Истинная на одну ночь

Пролог

Мой малыш лежал в кроватке, укутанный голубым, украшенным кружевами одеяльцем – такой маленький и такой беспомощный. Он не знал, что сейчас в этой комнате во многом решалась его судьба. И что я, его мать, была слишком слаба, чтобы его защитить.

– Ты же понимаешь, дорогая, – мачеха коснулась моего плеча, – мы не можем позволить твоему сыну остаться в нашем доме. Этот позор может бросить тень на всю семью.

Я содрогнулась от этих слов. Мой позор! Минутная слабость, которая для меня перечеркнула всё – доброе имя, честь, уважение общества.

Всего лишь год назад я была одной из самых завидных невест королевства – наследница древнего рода, руки которой пытались добиться самые блестящие женихи. Кто мог знать, что один-единственный день способен всё изменить?

Тот день я хотела бы забыть как страшный сон, но память услужливо подкидывала картинку за картинкой. И я снова и снова вспоминала ту метель, которая разделила всё на «до» и «после».

– Да, я оступилась, и я прошу у вас прощения, – я бросила на мачеху умоляющий взгляд. – Но мой сын ни в чём не виноват!

Я знала, что во всём виновата сама. Мне следовало вести себя достойно – как и подобало девушке из благородного семейства. А я совершила ошибку, за которую и мне, и моему сыну придется заплатить слишком большую цену.

– Тебе следовало подумать об этом раньше, дорогая, – холодно откликнулась она. –Но раз уж всё случилось именно так, ты должна нас понять. Твой ребенок – незаконнорожденный! И если станет известно, что ты родила вне брака, это бросит тень не только на нас, но и на самого короля! Теперь, когда твоя сестра – его невеста, мы должны особенно трепетно заботиться о соблюдении приличий.

Мои слёзы уже высохли, и я увидела, как брезгливо скривилось ее холеное лицо. Я перевела взгляд на отца, но он почему-то молчал, позволяя своей жене говорить эти жестокие слова. А она, меж тем, продолжала:

– Скоро его величество приедет в наш замок. Подумай сама – можем ли мы оскорбить его соседством с твоим незаконнорожденным сыном?

Знай она, чей это сын, она не осмелилась бы так говорить. Но она не знала, как и никто другой на этом свете. И никто не должен был узнать.

Но я не сказала этого вслух. Только тихо повторила:

– Мой сын ни в чём не виноват!

– Разумеется, дорогая, разумеется, – в ее голосе проскользнуло раздражение, – но полагаю, тебе самой будет лучше, если ты уедешь туда, где тебя никто не знает. Конечно, ты не сможешь пользоваться фамилией Деланж, а также приезжать сюда или писать нам письма. Мы объявим, что ты удалилась в монастырь.

Мне было странно слышать упреки именно от нее. Казалось бы, она как никто другой должна была меня понять. Но о своём прошлом она предпочитала не вспоминать.

– Есть и другое решение, Эмелин, – сказал вдруг молчавший до того отец. – Мы можем отвезти твоего сына в приют. Разумеется, об этом никто не должен знать. Это даст тебе возможность сохранить свое доброе имя и однажды выйти замуж. Подумай об этом, дочка!

Я понимала – он хотел сделать так, как будет лучше для меня. Но я не могла на это согласиться. У моего малыша была только я, и это я обрекла его на изгнание. А значит, должна была отправиться с ним в изгнание и сама. И я уже безумно любила его!

– Благодарю вас, папенька, но я предпочту уехать вместе с Раулем.

Мачеха фыркнула, услышав имя моего сына, но отец посмотрел на нее с укоризной, и она предпочла выйти из комнаты.

– Прости, Эми, но я ничем не смогу вам помочь, – темные глаза отца подозрительно заблестели. – Слишком многое поставлено на карту. Речь идет о самом короле! У Джорджины и нашей семьи должна быть безупречная репутация. Я дам тебе денег, чтобы ты смогла устроиться на новом месте, но в остальном…

Я обняла его, и он шмыгнул носом – как ребенок.

