Истинная для оборотня. По зову любви

Глава 1

Я зябко куталась в норковую шубку, пытаясь хоть немного согреться. Но от въедливого, пронизывающего холода было невозможно спастись.

– Это обманчивая красота, – проворчал папа, и в его голосе звучала неприкрытая горечь. – Здесь смерть на каждом шагу. Мне здесь никогда не нравилось. Твоя мать… она любила эту дикую природу. Что она в ней находила, не понимаю. Но ты права. Нас не казнили – это уже хорошо. В ссылке, зато живые.

– Долго ещё ехать, пап? – спросил Том, мой младший братик, зябко жавшийся ко мне.

Отец собирался ответить, когда карета резко остановилась.

Я выглянула в окно. Уже смеркалось. Вокруг был всё тот же густой, непроходимый лес. Мы точно не доехали до крепости, тогда почему мы остановились?

Отец приоткрыл дверь кареты и высунулся наружу.

– Эй, Бил! Почему мы стоим? – крикнул он, обращаясь к кучеру.

Вдруг, не дождавшись ответа Била, он резко захлопнул дверцу. Его лицо стало мертвенно-серым. Он замер, словно окаменев, и прошептал хрипло:

– Сидите тихо, не шевелитесь… Это они…

– Кто? – прошептал Том, прижимаясь ко мне ещё сильнее.

– Звери… монстры… убийцы… – ответил отец, и в его голосе смешались страх, ненависть и отвращение.

Словно из самой тьмы, в окно кареты показалась морда. Огромная, покрытая густой бурой шерстью, с устремлёнными на нас спокойными, светящимися в темноте золотыми глазами. Я вскрикнула от страха, потому что никогда в жизни не видела таких крупных животных.

Том испуганно сжался, прячась за мной.

Я сидела не шевелясь, боясь даже вздохнуть, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Зверь был настолько огромен и мощен, что ему ничего не стоило одним точным движением лапы перевернуть нашу хлипкую карету, как игрушку.

Волк ещё раз окинул нас внимательным взглядом. Его золотые глаза остановились на отце.

– Сидите здесь, я сейчас, – сказал отец и взялся за ручку дверцы.

– Папа, не надо! – воскликнула я отчаянно. — У тебя даже оружия нет!

Отец обернулся ко мне.

– Жанна, они не уйдут. Он… он просит меня выйти к нему.

Я уставилась на отца. Недоумение смешалось со страхом.

– Волк просит?

– Это не волк, глупая, – прошептал мне Том. – Это же оборотень. Ты что, по глазам не поняла? У обычных волков не бывают такие глаза. Они горят… как золото.

Оборотни? Те самые кровожадные, неуправляемые твари, которых отец так ненавидел? Те, кто, как он рассказывал, в порыве безумия когда-то убили мою мать, растерзав её в клочья? У меня перехватило дыхание.

– Папа, не ходи! – взмолилась я, пытаясь удержать его, хватая за рукав. – Пожалуйста! Это опасно!

Но он вырвал свою руку.

– Сейчас силы явно не на нашей стороне, лучше послушаться, – сказал он. – Молитесь за меня. И за себя.

С этими словами он резко распахнул дверь кареты.

– Он его убьёт, да? – прошептал Том дрожащим голосом. – Разорвёт в клочья, как маму? А потом… потом сожрёт и нас…

– Том, тебе уже почти двенадцать! Не говори глупостей, – шикнула я на него. Но, если честно, я примерно так же и представляла наше ближайшее будущее.

Мы сидели, вжавшись в скамейку и друг в друга, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание того, кто был снаружи. Минуты тянулись мучительно медленно, но… ничего ужасного не происходило. Ни криков боли, ни дикого, животного рёва, ни звуков борьбы. Наоборот, извне донесся удивленный, но строгий голос отца, а затем ещё какой-то мужской.

Первым не выдержал Том. Несмотря на все мои отчаянные попытки удержать его, он медленно подобрался к окну и осторожно выглянул из-за занавески. Какое-то время он смотрел молча, а потом заговорил нормальным голосом:

– Он и как человек довольно здоровый… И весь в шрамах… И он тут не один. Их, кажется, пятеро.

– Что они делают? – спросила я.

– Окружили папу и разговаривают… Думаю, можно выходить!

С этими словами Том распахнул двери кареты и выскочил наружу. Я даже не успела его остановить!

Глава 2

– Здравствуйте! – раздался его звонкий голос. – Вы нас встречаете, чтобы в крепость Торнвуд проводить?

Послышалось несколько приветствий, причём мужские голоса звучали на удивление доброжелательно.

Затем заговорил тот первый голос – низкий, бархатный, с едва уловимыми рычащими нотками, но удивительно приятный и совсем не страшный.

– Видимо, да. Мы просто лес прочёсывали и наткнулись на вас. Оказывается, ваш отец – лорд Олридж, новый каштелян нашей крепости. Будет помогать мне с гражданскими делами. Я давно просил короля прислать кого-нибудь в помощь. Но желающих ехать к нам в эту глушь не было. Я рад, что ваш отец согласился. В наше неспокойное время, когда саргуны совершают набеги на нас почти каждую неделю, мне некогда заниматься ремонтом дорог и разбором споров между торговцами.

– А вы кто? – с неподдельным любопытством спросил Том.

Папа тут же одёрнул его, пытаясь заставить сесть обратно в карету, но оборотень доброжелательно ответил:

– Я командор Теодор Вольфганг, барон крепости Торнвуд. Добро пожаловать к нам.

Этот человек говорил вежливо и дружелюбно. От него не исходило никакой ощутимой угрозы, и я тоже решила выйти, чтобы познакомиться. Когда я открыла дверь кареты и шагнула на землю, раздались мужские возгласы и даже какой-то тихий свист.

– О, кто это у нас тут!

– Вот это красавица!

– Повезло нам!

Я тут же пожалела, что не осталась в карете.

– Да как вы смеете! – крикнул сердито отец на них. – Жанна, я сказал тебе оставаться в карете!

– Отставить! Вести себя достойно, – повысил голос командор, и в его тоне прозвучала властная нотка, которая сразу же заставила его отряд умолкнуть. – Это ваша дочь, лорд Олридж? Или жена?

– Дочь, – буркнул папа мрачно. – Прошу вас и ваших подопечных держаться от моих детей подальше. Если Бог будет милостив к нам, мы ненадолго задержимся в вашей крепости.

С любопытством я рассматривала отряд оборотней – все они были в человеческом облике, молоды, крепкие, с длинными, густыми волосами, и у всех были эти пронзительные золотые глаза, которые светились в сгущающихся сумерках.

Командор был, пожалуй, самым старшим из них – ему было лет тридцать, и самым серьёзным. Он продолжал разговор с отцом, обсуждая разделение обязанностей по управлению крепостью, но при этом не сводил с меня своих золотых глаз. Мне показалось, что он даже принюхивается. Хотя, признаться, я не понимала, почему – от меня могло так сильно пахнуть. Чем дольше он на меня смотрел, тем более озадаченным и хмурым становилось его лицо, словно что-то его тревожило.

– Нам пора ехать, – внезапно прервал он отца на полуслове, его голос звучал неожиданно резко. – Уже совсем стемнело, а скоро так похолодает, что лошади просто откажутся идти.

– Отлично, – спохватился отец, явно удивленный такой сменой темы. – Дети, садимся в карету. Поехали скорее… домой. Надеюсь, мой дом цел, командор? Ничего не разграбили и не разрушили за время нашего отсутствия?

Командор Теодор лишь пожал плечами:

– Конечно, цел. Потому что в нём живём мы. Но мы уступим вам несколько комнат.

– Что? – воскликнул отец, и в его голосе прозвучало негодование. – Как? Я не собираюсь жить с жи… – он осекся.

– С кем? – резко обернулся к нему командор, и его золотые глаза блеснули в полумраке. – Рискнёте закончить, лорд Олридж?

– С кем бы то ни было! – сказал отец раздраженно. – Я имею права на комфортные условия.

– Скорее всего, вы уже забыли, лорд Олридж, – тон командира стал ледяным, – но эта крепость не такая большая, как ваш дворец в столице. У нас мало места. У вас есть выбор: либо вы живёте с нами в доме, либо в казарме с простыми солдатами. Выбирайте.

С этими словами он развернулся и превратился в огромного волка, который моментально скрылся в темноте. Остальные шестеро последовали его примеру.

Мы втроём – я, Том и отец – быстро забрались обратно в карету, чтобы как можно быстрее отправиться в путь и не отстать от оборотней.

– Чёртовы животные… – процедил отец сквозь зубы, его руки сжимались в кулаки. – Чёртов Робертс. Он специально всё это подстроил, чтобы мы здесь сгинули… Чёртово место!

Глава 3

Ещё спустя долгий час, во время которого я отчаянно пыталась согреться, кутаясь в тонкую шубу и думая, что промёрзну до костей, мы, в темноте и под монотонное, тоскливое завывание ветра, наконец, подъехали к крепости. Я представляла себе нечто грандиозное, величественное, достойное называться последним оплотом нашего королевства! Её северная точка, за которой простирались лишь промёрзшие, безжизненные земли саргунов. Крепость, видевшая на своём веку бесчисленные кровавые битвы и пережившая длительные осады. Защитница бесчисленных деревень и городов, которые благодаря её присутствию процветали, занимаясь торговлей пушниной и другими дарами суровой северной природы.

Но реальность оказалась совсем иной. Это было что-то небольшое, угрюмое, серое, крепко сбитое, но совершенно не внушающее того трепета, который я ожидала.

Дозорные, стоявшие на стенах, издали заметили нас. Увидев приближающуюся карету, а скорее, командора и его людей, они подали сигнал. Снизу послышался скрип и глухой стук, и массивные, толстые деревянные ворота, окованные железом, стали медленно открываться, пропуская нас внутрь.

Мы въехали в крепость, и карета вскоре остановилась. Один из оборотней остался за воротами и через мгновение исчез во тьме. Видимо, он отправился на ночной обход территории.

Стены крепости были сложены из грубого, необработанного камня, с проглядывающими кое-где деревянными балками. Вдоль стен стояли небольшие, приземистые каменные дома, плотно прижавшиеся друг к другу. Над ними возвышались казармы, покрупнее, с узкими окнами, из которых сочился тусклый свет. В центре двора, у самой главной башни – которая, к слову, была не такой уж и высокой, но очень широкой и массивной – виднелся колодец. Рядом с ним располагалась кузница, ещё дышавшая теплом. В конюшнях слышалось тихое ржание лошадей. Всё здесь было пропитано запахом дыма, сырой земли, хвои и, что самое главное, пронизывающим холодом, который, казалось, исходил из самих стен. Здесь не было и тени той роскоши, которую я привыкла видеть при дворе. Лишь суровая, практичная жизнь, направленная на выживание. Из глубины крепости доносился отдалённый лай собак и приглушённые мужские голоса.

Мы втроём вышли из кареты. Я с Томом с любопытством осматривались, отец же тихо сокрушался:

– Вот и вернулся… эх… гори ты всё пропадом…

Командор Теодор и его подчиненные, которые успели обратиться в людей, с нескрываемым любопытством наблюдали за нами. Особенно их, судя по ухмылкам, забавляли причитания моего отца.

– Я смотрю, вам здесь у нас нравится, – с лёгкой насмешкой в голосе сказал Теодор.

– Скорее вам у меня, – поправил его отец с явным вызовом. – Я же говорил вам, что управлял этой крепостью какое-то время, и за хорошие заслуги был переведён позже в столицу. Здесь много построено благодаря мне. Тогда здесь был другой командор… Как же его звали? Человек, кстати…

– Командор Блейк? – отозвался Теодор.

Отец кивнул.

– Его убили, – продолжил командор спокойным тоном. – Как и следующих трёх командоров-людей. Здесь, лорд Олридж, люди… долго не живут…

Я вздрогнула. Неужели здесь настолько опасно? Когда отец говорил, что, отправляя его сюда, от него хотели избавиться, я думала, что он говорит образно. Но, видимо, я ошиблась.

– А оборотни-командоры? – с детским любопытством спросил Том. – Оборотни выживают?

– Я жив. И вот уже пять лет, как мы здесь, – ответил Теодор, бросив на Тома благосклонный взгляд.

