Измена. Цена страха

Глава 1

— Он мне изменил, Юль. — Процедила я, сквозь горький ком в горле, который застрял у меня с того самого момента, как я застукала своего мужа в постели с другой.

Мы с Юлей, моей лучше подругой, сидели на веранде летнего кафе, куда я попросила прийти её, без объяснения причин. Благо Юлька у меня такая, понимающая с полуслова, без лишних вопросов согласилась прийти, как можно скорее, как только услышала мой взволнованный голос, когда я звонила ей по телефону и попросила встретиться.

— Чего? — Изумлённо вскликнула Юля, выпучив глаза и чуть случайно не проглотила соломинку, через которую пила свой свежевыжатый фреш, заказанный минут пять назад. — Софушка, — прокашлявшись, протянула она. Так она меня называла в порывах больших и нежных чувств ко мне и сейчас, это был самый подходящий момент за последнее время, чтобы проявить их, — ты серьёзно, милая? — Её лицо аж побледнело, настолько ей было не всё равно на меня.

— Представь себе. — Еле выдавила я, закрыв лицо ладонями и пустилась плакать навзрыд, оперевшись локтями о край стола. — Я лично его застукала на нашей кровати.

— Да как Максим мог так поступить? — Юлька пересела на мою сторону, обняла по-сестрински и положила голову мне на плечо. — Как тебе можно было изменить вообще? Ты же красотка не реальная! И умница! — Гладила меня по спине, пытаясь подбодрить меня подруга, но у неё получалось слабо. — С кем он изменил тебе?

Её слова звучали абсурдно и даже ещё больше ухудшали мою самооценку, ведь если я такая умница и красавица, коей нет равных, как же от меня мог уйти мужик? Он мне ножки целовать должен, если слушать Юльку. Я даже, на секунду примерила на себя её роль сейчас и осознала, что ничего дельного, также как и она, не смогла бы сказать. Никто не готов подбадривать и говорить, что всё будет хорошо, в такой ситуации. Вернее готов и говорит, но звучит это вообще не приободряюще. Лучшая поддержка для меня от неё сейчас в том, что она просто рядом и пытается помочь, это точно. И я от всей души благодарна ей за это.

— С двумя бабами одновременно! — Выпалила я на последнем издыхании, так как сей дивный факт просто сводил меня с ума и продолжила рыдать.

— Софа, ты серьёзно сейчас? — Подруга аж подскочила от такого выпада. Её рот был приоткрыт от удивления и она прикрыла его ладонью, так женственно и грациозно, как могла делать только она. — Я ушам своим поверить не могу! — Сокрушалась Юля, выдавая доселе невиданный мной спектр эмоций. — Я столько лет его знала, никогда не могла подумать, что он способен на такое!

На нас в кафе уже странно начали посматривать посетители и персонал, но Юля прошипела в их сторону, так, словно мамаша кошка защищает своего котёнка от нападков злых собак и они в ту же секунду отвернулись и опустили взгляды. Ох уж эта Юлька, вот так она по жизни, в любую дырку залезет, дверь с ноги откроет, поставит кого нужно на место. Жаль, что я не такая. Не могу делать людям больно, говорить то, что им не приятно слышать, то, что может задеть их чувства. Трудно мне было по жизни с таким мягких характером начиная со школы и заканчивая сегодняшним днём. Хотя, Максим полюбил меня в том числе за мой мягкий и дружелюбный характер. Так он мне говорил, по крайней мере. Сейчас, я уже и не знаю, были ли его слова правдой, любил ли он вообще меня?

— Я, вот, тоже. — Протянула я, вытирая одноразовыми салфетками, которые стояли на столике, на который я опиралась, мокрые от слез глаза.

— Ну тише, тише, родная моя, — простонала Юля мне в ухо, продолжив меня обнимать. — Всё будет хорошо, вот увидишь, я всегда помогу тебе, поддержу! Ты выберешься, выкарабкаешься и ещё локти кусать будет этот придурок!

Наступила неловкая пауза. Видимо, Юля пыталась подобрать новые слова.

— Такое нельзя простить и нельзя понять. Измена и в Африке измена. — Вдруг, неожиданно для меня, чересчур жёстко сказала она. — Изменщик всегда остаётся изменщиком.

И в чём она была не права? Конечно, я была полностью с ней согласна, но моё сердце. Моё бедное сердце разрывалось изнутри и молило о пощаде. Нельзя так сильно любить кого-то, а потом так сильно страдать, как это делала я, но не могла иначе.

Я не могла выдавить ни слова, а Юлька продолжала говорить и говорить, но я всё дальше и дальше уходила в свои мысли и прокручивала тот день снова и снова у себя в голове, пытаясь в полной мере осознать и принять всё как есть и не выдумывать больше оправдания для его поступка.

Как вспомню эту картину маслом. Вернулась с поездки к маме, с другого конца города, зашла в квартиру, отперев дверь своим же ключом и увидела с порога незнакомые женские туфли. Сначала предположила, что «может, родственница какая к нам заявилась?», а потом подумала, «какая родственница может носить лабутены на такой шпильке, ещё и яркого, ядовито-красного цвета?». Ну ладно, откинула дурную мысль прочь. Хотя этот звоночек так ярко и сильно прозвенел у меня в голове, я умудрилась его проигнорировать. Никогда бы не могла подумать, что мой муж способен мне изменить, поэтому не предала этому значения и отогнала эту мысль прочь.

Квартира у нас большая и первым делом, я пошла на кухню, чтобы застать их, пьющими чай, безмятежно болтая, на какую нибудь обыденную тему, в надежде, не обнаружить ничего необычного, но никого на кухне не оказалось. Затем, я услышала легкие нотки музыки, доносящиеся из нашей с мужем спальни, причём музыка была очень медленной, приглушённой, саксофонической. Вот на этом моменте звоночек в моей голове прозвенел с такой силой, что сердце ёкнуло и ноги на секунду подкосились, но верить в неверность мужа я всё равно отказывалась, хотя все признаки указывали на самое страшное. Нужно застать его прямо в постели с другой, чтобы мой мозг реально поверил в эту страшную сказку, которую я всегда боялась фантазировать у себя в голове, а иначе, я никогда не поверю, что он на такое способен.

Подойдя к двери приоткрытой спальни, я заглянула внутрь и увидела кучу вещей, небрежно разбросанных на полу. Вещей было так много, что можно было бы подумать, что за окном зима и люди скинули с себя сто одёжек, но нет, на дворе было лето. Глаз зацепился за фиолетового цвета женские трусики, лежащие поверх всей кучи одежды и моё дыхание перехватило так, будто мне с силой ударили кулаком в солнечное сплетение. Отошла на два шага назад, чтобы вдохнуть и прийти в себя, после испуга, но тут, я услышала женские стоны, очень протяжные и полные наслаждения. Какая-то девушка очень протяжно и запыханно тянула имя моего мужа. «Максиииииим». Затем последовал смех.

Глава 2

Я всё таки не смогла выдавить ни слова, хотя, когда заходила, думала, что разнесу всё вокруг и изобью их этими же простынями, на которых они предавали супружескую верность. На тех самых простынях, на которых Максим обесценил всё, что было у нас с ним предыдущие два года брака и ещё два года отношений до свадьбы. Я такая дура, что ценила его и думала о том, что он по-настоящему особенный мужчина. Видно, слишком была влюблена и не замечала звоночков, которые, наверняка, были.

Я выбежала из комнаты, со слезами, которые лились с меня ручьём. Бежала в сторону входной двери, а ноги подкашивались, и я, то и дело, спотыкалась, и чуть ли не падала, через каждый шаг. Комнаты, а затем коридор плыли перед моими глазами, будто я смотрела сюрреалистичный фильм, а не находилась в реальной жизни. Стены будто танцевали и больше не поддерживали потолок. Состояние тошноты, подкатившее к горлу ещё больше ухудшало и без того плохую ситуацию. В ушах звенело и я, в таком состоянии, почти добралась до выхода, но не заметила, как муж настиг меня сзади.

— Остановись, милая. — Он схватил меня за руку и развернул к себе. — Я тебе сейчас всё объясню.

Голос его заметно погрубел и уже не был таким испуганным, как до этого, когда он увидел меня, стоявшую перед кроватью. Он успел натянуть на себя только бельё. Видимо, не стал одеваться больше, только для того, чтобы успеть остановить меня. А я была так близка к побегу и совершенно не желала, чтобы меня кто-то останавливал. Но моё состояние не позволило мне быстро убежать, а вырваться из его хватки было очень трудно, ведь он огромный и сильный мужик, в два раза больше меня.

— Отпусти меня. — Еле выдавила я, пялясь в пол, прижатая его ладонями спиной к стене коридора, не желая смотреть ему в глаза.

Не думаю, что он меня даже услышал в тот момент, потому что я сама еле себя слышала. Но громче говорить я была просто не в силах. Даже мысли меня покинули, я только жаждала свежего воздуха и желательно, как можно дальше отсюда.

— Дорогая, ты всё не так поняла. — Снова начал он оправдываться так, будто я не застала его в постели за изменой, а просто увидела сидящего в ресторане с красивой девушкой и приревновала, не узнав сути их встречи. — Я сейчас тебе всё объясню, пожалуйста, успокойся.

— Отпусти, мне больно. — Снова выдавила я полушёпотом, когда почувствовала, как сильно он сжимает мои плечи, но он снова не услышал. Синяки будут ещё долго мне напоминать о пережитом.

— Тут такое дело… — Хотел было Максим продолжить сочинять свою историю невиновности, но из комнаты успела выйти голубоглазая красотка и перебить его.

— Максимочка наш, ты куда это собрался? Ты с нами не закончил ещё. — Томно блеяла она, медленно переставляя свои длинные ножки шаг за шагом, словно идя по подиуму, так красиво, словно грациозная газель.

Я подняла голову в её сторону и увидела, что она успела надеть первое, что попалось под руку. Мой полупрозрачный, черный домашний халат. Мой халат! Да как она смеет? Сердце снова сжалось. Моё лицо скривилось от этой мерзкой картины и я зажмурилась до боли в глазах.

— Что ты говоришь такое, Кристина?! — Муж ослабил хватку, обращаясь к девушке. — Ничего у нас не было! Скажи сейчас же моей жене, что она не так поняла!

— Мне не послышалось? — Подоспела к разгару разговора вторая, зеленоглазая девушка. Также грациозно, как и первая, она прошлась, хотя лучше даже сказать, проплыла по коридору модельной походкой. Только вот она вообще не стала одеваться и предстала перед нами, как говорится, «в чём мать родила» и протянула, — ты что, не станешь делать с нами то, что обещал? Мы же только начали? — Протянула она также томно, как и первая.

— Лера, и ты туда же! Вы что, совсем офигели вдвоём? — Окончательно отпустил хватку с моих плеч муж и обернувшись к ним, раскинул руками, выражая, тем самым, своё возмущение, по поводу их слов.

Я не могла поверить его наглости. Неужели он действительно думает, что я поверю в этот цирк? Кого он хочет обмануть? Я застала их всех в постели голыми. Какие оправдания здесь могут быть? Но он упорно показывал всеми своими жестами и мимикой, будто невиновен.

— Ну сладкий. — Протянули девушки в один голос, желая продолжения, которому я помешала.

Я воспользовалась моментом и сделала рывок в сторону двери, пока Максим отвлекся на этих девиц. Я прыгнула к выходу, словно кузнечик, так сильно, что сама того не ожидала. Не знаю, как я смогла при этом нагнуться и схватить свою обувь, открыть дверь и вывалиться из квартиры, но я это сделала. Побежала босиком по лестничным пролётам вниз, не оглядываясь.

— Стой, любимая! — Крики мужа доносились сзади и бились эком об стены. — Ты пожалеешь, что не выслушала меня!

Нет, не пожалею. Прочь из этого места. Я не вернусь в эту квартиру, после того, что я видела. Они осквернили моё место. Мой маленький райский уголок, где я могла себя чувствовать в безопасности абсолютно всегда. Его больше нет.

Виски сдавило и голова ужасно разболелась, когда я выбежала на улицу. «Я же босиком пролетела десять этажей», — первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я нагнулась отдышаться и посмотрела вниз. Натянула обувь и побежала дальше, за соседний дом, лишь бы Максим не нагнал меня снова. «Дыши, Софа, дыши, думай, приходи в себя», — подбодрила себя в мыслях. Нужно собраться и что-то делать, но голова отказывалась работать. Всё что я могла сейчас придумать, это позвонить лучшей подруге.

— Алло, Юль, пожалуйста ничего не спрашивай, просто приходи в наше кафе на набережной через час, ты нужна мне. — Резко выпалила я, даже не поздоровавшись.

— Я буду. — Также резко ответила Юля, будто почувствовала по моему голосу, что я в беде и не стала ничего расспрашивать по телефону.

Глава 3

— Так что, Софа, нельзя тебе возвращаться к этому кабелю, что бы он там не говорил. — Продолжила Юлька, — Лучше тебе вообще с ним не контактировать никак и подавать сразу на развод.

Мы продолжали сидеть в кафе и похоже, что наши разговоры перестали волновать остальных посетителей и персонал. Косые взгляды сошли на нет и люди занимались своими делами. Да и наши с Юлей эмоции слегка поутихли, после горячей фазы её охов и ахов от моих рассказов.

— Я понимаю, Юль. Мозгом я понимаю. Но сердце болит, ты не представляешь как. Я не могу! — Снова заплакала и закрыла лицо руками.

— Ну-ка солдат! Не ныть! Мы на тропе войны и не можем проиграть! — Юля резко отрезала моё желание рыдать. Я аж вздрогнула от её командного голоса. — Я скажу тебе, что нужно делать. Я поведу тебя писать заявление на развод. Потом подадим на раздел имущества, так что, ты не останешься ни с чем.

