Истинная для Зверя

ПРОЛОГ

Истинная для зверя

Аннотация:

— Не шевелись! — изменившийся до неузнаваемости голос заставляет дрожать.

Шевелиться? Да я под его взглядом забываю, как дышать!

Морт делает медленный шаг мимо меня. А дальше срывается с места.

Я успеваю оглянуться. Увидеть через распахнутые двери клуба, как огромный черный монстр пересекает зал.

— Ну и куда ты опять влипла, Ритка?

***

У меня нет выбора. Я истинная пара Альфы. Против моей воли он выбирает меня. Он прикасается ко мне, а все, чего хочу я, сбежать от него. Мой дом — клетка. Каждый мой день — ад. Я делаю все, чтобы жизнь Альфы стала невыносимой. Я не сдаюсь. Пойду до конца. И плевать, что без него не станет и меня!

***

Теги: истинная пара, оборотни, разница в возрасте, девственница, одержимый, жестокий и властный мужчина

ПРОЛОГ

— Зря стараешься! — ехидный голос заставляет смутиться. Тюбик помады валится из рук прямо в раковину. — Дорогая помада не сделает тебя красивее, ущербная!

Я замираю. Страшно ли мне? Пока не знаю. Гадко, да. Но страха нет.

За спиной вырастает долговязая фигура. Я вижу ее в отражении зеркала. Парень ухмыляется. Вижу, как идеальные белоснежные клыки мелькают в этой гадкой улыбке.

— К тому же я ненавижу следы помады на теле, — продолжает говорить он, вновь усмехается и добавляет. — На моем теле после минета.

Мои глаза удивленно распахиваются, когда я понимаю, о чем говорит этот урод.

— Видел, как ты пялилась на меня, там, у бара, — снисходительно хмыкает парень, ведет носом, вдыхает мой запах. — Не люблю общественные сортиры, но так и быть, для тебя сделаю исключение.

— Отвали! — сипло говорю я, но собеседник меня не слышит. Или делает вид.

В отражении вижу его жилистую ладонь, а в следующий миг чувствую, как цепкие пальцы сжимаются на моей пятой точке.

— Руки убрал! — шиплю я, резко разворачиваюсь и руками толкаю парня в центр груди.

— Ты берега попутала, шлюшка?! — возмущается он и хватает меня за волосы, тянет резко так, что мне приходится запрокинуть голову. — На колени, сучка! И не вздумай кусаться, ущербная!

— Обойдешься без минета! — цежу я сквозь зубы, но жилистая ладонь лишь сильнее натягивает мои волосы.

Я смотрю в глаза парню. Я даже не знаю его имени. Но понимаю лишь то, что он двуликий, а значит — выше меня по статусу. И сильнее. И сейчас, мне никто не поможет, даже если услышит мои крики о помощи.

— Что ты сказала?! — он уже рычит мне в лицо, а я вижу, как меняются его зрачки.

— Убери от меня свои лапы! — мне становится жутко страшно, но я не сдаюсь. Пусть лучше убивает, но я не встану перед ним на колени, и уж тем более опущусь до уровня сортирной шлюхи.

— Повтор-р-ри, с-с-сука! — рычит он.

Ловким движением швыряет меня в зеркальную стену спиной. Я больно ударяюсь затылком, оседаю на пол. Чувствую: место удара опаляет огнем. Вижу сквозь туман, как у напавшего на меня отморозка раздуваются ноздри. Двуликий чует кровь. И это очень, просто очень хреново.

Все сквозь тот же туман вижу рядом с моей ладонью кусок зеркала. Острый, он способен распороть мою ладонь до кости. Но лучше так, чем покорно сдаться этому уроду.

Хватаю осколок. Сжимаю его до боли. Смотрю на оборотня. Должно быть, мой мозг весьма сильно пострадал при столкновении с зеркалом, потому что на место страха и паники приходят совсем иные чувства.

Презрение.

Невольный смех срывается с губ.

— Кто из нас двоих ущербный? — бормочу я, глядя блохастому прямо в глаза.

Я понимаю, что попадаю точно в цель. Оборотень начинает злиться еще сильнее. Вижу, как удлиняются его клыки. Как меняются зрачки. Как волосы встают дыбом. Но на этом все. Больше никаких трансформаций нет. Двуликий не может перекинуться в свое звериное обличие, потому что он — полукровка. Ущербный. Не чистокровный. Природа-матушка не наделила его нужными способностями.

В отличие от меня. Вернее, я — человек. И горжусь этим. А вот что за тварь передо мной — нужно еще разобраться.

— И как тебе живется, а? Не гнобят свои? Наверняка ты для них шваль подзаборная, да? Тапочки им приносишь? А писать в горшок обучен? — я говорю с насмешкой в голосе. Вижу, что каждое мое слово цепляет парня. Он начинает злиться еще больше.

И допускает ошибку. Бросается на меня. А я ловко ухожу влево.

Пусть я гораздо слабее, меньше, да и с координацией у меня беда после удара о стену, но мне удается полоснуть мерзавца осколком по ладони. И пока тот скулит от неожиданной боли, наношу второй удар. Решающий.

Осколок выпадает из моих окровавленных пальцев.

— Черт, — ругаюсь я негромко и тянусь к раковине.

Нужно смыть кровь, пока дружки моего «приятеля» не бросились на его поиски, или, что еще хуже — другие оборотни не решили, что я подходящая секс-игрушка для их кровавых игрищ: слабая, раненная, без защиты, еще и девственница. Прям не жертва, а сказка.