Было видно, что мальчишеское восхищение моего брата ему льстит, как и остальным оборотням, которые также по доброму смотрели на Тома.

Командор указал на одно из самых внушительных зданий, примыкавшее к главной башне.

– Это ваш дом, лорд Олридж. Мы уступили вам лучшие комнаты в западном крыле, а сами перебрались в восточное. Здесь вы будете жить с детьми. Добро пожаловать.

Отец недовольно хмыкнул, но ничего отвечать не стал. Выбора у нас всё равно не было. Спать на улице здесь, в этом ледяном краю, было просто невозможно.

Дом был двухэтажный, крепкий, каменный, с массивной дубовой дверью и узкими, словно бойницы, окнами. Внутри на первом этаже в одном окне тоже горел тусклый свет. Я всей душой надеялась, что нас ждёт натопленный камин и горячая еда, потому что я отчаянно замёрзла. Будто прочитав мои мысли, командор Теодор сказал:

– Завтра первым делом достанем вам нормальные шубы. Ваши, боюсь, никуда не годятся в здешнем климате. Ну, а пока располагайтесь. Старая Мэри вас встретит и поможет разместиться.

Его золотые глаза ещё раз окинули нас троих, задержавшись на мне дольше остальных. И снова мне показалось, что он нахмурился и стал озадаченным, глядя на меня. Что-то во мне явно его смущало.

Он хотел ещё что-то добавить, но тут из-за стен крепости раздался протяжный пронзительный волчий вой. Оборотни мгновенно переглянулись. Их золотые глаза вспыхнули ярче, и они, словно по команде, мигом оборотились в своих звериных обликах и исчезли во тьме.

– На нас что, напали? – восторженно спросил Том. – А мне оружие дадут? Я тоже хочу принять участие в сражении! Заслужу какой-нибудь орден.

– Не дай Бог, – воскликнул отец, его лицо исказилось гримасой ужаса. – Не хватало нам умереть в первый же день. Думаю, если бы на крепость напали, то подняли бы тревогу и жители бы не спали, а спешили на стену защищаться. Ну что, пошли обустраиваться в нашем новом доме?

От автора

Добрый день!

Я очень рада, что вас увлекла моя история! Буду очень благодарна за поддержку.

Ваши лайки, комментарии, особенно на старте -- бесценны!

А пока ждете продолжение, почитайте другую мою книгу:

Сбежать от дракона или Лекарка-попаданка всех вылечит!

https://litnet.com/shrt/w4Jt

Глава 4

Мы направились к дому, а карета, неспешно покачиваясь, поехала следом за нами. На козлах, укутанные в тёплые плащи, сидели кучер Билл и его жена Анна, наша кухарка. Они были единственными слугами, которые выразили готовность поехать с нами в эту глушь. Остальные разбежались в первый же день, когда король объявил о новом папином «назначении». Их можно было понять, конечно: променять столичную жизнь на холодный и опасный север вряд ли кто захочет. Но мне всё равно было обидно – некоторые из них работали у нас долгие годы, были почти как члены семьи, а ушли в считанные минуты.

Отец первым поднялся на обледенелое крыльцо и, помедлив немного, громко постучал в массивную дверь. Минуты тянулись мучительно медленно на этом пронизывающем морозе, и я начинала злиться на нерасторопную Старую Мэри, которая явно не спешила нас впускать в дом. Отец постучал ещё раз, более настойчиво, но опять безрезультатно. Тогда, потеряв терпение, он решительно взялся за железную ручку и дёрнул её на себя. Дверь оказалась незапертой, и мы вошли внутрь.

Было темно, холодно и тихо, как будто дом был совершенно пустой. Но мы же видели свет в одном из окон! Я напрягла слух и уловила какие-то странные раскатистые звуки… Храп! Кто-то громко храпел где-то дальше по коридору.

– Кто-нибудь есть дома? – громко крикнул отец. В его голосе звучало явное раздражение от такого нерадушного приёма.

– Мы сходим на кухню, –предложила Анна. – Может, там есть кто-то из слуг.

И они с мужем, осторожно, на ощупь, пошли куда-то вбок, стараясь не наткнуться на что-нибудь в темноте.

– Эй! – снова громко крикнул папа. Когда ему никто снова не ответил, он сердито проворчал, – Чёрте что! Живут как дикари… Никаких манер…

Он решительно пошёл на звук, а мы с Томом, прижавшись друг к другу, нерешительно последовали за ним.

Храп раздавался из просторной столовой – единственной комнаты, которая была хоть как-то освещена тусклым светом единственной свечи на подоконнике и языками пламени в большом камине. Но нас здесь явно никто не ждал – на массивном деревянном столе не было еды, ни даже намека на сервировку.

Источником звука было огромное кресло, придвинутое близко к камину. Отец подошёл к креслу и, набрав побольше воздуха, громко покашлял. Храп не прекращался.

В этот момент вернулись Билл и Анна, их лица были унылы.

– Там тоже пусто и темно. Кухня холодная, еды нет, – грустно сказала Анна.

Мне вдруг захотелось плакать от обиды и разочарования. Я была голодной, замёрзшей и уставшей. Где же эта дурацкая Старая Мэри? Почему она не встречает нас? Может, мы ошиблись домом?

Отец, потеряв всякое терпение, вдруг схватил спинку кресла и начал его трясти с такой силой, что оно заскрипело.

– Уважаемая Старая Мэри, – говорил он, его дружелюбный, почти ласковый тон сильно контрастировал с той нешуточной злостью, с которой он сотрясал мебель. – Просыпайтесь и встречайте гостей.

Из кресла послышалось кряхтение, потом недовольное бормотание, а затем раздался сонный, скрипучий голос:

– Что, чёрт подери, происходит?! Кто это тут балуется?! Это вы, лохматые? А вот отхожу вас полотенцем – узнаете, как шуметь!

– Здравствуйте, – нарочито вежливо сказал отец, переставая трясти кресло и делая от него шаг назад, как будто он здесь был ни при чём. – Меня зовут лорд Виктор Олридж. Я новый каштелян этой крепости и хозяин этого дома. Я, мои дети и двое моих людей только что проделали долгий и очень тяжёлый путь сюда и хотели бы поесть, отогреться, умыться и лечь спать. Вы, как я понимаю, Старая Мэри? Командор Теодор Вольфганг обещал, что вы нам поможете в этом.

Из-за высокой спинки кресла медленно показалась седая взлохмаченная голова. Пара острых глаз, прятавшихся в паутинке морщин, внимательно, без суеты, оглядела нас. Старой Мэри на вид было лет сто. Маленькая старушка, завернутая по уши в грубоватый тёплый плед. Её синии глаза были удивительно пронзительные, а рот –упрямо поджат.

— Хм, издалека пожаловали, — проскрипела она. — Сразу видно по нарядам. У нас здесь так… скудно не одеваются. Удивительно, что вы вообще доехали, а не обратились в ледышки по дороге. — Ее взгляд скользнул по отцу. — Лорд… запамятовала, как вас там… Не важно, лорд, я вас сегодня не ждала. Тем более не ждала, что такую толпу с собой притащите… Надо поговорить с Тео… с командором. За такую прорву народу мне точно полагается прибавка.

— То есть мы не будем есть? — разочарованно протянул Том. — И в доме не особо тепло. Я уже пальцы ног не чувствую, — добавил он жалобно.

Мы с Анной встретились взглядами, и я решительно кивнула. Так можно было до утра простоять, слушая ворчание старухи.

— Уважаемая…

— Можно просто Старая Мэри, деточка, —перебила она меня. — Какая ж ты красавица-то… Ну надо же… И наряд у тебя такой… Словно со старинной гравюры сошла…

— Старая Мэри, если позволите, я и Анна сами похозяйничаем в доме. Скажите, здесь есть хоть какой-то запас дров и продуктов?

— Ой, ну конечно! — махнула она худой рукой. — Лохматые-то мои всё время что-то таскают. Надо только поискать. Вы поищите, а мне чего-то нехорошо, посижу я тут.

Я, конечно, выросла в столице, но была далеко не изнеженной аристократкой. Наша семья не с рождения купалась в золоте — мы прошли путь к благополучию через труд, и мама с самого детства учила меня не только танцам, но и тому, как разжечь очаг и вести хозяйство. А позже эти уроки продолжила Анна. У них с Биллом не было своих детей, и сколько я себя помню, она возилась со мной, как с родной.

Глава 5

Анна приготовила самую простую яичницу с хрустящим беконом и гренками. Мы уже принялись за еду, когда внезапно хлопнула входная дверь. Послышались громкие, тяжёлые шаги и мужские голоса, и вскоре в столовую вошли пятеро оборотней. Они остановились на пороге, ошеломлённо разглядывая освещённую комнату.

– Как же вкусно пахнет! – протянул самый молодой и симпатичный из них, с волосами цвета золота, похоже и жадно втянул воздух.

– Да ты всегда голодный, Фрэнки! – толкнул его в бок локтем стоявший рядом рыжеватый мужчина, который выглядел немного старше. – Ты лучше посмотри, как светло и тепло! Я не знал, что у столько свечей!

Я действительно нашла в кладовой сундук с восковыми свечами и расставила их по каминной полке и центру стола, чтобы стало уютнее.

– Ладно, свечи, – удивленно воскликнул третий, с шрамом на лице. – Но откуда у нас такая скатерть и изысканный сервиз? Выглядит почти по-королевски!

– А нам поесть дадут? Старая Мэри, ты так для нас никогда не готовила! – возмутился невысокий, коренастый мужчина, похожий на бочонок, с густой бородой. – А тут расстаралась! Будто праздник!

– Так это не я, – спокойно ответила Старая Мэри. – Это всё молодая госпожа… забыла имя, и кухарка их… Ну и господин помог. Я вообще заснула и забыла про ужин, – честно призналась она.

И зачем они её только держат? Хуже служанки я никогда не видела.

– Можем мы присоединиться к вам, лорд Олридж? – спросил он моего отца.

Я видела по отцу, что он хотел бы отказать, но не посмел. Всё-таки нам ещё неизвестно сколько времени придётся делить с ними этот дом. К тому же, Анна и я приготовили еды с запасом.

– Прошу вас, – совершенно недружелюбно пробурчал отец.

Оборотни, к моему удивлению, радостно направились к столу.

– А переодеться и помыть руки? – не сдержавшись, воскликнула я. Это было инстинктивно, но я не могла позволить им сесть за наш стол в таком виде.

Они застыли, удивлённо поглядывая на Теодора, видимо, ожидая его реакции.

– Конечно, это же вам не кости сырые грызть, когда я забыла их сварить! – неожиданно поддержала меня Старая Мэри. Она назидательно подняла свой костлявый указательный палец, – Тут вон какая красота… Этикет и манеры!

Чтобы сгладить неловкость и не начинать наше совместное проживание с открытого конфликта, я решила обратиться к командору напрямую.

– Пожалуйста, командор Теодор, переоденьтесь и спускайтесь. Как раз мы с Анной накроем для вас стол.

Его золотые глаза посмотрели прямо на меня. Я почувствовала, как краснею под этим пронизывающим взглядом, но решила не отводить глаз. Он смотрел на меня целых две минуты, а затем, наконец, ответил:

– Хорошо. Будем через пять минут. – Затем он обернулся к своим людям и добавил, – Парни, пошлите. Покажем, что мы тоже воспитаны не хуже столичных.

Они шумной толпой покинули столовую. Щтец тут же начал ворчать:

– Дикие и кровожадные звери, которые совершенно не знают, как себя вести в приличном обществе!

Анна тихо спросила Старую Мэри:

– Вы что, кормили их сырым мясом? Это же… как минимум опасно и несъедобно.

– Милочка, они же звери. Волки, которые иногда превращаются в людей, – фыркнула старуха. – Какая им разница? Ну забыла я про ужин, но мясо-то есть! Превращались в лохматых псов и грызли… С голоду чего только не сделаешь…

Мы с Анной переглянулись. Меня охватило внезапное чувство жалости к этим воинам. Они охраняют границу, отбиваются от саргунов, а им даже приготовить нормально не могут. Должен же здесь быть хоть какой-то трактир или паб, почем они там не едят?

