Измена. Бежать или остаться

Глава 1. Каролина

— Ай, — морщусь от боли, когда визажист царапает щеточкой от туши мой левый глаз. — Аккуратнее!

— Простите, — дрожащей рукой худощавый парень повторно прокрашивает мои ресницы белой тушью.

Я сижу в неудобном кресле, пока лицо и волосы готовят к показу. Пальцы немного потряхивает от волнения. Сегодня важный день. Я возвращаюсь на подиум после вынужденного больничного. Травма спины после неудачного спуска на сноуборде.

Мне предстоит закрыть дизайнерский показ главного дизайнера страны. Даже не представляю кому и за сколько муж продал душу, чтобы протолкнуть меня сюда. Надеюсь, весь семейный бизнес не заложен как залог. Но как бы я не выпытывала у Назара сумму моего возвращения, он не ведётся. Говорит, что я испорчу себе сон этими цифрами. Моя задача — вернуться в строй, а об остальном позаботится он как глава семьи.

Лежа в больничной палате, я только и мечтала, что вновь окажусь здесь. За кулисами, среди толпы снующих моделей, чтобы меня красили и переодевали как куклу, а потом я буду блистать в лучах софитов перед вспышками фотокамер.

Я люблю перевоплощаться, люблю быть кем-то другим. Без слов передать эмоцию, застыть на секунду, чтобы фотограф словил нужный кадр. Я люблю внимание, прикованное ко мне, когда я иду мимо зрителей в очередном дизайнерском убранстве.

Неосторожный отдых может стоить всего. Карьера — все, что у меня есть. Все чего я жажду и хочу. Карьера и муж. Профессиональный успех и муж, который всегда рядом. Без него ничего бы не получилось. Он моя опора, моя поддержка, мой пинок под попу. Назар не только выступает моим менеджером в модельной отрасли, но и моя мама — наседка, которая четко следит за моим питанием и образом жизни. Без него я бы давно объелась гамбургеров с картошкой фри и весила бы под сотню килограмм при росте сто семьдесят три сантиметра.

Сегодня мой шанс вернуться в модельный бизнес. Не просто быть одной среди сотни тысяч, а выделиться. Взлететь вверх. Представить главный наряд Антина Тана так, чтобы все вспомнили мое имя. Хочу вновь до ночи пропадать на модных показах, кружась в лучах славы.

— Как настроение? — горячие пальцы мужа касаются моего плеча.

Я подскакиваю с кресла, отталкивая визажиста, и висну на шее собственного мужа. Целую его в щеку, вымазывая в белом гриме.

— Спасибо, спасибо, спасибо, Назар. Я д сих пор в шоке, что нахожусь тут.

— Каро, прекрати.

Муж, в отличие от меня, не особый любитель показывать чувства на людях. Особенно в те моменты, когда ему надо быть грозным и строгим бизнесмена. Он оттаскивает мои руки от своей шеи и ладонью стирает белый след со щеки.

Морщится от моего хулиганства. Я показываю ему язык и ещё раз тянусь губами к нему. Назар выставляет руку вперед, отсекая любые мои попытки вновь перепачкать его в гриме.

Звук прилетевшего уведомления, заставляет Горского уткнуться в экран своего телефона.

— Эй, — толкаю мужа в грудь, привлекая к себе обратно его внимание. — Ничего не хочешь сказать любимой женщине? Напутствие там какое или слова поддержки, а?

— Это лишнее, Каролина. Ты и так всех порвешь.

Подмигнув, Назар жестом указывает мне, что пора вернуться в кресло. Визажист должен закончить мой образ прежде, чем на меня наденут эксклюзивное платье.

Закатив глаза, я всё же падаю обратно на неудобный предмет мебели. Слежу за супругом через зеркало. Злюсь на его вечную скупость и отрешенность.

Тем не менее его краткое напутствие действительно попадает в цель. Я больше не трясусь как кролик в клетке. Плечи расправлены, пальцы не дрожат.

