Измена. Двойной обман

Глава 1

ЛИЗА

– Ромашка! Ромочка! Мой большой медведь! Ах, как мне хорошо! – стонала женщина. – А тебе хорошо, мишутка?

– Мне-то хорошо, но колючка от розы в задницу впилась, – сердито ответил мужчина. – И голова от этих пачулей раскалывается. Зачем ты везде раскидала цветы?

– Для антуража. Потерпи, мишутка. Не отвлекайся. Мне осталось совсем чуть-чуть. А-а-а-х!

Отстраненно подумала: “Какой страстный разговор!”

И все бы ничего. Подумаешь – мишутка! Мало ли как называют друг друга влюбленные? Но конкретно этот мишутка – мой горячо любимый муж Роман, сладострастная женщина – моя двоюродная сестра Жаклин. А место действия – наша супружеская спальня.

В один миг сестра и муж из родных и близких людей превратились в чужих. Нет у меня больше ни любимого мужа, ни двоюродной сестры, с которой мы росли вместе. Два человека, которым я доверяла, любила, заботилась о них предали меня.

Мне даже поплакаться и пожаловаться некому. Если бы муж изменил с какой-нибудь посторонней женщиной, я бы лила слезы на Жакином плече и она бы меня утешила.

Если бы Жака предала меня, я бы рыдала в жилетку мужа. А он бы говорил: “Ну что ты, Лизка, забей! Пошли чаю попьем!”

Но они предали меня вдвоем и нет мне ни защиты, ни утешения.

***

Я узнала об измене самым банальным образом. Наверное, именно так узнают о ней сотни тысяч женщин. А может быть даже и миллионы. Представила огромную толпу женщин, возвращающихся домой из командировки на день раньше, и заставших любимого мужа в семейной постели с любовницей.

Не повторяйте мою ошибку. Всегда звоните, хотя бы с аэропорта, и предупреждайте: «Милый, я поменяла билет и еду домой!»

Пока доедете, муж успеет выставить любовницу и замести следы разврата. Некоторое время вы будете жить в счастливом неведении, но позже все равно узнаете. Но не так в лоб.

Я не позвонила. Мобильник разрядился, а шнур потерялся. Можно было, конечно, шнур купить, но я не хотела заряжать айфон неродным устройством, вдруг дорогая игрушка сломается. Решила сделать мужу сюрприз.

Вышла из такси и посмотрела наверх. В нашей спальне свет не горел, но метались какие-то странные всполохи, в ночном клубе. Наверное, Роман наконец-то нашел пульт от навороченной, недавно купленной люстры и выбрал такой необычный дискотечный режим.

Открыла дверь своими ключами, с удовольствием скинула туфли на каблуках, сунула ноги в мягкие тапочки.

Радостно крикнула:.

– Сюрпрайз, дорогой, это я, твоя Лиза, встречай меня! Накорми и обогрей. Можешь сразу обогреть, кормить не надо!

Но дорогой не спешил встречать любимую женушку. Пришлось мне самой расстегивать плащ и пристраивать его на вешалку.

Первым звоночком стала чужая женская сумочка на тумбочке в прихожей. Сердце слегка екнуло, но я решила, что приходила моя двоюродная сестра Жака, Жаклин. И забыла сумку. С нее станется.

Жака забывает все подряд, начиная от ключей-телефонов и заканчивая водительскими правами. Однажды Жака шла по улице и пила кофе из бумажного стаканчика. Допила и выбросила стаканчик в урну, а заодно и маленький пакетик со своими документами, в том числе, и с паспортом. Зачем Жака таскала паспорт в пакетике, а не в сумке - непонятно. Вероятно, затем, что в сумке она носила кучу важных вещей: от косметички до измерительной рулетки. Очухалась Жака только через четыре часа, метнулась к урне, но трудолюбивые темнолицые уборщики уже забрали набитые мусором мешки, и документы Жака не нашла. Пришлось долго и нудно восстанавливать паспорт.

Так что, сумка точно Жаклин. И бренд ее любимый — Шанель.

Вторым звоночком стал саундтрек. Из спальни доносилось писклявое пение певицы под сладкую индийскую музыку. Как странно, Роман на дух не переносил восточную музыку ни в каком виде. Он слушал хард рок, который не любила я. Индийскую музыку я тоже терпеть не могла, но от хард рока у меня раскалывалась голова. Заболел он что ли? Или телевизор забыл выключить? Так и уснул под боевик, а он кончился и начался страстный болливудский фильм.

И наконец третий звоночек: противных запах каких-то пряностей, как в индийских лавках.

Решительно прошла в спальню, распахнула дверь и обомлела. На нашей супружеской кровати красовалась красная шелковая простыня, густо усыпанная лепестками белых роз, на тумбочке удушающе курились вонючие индийские аромапалочки. А вокруг роскошного ложа, стояли причудливые композиции свечей. Наверное, штук пятьдесят розовых свечей сердечками горели одновременно . И все это пышное великолепие обрамляло двоих любовников, один их которых был мой муж. А вторая – двоюродная сестра Жаклин.