Через десять минут мы сидели все вместе за столом. Оборотни, в чистой одежде, с удовольствием наворачивали нехитрый ужин. Они не переставали нахваливать Анну, а когда к чаю вынесли бисквит, Фрэнки аж присвистнул от восторга.

Том, наконец наевшись и согревшись, клевал носом, едва удерживаясь на стуле. Я наслаждалась теплом и чувством сытости, но меня всё равно смущали пристальные взгляды, которые периодически на меня бросал Командор Теодор. Что ему от меня нужно? Становилось немного жутковато, если честно… Мало ли какие звериные инстинкты могут в нём проснуться…

Когда ужин подошёл к концу, оборотни дружно встали. Теодор, выглядя явно довольным, обратился к отцу:

– Спасибо большое, лорд Олридж, за такой замечательный вечер. Давно мы так хорошо не ели.

– Пожалуйста, конечно, – поджал губы отец. – Жаль, не могу сказать того же.

Я внутренне напряглась. Он явно был настроен на ссору. Не к добру это всё…

– Что вы имеете в виду? – Командор тут же напрягся, его дружелюбие мгновенно испарилось. С лиц остальных оборотней тоже пропали довольные и расслабленные улыбки.

– В смысле, мы приехали издалека, являемся вашими гостями по сути, но приём, который вы нам оказали… Мягко говоря, отвратительный. Нас никто не встретил, никак не помог с обустройством, дом был не топлен, и это в такой-то мороз! Это немыслимо! – выпалил отец сердито.

Я бросила быстрый взгляд на Старую Мэри. Старуха сидела на своем стуле, блаженно улыбаясь, и, кажется, дремала, совершенно не слыша, что происходит вокруг. Будто её это совсем не касалось.

Глава 6

Пятеро явно враждебно настроенных оборотней смотрели на нас. Их лица были настороженные, губы растянуты в оскале, как будто они сейчас накинуться на нас и разорвут на куски. Отец, бледный, но упрямый, сидел, уставившись на них, не желая отступать. Зная его, я понимала, что ни извиняться, ни как-то сглаживать углы он не будет. Его ненависть к оборотням была глубока и отравлена памятью о том, как один из них убил нашу маму. И теперь эта ненависть распространялась на весь их вид.

– Чего это вы взъерепенились все? – вдруг прозвучал скрипучий голос Старой Мэри. – Никак драться собираетесь? Пятеро здоровых молодцов против старика, девчонки и ребёнка? Хороши, ничего не скажешь…

Командор бросил на неё недовольный взгляд, но взял себя в руки, и его голос снова стал спокойным, хотя и потерял прежнее радушие.

– Вы правы, лорд Олридж, мы действительно не оказали вам достойного приёма, – сказал он ровным голосом. – Постараемся впредь исправиться. Примите наши извинения.

– Хорошо, принимаю, – благосклонно сказал мой отец, гордый тем, что, как он считал, выиграл этот спор.

Остальные оборотни тоже стали успокаиваться. Напряжение стало понемногу отступать.

– Ну и звери вы, конечно, – добавила Старая Мэри. – Что уж тут отпираться, не понимаю? Помню, как я к ним попала…

– Старая Мэри, не надо, а? – поморщившись, сказал Фрэнки, явно желая слушать её историю.

– А может им интересно! – воскликнула старуха возмущённо, и её пронзительные синие глаза блеснули. – Поссорилась я, значит, со своими детьми и выгнали они меня из дома… Не понравилось им, что я настоечку в чай добавляю. А разве я не имела права? У меня уже давно внуки были, и правнуки, и даже одна праправнучка! Ну так вот, вышла я на улицу и пошла, куда глаза глядят. Идти-то некуда, денег нет. Друзья все померли. Ушла за стены своего города и пошла прямо. Стемнело, холод лютый начался. Я упала прямо в сугроб и лежу себе, тихонечко подвываю, себя несчастную жалею. Тут слышу тяжёлое дыхание, открываю глаза, а меня пятеро здоровенных волков окружили и пялятся. Я вообще расстроилась – думала, тихонечко замёрзну до смерти, а тут меня сейчас на куски разорвут. А самый здоровый, вот этот, – она махнула на командора, – обернулся человеком и давай меня расспрашивать, что да как. Я удивилась чуду таком, но всё им рассказала. Тогда он взвалил меня на плечи и притащил сюда. Будешь, говорит, тут жить, всё у тебя будет, и нам прислуживать. Ну а чего бы не прислуживать? Я столько детей, внуков и правнуков вынянчила. А они мне как раз в правнуки и годятся. Так и живёт. Дружно живёт с этими лохматыми. Не ссоримся. И настоечку мне покупают. А я всё для них делаю.

– Да уж, прямо всё, – вздохнул Дейв, а остальные оборотни насмешливо усмехнулись, с какой-то теплотой глядя на старуху.

Если честно, я никак не ожидала услышать подобного. По рассказам отца, все оборотни были ужасными, неуправляемыми зверьми, неспособными контролировать свою жажду крови. А тут… пожалели, приютили, и продолжают жалеть. Судя по тому, как выглядел дом, хозяйством здесь никто толком и не занимался. А Старую Мэри не выгоняют. Кормят, поют, и комната своя у неё есть, наверняка. Её собственные дети выгнали, а незнакомые, дикие звери подобрали и дали приют.

– Вот бы и мне уметь в волка превращаться, – с явной завистью протянул Том. Он внимательно разглядывал оборотней, его глаза горели восхищением. Он явно был ими впечатлён.

– Не смей, – тихо, но твёрдо шикнул на него отец. – Даже не думай.

– Чтобы стать оборотнем, нужно, чтобы другой оборотень укусил тебя в полнолуние, а мы таким не занимаемся, – снисходительно объяснил ему Стив, один из самых молодых. – Так что быть тебе человеком до конца дней.

По лицу Тома было видно, что он расстроен, что снова вызвало злость у отца. Боясь, что спор разгорится с новой силой, я решила взять ситуацию под свой контроль. Я встала из-за стола, привлекая к себе всё внимание, и громко, но мягко сказала:

– Спасибо большое вам всем, что поделились с нами своими запасами и отдали лучшие комнаты. И за приятную компанию за ужином. Очень надеюсь, что мы найдём с вами общий язык, поскольку будем жить под одной крышей. А теперь, если позволите, нам бы хотелось пойти ко сну, поскольку мы очень устали и замёрзли с дороги. Умыться бы только. Всю воду, что была, мы с Анной потратили на ужин.

Оборотни внимательно смотрели на меня, и под их золотистыми взглядами мне стало жарко. Молчание затянулось, я уже думала, что сейчас снова начнутся проблемы, или отец, не выдержав, выдаст очередную колкость. Однако, командор Теодор сказал без тени прежней агрессии:

– Проблемы нам тоже не нужны. Воду мы сейчас натаскаем. Хватит на вечер и на утро.

С этими словами он развернулся, и вместе с остальными оборотнями покинул столовую.

Я выдохнула. Первый вечер прошёл, пусть и напряжённо, но без серьёзных ссор. А дальше… дальше я что-нибудь придумаю. Может быть, отец, увлекшись делами крепости, не будет так активно проявлять свою враждебность к ним. А может оборотни буду заняты своей службой, и мы редко будем вместе собираться?

Глава 7

На следующий день, едва солнце начало появляться из-за горизонта, окрашивая небо в бледно-розовые тона, во дворе послышались мужские голоса и смех – оборотни уходили на службу. Я проснулась и потянулась под тёплым одеялом. Вставать совсем не хотелось, но пора было приниматься за дело – нужно было привести в порядок этот дом, который теперь стал и нашим.

Я оглядела доставшуюся мне небольшую комнату. Стены были оклеены старыми, но милыми обоями в мелкий цветочек, которые, кажется, я даже помнила из своего детства. Тяжёлые, выцветшие жёлтые шторы свисали до пола. В углу стоял массивный шкаф, пара полок, стол и стул. На полу лежал коричневый ковёр с толстым ворсом. Ещё в углу приютился небольшой камин, от которого вечером исходило приятное тепло, но за ночь он потух, и теперь в комнате было очень даже прохладно.

Я выбралась из постели, быстро умылась ледяной водой, которая мгновенно прогнала остатки сна, оделась и спустилась вниз. На кухне уже возилась Анна, гремя посудой возле затопленной печь.

– Доброе утро. Вы уже встали, мисс Жанна? – спросила она, оборачиваясь.

– Доброе. Да, меня ждут дела. Командор и его люди уже ушли?

– Недавно. Сказали, что вернутся только поздно вечером и, скорей всего, не успеют на ужин. Как же они были удивлены, увидев горячую кашу с утра, – улыбнулась Анна, её глаза светились добротой. – Правда, на стол я не накрыла – не знала, когда именно они будут завтракать. Но они быстро поели на кухне и сказали, что давно не завтракали горячим.

– Понятно, Старая Мэри их совсем не баловала, – покачала я головой. – Ты уже убрала за ними? Давай помогу.

Мы быстро убрали со стола на кухне и накрыли стол в столовой, когда к нам спустился отец. Он уже был одет в костюм, выглядел очень серьёзно и решительно – сегодня ему предстояло перенять дела и начать разбираться, что и к чему.

Хотя крепость была небольшая, она была стратегически очень важной – закрывала саргунам путь в наше королевство, поэтому снабжалась на совесть, так, чтобы могла выстоять даже при длительной осаде врагами. К тому же местные жители промышляли пушниной и продавали в другие города и деревни дары богатых лесов вокруг – орехи, ягоды, грибы, травы, и, главное, древесину. Поэтому хозяйство здесь было большое и, судя по всему, даже очень зажиточное. Если разумно им распоряжаться, то можно было вести торговлю, отправлять королю полагающиеся доли и самим жить неплохо. Хотя, по вчерашнему впечатлению от городка, все было совсем не так, и местные жили совсем не сладко.

Быстро позавтракав, отец ушёл, сказав, что его долго не будет и к ужину его не ждать.

Затем, потягиваясь и зевая, спустился заспанный Том. В столице у него были учителя, друзья, театры и светские приёмы. Здесь же ему явно было нечем заняться, кроме как разглядывать проходящих мимо солдат и мечтать о превращении в волка. Надо что-то придумать с его обучением, иначе он так и вырастет неучем.

Самая последняя, недовольная, в столовую пришла Старая Мэри. Она долго ещё ворчала, что её разбудили в такую рань, и теперь у неё болит голова, а суставы простреливают, как будто её саму пронзили стрелами. После завтрака она уселась в своё огромное кресло возле камина и задремала. Все заботы по хозяйству, кажется, были переложены на нас с Анной.

Потянулся долгий, утомительный день, наполненный суетой. Мы с Анной узнавали, что есть в кладовых и сараях, где можно достать продукты и вещи, а где – воду и дрова. Бил только и успевал бегать по нашим поручениям, а Старая Мэри ворчала, что мы не даём ей отдыхать своими бесконечными расспросами. Том немного помог нам с уборкой, но ему это быстро надоело, и он ушёл в свою комнату читать.

Мы с Анной привели в порядок только общие комнаты и нашу половину дома. Я решила не ходить на половину оборотней, по крайней мере, пока. Вдруг им это не понравится? Лучше спрошу разрешение вечером, когда они вернутся.

После обеда, оставшись совсем без сил, я села в кабинете отца. Хотелось хоть немного отвлечься и написать пару писем. В столице у меня тоже была активная светская жизнь, и мне хотелось поделиться с кем-то своими мыслями, чувствами и переживаниями. Я долго думала, кому бы написать – подругам, родственникам, жениху… Но потом вспомнила, как они отреагировали на наш… «отъезд», как скупо общались последние дни и почти избегали меня. Особенно больно мне была из-за жениха, ведь мы даже собирались пожениться, но утрата моим отцом статуса и части состояния изменила планы. Его планы. Я решила оставить их всех в прошлом. Может быть, здесь, в этой глуши, найдётся какое-то общество? Здесь же не одни солдаты, да и военные люди могут быть вполне приятными. Нужно просто узнать и познакомиться с местными поближе.

В кабинет вошёл грустный Том.

– Жанна, пошли погуляем, а? Мне так скучно, что я, кажется, сейчас начну грызть мебель. Отец запретил мне куда-то ходить одному, будто мне три года.