– Не беспокойтесь, папенька, я слишком хорошо понимаю, какую боль я вам причинила. И больше я не стану докучать – ни вам, ни матушке, ни своей сестре.

– Не говори так, милая! – откликнулся он. – Ты же знаешь, что я тебя люблю.

В этот миг дверь с грохотом распахнулась, и в комнату вбежала только недавно покинувшая ее мачеха.

– Эмелин, ты должна уехать немедленно! Только что прибыл королевский гонец. Его величество будет в нашем замке через несколько часов!

Глава 1 (годом ранее)

Север Эстландии, замок герцога Деланжа

– Эми, ты же поддержишь меня? – Джо смотрела на меня умоляюще. – Ты же знаешь – я без тебя ни на что не способна!

Она была старшей сестрой, но в такие моменты я чувствовала себя куда опытней и мудрей.

– И кто вообще придумал этот аттестат? – возмутилась Клэр Барелли – наша подруга и дочь одного из арендаторов нашего папеньки. – Зачем, скажите на милость, нам эти магические навыки, которые мы всё равно не будем применять? Я после каждого заклинания по полдня в себя прийти не могу. Магия – удел мужчин.

Я была с этим решительно не согласна, но предпочла промолчать. Мне нравились магические практики, и тот самый аттестат, что вызывал трепет у сестры и подруги, я получила, будучи еще подростком.

– А что, если я откажусь сдавать экзамен? – щеки Джорджины порозовели от этой дерзкой мысли. – Конечно, маменька будет недовольна, но…

– Ты с ума сошла? – Клэр даже не дала ей договорить. – Если ты не получишь магический аттестат, то не сможешь выйти замуж!

Это было истинной правдой. Магия вырождалась, и чтобы хоть как-то ее сохранить, еще полтора столетия назад в Эстландии появился закон, запрещавший вступать в брак тем аристократам, кто не получил аттестат, подтверждавший наличие магии. И если поначалу находились смельчаки, рискнувшие бросить вызов королевскому указу, то после того, как их дети были лишены дворянских титулов, никто уже не решался нарушить закон.

– Но я и не стремлюсь замуж! – возразила Джо. – Мужчины ужасно скучны! И я не знаю ни одного, кто вызывал бы у меня хоть какой-то интерес.

Клэр рассмеялась:

– Думаю, ты заговорила бы по-другому, если бы тебя позвал замуж сам король.

– Король? – фыркнула Джорджина. – С чего бы ему звать меня замуж?

Мы стояли на балконе, любуясь первым выпавшим снегом, который на закате окрасился в розовый цвет, сделавший пейзаж совсем сказочным.

– А с того, – торжествующе пояснила мадемуазель Барелли, – что на любую из нас может указать артефакт истинности. А с артефактом не может спорить даже его величество.

Мы с сестрой переглянулись, безуспешно пытаясь скрыть улыбки. Всё-таки Клэр была удивительно наивной!

Конечно, мы тоже знали про этот артефакт – о нём было написано во всех книгах по истории Эстландии. Голубой кристалл, оплетенный золотыми нитями. Сильнейший амулет, принадлежащий правящей династии уже много веков.

– Этот артефакт уже триста лет никак себя не проявлял, и несколько поколений королей выбирали себе жен без его подсказок, – сказала я. – С какой стати ему бы вздумалось пробудиться именно теперь?

– А может быть, он и вовсе никогда не пробуждался, – предположила Джо. – Откуда мы знаем, что было много сотен лет тому назад?

– Как вы можете такое говорить? – глаза Клэр округлились от ужаса. – Этот амулет– самое ценное сокровище Эстландии! И однажды он непременно укажет на ту, которой суждено стать королевой и приумножить славу нашей страны. На ту, которая сумеет пробудить в короле дракона!

