Измена. Истинная жемчужного дракона

1. Разорванная помолвка

После измены любимого я думала, что моя жизнь кончена. Но я ошиблась. Она только началась – в теле опозоренной аристократки из чужого мира.

Мой новый “жених” не просто предал меня, а публично оклеветал, заклеймил и изгнал из города. Моим пристанищем стал замок у моря. Его хозяин, таинственный лорд-дракон, галантен и обаятелен, но скрывает лицо под маской. Говорят, он проклят и не способен на любовь. Но тайны лорда Сайласа манят меня, а мое сердце, уже обожженное предательством, упрямо тянется к нему.

Готова ли я рискнуть, если на кону – не только мое счастье, но и спасение его души?

Когда собираешься устроить любимому мужчине сюрприз, будь готова к тому, что результат тебя… удивит.

Такой вывод я сделала сразу после того, как дверь нашей с Никитой квартиры открыла моя лучшая подруга. Все бы ничего, можно было бы подумать, что Настя просто решила заскочить к нему в гости…

Вот только из одежды на ней был только полупрозрачный халат. Сквозь него легко угадывалась и модельная фигура Насти, и ее роскошное кружевное белье.

— Это в таком виде ты открываешь курьеру? — ляпнула я.

После стука я шутливо крикнула: “Доставка еды”, что отчасти было правдой. Я держала в руках пакет с контейнерами, из которых доносился чудесный аромат. Хотела отметить раннее возвращение из ужасно нудной командировки блюдами из нашего с Никитой любимого ресторана.

Пока Настя хлопала нарощенными ресницами, показался и он. В халате, с растрепанными темными волосами. Прическа “Только что с постели”.

— Сколько я должен? — буркнул он, глядя на кошелек в руках.

— Пять лет, которые я на тебя потратила, — сдавленно сказала я.

Перед глазами все плыло. Я будто оказалась в самом эпицентре дешевой мелодрамы. Вот только это — моя жизнь.

Никита наконец посмотрел на меня. На лице появилась… нет, не вина. Скорее, паника, знакомая каждому, у кого что-то идет не по плану.

— Ты… вернулась.

— А что, не должна была? — зло рассмеялась я. — Помешала вашим с Настей планам?

— Вообще-то да, — подала голос “подруга”. — Никита, ты скажешь ей или мне сказать?

Он стоял, переминаясь с ноги на ногу. Красивый, зараза. Но с начисто прогнившим сердцем. Как Никита мог так со мной поступить?

— Я хотел поговорить, когда ты приедешь, — наконец выдавил он.

— Поговорить о чем? Что обманывал меня? Что изменял мне с моей лучшей подругой?

На Настю я даже смотреть сейчас не хотела. Как убедительно она утешала меня, когда мы ссорились с Никитой!

Впрочем… Помню я и еще кое-что. Например, как после особенно крупной ссоры Настя убеждала меня “бросить этого придурка” и “найти кого-нибудь получше”. Может, на то и был расчет? Убедить меня расстаться с Никитой и прибрать его к рукам?

Как давно она вынашивала этот план? Как давно они вообще были вместе? Как много моих командировок прошло… вот так?

Но даже если эта — первая, мне не станет легче. Мы дружили с Настей десять лет, с самого универа. С Никитой обе были знакомы лишь пять с небольшим. И тем не менее давней дружбе Настя предпочла чужого жениха.

— Я хотел расстаться, — веско сказал Никита.

Даже нашел в себе силы взглянуть мне прямо в глаза.

Мои пальцы машинально сомкнулись на помолвочном кольце — неброском, но очень элегантном. Я понимала, что все к тому идет, однако шок от этих слов был слишком силен.

Какое унижение… Я развернулась и бросилась прочь. Сейчас я не в том состоянии, чтобы собирать вещи. В небольшом чемодане уместилось все, что пригодится на ближайшее время, а потом…

Я не хотела думать, что будет потом.

— А кольцо? — донесся мне в спину голос Никиты.

— Моральный ущерб, — процедила я, не сбавляя шаг.

В лифте попыталась успокоиться. Получилось не очень. Как так вышло, что жизнь взяла и перевернулась вверх дном?! Ни будущего брака, ни жениха или мужа, ни лучшей подруги…

Ничего этого у меня не осталось.

Я вылетела из дома, таща за собой чемодан. Пакеты с едой бросила в ближайшую урну. Если захочу есть, куплю то, что не будет напоминать мне о Никите.

Без конца прокручивая в голове сцену, разбившую мне сердце, я неслась вперед. Зеленый сигнал светофора на пешеходном переходе уже мигал, но я не могла остановиться. Бросилась вперед, надеясь, что смогу успеть.

Худшее решение в моей жизни.

Слезы застилали глаза. Я не заметила небольшую выемку, и в нее угодило колесико чемодана. Дернула его на себя. Каблуки модных туфель, которые я купила, чтобы выглядеть соблазнительной для Никиты, подвернулись.

Я упала в тот самый момент, когда светофор загорелся красным. Несколько упущенных мгновений, безуспешная попытка подняться, отчаянный визг тормозов и… удар.

“Я не могу умереть так глупо…”, — сражаясь с болью и паникой, мысленно взмолилась я.

Мир померк. В голове зазвучал чужой женский голос:

“Жаль, что моя жизнь была такой ничтожной”.

Я не знала, кому он принадлежит. Но угасающим сознанием потянулась к его обладательнице. Хотела успокоить ее, заверить, что все будет хорошо.

Но мой разум стремительно уплывал куда-то, и все вокруг заволокло туманом. Когда сознание вернулось, первой моей мыслью было: “Где я?”

Визуализация. Арабелла

Уважаемые читатели!

Рада приветствовать вас в своей новой истории в жанрах любовного и бытового фэнтези! Она открывает цикл самостоятельных романов-однотомников про предприимчивых попаданок и самоцветных драконов.

Буду благодарна за любое внимание к книге и вашу поддержку - звездочки и комментарии)

В ожидании продолжения предлагаю вам познакомиться с нашей героиней - очаровательной Арабеллой.

2. Заклейменная

У меня было столько вопросов к Кларе! Но я едва успела осознать, что нахожусь в чужом мире, как дверь палаты с грохотом распахнулась.

В комнату ворвались двое стражей в латах, отливающих холодным блеском стали. Их лица были скрыты за шлемами с узкими прорезями для глаз.

— Ты ее служанка? — бросил один из них Кларе, едва удостоив меня взглядом.

— Д-да, я…

— Переодень ее. Мы не можем вести ее в храм в таком виде.

Его голос не оставлял места для сомнений — приказ есть приказ.

— Какой храм? — выдавила я.

Но Клара лишь торопливо закивала. Схватила со стула темно-синее платье с серебряной вышивкой и бросилась ко мне.

— Миледи, не стоит им перечить, — прошептала она.

Склонившись надо мной, помогла подняться с кровати. А после — облачиться в наряд. Вероятно, то, что на мне, что-то вроде нижнего платья. Или же Клара не хотела заставлять стражей ждать. Она явно побаивалась их.

Стражи и впрямь не обладали особым терпением. Едва Клара застегнула на платье последнюю пуговицу, один из них схватил меня под руку и поволок за собой.

Не понимаю… Почему они так грубо со мной обращались? Кто дал им такое право?

Я пыталась вырваться — хоть как-то постоять за себя. Возможно, что-то и вышло бы, если бы моя голова не кружилась, а ноги не подкашивались. Потребовала ответа, куда и зачем меня ведут, но получила лишь угрюмое молчание.

Я даже не смогла как следует рассмотреть город, по которому меня вели, словно последнюю преступницу. Увидела лишь проехавшую мимо карету. Надеюсь, не ту, что стоила жизни настоящей Арабелле.

Голова снова начала раскалываться. И виной тому, подозреваю, были мысли, переполняющие ее.

Совсем скоро передо мной предстал величественный храм, сложенный из белого камня. Его двери, высокие и украшенные барельефами драконов, были распахнуты.

— Зачем я здесь? — шепнула я Кларе, пока мы поднимались по ступеням.

— Здесь проверяют драконорожденных, — так же тихо ответила она. — Тех, у кого в жилах течет драконья кровь.

От изумления я на мгновение застыла. Страж грубо подтолкнул меня вперед. Я чудом не споткнулась о последнюю ступеньку, но сумела сохранить равновесие.

