Измена для двоих

Пролог

Да! Завтра мой День рождения! Мне исполняется восемнадцать! Наконец-то!

День, который я так давно жду!

День, когда я одновременно подарю своему любимому себя и получу самый драгоценный для меня подарок — его!

Мы с Данилом вместе уже год, но к главному так и не подошли, что очень странно в наше время. И дело не в том, что я не хочу. Будь на то моя воля, я бы уже подарила любимому самое ценное, что у меня есть. Но он настаивает, что это должно случиться только после моего совершеннолетия.

И вот завтра оно наступит! Больше он от меня не сбежит.

Сегодня я пораньше ушла с пар, чтобы основательно подготовиться к столь волнительному событию.

Красивое белье у меня уже куплено, осталось довести себя до совершенства. На этот раз он не сможет отказаться...

Признаюсь, я так сильно хочу нашей близости, потому что Данил — моя первая и единственная любовь. Я уже очень долго схожу по нему с ума. Но...

Я слишком скромная, чтобы настаивать на своем. Вот если бы была хоть немного характером похожа на сестру, уже бы добилась желаемого.

Она у меня весьма активная, особенно с противоположным полом. И кажется, уже давно не девственница. Трудно остаться невинной, находясь в отношениях с таким парнем, как лучший друг Данила — Александр Максимовский... Уж он точно никогда бы не отказался от близости.

Весь его облик говорит о том, что этому ненасытному коту просто жизненно необходим секс. Впрочем, думать так о парне сестры не очень-то прилично… чего это я… отбрасываю нелепые образы из головы.

Однако рядом с нашим домом встречаю именно его. У нас завязывается немного странный диалог о предстоящем празднике, которому я не придаю большого значения, и он куда-то уходит. Куда, я узнаю потом…

Махнув ему на прощание, захожу в подъезд и поднимаюсь на пятый, напевая под нос песню, которая звучит со всех углов, и переделывая ее под себя: «о мама, мама, я схожу с ума, его улыбка, мама, кругом голова»... Но странное дело — сегодня перед глазами не улыбка любимого Данечки, а неожиданная скупая от Александра...

Тьфу ты блин, только этого не хватало...

Нелепо как-то... думать об улыбке Сани, собираясь завтра распрощаться с девственностью в объятьях Данила. Но ничего не могу поделать — она навязчиво засела в мозгу и ни в какую не хочет убираться оттуда, будоража нервные рецепторы.

Бессильно злясь на себя и свое охреневшее воображение, яростно засовываю ключ в замок и толкаю дверь.

Недвусмысленные звуки оглушают меня почти сразу, заставляя сердце остановиться. Неужели мама со своим молодым муженьком Кириллом? Вот засада.

Я действительно пришла не вовремя с занятий. Никого не предупредила, что буду раньше обычного... Как неловко...

Но почему звуки не из их спальни и даже не из гостиной? Почему эти ахи и охи раздаются из комнаты сестры?

Нет, мама при всей ее вольной фантазии никогда бы не пошла на такое... Значит... Неужто сестрица...

Нет, не может быть... Она же не станет это делать с кем-то, кроме Александра... А он точно остался внизу…

Я даже представить не могу того парня, на которого можно променять нашего Максимовского...

Делаю шаг вперед, испытывая просто невероятное любопытство... Я всего лишь хочу посмотреть, кто он... Это желание сильнее здравого смысла. Я даже не сразу понимаю, что сейчас увижу нечто откровенное...

Лишь в последнюю секунду осознаю и замираю. Нет, наверное, не стоит...

Однако мужской голос заставляет задрожать.

— Детка, ты сумасшедшая...

Так и не заглянув в комнату, шарахаюсь от двери и вжимаюсь в стену, тяжело дыша. Бешеные удары сердца ощущаю совсем не там, где они обычно должны быть, а словно всем своим существом: в ушах, в голове, в руках, в дрожащих ногах, даже в животе...

Я не могу не узнать этот голос. Правда, меня деткой никогда не называли...

Данил... Что ты творишь?

Наверняка я просто что-то путаю… — пытаюсь спасти свой рассудок.

Все же заглядываю в комнату, и мои худшие опасения подтверждаются. Они даже не в постели. Делают это, стоя у стены.

Ничего не скажешь, безумно эротичное зрелище — страсть захватила обоих так, что ничего не видят и не слышат.

Смотрю на них словно на посторонних — до чего же красивые движения...

А вот мое тело наоборот — онемело и не в состоянии шелохнуться. Впрочем, мозговая активность тоже на нуле. Да и эмоций никаких. Меня как будто выключили.

Только когда сестра издаёт протяжный стон, я немного прихожу в себя, понимая, насколько это ненормально вот так наблюдать за ними...

И одновременно ощущение, будто смотрю в зеркало… Если бы когда-то я последовала совету Данила и регулярно качалась в тренажерке.

Но увы, это не мои идеальные загорелые ноги сейчас обвивают его поясницу, и не мои руки с крепкими бицепсами лежат на его плечах, не мои длинные наращённые ногти царапают мускулистую спину, не мои глаза закрыты от удовольствия и не мое лицо искажено сладкой истомой...

Глава 1

7 лет спустя
— Яна Вячеславовна, — обращается ко мне Марина Григорьевна, директор нашей школы. — Хорошо поработали. Неделя прошла замечательно. Если бы не ваша помощь, я бы точно зашилась и ничего не успела. Спасибо.
Она закатывает глаза, молитвенно сложив руки на груди.
— Не преувеличивайте, Марина Григорьевна, я просто немного вас разгрузила, — улыбаюсь в ответ.
Мне, конечно, приятно, но я и в самом деле ничего особенного не сделала. Я уже не впервые помогаю пожилой женщине, в том числе разобраться с кучей накопившихся дел в такие сложные периоды, как например, начало учебного года.
Вообще-то, я работаю здесь учителем иностранного, но еще с самого открытия школы предложила ей свою помощь, хоть и не имела большого опыта, а она ее приняла. Но кто из нас кому больше помог, еще большой вопрос. Я получила просто неоценимый опыт.
Наша частная школа тогда еще была никому неизвестной и к тому же имела небольшой педагогический состав, но несмотря на это, уже через год получила отличные отзывы в сети, а среди жителей города о нас пошла молва как о прекрасном учебном заведении, создавая нам неплохую репутацию.
Поскольку как у учителя иностранного у меня было чуть больше свободного времени, то я и вызвалась помогать. Доплачивали мне за это не то чтобы много, но я и тому была рада после универа.
И вот, спустя три года усердной работы, мы впервые приняли в разы больше учеников, чем прежде. Поэтому Марина Григорьевна опять немного зашилась, попросив меня выполнить некоторые поручения по подготовке к первому дню учёбы.
— Отдохните хорошо на выходных. Жду вас в понедельник с новыми силами, — обращается ко мне с мягкой благодарной улыбкой.
Мы прощаемся, и я отправляюсь домой, в свою маленькую уютную квартирку, доставшуюся мне от бабушки отца. Той не стало, когда я уже заканчивала универ, и хорошо, что другие внуки не претендовали на наследство, иначе я бы не выдержала. Бабушка долго болела и последний год дался мне с большим трудом, морально я бы не вытянула еще и конфликта с родственниками.
Бабушку я очень любила, поэтому кардинально менять в квартирке ничего не стала. Вся обстановка до сих пор напоминает мне о ней и днях, проведённых вместе после моего переезда. Я лишь слегка освежила ремонт в ее комнатке.
Городок, в котором я оказалась после побега из дома, еще меньше моего родного. Конечно, не деревня, но численность население небольшая. Из ВУЗов только педагогический. Как раз тот, что мне нужен. Перевестись проблем не составило.
Многие жители знают друг друга лично, а если и не знают, то общих знакомых у каждого полно. В первое время мне было совсем непривычно подобное, но со временем я освоилась. Поскольку я собиралась работать учителем, то для меня было важно иметь положительную репутацию с самого начала.
Правда я думала, что придется устроиться в общеобразовательную школу, но мне повезло и после окончания универа меня познакомили с Мариной Григорьевной, как раз открывавшей единственную частную школу в городе. Признаюсь, нам пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться успеха, и только в этом году они начинали по-настоящему окупаться.
Директор, как всегда, особенно переживала, что за лето я умудрюсь с кем-то познакомиться и выйти замуж, но я заверила ее, что подобное нам еще долго не грозит. Она поглядывала на меня со снисхождением каждые каникулы, мол, это дело такое, не успеешь глазом моргнуть, но я в себе более чем уверена.
После предательства Данила и Юли я сомневаюсь, что вообще когда-нибудь смогу довериться хоть одному мужчине. Слишком тяжело мне далась та потеря.
От мамы, с которой единственной я созванивалась после отъезда, узнала, что сестра так и не сошлась с ним и, как ни странно, по-прежнему остается с Максимовским. Узнал ли Саня о них, я даже предположить не могу. Но думаю, что вряд ли.
Мне пришлось рассказать маме, почему я так внезапно сбежала, иначе она бы меня из-под земли достала, но я попросила ее ничего не говорить сестре. Правда, не уверена, сохранила ли она мою тайну. Юлька пыталась со мной связаться некоторое время, но потом бросила попытки. Возможно, все поняла.
Мне было тяжело, не стану скрывать. Простить и понять ее намного сложнее, чем Данила. Она ведь знала, как я его люблю, но все равно сделала это! Ни для кого в нашей семье не было секретом, что я испытывала к нему ещё до того, как мы стали встречаться. Но она все равно пошла на предательство.
И я до сих пор не могу принять тот факт, что всадить нож в спину могут даже самые близкие и родные. Поэтому для меня тем более странно будет полностью поверить какому-то мужчине.
Наверное так и останусь, как там это раньше называлось? Старой девой. Я даже с мужчиной до сих пор ни с одним не была в свои двадцать пять. Хоть и пыталась как-то в универе начать отношения без какой бы то ни было привязанности, да только дальше первого свидания ничего так и не зашло. Не смогла я без любви, хоть и боюсь ее как огня.
Может пора к психологу обратиться?
С другой стороны... А оно мне надо? Меня моя жизнь устраивает! Детей у меня даже больше чем надо. Я по-своему люблю каждого ученика и отношусь к ним соответственно. Так что не уверена, что хочу собственных. У меня ещё и котенок появился недавно. Мне хватит.
Жаль только, что иногда по вечерам немного тоскливо. Прямо совсем чуть-чуть. Хочется какого-то идеального человека рядом, с которым можно и поговорить, и пообниматься, и который всегда будет верен. Но таких не бывает! Я точно знаю.
Захожу в магазин и покупаю маленький тортик, а также маленькую бутылочку игристого. Нужно отпраздновать первую учебную неделю. Денег у меня осталось в этом месяце не очень много, но поскольку зарплата уже послезавтра, то грех не порадовать себя за успешную работу.
Однако в отделе, где я выбираю эту самую бутылочку, на меня нечаянно наталкивается мужчина.
— Простите, — извиняется торопливо, хватая с полки крепкий дорогой напиток.
Меня же пробирает до костей от его голоса, и я застываю на месте. Хочется провалиться сквозь землю, лишь бы обладатель этого такого знакомого голоса не повернулся сейчас и не узнал меня.
Что он здесь делает, в нашем захолустье?
Затаив дыхание, жду, когда он уйдет, и поворачиваюсь следом за ним, чтобы оказаться за его спиной. Но увы, не замечаю, как корзинкой задеваю бутылки на полке, и они одна за одной падают с громким звоном на пол.
Вот так вот пытаться остаться незамеченной! Только я так умею…
Он поворачивается и пронзает меня своим взглядом до самого сердца.
— Яна? Ты?

Глава 2

— Яна? Ты? — Узнал! Сразу же... Хотя… чему я удивляюсь? Данил всегда был неравнодушен к нашей с Юлей внешности, несмотря на небольшие различия, в основном созданные сестрой искусственно. Вряд ли он бы смог забыть одну из нас, даже если так и не стал встречаться с ней после моего побега. Но такой бурной реакции я от него все равно не ожидаю. Хватает меня за плечи и встряхивает, словно куклу. — Яна, это действительно ты? Как?
Морщусь, совершенно нерадостно. Мне вовсе не нравится, что он позволяет себе подобное. За семь лет, что мы не виделись, я поотвыкла от того, что какой-то мужчина может просто взять и сделать со мной все, что ему вздумается. Я уже не та послушная милая девчонка.
Поднимаю локти и избавляюсь от его рук. Получается неожиданно легко, но он, видимо, просто не ожидает сопротивления.
— Что тебя удивляет? Ты сам-то как здесь оказался? Наверняка не случайно.
Хочет что-то сказать, но закрывает рот, так ничего и не выдав, очень долго смотрит на меня, обдумывая нечто важное. Проходит взглядом с ног до головы, оценивая. А у меня мурашки бегут от его голубого взора.
Неужели я до сих пор неравнодушна к нему?
Нет. Это так глупо. После стольких лет боли. После такого жестокого предательства дрожать, стоя перед ним — не верх ли идиотизма?
— Теперь я понял... — выдает он в итоге, но мне как раз ничего не понятно. Что там в его голове сложилось? — Идём. Ты именно то, что мне сейчас нужно!
Чего? Обалдело смотрю, как он снова тянет ко мне руки с намерением схватить. Отскакиваю назад и возмущённо вскрикиваю, привлекая внимание другого посетителя. Косится на нас, и я запоздало вспоминаю, как только что разбила пару бутылок, и чуть было снова это не сделала, поскользнувшись. Спасает лишь быстрая реакция Данила, схватившего-таки меня и дернувшего на себя.
Тут в зале нарисовывается продавец с явным намерением наорать на нас за разбитое. Тогда я с ужасом понимаю, что у меня наверняка нет столько в наличии, сколько я умудрилась уронить на пол. Зарплата ведь только послезавтра. В этом месяце я знатно потратилась на новый гардероб к учебному году, поэтому теперь без денег. То есть как минимум придется отказаться от того, что я выбрала, чтобы порадовать себя, как и от идеи отметить выходной. И еще не известно, хватит ли вообще денег покрыть ущерб. Будет жутко стыдно, если они из принципа полицию привлекут. Учительница, называется!
Бросаю растерянный взгляд на Данила. Он тоже понимает, что вот-вот случится скандал. Отстраняет меня и очаровательно улыбается продавцу, прекрасно представляя, какое действие имеет его улыбка на женщин любого возраста и должности.
— Простите, пожалуйста. Это я виноват. Случайно задел девушку. Все оплачу. Извините за беспорядок.
Перехватывает мою корзину и мое запястье с тем самым упрямым выражением лица, по которому я прежде всегда понимала — лучше не спорить.
Наверное, если постараться, то я смогу рассчитаться за разбитое, но это придётся выскребать по сумке все наличные, в том числе мелочь. Так стыдно...
А вот пусть он и рассчитывается! Ведь в конце концов, так и есть — он виноват, испугал меня!
Позволяю ему пока что взять инициативу в свои руки, но как только выйдем из магазина, сразу же свалю поскорее...
Да-да... Обманывать себя очень легко. А на деле я даже не могу и слова сказать, потому что он с такой скоростью все делает, что я не успеваю переваривать.
Еще и предательское сердцебиение не дает соображать достаточно быстро.
В голове одни вопросы. Что он делает в моем городе? О чем подумал, когда увидел меня? Что означают его слова? Ну и конечно... рад ли он меня видеть? Скучал хоть немного? Беспокоился? Или ему было совершенно плевать?
Дура! — ругаю себя мысленно. — Как можно вообще о таком думать? Разве это важно сейчас?
И какое он имеет право вот так настойчиво меня куда бы то ни было вести? То, что оплатил за меня, вовсе не дает ему такого права.
Резко останавливаюсь, наконец беря себя в руки. Но сердце все равно продолжает стучать как бешеное.
Это просто от быстрой ходьбы — уверяю себя. И вовсе не из-за его внезапного появления.
— Данил, стой! Хватит меня тащить!
— Дело срочное. Идем со мной. Потом все объясню, — рявкает, не оборачиваясь.
— Ты считаешь, это нормально, вот так появляться здесь и без моего согласия вести меня куда-то там? Серьезно? — Возмущаюсь, но глаза вопреки моей воле жадно разглядывают его.
Повзрослел, — отмечаю сразу. — Возмужал. Стал еще интереснее чем прежде. Только взгляд жестче, и морщинка меж бровей глубже. Я помню его совсем другим. Сейчас он уже не тот мальчишка, от которого я сходила с ума. Но не менее красивый, сволочь такая. Аж коленки дрожат, до чего хорош. А прежняя прическа сейчас ему даже больше идет. Он так и не отрастил волосы на затылке, там по-прежнему красуется татуировка с какими-то азиатскими мотивами.
Мои слова его и правда заставляют задуматься. Тормозит.
— Мне нужна твоя помощь, — бросает коротко. — Это какое-то чудо, что я встретил именно тебя. Я не знал, что делать, но ты появилась так вовремя, как посланница самих Небес. Яна. Ты должна спасти Юлю.
Что? У меня перехватывает дыхание. Самая первая мысль: Юля в опасности? Но уже следующая: никому я ничего не должна! Ее и озвучиваю дерзко.
— Не знаю, что там у нее случилось, но не втягивайте меня! Я семь лет жила без вас спокойно и не собираюсь ничего менять.
Снова разглядывает меня, и я чувствую, как краснею. Мой новый скромный костюм для школы кажется сейчас каким-то "бабским". Нет-нет, не подумайте, что у меня нет вкуса, но на самом деле я обычно специально выбираю такую одежду, чтобы привлекать поменьше внимания к себе, особенно со стороны противоположного пола.
Данил явно оценил всю его асексуальность.
— Оно и видно. Как была мышкой, так и осталась.
Его слова ранят. Все эти годы я нет-нет да и думала, что вдруг тот секс с Юлькой был лишь случайностью. Что на самом деле ему нравилась я. Но в то же время я интуитивно понимала, что просто обманываю себя. Тут скорее наоборот — он встречался со мной, потому что Юля была недоступна.
Сейчас он всё подтверждает, и мне больно от окончательного признания этой правды.
— Тебя это не должно волновать. Отдай мой пакет и сделаем вид, что не виделись. — Протягиваю руку, чтобы забрать у него свой тортик и шампанское. Но он не спешит. — Хорошо, оставь себе.
Разворачиваюсь и иду в противоположную сторону. Душевное спокойствие важнее вкусняшек.
— Ты разве не хотела бы спасти сестру? Совсем безразлично, что Юля в беде? — раздается позади, но я даже не замедляю шаг. — Думаешь, я шучу? Ей реально угрожает опасность.
Даже слушать не желаю. Какая опасность? Почему ее должна спасать именно я? У нее есть мужчина. Максимовский. Мама мне регулярно отправляет письма с этой информацией. Вот пусть он ее и спасает. Ах да, судя по тому, что Данил в курсе Юлькиных проблем, то у нее как минимум два защитника. Я здесь причем?
— Видимо, не шутишь, — отвечаю тихо, хотя собиралась молчать до последнего. Почему-то опять больно. Почему о ней все беспокоятся, а на меня всем плевать, как всегда? Семь лет я не была нужна ни Юле, ни ему. Даже когда они догадались, почему я так внезапно исчезла, ни один, ни другой даже не извинились. А сейчас он еще и требует, чтоб я моментально бросилась ее спасать, позабыв о себе.
— Вот именно. Если б это не было так серьезно, я бы никогда не подумал тебя просить.
Останавливаюсь и поворачиваюсь. В груди кипит возмущение.
— А ты и не просил, между прочим! Ты просто схватил меня и потащил за собой! — Морщится от моего крика и озадаченно чешет затылок, словно и не заметил грубости своего поведения, пока я не ткнула носом. — Извини, Данил, но у меня нет желания дальше с тобой болтать.
Поджимает губы, признавая, что не прав. Протягивает руку и возвращает мои продукты.
— Понял. — Вырываю пакет, снова отворачиваюсь и иду куда глаза глядят. Мне точно надо в другую сторону, но сейчас не до того. Сбежать – главное сейчас. — Даже не интересно, что с сестрой? Неужели ты так сильно изменилась и стала настолько равнодушной?
Он издевается. Или правда не понимает. Каждое его слово ранит. До сих пор.
Даже не оборачиваюсь и не замедляюсь. Да, мне не интересно. Если бы что-то было серьезное, например, связанное со здоровьем, мама бы позвонила. Наверное только тогда я бы наплевала на обиду. А с остальным ей пусть мужики помогают, из-за которых она так жестоко поступила с сестрой-близнецом. Благо, у них есть для того все возможности.

