Изгнанная невеста. Попаданка-няня для сорванцов

Пролог

– Познакомься, это моя невеста. Паулина.

Я уставилась во все глаза на девушку, которую Морис держал под руку. На такое платье мне пришлось бы копить год! Даже пышные светлые волосы, и те были украшены жемчугом.

– Принеси нам чай, что встала столбом? – презрительно поморщилась Паулина. – Милый, тебе стоит подобрать прислугу порасторопнее!

– Обязательно. Обещаю, вечером этой девушки здесь уже не будет, – Морис с улыбкой погладил ее ладонь.

– Но ты говорил, что любишь меня… – прошептала я.

Морис был красив, хоть картины рисуй. Густая волна темно-каштановых волос, правильные черты лица, подтянутое тело… Неудивительно, что Вивьен влюбилась в него с первого взгляда. Вивьен – девушка, в теле которой я очнулась сегодня утром. После того, как на Земле рухнул самолет, в котором я летела. «Пожалуйста! – пронеслось в голове в ту секунду. – Пусть все обойдется! Я не хочу умирать!»

Через миг я открыла глаза в другом мире. В теле некой Вивьен, которая минуту назад упала в обморок. А может, и умерла? Ведь ее сознание исчезло бесследно. Остались только воспоминания. Например, о том, что она всем сердцем любила Мориса.

– Ты больше не нужна мне, Вивьен, – он презрительно поджал губы. – Ты правда думала, что я женюсь на тебе? Очнись! У тебя нет ни знатной фамилии, ни приданого – ничего!

– Но зачем тогда все это… – я растерянно покачала головой.

Вивьен и правда была бедной девушкой. Сирота, выросла в приюте. Когда стала взрослой, пошла работать служанкой в дом Мориса.

Роман с богатым аристократом – это казалось сказкой! Но Вивьен попросила его разрешить ей продолжить работать, как и раньше. Чтобы он не подумал, что она с ним из корысти.

Морис усмехнулся, подцепив пальцами кулон на моей шее, натянув цепочку. Его первый подарок. Вспомнилось, как в первый раз красный камень ярко сверкнул. Вивьен подумала, что показалось… А на самом деле? Что это? Артефакт?

– Магия. В тебе есть магия. Довольно сильный уровень. Даже обидно, почему он достался такой бездарности, как ты. Которая даже не замечала в себе этой магии. Так что ты не заметила бы разницы, когда в полнолуние я забрал бы твою силу, – Морис сжал артефакт в кулаке, одним рывком сдергивая с моей шеи.

Я вскинула подбородок, пытаясь собрать остатки гордости. Хотя к глазам уже подступили слезы.

– Что же не заберешь?

Паулина прижалась к Морису, поглаживая его по плечу.

– Потому что я против, чтобы Морис держал в доме девку, с которой у него что-то было. Мы найдем и другой способ преумножить его магические силы… Правда, Морис? Я поговорю с отцом, чтобы он подарил нам на свадьбу какой-нибудь сильный артефакт, – на последней фразе она буквально замурлыкала, посмотрев ему в глаза.

– Пойдем, дорогая. Я покажу тебе картины в библиотеке.

Меня затошнило от их идиллии. Они двинулись к лестнице, будто я пустое место.

– Морис, подожди!

Морис недовольно выдохнул. Паулина пошла дальше. А он вернулся ко мне.

– Пожалуйста, только без сцен! Ты же знаешь, я это ненавижу.

– И не собиралась, – зло отрезала я. – Я хочу получить заработанные деньги за три недели этого месяца.

Морис удивленно моргнул. Что? Не ожидал? Думал, Вивьен упадет в ножки и будет рыдать, умоляя не бросать ее? Даже если в горле ком от обиды, у меня была гордость!

– Что? Ты жила в моем доме. Я кормил тебя и исправно платил каждый месяц! И ты пытаешься стрясти с меня еще что-то? – он презрительно усмехнулся. – Продашь платья, которые я тебе дарил! На первое время хватит. А теперь проваливай.

Он ушел. На мои глаза навернулись слезы от унижения. Я побежала в свою комнату. Где наскоро собрала все вещи. Их было не так уж много. Платил Морис прислуге гроши. А Вивьен, влюбленная по уши, откладывала несколько месяцев, чтобы подарить ему на день рождения дорогое пресс-папье. И теперь денег почти не осталось!

