Истинная для волка

Глава первая, в которой Рената нарушает правила и за это огребает

- Камера, мотор, поехали!

- Слушай, Ренатик, тебе не кажется, что в этом месте негде тратить миллионы, - начал провокационную речь один из ведущих известного тревел-шоу «Аверс и Реверс»[1] – высокий крепкий парень с курчавой головой.

- Главное, чтобы платиновая карточка была, а куда потратить деньги – я найду! – бойко возразила кудрявая брюнетка, еле достававшая соведущему до подмышки.

Она задорно сверкала глазами и немного пританцовывала от нетерпения.

- Ты думаешь, что в статуях есть встроенные автоматы с газировкой, принимающие безнал? – сострил Толик, поигрывая на камеру татуированным бицепсом.

Таким образом, он намекал, что тратить миллионы здесь особенно негде.

- Давай, подкидывай! – не поддалась на провокацию Рената. – У меня своя методика растраты денег.

- Аверс! – выкрикнул он каноничные слова начала передачи.

- Реверс! – вторила ему брюнетка, слегка подпрыгивая дабы усилить эффект ожидания.

Ну и визуально увеличить свой рост. Ибо комплексовала по его поводу довольно сильно. Порой её отпускало, но при работе на телевидении, когда каждый лишний килограмм удваивается камерой, а неудачный ракурс может сделать тебя коротышкой, надо постоянно себя контролировать. И отслеживать процесс.

- Ура! – радостно запрыгала Рената, доставая муляж банковской карты (не дай Бог настоящую просохатит!) из декольте, - я сегодня шикую! Где мой крутой автомобиль? – и ускакала за зону охвата объектива камеры.

Толик снисходительно проводил её взглядом, усмехнулся закадровым кривляньям, поднял с асфальта потрёпанный путешествиями рюкзак и тоже размашисто зашагал, только в противоположную сторону.

- Стоп, снято! – Крикнул Жора – главный режиссёр – высокий кудрявый мужчина с небрежной щетиной.

За месяц съёмок он оброс так, что у него на голове было форменное афро, хотя с этой стороны генов вроде бы не имелось.

- Молодцы! – похвалила Лера – продюсер, утирая пот со лба и поправляя белокурую дулю на макушке. – Всего лишь с десятого дубля сняли.

В отличие от ведущих, съёмочной команде не было надобности наводить особый марафет. Да и некогда – работы тьма, а времени в обрез.

- Да ладно, - протянула Рената, отцепляя микрофон от платья. – Мы почти не косячили! То мужик в кадр вошёл, то машина проехала, то чайка заорала.

- Конечно, Ренаточка, - ласково погладил её по кудрям Толик. – Ты не виновата, что три раза зажевала слова и пару раз споткнулась.

- Каблуки какие-то неудобные, - посетовала девушка, приподнимая ногу и разглядывая колодку.

- Смени их нафиг, - посоветовал Алик – один из операторов.

Правда, обоих операторов звали Аликами, так что не принципиально. Один был коренастым бородачом, любившим побегать. Каким образом он умудрялся стабилизировать камеру, сам при этом ухитряясь чуть ли не в пасть к дьяволу залезть ради удачного ракурса или проводки, никто не знал. Второй оператор не имел такой мобильности, зато его рюкзак был напичкан тысячей и одним гаджетом: подставкой, объективами, всевозможными креплениями и прочими приблудами. Он мог прикрепить камеру даже к отвесу скалы и снять потрясающий закат, восход, бурю – всё, что угодно! Бородка у него тоже имелась, но светлее и жиже, а вот с головы растительность убежала ещё несколько лет назад. Впрочем, это не мешало ему сменить трёх жён и завести четвёртую.

- Да, Ренатик, ты погорячилась с красотой, - подхватила Лера. – Если ты по асфальту еле ходишь в них, что будет на неровной поверхности?

- Ладно, уговорили, - пробурчала ведущая и полезла в свой розовый чемодан.

Микрофон у неё успел забрать второй режиссёр.

- Давайте перекусим, - подал голос Жора, - и пойдём снимать город.