Глава 3

Ни о каком праздновании, разумеется, уже речи не идет. Прихожу домой совсем разбитая. Без сил падаю на диван и лежу наверное несколько часов, тупо глядя в потолок. Сначала без каких-либо мыслей, но постепенно они наполняют сознание бесконечным потоком.
Воспоминания, которые в тот день я заперла глубоко в себе, вырываются, словно новая внезапная встреча разорвала вдребезги все поставленные однажды ограничители.

Мы были дружны с Юлькой до старших классов школы, это я прекрасно помню. Всегда вместе, в одинаковых платьях, с одинаковыми прическами, с одинаковыми игрушками. Когда наши родители развелись, мы утешали друг друга и клялись, что ни один мужик не обидит нас. Каждая обещала защищать вторую от подобного...

Надо же... Оказывается, я даже эти воспоминания упрятала под замок вместе с остальными, причинявшими слишком сильную боль...

Повзрослев, мы немного отдалились друг от друга. У Юльки появились новые друзья и увлечения, отличные от моих. В частности, она встретила Александра Максимовского и его компанию парней, в которую немного позже совершенно случайно угодила и я.
Да-да, именно Александра... У меня просто язык никогда не поворачивался называть этого серьезного и немного пугающего парня Саней, как все вокруг его звали. Когда я с ним общалась, а это бывало довольно часто, я просто никак к нему не обращалась. Лишь пару раз за все время, когда так случалось, что нужно было позвать его непосредственно по имени, я не могла выдавить из себя это "Саня" и произносила каким-то полушепотом "Саша". Он тогда так на меня смотрел, что у меня до сих пор мурашки бегают от непонятного выражения его почти черных глаз.

На самом деле Александр был неплохим человек. Скажем так, он являлся нашим лидером. Данил был его правой рукой, моя сестра — его девушкой. Остальные ребята были собраны им давно, чуть ли не с начальной школы. Все его безумно уважали и слушались. А он заботился о каждом члене этой нашей своеобразной банды. Впрочем, таковой она и являлась, когда парни собирались отдельно от нас, девочек.
Как рассказывала сестра, они усердно старались выбиться "в люди" и, когда не учились, что-то там мутили не совсем законное. Я потом однажды спрашивала Данила, но он строго приказал не лезть в это дело, причем с таким серьёзным лицом, что я не посмела ослушаться.
Я поняла только одно — вся эта их незаконная или полузаконная деятельность держалась только на Александре и его исключительном интеллекте. Да-да, он был невероятно умным в свои двадцать, и я была уверена, что многого добьется в жизни. Он уже тогда неплохо зарабатывал для студента и сироты, а уж когда закончил универ, наверняка поднялся выше, но этого я точно не знаю.
Думаю, поэтому сестра его и выбрала. Она ценила деньги и способность их добывать больше каких-либо других качеств в мужчинах. Ее меньше всего волновали внешность или душевное тепло. В отличие от меня.

Вообще, мне было с этими парнями не очень интересно, никто из них не любил читать, как я, не любил исторические фильмы и уж тем более иностранные языки. Все их разговоры вертелись вокруг игр, спорта, машин — тех тем, в которых я абсолютно ничего не понимала.
Не интересно лишь до того момента, пока я не обратила внимание на Данила. Я влюбилась в него почти сразу и тогда появилась единственная потребность — видеть его каждый день.

В то время Юлька даже еще не встречалась с Александром официально. Она крутила хвостом перед всеми парнями, не отдавая предпочтения ни одному из них, в том числе и перед Данилом. И нравилась она тоже всем. Уже тогда я видела интерес к ней и со стороны Максимовского, и со стороны его правой руки.
Ну а почему, собственно, нет? Она была яркой и дерзкой, а я всегда находилась в ее тени. Она рано начала краситься и выставлять свои прелести напоказ, тогда как я одевалась весьма скромно и всегда ходила с пучком на голове.

В общем, если б не Данил и свалившаяся на мою голову первая любовь, я бы близко к сей компашке не подошла, особенно к их пугающему лидеру с черными бездонными глазами.
Но так как Даня был вторым человеком после Сани, то я просто не смогла отказаться от провождения времени в их кругу. И даже со временем втянулась. Правда всегда старалась быть как можно незаметнее.

В десятом классе, за два года до моего побега, произошло одно нехорошее событие, которое многое изменило. В противовес "банде" Максимовского в нашем маленьком городке появились еще парочка таких же. И если одна была относительно нормальной, и у нас с ней не было проблем, то члены второй оказались редкостными уродами. Они решили, что им все можно и плевать хотели на закон. Не брезговали никакими способами подзаработать. В том числе торговали незаконными средствами среди подростков.
Когда они подобрались к территории, которую наши парни считали своей, тогда и начался настоящий конфликт.
Саня категорически отказывался распространять что бы то ни было незаконное в школах и среди друзей, хоть это и было прибыльно. И всем своим запретил. Даже взял на себя роль того, кто помешает ушлепкам делать это, хотя бы не во всем городе, а в районе, где мы тусовались. Никто не просил его. Он сам взял на себя ответственность не только за друзей, но и за братьев, сестер и друзей друзей.
В итоге пострадали мы с Юлькой. Она уже тогда склонялась к тому, чтобы стать подружкой "главаря". Второй номер ее категорически не устраивал. К тому же она заметила, что Данил нравится мне. В первом же откровенном разговоре со мной на "женские темы" я ей все и выложила. Мол, да, влюбилась, жить без него не могу, сил нет, хочу быть рядом хотя бы как неприметная подружка.
Однажды она вырядила меня в свой наряд, накрасила, и мы отправились на тусовку у озера. У мамы уже тогда намечался роман с Кириллом, нашим будущим отчимом, и ей было совсем не до нас. Мы как "разумные девочки" были предоставлены сами себе.
Тем вечером и случилась неприятность. Точнее ночью, в самый разгар вечеринки. Нас обеих, и меня, и Юльку, тупо выкрали, подсыпав что-то в напитки. Как позже выяснилось, те самые уроды. Очнулись мы в каком-то то ли сарае, то ли гараже. Я, похоже, была без сознания гораздо дольше Юльки, и та за время моего пребывания в небытие успела поругаться с похитителями. Выглядела ужасно — вся в грязи, в разорванной местами одежде и синяками. Потом она рассказала, как ее били и угрожали изнасиловать нас обеих. Это было такое своеобразное предупреждение для Сани.
Когда я очнулась, мне сказали то же и велели передать это послание Максимовскому.
Но Юлька никак не унималась. Все время дерзила и огрызалась с их главным, несмотря на свой жалкий вид и мои просьбы успокоиться. Тот уже ненавидел ее всей душой. Несколько раз давал ей пощечины. Но только еще сильнее разжигал в ней бешенство. В конце концов, набросился на меня. Мол, раз ей плевать на себя, то они дружно займутся мной.
Часть парней осталась держать ее, а остальные, облизываясь, направились в мою сторону. Как же она тогда на них кричала, как пыталась вырваться, когда мерзкий рыжий урод начал меня лапать.
Слава богу, Саня и Данил явились вовремя. Ворвались в тот амбар и разгромили все к чертям.
И нас спасли. Правда так вышло, что Дане досталось успокаивать Юльку, а меня приводил в чувства Максимовский. Это конечно было весьма волнительно, его глаза тогда сверкали как черные алмазы, но мне все же хотелось, чтоб на его месте был другой парень, и чтобы волнение обо мне светилось в аквамаринах Данила.
Я, правда, не уверена, что тот нашел бы подходящие слова, чтобы внушить мне спокойствие, как это сделал Саша. Наверное, все же оно было к лучшему. Если бы меня тогда обнял Данил, да еще так нежно, я бы совсем с ума сошла. Не уверена, что не призналась бы в любви, если бы это его губы коснулись моей макушки...
Надо же... Какие воспоминания всплыли странные. Прежде я никогда не задумывалась о том дне и о Сане. Он велел мне выкинуть сей неприятный инцидент из головы, причем так требовательно, что я и правда все подзабыла. А может спрятала в том самом месте в подсознании, куда позднее улетели и воспоминания о предательстве.
А сейчас все вместе они вырвались наружу…
Оказывается, Максимовский уже не один раз спасал меня...
В день, когда разбилось мое сердце, не впервые не дал сойти с ума от ужаса.
Странное совпадение? Очень даже, учитывая, что я до сих пор его немного боюсь. Если даже Данил с возрастом стал таким суровым, что уж говорить о Сане...
А тогда...
Меня снова уносит в воспоминания, но теперь уже в другой день, самый ужасный...
Как же я была наивна, когда радовалась своему дню рождения и хотела преподнести себя Данилу на блюдечке с каёмочкой...

