оттолкнуть меня, но вместо этого сжала пальцы на моей рубашке. Это предательство собственного тела меня забавляло.

— Всё ещё борешься, малышка? — прошептал я у её уха. — Зачем? Ты ведь знаешь, что это бесполезно.

— Ты… ошибаешься, — её голос дрожал, как и её руки.

Я медленно убрал руку с её талии и скользнул пальцами вверх, по изгибу спины, туда, где вырез платья открывал нежную кожу. Её дыхание сбилось, я почувствовал, как она невольно выгибается, будто сама подставляется под мои прикосновения.

— Ошибаюсь? — усмехнулся я. — Правда? Тогда почему твоё тело говорит мне совсем другое?

Она зажмурилась, стиснула зубы, но я не спешил. Ласкал её медленно, дразня, оставляя на её коже едва ощутимые прикосновения.

— Ты чувствуешь это. Магия уже внутри тебя. Она будет разгораться, пока ты не примешь её. Пока не примешь нас.

Я провёл губами по её виску, вниз — к шее. Она затаила дыхание. Слишком чувствительная. Слишком восприимчивая. Она даже не понимала, что сама делает шаги к своему падению.

— Хочешь, я расскажу тебе, что будет дальше? — спросил я, скользя губами к её уху. — Как эта связь изменит тебя?

— Ничего не изменит меня, — выдохнула она, но её голос звучал слабее, чем ей хотелось.

— Нет, малышка. Всё изменит.

Я провёл рукой вниз, к её бедру, обрисовывая его линию, и почувствовал, как её тело напряглось. Не от страха. От ожидания.

— Ты станешь другой, — продолжал я. — С каждым днём магия будет усиливаться. Ты почувствуешь её жар под кожей. Она разбудит твои желания. Сделает тебя чувствительной к каждому прикосновению.

Мои пальцы задержались на её бедре, слегка сжимая мягкую ткань платья.

— Ты не сможешь сопротивляться. Твоё тело будет кричать о том, чего оно хочет. Ты будешь просыпаться ночью и искать нас, чтобы унять этот огонь.

Она вздрогнула, и я понял, что мои слова начинают проникать глубже. Я чувствовал её внутреннюю борьбу. Её разум ещё пытался сопротивляться, но тело уже предавало её.

4

Элиана

Мои мысли путались.

Сердце билось так сильно, что отдавало эхом в ушах. Леон стоял справа, его взгляд прожигал меня насквозь. Александр — слева, хищно спокойный, с ледяной уверенностью. Их присутствие давило на меня, наполняя воздух чем-то плотным и горячим.

Я стояла между ними, чувствуя себя добычей. Но хуже всего было то, что внутри всё горело. Этот странный огонь не угасал, наоборот — только разгорался сильнее.

“Ты можешь сказать «нет».”

Слова Александра звучали в голове, но язык не поворачивался произнести их. Я могла бы остановить всё это, но не хотела. Моё тело уже предавало меня.

Когда его пальцы коснулись моей шеи, я закрыла глаза. Это прикосновение было мягким, но обжигающим, как огонь. Я чувствовала, как дрожь пробегает по всему телу, от шеи до самого низа живота. Это было неправильно. Всё во мне кричало, что это неправильно. Но я не отстранилась.

Пальцы Александра медленно скользнули ниже, обрисовывая линию ключицы.

— Ты дрожишь, — его голос был тихим, но каждый звук отзывался во мне вибрацией. — Почему не остановишь нас?

Моё горло пересохло. Я сжала кулаки, чтобы не показать, как сильно дрожу. Но это было бесполезно. Они оба видели всё.

— Ты этого хочешь, — добавил Леон. Его голос был другим — мягким, тянущимся, как мёд, но в нём звучал вызов.

— Нет… — прошептала я, но даже мне самой это прозвучало неубедительно.

Леон усмехнулся. Его пальцы легко коснулись моего подбородка и повернули лицо к нему.

— Нет? — повторил он, наклоняясь ближе. Его губы были в опасной близости от моих. — Тогда почему ты не отстраняешься?

Я сглотнула. Взгляд метнулся к Александру, но тот не двинулся с места. Только смотрел. Спокойно. Выжидающе. Как хищник, который знает, что его добыча никуда не денется.

— Ты уже наша, Элиана, — шепнул Леон. — Просто боишься в этом признаться.

Я хотела возразить, но его губы коснулись моих.