Видимо, именно она, Жака, весь антураж придумала и воплотила в жизнь. Индийские фильмы и сериалы Жака обожала и смотрела их часами, знала всех знойных, упитанных красавцев- актеров по именам. И про их домочадцев: жен, детей, любовниц, собачек, хомячков тоже все знала.

А у мужа моего нет ни фантазии, ни креатива. Он любил быстро и без наворотов. И чтобы никаких свечей и шелковых простыней! На шелке он скользил, а от свечей - чихал.

Нет, любовники не выглядели красиво. Они выглядели отвратительно. Привлекательно секс выглядит только в кино, с красивыми актерами и при правильно выставленном освещении. И то с пятого дубля получается та жаркая сцена, от которой потом млеют зрительницы.А в жизни секс – обычный физиологический процесс.

Жака сидела сверху, в позе наездницы, постоянно встряхивала волосами и томно изгибалась, запрокинув голову. Ее пышные груди тряслись, как созревшие персики от ветра. А муженек мой вытаращил глаза и побагровел от напряжения.

Я забеспокоилась: «Сейчас лопнет!»

И если свечи и аромапалочки, я бы как-то пережила, то лопнувшего мужа – нет.

Ворчливо пробормотала:

– Насорили-то как, надымили! Убирай теперь за вами!

Сделала шаг, чтобы выключить надоедливый музыкальный центр, но любовники увидели меня, вытаращились, будто я привидение и свалились с кровати.

Глава 2

ЛИЗА

Жаклин медленно и плавно накинула мой шелковый халатик на свое роскошное тело . Могла бы и не стараться, ее пышные формы я давно изучила. Сколько часов вместе провели в СПА и в банях-саунах! Чаи распивали, задушевные беседы вели. Жаклин любила использовать меня в качестве жилетки, жаловалась на то, что мужчины сбегают от нее после месяца отношений.

Жаклин поправила густую копну рыжих волос, плавно повела точеными плечами, и с вызовом заявила:

- Лизонька, а как ты хотела? Ты у нас вся такая бизнес-леди с успешной карьерой, из командировок не вылезаешь, мужа одного надолго оставляешь. А он мужчина! Ему любовь и ласка нужна!

Очень удивилась: “Роману не хватало любви и ласки? Не может быть! Я обожала своего мужа!”

Жаклин заметила мое изумление, мило улыбнулась и продолжила:

- И вообще, почему все тебе? Ты и училась хорошо, и в универ поступила, и замуж удачно вышла. А я бьюсь как рыба об лед со своим долбанным салоном красоты и ничего не выходит. Мы же росли вместе, а все достается только тебе!

Надо же, оказывается я сама во всем виновата! Делала карьеру, а надо было мужа сторожить, щи варить, пироги печь и наволочки вышивать крестиком.

Уточнила:

- И поэтому ты решила влезть в мою постель?

Она гордо задрала подбородок и высокомерно заявила:

- За своим добром следить надо, Лизонька, а то украдут!

Роман тем временем уже успел натянуть штаны, и лихорадочно уничтожал улики прелюбодеяния: снимал элитное шелковое белье с кровати вместе с лепестками роз, осторожно, чтобы не обжечься тушил свечи.

Но все же обжегся и, дуя на палец, громко завопил:

- Ай-яй-яй!

Роман ужасно боялся боли. Разочек чихнув, сразу же засовывал подмышку градусник. Если столбик термометра поднимался чуть выше тридцати семи градусов, Роман надевал шерстяные носки, накручивал на горло шарф, ложился в постель и жалобно стонал. А я бегала вокруг него с кисленькими морсами и с таблетками.

Посмотрела на этого уже чужого мужчину отстраненным взглядом. Синеглазый брюнет, красив и выхолен. Фигура замечательная, плечи широкие, мышцы в меру накаченные. Картинка, герой девичьих грез!

Но как противно трясутся его руки, как отвратительно дрожат губы, как мерзко он перебирает босыми ногами.

Он мелок, как же я раньше этого не замечала!

Решительно заявила:

- Роман, я подаю на развод! Квартиру будем делить по закону. Видеть тебя больше не хочу и не буду. Убирайся! Встретимся на суде! А еще лучше вообще не встречаться. Я найму адвоката и он все сделает.

- Что! - Завопил Роман. - По какому-такому закону? Ты ведь прекрасно знаешь, что моя доля мизерная. Ну выплатишь ты мне ее, что я на эти деньги купить смогу? Скворечник?

- Знаешь, меня твои проблемы уже мало волнуют. Живи где хочешь. Можешь к Жаке переселиться, в ее однушку. А что? С милой рай и в шалаше.

Я говорила весело и уверенно, а мне было так больно, так обидно! Сердце стучало с перебоями, голова отчаянно болела. Очень хотелось, чтобы все это оказалось страшным сном, ночным кошмаром.

Но Жаклин нагло заявила:

- Ромочка не даст тебе развод, пока ты не выплатишь ему компенсацию. У тебя, Лизонька, небось счет в банке есть? Отдавай ему половину!