- Богатая машина когда подъедет? – поинтересовался Толик.

В отличие от коллеги, ему в этом путешествии светил только мопед, но кто сказал, что он не хотел глянуть на хороший автомобиль, пощупать руль и прочие достоинства. В конце концов, когда ещё выпадет шанс попробовать авто высокого класса?

- Через час, - отрапортовал Митя – администратор площадки, который приехал на остров заранее и организовал все удобства, начиная с транспорта, общего жилья и вечернего борща для команды, заканчивая разговорами с местными жителями насчёт достопримечательностей.

Ибо гугл гуглом, а на месте оно виднее.

Все дико обрадовались лишнему времени, поскольку после полёта сразу занялись подготовкой к съёмкам, дабы быстро отснять аэропорт и больше в него не возвращаться. Операторы настроили технику, сценарист доработала текст, режиссёры в очередной раз поспорили, куда в первую очередь двигаться, а продюсер поругалась по телефону по поводу вертолёта. Изначально предполагалось, что богатый ведущий посвятит часть сегодняшнего дня полёту, но техника «полетела». То есть не летала.

- Придётся одним коптером обходиться, - вздохнула Лера после неприятного разговора. - Они не дают никаких гарантий на ближайшие дни. Обещают починить через неделю. Когда мы на Мадагаскаре будем!

Глава вторая, в которой Рената познает новый мир

Пара чалых лошадей тяжело ступала по лесной дороге, таща за собой ветхую кибитку. Семья бродячих певцов ютилась в ней, каждый день чиня то прохудившуюся ткань навеса, то треснувшую ось, то ещё что-нибудь. Муж – высокий, худой мужчина со светлыми длинными волосами обладал недюжинным музыкальным талантом, который, к сожалению, мало помогал в ремонте. Основную работу тянула на себе жена и её брат. Правда, стоит отдать должное, охотился Прас на уровне. А уж когда они приезжали в город, то вся творческая часть лежала на нём. Его многие знали, с удовольствием приглашали петь в княжеский замок, а уж народ любил… За весёлые песни, за душещипательные баллады, за боевые напевы и виртуозную игру на гудке[1].

Вот только был бы он чуть понахрапистей, смог бы куда больше зарабатывать, а так более ушлые конкуренты частенько перебегали ему дорогу и старались урвать место потеплее да кусок пожирнее.

Его супруга – огненноволосая Жолана – красиво играла на флейте и задорно плясала, а её брат подыгрывал им на барабанке. Петь Жолана тоже любила, но голос её терялся на фоне мужниного, да и слух не отличался идеальностью – приходилось много репетировать, чтобы в ответственный момент не дать петуха на сцене. Впрочем, она была мудрой женщиной, философски относилась к своим талантам и до безумия любила Праса.

Её брат – крепкий коренастый парень, чуть менее рыжий, нежели сестра, слухом не обладал вовсе. Зато имелось чувство ритма и руки из нужного места росли. Положа руку на сердце, их повозка давно бы развалилась, если бы не его мастерство и набор инструментов, доставшийся ещё от погибшего отца.

- Жоль, подай молоток, - крикнул он сестре, лёжа под телегой, сломавшейся в очередной раз.

- Держи, - Жолана аккуратно, стараясь не повредить живот, наклонилась и подала требуемое.

Через пару месяцев они ждали пополнение семейства. Событие радостное и одновременно сулившее дополнительны трудности. Поэтому им было как никогда важно вновь хорошо показать себя при дворе Гирдира, дабы именно их пригласили в состав придворных лицедеев на этот сезон. Впрочем, Прас был действительно талантливым музыкантом, которого любили и ценили.

- Милая, иди лучше поешь, - Прас нежно приобнял супругу, поцеловал в висок и настойчиво повёл к костру, возле которого стоял котелок с готовой похлёбкой. – Я сам помогу Видару.

Уставшая от долгой дороги, готовки и жары женщина отказываться не стала. Да и ребёнок давал о себе знать постоянным чувством голода. Прожорливый рос малец!

