Измена. Хочу тебя разлюбить

Глава 1. Измена

Я замерла в ожидании. Прислушалась. В правом крыле дома царила тишина, будто все забыли обо мне. Это было довольно странно и обидно, ведь я была второй день замужем, но муж до сих пор не пришёл в мою спальню, чтобы воспользоваться своим правом на супружеский долг.

Если ещё вчера я всё списала на суету, гостей и усталость, то сегодня уже не знала, что и подумать об этом.

“А может он ждет меня в своей спальне? – осенила меня неожиданная мысль. – Вот ведь глупая какая. Сижу жду его, а он, наверно, ждёт у себя. А может и уснул”.

От этих мыслей я подскочила с огромной двуспальной кровати и спешно накинула халат. Прохладный шелк скользнул по коже рук и плеч, лаская её нежным прикосновением. Я зябко поёжилась и подошла к окну, чтобы его прикрыть. Последний всполох солнца мигнул за верхушками деревьев и исчез. Руки от волнения немного дрожали, а воображение услужливо подбрасывало всё новые бесстыжие образы мужа. От одного его взгляда мои ноги подкашивались и становилось трудно дышать, а что будет со мной, когда он дотронется до меня. Не так как он дотрагивался до остальных, а как должен касаться муж своей жены. От этих мыслей сердце ещё сильнее затрепетало в груди.

“Так, успокойся София, пора прекращать витать в облаках, а иначе я до его спальни так и не дойду, и грохнусь где-нибудь в обморок. Будет еще тот конфуз”.

Я приоткрыла дверь в коридор, выглянула. Никого. На цыпочках словно воришка прокралась по коридору до лестницы, перевела дыхание и так же тихо преодолела оставшуюся часть до спальни Глеба. Это было его условие спать в разных комнатах. “Ну, у богатых свои причуды,” – подумала я в тот момент и не придала большого значения.

Дубовая массивная дверь была немного приоткрыта и прежде, чем войти и предстать перед мужем, я замерла в нерешительности. Несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая разбушевавшееся сердце и нервы. Именно в этот момент услышала странные ритмичные звуки. Я снова замерла, опять прислушалась.

Тук-тук-тук.

Звук сливался с биением моего сердца и ускорялся вместе с ним. Я взялась за дверную ручку и приоткрыла дверь. Огромная спальня с высокими потолками была тускло освещена одиноким торшером, который стоял рядом с кроватью. Но даже этого света мне хватило, чтобы разглядеть широкую спину моего мужа, упругие ягодицы и женские ноги над ними, обвивающие его за талию. А ритмичный стук – удары изголовья кровати о стену – все больше нарастал, а частое постанывание незнакомки, намекали на скорый финал.

Мой. Муж. Спит. С другой. Женщиной.

Отчеканил внутренний голос в мозгу.

А затем и сердце истошно закричало, взрываясь осколками боли.

Мой муж спит с другой женщиной!

А я продолжала стоять, глядя на его мощную спину, к которой так хотела всегда прикоснуться, но стеснялась, слушала тихие возгласы незнакомки, которую он предпочёл любить вместо меня. Я молчала, совершенно не понимая, как поступить.

Теперь мне всё стало ясно. Все его слова о свободе, о чётком разделении кто где должен спать и чем я должна заниматься. Но, наверно, не было смысла его винить. Я сама знала на что шла. Хотя, конечно, не могла предположить, что те пункты подписанного договора подразумевают других женщин. Мне даже в голову такое не приходило. Когда Глеб сделал мне предложение я всё время пребывала в эйфории от осознания сбывшейся мечты. Мечты, которая казалась недосягаемой, словно звезды на небе. С трудом заставила себя отвернуться, усилием воли отпустила ручку двери.

– Как же хочется пить, – промурлыкала незнакомка.

Её слова заставили меня попятиться. Нет. Я не хочу быть пойманной здесь за дверь. Не переживу ещё и это унижение. Нет. Прочь отсюда. Прочь!

Глава 2. Начало

Вбежала в комнату и в бессилии упала на кровать. Уткнулась в подушку, чтобы поскорее выкинуть из воспоминаний страстную сцену свидетелем, которой стала. Но слёз не было, только в груди ширящаяся боль разъедала душу. Я чувствовала себя не просто отвергнутой или преданной, а недостойной его любви и внимания.

Глеба я знала с самого детства. Мы жили на одной улице в частном секторе. Только вот их кирпичный двухэтажный дом был в несколько раз больше нашего обычного деревянного рубленного. Да и сам Глеб был старше меня на семь лет, и сколько я себя помнила никогда не замечал меня.

Я же, как и половина девчонок из школы, была влюблена в него. Когда пошла в пятый класс он уже учился в одиннадцатом. Звезда школы, спортсмен, отличник, спокойный, рассудительный, красивый – как можно было не любить его?

После одиннадцатого класса он уехал. Иногда я слышала обрывки новостей и сплетни про него, иногда его мама хвасталась достижениями своего сына, когда я приносила ей молоко, которое они покупали у нас. А я слушала её, затаив дыхание, не упуская никаких подробностей и мелочей.

От неё я узнала, что он окончил экономический вуз, начал своё дело и успешно раскрутился. Раз в год он наведывался к родителям. И каждый раз пытался увезти их к морю, на юга, но родители отказывались. Им было жаль бросать свой дом, привычный уклад жизни.

А пока Глеб покорял сердца модельных красавиц и поднимал свой бизнес на новый уровень, я закончила одиннадцатый класс, но вместо того, чтобы ехать поступать в город, мне пришлось остаться, чтобы ухаживать за мамой. Разрыв капилляра от высокого давления превратил её в молчаливую неподвижную копию мамы. Той живой и энергичной какой она была сколько я её помнила, врачи сказали она уже никогда не будет.

На меня легла вся ответственность: по хозяйству, дому, заботе о маме. С отцом мама развелась, когда мне было восемь и он исчез из нашей жизни. В городе жила старшая сестра, но она строила свою

жизнь. Я не винила её в этом, всё-таки она уехала ещё до того как маму парализовала, нен бросать же ей учёбу из-за этого. Хотя в душе я завидовала её целеустремленности. А мне пришлось забыть о поступлении и свободе. Мечты хоть ненамного приблизиться к Глебу остались просто мечтами.

А месяц назад всё изменилось. Как же я была счастлива, когда внезапно увидела его на пороге хлебного магазина, в котором работала. В тот раз он так же не заметил меня. Такой деловой, высокий, модный. С возрастом он стал еще мощнее, а я любовалась его внешностью с преданностью фанатичной дурочки. Он выделялся из толпы, сразу бросалась в глаза дорогая одежда, идеальная стрижка, ухоженная борода. Словно к нам снизошла звезда всемирного масштаба. Я могла поспорить, что его часы стоили дороже, чем весь бизнес хозяина магазина, в котором я работала. И каждый был горд сказать, что я учился с ним, сидел за одной партой или когда-то просто пожал руку.

В тот раз он заехал за хлебом по просьбе матери, но привоза ещё не было, машина задержалась. Смущаясь и робея предложила, что принесу хлеб сама, на обед я закрывала магазин.

Тогда моя персона впервые удостоилась его мимолетного, но благодарного кивка.

Как же я летела к ним с этим хлебом, в надежде еще раз увидеть его и вновь ощутить его секундное внимание. Наверно, тогда я и попала, как говорится, в нужное время в нужном месте.

Татьяна Дмитриевна – его мама, увидев меня, начала расхваливать мои суперспособности прилежной дочери.

– Какая Софушка молодец. И за мамой присматривает, и работает, и по хозяйству умелица. Везде успевает. И не пьёт и не курит, замечательная девочка.

От её слов щеки вспыхнули, лицо залилось краской, неприятная особенность светлой кожи – при волнении лицо становилось красным, шея и грудь покрывались пятнами, а после слез и того хуже, поэтому я старалась никогда не плакать, чтобы не пугать окружающих.

Я с трепетом вспомнила тот долгий оценивающий взгляд Глеба, словно он только узнал о моем существовании.

Теперь то я понимала для чего нужно было это показательное выступление. Меня прорекламировали словно товар, который внезапно стал востребован. А через два дня Глеб заявился с предложением пожениться.

Я как раз пекла пироги, руки были в муке, на талии передник и он сошедший с Олимпа к несчастной смертной.

– Мне нужна жена. Верная и послушная. Если согласишься забудешь о проблемах с деньгами, твою маму направлю в городскую больницу и оплачу всё лечение. Согласна?

Его предложение прозвучало так неожиданно, что я с минуту только осознавала сказанные слова. Несомненно мне хотелось согласиться, хоть и выглядело всё очень странно. Хотелось быть рядом с ним, засыпать в одной кровати, чувствовать его ласки, ведь я даже не дружила ни с кем и в свои двадцать два всё еще оставалась нетронутой мужчиной. А возможность вылечить маму лишь добавляла уверенность в правильности решения. Что нужно было мне ответить в тот момент?

Конечно же, я согласилась.

Всё произошло, как и говорил Глеб. Он сдержал обещания, а в день свадьбы подписали брачный договор. Помнила лишь несколько пунктов из него, хотя читала и перечитывала, но от волнения никак не могла сосредоточиться и вникнуть в смысл прочитанного.

Я подняла голову с подушки, стены давили и не давали вздохнуть полной грудью. Мне нужен был воздух. Я встала с кровати, спустилась на первый этаж и вышла на террасу. Июньский вечер дыхнул в лицо порывом ветра, который освежил прохладой разгоряченную голову. Стало немного полегче. Спустилась со ступенек и присела на лавочку возле кустов рододендронов. Подняла голову всматриваясь в глубину сада, и неожиданно справа заметила тлеющий огонёк, который осветил лицо Глеба.

____________________________

Глава 3. Ты не такой

От неожиданности я вздрогнула и уже готова была сорваться с места и сбежать. Видеть его сейчас мне совсем не хотелось, но его вопрос, заданный низким подчиняющим себе голосом, пригвоздил меня к месту.

– Что ты здесь делаешь?

Слова приклеились к языку и я никак не могла их произнести. Как себя вести с ним? Сделать вид, что ничего не знаю или показать, что обижена?

И пока я молчала, обдумывая ответ, он медленно подошел ко мне.

На нем были надеты только джинсы, а я не могла оторвать взгляд от его голого торса и черных завитков на груди. Я.ю конечно, видела и раньше полуголых мужчин, но они не шли ни в какое сравнение с Глебом.

– Следишь за мной? – снова спросил он.

– Нет. Просто вышла подышать свежим воздухом.

Я удивилась как уверенно звучал мой голос, даже не дрогнул ни разу.

– Включи кондиционер в комнате.

– Мне хотелось прогуляться по саду.

– Ты не должна выходить из своей спальни после полуночи, – недовольно заметил Глеб. – Разве ты забыла этот пункт в договоре?

Я кивнула, язык не поворачивался сказать, что я его вообще не запомнила.

– Тогда марш в свою комнату.

Я встала, хотела уже развернуться и уйти, но гордость всё-таки взяла вверх над разумом.

– Ты каждый вечер будешь приводить любовниц?

– Тебя это не касается.

– Я твоя жена. Пусть и два дня, но всё же…Мне неприятно знать, что ты спишь с другой, предпочитая её вместо меня.

Он нависал надо мной, мощный и угрюмый, как гора. Я чувствовала себя рядом с ним беззащитным ребенком, который случайно оказался в страшном и темном лесу. Молчание затянулось. Он протянул руку и подтянул меня к себе, развернул и надавил на спину, заставляя наклониться вперед. В недоумении я подчинилась и оперлась руками о лавку. Мне стало страшно, а когда он задрал подол сорочки и халата стало еще и стыдно. Я попыталась сопротивляться, хотела выпрямиться, но тут же получила шлепок по оголенной ягодице. От неожиданности я вскрикнула.

– Ты должна подчиняться мне. Поняла? – его голос звучал грозно.

– Да, – промычала я.

В следующее мгновение его пальцы прикоснулись к бедру, скользнули выше. Он грубо смял ягодицу и неожиданно нежно погладил, горевшую от шлепка, кожу. И хоть я была зла на него и обижена, но тело предательски выгнулось. Это было и унизительно и волнующе одновременно. Жар возникший внизу живота смутил меня.

– Встань, – снова приказал он.

Я выпрямилась, ожидая дальнейшего развития событий.

– Свой цикл знаешь? – спросил он.

– Какой цикл?

– Менструальный.

– Знаю.

Я повернулась к нему лицом, пытаясь заглянуть в глаза.

– Когда овуляция?

– Через неделю.

– Значит, приду к тебе через неделю. А сейчас бегом в спальню.

Я хотела ему сказать, что не готова спать с ним после любовниц, но он еще раз хрипло повторил.

– В спальню, я сказал.

Не подозревая чего ещё можно от него ждать, я послушалась. Вбежала на террасу и, не оглядываясь, пронеслась по лестнице наверх и не остановилась пока не оказалась в своей комнате.

Только сейчас я начала понимать, что всю жизнь была влюблена в идеальный образ, который сама придумала. Глеб Громов был совсем не таким, как я себе его представляла. Сердце колотилось, как сумасшедшее, произошедшее в саду противоречило всему, что я знала о браке и отношениях между мужем и женой. Я, конечно, видела неудачные браки соседей, когда муж пил и по пьяни избивал жену, но мне казалось, что у богатых людей всё совсем по-другому. Муж любит и лелеет свою жену, а в семье идиллия и гармония. Но чтоб вот так! Просто задрал сорочку и… и шлепнул.

Я провела дрожащими ладонями по шелковой ткани расправляя её. Неужели так будет постоянно? И почему именно неделю ждать? Почему он не захотел продолжить сейчас?

Хотя всё правильно, я не должна желать его, ведь он оскорбил меня тем, что привёл другую.

Вот только разбуженное им желание продолжало ныть, мечтая о его руках и чём-то большем.

Я без конца прокручивала наш короткий разговор в мыслях и ругала себя за свою робость и тугодумие. Ну почему хорошие правильные ответы приходят на ум значительно позже? Зачем я вообще слушала его? Надо было встать и уйти. И кто сказал, что я вообще впущу его в свою комнату через неделю. А может это прописано в договоре? Так, значит, первым делом надо заглянуть в бумаги, где-то в сумочке лежала копия , которую мне вручили сразу после подписания, но я отнеслась к этой бумажке довольно легкомысленно.

Я открыла дверь в гардеробную. Когда впервые сюда зашла глазам не поверила сколько дорогой и брендовой одежды появилось в моем распоряжении. Только вот покоя не давал два вопроса: как он узнал мой размер и кому принадлежали все эти наряды? Мне не верилось, что можно было купить столько одежды за раз.

Подошла к отделу с сумками. Так и есть, небрежно сложенный договор лежал в белой сумочке. Похоже я зря недооценила этот листок бумаги. Вернулась в комнату, села на кровать и с волнением развернула документ.

2.

Сначала шли наши имена, паспортные данные, в принципе ничего необычного. Ниже перечислялись пункты как будет делиться имущество, доходы, банковские вклады, расходы, кредиты даже ювелирные украшения и меха при разводе, но ни слова о том, что я должна после десяти сидеть дома или разрешать ему приводить любовниц.

Снова вчиталась, пытаясь осмыслить написанное. Всё-таки несколько лет физического труда без тренировки мозга дали о себе знать. Но то ли уже устала, то ли мозги совсем деградировали – я так ничего и не нашла. Часы показывали три, когда я всё-таки оставила эту затея и решила дать себе передохнуть, а завтра уже посмотреть на свежую голову.

*** ***

Сквозь сон я почувствовала сладкий аромат корицы и ванили. Находясь в полудреме, мне на несколько секунд показалось, что я вернулась в детство. Это были самые приятные минуты, когда я просыпалась утром, а мама звала завтракать со свежеиспеченными булочками. Какое беззаботное было время . Я открыла глаза и тут же прищурилась: полуденное солнце уже стояло высоко и вовсю освещало спальню. Вчера в суматохе я забыла закрыть жалюзи.

Глава 4. Козёл

Разве так можно обращаться с людьми? Что с ним случилось за прошедшие годы?

Завтракать совсем расхотелось и я направилась в спальню.

В моих воспоминаниях он был совсем другим.

******

В то лето мы переехали из квартиры в частный дом, потому что на оплату коммунальных уходило большая часть маминой зарплаты. Она работала в местной библиотеке, и оставшихся денег едва хватало продукты. А в доме на земле был огромный плюс – свой огород.

Я сидела в кустах малины у самого забора и через щель подглядывала за Глебом. Это была моя излюбленная позиция, когда он выходил работать во двор. Особенно я обожала смотреть, как он рубил дрова. Мощным ударом топора, он раскалывал большие чурки. Хоть мне и было одиннадцать лет, но я казалась себе ужасно взрослой. В отличие от своих сверстниц я уже влюбилась по уши и трепетно хранила свою тайну.

– Софа, ты что тут делаешь?

Разглядывая соседа и перекатывающиеся мышцы на его руках, я потеряла бдительность и не заметила, как подошла мама.