Глава 4

В старых воспоминаниях вдруг всплывают совершенно неожиданные нюансы, на которые тогда я почти не обратила внимания.
Итак, я наивно готовилась к своему совершеннолетию, совершенно не догадываясь, что меня ждет впереди. Летала на крыльях счастья, слепая и уверенная, что мое чувство взаимно.
Однако встреча с Александром в такой прекрасный день уже должна была меня насторожить, как плохое предзнаменование...
Он, конечно, был симпатичным парнем, но эти его ореховые глаза, которые иногда почему-то становились черными как сама бездна, слишком пугали и портили весь довольно милый облик.
Вот мой Даня, — думала я, — совершенно другое дело. Его голубые глазищи прекрасны всегда, как и длинные ресницы, придающие взгляду еще больше мягкости. И хоть у него весьма оригинальная прическа с выбритым затылком и татуировкой на нем, он все равно не выглядит таким зловещим как Саня Максимовский. При том, что он значительно выше своего харизматичного друга и мощнее в плечах.
Да, мой любимый следит за своей фигурой и ежедневно посещает тренажерный зал, доводя тело до совершенства, — с гордостью рассуждала я, разливаясь в мечтательной улыбке и представляя, как завтра увижу его во всей красе и даже смогу трогать без каких-либо ограничений.
Когда-то он хотел и меня подсадить на фитнесс, но я слишком ленивая. Ходила с ним время от времени, но в основном просто старалась много не есть, чтобы не поправляться.
А вот мою сестренку он таки затянул с собой. Она в отличие от меня оценила пользу ежедневных тренировок и посещала с Даней один клуб. Я даже иногда немного ревновала — она виделась с ним чаще меня. Но все равно я не была готова на подобные жертвы. Торчать по часу, а то и по два ежедневно в качалке. Бррр... Я лучше книгу почитаю.
Главное, что Дане нравится моя мягкая попа! — наивно убеждала я себя. Он не раз мне говорил: она лучше, чем тугие накаченные ягодицы моей сестры, которые она, между прочим, не брезговала демонстрировать всем подряд, одеваясь весьма откровенно и сексуально.
Но ничего, я уверена, завтра, моя попа в черном кружевном белье окончательно снесет голову любимому…
Встреча с Александром на пороге дома немного подпортила радужное настроение. Скажем прямо, он не совсем тот человек, которого мне хотелось видеть в тот момент, но, похоже, он приходил к Юле.
Даже не представляю, как бы все обернулось, если бы поднялся со мной... Жуть.
Как всегда, от его появления дыхание немного сбилось, и я набрала в легкие побольше воздуха. За все время нашего общения к тому моменту я все еще не переставала его чуточку бояться, хотя ничего плохого он никогда мне не делал. Не знаю, почему так...
— Привет, красотка, — обратился он ко мне с братской улыбкой. Иногда на него находило вот такое странное настроение. — Давно не виделись. Как дела?
— Прекрасно, — натянула я улыбку, за которой обычно скрывала свою робость, если того требовали обстоятельства. Подумалось, что мне нужно уже как-то привыкать к нему, наверняка скоро станем еще ближе, если они с сестрой поженятся, как и мы с Даней. Они ведь близки с моим любимым, словно братья. Возможно, они даже ближе, чем мы с Юлькой. — Ты же помнишь, какой завтра день? Вот, ушла пораньше из универа. Нужно многое приготовить.
Я была уверена, что он не может забыть о нашем с Юлей дне рождения. После того, как мы отметим его с семьей, вечером, по традиции, к нам обязательно должны прийти все члены «банды» на грандиозную вечеринку.
Мама с мужем Кириллом всегда по нашей просьбе уезжают в этот день на дачу. А отец, приезжающий ненадолго для поздравлений, возвращается к другой своей семье.
Но что-то пошло не так. Александр прищурился и ударил себя в лоб ладонью. Неужели забыл? Серьезно? Как так? И сестра не напомнила? Я в шоке.
— Черт! Совсем из головы вылетело!
— Ну ничего, — пробормотала я растерянно. — Ты ведь придешь завтра?
— Даже не знаю... У меня были другие планы.
Он поднял лицо к небу и шумно выдохнул.
Я расстроенно поджала губы. Сестренка не обрадуется, если он проигнорирует вечеринку. И уж тем более если узнает, что он забыл. Впрочем, сама виновата — должна была напомнить, а не надеяться на его память. Я Даньке напоминала.
— Ты уж постарайся. Юлька будет в ярости, — предостерегла его на всякий случай.
— Да-да, извини. — Он нервно посмотрел на часы на правом запястье. Я и сама в тот миг тоже остановила на нем взор. Красивое такое. Изящное. Совсем не похожее на мощное запястье Дани. Но при этом мужественное с проступающими венами и выпирающими косточками...
Боже, о чем я думала в такой важный для меня день? Удивительно просто…
— Ты к нам? — спросила для приличия, в тайне надеясь, что он просто шел мимо. Мне нужно готовиться, а при нем будет проблематично даже ванну принять.
— Нет, планы изменились. — Видимо, ему пришлось тогда срочно исправлять свою оплошность. Юля не простила бы подобную амнезию. — Забегу чуть позже. Не говори только сестре, что видела меня и... об этом разговоре, окей?
Я невольно усмехнулась. Видеть его таким растерянным было непривычно. Вот такой он меня ни чуточки не пугал. Особенно, когда подарил мне какую-то совсем не свойственную ему нежную улыбку. Махнул рукой и исчез.
А я, напивая «о мама, мама, я схожу с ума, его улыбка, мама, кругом голова», пошла навстречу своему кошмару... И с какой-то радости перед глазами стояла улыбка Максимовского. Это для меня до сих пор странно...
А она у него очень даже очаровательная... — подумалось тогда не к месту. — Теперь понимаю сестричку. Если он ей так улыбается наедине, то ее сердечко не могло не дрогнуть.
Хм... И правда. Так нелепо было думать об улыбке Сани... Но это длилось совсем недолго. Уже вскоре мне стало не до нее. Настолько хреново, что я реально испугалась за свою жизнь.
Вот тогда Максимовский и спас мой рассудок во второй раз, и не только рассудок, если подумать…
Я выскочила из подъезда не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть, а потом услышала его голос:
— Яна, что с тобой? Тебе плохо?
Его только тут не хватало! — первое, что пришло в голову. Надо же, я еще могла думать…
Если расскажу ему, он же убьет их обоих! — вторая мысль. Вполне здравая, между прочим. В том, что его гнев страшен, я даже не сомневалась.
Однако спазм в лёгких от столкновения с ним и понимания последствий еще усилился, и я почувствовала, что сейчас просто рухну к его ногам. В лучшем случае без сознания, в худшем — безжизненно...
Но он каким-то образом довольно быстро сообразил, что мне очень плохо. Легкая пощечина не дала нужного эффекта, и тогда он прижался губами к моим губам. Это было настолько неожиданно и странно, что я даже пикнуть не смогла и не среагировала как надо.
С чего бы ему целовать меня? — мелькнуло в голове, но…
Мощный выдох прямо мне в рот и пальцы, зажавшие мой нос, заставили слегка прийти в себя и понять, для чего эти действия. Легкие наполнились воздухом, и оцепенение спало. Второй такой же маневр вернул мне возможность самой дышать. А Максимовский подхватил меня на руки и потащил к ближайшей скамье.
— Девочка, ты как? Янка! Не пугай меня.
Яростно похлопал по щекам, заставляя их гореть. Или это просто кровь начала нормально циркулировать?
— Все, хватит, хватит, — пробормотала я тихо, останавливая его от очередной пощёчины.
— Что с тобой? Ты аж посинела.... — Но он и сам был жутко бледным.
Когда смогла сфокусироваться на его лице, увидела темные глаза и какой-то безумный взгляд, губы дрожали, желваки были сильно сжаты. Никогда до того не видела Максимовского таким перепуганным, и не думала, что его вообще можно чем-то напугать. Схватив мои ладони, он тёр их как ненормальный.
Но мне помогло, спасибо ему. Я окончательно пришла в себя и сразу сообразила, что как только он успокоится, начнет задавать вопросы и, разумеется, заподозрит неладное.
И что ему отвечать? Правду? Ни за что!
Появившееся тепло заставило заметить, что руки все еще у него, и пока я отвлеклась на свои лихорадочные мысли, он пытался согреть мои ледяные пальцы своим дыханием.
Вдруг испугавшись своих странных чувств от этого действия, выдернула их и шарахнулась назад, чем заслужила подозрительный прищур. Но в тот момент меня больше волновали мои необъяснимые чувства, чем его. Голова немного кружилась, но все-таки я была в состоянии понять, что со мной что-то не так. Я должна была рыдать и стенать от боли, а не думать о теплом дыхании Максимовского на моих ладонях и мурашках, пробежавших по позвоночнику. Удивительно, но я ничего не испытывала к Дане и Юле. Ни ненависти, ни боли. Сердце было так же холодно, как пальцы. Но его, увы, так же просто не отогреть.
Убедившись, что мне стало лучше, Саня откинулся на лавочке и громко выдохнул, наконец расслабляясь. Сильно потер руками лицо, приходя в себя от шока.
— Вот ты меня напугала.
— Прости, — а я почувствовала необходимость извиниться.
Он долго молчал, глядя в голубое без единого облачка небо и медленно брал себя в руки. Похоже, впервые столкнулся с чем-то подобным.
— И что же случилось? Что ты там такого увидела? — произнес, окончательно успокоившись.
Ну вот. Он совсем не дурак. Быстро сложил дважды два.
— Ничего! — ответила я слишком уж поспешно, что и сама тут же поняла, поморщившись.
— Врешь.
Он бросил подозрительный взгляд на окна моей квартиры. Я запаниковала. Если что-то не придумаю, то через пару секунд он все поймет.
Я должна была что-то ответить достоверное... и поскорее.
— Там...
— М? — его брови вопросительно дернулись и нахмурились, а бледные губы сложились в какой-то странной ухмылке. Кажется, сообразил даже быстрее. Взгляд моментально стал ледяным, длинные черные ресницы дрогнули.
— Там мама с отчимом! — Отмазка, пришедшая мне в голову, была просто гениальной. — Они это... Того... Я пришла без предупреждения, а они там, кхм...
Он впервые так долго смотрел мне в глаза. Не знаю, как я вообще выдержала его пронзительный взгляд и не выдала правду, которой почему-то вдруг захотелось сорваться с языка. Потребность, чтобы меня пожалели и поняли.
И уже когда я чуть было не сделала это, он усмехнулся. Схватил меня за шею и притянул к себе, посмеиваясь.
— Ну ты даешь, красотка. — Уткнувшись носом ему в грудь, я испытывала нечто неподвластное моему разуму в тот момент. — Глупая девочка.
Когда он прижался к моей макушке губами, так и вообще впала в ступор. Но он тут же отстранился, и я услышала его низкий, пробирающий до мурашек смех. Правда, какой-то немного надломленный. Так смеются люди, когда испытывают облегчение. — Больше так не делай, ладно? Не нужно так остро реагировать на подобные вещи. Ты ведь не ребёнок уже.
Да уж, а перепугался-то парень знатно. И хоть он всегда выглядел до жути серьезным и безэмоциональным, а все же, если разобраться, то был тогда не сильно старше меня и пока еще не так много повидал в жизни. Посиневших бездыханных девчонок на грани смерти точно еще не встречал. Бедный... Аж перестал быть самим собой — бесстрашным лидером нашей "банды"...
— Хорошо, — я и сама почувствовала облегчение, поняв его. — Постараюсь повзрослеть.
— Скажу Даньке, чтоб поговорил с тобой серьёзно... И Юльке тоже. Она бы точно так не отреагировала.
Еще бы...
Но их имена, произнесённые вслух, отдались в сердце звенящей пустотой. Но думать об этом и анализировать не хотелось.
Важнее было куда-нибудь увести его оттуда подальше, иначе он бы вскоре понял, что я безбожно наврала.
— Мне нужно в магазин. Кое-что докупить на завтра. Сходишь со мной, есть время? Юльки все равно пока нет дома.
Он неожиданно легко согласился без лишних вопросов, и я потащила его в ближайший супермаркет, где набрала всякой хрени, абсолютно точно нам ненужной. Но по какой-то причине я просто не могла остановиться от подобного безрассудства. Бросала в корзину все, что попадалось на глаза, не представляя, как буду рассчитываться.
Но на кассе он поступил как настоящий джентльмен, просто взял и оплатил все покупки, пока я на секунду замешкалась с картой. А потом потащил меня в кафешку неподалеку. Где вдруг достал красивый футляр. Внутри оказался безумно милый браслет с голубыми камушками. Но он был совсем не в стиле Юльки! Она такое не носила!
Вспомнив о предательстве сестры, я испытала сомнения. Может я должна ему все рассказать? Он наверное очень ее любил. Нет, он точно ее любил, я уверена. Как и Данил. Это я была лишней в этом их треугольнике.
Нет, я так ничего и не сказала. У меня просто не хватило сил. Пусть сами разбираются.
— Это тебе. Подарок на день рождения, — тем временем огорошил меня Максимовский.
Ээээ. Мне? Но...
— Саша... — опять пришлось назвать его по имени. И опять задрожать от его взгляда…
— Не спорь, просто прими подарок. Юльке он не подойдет. — Он схватил мою руку и быстро надел украшение. — Уверен, Данька не будет возражать, так что можешь носить...
И вот тогда, глядя на запястье, впервые навернулись слезы. Прошибло наконец. Но я нашла силы улыбнуться.
— Спасибо.
— Не уверен, что смогу прийти завтра, поэтому решил подарить тебе его сегодня, — неловко улыбаясь, объяснился он. — Все-таки совершеннолетие. Я не мог оставить тебя без подарка.
Мне стало совсем не по себе. Он слишком добр к нам. А мы с Юлькой свинюшки неблагодарные. После всего, что он для нас сделал, так жестоко его обманываем, обе.
— Спасибо, — повторила снова, а сама еще даже не была уверена, что будет завтра. Для меня вечеринка однозначно отменялась.
— Идем. Думаю, уже можно вернуться, — подмигнул мне и, схватив сумки, поспешил к выходу из кафе, словно знал, что точно последую за ним. Мне не оставалось ничего другого.
Мы вернулись домой, где застали только Юлю. Данила не было. Но он появился вслед за нами. Оба выглядели совершенно спокойными, словно их страстный безудержный секс мне просто привиделся в страшном сне. Меня затошнило. Я не могла спокойно смотреть на это, как и принимать поцелуи и объятья своего парня. Бывшего парня — это уже очевидно. Но хуже всего то, что я и на сестру смотреть была не в состоянии.
Как она могла? Она ведь все знала о моих чувствах к нему! Знала, что завтра я хотела отдать ему всю себя, я не держала это в секрете от нее. Почему же она сделала это, да еще и сегодня? Как могла так со мной поступить?..
В какой-то момент мне захотелось прямо спросить ее, но тошнота пересилила, и я тупо сбежала в туалет.
Когда же вернулась, Саша и Данил собрались уходить. Позвали нас с собой, но я попросила оставить меня в покое. Увернувшись от прощального поцелуя, я до утра спряталась в своей комнате.
А утром навсегда распрощалась со всем, что любила...
Но действительно ли навсегда?..

Глава 5

Меня будит оглушительный грохот и несколько секунд я не могу понять, что это. Потом доходит — кто-то стучится. Растерянно моргаю, пытаясь сообразить, в чем дело. Сколько время вообще? Я в школу проспала и за мной кто-то пришел? Или соседи долбятся? Где косяк?
Как же спать хочется...
Ах да, я же полночи не могла уснуть, вертелась с боку на бок, снова переживая... о встрече с Данилом! Черт...
Вот почему глаза теперь продрать не могу. И сегодня выходной, значит, это не из школы.
— Да кто там? — бурчу под нос и прямо в пижаме ползу открывать. По пути хватаю телефон и возмущаюсь, — совсем охренели? Семь утра...
Капец, суббота же. Кому не спится?
Смотрю в глазок, и сердце падает. Что ему надо? Как он вообще меня нашел? Следил, что ли? Нет, вряд ли. Я не сразу пошла домой, бродила по улицам, заметила бы его наверняка.
Вздрагиваю от очередной партии ударов. Он сейчас не только меня разбудит, но и всех соседей. А они потом мне выскажут.
Придется открыть и снова решительно дать понять, что не собираюсь возвращаться.
Он вваливается в мою маленькую квартирку как большой неуклюжий медведь.
— Долго не открывала. Не хотела пускать?
Прохожу в комнату, зная, что последует за мной. Объяснять, что я вообще-то спала, не вижу смысла.
Чем быстрее он поймет, что напрасно приперся, тем лучше.
Странно. Сегодня я уже легче воспринимаю его присутствие и не пялюсь во все глаза как вчера.
А может я просто зла от недосыпа.
— Как ты догадался? — шиплю язвительно и падаю в бабушкино любимое кресло-качалку. Подтягиваю ноги к груди и смотрю на него выжидательно.
Что бы он ни сказал, мне плевать. Я давно решила оборвать всякое общение с этими двумя предателями.
— Ты изменилась, — выдает озадаченно. Почёсывает затылок.
В первую секунду хочу ответить что-нибудь едкое, но передумываю. Стоит только открыть рот, упреков не избежать. А я не для того сбежала, чтобы вот так взять и устроить скандал через несколько лет.
Пожимаю плечами и продолжаю молчать. Только смотрю исподлобья так, чтоб понял, мне его доводы неинтересны.
Но он тоже не начинает разговор. Взял стул и сел напротив. Разглядывает меня.
— Ты наверное считаешь меня последним мерзавцем?
Ха! Серьезно?
— С чего бы? — отвечаю вопросом на вопрос.
— Мы с Юлей почти сразу поняли, почему ты так стремительно уехала.
Да вы что? Какие понятливые. Куда деваться.
— Ну раз поняли, тогда тем более не понимаю, что ты здесь делаешь, — произношу ровно, но сердце начинает биться сильнее. Однако школа меня многому научила. Особенно общение с родителями учеников. Каких только среди них чудаков не встречалось за три года.
— Ты должна помочь Юле, — опять гнет свое, упертый баран.
— С чего бы? — отворачиваюсь от него и смотрю в окно. Погода сегодня под стать моему настроению. Хмурая и дождливая.
— Потому что она твоя сестра. — Приподнимаю брови и усмехаюсь. Сам-то понял, что сказал? Сестра, которая беззастенчиво занималась сексом с моим парнем? Нормально... Он, видимо, понимает мою иронию и добавляет, — и потому что я прошу помочь.
Ну вот, а ты-то чем лучше нее? Только не надо сбрасывать всю вину на Юльку. Оба хороши.
— Считаешь, я должна все бросить и поспешить на помощь? Я похожа на спасателя или супергероя? А может на ту наивную глупышку, которая была влюблена в тебя в детстве и делала все, что ты говорил? Но извини. Нет. Вы с сестрой меня быстро научили уму-разуму.
Вздыхает так, будто я сказала какую-то дурость, чем заставляет еще сильнее рассердиться, но я пока держусь.
— Вот видишь, ты и сама это сказала. Мы были детьми тогда. Не пора ли повзрослеть и начать вести себя как взрослая.
Я аж задыхаюсь от такой наглости. Но изо всех сил прикусываю щеку изнутри. Не хочу опускаться до скандала. И уж тем более показывать этому человеку свою боль.
— Мне плевать, что ты обо мне думаешь.
— Хочешь, чтобы я извинился? — вдруг выдает он, откидываясь на спинке стула и складывая руки за головой. Губы скривил в усмешке.
Ждёт что я скажу, что мне не нужны их извинения. Точно.
— Было бы неплохо. Ты все-таки помощи просишь. А ведешь себя по-хамски.
Смотрю на него тем взглядом, от которого мои ученики, даже самые дерзкие слегка робеют.
Его даже как-то передергивает.
— Вау! — произносит совсем с другим выражением и руки опускает, теперь упирается локтями в колени, а голову кладет на кулак. — Ты и правда изменилась. Тогда давай сразу говорить серьезно. Я хотел договориться по-хорошему, но, видимо, придётся, по-плохому.
Морщится. А меня пробирает дрожь от его голубых ледышек. Почему раньше его глаза казались мне такими же прекрасными как небо? Он умело скрывался или изменился еще сильнее меня?
— Извиняться, значит, не будешь, — делаю вывод, разглядывая свои ногти. На самом деле прячу за безразличным видом испуг. Уж больно зловеще прозвучало.
Так, надо успокоиться. Ну что он мне сделает? Как заставит помогать? Это нелепо угрожать в таком деле.
— Извини, — произносит без возражений, но добавляет, — мы виноваты. Но если б ты не была такой наивной и слепой, ты бы заметила, что Юлька всегда мне нравилась. Это видели все вокруг. И только вы с Саней словно надели розовые очки и считали, что я втрескался в тебя. Я ведь даже иногда думал, ты догадывалась, что просто заменяешь мне ее.
Больно. Потому что правда. Правда, которую я старалась не признавать. Я знала это, когда влюбилась в него. Я видела, что сестра давно ему нравится. Когда она еще не встречалась с Максимовским. Данил не обращал на меня внимания очень долго, относился как к младшей сестренке. Но потом Юля сделала выбор в пользу Саши, а через какое-то время Даня словно принял поражение и переключился на меня.
Долгое время я подозревала его в том, что он просто нашел во мне замену Юльке. Но его бережное отношение, искренняя забота и доброта заставили поверить, что он и правда испытывает ко мне если не безумную любовь, то привязанность.
"Моей огромной любви хватит нам двоим с головою" — звучали в моей голове строки из старого шедевра Земфиры. Я просто обезумела от счастья, полагая, что он просто не сможет не полюбить меня, ведь я так его люблю. Он оценит!
И я не хотела признавать очевидного. Намеренно закрывала глаза на факты, говорившие, что он просто действовал так от безысходности.
Прикусываю костяшки пальцев, чтобы не взвыть от боли. Нет, я уверена, что моя детская любовь уже прошла. В тот день я перестала видеть в нем свой идеал, а в месте с тем и постепенно остыли чувства. Но теперь возникает вопрос: что испытывала к нему Юля? Что заставило ее пойти на этот шаг? Почему они действовали так жестко? И ладно бы после этого стали встречаться, так нет же – сестра до сих пор с Сашей. Значит, она не любила Данила?
Тру виски, не понимая.
— Почему же вы не вместе, раз любите друг друга?
— Потому что твоя сестра упрямая дура! — выплевывает он с дикой злобой. — Ее не устраивал в качестве парня простой автомеханик. Ты же знаешь ее лучше меня. Да, сейчас у меня сеть автомастерских в Подмосковье, но ей и этого мало. Она вцепилась в Саню и не отпускает. А он ее не отпускает. Вот мы и подошли к моменту, от чего ее надо спасать. Может хотя бы выслушаешь?
Мне хочется сматериться, хотя у меня и нет такой привычки.
Они все трое запутались в своем любовном треугольнике! Почему я должна их из него вытаскивать?
— Я не понимаю, чем могу помочь, даже если выслушаю. Ты что, хочешь, чтобы я заменила Максимовскому Юльку так же, как ты когда-то заменил ее мною? —я произношу это не серьезно, просто озвучиваю первую приведшую в голову мысль.
— Не совсем так, но ты действительно должна на время заменить Юлю.