Как тяжело это слышать! Они делят мои деньги, а на меня им наплевать! Для них я лишь кошелек и ненужная помеха к совместному счастью.

Не в силах больше участвовать в этом жестоком представлении, развернулась и вышла из своей бывшей спальни.

- Лизок, не делай глупостей! - Донеслось мне вслед. - Не горячись, давай поговорим и я все объясню.

Но я не обратила внимания на его жалобные вопли. Вылетела из квартиры вон, как была: в строгом деловом платье и в тапочках.

Отвращение гнало меня прочь подальше от этого места. Спотыкалась, падала, вставала и снова бежала, как будто за мной гналась свора злющих некормленных собак, натасканных на человека.

Почему-то я не вывела со стоянки свой автомобиль, а побрела пешком по мокрым осенним улицам. Холодный ветер задувал под тонкое платье, волосы слиплись в соскльки от мелкого накрапывающего дождика, в домашние тапочки набились влажные листья. Я любила осень, мне нравилось ходить по дорожкам, ворошить упавшую листву. Внезапно вспомнила, как мы с Романом гуляли в парке, и он лазил под деревьями и собирал красивые красные и желтые листья и составлял букет. А потом торжественно вручил его мне. Несколько листьев до сих пор хранятся между страницами толстой книги.

Тоска гнала меня вперед и я оказалась перед лестницей, ведущей вниз. По лестнице текли ручейки людей с хмурыми усталыми лицами. А на столбе горела большая буква “М”.

Метро?

“Сто лет не ездила на метро”, - подумала я, и спотыкаясь, спустилась вниз..

Внизу было жарко, шумно и многолюдно. Долго топталась возле турникета, не знала, что надо делать.

- Проездной потеряла, что ли? - Спросил парень с объемным рюкзаком за спиной и с фиолетовыми дредами на голове. Он внимательно посмотрел на меня, разглядел платье, тапочки, и догадался. - И не было у тебя проездного никогда, на машине разъезжаешь. Ладно, заплачу за тебя. Тебя хоть встретят? Замерзнешь в платье своем тонком.

Неуверенно кивнула, наверное кто-то должен меня встретить. Не бродить же мне по осеннему городу раздетой.

Парень приложил к красному кружочку какую-то карточку, сенсор приветливо мигнул зеленым и я, боясь, что створки меня прихлопнут, быстро прошмыгнула вперед.

Я ехала вниз по эскалатору, а шум в голове усиливался. Меня шатало и вело из стороны в сторону.

Мелькнула мысль: “Надо добраться до скамейки!”

До скамейки я не добралась, а рухнула на грязный, заплеванный пол, едва сойдя с эскалатора.

Успела подумать: “Дорогое платье от Max Mara испачкаю”. И отключилась…

Меня поглотил мрак. Исчезла Лиза Болотникова, помощник генерального директора крупного совместного российско-японского предприятия, двадцатишестилетняя бездетная замужняя женщина. Истаяла в темноте.

Глава 3

ЛИЗА

Пришла в себя в незнакомом месте. Остро пахло лекарствами, страданиями и болью. Взгляд уперся в холодную белую стену.

“Я в больнице? А что случилось? Я заболела?”

Услышала чей-то голос с базарными нотками:

- Ой, девки, гляньте - наша спящая красавица ожила!

Попыталась привстать, но что-то острое впилось в сгиб локтя и я упала обратно.

- Девки, я за сестричкой сбегаю, а вы присмотрите за ней! - Озабоченно сказал тот же голос. - Эта чокнутая капельницу выдернула.

В поле зрения появилось чье-то расплывчатое лицо. Руку что-то укололо.

- Ай!

У лица зашевелились губы.

- Потерпите, больная! Шевелиться тебе нельзя! Иголку выдернешь!

Голос у лица был приятный, ласковый и я решилась спросить:

- Где я? Кто я? Что случилось?

У лица удивленно поползли вверх брови. Я глупо хихикнула: темные скобки жили самостоятельной жизнью, поднимались и опускались.

- Смеешься? Может быть, полегчало тебе? Сейчас давление измерю.

Предплечье сжала манжетка.

- Девяносто на шестьдесят, - объявил ласковый голос. - Низковато! Так что лежи, не вставай. В туалет не ходи, Люда судно подаст.

- Еще чего! Не буду я горшки таскать, мне за это не платят! - Злобно рявкнул базарный голос.

- Больная-то небедная, очухается - заплатит. Людка, ты же единственная ходячая в палате. Неужто сердца у тебя нет?

- Нет сердца у меня, нет! - Сердилась Людка. - Было, да все кончилось!

- Женщина, а ты не помнишь что-ли ничего? Амнезия? - Допрашивало лицо с бровями.

- Не помню! - Заплакала я.

- В метро тебя подобрали в домашних тапочках, без верхней одежды и без документов. Грохнулась ты возле эскалатора. Повезло тебе, женщина! Свалилась бы на эскалаторе, убилась бы сильнее.

Попыталась добиться ответа:

- Что со мной случилось?

- А я откуда знаю? Пить надо меньше, не будешь падать!