Собрав свои скромные пожитки, я направилась на выход. Но просто тихонько уйти не получилось. Ведь на лестнице я столкнулась с Паулиной.

– Быстро же ты оклемалась, – прошипела она, шагнув ко мне и понизив голос. – Неужели даже ничего не почувствовала?

– Не понимаю, о чем ты, – в замешательстве пробормотала я.

«Неужели тот обморок не случайность? – мелькнуло в голове. – А что тогда? Магия какая-то?»

Мне стало страшно. Ясно же, что Паулина – человек нехороший. Из тех, кто идет по головам. Бедняжка Вивьен, угораздило же оказаться среди таких людей!

– В общем, так! Запомни раз и навсегда, – Паулина ткнула пальцем в мою сторону. – Не приближайся больше к моему жениху. Поняла?

– Очень он мне нужен! Пропусти!

Я попыталась проскочить мимо нее. Не тут-то было!

– Я с тобой еще не договорила!

Паулина попыталась дернуть меня за локоть. Я пошатнулась на ступеньке: неудобный старенький саквояж зацепился за перила. И я, взмахнув руками, полетела вниз по ступенькам. Проваливаясь в темноту.

Пришла в себя я в своей комнатушке. Рядом суетился лекарь, расставляя на столе какие-то склянки с лекарствами.

– Что случилось? – глухо спросила я, потянувшись к гудящей голове.

Лекарь придержал меня за плечо, чтобы я не вскакивала.

– Вы упали с лестницы. Что же Вы так неосторожно? – он покачал головой, но потом улыбнулся. – Но не волнуйтесь, Вы родились в рубашке. Все обошлось и для Вас, и для малыша.

– Для малыша? – прошептала я удивленно, коснувшись своего живота.

На моих губах появилась легкая улыбка. Я затаила дыхание в ожидании слов лекаря.

– А Вы не знали? Вот, смотрите, – лекарь вложил мне в ладонь небольшой кристалл-артефакт, который тут же вспыхнул белым светом. – Он светится. А это значит только одно. У Вас будет ребенок.

Лекарь протянул мне чашку с каким-то горьким настоем. Я послушно выпила его, сев на кровати, спиной к подушке. А потом засуетилась.

– Мне нужно идти! – я решительно свесила ноги с кровати.

Лекарь положил мне руку на плечо.

Глава 1

Рональд был высоким статным мужчиной, косая сажень в плечах. Волосы он стриг коротко, как сказали бы на Земле, под ежик. На висках серебрились первые ниточки седины. Такого же цвета, стального, были глаза.

– Но… почему ты тогда здесь в таком состоянии? – он подхватил меня под локти, доводя до кресла и усаживая в него.

Это было очень вовремя. Ведь голова у меня кружилась немилосердно. Наверно, не зря лекарь говорил отлежаться? Я достала из небольшого мешочка оставленный им эликсир и сделала глоток, поморщившись от травяной горечи. Рональд в это время стоял рядом со мной, придерживая за плечо, с участием глядя мне в лицо.

– Морис прогнал меня, – прошептала я. – Он привел в дом невесту. Паулину. Может, Вы знаете ее.

– Знаю, – тяжело вздохнул Рональд. – Морис… не раз говорил, что она хорошая партия. Происхождение, приданое… сама понимаешь. Но теперь это не имеет значения! Почему ты не сказала Морису о ребенке?

– Не успела. Его невеста выставила меня за дверь. А до этого столкнула с лестницы. Случайно, но… По ней видно, что она хочет избавиться от меня любой ценой.

Рональд нахмурился. Его пальцы сжались в кулаки.

– Не бойся ничего. Теперь все позади, слышишь? Ты в безопасности. Пойдем. Тебе нужно отдохнуть. Отлежишься в гостевой комнате, я скажу принести тебе какую-нибудь одежду поудобнее.

Он положил руку мне на спину, подталкивая к двери. От него веяло спокойствием, уверенностью. И я и правда немного расслабилась. В этот момент в комнату влетел мальчуган со встрепанными волосами и веснушками на носу – братишка Мориса, младший в семье.

– Вивьен! – радостно воскликнул он. – Ты приехала в гости? А где Морис? Он обещал привезти мне деревянный меч!

– Обязательно привезет, – улыбнулась я, взъерошивая его непослушные вихры. – Но сегодня я одна.

