Из красавицы В чудовище и обратно

Проклятие

- Но... я же люблю тебя!

- И что? Поэтому мне нельзя целовать другого?

- Ты говорила, что мы всегда будем вместе...

Музыканты не жалели ни своих инструментов, ни ушей слушателей. Праздник был в самом разгаре. Вся деревня собралась на площади. Молодежь плясала у большого костра, что освещал своим пламенем все вокруг. Не смотря на ночь поздней осени, на площади было светло, как днем и жарко, как летом. Ребятня скакала, путаясь под ногами и визжа, словно стая звонарей. Старики тоже веселились, позабыв об усталости. Но Юстину было не до веселья. Стоило ему только отойти за вкусностями для своей любимой, которая пожаловалась на сильный голод, как она вдруг оказалась в объятиях другого парня. И не просто в объятиях. Они неприлично страстно целовались прямо на глазах у всех. Парень, что соблазнил невесту Юстина был не из их деревни. Он был похож на охотника, только они носят плащи с воротником из заячьей шерсти.

- Файр, что этому неудачнику от тебя нужно?- Начинал злиться охотник из соседней деревни. Он крепко прижимал девушку к себе одной рукой.

- Уходи, Юстин.- Повелительно сказала ему невеста, даже не пытаясь высвободиться из объятий высокого широкоплечего парня. Этот охотник был раза в два крупнее щуплого пастушка-рогоносца.

- Никуда я не уйду. Уйдет он!- Заявил Юстин.

Охотник рассмеялся, крепче прижимая Файр к себе.

- Убери от нее руки!- Крикнул Юстин, сжимая кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

- А то что?

Широкоплечий парень отстранился от красотки, угрожающе надвигаясь на щуплого Юстина. Файр заправила, выбившуюся прядь иссиня-черных волос за ушко. Она оставалась позади своего нового любовника, обхватив себя руками и самодовольно улыбаясь. Слегка покачивала бедром в такт музыке и мысленно проклиная Юстина, за то что тот помешал намечавшемуся веселью.

Юстин же не испугался мускулистого соперника, от которого несло элем. И бросился с диким ревом, целясь ему кулаком в нос, расчитывая на то, что пьяный охотник среогирует не сразу. В расчетах он ошибся, что не удивительно при том, что ни грамате, ни счету он обучен небыл. Драться, впрочем, он тоже не умел. Охотник одним ударом повалил его в пыль.

- Ну что, угомонился? Иди, пока еще не огреб!- Грозно прошипел широкоплечий парень. Файр подскочила к нему, победно взвизгнув и повиснув на его руке.

- Пойдем покажу тебе мое любимое место.- Пропела она, утягивая победителя за собой. Но не сделали они и двух шагов, как Юстин подскочил и ударил охотника в спину. Тот ответил мгновенно. На этот раз Юстин остался на ногах и вновь полез в драку. Разозленный и пьяный охотник обрушил на парня град ударов. И не остановился, когда Юстин, моля о пощаде и защищаясь, извивался по земле.

- Жак, остановись!- Взвизгнула Файр, не на шутку испугавшись.

Но Жак не слышал, обрушивая удары на уже бехдыханного Юстина. Он не остановился и тогда, когда стихла музыка. Не опомнился и когда деревенские мужики стали оттаскивать его. Лишь когда кузнец мощным ударом привел его в чувство, все стихло. В глухой тишине было слышно только тяжелое дыхание охотника. А потом воздух пронзил девичий визг. Это Файр увидела, во что превратилось красивое лицо Юстина.

- Он убил его!- крикнула в ужасе другая женщина.

Файр со страхом в глазах смотрела на Жака. А тот, словно не веря, глядел на свои окровавленные руки. Потом медленно перевел взгляд на убитого парнишку. И так же медленно поднял глаза на Файр.

- Это все из-за тебя!- крикнул он надрывающимся голосом.- Посмотри что ты наделала, мерзкая девка!