То, что она носит мальчика, ей сказала ещё старая провидица в Магроде, где они проводили лето. Солнце, море, множество отдыхающих, обеспечивавших отличный заработок – что ещё нужно для здоровья и хорошей жизни? Вот только зимой там делать было нечего. Море становилось холодным, с небес бесконечно лилась ледяная вода, а местные жители не спешили тратиться на представления, ибо заработанные за лето деньги им предстояло растягивать до следующего курортного сезона.

Посему весь листопад бродячие артисты неспешно ехали в столицу Гардалии[2] – Староград, где в высоком тереме восседал сам Гирдир – великий и премудрый, как его величали в народе.

Правил он действительно мудро. Тех, кто служил ему верой и правдой, награждал сполна, простой народ не гнобил без веских на то причин, разве что с врагами не церемонился, отправляя тех осваивать дальние земли. Суровые, беспощадные к слабым, берущие дань смертью. Зато те, кто там выжил, мог вернуться обратно спустя десять лет и даже получить хорошее место в княжеской гвардии, ведь после такой закалки этими людьми можно было даже гвозди гнуть. Ну и дурь из головы хорошо выветривалась суровыми северными ветрами.

Впрочем, эти певцы-сказители были гражданами законопослушными и в заговорах не участвовали, даже если им за это деньги предлагали.

Только-только Жолана прилегла отдохнуть в тени дерева, как её чуткий слух уловил… песню. Странную, незнакомую, визгливую:

На лабутенах, ах,

И в восхитительных штанах[3]

Рената летела долго. Едва она ощутила, что гигантский исполин растворяется под её руками, попыталась выровняться и отпрыгнуть, но… увы. Её засосало в липкую темноту. В какой-то миг ей показалось, что она ослепла, оглохла и вообще умерла, так как перестала чувствовать собственное тело. Любимое, холимое и лелеемое в спа-салонах, а ещё хранимое для того самого. Единственного. Которого она пока так и не встретила.

А как его встретишь, если ты всё время в перелётах? Принимать всерьёз пару сотен предложений руки и сердца от случайных встречных было бы несусветной глупостью!  Последний раз её пытались захомутать в Марокко, причём весьма настойчиво – еле отбились. Спасибо Жоре – он мог любого уболтать, а ещё имел воистину энциклопедические знания о тех местах, куда его заносила судьба. Рената тоже много дополнительно читала, но больше об искусствах и интересностях той или иной страны. И если фраза: «за неё уже дан выкуп», - ей была понятна, то зачем Жора приплёл, будто её жених (несуществующий, между прочим) купил ей квартиру, она не догнала. И спросить забыла – всё как всегда завертелось, закрутилось и понеслось галопом. 

Впрочем, сейчас это не имело никакого значения, разве что было до слёз обидно умереть вот так, не познав, что такое настоящая любовь, не почувствовав, каково это – выйти замуж, родить ребёнка… на худой конец просто переспать с мужчиной. И это не говоря уже о карьере, которую она старательно строила вот уже второй год!

Глава третья, в которой Рената организует постановку века

Пока Жолана возилась с обморочной: обтирала лицо влажной тряпкой, обмахивала веером и даже пыталась пробудить нюхательной солью, Видар с Прасом всё же дочинили кибитку. И даже разложили  чудо-грибы на кусочке бересты в теньке, дабы те высохли. Умытое лицо Ренаты оказалось ещё красивее, чем накрашенное. Без макияжа она выглядела совсем девчонкой, разве что формы говорили о некоторой зрелости. Видар нет-нет, да поглядывал на прекрасную деву, пока жарился кабанчик, что с утра подстрелил Прас. Аппетитный запах мяса, сдобренного ароматными травами, щекотал ноздри и лучше всего подвиг Ренату к пробуждению. Соли, кстати, с этой функцией не справились.

- Всё-таки не приснилось, - обречённо пробормотала телеведущая, в глубине души надеявшаяся, что аппетитный запах идёт из кухни снятого на время съёмок дома – оба Алика любили мясо во всех его проявлениях, впрочем, как и все остальные, кроме Мирослава.