Поцелуй был мягким, тянущимся. Он не спешил, давая мне время привыкнуть. Но каждый его выдох обжигал мои губы. Я чувствовала, как меня накрывает волна тепла, как всё тело начинает пульсировать в одном ритме с его поцелуем.

И в этот момент я поняла — я не могла сопротивляться. Даже если бы хотела.

Александр стоял рядом. Его пальцы медленно легли на моё плечо, потом скользнули ниже, к вырезу платья. Когда его рука оказалась у моего бедра, я почувствовала, как внутри всё сжалось.

— Она дрожит, — спокойно заметил он. — От желания.

Леон улыбнулся мне в поцелуе.

— Так покажи ей, что будет дальше.

Его слова эхом отозвались в моей голове. Пальцы Александра мягко скользнули по бедру, сжимая ткань платья. Его прикосновение было прохладным, но от этого жар внутри только усилился.

— Ты чувствуешь магию? — спросил Александр тихо, его голос был низким и вибрировал внутри меня. — Она разгорается вместе с тобой.

Я зажмурилась, пытаясь удержаться на ногах, но мои колени дрожали. Пальцы Леона обхватили моё лицо, не позволяя отвернуться.

— Смотри на меня, — мягко сказал он. — И скажи «да».

Мои губы дрогнули. Я знала, что этот момент всё изменит. Но слова сорвались сами собой.

— Да.

И в этот момент я почувствовала, как магия взорвалась внутри меня.

Элиана

Как только я сказала это слово, всё вокруг изменилось.

Воздух в комнате стал густым, тёплым, как липкий туман. Я чувствовала их обоих. Их взгляды, их дыхание, их прикосновения. Всё казалось слишком реальным, слишком близким. Словно моя кожа стала чувствительнее, и каждый дюйм тела отзывался на малейшее движение.

Леон улыбнулся.

— Так-то лучше, малышка.

Он снова наклонился ко мне. Его губы накрыли мои — теперь увереннее, настойчивее. Я чувствовала, как он требует большего, как пробует мои границы. Но не остановилась. Я уже не могла.

Пальцы Александра задержались на моём бедре, чуть сжали его. Хватка была сильной, но не грубой. Его ладонь медленно скользнула вверх, под ткань платья. Я чувствовала, как оно поднимается вместе с его движением, обнажая кожу.

— Ты такая тёплая, — его голос был низким, хриплым, отдавался внутри меня. — Это магия. Она горит в тебе.

Я попыталась что-то сказать, но Леон не дал мне шанса. Его язык скользнул внутрь моего рта, поцелуй стал глубже, жарче. Мои пальцы невольно сжались на его плечах, цепляясь за него, как за якорь. Но это не помогало. Я тонула в этом ощущении.

Александр осторожно наклонился к моему уху. Его дыхание обожгло кожу.

— Скажи нам, что тебе нужно, Элиана.

Я зажмурилась, прикусила губу. Я не могла сказать это вслух. Слишком стыдно. Слишком откровенно.

Но Леон не позволил мне спрятаться.

— Ты хочешь, чтобы мы взяли тебя вместе? — его голос звучал мягко, но каждое слово было как удар. — Чтобы оба. Сразу.

Я напряглась. Моя грудь тяжело вздымалась, воздух казался густым и сладким, как мёд. Я не могла дышать, не могла думать.

— Это всё, чего ты хочешь, малышка, — добавил Александр, его губы коснулись моей шеи. — Ты знаешь это. Твоё тело уже знает.

Его пальцы на бедре сжались крепче. Леон снова поцеловал меня, но теперь его рука легла на мою грудь, скользнула под ткань, обрисовывая изгиб.

Я задрожала.

— Скажи это, Элиана, — потребовал Леон, его губы скользнули к моей шее. — Мы хотим слышать.

Я сглотнула. Моё тело предавало меня. Сердце колотилось, и внутри всё сжималось от напряжения. Этот странный огонь уже горел слишком ярко.

— Я… хочу, чтобы вы… — слова застряли в горле.

— Вместе? — подсказал Александр, его пальцы чуть сильнее сжали моё бедро.

Я кивнула.

— Скажи это, малышка, — прошептал Леон. — Нам нужно это услышать.

Я выдохнула, сдалась окончательно.

— Я хочу… чтобы вы взяли меня вместе.

И в этот момент всё внутри меня вспыхнуло еще ярче.

Александр

Её слова были словно спусковым крючком.

5

Элиана

Каждое их прикосновение обжигало.