От страха быть пойманной я попятилась, нога провалилась в мягкий грунт и предательски подвернулась. Я со всего маху села в крапиву.

– Ах ты негодница! Опять малину ела.

И чтобы мама ни о чем не догадалась мне тогда пришлось притвориться, что я действительно ела малину. Хотя притворяться почти не пришлось, пятая точка, ужаленная вредным растением, ужасно чесалась и горела.

– М-ма-а-ма-а, – неожиданно пронзительно завыла я. И от собственного жалобного подвывания мне стало так жалко себя, что я расплакалась от обиды.

– Ты чего ревешь? Ну поела и поела, ничего страшного. Как будто голодом тебя морю. Чего соседи подумают. А ну вылазь.

Я встала на четвереньки и поползла к просвету среди тонких и колючих кустов малины. Острые шипы цеплялись за волосы, царапали кожу на руках и лице. И когда я вылезла, мама даже ойкнула от моего растрепанного вида.

А самое страшное – над невысоким забором возвышался голый торс и голова обожаемого мной соседа. Он поднял руку в знак приветствия, а другой протянул небольшое ведёрко.

– На, держи. Это тебе. Лопай пока свежие.

Я молча подошла к нему, взяла ведёрко полное малины, и шмыгнула носом.

– Спасибо.

— Да не за что. У нас малины много, если хочешь приходи, собирай.

******

Я улыбнулась воспоминаниям и снова вернулась к реальности.

Натирая себя жесткой щеткой до красноты, мне хотелось смыть с себя деревенский налет воспоминаний о прошлом. Я всегда была чистоплотной и следила за чистотой одежды и тела, но от сегодняшней сцены меня каждый раз передергивало. Я, конечно, не супер красавица, но и не замарашка и не кривая, чтобы так ко мне относиться. Что он о себе вообще возомнил? И да, кажется, уже давно пора похоронить воспоминания о том какой он был. А ведь не зря существует поговорка, что деньги портят людей. Деньги и вседозволенность.

Впервые я чувствовала такие сильные ярость и злость. Я подставила лицо под струи воды, чтобы немного охладить голову и эмоции. Может я и мало что знаю о жизни, и договорах, но мозги у меня были. Не даром я закончила школу с золотой медалью. И я тоже могла бы быть такой же, как в коротких видео про мажоров и детей богатых родителей. Вот только кому-то в этой жизни повезло родиться в богатой семье, а кому-то нет. Сейчас же у меня есть прекрасная возможность ему доказать, что я не хуже его любовниц. Раз он не жалеет денег на это и сам сказал, что курьер принесет карту, значит, буду осуществлять свои давние мечты.

Он меня вообще не знает, но я докажу ему, что не пустое место.

От принятого решения мне стало немного легче, появился азарт.

Сейчас первым делом мне нужно было отправиться в салон. Так надо погуглить какой самый лучший в городе, Чтобы у него рожа треснула, когда он в следующий раз увидит меня. Козел.

О, еще легче стало.

Я даже улыбнулась. Никогда никого не оскорбляла, потому что жалела и всегда ставила себя на место этого человека, но сейчас я совершенно не понимала Глеба. И если он позволил себе так обходиться со мной, то и я буду так же. Главное не переусердствовать и продержаться до маминого выздоровления, а там можно и на развод подать. его денег мне совсем не надо, пусть подотрется ими.

И еще надо что-то решить с предохранением, если он вдруг действительно нагрянет в мою спальню, я должна точно быть уверена, что не забеременею. Такие не должны вообще размножаться.

Я вышла из душа, вытерлась и надела на себя светло зеленое платье с глубоким вырезом. Мне показалось, что оно отлично будет гармонировать с золотистым цветом моих волос. Посмотрела в зеркало и осталась довольна.

По дому разнеслась мелодичная трель, наверно, курьер приехал. Я торопливо попыталась пригладить копну волос, но без щетки фена здесь было не обойтись. Однозначно надо начать сегодня со стрижки.

Схватила паспорт и выскочила из комнаты. Сбежала вниз по каменной лестнице и вышла на парадное крыльцо. Металлическую калитку уже открыла Светлана Васильевна и пропустила молодого парня во двор. Я расписалась в бумагах, он передал мне карту, вежливо попрощался и вышел через калитку, напоследок одарив улыбкой.

Ну вот это ли не доказательство, что я симпатичная и могу нравиться мужчинам.

На карте были выбиты непривычная фамилия на латинице GROMOVA SOFIA .

Очень интересно, а какой здесь лимит?

______________

Дорогие читатели, приглашаю вас в свою новинку

БЫВШИЕ. Я РАЗЛЮБЛЮ ТЕБЯ ЗАВТРА

Прочитать книгу можно по ссылке:

https://litnet.com/ru/reader/byvshie-ya-razlyublyu-tebya-zavtra-b467764?c=5467428

Глава 5. Ксюша

Ну что ж, пришло время осуществить задуманное.

Я высушила волосы, прошлась по ним утюжком, чтобы не стыдно было перед парикмахером, схватила сумочку и спустилась в гараж, где были припаркованы премиальные марки машин. Водить я не умела, хотя всегда мечтала. Но еще до свадьбы Глеб сказал, чтобы я перемещалась по городу только с водителем. Николай Павлович – мой водитель, уже ждал в машине.

“Мой водитель…звучало как-то мажорски и немного высокомерно, но классно".

– Куда едем?

– Сейчас, секундочку. Надо загуглить.

– А что ищите? Может я смогу вас сориентировать?

Кажется с водителем мне очень повезло: светловолосый мужчина за сорок с добрыми голубыми глазами и приветливой улыбкой.

– Мне нужен самый лучший салон города, – я смущенно улыбнулась и посмотрела в зеркало заднего вида.

– О, так давайте я отвезу в салон, которым пользуется ваш муж?

– Это было бы чудесно.

****

Салон куда привез меня Николай (в процессе общения, я предложила ему отказаться от обращения по имени отчеству) больше напоминал дворец, чем салон. Как всегда меня охватил страх и робость, словно я безбилетница, которая пыталась пробраться в зал кинотеатра. А еще стало страшно, что как в фильме “Красотка” меня прогонят и не захотят обслуживать.

– Вам только стоит сказать, что вы жена Громова, вас оближут с головы до ног, – словно прочитав мои мысли, подбодрил меня Николай.

– Он так богат и известен? – он загадочно улыбнулся и пожал плечами.

– Ладно. Я пошла.

Вздохнула и поднялась по белым полированным ступеням. К моему удивлению, когда я вошла в зал никто даже не обратил на меня внимания. Каждый был занят своим делом.

Салон класса люкс и это читалось во всём. Интерьер в стиле минимализм, контраст белого и чёрного. Множество точечных светильников на потолке, металлические люстры выполненные на заказ, белая мебель, мраморный пол.

За ресепшеном находилась девушка администратор с приятной внешностью, высокий хвост отливал здоровым блеском. Она улыбнулась голливудской улыбкой.

– Добрый день! Чем я могу быть полезной?

– Здравствуйте. Мне нужны все процедуры, начиная от головы и заканчивая ногами.

Улыбка девушки стала ещё шире.

– Давайте пройдемся по списку услуг и процедур, чтобы я могла сориентировать вас по цене.

Кажется мой вид заставил её сомневаться в платежеспособности.

– Цена не важна. Самое главное, чтобы всё было сделано сегодня и в самом лучшем виде.

В детстве я мечтала быть актрисой и сегодня, наконец, применила свои способности актерского мастерства, чтобы выдать себя за богатую, сорящую деньгами миссис, хотя внутри от напряжения всё звенело.

– Мне надо понимать каких мастеров необходимо задействовать.

– Ок.

Мы прошлись по всему прайс листу. Я записала на стрижку, маникюр, педикюр, несколько видов массажа, депиляции, какие-то названия я даже не знала, но кивала с умным видом, добавляя к и так уже внушительному списку.

– София, привет! Как я рада тебя видеть! – позади меня раздался женский голос. Я повернулась. На меня смотрела рыжеволосая красотка и лучезарно улыбалась. Её лицо показалось мне знакомым, но я никак не могла вспомнить откуда.

– Привет!

– Ты что не узнала меня? Я Ксюша Отрадная, девушка Максима Воронцова.

Я нахмурила брови, напрягая память, но так и не могла вспомнить их имён.

– А Макс друг Глеба. Ну? Вспомнила? Мы были на вашей свадьбе.

Только тогда я начала припоминать обворожительную девушку в красном, которая присутствовала на церемонии, но выглядела совсем по-другому: дорого и стильно, словно фарфоровая статуэтка. Сейчас же она имела более приземленный и доступный вид, как обычная девушка. Хотя её рыжие волосы привлекали внимание и выделяли из толпы.

– А, вспомнила. Но ты на церемонии была совсем другая. Даже не узнать.

Ксюша звонко рассмеялась.

– Богатой буду. А я как раз хотела тебе сегодня набрать и пригласить в кафе. Нам женам таких бруталов стоит держаться вместе.

Она так легко разговаривала и вызывала симпатию, словно мы были знакомы всю жизнь.

– Можете оплачивать,– перебила девушка администратор.

Я достала карту и приложила к терминалу, стараясь не замечать её косящийся взгляд.

– Оплата прошла успешно. Извините, а вы случайно не жена Громова Глеба Викторовича?

– Почему же не жена, как раз наоборот – жена.

Её пухлые губы, итак растянутые до предела, растянулись ещё больше.

– О, поздравляю вас! Надеюсь вы будете посещать наш салон так же часто, как и ваш муж.

– Не сомневайтесь.

– Ты сейчас куда? – поинтересовалась Ксюша.

– Судя по всему налево, за новой прической.

– Я с тобой.

****

Шесть часов пролетели незаметно, с Ксюшей было легко и свободно. У нас оказалось много точек соприкосновения: любимые кумиры, фильмы, песни. Мы трещали не замолкая, словно всю жизнь молчали, а теперь пытались наговориться вдоволь. Даже самую болезненную процедуру я перенесла стойко, благодаря ей.

Я узнала, что она и сама была из обычной семьи и с Максом познакомилась год назад, но еще не удостоилась получить предложение руки и сердца. Она смеялась, а я чувствовала за этим смехом переживания и бессонные ночи.

Когда мы вышли из салона, оставляя там три потраченных зарплаты продавца, я уже готова была признать её своей сестрой. Чёрный седан всё также стоял на том же месте, небо уже окрасилось розоватыми оттенками предзакатного солнца.

– Ксюша,спасибо тебе большое. Ты мне так помогла.

– Да что ты. Мне было только в радость. Если у тебя на завтра планов нет, могли бы посидеть где-нибудь.

Мы обменялись номерами телефонов, обнялись напоследок и разошлись. Николай стоял рядом с машиной и не спускал с меня глаз.

– Ну? Как надо мной поработали? – обратилась я к нему, подходя к машине.

Палец вверх и одобрительный кивок подтвердили, мои ощущения – новая я выглядела отлично. С довольным видом и предвкушением встречи с Глебом я погрузилась в машину.

Глава 6. Не хочу

– Как где? Ты же сам сказала, чтобы я привела себя в порядок.

– Весь день?

Голос Глеба прозвучал глухо и спокойно. Он окинул меня взглядом с головы до ног. Находиться с ним в одной комнате для меня было равносильно как оказаться в закрытой клетке с тигром.

– Да. Можешь спросить у Коли.

– У Коли? – Глеб прищурил глаза.

– Николая Павловича… водителя.

Глеб стремительно встал с кресла и оказался около меня.

– Он мне итак всё расскажет. Но я хочу услышать от тебя всё. Где была и что делала.

Я никак не могла понять: он был или до безумия ревнивым или просто хотел полного контроля надо мной.

Душу вновь охватила робость и руки начали дрожать, меня это порядком стало раздражать в себе. Я не должна на него так реагировать…глупая. Он не король и не бог, чтобы его так бояться. Пора показать ему, что не настолько я забитая девушка, как первоначально ему могло показаться.

Единственный выход вести себя так же уверенно и спокойно, как он – это мысленно проговаривать команды и заставлять своё тело выполнять приказы мозга.

“А ну давай, веди себя уверенно. Раз шаг, два шаг, идем до гардеробной”.

Взяв себя в руки, прошла мимо Глеба, скрылась за дверьми, повесила сумочку и прижала дрожащие руки к животу.

– И когда ты уже успела подружиться с водителем?

Глеб появился в дверном проеме.

– Неужели я даже с человеком, который меня возит не могу спокойно и по-доброму общаться?

Он подошел ко мне, внезапно такая большая комната стала тесной. Глеб взял прядь моих подстриженных и теперь ухоженных волос и намотал её на палец.

– Ты должна держать границу между собой и людьми, которые работают на тебя.

– Почему? – мой голос прозвучал так тихо, что я его даже не услышала.

– Потому что твой статус намного выше.

Его рука легла на моё плечо, сминая ткань и отодвигая её в сторону. Другая рука, освободив прядь спустилась ниже, сдвигая край платья с плеча. Ниже, еще ниже, так чтобы я не могла поднять руки и сопротивляться. Его взгляд сместился с моего лица на оголённую грудь, которая часто вздымалась от волнения.

– Что ты делаешь? – прошептала я.

Но вместо ответа он накрыл рукой мою грудь и она идеально подошла под его ладонь. Мне нравилось прикосновение его рук, жадный взгляд, которым он пожирал мою нежную плоть, и если бы не его неверность, я была бы счастлива отдаться ему здесь и сейчас. Но он изменил мне и я не собиралась его прощать Тем более я не успела решить вопрос с предохранением. Я не могла позволить ему победить, а потом выбросить меня.

– Что тебе надо ?

– Догадайся,– хрипло ответил Глеб.

– Ты сказал, что придешь через неделю.

– Я передумал.

Он подхватил подол платья и потянул его вверх, мгновенно оставив меня обнаженной. Руки сами собой взметнулись к груди, прикрывая её.

– Не прикрывайся, – приказал Глеб, не отводя от меня взгляд.

– Неужели твоя любовница на сегодня занята?

Мои слова прозвучали будто пощечина, его глаза приобрели темный цвет, взгляд стал хищный.

– Уступила тебе своё место, – если слова и могли ранить, то как раз тем злобным тоном каким их произнес Глеб. Он рывком подхватил меня на руки, перекинул через плечо и обхватив ягодицы, крепко их сжал.

– Что…ты…творишь? – прохрипела я.

Его плечо уперлось в мой живот, вытесняя из меня весь воздух.

– Еще день назад ты жаловалась, что я не пришел к тебе, а теперь смотрю ты недовольна моим вниманием?

Он подошел к кровати и стряхнул меня на неё. Моя голова словно мячик отпружинила от мягкого матраса.

– Я не хочу тебя.

Но он совершенно меня не слушал. Рванул рубашку на груди и в тишине комнаты отчетливо послышался звук оторвавшихся пуговиц, которые глухо застучали по полу. Брякнула пряжка ремня, я перевела взгляд на его руки, которые уже расстегивали молнию на брюках. Меня охватила паника. Я совершенно не хотела вот так грубо лишаться девственности. Тысячи раз я представляла как выйду замуж, как будет нежен мой муж, но то, что происходило сейчас меня пугало и отталкивало.

– Ты слышишь меня? Я не хочу…

Глеб стянул брюки и остался в черных боксерах, которые явственно подчеркивали его желание. Опустился коленом на кровать между моих ног, наклонился и лизнул кожу на животе, отчего я вся покрылась мурашками. Это было так странно – еще утром он брезговал даже дотронуться до меня, а сейчас прикоснулся к моей коже языком. Это было очень интимно для меня, что я даже не сопротивлялась, когда он обхватил мои бедра, срывая последнюю защиту – кружевные трусики.

– Нет, я не хочу! – почти прокричала я и расплакалась. Показывать себя слабой мне хотелось меньше всего. Я ненавидела себя за слезы, но именно это и остановило его.

Он замер, прислушиваясь к моим всхлипываниям, отпрянул назад. Воспользовавшись моментом, я подтянула колени к груди, прикрывая свою наготу. Грудь разрывало от рвущихся наружу слез. Ну почему он такой? Что сделала я ему плохого?

____________________________________________________

Громов Глеб Викторович

Глава 7. Надоела

(Глеб)

Сопение Кристины раздражало. Пора заканчивать с ней. Похоже, она уже выработала весь свой шарм и очарование. Как проснется скажу, чтобы больше не приезжала.

Я скинул её руку с себя, и опустил ноги на пол. Небо только загоралось оранжевым светом. Встал с кровати и подошел к панорамному окну.

За что я любил это место, так это за восходы и закаты. На них можно было смотреть бесконечно, ни о чем не думая, наблюдать как лениво исчезает или появляется солнце. Первый признак старости. Раньше внимания не обращал. Да и в этот дом всего лишь год назад переехал. Внезапно понял, что устал от ежедневных вечеринок, пьянок и суеты. Пора уже и отдохнуть. Остепениться. Заняться семьей.