ГЛАВА 1

Два месяца назад

— Тебе там понравится, милая, — говорит мама, когда мы садимся в присланную за нами машину. Очень комфортный автомобиль с личным водителем в фуражке вызывает весьма двоякие эмоции.

Я смотрю назад через окно. Дом, в котором мы живем с мамой, уже продан. А сейчас он становится все меньше, пока машина движется вперед. А после и вовсе исчезает за поворотом.

Мне хочется верить словам мамы. Хочется чувствовать такую же радость, что и мама. Однако я настроена скептично.

Моя мама, Амалия Андреевна, совсем недавно выходит замуж за бывшего коллегу. Они не видятся много лет, а тут — два месяца назад случайно встречаются на вечеринке у общих знакомых. И все, по словам моей мамочки, чувства берут верх над разумом.

Мой отчим Роберт мне нравится. Высокий, обходительный, умный, обаятельный для своего возраста — он сразу находит общие темы для бесед со мной. Больше всего мне нравится то, что Роберт не претендует на звание лучший отец года, не старается подкупить меня, хотя, так оно и есть, если посмотреть на шикарное авто, на те подарки, что появляются у мамы, на фотографии Роберта и нового особняка, где, по словам мамы, теперь будем жить мы одной дружной семьей: Роберт, мама, сын Роберта Алан и я.

Нас четверо, и мне крайне сложно принять тот факт, что наша семья увеличивается вдвое.

Впрочем, даже на это я согласна, ведь мама действительно счастлива с Робертом.

Меня пугает иное.

Вместе с новым домом у меня появляется и новая жизнь. И я пока не знаю, чем мне все это грозит, ведь семья моего отчима — двуликие.

— Надеюсь, — вздыхаю я и усмехаюсь, — если меня там не съедят.

Мама возмущенно фыркает, я отворачиваюсь к окну, лениво изучаю пейзаж за окном.

Мы едем долго. За те часы, что наша машина мчится по трассе, я успеваю уснуть, проснуться, надоесть маме с вопросами.

— Почти приехали, — подает голос молчаливый водитель, а я прилипаю взглядом к окну.

За высокими деревьями почти ничего не разобрать. Кажется, будто узкая дорога прорубает густой лес. Здесь красиво, мама права. Но есть что-то жуткое в этой первобытной и, на первый взгляд, не тронутой человеком природе.

Дорога внезапно упирается в развилку. Водитель снижает скорость и поворачивает направо. И спустя несколько минут и вовсе останавливается перед резными кованными воротами.

Два охранника-амбала кивают. Я чувствую их любопытные взгляды даже через тонированное стекло. А мама всем дружелюбно улыбается.

Наш автомобиль пропускают без вопросов. Из дома с широким крыльцом нам навстречу выходит Роберт. Мама первой выбирается из салона автомобиля, а я выхожу следом. Раскинув руки, отчим подхватывает мою маму.

Одной рукой Роберт приобнимает и меня за плечи.

— Как добрались? Без происшествий? — интересуется он.

Мама начинает рассказывать все, начиная с того, как мы покуем вещи, заканчивая тем, сколько остановок мы делаем по пути сюда. А я вздыхаю, качаю головой. Мою маму нужно просто любить, потому что от ее болтовни, порой, пухнет голова. Должно быть, Роберт ее тоже очень любит, потому что широкая улыбка не сходит с лица двуликого. .

— А ты другая, — слышу незнакомый голос прямо на ухо. — Не такая, как на фотке.

Кто-то незаметно и бесшумно подкрадывается ко мне со спины. Моя реакция неожиданно даже для меня. Я дергаю локтем назад. Чувствую, как он весьма ощутимо соприкасается с чьим-то животом. Надо сказать, весьма накаченным. Впрочем, чего еще ожидать от блохастых двуликих, у которых ни капли мозга, только мышцы?

— И какая же? — недовольно бормочу я и оборачиваюсь.

Сталкиваюсь взглядом с оборотнем, который шутливо держится двумя руками за живот так, словно я ему вспорола брюхо острым ножом.

Он хрипит, делает вид, будто заваливается на бок.

— Смешно, — усмехаюсь я.

— Ты тоже смешная, Ритка, — подмигивает мне молодой парень и тянет руку, — Я Алан. Твой новый старший сводный брат. Будем дружить?

Ловлю себя на мысли, что меня подкупает улыбка и теплый блеск в глазах двуликого. Он не внушает страха. Наоборот, заставляет улыбаться.

— Будем, если ты меня не съешь, — говорю я честно и протягиваю руку в ответ.

Крепкое пожатие теплой и большой ладони меня тоже не отталкивает, хотя Алан намеренно скалит клыки, рисуясь передо мной.

— Я безобиден, как младенец, — подмигивает он мне, демонстрируя белоснежные клыки, а я лишь смеюсь в ответ. — Пойдем, я покажу тебе твою комнату, пока наши предки заняты.

Обернувшись, вижу, что родители действительно заняты друг другом. Парочка, обнявшись, самозабвенно целуется, наплевав на окружающих.

— Такое чувство, что Роберт сейчас загрызет мою маму, — комментирую я вполголоса, но новоиспеченный сводный братишка меня прекрасно слышит.

Более того, парень перехватывает мой тяжеленный рюкзак и забрасывает его себе на плечо, будто он весит полграмма от силы.