Я королева этого вечера и действительно в состоянии порвать тут всех. Одним лишь фирменным взглядом стервы, из-за которого меня, собственно, и взяли в далеком шестнадцатом году в модели.

Вставляю один наушник в ухо и включаю расслабляющую музыку. Кладу руки на подлокотники и покорно сдаюсь во владения визажиста.

— Твори, Гриша, — подбадриваю я молодого визажиста и прекращаю вертеться.

Пусть уже парень вершит магию, превращая мою теплую кожу в оттенок бледной моли. Прокручиваю в голове схему подиума, вспоминаю точки, где сидит основная масса фотографов.

— Антин, ты прекрасно выглядишь, — громкий женский возглас заставляет меня встрепенуться.

Холодок бежит по коже. Надеюсь, мне померещилось. Бросаю наушник на гримерный стол и пытаюсь повернуть голову, но Гриша на сей раз не молчит. Он несдержанно ругается на мою неусидчивость и грозит пожаловаться самым главным, если я не прекращу ему вставлять палки в колеса.

— Аннет, дорогая. Какими судьбами? Много лет тебя не видел.

Встречаюсь взглядом с Назаром. Его каменное лицо подтверждает мои догадки. Мне не померещилось.

Это действительно голос Аннет Баженовой. Бывшая сотрудница мужа, его правая рука, личный помощник здесь собственной персоной.

Женщина, которую я ненавижу всеми фибрами души. Женщина, которая всегда метила на мое место, хотела быть женой бизнесмена Назара Горского. Но, к ее великому разочарованию, он никогда не проявлял к ней любовный интерес.

Два года назад Аннет подорвала доверие Назара, связавшись с его конкурентами, за что и была выгнана с позором из города.

Глава 2. Каролина

Держать спину прямо. Надо держать спину прямо. И улыбаться. Ещё примерно час этот жуткий корсет будет впиваться в моё тело.

По условиям контракта я обязана демонстрировать наряд главного дизайнера страны не только во время самого дефиле, но и пока Антин Тан не соберёт все цветы от поклонников, не раздаст интервью, не перекинется парой дежурных фраз с крупнейшими спонсорами Недели моды.

Лопатки ноют от тяжести искусственных крыльев. Пальцы ног немеют от тесных модных туфель. Вспышки фотокамер, срабатывающие снова и снова, слепят глаза.

Сложно удерживать на лице отрешенность, когда внутренности горят синим пламенем.

Глазами скольжу по журналистам, обступившим во всех сторон. Микрофоны, камеры, диктофоны в нескольких десятках сантиметров. Следят на каждым движением, считывают каждый взгляд или вздох.

Улыбайся, Каролина. Улыбайся со всех сил.

Ты марионетка, добровольно пришедшая в логово к кукловоду. Терпи

То, о чём ты так грезила ночами, начинает становиться реальностью. То, о чем повторяла мама, когда вела в модельную студию, уже на твоём пороге.

Всего лишь час игры, и снова сможешь стать собой.

Раньше я бы отдала всё на свете, лишь бы здесь оказаться… Но попав в мир мечты мой внутренний зверь воет, словно его заперли в золотой клетке.

Где те восторженные вздохи, которые должны греть мне душу? Где радость и счастье, разливающееся по венам? Меня даже не радуют перекошенные лица соперниц, которые ждали моего падения.

— Антин, есть несколько вопросов к вашей модели. Это был очень неожиданный перфоманс.

Шумно сглатываю. Дизайнер на долю секунды поджимает губы, а затем растягивает рот в самой лучезарной улыбке. Он всё ещё зол на меня за самодеятельность, сердится за то, что я переиначила его задумку своей слезливой выходкой.

Его тяжелая рука подталкивает меня в спину.

— Добрый вечер, Каролина. Вы невероятно органично выглядите в образе королевы-лебедя. Невероятное сочетание грации, величия и хрупкости.

— Спасибо. Это все заслуга Антина и его команды. Моя заслуга минимальна.