Как ей их всех сейчас не хватало! Хваткости Мити, который любую ситуацию с местными мог разрулить, энциклопедических знаний Жоры, доброты Леры и, конечно же, её финансовых возможностей. И Аликов. Они так круто жарили мясо! И умели выгодно снять её фигуру. Но это, к сожалению, не съёмки и даже не розыгрыш. Приключение затянулось. И что теперь с этим делать – не понятно.

Больше всего удручало отсутствие связи с мамой. Та точно что-нибудь да посоветовала бы. Не реветь, например. Подстраиваться под обстоятельства и в то же время не изменять себе. Да, так и следует себя вести! Не стоит врать этим добрым людям, а то, что они сейчас начнут её спрашивать, откуда она, было видно по их любопытным лицам. Но и полностью всю правду вываливать на них тоже глупо. В общем, сложно всё это.

- Эм, ещё раз здравствуйте, - помахала ручкой Рената, садясь в позу лотоса.

Ну а как ещё сидеть на покрывале?

Видимо, здесь принято по-другому, так как оба мужчины выпучили глаза, а Жолана вспыхнула, как маков цвет.

Рената на всякий случай глянула на ноги – вдруг у неё что-то не то оголилось? Нет, всё в порядке, даже пятки не торчат – платье достаточно широкое.

- Эй, вы чего? – решила уточнить непонятный момент попаданка.

На всякий случай натянула подол ещё больше, чтобы ни одним пальчиком никого не смутить.

- Эта поза считается крайне неприличной, - затараторила Жолана. – У нас не принято при посторонних мужчинах показывать… раздвигать… намекать…

Бедняга, несмотря на глубокую беременность, смущённо замолкла.

- У нас тоже не демонстрируют эмм… интимные места при посторонних, - Рената слегка приукрасила действительность, но как без этого. – Но я ведь в платье. И да, у папиных предков так все делали. В смысле сидели на ковре и ели за низким столом.

- Говорят, - преодолевая смущение, Прас всё же подал голос, - что у степных народов тоже нет стульев и они сидят в подобных позах. Но только мужчины. Женщины подгибают ноги под себя.

- У каждого народа свои порядки, - пожала плечами Рената и встала. – Покажете, как у вас прилично сидеть? 

- Конечно! – Жолана подошла к покрывалу и изящно, несмотря на довольно объёмный живот, присела.

Боком, согнув ноги и красиво разгладив складки платья. Да, так выглядело куда приличнее, но не факт, что удобно. У Ренаты уже через пять минут затёк локоть, а бедро занемело – всё же твёрдая земля, а не мягкий диван. Пришлось менять положение, но через некоторое время спина запротестовала, ибо привыкла сидеть прямо. В итоге, видя, как она мучается, ей принесли ещё одно покрывало, дабы она тщательно прикрыла неприличную позу и успокоилась.

Никогда ещё Рената не была так счастлива! На радостях она рассказала новым знакомым, что поёт и ведёт передачу о путешествиях. То есть рассказывает об интересных местах, где успела побывать.

- Так ты сказительница что ли? – изумился Прас, никак не ожидавший от столь странной девицы принадлежность к родной стезе.

- Типа того, - выкрутилась Рената, вспоминая обещание не врать совсем уж откровенно.

- Значит, хорошо поёт, раз на косметику денег хватает, – выдал неожиданный для всех вывод Видар.

Конечно, он был очевиден, но ни Жолана, ни Прас об этом даже не подумали.

- Вот только где она сейчас? – угрюмо вопросила Рената, поглядывая на небеса укорительным взором. Те ехидно молчали. – И одежда, и обувь, и моя новая маска для волос из китайской клиники?

- Не переживай, мы тебе поможем, - Жолана искренне сочувствовала деве, ибо сама пару лет назад осталась без крова над головой.

Пожар сжёг всё, что ей было дорого: дом со всеми вещами, мастерскую отца, да и самого отца и мать, которые слишком устали, чтобы вовремя проснуться. Хорошо, что брат в это время уехал на заработки в большой город. Туда она и подалась, когда соседи поделились с ней одеждой (она как спала в ночной сорочке, так и выскочила из окна) и дали в путь узелок с провизией.