— Загрызть — не загрызет, разве что слегка покусает, в некоторых местах, — он подмигивает мне, а я не могу сдержать смешка, прекрасно понимая смысл его намека.

ГЛАВА 2

Днем, когда мама и Роберт уезжают в город по делам, решаю прогуляться по окрестностям. Ноги сами приводят меня к тому озеру.

Сейчас, при свете дня, все здесь кажется иначе. Не так загадочно, что ли. Но по-прежнему красиво и спокойно.

Я сажусь на лавочку и всматриваюсь в безмятежную водную гладь.

Тишину нарушает лишь пение птиц. Запрокидываю голову к солнцу, закрываю глаза, подставляя лицо ласковым лучам.

Невольно улыбаюсь, думая о том, что в том городе, откуда я родом, таких мест нет. Люди давно все вытоптали и вырубили, а здесь — леса и самый чистый воздух, которого больше нигде не найти.

Я скучаю по дому. Но робко надеюсь на то, что здесь я обрету мой новый дом.

Вдалеке слышу хруст ветки. Распахиваю глаза. Пытаюсь рассмотреть хоть что-то среди густых деревьев.

Ничего. И только ветер подхватывает пряди волос и швыряет мне их в лицо.

Негромко смеюсь в ответ своим страхам. Какая же я трусиха!

Расстилаю плед, прихваченный из комнаты. Устраиваюсь удобнее с книгой в руках.

Я теряю счет минутам. Сама не знаю, сколько времени я провожу здесь, в тишине и покое. Мое уединение нарушает телефонный звонок.

— Пора обедать! — рокочет Алан в трубку.

— Как скажешь, грозный старший брат, — смеюсь я в ответ.

Легко поднимаюсь на ноги и складываю плед. Уже ступив на тропинку, оборачиваюсь. Мне кажется, кто-то наблюдает за мной. Но гладь озера все так же безмятежна и спокойно, как и деревья вокруг.

Глупая мысль посещает мою голову, и я вдруг произношу вслух:

— Я приду в полночь.

Торопливо ухожу. Кому я говорю эти слова? Тому оборотню? Озеру? Сумасшедший дом какой-то! Но я понимаю одно: здесь мне очень спокойно.

***

Алан ничего не говорит, пусть и видит, что я собираюсь на прогулку. В моем рюкзаке прячется пакет с пирожками, термос с чаем и плед. Он небольшой, на нем могу уместиться только я. Но ведь я никого и не жду. Так ведь?

— Если что, зови на помощь, — подмигивает брат, а я фыркаю.

— Ты же сам говорил, что у озера безопасно, — напоминаю я Алану, а тот кивает.

— Здесь владения стаи. Для тебя здесь везде безопасно, — говорит брат и подмигивает мне.

Смеюсь в ответ. Почему-то слова брата не вызывают сомнения. И я спокойно бреду по тропинке.

Озеро по-прежнему спокойно. В зеркальной глади отражается почти полная луна. Она уже начала убывать, но все так же красива.

Расстилаю плед и устраиваюсь на нем. Теплые пирожки будят аппетит, и я вынимаю из пакета один, чтобы укусить его.

Не успеваю проглотить первый кусочек, как взгляд выхватывает темную движущуюся в мою сторону тень.

В первое мгновение я пугаюсь до дрожи. Собираюсь подскочить на ноги.

— Угостишь? — слышу я негромкий, но уже знакомый голос.

Сердце пропускает удар. Запрокинув голову, смотрю на высокую мужскую фигуру, вставшую рядом, в двух метрах от меня.

Сегодня мой оборотень полностью одет. Если шорты чуть ниже колен и растянутую майку можно назвать одеждой, конечно.

Послушно протягиваю молодому мужчине еще один пирожок. Парень садится рядом, подтянув ногу и согнув ее в колене, устраивает на ней крепкую руку.

Я без стеснения рассматриваю незнакомца, пока он жует угощение и смотрит на озеро.

Он кажется мне немного другим. Волосы смешно торчат, будто он после душа просто ерошит их рукой. Одежда на нем — очень простая, выношенная, а обуви и подавно нет. Только сейчас я замечаю, что оборотень босой.

Решаю, что нужно последовать его примеру. Доедаю пирожок и поспешно стягиваю кроссовки вместе с носками.

— Сегодня нельзя купаться, — вдруг говорит он мне, повернув голову.

— Почему? — удивленно спрашиваю я, хотя, признаться, ни за что не сунусь в воду. И в планах этого нет. Потому я и надеваю сегодня джинсы, а не платье, или легкий сарафан.

— Кхм … твой запах… волки чуют кровь, — кашлянув, говорит он.

Я моментально краснею. Понимаю, о чем он говорит. Мне становится вдруг стыдно и неуютно. Еще полчаса назад я мечтаю о самом настоящем свидании. Но совсем не рассчитываю на то, что парень заведет разговор о моей … физиологии.

— У тебя там чай? — кивает парень на мой рюкзак.

Киваю и тянусь за термосом. Убегать передумываю. Да и смысл? Ведь он уже давно все учуял. Наверное, с этой способностью оборотней мне придется смириться, ведь отныне я живу среди них.

— Вчера я нашла цветок на моем окне, — набравшись смелости, говорю я.

— Красивый? — уточняет он.

В мягком полумраке я вижу его улыбку. Мне кажется она капельку надменной, но очень красивой. Более того, мне опять хочется прикоснуться к его лицу.