Джо зевнула:

– Даже если и так, возможно, потребуется еще несколько сотен лет, прежде чем это случится. Так зачем тешить себя иллюзиями?

– И вовсе это не иллюзии! – упорствовала Клэр. – Согласно давней традиции, король или наследный принц женятся, как только им исполняется тридцать лет – в пору самой большой магической силы мужчин. А за год до этого артефакт истинности провозят по всей Эстландии – чтобы его могла коснуться каждая незамужняя девушка. И если к нему притронется истинная короля, он засияет особым светом, – она сделала паузу, но поскольку мы с Джо молчали, напомнила: – А его величеству сейчас как раз двадцать девять! А это значит, что артефакт уже возят по стране, и рано или поздно он прибудет и в наше герцогство!

Но нас не заинтересовало даже это. Правда, кое-что Джорджина всё-таки решила уточнить:

– А что будет, если он укажет на дочь купца или крестьянина?

Этот вопрос поставил Клэр в тупик. Но подумав немного, она ответила:

– Уверена, что это невозможно. Но если это всё-таки когда-нибудь случится, то да, его величество должен будет жениться на крестьянке. Потому что так велел артефакт!

***

В это же время в столице на другом конце Эстландии во дворце его величества Ричарда Пятого

– Ваше величество, но что, если артефакт укажет вам на девицу неблагородного происхождения? Не кажется ли вам, что полагаться на выбор амулета – весьма неблагоразумно? Не можете же вы жениться на крестьянке! – Нолан, герцог Аргулемский, подал мне очередную украшенную драгоценными камнями шпагу, и я снова досадливо поморщился – такие игрушки хороши для того, чтобы впечатлять дам, но совершенно не годятся для настоящего дела.

– Если бы ты не сбегал с уроков истории, Нол, ты бы знал, что противиться воле артефакта – не просто неразумно, но даже опасно. Семьсот лет назад мой предок пошел на этот необдуманный шаг и сильно об этом пожалел. Он не доверился амулету и женился на другой девушке, и все десять лет, что продолжался их брак, страна только и делала, что голодала и воевала, а все рожденные в этом браке принцы и принцессы умирали во младенчестве. Но как только брачный союз был расторгнут, и его величество женился на той, которая была выбрана артефактом, всё сразу переменилось – с соседями были подписаны мирные договоры, а крестьяне получили богатый урожай.

Глава 2. Эмелин

– Если я не сдам экзамен и на этот раз, меня признают магической пустышкой, – Джо почти агрессивно терла старинный амулет, позволявший усилить магические способности. – Видишь, даже амулет не помогает. Трудно усилить то, чего нет, правда?

Я забрала у нее амулет и отложила его в сторону – от усердия она стерла пальцы почти в кровь.

– Мы что-нибудь непременно придумаем, Джо!

Но она печально покачала головой:

– Нет, Эми, всё это бесполезно. Ты же знаешь – магические способности должны проявляться еще в детстве. И если этого не случилось до совершеннолетия, то не стоит и надеяться. И маги-экзаменаторы тоже это знают. У нас не получится их обмануть. Они приедут сюда лишь для того, чтобы официально объявить, что я – бездарность.

– Джо, перестань говорить глупости!

А сестра горько рассмеялась:

– Хотя какая разница, получу я этот аттестат или нет? Даже если я получу десять таких аттестатов, ко мне вряд ли выстроится очередь из женихов. Ты – другое дело! Ты красива, умна и обладаешь сильной магией. А я – дурнушка, на которую мужчины смотрят с усмешкой.

– Не говори так, дорогая! – запротестовала я. – Ты вовсе не дурнушка! И магия у тебя есть – просто очень слабая.

– А мое происхождение? – сестра нашла новый повод для расстройства. – Матушка может сколько угодно делать вид, что всё в порядке, но на самом деле это не так. И несмотря на то, что прошло уже много лет, многие в обществе помнят об этом, и ни титул моего отца, ни богатое приданое не смогут перевесить мое сомнительное прошлое.