“Я - алкоголичка? Вот ужас-то! Так напилась, что ушла из дома в тапках?”

Почему-то я не чувствовала себя пьянчужкой. В памяти всплывали ритуалы, связанные с алкоголем, и я видела себя, лишь по чуть-чуть отпивающей из красивого бокала напиток благородного янтарного цвета…

- Зовут-то тебя как? - Спросило расплывчатое лицо. - Имя свое помнишь?

Покопалась в памяти, повыдергивала разные женские имена и мысленно примеряла их на себя.

“Алина…? Нет! Катя? Тоже нет. Светлана? Нет, не Светлана. Таня? Не знаю-ю-ю!”.

Перебрала так десяток имен и ни с одним не почувствовала родства.

Неубедительно прошептала:

- Не помню! Может быть позже меня осенит.

- Ладно, что с тобой с пьянчужкой поделаешь, - посетовало лицо, уже проявившееся до объемной фигуры. Границы фигуры я видела нечетко, но поняла, что она принадлежит женщине в голубом халате. На голове у женщины торчала шапочка, тоже голубая. - Запишу тебя как Марию Ивановну Иванову. Сколько лет тебе тоже ведь не знаешь? Может вспомнишь, хотя бы, где работаешь?

В памяти поплыли какие-то узкоглазые, без конца кланяющиеся люди в деловых костюмах, стопки документов, напечатанные странным шрифтом, и длинные цепочки файлов на компьютере.

Уверенно заявила:

- В офисе я работаю.

- В офисах-то много женщин работают, - заметила неясная фигура, - от уборщицы до директора. Конкретно, что делаешь-то?

- Не знаю! - Плаксиво прошептала я.

- Ты с виду-то приличная, одета хорошо, белье кружевное, платье модное. Не похожа ты на синьку запойную. Видать, девка, случилось с тобой что-то очень нехорошее. Не выдержала ты и память заблокировала горе твое и заодно и вообще все. Тебе бы денег достать где-нибудь, чтобы лекарства купить хорошие, импортные.

Что такое деньги я помнила, но где их взять совершенно не представляла.

С ужасом подумала: “Меня ограбили! А вдруг еще и надругались? И выбросили в метро, будто ненужную вещь!”

От такой страшной мысли закружилась голова и я снова уплыла в бессознательный мир. Череда расплывчатых образов сменялась кошмарами, утягивающими меня в окончательное небытие. Я не хотела умирать, вытолкнула себя наверх, и снова очнулась в том же пахнущим болью помещении.

Видела уже четче и сразу же определила, что лежу я на неудобной кровати, а рядом сидит мужчина. Красивый мужчина. Синеглазый холеный брюнет. Идеальную красоту его лица немного смягчала ямочка на подбородке, и совершенство превращалось в обычную смазливость.

- Лизонька, - приторно ласково сказал брюнет, - как ты меня напугала! Все морги обзвонил, все больницы объездил, с трудом тебя нашел. Как ты, Лизонька?

- Не знаю! - Осторожно сказала я.

Брюнета я не помнила и откровенничать с ним не хотела.

Глава 4

РОМАН

- Ну как там Лизка поживает?

Жаклин не терпелось узнать подробности. Она, развалясь сидела в кресле, одетая лишь в шелковый пеньюар изумрудного цвета. Хороша чертовка, залюбуешься! Женственная фигура, тонкая талия, высокая грудь, пышные рыжие волосы.

Моя Лиза очень красивая девушка, но она хрупкая нежная, как лилия и немного холодновата. Лиза - снежинка. А Жаклин - пламя! Яркая страстная, темпераментная!

Можно сказать, это она совратила меня.

Я познакомился с Жаклин в ее парикмахерской, которая гордо называлась - салон красоты “Афродита”. Потрепанная ветрами и дождем вывеска “Афродиты” доверия не внушала, но выхода у меня не было.

Полчаса назад позвонил Эдик - мой постоянный мастер, и, сипя в трубку, оповестил, что заболел, очень заразный, и на работу сегодня не выйдет. Может быть на завтра перенесем?. Заразы я боюсь, как огня, поэтому Эдику посочувствовал и велел немедленно ложиться в постель. И переносить стрижку не надо, обойдусь как нибудь.

Но я капитально зарос и подстричься все же необходимо, неприлично таким лохматым в офис ходить.

Работал я в очень крупном риэлторском агентстве, в отделе “Аренда и продажа коммерческой недвижимости”. Должность невысокая, но начальник нашего отдела собрался на пенсию, и я очень надеялся, что меня посадят в его кресло. Поэтому выглядеть мне надо идеально. Да, не вовремя Эдик заболел.

Просканировал окрестности и на глаза попалась “Афродита”. На вид забегаловка, но другого салона в округе не наблюдалось.

Решительно толкнул дверь и зашел в эту “Афродиту”. Внутри мне не понравилось, кошмарные плюшевые диваны в тесном предбаннике, поцарапанный лакированный столик с пыльной икебаной посередине, страхолюдная стойка-вешалка, ободранные обои с выцветшим некогда золотистым узором. На стене висел телевизор, показывающий гнусную, на мой взгляд, передачу “Давай поженимся”.