— Но я…

— Никаких но, подруга! Я тебя не узнаю, ты всегда была такая целеустремлённая и добивалась чего хотела. Куда это всё пропало? Мне нужно тебя тащить теперь за руку? Не узнаю мою Софушку. — Слегка возмутилась подруга.

И правда, где же это всё? Помню себя в университете. Мы по моему с Юлей и подружились на этой волне, на волне целеустремлённости, максимализма. Я всегда добивалась чего хотела, как и она. Все олимпиады по математике были наши. А какие планы на жизнь мы строили с ней. Мечтали и знали, что всё точно сбудется, не могло не сбыться. А что в итоге? Юля работает в крупной айти компании, уже давно продвинулась по карьерной лестнице, и всё стремиться выше, и выше. Воплощает в жизнь свои мечты каждый день, а я что? А я вышла замуж за изначально обеспеченного Максима, который не нуждался в деньгах и запретил мне работать. Ему досталась доля в компании родителей, как только стукнуло восемнадцать, поэтому, он никогда не нуждался в деньгах и говорил, что мне нет смысла работать, после свадьбы.

Я так его любила, что переступила через себя и не стала перечить. Не стала реализовывать свои амбиции, хотя внутри в груди всегда всё горело и хотелось делать что-то, заниматься, работать, реализовывать себя. Какая же я дура, что пошла на поводу у него. Но любила очень сильно, люблю до сих пор. После всего, что он сделал. Да что со мной не так? Любая другая уже бы бежала за Юлей, вприпрыжку, поддакивая и делала так, как она говорит. Но нет же, я всё ещё прокручиваю в голове моменты нашего с ним счастья и не могу поставить точку.

— Всё только-только произошло, мне нужно время на подумать. — Протянула я слёзно, в ответ подруге.

Юля аж скривилась в лице. Мой ответ ей явно не понравился и я так подозреваю, что после этого меня ожидали от неё ещё несколько часов нравоучений. И я не ошиблась.

— София Игнатьевна, — она назвала меня по имени отчеству, видимо чтобы подчеркнуть серьёзность дальнейшего разговора, — я сейчас в вас что-нибудь кину. — на её скулах показались желваки, настолько ей было неприятно моё последнее высказывание. — Ты сейчас серьёзно мне это говоришь? Прекрати пожалуйста.

— Но я люблю его, ты не понимаешь. — Слёзно посмотрела на неё и потянулась к её руке, желая поддержки. — Не могу я так сразу всё оборвать, а вдруг, это реально не то, что я думаю.

Не знаю, куда делась моя решительность развестись. Ведь там, в квартире, я была готова сделать всё здесь и сейчас, в ту же минуту порвать и забыть, а теперь сидела и ревела, с болью в душе и сердце, и сомневалась, стоит ли всё так необдуманно решать с бухты-барахты? Может стоит поговорить с ним?

Юля отдёрнула свою руку, встала и сделала шаг назад, осмотрев меня с ног до головы недовольным, осуждающим взглядом.

— Подруга, не смей так говорить! Я тебе не помощница, если ты сама этого не хочешь. Я не могу заставить тебя, но могу попробовать вправить тебе мозги. Если ты вернёшься к нему после такого, я тебя сама не прощу, потому что всё повторится снова! Вот увидишь, потом он изменит с тремя сразу! — Юля раскидывала руки в стороны и активно жестикулировала, возмущаясь всё больше и больше.

— Нет, нет! Не говори так, прошу тебя! Мне больно. — Я встала и кинулась ей на шею.

Мне так хотелось тепла, поддержки, что я обняла её очень крепко и зарыдала в плечо. На нас снова начали смотреть все вокруг.

— Извините, но вы распугиваете клиентов. — Вдруг залепетал администратор, подошедший к нам, видимо не выдержал моих рыданий.

— Да пошёл ты куда подальше! Не видишь, у человека жизнь рушится! Посмотрела бы я на тебя в такой ситуации! — Такой ядовитый тон Юли не мог никого оставить равнодушным и чтобы избежать её гнева, администратор сразу ретировался.

— Я знаю, что тебе больно, — более мягким тоном, продолжила говорить со мной Юля, — но поверь ты мне, изменщик всегда останется изменщиком, ничего никогда не поменяется. Это правда жизни. Ещё ни у кого не было так, что один раз он изменил, а потом они жили долго и счастливо, до конца их дней, без имен и предательств. Понимаешь? — Отодвинула меня от себя, взяла за щёки и посмотрела мне в глаза, так, словно родитель ругает своего ребёнка за проступок.

— Понимаю-то я понимаю. Но дыра в душе не даёт покоя. Я хочу сейчас побежать к нему и узнать правду.

Глава 4

После нескольких часов нравоучений от лучшей подруги, мне ничего не оставалось делать, как пойти спрашивать совета у мамы. Она была всегда против наших отношений с Максимом и вообще отговаривала меня выходить за него. Может всё это время она видела его насквозь? Может надо было слушать её?

— Привет, мам. — начала я с порога совершенно обычным тоном, не хотелось вываливать всё сразу.

— Привет, дорогая моя, — она сразу обняла меня и поцеловала, — как твои дела? Как Максим? — У меня сердце кольнуло, от её упоминания о муже.

— Всё нормально, мам. — Я еле сдержала накатившую снова истерику.

— Что так внезапно приехала? Что-то случилось? — она будто чувствовала неладное.

— Хотела поговорить, твой совет нужен.

— Ну пошли на кухню тогда, чаю налью тебе.

Мы присели за круглый кухонный стол и принялись пить чай, и разговаривать.

— Ну что там у тебя, дочка? — Нетерпеливо спросила мама и отпила горячий чай из фарфоровой кружки. — Рассказывай.

— Да в общем-то, — я дико смутилась и чувствовала себя максимально неловко, признаваясь во всём, что аж сделала паузу, — Максим мне изменил. — выдала резко с протяжным выдохом.

Мама аж закашляла, делая второй глоток из чашки.

— Чего-чего, прости? — Ударила себя в грудь несколько раз ладонью, чтобы откашляться полностью. — Кхе-кхе.

— Он изменил мне, с двумя девушками сразу. — Опустила голову, от снова накатившей боли в груди и чуть не заплакала.

— Не может быть! — мама как-то карикатурно ненатурально разыграла озабоченность, но я не придала этому значение, — а я знала с самого начала, что он тебе не пара! — громким голосом, на этот раз очень уверенно, произнесла она.

Её слова отдались болью в висках от осознания того, что она всегда была права. Так и было. Когда я решилась познакомиться Максима с мамой, она сразу же сказала, что там не надо быть вместе. Тогда, я очень сильно обижалась на неё, думала, что это мой выбор и она должна уважать его, но она знала больше меня.

— Но как, откуда ты знала всё заранее? — Решила поинтересоваться у неё, смахнув накатившие слёзы с глаз.

— Сердцем чувствовала, что что-то не так в нём, видимо.

Материнское сердце чувствует опасность для своего ребёнка, исходящую от других людей на каком-то подсознательном уровне, получается. Я сама себе даже объяснить это не могу.

— Но потом, когда мы виделись, приходили в гости или выезжали на природу вместе, ты всегда была такой радостной. Почему? Ты же терпеть его не могла.

— Я была рада, что ошибаюсь и осаживала себя и свои предчувствия, пыталась наладить контакт с ним, ради тебя, — мама подсела рядышком и взяла меня за руку.

— Прости, мам, — всхлипнула я, — что не слушала тебя. Сейчас не было бы так больно.

— Ничего, моя дорогая, ничего, — утешала меня она, поглаживая по голове, — всё будет хорошо, доча. Разведёшься и найдёшь себе в сто раз лучше мужика, с кем не бывает?

От чего-то мама не хотела спрашивать подробности того, как всё произошло и совершенно этим не интересовалась, в отличие от Юли. Та расспросила абсолютно все подробности. Отчасти, благодаря ей я смогла отойти от шока и вспомнить мелкие детали произошедшего. Но у мамы был другой подход к делу.

— У меня есть хороший адвокат, — сразу начала мама, повернув мою голову к себе и посмотрела мне в глаза, — разведёт вас в два счёта.

— У Юли тоже есть хороший адвокат мама, — перебила я её, — не переживай на этот счёт.

— Ой эта Юля твоя, в каждой дырке затычка, — бесцеремонно и недовольно произнесла она.

Не знаю, почему она так пренебрежительно относилась к моей лучшей подруге. Если к Максиму, как она говорит, начала быть снисходительна со временем, то к Юле нет. Даже несмотря на то, что Юлю она знала гораздо дольше чем Максима.

— Ну зачем ты так, ма? — протянула я, чувствуя обиду за подругу.

Она лишь скривила лицо и ничего не ответила, лишь снова отсела от меня напротив.

— Так и что, на счёт развода? — в её голосе я чувствовала нетерпение и заинтересованность. Она словно хотела этого развода больше, чем я.

— Я не знаю, мам, — выдавила я из себя, — мне кажется, мне нужно с ним поговорить и узнать его версию событий. А вдруг там…

— Ты что, совсем уже с ума сошла! — мама вдруг перебила меня, стукнула по столу кулаком, что аж посуда зазвенела и чуть привстала со своего места, — Не смей сомневаться! Тот, кто изменил один раз, изменит и второй раз! Не общайся даже с ним, иди сразу в суд и разводись, что бы ты там ни чувствовала. — Тебе Юля что на этот счёт сказала? — вдруг поинтересовалась она.

— Тоже, что и ты, — сквозь слёзы процедила я в ответ, — она категорична, как и ты.

— Хоть в этом я её уважаю, неужели! — полностью встала из-за стола мама, — дочь, послушай и подругу, и мать! Мы тебе добра желаем только. Ты жизнь свою искалечишь, продолжая эти отношения.

Я понимала, что они обе мне желали добра и советовали всё правильно. Но сердцем меня всё равно тянуло обратно к Максиму. Я хотела знать, что он сказал бы мне, если бы я тогда осталась. Конечно, невиновен он быть не может, это и дуре понятно. Но видимо, я и того хуже. Потому что почти готова простить его.

Решила не перечить маме, ведь если скажу то, что я хочу сделать, будет ещё больше возмущений с её стороны, ведь я хочу поступить по-другому. Сначала увижусь с Максимом, поговорю, а затем, приму решение.

Свела разговор на нет. Останусь сегодня у неё, а завтра позвоню Максиму и предложу встретиться. Хочу взглянуть ему в глаза.

Глава 5

Ночь даже не спала. В каком-то полусне провела. Постоянно вскакивала, потому что видела во сне тот самый момент снова и снова. Он мне покоя не даёт, слишком большое потрясение на меня оказал.

Выжатая как лимон, я наконец встала и включила телефон, который отключила ещё вчера после встречи с Юлей, чтобы невзначай, не ответить на звонок Максима. Но как это ни было странно, пропущенный был лишь один, и то через три часа, после того, как я убежала. Неужели он не искал меня? Не могу поверить в это. А может, что-то случилось?

В голову начали лезть нехорошие мысли, поэтому я спешно набрала его номер, чтобы услышать, что с ним всё в порядке.

— Ты где? — Это были его первые слова, когда он поднял трубку. Мне стало даже немного не по себе.

— Я хотела спросить, всё ли нормально у тебя?

— Я тебя искал, — начал он очень серьёзно, — всю ночь не спал. Я приеду за тобой. Где ты находишься? — грозно спросил он.

Как же он меня искал, если у меня лишь один пропущенный звонок? Вопрос остался открытым, но спрашивать об этом, тыкать его носом, мне совершенно не хотелось. Сейчас я переживаю о наших отношениях. У меня не было никого кроме него и я не представляю жизни с кем бы то ни было другим. Слишком много нас связывает, слишком сильно я зависима от него. Хочу упасть в его объятия и раствориться, забыть всё как страшный сон. Если он скажет, что это было лишь моё воображение, мне кажется, я в это с удовольствием поверю, обману саму себя, лишь бы быть с ним.

— Я, извини меня. — вдруг выдала я и удивилась, почему извиняюсь перед ним, а не наоборот, но тело и язык меня не слушались.

Эти перемены действовали на меня настолько опьяняющее, что я, можно сказать, сама не понимала, что делаю и куда меня ведёт этот «автопилот».

— Я тебя прощаю, дорогая, — нежно протянул Максим, протяжно выдохнув в трубку телефона, — просто скажи где ты, и последствий не будет.

Он говорил так уверенно, что мне на секунду показалось, что я действительно в чём-то виновата и даже на пару секунд опешила, но перечить не стала.

— Я у мамы сейчас, — сказала я, совершенно не думая.

Максим сразу же бросил трубку, как только я сказала это. Зная его характер, могу сказать, что он уже едет сюда, мчит на всех парах на своём огромном внедорожнике, который мне никогда не был по душе. Я любила маленькие машинки для города и когда Максим не мог меня возить, арендовала их время от времени и мечтала о собственной такой. Но муж говорил, что машина мне не нужна. Если куда-то нужно, он сам меня отвезёт, но в жизни было всё иначе. Не было у него столько времени, чтобы возить меня туда-сюда, хотя, я на это никогда не жаловалась.

В голову пришла ещё одна мысль. Так где он искал меня, если даже не догадался позвонить маме? Может это просто пустые слова, чтобы пустить мне пыль в глаза? Но зачем я нужна ему? Ничего не понимаю.

— С кем ты говорила только что? — Задала вопрос мама, вошедшая в комнату, как только я положила трубку.

— Эм, — замешкалась и сглотнула ком, застрявший в горле, — с подругой, мам. — я нагло солгала, потому что не могла иначе. Пожалею об этом потом, а пока, только так.