Они оба были слишком близко — Леон справа, Александр слева. Их руки касались моей кожи, обрисовывали изгибы моего тела. Я не могла понять, куда девать руки, не знала, за что зацепиться, чтобы удержаться на плаву в этом потоке ощущений.

Леон снова поймал мой взгляд. Его пальцы мягко прошлись по моему плечу, дальше — вниз, к груди. Он наклонился ближе, и я почувствовала, как его губы касаются моего ключицы, оставляя влажный след.

— Ты такая чувствительная, — его голос звучал тихо, почти лениво, но от каждого слова меня бросало в жар. — Мне нравится это.

Я задрожала, когда его губы переместились ниже, к краю моего соска. Лёгкое касание, дразнящее, едва ощутимое. Я сжала кулаки, стараясь не выдать себя. Но это было бесполезно.

Александр смотрел на меня внимательно. Его глаза блестели, в них было что-то хищное, притягательное. Он видел каждую мою дрожь, каждое движение.

— Не сдерживай себя, — сказал он тихо, его пальцы легли на мой подбородок, заставляя меня снова встретиться с его взглядом. — Здесь нечего стыдиться.

Леон обвёл языком мой сосок, и я зажмурилась. Волна удовольствия прошла по всему телу. Ещё секунда — и он мягко взял его губами, прикусил совсем чуть-чуть. Я не смогла сдержать тихий стон.

— Вот так, — выдохнул Леон, его голос стал чуть ниже. — Ты звучишь прекрасно, малышка.

Александр наклонился к другому соску. Его рука обвела изгиб моей груди, и его губы повторили движение. Тёплые, требовательные.

— Ты чувствуешь, как мы заполняем тебя с двух сторон? — его шёпот касался моей кожи, как горячий ветер. — Ты создана для этого.

Я выгнулась навстречу их губам. Не могла удержаться. Мои соски стали невероятно чувствительными. Каждый их поцелуй, каждый лёгкий укус отзывался внутри меня сладкой дрожью.

— Леон… Александр… — прошептала я, даже не понимая, что зову их.

Леон поднял голову, его губы блестели влажным следом, и он улыбнулся.

— Мы здесь, малышка.

Александр чуть сильнее прикусил мой сосок, и я резко вдохнула, ощущая, как пульсация внутри становится сильнее. Они двигались синхронно, как будто знали каждое движение друг друга. Их руки и губы скользили по моей коже, оставляя за собой только огонь.

— Ты такая сладкая, — добавил Александр, его голос был низким, почти рычащим. — И вся наша.

Я не могла больше бороться с этим. Всё внутри меня горело. Моё тело откликалось на них, как будто всегда знало, что именно их прикосновения разбудят во мне этот огонь.

Их губы жгли мою кожу, каждая дрожь отзывалась между ног пульсирующим жаром. Я терялась в этих ощущениях — двое мужчин касались меня одновременно, и я больше не знала, где заканчиваются одни губы и начинаются губы другого. Все границы стёрлись.

Леон обвёл языком мой сосок и мягко прикусил, тянул и дразнил, пока я не застонала, выгибаясь навстречу. Александр не отставал. Его горячий язык медленно скользил по моему второму соску, обрисовывая его круг за кругом, пока тот не затвердел окончательно.

— Ты стонешь для нас, малышка, — выдохнул Леон, его голос звучал, как тягучий мёд. — И мне нравится, как ты это делаешь.

Он прижал меня к себе, и я почувствовала его возбуждение через ткань штанов. Его твёрдый член упирался в моё бедро, и это осознание заставило меня сжать ноги. Но Александр тут же скользнул рукой ниже, касаясь моего бедра, а потом — выше.

— Не закрывайся от нас, — прошептал он, его пальцы медленно скользнули вдоль моего бедра и остановились у самого края моих трусиков. — Мы хотим видеть всё.

Я не могла ничего сказать. Моё тело горело. Всё внутри пульсировало. А когда его пальцы коснулись влажной ткани между моих ног, я задрожала.

— Ты уже такая мокрая, — сказал Александр, его голос был низким, вибрирующим. — Нам не нужно ничего делать — ты сама этого хочешь.

Леон чуть приподнял мою грудь и жадно захватил сосок губами. Его язык скользил по чувствительной коже, а потом он слегка прикусил. Мои ноги подкосились, но Александр держал меня крепко. Его пальцы скользнули под ткань, и я вздрогнула, когда он дотронулся до самого центра моего желания.