В другой момент я точно побежала бы с ним в сад, чтобы поиграть в прятки или затеять какую-нибудь другую игру. Я обожала проводить время с детьми! Поэтому и на Земле поступила в университет, собираясь стать учительницей начальных классов, чтобы учить детвору. Увы, диплом я так и не получила. Полетела на Новый Год навестить бабушку с дедушкой… и не долетела. Я поежилась от воспоминаний, но Рональд расценил это по-своему.

– Идем. Ты еле на ногах стоишь. Я скажу прислуге принести тебе чай.

– Спасибо. Вы так добры ко мне, – улыбнулась я.

– Ты же знаешь, Вивьен. И я, и моя жена были бы рады видеть своей невесткой тебя, а не какую-нибудь богатую гордячку из высшего света. Да и Морис, уверен, изменит свое решение. Поэтому не переживай. Все еще образуется.

Рональд отвел меня в комнату для гостей и оставил там. Служанка принесла мне и чашку ароматного чая, и удобную ночную рубашку. Я легла в постель, буквально сразу же забывшись сном. Слишком была слаба. А разбудил меня голос Паулины. Сперва я подумала даже, что это какой-то кошмар! А потом встала с постели и тихонько подошла к двери, выскальзывая в коридор. Из гостиной доносились голоса.

– Вы думаете, все так просто? – фыркнула Паулина. – Да я… я, считай, спасла Мориса от разбитого сердца! Когда он узнал, что Вивьен изменяет ему с другим, он просто был раздавлен! А теперь она пытается Вас обмануть, что ребенок от Вашего сына!

– Но откуда нам знать точно?

– В последние месяцы у них ничего не было, Морис сам говорил мне об этом! Он лишь держал ее в доме из благородства, не мог выставить за дверь после всего, что между ними было. Но теперь Морис сделал мне предложение, и это просто недопустимо!

– То есть этот ребенок… от другого мужчины? Не от Мориса? – в замешательстве спросил Рональд.

– Абсолютно точно.

Я побледнела. В голове пронеслась одна-единственная мысль: «И что теперь будет?»

Рональд зашел ко мне, как только уехала Паулина. И я сразу поняла, что сейчас грянет. Ведь не осталось и следа от того доброжелательного мужчины, который встретил меня сегодня. Его брови сдвинулись над переносицей, между ними залегла складка, губы строго поджались.

– Приезжала невеста Мориса, – процедил Рональд. – Думаю, ты знаешь, что она мне рассказала?

– Что я ему изменяла? – грустно хмыкнула я. – И Вы ей поверили?

– Паулина – хорошая девушка. Я знаю ее семью, знаю ее саму не первый год. Она не стала бы мне врать… Я не буду ничего говорить о том, как ты поступила с Морисом, Вивьен, – Рональд покачал головой. – Если тебя саму не мучает твоя совесть, мои слова ничего не изменят. Я лишь поступлю так, как диктует уже моя совесть.

– О чем Вы? – прошептала я.

На глаза у меня навернулись слезы. Как же хорошо Паулина умела врать! Раз даже Рональду задурила голову! Ведь он казался мне хорошим человеком. Никогда, ни единого раза он не сказал мне плохого слова по поводу моей бедности или отсутствия знатного происхождения. Сам подтвердил это сегодня теми словами, что был бы не против такой невестки, как я. Но Паулина оказалась еще коварнее, чем я ожидала. И провела его.

– Я не знаю, кто отец этого ребенка. И даже не уверен, что знаешь ты. Паулина намекнула… что ты сменила нескольких любовников, – сдержанно процедил Рональд.

Я видела по его глазам, что ему хочется повести себя со мной, будто строгому отцу. Отчитать, как следует. Возможно, даже так, чтобы стекла задрожали от его выговора. Но я никто Рональду. Никто в этом доме. Никто в жизни Мориса, как оказалось. И Рональд вел себя так сдержанно, что хотелось плакать. От того, как резко все люди, с которыми столкнула меня судьба прежде, стали мне совершенно чужими.

– Это неправда, – выдавила я, мой голос дрожал.

– Я больше не могу тебе верить. Речь идет о счастье моего сына. Разве ты скажешь, что не знаешь, к примеру, Кристофера Вейнара? – Рональд усмехнулся, смерив меня горьким разочарованным взглядом.

– З-знаю, – не смогла я соврать. – Он оказывал мне знаки внимания, когда приезжал к Морису в гости.