Не успела ничего спросить. В просторном зале у алтаря стоял… лорд Харроу. Тот, что разорвал помолку с Арабеллой… Со мной.

Теперь я смотрела на Харроу, а видела Никиту. И потому ненавидела его — их обоих — всей душой.

И неважно, насколько лорд был хорош. Огоньки зажженных по углам храма свечей бросали блики на его черные волосы. Высокую стройную фигуру облегал камзол глубокого багрового оттенка, расшитый золотыми нитями в виде драконьих чешуек. Глаза Харроу — и впрямь рубиновые — сверкнули, когда он заметил меня.

А рядом стояла Эвелин.

Новая любовь лорда. Проклятая разлучница. Искаженное отражение моей лучшей подруги, оставшейся в другом мире. Прекрасная, безупречная и начисто лишенная совести.

Она была воплощением изящества в своем нежно-бирюзовом платье с серебряными нитями, которые переплетались на корсете, словно паутина. Черные волосы были собраны в высокую прическу, украшенную жемчужными шпильками. На шее — ожерелье с камнем, похожим на застывший лунный свет.

— Арабелла, — резко произнес лорд.

Его голос, некогда шептавший мне слова любви, теперь казался лезвием хорошо наточенного ножа.

Я потрясла головой, чтобы изгнать из нее чужие воспоминания — о другом, страстном, пылком и влюбленном Харроу. Но я была слишком слаба, еще не успела оправиться от пережитого и еле держалась на ногах. Потому меня повело. Клара едва успела подхватить меня.

— Что происходит? — выдохнула я.

— Я хочу знать, не обманула ли ты его, выдавая себя за драконорожденную, — отчеканил Харроу.

Клара удивленно взглянула на меня.

Из теней вышел храмовый служитель — худой мужчина в длинных белых одеждах, расшитых незнакомыми мне символами. Его лицо было бледным, а глаза — бездонными, как ночное небо.

— Опусти руку в чашу, стоящую на алтаре, — велел он.

Я подошла ближе. Чаша была наполнена мерцающей жидкостью, напоминающей расплавленное золото или солнечный блик на воде. Стоило мне оказаться рядом с алтарем, перед глазами молнией мелькнуло воспоминание.

Маленькая девочка — чумазая, худая, дрожащая от страха, опускает руку в чашу. По ее коже ползет золотистый узор, похожий на драконью чешую.

Я уже проходила этот обряд. И он доказал, что во мне есть кровь дракона.

Какое же безумие… Даже если вспомнить, что хозяйкой моего тела была леди Арабелла, а значит, и кровь драконьего рода принадлежала ей.

— Хватит тянуть время, — бросил Харроу. — Или это сделаешь ты, или тебя заставят.

Я не стала дожидаться исполнения угрозы. Достаточно принуждения для одного короткого дня. Опустила руку в чашу. Нет, в ней не жидкость, скорее энергия. Неужели… магия?

Она объяла мои пальцы и тоненькими бледно-золотистыми струйками поползла вверх, по руке. И погасла.

Благодаря воспоминаниям Арабеллы, которые перемешались с моими, я знала, что обряд должен был закончиться не так.

Стоящая неподалеку Клара ошеломленно вскрикнула. Кажется, даже побледнела. А вот Эвелин улыбалась, торжествующе глядя на меня.

— Жалкая обманщица! — прорычал Харроу. — Ты осмелилась лгать мне!

— Я не…

— Молчи!

Он стремительно шагнул ко мне. Сделал повелительный жест, и стражи с обеих сторон вцепились в мои руки. Держали меня так крепко, что я не могла даже толком пошевелиться. Не то что сбежать.

— В память о нашем прошлом я не стану требовать твоего заключения в тюрьму, — прошипел взбешенный Харроу. — Считай это моей милостью, хоть ты ее и не заслужила. Но я должен предупредить драконов Империи, что ты не способна стать чьей-то истинной парой. В тебе нет древней крови.

Он поднял руку. Кончики его пальцев засветились уже знакомым мне призрачно-золотым светом, а затем коснулись моего лба.

Визуализация. Лорд Харроу

Предлагаю вам познакомиться с еще одним участником истории - лордом Харроу, рубиновым драконом.

3. Нечего терять

Я шла молча, сжимая руки в кулаки. Клеймо на лбу пылало, будто раскаленное железо, хотя на вид было лишь бледным золотистым следом.

Клара чуть отставала, явно не зная, стоит ли начинать разговор. Я не виню ее. Я и сама не знала, на кого злюсь больше — на лорда Харроу, на Арабеллу, в теле которой я очутилась, на судьбу… или на этот проклятый мир, где драконья кровь и вспыхнувшая вязь на коже важнее любви и верности.

А еще мне предстояло примириться с мыслью, что в этом мире были люди с драконьей кровью. За свою прошлую жизнь я прочитала достаточно фэнтезийных книг. Так что теперь я размышляла: были ли здешние драконы оборотнями? Обращались ли они в огромный чешуйчатых созданий? Или оставались людьми, но с некоторыми побочными эффектами вроде “каменной кожи” или даром управлять стихиями?

Мне еще только предстояло это узнать.

Можно было попытаться расспросить Клару, но момент был не слишком подходящий. К тому же сейчас меня куда больше беспокоило то, где я проведу следующую ночь.

— Клара, — хрипло начала я. — Понимаю, как это звучит, но… с моей памятью что-то неладно.

Она тут же остановилась. И без того большие глаза округлились.

— Что вы имеете в виду, миледи?

Я вздохнула, отводя взгляд.

— Где я живу?

— Вы… не помните?

— Я помню то жуткое происшествие с каретой. Все остальное — как в тумане.

Клара приложила пальцы ко рту.

— Ох, миледи… Мне так жаль. Ваш дом — особняк маркиза де Лансера. Он ваш опекун.

Имя отозвалось в памяти глухим ударом. Воспоминания вспыхнули, словно молния.

Дрожащая от холода маленькая девочка в рваном платьице. Она прячется под мостом, обнимая колени. Улыбчивый седовласый господин протягивает ей руку. Маркиз де Лансер, как я узнаю потом.

“Теперь ты будешь жить со мной”.

— Если вы готовы, мы вернемся домой, миледи.

Я едва сдержала горький смех. Нет, Клара, я не готова.

Не готова к жизни в чужом теле, к клейму на лбу, к ощущению, будто меня дважды предали. Мое сердце разбили дважды — потому что чувства Арабеллы были такими же настоящими и сильными, как мои собственные. И предательства наших любимых было настоящим.

Но идти все равно пришлось.

Прикрываясь все теми же пробелами в памяти, я узнала у Клары, что город назывался Рок-Арво, “Скалистый берег”. Улицы петляли между плотно стоящих зданий с узкими фасадами и черепичными крышами. Над центральной площадью возвышался колокольный шпиль. Воздух пах дождем, сыростью и дымом — где-то неподалеку пекли хлеб. На площади на дудочке играл уличный музыкант. Дети смеялись, бегая между лавками.

А я шла, чувствуя себя призраком — чужой среди своих.

Дом, у которого мы остановились, был высоким, темно-серым, с барельефом дракона на косяке двери. Вот ирония. Даже особняк маркиза говорил, кем должна была стать Арабелла. И кем она не стала.

Клара открыла дверь, я вошла следом за ней. Слуга с блеклым лицом почтительно кивнул мне. Однако радости в его глазах не наблюдалось.

— Арабелла… Как ты посмела сюда явиться?

Этой резкий гневный голос раздался с балкона второго этажа. Положив руку на перила, там стоял маркиз де Лансер. Высокий, сухопарый, с седыми волосами, зачесанными назад. Костлявые пальцы сжимали трость с серебряным набалдашником.

— Милорд… — начала Клара, вероятно, желая объяснить случившееся.

Он даже не взглянул на нее. Колючий взгляд серых глаз был направлен на меня. Никакой улыбки. Никакого сострадания и обещания защиты, как в воспоминаниях Арабеллы. Он будто рассматривал дохлую крысу на пороге — с раздражением и легким презрением.

— Весь Рок-Арво гудит, что лорд Харроу разорвал помолвку и отказался от тебя!

Я в ужасе взглянула на Клару. Как слухи могли разлететься по городу так быстро?

— Ты — не его истинная. Более того, ты даже не драконорожденная. Просто жалкая девчонка, которую я приютил.

— Знаю, вы были так добры… — растерянно проговорила я.