Восходило солнце, озаряя небо золотыми лучами. На площади дымился остаток ночного костра. О празднике больше ничего не напоминало. Женщины увели детей домой. Мужчины унесли тело Юстина. Там, где он лежал осталась лужа черной крови. Жак, закованный в кандалы, стоял пред судьей. Файр, кусая кулачок и тихо всхлипывая, стояла чуть поодаль. Самые любопытные из селян толпились на площади, но не смели произнести и слова, что бы не пропустить приговора судьи.

- За убийство ты, Жак, приговорен к пожизненному заключению!- Властно проговорил судья.

Двое мужчин подхватили Жака под руки и потащили к железной повозке. Когда они проводили его мимо девушки, охотник в отчаянии завопил:

- Будь проклята! Все из-за тебя! Будь ты проклята!

Его голос утих, когда с лязгом захлопнулась дверь повозки.

- А какое наказание понесет Файр?- Выкрикнул кто-то из толпы.

- Нам надоело поведение этой распутной девки!- Подхватил кто-то другой.

Судья поднял руку, призывая к молчанию.

- За неподобающее поведение Файр будет изгнана из нашей деревни!- Подумав немного, заключил судья.

Только начало

Так началась история. История красавицы. История чудовища.
Босые ноги истерлись в кровь, когда Файр неслась по улицам деревни. Взор ее заслоняли слезы. Вслед ей летел мусор и ругательства, посылаемые жителями. Из алых уст красавицы вырывались стоны отчаяния и всхлипы. Спотыкаясь и падая, девушка с воплем выскочила за пределы селения. Она не глядела куда бежит. Ноги несли ее прямиком в лес. Файр прорывалась сквозь густые заросли. Ветки хлестали ее по лицу, оставляя царапины. Над головой кружили крикливые вороны. Они подлетали все ближе к девушке, намереваясь клюнуть ее в руку, ухватить локон черных волос, ущипнуть лицо.
- Нет! Оставьте меня в покое! Прочь, падальщики! – Сорвалась за визг Файр, пробираясь в чащу леса.
Все чаще на пути стали попадаться корни вековых деревьев, камни, пни и бурелом. В какой-то момент, выбившись из сил, изгнанница споткнулась и рухнула, подняв в воздух сухие листья. Мир в ее глазах окутался тьмой.
Когда Файр очнулась, вокруг уже сгущались вечерние сумерки. Сквозь голые ветви дубов и ольх она разглядела полную луну, что своим тусклым желтоватым светом освещала осенний лес. Она то скрывалась за черными кучевыми облаками, то снова выглядывала, что бы взглянуть на несчастную девушку.
Файр села, поджав колени к груди. Предплечье пронзила острая боль. Ощупав его, на глаза девушке навернулись слезы. Это были царапины от когтей ворон. Такие же были на лице. По шее струилась дорожка запекшейся крови. Разбитая коленка тоже саднила. А стертые ступни не позволяли подняться на ноги. Все тело болело. Обида и чувство безысходности подкатили к горлу тугим комком.
Где-то в глубине леса завыли волки. Совсем рядом бесшумно пролетела ночная птица. Горящие желтым пламенем глаза до смерти напугали девушку. Но филину не было до нее дела, он схватил какого-то мелкого грызуна и унесся прочь.
Лес наполнился жуткими звуками, навевая не жизнерадостные мысли. Файр била крупная дрожь. От страха и от холода. Ведь в пору поздней осени ночи холодные, а огонь разводить она не умела.
«За что ты так со мной?- мысленно обратилась она к луне.- В чем я перед тобой провинилась? Я не виновата, что Юстин мертв. Нет моей вины и в том, что того охотник упекли в тюрьму. Я имею право развлечься в праздник! Разве я виновата, что в нашем захолустье нет нормальных парней? И как они посмели назвать меня распутницей!»
Волчий вой послышался ближе.
«Господи, помоги мне пережить эту ночь.»
Файр подползла к огромному дереву. Забилась меж его корней, сжавшись в комочек. Она натянула свой потрепанный плащ до самого носа, стараясь дыханием согреть себя. Ничего из этого не вышло. Дыхание то и дело сбивалось от каждого шороха. Так она и просидела, вздрагивая и молясь, пока небо не посветлело. А когда лес затих в предрассветной неге, и спокойствие тихо закралось в душу, Файр задремала. Однако проспала она не долго. Сильный холод все же заставил ее проснуться. И тогда она поняла, что голодна.
«Надо вернуться в деревню. Забрать свои пожитки и стянуть где-нибудь еды. Помню у меня оставался мешочек с медяками и еще куча украшений от ухажеров. Может, если я уйду в другое селение, проживу еще немного…»
Поднявшись по стволу дерева, она медленно поплелась в ту сторону, откуда пришла. Она бы заблудилась, если бы не обломанные ветви, пострадавшие от ее вчерашней истерики, и следы на влажной почве.
Уже почти выбравшись из леса, она услышала голоса. Подкралась ближе. Это были лесорубы из ее деревни. Их было двое. Опершись на свои топоры, они что-то обсуждали.
-…и дня бы в лесу не продержалась. У этой дурынды мозгов не хватит и огонь развести. А если бы хватило, то лес уже полыхал бы пожаром.
- Ха-ха, ты прав. Она же, кроме как мужиков соблазнять, ничего не умеет.
- Готов спорить, что ее еще этой ночью волки загрызли.
- А жаль все-таки. Красивая девка была. Я бы ее…
- Ну все, за работу. Холодно тут.
Лесорубы подхватили топоры и ушли по тонкой тропке. Судя по стукам, раздавшимся почти сразу, не далеко. В животе у Файр заурчало. Она приметила сумки лесорубов. Наверняка там найдется хотя бы краюшка хлеба.
Окрыленная этой мыслью, Файр подскочила к сумкам