Тогда она и встретила своего будущего мужа, ехавшего на лошади в Маград на заработки. Его пленили её огненные косы и изумрудный взгляд, полный… боли. Он попросту не смог проехать мимо, не спросив, что случилось и как он может ей помочь. Сначала дева отнекивалась, жутко стесняясь красивого незнакомца да ещё с гудком, но он так смотрел своими пронзительными голубыми глазами, так смотрел… Все три дня, пока добирались до города.

Глава четвёртая, в которой мы узнаем кое-что о волках

Харальд лежал на берегу лесного озерца и пытался прийти в себя. Его собратья стояли вокруг, дабы в случае повтора приступа успеть остановить. Но это было излишне – он не собирался преследовать случайную незнакомку. Не в этом состоянии.

Его светлые волосы мокрой паклей прилипли ко лбу. Судорожным движением он убрал их назад. Грязные. Он ведь собирался мыться после долгой дороги, пока эта пигалица со своими грибами не притащилась… Безумно привлекательная с одуряющим ароматом пигалица. Да, надо срочно окунуться!

Он хотел вскочить, как обычно резво, но его повело.

- Ты куда? – протянул ему руку Сигурд - давний друг и соратник.

А ещё обладатель железной хватки и критичного ума.

- Хочу ополоснуться, - Харальд принял помощь, поднялся и взялся стягивать с себя брюки. Мокрые.

Друзья отвернулись, даря некое подобие уединения.

Наконец, справившись с треклятой одеждой, Харальд вошёл в воду. О, какое это было блаженство! Вода бодрила, освежала, расслабляла.

- Мыло дать? – раздалось с берега.

- Кидай! – откликнулся вожак.

Бросок, попытка поймать, плеск воды… сначала от упавшего мыла, потом от нырка за ним…

Специально. Сигурд промазал специально, чтобы дополнительно охладить горячую голову альфы. Пока не вошедшего в полную силу – его отец был жив и славно правил Архельдором, но альфы. И при желании, никто из них не смог бы его удержать, если бы тот сам не хотел быть остановленным.

Та дева. Красивая, смелая, ошеломительно пахнущая… Горный первоцвет, вот что она напоминала. Такая же невысокая и в то же время яркая, свежая, одурманивающая медвяными нотами.

И где она умудрилась взять эти грибы?

На редкость ядовитые, не так уж и часто встречающиеся, по крайней мере, во время пути они ни разу на них не наткнулись.

Намеренно? Вряд ли. Судя по её испуганному лицу, она явно не ожидала столь зверской реакции. Похоже, она вообще не особо поняла, что произошло. Но бежала быстро – молодец. Не стала мешкать, задавать дурацкие вопросы и оставлять грибы.

Есть шанс, что выживет.

Хотя, то, что она оказалась одна в лесу, не есть признак здравомыслия. Тем более она сама подошла к полуобнажённому мужчине, вместо того, чтобы сразу бежать прочь... Не то, чтобы это что-то меняло в случае с оборотнями, но откуда ей знать, кто он.

Странный случай. Тревожный. Не дающий покоя.

Найдя, наконец, это треклятое мыло, Харальд принялся смывать с себя пот и грязь долгой дороги. Он так старательно тёр голову, словно пытался вымыть из неё мысли о чудной деве. Нет, ему ни в коем случае нельзя сейчас терять голову, будь она хоть трижды ароматной! У него впереди важные переговоры, на которые он поехал вместо отца.

Тот впервые отправил своего старшего сына одного так далеко и надолго. Хотя, одного – неправильно сказать. С Харальдом были его друзья, с которыми он сызмальства сражался плечом к плечу. Сначала на тренировках, а после в походах. Они знали друг друга, как облупленные, прикрывали слабые места, использовали сильные, а уж когда в волков оборачивались, то и вовсе словно превращались в общий организм. Единый в пяти лицах. Точнее мордах.

Но оборачивались славные сыны Архельдора не так уж часто, предпочитая сражаться в человеческом обличье. Звериной ипостаси они давали волю лишь на охоте, а так же во время ритуалов, наполняя окрестности жутким воем.