О, хорошо же все продумала Паулина! И откуда только узнала, что я нравилась Кристоферу – одному из друзей Мориса? Может, сама крутила роман с этим ловеласом, вот он и проболтался, что не смог охмурить в доме друга одну упрямую служанку? А Паулина и запомнила. Вот же хитрая, лживая… Я невольн сжала кулаки от злости.

Глава 2

– Постойте! – я бросилась к Льюису. – Я просто познакомилась с Вашими сыновьями. И они попросили меня помочь проверить. Насколько работает… э-э-э, защита от воров.

– От воров? – брови Льюиса приподнялись.

К нам подбежал Марк.

– Дэнни – трус, – сказал он, а когда Дэнни попытался возмутиться, украдкой показал ему кулак. – И боится, что нас ночью ограбят! Поэтому я сказал, что нужно повесить ведро над дверью. Чтобы нас не застали врасплох. А она помогла проверить.

– Правда, оказалась не слишком расторопной, чтобы отскочить, – подыграла я и улыбнулась так широко, как только могла. – Не ругайте мальчиков. Они не виноваты.

Льюис нахмурился. Но меня уже начинала бить легкая дрожь. Я изо всех сил пыталась ее сдержать, однако разве могло что-то укрыться от взгляда этих цепких темных глаз? Льюис положил мне ладонь между лопаток, увлекая дальше по коридору.

– Что ж, пойдемте. В комнате прислуги наверняка найдется какая-нибудь сухая одежда. А потом мы обсудим Ваше устройство на работу.

К нам подоспел Оливер, сунув мне конверт. Хорошо, что я обозналась и в первую минуту сунула ему рекомендации, решив, что именно он хозяин дома! Иначе от них остался бы мокрый клочок бумаги!

– Вот мои рекомендации, – я протянула конверт Льюису.

Он сдержанно кивнул. Льюис отвел меня в комнату для прислуги. Там горничная отдала мне одно из своих платьев. Немного большеватое, но туго затянутый тканевой корсет решал проблему. Я распустила свои намокшие волосы, попросту стянув их лентой на затылке.

– Вы… прочитали письмо? – спросила я, вновь выйдя к Льюису.

Он отвел меня к себе в кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Я нервно поежилась. Хотя казалось бы, кабинет как кабинет. Шкафы с книгами, диван, массивный стол и обитый бархатом стул. Никаких орудий пыток или гильотины в углу – бояться нечего? Но взгляд у Льюиса был уж очень суровый.

– Да, – сказал он, отходя и садясь за стол. – И можете говорить мне «ты». Зачем лишние этикетные игры? Я тоже буду говорить прямо. Надеюсь, это никого не обидит?

Я вытянулась перед столом в струнку, чинно сложив руки перед собой.

– Д-да, конечно. Говорите… говори, как есть.

– В своем доме я требую от слуг приличного поведения. А судя по тому, что пишет Рональд, с этим возникнут проблемы. Я не хочу потом скандала, что моя служанка флиртовала с кем-нибудь из моих гостей, приехавшим с женой на чаепитие…

– Уверяю, что этого не будет! – поспешно заверила я.

– А слова Рональда? Или скажешь, он тебя оговорил?

Льюис снова поднялся с места. Так встают звери, хищники, готовящиеся к неминуемому броску. Я застыла на месте, глядя, как он подходит ко мне.

– Я… оступилась, – сдавленно произнесла я.

Самой было гадко от этой лжи. Но что толку говорить правду? Я уже поняла, что никто мне не поверит.

Льюис протянул руку. Он взял меня за подбородок, слегка приподнимая мое лицо. Так, чтобы наши глаза встретились. Чтобы я максимально ощутила серьезность его следующих слов.

– Тогда не оступайся впредь, Вивьен. Если ты в итоге выйдешь замуж за моего конюха или садовника, это будет просто замечательно. Но если ты вздумала влезть в высший свет, хитро пробравшись в круг аристократов… спешу расстроить, не получится, – строго произнес Льюис, а потом, смягчившись, отпустил меня и отступил на шаг. – А так… я вижу, что ты нашла общий язык с моими сыновьями. Мало кого Марк станет выгораживать. Ты принята. Вот только… есть один нюанс.

Льюис жестом указал на диван. Я поспешно села на краешек, напряженная до предела. Ведь уже поняла, что с таким начальством шутки плохи! Так что у меня буквально свело спину от идеальной, как под линейку, осанки.

Льюис на удивление сел рядом. Он тяжело вздохнул, прежде чем начать говорить.