— Очень красивый, — киваю я и отворачиваюсь, пока не наделала глупостей, добавляю: — Меня зовут Рита.

ГЛАВА 3

— У нас сегодня гости, — слышу веселый голос мамы, но я все еще витаю в моем странном сне, потому не реагирую.

Завтрак в кругу моей новой семьи уже становится привычным ритуалом, с которого начинается мой день. Мама очень счастлива, а я очень рада за нее, ведь ей удалось встретить достойного человека. Пусть он и не совсем человек.

Невольно вспоминаю Вольфа. Я каждый вечер, вот уже две недели, прихожу к озеру, но тщетно. Моего нового знакомого там нет. У меня даже появляются сомнения, действительно ли он вообще существует. Но два цветка, которые я засушила и бережно храню в книге, служат подтверждением тому, что Вольфа я не выдумала.

Он есть. Просто исчез.

Мне кажется, что я слишком много думаю о нем. Наверное, поэтому я и вижу его во сне. Каждый раз, закрывая глаза и лежа в моей постели, вновь и вновь я прокручиваю те две встречи. Каждое слово, сказанное мной. Каждый его жест. Черты лица. Даже запах.

Да, я определенно схожу с ума.

— Рита? Ты как? Не против? — чуть громче говорит Роберт, а я вздрагиваю.

— Против чего? — хмурюсь я, понимая, что слова отчима проносятся мимо моего сознания. Я витаю в облаках.

— К нам сегодня придут гости. Соберется молодежь. Я бы хотел, чтобы Алан представил тебя своим друзьям, — улыбается отчим. — Тебе нужно найти друзей здесь.

— Алан прекрасный друг, — фырчу я, а брат широко улыбается, подмигивает мне, а я показываю ему язык.

Да, у нас со сводным братом очень теплые отношения, дружеские. И меня это очень радует.

— Он не всегда будет рядом, — возражает Роберт, — Алан — правая рука вожака стаи. У него очень много обязательств перед кланом, особенно в отсутствие Мортона.

— Па, ну дай спокойно поесть, — отмахивается брат и улыбается мне, — насчет гостей. Ритка, я решил, что тебе нужно новое платье. Я как раз в город собираюсь. Поедем?

— Давай, — соглашаюсь я, поскольку других планов у меня действительно нет. И потом, я хотела разузнать, куда можно подать документы. Ведь скоро начнется учебный год, а мне пора становиться ответственной студенткой.

— Тогда сразу после завтрака, — кивает Алан и приступает к поеданию своей порции.

Я все еще немного поражаюсь рациону оборотней. Никакого сырого мяса, крови и прочего, несмотря на то, что они — хищники. Разве что порции намного больше, чем я смогла бы осилить.

— Морт уже вернулся? — вновь заговаривает Роберт, а мне почему-то кажется, что отчим смотрит именно на меня, хотя вопрос адресован Алану.

— Да, — Алан роняет сухо и несколько осторожно.

— Не почтит нас своим присутствием? — слышу раздражение в голосе Роберта, удивленно вскидываю бровь.

— Пап, давай потом, а, — вздыхает брат и поднимается из-за стола, — Рита, жду тебя в гараже. Надевай что-нибудь удобное. И желательно кроссовки.

— Надеюсь, мы не пойдем пешком? Учти, бегать я вообще не люблю, — смеюсь я.

— Нет, не пешком. На байке поедем, — кривляется брат, а проходя мимо меня дергает за косу. — Или трусишь?

— Еще чего! — возмущаюсь я и вскакиваю со своего места. — Спасибо за завтрак! Все было очень вкусно!

—Рита, Алан! Вы не поели толком! — пытается возмутиться мама.

— Оставь их, любимая, — успокаивает Роберт, — голодными не останутся. В городе перекусят.

Я уже не слышу диалога мамы и отчима. Бегу вверх, в свою комнату, чтобы переодеться. Надо ли сказать, что я обожаю байки? Да с ума схожу по ним! И мечтаю, что и у меня когда-нибудь появится подобный двухколесный монстр.

Собравшись, спускаюсь в гараж.

Алан уже тоже переодет. Брат ждет меня, ковыряясь в мобильном телефоне. Парень сидит верхом на мотоцикле, в руке держит шлем, а второй висит на руле.

Стоит мне подойти ближе, как Алан убирает телефон во внутренний карман куртки.

— Ехать недалеко, но дорога извилистая. Уверена, что не струсишь? — подначивает брат, а я лишь усмехаюсь.

Торопливо надеваю шлем, опускаю зеркальное забрало и сажусь в седло позади брата.

Байк с оглушительным рычанием выезжает из гаража, и дальше — по извилистой дорожке к границам владений Ларсов.

Я замираю на каждом повороте. Нет, не от испуга. Мне хочется смеяться и кричат от восторга.

Алан чувствует мое настроение, разгоняется быстрее, лихо справляясь с управлением. Мне приходится крепче прижиматься к нему со спины, чтобы удержаться в седле.

Лес становится для моих глаз сплошной размытой полосой. Но вдруг я замечаю огромное смазанное пятно. Оно движется параллельно нам, среди деревьев, то исчезая в тени стволов, то выныривая на свет.

Я поворачиваю голову, всматриваюсь в это пятно.

Мне кажется, я схожу с ума. Или там …волк?

Он просто гигантский. Его мощные лапы отталкиваются от земли. Каждый прыжок — маленький полет. И кажется, что хищник быстрее ветра.