Глава 6

— Уходи.
Мне надоело слушать этот бред. Он совсем с ума сошел? Как такое вообще могло ему в голову прийти? Я понимаю, многие люди убеждены, что близнецы постоянно меняются и играют друг друга, но это точно не наш с Юлей случай. Мы такое делали разве что в детском саду.
— Яна. Ты же понимаешь, что я не уйду. Ты сделаешь, что я прошу, независимо от того, хочешь или нет.
Я задыхаюсь от его наглости и подскакиваю с кресла.
— Охренел совсем? Уходи!
Но он не торопится. Закидывает ногу на ногу и смотрит на меня со снисхождением.
— Ты, кажется, учительницей работаешь? В таком маленьком городке, как этот, репутация, наверное, очень важна?
О чем он? Прищуриваюсь. Он угрожает?
— И?
— У меня есть все средства растоптать ее.
— Данил, ты... — у меня нет слов.
— Да, я урод, мерзавец и еще много кто... И я пойду на все ради Юльки. Тебе понятно? Но мы можем по-хорошему договориться. Два месяца и ты свободна. В противном случае в сети появятся твои очень откровенные фото. Пока ты докажешь, что на них не ты, а твоя сестра-близнец уйдет много времени. Но поверит ли большинство обычных людей твоим доказательствам? Обелять свою репутацию тебе придется гораздо дольше, чем два месяца.
В животе скручивается тугой узел. Я очень не хочу поддаваться на его шантаж. Но вдруг он не блефует?
Я так долго заботилась о своей безупречной репутации. В нашем городке, где все друг о друге всё знают, очень страшно ее испортить одним лишь дурацким фото. Люди ведь разнесут новость мгновенно. И даже если доказать, что на нем не я, не факт, что поверят. У многих наверняка останется убеждение, что я просто прикидываюсь порядочной.
— Ты не посмеешь выложить раздетую Юльку.
Ну а что еще может спровоцировать скандал кроме как обнаженка?
— Это не обязательно. Достаточно просто пьяную или обкуренную. У меня и такое есть, представляешь? — Задыхаюсь. Это даже еще хуже, чем обнаженка. — Там Юлька еще блондинка. Доказывать, что ты не верблюд придётся очень долго. Кстати, можешь полюбоваться. Есть у меня одно симпатичное фото.
Он достаёт телефон и несколько секунду роется в галерее, после чего сует мне его под нос. Меня передергивает от ужаса — мы с Юлей похожи нереально. Если «меня» такую увидят родители и ученики, я со стыда умру. А еще коллеги! Боже…
Нет, я конечно могу не уступать ему. Я точно знаю, что если пойду на принцип, то добьюсь своего. Но сколько сил уйдет на это. Мне страшно.
Однажды, еще в универе я столкнулась с травлей одной девушки, работавшей учительницей, в связи с тем, что у нее что-то там вроде как было со старшеклассником. И я помню, что в итоге она все равно уехала в другой город, не смогла дальше работать в нашем.
— Сволочь, — шепчу я и падаю обратно в кресло.
— Ты просто спасешь свою сестру. Ничего более.
— От кого? Что там у вас случилось? Что она натворила? — вздыхаю устало, потому что понимаю: кажется, я не смогу с ним бороться.
— От Максимовского, разумеется, — выдает немного неожиданный ответ. Приподнимаю брови, и он добавляет, — она хочет от него уйти. Но Саня не позволяет. Держит ее при себе, как игрушку. Сказал, что скорее убьет, чем отпустит. Вчера она сбежала от него, но он моментально ее найдет. Мне нужно, чтобы ты вернулась вместо нее и дала мне время придумать, как скрыть Юлю. Когда я все организую, ты скажешь ему, что не она. Два месяца — это крайний срок. Все может закончиться гораздо быстрее. Сейчас она в больнице, попала в аварию, когда в слезах пыталась сбежать от него.
Сердце на секунду сжимается. В аварию?
— С ней все в порядке?
— Угрозы жизни нет. — Фух…
Я, честно говоря, в шоке от его рассказа. Максимовский с годами, видимо, и правда стал намного жестче. Но... У меня сразу же в голове несколько вопросов.
— Я не смогу заменить Юлю. Ты посмотри на меня. Разве мы похожи? Она ведь наверняка выглядит намного лучше.
Надо отдать должное, поняв, что я капитулирую, Данил не выглядит победителем. Скорее даже наоборот — становится менее наглым.
— Покрасить волосы в черный проблем не будет, как и переодеть тебя, сделать макияж. Ты неплохо выглядишь для провинциалки. С годами вы стали еще сильнее похожи, уж поверь мне.
— А как же фигура?
Я не накачаюсь так, как Юля, даже за год.
— А, ты об этом. Можешь не переживать. Она давно забросила качалку. Да и ты похудела. Сойдет.
— Я давно с ней не общалась. Наверняка у нее есть какие-то особые привычки, о которых Максимовский прекрасно знает. Он вычислит меня, — мне невольно хочется переубедить Данила, чтобы он сам отказался от своей безрассудной идеи и оставил меня в покое.
— Исправим, у меня есть видео. К тому же они мало общаются. У каждого своя жизнь. Юлька по тусовкам и с подругами. Саня весь в делах. Дома почти не бывает.
Киваю, принимая его доводы. Это радует, что не придется слишком часто с ним сталкиваться. От одной только мысли жить в одном доме с Сашей меня дрожь берет.
— Постой! А что делать с цветом глаз? У Юльки они всегда отливали зеленью, а у меня голубые.
— Об этом я тоже думал. Проблему решит стилист. Я уже созвонился с подругой Юльки, которая этим занималась. Она сказала, что правильная одежда и макияж помогут добавить зелени в глаза. Так что закупим тебе новый гардероб. Еще вопросы?
Их слишком много. Но не все они адресованы Данилу. Я уже представляю, как мне придётся объясняться с Мариной Григорьевной. Надеюсь, в память о наших добрых отношениях она меня не уволит.
— Стоп! Я не могу! — озаряет меня вдруг.
— Чего?
Он пронзает меня своим голубым взором.
— Я не могу спать с Максимовским!
Меня аж пробирает, когда озвучиваю то, что мне неожиданно пришло в голову. Юлька ведь не просто с ним встречается как в юности. Да и тогда они уже спали, а сейчас тем более.... Я не смогу!
Даня встает и подходит ко мне. Склоняется к моему лицу и берет за подбородок, приподнимая его к себе. Мне хочется отвести взгляд, но если я это сделаю, он сразу догадается, что я все еще девственница. А мне совсем не хочется ставить его в известность о сем странном факте. Поэтому смотрю прямо.
Однако то, что происходит дальше, лишает меня уверенности. Тыльной стороной второй ладони он проводит по щеке, заставляя вспомнить, как это было. Давно. Он часто делал так. В наших с ним отношениях никогда не было страсти. Лишь вот такая нежность.
— Только не говори, что все еще девственница, — шепчет тихо, но мурашки бегут от этого завораживающего шёпота. — Неужели до сих пор помнишь меня?
Именно эти слова заставляют прийти в себя. Отбрасываю его руки.
— Не неси чушь. Просто я не Юля спать с кем попало.
— У тебя есть мужчина?
— Н-нет, сейчас нету, но это ничего не значит. Я не хочу спать с Максимовским.
Усмехается криво.
— Не переживай. Они уже давно не спят. Думаю, и тебе не придется. Если же ему приспичит придумаешь какую-нибудь отмазку вашу женскую. Но я уверен, что если не дашь ему повода, то он и не захочет.
Не спят? Тогда почему они вместе? Странно.
— Неужели Саша настолько изменился? — озвучиваю свои непонятки. — Он же был нормальным.
— Откуда тебе знать, каким он был с бабами? Никогда у него с ними ничего нормального не было. Его отец был жестоким человеком, особенно с матерью. И хоть погиб, когда Сане было совсем мало лет, успел нанести ему, как это сейчас модно говорить, детскую психологическую травму. Кстати, Юля его Сашей не называла никогда. Даже не думай это сказать. Выдашь себя с потрохами. Только Алексом.
Ух, какие подробности. Постараюсь запомнить.
— Надеюсь, что после этого ты забудешь о моем существовании навсегда, — рявкаю, скрывая нервозность.
Он опускает голову.
— Если сделаешь, как я прошу, я больше тебя не побеспокою.
— Интересно, а Юля вообще в курсе, что ты тут творишь? — спрашиваю запоздало.
— Разумеется.
— Почему же сама не попросила меня о помощи?
— А ты не понимаешь? У нее бы не хватило сил заставить тебя, если бы отказалась.
— Поэтому она попросила тебя? Ха! Какое лицемерие.
Данил пожимает плечом с таким видом, будто ему плевать на мои слова. Хотя, так и есть, почему будто? Встает и идет к выходу.
— Будь готова, после обеда заеду за тобой. Кстати. В школе скажешь, что сломала ногу и ушла на больничный. Справку я тебе сделаю. И загляни на свою страничку в сети. Там появились новые интересные фотографии.
И пока я не сообразила, уходит.
Я хватаю телефон и понимаю, что мой аккаунт в социальной сети действительно взломали. И теперь на главной странице профиля красуется фотография Юли. Красивая брюнетка в сексуальном наряде. Но пока еще в приличном. А под фото уже куча лайков и комментариев от учеников.
Сволочь!

Глава 7

— По-моему, не отличить! Вы действительно похожи как две капли, — заявляет Вероника, подруга Юли, стилист, поправляя мои теперь темные волосы.
Сразу по приезде в Москву, Данил притащил меня к ней и сдал в "надежные руки", поручив превратить в сестру. Вероника — единственный человек, который посвящен в их план. Юля якобы доверяет ей как себе. Что ж, легко верится. Девушка весьма приятная и, пока она надо мной колдовала, я не почувствовала с ее стороны никакого негативного отношения или чего-то, что меня бы насторожило.
С грустью я смотрела на то, как она превращала мои золотистые локоны в черные и затем бережно их выпрямляла, чтобы превратить в ту светскую львицу, фото и видео которой я смотрела всю дорогу, перенимая и заучивая привычки. Небрежные элегантные движения рук, закатывание глаз или искривления губ… как мне все это запомнить? Одно радовало — Юлька не сделала ни одной пластической операции, хоть это и модно. Ее самооценка и без того была на высоте.
Данил терпеливо контролировал процесс, подсказывая, чего не нужно делать никогда, а что лучше добавить. Он очень хорошо ее знал.
— Вы с Юлей не прерывали отношений все эти годы? — не выдержала я и поинтересовалась.
— Нет. Мы долго не общались. Через какое-то время после твоего... отъезда мы с Саней сильно поругались, и я свалил из нашего города. А потом и он тоже, прихватив Юльку.
— Из-за нее поругались? — уточняю с любопытством.
Он молчит, но потом кивает, подтверждая мою догадку.
— Вы были с ним очень близки. Не жалеешь, что из-за девчонки разорвал такую дружбу?
Отвернулся, словно не желая отвечать. Но по его лицу я поняла, что эта тема до сих пор болезненна.
— Иного выхода не было. Мы перестали понимать друг друга, — все же ответил.
— Он узнал о вас? — наверняка Саша был вне себя.
— Да. Но... Мы не сразу разругались. Он же у нас джентльмен, предложил нам пожениться, раз не можем контролировать себя. Хотел уйти с моего пути, раз она мне так нужна. Но Юля! Она выбрала его, а меня попросила оставить ее в покое. Я думал, что смогу оставаться дальше другом Сани, несмотря ни на что. Но меня начало все в нем бесить. Его поведение, как лидера, его отношение к Юле, даже его решения, принимаемые в нашем бизнесе. Тупо все раздражало. Мы ругались чаще и чаще. Саня становился все более авторитарным, не хотел слушать ни чьи советы, брался за рискованные сделки, не думая о последствиях. Его крупно несло, а вместе с ним и нас, и только благодаря какому-то чуду, мы тогда не влетели по-крупному. Однажды он поступил не очень красиво с одним парнем. Я уверен, он и сам это знал, но ничего не изменил. Он мог пустить в ход свой авторитет и влияние, но почему-то решил не вмешиваться. В итоге парнишку и его девчонку избили до полусмерти. Только после он понял, что косвенно виноват в том, что девочка чуть не погибла. Но все равно не признал, что его методы ведения дел стали чересчур рискованными. Мы каждый день ходили по острию ножа, и такая же херня могла случиться с любым из нас. Тогда мы и сцепились в последний раз. Но у него теперь была своя правда, у меня — своя. Мы больше не были одной командой. И я ушел.
Как интересно. Но при чем тут сестра?
— Значит, дело все-таки не в Юле?
Качает головой, невесело усмехаясь.
— В ней. Я прекрасно понимаю, что если б не моя ревность, я бы не был с ним так резок. И не был столь критически настроен. Прежде он своим безумием наоборот подталкивал нас к действию, и я шел за ним как за бесспорным авторитетом. Он был для меня примером для подражания. Я восхищался им. Но все вдруг изменилось.
Его слова кое-что прояснили, но одновременно напугали. Не зря ли я так легко поддалась на его шантаж? Вдруг столкновение с новым, незнакомым мне Максимовским принесет гораздо больше проблем, чем обещанные Данилом?
Не поторопилась ли я?
— Почему бы тебе просто не набить Максимовскому морду и не забрать Юлю? Что он сделает? Не думаешь же ты, что и правда убьет ее?
Смотрит на меня так, словно поражается моей наивности.
— Ты думаешь мордобой что-то решит? Он столько времени держит ее рядом. Они не спят уже около года, но он заявляет, что скорее убьёт ее, чем отпустит. По-твоему это нормально? Очевидно же — Саня просто помешан на ней. Да он раздавит любого, кто посмеет отобрать ее у него. Кто я против него?
— Можно подумать, ты сам не помешан на ней. Пошел вот на грязный шантаж, — бурчу под нос, но он ничего не отвечает, тем самым признавая мою правоту. Ох Юлька. До чего ж ты таких мужиков довела? Роковая ты ж моя сестрица.
Мне отчего-то даже становится жалко что Даню, что Максимовского. Да и Юльку с ними за одно. Но больше всего — себя. Почему за их ошибки должна я расплачиваться?
Никто мне не ответит на этот вопрос даже если задам. И в том, что Данил выполнит угрозу, я не сомневаюсь — он на грани и действительно способен на все.
— Я уже ищу какие-то способы. Но не все так просто. Это ты сменила фамилию и затерялась в глуши. Но с Юлькой данный фокус не прокатит. И у меня, если честно, мозг разрывается. Поэтому прошу, хотя бы ты не доставляй мне дополнительных проблем, — добавил он прежде, чем перейти к рассказу о жизни Юли, пока меня не было.
А потом мы приступили у важному этапу нашей "операции" — к моей трансформации.
В итоге сижу и смотрю в зеркало, одновременно узнавая себя и сомневаясь, действительно ли это я.
— Сходство поразительное, — повторяет Вероника, потирая остренький подбородок. — Но тебе надо добавить жесткости во взгляд и хотя бы капельку цинизма. Юля никогда не выглядела такой ранимой и беззащитной.
Откашливаюсь. И как мне это сделать прикажете? Я ведь не нарочно. Мне и самой не особо хочется, чтоб со стороны меня видели какой-то немощной. Это вызывает у некоторых (не будем показывать пальцем) желание использовать меня.
Глядя в зеркало, пытаюсь придать себе серьезности. Вроде даже что-то получается. Такой грозный вид. Эта девушка не кажется слабой. Однако Вероника всплескивает руками.
— Это провал. Дан, она не сможет! Ты посмотри на нее. У нее на лбу написано: "пожалей меня".
Данил тоже качает головой, почесывая затылок. А я недоумеваю, о чем они говорят.
— Ян, ты же помнишь дерзкий вид Юли. Она всегда, с самого детства была такой. Нужно это воспроизвести. Смотри… Если, допустим, Саня обратится к тебе с просьбой, не пытайся сразу соглашаться. Веди себя так, будто он тебе никто. У тебя же получалось немного со мной.
Ха. Ты мне точно никто. Сейчас. А вот Максимовский... В связи с недавними воспоминаниями я чувствую какой-то внутренний трепет каждый раз, когда слышу его имя или фамилию. Как тут набраться смелости-то?
— Я его и раньше боялась, а теперь после твоих рассказов еще больше, — отвечаю честно и прячу глаза. На самом деле у меня все дрожит внутри, едва представлю, как мы встретимся.
Вероника делает фейспалм.
— Нет, Дан, я бы на твоем месте вернула ее назад в ту деревню, где ты ее нашел, и поискала другой способ.
Слежу за его лицом в зеркале. Хмурится, думая о своем.
Усмехаюсь с небольшой издевкой.
— Да, Дан, верни меня в мою деревню. Сделай доброе дело.
Вероника вдруг хлопает в ладоши и взвизгивает.
— Круто! Яна! Вот оно! Ты смогла! Беру свои слова назад. Я поняла, что тебе нужно для успеха. Тебе надо со всеми разговаривать так, будто на их месте Дан. А особенно с Алексом. Представь, что это он твой парень, который переспал с твоей сестрой, возненавидь его всей душой.
Ничего веселого не вижу.
— У меня нет ненависти. Я ничего к нему не испытываю, — фыркаю. Много чести ненавидеть его.
— Да-да-да! Запомни это чувство! Юлька именно так относилась к большинству людей вокруг себя.
Смотрю в свое отражение и меня передергивает. Как будто сестру увидела и вспомнила.
Тогда в ней это тоже мелькало, но не так часто. Еще было иногда что-то детское в ее глазах. Но, видимо, с годами совсем исчезло.
— Осталось гардероб подобрать. У меня завтра выходной, пробежимся по магазинам.
Мы прощаемся с Вероникой, и Данил везет меня в гостиницу, где снял номер.
— Юля написала ему сообщение, что уехала на три дня к подруге. Осталось два. Ты должна вжиться в роль. Времени мало.
— Я поняла. Но ты не рассказал мне главного. Что у них произошло такого, что Юлька убежала столь стремительно. Жила, жила семь лет и вдруг ни с того, ни с сего...