– Мои сыновья… они только кажутся беззаботными озорниками. У каждого из них внутри своя боль. Каждый из них потерял мать. Будь к ним внимательной. Иногда нужно заглянуть под маску, даже если это непросто. Марк – это тот еще звереныш, который цапнет, стоит протянуть к нему руку. А Дэнни слишком хорошо изображает, что все в порядке. Но я знаю, что еще несколько лет назад он сбегал в дальний угол замка и плакал возле портрета матери. Поэтому я хочу, чтобы няня не просто следила, чтобы они умывались по утрам и вовремя ложились спать. Здесь нужно чуткое сердце. Хотя, сказать по правде, иногда мне кажется, что они слушаются только меня! Но я ведь бываю в отъезде, и кто-то должен приглядывать за ними.

– Вы очень любили свою жену?

Я спросила это тихо-тихо. Даже сорвалась снова на «Вы». Было видно, как печально смотрит в одну точку Льюис, когда говорит о ней.

«Какое мне дело?! Я же не влюбляться в него собралась!» – мысленно отвесила я себе подзатыльник.

От моих слов Льюис дернулся, словно я его ударила.

– Разумеется! – рявкнул Льюис, вскакивая на ноги и прохаживаясь по комнате, как зверь по клетке. – Я знаю, как это выглядит и что ты думаешь сейчас! Но та, другая женщина, мать Марка… В общем, это была случайная связь уже после смерти моей жены. Я пытался забыться. С первой встречной. Лишь бы не лезть на стены от горя. Наши дороги сразу разошлись. Долгие годы я даже не знал о том, что у нее появился ребенок от меня… И за это я себя корю. Каждый день. Даже если не виноват и не мог знать о нем.

На минуту повисло молчание. Тяжелое. Никто из нас не знал, что сказать. Было видно, что Льюису тяжело даже думать об этом. О том, что его сын рос где-то в трущобах, пока он сам и знать не знал о ребенке.

– Что ж, я прикажу подготовить для тебя комнату, – сказал Льюис. – А ты пока можешь пообщаться с детьми.

Я пошла в комнату, где на меня опрокинулось ведро воды. Кажется, это была комната Дэнни? За дверью слышался какой-то грохот.

– Дэнни, все в порядке? Я могу зайти?

Я взволнованно постучала. Мало ли, что могло случиться! Может, мальчик упал или уронил что-то тяжелое и мог пораниться!

Глава 3

Есть что-то жуткое, когда крепкий мужчина во цвете лет, а не старик, валится на пол, будто замертво. Я подбежала к Льюису, испуганно падая на колени. Кое-как я перевернула его на спину. И с облегчением обнаружила, что он дышит. Я выдохнула с облегчением. Было бы обидно потерять работу в первый же день таким образом! Хотя это все шуточки. А на деле я всерьез перепугалась за Льюиса. У меня будто комок в горле встал, и я даже не смогла сразу позвать на помощь.

Тем временем Льюис глухо застонал, словно сквозь кошмарный сон. Он нахмурился, а я так глупо, так неуместно подумала о том, как красив этот мужчина. Какие у него мужественные, чеканные, уверенные черты лица. Что даже в такую минуту, когда любой другой выглядел бы уязвимым, Льюис казался выточенной из камня статуей. Я подхватила его голову к себе на колени. Он поморщился и приоткрыл глаза. Взгляд был мутным.

– Что с тобой? Тебе плохо? – прошептала я.

И сразу же захотелось дать себе подзатыльник. Нет, хорошо! Человек просто так разлегся! Устал!

– Все в порядке, – Льюис стиснул зубы.

Я буквально почувствовала волну ненависти. Она, как порыв ветра, ударила мне в лицо. В первую секунду я даже испугалась. Но потом поняла, что направлено это не на меня. Льюис ненавидел в эту минуту себя. За слабость. Он напрягся всем телом, чтобы подняться с пола. Хотя я видела, что его прошило мелкой дрожью – даже такая малость сейчас была не по силам. Я бросилась к Льюису, чтобы поддержать, ведь его заметно качнуло. Но он резко вскинул руку. Как ножом полоснул по воздуху, отрезая меня от себя.

– Мне жаль, что ты это видела, – почти прорычал Льюис. – Я в порядке. Такое случается нечасто. Просто… я упустил из вида, какой сегодня день.

– А какой? – непонимающе моргнула я.