Для посторонних жутким, для своих же то была священная песнь стаи. А для их покровителя – Небесного Волка – услада для ушей.

- Зря мы вообще сунулись вглубь чужой земли, - ворчал один из воинов, обладатель внушительного шрама поперёк лица, благодаря которому его все звали Арр, забыв, что когда-то при рождении мать нарекла его Кьярваль. – Ничего путного эта старуха не сказала.

- И не говори, - вздохнул Торстейн – самый молодой из дружины и самый рыжий. – Много слов, мало смысла.

- Много вы понимаете в предсказаниях, - хмыкнул Гуннар в свою «волшебную» бороду. Коса, в которую он её заплетал, странным образом приманивала всех дев, что находились окрест. Многие пытались повторить, но никто не мог воспроизвести его плетение, как ни старались. Сам Гуннар, ясное дело, секрета не раскрывал. – Главное Харальд все понял, нам-то что. Это их семейное дело.

- Да ничего он не понял, - сплюнул Сигурд, поглядывая краем глаза за другом. – Просто состроил умную харю, а на деле так и продолжает ломать голову. Я видел, как он слова с дощечки перечитывал.

- Вы бы сами искупались! – крикнул им Харальд, прерывая очередной виток спора насчёт этой части путешествия.

- А ты как, в порядке? – Кьярвальд вгляделся в лицо альфы. – Не пойдёшь по следу?

- Не бойся, я помню о миссии, - отозвался Харальд, щуря льдисто-голубые глаза из-за яркого солнца. – Мало ли в мире красивых дев с приятным запахом.

Он демонстративно передёрнул плечами, однако тело вновь напряглось от воспоминаний. Белой кожи, полных губ, глубоких карих глаз, прерывистого дыхания…

Глава пятая, в которой Рената и Ко заявляют о себе

Староград поразил Ренату до глубины души. Он был полностью деревянным! Она глазам своим не могла поверить. Складывалось ощущение, будто она приехала на базу отдыха, стилизованную под древнюю Русь. Точно, так вот куда она попала! Ну, или что-то типа этого. По крайней мере, архитектура сильно напоминала ту, что она видела на полотнах художников и в фильмах, где изображали старые времена, в тех же сказках, например.

Даже дороги и те были деревянные! Не говоря уже о стенах, дозорных башнях и, конечно же, домах. Запах стоял специфический. Топились печи, сновала всяческая живность, которая активно… функционировала. А ещё кричали торговцы и дети, лаяли собаки, ржали кони и прочее, и прочее. После лесного приволья Ренате захотелось заткнуть уши и надеть фильтрующую маску.

- Свежий хлеб! Покупайте свежий хлеб! – надрывался грузный мужчина, стоявший около лотка со своей продукцией. – Калачи, баранки, пряники!

- Свежее молоко! – стоявшая неподалёку женщина в сером платье не отставала от него ни в нахрапистости, ни в горластости. – Только что из-под коровы!

И так им всем захотелось и того и другого! Они с Жоланой переглянулись и печально вздохнули.

- Ничего, сейчас договоримся насчёт места выступления да купим и хлеба и молока, - подбодрил их Прас.

Он надеялся, что в этот раз сильно цену ломить не будут. Как оказалось зря. Уж слишком много желающих оказалось в городе и все хотели выступить на главной площади. Дело могло закончиться чем угодно, вплоть до аукциона за главное место на площади, ведь к городничему подошли не только Прас с Гармой и прочими членами труппы, но и прямые конкуренты.

Все они толпились в приёмной. Там было так душно, что Жолану отправили вместе с дочерью Гармы и одним из парней на улицу, дабы той не стало плохо. По-хорошему, не стоило идти сюда всей толпой, но в такой ответственный момент могло случиться что угодно, лучше быть вместе, мало ли.