— Добры? Ты думала, я содержал тебя все эти годы из милости? — Маркиз скривился, будто раскусил горькую таблетку. — Маги из храма сказали мне, что в тебе течет кровь древнего рода! Ты должна была стать истинной для лорда одной из драконьих династий!

Мне хотелось закрыть уши, но вместо этого я обхватила себя руками за плечи.

“Теперь ты будешь жить со мной”. Маркиз сказал мне это уже после обряда в храме. А еще: “Ты особенная”.

Но теперь он говорил совсем другое.

— Я готовил тебя для Харроу. Ты должна была обеспечить мне место в совете, земли, титулы... Все, что оборванка вроде тебя с удачной кровью могла мне дать.

Его трость стукнула по полу. Мы с Кларой вздрогнули.

— Но ты ничего не дала!

Гнев, жгучий и горький, поднялся из глубины души. Кому он принадлежал — мне или Арабелле?

Сердце стучало в ушах. Я с трудом дышала. В памяти всплывали картины: девочка с растрепанной косой, голодная, испуганная, впервые попавшая в дом, где так вкусно пахло свежим хлебом. Где ей дали теплую постель, вымыли, накормили.

Тогда она думала, что это — счастье. Теперь знала: это был расчет.

— Вы приютили меня лишь потому, что увидели во мне выгоду!

— А разве дети улиц заслуживают большего? — Маркиз пожал плечами. — Ты была инструментом, но не оправдала вложений. Не стала ни полноценной леди, ни жрицей, ни драконьей спутницей. Так к чему ты мне теперь?

Я молчала. В горле стоял ком, но я не позволила слезам пролиться на щеки.

— Знаешь, кем ты теперь стала, Арабелла? Обузой. Позором. — Маркиз оперся обеими ладонями о перила. Подался вперед и вкрадчиво сказал. — Сломанным инструментом больше не пользуются. В этом доме тебе больше не рады.

Он повернулся к слуге.

— Выбросьте ее на улицу.

Его слова резанули меня по обнаженным нервам. Маркиз говорил так, будто я и впрямь была сломанной вещью.

— Милорд, пожалуйста! — взмолилась Клара.

Литмоб "Чудовищная любовь"

4. Конец прошлой жизни

Мы с Кларой молча блуждали по Рок-Арво.

У каждой из нас была своя тишина. Ее — тревожная, полная вины и тоски. Моя — глухая, неверящая. Я до сих пор пыталась примириться со всем, что обрушилось на меня. Похоже на то, когда отчаянно пытаешься выбраться из-под лавины.

Я почти не замечала окружающего мира. Ощущала лишь пульсацию клейма на коже, звонкое эхо слов маркиза и ярость, растекающуюся под ребрами. Разве все это — Харроу и разорванная помолвка, маркиз де Лансер и изгнание из дома — похоже на второй шанс?

Мы вернулись к особняку, и Клара робко постучалась в дверь — предупреждение для Альрика. Открыв дверь, он кивнул.

— Милорд уехал по делам. Но может вернуться в любой момент.

Я перешагнула порог дома маркиза. Высокие потолки с позолотой, портреты чужих предков, холодным взглядом провожающие меня, дорогие, но безвкусные гобелены.

Вычурный особняк был золотой шкатулкой, в которой Арабеллу держали как драгоценную инвестицию. Теперь, когда она обесценилась, роскошь особняка показалась мне такой же фальшивой, как улыбка маркиза, впервые назвавшего девчушку с драконьей кровью своей приемной дочерью.

Я шла по коридору, а в голове вместо воспоминаний была все та же глухая тишина. Этот дом казался мне чужим. Словно и не было всех тех лет, что Арабелла провела в этих стенах — девочкой, девушкой, будущей невестой… и, в конце концов, обузой.

Мы не тратили времени на разговоры. Клара принесла мне сумку из плотной ткани и начала складывать туда платья, белье, пару кожаных башмаков и склянки с настоями — от жара и головной боли.

Я тем временем перебирала ящик за ящиком в поисках самых ценных вещей, которые могу забрать с собой и после, возможно, продать. Наткнулась на тетради с обтрепанными уголками и кожаным переплетом. Почерк на обложке аккуратный, вытянутый, с мелкими завитушками.

“Личный дневник Арабеллы де Лансер. Не читать без разрешения”.

Я впервые за весь день улыбнулась. Уложила тетради в сумку.

Прости, Арабелла. Я должна забрать твой дневник. И быть единственной, кто его прочтет. Это почти все, что осталось после тебя. Хотим мы или нет, но теперь ты и я — это одна и та же история.

Я толком не знаю, кем была Арабелла. Но мне нужно понять, как быть ею теперь. Задача посложнее — как выжить на ее месте.

Клара застегнула сумку и передала мне. Глаза ее блестели от сдерживаемых слез.

— Я бы пошла с вами. Не из жалости — просто не хочу больше быть служанкой маркиза. Но у моей матери слабое сердце, а младшие сестры растут, как трава. Им нужна помощь. А здесь я получаю жалованье, хоть и скромное.

Я подошла и взяла ее ладони в свои. Маленькие, теплые, с царапинами и мозолями от работы по дому.

— Я все понимаю. Со мной все будет в порядке, обещаю.

Она кивнула и сжала мои руки.

— Будьте осторожны. И да пребудет с вами удача, миледи.

Я коротко обняла ее. Потом быстро, не оборачиваясь, покинула комнату, а за ней и особняк маркиза де Лансера.

Даже хорошо, что вещей у Арабеллы было так мало — шла я налегке. Вскоре и сам Рок-Арво остался позади. Я не знала, куда иду. Ноги сами несли меня вперед, за пределы города.

Последние дома тянулись за поворотом дороги, как дрожащие в закате тени. Я направлялась в сторону холмов, где начинались редкие рощицы, и трава была выше колен. Ветер тянул за подол плаща, трепал локоны.

В голове мелькали все те же мысли. Кем я была? Кем стала? И что теперь делать?

Я шла, пока не стало совсем темно. Пока луна не взошла над холмами, окрашивая все серебром, и ночные насекомые не зашуршали в кустах. Нашла раскидистое дерево, под которым трава была мягкой, как перина. Расстелила плащ, словно покрывало, и села на него.

Ствол дерева под спиной был жестким, земля подо мной — холодной. Но лучше быть здесь, чем под крышей, где меня презирают. Или в незнакомом, пугающем меня городе, где опасность могла подстерегать на каждом шагу — из-за клейма, которое золотилось теперь на моем лбу.

По какой-то причине Харроу решил не наказывать Арабеллу за обман. Или то, что он сам считал обманом. А вот другие лорды-драконы могут и захотеть.

А здесь, среди природы, мне было хорошо.

Я достала дневник Арабеллы. Открыла страницу наугад.

“Лорд Харроу снова прислал мне цветы — пылающие ирисы. Он говорит, они напоминают ему мой взгляд. Напоминают меня саму. Но я не хочу быть хрупким цветком. Я хочу быть самим пламенем. Пусть другие знают, что во мне есть сила”.

Я закрыла дневник и прижала к груди.

Значит, в тебе действительно горел огонь, Арабелла. Ты хотела быть кем-то большим, чем красивой пустышкой с удачным замужеством. Просто тебя слишком рано заковали в атласные ленты, чужие ожидания и интересы.

А я? Я все еще не знаю, чего хочу. Кроме одного: я хочу дожить до утра. Новый день, возможно, принесет с собой ответы.

Ночь подкралась тихо и осторожно. Прислонившись затылком к шершавому стволу, я смотрела в темнеющее небо. Звезды и созвездия здесь были совсем не такими, как дома. Я пыталась найти знакомые — Орион, Кассиопею, хотя бы Полярную звезду… Ничего. В этом мире даже небо было чужим.

Но ветер пах свежестью с ноткой далекого дыма, а трава мягко укрывала ноги. Я устало прикрыла глаза. Может, даже среди чужого мира, на руинах чужой жизни можно создать свою собственную историю.

Где я сама выберу, кем мне быть.

5. Замок над морем

Лунный свет лился мягко, как вода, размывая очертания мира. Серебрил траву, вился дымкой по склонам холма, нежно касался кожи.

Я сидела, подогнув под себя ноги. Закутавшись в плащ, держала на коленях дневник Арабеллы. Кожа переплета была гладкой и теплой от моих ладоней. Я медлила, прежде чем раскрыть его снова. Знала, что увижу там не даты и сухие записи, а… эхо чужого сердца. Того, которое перестало биться в человеческом теле, но все еще стучало между чернильных строк.