— Да? И что, твоя подруга знает где я живу? — Подняла брови мама, — я слышала, адрес ты не сказала. А из твоих подруг, насколько я знаю, адрес есть только у Юли. Так и кто это на самом деле?

Она меня поймала, но отступать было поздно. Врать нужно до конца, иначе, не было смысла начинать вообще.

— Она попросила меня скинуть адрес, ты не слышала же, что она мне говорила, — я развела руками в стороны и пожала плечами, разыгрывая безразличие, — ты её не знаешь, мы не так давно познакомились.

— А, ну хорошо, — очень наигранно, вероятно, также как и я бездарно, мама сделала вид, что поверила мне, — и как её зовут?

— Её зовут, — я снова сделала непозволительно долгую паузу, выдумывая имя, но в голове всплывало имя только моего мужа, ведь ни о ком другом я думать не могла, — Милана, — выдала я, просто вспомнив имя на букву М.

— Милана, — повторила за мной мама.

— Милана, — снова констатировала я.

— Понятно, — покачала головой вверх-вниз, — куда поедете?

— Она заберёт меня, не знаю куда.

— Хорошо, но не тяни с адвокатом, — мама протянула грозным тоном, обернулась и вышла из комнаты.

Она была явно не довольна и что-то подозревала. И это не удивительно, с моим то умением врать. Никогда это не умела делать.

Поступает звонок от мужа. Беру трубку и отвечаю, что уже выхожу.

— Быстрее, — из телефона доносится его нетерпеливый голос, а затем, звонок резко обрывается.

Выглянула в окно. Его синий внедорожник стоит прям у подъезда. Мама знает его машину. Если увидит, моя ложь всплывёт наружу сразу же. Тем не менее, выбора у меня нет.

Попрощалась с мамой и быстро выбежала на улицу, запрыгнула в машину, в надежде, что Максим быстро увезёт нас отсюда, но не тут то было.

— Ты почему убежала вчера? — Максим посмотрел на меня звериным взглядом.

Глава 6

— Максим, — начала я робко, — я была в шоке от увиденного…

— Я понял, сейчас просто помолчи, — отвел от меня взгляд, поставил коробку в режим драйв и машина со свистом шин помчала прочь со двора маминого дома, — я тебе сейчас покажу кое-что и ты всё поймёшь, — многозначно протянул он, нахмуревшись.

От мамы пришла смс: «Я видела с кем ты, зачем ты села к нему в машину?». Так и знала, что она увидит. На душе ещё плюс один груз, не дающий покоя. Лгать маме, это у меня было впервые. А теперь, когда она знает, что я солгала, чувствую себя ещё хуже.

Всю дорогу мимо нас мелькали деревья, пешеходы, светофоры, тротуары. Максим давил на газ и мы мчались по городу с запредельной скоростью, то на желтый свет светофора, то на красный. Я вжалась в сиденье от страха и тихо протянула: «Максим, мне страшно». Но он не отрывал взгляд от дороги и то ли не подал вида, то ли действительно меня не услышал из-за рёва мотора, который работал на пределе. Тело его было напряжено, он схватился за руль обеими руками и маневрировал в потоке, объезжая всех вокруг. Я не могла даже закричать от страха. Лишь мотала головой из стороны в сторону, глядя то на дорогу, то на него. Доехали до дома мы очень быстро, вероятно, минут за пять с такой то скоростью, но мне эти минуты показались вечностью.

— Приехали, — прохрепел Максим и одним ловким движением руки поставил машину на паркинг, с характерным щелчком коробки, — пошли домой.

Пока я отстёгивала ремень безопасности, муж успел выйти из машины и подойти к двери с моей стороны. Он потянул ручку, открыв дверь и посмотрел на меня более мягким взглядом чем прежде.

— Давай ручку свою, — с этими словами он подал мне руку, чтобы мне было легче спрыгнуть с такой высоты. С моим ростом и комплекцией, мне всегда было тяжело, и запрыгивать в машину, и выходить из неё.

Я не стала изображать из себя обиженную овечку и дала ему свою руку. Меня сразу обдало жаром, как только я прикоснулась к нему. Он всегда был горяч, кровь кипела. Зимними холодными ночами я всегда грелась о него, как о радиатор. Ему всегда было жарко, мне всегда было холодно.

Когда я спрыгнула, то ожидала, что он отпустит мою руку, но он продолжать держать. Мы шли в направлении лифта, по пустому паркингу, который навивал воспоминания о просмотренных фильмах ужасов, такой же пустой и полный нечисти. Не любила здесь находиться, поэтому спускалась сюда только с мужем. Звук моих каблуков эхом разносился и уходил куда-то в глубину этого огромного бетонного помещения, от чего мне всегда было очень некомфортно.

Максим разрезал воздух своим большим и мощным телом. Его походка источала уверенность. Он очень крепко сжимал мою ладонь своей и шёл достаточно быстро. Так быстро, что я еле успевала за ним, с моим то ростом.

Когда мы зашли в лифт и он нажал кнопку нашего этажа, то сразу же обернулся на меня и посмотрел прямо в глаза, сверху-вниз. Двери лифта закрылись и он тронулся. Я не понимала, почему муж смотрит на меня так завороженно и в моменте даже смутилась, опустив взгляд ниже, на его широкую грудь, которая вздымалась от его дыхания, а затем, снова посмотрела в его голубые глаза. Он молчал, я тоже. Воздух вокруг нас искрился, а звон в моих ушах всё нарастал, нагнетая обстановку. Дзынь. Лифт привёз нас на нужный этаж.

Максим обернулся в сторону выхода и всё также держа меня за руку, повёл за собой в квартиру. Моё сердце сжалось, когда дверь распахнулась. Я так боялась снова увидеть эти красные лабутены на пороге. Вдруг, я осознала, что мне сегодня снилось, но я забыла, а теперь снова вспомнила. Эти самые женские туфли, с которых всё началось. Но на этот раз, там ничего не оказалось. Просто пустая прихожая. Из квартиры словно веяло пустотой. Там точно никого не было, я это сразу почувствовала.

Не успела я разуться, как Максим снова схватил меня своей сильной хваткой и потащил вглубь дома. Когда мы дошли до нашей спальни, я вся сжалась от страха и не хотела туда входить, даже остановилась и ощутимо дёрнула рукой, чтобы Максим это заметил. Он обернулся, посмотрел на меня, а я в свою очередь помотала головой вправо-влево, давая понять, что не хочу туда заходить.

— Дорогая моя, — муж нежно обратился ко мне, — ты правду хочешь узнать? Или тебе нравится быть в неведении?

— Но что мне знать, Максим? — Прошептала я, с дрожью в голосе, — я ведь всё видела своими глазами, что тут можно не так понять или расценить?

— Доверься мне, прошу тебя. — Он посмотрел на меня нежно и так ласково приобнял, что я решила довериться.

— Хорошо, — выдохнула, — что ты мне там хочешь показать, Максим?

Он без слов открыл дверь спальни и пригласил меня жестом внутрь. Когда я сделала шаг вперёд, то увидела много яркого света. Это были прожекторы. Они стояли напротив кровати, в другом конце комнаты и освещали её. А чуть ближе стояла профессиональная фото камера на треноге.

Я обернулась на него, стоящего в проходе и нахмурила брови. Он спокойно ухмылялся, глядя на меня и сложив руки на груди в замок.

— Что всё это значит? — Спросила я, ничего не понимая.

— Ты правда не понимаешь?

— Нет.

— Ты видимо не заметила камеру, когда ворвалась вчера сюда и не так всё поняла. Мы с девочками просто делали фотосессию для журнала. Они модели профессиональные, а владелец журнала мой должник. Он предложил мне бесплатную фотосессию, оплатил работу девочек. — Очень уверенно начал Максим.

— Чего-чего? — Перебила я его на секунду. — А что за стоны я слышала? И чего они в коридоре потом говорили, что хотят продолжения вечера?

— Они дурачились, милая. Я высказал им за это, когда ты ушла. Конечно, они говорили про фотосессию, а не про интим. Я не изменял тебе, любовь моя. — С придыханием выдал муж.

— Но вы же голые были! — Вдруг, я сошла на гнев и повысила голос.

— Потому что это было не для публикации, а просто эго потешить, на память фото оставить. Буду смотреть на них в старости и вспоминать, каким я был молодым.

Глава 7

Прошло три дня с тех пор, как я простила мужу измену. Да, я не полная дура, чтобы поверить в его сказки на счёт фотосессии. Только идиотка поверила бы в это. Слишком глупое объяснение происходящего он придумал. Мог бы чего интереснее, но остановился на этом. Ну хорошо, я просто сделала вид, что поверила. Не хочу уходить от него, я слишком завишу от него всецело. В финансах, в жизни, в любви. Я слишком сильно люблю его. Да, я видимо совсем тряпка, потому что, кто ещё прощает измены? Наверное, только люди, которые безумно любят. Я оказалась из таких.

Затем, мне в голову закрались противоположные мысли. А если он изменил, то получается, что он меня любит не так сильно, как я его? Но зачем же было тогда приезжать за мной и что-то сочинять, рассказывать в своё оправдание? Зачем? Это не логично. Выходят какие-то противоречия с его стороны. Изменять изменяю, но тебя не отпущу, потому что что? Этот вопрос сверлил мне голову все эти дни и я не могла от него избавиться. Но и задать ему этот вопрос я боялась.

Он ухаживал за мной прошедшие дни так, как никогда не ухаживал. Может только в начале наших отношений могу вспомнить подобное, ещё в университете. Очень трепетно. Я понимаю, что он хочет загладить вину, несмотря на то, что не признался в измене. Но я надеюсь, что он хотя бы осознал свою ошибку и не станет это повторять. Я очень на это надеюсь. Я боюсь его потерять. Я дала ему второй шанс, простила, но третьего у него не будет. Я не смогу снова наплевать на себя несмотря на мою безграничную, безмерную любовь к нему.

Мама и Юля названивали все три дня буквально через каждый час. Телефон разрывался бесконечно, но я не могла осмелиться взять трубку. Я не подняла трубку ни разу. Не могу. Я знаю, что они скажут. Что я просто тряпка, что он не достоин прощения, что у нас ещё нет детей и незачем сохранять этот брак. Боюсь их осуждения за своё решение.

— Дорогая, ответь ты уже на звонки свои, — мягко, как никогда вежливо, сказал муж, — три дня от тебя чего-то настойчиво хотят. Иначе я отвечу сам. — и улыбнулся, смотря на меня.

— Нет! — резко отрезала я, взяв в руки телефон, — я сама отвечу! — казалось, что я зашипела на него, словно кошка.

— Хорошо, дорогая, — Максим отреагировал очень сдержанно, я даже этому удивилась, — не переживай, если это личное, я уйду в другую комнату, говори без стеснений. — Он обернулся вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Я осталась одна, наедине с трезвонящим телефоном и боялась нажать на кнопку ответа. Руки задрожали, ноги подкосились, свело желудок, а во рту пересохло. Но не буду же я всю оставшуюся жизнь бегать от них? Нужно взять себя в руки и поговорить. Вдохнула полной грудью и нажала на кнопку ответа.

— Алло, мам.

— Ты где находишься?! Почему трубку не брала столько времени?! — у мамы был взволнованный и разъярённый голос, которого я давно не слышала.

Меня охватила паника и я растерялась от её напора, но решила не лгать.

— Я дома. — сухо, ответила я.

— Дома, с этим изменщиком?! — снова повышенный тон мамы пронзил моё ухо, — и как же ты могла соврать мне, что едешь на встречу с подругой, а сама к этому кабелю побежала? Ты в своём уме, София?! Ещё и три дня мне не отвечала! Если бы ты мне сейчас не ответила, я бы тебя в розыск подала!

— Извини, мам. Я люблю его. Я простила.

На другом конце провода воцарилось молчание. Затем глубокий вздох.

— Я тебе говорила, что твой отец мне изменил, когда ты была маленькая? — неожиданно спокойным тоном спросила мама.

— Что? — недоумевала я, — К чему ты сейчас?

— К тому, что ты ничего не помнишь, потому что малая была совсем.

— Конечно, я не помню папу, ты ведь мне даже фото его никогда не показывала.

— И не надо. Нет их у меня. Он мне изменил, это был его осознанный выбор. Изменщиков не прощают. Изменил один раз, значит будет и второй, и третий, и десятый. Я знаю, как тебе сейчас трудно отказаться от него, но ты должна это сделать. Я говорю тебе, как человек, прошедший через это.

— Но мам, я не ты.

— Да, дочка, ты не я, это точно. На твоём месте, я бы ушла не задумываясь ни о каких чувствах. Ведь твоего отца я тоже безумно любила. Но я не жалею о том, что выгнала его. Изменщики заслуживают самого жестокого с собой обращения. Это падшие люди.

Где то в глубине своего разума я понимала, что мама права, но моё бедное сердце разрывалось от её слов и туманило разум.

— Прости мама, но я не могу без него. Мне страшно.

— Ты заплатишь высокую цену за свой страх, София. — очень строго протянула мама.

Я зарыдала в трубку и сбросила звонок. Мама слишком жестока со мной, когда мне нужна её поддержка. Я не хочу слышать того, что она говорит. Это делает мне невыносимо больно.

Пока я разговаривала с мамой, мне по второй линии всё также настойчиво звонила Юлька. И сейчас, не успела я положить трубку, как снова раздался звонок. На эмоциях, я сразу же решила ответить и не тянуть больше эти неприятные разговоры.

— Да.

— София, где же ты была?! Я чуть с ума не сошла! — вскрикнула Юля, сразу же, как услышала мой голос.