 Народ толпился разношёрстный. Кто-то здоровался, кто-то отворачивался и не желал знаться, а кто-то даже принялся подкалывать друг друга. Особенно прошлись по Гарме, стоявшей рядом с Прасом, мол, совсем у них всё худо, раз пришлось объединяться и делить потом гонорар. Правда, одного взгляда грозной «Атаманши» в сторону генераторов оригинальных идей хватило, чтобы они резко захотели сменить тему

И тогда они перешли на новенькую, ведь та имела несчастье отойти от своей компании, дабы подышать свежим воздухом из открытого окна. Слишком душно. И много немытых тел вокруг.

- Смотри, какая конфетка, - обратил на неё внимание высокий худой мужчина с вислыми усами. – Я бы на месте городничего её пощупал.

- А я бы и после него не отказался попробовать, - похабно хмыкнул второй – чуть пониже, но такой же худой и вислоусый приятель.

Рената честно пыталась вести себя скромно и тихо, но… не смогла. Попаданка была не из тех, кто сидит в углу и ждёт принца, который её спасёт. О нет, она скорее сама заработает на коня, доспехи и копьё, сядет верхом, всех порубит и уедет в закат при полном параде. А уж где там король её сердца ошивается – Бог знает. Если хватит прыти – пусть догоняет!

Фигурально выражаясь, конечно, но характер у девы был боевой. Да и знала она, что не одна, и в случае чего ей помогут. Пусть, не принцы на белых конях, но соратники по будущей концертной деятельности.

- А вас мама не учила, что обсуждать человека в его присутствии – признак недальновидности? – невинная улыбочка тронула губы. – А вдруг он вас услышит и захочет ответить.

На её голос все встрепенулись. Начиная с Видара и братьев Гармы, которые дружно сохли по красавице, заканчивая посторонними, которым скучно было просто так ждать приёма.

- Это тебя, похоже, не учили родители, как разговаривать с мужчинами, - хмыкнул низкий, пока высокий отходил от наглости.

Как так, какая-то девица смеет ему указывать, как себя вести?!

И до того паскудной была его ухмылка, что Ренате стало противно.

- С мужчинами, - она сделала особое ударение, дабы показать, что не считает своего собеседника таковым, - уважительно.

Похоже, её сарказма не поняли.

- Что ж ты плохо слушала? – двинулся было к ней вислоусый, вот только не учёл один момент.

Девушка не была одна. И с нормальными мужчинами действительно общалась уважительно. Разумеется, эти самые мужчины не могли допустить, чтобы их принцессу кто-то тронул.

Кто же тогда будет петь главную партию?

Шутка, конечно же, о выступлении они думали сейчас в последнюю очередь.

Но конфликту не дали развиться. Скрипнула дверь, выглянул помощник городничего, отчего все встрепенулись. Гарма стояла в первых рядах, подталкивая в спину Праса, дабы тот посветил лицом.

Сработало. Увидев лицо хорошего, но скромного певца, мужчина махнул ему рукой:

- Твоя очередь.

Каково же было его удивление, как вместе с ним пошла Гарма с мужем и Рената. Братья с Видаром остались караулить под дверью, заодно продолжить занимательную беседу о правилах хорошего тона при общении с незнакомыми девушками.

Глава шестая, в которой Рената поёт первое предсказание

Час настал.

Гости утолили первый голод, выпили несколько чарок, послушали пару песен о славных деяниях князя Гирдира и его великих предков, а потом церемониймейстер дал отмашку начинать главное представление. Заиграла Жолана на свирели, к ней присоединился Прас с гудком, а после и колёсная лира влилась в общую мелодию.

- За тридевять земель в тридесятом царстве жил-был Глупый Король. У него была дочь – Прекрасная Принцесса, которая страсть как любила музыкантов…

Да-да, пришлось слегка переделать начало, а то давным-давно звучало странновато.

Видар старался изо всех сил. Напускал таинственности в голос, делал драматические паузы, загадочно шелестел тарелочками бубна, на котором только и был способен играть.

Но всё внимание, конечно же, приковывали к себе Рената и Прас.  Оба в красном, с чудесными голосами и вдохновенными взорами... Как на таких не залюбоваться? Князь аж жевать перестал – настолько увлёкся представлением! Что уж говорить о прочих, особенно иностранцах.