Я вскидываю руку, чтобы указать брату на волка. Алан кивает, но скорость не сбрасывает. Мчит вперед.

ГЛАВА 4

Он улыбается уголком рта. Впрочем, этот полуоскал улыбкой назвать сложно. Но мне приятно внимание оборотня. Его присутствие здесь, рядом со мной, очень волнует. Более того, я понимаю, что скучала без него.

Вольф молчит, а я отвечаю таким же изучающим взглядом, какой достается мне от него.

Сейчас все совсем иначе. Эта наша встреча отличается от тех двух, на озере. К тому же, здесь достаточно света, чтобы я могла хорошенько рассмотреть фигуру, лицо, цвет глаз оборотня.

Он очень опасный. Эта мысль красной нитью мелькает в моей голове. Но страха нет.

Должно быть, я схожу с ума. Да, определенно, так и есть. Ведь иначе зачем я первой протягиваю руку к нему, через весь стол.

Пальцы Вольфа зеркалят мое движение. Я завороженно наблюдаю за ними. Подмечаю, как они подстраиваются под мою ладонь и касаются кончиков моих пальцев.

Чувствую, как по телу проходят разряды электрического тока. Нити напряжения пронизывают меня насквозь, а я испуганно выдыхаю.

Перевожу взгляд на волка. Он уже стоит на ногах, а столик, вместе с оставшейся на нем посудой, улетает в стену.

Я ничего не слышу и не вижу, кроме янтарных, полыхающих огнем глаз.

Поднимаюсь на ноги и замираю.

Оборотень стоит в метре от меня. Я чувствую его взгляд, его дыхание. Слышу его приглушенное раскатистое рычание.

Понимаю, что стоит ему сделать последний шаг ко мне, и случиться может самое непредвиденное. Ведь я совсем не знаю этого волка. Зверя. Хищника. А что, если он не контролирует себя? Или вообще, на самом деле является серийным маньяком?

Но я отметаю глупые мысли.

— Что происходит? — говорю я негромко. — Ты злишься? На меня?

Оборотень трясет головой, словно пытается избавиться от невидимых пут. Склоняет голову. Смотрит на меня исподлобья.

— Там, на дороге, — заговаривает, наконец, мужчина, — это был я, да.

Я неосознанно улыбаюсь. Отвожу взгляд, отвлекаюсь на телефон, пиликнувший входящим сообщением. На экране читаю послание от Алана. Он уже в здании торгового центра.

Моя улыбка сходит с губ. Сама не знаю почему, но мне кажется, что Вольфу и Алану пока рано встречаться. Смутное чувство тревоги разрастается в душе. Я хочу попросить Вольфа остаться, и, вместе с тем, хочу, чтобы он ушел.

— Мне пора, — негромко говорит парень.

За миг он оказывается рядом со мной. Не прикасается ко мне. Но отводит прядь волос, упавшую на мое лицо, за ухо.

— Приходи сегодня, — говорит он очень тихо, — на озеро. Я буду ждать в полночь.

Я несмело киваю, закрываю глаза, потому что мне сложно смотреть на волка, застывшего непозволительно близко. Сложно просто смотреть, когда хочется протянуть руку и ощутить жар его мощного тела.

Я стою с закрытыми глазами. Чувствую, как воздух в комнате искрится от напряжения. Киваю, задержав дыхание.

И когда мне кажется, что Вольф вот-вот меня коснется, я слышу странный звук.

Открыв глаза, успеваю заметить, как широкая спина оборотня мелькает в коридоре.

Мужчина исчезает так же бесшумно, как и появляется.

Стол стоит на своем месте, как и моя чашка, но пустая, а также салфетки, приборы, даже небольшая ваза с цветами, что была здесь прежде.

Колени дрожат, и я падаю на место. Улыбаюсь, словно дурочка. И именно в эту секунду в кабинку входит Алан.

Брат ведет носом, точно хищник, принюхивается и хмурится.

— Не одна обедала?

Я пытаюсь соображать, но этот сложный процесс дается мне с трудом, потому что встреча с Вольфом меня взволновала, удивила, сбила с ног.

— Алан, ты ведь можешь по запаху определить, кто он? Мой новый знакомый, — уточняю я, надеясь, что брат не назовет меня сумасшедшей.

— Он не представился? — усмехается Алан, а я отрицательно качаю головой. — Значит, не захотел.

— Ты знаешь его?

— К сожалению, — кривится брат и берет в руки карту меню. — Но я тебе ничего не скажу. Все, что ты должна знать, Рита, он тебя не обидит.

— Почему ты так решил?

— Если бы было иначе, ты была бы уже мертва, — отвечает брат.

Я нервно усмехаюсь. Нет, Алан не шутит. Это правда. Жизнь человека в этих местах менее ценится, нежели жизнь оборотня. Разве что исключение составляют те люди, что находятся под защитой клана, как мама, или я.

— Значит, он не обидит? — уточняю я. — Или будет иметь дело с тобой?

— Почти, — негромко смеется Алан.

От дальнейших расспросов брата спасает появление официанта. Алан делает заказ. Я пью вторую порцию кофе, пока брат расправляется со своим обедом. После я хвастаюсь покупками. Брат кивает одобрительно, но мне кажется, что он думает о чем-то своем.

После обеда мы решаем вернуться домой. Все время, что мы мчимся по трассе, я пытаюсь всматриваться в деревья, мелькающие по обочинам.