— Ах, — выдохнула я, не сдержавшись.

— Ты хочешь нас обоих, не так ли? — продолжал Александр, его пальцы медленно обводили мой клитор. — Ты хочешь почувствовать нас внутри. Сразу двоих.

Я не могла выдавить ни слова. Только кивнула, чувствуя, как тепло нарастает внутри, превращаясь в невыносимую дрожь.

Леон поднял голову и улыбнулся.

— Она готова, брат. Ты видишь это?

— Да, — ответил Александр, его пальцы двинулись глубже, заставляя меня чуть выгнуться навстречу. — Она хочет обоих.

6

Я чувствовала их везде.

Леон стоял передо мной, его губы вновь захватили мои. Голодные, требовательные, без малейшего намёка на мягкость. Его руки обвивали мою талию, притягивая ближе, а жар его тела казался невыносимым. Позади меня был Александр, его прикосновения были медленнее, но от этого ещё более проникающими. Он изучал меня, словно проверял каждый мой отклик.

Я хотела отступить, но мои ноги не слушались. Внутри всё пульсировало, всё тело кричало от желания и страха, которые смешивались воедино, разрывая меня изнутри.

— Ты готова, — произнёс Леон, когда оторвался от моих губ. Его голос был низким, почти рычащим. — Ты знаешь это.

— Леон… — выдохнула я, не зная, что хочу сказать.

— Мы не остановимся, малышка, — добавил Александр, его ладони мягко обвели мои бёдра. Он наклонился ближе, и его дыхание обожгло мою шею. — Мы связаны. Тебе некуда идти.

Его слова звучали властно, но не угрожающе. Они утверждали очевидное. Моё тело уже откликнулось на них. Я была их с того самого момента, как сказала «да».

Леон скользнул ладонями по моим рёбрам, обвёл грудь, но не спешил. Он дразнил, выводил из себя. Его пальцы накрыли соски, сжали их, заставляя меня издать тихий, полный напряжения стон.

— Ты слышишь её, брат? — спросил он, его взгляд не отрывался от моего лица. — Она становится мягче. Готовой.

Александр ничего не сказал. Его руки двигались вниз, обрисовывая мои бёдра, пока я не почувствовала, как его пальцы легли на мою поясницу, а потом крепко прижали меня к нему.

— Ты думаешь, что сможешь контролировать это, — прошептал он мне на ухо. — Но правда в том, что сейчас мы контролируем тебя.

Эти слова заставили меня задрожать. Не от страха, а от странного, дикого возбуждения, которое я не могла объяснить. Оно захватывало меня, окутывало, не оставляя места для мыслей.

Леон медленно опустился на колени, его пальцы коснулись моих бёдер, легко сжали их. Его взгляд поднялся на меня, и я не смогла выдержать этой глубины.

— Ты наша, — произнёс он, прежде чем его губы скользнули вниз, оставляя горячий след на моей коже.

Александр продолжал удерживать меня, его руки обвивали меня крепко, как цепи. Я почувствовала, как он чуть наклоняет меня вперёд, чтобы я могла опереться на Леона.

— Доверься нам, Элиана, — его голос был низким, как раскат грома. — Ты почувствуешь, что значит быть с нами.

Мои губы дрогнули, я попыталась что-то сказать, но слова потерялись в огне, который заполнял меня. Их магия соединялась с моей, вырывалась изнутри, наполняя всё вокруг жаром и светом.

И я поняла, что это не просто физическая близость. Это была связь. Непрерывная, нерушимая. Это было больше, чем я могла осознать.

***

Леон сидел на кровати, его взгляд не отпускал меня, притягивал к себе, словно магнит. Его широкие плечи, сильные руки, сжимающие мои бёдра, — всё в нём говорило о безусловной власти. Александр стоял позади меня, его тепло ощущалось даже на расстоянии. В этом было что-то первобытное, животное. Я была окружена ими, как в ловушке, но вместо страха меня захватывало что-то иное: голод, нетерпение, напряжение, которое стало невыносимым.

— Садись, — голос Леона был глубоким, как рык зверя. Его руки подтянули меня ближе, и я оказалась лицом к нему, на его коленях.

Я чувствовала, как его твёрдое, горячее тело прижалось к моему животу. Его пальцы скользнули по моей спине, обжигая кожу, и рывком разорвали тонкую ткань, оставив меня обнажённой. Моё тело дрожало, но не от холода. Его губы прижались к моему уху, и он прошептал:

— Сейчас ты станешь нашей. Полностью. Навсегда.