И, особо не осторожничая, запустила в них руки. Она так надеялась найти там что-нибудь съедобное, что не услышала, как один из лесорубов вернулся.
- Погодь, Фил, я шапку за… Ааааааа!
Файр замерла на месте, зашуганно глядя на лесоруба, который тоже не двигался с места.
- Что там?- откликнулся другой. Файр услышала приближающиеся шаги.
- Чудище! Чуууудищееее!!!- завопил первый лесоруб. Подняв над головой свой топор, он понесся на Файр.
Она отскочила. Упала. Тут же встала. Показался другой дровосек.
- Спасайся! Бежим!-закричал он, схватив товарища за руку. Оба, сверкая пятками, драпали в сторону деревни, оставив свои пожитки.
«Вот дураки, -немного придя в себя подумала Файр.- Никогда неумытой девушки не видели. Ну да, я чумазая, как черт, наверняка еще и лохматая. Платье в тряпье превратилось. Между прочем мое любимое!»
Вытряхнув все содержимое сумок дровосеков, она наконец нашла кусок вяленого мяса, мягкую, еще теплую булочку, наверное, приготовленную женой лесоруба с самого утра, и флягу с водой.
Вяленое мясо Файр не любила. Но оставила его себе на всякий случай. Перекусив булочкой, она взяла одну из сумок односельчан. Среди прочего хлама она нашла огниво и теплый шарф. Забрала их себе. Остальное оставила валяться на тропинке.
Спрятала флягу, кусок вяленого мяса и огниво в сумку, которая теперь свисала через плечо. Шарф накинула на голову. Но что-то ей показалось странным. Шарф был таким большим, а его концы едва сходились под подбородком Файр. Как будто у нее была огромная голова.
Заподозрив неладное, она дотронулась виска. Но вместо того, что бы почувствовать волосы и кожу, ее пальчики наткнулись на что-то твердое. В панике, она схватила это, дернула. Стало больно. Словно она попыталась выдернуть стрелу, застрявшую в черепе. На ощупь непонятный отросток напоминал кость. И рос он прямо из ее лба!
«Что за чертовщина…»
Взглянув на свои руки, она поняла, что они не просто грязные, как ей казалось в предрассветных сумерках. Ее кожа была зеленовато-бурой. А от локтей к запястьям тянулась дорожка колючей шерсти. Взгляд Файр метнулся к ногам. Они оставались такими, как прежде. Только на ступнях наросла какая-то твердая прочная кожаная корка.
«Что это… нет… этого не может быть»
Из горла ее вырвался не человеческий крик отчаяния вперемешку со страхом. С ветвей деревьев шумно спархнули птицы.