Интерьер салона не вызвал желания остаться, я развернулся, чтобы уйти, но вдруг из зала выпорхнула яркая рыжая красотка. Все в ней было чересчур: большие глаза, соболиные брови, высокая грудь обтянутая куцей кофточкой с леопардовым принтом.

Леопардовая девушка томно пропела:

- Мужчина, что вы хотели? Подстричься, побриться?

Заинтересовавшись горячей красоткой, решил остаться.

- Я хотел бы подстричься.

Девушка ласково прощебетала:

- У нас вообще-то дамский салон, но вам повезло! Сегодня работает Анечка, она и мужской мастер тоже. Проходите, садитесь. Пальто дайте мне, я повешу.

Девушка забрала у меня пальто и как бы невзначай прижалась к рукаву пиджака пышной грудью. Что же, чтобы заполучить такую сногсшибательную фифу, можно и постричься в этой неприятной забегаловке.

- Анечка! - Крикнула леопардовая девица. - К тебе клиент пришел. Перестань жрать и иди работать!

Решил, что девушка хозяйка этой “Афродиты” и спросил:

- Как стрижет ваш мастер? Машинкой или ножницами?

- Анечка - мастер универсал! - Гордо заявила девушка и представилась. - Меня зовут Жаклин, можно Жака.

- Жака, я очень тороплюсь. Через час мне нужно быть в офисе.

- Сейчас, сейчас, - засуетилась Жаклин, - я схожу за Анечкой.

Цокая высокими каблуками и виляя аппетитной задницей, Жаклин скрылась в недрах салона, и вскоре вышла, видимо с Анечкой, толстой женщиной средних лет с волосами цыплячьего цвета.

Стремно было доверять голову такой неприятной Анечке, но что делать. Вздохнул и плюхнулся в предложенное кресло. Анечка накинула на меня покрывало и принялась орудовать ножницами.

Закрыл глаза, чтобы не видеть издевательства над моей головой. Жака сидела рядом и беспрерывно трещала, как сорока. Я отключился и задремал.

- Налево голову наклоните! - Анечка грубо выдрала меня из дремоты.

Послушно повернул голову, и услышал чей-то нежный голосок, сердито выговаривающий хозяйке салона:

- Жака, когда ты будешь следить за своими вещами? Ты оставила свой мобильник дома и мне пришлось его тебе привезти. Я могу опоздать на работу, а у меня сегодня важное совещание. И машина как назло забарахлила, поставила в ремонт! Пришлось ехать на такси!

- Лизонька, сестренка, ну прости меня, - мурлыкала Жаклин. - Моя голова вечно чем-нибудь занята. Столько дел в салоне, столько забот! - Не найдя сочувствия, Жаклин перешла в наступление. - Хорошо тебе, ты сидишь в офисе. С работы ушла, и все забыла.

- Ладно, Жака, не будем спорить у кого работа труднее и ответственнее.

Анечка резко повернула кресло на сто восемьдесят градусов, я открыл глаза и обомлел. Рядом с Жаклин стояло создание небесной красоты.

Тоненькая, как тростиночка, девушка, теребила в руках сумочку и сердито смотрела на Жаклин. На ней было надето строгое офисное платье, каштановые волосы уложены в строгий пучок на затылке, нежное лилейное личико лишь слегка тронуто макияжем.

Девушки стояли рядом и было хорошо видно, какие они разные. Яркая, но простоватая Жаклин и ее акварельная сестра. Лед и пламя, тишина и грохот.

Глава 5

РОМАН

Роман с Лизой закрутился стремительно. Лиза, такая успешная на работе, оказалась совсем не искушенной в любовных делах.

- На серьезные отношения у меня не было времени, - сказала она. - В пятнадцать лет я устроилась на свою первую работу, потом училась и работала, а встречаться просто так - я не хотела.

Она влюбилась в меня сразу, даже не пришлось тратиться на рестораны-цветы-конфеты. Лиза зарабатывала больше чем я, и не была падкой на подарки.

Она любила меня за то, что я есть. И не обращала внимания на то, что я экономил на ней. Не от жадности, а от того, что на дорогие презенты денег у меня не хватало, а дарить Лизе ерунду не хотелось.

Приходилось придумывать всякие интересные штуки.

Таскал ее по недорогим общедоступным развлечениям. Выгуливал в парке, а в конце заводил в "Макдональдс".

Лиза с любопытством оглядела многолюдное заведение и загадочно сказала:

- Надо же! Ничего не изменилось!

Она выпила только кофе, есть ничего не захотела.

Гораздо позже я узнал, что "Макдональдс" и был ее первой работой.

Я писал маленькие записочки с нежными словами и оставлял в разных местах. Лиза находила их, читала вслух и радостно смеялась. Покупал душистую пену, набирал ванну и купал Лизу. Она таяла от счастья.

Когда я предложил Лизе пожениться, она так обрадовалась, так запрыгала от счастья, что мне стало не по себе. Как будто ребенка малого обманываю.