На самом деле, в этом сомнительном прошлом сама Джо была ничуть не виновата – это были грехи ее матушки и нашего отца – именно их запретная связь и стала причиной появления на свет моей сестры. Моя мачеха Дороти была тогда женой маркиза Трюссона, который был старшее ее почти на сорок лет. Муж не нуждался в ее любви и не любил ее сам, а потому не удивительно, что ее юное сердце потянулось к молодому красавцу герцогу Деланжу. Их связь недолго оставалась тайной – об этом заговорили в свете, и чтобы сохранить хотя бы видимость приличий, мой отец женился на моей матери, а маркиз Трюссон увез жену за границу – ему как раз требовалось лечение на водах.

Я так и не знала, любил ли мой отец мою матушку, или этот брак всегда был для него лишь обременительной необходимостью – однажды я спросила его об этом, и он сказал, что любил. Но ответить так он мог лишь для того, чтобы меня успокоить. Впрочем, теперь всё это было уже неважным. Матушка умерла при родах, а к тому времени, как я появилась на свет, Джо уже исполнилось два года. Официально она была дочерью маркиза Трюссона, но ни для кого не было секретом, что старый маркиз никакого отношения на самом деле к ней не имел. И когда Трюссон скончался, его вдова вернулась в Эстландию. Выдержав положенный срок траура, Дороти и мой отец поженились, и папенька признал Джо своей дочерью.

Учитывая положение моего отца в обществе, никто не посмел открыто злословить на эту тему, а со временем вся эта история забылась, но я знала, какую боль сама мысль об этом причиняла до сих пор моей сестре.

– У тебя нет сомнительного прошлого, Джо! – решительно заявила я. – А твоему уму может позавидовать любой мужчина! И перестань изводить себя никому не нужными сожалениями. Давай лучше подумаем о том, что ты сможешь показать на экзамене.

Экзаменаторы прибыли перед самым обедом, и мачеха постаралась накормить их так, чтобы у них в головах не осталось ни одной дурной мысли. Но даже за роскошно накрытым столом они бросали в сторону моей сестры весьма скептические взгляды.

А когда трое магов уединились с Джо в парадной зале, Дороти стало дурно, и служанке пришлось отвести ее в спальню. Мне же было некогда предаваться беспокойству – чтобы помочь сестре, я должна была действовать!

Я поднялась на галерею второго этажа – там, спрятанное за картиной, было небольшое окошко, из которого вся зала была видна как на ладони. Мы с Джо заранее договорились, какие именно магические опыты она попытается показать, и от меня всего лишь требовалось немного ей помочь.

На таких испытаниях не требовалось особое мастерство – достаточно было показать наличие минимального уровня владения магией. Поэтому мы с сестрой решили сосредоточиться на магии бытовой – самой скучной, но самой простой. Очистить с помощью магии позеленевшую бронзовую раму на картине – что могло быть более наглядным?

Джо сосредоточилась, и я сразу почувствовала слабенький магический поток, потянувшийся к раме с ее дрожащих рук, и в эту тоненькую воздушную нить я вплела свою. Самым сложным оказалось сдержать себя и не переусердствовать, дабы экзаменаторы не заметили ничего подозрительного.

Через несколько минут рама засияла первозданной чистотой, и я увидела, как маги изумленно переглянулись. Еще какое-то время им потребовалось, чтобы посовещаться и принять решение, но вот, наконец, они объявили, что экзамен на аттестат всё-таки сдан.

Джо разрыдалась прямо в их присутствии, а потом метнулась в спальню матери, чтобы лично сообщить столь радостную новость.

А я, спустившись на первый этаж, отправилась разыскивать папеньку. Но не успела я пройти и половину пути до его кабинета, как меня остановила горничная:

– Ваша светлость, простите, но тот седой мужчина, месье Беркар, сказал, что хочет с вами поговорить.