Брак - это бизнес. Никогда не понимал, как можно жениться по любви. Выдумки безнадежных романтиков, которые путают обычное желание тр****** женщину с влюбленностью.

В голове вновь мелькнул образ обнаженной плачущей жены. Я давно перестал вестись на слезы женщин, манипуляторши хреновы. Но вчера не смог настоять на своём. Прогнулся получается. Теперь она будет думать, что всего может добиться слезами. Нет, второй раз на это не куплюсь.

Не думал, что с ней будет так тяжело. Хм…Вроде бы меня это никогда не останавливало, но черт дернул вчера запереться к неё в спальню. Это, конечно, радует, что она похорошела, но я не думал, что результат будет настолько охеренным. Если бы не знал из какого она колхоза выбралась никогда бы не подумал, что она из деревни.

От одного воспоминания её вчерашнего появления во мне всё напряглось. С одной стороны оно и к лучшему, не надо будет возбуждаться просмотрами порно перед тем как идти к ней, с другой стороны, её стало слишком много в моей жизни. Раздражало её невинное лицо, прям бесило, поэтому и был грубым. Сколько себя помню она всегда смотрела с обожанием верной собаки. Такая сделает всё для своего мужа: и ноги раздвинет по команде, и измену проглотит, лишь бы быть рядом. Во всяком случае так было раньше. И Кристина еще месяц назад в рот заглядывала и минет каждое утро делала лишь бы угодить мне. Но она слишком хитрая, на роль жены не подошла бы в отличие от Софии. Перед глазами возник её образ. Огромные зеленые глаза смотрели доверчиво…Вчера взгляд изменился. Она перестала мне доверять. Не удивительно. На всю жизнь наука, чтобы читала документы перед подписанием.

– Доброе утро, мой любимый котик! – послышался сонный голос Кристины. Меня передернуло от ее обращения. Уже раз десять говорил, чтобы она меня так не называла.

– Кому как, – ответил я не поворачиваясь. – Вещи собирай и уходи.

Она соскочила с кровати и торопливо засеменила ко мне.

– Что случилось любимый? – обняла за талию, прижалась голой грудью к моей спине.

– Не твоё дело. Второй раз повторить?

– Прости. А вот… спросить хотела…

– Деньги возьмёшь в кармане брюк.

– Все?

– Да.

– Спасибо мой сладкий. Тогда до завтра?

– Нет. Больше не приходи.

В комнате повисла тишина, я кожей ощущал её панику. Неудивительно, ей же теперь придется искать новый кошелёк с ногами, который будет содержать её.

– Глеб, я что-то сделала не так?

– Нет. Просто надоела.

Я отвернулся от окна. Кристина стояла опустив голову. Высокая, смуглая, с сильными ногами и маленькой грудью. Внезапно на её щеке блеснула слеза.

Ну вот еще этого не хватало. Что за женщины чуть что в слезы.

– Это всё из-за твоей жены? – она вытерла мокрую дорожку на щеке.

– Нет.

– Зачем ты так? Ведь я делала для тебя всё, что ты просил. Старалась быть идеальной. Простила твою женитьбу, хотя ты меня тогда очень обидел.

– Зачем врать, если всё закончилось? Ты сама говорила об этом при первой встрече и была готова к таким отношениям.

– Я не думала, что так привыкну к тебе. Разве нам было плохо вместе? – она вскинула голову, впиваясь взглядом в моё лицо, будто искала намек на то, что она должна сделать чтобы остаться.

– Было хорошо, не спорю. Но на этом всё.

Кристина взяла себя в руки, сильная девочка. Уважаю. Отбросила темные волосы назад, улыбнулась и с кошачьей грацией подошла ко мне. Присела передо мной на колени, пытаясь приласкать руками, но я покачал головой. Только тогда она наконец поняла, что решение окончательное и начала одеваться. Перед уходом обернулась.

– Знаешь Громов, хоть ты и не веришь в любовь, но я желаю тебе влюбиться. Так сильно и безответно насколько вообще может влюбиться такой человек, как ты.

– И тебе прощай.

Я не стал дожидаться ответа и ушел в душ. Меня всегда удивляли женщины. Каждая при знакомстве била в грудь, что ей отношения ни к чему, и она готова на встречи ради удовольствия, но как только дело подходило к прощанию всё заканчивалось одинаково. Щенячий взгляд, слезы, признания в любви.

Я закрыл глаза и подставил лицо обжигающим каплям. Мысли опять вернулись ко вчерашнему вечеру. Грудь у Софии была больше, чем у Кристины, и это приятно возбуждало. Да и сама София была намного женственнее многих знакомых женщин. Вчера я, конечно, дал лиху, совсем не собирался её раздевать и тем более насиловать. Просто привык, что все женщины сами жаждут моего внимания и прикосновений.

Надо было учесть, что она застенчива, скорее всего теперь будет бояться. Ну ничего страшного, пара букетов, несколько семейных вечеров и она растает.

__________________________________________________

Кристина

Глава 8. Подруга

Тихий стук дождя по карнизу и окнам успокаивал и вгонял в апатию. Еще ночью начался дождь. Серое небо затянутое тучами заглядывало в окно, навевая скуку. Из полудремы меня вырвал звонок телефона. Но мне не хотелось ни брать трубку, ни тем более с кем-то разговаривать. Опять закрыла глаза и пытаясь забыться сном, но телефон продолжал вибрировать словно заведенный, а музыка громко разносилась по комнате, вызывая раздражение. Переждать явно не получится. Я протянула руку к тумбочке, взяла телефон. На дисплее высветилось имя Ксюша Отрадная.

– Блин, совсем забыла про неё,– смахнула зеленую кнопку в сторону. – Да, Ксюша. Привет.

Я старалась придать голосу бодрый вид, но она всё равно уловила моё настроение.

– Привет. Что-то случилось?

– Нет. Всё хорошо. – А горло перехватил спазм.

– Слушай, я как никто другой знаю, каково сидеть в одиночестве. Так что можешь говорить, как есть. Если хочешь приеду к тебе.

Проглотив тугой комок, я поспешила её успокоить.

– Нет, нет. Всё хорошо. Правда. Просто спала…

– Ну если так, тогда давай встретимся.

– Что-то не хочется никуда. Да и дождь на улице.

– Когда это девушек дождь останавливал? Всё равно ты на машине поедешь. Короче, ты китайскую кухню любишь?

– Суши я люблю.

– Суши – это японская. В общем, давай приезжай, – Ксюша продиктовала мне адрес. – Познакомлю тебя с китайской кухней и поболтаем немного.

– Хорошо.

Настроение немного поднялось. После вчерашнего инцидента с Глебом я всю ночь проревела. Вот и сейчас стоило только вспомнить, захотелось вновь замотаться в плед, чтобы спрятаться от всех.

“Так, успокоилась и взяла себя в руки. Пора привыкнуть к тому, что реальный мир далеко не сказка, а люди в нем не добрые гномы и феи”.

Вчера я действительно была не готова к грубости Глеба, но теперь дала себе слово, каким бы он ни был грубым, я больше не заплачу.

Ночью после истерики я долго мониторила статьи о способах предохранения, и пришла к выводу, что безопасного способа нет. А из самых незаметных это таблетки. Правда могут отразиться на гормональном фоне, если их неправильно подобрать. Поехать на прием к гинекологу я не могла, со слов Глеба поняла, что о любом моем шаге Николай Павлович докладывал ему. Но сейчас для меня было важнее не забеременеть. Пусть думает, что бесплоден. А там может и сам не захочет меня, если буду лежать, как бревно. Вроде такие женщины мужчин не привлекают.

Быстро привела себя в порядок. Собрала волосы в хвост, надела худи, джинсы, белые кеды. Всё как я люблю – по простому и комфортно.

В гараже уже ждал Николай Павлович, будто отсюда и не уходил.

Когда ехали в машине я набралась смелости и спросила его.

– А вы обо всех моих маршрутах рассказываете моему мужу?

Николай Павлович посмотрел в зеркало, я увидела улыбку на его лице.

– Хотели куда-то съездить тайно?

– Нет, нет. Мне скрывать нечего.

– Не переживайте так. Глеб Викторович только первое время будет проверять, как только он удостоверится, что вам можно доверять сразу успокоится.

– Я просто всегда думала, если мужчина решил жениться на женщине, значит, он ей уже доверяет, – я задумчиво посмотрела в окно.

– Возможно, у других людей так, но Глеб Викторович не относится к этой категории. Я давно у него работаю и могу сказать, что мне не на что жаловаться. Он справедливый человек, без надобности никого не обидит. Просто так обижать и наговаривать не будет.

– Понятно.

“Мы точно об одном и том же человеке говорим?”– добавила мысленно. Мне он казался, если не чудовищем, то уж точно не справедливым и не хорошим человеком.

Большой современный ресторан, оформленный в стиле утонченного востока создавал впечатление уютного и дорогого места, хотя мне не с чем было особо сравнивать. В нашем поселке был всего один ресторан, да и то я в нем никогда не была, лишь проходя мимо слышала, как громко там играла музыка во время о празднования очередной свадьбы.

Здесь же музыка звучала так тонко, вплетаясь в общий интерьер, что я её даже и не замечала.

Ксюша уже была на месте и заняла столик у окна. Сегодня она была в новом образе. С двумя косичками, в клетчатом сарафане и чулках чуть выше колен она выглядела, как шестнадцатилетний подросток. Завидев меня, махнула рукой, привлекая к себе внимание.

– Похоже у тебя была бессонная ночь? – Ксюша улыбнулась и подмигнула.

– Ага.

– Раз я обещала познакомить тебя с восточной кухней, то и заказ сделаю сама. Для начала скажи, ты любишь острое?

– Нет. Ни горького, ни острого.

– На морепродукты я так понимаю аллергии нет?

Я покачала головой. Мне всё больше нравилась эта девушка. Я уже и забыла чтобы кто-то интересовался моими вкусами, а я не любила выделяться. Просто не ела, если не нравилось.

– А овощи любишь?

– Да.

– Отлично, я тоже. Закажу тогда на свой вкус.

К нам подошел официант и Ксюша продиктовала ему заказ.

– Салаты Кимчи из капусты, говяжий желудок по-Сычуаньски, тигровые креветки с болгарским перцем, треска по-шаньдунски.

– Зачем так много? – я шёпотом перебила её. – Я столько не съем.

Ксюша понимающе улыбнулась и продолжила.

– Бамбук с шиитаке, хрустящая спаржа по-шандуньски, а на десерт яблоки и ананасы в карамели и тизан с мятой.

А когда официант ушёл добавила.

– Есть всё не обязательно, можно просто попробовать всего по чуть-чуть.

– Глупо вышло, – стало немного неловко за свою невежественность, но Ксюша нисколько не смеялась надо мной. Рядом с ней было спокойно, словно я встретила родную душу.

– Ничего не глупо. Ко всему привыкнешь, но согласись лучше научиться заранее, чем на приеме в гостях.

– Когда я соглашалась выйти за него замуж, я об этом не подумала.

– На самом деле ничего сложного, улыбаешься и киваешь, всё делают за тебя. Главное держать себя достойно.

– Надо запомнить.

Глава 9. Громов берегись

– Я ведь даже не предполагала, что он такой бессовестный, – продолжала причитать Ксюша. – Но ты то хоть к нему симпатию испытываешь?

– Да. Знаю с детства, на одной улице жили.

– Даже так?

– Угу. Он был всегда такой недоступный, а тут снизошел до меня и предложил выйти за него замуж. А сейчас…он груб, требует беспрекословного послушания. А недавно застала его с любовницей.

Ксюша судорожно вздохнула, будто это не со мной произошло, а с ней. Протянула руку и сжала мои пальцы.

– Ох, совушка ты моя. Как я тебя понимаю. У нас тоже с Воронцовым не все гладко бывает, но налево, слава богу, еще не ходил или я не знаю. И как ты его еще в свою кровать пустила? Я бы поганой метлой прогнала.

– Глебу невозможно сопротивляться. Вчера он взвалил меня на плечо и я ничего не могла с этим делать. Но мы так и не были близки. Мне кажется, я ему не нравлюсь.

Ксюша выпучила глаза.

– Ты что? Вроде зеркал у Громова дай боже. Хватает. Да ты же красотка. Ты как алмаз, который итак сам по себе дорогой камень, а в огранке еще дороже. А мы вчера тебя не хило шлифанули. Неудивительно, что Глеб себя так повел. Короче, я сегодня с Максом поговорю. Пусть он ему мозги вправит.

– Не думаю, что это хорошая идея. Глеб сразу поймет, что это я пожаловалась.

– Н-да. Тогда надо хорошо подумать, как приручить этого вредного зверя, имя которого Гром.

Её слова вызвали у меня улыбку. Если Ксюша действительно поможет мне изучить его характер, то пять лет замужества могут пролететь почти незаметно.

Официант принес заказ. Сначала я с опаской смотрела на непривычные блюда, но стоило попробовать и я поняла, что китайская кухня весьма неплоха.

– А ты давно Глеба знаешь? – спросила я после пробы первых трех блюд.

– Где-то год.

– А так говоришь про него будто всю жизнь знаешь.

– Просто он мне тогда хорошо помог. Когда мы с Максимом познакомились и нервы друг другу трепали. Глеб меня поддержал. Если честно, если бы не он мы,наверно, с Максимом не были вместе. Ой, эта длинная история, когда-нибудь тебе расскажу. Но после этого мы с Глебом, как брат и сестра. Макс иногда даже ревнует. Хорошо, что Глеб женился на тебе. Я если честно вообще не думала что Громов может вести себя так…ужасно.

– Я тоже не думала. Когда ему было семнадцать он был добрым парнем и я была влюблена в него. Что с ним произошло за это время?

– Это бизнес детка. Так Максим любит говорить. – Ксюша очень смешно изобразила крутого парня, что я прыснула от смеха.

– Слу-у-ушай…Мне идея пришла. Предложу Максиму устроить домашние посиделки и пригласить вас. Пообщаемся, мужики шашлык или барбекю пожарят, мы позагораем. А я заодно посмотрю, как Глеб общается с тобой. Если будет так же груб, я с ним как раз и поговорю. И он не узнает, что ты мне что-то рассказывала. Как тебе?

– Я не против.

– Вот и отлично.

Я не заметила как пролетело три часа. Ксюша постоянно что-то рассказывала, а я слушала, лишь изредка вставляя комментарии. Это было привычно для меня. К пяти часам раздался телефонный звонок.

– Громов.

Сердце подпрыгнуло к горлу и заколотилось как сумасшедшее.

– Алло, – с трудом выдавила из себя.

– Ты где? – по голосу мне показалось, что Глеб опять зол.

– С Ксюшей в кафе.

– С Ксюшей?

– Да. Твоей подругой.

– И с каких пор ты с ней стала общаться?

Я не успела ничего сказать, как Ксюша выхватила телефон и громко ответила за меня.

– Привет Гром! Я не поняла, ты что-то имеешь против, чтобы я общалась с твоей женой?

– Ксюша, привет! – я не узнала его голос, он подобрел и стал как будто теплее. – Да просто боюсь, что испортишь мою жену.

– Плохому учить не буду. Обещаю. А вот пару советов дам.

– Хорошо. Но смотри, если она сегодня устроит скандал, отвечать будешь ты.

– Так значит вот какого ты обо мне мнения.

Она так спокойно, не напрягаясь, общалась с Глебом, будто с другим человеком. Я смотрела на её красивые глаза и аккуратные черты лица. И впервые меня кольнула ревность. Не такая как в ту ночь с любовницей. Это было что-то другое. Мне тоже хотелось, чтобы он разговаривал и шутил со мной, как с Ксюшей.

– Вы в каком ресторане? – спросил Глеб

– В нашем любимом.

“В нашем любимом? Значит, они здесь часто встречаются?”

– Ну хорошо. Общайтесь. Только до поздна Софию не задерживай. Она мне нужна.

Я чуть не подпрыгнула от его слов.

– Всё давай. Пока.

Ксюша протянула мне телефон, а когда я потянулась за ним, заметила, как трясутся мои руки.

– Соня ты чего так разволновалась?

– Не знаю.

На самом деле знаю: я боялась, что сегодня повторится тоже самое, что и вчера. Надо срочно зайти в аптеку.

– Ну ты чего? Всё будет хорошо. Ты главное ему спуску не давай, а то он любит командовать. Дай отпор пару раз и он начнет считаться с твоим мнением.

– Хорошо. Я попробую. Знаешь…У меня вопрос такой. Немного интимный.

– Ага. Спрашивай.

– А вы с Максимом как-нибудь предохраняетесь?

Мне показалось, что даже кожа на голове покраснела от моего смущения.

– Предохраняемся. Я ему сказала, что пока кольца на пальце не будет без презика пусть даже не подходит.

– Понятно. А разве таблетки не проще?

– Может и проще, но мне моё здоровье дороже. Да и вообще, что за несправедливость. Удовольствие получают оба, а пить таблетки должна женщина. Пусть тоже ответственности учится.