— Какая скромность. Сегодняшнее дефиле войдет в историю моды. Ваши слёзы были настолько естественны, настолько натуральны. В сочетании с победоносной грацией и горделивой осанкой они дали невероятный результат. У меня, честно признаюсь, даже мурашки побежали по коже. О чём вы думали в тот момент?

Улыбка на моем лице становится ещё шире. Скулы сводит от напряжения.

Я красивая кукла. Что у меня под пластмассой никому не интересно.

… Лёгкая походка от берда, ровный позвоночник, расправленные плечи. По ногам скользит прохладный шелк, щекочут перья. Тазобедренные кости, выпирающие внизу живота, ноют от трения об жесткие металлические косточки корсета. Стопы словно свинцом залитые в неудобной обуви. Но я продолжаю идти на вспышки фотокамер. Слева от них всегда стоит мой муж.

Я страшусь встретиться с ним взглядом. Боюсь увидеть в зеленых глазах ещё одно подтверждение тому, что слова Баженовой — это не сон.

Греция, измена, чужой ребенок.

Слёзы вновь подступают к горлу. Поднимаю подбородок выше и встречаюсь взглядом с пустотой. Его нет ни справа, ни слева от подиума.

Плачу с гордо поднятой головой, смотря прямо в объективы сотни фотоаппаратов…

— Находясь на подиуме, мои мысли, — делаю паузу, чтобы вдохнуть, — были заняты лишь одним человеком, благодаря которому я вернулась в мир моды.

Человек, который заставил меня встать с постели после тяжелой травмы, заново открывший для меня смысл жизни. Все мои мысли о любимом муже. Он является моей опорой и поддержкой вот уже целых пять лет. Несокрушимая скала и константа, которая меня холит, лелеет, оберегает как самое ценное сокровище.

И теперь оказывается у него есть сын.

Возможно есть. Я не уверенна. Я все еще не могу полностью поверить словам Баженовой.

Но раз Горский ничего не отрицал, то значит всё возможно.

Еще один глубокий вдох.

Это будет сенсацией. Я взорву все новостные ленты, захвачу заголовки. Скандал — это зрелище, которое нашему народу только дай попробовать. И голову откусят потом, в погоне за подробностями.

Гадко и мерзко. Отчего глотаю экспромт, вертящийся на языке, делаю ещё один вздох и повторяю заученный ранее текст про Антина Тана, дизайнера, чьего лебедя я сегодня залила горькими слезами во время дефиле.

— Наряды Антина — целое искусство. И для меня огромная честь сегодня носить один из них.

Восхваление вылетает из моего рта слово песня. Нагло вру, рассказывая то, что все хотят слышать. Несмотря на бушующий ураган и неразбериху в ощущениях от сегодняшнего дня, я отыгрываю заученную роль до конца. Сыплю комплиментами в адрес организаторов мероприятия, спонсоров, гостей.

Глаза неустанно бегают за спины журналистов, за камеры операторов, ищут мужа. Но того нигде нет.

Когда дизайнер наконец завершает обязательную часть после показной вечеринки, я едва могу шевелить ногами. Как только переступаю порог гримёрной, мне тут же помогают снять с плеч гигантские крылья, расшнуровывают тугой корсет.

Глава 3. Каролина

Резкий стук в дверь пробуждает меня от дрёмы. Нецензурные выражения доносятся из коридора. Фокусирую сонный взгляд на горящем экране телевизора, где идет какой-то фильм про африканские племена. Хмурю лоб, потирая помятую щеку. Перевожу взгляд на табло электронных часов, стоящих на прикроватной тумбе.

Начало двенадцатого. М-да.

— Каролина, открывай! — Горский настойчиво лупит кулаком в запертую дверь.

Не запылился суженый. От злости сжимаю губы.

— Возвращайся к любовнице, Горский! — рявкаю я и переворачиваюсь на другой бок.

— Если сейчас же не откроешь, я её выбью.

— Валяй!