Дневник раскрылся уже ближе к самому концу.

“Иногда я закрываю глаза и представляю: я в белом платье, милорд — рядом со мной. Мы держимся за руки. Наш дом — не дворец, не замок, просто уютный особняк. Там пахнет свежей выпечкой, а в саду бегают дети. Наши дети. Мне не нужны горы золота, власть или статус. Мне нужен лишь тот, кто скажет: “Ты дома. Я позабочусь о тебе. Я всегда буду рядом”.

Слова текли по бумаге, как кровь по венам — горячо, живо. Я сморгнула подступившие к глазам слезы. Ужасно предсказуемо, конечно, — плакать под луной над чужими несбывшимися мечтами. Но я не могла удержаться. Записи, оставленные рукой Арабеллы, были полны надежды. Судьба ее подвела.

“Лорд Харроу не склонен к проникновенным, чувственным беседам. Но я вижу в его глазах и ощущаю в его жестах, когда он ласково берет меня за руку, что он будет хорошим мужем. И, конечно, прекрасным отцом. Вместе с ним мы окружим заботой наших детей. Пусть все, чего у меня не было, будет у них”.

Сердце заныло. Ты хотела тепла, Арабелла, а получила лишь холод, предательство и клеймо на лбу.

И все это теперь досталось мне.

Я вздохнула, пролистала назад. В начале дневника почерк был иным. Более резким, как будто она писала быстрее, нетерпеливее.

“Возможно, все это глупо. Может, мне и не суждено это получить… Но есть место, которое я с детства видела во снах. Домик у моря. Беленые стены. Терраса с плетеными креслами. А перед ней — бескрайняя синь. Я бы вставала рано и ходила по пляжу босиком. Заплетала бы волосы, как в детстве, в одну косу. И пела бы под шум прибоя.

Рок-Арво находится совсем недалеко от моря, но господин де Лансер почти никогда не берет меня туда. Все мое свободное время отнимает что-то важное, срочное. А подобные “бездумные и бесцельные прогулки” — удел нищенок и оборванок и “недостойны благородной юной леди”.

Но до того, как стать “приличной”, до уроков этикета и бальных платьев, я часто убегала туда. Каждый раз, гуляя по берегу моря, я чувствовала с ним особую связь. Меня всегда тянуло к нему. Всегда казалось, что море меня слышит. Что оно меня зовет”.

Страница дрожала в моих пальцах. Я чувствовала горечь Арабеллы, как свою собственную. Домик у моря был ее сокровенным желанием. Тихой мечтой, которую заперли в клетку вместе с ней самой.

Я осторожно закрыла дневник и прижала его к себе. Полной грудью вдохнула ночной воздух. В горле стоял ком.

— Знаешь что? Я отправлюсь к морю. Ради того, чего ты не успела.

Я должна сделать это в память о той, которая дала мне второй шанс на жизнь. Если уж я ворвалась в твой мир и заняла твое тело, то, черт побери, я должна хоть попытаться исполнить твою мечту.

Не знаю, сколько мне удалось подремать, но сон под деревом определенно не был слишком долгим. А вот путь к морю — совсем наоборот.

Я шла по утоптанной тропе. Она вилась меж холмов, усеянных невысокими деревьями и дикими маками, издалека похожими на рубиновую крошку. Я поморщилась. С недавних пор терпеть не могла рубины. Кольцо Харроу, к слову, я завернула в тряпицу и спрятала на дне сумки.

С каждой минутой воздух становился более соленым, влажным и прохладным. Первые дома прибрежной деревушки возникли неожиданно — за резким поворотом тропы. Низкие, беленые, с крышами из серой черепицы и разноцветными занавесками на окнах.

Здесь все дышало морем: от корзин с сушеной рыбой до стариков с загрубевшими руками и босых детей с водорослями в волосах. Я прошла мимо домиков, не останавливаясь. Взгляды некоторых жителей цеплялись за меня, будто те чувствовали во мне чужачку.

А потом я увидела его.

Замок возвышался на утесе каменной громадой. Башни из светлого, почти белого камня, который казался выточенным не мастерами, а самой природой. Ветры полировали его веками. Крутые крыши темнели, как крылья дракона, а флаги на шпилях лениво колыхались в морском ветре.

Я затаила дыхание. А затем ускорила шаг — море звало.

Вскоре я уже стояла у воды. Серебристые волны лизали берег. Ветер яростно трепал одежду и волосы — они снова расплелись. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула соленый воздух. Показалось, что мое место — именно здесь.

Я села на валун. Сначала наслаждалась видом моря, пока мое внимание не привлекла фигура в отдалении. Человек в легкой одежде нырял, выныривал, что-то укладывал в плетеную корзину.

Порыв любопытства победил осторожность. Я подошла ближе. Корзина оказалась полна раковин.

— Простите… Вы ловец жемчуга?

Он обернулся. Молодой, загорелый, с яркими зелеными глазами.

— А что, заметно?

— Я видела, как вы работаете. Это трудно?

— Нырять? Только поначалу. Потом дышать под водой становится легче, чем на суше, — рассмеялся он. — В этих раковинах — жемчуг. Иногда с перламутром, реже — с золотым отливом. Как повезет.

Я покивала головой. Взгляд сам собой скользнул вдаль и наверх. Я кивнула в сторону утеса.

— Тот замок… Вы знаете, кто в нем живет?

Улыбка ныряльщика исчезла.

— Один весьма нелюдимый лорд. Кроме того, говорят, истинное чудовище.

Я резко подалась вперед.

— Он настолько жесток?

Ловец расхохотался. Какой смешливый…

— Что вы, леди. Я не о характере, а о лице. Он наверняка ужасающе уродлив. Иначе зачем ему прятать лицо за маской?

6. Незнакомец в маске

Внутри замок казался таким же громадным, как и снаружи. Я с трудом удерживалась от того, чтобы не озираться по сторонам с жадным любопытством.

— Можешь звать меня миссис Уилсон, — сказала открывшая мне дверь женщина. — Я — экономка. Заведую всем, что происходит в этих стенах. И присматриваю за каждым, кто входит сюда.

Ее голос был четким, выверенным, как шаг часового. В нем не было ни капли теплоты, но и ни капли враждебности. Скорее, спокойная настороженность.

Я расправила плечи. Сказала без колебаний:

— Арабелла.

Пусть в Рок-Арво мне путь заказан, даже здесь могли найтись те, кто помнит меня. Вернее, ее.

— Я умею шить, стирать, немного готовить… И, уверяю вас, справлюсь с любой работой.

Глаза миссис Уилсон не отрывались от моего лица, затем медленно скользнули по рукам. Она чуть склонила голову, словно любопытная птица.

— Прости мою правоту, но ты не похожа на служанку. Ни мозолей на ладонях, ни огрубевшей кожи. Манера держаться и говорить, осанка и стать выдают в тебе женщину благородного происхождения.

Проще говоря, леди-белоручку.

Я спрятала улыбку. Неужели и это все во мне от Арабеллы?

— Прежде так и было. Я выросла среди утонченной роскоши и платьев с кружевами. Но теперь это ничего не значит. Мне нужна эта работа, миссис Уилсон.

Головокружительное падение с карьерной лестницы, ничего не скажешь. Буквально вчера я координировала три отдела в крупной компании по логистике — возглавляла департамент срочных поставок, организовывала их, договаривалась с суровыми мужиками на складах и истеричными клиентами по телефону.

Пока не слишком веселая история о том, как менеджер с дипломом и весьма неплохим окладом подалась в служанки. Как повторить мой успех? Сделать ставку не на того парня, нелепо умереть и очнуться в другом мире.

Миссис Уилсон еще посверлила меня взглядом, потом едва заметно кивнула. Я уже хотела выдохнуть с облегчением, как вдруг позади раздалось:

— Почему?

Голос незнакомца за моей спиной был глубоким и бархатным. Мягким, словно прикосновение шелка. И одновременно тянущим вглубь, в нечто, откуда уже не возвращаются прежними. Он будто обвивал мою шею бархатной лентой, не стягивая, но давая понять, что ее конец находится в других руках.

Я начала поворачивать голову.

— Не оборачивайтесь, — велел незнакомец. Тихо, но так, что ноги сделались ватными. — Отвечайте на вопрос.