— Извини, Юля, — всхлипываю, — я снова с Максимом. Можешь материть меня самыми плохими словами, но я люблю его и ничего не могу с собой поделать.

— Что?! Он тебя силой удерживает там? Намекни мне, если это так!

— Нет, подруга, я здесь добровольно. Я его простила, я не могу без него. Я боюсь его потерять. Он для меня всё.

— Тогда почему ты плачешь, если всё хорошо? — возмущённо протянула подруга.

— Потому что мама сказала тоже, что и ты мне скажешь, что я дура! — начала рыдать ещё больше, после этих слов.

Юля сделала короткую паузу, видимо опешив, а затем, выдала.

— Да, я первый раз в жизни согласна с твоей мамой и поддерживаю её мнение, но тебя я не брошу! Если ты приняла такое тяжёлое решение, даже после всего что тебе я говорила, то это не моя ответственность. Ты поставила сейчас свою жизнь как в рулетке на «зеро». Риск очень велик, но я с тобой.

Глава 8

Юля напросилась к нам в гости, чтобы убедиться лично, что со мной всё хорошо. Я не могла ей отказать, хоть и не спросила мнение мужа. Поэтому я подошла к нему, сидящему в другой комнате перед телевизором и начала разговор.

— Максим, — начала я тихо, — к нам хочет Юля приехать. — потупила глаза в пол, думая, что он начнёт возражать и возмущаться.

— Юлька? Пусть приезжает в любое время. — Обернулся на меня и протянул мне руку. — Иди ко мне, милая.

Я протянула руку, он потянул меня и я плюхнулась в его объятия.

— А ты не против даже?

— А я должен быть против? Я разве когда-либо был абьюзером, дорогая?

— Эм, нет. — робко ответила я.

— А чего так неуверенно? — заулыбался он и поцеловал меня в губы.

Этот сладкий поцелуй, эти манящие, тёплые, мягкие губы. Я всегда сходила с ума от его харизмы и внешности. Когда он говорил я молчала и заворожённо слушала. Когда он меня целовал, я цепенела и не могла двигаться или возразить. Эти чувства всегда затмевали всё вокруг. Я никогда ему не признавалась, но наверное, я бы пошла на любое преступление, чтобы быть с ним всегда. Моя первая и самая сильная любовь. Я не могу отказаться от него. Он моё всё.

— Нет-нет, — возразила я, как только его губы отлипли от моих, — ты никогда не был таковым, дорогой.

— Ну вот и хорошо, что ты знаешь это. — Максим обнял меня с такой нежностью и любовью, что я начала таять в его объятиях.

Он снова подкидывает дрова в тот огонь, что горит в моей груди. Мои чувства не могут угаснуть, если он каждый раз даёт мне надежду на то, что мы проживём эту жизнь вместе до конца наших дней. Я так всегда хотела от него детей, но он не заикался об этом и на каждый мой вопрос по этому поводу, отвечал, что ещё не время. Нужно ещё годик подождать. А затем, ещё и ещё. Я всё верила и ждала. Сейчас, не знаю, чего ждать.

— Иди приготовь что-нибудь, а то подругу чем почивать будем твою? М, милая? — с этими словами Максим поднял меня со своих коленей и шлёпнул по причинному месту, очень игриво, будто хотел заняться любовью.

Я, пожалуй, ещё к этому не готова. В голове стоит та самая сцена. И когда я о ней забуду - не известно. Я выдавила улыбку и ничего не ответив, ушла на кухню, приготовить пару простых салатов. Так или иначе, он был прав на счёт гостей. Хотя, понятно, что Юля ехала сюда совсем не кушать.

Через час в дверь позвонила Юля. Я успела приготовить, что хотела и накрыть на стол, слава богу. Пошла встречать подругу.

Когда я открыла дверь, подруга стояла с таким выражением лица, будто ждала, что я выбегу в её объятия и попрошу скорее забрать меня отсюда. Мы бы побежали вниз по лестнице, взявшись за руки и убежали в закат. Так, мне казалось, Юля думает в своих мыслях.

— Привет, подруга. — очень осторожно начала она.

— Привет, Юль. Проходи пожалуйста. — распахнула дверь пошире и пригласила её в дом.

— Слушай, у тебя точно всё хорошо? — шёпотом продолжила Юля, когда я закрыла за ней дверь.

— А чего ты шепчешь? — спросила я также шёпотом, но не успела услышать её ответ.

— А чего вы тут шепчитесь? — прозвучал звонкий, громкий и грозный голос Максима, появившийся, словно из ниоткуда. Будто не шёл, а летел бесшумно.

— Ай! — Юлька вскрикнула от неожиданности и я вместе с ней. — господи, Максим, зачем так пугать-то? — заворчала подруга.

— Можно просто Максим, без господи. — заулыбался муж во все тридцать два, считая эту шутку очень остроумной. По крайней мере, на его довольном лице, я это читала.

— Ну ты как обычно, засранец. — язвительно ответила Юля и просверлила его взглядом, прищурившись.

Они всегда так. Пытались красиво задеть друг-друга всю жизнь, что знакомы. То-ли от того, что боролись за моё внимание, то ли что, я не знаю. Но так было всегда. Юлька ужалит его по больнее, тот в свою очередь, запомнит и ужалит или подколит ещё больнее, при удобном случае. Вот и сейчас, обменялись парой ласковых на моих глазах.

— Ты моя любимая подруга из всех подруг моей жены, знаешь? — расхохотался Максим, схватившись за живот.

Юлька так сильно сжала челюсть, что её скулы натянулись, словно струны гитары. Как же он её взбесил в тот момент, я даже представить не могу, но по её лицу и поднявшимся к шее плечам, всё было и так ясно. Я взяла её за руку и поняла, что она сжала их в кулаки, но когда я прикоснулась к ней, она сразу расслабилась. Посмотрев на меня, она поняла, что не стоит устраивать разборки и просто кивнула мне, ничего не ответив на выпад моего мужа.

— Ну всё, пойдёмте за стол, мои дорогие, — я попыталась разрядить обстановку, воздух от которой вокруг просто искрился. — я же не зря готовила.

Сев за стол и расположившись посередине между мужем и подругой, я попросила Максима приглушить свет и зажечь свечи. Уже вечерело и обстановка располагала к тому, чтобы навести красоту и поужинать, как в старые добрые времена. Я очень надеялась, что они перестанут кусать друг-друга, хотя бы на этот вечер. Но как же я ошибалась в своих ожиданиях.

— Как дела на работе, Макс? — начала Юля, пережёвывая лист салата. — Слышала, два новых контракта тебе прилетело? Соблазнительные очень.

Я чуть не подавилась, от такого толстого намёка подруги. Она говорила так, словно это даже не намёк, а прямой текст, претензия. Не понять, что она имела ввиду, было невозможно.

Глава 9

А вот Максим подавился, да ещё как. Не мог прокашляться минуты три.

Зато Юлька, смотря на него, вся светилась от счастья. Так макнула его в грязь лицом, как котёнка в свою же мочу. Я даже слегка усмехнулась, незаметно для мужа. Я сама того не осознавала, но всё таки, это был мой бальзам на душу. Неспроста такое тёплое чувство накатило изнутри. Люблю, но насолить хочу, чтобы запомнил навсегда, что такое «хранить верность в браке».

— Да, были такие контракты, — прокашлявшись, продолжил Максим, — а ты то откуда знаешь? Вечно свой нос в чужие дела суёшь.

— Ну как в чужие, информация из открытых источников, так сказать. — снова ехидно улыбнулась Юля и закинула в рот очередную порцию салата, медленно пережёвывая и громко похрустывая.

Максим аж покраснел от злости, но в ответ сказать ничего не смог. Юлька его всё таки уделала.

— А у самой что-как? Так и не нашла себе хахаля? — не успокаивался муж и через минуту снова начал задирать мою подругу подругу, — тебе сколько там уже? Двадцать восемь? Не боишься всю жизнь одна провести?

Он тоже знал её больное место и не упустил возможности поиздеваться. У неё всегда было туго с противоположным полом. Друзья друзьями, но как только дело доходило до отношений, всё всегда шло наперекосяк. Она и надежду уже потеряла и не стремилась ни к чему в этом плане. Может по этому она так резко забралась по карьерной лестнице? Ничего не отвлекала. Ни мужчин, ни отношений с ними.

Юлька прищурила взгляд и поджала губы. Снова сдавила челюсти что есть мочи. Вилку она сжала в кулак так, что зубчики смотрели точно в потолок. Мне казалось, ещё секунда и она запустит эту вилку точно в лицо Максиму. И как же я была рада, что Юлька умеет себя сдержать в нужный момент и мне не придётся сейчас разнимать их драку.

— Да знаешь Максим, — на её лице расплылась улыбка и казалось, что секунду назад она не выражала ни капельку эмоций гнева или раздражения, — кому что, в этой жизни. Вот тебе София досталась, самая прекрасная жена на свете, а мне работа, которую я люблю и ни на что не променяю. Ты вот счастлив со своей женой? — поставила вопрос ребром.

— Да, конечно счастлив! Что за вопрос такой? — Макс аж растерялся, а его глаза забегали по комнате.

— А я счастлива по-своему. — протянула, будто с облегчением, на выдохе, не сделав и секундной паузы, после его ответа, словно и не хотела слышать его ответ, — ну, в общем то, я рада за вас, ребята, что у вас всё хорошо.

После этого, они, наконец, угомонились кусать друг друга. Видимо, каждый дошёл до точки, когда либо нужно замолчать, либо переходить на кулаки, но когда я была между ними, выбор для обоих был очевиден.

Оставшийся вечер Юля всё пыталась отвести меня в сторонку и уговорить меня как-нибудь намекнуть, если у меня всё-таки всё плохо и я хочу сбежать, но я упорно продолжала говорить ей, что всё в порядке и я хочу остаться, хочу простить его. В её глазах я читала недопонимание и сожаление. Она словно без слов понимала, что я переживаю, и хоть совсем не одобряла моего решения, всё таки смирилась с этим. Попрощались мы вполне хорошо. Она поблагодарила нас за гостеприимство и уехала домой.

Как только я закрыла за ней дверь, так сразу же услышала ворчание мужа где-то в глубине квартиры. Пошла на звук и сама того не хотя узнала то, что не хотела бы знать, но увы. Родной человек расстраивал меня по всем фронтам. Сначала изменил, а теперь ещё и это.

— Да как же избавиться мне от этой стервы? Сколько можно её терпеть? Всю жизнь не давала нам нормально время провести, — бурчал он еле слышно себе под нос и ходил по комнате туда и обратно, —а сейчас что? Женаты, а всё равно лезет куда не просят. Вот гадина, ненавижу. Может, несчастный случай устроить? Да, идеально.

— Максим, — окликнула я его, не желая больше слушать эти ужасные вещи, о которых он бормотал и зашла в комнату, — что делаешь? — улыбнулась, наигрывая, будто ничего не слышала.

— Эм, дорогая, — улыбнулся он в ответ, после секундной растерянности, — я, да ничего, тебя жду вот.

— Давно с Юлькой не виделись. Правда, вечер хорошо прошёл?

— Да, да, чудесно, милая.

— А чего ты с ней цепляешься то всю жизнь? Всегда хотела задать тебе этот вопрос, но не задавала, почему-то.

— Почему всю жизнь? — разыграл удивление, — нет, милая, мы просто дурачимся. Как-то так у нас повелось с универа ещё, сама знаешь. У неё спроси, если что. Подкалывать друг-друга, это наша фишка.

Я не верила ни единому его слову, но делала вид, будто охотно верю. Свою измену он оправдывал намного увереннее, чем сейчас обычные склоки с моей подругой. Я не могла допустить, чтобы он что-нибудь ей сделал плохое. Но не могу же я позвонить ей и сказать, «будь осторожнее, мой муж на тебя зуб точит» и «всё очень серьёзно». Тут нужно либо рвать с ним и идти за подругой, либо ничего не делать и допустить, что для лучшей подруги всё может закончится оборванной жизнью. Но в таком случае я себя никогда не прощу. Тогда, какие у меня есть варианты?

Глава 10

Утро не задалось как только я открыла глаза. Подкатившая тошнота заставила спринтером добежать до ванной комнаты. Никогда раньше не испытывала такого. Горечь подкатила к горлу и мне пришлось на коленях обнимать керамического друга минут десять подряд. Адовое ощущение. Желудок будто вывернуло наизнанку. И даже после этого, я чувствовала тошноту ещё около часа. Может я съела вчера что-то не то? Надо спросить как себя Юлька чувствует после вчерашнего, пока муж ещё спит.

Мы, кстати, с ним сейчас спим в разных кроватях. Естественно, по моей инициативе. Не хочу, чтобы он прикасался ко мне, до тех пор, пока не осознает всю полноту своей вины. Или по крайней мере, пока я не забуду эту ужасную картину в своей голове. Я сомневаюсь, что второй вариант вообще возможен. Кажется, я не забуду никогда.

— Юль, привет. — начинаю разговор с подругой, как только гудки прерывает её тихий голос.

— Привет, Софа. Что-то случилось?

— Да нет, нет, всё хорошо. Звоню просто узнать как твои дела?

— Да-а-а, нормально всё у меня, — настороженно тянет Юля в ответ, будто подозревая, что звоню я вообще неспроста.

Наступает неловкая тишина. Она выжидает, что я скажу следом. А я не знаю, как рассказать ей о случившимся.

— А у тебя нормально всё с желудком, после вчерашнего? — выпаливаю я не подумав и автоматом закрываю рот ладонью.

Боже, как можно было так опростоволоситься. Мой язык без костей меня в могилу когда-нибудь сведёт. Ну очевидно же, что она начнёт задавать мне больше вопросов после такого эпичного словесного фиаско.