Не оборачиваясь, с пренебрежением машу рукой. Накрываю голову подушкой и закрываю глаза. Пусть творит, что хочет. Он уже показал себя во всей красе, оставив меня саму.

Треск дверной коробки раздаётся в ту же секунду. Подрываюсь с постели от испуга. Сердечный ритм скакнул под двести.

— Какого чёрта ты делаешь, Назар?

— Я просто хочу спать в своей постели.

Муж отталкивает сорванную с петель дверь к стене и проходит в спальню словно это не он только что вышиб её плечом. Стряхнув с плеч штукатурку, он вынимает запонки с манжет, расстегивает пуговицы и снимает рубашку. Оголившись по пояс, Назар чешет свои кубики пресса и зевает.

Ошарашенно смотрю на абсолютно непробиваемое лицо мужа. Мозг вскипает от такого нахальства.

— Да он издевается! — бурчу себе под нос и вскидываю ладони к небу. В два шага подлетаю к Горскому и дёргаю его за плечо. — Быстро собирай манатки и шуруй к своей белобрысой мартышке и её детёнышу.

— Я никуда не собираюсь. Мой дом здесь, рядом с женой.

Горский продолжает избавляться от одежды. Отщелкнув металлическую бляху на ремне, он быстро стягивает с бёдер темно-синие слаксы и остается в одних боксерах.

— Тебя ничего не смущает, Назар?

— А должно? — вскинув бровь, переспрашивает муж.

— Не отвечай вопросом на вопрос.

Сверлим друг друга взглядами, сражаемся в безмолвной битве. Первой сдаюсь я, так как не выдерживаю вихря эмоций, кипящих в собственной голове.

— Мне реально надо брать клещи, чтобы вытащить из тебя хоть слово, Назар? Игра в молчанку, после всего, что сегодня наговорила Аннет, — худшее что ты мог придумать. Хотя бы из уважения ко мне, мог бы и открыть рот. — Последние слова практически шепчу, из-за давящих на горло слёз.

Скрещиваю руки на груди и поднимаю подбородок повыше. Не потому, что такая гордая, просто боюсь разреветься белугой.

Я редко слышала слова любви от Назара, но всё равно знала, что он меня по-настоящему любит. Его поступки были красноречивее самых романтичных признаний на свете.

Муж помог уйти из худшего модельного агентства, смог убедить пройти лечение, когда у меня появились проблемы с пищеварением. Он дежурил у моей кровати сутками, после несчастного случая в горах. Моё дефиле на закрытии Недели Моды, так же осуществилось только благодаря его протекции.

Хмыкаю. Слёзы на щеках, которые произвели фурор этим вечером, тоже получается его рук дело.

Давлю внутренней стороной ладони на грудную клетку, словно получится каким образом успокоить ноющее сердце.

— У Баженовой действительно есть сын, — горячий выдох Назар касается моих лопаток.

— Ваш сын, ты хотел сказать, — поджав губы, язвительным голосом исправляю я.

— Конечно нет. За кого ты меня принимаешь?

— Но она же сказала… А тест ДНК? — разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и с недоверием глазею на Горского. Он уже успел надеть на нижнюю часть туловища спортивные штаны. — Почему ты ничего ей не возразил?

— Иначе Аннет не поверила бы мне, — улыбнувшись, спокойно признается муж.

Голова гудит от количества информации, попавшей за сегодня ко мне в голову. Сложить все в единую картину в два счета не получается.

— Я не понимаю. Зачем?

— Идею с вымогательством явно придумала не Аннет. Она простой исполнитель. Чтобы выйти на реального организатора, я вынужден «клюнуть» на наживку.

Опускаюсь на край кровати, не разрывая зрительного контакта с Назаром. Его лицо расслаблено, плечи свободны.

Подтянув штанины вверх, муж садится на корточки прямо передо мной. Берет мои ладони в свои руки и начинает успокаивающе гладить.