— Я впала в немилость, — с усилием сказала я. — Меня изгнали. Теперь у меня нет ни крыши над головой, ни имени, которое что-то стоит. У меня ничего не осталось, кроме собственных рук. Поэтому роль служанки идеально мне подойдет.

Повисла тишина. Я чувствовала, как взгляд незнакомца впивается мне в затылок.

— Мне это знакомо, — бесстрастно произнес он. — Обернитесь.

Я послушалась. Медленно, с каким-то усилием, будто что-то внутри меня знало: с этого начнется совсем другая история. Так глупо. Не может же простой взгляд изменить всю мою жизнь?

Незнакомец замер в нескольких шагах от меня. Высокий, стройный, с прямой осанкой. В черной маске без узоров — тонкой гладкой пластине, скрывающей почти все лицо от лба до подбородка. Из-за нее было сложно сказать, сколько ему — хозяину замка, без сомнения — лет. Однако струящиеся за маской белые волосы определенно не были седыми. Скорее, платиновыми, цвета снега при лунном свете.

А его глаза… Я никогда не видела таких глаз — ни в жизни, ни в кино. Они были перламутровыми, словно жемчужины — белыми с переливами серебристого и розового. Сияющими. Нереальными.

Видели они меня вообще?

Я заставила себя отвести взгляд от этих невозможных глаз. Нужно срочно сосредоточиться на чем-то другом. На чем угодно!

К счастью, наряд хозяина замка, будто сошедший со старинного портрета, вполне располагал к изучению. Белая рубашка, жилет из черного шелка с серебряной вышивкой, длинный сюртук с отороченными лацканами. Все выверено, сдержано, аристократично до последнего шва.

Клеймо, про которое я старательно пыталась забыть, вспыхнуло. Как будто огонь зажегся прямо под кожей. Лорд смотрел прямо на него.

— У тебя свои тайны, — сказал он медленно. — У меня — свои.

Голос снова окутал меня, словно теплая вода. Не ласковый, но вкрадчивый. Казалось, он раздается у меня внутри. Я невольно задержала дыхание.

— Леди Арабелла де Лансер, верно? — чуть склонив голову набок, спросил хозяин.

— Откуда вы… Как вы?..

— Море мне сказало.

Это еще что значит?

— Просто Арабелла, — после недолгой заминки все-таки сказала я. — Полагаю, после изгнания я более не имею права называться леди и иметь отношение к благородному роду де Лансер.

Я растерянно поморгала. Мои собственные слова были совсем не похожи на то, как я обычно говорила. Неужели и это влияние Арабеллы, чье имя и тело по воле судьбы я взяла?

Меня вдруг захлестнула паника. Что, если из-за нашего слияния я потеряю себя, свою личность?

— Вам нехорошо?

От взгляд хозяина замка, кажется, ничто не способно укрыться.

— Мерелин, подай Арабелле стакан воды.

— Конечно, милорд, — спохватилась экономка.

Пить воду мелкими глотками мне пришлось под внимательным взглядом перламутровых глаз. Да, теперь я определенно точно знала, что они меня видят. Более того — они изучали меня. А их хозяин, кажется, гадал, какие мысли сейчас так сильно меня занимали.

Как будто я могла признаться в них хоть кому-то в этом мире.

— Арабелла, вы знали, кто ждет вас в этом замке?

— Да. Точнее, я не знала вашего имени…

— Лорд-дракон Сайлас Эйнар. Или лорд Чудовище, как называют меня некоторые жители Рок-Арво.

Губы в прорези маски чуть изогнулись в усмешке. Мне стало не по себе. Он что, знал все слухи о себе? Как это должно быть ужасно…

Визуализация. Лорд-дракон Сайлас Эйнар

Друзья, настало время познакомиться с еще одним, очень важным героем этой истории - лордом Сайласом. На самом деле, маска закрывает его лицо полностью, от лба до подбородка. Но мы взглянем на некий праздничный и оптимистичный вариант)

Что же именно скрывает его маска, нашей очаровательной Арабелле только предстоит выяснить. Ваши предположения?)

***

Также я хотела бы познакомить вас с еще одной книгой нашего литмоба

Марина Бархатова

Первая жена императора драконов

- Я так скучал… так скучал по тебе, Кати…
Его горячие пальцы скользят по моей коже.
Ненавижу!!!
- Серьёзно?! Разве твоя новая жена давала тебе скучать!
- Не язви, Кати, мы оба знаем, почему я взял ещё одну жену.
- Да, отпусти же меня!
- Никогда, - горячий шёпот мужа касается моих губ, - никогда не отпущу тебя, Кати!
- Ты нарушил свою клятву! Ты мне больше не муж!
- Отрекаешься от меня? Ненавидишь? А как же твои клятвы, Кати?! – мрачно оглядывает меня с головы до ног, - ты обещала родить мне наследника, но за десять лет так и не исполнила своей клятвы, - в его голосе презрение, а в моей душе растекается лёд.
Ребёнок.
Как я мечтала о нём!
Как мы мечтали…
- Мы могли пройти ритуал в храме Огня! – надрывно кричу и отчаяние прорывается в моём надломленном голосе.
- Не ври себе! Он бы не помог! – бросает мне в лицо горькую правду, - все лекари признали, что ты бесплодна, Кати!

Читать здесь: https://litnet.com/shrt/0J1t

ТОЛЬКО ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ СТАРШЕ 18 ЛЕТ

7. Новый день (ч.1)

Я проснулась в комнате, пахнущей соленым ветром.

Окно было распахнуто, тонкие, почти прозрачные шторы колыхались. Я лежала на кровати с высоким изголовьем. Простыня из грубого полотна путалась под ногами. В углу стоял кувшин с водой и таз. Мебели было минимум — только комод, стул и тумбочка. Но все безукоризненно чистое и добротное.

Итак, меня ждал первый день в качестве служанки. Новый день. Новая жизнь.

Я села, скидывая с себя остатки сна. Пальцы коснулись лба. Клейма не ощутила, но чувствовала, что оно все еще там. Оно не исчезло. И не исчезнет уже никогда.

Впрочем, для лорда Сайласа клеймо не имело никакого значения. Как и для экономки и, я надеюсь, для остальной прислуги этого уединенного замка. А значит, и мне нужно перестать думать о нем.

Миссис Уилсон ждала меня внизу, в узком зале с каменными стенами. На ней был все тот же строгий наряд. Выражение лица казалось мне почти суровым и бескомпромиссным. Как будто она готовилась не к наставлению новой служанки, а к битве.

— Проснулась без звонка, хорошо. — Она посмотрела на мои распущенные волосы. — Заплети их. Не будешь же ты ходить с растрепанной гривой, как ведьма у развалин.

Я кивнула и поспешно заплела косу. В чемодане были ленты и шпильки, но с непривычки я совсем забыла о необходимости собирать волосы. Некоторые повадки Арабеллы естественные и машинальные, но мне самой еще очень многому нужно научиться.

— Вытри пыль в галерее второго этажа, — велела миссис Уилсон. — Почисти лестницу и перестирай кухонные полотенца.

Галерея тянулась длинным коридором, увешанным портретами людей с перламутровыми глазами. Судя по всему, предки Сайласа Эйнара. Тоже драконы, как и он сам.

Мой взгляд задержался на девушке с очень светлыми волосами, уложенными в сложную прическу. Она была запечатлена на портрете с одним из лордов. Наверняка в ней текла драконья кровь. А значит, она была достойной спутницей прежнего хозяина замка, наследника древнего драконьего рода. Не то, что я.

Портрета мужчины в маске в этой череде не оказалось. Почему я вообще его искала?

Пыль застревала в тряпке, как грехи в чужой биографии. Покончив с галереей, я взялась за полотенца, замоченные в вонючем растворе. Остаток первой половины дня оттирала кованые решетки на лестнице.

Замок был старый, и в каждом углу пряталась пыль, словно воспоминания, не желающие покидать свое укрытие. Казалось, сам воздух здесь хранит тайны. Чем дольше я вдыхала его, тем сильнее хотелось понять, что скрывается за этими каменными стенами.

И, конечно, меня не отпускала мысль: что скрывается за непроницаемой черной маской?

После полудня миссис Уилсон отправила меня в прачечную — небольшое, душное помещение с каменным полом, бочками, веревками и запахом влажного полотна. Там я и познакомилась с другими служанками.