Знакомство

- Истину он глаголет! Чудище в нашем лесу-то завелось.- Твердил лесоруб, стоя на деревенской площади. Вокруг собралась вся деревня, чтобы узнать, что же так напугало отважных мужчин.
- Како тако чудище?- Насмехалась над ними бабка-ткачиха.- Уж не пьяны ли вы, молодцы? Чего чепуху молете, да людей от работы отвлекаете?
- Ты, бабка, не перебивай. Да только я глазами своими видел, как выскочило оно из-за кустов. Рога, что у твоего барана. Кожа зеленая, что вода в болоте. А когда мы убежали, оно как зарычит, как завоет, что добычу не поймало, аж сердце в пятки ухнуло.
- Да-да, так оно и было.- Подтвердил второй дровосек, все еще дрожа, то ли от холода, то ли от страха.
- В том лесу, говорят, много нечисти водится.- заговорил дряхлый старик, опираясь на клюку.- Да только не показываются они на глаза человеческие обычно. После того, как дед мой лешего на костре поджег другие прячутся. Боятся.
- Значица не боятся больше! Говорю, заявится чудище к нам в деревню и покрадет деток.
- На кой ляд ему наши дети?
- А кто его знает.
- Хватит народ байками развлекать! Работать надобно!- гаркнул плотник. Все закивали и стали расходиться.
Когда спустилась ночь и во всех окошках погасли свечки, в заборе, окружающем деревню, отодвинулась и скрипнула доска. Файр осторожно выглянула, проверяя нет ли кого поблизости. Никого не было. Она тихо пробралась меж дворов, вошла в свою маленькую хижинку. На ощупь нашла свечку и огниво. Закрыла ставни, что бы никто случайно не заметил, что в покинутом доме горит свет. Нашла свою красивую сумку и стала скидывать туда хлеб, уже утративший свою мягкость и аромат, горшок с сушеной сливой и лечебные травы. В большую корзину собрала свои драгоценности, подаренные любовниками, теплое одеяло, туфельки, зимние сапожки, меховые перчатки и другую зимнюю одежду, чтобы не окоченеть в лесу. Забрала весь запас свечей, огниво, накинула плащ. Ее рука потянулась к зеркальцу. Но когда она заметила свое отражение, крик отчаяния вырвался сам собой. Вместо того, что бы сложить зеркало в корзину, Файр ударила по нему. Звон разбившегося стекла пронзил ночную тишину. На улице послышались голоса, замерцали факелы.
Опомнившись, Файр схватила сумку и корзину и выскочила из хижины. Она неслась в сторону леса, не оглядываясь. Слышала, как за ее спиной шумят ее бывшие соседи. Спиной чувствовала, как они указывают на нее пальцем. Как ахают женщины, заметив ее рога, как ругаются мужчины, пытаясь догнать ее и попасть в нее факелом.
Но ноги несли ее с неожиданной даже для нее самой скоростью. Файр не заметила, как оказалась в чаще леса. Неожиданно силы покинули ее. Она упала на колени, уронив сумку и корзину. Их содержимое рассыпалось по земле. Но Файр не обратила на это внимания. Она зарыдала в голос, спрятав лицо в ладонях, словно не хотела, что бы это уродство видели лесные жители. Она не могла прекратить свой плач. Она не могла принять свое изгнание, свой новый облик, свой новый дом. Не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Все это было похоже на страшный сон, от которого она никак не может очнуться.
- Ну чего разревелась? Спать мешаешь!- раздался скрипучий голос над ней. Файр никак не думала, что может встретить кого-то в такой глуши. От этого она вздрогнула. Затем медленно подняла глаза, что бы взглянуть на странного лесного бродягу.- Да-да, я с тобой говорю. Чего тут шастаешь?
В лунном свете Файр разглядела старуху, склонившуюся над ней. Ее глаза светились желтым и совсем не имели ни зрачков, ни радужки. Она опиралась одной рукой на узловатый посох, другую протянула к ней. Кожа старухи была покрыта древесной корой, как на руках, так и на босых ногах. А когда Файр разглядела ее лицо, то поняла, что и лицо старухи было древесное. Густые седые волосы были всклокочены, а из них выглядывали козьи рога.
- Чего уставилась, будто фавна впервые видишь? Да ты сама фавн! Что-то я не видела тебя в этом лесу. Откуда пожаловала?
Файр не могла вымолвить и слова. Молча глядела на старуху, изредка всхлипывая.
- Да от тебя человечиной несет. Ты кто такая? Как звать спрашиваю?
- Файр…
- Ты человек чтоль?
- Да…