— Почему ты мне ничего не сказал? — утихомирив пыл, спокойно переспрашиваю я. Вырываю руку и касаюсь любимой щеки. Гладкая кожа пышет жаром. — Я же места себе не находила. Я поверила, что ты меня предал, — последние слова ломают меня, и слеза таки катится по щеке.

— Извини. — Осторожно стирая большим пальцем мокрую дорожку, просит прощения Назар. — Всё должно было получиться как можно правдоподобнее.

— Дурак! — толкаю мужа своим кулаком в плечо. Завожусь с пол оборота. — Я тебе что кукла какая-то? Использовал меня и даже не печалишься по этому поводу. Нельзя вот так просто убивать меня на глазах у этой белобрысой курицы. Я едва свой выход на показе не провалила из-за твоих игр. Ты хоть представляешь, чтобы было, если бы закатила там скандал?

Глава 4. Каролина

Шесть заведенных подряд будильников, с интервалом в три минуты, друг за другом пытаются вырывать меня из цепких лап ночных сновидений. С трудом отрываю голову от подушки и бреду в душ.

Контрастная температура воды лучше всего пробуждает после тяжелой ночи. Я плакала несколько часов подряд, ожидая, что Горский наплюёт на мои резкие слова и вернется в нашу постель.

Не вернулся.

Обернувшись в полотенце, встаю возле умывальника. Леплю гелевые патчи под глаза, наношу сыворотку на остальные части лица, прохожусь по массажным линиям роликовым массажером.

Вновь и вновь прокручиваю в голове вчерашний вечер. Чувствую стыд за сказанное. Я должна перестать «шантажировать» Назара своим побегом, как только мне что-то не по душе.

Переодевшись в домашние леггинсы и хлопковый топ, спускаюсь на первый этаж, чтобы выпить стакан теплой воды и витамины. В коридоре нос к носу сталкиваюсь с мужем.

— Доброе утро! — несмело здороваюсь.

В отличие от меня Назар уже полностью готов к рабочему дню. Белая рубашка, застегнутая на все пуговицы, темно-коричневые брюки с наглаженными стрелками и пиджак, перекинутый через локоть — несменная классика, которую он надевает, когда надо ехать в офис семейной компании.

— Доброе, — ровный ответ мужа царапает под рёбрами.

Назар не смотрит в мою сторону, борется с галстуком, который никак не может правильно завязать. Подхожу вплотную и забираю из его рук раздражающий предмет гардероба. Развязываю неверно закрученный узел и скольжу пальцами вдоль воротника. Приходится встать на носочки, чтобы дотянуться и исправить перекрутившуюся полоску ткани на затылке.

Прикасаюсь своей грудью к грудной клетке мужа. Оголенный участок кожи на пояснице начинает покалывать. Там не хватает его крепких рук, не хватает сильного нажима и чувства защищенности.

Смотрю в зеленые глаза любимого мужчины и сердце сжимается от тоски. Мелкие морщины в уголках глаз, которых, несомненно, стало больше в последнее время, буквально кричат о том, что Назар так же плохо спал этой ночью, как и я.

— Мы можем поговорить? — не могу выдержать напряжения, опускаю взгляд на свои дрожащие пальцы. Завязываю галстук узлом Виндзор и поправляю уголки воротника. Не хочу отходить, не хочу отпускать его. Ладони застывают на грудной клетке Горского, чувствую, как ускоренно пашет его сердце. — Я вчера немного переборщила с…

Пальцы Назара касаются моего живота. Вздрагиваю. Он делает глубокий вдох. Поднимаю голову и встречаюсь с серьезным взглядом мужа.

— Не сейчас, Каролина. Спешу на встречу.

— В офисе будешь? — отступая на шаг, интересуюсь я.

— И там тоже, — муж отводит взгляд в сторону.

— А с Баженовой увидишься?

Короткий кивок головы.

— Я должен узнать всю правду как можно скорее.

Поджимаю губы и, с трудом сдерживая слёзы, понимающе киваю. Дергаю пальцы, переминаюсь с ноги на ногу. Закатив глаза и ругнувшись себе под нос, Горский в секунду сокращает расстояние между нами и прижимает меня к себе, что есть сил.