– Я так устала, если честно, Том, – попыталась я отказаться. – Весь день бегали на ногах…

– Ладно тебе, сестрёнка. Пошли, мы будем идти медленно.

– Да тут и гулять-то негде? Ни парков тебе, ни центральных улиц, ни ухоженных аллей.

– Зачем мне парки? Ты вчера в окно смотрела? – у Тома загорелись глаза. – Там, за стеной, такой лес! Он кажется бескрайним! Там точно полно тайн и приключений!

– Ты с ума сошёл? За какой стеной? Туда ходить категорически нельзя! Это опасно, Том! – воскликнула я. – Не смей даже думать об этом! Мы здесь, в крепости, в безопасности.

Глава 8

Мы надели все самые тёплые вещи, которые у нас были. Я выглядела как перемотанный тряпками кулёк – поверх шерстяного платья была шуба и шерстяная шаль, но зато, надеюсь, я не быстро замерзну. Том, хоть и морщился, и ворчал, но тоже укутался с головы до ног под моим строгим взглядом.

Мы пообещали Анне вернуться к ужине, сказав. что хотим нагулять аппетит, и вышли из дома. Сначала мы прошлись внутри крепости из любопытства. Здесь было три небольших улицы, вымощенных грубым булыжником, которые расходились от центральной площади. Одна, самая узкая и, казалось, самая оживлённая, была заселена ремесленниками и крестьянами. Здесь стояли небольшие, приземистые домики, словно вросшие в землю, с навесами, где находились мастерские. Чуть дальше, вдоль главной дороги, располагалась улица для торговцев и чиновников, где жили и мы. Здания здесь были чуть побольше, но всё равно всё было выдержано в строгом, сером стиле. А третья улица, самая широкая, была для военных – здесь располагались казармы и складские помещения.

Центральная площадь расположена прямо перед массивными входными воротами. Никаких фонтанов, никаких статуй – ничего, что могло бы добавить ей величия или хотя бы хоть какого-то украшения, только небольшая скромная ратуша, где сейчас наш отец разбирался с городскими делами. Всё было строго, функционально и серо.

Сейчас днём улицы были довольно оживленными. Все местные с нами здоровались и тут же старались скрыться из виду. Не очень-то здесь любят новичков, как я погляжу.

За ворота нас выпустили без каких-либо проблем, едва я успела сказать, что мы дети нового каштеляна. Почти сразу же за ними начинались леса – величественные, дикие, наполненные жизнью, которая, казалось, не знала о существовании человеческого мира. Среди вековых сосен и елей, чьи могучие стволы были покрыты мхом и седыми отметинами времени, виднелись прочерченные двумя колеями дороги и ещё многочисленные едва различимые тропки. Было видно, что люди часто ходили сюда, возможно, на охоту или за сбором дикоросов.

Обойти строго вокруг крепости, как того хотел Том, было невозможно – такой тропинки просто не существовало, а идти по пояс в снегу было бы просто глупо. Поэтому мы выбрали самую натоптанную дорожку, ведущую в глубь леса, и пошли по ней.

Том шёл впереди, запрокинув голову, его глаза горели любопытством. Он с восторгом любуясь на величественные деревья, чьи верхушки терялись где-то в небе, и вслух мечтал, как полазает по ним летом. А ещё мы заметили шустрых белок и птиц на их ветках.

– Здесь же бывает лето, Жанна? – спросил он меня, прерывая поток своих мечтаний.

– Конечно. Но оно здесь короткое и не такое жаркое, как у нас, – утешила я его, стараясь успокоить его нетерпение. – Но по деревьям полазать ты успеешь, я уверена.

– В следующий раз надо взять с собой ружьё, – продолжал рассуждать Том, явно увлечённый своими охотничьими фантазиями. – Можно добыть белку на ужин… Или зайца! Они здесь наверняка есть…

– Во-первых, у тебя нет ружья, и, надеюсь, папа тебе его не купит, так как это слишком опасно, – прервала я его мечтания. – Во-вторых, я не уверена, что белка — это очень вкусно.

– Ещё как купить! – возмутился Том. – Должно же и у меня быть какое-то занятие! Буду охотиться!

Я обратила внимание на многочисленные волчьи следы на снегу вокруг дорожки. Командор и его группа здесь явно ходили. Ну, или настоящая стая волков, диких и опасных. От этой мысли я поёжилась, чувствуя, как холодок пробегает по спине. Вдруг я поняла, что начало темнеть, а температура стремительно падала. Пора было возвращаться домой, пока мы окончательно не окоченели.

– Всё, Том, пора возвращаться, – позвала я брата, который успел уйти довольно далеко вперёд, увлечённый своими мечтами. – Я начала мёрзнуть.

Моя норковая шуба, хоть и была длинной и дорогой, совершенно не спасала меня от местных морозов. Намотанная сверху шаль тоже не особо помогала. Командор что-то там говорил про новые шубы для нас. Было бы здорово, а то впереди долгая и суровая зима, а в моём нынешнем наряде я рисковала заработать серьёзную простуду.

Брат не услышал меня, продолжая идти вперёд, увлечённый своими мыслями.

– Том! – крикнула я громче. отчего несколько птиц взлетело с ветвей. – Негодный мальчишка, ну-ка вернись! Пошли обратно! Быстро!

Теперь он услышал. Развернулся, но его лицо было полно обиды, и он грустно пошёл ко мне.

– Я не нагулялся! – ещё издалека крикнул он. – Давай ещё немного!

– Нет! Я замерзла и устала. Завтра ещё погуляем. А сейчас домой.

– Жанна! Так нечестно! – он встал на месте и топнул ногой. – Возвращайся тогда сама. А я позже приду.

Он сложил руки на груди и застыл, как маленький упрямый ребёнок. Только я собралась его ругать и уговаривать, как вдруг с огромной сосны, росшей прямо рядом с ним, на Тома сверху спрыгнул человек. Он был одет в какой-то странный, меховой белый костюм и такую же шапку, что делало его практически невидимым на фоне белого снега. Мужчина был невысокого роста, смуглый и круглолицый, с острыми, хищными глазами.

Оказавшись у Тома за спиной, он мгновенно схватил его одной рукой за шею, а в другой его руке что-то блеснуло – острый, холодный нож.

– То-о-о-о-ом! – закричала я в ужасе, моё сердце замерло в груди.

Глава 9

Том не успел ничего сделать, лишь застыл, испуганно приоткрыв рот и часто-часто моргая. Вся его бравада, его мечты о приключениях и охоте мигом испарились, глаза наполнились слезами.

Мужчина что-то прокричал мне на непонятном языке. Его речь была резкой, гортанной, полной шипящих звуков. Судя по его внешности – смуглое, обветренное лицо, дикие, будто высеченные из дерева черты, и, конечно, то, что он напал на нас здесь, в лесу, это, скорее всего, по-саргунски. Я замотала головой, пытаясь дать понять, что я совершенно не понимаю его.

– Идти сюда, – тогда на ломаном языке, с сильным акцентом, громко крикнул он, протягивая ко мне свободную руку.

Я не шевелилась, парализованная страхом, но мой мозг судорожно работал, пытаясь придумать, как спасти Тома и убежать. Убивать он нас пока не собирается, вроде как. Что же тогда ему нужно?

– Идти сюда! – крикнул саргун ещё громче.

Я отрицательно замотала головой, оставаясь на месте.

Тогда он стал толкать Тома перед собой и идти ко мне. Приближаясь, он что-то бормотал негромко на своём языке. Подойдя ко мне совсем близко, саргун начал показывать знаками, чтобы я вытянула руки вперёд. Наверное, чтобы связать меня. Я вытянула их, внимательно наблюдая за той его рукой, которая держала нож, прижав его к самой шее Тома.

Как я и думала, саргун, отвлекшись на мгновение, начал снимать с пояса верёвку. Я кинулась вперёд, откинула его руку с ножом, и, ухватив Тома за рукав, затащила его за себя. Он упал за моей спиной, тяжело дыша.

Саргун злобно воскликнул, и его лицо перекосилось от ярости. Он начал тыкать ножом мне в лицо, его глаза горели диким огнём.

– Том, беги в крепость! – сказала я громко, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. – Я его задержу.

– Нет! – заупрямился брат. – Я тебя не брошу!

Ничему его жизнь не учит! Что за упрямый осёл!

– В крепость, живо! – повторила я сердито.

Саргун замолчал, внимательно слушая нас. Затем, продолжая держать нож перед моим лицом, он ухмыльнулся, обнажив неровные, пожелтевшие зубы:

– Смелая, да? И симпатичная, – сказал он. – Нравится. Пойдёшь со мной. – Затем он обратился к Тому. – Хочешь, чтобы она жила, идёшь с нами. Если нет, части её собирать потом будешь.

Я хотела снова крикнуть Тому, чтобы он уходил, не думая обо мне, когда вдруг почувствовала странную, тёплую волну, пробежавшую по телу. Что это? И в тот же миг сзади раздался пронзительный волчий вой, смешанный с коротким, отрывистым лаем. Оборотни! Неужели я почувствовала их приближение? Или они как-то дали мне знать?

Саргун мгновенно побледнел, его глаза расширились от ужаса. Он убрал нож, резко развернулся и бросился бежать в чащу леса.

Я тут же обернулась к Тому. Он всё ещё сидел на земле и, казалось, ещё не совсем осознал, что нам удалось спастись. Я наклонилась и крепко обняла его, стараясь унять дрожь в собственных руках.

– Всё хорошо, Том. Вставай. Пошли домой, – сказала я ему ласково, стараясь придать голосу спокойствия.

– Но… – Том попытался возразить, но тут мимо нас пронеслись четыре стремительных силуэта волков, и они с устрашающей скоростью кинулись вслед за убегающим саргуном.

Пятый, самый крупный, остановился возле нас. Я уже видела истинную форму Теодора, но всё равно было жутковато.

Словно почувствовав мой страх, оборотень превратился в человека.

– С вами всё в порядке? – спросил он, его голос звучал обеспокоенно.

– Да, – поспешила я его успокоить, помогая Тому подняться на ноги. – Только немного испугались.

– Какого чёрта вы сюда пошли? – вдруг сердито воскликнул он, его голос резко повысился, в нём звучало негодование. – Вы что, не понимаете, что мы на самой границе, где постоянно ходят вражеские лазутчики? Ещё немного, и он увёл бы вас с собой в свой лагерь, и тогда пришлось бы всему гарнизону вас отбивать! Нашли место для прогулки!

С одной стороны, я понимала, что он был прав, но с другой стороны, чего это он кричит на меня? Я ему что, подчиненная? Я уже подбирала слова для колкого ответа, чтобы напомнить ему о статусе моего отца, как вдруг Том опустил голову и жалобно сказал:

– Не ругайте Жанну. Это полностью моя вина. Я не подумал и завёл её сюда. Просто… просто… я никогда не видел таких лесов… А в крепости сидеть без дела просто невыносимо скучно.

К моему удивлению, Теодор мгновенно смягчился. Его суровое выражение лица потеплело, и он с пониманием посмотрел на моего брата.

– Вам нельзя ходить здесь одним, Том. Ни в коем случае. Следующий раз нужно, чтобы кто-то из нас сопровождал вас. Иначе беда неминуема, – сказал он уже спокойно, без тени раздражения.

– Но местные же ходят! – всё ещё не остыла я. – Вон сколько следов.

– Только мужчины, и только группами, – отрезал командор. – И уж точно не в такой одежде, как у вас. Странно, что у вас ещё уши не отмёрзли. Дома вас ждут нормальные шубы и настоящие унты.

– Зачем они нам, если гулять всё равно нельзя, – сникшим голосом вздохнул Том.

– В спокойные дни будем брать тебя с собой, Том, – пообещал командор.

Глава 10

Обратно домой мы добрались очень быстро. Люди на улицах городка расступались перед нами, стараясь побыстрее убраться с нашего пути.

Быстро скинув одежду в прихожей, мы поспешили в столовую погреться у самого большого камина. По всему дому летали аппетитные ароматы еды, было тепло и светло – Анна постаралась без нас.