Мне очень нравилась Лиза, но я не любил ее так преданно и с таким самоотречением, как она.

Но замуж позвал и мы поженились. Я переехал к ней, а свою однушку сдал, лишние деньги не помешают.

Лиза и Жаклин жили в огромной квартире в сталинке. Мы занимали две просторные комнаты, Жака одну, но тоже немаленькую.

Первое время я бродил по этим просторным хоромам, открыв рот от восхищения. В них можно было заблудиться! Эркерные окна, балкон с шикарным видом на Москву, какие-то кладовки, которые тоже можно переделать под комнаты. Когда-то здесь была многолюдная коммуналка, но Лизины родичи, люди очень небедные, смогли ее расселить. Респект риэлтору. Или тогда были квартирные маклеры? Не знаю.

В Лизиных хоромах было два санузла и мы с Жакой могли вообще не пересекаться. Но Жаклин настояла на семейных вечерах в большой гостиной. Она пекла пирог, заваривала крепкий чай и устраивала чаепития за круглым столом. При этом одежды на Жаклин был самый минимум, попа, и грудь шелковой сорочкой прикрыты, вот и ладно.

Жаклин всегда садилась рядом со мной, и наливая в чашку чай, наклонялась так низко, что грудь оголялась почти до сосков. И пахло от нее сногсшибательно. Понятно, чего она добивалась. А Лиза, святая душа, ничего не замечала.

Я решил, что долго не выдержу и приступил к непростому разговору.

- Лизок, нам надо разъехаться. У Жаклин своя жизнь, а у нас своя.

Лиза вскинула брови:

- Но разве мы мешаем Жаклин заниматься своей жизнью?

- Мешаем, Лизонька. Жаклин взрослая девушка, может быть она хочет привести домой мужчину.

- Пусть приводит! Я с удовольствием познакомлюсь с парнем Жаки.

Ах, Лизочка, какая ты наивная, как же тебя уговорить?

Терпеливо продолжил:

- Может быть Жаклин хочет приводить разных мужчин, но стесняется. А когда она выберет постоянного, нам придется жить вчетвером. А если детишки пойдут, то квартира превратится в табор.

Лиза задумалась, но не все равно не согласилась.

- Это ведь мамина и папина квартира, мое наследство! Здесь жили дедушка и бабушка!

Лизина мать Варвара Болотникова была дочерью известного дипломата. Она рано вышла замуж за Лизиного отца, высокооплачиваемого инженера-мостостроителя, вдоволь помоталась с ним по стройкам, а когда ее родители один за другим умерли, Варвара с мужем осели в Москве.

Супруги жили мирно и счастливо, но не долго. Когда Лизе было всего восемь лет, Варвару сбил пьяный водитель и молодая женщина умерла на месте.

Лизин отец сильно горевал, тосковал по любимой жене, рвался уехать из страны, но из-за Лизы вынужден был остаться.

Дочка росла серьезной и ответственной девочкой, хорошо училась, пыталась вести хозяйство, но получалось у нее не очень. Когда Лизе исполнилось десять лет отец перевез в Москву свою сестру Машу с дочкой Жаклин, на год старше Лизы.

Маша была из тех женщин, которых в народе называют гулящими, подолгу нигде не работала, путалась с разными мужиками, любила выпить. Жаклин она родила от какого-то залетного француза. Но с годами она, вроде бы, образумилась. А скорее всего просто потеряла товарный вид.

Лизиному отцу предложили возглавить крупную международную мостостроительную компанию и он согласился. Оставил сестре крупную сумму денег и уехал за границу, строить мосты по всему свету.

А ветреная мамаша Жаки потратила денежки на свой тюнинг, остаток забрала, упорхнула с очередным любовником, и где-то сгинула. Девочки остались одни. Жаклин вела хозяйство, а Лиза зарабатывала деньги, несмотря на то, что отец дочь не забыл и помогал. Но возвращаться в город, который забрал его горячо любимую жену, он не хотел.

Глава 6

РОМАН

Лизина тупость бесила меня и я решительно заявил:

- Мы обязательно должны разъехаться! Я не хочу жить с Жаклин.Хочу свою квартиру, в которой мы будем только вдвоем.!

В Лизиных глазах заблестели слезы и я сменил тактику.

- Лизонька, любимая, я хочу стать главой семьи и жить свободно. Хочу разгуливать по квартире в трусах, хочу заниматься с тобой любовью на кухонном столе и не дергаться от страха, что неожиданно зайдет Жаклин. Она постоянно и беспардонно вламывается в нашу спальню, и болтает о всяких пустяках..

Лиза не сдавалась:

- Я попрошу Жаку не тревожить нас и она больше не зайдет.

- Просил, уже много раз. Жаклин делает это специально. У меня разовьется импотенция!

Лиза вздрогнула и грустно сказала:

- Ты прав! Иногда Жака ведет себя беспардонно. Но она сирота, такая одинокая, бедняжка! У нее никого нет кроме меня. Мы ведь росли вместе.

