Тусклый свет старинных бра в коридоре поместья Блэквуд отбрасывал жуткие тени на облезлые, покрытые плесенью обои. Когда-то эти стены хранили память о былом величии рода, а теперь пропитались запахом сырости и запустения.
Эстель, измождённая бесконечными тревогами и страхом, в отчаянии прижалась спиной к тяжёлой двери спальни своей падчерицы. Её сердце готово было выпрыгнуть из груди, она до последнего надеялась защитить ребёнка от надвигающейся беды.
Напротив неё, словно воплощение самого зла, стоял высокий, костлявый мужчина с сальными, нечёсаными волосами, собранными в неопрятный хвост. Его лицо искажала мерзкая ухмылка, а маленькие, бегающие глазки, полные злорадства, торжествующе сверкали в полумраке.
— Умоляю вас… — голос Эстель дрожал и прерывался от рыданий. Колени подкашивались, но она стояла, словно пригвождённая к месту, не в силах отступить. — Заберите всё, что угодно… только пощадите Лилу…
Гроуш, так звали этого демона во плоти, оскалился, демонстрируя свои жёлтые, гнилые зубы. В его взгляде не было ни капли сострадания, только звериная радость от чужих мучений. Он упивался моментом.
Дурная слава о нём гремела далеко за пределами их богом забытого поместья. Он был верным псом хозяина игорного дома — палачом, который приходил за должниками. Забирал всё, что считал нужным, а если кто-то пытался сопротивляться… последствия были страшными.
— Все должны платить по счетам, — голос костлявого звучал как скрежет металла по стеклу. — Хозяин не прощает долгов, и твой муж это прекрасно знал. Его никто не звал! Он сам пришёл к нам!
— Но он же умер… — едва слышно прошептала Эстель.
— Мне плевать! — прорычал Гроуш. — Его долг перешёл к тебе по наследству, — едко усмехнулся он. — Считай, что тебе повезло — я не забираю дом. Только девчонку. Она ведь тебе не родная, так что благодари меня за то, что избавляю тебя от лишнего рта! — он с силой толкнул Эстель, пытаясь добраться до двери.
Каждый его жест, каждое слово были пронизаны жестокостью и безжалостностью, а в воздухе повисло ощущение неминуемой трагедии.
— Нет! — истошно закричала Эстель, в отчаянии вцепившись дрожащими пальцами в плащ Гроуша. — Пощадите её, умоляю вас!
Но мужчина лишь расхохотался — этот жуткий, каркающий смех разорвал ночную тишину. Он упивался её страданиями, наслаждался мольбами, впитывал каждое проявление отчаяния.
— Пощадить? — его губы искривились в мерзкой ухмылке. — Я видел её. Такая красавица… Господину понравится. А теперь — прочь с дороги, или я башку тебе снесу!
— Не надо! — Эстель в последней попытке упёрлась руками в его грудь. Но Гроуш, не произнеся ни слова, с чудовищной силой отшвырнул её в сторону, как тряпичную куклу.
Молодая женщина, потеряв равновесие, рухнула на пол, ударившись головой об острый угол старинного комода. В затылке взорвалась ослепляющая боль, перед глазами заплясали огненные круги.
Она пыталась цепляться за ускользающее сознание, отчаянно вслушиваясь в скрип открывающейся двери спальни и пронзительный, полный ужаса крик Лилы, который разорвал ночную тишину.
Эстель силилась подняться, но боль в голове становилась невыносимой — будто кто-то сжимал её череп железными тисками, готовясь раздробить его в порошок. По шее текло что-то тёплое, впитываясь в ночную сорочку. Тело отказывалось повиноваться, мир вокруг расплывался, превращаясь в кошмарную мозаику. Силы покидали её с каждой секундой, а ужас за судьбу Лилы сжигал душу изнутри.
И в тот момент, когда сознание окончательно покинуло её, Эстель услышала последний вздох отчаяния, вырвавшийся из груди. Теперь её дети останутся совершенно одни, беззащитными перед этим жестоким миром.
Дорогие мои, вот и начала свою жизнь седьмая история про неунывающих попаданок) Буду благодарна за звездочки) Спасибо Вам огромное)