Я слушала и удивлялась её уверенности в себе, и то как она рассуждала, мне тоже оказалось близко. Вот только Глеба вряд ли можно было заставить пользоваться презервативами.

– А ты к чему спрашиваешь? Вы же женаты. Или ты детей не хочешь?

– Хочу. Но брачный договор заключен на пять лет. Вдруг через пять лет он разведется со мной и отберет ребенка.

– Ну я не думаю, что Глеб настолько испорчен. Закончится контракт, подпишите новый, значит. А у тебя как раз есть время, чтобы его воспитать.

Глава 10. У Макса и Ксюши

Осуществить задуманную вечеринку у Ксюши получилось через два дня. Мы ехали в машине с Громовым на заднем сидении в их загородный дом. За рулем сидел незнакомый водитель, наверно, личный Глеба.

В эти дни мы с ним почти не общались, а тот вечер, когда провели с Ксюшей и он сказал, что ждет меня, окончился совсем не так, как я ожидала. Он действительно ждал, но не в моей комнате, а на лестнице. Вежливо поздоровался, не грубил, а когда я зашла в комнату, то охнула от удивления – половина комнаты было уставлена букетами нежнейших гортензий и роз. У меня тогда сердце замерло от такой красоты. Даже от одного воспоминания об этом бежали мурашки по коже.

Я, конечно же, сдержалась, не бросилась от счастья обнимать Глеба, хотя он скорее всего на это и рассчитывал. Как еще объяснить то, что он стоял рядом с лестницей откуда прекрасно просматривалась моя комната. Просто спокойно зашла в комнату и закрыла дверь. Получать цветы еще и в таком количестве – это несомненно очень приятно, тем более, если до этого все подаренные букеты можно было сосчитать на пальцах одной руки.

И даже, когда захлопнулась дверь, Громов не вбежал с озверевшими глазами, как я его помнила, он просто не пришел. И на следующий день тоже. Я даже подумала, что он опять со своей смуглокожей предается страсти, но моя вылазка это не подтвердила. Он просто спал. Неужели исправился?

Одно меня радовало – вчера я смогла вырваться в аптеку и купить таблетки. Вот только, как оказалось, когда я начала читать инструкцию пить их надо было начинать в первый день месячных, а это означало, что мне каким-то образом надо было продержаться почти месяц, потому что они закончились как раз перед свадьбой. Я еще так радовалась. Наивная.

Фармацевт попалась женщина отзывчивая и понимающая. Она кратко объяснила какие ещё бывают средства контрацепции, и как что применять и я еще дополнительно взяла свечи.

Из воспоминаний меня выдернула широкая ладонь, которая неожиданно легла на моё колено. Я удивленно посмотрела на Глеба, он же с совершенно невозмутимым видом продолжил. Ладонь скользнула выше, задирая тонкую ткань платья, пальцы нежно ощупывали внутреннюю сторону бедра. Когда я поняла куда он нацелен, тут же шлепнула его по руке и сдвинула ноги. Такой реакции он видимо не ожидал. Правая бровь удивленно изогнулась, но главное он больше не предпринимал попыток залезть мне под юбку. Я обрадовалась, что мы в машине не одни, иначе бы я так легко не отделалась.

Машина проносилась по асфальтированной дороге мимо коттеджей и особняков, по которым можно было изучать архитектуру и стили. Один словно дворец с лепниной на карнизах, другой из желтого кирпича, будто только из альпийской деревеньки, третий металл и стекло, больше похожий на клетку, чем на дом.

Коттедж Макса и Ксюши располагался в глубине леска, водитель свернул влево на проселочную дорогу. Со всех сторон обступили деревья, а сам дом утопал в зелени и цветах. У ворот нас уже встречала Ксюша с распущенными огненными волосами, в вязанном топике и коротких шортиках. Максим же рядом с ней возвышался над ней как гора, она не доходила ему даже до плеча. Она энергично подскочила ко мне, сжала в объятьях и ту же отпряла, обращаясь к Максу.

– Ну разве она не прелесть?

Сегодня я почти час потратила на выбор одежды, хотелось выглядеть не слишком просто, но и не чересчур по-деловому. Мой выбор пал на зеленое в мелкий цветочек платье крестьянка. Свободный лиф на завязках отлично подчеркивал грудь.

Максим кивнул и протянул руку, моя ладошка утонула в его руке. Глеб подошел ко мне, приобнял за талию, словно помечая меня перед всеми, что я его собственность.

Максим и Глеб были почти одного роста, но Глеб выглядел более поджарым, Максим же смотрелся массивнее, напоминая русского богатыря из сказок.

Мы прошли во двор, вымощенный тротуарной плиткой. Ксюша сразу потащила меня к бассейну, оставляя мужчин разбираться с едой и столом.

– Я надеюсь у тебя есть купальник с собой? Иначе тебе придется купаться нагишом.

Сама Ксюша уже скидывала шорты на ходу.

– Есть, но мне надо его переодеть.

– Ок, можешь переодеться в моей комнате, я тут подожду. Воду недавно набрали, а я уже сварилась в этом пекле, не терпится искупаться.

– Хорошо.

Я зашла в дом с черного входа, оказалась в коридоре, прошла дальше до гостинной откуда на второй этаж вела широкая деревянная лестница, где и располагалась комната Ксюши такая же яркая, как и она сама. Я быстро переоделась и уже собралась выходить когда услышала как хлопнула входная дверь. Послышались мужские голоса. Стесняясь откровенного купальника, я решила переждать, когда они уйдут из коридора и замерла на верху.

– Ну что? Ты, наконец, перешел с тортиков на хлеб? – спросил Макс. – Вчера твою Кристинку видел в ресторане в компании Серого. Недолго она грустила без тебя.

– Ей некогда, непомерный аппетит к деньгам утолять же надо.

– Это ты из-за Софы бортанул её?

Голоса удалялись, они зашли в кухню, а я не желая пропустить ответ, начала красться по лестнице вниз.

– Отчасти. Сама Кристина уже надоела и…

Глеб замолчал.

– И? – переспросил его Макс и я вместе с ним.

– Что и? Я что не имею права спать со своей женой?

– Так наоборот имеешь. Я только за. Затянула, волшебством окутала, влюбила в себя? – подначивал Макс.

– Заинтересовала – да, но не более. Как только узнаю какая она в постели, думаю колдовство рассеется.

___________________________________________

Максиа Воронцов

Визуализация всех героев

Дорогие читатели, решила собрать в одной главе всех героев.

Глава 11. Новые правила игры

Что должна чувствовать в таком случае нормальная жена? Возмущение? Злость?

Я не почувствовала ничего кроме разочарования. Значит, все эти цветы, взгляды, вежливое обращение – это всего лишь желание понравиться, чтобы переспать. Но зачем эти игры? Он может в любой момент потребовать выполнения супружеского долга. Я совсем не понимала его. Одно мне стало понятно точно – я не хочу превратиться в использованную вещь. Еще и любовницу свою прогнал. Не думала, что когда-нибудь расстроюсь от этой мысли.

Я незаметно прошмыгнула с лестницы в коридор и выскочила через черный вход.

Ксюша лежала в воде на надувном матрасе, блаженная улыбка украсила её довольное лицо. Я подошла к бассейну и села на край, опустив ноги в воду. Она приоткрыла один глаз.

– Ты там Макса не видела? О, кстати, этот купальник на тебе отлично смотрится.

– Спасибо, – я вновь с придиркой осмотрела себя, розовое бикини мне казалось чересчур откровенным, и продолжила. – Они в дом зашли. На кухню.

– Шушукаются наверно. Как встречаются так вечно о делах.

Я нервно улыбнулась, вспоминая о чем они говорили.

– Или я чего-то не знаю? – Ксюша прищурилась.

Рассказывать ей или нет? Новый мир заставлял быть осторожней. Я всё же решилась.

– Когда спускалась слышала, что твой Макс спросил почему Глеб бортанул Кристину.

– Кристину?

– Любовницу Громова? Ты её знаешь?

Ксюша от неожиданности даже поперхнулась.

– Я? Любовницу? Ты что? А почему спрашиваешь?

– Ну вдруг встречу её где-нибудь и знать не буду, что это она.

– Если для тебя это очень важно, я могу разведать у Макса.

А для меня это важно? Я задумалась на секунду. Наверно, да.

– Врагов лучше знать в лицо.

– Это да. А вообще хватит кукситься, пошли уже купаться.

Ксюша подгребла ко мне и одним движением сдернула в воду.

Когда к бассейну подошли Максим и Глеб, я уже была мокрая с ног до головы, распущенные волосы словно тина облепили голову и плечи. Ксюша выглядела не лучше. Мы будто две девчонки брызгались, топили и пытались догнать друг друга. Плавать правда я умела только по-собачьи.

– Это что за две милые пандочки резвятся в воде? – донеслось с берега. И только тогда я заметила как размазалась тушь под глазами Ксюши. Я скорее всего выглядела так же. Мне стало неловко перед мужчинами, но на Ксюшу это не произвело никакого эффекта.

– Не нравится – не смотри, – заявила она важно, будто отвечала с трибуны.

Я вновь восхитилась её умением так смело держать себя перед мужчинами.

Я никогда не была трусихой, все верхушки деревьев были мной покорены еще в детстве так же, как подвалы и крыши домов. От моей руки пострадала не один мальчишка, особенно когда я брала палку в руки. Но ничего не могла с собой поделать, когда находилась с мужчиной хоть наедине, хоть в компании. Возможно, этому была причина того, что я рано лишилась отца. Он бросил маму, когда мне было восемь, и я так и не научилась общаться с противоположным полом.

Макс стоял в армейских шортах с голым торсом у самой кромки воды и когда Ксюша подплыла к нему и дернула его за ногу так же, как и меня, ему ничего другого не оставалось, как подчиниться гравитации и грохнуться в бассейн, поднимая столпы брызг. Макс не остался в долгу – он в три маха догнал Ксюшу, схватил за ногу, да так что она моментально ушла под воду. Смотреть, как они барахтаются в воде было так мило и приятно, что я невольно засмотрелась и не заметила, как ко мне подошел Глеб. Он подошел со спины, прижался голой грудью и обнял за талию. От неожиданности я вздрогнула. Что он задумал? Или решил перед друзьями показать, что мы счастливая пара молодоженов?

– Всё хорошо? – спросил он, склонившись над моим ухом, а от его дыхания на мокрой коже побежали мурашки. Я вся покрылась гусиной кожей.

– Мне кажется, ты замерзла. Может пойдем погреемся в дом?

Его словно подменили, он включил харизму и обаяние на полную мощность, как хищник, который притворяется абсолютно незаинтересованным перед своей жертвой. Я чувствовала исходящую от него угрозу, но что сказать в ответ? Я не обязана ему подчиняться сиюминутно, сейчас мне здесь хорошо. Даже хорошо от того, что он стоит рядом и обнимает.

– Я не замерзла, – ответила я насколько смогла твердо.

– Хорошо.

Вот так просто? Я отказала и он принял и на душе спокойно. Я не злюсь и не ругаю себя за то, что не смогла отказать. Приятное чувство.

Но не успела я насладиться гармонией, как почувствовала его пальцы скользящие вниз.

“Мы же на виду у всех! Что он творит? Неужели у него совсем нет стыда?! Да, Макс с Ксюшей не смотрели на нас, но они могли повернуться в любой момент”.

Я не раздумывая вцепилась в его руку, не давая ей опуститься ко мне в бикини и зашипела.

– Ты что совсем с ума сошел?

– Значит пошли в дом, – прошептал Глеб всё также тихо, ненадолго прикусил моё ухо и лизнул шею ниже. От напряжения мне показалось, что даже грудь затвердела, о чем свидетельствовали две горошинки, которые отчетливо проступали сквозь купальник.

– Разве ты не хочешь наконец стать полноценной женой? Тогда все ласки будут доставаться тебе.

То ли от его голоса, то ли от слов ноги стали будто ватные. Тяжело противостоять человеку, о котором мечтала десять лет. Я постаралась всколыхнуть воспоминания, когда застала его с другой, чтобы найти в себе силы ответить.

– Это надо было делать в первую брачную ночь, а не тащить себе в кровать Кристину.

– Кристину? Ты уже и имя её узнала? Какая смышленая малышка. А может за такой хорошенькой мордашкой скрывается совсем не та милая девочка, которой ты хочешь казаться?

Глава 12. Ночевка

– А по-твоему мнению любая симпатичная женщина должна быть без мозгов?

Я шагнула вперед, его руки скользнули по моей коже, но останавливать он меня не стал. Я запрыгнула на бортик и ушла к шезлонгу, на котором лежало моё полотенце. Сейчас больше всего мне хотелось закутаться в него, чтобы не привлекать к себе его внимание.

Остаток дня прошел всё так же расслабленно. Ксюша с Максимом постоянно подначивали друг друга. Глеб вел себя сдержанно и больше не подходил.

Доедая ароматный кусок шашлыка вприкуску с огурцом, наблюдала за ним как он общается, смеется, говорит. И задавалась вопросом: чем я отличалась от его друзей? Почему он не может быть со мной таким же милым, как с Ксюшей? Я впервые почувствовала такую острую зависть, что сама испугалась этого чувства. Я бы с удовольствием поменялась с ней местами, чтобы меня так же любили.

– Как дела? – сбоку подошёл Макс.

– Хорошо, – кивнула и чуть не подавилась от того как поторопилась быстро ответить.

– Ну-ну, – он похлопал легонько по спине. – Не торопись, мяса еще хватает.

– Да, я не тороплюсь, – еле выговорила, но горло еще не отошло, и вместо нормального голоса послышалось сипение.

– Это шутка.

Макс стоял рядом и просто улыбался так по-доброму, без издевки, что я понемногу расслабилась.

– Я поняла.

– Не замерзла?

Я уже давно переодела обратно платье, но после того, как солнце село действительно стало прохладно.

– Если надо я могу плед принести.

– Спасибо, Максим, не откажусь.

Он кивнул и направился к дому.

Какой заботливый мужчина у Ксюши, вот бы и Глеб был таким. Я посмотрела в его сторону и краем глаза заметила, что он смотрел на меня, но как только увидел, что я поворачиваюсь сразу отвел взгляд.

Как интересно. Не думала, что он тоже за мной наблюдает.

Когда на улице стемнело, по всему периметру зажглись ночники и фонари. В мангале догорали последние красные угольки. Я сидела на шезлонге, укрытая пледом, рядом с Ксюшей. Темно-синее ночное небо усыпанное звездами ловило наши восторженные взгляды. Мы смотрели вверх и пытались найти ковш большой медведицы. Мне было так хорошо и уютно, я даже не обратила внимания, когда ко мне подсел Глеб.

Макс тут же утащил Ксюшу. Они пожелали спокойной ночи и скрылись в доме. Мы остались одни.

– Пойдем в дом? – неожиданно спросил Глеб.

Похоже сменил тактику. Или забыл переключиться на властного козла?

– Еще хочу посидеть.

– Хорошо.

Его горячая ладонь легла на мою спину. Сначала она просто скользила по спине, потом он начал разминать мышцы на плечах. И хоть я старалась держать оборону, но постепенно тело расслабилось , глаза начали закрываться.

– Пошли в дом, – еще раз предложил Глеб.

В этот раз я не стала отказываться, чувствуя, если не поднимусь в спальню усну прямо здесь.

Закуталась в плед и поплелась за маячащей впереди спиной Глеба. Комнату нам определили на мансарде. Большая просторная, с огромной кроватью и окном во всю стену, в которое так четко просматривалось ночное небо.

– Как красиво! – вырвалось у меня, но я тут же замолчала и покосилась на Глеба. В темноте не было видно его лица. Он подошел ко мне и аккуратно забрал из моих рук плед. Потом так же не торопясь помог снять платье. Подхватил на руки и отнес в ванну.

– Принимала когда-нибудь душ с мужчиной? – спросил тихо, а до меня дошло, что он даже и не предполагает о моей невинности.

– Нет. Я не настолько опытна в подобном, – попыталась ему намекнуть. Может это заставит его относиться ко мне по-другому.

– Значит, лишишься душевой девственности со мной.

Он быстро скинул футболку и джинсы, остался только в боксерах. А я боялась даже себе представить его обнаженным и как себя вести, когда он их снимет. Я, конечно, видела голых мужчин в фильмах и журналах, но в живую…

– У тебя красивые волосы, – он провел ладонью по моему затылку лишь слегка притрагиваясь к голове.

От его голоса внутри завибрировало будто струна на гитаре, которую тронули умелые пальцы. Глеб расстегнул бюстгальтер очень умело, даже я возилась с застежками дольше. Я продолжала стоять, боясь пошевелиться.

А если сейчас как раз все и произойдет? А я ведь даже свечку поставить не успею. Глеб подцепил пальцем резинку от трусиков и стянул их с бедер, они скользнули по коже и упали к моим ногам.

И в одно мгновение снял трусы с себя. Я старалась не смотреть вниз, изучая светильники на потолке.

– Стесняешься меня?