— У меня всё нормально. А почему ты спрашиваешь? С тобой что-то не так?

Ну вот, как я и думала. Сейчас она начнёт меня допытывать.

Но в этот момент, у меня появляется гениальная мысль, как свести этот разговор на нет и я выдаю:

— У меня всё хорошо, Юль. Это Максиму что-то нездоровится, в туалете всё утро. Вот я и хотела спросить, мало ли, может я какую то фигню вчера наготовила и не только он один пострадал.

— Так ему и надо. — еле слышно Юля шепчет себе под нос, что я даже сомневаюсь, правильно ли я расслышала её слова.

— Что-что, ты говоришь, Юль?

— Нет-нет, ничего. Говорю жаль. Как жаль твоего муженька. — натянуто лепечет она в ответ, даже не пытаясь скрыть неприязнь к Максиму. — ну пусть выздоравливает. Ты ему активированного угля дай, должно помочь.

— Да, уже дала, — хихикнула я, — ну ладно, если всё хорошо, то я рада, просто хотела узнать. Я тогда пойду чаю заварю ему травяной, что-ли.

— Ага, хорошо. Пока. — сухо отвечает Юля, и кладёт трубку, не дождавшись моего ответа.

Это выглядит так, будто презирает меня за моё решение быть с изменщиком. Я думаю, в ней сейчас борются два человека. Один просто презирает меня за моё решение, а другой пытается оправдать и защитить. И в зависимости от настроения, кто-то из них побеждает, а кто-то проигрывает. Я не могу винить её за это. Головой, я всё прекрасно понимаю, а сердце велит идти против разума. Ну не могу я отказать от мужа вот так просто, даже после того, как он изувечил моё сердце. Не могу.

Положив трубку, в голову полезли нагнетающие мысли. А что, если эта тошнота не просто так? Что, если я беременна? Ужас охватил всё тело до дрожи. Что мне делать? Как я скажу об этом Максиму? Как он вообще отреагирует на это? Мы ведь ещё не планировали детей. Он вообще был не очень то разговорчив, когда я начинала заводить разговоры о детях. Да и сколько лет я не беременела, хотя мы вообще не предохранялись. Почему именно в такой момент, когда у нас разлад, происходит такое? Ну да ладно, чего загадывать. Нужно просто сделать тест.

Сходив в аптеку и вернувшись домой, я обнаружила, что Максим уже ушёл на работу. Это и к лучшему. Спокойно сделаю тест, без лишних глаз и ушей. Мне ещё предстоит обдумать, как поступить, если во мне всё таки начала зарождаться новая жизнь. Эти мысли пугали и вообще не внушали ни малейшего оптимизма, но отступать некуда.

Использовала тест по инструкции и стала ждать. Две минуты. Через две минуты я узнаю, что меня ждёт. Эти мучительно долгие две минуты. Я отложила тест на раковину, а сама отошла подальше. Ходила из стороны в сторону, трясясь от переживаний. Так прошло уже минут десять, а я всё не решалась подойти к нему и принять удар судьбы. В один момент я просто застыла на минуту и смотрела с далека на готовый тест, стоя от него метрах в пяти. Мысли путались. Я думала обо всём сразу и одновременно ни о чём. Я даже понять не могла, что сейчас у меня в голове. Я не могла припомнить, когда у меня вообще был такой сумбур в голове за мою жизнь, как сейчас. Когда я вообще в последний раз так сильно чего-то боялась?

София, хватит быть тряпкой, господи боже мой! Возьми себя в руки! Соберись! Просто пойди и узнай, что уготовила для тебя судьба. Пан или пропал!

Я набрала полную грудь воздуха и решительным шагом двинулась к своей судьбе. Вот я, один на один с ним. Зажмуриваюсь, беру его в руку, открываю глаза и вижу перед собой то, что не ожидала увидеть.

Глава 11

Максим.

Открыл глаза с утра в дурацком настроении, как и предыдущие несколько дней. Один, в пустой комнате, на диване, без жены. Никогда не думал, что мне будет так тоскливо спать, когда она меня не обнимает. Люблю я её всё-таки. Только когда она одумается и простит? Уже устал от её поведения. Ну ладно, с кем не бывает? Изменил тебе мужик, ну чего ты бычишься и дуешься? Это же нормально. Все на лево ходят. Всегда.

— София! — зову её, выйдя в зал.

Мой голос поглощается заполненными до отказа комнатами с мебелью, бытовой техникой и прочим изобилием признаков достатка успешной семьи и растворяется в тишине. Живём мы отлично, вот чего нужно ещё для счастья? Всем её обеспечиваю, подарки покупаю, работаю, а она…

— София, ты проснулась? — снова, слегка повысив тон спрашиваю в пустоту и не слышу ответа.

Куда убежала с утра по раньше? Ладно, чего мне звонить ей и трепать нервы лишний раз. Даже кофе пить не буду. Просто сразу поеду на работу, там и выпью.

Не прошло и получаса, как я был в офисе. Как обычно, ко мне со всех сторон сыпались комплименты от коллег. Особенно от коллег женского пола. Я понимаю, я прекрасно знаю, что все они хотят меня прибрать себе из-за моих денег и влияния. Но я уже женат. Все они прекрасно это знают и всё равно не оставляют попыток посягнуть на меня. В это утро, было тоже самое.

— Доброе утро, Максим Сергеевич. — сладкий, томный голосок пронзил моё ухо.

Это снова она. Жанна. Молодая и сногсшибательная брюнетка, успевшая проработать после универа меньше года, прежде чем пришла в нашу фирму. Не дурна собой, всегда опрятна и ухожена, внешность модели. Как не удивительно, очень умна. Такое сочетание двух крайностей я никогда в жизни не встречал. Супер ум и супер внешность. Одна на миллион, я бы сказал. И я бы точно хотел провести с ней ночь или две, а может и всю жизнь, если бы встретил её раньше своей жены, но судьба распорядилась иначе. Я никогда не хотел изменять жене и всегда отвечал на неустанные нападки Жанны соблазнить меня, холодным безразличием, чем её собственно и зацепил. Не могла она, видите ли, просто так пережить то, что не может соблазнить любого, даже самого неприступного мужика и всё время давила на меня. То «случайно» споткнётся в мои объятия, когда мы наедине, то ручку уронит и нагибается передо мной. Я всё понимаю и вижу её жадные глаза, полные похоти, но ничего не могу сделать. Вернее могу, но не хочу. Хватило мне одного раза, от которого я не смог устоять, теперь расхлёбываю.

— Доброе, Жанна. — отвечаю ей холодом но в груди отдаёт жаром и немного бросает в пот.

— Как прошли ваши выходные? Давно не виделись. — цокая каблуками Жанна идёт по коридору, поравнявшись со мной и будто заглядывает вожделенно мне в рот. Словно она хочет жадно проглотить всё, что я ей скажу.

Я резко останавливаюсь и осекаю её: — Жанна… как вас там по батюшке величают?

— Николаевна. — растерянно выдавливает девушка.

— Жанна Николаевна, у вас работы в офисе настолько немного, что есть время на болтовню с руководством?

— Эм… Ну… — девушка теряется и её взгляд начинает бегать.

— Если нет, то идите работать, пожалуйста. — грубо скалюсь на неё, — а если да, тогда я вам найду работу. Так много, что не унесёте. Уверены, что вам это нужно?

Девушка прижимает к груди папку, с которой она вразвалочку шла заводить со мной разговор и скрещивает руки, потупив взгляд в пол. Оборачивается и быстрым шагом уходит в обратном от моего пути направлении, не сказав ни слова более.

Фуф. На этот раз обошлось. Никогда не мог так просто и жёстко отшить её. Видимо, жена, застукавшая за изменой, всё-таки вправляет мозги.

Не успел я отшить одну прилипалу, как обернувшись, я увидел своего помощника, Игоря, идущего мне на встречу. Он умный парень, во всём шарит, но язык держать за зубами совершенно не умеет. Чем меня очень сильно раздражает.

— Максим Сергеич! Вы на работе. Рад видеть. — протягивает мне руку с такой распростёртой улыбкой, будто нашёл своё счастье в этой жизни или выиграл миллион зелёных.

Только вот, чего он обращается ко мне по отчеству, в пустом коридоре? Я его знаю дольше всех в своей фирме, начинали мы вместе. Обращается он ко мне так только при подчинённых. А тут, будто хочет подколоть. И не зря у меня нарисовалось такое чувство.

— Чего это ты тут так ухмыляешься? — жму его холодную руку, — если что, настроение у меня сегодня не ахти, так что, ты лучше не говори то, что мне не понравится.

— Дорогой мой человечек, — снова этот по-идиотски наигранный весёлый тон, который меня сегодня дико бесит, — ну пройдёмте в кабинет, там и поговорим, там и расскажу, чего это я ухмыляюсь. — легкий смешок выходит из его уст, но я ощущаю, что смеяться он хочет ещё, просто сдерживает себя.

— Что там у тебя? — сухо спрашиваю, кинув документы на компьютерный стол, как только он закрывает за нами двери в мой кабинет, — и ты можешь нормально разговаривать? А то я правда тебе по роже заеду сегодня, Игорёк. — насмешливо выделил и протянул его имя.

— Да Макс, что ты такой злой то с утра? — наконец, его идиотский тон сходит на нет, — с женой проблемы что-ли?

Зрит в корень, как всегда. Не знаю, откуда он такой проницательный, но это его фишка по жизни.

— Что ты хотел? Говори давай и выметайся. — грубо отвечаю, абсолютно проигнорировав его вопрос.

— Ну что там у тебя с Жанкой то? Когда уже? — на его лице растягивается пошлая улыбка, а глаза играют блеском.

— Ты опять за своё? Серьёзно? — вспыхиваю я от ярости и повышаю на него тон, — знаешь что, Игорь? Мне иногда кажется, что вы с Жанной за одно вообще. Два сапога пара. Что она, что ты. Ты то куда вообще лезешь?

Я вспылил, но не был так сильно удивлён его вопросу. Он сам ухлёстывал за Жанной с тех пор, как она пришла к нам. Бабник он ещё тот. Трофеев у него выше крыши. А вот с Жанной никак. Игнорит она его по страшному, всё обо мне мечтает. А Игорь о ней. Вот лучше бы они без меня как-нибудь справились.

Глава 12

Я протяжно выдыхаю, ведь скрывать мне теперь нечего, он и так всё понял.

Отворачиваюсь в сторону и говорю ему, — нечего рассказывать, изменил я жене и всё на этом.

— Ах ты кабелина мой! — Игорь аж визжит от удовольствия, как поросёнок, которого не кормили несколько дней, а теперь принесли его любимые объедки. Он вскакивает и подлетает ко мне, не успел присесть в кресло. Норовит обнять от восторга.

Я вообще не разделяю его радости. А как он будет визжать, когда узнает, что их было сразу две?

— Да отвали ты! Дурной что ли?! — выдаю я, отталкивая его подальше от себя, — ты ещё поцелуй меня блин!

— Да Макс, — виновато тянет он, — я ж рад что ты натуральный мужик! Я то уже сомневаться начал в этом, смотря как ты Жанку отшивает год к ряду. А ты нет, не испортился ещё, выходит!

— Игорь, ну что ты за человек такой? Святое в тебе есть что-то вообще или нет? — смотрю на него снизу-вверх, сидя на своём любимом роскошном кресле. Он стоит поодаль меня, с улыбкой на лице.

— Ой Макс, бабы эти. Их только использовать надо! Я вообще удивлён был, что ты женился. Тебя будто бабка отшептала или жена сама приворожила. Не знаю. Но вот эти все года в браке ты как, нормально жил, хочешь сказать? — претенциозно и скептически выдаёт он.

— Всякое было, — набираю воздух в легкие, вспоминая семейную жизнь, — нормально было. — протяжно выдыхаю.

— Вот, вот! — снова вскрикивает Игорь, тыча в мою сторону указательным пальцем, будто я сказал то, что он и хотел услышать, — а шесть лет назад, ты бы сказал, что твоя жизнь с кучей женщин вокруг была прекрасна! Хотя, почему «бы»? Ты именно так и говорил. Мы ещё с тобой дали шуточную клятву, что не женимся никогда и будем крутыми холостяками. Помнишь?

Был такой уговор. Помню. Ну и дураками же мы были. Юношеский этот максимализм пропал с годами и пришло осознание, что приходить домой к одной любимой женщине, которая знает, какой температуры ты любишь чай и сколько ложек майонеза нужно ложить в борщ, чтобы любимый был доволен, намного приятнее, чем одиночество холостяка, пусть и после прекрасной ночи с обворожительной красоткой.

— Было давно и не правда. — выдаю я, небрежно.

— Ну, семьянином ты порядочным, как я вижу, всё же не стал.

Игорь скрестил руки на груди и посмотрел на меня таким взглядом, в котором отчётливо читалась фраза - «Чего ты тут мне заливаешь?». Как же он меня взбесил. Не зря говорят, что больнее всего слышать горькую правду. Она колит больнее всего.

— Пошёл нафиг отсюда! Выметайся! — я подскочил с кресла и кинул в его сторону первое, что попалось под руку, авторучку.

Тяжёлая и увесистая она пролетела точно в миллиметре от его левого уха и с грохотом врезалась в дверь, оставив на ней вмятину. Попади она в его лицо, он точно бы цел не остался. Слава богу, я промахнулся. Ярость затмила мой разум. Я мог уничтожить кого угодно в тот день, кто попался бы мне под горячую руку. Игорь молнией выбежал из моего кабинета, с огромными, полными шока глазами. По моему, он меня никогда таким не видел. Даже я себя таким взбешённым не припомню. Я жесткий и безжалостный, но спокойный. Чтобы меня довести, нужно очень постараться. Сегодня постарались все.