Позади я ощутила дыхание Александра. Его руки обхватили мою талию, удерживая меня в неподвижности, словно не давая ни малейшей возможности сопротивляться. Он приподнял мои волосы, открывая шею, и острыми зубами вонзился в неё, оставляя след, от которого я вскрикнула. Но боль тут же смешалась с волной наслаждения.

— Ты почувствуешь нас обоих, — его голос звучал низко, властно. — Готовься.

Леон приподнял меня, его руки крепко сжимали мои бёдра, направляя меня вниз. Я почувствовала, как его головка медленно скользнула внутрь, растягивая меня, пробуждая боль и что-то ещё — что-то такое, от чего мир вокруг замер.

— Чёрт, какая же ты тугая, — выдохнул он, его губы искривились в хищной усмешке. — Ты создана для нас.

Моё тело напряглось, я чувствовала, как его член всё глубже заполняет меня, а он удерживает меня на месте, не давая даже шанса привыкнуть. Позади Александр провёл пальцами вдоль моего позвоночника, заставляя меня выгнуться вперёд, сильнее прижавшись к Леону. Его голос прозвучал у меня над ухом:

— А теперь моя очередь. Держись, малышка.

Я ощутила, как он направляет себя, его головка скользнула вниз, туда, где уже был Леон. Моя грудь вздымалась, дыхание сбивалось, я не могла понять, как это возможно. Их движения были синхронными, они действовали, словно одно целое.

— Расслабься, — произнёс Леон, его голос был грубым, но в нём было нечто успокаивающее. — Мы войдём вместе.

И в следующий миг это случилось. Они оба одновременно рванули вперёд, пробивая меня, лишая девственности одним движением. Боль была резкой, острой, но она тут же переплелась с другим чувством — ощущением того, что я принадлежу им. Полностью. Без остатка.

— Чёрт, она так тугая, — выдохнул Александр, его руки сжали мои бёдра, не давая мне двинуться. — Ты чувствуешь, как она обхватывает нас?

— Ещё как чувствую, — прошептал Леон, его голос был срывающимся. — Она создана для нас двоих.

Моё тело дрожало, мои руки судорожно вцепились в плечи Леона. Их размер, сила, глубина — всё было слишком. Я вскрикнула, но это был не только крик боли. Моё тело, моё сознание погрузились в них. Они заполнили меня полностью, двигаясь медленно, но уверенно, оставляя за собой только ощущение их власти.

— Теперь ты наша, малышка, — произнёс Леон, его губы коснулись моих, поглощая мой стон. — И ты никогда нас не забудешь.

7

Александр

Леон удовлетворённо откинулся на кровати, наблюдая за ней, а я в этот момент сделал шаг вперёд. Она была на коленях, её тело дрожало, но не от страха — от того, как мы уже взяли её и заставили понять её место. Она только начинала осознавать, что мы не остановимся.

— Смотри на меня, — сказал я жёстко, хватая её за подбородок, чтобы заставить поднять голову. Её глаза были влажными, губы слегка припухли, и всё её лицо выражало покорность, смешанную с растерянностью.

Я медленно обхватил рукой свой член, чувствуя, как его напряжение поднимается от одного лишь её вида. Провёл по его длине, на которой всё ещё оставались следы предыдущего акта, и подтянул её ближе, не спрашивая, хочет ли она этого.

— Открой рот, — приказал я.

Она подчинилась. Её губы разомкнулись, дрожь пробежала по телу, но она знала, что отступить не сможет. Я наклонился ближе, направляя её голову.

— Возьми его. Глубже.

Я вошёл резко, заставляя её захлебнуться. Её горло судорожно напряглось, но она не сопротивлялась, лишь пыталась найти ритм, чтобы справиться. Я держал её за волосы, направляя её движения, контролируя каждый её вдох и каждое её движение.

— Не думай останавливаться, — бросил я. — Ты нужна для этого.

Её губы плотно обхватывали меня, язык скользил вдоль, и я чувствовал, как всё её тело пытается справиться с тем, что я заставляю её делать. Я наслаждался этим видом — тем, как она выглядит, стоя на коленях, совершенно покорная, делающая то, что я хочу.

— Быстрее, — сказал я, усиливая хватку на её волосах и двигаясь ей навстречу.

Её горло снова напряглось, она попыталась отстраниться, но я не позволил. Моё дыхание становилось всё тяжелее, а движения — жёстче. Я видел, как слёзы выступают на её глазах, но она продолжала, её ритм становился увереннее, её попытки — всё старательнее.