— Надо же, новенькая спустилась к простым смертным, — усмехнулась рыжеволосая, с веснушками по всему лицу.

Она была самой старшей здесь. На вид ей было около сорока. Полотенце она гладила так ловко, будто делала это с рождения.

— Я Неста. Не какая-нибудь “мисс”, просто Неста. Леди нам тут и без тебя хватает.

— А я — Кэри, — отозвалась третья, с черными волосами и пронзительным взглядом.

— Брина, — представилась вторая, полноватая девушка с пухлыми щеками, розовыми от жара, и чуть рассеянным взглядом. Самая молодая здесь, на вид даже младше меня. — Ты и есть та леди-белоручка, про которую говорила миссис Уилсон? Если чего не знаешь, спрашивай, поможем.

— Спасибо, — тепло сказала я. — Но я уже не леди. Это в прошлом.

Служанки обменялись взглядами. Никто не засмеялся, не фыркнул. На мой лоб с клеймом тоже никто не смотрел. Этого мне было вполне достаточно.

— У каждой из нас было свое прошлое, которое мы оставили за этими дверьми, — заметила Неста. — Кто-то сбежал от долгов, кто-то — от мужа. Я вот сбежала от скуки. Хотя теперь думаю, та скука была не так уж и плоха.

— А ты от чего сбежала? — полюбопытствовала Брина, опуская очередное полотенце в чан с мыльной водой.

Я лишь покачала головой. Не готова сейчас говорить об этом. Возможно, не буду готова никогда. Вместо этого я осторожно спросила:

— А что с лордом? Он всегда такой?

— Какой? — сухо и без выражения спросила Неста.

— М-м-м… скрытный.

— Он не “скрытный”. Он одинокий, — ответила Кэри с неожиданной пылкостью. — Он не устраивает приемы, хотя они ему по карману. И сам почти никуда не выезжает. Живет так, будто привязан к этим стенам.

— Или проклят, — пробормотала Брина. Тут же вспыхнула, будто сказала лишнее. — Ой, простите. Это просто слухи.

— Какие слухи? — тут же навострила я ушки.

Но прежде чем кто-либо успел ответить, в прачечной воцарилась гнетущая тишина. Не потому, что служанкам нечего было сказать. Потому, что все одновременно поняли: мы здесь не одни.

7. Новый день (ч.2)

В дверях стояла миссис Уилсон. Руки скрещены, лицо каменное. Ой-ой.

— Работы у вас, я смотрю, уже нет? Или, может, новенькая перепутала светский раут с работой и необходимость придворной дамы поддерживать разговор с обязанностями служанки?

Кэри и Брина тут же разлетелись испуганными пташками по разным сторонам прачечной. Лишь Неста не сдвинулась с места — она и до того была занята глажкой.

Мой язык прилип к нёбу. Потребовалось время, чтобы заставить его отлипнуть.

— Извините. Я просто хотела узнать, как…

— Как устроена личная жизнь лорда? — перебила миссис Уилсон. — Прекрасное начало первого дня, Арабелла. Праздное любопытство — не то, чем ты должна здесь заниматься. У служанок столь большого замка нет времени на сплетни. Кроме того, лорд не любит, когда его обсуждают. Особенно те, кто едва перешагнул порог.

Я опустила взгляд.

— Я поняла.

— Надеюсь. Запомни — ты здесь не гостья. И если хочешь остаться — докажи, что умеешь работать, а не совать свой нос в чужие дела.

Я не обернулась на служанок. С пылающими щеками взяла тряпку и вернулась к работе.

Однако слова экономки продолжали звучать в моей голове. Любопытство к тому, кто прятался от мира в замке на утесе, словно в большой каменной раковине, не утихало. Проснувшись однажды, оно уже вряд ли заснет.

Но миссис Уилсон права. Кажется, я уже оставила о себе не самое лучшее впечатление. Остается только надеяться, лорд не узнает, что я расспрашивала о нем.

За скромным обедом, разделенным с прислугой, я усиленно помалкивала. Если и расспрашивала о чем-то, то о родне словоохотливой Брины или о жизни девушек в замке.

Очередное задание неутомимой миссис Уилсон привели меня в восточный зал — большой, высокий, с потолками в полтора этажа. Бархатные шторы на окнах, стены с резными деревянными панелями. Правда, слишком темные на мой взгляд.

И посреди всего этого самый настоящий рояль с гравировкой дракона. Там же, на крышке, лежал лист с нотами. Не удержавшись, я подошла ближе.

— Ты играешь, Арабелла?

Я вздрогнула и стремительно обернулась.

Сайлас Эйнар стоял на пороге в том же черно-белом одеянии. И, конечно же, с черной маской на лице.

Снимал ли он ее хотя бы ночами? Что тогда видели эти стены?

Собственное горячее любопытство смутило меня. Так нельзя. Речь ведь не просто о чужом уродстве или даже просто о чужих изъянах. Речь о тайне, которую лорд-дракон вынужден скрывать ото всех. И которая наверняка его терзает.

Как бы я чувствовала себя, если бы судьба забросила меня не в тело прекрасной Арабеллы, а в тело какой-нибудь дурнушки или некогда красивой девушки с жуткими шрамами по всему лицу?

— Простите, господин, я не умею играть.

— Что тогда ты здесь делаешь?

— Пытаюсь понять, кто вы такой, — вырвалось у меня.

Лучше бы отголоски души Арабеллы вторгались в мой разум почаще. И лучше бы она сейчас говорила за меня.

Изумительные глаза с бело-серебристо-розовыми зрачками чуть сощурились. Но гнева, к моему облегчению, в них не наблюдалось. Скорее, хорошо знакомое мне любопытство.

— Кто я такой? — вкрадчиво переспросил он.

Я сглотнула и стиснула запястье другой рукой.

— Я имею в виду, чем вы увлекаетесь.

И на что тратите время своего вынужденного отшельничества. Очень много времени, судя по всему.

— Мои дни достаточно однообразны, — спокойно сказал лорд. — Б`ольшую часть времени я провожу в библиотеке, иногда прогуливаюсь вдоль моря или играю.

— Вы можете показать мне?

В тот же миг я поняла, насколько это неуместно. Служанка просит лорда-дракона, хозяина замка, сыграть для нее?!

— Хм.

Это было очень многозначительное “хм”. Мне даже показалось, что лорд Сайлас на мгновение растерялся.

— Что ж… Ты — новое лицо в замке. Всех остальных я уже порядочно намучил, пока сочинял эту музыку и терзал несчастный рояль.

Он подошел ближе и откинул крышку с гравировкой дракона, отложив ноты в сторону. Опустился на табурет.

Длинные пальцы легли на клавиши. Негромкая, спокойная мелодия полилась из-под них. Своим звучанием она напоминала мне “Лунную сонату”, но была еще чувственнее и… печальнее.

В каждом аккорде сквозила меланхолия. Мне казалось, я слышу вовсе не музыку, а отголоски чужой души. Такой же нежной и раненой, как душа Арабеллы.

Несколько минут, пока длилась мелодия, я не дышала. Как много боли скрывал внутри тот, кто носил на себе печать уродства и всеобщего осуждения? Тот, кто прекрасно знал, что его называют лордом Чудовищем?

Господин закончил играть, но его руки еще какое-то время лежали на клавишах рояля. Он повернул голову ко мне. Его глаза расширились.

— Я не хотел расстроить тебя, Арабелла.

Расстроить? Я моргнула, и слеза пролилась из уголка глаза к губам. За ней — вторая.

— Простите, — сдавленно сказала я. — Это было… прекрасно.

Уголок губ в прорези маски чуть приподнялся.

— Прекрасно до слез?

— Именно, — невольно рассмеялась я.

Он медленно кивнул, не сводя с меня взгляда.

— Прошу меня простить. Дела.

— Да, конечно, господин, — торопливо проговорила я.

И без того порядком его задержала.

Лорд оставил меня среди нот, пустоты и призрачной музыки, которая до сих пор звучала в голове. Я приложила руку к груди. Сердце билось как-то странно. И меня саму не покидало ощущение, будто я нахожусь во власти неведомых сил.

Может, лорд-дракон обладал магическими способностями, а его музыка была волшебной? Потому что я чувствовала себя так, будто что-то, давно уснувшее в моей душе, вдруг пробудилось.

8. Тени Ламерейна

Замок, ставший мне пристанищем, назывался Ламерейном.