Кивнула и почувствовал, как он подталкивает меня к душевой кабине. Включил воду. Первые холодные капли упали на кожу, я поёжилась. Через минуту холодная вода пробежала и полилась горячая, обжигающая. Глеб подтянул меня к себе, чтобы вода попадала на нас обоих. Он набрал полную ладонь геля и теперь намыливал все части тела. Это было и непривычно, немного неловко, но в тоже время так волнующе. Его руки умело растирали моё тело. А когда его пальцы скользнули ниже я с силой сжала мышцы ног, не пропуская его пальцы глубже. Он снова отступил, не пытаясь настоять.

– Меня помоешь? – неожиданно спросил он.

Я приоткрыла глаза. Оказывается всё это время, пока он меня мыл я стояла с закрытыми глазами, прислушиваясь к своему телу и его прикосновениям.

– Не знаю.

– Попробуй.

Он совсем не стеснялся своей наготы. Я так же налила себе в руку гель и прикоснулась сначала к его руке. Провела вверх вниз, переместила руку на его грудь. Черные завитки сразу покрылись пеной. Мне понравилось как пенилась они пенились, я стала распределять появившуюся пену по его телу, только одно место я старалась не трогать и даже не смотреть туда. И когда Глеб был уже полностью вымыт, он сам поймал мою руку и заставил коснуться его там.

Я затаила дыхание, наблюдая как меняется его лицо от моих прикосновений. Так же резко он убрал мою руку.

– Пошли в кровать, – хрипло приказал мне.

Выключил воду. Потянул за собой.

Глава 13. Девственница

(Глеб)

Было нестерпимо жарко. Неужели кто-то выключил кондиционер. Я открыл глаза, всматриваясь в серую темноту потолка. Только через несколько минут до меня дошло, почему всегда высокий потолок внезапно стал таким низким. Посмотрел на часы – половина пятого. Вспомнил, что ночую не дома. И вчерашний вечер вспомнил. И…кажется я облажался.

Скосил глаза вбок налево и увидел Софию. Она лежала на краю кровати, свернувшись калачиком. Представляю, как она была разочарована, когда вышла из ванной. Напряженная неделя дала о себе знать. Сложные переговоры затянулись, предполагаемый партнер никак не желал подписывать договор, а нам его помощь была очень нужна. С его поддержкой я мог бы расширить влияние и на Дальний Восток. На днях будет встреча в ресторане, надо будет сегодня сказать об этом Софие.

Я снова посмотрел на её оголенное плечико, выглядывающее из-под одеяла.

В такую жару она еще умудряется укрываться. Странная девушка.

Я прикоснулся к её горячей коже, она повела плечом и натянула одеяло до подбородка.

Чем дольше мы находились вместе, тем сильнее мне хотелось узнать, что творится в её голове. Иногда она выглядела уверенной и наглой, а иногда, как вчера, совсем как ребенок. Стеснительная. Даже глаза отводила, чтобы на меня не смотреть, и как ни странно это заводило намного больше.

Я придвинулся ближе.

Интересно она любит утренний секс.

Просунул руку под одеяло, обнял за талию и притянул к себе. Она не пошевелилась.

Кожа такая бархатистая и мягкая. Полная грудь плотно легла в ладонь, не удержался и сжал её.

Пора признать, что мне достался лакомый кусочек. Если изначально она казалась недалекой и какой-то затюканной, то теперь я чувствовал в ней всё то, что мне всегда нравилось в женщинах: ум, красоту и дерзость. София же несмотря на свой невинный вид была загадкой, но то, что она могла дать мне отпор это я уже понял.

Я провёл рукой вдоль её ребер опустился к бедрам.

Попка у неё была упругая, мягкая, хотелось помять, укусить, словно она была сладкой булочкой.

Прошелся пальцами по спине, по шее, снова вернулся к груди.

С другой я бы не стал церемониться и просто взял сзади, но почему-то с Софией я хотел видеть её лицо. Мне понравилось видеть, как загораются её глаза, когда нравятся мои ласки. Я ждал, что она развернется, повернется ко мне лицом, но она продолжала неподвижно лежать завернутая в одеяло.

Сегодня я решил довести дело до конца.

Стянул с неё одеяло, провел языком по плечу, оставляя влажный след, её кожа покрылась мурашками.

Наверно, уже проснулась, просто притворяется.

Направил руку вниз к сдвинутым ногам, но почувствовал как мышцы ног сжались, не пропуская мою руку. Значит, всё-таки не спит.

Развернул её к себе и встретился с испуганным взглядом. И чем же я пугаю её интересно?

Маленькая, сладкая… Я впился в её губы, немного припухшие после сна. Сначала она не ответила. Я подождал, языком раздвинул зубы, нырнул вглубь, встречаясь с её языком, пока она не выгнулась. Улыбнулся. Рука скользила по её мягкому животику, обвёл пальцем пупок. Хотелось её трогать, изучить каждую клеточку и я трогал, отвлекая её бдительность поцелуями.

А её тело уже само отзывалось на мои прикосновения. Из груди вырвался тихий стон. Ребром ладони я раздвинул её ноги и, не упуская момент, оперся на руки, нависая над ней.

Опять этот страх в глазах.

Но останавливаться уже поздно, прижался к её бедрам, пытаясь проникнуть в неё. Она застонала, но не так как до этого, словно ей было больно. И только когда я почувствовал преграду понял причину её испуганных глаз.

Я замер. Она распахнула свои зеленые глаза полные слез.

– Ты девственница?

Она кивнула.

Это, конечно, удивительно для такой девушки как она, но я уже не мог остановиться. Надавил еще сильнее, с трудом сдерживаясь, чтобы не опуститься полностью на неё. Она закусила губу, чтобы не закричать.

– Малышка, надо потерпеть. В следующий раз обещаю будет намного приятнее, – прошептал ей на ухо. Снова поцеловал, но она сжала губы и закрыла глаза.

– София. Посмотри на меня.

Ресницы послушно дрогнули и распахнулись.

– Больно?

Снова кивок.

– Не сопротивляйся. Раздвинь ноги.

Она подчинилась. Стало немного свободнее. Я сделал последний рывок и замер, запечатывая её безмолвный крик поцелуем.

Подождал, когда она привыкнет и приподнял бедра. Она всхлипнула, а я злился на себя за свое нетерпение. Хотел сделать все нежно, чтобы она тоже кайфанула, а получилось совсем наоборот.

Хоть бы предупредила.

Я снова опустился на неё, затем еще и еще, пока не накатило облегчение. И сразу перекатился на спину.

Обалдеть. Никогда не думал, что моя жена может оказаться невинной. София соскочила с кровати и закрылась в ванной.

Понятно, что ей надо уединиться. Но почему-то в груди неприятное чувство.

Может пойти успокоить? Но ведь я не насиловал её. Первый раз ведь у девушек всегда болезненный. Так говорят. Завтра куплю ей красивый браслет, извинюсь за причиненную боль.

Глава 14. Женские слёзы

(Глеб)

Уже прошло полчаса, а вода продолжала литься.

Она, что там оттереть себя до сих пор пытается? Или что-то случилось? Нарастающее беспокойство заставило меня подняться.

А что, если я что-то сделал не так? Но вроде крови немного, всего пара капель.

Я постучал в дверь.

– София, ты ещё долго?

Вода сразу выключилась, но ответа так и не последовало.

– София открой дверь.

Я уже хотел ломать замок, когда через минуту она всё-таки открыла.

Софи сидела на полу возле ванной, опираясь на стену, обнимала свои колени. В груди неприятно зашевелилась совесть. Не думал, что она у меня ещё осталась. Я подошёл к жене, сел рядом на пол и обнял.

– Ну ты чего? Иди ко мне.

Прижал к себе её маленькие вздрагивающие плечики.

– Если очень больно, ты скажи, я скорую вызову.

Она покачала головой, не поднимая её от колен.

– А что тогда? Ну малыш. Посмотри на меня. Я не хочу, чтобы ты плакала. Знаю, что надо было, первый раз сделать всё по-другому, но я же не знал, что ты ещё девочка.

Она всё так же молчала. Не умею я женские слёзы успокаивать. Да и не требовался мне этот навык до сегодняшнего дня. Что ещё сказать?

– Пойдём на кровать, не надо тебе на холодной плитке сидеть.

– Я…я сейчас успокоюсь, потом приду, – раздался глухой голос из-под скрещенных рук.

– А плачешь то почему? Я тебя обидел? Или что? Ведь это вполне нормально, когда муж и жена занимаются сексом. Я вроде бы тебе дал понять это с самого начала. Если ты думаешь, что так больно будет постоянно, то – нет. Так бывает только один раз.

– Я знаю.

– Ну вот. Тем более. Через пару дней повторим, и ты в этом убедишься.

Но после этой фразы всхлипывания стали ещё чаще.

– Вот честно даже не представляю, о чём ты сейчас думаешь. Ты хоть расскажи, чтобы я понимал дело во мне или нет.

Опять молчание. Ну не сидеть же теперь здесь до утра. Я встал перед Соней на колени, одну руку просунул между спиной и стенкой, другую под колени и поднял её на руки. Она тут же уткнулась мне в плечо, и обвила руками шею. Лёгкая, почти невесомая малышка. Ещё сильнее прижал её к себе и понёс в спальню.

Положил её на кровать и сам лёг рядом, обнял. Гладил по волосам и спине, пока не почувствовал, как её тело немного расслабилось. Зато моё, как назло, напряглось.

– Соня, не надо плакать, – прошептал на ушко и ощутил лёгкий аромат её кожи. Не духов и не геля, а именно её запах. Она пахла так сладко, так уютно, что я прижался носом к её шее и продолжал вдыхать этот неповторимый запах тела и волос. Хотелось зацеловать её, обнять, вжать в себя и никогда не отпускать. Я сам немного опешил от этих чувств. Лишь однажды чувствовал подобное только к одной женщине. Но так и не смог её добиться.

Комнату осветили первые лучи солнца, когда я почувствовал её размеренное дыхание. Приподнялся на локте, рассматривая заплаканное личико: аккуратный носик, покрасневшие брови, и припухшие губки. Едва прикоснулся к ним своими губами, чтобы не разбудить. Взгляд опустился ниже к её груди, прикрытой полотенцем. Сейчас бы стянуть его…но это будет чересчур для неё. Нельзя. Придётся потерпеть.

Снова лёг обратно на подушку. Софи лежала на правой руке, а я боялся её разбудить, если бы начал вытаскивать руку и продолжал лежать рядом, представляя себе, как буду ласкать её через два дня.

*** ***

(София)

Что произошло с моим эгоистичным и самовлюблённым мужем сегодня ночью? Я так и не совсем поняла. Внезапно он превратился в доброго Глеба, того самого, которого я когда-то полюбила. Неужели для него оказалось так важно, что я не была ни с кем до него? Но мне даже в голову не приходило сказать ему, что он у меня первый. Мне казалось, мужчины считывают это по невербальному поведению женщины. Потому как она сидит или ведёт себя.

Я сидела в машине и вспоминала сегодняшнюю ночь. Всё было не так уж и страшно, как я ожидала. И почти не больно. И даже почти всё понравилось. От воспоминаний стало тяжело дышать. А сердце гулко, с натяжкой забилось, когда вновь мозг выхватил картинку из воспоминаний, как Глеб целовал и ласкал меня.

Я подняла голову и встретилась взглядом с Глебом. Всё утро он не сводил с меня глаз, постоянно находился рядом, будто боялся отойти.

Его рука по-свойски лежала на моём бедре и даже, когда я попыталась убрать её, он предупредил, что ещё раз и он меня свяжет.

От его ладони шёл жар, и платье под ней стало влажным.

Всё казалось идеальным, будто и не было ни любовницы, ни его измены, ни даже брачного договора. Так не хотелось думать об этом, но именно из-за этого я и плакала в ванной. Что толку от всех этих таблеток и свеч, если в самый ответственный момент они находились далеко. Оставалось надеяться, что в этот раз пронесёт. А если нет? А если я уже беременна и начну пить таблетки и они навредят ребёнку? Я его не хотела, но и рожать больного не хотелось. А может и не предохраняться больше? Но вспомнился его разговор с Максом, когда он сам сказала, что весь его интерес всего лишь месяц. Даже посоветоваться не с кем. Ксюше не до моих проблем, она счастлива в своих отношениях и Макс её уважает. А может тоже поговорить с Глебом, что я пока не готова рожать? Просто поговорить. Не требовать, не плакать, а как взрослые разумные люди поговорить? Сегодня мне показалось, что Глеб может быть человечным. Я снова посмотрела на него. Заметив мой взгляд, он улыбнулся и сжал рукой бедро.

Глава 15. Поговорили

– Какие планы на сегодня? – спросил Глеб, как только мы переступили порог дома.

Я уже направилась в свою комнату, зная, что Глеб займётся своими делами, и не ожидала подобного вопроса.

– Я хотела съездить сегодня к маме. Воскресенье приёмный день. Надеюсь, пропустят к ней хотя бы на пять минут.

Он удивлённо изогнул бровь.

– Тебя кто-то не пускает к маме?

– Там в расписании написаны часы приёмы. Я пыталась пройти, но медсестра на посту сказала, что в реанимацию нельзя.

– Хм. Когда ты хотела поехать?

– К пяти.

– Я с тобой поеду. Похоже, им надо напомнить, кто оплатил им оборудование.

– Хорошо.

Такого решения от него не ожидала. Никак не могла понять – он стал хорошим после сегодняшней ночи или просто решил поиграть роль заботливого мужа. Но даже, если он решил исправиться принимать, всё на веру не стоило. Хотя в помощи, чтобы получить доступ к маме я бы не отказалась. Она уже больше двух недель лежала в клинике и я до сих пор так и не нашла время съездить к ней.

В шестнадцать ноль-ноль я была уже наготове. Набрала сумку разных нужностей, которые, как мне казалось, могут понадобиться. Оделась поскромнее, плиссированную длинную юбку и рубашку с рукавом три четверти в мелкий горошек, чтобы маму от моих изменений не хватил ещё больший удар. Собрала волосы в косу. Ну вроде нормально, даже и не скажешь, что я как-то изменилась. Хотя изменилась. Я даже внутренне это чувствовала. Особенно после первой ночи и совместного душа…Тело у Глеба было упругим, жёстким, твёрдым, когда я его мыла не ожидала, что самой будет так приятно от прикосновений к нему. Я прижала ладони к щекам. Чувственные пальцы ещё помнили горячую кожу Глеба.

Словно по волшебству из-за косяка появился сам Глеб.

– Готова? – он окинул меня взглядом и подошёл, глядя в глаза.

– Угу.

Под его пристальным взглядом я опять потеряла свою решительность.

– Как себя чувствуешь?

– Всё хорошо. Ничего не болит.

– Не искушай меня Софи, я ведь в таком случае сегодня тоже приду.

Щёки залились румянцем, я чувствовала, как они полыхнули огнём.

– Надо было соврать?

Глеб обнял меня за талию и прижал к себе.

– Нет. Всё правильно, моя девочка. Всегда говори мне правду, и мы с тобой никогда ссориться не будем,– прошептал мне в губы.

От него пахло так вкусно, что захотелось его попробовать, я прикусила его нижнюю губу.

– Я ведь сейчас могу и остаться. Задеру тебе юбку и сделаю всё то, что хотел этой ночью.

От его слов задрожали колени и мне захотелось, чтобы он так и сделал. Только надо сначала поговорить с ним. Как я сама себе обещала. Попробовать с ним поговорить.

– Глеб…, – его рука уже сжимала мои ягодицы. Он с недовольством отозвался.

– Что? – И приник к моему уху, обводя языком ушную раковину. Всё тело покрылось мурашками.

– Глеб, подожди. У меня есть серьёзный разговор.

– А он подождать не может? – промычал он, спустившись ниже.

– Нет. Для меня это очень важно.

Глеб поднял голову от моей шеи.

– Хорошо. Давай поговорим.

Хоть он и стоял с серьёзным выражением лица, руки продолжали перемещаться по моему телу, то сжимая, то поглаживая.

– Я хотела с тобой поговорить насчёт предохранения.

– Мы женаты. Зачем предохраняться?

Он напрягся, руки замерли.

– Я просто думала, может, немного поживём для себя, хотя бы несколько месяцев? А то вдруг забеременею, потом беременность, потом роды, бессонные ночи…

Чем больше я говорила, тем мрачнее становился его взгляд. Он отстранился.

– Ты не хочешь детей? – холодно спросил он.

– Нет. Что ты? Хочу, но…,– я пыталась подобрать слова.

– Не хочешь от меня?

– Нет. То есть да. Наверно, хочу… Если честно, ещё не знаю. Поэтому и хотела тебя попросить дать нам время узнать друг друга получше.

– Я понял тебя. И что ты предлагаешь?