— Вот так, — выдохнул я, сжимая её волосы. — Ты справляешься.

Я двинулся глубже, чувствуя, как всё напряжение нарастает внутри. Она была идеальной игрушкой, полностью отданной в мои руки. Её дыхание смешивалось с моими стонами, её рот работал, как я хотел, без единого промаха.

— Прими всё, — бросил я, чувствуя, как волна жара накрывает меня.

Я резко сжал её голову, направляя её вниз. Она задохнулась, но подчинилась, позволяя мне полностью закончить. Её горло напряглось, но она справилась, приняла всё до последней капли, не осмелившись даже отстраниться.

Когда я отступил, она тяжело дышала, её губы были припухшими, глаза блестели. Она выглядела так, как должна была выглядеть — полностью нашей, готовой к следующему приказу.

Леон снова сел, ухмыльнувшись, когда я повернулся к нему. Мы оба знали, что с ней всё только начиналось.

Мы сделаем из нее идеальную истинную.

Элиана

Вода струилась по моему телу, смывая следы того, что только что произошло. Я стояла под душем, уткнувшись лбом в холодную плитку, и пыталась привести мысли в порядок. Тёплые капли били по плечам, но вместо того, чтобы успокаивать, они только обжигали, словно напоминали о прикосновениях, от которых я до сих пор не могла отстраниться даже мысленно.

Как это могло случиться? Как я могла позволить им так захватить меня? Я закрыла глаза, надеясь, что вода смоет не только следы, но и воспоминания, но они возвращались вновь и вновь. Их взгляды, прикосновения, ритм их тел, их голоса, которые звали меня “малышкой”. Казалось, я до сих пор слышу их.

Я резко провела ладонью по шее, стирая воображаемый след укусов, и выдохнула. Они использовали что-то. Магию. Должны были. Не могло быть, чтобы я добровольно… чтобы я хотела этого. В тот момент, когда это происходило, всё казалось естественным. Я чувствовала себя так, будто была рождена для них, как будто ничего другого в мире не существовало, кроме их силы и желания. Но сейчас… сейчас всё вернулось на свои места.

— Чёрт, — прошептала я, сжимая кулаки. Горячие слёзы смешались с водой, но я не могла остановиться. — Как я могла…

Я кончала под ними. Я не просто позволила им взять меня, я отвечала им. Моё тело, моё сознание подчинялись каждому их движению. Я наслаждалась этим. Меня трясло от этого осознания, от того, как я вела себя. Это было так… распущенно. Неестественно. Это не я. Не могла быть я.

Они что-то сделали со мной. Они должны были. Их прикосновения, их слова, их взгляды — всё это было пропитано чем-то странным, каким-то наваждением. Я чувствовала себя не в своей шкуре, как будто мной управляли. Но сейчас это наваждение исчезло, смылось вместе с их запахом, их следами, и осталась только горькая реальность.

— Я должна выбраться, — прошептала я, качая головой, как будто убеждая сама себя. — Это неправильно. Всё это. Я должна вернуться домой.

Домой. В свой мир. В свою реальность, где есть правила, где есть я, настоящая я, а не это… животное, которое они пробудили. Я не знаю, как они сделали это, но я не позволю им оставить меня здесь. Я не позволю им снова манипулировать мной.

Я посмотрела на свои руки, на воду, стекающую с кончиков пальцев. Они дрожали. Я ощущала слабость, но вместе с ней росло и отчаяние. Я больше не могла быть в этой ловушке. Не могла чувствовать себя их собственностью. Нет. Этому нужно положить конец.

Мои пальцы скользнули по шее, где ещё оставались слабые следы их зубов. Каждый укус, каждый синяк, который они оставили, был как метка, как напоминание о том, что они сделали. Эти следы говорили: “Ты наша”. Но я не была их. Я не могла быть их.

Я глубоко вдохнула, пытаясь унять подступающую панику. Сначала я должна выбраться отсюда. А потом я найду способ вернуться домой. Я найду способ вернуть свою жизнь.

Александр

Я наблюдал за ней, когда она вошла в зал. Её шаги были нерешительными, взгляд цеплялся за детали обстановки, словно она искала способ отвлечься от того, что произошло ранее. Но я знал, что это невозможно. Она могла сто раз пытаться убедить себя, что не принадлежит нам, но мы видели правду — она наша. Её место было здесь, с нами.