— И скажи всем, чтобы не беспокоили меня сегодня! — ору во всё горло, пока Игорь спешно закрывает за собой дверь. — Удавлю всех, уволю! — а затем, уже в закрытую дверь летит клавиатура от компьютера и разбивается в дребезги.

Сердце колотится от ярости. Я не могу себя успокоить, как в дверь стучат. Я не успел выкрикнуть что-то нелицеприятное и откровенно жестокое, как увидел в проёме открывающейся двери тётю Нюру, нашу штатную уборщицу. Хорошо, что не сказал ничего.

— Сынок, ты чего тут раскидываешься всем подряд? Грохот слышала с самой подсобки. — спокойным голоском тянет щуплая женщина в годах, которая мне в матери годится, а может и в бабушки.

Добропорядочная женщина эта тётя Нюра. Всегда называет меня сыном. Ей одной я позволяю себя называть как-то иначе, кроме имени отчества, в отличие от остальных сотрудников. Остальным такое недопустимо.

— Извините, тётя Нюра, — произношу я на выдохе, осаждая себя и свою злость, ведь эта женщина не заслужила грубости, — я тут вспылил немного. Вы не убирайте пожалуйста, я сам за собой уберу.

— Ну нет, Максимка, это моя работа. У вас своя работа, а у меня своя. Я никому не позволю за меня её делать. Такой я принципиальный человек, ты же меня знаешь. — женщина наклоняется и встаёт на колени, чтобы собрать все осколки клавиатуры с паркета и складывает их себе в карманы.

— Знаю, тётя Нюра, — утверждаю я в ответ, — за это вас и уважаю.

— А что случилось у тебя, сынок? — интересуется она и поднимает на меня взгляд, — что так сильно тебя расстроило?

Я снова обошёл свой стол, сел в кресло и задумался. А стоит ли рассказывать и делиться с ней своими переживаниями? Вдруг, расскажет кому? Мне же не нужно, чтобы слухи пошли по компании. А с другой стороны, Игорь точно всем всё самым первым и растрындит. Он также не может держать язык за зубами, как не может устоять перед любой проходящей мимо юбки. Так что, может и стоит мне спросить совета у тёти Нюры. Она жизнь прожила, много чего видела и пережила. К чёрту, терять нечего.

— Да вот, жене я изменил, не устоял. — выпаливаю я, ожидая шквал эмоций и осуждений с её стороны. Ведь женщины в этом вопросе всегда солидарны и непреклонны.

Глава 13

Максим.

— Нууу, сынок, что я могу сказать… — тётя Нюра подняла голову и перевела свой взгляд от собирания кусков клавиатуры с пола, на меня. Но в её взгляде я не видел осуждения. Скорее, какую-то печаль и тоску. Будто, она жалела. То ли меня, то ли Софию. Этого я ещё не мог понять. — Ты безусловно поступил плохо, — твёрдо ответила она и приподнялась, встав на ноги, — но всегда есть но, правда ведь?

— Да… — протянул я на выдохе, оперевшись на стол пятой точкой и скрестив руки на груди, ожидая продолжения её фразы.

— И какое же у тебя но? — посмотрела на меня строгим вопросительным взглядом?

Я не знал, как пожилой человек отреагирует на такую историю. Не знаю, стоит ли говорить ей эти подробности? Но если я не расскажу всё как есть, то и не услышу её правдивое мнение. Пауза затянулась на две минуты. Всё это время тётя Нюра, не отводила от меня взгляда, оперевшись подбородком на черенок от швабры и слегка, еле заметно, переминалась с ноги на ногу, в ожидании моей истории. Терпеливо ждала и не давила на меня.

— Тётя Нюра, я вам скажу всё как есть, — решительно начал я, — их было двое. Тех, с кем я изменил. Рассудок помутился, когда ко мне подошли в ресторане две сногсшибательные красотки и начали откровенно флиртовать. Кровь прилила не туда, знаете. И дальше всё как в тумане. Я как идиот, даже не удосужился поехать в отель. Они почему-то ещё настаивали именно на мою квартиру, хотели поехать именно туда. А я не мог из-за помутнения рассудка трезво рассуждать. И поехал, поддался их уговорам, хотя осознавал, чем может всё кончится, — Нюра всё также смотрела на меня, совершенно не двигаясь и не отводя взгляд, только глаза её заметно расширились от удивления, а брови поднялись на лоб.

— И я так понимаю, жена вернулась домой и застала вас там? — тихо спросила она.

— Именно так тёть Нюр, именно так. — повторил я, опустив глаза в пол от стыда содеянного. — Но это только полбеды. Вторая половина это то, как я отреагировал на это. Я запудрил ей мозги, вместо того, чтобы просто по мужски признаться в содеянном. Я сказал, что она не так всё поняла и в общем, не вдаваясь в подробности, скажу, что она делает вид, будто поверила в это. Но судя по тому, что она мало разговаривает со мной и мы спим в разных кроватях, это совершенно не так. Меня это очень напрягает сейчас.

— Вау, — выдаёт Нюра, хлопая глазами, — я бы наверное могла сказать, что ты кабель тот ещё, сынок. И сказала бы так, если бы в этой истории не фигурировали сразу две женщины. Ставя себя на твоё место и представляя себя мужчиной, я думаю, что устоять перед таким смогли бы единицы.

Слова мудрой женщины, прожившей жизнь, очень удивили меня. Вот такое от неё я вообще не готов был услышать. Я обомлел и мои руки сами развязались из плотного замка, а рот приоткрылся. Я смотрел на неё и жаждал продолжения. Что же она может сказать ещё необычного? Видимо, моё решение поделиться с ней своими проблемами, было совершенно не зря.

— Конечно, это не оправдание, для измены, — резко грубым голосом, высказала она, посмотрев на меня очень осуждающе, — но ситуация столь необычная, что и сказать сложно. Меня интересует, что ты чувствуешь? Что ты хочешь делать? И… — она выждала несколько секунд паузы, — любишь ли ты свою жену?

— Люблю, — отвечаю я, сжимая зубы, — но я не знаю, что мне делать, чтобы она меня простила за это. Да и хочу ли я, чтобы простила? Может быть, я не устоял перед этими дамами, лишь потому, что мои чувства к жене уже не такие сильные, как раньше?

— Дорогой, тебе нужно разобраться в себе, в первую очередь, — взгляд тёти Нюры снова переменился с осуждающего на сочувствующий, а тон сменился на более снисходительный, — ты полностью уверен, что поступил плохо и хочешь вымаливать прощения у своей жены, или тебе оно и не надо уже вовсе и лучше вам не быть вместе после такого.? Подумай, а не произойдёт ли такое в следующий раз? Точно ли его не будет?

Тётя Нюра действительно дала мне пищу для размышления. Такого мозгового штурма я даже не ожидал. Удивительная женщина, не зря она всегда мне нравилась.

— А ещё, — продолжила она в момент, когда я только хотел открыть рот для ответа, — представь себя на её месте. Представь, что ты застал в своей собственной постели жену, развлекающуюся с двумя мужчинами сразу? Что бы ты чувствовал? Что бы ты сделал, в тот момент?

В груди загорелось пламя ярости, после последних слов моей собеседницы. Я представил эту картину и сразу же отогнал эти мысли. Я понял, насколько мерзко мне было бы.

— Я бы убил их всех на месте, разорвал на куски! — почти закричал я.

— Тише, дорогой, — предупредила она меня, — услышат те, кому не положено это слышать.

И она была права, мало ли, кто мог проходить мимо кабинета и греть свои крысиные уши. Я сразу осадился, но горечь, от посетившей меня мысли словно разорвавшаяся бомба в груди, обдала радиацией и отравила мою душу. Теперь я понимаю, каково было Софии, когда она увидела эту картину.

Глава 14

София.

Протяжно выдыхаю, с облегчением. Одна полоска. Я не беременна. Господи, сколько нервов из-за этого потратила. Но откуда же тогда моя тошнота? Надеюсь, что это временное явление и больше оно не повторится.

Внезапно получаю звонок от мамы. Как-то боязно снова говорить с ней, после предыдущего разговора. Слишком жёстко она обозначила свою позицию и я даже не думала, что она захочет говорить со мной.

— София, доченька, привет. — услышала я, только подняв трубку и не успев даже её поприветствовать, — как ваши дела там? — голос мамы был бодр и ни капли не источал той горечи, обиды и непонимания, как было в прошлый раз. Это меня очень удивило.ё

— Привет мам, — робко начала я, предвкушая какой-то подвох с её стороны, — всё нормально у нас, а ты как?

— Да прекрасно, девочка моя. — произнесла мама и на другом конце трубки воцарилась громогласная тишина.

Девочка моя? Я даже не припомню, чтобы мама когда-либо была настолько ласкова со мной. Здесь точно что-то не так. Мама никогда не источала такую ласку ко мне. Ни в детстве, ни по сей день. Нет, она не была злобной мегерой. Но и не была ангелочком во плоти. Отчасти, я думаю, от того, что произошло у неё с отцом. Теперь-то я знаю всю правду.

— Ты что-то хотела, мам? — прерываю её неловкую паузу, недоумевая, почему она остановилась на пол фразы.

— Да, милая, — более неуверенным тоном, продолжает она, будто и не хотела или боялась продолжать, — я бы хотела вас с Максимом пригласить к себе на ужин сегодня вечером. Как ты на это смотришь?

Сказать, что я была ошарашена её предложением - ничего не сказать. Как же так? Она была настолько зла на меня, на Максима, на всю эту ситуацию, что мне казалось, будто бы она никогда меня не простит. А тут, переменилась во мнении, и двух дней не прошло.

— Эм, мам, я не знаю, если Максим сможет бросить дела, то возможно, мы могли бы.

Я специально прикрылась мужем, чтобы не давать маме никаких обещаний на этот счёт. На самом деле, мне было страшно идти к ней, ведь я чувствовала какой-то подвох.

— Он точно не сможет отказать любимой тёще, — выдала мама с улыбкой на лице, которую я распознала по её голосу, — я сама ему позвоню и приглашу, не волнуйся.

Я не успела даже пискнуть, как мама молниеносно положила трубку. Я бы хотела ей возразить, что не нужно беспокоить моего мужа, пока он на работе, но набрав её номер, он оказался занят. Как же быстро она всё решила и сделала. Звоню мужу, у него тоже занято. Она точно позвонила ему, в этом нет сомнений. Хоть бы Максим отказал ей в этой затее. Хотя бы в этот раз. Я не готова, я не отошла от предыдущего разговора с матерью и хотела бы провести ещё недельку без её осуждающего взгляда.

Хочется поехать к мужу в офис и поделиться с ним моими переживаниями на счёт мамы. Её поведение так сильно выбило меня из колеи, что я готова сейчас поговорить с мужем по душам и возможно, сказать, что я готова его простить. Мне так нужна его поддержка, я больше не могу себя ломать изнутри. Я должна дать ему второй шанс.

Буквально через минуту мне поступает звонок от мужа.

— Привет, любимая, как у тебя дела? — в его голосе я слышу раздражённый тон, который он пытается утаить от меня.

— Привет, а тебе мама уже позвонила, да? — закрываю глаза и думаю про себя «хоть бы нет».

— Да, она нас на ужин пригласила сегодня и я сказал, что мы конечно же, будем. Ты же рада, да? Увидимся, посидим как раньше, поболтаем. Давно с ней не виделись.

— Д-да, дорогой, конечно. — выцеживаю я из себя, понимая, что если муж дал маме положительный ответ, он уже не изменит своё мнение. Сглатываю тяжёлый комок в горле, прикрыв микрофон ладонью. А внутри у меня всё горит. — Как на работе дела? — Из последних сил, тяну сквозь зубы, а сама хочу бросить трубку и биться в истерике.

— Нормально. — сухо отвечает муж, на выдохе. — Увидимся вечером, мне идти нужно.

Кладу трубку и наблюдаю, как у меня трясутся руки. Я не готова. Но выбора нет. Ладно, так уж и быть, волью в себя успокоительного и всё будет нормально.

Максим.

— Спасибо, тёть Нюр. — сказал я напоследок своей собеседнице, которая убрала за мной этот бардак и уже собиралась выходить из кабинета.

— Не за что, сынок, — одобрительно кивнула она, обернувшись ко мне, — ты просто запутался, но всё у тебя будет хорошо. Ты главное определись, что тебе нужно, а потом делай, как считаешь нужным. И нервничай поменьше. — с этими словами она захлопнула за собой дверь.

Оставшись наедине с собой я хотел ещё немного поразмышлять над этим разговором, но моё спокойствие прервал телефонный звонок. Тёща. Как неожиданно.

— Алло, Ольга Андреевна, рад вас слышать.

— Привет Максим, я по делу, — не церемонилась мать моей жены и сразу перешла к делу. Признаться честно, этим она мне всегда симпатизировала, ведь она не тянула кота за причинное место. — приходите сегодня с Софией ко мне на ужин? — её тон был такой доброжелательный, впрочем, как и всегда в разговорах со мной.

— А Софу вы уже спросили?

— Да, она сказала с тобой договориться, ты скажешь окончательный ответ. Ну я думаю, своей любимой тёще ты не сможешь отказать. — чувствую её улыбку на том конце провода.

Я никогда не отказывал в просьбах Ольге Андреевне, дабы быть с ней в хороших отношениях, но её явные намёки на какие-то более тесные отношениях, чем просто отношения между зятем и тёщей меня всегда вводили в ступор. Я говорил Софии, что Ольга Андреевна, как то странно смотрит на меня, но она пропускала это мимо ушей. Действительно, сложно было поверить, что тёща положила глаз на своего зятя. Мне самому это порой казалось не реальным и каким-то сюрреалистичным, но факты говорили сами за себя. Их видел только я. По-этому, в большинстве случаев, я старался не оставаться с ней наедине. А то мало ли что.