В столовой, у большого, жарко пылающего камина, на кресле лежали новые шубы, а под ними мирно спала Старая Мэри, которая, кажется, даже не проснулась от наших шагов и голосов. Рядом стояли что-то вроде валенок, грубые, но явно тёплые.

Шубы, конечно, выглядели ужасно. Серо-бурые, с жёстким, неприятным на ощупь ворсом, сшитые как будто из каких-то клочков, они были далёки от элегантности столичных нарядов. И пахли они… мокрыми собаками, не иначе.

– Может, и не красивые, – увидев моё разочарованное лицо, сказал Теодор, – зато точно не замёрзнете. Впереди ещё зима.

– Волчьи? – с восторгом спросил Том, уже примеряя свою.

– Да, – коротко ответил командор, наблюдая за ним с едва уловимой улыбкой.

– Сами зверей убили? – не унимался брат.

Командор только кивнул, его взгляд на мгновение задержался на мне.

– Ну как я похож на волка? Рррррр! – продолжал вертеться Том, с удовольствием расправляя воротник. – Действительно тёплая! Я аж запарился, а ведь всего минуту в ней!

Я тоже невольно улыбнулась, наблюдая за его искренним восторгом.

– А вы, Жанна, померяете? – спросил вдруг Теодор, обращаясь ко мне.

Он взял вторую шубу с кресла и протянул мне свою шубу так, чтобы мне легче было её надеть.

Как я могла отказать своему спасителю? Я покорно просунула руки в широкие рукава, застегнула грубые застёжки и накинула капюшон. Всё это время Теодор стоял очень близко ко мне сзади. Я обернулась к нему и успела заметить странное выражение его лица – словно он был удивлён чему-то. Это было то же самое выражение, которое я уже видела у него раньше, когда он смотрел на меня. Что со мной не так? Почему он так реагирует на меня? Он быстро взял себя в руки, опять став невозмутимым и спокойным.

– Очень удобно, спасибо, что заботитесь о нас, – сказала я, глядя ему в глаза, стараясь не показать своего смущения.

– Ой, Жанна, ты такая смешная в ней! – захохотал Том.

– А, по-моему, неплохо, – улыбнулся Теодор, и его взгляд снова задержался на моём лице. – Ну, мне пора возвращаться на службу.

Он развернулся, чтобы уйти, но я остановила его.

– Подождите, пожалуйста, командор! – окликнула я его, мой голос звучал немного неуверенно. Он повернулся ко мне. – Не говорите ничего нашему отцу, прошу вас. У него сейчас так много важных дел, столько забот о крепости. Мы не хотели бы его волновать.

– И не хотели бы, что бы он нас наказал, – добавил тихо Том, снимая шубу и накрывая ею Старую Мэри, которая заворочалась во сне. – А то ваши шубы и сапоги нам долго не понадобятся, если отец узнает.

Командор улыбнулся ему.

– Хорошо, – ответил он. – Если только пообещаете больше так не делать. Нельзя ходить за ворота без нашего ведома. А лучше только в нашем сопровождении.

– Обещаем! – тут же воскликнул Том, его лицо озарилось радостью.

Теодор кивнул и опять было собирался уйти, как я снова его остановила.

– Вы не будете с нами ужинать сегодня? Мы с Анной очень старались.

Теодор снова обернулся.

– Я не уверен, что мы успеем. Наша служба…

– Пожалуйста, приходите, составьте нам компанию, – попросила я, подходя к нему ближе. – Мы с Томом так вам благодарны за всё. Это самая малость, что мы могли бы сделать для вас.

– Да, приходите! Вместе гораздо веселее! А то мы тут как в тюрьме! – поддержал меня Том.

– Тео, мальчик мой, – вдруг подала голос Старая Мэри, которая, видимо, проснулась от нашего разговора. – Жанна дело говорит. Не задерживайтесь, возвращайтесь к ужину. Там так пахло жаркое и булочками!

– Хорошо, – мягко сказал командор, сдаваясь под нашим общим напором. Было видно, что он удивлен нашему приглашению. – Через час мы вернёмся.

– И последнее, – добавила я, собравшись с духом. – Можно мы с Анной наведём порядок и у вас на половине? Сегодня мы не решились там убираться и затопить камины. Вдруг вам… не понравится это. Так дом бы был ещё теплее и уютнее.

У командора лицо стало ещё более растерянное.

– Можно, конечно, – ответил он, – но… зачем?

– Действительно, – согласилась с ним Старая Мэри. – Никогда там не убиралась. Лохматые всё сами делают, нечего их баловать.

– Мужчины призваны защищать, а женщины – хранить очаг, – пожала я плечами. – Приятно же возвращаться домой, где чисто и тепло. Нам бы только ещё служанку найти и учителя для Тома, а то он совсем от рук отбился. Может, вы можете нам с этим помочь?

Командор снова покачал головой.

– К сожалению, нет, – произнёс он. – Пока вы живёте с нами, к вам никто не придёт. Даже не пытайтесь. Нас здесь не очень жалуют. Открытой вражды нет, но… нас избегают. Вы, наверное, уже сами заметили. Но вы поговорите с Дейвом насчёт Тома. Он много знает и читает, он сможет помочь с обучением. Извините, мне пора. Будем через час.

Глава 11

Оборотни вернулись раньше, чем отец, и выглядели опять смущёнными, когда всей шумной толпой зашли в столовую. Там их ждал накрытый стол, а вся комната сияла чистотой и теплом.

– Кхм, – кашлянул Фрэнки, его глаза радостно блестели. – Как вкусно пахнет. Что у вас… у нас на ужин?

– Запеченная курица с картошкой и грибами, салат из квашенной капусты, – начал с удовольствием перечислять Том, – а на десерт блинчики с домашним вареньем!

Оборотни радостно заулыбались, их лица, обычно такие суровые, теперь казались почти детскими в предвкушении вкусной еды. Только Теодор остался серьёзным, его взгляд задержался на мне.

– Я не уверен… – начал он, словно собираясь отказаться, но Старая Мэри не дала ему и слова вымолвить.

– Не бесите меня! – проворчала она. – Мойте руки и за стол! Сколько можно мучить старую женщину? Умираю от голода!

Оборотни переглянулись и толпой ушли.

– Почему вы всегда так с ними… грубы? – спросила я Старую Мэри, не сдержавшись. Меня удивило её отношение к людям, которые, по сути, были её единственными друзьями.

– Груба? – удивлённо протянула старуха, поднимая брови. – Что за глупости, милая?

– Да. Слова ласкового им не скажете, а они ведь вас содержат, – решила я идти до конца. – Не готовили им, не убирали, вечно ворчите…

– Жанна, – сказала Старая Мэри серьёзно, – Я их ждала дома каждый вечер и всегда топила камин, спрашивала, как их дела и здоровье. Это очень много для тех, кого все боятся и сторонятся. К тому же я слишком стара для ведения хозяйства и готовки, если ты не заметила.

– Боятся? – теперь уже я удивилась по-настоящему. – Но разве командор и его команда сделали что-то плохое? Они ведь защищают крепость.

– Эти лохматые – нет, – сказала старуха, – а вот до них… всякое бывало. – Она не стала продолжать.

Но и не надо было. Мне было всего восемь лет, когда мою мать растерзал оборотень. И произошло это именно в этой же крепости одиннадцать лет назад. Только тот оборотень не служил королю, как Теодор, а обитал где-то в бескрайних здешних лесах, которые давно стали для него и ему подобных настоящим домом. Подробности отец мне не рассказывал, оберегая от ужасов, но я знала только, что он вроде как был вновь обратившимся и плохо контролировал свою жажду крови, если это могло хоть как-то его оправдать. Отец и прошлый командор выследили его и убили, а затем отец покинул крепость и увёз нас с собой.

Командор и остальные вернулись обратно и чинно расселись за стол. Мы, наконец, приступили к ужину. Повисла тишина, но она была не гнетущей, а, наоборот, полной удовольствия от вкусной еды и уютной атмосферы. Я отметила, как аккуратно и красиво едят все оборотни, пользуясь приборами гораздо изящнее, чем мой брат Том.

– Как же вкусно! – воскликнул эмоциональный Кэвин. – А добавки можно? У вашей Анны золотые руки! Весь дом просто сверкает, и каждый день такие изыски на ужин!

– Между прочим, Жанна ей тоже помогает, – вставила вдруг Старая Мэри. – Они как пчёлки целый день трудились, без отдыха. Такие умницы.

– Анна бы одна не успела, – сказала я смущенно, чувствуя, как краска заливает щёки.

Теодор бросил на меня заинтересованный взгляд.

– Не думал, что столичные барышни это умеют, – заметил он. – Обычно они в основном на балах и в салонах…

– Танцевать, музицировать и читать проникновенно стихи моя сестра тоже умеет, – улыбаясь, сказал Том, уминая блины с вареньем. – Она прекрасно воспитана, как говорит отец. Всё как положено.

– Жалко, ты вот у нас растёшь невоспитанным, – нахмурилась я в ответ, давая брату понять, что нехорошо вмешиваться в разговор взрослых. – Кстати, Дейв, не могли бы вы заняться обучением Тома? Понимаю, что времени у вас совсем нет, но мы были бы вам очень признательны.

Дейв удивлённо посмотрел сначала на меня, потом на командора.

– Я даже не знаю. Я же не учитель, – ответил он.

– Ладно тебе, Дейв, – сказал Теодор. – Ты же бывший учёный там какой-то. Свободное время всё время с книгами какими-то. Я даже выделю тебе время на это.

Глаза Тома загорелись от восторга, он чуть ли не подпрыгнул на месте.

– Пожалуйста, господин Дейв! – воскликнул он, его голос дрожал от предвкушения. – Мне так хочется учиться у вас! Представляю, как бы мне мальчишки позавидовали! У меня будет настоящий учитель–оборотень!

– Всё-таки я бы… – опять попытался отказаться Дейв, а я уже расстроилась, что мне придётся искать и уговаривать кого-то в городе.

– Дейв, – снова вмешалась Старая Мэри, – зачем тебе столько всего знать, если ты не с кем этим не делишься? Знания должны приносить пользу, а не только накапливаться.

Все остальные оборотни поддержали её, и я с удивлением отметила, что они не просто жалеют Старую Мэри, а уважают и даже любят её, и, что самое главное, прислушиваются к её мнению.

– Ну хорошо, хорошо, – проворчал Дейв, поддавшись всеобщему давлению. – Но есть условия: во-первых, ты будешь послушным и старательным, Том, – он посмотрел на брата строго, – а во-вторых, будешь делать всё, что я скажу. Без пререканий.

Том радостно закивал.

Глава 12

Ни проронив ни слова, отец прошёл в столовую и сел на своё место. Анна тут же принесла ему подогретой еды.

Мы все сидели молча, в воздухе повисло неловкое молчание, которое так контрастировало с оживленной беседой, происходившей буквально пару минут назад.

– Папа, как прошёл день? – не выдержала я.

Отец поднял на меня свои уставшие, сердитые глаза и сказал сухо:

– Ужасно. Полный беспорядок. Просто немыслимо.

– Ну ничего, – постаралась я поддержать его. – С твоим опытом и умениями, всё быстро наладится, я в этом уверена.

– Ну, конечно, – протянул отец. – Здесь вор на воре. Казна столько всего не дополучает. Меня обвинили в мошенничестве и сослали сюда, а тут… Просто кошмар! Никакого контроля! Кто-то же должен за это отвечать!

Я понимала, к чему он клонит и совсем не хотела очередного скандала. Украдкой я взглянула на Теодора и остальных оборотней. Они тоже всё прекрасно понимали, но были на удивление спокойны и сдержаны.

– Ужин был великолепен, – сказал Теодор, обращаясь ко мне и Анне, игнорируя тираду моего отца. – Спасибо огромное. Приятно иметь таких соседей. Мы, пожалуй, пойдем.

Остальные оборотни поддержали своего командора, затем все они разом поднялись и направились было к выходу, когда отец сказал громко:

– Не хотите ответить за своё попустительство, барон Вольфганг?

Оборотни застыли на пороге. Теодор спокойно обернулся к отцу.

– Что вы имеете в виду, лорд Олридж?

– Вы прекрасно меня поняли, барон Вольфганг! – воскликнул отец. – Вы отвечали за крепость последние… последний год точно! Вы вообще следили, что здесь происходит?!