- Я хотел тебя предупредить, - зашептал на ухо Харальду Кьярваль, - но не успел. Мы её сегодня в городе встретили – она мальчишку лечила. Его один из кочевников выпорол, чтоб под ногами не мешался. Местного.

Харальд сидел, словно громом поражённый.

Во-первых, та самая девица, что посмела подсунуть ему те отвратительные грибы, стояла перед ним, словно ничего не было! Более того – пела своим звонким голоском, с любовью смотрела на партнёра и была возмутительно прекрасна.

Во-вторых, что она успела сегодня сделать? Спасти какого-то мальчонку? Она что – травница? Значит, понимала, какие грибы собрала и действительно специально ему подсунула?!

Он хотел зарычать. Вскочить на ноги, добраться до несносной девицы, перекинуть через плечо и утащить в апартаменты…, но нельзя. Чужие земли, чужие палаты, чужие законы. А уж он бы её… привязал к кровати, выпытал всю подноготную и показал, где раки зимуют. То есть раздел и поставил соответствующим образом.

От горячих мыслей его отвлёк хруст дерева – он так увлёкся, что не заметил, как сжал край стола и… раскрошил его.

- Тихо, тихо, - успокаивающе похлопал его по плечу Гуннар, сидевший по другую руку. – Мы потом найдём эту девицу, только по-тихому.

Но ждать не хотелось. Всё тело горело от жажды действий. Причём Харальда бросало из огня да в полымя. Когда девицу похитил Гениальный Сыщик, он чуть не трансформировался, чтобы сбить артиста с ног, забрать из его загребущих ручонок Принцессу и далее по намеченной программе. Сдержался только потому, что парни крепко держали его за руки, а один ещё и ножом в ногу ткнул.

Острая боль отрезвила.

- Ты зачем мне штаны испортил? – прошипел Харальд.

- Уж лучше штаны, чем проваленная миссия, - огрызнулся Кьярваль. – А шкура уже заросла – вон даже крови нет.

- О, великий пра-отец, за что мне такое? – застонал альфа.

В это время Сыщику прилетело котелком по голове от Трубадура, и это немного примирило Харальда с действительностью.

Концовки он еле дождался. Что ему эти песенки, когда зверь рвётся наружу из-за того, как к Ренате прикасается Прас? А всем, кто рукоплескал, он хотел… вырвать руки. Выцарапать глаза, что посмели смотреть на деву, а кочевникам и вовсе оторвать головы, потому что они не только смотрели и хлопали, но и что-то обсуждали на своём противном языке.

«Стоп! Что за зверства? – осадил сам себя Харальд. – Какие головы? Что за бред? Похоже, эта девица и без грибов на меня странно действует…».

Пока одни пытались совладать с инстинктами, остальные даже не догадывались о риске, которому подвергались, находясь рядом с северянами.

Гирдир, несмотря на свою искушённость, искренне восхищался выступлением. В момент, когда артисты поклонились и собрались, было, уносить реквизит, он громогласно их остановил.

- Подождите! – князь даже привстал со своего места. – Хочу говорить с вами!

Труппа замерла в предвкушении. О, у них никогда не было такого успеха! Даже Рената при всех своих достижениях на ниве телевидения не испытывали ничего подобного. Это же, как перед президентом выступать! А он возьми и начни с ними общаться!

- Кто? Кто автор этого представления? – Гирдир вновь сел, вспомнив, что он всё-таки князь.

Артисты растерялись. Все прекрасно понимали, что женщина в авторах не прибавит им очков, с другой… стыдно. Врать из-за возможных проблем? Нет, это не по-мужски! Поэтому Прас взял за руку Ренату, чуть вывел её вперёд и представил:

- Рената Пономаренко – умница, прекрасная певица и просто замечательная девушка.

Все разом замолкли. Как так, вот эта пигалица? Да, красивая, да, голосистая, но автор?! Князь тоже не ожидал такого ответа, думая, что выйдет Прас, и слегка растерялся.

Он ведь собирался отдать приказ одному из приближённых, чтобы Ренату привели к нему на приватную встречу этой ночью, а тут… как-то неудобно. Хотя, почему бы и нет? Девой от этого она быть не перестала.