— Не твори глупостей, Каро, пожалуйста. Мы все обсудим чуть позже. — Хватаюсь за его плечи, как за спасательную соломинку. Ткнусь носом в его шею, вдыхаю любимый запах его парфюмерной воды. — До сих пор не понимаю почему влюбился именно в тебя, Веснушка. Порой ты доводишь меня до белого колена.

— Прости.

— И ты прости меня, Каро. За всё, что сейчас нам приходится пройти.

Оставив легкий поцелуй на моем виске, Назар уезжает по делам. Мы договорились вечером где-то поужинать вдвоем и ещё раз обсудить случившееся.

До встречи со «СтарПипл» остается два часа. Достаю из холодильника йогурт с семенами чиа, которые для меня с вечера приготовила Мария — наш домашний повар. Нажимаю три кнопки на маленьком экране кофемашины, чтобы та сделала для меня двойную порцию американо. Нарезаю фрукты, добавляю их к йогурту. Пока жужжит кухонная техника, делаю небольшую разминку и пару дыхательных упражнений.

Из головы никак не уходит та фотография мальчика, который грыз игрушку. Назар утверждает, что малыш не может быть его сыном. Я склонна ему верить, особенно припоминая голубые глаза и светлые волосы ребенка, которые тот унаследовал от матери. Но та родинка на левой щеке… никак не дает мне покоя.

***

— Вот сволочь! — Выкрикивает Ира, как только я заканчиваю краткий пересказ минувших дней. И тут же принимается извиняться, заметив через экран мобильного телефона мой потухший взгляд: — Ой, прости, Лина. Случайно вырвалось.

Натянуто улыбаюсь и делаю еще десять повторений на ноги.

— Не за что извиняться, Ир. Горский действительно кобель. Самый настоящий. — В разговор вступает бойкая Саша. Она резво отжимает у хрупкой Иры телефон. — Я не пойму, чего ты ждешь? Собрала вещи и переехала к нам. Тебе даже париться по поводу квартиры не надо. Еще неделю наше жильё будет пустовать, пока мы тут греемся на пляже Турции.

Саша и Ира — мои две подруги, с которыми я знакома с первого курса банковской академии, куда меня заставил пойти учиться папа. Несмотря на то, что после второго курса мне пришлось перевестись на заочное отделение из-за участившихся разъездов из-за показов, общаться с девочками мы не перестали. Видимся, конечно, достаточно редко, но созваниваемся хотя бы раз в неделю стабильно. Рассказываем друг другу обо всем, делимся самым сокровенным.

Глава 5. Каролина

Назар появляется дома ближе к девяти вечера. Заходит в гостиную, развязывает галстук и вместе с пиджаком оставляет его на подлокотнике кресла. Вид у него достаточно измотанный: глаза красные, волосы взъерошены, на лбу и между бровями застыли глубокие морщины.

С приглушенным стоном Горский падает на диван. Подползает ближе и кладет свою голову мне на колени. Застываю на месте в противоречивых чувствах.

— Что смотришь? — мужской голос буквально пропитан усталостью.

Возвращаю взгляд к работающему телевизору, поджимаю губы. Новостной блок подходит к концу, скоро начнется очередная серия какого-то отечественного детективного сериала.

За последние пару часов я перебрала массу причин, из-за которых супруг не смог найти пол минуты, чтобы позвонить мне в течение всего дня. Старалась отгонять непрошенные мысли, но картинки вооруженных грабителей, кровавого ДТП, острый приступ аппендицита и карета скорой помощи, а также кирпич, падающий на голову мужа, никак не хотели исчезнуть. Только в таком случае я готова простить Горскому резкую смену заботливого поведения.

Одну руку Горский проталкивает между диванной подушкой и моей напряженной спиной, второй скользит вдоль голени.

— Я звонила, — стараюсь держать голос ровным, но он все равно ломается, — ты сбросил вызов.