Глава 3

Месье Беркар ждал меня в гостиной. К счастью, он был один – двое других экзаменаторов отправились в оружейную залу, чтобы полюбоваться старинными доспехами.

– Добрый день, ваша светлость! – поприветствовал он меня.

– Добрый день, месье! – я сделала реверанс, еще не зная, как мне следует себя вести.

– Рад был узнать, мадемуазель, что ваши магические умения значительно усилились с нашей предыдущей встречи.

Он сделал комплимент, но это был комплимент с подвохом, и я замерла, ожидая продолжения.

– К сожалению, это всё, за что я могу вас похвалить, – он укоризненно покачал головой, – потому что используете вы свои умения неразумно. Я понимаю – вы всего лишь хотели помочь сестре, но всё-таки при этом нарушили закон.

– Нарушила закон? – переспросила я. – Не понимаю, о чём вы говорите, месье Беркар.

Но краска стыда уже заливала мои щеки.

– Вы прекрасно всё понимаете, мадемуазель! – голос его стал строже. – И пусть я сейчас закрыл глаза на вашу, так скажем, шалость, но считаю своим долгом предостеречь вас от подобных выходок в будущем. Своими действия вы и меня невольно толкнули на должностное преступление.

– О нет, месье! – выдохнула я. – Вам не за что себя винить!

– Я почувствовал вашу магию, мадемуазель, вплетенную в магию вашей сестры, и я должен был обратить на это внимание моих коллег. А я не сделал этого, тем самым позволив получить магический аттестат девице, которая была этого недостойна.

Его лицо побагровело от волнения, и мне стало его жаль. Он был уже стар, а пойти в таком возрасте против закона и собственных принципов было особенно трудно.

– Вы сделали хорошее дело, месье, – воскликнула я, – и я всегда буду вам за это благодарна! И у моей бедной сестры есть магия – только очень слабая. Но разве не было бы жестоко с вашей стороны лишить ее права выйти замуж и завести детей?

Он, судя по всему, продолжал сомневаться в правильности принятого решения, но сказал уже мягче:

– Надеюсь, что вы правы, мадемуазель, и мне не придется сожалеть о своем проступке.

– Уверена, что не придется! – откликнулась я. – Разве доброе дело может причинить кому-то вред?

Наш разговор был прерван появлением Дороти. Джо уже сообщила ей о результатах испытания, и теперь мачеха выглядела как и обычно – уверенной и непоколебимой в своей правоте.

– Скажите, месье Беркар, как скоро мы можем ожидать получения магического аттестата? Надеюсь, подготовка документа не займет много времени.

– Мы сможем сделать это, лишь вернувшись в академию, – ответил маг. – Но до этого мы должны заехать еще в несколько мест, дабы провести подобные же испытания для других девиц. Потом, по возращении в Брэдвиль, мы проведем расширенное заседание Совета, на котором и будут утверждены все результаты экзамена. Как только это случится, наши писцы займутся оформлением аттестатов. Полагаю, вы сможете получить документ уже через месяц.

– Ждать целый месяц? – возмутилась Дороти. – Но все эти заседания – чистая формальность! Разве нельзя выписать аттестат побыстрей?

– Никак нет, ваша светлость, – возразил месье Беркар, – все необходимые процедуры должны быть соблюдены.

– Ах, но через месяц в столице начинается бальный сезон! – с большим волнением произнесла Дороти. – И я надеялась, что Джорджина успеет к его открытию!

Я заметила, как по бледным, почти скрытым в седых усах и бороде мага губам пробежала улыбка.

– Балы будут идти аж до самой весны, ваша светлость! – напомнил он. – И вы уже можете заказать для мадемуазель Деланж подвеску дебютантки.

Но она в ответ на это лишь раздраженно фыркнула:

– Но дело вовсе не в балах! Я надеялась, что моя дочь будет представлена ко двору, а это невозможно до получения магического аттестата! Впрочем, вам этого не понять, месье – вряд ли вы были удостоены подобной чести.