- Лизонька, все сестры и братья растут вместе, но взрослые люди живут раздельно!

Бедняжкой Жаклин не была ни одной секунды. Веселая, непостоянная, суматошная, не женщина, а фейерверк. Но хитрая и завистливая. Ей надо было все, чего имела Лиза, а у нее не было. Не было ни Лизиного ума, ни настойчивости, ни целеустремленности, ни твердого характера. И безграничной доброты Лизиной тоже не было, и души ее нежной и ранимой. Лиза обгоняла сестру по всем статьям.

Жаклин решила отобрать у Лизы, того, кто был ей дорог. Она нацелилась на меня и добилась бы своего, но мне все же удалось уговорить жену разъехаться.

Лиза позвонила отцу и тот срочно приехал. Обнял завизжавших от радости девочек, раздал подарки. Походил по огромной квартире, тихо пробормотал, что прошло столько лет, а ему везде мерещатся Варины шаги и в шкафах до сих пор пахнет ее духами.

И грустно сказал:

- Лизонька, ты все правильно решила. Квартиру надо продавать. Вы с Жакой выросли, пора вам жить своей жизнью.

Я ему почему-то не понравился, тесть со мной почти не общался, цедил короткие фразы через губу и тут же отворачивался. Он сам продал квартиру, купил новую, в хорошем районе, современную, двухэтажную с выходом на крышу, и подарил ее Лизе. Даже в мое агентство не обратился, а выбрал, назло мне, другое. Продажей невероятно престижного, элитного жилья занялись наши конкуренты. Мой начальник долго не мог мне простить упущенной сделки.

“Как так! - Орал шеф. - Твой тесть отдал на продажу жилье в сталинском доме нашим конкурентам! Как ты мог не уговорить его обратиться к нам! Зачем мне такой работник!”

Он даже хотел уволить меня, но передумал. Ситуация для меня сложилась не очень приятная, но обошлось.

Лизин отец и племянницу не оставил на улице, а дал Жаклин очень крупную сумму денег.

Жака могла приобрести хорошую двухкомнатную квартиру в новостройке, но взяла однушку, а на остальные деньги выкупила свой салон.

Но не преуспела, бизнес шел плохо, дохода салон не приносил. Не было у Жаки деловой жилки. Она хотела все сразу и сейчас, а планомерно развиваться не умела. Но она не сдавалась, верила, что ей повезет.

А Лиза поднималась по карьерной лестнице, даже не поднималась, а летела на скоростном лифте. И добралась до своей цели - стала помощником генерального директора. Он был без нее как без рук и всюду таскал Лизу за собой.

Моя жена не вылезала из командировок, днями пропадала на работе и я заскучал. Начальником отдела “Аренда и продажа коммерческой недвижимости” меня не поставили, я так и прозябал на не престижной должности.

И успешная Лиза стала меня раздражать. Она-то любила меня по-прежнему, ни разу не попрекнула тем, что денег в семейный бюджет я почти не вкладываю и все крупные покупки делала сама, и отдых совместный оплачивала тоже она.

А я купил себе последнюю модель БМВ в кредит и выплачивал его. И абонемент в дорогой фитнес клуб приобрел, тоже для себя. Ну немного помог Лизе с ремонтом, хотя она отказывалась. Вообщем, с деньгами у меня было туго.

Вскоре я понял, что жить с совершенством нелегко, чувствовать себя вечным лузером обидно. И произошло то, что должно было случиться давно.

На вторую годовщину нашей свадьбы я остался один. Лиза уехала в командировку.

Она, конечно, позвонила, поздравила, но нормально поговорить нам не дали. Лиза находилась на важной встрече, и звонила в кофе-паузе, украдкой. Но тут ее шефу, срочно понадобилось пообщаться с японцем по душам за чашкой кофе, Лизу позвали, и поздравление получилось скомканным.

- Ромик, - смущенно пробормотала Лиза, - мне так жаль, что ты остался один в наш день. Но, что поделаешь, работа есть работа. Я очень люблю тебя, Ромик. Приеду и мы все наверстаем. Хорошо? Ты не сердишься на меня?

Лениво буркнул:

- Хорошо. Приедешь, наверстаем.

На заднем фоне Лизиного смартфона громко говорили люди, русская речь перемешивалась с японской.

- Елизавета Викторовна! - Возмущенно сказал сочный баритон. - Немедленно подойдите ко мне!

- Иду, иду! - Крикнула Лиза и и тихо прошептала в трубку. - Ромик, целую, пока!

Глава 7

РОМАН
Жаклин закинула одну стройную ножку на другую, как бы невзначай, распахнула полы халатика и томно спросила:

- Так что с Лизкой-то, она жива?

Да, Жаклин хороша! Яркая жаркая красотка, но мне сейчас не до сексуальных игрищ.

Мрачно ответил:

- Не знаю! Была жива, я даже поговорил с ней. Она покалечилась сильно, перевязанная вся, слабенькая, с капельницей в вене. Но не это самое страшное. Лиза ничего не помнит!

- Не помнит - что? Как застукала нас в постели?- Уточнила Жаклин.