Глава 8

— Она не хочет мне ничего говорить, — отвечает Данил, но не сразу. Сжимает и разжимает огромные кулаки, явно пытаясь сдержать бешенство. — Наверное боится, что я смогу даже пойти на убийство.
Задыхаюсь от ужаса.
— А ты и правда можешь? — рискую спросить.
Он дергается от моего вопроса как от удара током.
— Не спрашивай меня. Я сам не знаю, как далеко зайду, если выясню, что он ее хоть пальцем тронул. Но... — вижу, как дергается его кадык. — Ты же в курсе, наверное. Он был мне как брат. Моя семья даже взяла его к себе, оформив опеку, когда он остался один. Сначала погибли его родители, а потом старший брат... Одно дело отбить у него девчонку и просто прекратить общение, совсем другое — убить его. Я не хочу.
Я уже почти забыла такую важную информацию о них. С жалостью разглядываю его помрачневшее лицо. Там, в глубине его светлых глаз, плещется какая-то тьма, вызванная этим диссонансом в его душе. Он разрывается между Юлькой и Саней. Но, похоже, давно уже решил, кто для него важнее.
— Не осуждай меня, Яна. Ты понятия не имеешь, каково мне было все это время. Юля для меня не просто девчонка, из-за которой я предал дружбу... и тебя тоже. Я ее не просто люблю, она — моя жизнь, мое наваждение. Любой выбор, который мне придется делать в жизни, всегда будет в ее пользу. Я пытался избавиться от этого чувства. Несколько лет провел вдали от нее. Но ни черта не вышло. А когда мы снова встретились, я сдался. Я больше не в силах сопротивляться.
Ох, Данил…
— А она... Что она чувствует? — мне очень интересно, как относится к его любви сама Юля.
Усмехается.
— Она играет со мной. Знает, что не могу без нее, и пользуется этим. То посылает подальше, то снова звонит и просит встретиться.
— Значит, она не просто так не спит с Максимовским? У нее есть ты. — Он молчит и лишь насупился. Для него эта тема весьма болезненная. — Но почему он ее не отпустит в таком случае?
— Я не знаю! — срывается и орет, хватаясь за голову. — С одной стороны, это такая мерзость — удерживать ее силой. Но с другой — я даже в чем-то его понимаю. Если бы я мог ее привязать к себе, имел над ней такую власть, я бы тоже не смог отпустить.
Его глаза бегают и в них мелькает какое-то мрачное безумие.
Мне снова его жаль. В голове не укладывается. Возможно, я просто никогда не любила так сильно, поэтому мне его не понять. Ни его, ни Сашу.
Когда я резко осознала, что не нужна ему, я ушла с дороги. Зачем мне человек, для которого я ничего не значу?
Да, когда-то я была готова любить в одну сторону, той моей юношеской любви могло хватить на двоих... наверное... Но став старше, я поняла, что это был путь в никуда.
Рано или поздно все бы закончилось весьма печально. Сейчас, встретившись с ним, я убедилась в этом окончательно.
— Я должна знать, что случилось, иначе, как мне с ним общаться? Может быть отвезешь меня к Юле, и я поговорю с ней? Вдруг она мне расскажет, — выдвигаю разумную, на мой взгляд, идею.
— Нет, — отвечает категорично. — Времени уже не остается. Да и не станет она делиться с тобой такими вещами. Она и раньше была скрытной, а с годами это только усилилось – все в себе держит. Вспомни сама, часто ли она делилась с тобой какими-то переживаниями в юности?
Я задумываюсь и понимаю, что он прав. Сестра действительно редко мне что-то рассказывала о своих чувствах. А я не лезла к ней в душу, зная, что все равно ничем не помогу. Она казалась сильной и как будто не имела никаких проблем. Но так ли оно? Лишь сейчас я задумываюсь об этом. Был ли у нее кто-то, кому она могла рассказать о своих проблемах?
Мама? Нет.
Но ведь у девчонки ее возраста точно должны были быть какие-то проблемы. Однако она только решала мои, выслушивала и подсказывала. А кто заботился о ней?
Мне вдруг становится немного стыдно. Да, она увела у меня парня, даже не так, она его не уводила, а просто переспала с ним. Но что-то ведь заставило ее пойти на такое? Что?
— Я ее совсем не знала, — делаю вывод.
— Ее никто не знал по-настоящему. Даже я. И не понимал, — вздыхает Данил.
— И как мне ее изображать в таком случае? А если Саня решит поговорить по душам. Что я ему отвечу? — тру виски, совсем не понимая, как буду выкручиваться, если что-то пойдет не так, как задумал этот «гениальный» планировщик.
— Они поругались. Это абсолютно точно. И он угрожал ее убить, если она уйдет. Он видел нас вместе и устроил сцену ревности. Дальше, полагаю, Юлька психанула и в своей манере послала его на хрен. Тебе нужно пообижаться некоторое время и не разговаривать с ним вообще — она именно так делала раньше. А потом простить и жить дальше, как жили. Пока я не скажу, что хватит.
Морщусь. Его план какой-то вообще ненадежный. Что он собирается предпринять? Как спасать ее? Я ничего не понимаю.
— Ты уверен, что так действовать — это выход из ситуации? Может, все-таки лучше ей с ним нормально поговорить?
Нет, ну правда! Я убеждена, все можно решить.
— Янка, заткнись лучше. Пока что это единственный вариант. Потом, возможно, что-то изменится. А сейчас просто делай, как я говорю. Твоя задача — не спалиться раньше времени. Так что давай, повторяй свою роль.
Бесполезно. Он вбил себе в голову, что может спасти ее таким способом. Но меня терзают сомнения, что дело выгорит. Максимовский слишком умен. Очень сильно надеюсь, что если раскусит меня, не убьет вместо Юльки.
— Не обижайся, но если что, я все на тебя свалю, — бормочу, закрывая лицо руками. — Не собираюсь отвечать за твою дурость, понял?
— Ты главное специально этого не сделай. Я ведь в отчаянии могу и сдержать угрозу. Даже Саня не поможет. Тем более что ему плевать будет на тебя.
Такая мысль мне даже не пришла в голову. Нет-нет. Чего я не собираюсь делать, так чистосердечно признаваться.
Он уходит, а я остаток дня провожу в репетициях. Видео с Юлей у Данила много. Всяких, надо сказать. В ресторанах, в клубах, даже в постели, когда она болтает с ним. Самое откровенное обрезано конечно, но когда дохожу до этого момента понимаю, что они-таки снова спят. Но общее ощущение, что он за ней следил и снимал везде, где только мог.
Страшно за сестру. Какая бы она не была оторва, а все-таки мой близнец. И где-то в глубине души я по-прежнему ее люблю, пусть даже и такую непутевую. А сейчас, когда Данил ткнул меня же носом в мою невнимательность к ней, так и совсем обида отступает.
Очень бы хотелось ей как-то помочь по-настоящему. Не этим идиотским маскарадом, а существенно.
Надо попробовать выяснить, на самом ли деле Максимовский готов на все, чтобы оставить ее себе, или это больная фантазия Данила. Я ничему не удивлюсь, раз уж на то пошло. Юлька так вскружила им обоим голову, что кто-то мог и потерять адекватность.
Жаль, я не сильна в мужской психологии.
С такими мыслями засыпаю, чтобы утром отправиться с Вероникой на шопинг. Ну как утром... К обеду ближе...
Пытаюсь у нее выяснить дополнительную информацию, пока таскаемся по бутикам, приобретая мне одежду, оттеняющую мои голубые глаза.
— Мы знакомы давно. Но Юля крайне редко мне что-то рассказывала об Алексе. В основном мы просто вместе заливали ее депрессию спиртным. А она у нее в последнее время случалась все чаще. Эти двое ее довели до отчаяния. Но подробностей я не знаю. Она очень скрытная. Даже под кайфом ничего не говорила. И в состоянии опьянения тоже. Я впервые встречаюсь с таким. Люди часто, выпив, разбалтывают всякие секреты. Но твоя сестра настоящий разведчик. Ее не раскрутить на признание.
Вероника подтверждает мои вчерашние подозрения, что на самом деле у сестры нет никого близкого, с кем можно разделить беды и радости тоже. Много ли их в ее жизни? Судя по словам подруги и Данила — вряд ли наберется для счастья.
Эх, Юлька... Что ты сделала со своей жизнью? Когда все пошло наперекосяк?
— Ян, спаси их всех, — вдруг хватает меня за руку Вероника и смотрит в глаза. — Понимаю, тебе, возможно, это не нужно. Они предали тебя, да и сейчас ведут себя некрасиво по отношению к тебе. Но если не ты, то никто. Мне кажется, на самом деле ты самая сильная из них и сможешь разрулить ситуацию.
Сглатываю ком и отворачиваюсь. Чтобы это сделать, мне нужно простить их, но как?..