Это прозвучало грубо, но мачеха даже не заметила этого – она выскочила из гостиной, не пожелав сказать гостю ни единого доброго слова.

– Простите ее, месье, – пролепетала я. – Уверена, она вовсе не хотела вас обидеть. Просто мы так волновались из-за экзамена Джорджины, что у всех у нас расшатались нервы.

Он кивнул, подтверждая, что принимает мои извинения, и попросил меня распорядиться насчет их кареты.

– Но уже смеркается, месье! – сказала я. – Не лучше ли вам отправиться в путь утром?

Я была уверена, что мачеха пригласит их остаться на ужин, но она не сделала этого, и через полчаса карета магов Королевской академии отъехала от нашего крыльца.

Глава 4. Ричард

– Кармеллита Сигезирская, ваше величество, – сообщил маркиз Бернадот, когда я подошел к портрету девушки с волосами цвета воронова крыла. – Младшая дочь Карла Пятнадцатого. Наверняка отец даст за ней хорошее приданое, но мы вряд ли можем надеяться, что в числе оного будут какие-то территории – у Сигезии и так слишком мало земель.

Девушка была недурна, но взгляд у нее был почти враждебный – и если художник даже на портрете не сумел придать выражению ее лица чуть больше доброты, то страшно было представить, что там будет в реальности.

Принцесса на следующем холсте, напротив, была мила и улыбчива. Круглое лицо в обрамлении светлых кудряшек, прелестные ямочки на щеках, пухлые алые губки. Она была так похожа на одуванчик, что я сам не смог сдержать улыбки.

– Виллена Брадендорская, ваше величество, – маркиз следовал за мной по пятам. – А вот ее приданое может принести нам провинцию Лас-Дорс, но я не уверен, что это будет хорошее приобретение – их страна воюет уже целое десятилетие, и если мы породнимся с их королевским домом, то неминуемо окажемся втянутыми в этот конфликт. Нам придется оказать им помощь, что приведет к ухудшению отношений с другими странами.

Женских портретов в галерее было не меньше десятка – они соперничали друг с другом не только красотой изображенных на них лиц, но и богатством обрамлений. Золото, серебро, драгоценные камни – в ход шло всё, что могло привлечь внимание. Здесь были принцессы, княжны и дочери великих герцогов – все, кто хоть сколько-то мог претендовать на брак с королем.

– Судя по этой выставке, ваше сиятельство, – усмехнулся я, – вы не надеетесь, что до тридцатилетия я обрету свою истинную.

– О, ваше величество, – Бернадот заметно смутился, – это вовсе не так. Но будучи министром иностранных дел, я вынужден думать о внешних связях. До вашего тридцатилетия мы не станем делать никаких официальных предложений. Но если всё-таки события, которое наша страна ожидает уже три столетия, так и не случится, мне хотелось бы быть к этому готовым. А потому если ваше величество укажет на ту принцессу, которая более других пришлась ему по душе и как королю, и (простите за дерзость!) как мужчине, то я бы, по крайней мере, предпринял некоторые шаги в нужном направлении.

Но я знал, что несмотря на эти заверения, на самом деле маркиз не верил в то, что артефакт истинности проснется. Как не верили и многие другие. Как, признаться, не верил и я сам.

Бернадот откланялся, и его сменил главный королевский архивариус, который пришел ко мне сообщить о том, что в провинции Астарус амулет не откликнулся на прикосновение ни одной из девушек Эстландии.

Собственно, в подобных сообщениях не было никакой необходимости – именно это и предполагалось по умолчанию. Но старому графу Руару хотелось соблюсти все положенные процедуры.

– Теперь он направляется в северные провинции, ваше величество.

– А скажите мне, любезный граф, ведь в истории Эстландии были случаи, когда будущую королеву чувствовал не амулет, а сам монарх?

Руар поклонился, и его длинная седая борода при этом едва не коснулась пола.