ГЛАВА 5

С каждым шагом, приближаясь к озеру, я все сильнее чувствую волнение. Я не знаю, чего ожидать, ведь с каждой встречей с Вольфом во мне что-то меняется. И дело даже не в тех электрических разрядах, что блуждают по моему телу, стоит мне коснуться оборотня.

Я жду наших встреч. И, кажется, уже завишу от них.

Это похоже на безумие, сумасшествие, зависимость. Я чувствую, что этот двуликий гораздо опаснее всех, кого я прежде встречала. Но я все равно хочу его увидеть.

Я приближаюсь к той самой лавочке, где сидела в нашу первую встречу. Шум вечеринки остается далеко. Он уже не важен для меня, как и колючие слова сплетниц.

Я замираю. Всматриваюсь в ровную гладь воды. Спокойная поверхность озера серебрится под лунным светом.

Слышу легкий треск и шуршание травы под чьими-то ногами. Оглядываюсь, всматриваюсь в темноту.

Нет, мне совсем не страшно, потому что я уже знаю, кто укрывается в тени.

Высокая, широкоплечая фигура медленно приближается ко мне. Вольф словно намеренно двигается так, чтобы не напугать меня, чтобы я рассмотрела его в полумраке полуночи.

Сейчас мой оборотень — тот самый, которого я встретила здесь в первый раз. На нем нет обуви, а вместо стильной одежды — шорты и майка. И мне кажется, что так он чувствует себя гораздо комфортнее, чем в дорогом костюме.

Двуликий смотрит на меня, молчит. Я чувствую его тяжелый взгляд каждой клеточкой моего тела. И не знаю, с чего начать разговор. Впрочем, мне будто и не хочется нарушать столь волшебный момент посторонними звуками.

— Ты чем-то расстроена, — говорит он, наконец.

В его голосе я слышу недовольство. Качаю головой в отрицании. Но мне кажется, что Вольф чувствует мое настроение, или, что хуже всего, читает мои мысли.

Вздыхаю и честно признаюсь:

— Я не люблю все эти приемы, официальное общение с людьми, которых я не знаю. Да и вообще, все они лицемеры.

— Понятно, — кивает он и шагает еще ближе ко мне.

Я застываю. Мне кажется, что глаза мужчины горят, а черты лица заострились.

Он медленно тянет руку к моему лицу. Я не дышу, не шевелюсь. Ловлю себя на мысли, что мне до боли хочется, чтобы Вольф ко мне прикоснулся. Хочу почувствовать его горячие пальцы на моей щеке.

Не свожу взора с его желтоватых хищных глаз. Кажется, они стали еще более золотистыми, словно в них плавает расплавленное золото.

Эти всполохи завораживают меня. Все вокруг, весь мир, вселенная, перестают существовать. Моя реальность сосредоточена на мужественном лице, белоснежных клыках, мелькнувших в свете луны, на золоте глаз, на обжигающем тепле, что так и не касается моей щеки.

В последнее мгновение пальцы Вольфа дергаются, так и не коснувшись меня.

Я вздрагиваю. Тянусь за его рукой. Щемящее чувство потери топит мою душу.

— Не нужно, девочка, — трясет он головой, — еще одно касание и мой зверь сделает выбор.

Я чувствую, как румянец смущения заливает мои щеки. Боже, какая же я дура!

Мне хочется сбежать, скрыться подальше от этих золотистых глаз, спрятаться. Почему-то мне стыдно за то, что в моей голове появляются желания, которые я прежде никогда не чувствовала.

— Нет-нет! Постой! — слышу хриплый голос Вольфа. Эти интонации, тембр, раскатистое приглушенное рычание волнуют меня, будоражат, задевают что-то в душе. — Просто посиди со мной…

Я киваю в ответ на его просьбу. Прячу взгляд. Послушно сажусь на лавочку. Вольф устраивается рядом, прямо в траве, подтянув колени, и скрещивает на них ладони. Я вижу, как белеют костяшки его пальцев, сжимаются в кулаки, словно мужчина борется сам с собой.

Я смотрю на безмятежную гладь озера.

Волк — на меня.

Я чувствую его прожигающий взгляд на лице. Поворачиваюсь так, чтобы смотреть на сидящего в метре от меня… волка.

Шерсть переливается серебром. Золотистые глаза сверкают. Мощные, острые клыки вызывают ужас.

Должны вызывать. Но я не боюсь Вольфа. Рассматриваю его в обличие зверя. Он гораздо больше любого волка, которого я видела прежде. Крупнее тех оборотней, которые встречались мне здесь, в усадьбе Ларсов.

И очень красивый.

Я восхищенно рассматриваю его. Он монстр. Я это прекрасно понимаю. Но…

Точно завороженная, я тяну к нему руку.

И вдруг позади раздается хруст веток и шорох листвы. Я резко оборачиваюсь на шум.

Должно быть, Алан все же решает проверить, в порядке ли я.

Нет, не Алан, а мама.

— Рита? Ты где? — слышу ее голос.

— Мама! — выдыхаю я и смотрю на Вольфа. Его нет. Он уже исчезает, а меня топит разочарование. — Я здесь.

Поднимаюсь с лавочки. Я знаю, что мой оборотень больше не придет сегодня. От досады мне хочется плакать.

— Ритуль, нужно идти к гостям, — взволнованно говорит мама, а я иду ей навстречу.

— Как скажешь, мама, — потеряно говорю я.