Я готова была разрыдаться оттого, что сама всё испортила этим разговором. Глеб даже руки от меня убрал. Мне хотелось объяснить ему, что на самом деле я очень люблю детей и хотела бы двоих как минимум, но этот договор. Я так боялась всё потерять. Но как ему это объяснить, когда он смотрит с презрением, будто и не было сегодняшней ночи и тех трогательных мгновений, и близости. Я будто в один момент свалилась с пьедестала, на который меня ненадолго водрузил Глеб.

– Я не знаю. Ты наверно лучше разбираешься в подобном.

– Самое простое – презервативы. Хочешь с ними?

– Наверно. Ксюша сказала, что они с Максимом именно так и предохраняются.

– Значит, это Ксюша тебя надоумила?

Я застыла.

Боже, ну зачем я столько лишнего сказала? Ещё и Ксюшу приплела. Я жалела, что не могу провалиться сквозь землю прямо здесь, прямо сейчас, чтобы избежать этого позора и собственной глупости. Ну почему я не могла держать рот на замке?

– Ксюша ни при чём. Просто мы разговаривали. И как-то перешли к этой теме. Она вот рассказала.

– Ксюша и Макс не женаты.

– Я понимаю. Прости. Я, наверно, глупость сказала.

Его взгляд немного смягчился.

– Хорошо. Я попробую успевать надевать его .

Глава 16. У мамы

Стоило только Глебу появиться на пороге отделения, улыбки засияли со всех сторон. Из кабинета напротив ресепшена вышел доктор и протянул руку.

– Здравствуйте, Глеб Викторович! Вы по делам или нас проведать?

Глеб немного задержался с ответом и лениво, по-барски протянул руку, удостоив-таки доктора своим вниманием.

– Одно другому не мешает.

– Что верно, то верно. Родственницу приехали проверить? Так с ней всё хорошо. Заботимся о ней как о родной. Вот можете в первую палату пройти, мы её там расположили. Одна, с сиделкой, никто не мешает. Все процедуры проводим ежедневно.

Доктор продолжал говорить, не умолкая ни на секунду. На его бейдже я прочитала имя Пётр Вадимович Петровский. Он так хотел угодить Глебу, что постоянно улыбался, спрашивал согласия и тут же отвечал сам, кивая головой, будто игрушка на панели машины.

Когда мы вошли в палату, сиделка также соскочила со стула и встала почти по стойки смирно рядом с кроватью. Если честно я была удивлена тому, как хладнокровно и высокомерно держался Глеб. От него несло холодом и властью. Если он и в бизнесе такой же, не хотела бы я оказаться на его пути.

Глеб подошёл к большой медицинской кровати, на которой лежала мама. Она не спала, я видела, как её глаза растерянно вглядывались в лица зашедших. Увидев меня, она будто вздрогнула или мне показалось. Я тут же подлетела к ней.

– Мама, как ты? Я так скучала.

Уголки её губ дрогнули и еле заметно приподнялись. Возможно, для кого-то это ничего не значило, но для меня это был огромный прогресс. За год постоянного ухода у меня не получилось достичь даже таких результатов. Мама моргнула. Это означало, что всё хорошо. Так, мы с ней общались раньше. Если она была согласна, то моргала.

Я взяла её за руку и по привычке начала растирать прохладные пальцы. И не заметила как всё внимание переместилось на меня.

– Это моя жена София Евгеньевна, а это её мать и моя тёща. Надеюсь, теперь вы Софию запомните и пропустите к матери, когда она приедет в следующий раз без меня.

Всё это было сказано тоном, не терпящим возражений. Да и навряд ли кто-то на этаже и вообще во всей больнице мог бы противостоять Глебу.

– Да что вы? Глеб Викторович, зачем нам этому препятствовать. Конечно, пропустим. А если встретится вахтёрша вредная, так вы мне звоните сразу. Они посменно работают поэтому могут что-то и забыть. Все мы люди Глеб Викторович.

– Что по состоянию Тамары Андреевны сказать можете?

– По состоянию…

Петровский подошёл к маме, постоял несколько секунд глядя на неё и продолжил.

– Для начала мы стараемся восстановить Тамаре Андреевне давление. Вы же знаете , что у не гипертония, отчего и произошёл разрыв капилляра. Будь Тамара Андреевна в городе, то, возможно, подобных последствий удалось бы избежать. Но что есть, то есть. Геморрагический инсульт нельзя вылечить полностью. Сегодня медицина способна предложить только реабилитационную терапию, чтобы восстановить насколько возможно функции организма и адаптировать Тамару Андреевну к новым условиям. Улучшения, несомненно, есть, да вы и сами видели.

Мама моргнула. А если она довольна, то и мне хорошо. Я ещё посидела рядом с ней, но разговаривать или что-то рассказывать под пристальным взглядом трёх пар глаз было неудобно.

– Значит, я могу приезжать каждый день? – переспросила я для уверенности.

– Да.., начал Петровский ,но его перебил Глеб.

– Нет. Каждый день не сможешь. Ты мне будешь нужна завтра на приёме.

– На приёме?

– Потом поговорим. Ты всё? Я в машине буду ждать. Тамара Андреевна рад был вас повидать.

Мама моргнула. Как бы мне хотелось с ней поговорить, узнать, что она думает о Глебе, о моём поспешном замужестве. Мне не хватало её поддержки, когда она просто подходила, когда я учила уроки, или готовилась к экзаменам и просто обнимала за плечи.

– Мамочка, как смогу я обязательно приеду. Глеб торопится, надо идти. Может тебе фруктов привезти?

Мама не моргала.

– Так фруктов у Тамары Андреевны полно, Глеб Викторович обо всём позаботился. Кормят вашу маму насколько это, возможно, в её положении отлично.

– Спасибо вам большое за помощь.

Сиделка немного растерялась от моих благодарностей и потупила глаза в пол.

Я попрощалась с мамой и с тяжёлым сердцем вышла из палаты. Чувствовала себя предательницей из-за того, что оставляю её здесь.

*** ***

Ужин прошёл как всегда спокойно, Глеб несмотря на выходной, не прекращая, с кем-то разговаривал по работе. И когда я в двенадцатом часу после душа прилегла на кровать, чтобы перед сном немного почитать, совершенно не ожидала увидеть Глеба на пороге своей спальни в одних шортах.

Он щёлкнул замком и подошёл к кровати, я тут же села.

– Ты уже освободился? – спросила я, нарушая тишину.

– Да, – он будто специально произнёс своим низким голосом так, что его вибрация, скользнувшая по воздуху, кольнула внизу живота.

Он опустился на кровать рядом со мной.

– Что за балахон ты надела? – он мило обозвал мою ночную рубашку.

– Не балахон, а красивая ночнушка. Подарок .Кстати, ты сказал о каком-то приёме завтра?

– Да. Завтра ты должна на нём блистать и очаровывать всех, особенно моего будущего партнёра, чтобы он потерял бдительность и случайно не передумал. Справишься?

Глава 17. Для чего нужны губы

Справлюсь ли я? Это был хороший вопрос, на который я не могла ответить. Природная скромность вряд ли позволит мне вести лёгкие и ничего не значащие беседы. А уж флиртовать я и подавно не умела.

– Даже не знаю, что тебе ответить.

– Неужели ты не умеешь быть милой и обворожительной?

– Представляешь, не знаю. Если ты не забыл, в то время, когда одноклассницы вовсю гуляли с парнями, я ухаживала за матерью, подрабатывала в музее, чтобы было на что-то жить. Пыталась окончить школу на хорошие оценки и управлялась со всем хозяйством одна. Мне некогда было постигать тонкое искусство жеманства и обольщения.

– Я не прошу его обольщать. Ещё не хватало. Ты просто должна вести с ним светскую лёгкую беседу, чтобы он чувствовал себя в безопасности, тонко намекнуть, что я надёжный и завидный партнёр.

Глеб притянул меня к себе, сорочка задралась до талии, оголяя бёдра.

– Ты так мило стесняешься и выглядишь настоящим ангелом, мне кажется, у тебя прекрасно получится.

– Глеб, что ты делаешь? – он начал целовать мои бёдра, приближаясь к месту, где соединялись ноги. Мне стало страшно, что он не остановится, а если не остановится, значит... Ох! Я, кажется, к этому не готова.

Я вцепилась в его волосы, не давая приблизиться к …к тому самому месту.

– У меня встречный вопрос: а ты что делаешь? – спросил он, прищурив глаза.

– Останавливаю тебя, потому что это не нормально.

– Что именно? Поцелуи?

– Губы предназначены для того, чтобы целовать в губы, и не больше. Это же… не гигиенично.

От удивлённого взгляда Глеба мне стало не по себе, будто я сказала какую-то дичь. Но ведь я всего лишь высказала свои мысли.

– Не гигиенично? Малыш, я тебе ещё больше скажу: губами не только можно, но и нужно делать приятно. Занятия любовью это же не просто механические движения, это ласки, удовольствие. Мужчина делает приятно своей женщине и, соответственно, женщина мужчине тоже.

– Я знаю, но …, – Глеб облокотился на руку и изогнул бровь. – Никогда не понимала этого. Как люди решаются на это. Тем более, женщины. Это же неприятно и вырвать может. Рот маленький, а он у тебя…, – я скосила глаза вниз. – …немаленький. Так и подавиться можно.

Щёки у меня не просто горели, а полыхали от смущения. Я никогда не разговаривала ни с кем на подобные темы. Если в фильме начиналась постельная сцена, я по привычке выходила из комнаты, так приучила мама с детства. Подружка, с которой мы дружили с пятого класса, однажды попробовала просветить меня на тему секса и включила диск с видео, который стащила у родителей. Это вызвало шок, кучу вопросов и стойкое отвращение к подобному дикому поведению.

– Могу уверить, что не подавишься. А чтобы удостовериться в этом, надо всё испробовать на практике.

– Мне кажется, я сгорю от стыда.

– И откуда ты такая взялась?

– Оттуда же откуда и ты.

– Дай мне руку. Надеюсь, руку-то не стыдно целовать?

Я покачала головой и протянула правую руку.

– Прекрасно.

Глеб развернул её ладонью кверху и поцеловал в центр, затем провёл кончиком языка вверх до запястья, где пульсировала венка.

– Ой, щекотно, – я захихикала и тут же оборвала себя, боясь выглядеть глупо.

Глеб продолжил исследовать мою руку губами попеременно то целуя, то проводя языком по коже, охлаждая её своим дыханием. Добрался до локтя и прошёлся языком по внутренней его части.

Меня передёрнуло, словно от удара током. А хитрые глаза Глеба щурились, подсказывая, что ему понравилась такая реакция. Не останавливаясь ни на секунду, он продолжил свою игру. Поднялся к плечу, прикусил кожу, провёл языком по выступающей ключице. Разве обычные прикосновения могут доводить до такого состояния? Мне хотелось, чтобы он не останавливался, и в то же время хотелось остановить его. Слишком острые чувства рождали во мне его губы и язык. Кожа пылала, мурашки сбегались все к позвоночнику, и по нему спускались вниз, к животу, где росло и зрело желание чего-то большего.

Когда Глеб прикоснулся к моим губам, я была напряжена словно струна, казалось, достаточно одного его движения и я начну дрожать и звенеть. Раздался стон, и только через пару секунд я осознала, что это мой голос стонет и просит о большем. Но Глеб не поддавался уговорам, продолжая доказывать, что рот нужен не только для поцелуев в губы. Он спустился ниже к груди и, прикусывая кожу через ткань, ласкал её языком, оставляя влажные следы на тонкой ткани. Прикусил твёрдые горошины, практически остановив моё дыхание.

– Хочешь, чтобы я продолжил?

Глава 18. Урок окончен

– Что? – переспросила я, смысл сказанного с трудом доходил до сознания.

– Хочешь, чтобы я продолжил ласкать тебя дальше?

Он приподнялся на руках, нависая надо мной сверху. Расширенные зрачки почти скрыли радужку, и глаза казались бездонно чёрными. Мне хотелось сказать, чтобы он продолжал, просить, умолять не останавливаться, чтобы потом я могла оправдать саму себя, что потеряла рассудок… но он остановился. Сознание вернулось на место, напоминая о том, что я играю в опасные игры. Словно бычок, которого ведут на верёвочке. Как бы мне ни было хорошо с ним, как бы он не был сейчас нежен – это всего лишь его любопытство. Через неделю, а, может, через месяц ему станет со мной скучно и мне будет ужасно больно.

– Софи, ты думаешь или хочешь предоставить выбор мне? – Глеб хищно улыбнулся и спустился ниже. Обвёл языком пупок, вызывая во мне очередную волну мурашек.

– А ты со всеми…девушками так делаешь? – язык еле ворочался, но я всё же смогла закончить фразу.

Глеб замер, поднял голову, чтобы посмотреть на меня.

– Ты реально хочешь это знать?

Я кивнула. Мне действительно хотелось знать, удостоилась ли такой чести только я или всех своих женщин, с которыми он спал, ублажал так же, как и меня.

– Хорошо, – Глеб резко сел. Раздражение сквозило в каждом его движении. – Нет. Я не каждую ласкаю так, как тебя сейчас. Проституток и, которых цеплял на ночь, не ласкал.

– Проституток? Ты снимал проституток? Я думала таким мужчинам, как ты достаточно только свистнуть и прибежит табун девушек, жаждущих оказаться в твоей кровати.

Глеб усмехнулся, даже немного расслабился, может, он думал, что я сейчас устрою скандал, если он ответит правду.

– Когда хотелось просто секса – снимал. Чтобы без лишних разговоров, только голый секс и послушание во всём.

– Понятно... А кого целовал так же, как и меня сейчас? Кристину?

– Да.

Его резкий ответ отрезвил не хуже холодной воды.

– А у тебя было много женщин? – я повернулась набок, опершись на локоть, и продолжила свои расспросы, чтобы потянуть время, сама не зная для чего. Возможно, надеялась, что ему надоест и он уйдёт.

– У тебя сегодня настроение поболтать?

– Ну мы же толком не знаем друг друга. Иногда хочется спросить, а ты то занят, то не в настроении.

– И ты решила со мной поговорить именно сейчас?

– Да. А что такое? Мне интересно.

– А мне неинтересно.

– То есть тебе без разницы, сколько парней могло бы быть у твоей жены.

Что-то мелькнуло в глазах у Глеба, что-то опасное и холодное. Он сдвинул брови и скрестил руки на груди .

– У моей жены был и буду только я. На сегодня урок окончен.

Он встал с кровати, снял с себя одежду, представ передо мной во всей красоте обнажённого мужского тела. Я не успела опомниться, как оказалась под ним, трусики были отброшены к валяющимся на полу шортам.

– То что было с другими осталось в прошлом. Поняла?

Он обхватил мои ягодицы и медленно с остановками, чтобы не навредить , проник внутрь, вновь превращая меня в женщину. Только теперь без боли и слёз. Теперь всё было по-другому: больше чувств, больше страсти и нежности. И то, что когда-то казалось диким и безумным внезапно мне стало очень нравиться.

И только, когда всё было окончено, я поняла, что забыла обо всём и о предохранении тоже.

Глава 19. Деловая встреча

– Самое главное – не дёргайся и веди себя непринуждённо, – одёрнул меня Глеб перед тем, как мы вышли из машины.

Почти весь день я посвятила тому, чтобы выглядеть идеально. Платье, как ни странно, выбрал Глеб сам, и я удивилась, насколько он угадал мой размер и вкус. Пудрового цвета с пышной юбкой и абсолютно голыми плечами. Даже бретелек не было. Сначала я боялась, что лиф будет падать, но примерив его на себя, поняла – оно сидело идеально. А лиф не спадал за счёт корсета. Кремовые туфли на высоком каблуке опасно дрожали подо мной. Я никогда не была любительницей шпилек, о чём сейчас очень жалела. Пара уроков перед таким важным выходом в свет мне бы не повредили.

Но рядом стоял Глеб и его близость придавала мне уверенности. Он первым шагнул в сторону стеклянных дверей ресторана, а я, следуя за ним, сама не заметила, как получала эстетическое удовольствие от разглядывания его выпуклых и упругих ягодиц. А от мысли, что сегодня ночью я была близка с этим мужчиной, порождали в душе тихую радость обладания. Хотя это был спорный вопрос, кто кем обладал.

Глеб остановился перед дверьми и открыл их, пропуская меня вперёд.

Стоило войти в маленький вестибюль, как все мысли тут же покинули мою голову. Я была очарована его аристократичным интерьером, изящный декор из лепнины, хрустальные люстры, винтажные светильники и зеркала, камерный свет — обстановка удивительным образом сочетала в себе изысканность, сдержанность и элегантность. Такую красоту я видела только в фильмах. Колонны, лепнина, узорные потолки даже паркетный пол – всё напоминало обстановку начала двадцатого века. Будто я принцесса Анастасия, которая нашлась, и её привели во дворец знакомиться с бабушкой.

Боже, что за бред я несу. Какая из меня принцесса. Кажется, я начиталась романов сверх меры.

Но ощущение нереальности и сказочности происходящего вновь окутало меня, когда мы вошли в зал.