– Да, ваше величество, такие случаи были, и не единожды. Именно так ваш предок достопочтенный король Ричард Первый обрел свою супругу. Он встретил ее на Большом зимнем королевском балу, и именно с тех пор пошла традиция устраивать такие балы именно в ночь смены года.

– И он сразу понял, что это – именно она? – засомневался я.

Конечно, я читал об этом в старинных книгах, но всё это больше было похоже на сказку, нежели на подлинную историю.

– Именно так, ваше величество, – без тени сомнения подтвердил граф. – Стоило им оказаться рядом, как они оба почувствовали друг в друге свою истинную пару. А будущая королева сумела разглядеть и дракона его величества.

– Вот как? – еще больше удивился я.

Я всё еще ходил по картинной галерее, только теперь рассматривал уже не портреты потенциальных невест, а портреты своих предков.

Тот самый Ричард Первый, о котором сейчас шел разговор, был изображен на холсте в образе огненного дракона, который жил в нём самом, и в которого он, как свидетельствовали летописи, умел обращаться. В те времена это было еще возможно. Но с тех пор прошло уже больше семисот лет, и многое переменилось. Магии в мире стало меньше, и даже короли не владели уже магической энергией, которой доставало бы для подобных обращений. И наши вторые сущности тоже мельчали и теперь скорее выглядели как забавные зверушки, чем как могущественные ящеры.

У меня тоже был свой дракон – огненный, как и у предков. Вот только он мог поместиться у меня на ладони. И видеть его мог только я.

– Ну, что же, ваше сиятельство, приглашения на бал уже разосланы, и быть может, именно там случится что-то, что заставит меня поверить в древние легенды. Но, право же, встреча с истинной больше похожа на чудо.

– Напрасно вы так, ваше величество, – старик укоризненно покачал головой. – Именно вы как раз и не должны в этом сомневаться. Но многое зависит от того, будет ли на балу ваша истинная. И есть еще одно важное условие, которое может многое изменить. Необходимо, чтобы в ночь бала не было метели – вы же помните, она способна притупить ваши чувства, и даже если вы окажетесь рядом со своей истинной, вы не почуете ее.

Эта магическая метель всегда казалась мне прекрасным оправданием того, что на балах уже много-много лет не происходило решительно ничего интересного.

Глава 5. Эмелин

– Я ничуть не сомневалась, что Джорджина получит этот аттестат, – тетушка Патриция подмигнула Джо, и та просияла. – Разве кто-то из Деланжей может не владеть магией?

Графиня Рейнси была старшей сестрой нашего отца, проживала в столице и каждый год в начале зимы приезжала в родные пенаты. Она привозила с собой из Ла-Шарпьена не только подарки, но и множество всевозможных интересных новостей, и каждый ее визит становился для нас праздником. Мы с Джо обожали ее, и она платила нам тем же.

– Надеюсь, Джорджина уже обзавелась гардеробом, достойным того, чтобы показать его в столице? – полюбопытствовала она.

А Дороти смутилась:

– Нет, дорогая Патриция, я не заказывала новых платьев, чтобы не сглазить Джо. И подвеску дебютантки мы тоже заказали только вчера. Но учитывая, что магический аттестат из Брэдвиля прибудет не раньше, чем через месяц, мы все равно не успеваем появиться в столице до нового года.

Когда она говорила это, то едва не плакала, и тетушка Патриция решила ее поддержать.

– Но это даже хорошо, Дороти, что вы приедете в Ла-Шарпьен позже остальных. К тому времени все дебютантки уже покажут себя на балах и приемах, к ним все привыкнут. А вы появитесь в самый разгар сезона и станете его изюминкой. Свежее лицо среди старой толпы обывателей привлечет всеобщее внимание, и о вас станут говорить во всех салонах. Поверьте мне, я знаю, о чём говорю!

– О! – воскликнула мачеха. – Я как-то не подумала об этом. И всё-таки ужасно жаль, что нас не будет на Большом королевском балу – ведь именно он обычно становится главным событием сезона.