Глава 9

Я не могу. Меня бьет дрожь, пока Данил везёт меня к дому, где живут Максимовский и Юля. Он каким-то образом узнал, что Сани сейчас нет, и решил, что должен сам доставить меня на место, чтобы не сбежала по пути, видимо.
Зря беспокоится, я уже сама решила идти до конца. Либо пока не выясню правду, либо пока меня не вычислят.
— Не дрожи ты так. Уверен, справишься, — успокаивает Данил и кладет тёплую ладонь поверх моих пальцев.
Не могу оторвать от нее взгляд, вдруг вспоминая прошлое. Его большие руки казались мне тогда самыми надежными, а широкие запястья идеальными. А что же сейчас? Ни в красивых руках счастье, как выяснилось. Красивые руки могут в одно мгновение всадить нож в твое сердце...
— Если мне удастся вытащить вас обоих из этой ж... жизни, будешь мне должен... — бурчу под нос и решительно выхожу.
— Стой! — рявкает он, но выскочить за мной не может, нельзя чтоб охрана видела, кто меня привез. — Янка, дура! Ты что задумала? Не смей самодеятельностью заниматься! Твое дело только время тянуть!
— Разберусь без тебя, — шепчу, хватая с заднего сиденья свои вчерашние покупки и надевая надменную маску на свое новое приукрашенное Вероникой лицо.
Виляя бедрами, иду к входу в дом. Спасибо сестре, та когда-то давно делала видео-экскурсию по нему. Данил говорит, одно время она увлеклась съемками и вела свой блог. Но ей это быстро наскучило, и она все удалила. Только у него и остались записи.
Не будь их, я бы сейчас спалилась уже на входе, ведь дом просто огромен. Напоминает мини замок какой-то.
— Юлия Сергеевна, вам помочь? — подбегает охранник, и я сую ему сумки. Машина за спиной отъезжает.
— Алекса нет? — спрашиваю и чувствую, как дрожит голос. Надо исправлять.
— Александр Валерьевич еще не приехал.
— Прекрасно.
Так, первый вроде бы ничего не заметил подозрительного. Значит, с внешностью точно все нормально. Теперь бы с таким же успехом добраться до своей комнаты. Надеюсь, Юлька ее не меняла, видео-то не очень свежее. А дозвониться до сестры мы не смогли, чтобы уточнить.
А можно слегка задержаться и дождаться, пока охранник пройдет вперед с сумками.
Зеркало попадается как раз кстати, и я залипаю в нем, якобы поправляя макияж. Сегодня он идеальный, Вероника постаралась. Но завтра мне придется все это самой проделывать.
Ненавижу. У нас с Юлькой от природы всегда была прекрасная кожа, даже в подростковом возрасте не было проблем. Зачем столько всяких декоративных средств наносить?
Так, пора идти, а то потом не догоню парня, шагающего довольно быстро.
Все верно. Комната Юли не менялась и находится именно там, где и должна. Только вот что за дверью, я не видела. В последнем видео она обещала сделать репортаж о спальне, но именно на этом ее интерес и иссяк. Так что зрителям не повезло. Они видели столовую, бассейн, гостиную, даже мельком кабинет хозяина, тренажерный зал и на этом все.
Но для нас уже не так важно, запутаюсь ли я в своей спальне. Этого никто не узнает.
Захожу внутрь и вздыхаю. Красиво. Все белоснежное в идеальном порядке. Охранник переминается с ноги на ногу, видимо, не зная, куда деть мои покупки.
Все-таки иногда мне придется действовать на свой страх и риск. Главное не привлекать к этому внимание, если ошибусь.
— Бросьте там, — небрежно указываю на диванчик у стены и подхожу к окну, делая вид, что любуюсь видом из него. Сама же перевожу дыхание от волнения. У меня есть немного времени попривыкнуть.
В своем видео о столовой Юля упомянула, что ужин у них ровно в восемнадцать ноль-ноль. Всегда в одно и то же время, если все дома. Сейчас только пять, могу заняться осмотром комнаты.
Парень уходит, и я закрываюсь на замок. Лучше чтоб никаких неожиданностей не произошло.
Комната просто огромная, площадью не меньше всей моей квартиры. Разделена на зоны с помощью грамотного дизайна.
Кровать в самом дальнем углу у другого окна и отделена от остального помещения полупрозрачными шторами. Мне очень нравится. Что-то такое Юля рисовала в юности, — вспоминаю вдруг. Сестра всегда любила рисовать. Особенно в старших классах ей нравился дизайн. Она и у нас в доме постоянно что-то придумывала. Интересно, эту комнату она само проектировала? Очень похоже на ее задумки.
Но по рассказам мамы, Юля так и не закончила универ, бросив учебу на третьем курсе и больше не вернувшись. Максимовский уехал в столицу и ее забрал. Здесь она тоже нигде не работала. Им хватало того, что он зарабатывал, с головой. К тому же его дела практически сразу пошли в гору, чего, впрочем, и следовало ожидать.
Юля не стеснялась тратить его деньги на себя и не собиралась работать. Обзавелась такими же подругами и дни на пролет проводила в их компании.
А могла бы сделать прекрасную карьеру, у нее был хороший вкус и чувство стиля.
Вздохнув, приступаю к исследованию комнаты. Надеюсь, не будет ругаться, что я трогаю ее вещи. В конце концов, это они меня сюда заманили, я не напрашивалась.
Первым делом меняю зубную щетку и прочие средства гигиены. Надо это сделать незаметно. Затем открываю шкаф и перебираю вещи. Мне все равно придется надевать что-то из этого. Но белье я убираю подальше и достаю новое. Пришлось купить. Свое-то осталось дома.
Покончив с простыми делами, понимаю, что пришел час встречи с Са... с Алексом, конечно же. Никаких Саш.
Ужин в молчании. Данил уверен, что я должна показать Максимовскому обиду и не разговаривать с ним, даже если тот решит иначе. Но я опять дрожу, не представляя, как так можно.
Но выбора у меня нет. Вдруг, сделав по-своему, все испорчу. Придется довериться. Не думаю, что Алекс будет настаивать на разговоре, если поймет, что я обижена. Все-таки вина и правда за Юлей — ее застали с другим мужчиной, к тому же с бывшим... любовником. Иначе я не могу определить, кем приходится ей Данил.
Выбираю одно из новых платьев, которых, надо сказать, в гардеробе и без того уйма. Терракотовый оттенок и впрямь выделяет зелень моих глаз лучше других цветов. Никогда бы не подумала. Мне казалось, вся новая одежда будет зеленой.
Спускаюсь, чувствуя, как пульс буквально зашкаливает. Но вздыхаю облегченно — Максимовского нет в столовой. Сажусь на одно из двух сервированных мест. Надеюсь, во главе стола все же сидел хозяин дома, а не сестрица. Поскольку места много, мой стул стоит довольно далеко от него. Это радует — не придется ногами толкаться под столом. Но при том все же недостаточно далеко, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Вскоре появляется женщина приятной наружности, и меня впервые обслуживает прислуга. Она почти не разговаривает, только почтительно приветствует. Похоже, Юлька их тут запугала. Меня вот наоборот тянет улыбнуться и сказать что-то подбадривающее, она так старается угодить. Но нельзя.
Старательно отводя взгляд, она подает мне... салат из зелени. И все? Блин, я на нервах сегодня нормально не ела. Вот-вот желудок даст об этом знать на всю округу. А если появится Алекс и услышит это, будет совсем дико.
Как же зовут эту добрую женщину, способную помочь моему голодному желудку?
Эх... Жалко, Юлька не сняла видео-гид по персоналу дома. Придется изображать крыску.
— Нет ли у нас чего-то мясного? — спрашиваю, не обращаясь к ней напрямую. Мне жутко стыдно смотреть человеку в глаза, делая такое.
— Юлия Сергеевна, вы же обычно на ужин просите только салат, — оправдывается та, едва ли не кланяясь, как служанка в дворянском поместье.
Сестрица и правда довела тут всех, а не только своих мужчин.
— Да, но не сегодня. Я была очень занята весь день и не успела перекусить. Принесите мне что-то съедобное, а не эту траву.
Будем изображать взбалмошную принцессу, которая имеет право выпендриться, как ей вздумается.
Та суетливо покидает столовую, едва не сбивая с ног входящего мужчину. Ойкает и приветствует его.
Слегка искривив губы в улыбке, Михайловский галантно пропускает ее, сам же не отводит от меня своих пронизывающих насквозь ореховых глаз.
— И чем, интересно, ты была так занята, что не смогла поесть? — произносит довольно тихо, но у меня мурашки бегут от самой макушки до кончиков пальцев на ногах. Во все глаза смотрю на него, не веря, что передо мной и правда тот самый Саша, которого я когда-то знала. Он изменился. Очень.
Я уже говорила, что боялась его? Так вот нет. То были просто детские страхи. Увидев его сейчас, я понимаю, что прежде он был просто дерзким парнем. Теперь же передо мной по-настоящему опасный мужчина. Куда опаснее Данила…
Как Юлька могла противостоять той невероятной мощи, что исходит от него? Как она вообще умудрялась с ним спорить? Я не в состоянии и слова вымолвить.
Но он понимает мое молчание по-своему. Усмехается и садится за стол.
— Значит, будем опять играть в молчанку? Прекрасно.

Глава 10

Минут пятнадцать так и делаем. Просто молча едим поданное горячее. Мой желудок в восторге от запечённого лосося. С жадностью набрасываюсь на еду, но ловлю ироничный взгляд хозяина и приходится взять себя в руки.
Где твои хорошие манеры, Юля? — ругаю себя, решив даже мысленно звать себя именем сестры, привыкая. — Посмотри, как Максимовский прекрасно справляется, не стыдно?
Са... Алекс и впрямь орудует приборами безукоризненно, никуда не торопясь, и я слегка залипаю, разглядывая его.
Видно, что человек проголодался не меньше меня, но я никогда не видела, чтоб мужчина так эстетично ел.
Ловит мой взгляд, и я понимаю, что забыла о голоде, глядя на него. Надо же... Дернувшаяся вверх левая бровь напоминает, что нужно поскорее вернуть взор в свою тарелку.
Нет, Данил даже не представляет, во что меня втянул. Здесь мало изучить Юлины привычки и повадки. Не помещало бы еще и Юлины мозги мне вставить. Но даже это, боюсь, не поможет. Я слишком остро реагирую на него на каком-то подсознательном уровне.
Что там говорила Вероника? Представить на его месте Данила? Если бы это было так просто сделать... От него я вообще не ощущаю этих волн, будоражащих мои нервные рецепторы.
Странно. По идее, Данил должен сильнее меня тревожить, ведь я его любила. Но нет.
— Как провела три дня? — покончив с ужином, Максимовский кладет приборы и ставит локти на стол, упираясь в них подбородком.
Вместо того, чтобы придумывать ответ, я залипаю на разглядывании его рук, как совсем недавно делала с Данилом. Надо признать, эти длинные тонкие пальцы и запястья нравятся мне больше... И чего я в последнее время так часто об этом думаю? Какая разница вообще? Но не могу оторвать взгляда.
Впрочем, отвечать мне и не нужно. Мы же договорились, что я изображаю обиду.
Отрываюсь от рук и с печалью смотрю на недоеденное. Сейчас я вряд ли смогу проглотить хоть кусочек. Чувствую, как меня прожигают насквозь ореховые глаза.
Видимо, у меня что-то получается изобразить, поскольку Максимовский тихо ругается себе под нос.
— Будешь изображать обиду? Считаешь, я в чем-то был не прав?
Откуда мне знать? Все-таки Данил знал, о чем говорил. Лучшим выходом будет прикусить язык. Пусть он сам все скажет, если так хочет пообщаться. Мне все равно нечего ответить.
Поэтому пересиливаю себя и продолжаю есть. Даже немного чувствую вкус. Удивительно.
Его дыхание становится чуточку громче и чаще. Злится — определенно. Еще бы.
— Виделась с ним? — голос на удивление ровный и спокойный. Это он о Даниле?
Ох. Ревнует.
Самое время зажевать травку. И помидорку. И кусочек сыра...
Дыши, Юля, дыши. Главное не показывать ему страх.
Оглушительный грохот заставляет вздрогнуть и все же поднять к нему перепуганный взор. Ой. Стукнул кулаком по столу, аж тарелки подпрыгнули.
Наши глаза встречаются всего на несколько секунд и меня прошибает. Нет, это не похоже на прежний страх. Что-то иное, заставляющее меня затрепетать, как девочку-подростка, а его ресницы дрогнуть.
Поняв, что мы слишком долго переглядываемся, что я чувствую нечто опасное, поспешно возвращаюсь к своей тарелке, ставшей моим спасением на сегодня.
Он явно продолжает смотреть на меня. Я покрываюсь гусиной кожей, ощущая это на каком-то бессознательном уровне. Лишь молюсь в душе, чтобы поскорее отстал.
По звуку отодвинувшегося стула можно догадаться, что встаёт. Шагов его совсем не слышно — передвигается совершенно бесшумно. Надо бы запомнить. Уходит? Надоело общаться без ответа? Нельзя даже посмотреть. Остается только ждать, когда хотя бы дверь хлопнет. Я бы на его месте тоже ушла.
Извини, Саш, мне нечего тебе сказать. Любые слова будут использованы против меня.
— То, что я сказал тогда... Ты же понимаешь, что это не серьезно? — его дыхание вдруг опаляет затылок. Он не ушел! Он просто незаметно приблизился ко мне со спины и склонился так, что его руки уперлись в стол по обе стороны от меня, загнав в своеобразную ловушку. Но хуже всего то, что мы соприкоснулись телами. Вот уж чего я не ожидала в первый же вечер.
От его мягкого голоса над самым ухом и губ, едва касающихся чувствительной кожи там же, все плывет перед глазами.
Даже если бы у меня была хоть одна идея, что ему ответить, если бы я знала, о чем речь, я бы все равно не смогла ничего выдавить. Дыхание перехватывает от его волнующей близости. В голове нарастает туман.
Он ждет хоть какого-то ответа, абсолютно точно не подозревая, что со мной на самом деле происходит. А не дождавшись, втягивает воздух и отстраняется.
На этот раз действительно уходит из столовой, хлопнув дверью.
Боже...
Я начинаю судорожно хватать ртом воздух, совсем не понимая себя. Что это за реакция такая? Отчего меня так приплющило? От страха? Пожалуй. Но дело не только в нем. Что-то еще, чему я не нахожу объяснения. Впервые испытываю подобные чувства.
Дело в непосредственном контакте с ним?
Нет... Не может быть... Что за бред...
Меня понемногу отпускает, и я пытаюсь мыслить критически. Меня не могло настолько взволновать прикосновение к Максимовскому. Что я, дурочка безмозглая какая?
Вероятнее всего, перепугалась до усрачки. Вот и заклинило. Переволновалась. Другого ничего быть просто не может.
А вообще, если отодвинуть в сторону собственные ненормальные реакции, все прошло вполне успешно. Меня не раскусили — это раз. Два — я выдержала и сама не призналась, что, наверное, даже еще важнее. И три — я не заговорила с ним.
К тому же еще и кое-что узнала. О чем бы они не говорили с Юлей накануне, он испытывает сожаление о брошенных сгоряча словах. Уж не о том ли, что убьет её? Вполне подходящее объяснение. Не слишком ли близко к сердцу она приняла его угрозу и сбежала?
К сожалению, я не могу притвориться, что у меня амнезия, и узнать у него, о чем речь.
А вот Данилу напишу попозже. Пусть все-таки Юлька мне объяснит. Хотя бы вкратце. Если хочет, чтоб я ей и дальше помогала, должна дать больше информации.
В столовую снова кто-то входит, и я с облегчением вижу домработницу.
— У нас есть десерт? — спрашиваю, опять натянув на лицо надменную маску. — Только без вопросов, с чего я вдруг решила на ночь наесться.
— Конечно, Юлия Сергеевна. Есть чизкейк и малиновый щербет.
— Несите оба, — не могу выбрать. А сладкого хочется до трясучки. У меня стресс... Плевать, что подумают. Имею я право в коем-то веке не думать о фигуре...
Женщина на удивление тепло улыбается. Может я ошиблась, и она гораздо добрее к Юльке, чем показалось вначале.
Возвращается, прихватив еще и чай с травками. Сдается мне, с каким-то успокоительным сбором. С удовольствием съедаю чизкейк, а вот щербет забираю с собой в комнату. Там сожру втихаря.
На меня смотрят странно, но я, скривив забавную рожицу, говорящую, что Александр Валерьевич сегодня чересчур строг, пожимаю плечами и сбегаю.
Женщина с трудом прячет понимающую улыбку. Наверняка слышала тот грохот от его кулака. И, вполне вероятно, знает, что они поругались. Возможно, даже слышала, почему.
Но мне это совсем не поможет. А жаль.
В своей комнате отправляюсь в ванную. Хочется расслабиться в пузырьках и подумать.

Глава 11

Беда в том, что ночью мое подсознание с чего-то вдруг решило сыграть со мной злую шутку и подкинуло эротический сон.
То, что у меня не было до сих пор мужчины, вовсе не значит, что я никогда не испытывала никакого сексуально возбуждения. Я как все нормальные люди смотрела и эротические фильмы, и книги читала, не только классиков, но и легкие любовные романы. Так что с воображением у меня все в порядке. И вот ночью это самое воображение объединилось с подсознанием против меня и явило в мой сон Максимовского, всего такого распрекрасного. И ведь нет чтоб напугать меня еще сильнее, дабы я вообще к нему близко не подходила, они словно решили, что меня наоборот надо к нему расположить. Мол, хватит уже дрожать от страха — дрожи лучше от желания...
И так реалистично получилось, как будто он и правда приходил ко мне среди ночи и ласкал тайком...
Нет, я уверена, подобного не могло произойти в реальности. Я бы распознала наверняка. Но... До чего же острые ощущения!..
Впервые я так сильно возбуждена, что просыпаюсь вся в поту, охваченная безумным огнем в тех местах, где во сне меня касались его руки, в очень интимных местах...
Несколько минут могу только лежать, тяжело дыша и глядя в темноту. Картинки из сна не хотят отступать, всплывая перед глазами снова и снова.
— Зачем? — с губ срывается стон, и я непроизвольно скрещиваю ноги, вздрагивая, снова представив красивые руки, за которыми наблюдала во время ужина. — Нет!
Резко сажусь в постели. Этого только не хватало. Надо поскорее остыть и выкинуть из головы совершенно дурацкие видения.
Часы на телефоне показывают, что уже шесть. Осень все ближе, светает с каждым днем все позже.
Душ принять или чем-то посерьезнее снять наваждение?
Здесь совсем недалеко от моей комнаты выход к бассейну. Уверена, прохладная вода и несколько кругов брассом помогут лучше всякого душа.
Купальник придется взять Юлькин. Я как-то не подумала, что соберусь плавать. Рассчитывала больше в комнате сидеть или вне дома. Благо, у нее есть даже сплошной, а не только мини-бикини. Я даже влезаю в него без проблем. Видимо, сестра действительно уже не в той форме, как в юности.
Итак, до бассейна добираюсь без проблем. В коридорах горят приглушенные светильники, что весьма радует.
Страшновато, конечно, в чужом доме впервые, но нужный выход недалеко, я еще вчера его отметила для себя. Вот уж чего-чего, а бассейн точно не могли перенести в другое место. Он сто процентов там же, где и был, когда Юля снимала свои видео.
Радует, что полон воды. А то мало ли, им могли бы и не пользоваться.
Халат и тапочки убираю аккуратно в шкафчик. С разбегу ныряю в холодную воду. Ура! Она именной той температуры, как я люблю.
Несколько кругов без остановки заставляют немного задохнуться. Зато навязчивые картинки отходят на второй план.
Устав, оглядываюсь по сторонам в поисках второго бассейна, о котором шла речь в видео и сразу же нахожу. Массажный! Вот это здорово! Теперь можно и побалдеть.
Перебираюсь в него и вздыхаю. Тепленький. Крутой такой. Чуть ли не все мышцы может размять. Похоже, я знаю, чем буду заниматься в следующие две недели, когда никого не будет дома.
Громкий хлопок заставляет очнуться, а открывающаяся дверь сделать нечто не очень умное — уйти под воду.
Кажется, хозяин дома. И чего ему тут надо так рано? Тоже поплавать пришел? Как же не вовремя.
Выдержав, сколько могу, всплываю, изображая из себя крокодила на охоте, то бишь над водой одни глаза и макушка.
Максимовский уже нырнул и рассекает воду уверенными мощными гребками.
Окей, спортом занимается, значит. Может сбежать, пока занят? Страшно. Не хочу попасть в центр его внимания, если заметит. Проще все же притихнуть и подождать.
Так и делаю. Но он плавает слишком долго. Устаю. Массаж приятный, но я чересчур напряжена.
Однако мое терпение вскоре вознаграждают... То есть как вознаграждают — Максимовский наконец выбирается наружу и прекрасно, что не собирается перебираться ко мне. Это радует.
Он просто встает на бортике во весь рост, поднимая руки вверх и разминаясь. Представляя мне себя вниманию во всей своей красе.
Я не могу не открыть рот от изумления и в него попадает вода, едва не заставив закашляться. Никогда бы не подумала, что он может быть настолько идеальным. Он, конечно, казался стройный парнем вчера, да и раньше тоже, но что под одеждой скрывалось поистине прекрасное тело, я и не подозревала до сих пор.
Длинные в меру мускулистые ноги с узкими щиколотками... безупречный торс, широкие плечи с красивой не перекаченной мускулатурой. Что ещё нужно для того, чтобы выглядеть совершенством? Взгляд непроизвольно возвращается туда, откуда вначале быстро перескочил на торс... Нда... Думаю, он идеален везде, даже там под этим маленьким лоскутком, прикрывающим самое ценное...
Тьфу ты ж ё-моё? И чего это со мной? Откуда подобный интерес? И к кому? К Сане? Офигела вообще...
Наверное, сон виноват...
Да-да...
Это не я! Это мои глаза без моего ведома пялятся сейчас на него и не дают отвернуться. Это они даже с такого расстояния смотрят на то, как капельки воды стекают по загорелой коже, заставляя испытывать странное желание прикоснуться к ней...
Ой черт! Что-то совсем мозги набекрень. Откуда такие фантазии?
С силой зажмуриваюсь, стараясь заглушить их и прийти в себя.
А когда открываю, почувствовав, что слегка отпустило, Максимовского уже след простыл.
Фух...
Хорошо, что не заметил меня. Общаться сейчас я просто не в состоянии.
Лучше бы я его тоже не заметила. Но придется как-то пережить этот день. Слишком реалистичные сны всегда вызывают подобный вайб на некоторое время. Главное, не наделать глупостей, пока не отпустит окончательно.
В идеале хорошо бы вообще с ним сегодня больше не сталкиваться и не усугублять положение. Раз мой мозг решил надо мной сегодня поиздеваться, лучше не давать ему такой возможности.
Выждав время, осторожно возвращаюсь к себе и нахожу сообщения от Данила.
Сначала одно, где он предупреждает не верить Саше, а потом приходит второе с незнакомого номера.
«Яна, Михайловский действительно угрожал мне. Мы с ним сильно поссорились. Я хотела сказать ему, что ухожу, решила прощупать почву. Его ответ был категоричным. Живой мне от него не уйти».
Недолго думая, набираю номер, с которого пришло смс от Юли, но он недоступен. Да что ж такое! Этой информации мне недостаточно!
Пишу Данилу, требуя, чтобы сестра мне перезвонила. Нечего изображать угрызения совести. Уже втянула меня в передрягу, теперь поздно отнекиваться. Он отвечает, что передаст мою просьбу. И все. Я так ничего и не узнаю.
Бесят.
Ладно. Может мне и правда лучше меньше в доме бывать? Раз я в Москве, надо бы побольше посмотреть всего. Я ведь мечтала попасть в столицу. Вот и шанс выпал. Там как раз зарплату перевели. Будем считать, что я в отпуске.
К тому же, если сильно устаешь, то в голову не лезут разные идиотские мысли и картинки. Мне к моим проблемам только не хватает к Максимовскому случайно в постель угодить.
Влечение к нему — последнее, о чем я могла думать, соглашаясь на шантаж Данила и сестры. Я была абсолютно точно уверена, что меня в такую дурь не занесет. Но после постыдного сна мысли то и дело улетают куда-то не туда.
Наверное это все же первый звоночек, что мне пара завести парня в мои двадцать пять. Хотя бы, как это говориться, для здоровья. Вот вернусь домой и подумаю над данным вопросом всерьез. Не то превращусь в какую-нибудь неудовлетворённую озабочку.
Смотрю в зеркало и кручу у виска пальцем. Не ожидала от себя ничего подобного.