Плетенные стулья, словно из музея, кипенно-белые скатерти на круглых столиках, многоярусные люстры, картины – всё это навевало ностальгию о прошлом. Неудивительно, что Глеб выбрал именно это платье с пышными юбками , оно идеально подошло к обстановке.

Навстречу нам, с правого столика, расположенного в глубине, поднялся взрослый мужчина. Красивый, статный шатен. Он немного скованно пожал руку Глебу.

– Знакомьтесь моя жена София, а это и есть тот самый партнёр , о котором я рассказывал тебе дорогая, Владимиров Илья Николаевич.

Я приветливо кивнула ему и едва удержалась, чтобы не сделать реверанс.

– Очень рад знакомству. Никогда бы не подумал, что такой безжалостнй и наглй человек может быть женат на столь прекрасном ангельском создании. Признайтесь София, он похитил вас? Иначе я не вижу других причин, почему вы с ним.

Всё это было сказано с милой и добродушной улыбкой. Кажется, они друг друга стоили.

Мне нужно было что-то ответить, и не просто ответить, а ещё и хорошо отозваться о Глебе. Но кроме того, что он отличный любовник, больше других хороших черт я не знала.

– О, вы мне льстите , – я рассмеялась, стараясь делать это непринуждённо. – На самом деле домашний Глеб очень уютный и милый. Именно работа превращает его в такого, как вы описали, но вы же сами понимаете по-другому никак.

Илья Николаевич поцеловал мою руку и мы прошли к столику, за которым сидела темноволосая девушка и исподлобья смотрела на меня.

– Это моя жена Катерина, а по совместительству и мой юрист.

– Очень приятно.

Я протянула руку. Катерина помедлила секунду, но поздоровалась. Всё же мне стало не по себе. Словно все улыбки и шутки были всего лишь прикрытием, скрывая личную неприязнь.

– Надеюсь, вы также трепетно относитесь к сицилийской кухне, как и я, – Илья Николаевич выразительно посмотрел на меня. – Я имел храбрость сделать вам заказ на свой вкус. И надеюсь, мой выбор вас не разочарует.

А что я могла сказать ему в ответ, если никогда не пробовала сицилийскую кухню?

– Это навряд ли. Не представляю кому могут не понравиться столь изысканные блюда, – без зарения совести соврала я.

Вначале мужчины почти ничего не говорили, но я видела, как периодически желваки Глеба начинали дёргаться.

Я же сидела в плетёном кресле и довольно рассматривала великолепный сад за панорамным окном. Живая терраса, вроде так называли подобное роскошное новшество – сад внутри помещения.

– Глеб, ты же понимаешь, я должен убедиться?

Донеслись обрывки фраз, о чём они говорили, я старалась не вникать. Минут через десять принесли заказ. Я рассматривала чёрные длинные верёвки и красные кусочки мяса.

– Для вас специально заказал пасту с сардинами – один из самых главных символов сицилийской кухни. А чёрный цвет ей придаёт естественный пищевой краситель чернила каракатицы.

– Как интересно. Вы, наверно, многое знаете об этом острове.

– О да. Сицилия – это моя страсть. Я бы многое мог вам рассказать.

Постепенно беседа из напряжённой перетекла в более лёгкую. Я слушала и кивала, восхищаясь его познаниями и порой вставляя несколько слов. А, когда поймала, на себе взгляд Глеба получила одобрительный кивок головы. Значит, я всё делала правильно. И хоть я старалась быть максимально полезной, меня нестерпимо тянуло в сад. Особенно после того, как на улице стемнело, и там зажглись мириады крошечных огоньков.

– Софи, вы так смотрите в сторону живой террасы, что я непременно должен вас туда проводить.

Повернувшись к Глебу, поймала его недовольный нахмуренный взгляд, но он всё же согласился.

Я взяла под руку Илью, и мы прошли св=квозь стеклянную арку. Здесь даже пахло по особенному, свежестью и сладким едва ощутимым запахом неизвестных мне цветов.

– Не видя Сицилии, вы не сможете понять Италию. Сицилия – ключ ко всему. Между прочим, так сказал Вольфганг Гёте.

– Не слышала.

– Знаете Софи, а ведь вы и есть та самая Сицилия.

– Я? – я удивлённо повернулась к нему.

Глава 20. Ты моя.

Я смотрела в его ехидные глаза и мне совершенно не хотелось ему отвечать. Оставшись наедине с ним, я ощутила дискомфорт, недоброе предчувствие. Фальшь сквозила в его улыбке, и в глазах, которые он отводил каждый раз, как только я пыталась заглянуть в них.

Но я помнила слова Глеба, что это партнёрство для него очень важно. Хотя интуиция подсказывала, что с таким человеком вряд ли получится мирная и спокойная работа. Но Глеб, скорее всего, меня и слушать не станет.

– Глеб – прекрасный человек, и как деловой партнёр и как любящий муж, – без тени стеснения соврала я.

– Вы его хорошо знаете?

– Да. Мы знакомы с детства. Были соседями.

– А почему же он не хранит вам верность, если он любящий муж?

Вся кровь бросилась мне в лицо, но это ещё раз подтвердило мою догадку о подлости человека. И все его рассказы о Сицилии, которые меня вначале впечатлили, были всего лишь красивой ширмой, чтобы я потеряла бдительность.

– Вы спросили какой он человек, а не любовник, – несмотря на волнение мой голос прозвучал твёрдо, даже немного высокомерно, как мне показалось.

– Знаете Софи, отношение мужчины к своей женщине многое говорит о человеке. Вот, например, свою жену я уважаю, вплоть до того, что она ходит со мной на деловые встречи не просто как красивая кукла, а участник переговоров.

– Наверно, поэтому она так пристально наблюдает за вами. Вы тоже далеко не ангел. Я думаю, Глебу стоит задуматься и ещё раз взвесить все “за” и “против”, если вы всё-таки перейдёте к этапу подписания договора.

– Ха, а вы мне нравитесь, – его губы растянулись в улыбке.

– А вы мне нет.

Внутри у меня всё кипело. Очарование сада растаяло вместе с соскользнувшей маской Ильи Николаевича. Я поспешила вернуться за стол. Настороженный взгляд Глеба выдал его волнение, хотя он и сидел в расслабленной позе.

– Как тебе сад, дорогая? – спросил меня Глеб, а под столом сильно сжал руку.

– Всё очень красиво. Запах стоит умопомрачительный.

Следом вернулся Илья Николаевич. Остатки вечера прошли в ожидании окончания встречи. Но после нашего разговора, Илья Николаевич будто ещё сильнее заинтересовался сделкой. В их разговор я старалась не вникать.

Когда встреча закончилась и, мы, наконец, распрощались, я мечтала уже оказаться поскорее дома, в своей комнате. Но стоило нам сесть в машине, как Глеб, который так умело сдерживал и скрывал свои чувства, притянул меня к себе и крепко прижал.

– Умничка, – понизив голос сказал он. – Ты держалась достойно.

– Спасибо, – холодно ответила я и упёрлась ладонями в его грудь.

– Что случилось?

– Ничего…

Сначала я думала промолчать, но не смогла.

– Если ты приходишь в мою спальню, спишь со мной, говоришь о доверии и поцелуях, то я жду от тебя соответствующего поведения. Как я могу тебе доверять, если все знают о том, как ты ходишь налево?

– Это он тебе что-то сказал?

– А как ты думаешь?

Если бы глаза могли испепелять, Глеб бы уже сгорел мгновенно.

– У него такая тактика, вывести собеседника из равновесия, ввести в стресс. И судя по всему, ты прекрасно справилась. Что ты ему сказала?

– Правду. Что ты бабник и тебе нельзя доверять.

Глеб замер на секунду и тут же впервые рассмеялся, оголяя белые, ровные зубы.

– Твоя честность сыграла мне на руку.

Он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, но я отвернула голову.

– Ты не ответил на вопрос.

Его словно забавляла моя обида и попытки противостоять ему.

– Я же сказал тебе: не стоит принимать его слова на веру. Я тебе не изменял.

– Ты такой же, как Илья, врёшь на каждом шагу. Я видела тебя с Кристиной. С твоей любовницей. Когда как наивная дурочка подумала, что ты не пришёл ко мне, потому что устал от свадьбы и суматошного дня. Видела, как ты ублажал её.

В темноте машины я почти не видела его лица, но кожей почувствовала, как изменилось его настроение.

– И что?

Я молчала, не находя слов для ответа. Самый тупой вопрос, который всегда ставил меня в тупик.

– Если не забыла, ты жена по договору. В любви я не клялся и извиняться не намерен.

– В таком случае и ко мне в спальню можешь не приходить.

– С тобой и твоим телом я буду делать всё, что захочу.

Глеб обхватил своими длинными, сильными пальцами мой подбородок и сжал его, задирая голову, так что я не могла отвернуться.

– Поняла?

Он грубо впился в мои губы, прикусывая их, подчиняя себе. Язык властно вторгся в рот, не давая вздохнуть. Его рука развязно мяла мою грудь, не стесняясь водителя. Я схватила его руку, пытаясь остановить, но силы были неравны.

Я чувствовала себя мухой, которая попала в лапы паука, не в силах пошевелиться. Разум сопротивлялся, а вот тело предательски отзывалось на его прикосновения.

Как только машина остановилась, Глеб силой вытащил меня и, взвалив на плечо, понёс в дом, но не в мою спальню, а в свою.

– Отпусти меня, – не сдавалась я и стукнула кулаком в спину, но Глеб даже не обращал внимания, на мои жалкие сопротивления.

Он зашёл в спальню, поставил меня на ноги и закрыл дверь.

– Глеб, я не твоя игрушка. Хоть мы и подписали договор, это не означает, что я полностью принадлежу тебе.

– Нет, ты моя.

Он хищно улыбнулся и окинул жадным взглядом, мне даже показалось, что он сейчас облизнётся.

– Нет. Это не прописано нигде.

– Я тебя уже сделал своей.

Он надвигался грозно, не отводя пристального взгляда, я отступала, пока не упёрлась спиной в окно.

– Зачем ты пугаешь меня? Тебе нравится подчинять себе людей?

– Да, власть всегда возбуждает.

– А мне страшно.

Глава 21. Раздрайв

– Меня не надо бояться.

Его руки легли на мою талию.

– Я не сделаю с тобой ничего такого, чего не делал раньше, – прошептал он и развернул спиной к себе. – Не хочу, чтобы платье скрывало твою красоту.

Я чувствовала, как его пальцы умело расшнуровали корсет и платье, словно пушистое облако упало, к моим ногам.

– Я стою голая перед окном, ты хочешь, чтобы в таком виде меня увидели все?

Он обхватил руками мою грудь и прижал к себе.

– Уже поздно, никого нет.

– А мои желания вообще не учитываются?

– Смотря какие. Если в выборе позы, то учитываются.

– А если я не хочу сейчас заниматься с тобой любовью.

Глеб провёл пальцами по моему животу и скользнул ниже.

– Если бы ты и правда не хотела меня, я бы отпустил, но ты же врёшь.

– Я… не вру, – ответила я, пытаясь сохранять остатки разума, пока его нежные пальцы ломали мою волю.

– Всё было бы намного проще, если бы женщины говорили, чего хотят на самом деле . Без намёков и двусмысленных отрицаний. Твоё тело говорит совершенно другое.

Его пальцы умело ласкали нежную плоть, заставляя меня выгибаться ему навстречу, но мозг продолжал сопротивляться, пытаясь спасти моё достоинство. Я уже не могла вспомнить, из-за чего он рассердился. Кажется, из-за Кристины, хотя какая разница. Теперь же её нет, теперь он со мной. Но покорно согласиться с его мнением я не могла.

– Так нельзя…мы не животные, чтобы подчиняться только своим желаниям.

– Что же может мне запретить?

– Вот именно – никто, кроме тебя самого.

– Я не хочу лишать себя удовольствия.

– Ты эгоист.

– И опять ты не права. Ведь я не только сам получаю удовольствие, но и дарю тебе.

Он подхватил меня на руки, отнёс к кровати и поставил всё так же спиной к себе.

– Ты маленькая лицемерка. Когда женщина не хочет, она сопротивляется до конца.

– Я тоже сопротивляюсь.

– Не ты, – он усмехнулся. – Только твой мозг.

Глеб надавил мне на спину и, чтобы не упасть, мне пришлось наклониться и упереться руками в матрас. Сразу вспомнилась наша встреча в саду. И, кажется, не мне одной.

– Ещё тогда в саду мне хотелось взять тебя, я едва сдержался.

– И что тебе помешало?

Брякнула металлическая пряжка. Душа разрывалась от противоречий: хотелось его оттолкнуть, доказать, что я не такая. Что все его обвинения в лицемерности – это враньё, но тёмная сторона, которую разбудил Глеб, смаковала каждое прикосновение его рук. В груди перехватывало дыхание. А в животе трепетало страстное предчувствие удовольствия.

– Сам не знаю. Наверно, пожалел.

*** ***

Чуть позже, лёжа в кровати Глеба, я вновь ругала себя за слабость. За то, что поддалась. Ведь в чём-то он был прав: если бы он был противен мне, то я не отдалась бы ему в руки так легко. И самое страшное – вместо того, чтобы возненавидеть его, я всё больше влюблялась.

Сейчас спящим в кровати со мной, он казался таким трогательным и родным, красивые пухлые губы,чаще всего кривящиеся в ухмылке, в спокойном состоянии выглядели чувственными и необыкновенно притягательными. Поддавшись порыву, я провела пальцем по нижней губе, обвела широкий подбородок, который был покрыт трёхдневной щетиной. Густые чёрные брови вразлёт и пышные ресницы. Сильные и одновременно нежные руки крепко обнимали меня, словно он, перед тем как заснуть, наказал им не выпускать меня.

Я часто читала, что любовь – это безусловное благо. Сам Мольер писал: “Кто не знал любви, тот всё равно что не жил”. С одной стороны, я должна радоваться, ведь я знаю, что такое любовь, а с другой стороны…лучше бы никогда не любила. Было бы намного проще оттолкнуть и не простить за измену.

Сегодня я должна, просто обязана, прекратить такие отношения. Должна принять решение: либо я продолжаю, как тряпка ложиться под него, либо выбираю неприступную позицию, чтобы он понял свою неправоту. Скорее бы уже месячные начались, хоть недельку смогу отдохнуть от него.

*** ***

На следующий день, когда я проснулась, Глеба, как всегда, в кровати уже не было. Я не видела его весь день. Вечером он тоже не появился. Стало неприятно от его молчания.

Я ходила из комнаты в комнату и не могла сосредоточиться ни на чём. Всё валилось из рук. Раньше мне помогала приборка или мытьё посуды, но здесь у Глеба в доме всегда было чисто. Светлана Васильевна, словно невидимая фея чистоты бесшумно наводила порядок. Я ещё раз прошлась по второму этажу, зашла во все комнаты и остановилась в кабинете Глеба. Внимание привлёк деревянный книжный шкаф. Пробежавшись взглядом по корешкам книг, удивлённо отметила качество и разнообразие библиотеки. Здесь было всё – от ужасов до любовных романов.

Интересно он прочитал их все или это просто дизайнерское решение?

Я поискала глазами свою любимую книгу “Герой нашего времени”, решив ещё раз перечитать, и даже не удивилась, когда нашла её в отделе среди русских классиков. Уютно расположилась в мягком кресле с высокой спинкой и погрузилась в первую главу.

Ещё в школе, я была поражена образом Печорина, его бесстрашием и безбашенностью и, несмотря на описание его внешности, как белокурого и тонкого юноши, я себе представляла на его месте Глеба. Недаром говорят: хорошие девушки любят плохих парней.

От размышлений об этом меня отвлёк звонок телефона. На экране высветилась задорное личико Ксюши. Эту фотку я сделала, когда мы отдыхали у бассейна.

– Алло. Привет, Ксюша, – я была рада услышать её.

– Привет, Соня. А ты где?

– Как где? Дома. Где мне ещё быть?

– А ну, хорошо. Да я просто решила тебе позвонить, предупредить, что Глеб у нас останется ночевать. Он не говорил тебе?

– Нет, – обида подступила к горлу, сжимая его спазмом.

– Ну я так и думала. Ты не расстраивайся, всё хорошо, ничего не случилось. Просто они с Максом решили отдохнуть и что-то не рассчитали…В общем, он пьяный спит у нас. Только я тебе ничего не говорила.

Глава 22. Что случилось?

С Глебом мы увиделись только через три дня и то мельком. Он не звонил, не приходил ко мне в спальню, словно избегал. Я не могла понять, что сделала не так. И хоть его равнодушие было мне на руку, именно сейчас я чувствовала себя несчастной. Недаром говорят, что к хорошему быстро привыкают. Вот так и я привыкла к тому, чтобы засыпать рядом с ним, наблюдать за тем, как он спит, наслаждаться нашей близостью. Можно было бы сказать любовью, но ведь он никогда не любил меня.

Бегать за ним ради объяснений не было смысла. Всё вышло, как он и сказал Максу. Только получается, он наигрался мной даже меньше чем за месяц.