Дороти рассказывала нам об этом бале каждую зиму, и это мероприятие для нас представлялось чем-то сказочным и волшебным. При этом сама она бывала на нём лишь однажды и, как мне всегда казалось, сохранила о нём весьма смутные воспоминания, потому что каждый раз ее рассказ обрастал всё новыми и порой противоречащими друг другу подробностями.

– Это бал-маскарад, дорогая, – напомнила тетушка. – Там все будут в масках. И маски эти не снимаются даже в полночь, так что зачастую люди даже не знаю, с кем беседовали или с кем танцевали в королевском дворце – с простым бароном, с герцогом или даже с самим королем. И в этом и его достоинство, и его недостаток. Так что наша малышка Джо там никому не смогла бы себя показать. И поверь, Дороти, после этого бала в Ла-Шарпьене будет еще немало событий, достойных внимания – и зимняя охота, и катание с горок, и музыкальные салоны в лучших столичных домах. И королевский бал в самом конце сезона!

– И для каждого мероприятия, должно быть, нужно новое платье? – спохватилась мачеха. – А мы заказали для Джорджины только пять!

На ее лице отразился ужас.

– Нужно как минимум десять, – подтвердила Патриция. – Конечно, по городу можно гулять в одном и том же наряде хоть каждый день, а вот на балах лучше появляться в разных платьях – так вы сразу заставите о себе заговорить в нужном ключе. И проследите, дорогая Дороти, чтобы у Джо была достойная нашей фамилии подвеска – ведь ее она будет прикалывать к каждому бальному платью.

– О, об этом не беспокойтесь! – мачеха, наконец, позволила, себе улыбнуться. – Мы отобрали для нее лучшие драгоценные камни из нашей сокровищницы. В ней не стыдно будет показаться и в королевском дворце.

Тетушка удовлетворенно кивнула, а потом сказала то, от чего я чуть не свалилась со стула, на котором мирно сидела с книгой у окна.

– А пока вы с Джо готовитесь покорить столицу, почему бы вам не отпустить туда со мной Эмелин? Вам сейчас будет не до нее, а ей давно уже пора посмотреть страну. Да и мне в новогодние праздники будет веселей – сидеть одной в своем особняке, когда повсюду люди веселятся семьями, ужасно грустно.

Дороти посмотрела на нее с удивлением:

– Но Эми еще рано показываться в столице. В этом сезоне дебютирует Джо. Младшая сестра не может быть представлена обществу раньше, чем старшая.

– Дорогая, но никто и не говорит о представлении ко двору или о появлении Эми на балах. Разумеется, об этом не может быть и речи. Но и помимо балов в Ла-Шарпьене столько всего интересного, что нам не придется скучать. Я покажу Эмелин музеи и театры, мы проедем по самым красивым местам столицы. А к тому времени приедете и вы с Джо.

– Право, я даже не знаю, – засомневалась мачеха.

Возможно, она не позволила бы мне поехать с тетей Патрицией, но в дело вмешался папенька. Он подал голос из стоявшего у камина кресла, и мы все вздрогнули, вдруг только сейчас вспомнив, что всё это время он тоже находился в гостиной.

– Мне кажется это прекрасной идеей! Эми еще никогда не покидала пределы нашего герцогства, а Джо уже дважды была в столице.

Он так редко вмешивался в наши женские дела, что каждое такое вмешательство становилось почти событием. И если уж он считал нужным сказать свое слово, то это слово было веским и обжалованию не подлежало.

И всё-таки Дороти сделала попытку его переубедить:

– Но, дорогой Теодор, у Эми тоже нет новых платьев!

– Мы купим платья в Ла-Шарпьене, – заявила тетушка, и вопрос был решен.

В этот вечер мы с Джо долго не могли уснуть – наши разговоры о столице продолжались далеко за полночь. Я хотела знать о Ла-Шарпьене всё, что только помнила сестра, и Джо с удовольствием делилась со мной этими воспоминаниями.