Глава 12

Мне везет и следующие дни я практически не встречаюсь с Максимовским. Создаётся непроизвольное ощущение, что он меня намеренно избегает. Но, думаю, все же дело не в этом. Просто он реально занятой человек. С чего бы ему вдруг менять свои привычки?
Но я только счастлива. Есть время забыть свой первый день в этом доме, то есть скорее первую ночь. Однако как-то воспоминания не стремятся покинуть мою дурную голову, хотя обычно аура, остающаяся от яркого сна, проходит за сутки.
От Данила и Юли тоже никаких вестей. Сестра не звонит, чтобы поговорить, и это по-настоящему злит.
В один из дней, которые я провожу, как и планировала, в прогулках по столице, происходит неожиданная встреча, которая в наши планы никак не входила.
Не входила, но как нельзя удачно могла бы в них вписаться.
Когда после долгой экскурсии я обедаю в кафе, молодой мужчина приятной наружности вдруг, не спрашивая моего согласия, подсаживается за мой столик и нагло делает заказ — двойной эспрессо без сахара.
Я хоть и хочу возмутиться, но отмечаю его суровость. Черный кофе без сахара — это жестко на мой вкус.
— Юлия Сергеевна, — обращается он ко мне, подсказывая, что зашел в это кафе отнюдь не случайно. — Мы можем поговорить?
Так, это еще что за сюрприз от сестренки? О чем еще она мне забыла рассказать? Я выбрала сие заведение совершенно случайно. Это абсолютно точно не то место, где часто бывает Юля. Значит... За мной следили!
Плохая новость. Мне совершенно не по душе данное открытие. Но, чтобы узнать подробности, у меня нет иного выхода, кроме как выслушать его.
Как ни странно, с незнакомым человеком мне легче притворяться сестрой. Изображаю на лице недовольство, что меня побеспокоили, и тут же делаю жест, мол, валяй уже — говори, раз пришел.
— Меня зовут Алексей Нечаев. Следственный отдел. — Он вручает мне визитку, где и правда значится: майор Алексей Александрович Нечаев.
Вот уж точно сюрприз. Сразу же немного убавляю спеси.
— Вы за мной следили? — уточняю на всякий случай. — И давно?
— Нам пришлось. Извините. Нужно было убедиться, что за вами так же не следуют люди Максимовского, и выбрать момент поговорить без свидетелей.
Сглатываю ком. Так за мной еще в теории и Максимовский мог следить? А я ведь о подобном не подумала даже! И не присматривалась. Жуть.
— Могу я узнать, с чего такой интерес к моей персоне?
Он немного смущается, и это настораживает еще сильнее.
— Юлия Сергеевна, дело в том… — легкая заминка.— Мы в курсе, что вы хотели бы уйти от него после нескольких лет совместной жизни, но не можете.
Меня оторопь берет от подобного заявления.
— Откуда?! — аж не могу с держать крик, привлекая к себе внимание. Морщусь.
— Простите, но я не имею права открывать наш источник информации. Но по вашей реакции вижу, что информатор не солгал. Ведь так?
Ох, похоже, тут все очень плохо, и к Максимовскому у них действительно серьезный интерес.
Что ж получается, его методы работы и в юности-то были не совсем законными, а с течением времени еще и ухудшились, вызвав пристальное внимание правоохранительных органов? Эх, Саша... Я думала, ты повзрослел.
— Вы хотите мне помочь? — спрашиваю прямо, а он опускает глаза, с одной стороны, подтверждая мои слова, с другой – как будто смущаясь, что приходится действовать таким способом. Делаю простой вывод: — Но конечно же вы что-то потребуете взамен.
И я пока не понимаю, хорошо оно или плохо для нас. Беру чашку с кофе и медленно пью, прикрываясь тем самым от внимательного взгляда майора Нечаева.
— Вы все правильно понимаете. Мы поможем вам исчезнуть с глаз Максимовского в обмен на ценные сведения о его недавних сделках с Штернбергом и Беркутовым.
То, каким тоном он произносит две эти фамилии, означает, что они должны быть мне хорошо знакомы.
— Не боитесь, что я ему расскажу о ваших планах? — прощупываю почву, насколько он в курсе наших отношений.
— Есть такой риск, — признает. — Но нам так же известно, что вы встречаетесь с Данилом Левановым. У вас с ним любовная связь, и вы хотели бы порвать с Максимовским. Но боитесь за свою жизнь.
Ой-ой, а они знают очень много, даже слишком. К счастью, очевидно, не в курсе одного — что я вовсе не Юля. Каким-то образом это осталось вне их внимания.
— Допустим, вы правы. Что конкретно я должна буду сделать? — Не знаю пока, готова ли я к подобному, но уточнить стоит, вдруг пригодится для Юли. — Это наверняка опасно. К тому же я ничего не знаю о делах Алекса. Я никогда этим не интересовалась.
— Именно поэтому вас и не заподозрят. В этом плане Максимовский вам полностью доверяет.
— У вас даже такая информация есть?
Впрочем, я никогда не сомневалась в существовании неких служб, которые многое знают о видных бизнесменах.
— Это все ерунда, потому что она ничего нам не дает существенного по тому делу, которое мы ведем, — с сожалением отмахивается Нечаев.
— Что за дело, кстати? — я не откажусь от любой новой инфы.
— Мошенничество в особо крупных размерах.
Ого! Максимовский вышел за свои собственные рамки. Особо крупные размеры — это ж счет на миллионы или даже миллиарды... Мамочки. А надо ли мне это?
— По данным, полученным нами из достоверного источника, он пытается в данный момент провернуть крупную сделку, подставив под удар людей, которые ему доверяют. Штернберг и Беркутов, как вы наверняка знаете, уважаемые люди, но и они оказались беззащитны перед ним. Он втерся им в доверие и вот-вот завершит операцию. Наша цель — предотвратить это и взять его с поличным. Если вы нам поможете доказать его вину, вы будете защищены с двух сторон — нами, как представителями закона, и этими двумя людьми, которые имеют громадные связи как у нас в стране, так и за рубежом. Вместе мы точно защитим вас. А если все пройдёт гладко, Максимовский угодит в тюрьму очень на долго.
Звучит заманчиво, если б не одно "но" — Саша, какой бы он ни был страшный, все-таки мой друг детства, не побоюсь этого слова. И одно дело обманом спасти от него Юльку, совсем другое — предать его, сдав полиции.
— Я должна подумать, — отвечаю на предложение. Я не могу вот так просто решить, стоит ли оно того.
— Хотите посоветоваться с Левановым?
— Возможно. Вы против? — Отрицательно качает головой. — Вы же не думает, что я поверю вам на слово.
— Хотите доказательств, что Максимовский преступник? — удивлен.
— Почему бы и нет? — бросаю с некоторым вызовом. За кого они держат сестру?
Смотрит на меня очень внимательно. Его взгляд хоть и мягкий, но достаточно цепкий.
— Боитесь, что вас замучает совесть, если сдадите его нам?
Пожимаю плечом, делая вид, будто мне плевать. Так наверняка бы поступила настоящая Юля. Но я не она...
И я не могу так запросто ввязаться в подобное дело.
— Меня настораживают ваши методы, — говорю честно.
Усмехается. И я ловлю себя на мысли, что он весьма симпатичный мужчина.
Тьфу ты. Да что со мной опять?
Вырвалась на свободу, поняла, что Данил теперь для меня никто и решила обратить внимание на других мужчин вокруг? Во дела.
— Признаюсь вам честно, — он немного подаётся вперед и понижает голос, при том прямо глядя мне в глаза и не давая их отвести. — Мне и самому эти методы противны. Но как и всех, у меня есть начальство. Вынуждают меня идти на все ради цели. С радостью бы прищучил Максимовского другим способом. Но его нет. Впервые нам так повезло с информатором. Это некто, кто работал на него прежде, был довольно близок. Поэтому он много знает и о вас, и о нашем подозреваемом. Поверьте, Юлия Сергеевна, вам не о чем переживать. Если вы согласитесь нам помочь, вы тем самым спасете хороших людей от подставы, а взамен получите защиту. Серьезно. Олег Штерн такого не заслуживает. Да и Беркутов тоже. Его уже недавно по крупному подставили, едва выбрался, а сейчас снова готов угодить в ловушку. Вы же помните тот скандал?
Нет. Но говорить правду никак нельзя.
— Я подумаю, – повторяю снова.
— Понимаю вас. Я готов подождать. Возможно вы присмотритесь и поймете, что я прав. Но уверен, вы примите правильное решение. Юля, — переходит на более формальный тон, но меня почему-то это совсем не напрягает, — вы достаточно разумный человек, сейчас я это вижу. Вначале я был о вас другого мнения, информатор слегка ошибся с описанием. Но этот вариант мне даже больше нравится. Жду вашего ответа.
Информатор настолько хорошо знал Юлю? Или наоборот был на ее счет весьма поверхностного мнения?
— Не давите на меня, Алексей Александрович.
— Хорошо, — склоняет голову, сдаваясь. Но потом смотрит на меня хитро и с чарующей улыбкой. — Когда встретимся в следующий раз, сделайте вид, что мы давние знакомые, окей?
Закатываю глаза. Опять надо что-то изображать. Как же мне оно надоело. Впрочем, он ничего плохого не имеет в виду, а в теплых карих глазах понимание.
— Надеюсь, вы не станете меня преследовать и дальше? — Мне вовсе не хочется быть под наблюдением 24/7.
— Конечно нет. Мы можем встретиться, скажем, через дня три. Смотрю, вы увлеклись экскурсиями по Москве? Могу вам показать отличные виды.
Это приглашение?
— Не стоит, — пытаюсь уклониться, но оно совсем непросто.
— Не упрямьтесь. Так будет проще поговорить. Давайте ваш номер телефона, созвонимся и договоримся о встрече.
Э, нет. Этого я сделать не могу. Мой номер вовсе не принадлежит Юле. Делиться им с полицией неразумно.
— Пожалуй, до следующей встречи я как раз и решу, давать вам его или нет. Через три дня встретимся здесь же, в это же время.
Да. Посмотрим, что я смогу узнать о Максимовском. А там решу, ввязываться ли в сделку.
— Приятно было познакомиться, Юлия.
Он еще раз посылает волнующую улыбку и уходит, оставляя меня в полном замешательстве и непонимании, что же делать.