Ну и Жака! То что, сестра сильно расшиблась, может быть даже хромать будет, Жаклин ни капли не обеспокоило, ей безразлично, а вот Лизина амнезия - заинтересовала. Вот кукла бессердечная!

- Ничего не помнит! Ничего! Лиза не помнит, что я ее муж, даже имя мое не помнит! Да что там мое имя! Она и свое имя не знала. Сказал, что ее зовут Лиза, она кивнула и все! Я мог бы назвать ее Клавой, и она бы согласилась.

- Амнезия?! - Ахнула Жака. - Слышала о ней, но не встречалась.

- Врач сказал, что такое бывает после черепно-мозговой травмы и стрессе.

- У Лизы сотрясение мозга? - Поеживаясь, спросила Жаклин. - Вот ужас-то! А когда пройдет эта ее амнезия?

Пожал плечами:

- Никто не знает! Она может все вспомнить в любой момент.

- Ты ведь понимаешь, что если Лизка очухается, для нас это конец!

- Почему же - для нас, Жака? Для меня - конец, а тебе-то что, кто ты такая?

- Как это - кто такая? - Возмутилась Жаклин. - Мы с тобой в одной лодке! Что-то ты кислый такой? Нам же выгодно, что Лизка ничего помнит! Чем дольше она не помнит, тем лучше для нас. Забери ее из больницы, а то вдруг вылечат.

- Лиза потерялась! Пока я разговаривал с врачом, она слезла с кровати и куда-то ушла.

- Как ушла? Она же перевязанная вся, слабая! - Удивилась Жаклин.

Пожал плечами:

- Не знаю. Я вернулся, а Лизина койка пуста!

- Ну и бардак в этой больнице! - Возмутилась Жака. - Тяжелые больные сбегают и уходят непонятно куда! Что же нам теперь делать? Вдруг Лизка вспомнит все и нам конец! Денежки тю-тю!

- И что ты предлагаешь?

Жаклин хищно облизнула губы.

- А то ты не знаешь? Нет человека - нет проблемы!

Ужаснулся:

- Жака, что несешь? Лиза - твоя сестра, вы росли вместе. Лиза любит тебя!

- Любила! - Поправила Жаклин. - Вот вспомнит Лизка, что видела, и тут же разлюбит. Она не простит! Лизка боготворила тебя.

- Пусть так. Но ты многим обязана ей и ее отцу. Если бы не они, ты пошла бы по дорожке своей беспутной матери, и сейчас стояла бы на трассе возле вашего поселка, дальнобойщиков бы обслуживала! Лизина семья выдала тебе пропуск в другую жизнь! - Жаклин закрыла лицо руками и затряслась в рыданиях. А я продолжил. - Жака, ты ведь обычная девушка, да похотливая, да бессовестная, но ты не убийца! Ты хотя бы понимаешь, что предлагаешь?

Жаклин вытерла слезы о подол пеньюара, встала и уперла руки в боки.

- А ты знаешь, каково это - всю жизнь быть вторым номером? Нет, дядя Витя старался, делал вид, что Лизу и меня любит одинаково, подарки дарил одинаковые, только разных цветов, беспокоился за нас обоих. Но я все равно чувствовала, что я - номер два. Дядя Витя часто мечтал о Лизином будущем: вот, дочка вырастет, выучится, найдет интересную работу. Расписывал Лизину жизнь чуть ли не дням. А потом спохватывался, гладил меня по голове, и добавлял: “И ты Жака вырастешь умницей-красавицей”.

Перебил ее излияния.

- Лизин отец почти угадал. Красавицей ты выросла, а вот умницей на стала!

- Почему все ей? - Взвизгнула Жака.

- Повторяешься! Слышал эти твои претензии сто раз! Сама подумай: у вас были одинаковые стартовые условия. Может быть тебя любили чуть меньше, чем Лизу, но воспитывали вас одинаково. Но ты слила свой старт, а Лиза - нет! Ты не хотела учиться и работать, а предпочла завидовать.

- На себя посмотри! - Завопила Жака. - Ты - лох, неудачник! Я хоть сама себя кормлю, а тебя Лизка содержит. У тебя кроме морды смазливой ничего нет! Когда Лизка очухается, она тебя выставит без шапки на мороз. Ты сам хочешь, чтобы Лизки не стало, но притворяешься заботливым мужем!

Я бессильно свалился в то кресло из которого только что встала Жака. А ведь Жака права! Конечно, я не собирался убивать Лизу, но было бы хорошо, если бы она умерла. А что? Организм не справился и нет Лизы.

- Что же нам делать? Лиза ведь сбежала!

- Лизку найди! - Приказала Жака. - А дальше я сама все устрою. Ты же слабак и трусло.

Пришлось снова пилить в больничку. Зашел в Лизину палату, увидел ее пустую койку, собрался уходить, но тут заметил как заинтересованно зыркнула на меня седая помятая тетка, лежащая на койке возле окна. Она что-то знает?

Подсел к бабе:

- Вы знаете куда ушла Лиза?