ГЛАВА 6

Удивительно, но сплю я крепко и без сновидений. За завтраком Алан молчалив. Мама, как и всегда, болтает без остановки. Роберт немного рассеян. И, что очень странно, отчим бросает на меня задумчивые взгляды.

После завтрака мама ссылается на то, что ей нужно выбрать наряды для нас. Она убегает на второй этаж, а Роберт с Аланом поднимаются из-за стола.

— Рита, мы можем поговорить в моем кабинете?

— Да, конечно, — киваю я, — а что случилось?

— Пока ничего, — улыбается отчим.

Я иду вслед за оборотнями. Пожалуй, впервые за все то время, что я живу здесь, я чувствую тревогу рядом с Ларсами. Я привыкаю к тому, что они меня защищают. Но сейчас мне кажется, что защищаться нужно от них.

Нет, это все глупости! Я уверена, что ни Алан, ни Роберт меня не обидят.

Мы оказываемся в кабинете Роберта за плотно закрытыми дверями. Гнетущее молчание первым нарушает Алан.

— Рита, послушай нас очень внимательно. Только, пожалуйста, ничего не бойся.

— А мне стоит чего-то бояться? — спрашиваю я и не свожу взгляда с серьезного лица брата. — Мне что-то угрожает? Или кто-то?

— Ты под нашей защитой, Рита, — качает головой Роберт, — это даже не обсуждается. Ты моя дочь! Пусть и не кровная!

Слова отчима очень приятно слышать. Я интуитивно верю им.

— Все дело в наших законах. Они не такие, как у людей, Ритка, — говорит брат и, скрестив руки, опирается на письменный стол бедром. Я же остаюсь стоять напротив Алана. — Сегодня ты все и сама увидишь. Дело в молодых оборотнях. Они импульсивны, особенно парни. Иногда они ведут себя слишком настойчиво. А если оборотень выбрал спутницу на ночь, как правило, он не сдастся, пока не получит ее. Считай, что так проявляется инстинкт охотника. Наши волчицы иногда идут навстречу, если им понравился кавалер, иногда не согласны с выбором. Но они могут дать отпор двуликому.

Я вскидываю бровь. Звучит так, словно меня готовят к тому, что стоит мне перешагнуть порог дома вожака, как на меня набросится куча озабоченных волков-маньяков.

— Почему здесь, дома, на меня никто не нападал? Здесь ведь были гости — молодые оборотни? — уточняю я.

— Мы сейчас говорим о тех, кто только учится контролировать оборот, — отвечает Роберт.

— Речь о молодняке, — кивает Алан. — Они вошли в то состояние, когда никого не слушают. Дикие и безбашенные. Часто их не могут приструнить даже родители, потому отдают на некоторое время на обучение Альфе. Ритуль, мы ведем к тому, что в доме Мортона ты можешь наткнуться на озабоченного пацана.

— В этом возрасте они никого не бояться, — усмехается Роберт. — Видела бы ты, как чудил твой брат в свои шестнадцать.

— Да ладно, — усмехается Алан, — всякое было.

— Риточка, мы все это говорим тебе не для того, чтобы напугать, — вновь серьезно заговаривает Роберт, — мы постараемся держаться рядом. Быть всегда на виду. Но ты очень красивая девочка, а там есть откровенно невоспитанные парни.

— Прекрасно, — криво усмехаюсь я, — теперь мне нужно остерегаться пацанов пубертатного возраста.

— Примерно, — кивает Алан и указывает рукой на небольшой футляр, лежащий на краю стола, — Ритуль, это сыворотка. Она поможет скрыть твой запах. Замаскировать. Сделать его для этой своры менее привлекательной.

— А я могу просто никуда не пойти? — с сомнением гляжу на футляр, который Алан успевает открыть и показать две ампулы.

— Рано или поздно, а с ними придется столкнуться, — кривится Роберт, — слухи о тебе уже идут. Им любопытно. Пока что Альфа не выпускает их за пределы дома, но так не может продолжаться вечно. Лучше, чтобы они увидели тебя сейчас, под нашим контролем, чем кто-то из них нападет на тебя, когда нас не будет рядом.

— А мама? Ей тоже нужно остерегаться?

— Нет, твоя мама уже связана узами со мной, — замешкавшись говорит Роберт, — а ты все еще…

Я вижу, как слегка краснеет отчим. Алан хмыкает в кулак, словно готов вот-вот рассмеяться.

— Папа пытается сказать, что ты имеешь особую ценность для молодняка, потому что девственна, — подмигивает мне брат.

— Вы и это чувствуете? — фырчу я и смущаюсь.

Надо же, если бы я знала, что отсутствие опыта в постельных делах поставит меня в настолько неудобное положение, давно бы уже…

— А вот об этом не стоит думать, Ритуль, — качает головой Алан с мягкой улыбкой и подходит ко мне. Брат накрывает мои плечи ладонями, защищая, — Я сделаю все, чтобы тебе ничего не угрожало. К тому же, Альфа будет там.

— Ну и старика уж со счетов не списывайте, — ворчит Роберт.

— Тем более, — кивает брат, — главное, не бойся ничего. И если вдруг к тебе кто-то сунется, сразу давай отпор. Можешь даже ударить чем-то тяжелым по буйной голове.

— Ясно, — вздыхаю я.

На самом деле, я не представляю, как смогу драться с двуликими, пусть и юными сопливыми пацанами. Да я вообще драться не умею!

— Что в сыворотке? Я после нее не превращусь в волка? — с сомнением уточняю я.