– Вообще следил, – отозвался Теодор, его голос звучал ровно. – За последний год мои отрядом и военным гарнизоном крепости были отражены три крупномасштабных нападения, и мы уничтожили множество диверсионных групп… больше десяти точно. Также были выявлены и ликвидированы несколько предателей-перебежчиков и несколько шпионов. Если вы хотите более точных цифр, можете написать в канцелярию Его Величества. Я подробно обо всём отчитываюсь.

Но мой отец не собирался сдаваться. Его лицо исказилось от ярости.

– То есть вы хотите сказать, что вы не знали, что происходит у вас под носом? Как расхищается лес и пушнина? Как процветает беззаконие?!

– Я военный, а не чиновник, – отрезал Теодор. – В моём приоритете безопасность, а не торговля. Все финансовые отчёты крепости я отправлял в столицу для проверки, оттуда никаких распоряжений не поступало. Я просил прислать мне каштеляна раньше. Но что-то вы к нам не очень-то торопились.

– Значит, вы с ними были в доле и получали свой процент! – всё больше распалялся отец. – Но я прикрою вашу лавочку! Я выведу всех воров на чистую воду!

– Я таким не занимаюсь, – отрезал командор, его взгляд стал холодным, как лёд. – У меня очень высокое жалование. Вы даже не представляете, на сколько, лорд Олридж. А теперь простите нас, нам пора. – Он обратился вдруг ко мне, его голос смягчился: – Ещё раз спасибо вам, Жанна, и Анне за чудесный ужин. Доброй ночи. Пошли, парни.

Они дружно направились на выход, когда Дейв, чёрт его дёрнул, походя сказал Тому:

– Готовься, завтра приступим.

Потом он, видимо, сообразил, что ляпнул что-то не к месту, потому что он заторопился, первым выйдя из столовой.

Отец перевёл свой тяжёлый взгляд на меня:

– О чём это он, Жанна? Что они начнут завтра?

Я не хотела говорить отцу пока о том, что Тома будет учить Дейв, потому что знала его реакцию. Он был ярым противником любых связей с оборотнями. Я надеялась выждать подходящего момента, когда отец будет менее раздражён делами крепости, но, увы, всё вышло не так.

– Я хотела поговорить с тобой об этом, когда ты будешь посвободнее, – начала я осторожно, надеясь избежать его гнева.

– Мистер Дейв будет моим учителем! – выпалил Том гордо, не в силах сдержать эмоций. – У него целая куча книг, и он будет меня учить!

– Правда здорово? – спросила Старая Мэри, которая с интересом наблюдала всё происходящее.

– Оборотень будет учить моего сына? – взревел отец, и его глаза сверкнули на меня с яростью. – Жанна, ты в своём уме?!

– Я сам захотел! – испуганно стал заступаться за меня Том. – Не ругай её, папа! Я сам попросил мистера Дейва.

– Ты понимаешь, какую опасность ты подвергаешь брата?! – продолжал кричать отец, почти не обращая внимания на сына. – Что, если он озвереет и разорвет его в один прекрасный день?!

– Но Старую Мэри он же не съели! – попыталась оправдаться я отчаянно. – К тому же, мы живём с ними в одном доме. Если вдруг они потеряют разум, они и так нас всех сожрут!

– Это неслыханная глупость! – не унимался отец, его лицо покраснело. – Как ты вообще могла такое допустить?!

– Но, папа, здесь больше некого просить! Ты сам говоришь, что в крепости одни воры и мошенники. А Тому надо учиться!

– Я запрещаю! Том пойдёт в воскресную школу при церкви! – он ударил кулаком по столу так, что посуда подпрыгнула. – Разговор закончен.

Глава 13

Всю неделю отец был чрезвычайно занят. Он возвращался домой поздно, мрачный и сердитый. Анна, которая наладила контакты с несколькими торговками на местном базаре, приносила мне сплетни. Оказалось, отец был в контрах с местными чиновниками и крупными торговцами, которые, по сути, долгое время управляли торговой частью крепости. Барон Вольфганг, будучи занят военными делами, видимо, не уделял должного внимания хозяйственным вопросам, чем, судя по всему, и пользовались эти люди. Они хорошо наживались на довольствии и торговле шкурами, а теперь отец пытался их как-то ограничить, чтобы угодить королю. Хотя находились и те, кто его поддерживал – либо потому, что не были в доле, либо просто были слишком честными для такого рода махинаций, – их было слишком мало, чтобы противостоять устоявшейся системе.

Оборотни успевали поужинать с нами и дружелюбно пообщаться. Но как только они слышали шаги отца, они сразу же уходили на свою половину и находились там всё время. Не думаю, что они хоть сколько-нибудь боялись его гнева, скорее просто не хотели лишних ссор и выяснений отношений, которые неизбежно возникли бы при его появлении.

Половину оборотней мы с Анной тоже стали убирать. Мы даже постирали и погладили их постельное белье, чем вызвали их неподдельную радость. Анну они буквально готовы были на руках носить, чем, кстати, вызывали явную ревность Била. Когда оборотней не было дома, он часто ворчал, что они увиваются всё время возле неё и выполняют все её прихоти с одного только слова.

– Дорогой, ты же знаешь, – смеялась Анна в ответ, ласково поглаживая его по руке, – путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Я их просто нормально кормлю, вот и всё.

В воскресенье Том отправился в школу при церкви, но вернулся оттуда злой, как черт. Он буквально ворвался к отцу в кабинет, с грохотом захлопнув дверь, и начал громко кричать, что больше никогда туда не пойдет, потому что не собирается четыре часа слушать про ангелов и смертные грехи. Я влетела следом, пытаясь хоть как-то успокоить его и предотвратить надвигающуюся ссору между ними.

– Ты хочешь, чтобы я стал священником? – спросил он отца, его голос срывался от возмущения.

– Я не буду против, если ты сам этого захочешь, – ответил отец ровно.

– А я не хочу! Я хочу учиться! И узнавать про мир вокруг, а не только про загробную жизнь, – Том сжал кулаки, его лицо пылало. – Остальные дети со мной не общаются, потому что их отцы запретили им это делать. Нас здесь также не любят, как и оборотней, так что ничем мы не лучше их. Дом отверженных какой-то!

– Что ты такое говоришь? – искренне удивился отец. – Почему отверженных?

– То и говорю, что есть, – продолжал настаивать Том. – Никто не хочет с нами общаться. Нас здесь многие не любят и смеются за спиной. Никто не будет меня учить. Мистер Дейв – мой единственный шанс узнать хоть что-то.

Отец покраснел от гнева, его брови сошлись на переносице.

– Не любят и смеются, значит? – переспросил он зло.

– Я думаю, что Том преувеличивает, – попыталась я смягчить слова брата, чувствуя, как напряжение нарастает.

– Ни капли не преувеличиваю! – продолжая Том, будто не замечая, как его слова ранят отца. – Ты сама говорила, что уже больше недели прошло, как мы приехали, а ещё ни одно приглашение на ужин нам не пришло! Местное общество нас не принимает.

Отец перевёл свой усталый и сердитый взгляд на меня.

– Это правда, Жанна? Мы – изгои?

– Да нет, – попыталась я его успокоить. – Мы и сами никуда не ходим. Ты работаешь всё время, я по хозяйству, а Том слишком мал, чтобы его куда-то приглашали…

– И поэтому, когда мы идём по улицам, с нами здороваются через раз, – продолжал Том, его голос звучал обиженно. – И в основном военные, торговцы, рабочие и слуги. Все остальные как будто нас не замечают.

– Но это ведь большая часть местных жителей, – сказала я.

Отец и Том оба фыркнули. Повисла гнетущая тишина в кабинете, было слышно только, как мерно тикают большие напольные часы. Отец переводил тяжёлый взгляд с меня на брата и обратно, что-то обдумывая. Наконец, он тяжело вздохнул.

– Под твою ответственность, Жанна, – сказал он сухо.

– Хорошо, – кивнула я.

– Спасибо! – радостно бросился к отцу Том, тут же забыв свои обиды и злость. Он обежал вокруг стола и повис у него на шее.

– Ну всё-всё, – растроганно сказал папа, обнимая его в ответ, и я увидела, как смягчилось его суровое лицо.

Я тоже подошла и обняла их обоих. Несмотря на все наши разногласия, на эту бурю эмоций, мы любили друг друга.

– Жанна, я должен уехать завтра в соседний город, – сказал отец, когда мы все успокоились, и его тон вновь стал серьёзным. – Ты остаёшься за главную. Меня не будет неделю, может, чуть больше.

– Ладно, – кивнула я. – Ты по делам?

– Да, нужно кое-что проверить. А ещё у меня там намечается сильный союзник против местной так называемой элиты. Мне очень нужны союзники сейчас. Мне тревожно оставлять вас одних, но…

– Я понимаю, – мягко перебила я его. – Можешь ехать спокойно, я присмотрю за Томом и домом.

– Ты у меня такая умница, дочка, – сказал он ласково. – Что бы я без тебя делал, не представляю.

Глава 14

На следующий день рано утром отец уехал вместе с Билом.

За завтраком Том, сияя от радости, сообщил Дейву, что им разрешили заниматься. Оборотни удивлённо переглянулись, а Дейв уточнил:

– Ты уверен в этом, Том? У тебя не будет неприятностей?

– Абсолютно уверен! – довольно кивнул Том. – Можешь у Жанны спросить, она подтвердит.

Все оборотни повернулись ко мне.

– Да, это правда, – подтвердила я слова брата. – Отец при мне дал ему разрешение.

– Хм, тогда завтра начнём, – согласился Дейв. – Зимой у нас меньше работы. По сугробами и в лютые морозы саргуны реже добираются сюда и нас беспокоят.

– А что вы знаете? –загорелись глаза Тома. – Не только же каллиграфии и счёту будете меня учить. К тому же, я всё это уже умею.

– Литература, немного биологии, немного физики и химии, – начал перечислять Дейв, загибая пальцы. – География, история, астрономия…

Мы с братом рты открыли от удивления.

– Ничего себе! Разве один человек может всё это знать? – восхитился Том.

– Так Дейв и не человек, – поддразнил его Теодор, улыбаясь. – Вот ты спишь по ночам, а он читает.

– Прям всю ночь напролёт? – не поверил Том.

– Ну не всю, – ответил Теодор. – Большую её часть. Оборотням не нужно столько спать, как людям. Особенно в полнолуние.

– А вы ещё что-то про физическую подготовку говорили? – продолжал расспрашивать Дейва Том, удовлетворившись ответом командора. – Что мы будем делать?

– Как насчёт мечей? – задумчиво сказал Дейв. – По-моему, очень аристократично.

– Ух ты… – выдохнул брат, его лицо озарилось. – Вот мне повезло с учителем. Жаль, похвастаться некому. Поскорей бы начать.

Его искренняя радость и любопытство импонировали оборотням. Я давно заметила, что они полюбили его и относились с какой-то нежной заботой.

На следующий день занятия начались. Каждый день после завтрака Дейв и Том уходили на их половину, и часа два там стоял гомон – смех, довольный голос Тома, и спокойный, рассудительный бас оборотня. Я ни разу не слышала, чтобы Дейв повысил на него голос, хотя и отчитывал иногда. Брат часто потом мне пересказывал что-то интересное, что узнал от Дейва по разным предметам.

Вечером же, после ужина, Дейв учил его владеть мечом во дворе. Остальные оборотни тоже тренировались рядом с ними. Это было удивительное зрелище. Том был одет в короткий тёплый тулуп, который не стеснял его движений, а оборотни… в одних штанах и босиком. Казалось, они совершенно не чувствовали холода. Пар валил от их разгоряченных тел, когда они выполняли какие-то упражнения или спарринговались. Все они были покрыты шрамами и замысловатыми татуировками, свидетельствами их непростой жизни. Все были мускулисты и поджары, двигались легко, быстро и грациозно, словно дикие звери. Но мой взгляд всегда был прикован к Теодору. Его выделяла какая-то особая уверенность и отточенность движений, в каждом его жесте чувствовалась сила и опыт.