За несколько прошедших дней мне приходилось наведываться в прибрежную деревушку. Там слово “Ламерейн” произносили с легкой опаской, холодком или беспокойством. Как будто речь шла о руинах древнего храма, которые ни в коем случае не стоило тревожить.

В самом замке его название почти не упоминалось, словно все его обитатели молчаливо договорились об этом. Но на древнем барельефе у главного входа, где мраморный дракон оплетал геральдический щит, было выгравировано “Lamerain”.

Да, буквы на барельефе были иными, нежели в книгах или дневнике Арабеллы, и я воспринимала их латиницей. Как обстояло дело на самом деле, не знаю. Мир ведь совершенно другой. Ясно одно: у бывшей хозяйки моего нового тела было превосходное образование, и она знала несколько здешних языков.

Жить и работать в Ламерейне — все равно что попасть в нутро гигантского каменного дракона. В западном крыле располагались кухня, прачечные и комнаты для прислуги. Южный служил для официальных приемов. Правда, когда-то очень, очень давно. Восточное крыло было моим любимым. Тихое, с высокими окнами и просторными залами, вечерами погруженными в успокаивающий полумрак. Там располагалась библиотека и музыкальный салон.

Каждое мое утро начиналось одинаково. Я просыпалась в своей маленькой комнате. Умывалась холодной водой из кувшина, заплетала волосы в небрежную косу или строгий пучок. Спешила вниз, на кухню, где миссис Уилсон выдавала прислуге задания на день.

Работа казалась нескончаемой. Ламерейн был необъятен: залы с мозаичными полами, пустующие спальни, в которых годами копилась пыль, коридоры, ведущие в бесконечность. Всю неделю я убиралась, стирала, полировала бронзовые канделябры, протирала статуи, разгребала сваленные в одной из кладовых гобелены. К вечеру от усталости ломило спину, а ноги ныли и казались налитыми свинцом.

Ела я вместе с остальными слугами. Всегда — по расписанию, в боковом помещении при кухне, за грубым деревянным столом. Еда разнообразием тоже не отличалась. Утром каша, вечером — тушеные овощи и хлеб, иногда похлебка с кусочками рыбы. Все просто, сытно и ужасно скучно.

Основную компанию мне составляли неизменно серьезная Неста, Брина, всегда имеющая в запасе пару сплетен, и Кэри — замкнутая, с острыми, как иглы, взглядами.

Однако с самим хозяином Ламерейна я почти не пересекалась. За всю неделю я видела его лишь дважды. Однажды он неспешно спускался по лестнице в южном крыле. На нем был черный плащ, застегнутый лишь на одну пуговицу сверху. Из-под надвинутого на лоб капюшона — глубокого и как будто нарочно отбрасывающего тень — струились платиновые волосы.

Куда он отправился? К морю?

Вдруг вспомнились слова лорда о том, что именно море сказало ему о моем имени и титуле. Что же он все-таки имел тогда в виду?

Некоторое время спустя, застыв у окна, я пыталась отыскать взглядом лорда Сайласа. Хотела найти его во внутреннем дворе замка или на морском берегу, будто это помогло бы мне узнать ответ. Очень скоро это заметила миссис Уилсон. Спросила, когда я уже перестану витать в облаках и вернусь к работе.

Боже, она, должно быть, считала меня совершенно никчемной.

Второй раз я видела лорда в восточном зале, за роялем. Я оказалась там словно невзначай, хотя на самом деле мне пришлось сделать порядочный крюк. Шла мимо, держа в руках пустую корзину для белья. Все, чего я хотела — это снова услышать изумительную игру лорда на рояле.

И в этот раз мне это удалось.

Музыка лилась, словно лунный свет через окна Ламерейна — тихая, нежная, почти неосязаемая. Я замерла в дверях, не дыша. Но не вошла, напоминая себе о своей новой роли.

Я служанка — исполнительная и молчаливая.

Прошлая жизнь, в которой можно вести себя как пожелаешь и говорить, что захочется, осталась позади. В новой жизни, в совершенно другом обществе, мне необходимо было следовать приличиям и держаться в строгих рамках.

Здесь мне приходилось учиться быть незаметной, почти невидимой. Подстраиваться под ритм чужой жизни. Подчиняться.

В очередной безликий день, убираясь в зале трофеев, я не удержалась и обратилась к миссис Уилсон, которая проверяла состояние доспехов на стенде.

— Простите, могу я спросить?

— Смотря что.

Какая же она все-таки очаровашка.

— Я за эту неделю побывала почти во всех комнатах, — сказала я как можно небрежнее. — Кроме библиотеки. Мне просто интересно… почему?

Экономка взглянула прямо на меня. Сухо спросила:

— А с чего вдруг такой интерес?

— Я обожаю книги, — искренне ответила я. — А библиотеку видела только мельком, снаружи. Она такая монументальная…

Это уже была полуправда. Меня тянуло туда не только к книгам.

— Лорд не терпит, когда его отвлекают, и попросил меня никого не пускать туда в его рабочие часы. Там убирается только Кэри. И только после полуночи, когда господин отправляется спать.

Я приподняла брови.

— Поэтому она — единственная служанка, которая приступает к своим обязанностям после полудня, — отчеканила миссис Уилсон.

— Если Кэри вдруг понадобится подмена, я с радостью это сделаю, — торопливо сказала я. Улыбнулась: — Я — та еще полуночница.

Еще одна правда — засыпать рано для меня мучительно до сих пор.

Миссис Уилсон с минуту молчала, разглядывая меня так, словно прикидывала, сколько пользы Ламерейну может принести моя бессонница.

— Посмотрим, — сказала она наконец.

Возможность выдалась раньше, чем я ожидала. На восьмой день Кэри слегла с лихорадкой. И вечером, когда все уже расходились по своим комнатам, миссис Уилсон нашла меня в кладовой.

— Сегодня после полуночи наведешь порядок в библиотеке.

Сердце глухо толкнулось в груди. Я приоткрыла рот, но экономка не дала мне и слова сказать.

9. Библиотека

Я пришла в библиотеку Ламерейна ровно в полночь.

В этом часу любой шорох и шум звучал совершенно по-особому. Каждый шаг отзывался эхом, словно замок дышал, но не спал. Я несла с собой ведро с тряпкой, в голове держа наказ миссис Уилсон. Но то, что я сделала в следующее мгновение, шло вразрез с ее четкими инструкциями.

Вместо того, чтобы осторожно приоткрыть дверь и заглянуть в щелку, я полностью распахнула ее.

И ошеломленно замерла.

Библиотека оказалась не просто просторной — она была целым миром. Если бы в уголке поставили кровать, я могла бы здесь жить. Жить и каждый день узнавать нечто новое.

Вдоль всех четырех стен громоздились полки, плотно заставленные книгами и доверху набитые свитками. В большие, почти от потолка до пола, окна лился лунный свет. Свободное пространство стен было украшено тяжелыми гобеленами и витражами.

К деревянным галереям наверху вела винтовая лестница. Там же я заметила мостик, перекинутый между двумя рядами стеллажей, как переход над каньоном. Каменный пол устилал мягкий, уже порядком потертый ковер, в котором навеки отпечатались следы сотен дней и ночей, проведенных с книгами.

Но больше всего меня поразил даже не масштаб библиотеки. А хаос, царящий здесь.

Несколько столов были завалены книгами — одни раскрыты, другие сложенные в хрупкие башни. Чернильницы стояли без крышек, всюду были разбросаны какие-то листки с торопливыми пометками. Свитки складывались в целые пирамиды.

На одном столе у окна громоздилась целая куча записей. Я различила знакомый почерк — тот, что мелькал на нотах в музыкальном салоне.

Я замерла на пороге. Лорд был здесь.

Сидел в высоком кресле, обитым темным бархатом, с книгой в руках. При свете керосиновой лампы его платиновые волосы казались серыми. Он не услышал, как я вошла, или сделал вид, что не услышал. Лишь когда я порывисто шагнула вперед, он вздрогнул.

Глаза сузились, сверкнули жемчужным светом. И пусть его лица не видно, выражение вполне читаемо. Раздражение. Возможно, даже злость.

— Простите, господин! — поспешно сказала я. — Не хотела вас потревожить.

— Ты не Кэри.

— Нет. Кэри нездоровится.

— Разве тебе не рассказали, как следует вести себя, когда я нахожусь в библиотеке?

В голосе лорда звучал сдержанный гнев. Мне стало не по себе. Может, все-таки не стоит злить дракона?