— Чёрт! Прости, Веснушка. Замотался.

Сухими губами Назар касается кожи на моей ноге. Оставляет несколько легких поцелуев на бедре. Нотки раскаяния, которые слышу в голосе мужа, действуют как антидот против моего остолбенения.

— Слишком тяжелый день выдался?

Зарываюсь пальцами в жесткие волосы Горского, без особого нажима неспешными движениями массирую кожу его головы. Слегка царапаю ногтями затылок, цепляя чувствительный участок за ухом.

— Хакерам удалось украсть часть данных, прежде чем мы перекрыли им кислород. — Довольное мычание вырывается из груди мужа.

— Звучит не очень.

Вместе с Горским смотрим на динамично скачущие кадры сериальной заставки. Атмосферный саундтрек детектива, аккорды которого заставляют кожу покрыться мурашками, придает особого антуража словам мужа.

— Как только IT-отдел вычислит какие конкретно данные уплыли, станет ясен весь масштаб понесённого нами ущерба. Если об утечке станет известно прессе, то акции компании рухнут как минимум на пару пунктов. — Горячая рука Назара скользит по моей голени. — Ладно. Не грузись. Как прошёл твой день?

— Нормально, — жму плечами, — я отвыкла столько часов подряд стоять на высоких каблуках.

Горский ловит мое запястье, трется щекой о внутреннюю сторону ладони, прикасается губами.

Садится в пол оборота и просит положить ноги к нему на колени. Настал мой черед стонать от удовольствия. Назар со знанием дела растирает мои гудящие стопы, скользит пальцами вдоль напряженных мышц, не задевая травмированных участков кожи.

Забываю про какой-то там сериал, полностью сосредоточив внимание на умелых движениях мужских пальцев. Пару раз невольно дергаю ногой, когда касания становятся очень будоражащими.

— Илья не сильно докучал тебе? — Назар поднимает голову и встречается с моим удивленным взглядом.

— А должен был? Мы не виделись с твоим братом сегодня.

— Вот трепло! — цокнув неодобрительно языком, качает головой Горский. — А ведь божился, что обязательно заберёт тебя со студии.

— Во-первых, перестань говорить Илье, что делать. Ему давно не пятнадцать. То, что он на семь лет младше, еще не значит, что он конца жизни должен выполнять твои просьбы. Во-вторых, мне не нужна нянька. Я в порядке.

— Мне спокойнее, когда я знаю где ты и с кем.

Горькая усмешка касается моих губ. Я тоже хотела бы знать где ты и с кем проводишь время вне дома, Назар. Тянусь к чашке с давно остывшим чаем, делаю маленький глоток.

— Как прошла встреча с Баженовой?

Впиваюсь глазами в Горского. Слежу за его мимикой, слежу за взглядом. Ловлю каждое движение тела, запоминаю каждый вздох.

Бросив на спинку дивана длинный валик, Назар откидывает голову назад. Упирается пяткой в край журнального столика. Тянет носом воздух прежде, чем ответить на вопрос.

— Не совсем так, как я ожидал. — Скрестив руки на груди, муж внимательно следит за рекламой детского питания, которую крутят в перерыве между серией. — Она отказывается привезти мальчика и сделать тест ДНК, пока я не переведу на её счет определенный аванс.

— Ты посмотри какая ушлая! — громко вскрикиваю я. Сжимаю кулаки от негодования. — И где только мозги у этой женщины? Это же настоящее вымогательство! Не смей давать ей ни копейки, Назар. Лучше напиши на неё заявление и отправь за решётку.

— А пацанёнка куда?

— Уж явно не к нам на попечение! — вскакиваю с дивана и начинаю расхаживать по комнате. Срываюсь на крик: — Назар, он не твой сын, значит и не тебе о нём переживать.

— Предлагаешь мальчика, которому не повезло с матерью, вот так просто отправить в детский дом?

— Почему сразу в детдом? Просто разыщи настоящего отца и передай ему ребенка.