Теодор взял у Дейва тренировочный деревянный меч, чтобы самому поучить Тома, а я из окна своей спальни тайком наблюдала за ними, приоткрыв край шторы. Я не могла оторвать глаз от его красивого, ловкого тела, от того, как напрягались мышцы под его кожей, когда он двигался. В какой-то момент он поднял глаза, и перехватил мой взгляд. Жар и стыд охватили меня, но я как будто застыла, не в силах отвести глаза и уйти от окна. Теодор усмехнулся и подмигнул мне.

Меня словно молния ударила. Я быстро задернула штору и бросилась на кровать, зарывшись лицом в подушки. Минут пять я лежала, пытаясь понять, что со мной творится. Постепенно жар прошёл, но мне всё ещё было неловко, поэтому при следующей встрече я старалась не смотреть на него, чувствуя, как краснеют щёки.

На следующий день оборотни ушли на службу. Анна, как всегда, пошла на рынок за свежими продуктами. Обычно Бил сопровождал её, чтобы помочь с тяжелой корзиной, или, в его отсутствие, один из оборотней, но сегодня спутника у неё не было, и я попросила её купить только самое необходимое и возвращаться скорее.

Том был у себя в комнате, усердно чертя какую-то карту по поручению Дейва. Старая Мэри, как обычно, дремала в своем кресле перед камином в столовой, тихо посапывая.

Я хлопотала по дому, когда вдруг поняла, что уже настало время готовить обед, а Анны всё не было. Она никогда так надолго не уходила. Я начала беспокоиться. Ещё минут через двадцать, которые я провела возле окна, выглядывая её, я поняла, что не могу сидеть дома и просто ждать.

Одевшись в свою новую теплую шубу и сапоги, я предупредила Тома и Старую Мэри, что ухожу, и отправилась на рынок.

Том был прав. На улицах мне здоровались и улыбались в основном военные и простые люди. Большинство местных аристократов и зажиточных торговцев же, заметив меня, демонстративно отворачивались и делали вид, что не заметили. Ну и ладно. Отец обещал, что мы здесь ненадолго. Я переживу. Самой не больно-то хотелось с ними разговаривать.

Приближаясь к рыночной площади, я ещё издалека увидела взбудораженную толпу и услышала сердитые крики. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Что-то случилось. Я прибавила шаг, пробираясь сквозь людей, стараясь узнать, что происходит.

Глава 15

Посреди толпы стояла испуганная Анна, прижимающая к себе корзину с продуктами. Она что-то отчаянно говорила, оправдываясь перед каким-то толстым, потным торговцем. Он тыкал в неё своим мясистым пальцем и визгливо кричал:

– Врёшь! Ничего ты мне не платила! Воровка! Просто так взяла!

– Понаехали тут столичные! Думаете, вам всё даром брать можно! – поддержала его какая-то злобная женщина. – Совсем совесть потеряли!

– Вы и так богатые, но вам всё мало! – кричал какой-то сморщенный старик с другой стороны, тряся костлявым кулаком. – Последнее забрать готовы!

– Я ничего не брала просто так, – отвечала ему Анна, стараясь говорить уверенно, но было видно, что ей не по себе среди этой разъярённой, озлобленной толпы. – Я заплатила ему.

Я обернулась вокруг – ни одного военного, как назло. Где же они все, когда так нужны? Это же, вроде, приграничная крепость, где безопасность должна быть превыше всего. Значит, пора вмешаться мне.

– Что здесь происходит? – громко спросила я, протискиваясь к Анне и вставая перед ней.

– Ой, что вы, госпожа Жанна, – прошептала мне Анна на ухо, её глаза были полны испуга. – Не надо. Я бы и сама справилась. Мало ли что…

– Всё нормально. Сейчас вдвоем разберемся. Что они хотят от тебя? – ответила я ей так же тихо.

– Вот этот вот, – кивнула она на торговца, – говорит, что я у него украла продукты, и требует деньги. А я всё уже заплатила, и денег у меня не осталось поэтому, – объяснила мне Анна, плотнее прижимая к себе корзину.

– А вот и дочь нового каштелянта пожаловала, – зло выплюнул толстяк. – Шепчутся, смотри-ка. Придумывают оправдание.

– Что здесь происходит? – повторила я громко. – Что за самосуд такой? Кто вам дал право устраивать здесь это безобразие?

– Твоя служанка украла у меня целую корзину продуктов! – взвизгнул толстяк противно. – И причем не первый раз! Я прошлый раз смолчал. Папаша твой нам торговлю шкурами и древесиной перекрывает, а вы у нас воруете в открытую! И вам не стыдно, а? Деньги давай! Иначе сгною в тюрьме!

Несколько голосов в толпе поддержали торговца, но, оглядевшись, я поняла, что сторонников у него было не так уж и много. Гораздо больше было зевак, пришедших поглазеть на скандал. Похоже, кто-то решил через Анну и меня свести счёты с моим отцом. Не думаю, что они собираются далеко зайти, но поунижать и покричать, безусловно, хотят.

– Во-первых, причём здесь мой отец? – сказала я всё так же спокойно. – Его здесь с нами нет. А может, в этом всё и дело? Ты знаешь, что он не в городе, вот и посмел так себя вести.

Пока толстяк открывал и закрывал рот, пытаясь собраться с мыслями, как бы мне пообиднее ответить, я продолжила, обращаясь уже ко всей толпе, но глядя прямо на него:

– Во-вторых, Анна тебе заплатила. Я уверена в этом. Ищи деньги в своих больших карманах или под прилавком, куда ты их там прячешь.

– Нет, не отдала, я говорю! – выкрикнул торговец, но в его голосе уже проскальзывала неуверенность.

– А она говорит, отдала, – ответила я, поворачиваясь к не. – Здесь её слово против твоего. И я ей больше верю. Вы пол-леса вывезли и продали за бесценок, а деньги не в общую казну города сложили, а себе по карманам. Мой отец за вас взялся, вот вы и беситесь. Кто тут ещё вор? – я обвела толпу глазами. – Кто видел, как воровала Анна? Есть такие? – Никто мне не ответил. – А вот как ты лес незаконно вырубал, думаю, видели все.

По толпе пронеслись одобрительные смешки.

– А ведь дело девчонка говорит! – воскликнул кто-то, и его слова поддержали другие. – Спину гнём мы все, а жиреешь только ты, Блюм.

В толпе опять засмеялись. Это ещё больше разозлило торговца.

– Заткнитесь, дурачье! – завизжал он на собравшихся, его лицо стало багровым. – На вас ездят, а вы всё хихикаете! Не понимаете, что к чему!

- А чего ты вдруг сам сегодня за прилавок встал? – выкрикнул подросток. – Обычно всё дома сидишь и деньги свои пересчитываешь!

– Я видела, как она деньги отдавала, – раздался тихий и робкий голосок. – Всё до монетки. А Блюм их себе в карман засунул.

Я посмотрела вниз и увидела маленькую девочку, которая испуганно пряталась за спинами взрослых.

– Спасибо тебе за смелость и помощь, – улыбнулась я ей. – Заходи как-нибудь к нам, мы тебя чем-нибудь угостим.

– А я говорю, не платила она! – стараясь перекричать меня, заявил Блюм. – Пусть платит сейчас при всех!

Я подумала, что может стоит заплатить и он тогда отстанет от нас.

– Сколько ты хочешь? – спросила я его.

Когда Блюм, захлебываясь от злости или жадности, назвал сумму, которую, по его словам, Анна ему задолжала, вокруг все громко захохотали.

– Что ты там им продал? Кусок золота? – с издевкой спросил кто-то из толпы.

– Это же в три раза больше, чем надо за такую корзину! – поддержал другой.

– Всё ясно с тобой, Блюм! Ну ты и пройдоха! – прокричал кто-то ещё, и смех стал ещё громче.

Торговца это только сильнее злило. Его лицо исказилось от ярости, и он вдруг решил сорвать эту злость на мне.

Глава 16

– Так что ты сделаешь, Блюм? – буднично спросил Теодор, не отводя глаз от лица торговца.

Он подошёл к нам и передо мной и Анной, которая, словно почувствовав защиту, сразу стала смелее и спокойнее. Её плечи расправились, а взгляд стал более уверенным.

– Ничего… ничего… я просто расстроился, уважаемый командор, – забормотал Блюм, его голос перешёл в жалкий писк.

– Чем же ты так расстроен, что позволяешь себе при толпе зевак запугивать двух беззащитных женщин? – продолжал спокойно говорить Теодор. – Что дальше? Ты зовёшь на бой Тома Олриджа?

Все вокруг засмеялись. Я украдкой оглядела толпу и поняла, что не так уж она и агрессивно настроена. Те люди, которые активно поддерживали торговца, куда-то исчезли при появлении Теодора. Некоторые даже начали демонстративно отворачиваться от Блюма. У меня закрались подозрения, что они либо были подкуплены им, либо являлись его знакомыми, и теперь просто решили не связываться с командором. Сейчас большинство людей скорее осуждали Блюма и поддерживали нас.

– Я, пожалуй, лучше пойду, – засуетился Блюм, пытаясь протиснуться сквозь толпу. – У меня в лавке дел много.

– Нет, постой, – остановил его Теодор. – Ты обвинил Анну в воровстве. Якобы она тебе не заплатила за продукты.

– Ну да… Не помню вот… не давала она вроде денег… – тихо и невнятно сказал торговец, избегая смотреть ему в глаза.

Командор обернулся к Анне и повёл носом, будто охотничья собака, изучая воздух. Затем он подошёл к торговцу и сделал то же самое, принюхиваясь к его одежде. Его лицо стало ещё более презрительным.

– А я вот чувствую, что отдала, – сказал он сердито. – Посмотри внимательно в карманах. Или мне самому посмотреть?

– Не… не надо… – Блюм засунул дрожащую руку в карман брюк и, порывшись там, достал смятые банкноты. – Ну надо же… сам не заметил, как туда их положил… претензий больше не имею…

Он опять попытался уйти, но командор перегородил ему дорогу, не давая сдвинуться с места.

– А мы вот имеем, – произнёс Теодор, чеканя слова. – Извинись перед ними немедленно. Обвинения ты выкрикивал громко и уверенно. Также и извиняйся, чтобы все здесь слышали.

Толпа одобрительно загудела, поддерживая слова командора. Анна дотронулась до плеча Теодора, её голос звучал тихо и умоляюще:

– Прощу вас, господин командор, не нужно…

– Нет, нужно, Анна, – твёрдо сказал Теодор, не отводя взгляда от Блюма. – Следующий раз, прежде чем бросаться обвинениями, пусть Блюм хорошенько поищет у себя в карманах.

Блюм бросил на него недовольный, полный обиды взгляд, но не посмел ослушаться, зная, с кем имеет дело.

– Простите меня… Я поторопился с выводами… Мне не следовало… Простите… Я зря обвинил вас… – выдавил он, низко склонив голову.

– Всё нормально, бывает, – поспешно сказала Анна, желая поскорее закончить этот неприятный разговор. – Пойдёмте домой, пора готовить обед, – обратилась она к нам.

Она поспешила прочь с площади. Переглянувшись с командором, мы пошли за ней следом. Блюм быстро скрылся в своей лавке, а толпа зевак, потеряв зрелище, стала расходиться.

Теодор подставил мне руку, и я взяла его под локоть. Мы шли какое-то время молча рядом с Анной, которая была задумчива и грустна. Я смотрела по сторонам и видела, что люди действительно сторонятся нас, но это было скорее уважение, а не враждебность. Никто не смотрел на Теодора с ненавистью или испугом, скорее с опаской и почтением перед его силой и властью. Может быть, оборотни преувеличивали, когда говорили, что они здесь изгои? Как и Том, когда рассказывал про воскресную школу. Не знаю, как местные аристократы, но простой люд ценил своих защитников.

– Спасибо вам, Теодор, – прервала я наконец молчание. – Вы так удачно появились и спасли нас от больших проблем.

– Да, – подхватила Анна, всё ещё взволнованная. – Я просто так расстроена всем происходящим.

– Не за что, – ответил Теодор мягко. – Вы обе всегда были так добры к нам, что я не мог бросить вас в беде. Да и с вашим появлением наше питание и быт стали в разы лучше. Так что это вам спасибо.