От этих мыслей в груди жгло, словно там догорали последние остатки надежды, разъедая огромную дыру во всю грудную клетку. Даже дышать было больно.

И если первые дни я ещё пыталась как-то отвлечься, то через неделю даже с кровати перестала вставать. В этом не было необходимости. Жизнь протекала в доме по своим привычным правилам. До меня никому не было дела: до моих чувств, желаний, мыслей. Даже Ксюша больше не звонила.

И во всём была виновата я сама. Не надо было холодно разговаривать с ней, будто это из-за неё Глеб не пришёл ночевать. Не надо было доверять ей и сближаться. Да и вообще не надо было соглашаться на этот брак. И если быть откровенно честной с собой, то мама была лишь прикрытием перед собственной совестью, на самом деле я просто хотела замуж за Глеба. И до последнего дня надеялась его изменить. Мне казалось, что стоит ему узнать меня, и он обязательно влюбится.

Глупая!

Ведь такое бывает только в фильмах и в книгах. Если Глеб никогда не любил, он и не полюбит. Если он не уважал женщин, то с чего я взяла, что из-за меня он изменится?

Чудес не бывает. Пора принять это. Принять и жить дальше, но второй пункт мне никак не давался. Жить с этим знанием и принятием мне совершенно не хотелось. Вернее, жить совсем не хотелось. Ни ради себя, ни ради мамы. Всё потеряло смысл.

В начале следующей недели раздался звонок, звонили из больницы.

– София Евгеньевна, вы просили звонить при любых изменениях в состоянии Тамары Андреевны.

– Да.

– Вашей маме стало лучше. Она сказала, что хочет увидеть вас.

– Сказала?

– Ну не сказала, моргнула. Но это всё равно теперь выглядит намного шустрее.

– Хорошо, я приеду сегодня.

Ещё час я пыталась заставить себя встать, но вновь закрывала глаза, чтобы полежать десять минут, а потом ещё десять. К шести я буквально выползла из дома. Голова кружилась от слабости. Всё-таки постоянное лежание не самое лучшее положение для организма.

Зато как только я вошла в палату, в глаза сразу бросился мамино состояние. Оно было заметно лучше: порозовели щёки, взгляд стал более живой. При виде меня она попыталась улыбнуться, рот искривился, уголок губ с правой стороны приподнялся вверх.

– Мамуль привет! Как ты изменилась.

Я подошла к её кровати и присела рядом. Её правая рука шевельнулась, словно она хотела её поднять, но не хватило сил.

– Я всегда знала, что ты у меня сильная. Всё будет хорошо. Ты обязательно поправишься.

Она моргнула и приоткрыла рот.

– А-а, – раздался тихий протяжный звук.

– Ты хотела сказать, да?

Она моргнула.

Я не могла поверить, как за такой короткий срок ей стало намного лучше. Она будто загорелась желанием жить. ЗНачит, всё-таки не зря было это замужество. И все мои переживания окупятся здоровьем мамы.

– Ы-ы.

Мама снова попыталась что-то сказать.

– Ты? Ты хочешь знать как у меня дела?

Она согласилась и слегка наклонила голову.

– У меня всё хорошо, – я заставила себя улыбнуться. Ещё не хватало грузить её своими проблемами. – Глеб замечательный. Да ты и сама видела, какой он…Дом большой, внутри всё очень стильно и красиво. И сад есть. Тебе бы он понравился. Представляешь, там рододендроны растут. Помнишь, ты хотела у себя в палисаднике посадить, но боялась, что климат не подходит.

Я сжала её сухие длинные пальцы.

– Представляешь, как будет здорово, когда ты сможешь снова заняться цветами. Мы с тобой разобьём сад, построим беседку, засадим всё цветами и ты будешь пить утром чай, любуясь этой красотой. Помнишь, как мы с тобой раньше мечтали?

Я просидела с мамой около часа, рассказала про свой поход в салон, про Ксюшу и Макса, о личной машине, лишь о Глебе и наших отношениях старалась не говорить.

Мы попрощались, и я вышла из палаты, чтобы не мешать с вечерними процедурами. То ли оттого что резко встала, то ли от голода почувствовала головокружение. Вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела. Надо было что-нибудь срочно перекусить. В фойе больницы стоял автомат с кофе и я, не торопясь, направилась по лестнице на первый этаж. После каждого пролёта приходилось останавливаться и передыхать, головокружение не проходило. Вроде спуститься с третьего этажа никогда не было для меня проблемой, а сейчас мне показалось, что уже прошло полчаса, а я с трудом преодолела один пролёт. Меня бросило в холодный пот, кожа покрылась испариной, в ушах шумело. Мимо проходила медсестра и, заметив моё состояние, подошла.

– Плохо?

– Д-да. Наверно, давление упало.

– Стой тут, сейчас позову ещё кого-нибудь. А то если упадёшь я тебя не дотащу.

Глава 23. Одиноко

Я чувствовала, что меня куда-то ведут, но перед глазами всё расплывалось.

– Вот. Присаживайся, если не можешь сидеть ложись.

Я легла и тут же отключилась. Не знаю, сколько пролежала без сознания. Когда пришла в себя, чувствовала себя уже лучше. Осмотрела белый потолок, стены. За деревянным столом сидел тот самый врач, который встречал Глеба. Как же его звали? Я никак не могла сосредоточиться и вспомнить.

– Вам стало лучше?

Я кивнула и попыталась сесть.

– Нет, нет. Лежите. Пока лежите. Ваш муж нам голову отвернёт, если с вами что-то случится.

– Не бойтесь, не отвернёт.

– Но всё же полежите. Давно вы были у врача?

– Год назад, наверно. На медосмотре, когда санкнижку продлевала.

– А раньше головокружения были?

– Да. У меня пониженное давление с детства.

– Возможно, генетически с отцовской линии? У вашей мамы, наоборот, повышенное.

– Может быть, мы с ним не общаемся.

– Предлагаю вам пройти обследование, за наш счёт естественно. Глеб Викторович и так много помогает нашей больнице. Это лишь малая толика того, чем мы могли бы вам помочь.

Пройти обследование бесплатно без очередей, это была моя мечта с того момента, как я стала работать продавцом, где требовалась санкнижка.

– Что от меня требуется?

– Только согласие, подпись и ваша кровь.

Я расписалась, через пять минут пришла медсестра и помогла мне пройти в процедурный кабинет, где взяли кровь. А когда меня привели обратно в кабинет главврача, на столе уже дымился ароматный чай, с горьким шоколадом на подносе.

– Присаживайтесь. Выпейте чаю, при низком давлении хорошо помогает чёрный шоколад.

Я послушно села.

– Долго ждать результатов? Может, я домой поеду, а вы мне потом позвоните?

– Да, конечно. Результат будет известен завтра. Я вам позвоню. А чаю вы всё же попейте, чтобы полегче стало. Вашему мужу позвонить ?

– Не надо. Меня водитель на парковке ждёт. Мне главное – туда добраться.

*** ***

К досу мы подъехали к девяти часам. Я заставила себя поесть. сидя на кухне мне казалось от тишины звенит в ушах. Дом стоял молчаливый и тихий. Словно я была в нём одна. Одна во всём мире. Опять накатила грусть. Захотелось с кем-то поговорить, и я решилась позвонить Ксюше. Сейчас она была чуть ли не единственным человеком, с кем мне хотелось не то, что поделиться, но хотя бы услышать её весёлый голос. Зарядиться позитивом.

– Привет! – донёсся из трубки её бодрый голос.

– Привет, Ксюша! Как дела? – я тоже старалась говорить бодро.

– Ой, да всё хорошо. Как у тебя?

– Тоже всё хорошо.

Что дальше говорить я не знала, повисло неловкое молчание.

– Когда вы к нам в гости приедете? А то Глеб на звонки не отвечает. Надеюсь, я вас ничем не обидела?

“Глеб шифруется? Я думала, всё это время он у них”.

– Нет. Что ты? На что обижаться? Просто я сама уже неделю Глеба почти не вижу. Не могу понять, что происходит.

– Серьёзно?

– Ну да. Зачем мне врать?

– Ладно. Завтра тогда к вам приеду. Поговорить надо.

– Хорошо. Буду ждать. А во сколько?

– Да вечером часов в семь, наверно. Я тебе позвоню.

Мы попрощались. А волнение в груди всё больше нарастало. Что могло случиться? Может самой ему позвонить? Хотя бы просто узнать как дела?

Ещё полчаса я ходила с трубкой телефона по коридору, потом поднялась на второй этаж, чтобы на всякий случай проверить его спальню: вдруг он спит, а я тут в барабаны бью, разыскивая его. Но комната оказалась пуста, так же как и кабинет, и тренировочная. Всё-таки решилась. Набрала его номер. Раздались длинные гудки. Каждый гудок скользил по нервам, вызывая отчаянное сердцебиение, и уже можно было давно скинуть, но я продолжала слушать их, словно они хотя бы ненадолго соединяли меня с Глебом.

– Алло, – в трубке послышался его усталый голос.

Я выдохнула, а сердце от неожиданности замерло.

– Привет, – мой голос прозвучал хрипло и еле слышно.

– Что случилось?

– Ничего. Просто хотела узнать где ты?

– Как где? На работе.

– Просто я не вижу тебя уже неделю. Хотела узнать всё ли у тебя хорошо?

– Всё хорошо. Много работы. Приезжаю поздно, когда ты спишь. Не хочу будить.

Горячие капли скользнули вниз по щекам. Откуда столько заботы? Неужели врёт?

– Ну хорошо раз так. Ксюша звала в гости.

– Мне сейчас некогда. Встретиться сами где-нибудь. Я не запрещаю.

– Хорошо. Не буду отвлекать.

В голове роились множество вопросов, которые хотелось бросить ему в лицо, но я чувствовала, что вряд ли получу на них ответы. Глеб опять закрылся, даже через трубку я чувствовала холод. Неужели нашёл себе кого-то? или вернулся к Кристине? Ему наверно со мной скучно, я же как бревно, ничего не умею, всего стесняюсь.

Так!. Всё. Хватит себя изводить этими мыслями. Как мама всегда говорила: “утра вечера мудренее”. Надо просто лечь спать, а завтра станет лучше. Приедет Ксюша. Мы с неё поболтаем, интуиция подсказывала, что она должна рассказать что-то важное. А может, я просто пыталась выдать желаемое за действительное? Неважно. В любом случае мне хотелось верить, что с Ксюшей будет легко. Хотя бы на несколько часов.

*** ***

На следующий день меня снова разбудил звонок из больницы.

– Да. Алло, – сонно пробормотала я.

– София Евгеньевна, здравствуйте! Это вас Пётр Вадимович беспокоит. А я к вам с утра, с отличными новостями. Ну или, как говорится, у меня две новости хорошая и плохая. С какой начнём?

Глава 24. Новости

Мозг постепенно просыпался, но ещё соображал медленно.

– Две новости?

– Да, – весёлое настроение Петра Вадимовича немного поугасло, после того как я не поддержала его шутку. – Итак, София Евгеньевна плохая новость – у вас низкий гемоглобин, но это всё поправимо. Причин для паники нет. Попьёте железо, посидите на диете, и всё придёт в норму. Сейчас анемия лечится намного проще, чем раньше, тем более она временная.

– Временная? – я никак не могла проснуться и как эхо повторяла за врачом.

– А это мы перешли к хорошей новости. Хочу поздравить вас с новым статусом – теперь вы будущая мама.

– Мама? Я?

– Ну да. Вы. Ваше плохое самочувствие как раз от перестройки организма.

Что говорил врач дальше, я уже не слышала, скинула звонок и полезла в приложение отслеживания месячных.

Так и есть, они должны были начаться со дня на день. Может, врач ошибся? Я беременна. Я беременна! Этого не может быть.

Я соскочила с кровати, бросилась к зеркалу, чтобы рассмотреть изменения. Чуть-чуть набухшая грудь, но она всегда набухала перед месячными. Живот плоский. Ну, естественно, он плоский, по сроку получается максимум три недели.

Боже мой, у меня будет ребёнок…у нас будет ребёнок.

Ненадолго появившаяся улыбка сразу слетела.

И как быть? Как воспримет это Глеб? Скорее всего, обрадуется. Заберёт ребёнка? Как только рожу, словно я суррогатная мать или даст мне его воспитывать? Но я не хочу лишаться своего малыша. Он мой. Хоть что-то, что останется у меня от Глеба.

Я смотрю на себя в зеркало и только сейчас замечаю, как заострились черты, и ввалились глаза. Может, поэтому я стала ему неинтересна. Как сказать ему обо всём? А может, не говорить?

Мне стало страшно. За себя и за малыша, что нас разлучат и я его больше никогда не увижу. Ведь не хотела же, ведь пыталась предохраняться, но ничего не получилось. Надо было пить таблетки сразу, а не ждать цикла. И всё из-за собственной глупости. Опять. Говорят же: “Умный учится на своих ошибках, мудрый учится на чужих, а дурак не учится никогда”. Видимо, я дура. Причём полная.

А может…? Нет. Мне даже произносить это слово страшно. Лишить маленькое чудо жизни. Нет, нет, нет.

Нельзя, чтобы Глеб узнал раньше, чем я ему скажу.

Меня осенило. Надо подать на развод. Успеть уйти, чтобы он ничего не узнал о моей беременности и уехать жить куда-нибудь в деревню. Подальше от его родителей. Чтобы никто ничего не знал про нас. Тогда малыш останется со мной. Да! Это единственный вариант при котором он не заберет моего малыша. Сегодня же поговорю с Глебом.

От принятого решения мне стало немного легче. Может, если бы он вот так резко не стал меня избегать, и у нас продолжалась относительно нормальные отношения, может, тогда я ещё надеялась на его доброту и рассказала. Но его поведение, в который раз убедило меня, что я для него никто. Зачем тогда продолжать жить вместе?

Теперь мне необходимо было правильно и хорошо питаться. И хоть есть совсем не хотелось я затолкнула в себя немного мяса, выпила гранатового сока. Отправила водителя в аптеку за лекарствами, боясь опять где-нибудь упасть. Я знала, что при анемии надо пить железо. Голова периодически ещё кружилась. Близился вечер, а с ним и приход Ксюши. Ей я решила тоже ничего не рассказывать. Она ещё не прошла проверку на доверие. Но мне было очень интересно, что же такого хочет рассказать она мне.

Почти час просидела в душе, приводила себя в порядок, чтобы выглядеть хорошо, потому что сегодняшнее отражение меня напугало. К шести я была готова к приёму гостей. И чтобы занять себя чем-нибудь, вновь направилась в кабинет Глеба, за очередной интересной книгой.

Когда я подошла ближе, мне показалось, что откуда-то слышатся голоса. Я прислушалась, тихое бормотание доносилось со стороны кабинета.

Глеб дома? А почему я не заметила? Интересно с кем он там разговаривает? Я подошла к двери, она была закрыта не до конца. Я дёрнула ручку, резко распахнув дверь. Соображая на ходу, как объяснить своё появление и … замерла на месте.

Ксюша стояла напротив Глеба, ладонями упираясь в его грудь. Всё это напоминало сцену из дешёвого бульварного романа: муж и подруга спелись за спиной главной героини. Вот только я сейчас не роман читала и не сериал смотрела. Мой муж вновь предал меня. Да и муж ли он мне? Да и она не подруга вовсе.

– А как же Макс? – единственное что вырвалось у меня. Я развернулась и закрыла дверь. Это было последней каплей. На этом всё закончено. Я не прощу. Крутилось в голове. Слёзы разочарования застилали глаза, а внутри будто взорвалась пустыня.

Я пыталась вдохнуть, но не могла. От спазма сдавило горло.

Из кабинета вышел Глеб и поймал меня за руки.

– Успокойся. Успокойся, слышишь? Между мной и Ксюшей ничего нет. Ты слышишь меня? – Глеб говорил спокойно и уверенно, но он всегда так говорил. Всегда был уверен в своей правоте и мог убедить любого. Вот только я больше верила своим глазам.

– Ненавижу тебя. Отпусти!

Я пыталась вырвать руки, которые словно наручники обхватили мои кисти.

– Софи, услышь меня, пожалуйста.

– Соня я тебе сегодня хотела как раз рассказать…

– Ксюша, свали на хер отсюда, – прорычал Глеб.

– Ты мне противен. Вы мне противны. Ваша напускная доброта к бедной девочке какой вы меня считали. А сами…сами…Боже мой, во что я ввязалась! И отпусти наконец мои руки, я не твоя вещь. И имею право уйти.

Глеб разжал пальцы.

– Смотри, я не держу тебя. Просто дай всё объяснить.

– Не хочу тебя больше видеть.

Я развернулась и рванула к лестнице. Мне не хватало воздуха, хотелось вдохнуть полной грудью. Уйти подальше от людей и спрятаться в саду.

Я подлетела к ступеням, нога неловко оступилась поскользнулась и, хватая воздух руками, я покатилась вниз по белым мраморным ступеням.

Последнее, что запомнил мой мозг, это был почти звериный рык Глеба:

– София!

____________________________________