Ответить мне он уже не сумел. Льюис вдруг сжал виски ладонями, глухо зарычав от боли. Было видно, как сильно ему хочется сдержаться. Не показать слабости. Но я видела, как выступили даже жилы у него на шее, как напряжение проявилось в каждой черте искаженного лица. На миг мне показалось, что глаза Льюиса, темные, карие, сверкнули серебром. Как бывает у зверя, когда они светятся в темноте. Или не показалось?

– Льюис! – испуганно вскрикнула я. – Нужно позвать лекаря!

– Нет, – рыкнул он сквозь зубы. – Лекарь тут не поможет.

Приступ боли немного схлынул. Больше ничего не спрашивая, я сама взяла Льюиса за руку, подводя к первой попавшейся открытой двери. За ней оказалась небольшая уютная библиотека. Возле камнна, который сейчас по сезону никто не топил, стояло два кресла. В одно из них и опустился Льюис. Он уперся локтем в подлокотник, закрывая лицо рукой. Ему будто… было стыдно.

– Это… уже не в первый раз? – тихо проговорила я.

Я осторожно присела во второе кресло. Меня не покидало чувство, что гордый Льюис сейчас громыхнет на весь замок, чтобы я проваливала. Но как можно было оставить человека в таком состоянии, когда он в любой момент мог отключиться?

– Конечно же. Хотя обычно я стараюсь, чтобы никто не видел этого, – усмехнулся Льюис. – Магия оставляет свои следы.

– Магия? – с интересом подалась вперед я.

В этом мире она присутствовала. Но не в том формате, чтобы у каждого дома убиралась волшебная метла, а за соседями можно было подглядывать через хрустальный шар. Чаще всего, магия была боевая. Совсем недавно, несколько лет назад, закончилась война в нашем Лотеане с соседним королевством Слейб. И говорили, что победа была одержана только благодаря тому, как у нас развита боевая магия.

Льюис откинулся на спинку кресла. Он закрыл глаза. Его веки слегка задрожали. Так бывает, когда человеку снится сон. Страшный сон.

– Это была приграничная крепость на самом севере, – глухо начал рассказ Льюис. – На удивление тихое местечко в горах, где снег и летом не всегда сходит. Мы остановились там небольшим отрядом, через неделю должны были двинуться дальше. А пока набраться сил перед настоящими сражениями… Среди нас был один парень. Да что там, юнец совсем! Таскался среди нас со своей гитарой, пел песни о великих битвах, подбадривал нас этим. Хотя лучше бы потренировался с мечом. Хотя вряд ли бы пару тренировок что-то изменили. Все видели, что в бою он полный ноль. Я помню, как он подошел ко мне вечером. И сказал, что воины Слейба скоро нападут. Что у него был сон или видение, что-то такое… Никто тогда не поверил. Даже я. Хотя мы были друзьями и я должен был, должен был прислушаться… Но у нас только-только были проездом люди с перевала. И они говорили, что все в порядке! Воины Слейба не могли подкрасться невидимыми по единственной дороге! Так я думал…

– А оказалось?

– А оказалось, что они обнаружили тайные хода через сеть пещер, чтобы подобраться в обход… И напасть ночью, когда мы не ожидали. Я на всю жизнь запомнил, как выглядят факелы, когда воины спускаются по склону. Как метеориты с неба. Страшно. Неотвратимо.

Льюис закрыл глаза. Будто до сих пор видел эти… метеориты. Как в фильмах-катастрофах из моего детства – не скрыться, не спастись.

– Нас попросту раздавили бы, – продолжал он. – Но у меня было кое-что. Артефакт. Серебрянный Панцирь. Я до сих пор храню его в кабинете, в шкатулке. Этот артефакт очень опасен. Прежде всего, для того, кто его применяет. В ту ночь я стоял на верхушке башни и сжимал его в руке. И смотрел, как вырастает барьер, как он дрожит, пропадает и появляется. Ему было мало, все мало магии! Моей магии. Он забрал ее до капли, а я отдал через боль, уже теряя сознание – неважно. Вот только… этого хватило буквально на минуту. Потом я потерял сознание, и барьер рухнул. А добраться до меня и активировать артефакт никто уже не успел. Врагов было слишком много.

– Они все погибли? – тихо-тихо спросила я. – Твой отряд.

– Да. Меня взяли в плен. Пытались понять, как мне удалось поставить барьер. Мне удалось сбежать. Но каждый год, в тот день, когда все это случилось, боль напоминает о том, как это было. В ту секунду, когда я отдал артефакту последнюю каплю магии.