– А разве вы не патрулировали окрестности крепости сегодня? Как вы поняли, что нам нужна помощь? – спросила я, вдруг осознав, насколько вовремя он появился.

– Интуиция, – Теодор пожал плечами.

Он явно что-то не договаривал. Он что, следит за нами, как за недавно приехавшими? Может быть, он думает, что мы тоже шпионы? Поэтому и поселил нас с собой в одном доме, и смотрит на меня так странно, и приглядывает за нами тайком, прикрываясь учтивостью и вежливостью? Эта мысль неприятно обожгла меня, но я решила пока её не озвучивать, а присмотреться к нему и всё хорошенько обдумать.

– Господин командор, – обратилась к нему Анна, – боюсь, обед и ужин сегодня задержатся на час.

– Ничего страшного, – махнул он рукой. – Старая Мэри вообще иногда про нас забывала. Так что подождём.

Он проводил нас до дома, пожелал хорошего дня, обратился волком и через миг скрылся за городскими воротами.

Мы с Анной смотрели ему вслед.

– Я, конечно, ему очень благодарна, что он вмешался, но… всё это так странно, – сказала задумчиво Анна.

Глава 17

На ужин Анна приготовила отбивные и рис с овощами, а на десерт – домашнее мороженое с вишневым вареньем, которое она нашла в кладовой дома. Плотно поев и в который раз сказав ей искреннее спасибо, оборотни откинулись на стульях и впервые не стали спешить уходить на свою половину. Мы с Томом были рады – вечерами сидеть одним было скучно, хотелось поговорить с кем-то, поделиться мыслями.

– Но вот это вот… мороженое, Анна, – протянула довольная Старая Мэри, её глаза сияли детским восторгом. – Это, конечно, нечто… Никогда до этого не пробовала… Вроде и холодное, а хочется ещё и ещё…

– Рада, что вам понравилось, – ответила скромно Анна, поправляя фартук. – Могу готовить его почаще. На улице уже достаточно холодно, чтобы оно быстро замерзало.

– Готовь, конечно, готовь, милая, – закивала Старая Мэри, прикрыв глаза от удовольствия.

– Мы тоже за, – поддержал её Фрэнки. – Я сначала подумал, что за снег ты нам поставила, а потом смотрю – вы едите все. Попробовал и вкуснота!

– Неужели ты тоже никогда не пробовал мороженое? – с искренним удивлением спросил его Том.

– Не-а, – замотал головой Фрэнки. – Я же из простых деревенских был до обращения. Из охотников. У нас таких изысканных блюд не водилось.

– Вы все из охотников? – стало мне интересно.

– Не-а, Дейв вот городской умник какой-то, – он весело толкнул Дейва локтем, отчего тот вздрогнул. – Он и сейчас из книжек не вылезает.

– Дейв был учёным, – с гордостью сказал Том. – Он закончил университет, и даже там преподавал.

– Правда? – я удивленно приподняла брови. Слишком уж не вязался вид этого крепкого мужчины со шрамом на лице с образом учёного. Хотя я и знала, что он занимается с Томом, который был просто в восторге от своего учителя, но всё равно, не могла поверить в это. – Настоящий преподаватель и ученый?

– Правда, настоящий, – подтвердил за него Фрэнки, хлопая Дейва по плечу. – Хорошо, что появился Том, а то он всё меня пытался учить этим своим астрономиям и географиям. Теперь вот переключился на мелкого.

Дейв усмехнулся и дал Френки легкий подзатыльник.

– Бестолочь ты! Не ценишь моих стараний! – сказал беззлобно, но в его глазах мелькнула ирония. – Хотел тебя просветить хоть немного.

– А остальные кем были? – не унимался Том.

– Кэвин был кузнецом, а Стив рядовым солдатом, – продолжал рассказывать Фрэнки. – Ну а командор как был бароном, так им и остался. настоящий аристократ.

– Как же вы все встретились? – искренне удивилась я, пытаясь уложить в голове такое разнообразие судеб. – Вы все такие разные.

– Командор нас собрал, – спокойно ответил Стив. – После обращения первое время бегаешь как чумной. Внутри тебя борются зверь и человек. Те, в ком зверь побеждает, теряют разум и становятся монстрами. А те, в ком человеческого больше, – такими как мы может собой управлять. Но люди всё равно нас опасаются. Часто сами родные выгоняют тебя… – он опустил голову, видимо, вспомнив что-то неприятное. – Куда тогда деваться? Бродишь по лесу, пытаешься выжить. Нам повезло встретить Теодора, он нас всех собрал в… группу… стаю… называй, как хочешь. А там и на службу королю пристроились.

– Не только оборотней выгоняют родные, – вдруг тихо сказала Старая Мэри, её голос был полон былой печали.

Тут произошло то, чего я вообще не ожидала. Теодор вдруг встал из-за стола. Он спокойно подошёл к старухе и мягко, но уверенно поднял её на руки.

– Ладно тебе, Мэри! – его голос был полон нежности. – Смотри, сколько у тебя внуков! Ты не одна!

И закружил её по комнате на руках, словно маленькую девочку.

– Ой, поставь, негодник, – запротестовала Старая Мэри, её голос уже не был таким печальным. – Чего над бабушкой издеваешься, внучок лохматый?

– Да мы же тебя на руках носим! – весело сказал Теодор, подмигнув ей. – Хочешь, так с тобой целый день ходить будем, только не грусти!

– Да поставь же ты меня, – захихикала старуха, её морщинки разгладились в улыбке. – Девок так таскать будете, а не меня.

– Не нужны нам девки, коль у нас такая хозяйка есть! – воскликнул Теодор, но бережно опустил Старую Мэри в её любимое кресло возле камина.

– Ой, не выдумывай! – махнула она на него руками. – То-то всё на Жанну нашу глазами стреляешь! Того и гляди проглотишь! Думаешь, не заметили?

Я быстро посмотрела на командора. Он вдруг порозовел, и это было настолько неожиданно для меня. Остальные оборотни ухмыльнулись, как будто были согласны со словами Старой Мэри.

– Не ревную, старая! – сказал командор старухе, старательно не глядя в мою сторону. – Не денусь я от тебя никуда.

Интересно, это правда? Неужели я ему тоже нравлюсь? Ой, а почему «тоже»? Неужели… неужели… Внезапное осознание, словно удар молнии, пронзило меня. Меня тянет к нему практически с первой нашей встречи. Меня бросило в жар. Захотелось убежать подальше ото всех, чтобы спокойно обдумать это неожиданное, обескураживающее открытие.

Я начала судорожно придумывать причину, чтобы уйти из столовой, сбежать от этого вихря эмоций, который грозил поглотить меня. И в самый этот момент, когда я уже готова была выпалить первое, что придёт в голову, я почувствовала на себе пристальный взгляд – два золотых глаза командора. Он внимательно смотрел на меня, будто видел насквозь, будто знал, о чем я думаю. От его взгляда мне стало ещё жарче, сердце бешено забилось в груди.

Глава 18

На следующий день после завтрака, Дейв вдруг сказал, обращаясь ко мне:

– Жанна, разрешите Тому пойти сегодня с нами на службу. Я хотел показать ему, как находить и определять следы в лесу, как там ориентироваться, ставить силки.

– Простите, но нет, – решительно замотала я головой. – Это опасно, очень. Я не готова так рисковать. В отсутствии отца я несу полную ответственность за него.

– Но я хочу! Ты не можешь мной командовать, Жанна, – насупился Том, его голос прозвучал обиженно. – Я уже большой! И вовсе это не опасно! Я буду с пятью оборотнями сразу. Какой дурак посмеет на меня напасть?

– Том прав, – мягко вмешался Теодор. – Хочу заметить, что мы бы никогда не стали рисковать кем-то из вас. Если Дейв предлагает такое, то он уверен, что это безопасно. Мы все уверены. Тому скучно целый день сидеть дома и читать книги, было бы здорово и прогуляться, осмотреть окрестности, применить какие-то знания на практике.

– Конечно! – поддержал его Том. – Мы тут со Старой Мэри вдвоём чахнем. Но ей-то уже сто лет, а мне всего десять!

– Но мы же на самой границе! Это не шутки, – воскликнула я. – Что если…

Я не стала договаривать, потому что было множество «если» – от внезапного нападения саргунов до встречи с дикими зверями.

– Мы берём всю ответственность на себя, – уверенно проговорил Стив. – Никаких «если» не будет.

Что мне толку от их слов и обещаний? Если с братом что-то случится, отец мне этого никогда не простит. Да и я сама себе тоже.

– Нет, я против, – сказала я твёрдо.

– Жанна, ну пожалуйста, не будь злюкой! – взмолился Том. – Ты же знаешь, я не отступлю, буду приставать к тебе весь день, пока у тебя голова не заболит. Или вообще сам сбегу загород! А это гораздо опаснее.

– Опять угрожаешь? – разозлилась я на него. – Вспомни, чем закончилась наша предыдущая прогулка?! Это чудо, что мы с тобой здесь сидим.

– Но теперь-то я пойду с ними, – обвел Том рукой сидящих за столом оборотней. – Что может случится с такой охраной?

– Никто никуда сбегать не будет. Том, ты должен слшуаться старшую сестру, – сказал серьёзно командор, а затем обратился ко мне, – Жанна, решать только тебе, но могу тебя заверить, что всё будет хорошо. Ты можешь доверять нам.

Я с сомнением обвила их всех взглядом. Почему они так уверены, что ничего плохого не случиться? Но все пятеро смотрели на меня со спокойствием, не отводя взгляда.

– Всё будет хорошо, милая, – подала тихий голос Старая Мэри. – Им можно доверять.

На Тома было жалко смотреть – он весь вытянулся и застыл на стуле, ожидая моего решения. Конечно, я знала, что ему скучно и тоскливо сидеть взаперти, а прогулка с оборотнями сулит массу приключений и впечатлений. Было сложно, но я решилась.

– Хорошо, но… – я жестом остановила радостного брата, который буквально подпрыгнул на стуле, готовый уже бежать, – когда отец приедет, ему ни слова. А то нам всем не поздоровится. И больше уже ты никогда и никуда не пойдёшь.

– Как скажешь, сестрёнка, – Том повис у меня на шее и крепко обнял. – Я побежал одеваться!

Он умчался в свою комнату. Я же строго посмотрела на оборотней.

– Прошу вас всех, брат мне очень дорог, но он глуп и своеволен, присмотрите за ним. Я не хочу пожалеть о своём решении. И отцу ничего не говорите, пожалуйста.

– Ты не пожалеешь, – пообещал командор, его золотые глаза смотрели прямо на меня. – И мистер Олридж ничего от нас не узнает. Мы подождём на улице. Вернёмся все вместе к ужину, за обед не переживай, организуем что-нибудь сами.

Остальные оборотни тоже по очереди мне пообещали присмотреть за братом и вышли следом.

Не сказать, что у меня было спокойно на сердце, когда я их отпускала, но и удерживать Тома силой дома я не могла.

Необходимо было срочно заняться каким-то делом, чтобы отвлечься от тревог за брата.

Мы с Анной погрузились в домашние хлопоты. Всё-таки держать в порядке такой просторный дом и кормить такое количество людей, было довольно хлопотно. Старая Мэри полностью отошла от каких-либо домашних дел и целый день проводила в своём любимом кресле перед камином в полудрёме, или же болтала с Анной, сидя на кухне в тёплом уголке, пока та готовила.

Неожиданно днём раздался звонок в дверь. Мы с Анной обсуждали, что приготовить на ужин, когда услышали его. Мы замерли и удивлённо переглянулись, поскольку никого не ждали.

– Кто бы это мог быть? – спросила я её озадаченно, недоумевая, кто бы мог прийти без предупреждения. – Может торговец какой-нибудь товар принёс?

Анна пожала плечами и пошла открывать дверь. Вскоре она вернулась, держа в руках красивый жёлтый конверт.

– Что это? – удивилась я.

– Солдат из гарнизона принёс, – ответила Анна. – Сказал, что это приглашение для вас на званный ужин к полковнику на этих выходных.

Я взяла в руки конверт, подписанный изящным почерком и благоухающий дорогими духами.

– Элеонора Рейнард, – прочла я вслух. – Красивое имя. Аристократическое.

Похоже, местная элита всё-таки решила с нами поближе познакомиться.