ГЛАВА 7

Я… я не понимаю… Я просто не понимаю, как такое может случиться. Как…

Я чувствую себя разбитой, раздавленной, убитой… Мне кажется, что весь мир надо мной смеется. Даже погода… Дождь бьет по стеклам. В машине повисла гнетущая тишина. Алан и Роберт молчат. Мама сидит рядом, держит меня за руку.

А я не знаю, кому верить.

— Ты же знал, да? Конечно, ты все знал! — обвиняю я брата во лжи. — А вы? Мам? Ты тоже?

— Роберт мне утром рассказал, — негромко отвечает мама, а я выдергиваю руку из ее прохладных ладоней.

— Я не хочу ничего этого! Не хочу! — горько шепчу я на выдохе.

— Ри-и-ит! — тянет Алан. — Да не расстраивайся ты так.

— Серьезно? Прикажешь не обращать внимание на все это? На всех них! На этого вашего великого и ужасного Мортона! — кричу я. — Я даже не знала его настоящего имени!

— Мортон Вольф. Так зовут нашего Альфу. А ведь когда ты знала его, как рядового оборотня, он тебе нравился, да, Рит? — смотрит на меня брат через зеркало.

Я молчу. Отвожу взгляд. Нравился? Да я же… Я…

—Ненавижу его! — повторяю я и закрываю лицо ладонями. — Ну зачем ему такая, как я? У него вон сколько желающих. Пусть выберет себе истинную из них.

— Рит, думаешь, это происходит по щелчку пальцев? — усмехается Алан. — Это магия, химия, дар. Как хочешь, так и называй. Но он не контролируется.

— Мне плевать! — упрямо повторяю я.

Роберт останавливает машину у входа в дом. Я первой выхожу из теплого салона. От дождя намокает моя одежда. Но я не чувствую холода. Мне больно и обидно.

А перед глазами — толпа всех тех женщин, что сидит у Альфы в ногах.

А он, как чертов султан в гареме! Ненавижу! Но больше всего обидно от мысли: как он смеялся, должно быть, надо мной, когда мы виделись на озере! Веселился, наверняка!

— Я хочу побыть одна! — чеканю я и отворачиваюсь.

— Рита, ну давай войдем в дом, — просит мама, а я лишь упрямо иду вперед.

Я знаю, что не хочу сейчас находиться в стенах особняка отчима. Я не хочу никого видеть. Я хочу вернуть время назад. Хочу вернуться в тот день, когда мама заговаривает о переезде. Хочу отказаться и остаться там. Я ведь могла бы поступить, учиться в университете, жить, как и прежде, среди людей. А не здесь!

Далеко не сразу я понимаю, что оказываюсь на озере.

Но сейчас я не чувствую того покоя и умиротворения, что испытывала еще вчера.

Сейчас меня душит это место. Сейчас меня душит все, что напоминает о Вольфе. Нет, не о Вольфе. О Мортоне.

Нужно сбежать. Да, точно. Нужно исчезнуть из этого места. Спрятаться. Затаиться.

Мысли совершенно абсурдные. Потому что любой волк отыщет меня по запаху очень быстро.

Но из чистого упрямства я принимаю решение.

Ныряю рукой в карман пальто. Кроме телефона и пачки салфеток ничего нет. Что ж, и на том спасибо, потому что если добраться до ближайшего банкомата, то о деньгах можно не думать. Вряд ли Роберт или мама заблокируют мои счета, даже если я убегу из дома.

Я плохо ориентируюсь на местности, но понимаю, куда нужно двигаться. Я решительным шагом иду в противоположную от особняка Ларсов сторону. Помню, что где-то здесь начинается трасса, по которой мы с Аланом добрались до города.

Мне везет, кажется. Я слышу шум движущихся автомобилей.

Мои туфли промокают насквозь. Я чувствую, как ветки деревьев царапают мое лицо.

Я намеренно прокручиваю в голове ту самую картинку, когда вхожу в дом вожака.

И вижу Вольфа в окружении волчиц.

Яркие, эффектные, откровенно одетые — все они смотрят на меня с превосходством, так, словно я букашка, пыль, ничтожество.

Их много… А я… Я ненавижу их всех, потому что они — любовницы Вольфа. Они были с ним. Нет. Он, он был с ними!

Я всхлипываю, потому что понимаю: меня ранят эти мысли. Мне больно от них. Больно от понимания, что все эти женщины любовницы моего… нет, не моего Вольфа.

Они любовницы Мортона.

Я стираю рукавом пальто слезы. Но их все равно много. Или это дождь? Плевать! Главное, что я успеваю добраться до трассы прежде, чем кто-то отправится на мои поиски.

Вскидываю руку, когда вижу приближающий встречный автомобиль. Водитель останавливается. Я жду, когда он опустит стекло или откроет двери.

— До города подвезете? — спрашиваю, стараясь перекричать шум ветра и дождя.

Осекаюсь, потому что, когда пассажирская дверца распахивается, я ловлю на себе заинтересованный мужской взгляд. Мне не нравятся глаза водителя, его ухмылка, оценивающая и полная намеков.

Интуитивно втягиваю шею в плечи. Нет, я не хочу в эту машину. И уже открываю рот, чтобы забрать свои слова обратно.

Но тут же закрываю рот ладонью, потому что прекрасно вижу, как с другой стороны кто-то вырывает водительскую дверь и швыряет ее в сторону.

Этот «кто-то» — настоящий монстр. Все, что в нем есть от человека — золотистые глаза.