— Да, Ольга Андреевна, конечно, — улыбнулся я, сделав максимально доброжелательный тон, — как я могу вам отказать, вы правы.

Глава 15

Максим.

Заехав за женой, я встретил её у подъезда. Мы поцеловались в щёчки, что я расценил, как хороший признак, ведь последние дни она была ко мне холодна как лёд, и двинулись в путь.

Я заметил, как она ёрзала на сидении всю дорогу, словно хотела мне о чём-то сказать, но я решил не давить на неё и не задавать лишних вопросов. Домчали мы относительно быстро и через полчаса уже звонили в домофон маминой квартиры.

Когда мы зашли внутрь, Ольга Андреевна вышла к нам в фартуке, видимо, не успев что-то до конца приготовить и уверенным шагом, шла к нам, с улыбкой на лице.

— Мои дорогие, как я рада вас видеть. — развела руки в стороны, чтобы обнять нас. — Ой!

Тёща споткнулась и упала прямиком мне в руки. Её лицо прильнуло к моей груди и уж очень неестественно долго она не могла подняться на ноги из моих объятий. Я даже посмотрел на Софию, стоящую по правую мою руку, во взгляде которой я читал полное безразличие. Ну капец. Одна меня явно кадрит, вообще не стесняясь, а вторая в упор не видит, что происходит у неё под носом.

— Всё нормально, мам? — очухавшись, встречает софия и кладёт руку на мамино плечо.

— Да, извините, что-то голова закружилась у меня. — она наконец отлипает от моей груди и поднимает свой взгляд прямиком на моё лицо. Я вижу блеск в её глазах. Не могу в это поверить. Как же так то?

— Вам может к врачу сходить, Ольга Андреевна? — Спрашиваю я, и пытаюсь поскорее отпустить её руки.

— Да нет, что ты, дорогой, — улыбается, всё таки отпустив меня, но напоследок очень нежно проводит своей кистью о мою ладонь, — бывает, это давление или ещё что. Не волнуйтесь. Я вот, последние приготовления сейчас сделаю и приду к вам, — меняет тему тёща и как ни в чём не бывало, быстрым уверенным шагом уходит обратно, — вы руки мойте и садитесь за стол.

Как только она скрывается в глубине кухни я оборачиваюсь к своей жене и спрашиваю: — это нормально по твоему?

— Конечно, не нормально. — отвечает она, нахмурившись.

Ну наконец-то она увидела то, о чём я говорил уже несколько лет из раза в раз, после встреч с её мамой. Теперь она убедилась, что я не сочинял, не придумывал и не врал о том, что она очень странно себя ведёт по отношению ко мне.

— Ну и что ты думаешь-то? — округляю глаза, ожидая какой-то реакции в духе «я с ней поговорю, как она смеет кадрить моего мужа», но получаю совершенно иной ответ.

— Думаю ей к врачу надо с давлением своим пойти, это вообще не нормально, что она падает на ровном месте.

— Эм. — я выпадаю в осадок и не могу подобрать слов. София пропускает мимо ушей мой ступор и просто сама уходит в ванную.

Моя жена непрошибаема. Ей реально что-ли нужно застать меня с тёщей в постели, чтобы всё понять? Какого чёрта вообще?

Собравшись за столом, я открыл бутылку вина и разлил её всем по фужерам.

— Ну, за нашу семью. — выдаёт с улыбкой Ольга Андреевна.

Мы выпиваем и начинаем трапезу. Я пытаюсь даже не смотреть ей в глаза и пытаюсь смотреть сегодня только на свою жену, но боковым зрением вижу, что Ольга Андреевна не сводит от меня взгляд. Я надеюсь, что этим всё и ограничится.

— Дорогой, поможешь мне индейку достать с духовки на кухне? Она такая тяжёлая, я сама не унесу. — встав со своего места и подойтя ко мне тянет тёща, положив свою руку на моё плечо.

Что мне нужно сделать, чтобы она отстала от меня? Я чувствую её женскую энергию, которая так и выплёскивается наружу. Я чувствую её запах. Видимо, потому что я мужчина и тонко чувствую женские феромоны. София пялится в телевизор и словно тоже избегает контакта с матерью. Я надеялся, что она предложит свою помощь маме и они обойдутся на кухне без меня, но она вообще никак не реагировала. Я даже стукнул её ногой под столом, но получил лишь вопросительный взгляд, полный недопонимания.

— Да, конечно, мама. — я выделил слово «мама», чтобы она не теплила надежд на мой счёт. Она лишь мать моей жены. Не более.

Я понимаю, что у меня были женщины старше меня, но связь между членами семи, это вообще за гранью. Полнейший перебор. Я в этом учавствовать не буду. Быстро помогу ей на кухне и бегом обратно.

— Как на работе дела, Максим? — резко обернулась ко мне Ольга Андреевна, как только мы зашли на кухню. Я аж не успел вовремя остановиться идя за ней и моя грудь остановилась в сантиметре от её носа.

— Эм, нормально всё, спасибо. — растерянно делаю шаг назад.

Меня мало что может смутить в этой жизни, но такое, у меня впервые и просто выбивает меня из колеи.

— Так и где индейка тут у вас? — тяну я, бегая глазами по кухне.

— Да ты подожди со своей индейкой, я просто наедине хотела поговорить с тобой.

— О чём же?

— Я знаю, что с тобой приключилось. Я знаю про твою измену. — Она обходит меня сзади и закрывает кухонную дверь.

— Я…

— Да ты не переживай. — перебивает меня, снова обходя меня вокруг, — на месте Софии я бы тебе одно место отрезала, ну или хотя бы ушла сразу. Но моя дочь совсем тряпка.

— Может вы не будете так о ней? Она же ваша единственная дочь. — пытаюсь я выдать хоть что-то дельное, но получается слабо.

— Перестань. Правда есть правда. А ты кабель, каких ещё поискать надо. — она обхватывает мою шею руками и смотрит своим томным взглядом снизу-вверх. — даже не отрицай, мы оба это знаем.

— Чего вы хотите от меня? — говорю очень громко, чтобы София услышала и пришла сюда, застав эту картину. Чтобы она увидела, как всё есть на самом деле.

София.

Я поцеловала мужа, выйдя с подъезда, но только в щёку. Не решилась на большее. Мне нужно сказать, что я прощаю его и хочу всё вернуть, только без предательств, но не могу открыть рот. Что то мне мешает. От этого я ёрзаю на сидении и ловлю время от времени его прищуренный взгляд. Ну почему он не спросит сам, что со мной? Может тогда я бы выпалила как на духу, всё, что хочу сказать ему.

Приехав до мамы, она встретила нам с распростёртыми объятиями, но упала от закружившейся головы. Благо в этот момент Максим был рядом и успел её схватить. Он такой заботливый, даже поинтересовался, нормально ли такое состояние у неё. Я это оценила. Он беспокоится о ней. Я всё больше думаю о том, что я сделала правильный выбор и точно дам ему второй шанс. Я скажу об этом сегодня, после ужина.

Глава 16

Максим.

Я ничего не успел понять. Всё произошло за секунду. Эта сумасшедшая женщина была готова отдаться мне прям там, на кухне. Её не смущало то, что в соседней комнате её дочь. А я не абы кто, а муж её собственной дочери, между прочим. Я понимаю, что мужчины у неё, возможно, не было совсем давно, но чтобы на зятя собственного кидаться, это как башню должно сорвать?

То, что я хотел привлечь внимание Софии своим громким тоном, сыграло со мной злую шутку. Ведь Ольга Андреевна оказалось не той простушкой, за которую я мог её принимать и быстро сориентировалась. Дабы не быть крайней в этой ситуации из-за своих похотливых желаний, она резко схватила мои руки и положила себе на грудь, как только София вошла на кухню. В этот момент, я горько пожалел о своём решении привлечь внимание жены. Ведь как иначе можно воспринять эту картину? Муж, уже один раз пойманый на измене стоит на кухне и лапает мать своей жены. Это был ход конём от любимой тёщи. Она далеко не промах. Ох как же я жалею, что не придушил её на месте. И слова ведь вставить не дали. Как две истерички. София то понятно, но Ольга Андреевна, так хорошо сыграла свою роль невинной овечки, актёры бы позавидовали.

Спустя две минуты я уже спускался на несколько этажей вниз по лестнице, в носках, не успев надеть туфли. Остановился, натянул обувь на ноги, слыша позади себя эхом доносящиеся вопли тёщи. «Убирайся вон, сволочь похотливая» — крик ударялся о стены и заполнял всё пространство на несколько этажей вниз. Мне ничего не оставалось делать, как уходить и выжидать момент, когда я смогу поговорить с Софией наедине. Но медлить тоже нельзя, мало ли, когда мама выпустит её из дома теперь. Какой вообще был смысл для Ольги Андреевны всё это вытворять? Ума не приложу.

Спустился к машине, завёл двигатель и отъехал в соседний двор, чтобы они не удосужились кинуть что-нибудь на машину. Начинаю писать сообщения Софии. «Дорогая, ты всё не так поняла! Твоя мать не та, за кого себя выдаёт! Давай поговорим!», но в ответ лишь приходят уведомления о блокировке. В каждой соц.сети. Затем, перестали доходить и смс. Позвонить тоже не получается, абонент не абонент.

Сжимаю челюсти от злости. Бью со всей силы в руль машины, от чего срабатывает клаксон и прохожие оборачивают головы в мою сторону. Не обращаю на них внимание и ору от ярости. Чёрт подери! На кого же я злюсь больше? На тёщу которая ни пойми что о себе возомнила, на жену, которая ни в чём не желая разобраться обрубает наши отношения, или на себя, что позволил себе однажды оступиться. Может, если бы я тогда не изменил, было бы всё иначе. Значит ли сегодняшнее, что всё точно кончено?

— Алло, Игорь? — звоню я другу, единственному, кому я могу доверять.

— Привет Макс, как твои дела, брат? — начинает он, словно и не было нашей сегодняшней перепалки.

— Слушай, мне помощь нужна твоя. Организуй мне через нашу службу безопасности слежку за домом моей тёщи. — цежу я сквозь зубы, со всей силы сжимая руль руками, что тот аж трещит характерным звуком.

— Что-то голос у тебя странный. И просьбы такие… Ты не пьяный там?

— Да отвечай ты мне нормально, без лишних вопросов, блин! — не сдерживаюсь и повышая голос.

— Хорошо, будет сделано. — отвечает Игорь после недолгой паузы, видимо, выжидал, когда я успокоюсь либо продолжу орать. — ты такой нервный последнее время, слово тебе не скажи. Сделаю, ладно. За кем следить-то? За тёщей, получается?

— И за тёщей и за женой моей. Они сейчас, вероятнее всего, вместе жить будут. Мне нужно, чтобы каждый раз, когда они выходят из дома, мне поступал звонок и я знал, вместе они ушли или по отдельности и куда.

— А что случилось-то? Ты что, с тёщей накосячил?

Этот проницательный уродец, по совместительству мой лучший друг, как всегда, читал меня, словно открытую книгу. Как он это делал, для меня всегда было и будет загадкой.

— Вопросы, Игорь, много вопросов! — снова заорал я со злости и от его длинного носа, который он суёт куда не надо.

— Всё ладно, сегодня отправлю людей, нервный ты мой человек.

— Сейчас! — грозным тоном прорычал я и бросил трубку.

Сам я не могу стоять здесь и следить за домом. Тем более на своей машине. Да и вряд ли они в ближайший день выйдут из дома. Как же бесит это ожидание. Как же бесит ложь, которую ты не можешь опровергнуть. Одно дело, признаться в том, что ты реально натворил, а другое, принять то, что тебя оболгали и ничего с этим не делать. Я ещё переверну всё с ног на голову. Не знаю как, но София узнает правду. Либо я не Максим Аверин.

Глава 17

Через два мучительных дня ожидания мне поступает смс. Я ожидал увидеть сообщение от слежки, что они зафиксировали, как София одна уходит из дома и это мой шанс поговорить с ней, но я ошибался. Это был адвокат Софии, который прислал мне копию заявления на развод.

От ярости у меня снесло крышу, я начал крушить всё вокруг. Единственное, что радовало, так это то, что никто этого не увидит, потому что я был у себя дома в этот момент, а не в офисе. Бью стены со злости, сбивая кулаки, переворачиваю с грохотом стол, кидаю по квартире деревянные стулья, что они аж разлетаются на куски. Ору, что есть мочи. Ненавижу! Ненавижу себя, за то, что сделал. Ненавижу людей, которые манипулируют другими людьми ради своей выгоды. Это касается моей тёщи, в первую очередь. Но я и сам так всю жизнь делал. Если бы не делал, не был бы тем, кем стал. Мы с тёщей, видимо, два сапога пара. Достойны друг-друга, блин!

София.

Прорыдав несколько дней я уже было хотела пойти прогуляться, но мама начала наседать на меня.

— Я уверена, что он или его люди сидят в машине возле нашего дома и только и ждут, когда ты выйдешь. — её голос был строг, но при этом выдавал волнение.

— Не могу же я здесь сидеть и бояться всю жизнь? — сокрушаюсь я.

— Я тебя защищу от этого мерзавца, милая. — мама гладит меня по голове и прижимает к своей груди, — потерпи немного, разведёмся с ним, я тебе обещаю. И запрет на приближение от него в суде выудим. Всё хорошо будет. Я уже связалась с адвокатом и он оперативно работает, скажу я тебе.

— Что там? — отпрянула от мамы и посмотрела на неё вопросительно.

— Максим уже получил извещение о разводе. — она улыбается.