Глава 13

Не могу сказать, что для меня слишком уж неожиданна новая информация о Максимовском. Я никогда не считала его невинным ягненком. Просто в тайне надеялась, что он каким-то чудесным образом смог легализовать свой бизнес. Но говорят же, большие деньги почти всегда связаны с криминалом. Видимо, он так и продолжил работать в том самом направлении. Как выразился Данил, ходить по лезвию ножа. Возможно, ему даже нравится это ощущение риска и опасности. Не удивлюсь.
Кстати, его любовь к Юле тоже попахивает тем же самым. Их отношения наверняка дарят ему некую дозу адреналина, делая зависимым от сестры.
Как вариант, угроза в ее адрес и попытки силой держать рядом с собой тоже берут свое начало в этом чувстве.
Данил, вполне вероятно, точно такой же. Не зря они были близкими друзьями. Он же и сам признал, что когда-то ему нравился риск.
Потому и полюбил Юлю, а не меня. Во мне никогда не было ничего подобного. Тихая домашняя заучка ни за что бы не смогла удержать его любовь. Как и привлечь внимание Сани...
Тьфу ты! И о чем я думаю? Оно мне надо — внимание Сани? Бррр... Не дай бог...
Только перед глазами снова та картинка из сна, а в ушах низкий голос «Ты же понимаешь, что это несерьёзно»...
Нет-нет, эти мурашки у меня вовсе не от волнения, а от страха! Какая же я все-таки порой дура!
Сегодня выходной, но Алекса по-прежнему нет дома. Не знаю, где он проводит уик-енд. Возможно даже с теми людьми, чьи имена мне подсказал майор Нечаев.
Я сразу же нашла о них информацию. Два известных бизнесмена. Очень разных по характеру, но сблизившихся и ставших друзьями. Старой информации в СМИ о них не так много, Штернберга и вовсе не найти, даже четких фото нет. Но с недавних пор оба начали появляться в светских новостях гораздо чаще. Беркутов женился на очень миленькой девушке, а Штернберг вот-вот планирует это сделать.
Для интереса я порылась и в бизнес изданиях, обнаружив, что у обоих неплохая репутация надёжных и перспективных партнеров. Оба действительно, как и сказал майор, уважаемые люди.
На свежих фотографиях оба выглядят счастливыми. Штернберг еще и божественно красив, хотя и Беркутов тоже весьма привлекателен. Но Олег Романович — это нечто! Пришлось даже подтереть слюнки — так хорош.
Обидно, что они оказались мишенью Максимовского. Неужели тот настолько опытен в мошенничестве, что смог обвести обоих вокруг пальца?
Не могу ничего сказать. Все возможно. Вон Юлька столько лет с ним жила же. Значит, мог уговорить. Угрозы только сейчас поступили.
К тому же у него просто безумная харизма и невероятная энергетика. Я лишь один вечер пробыла в его компании, даже не общаясь толком, но в итоге мне приснился тот сон, и я никак не могу выкинуть этого мужчину из головы. Вероятно, он на многих действует столь же сильно. Не только на меня.
И чем бы заняться, чтоб выбить дурь из головы? Экскурсии не очень-то помогли.
По идее, Юля тоже должна бы куда-то срулить из дома, но, боюсь, ее подружки быстро меня раскусят, а если и не заметят подмены, то наверняка станут пытать, что случилось и чего я сама не своя. Поэтому надо либо ехать куда-нибудь одной, либо сидеть в своей комнате, не попадаясь никому на глаза.
А я, если честно, за эти три дня так устала. Хочется просто полежать в полюбившемся массажном бассейне, давая расслабление ногам, которые эксплуатировались по полной.
Может рискнуть и забить на то, что подумает по данному поводу Максимовский? Если даже он и поинтересуется, сделаю вид, что приболела.
К тому же на улице погода такая, что хочется погреться на солнышке в саду, читая какую-нибудь интересную книгу. Начало осени выдалось необычайно теплым.
— Ты сегодня занята как обычно?
Пока решаю, что выбрать, стоя перед витражными окнами в столовой, сзади незаметно подходит Алекс, и я ощутимо вздрагиваю, поскольку его появление большая неожиданность. Я думала, его нет в доме, или даже в столице. Услышав же мягкий голос прямо над ухом, пугаюсь.
Видимо, этот страх мелькает и во взгляде, который бросаю на него, оборачиваясь. Странная реакция Саши заставляет растеряно захлопать ресницами — он громко втягивает воздух, и его ноздри заметно раздуваются, а глаза темнеют, возможно, из-за мгновенно расширившихся зрачков.
Сглатываю ком, понимая, что опять не могу и слова вымолвить. А ведь Данил сказал, что можно постепенно понижать градус "обиды" и переходить к обычному повседневному общению.
Это движение не остается незамеченным и теперь взгляд Алекса упирается мне в шею — туда, где отчетливо видно, как пульсирует голубая венка.
Несколько секунд он просто не отрываясь смотрит на нее, словно загипнотизированный. А я нервничаю ещё сильнее от застывшего выражения его лица. Это ведь явный интерес с его стороны, неприкрытый никакими масками. Даже я, неопытная девственница, могу догадаться, что скрывается за подобной реакцией. Меня обдает жаром, который мгновенно приливает к щекам, заставляя покраснеть от неприкрытого всплеска мужских эмоций в мою сторону.
Испытывая одновременно страх и неизвестно откуда взявшееся любопытство, пытаюсь понять, что он в таком случае предпримет. Он же не возьмет и не потащит меня так просто в спальню? Как бы Юлька поступила на моем месте?
Что он там спросил? Не занята ли я? Для чего, интересно?
Непроизвольно отрицательно качаю головой, выводя его из ступора.
Ой. Наверное надо было как-то иначе.
Теперь его почти черные глаза с узенькой шоколадной каемкой вокруг зрачка поднимаются выше, оценивая мои горящие огнем щеки. Чувствую, что они сейчас и так пунцовые, но от его чрезмерного внимания, алеют ещё сильнее.
— Что-то хотел? — я должна ответить, иначе буду выглядеть не просто обиженкой, но еще и дурой.
Теперь его время сглатывать. Красивый кадык дергается. Не знаю, что его так взволновало? Вряд ли случайная хрипотца в моем голосе... Или именно она?
Боже, что я творю? Как умудрилась привлечь его недвусмысленное внимание к себе после того, как они больше года ничего такого не испытывали друг к другу? Только я могла вляпаться в подобную неприятность... Что, блин, его так впечатлило?
— Кхм... — откашливается. Делает шаг назад, вдруг сообразив, что расстояние между нами значительно сократилось. Я и сама не заметила, когда он приблизился. — Давай поужинаем где-нибудь? Закажу столик. Хочу поговорить...
— Извини, нет желания, — стараюсь произнести ровно и устремляю взор ему за спину. Не могу смотреть в глаза, мои нервы не выдерживают подобного напряжения.
— Нет… Я серьезно. Обсудим то, о чем говорили в последний раз, перед тем как меня сорвало. — Ждет определенной реакции, но поскольку я не в курсе, о чем речь, то не дожидается. Надо бы что-то умное сказать, чтобы скрыть свое непонимание.
— О чем именно? — Надо же, я оказывается, могу подражать сестрице, когда захочу. — Мы много, о чем говорили. Конкретнее.
Да, пусть озвучит. Я уверена, Юлька точно не молчала и слов было много.
— Условия нашего расставания.
Алекс берет себя в руки окончательно, и теперь в его голосе появляются немного ехидные нотки. А я аж снова чуть не подпрыгиваю от внезапности подобного заявления. Неужели у нас появился шанс все завершить без ущерба и полиции? Он и правда назовет, при каких условиях готов отпустить сестру?
Но я не могу показать свою радость. Выполню все, что скажет, по возможности. Наверняка, не будет ставить никаких диких компромиссов.

Глава 14

Я слишком нервничаю. Такими темпами выдам себя, не доехав до ресторана. Не знаю как, но должна взять себя в руки. Иначе все усилия будут напрасны.
Смотрю в зеркало и провожу мини аутотренинг.
— У тебя все получится, Юля. Задача почти выполнена. Осталось немного.
Дело за малым — выяснить, чего хочет Максимовский. Может быть сестра вернется и сама завершит их странные отношения. Правда сильно надеяться на это не стоит. Похоже, кое-кто решил свешать самое трудное на меня. Правильно, а зачем утруждаться, если глупенькая Яна согласна на все? А Юлька даже помогать мне не спешит.
Стоп. Хватит думать о постороннем. Задача номер один на сегодня — продержаться до конца вечера и не выдать себя.
А какой лучший способ? Да, представить на месте Алекса Данила. Отлично. Должно сработать.
Выбираю одно из платьев, приобретенных по совету Вероники, и спускаюсь в холл, где меня уже ждет Максимовский. Его рубашка глубоко фиолетового цвета совпадает с оттенком, который подобрали мне, что вызывает у него улыбку. Но он ничего не говорит по этому поводу, просто элегантным жестом предлагает мне идти вперед. Спорить не собираюсь. Ведем себя так, как будто это Данил — убеждаю свое подсознание изо всех сил, и на какое-то время оно даже помогает.
Пока едем, стараюсь не смотреть в его сторону. Думаю, это тоже должно подействовать. Если не встречаться с ним глазами, то и нервозность пройдет.
Насколько меня хватает? Ненадолго, признаюсь. Буквально, чтобы успеть сделать заказ.
Сразу после этого всеми фибрами ощущаю на себе его взгляд. Словно прожигает меня. В итоге не могу удержаться, чтобы не проверить, так ли это.
Дальше меня словно гипнотизируют — я просто не в силах отвести глаза. Да какой к черту Данил? Обман, который не имел ни одного шанса.
— Ты решила бросить свою дурацкую диету? — совершенно банально объясняет он свой интерес.
Ой, я опять заказала не салат, да еще и на ночь глядя. Юля в это время уже не ела нормально, по всей видимости.
— Временно, — бросаю коротко. В конце концов я не обязана отчитываться перед ним.
— Это хорошо.
Пожимаю плечом. Не плевать ли ему? Какая разница, если их отношения давно трещат по швам?
— Может поговорим о чем-то более важном? Ты обещал. — Да, если я правильно помню, Юля терпеть не могла пустую болтовню, когда имелся повод для серьезного разговора.
— Как только поедим. Ненавижу на голодный желудок решать такие вопросы. Выпьешь?
Официант как раз приносит вино. А я теряюсь. То ли согласиться и пригубить немного для расслабления, то ли не стоит, чтоб не потерять бдительность.
В итоге киваю. Вдруг хоть руки перестанут трястись. В крайнем случае, за бокалом можно спрятаться, если что.
А вино оказывается вкусным, и градус практические не ощущается.
Заказ тоже приносят довольно оперативно. Очевидно, Максимовский здесь постоянный клиент. И столик для него свободен, и обслуживают прекрасно. А какая еда потрясающая! Я аж не могу удержаться — зажмуриваюсь от удовольствия. Но когда открываю веки, понимаю, что зря это сделала.
Вот же!
— Вкусно, — бросаю растеряно. — После диеты. Нечего на меня так смотреть, как будто не узнаешь.
— Нет, просто отвык. Мы давно никуда не ходили вместе.
Он говорит это с каким-то сожалениям, что ли. Но у меня закрадываются подозрения.
Дело вот в чем. У нас в школе работала одна учительница. У нее были проблемы с мужем, причем регулярно. Они ругались довольно часто, но потом мирились. Он даже бил ее периодически. И вот после подобных разборок с рукоприкладством он вел себя в точности как Максимовский сейчас — пытался загладить вину и вернуть все на свои места. Уж не потому ли Юлька сбежала?
Тогда все гораздо хуже. Прощать подобное ни в коем случае нельзя! Ударил один раз — будет и дальше этим злоупотреблять. Но как мне точно выяснить?
Чтобы не отвечать ему, подношу к губам бокал, а глоток делаю совсем небольшой.
И кто виноват, что вы никуда не ходите вместе? Уверена, что оба. Но почему? Если он ее любит, то должен же желать близости. А вот на счет сестры я вовсе не уверена. Не припомню, чтоб она когда-нибудь говорила о чувствах к нему. Только то, что Саня самый перспективный из всех парней, и что он без ума от нее. Была ли она хоть когда-то влюблена в него, мне не известно. Впрочем, как и то, была ли она вообще хоть в кого-то влюблена. Для меня это тайна, покрытая мраком. И чем больше узнаю, тем меньше понимаю.
Отвечать что-либо на его горькие слова опасно. Максимовский не так просто — в этом Данил прав как никогда. Просто верить его печальным глазам, которые он тут же отводит, никак нельзя.
Но ничего не могу поделать. Сердце отчего-то сжимается, как будто я увидела нечто обычно скрытое ото всех, глубинное, настоящее...
Покрываюсь мурашками и возвращаюсь поскорее к еде.
У меня всегда была слишком богатая фантазия. Я легко могла приписать человеку чувства, которые сама бы испытала в той или иной ситуации. Но, увы, это не всегда совпадало с реальностью. В некоторых ситуациях я слишком хорошо думала о людях...
Поэтому не нужно спешить и делать выводы. Это может завести в тупик, как однажды с Данилом и Юлей. Им я верила как самой себе, думала, что знаю. И чем все кончилось?
Максимовский тоже выпивает свое вино, но как-то чересчур быстро, залпом.
Эх, плохой из меня психолог. Как было бы чудесно разбираться в людях. Читать их по жестам, по взглядам. Мечта.
Наконец, тарелки пусты. Но пауза затягивается. Кому-то явно тяжело начать важный разговор. Впрочем, мне тоже.
Неужели Максимовский умеет нервничать? Юлька бы рассмеялась подобному предположению, но я отчетливо вижу все признаки: напряженно сжатые губы, отрешенный взгляд, сбитое дыхание. Странно, что он даже не пытается скрыть столь очевидные свидетельства.
— Давай перейдем к делу, — предлагаю я, не желая ходить вокруг да около. Обоим будет проще. Ну что мы как дети. — Назови своё условие.
Я намеренно употребляю единственное число. Нечего мне тут сто пунктов расписывать.
Желваки на его лице заметно дергаются. Он даже позволяет себе усмехнуться. Видимо, моя прямота подействовала.
Пытается незаметно сделать глубокий вдох, но от меня не ускользает и это.
Так непривычно. Наверное, его чувства к Юле и правда настолько сильные, что он плохо с ними справляется. А ведь обычно он хладнокровен и скуп на эмоции.
Они с Данилом в этом похожи, правда тот сейчас не сдерживается и проявляет их без попыток скрыть. Но так было не всегда. Когда-то и он прятал все внутри.
— К делу. Когда-то давно, я сказал тебе, что если мы будем вместе, то навсегда. И ты согласилась. Помнишь? — приходится кивнуть, хотя я, разумеется, ничего такого не могу помнить. — Я отдавал себе отчет, что жизнь длинная, и все может измениться, в том числе и ты. Можешь встретить того, кого полюбишь... Ты тогда только посмеялась. Но я просил, если подобное произойдёт, дай мне знать. Не устраивай цирк, не ври. И что же? Ты забыла?
Приехали. И что я могу сказать? Юлька зараза! О подобном в вообще-то неплохо было бы предупредить. Или она действительно забыла?
— П-прости... Напомни, когда это было? — тот случай, когда иду на риск, изображая потерю памяти. Если он говорит о начале отношений, имею право подзабыть за годы.
Морщится. Моя забывчивость ему не нравится.
— На выпускном. Когда ты рыдала у меня на плече.
Ах на выпускном! Вот оно что. Юлька тогда сильно перебрала, так что сто процентов ничего не помнит.
— Извини, я серьезно почти не помню. Все как в тумане. Потом ты не раз повторял, что не отпустишь меня, разве не так?
— Так, — подтверждает, и я перевожу дух. Мне вот это хождение по лезвию вообще не в кайф. Как им всем может нравится риск? Я ненавижу, когда в кровь поступает адреналин. Меня даже подташнивает от него. — Но те слова намного важнее остальных. Я ждал от тебя признания, только ты продолжаешь молчать. Поэтому вопрос: ты любишь Данила?
Ого! Прямо вот так в лоб? Откуда же мне знать, любит она его или нет. Молчу, покручивая в руках бокал и концентрируя взгляд на рубиновом напитке.
— Я не знаю, — это единственный подходящий ответ, что приходит в голову. Нейтрально.
— Вот как. Сама не понимаешь себя. Как обычно. Ничего нового. Помнится, когда сбежала Яна, ты так же мне ответила. Неужто за столько лет не смогла определиться?
Мое собственное имя в его устах звучит неожиданно мягко и одновременно немного хрипло. Я снова покрываюсь мурашками.
— Это непросто, — я так не считаю, но судя по всему, что мне известно, вполне реально. Как вариант, Юля, может, и любит Данила, но и Саню терять не хотела, а потом стала бояться. Я жду следующего вопроса из серии «а меня ты любишь?», но его не следует. Похоже, он на этот счет не заблуждается совсем и точно знает.
— Тогда вот моё условие: ты дашь нам еще один шанс. — То, как он при этих словах смотрит на меня, говорит о сильном волнении. Черные глаза блестят так, что вместо ответа я не могу от них оторваться. Этот взгляд завораживает... — Ююля...
Вздрагиваю, возвращаясь к реальности.
— В к-каком смысле шанс? — выдавливаю, откашлявшись. Сердце как-то подозрительно сбивается с ритма. Голова чуточку кружится.
— В прямом. Мы попробуем начать все сначала.
— Считаешь, в этом есть смысл? — Юля бы не согласилась. Но есть ли выбор?
— Две недели. Ты дашь мне две недели и полную свободу действий. В это время я могу делать все, чтобы вернуть тебя...
— Нет! — выкрикиваю поспешно. Почему-то в его тоне мне слышится нечто такое, что подозрения мигом дают подобную реакцию. — Я не собираюсь с тобой спать после того, как мы год этого не делали!
Да-да, эти низкие нотки его голоса намекают на то, что в понятие «всё» входит и секс, в котором я не должна буду ему отказать.
Точно! Я правильно расшифровала. Он криво ухмыляется. А я даже не понимаю, откуда это ощущение. Интуиция? Или я ощутила это каким-то шестым чувством?
Опасность. Возможно, в ней дело. Просто сработал инстинкт самосохранения.
— Тогда никаких договорённостей не будет, — заявляет категорично, явно злясь на меня.
Но я не собираюсь сдаваться. Я разрублю этот гордиев узел и освобожу их от самих себя. Пусть делает все, что планировал, и отпускает к чертям.
— Так не честно, — поясняю свой отказ. — Ты хочешь использовать секс, как способ вернуть меня. Это несправедливо, тебе не кажется? Думаешь, если за столько лет он не помог нам, то за эти две недели спасет от краха?
Звучит убедительно, но клюнет ли он?
Нервно облизываю губы — до того они пересохли от волнения, что не могу удержаться. Зря. Только привлекла к ним лишнее внимание.
Нет, Алекс, тебе меня не обмануть. Твои бескомпромиссное требования тоже можно оспорить. Не одна Юлька зависима от тебя, ты от нее тоже. Значит, я могу ставить свои условия, и ты на них пойдешь. Я вижу.
Наши взгляды встречаются в упрямом поединке. Кто первый уступит? Никому этого не хочется, но у меня нет пути назад, он не понимает этого.
Сколько мы так играем в гляделки, даже не знаю, потеряв счет времени.
— Окей, твоя взяла, — он сдается. — Секса не будет, пока ты сама меня не попросишь. Других условий нет?
Выдыхаю, не веря, что победила. Увы, теперь от облегчения я соображаю еще хуже. Других условий? Кроме как отпустить Юлю без возражений, ничего в голову не приходит. Поэтому молчу. Он вряд ли согласится. Или попробовать?
— Алекс...