- А эта вот красота откуда?- Старуха постучала своим посохом по закрученным рогаликом рогам Файр.
- Я… не знаю…
- Вон оно как! Ну идем, нечего тебе тут шляться без присмотра. Мы людей не жалуем, но раз уже тако-ое дело… Вставай, говорю. Собирай свои пожитки.
Файр стала ползать на корачках, собирая все, что выпало из корзины. И на негнущихся ногах пошла за старухой.
- А вы… кто?
- Сказала ж. Фавн. Хранительница леса.
- А как мне вас звать?
- Отама.- Недовольно ответила старуха, резко остановившись. Файр чуть не врезалась в нее.- Пришли.
Отама стукнула по земле своим посохом. Дерево, растущее перед ними вдруг запузырилось, заскрипело, расширяясь у основания. Буквально через минуту в стволе появилась маленькая дверь и окошко. Старуха вошла внутрь, жестом зовя Файр за собой. Что бы пройти, девушке пришлось пригнуться. Внутри оказалось не так тесно, как по началу казалось. Это была всего одна комнатка, но довольно просторная. Там умещалась печка, лежанка, стол, заваленный всякими травами и полки со странными пузырьками и обрывками пергамента. Отама снова стукнула посохом и под окошком появилась еще одна лежанка.
- Сейчас – спать. Завтра отвечать на мои вопросы будешь. Вещи брось где-нибудь. И до восхода солнца что бы мне ни звука!
Она поставила свой посох к стенке, а сама легла на лежанку. Стоило ей закрыть глаза – свечка, горевшая на столе, потухла. Файр как можно тише пробралась к свободной лежанке. Все это ее сильно удивляло. Похоже она повстречала настоящую лесную ведьму. Это пугало Файр, но что-то подсказывало, что лучше уж так, чем смерть от хищников.
Тут было тепло и даже уютно. Старуха, хоть и вредная, от чего-то вселяла доверие и уверенность. Постепенно Файр успокоилась. Возможно тому был виной запах трав, заполнявший все комнату. Но уснуть Файр все же не могла. Рога не давали ей лечь удобно. Как бы она ни повернулась, они мешали.
«Проклятье! Да как же с ними можно спокойно жить?!»
- Цыц!- шикнула Отама.
- Но я ничего не говорила!
- Ты слишком громко думаешь. Еще раз повторяю, я не ведьма, а фавн. А к рогам ты еще привыкнешь. Ляг на спину и спи уже.
Файр еще несколько раз поправила подушку и наконец нашла удобное положение. И тут же уснула.