Неожиданно. Мама действует оперативно. У меня закрадывались мысли, что тут как-то не чисто. Она ведёт себя странно. Будучи всегда властной и холодной по отношению ко мне, сейчас она ведёт себя так, будто я её любимая и ненаглядная дочь, которую она оберегает, как никогда прежде. И чего это вдруг? Я нашла для себя только одно объяснение этому. Измена Максима и последующие его приставания к ней напомнили ей моего отца, после разрыва с которым она уже не была прежней. Она хочет чтобы мне это далось не так тяжело, как ей когда-то. Это единственное объяснение, которое пришло мне в голову. Надеюсь, что это так.

— Хорошо, — тихо процедила я и уставилась в белую фарвфоровую кружку, в которой меня ждал уже полуостывший чай.

Я не выходила из дома матери уже неделю. Целыми днями то и делала, что смотрела в окно на летающих птичек, которые напоминали о моей безысходности, от чего квартира начала напоминать мне клетку. Мама перестраховывалась и каждый раз, выходя из дома в магазин или по каким-то своим делам, запирала меня за замок. Я не могла выбраться из дома без его ведома. Она безусловно хочет для меня лучшего и наверняка знает как это всё сделать во благо мне.

Я очень сильно всегда идеализировала Максима, слишком много места в моей жизни он собой занял. Теперь, в моей душе будто пустое место, которое я не знала, чем заполнить. А дыра всё прожигала грудь. Я пообещала сама себе забыть его и возненавидеть, но сейчас, это даётся с огромным трудом. Может, через время я смогу. А пока, я смотрела в окно на играющих детей внутри двора на детской площадке и тихо плакала, периодически вытирая слёзы, сокрушаясь о том, что я до сих пор не родила.

Только в моей голове промелькнула мысль о беременности, как я ощутила неудержимый спазм рвотного позыва. Ну вот опять. Да что же такое со мной происходит?

Облила лицо холодной водой, почистила зубы. Смотря в зеркало на своё отторжение протянула: — что же с тобой происходит, Софа?

Ответа не было. Его просто не было в моей голове и взяться было тоже не откуда. Говорить маме об этом я желания не имела. В голове лишь мелькали мысли в стиле, а что, если тест был ошибочным? От этого поджилки тряслись и меня бросило в холодный пот. Боюсь представить себя матерью одиночкой. Да, наверняка мама ободрит меня и скажет, что мы справимся, ведь она в своё время справилась одна. Но этот опыт пережить я не хочу. Только не одна. Только не так.

Звук поворачивающегося ключа в замочной скважине отвлёк меня от своих мыслей. Мама пришла домой. Нельзя показывать ей, что я плакала. Она сильная и я сильная.

Мама была не одна. Она привела с собой мужчину, лет сорока, чем удивила меня. «Кто он такой?» — пронёсся голос в моей голове. Красивый, с чётким овалом лица, выбритый, голубоглазый, высокий, статный мужчина. Его начищенные туфли прямо таки блестели и отражали окружающий свет. Тёмно-синие брюки строго выглажены с ярко выраженными стрелками. Накрахмаленная белоснежная рубашка выступала из под пиджака. На руках нет колец, только золотая цепочка на запястье. Выглядит очень успешным и самоуверенным мужчиной. От него прямо веет самоуверенностью.

— Здравствуйте, София. — он тянет мне руку, улыбаясь.

— Здравствуйте. — тихо отвечаю я и даю ему руку.

Он поцеловал меня в тыльную сторону ладони. Его мягкие губы мимолётно скользнули по моей коже и я машинально оттянула руку назад. Он посмотрел на меня как на дуру, но ничего не сказал.

Глава 18

— Извините. — я попросила прощения за столь резкое своё поведение, осознавая, как нелепо это выглядело со стороны.

Меня просто на секунду охватила паника. Я сейчас была не готова принимать внимание от мужчин, вспоминая предательство мужа. Это какой-то триггер. Может, я возненавидела мужчин подсознательно и не осознаю это ещё? Не знаю, почему так поступила.

Хотя, это конечно же, не было никаким признаком того, что он чего то от меня хочет. Мы ведь увиделись первый раз и это скорее его аристократические манеры. Но целовать руку женщины сейчас не в моде, если не ошибаюсь.

— Дочка, это наш адвокат, Евгений Родионов, познакомься. — мама, наконец, ответила на мой вопросительный взгляд.

Теперь мне стало всё понятно. Такого уровня люди не характеризуются плохими манерами. Вот почему он ведёт себя так.

— Очень приятно, — протянула я, — ещё раз извините, я просто…

— Ничего, ничего, я понимаю, не переживайте. — оборвал меня Евгений, от чего я была ему благодарна. Не придётся нелепо оправдываться, будто пятилетняя девчонка за совершённую шалость перед мамой.

Мне не хотелось оправдываться и что-либо объяснять сейчас. Он понял меня по взгляду. По моему растерянному пустому взгляду. Я лишь кивнула ему в ответ. Я думаю, что он всё понял.

Проходя мимо меня на кухню Евгений рассекал воздух и запах его парфюма ударил мне в нос. Такой же парфюм, который я дарила мужу год назад. Тот самый парфюм, которым он ни разу не пользовался. В голове снова накатили мысли о нём. Они у меня из головы почти и не выходили последние несколько недель. Эти секунды, пока мы шли на кухню, я чуть не разрыдалась вновь от накативших флешбеков, но обернувшаяся мама подавила во мне это желание. Я сглотнула тугой, горький комок в горле и быстро выдохнула, чтобы успокоиться. Никто не заметил моих эмоций.

— Расскажите мне по-подробнее, София, — начал адвокат, когда мы уселись за кухонным столом, — как вы пришли к этому решению?

Достав из своего дипломата множество файлов, адвокат разложил бумаги на столе, поправил очки на переносице и уселся в удобное для него положение, выровняв при этом спину, будто по струнке. Осанка у него была реально отличная, будто он занимался когда-то давно бальными танцами и привычка держать спину настолько ровно у него просто осталась на всю жизнь. Это придавало ему статусности. Я аж сама расправила плечи, смотря на него.

— К какому решению? — я словно заворожённая смотрела на его и не могла сосредоточиться на его вопросе. Мозг в кучу собрать тяжело.

— Дорогая, что с тобой? — вдруг произнесла раздражённо мама, — Евгений просит тебя назвать причину твоего решения развестись с этим уродом.

— Ну Ольга Андреевна, ну что вы так? Не наседайте на дочь, — мягко произнёс адвокат, посмотрев на меня с некой заботой в глазах, — ей и так сейчас тяжело.

По виду мамы я могла сказать, что она совсем не хотела прогибаться под адвоката и еле смогла сдержать себя. Уж очень сильно было видно невооружённым глазом её раздражение сегодня. И чего это с ней?

— Извините, — сухо выдавила она, прикусив щёку, — продолжайте.

— Ну так вот… — начал было повторять свой вопрос Евгений, но я его опередила.

— А почему это важно? — спросила я.

— Дело в том, что ваша мама сказала, что вы застали его в постели с двумя женщинами сразу, — спокойным низким голосом произнёс он, — это может быть веским поводом для требования моральной компенсации.

— Да ничего мне от него не нужно! — я откровенно психанула, когда адвокат напомнил мне ту ужасную сцену. Это всё ещё меня дико триггерит. Даже не подозревала, насколько сильно.

— Не говори глупости, дочка! — мама подскочила со своего стула и чуть ли не с криками начала возмущаться, — ты должна его засудить! Проучить этого кабеля! А как же я? Я тоже на него в суд подам за домогательства!

Я смотрела на неё с выпученными глазами. Она своим поведением меня дико удивляла. Обычно холоднокровная женщина сейчас пустилась в эмоции, да ещё какие.

— Ольга Андреевна, я попрошу вас успокоиться! — повысил голос Евгений, чем в ту же секунду осадил мою мать.

Он прикрикнул, но я ощущала, что он выдал это даже не на десять процентов от всей своей силы. Но несмотря на это, даже я вздрогнула. Не представляю, как он может кричать в полную силу, учитывая его глубокий и басистый голос. В зале суда он, наверняка, может кого-угодно поставить на своё место.

— А вас, я прошу тоже успокоиться, София, — он обратился ко мне, опустившись с крика на почти шёпот.

Никакой агрессии или давления в мою сторону я от него не чувствовала. Это тот человек, которому можно и нужно открыть душу, я так чувствую. Но мы знакомы пять минут. Это так тяжело, говорить на такие темы с человеком, которого видишь первый раз в жизни, а говорить нужно. Тяжело побороть себя.

— Я…я…я… — видя вопросительный взгляд Евгения, я не знала с чего начать и просто мямлила себе под нос. Он будто сводил меня с ума своим видом.

Глава 19

— А пойдёмте, София, выйдем отсюда, — внезапно предложил Евгений, от чего у мамы глаза чуть не вышли из орбит, — вы давно из дома выходили?

— Я не… — растерявшись от такого предложения, я не успела ничего сказать, как мама меня снова перебила.

— Нет! Ей нельзя выходить из дома! — отрезала мама, — что за фокусы такие, Евгений?! — почти закричала она.

— А, теперь я понял, — многозначительно протянул он в ответ и начал быстро собирать свой дипломат, встав со стула.

— Что вы делаете?! — удивлённо всрикнула мама, снова подскочив со своего места.

Евгений молча продолжал собираться, а я, мотая головой из стороны в сторону, как меж двух огней, смотрела то на маму, то на адвоката, будучи в полном недоумении и непонимании, что сейчас происходит.

Взяв дипломат в одну руку, он протянул мне вторую, желая, чтобы я положила свою ладонь в его. Я смотрела на него снизу-вверх абсолютно заворожённо. Своим нестандартным поведением он совершенно сбил меня с толку. Но желание сделать так, как он просит, меня переполняло с каждой секундой всё сильнее. Не знаю почему, не знаю зачем, но я хотела сделать это. Возмущённые крики мамы заглушились, когда его прямой взгляд упал ровно в мои глаза. Я ничего не слышала и не видела. Спонтанные решения вообще никогда не были мне свойственны, но сейчас, отчаявшись, я решила сделать именно так.

Когда я положила ладонь в его руку, он резко потянул меня в сторону выхода.

— Да как вы смеете?! — закричав, мама схватила меня за руку и я оказалась канатом, который перетягивают туда-сюда.

Я постаралась с силой вырвать руку из его захвата, а Евгений подтянул меня ещё сильнее. Рука выскользнула из захвата и мамины ногти оставили на моём запястье глубокие царапины. Боль пронзила запястье и прокатилась утихающей волной до самого локтя. Больно. Жжётся, словно огонь.

Евгений вытянул меня к двери, без слов указав пальцем на обувь, параллельно закрыв своей широкой спиной меня от матери. Мама всё кричала и даже била его по спине, но он не реагировал, словно железный киборг. Ни одна мышца на его лице не дрогнула.

— Да я сейчас в полицию позвоню! Это похищение человека! — заистерила мама, будто сама веря в то, что говорит.

— А София напишет на вас заявление за ограничение свободы, — отрезал Родионов, — вот и посмотрим, кто в суде выиграет.

Мама выпучила глаза и открыла рот от удивления, но ничего не успела сказать, потому что Евгений захлопнул дверь с наружней стороны и мы побежали вниз по лестнице. Он не отпускал мою руку. Я бежала от единственного родного человека в моей жизни с совершенно незнакомым мужчиной, не зная куда и ничего не зная о нём. Что со мной произошло? Неужели я схожу с ума и совершаю абсолютно неадекватные поступки не осознавая, что делаю?

Подъездная дверь открылась и летнее солнце ослепило меня. Евгений всё также тянул меня, пока я тёрла глаза, пытаясь сориентироваться. Когда мои глаза наконец привыкли к свету, я оказалась перед открытой дверью серебристого седана бизнес класса. Роидонов даже не спрашивая моего разрешения и согласия потянул меня внутрь, а когда я плюхнулась на сидение, взял мои ноги за лодыжки и резко закинул их внутрь и захлопнул за мной дверь.

Я была в шоке от происходящего, но не смотря ни на что, даже не пыталась сопротивляться. У меня было стойкое предчувствие, что опасность мне не грозит. Он делал всё так жёстко, но одновременно так аккуратно, что не доставлял мне дискомфорт. Прикосновения его рук были плавны и нежны, несмотря на скорость его движений.

Мотор зарычал с большой силой, эхом распространяясь на весь район. Мы со свистом шин двинулись в путь. Я увидела в зеркало, как мама выбежала за нами следом, но не успела нагнать нас. Лишь что-то кричала и размахивала руками, но от рёва машины я ничего не могла разобрать.

Выехав со двора, рёв мотора подутих и стиль вождения Евгения стал более плавным. Моё сердце начало стучаться намного медленнее. Стрессовый момент закончился. Теперь, я могу спокойно спросить его, что же здесь вообще происходит.

— Извините, Евгений, — начала было я, — а что собственно…

— Тихо! — отрезал он, перебив меня, от чего я обомлела.

Он настороженно и нахмурившись смотрел в зеркало заднего вида. Через секунду мотор заревел и меня вжало в сидение с ещё большей силой, чем до этого. Мы резко ускорились. Евгений ловко управлял машиной и «играл в шашки» на дороге, объезжая поток машин с явным превышением скорости, от чего дико напугал меня. Я никогда так не ездила. Даже когда муж был злой и куда-то спешил, не обращая внимания на мои крики, всё равно так опасно не ездил. А здесь, какое-то сумасшествие, честное слово. Меня одолел дикий безудержный страх. Если столкнуться на такой скорости, мы точно не выживем.

— Что происходит?! — почти впав в истерику, выкрикнула я.

— За нами погоня!