— Пожалуйста, не вините миссис Уилсон. Она учила меня и наставляла очень строго! Просто у меня все вылетело из головы.

Лорд Сайлас, пытливо глядящий на меня, чуть расслабился. Я уловила это в линии плеч, в том, как пальцы свободной руки отпустили подлокотник.

— Я немедленно уйду. Вернусь, когда вы…

— Не стоит, — отозвался он устало. — Я все равно собирался заканчивать. Плохо спал прошлой ночью. А сейчас едва понимаю, что читаю.

Я не должна была ничего говорить. Должна была склонить голову и дождаться, пока лорд покинет библиотеку, чтобы начать уборку.

Вместо этого выпалила:

— А что вы изучаете? О чем ваши исследования?

Лорд снова напрягся. Казалось, каждое слово для него — риск открыть свою душу больше, чем следовало.

— Теоретическую магию, — уклончиво ответил он. — Я пишу книги по этой дисциплине и тем зарабатываю на жизнь и на содержание замка.

Боюсь даже представить, как дорого оно ему обходилось.

— Вы — писатель, — восторженно улыбнулась я.

Среди всех моих знакомых не было таких, как он.

— Да. Однако чтобы писать о магии, необходимо регулярно обращаться к множеству источников. Вот только книг в моей библиотеке за прошедшие годы стало слишком много. Зачастую я забываю, где находятся те или иные нужные мне сведения. Поэтому или просто открываю книги наугад, или пытаюсь ориентироваться по корешку. Но даже это не слишком помогает. — Он раздраженно коснулся лба, словно досадуя на собственную неидеальную память. — Вот почему здесь постоянно царит хаос.

— Простите за дерзость, но вы пробовали нанять помощника?

— По совету Мерелин я однажды нанял целый штат людей. Особой пользы это не принесло. Все эти вопросы, уточнения, бесконечная болтовня других людей… Я не могу работать, если кто-то рядом бормочет или ждет указаний. Да и необходимость раздавать их только отвлекает и раздражает меня.

Лорд вздохнул. Отложил книгу на столик у кресла и поднялся.

— Библиотека — мое любимое место во всем замке и моя главная боль.

— Вы цените порядок? — догадалась я.

— Порядок. Структуру. Систему. Строгую иерархию. Предсказуемость… успокаивает меня.

Я кивнула. Почему-то мне было приятно, что я узнала о закрытом, нелюдимом господине хоть что-то.

Он застыл, задумчиво глядя в окно, на серебрящееся в лунном свете море.

— Драконорожденным — и, в особенности, лордам-драконам — свойственны упорство, граничащее с упрямством и несгибаемостью, высокомерие, себялюбие и импульсивность. Они жаждут новых впечатлений, живут ради эмоций и зачастую действуют порывисто и непредсказуемо. И если настойчивость я еще могу записать на свой счет, то все остальное мне не присуще.

— Тогда вы — белая ворона среди драконорожденых, — улыбнулась я.

Лорд издал короткий смешок.

— Трудно подобрать для меня лучшее определение.

Память Арабеллы яркой вспышкой напомнила о себе. Подсказала то, чего я, новая хозяйка ее тела, узнать еще не успела. Подавляющее большинство людей с драконьей кровью потрясающе красивы.

О боже. Что, если лорд сочтет мои слова жестокой шуткой над маской на его лице? Или, что куда хуже, над тем, что под ней скрывалось?

— Милорд, надеюсь, я не задела и не оскорбила вас, — стремительно краснея, проговорила я.

Он обернулся.

— Нет, отчего же? Напротив, ты поняла обо мне так много в столь короткий срок…

— Я лишь сделала вывод из тех данных, что вы мне предоставили.

10. Порядок среди хаоса

Уборка в библиотеке оказалась мучительным делом. Все, конечно, из-за свитков и книг, которые здесь были всюду. Спасала меня лишь чистота и почти полное отсутствие пыли. Это позволило мне управиться всего за пару часов.

Проснулась я рано и приступила к своим обычным обязанностям. Подумала, если миссис Уилсон отправит меня досыпать, против я точно не буду. Но так как подобное заранее мы не обговаривали, своевольничать я побоялась. Я и так оставила о себе не самое приятное впечатление. Не хотела его усугублять.

Миссис Уилсон не сказала ничего. И, к моему облегчению, не стала расспрашивать о том, что произошло вчера в библиотеке и встретила ли я господина. Лишь обмолвилась:

— Кэри все еще нездоровится. Сегодня библиотека твоя.

И снова ничего о том, чтобы на следующий день проснуться и приступить к работе позже. Вероятно, эта привилегия была доступна лишь Кэри. А я все еще не нравилась миссис Уилсон.

Подавив вздох, я взяла тряпку и ведро. Замок сам себя не отмоет.

Что хорошо в такого рода “ручной” и методичной работе — при ней прекрасно думается. Пока руки заняты делом, мозг продолжает активно обрабатывать информацию.

Чаще всего я использовала это время, чтобы “дотянуться” до памяти Арабеллы и узнать побольше об окружающем меня мире. Раз уж времени на книги у меня сейчас не было. Вдвойне обиднее, если учесть близость великолепной библиотеки Ламерейна!

Именно так я “узнала” о том, что этот мир называется Фейлан. Что в нем обитает множество оборотней-драконов. Были среди них стихийные, наиболее известные — огненные и ледяные. Однако Велигорскую империю, жителями которой являлись все обитатели замка, Рок-Арво и других городов, населяли самоцветные драконы.

В человеческом виде их принадлежность можно было легко определить по цвету глаз: рубиновые, янтарные, хризолитовые, обсидиановые…

Мой бывший жених, лорд Харроу, принадлежал к рубиновым драконам — самому вспыльчивому и импульсивному виду среди прочих. А вот лорд Сайлас Эйнар… Полагаю, он был жемчужным драконом. Но вот что странно — Арабелла при всей ее образованности и начитанности ничего не знала о них.

Однако сегодня я не спешила обращаться к чужой памяти. Вместо этого тонула в своей. В мельчайших подробностях вспоминала вчерашний разговор с лордом Сайласом. Был ли он раздосадован мной? Или впечатлен? Была ли ему приятна моя компания?

Я, в свою очередь, видела столько тайн, скрытых под черно-белой оболочкой… Даже его принадлежность к очень редкому драконьему роду была одной из них.

Мне же по какой-то причине хотелось разгадать их все.

Может, потому, что Сайлас Эйнар так непохож на всех, кого я встречала прежде? Драконорожденный с сильнейшим изъяном, который необходимо скрывать, аристократ-отшельник, предпочитающий светским выходам книги, писатель, постигающий магическое искусство и знающий о магии если не все, то очень многое.

Да, я определенно хотела узнать о нем как можно больше.

Что, если у меня есть такая возможность? Раз за разом я прокручивала в голове его слова о библиотеке — “любимом месте в замке и главной боли”. Кажется, у меня есть идея, как можно изменить вторую часть.

Чтобы привести план в действие (или хотя бы попытаться), я дождалась полуночи и поспешила в библиотеку. Точнее, я намерено пришла на полчаса раньше. Надеюсь, лорд не разгневается на меня за очередное вмешательство.

Надеюсь, жемчужные драконы не умеют испепелять.

В этот раз я даже не взяла с собой ведро с тряпкой — не хотела выглядеть простой служанкой в глазах лорда. Знаю, что это глупо, ведь именно ею я и была. Но мне хотелось, чтобы, глядя на меня, он видел просто молодую женщину.

Желательно, неглупую. Способную дать толковый совет. Можно симпатичную. Хотя что-то подсказывало мне, что чужая красота совершенно для него не важна.

Я постучалась в дверь — негромко, но так, чтобы он наверняка услышал. Шумно выдохнула, набрала в легкие побольше воздуха, как перед прыжком в ледяную воду. И вошла.

Лорд Сайлас, на сей раз сидящий за столом среди раскрытых книг, смотрел прямо на меня. Одна его бровь была даже не заметна в прорези маски — так сильно он ее изогнул.

— Ты не слишком хороша в обучении, да?

К моему облегчению, раздражения в голосе лорда не было — скорее, легкая поддевка. Я рассмеялась.

— Я намерено искала вашего общества. Простите за мою дерзость, но это касается вчерашнего разговора.

— Ты жаждешь от меня новых откровений? — вкрадчиво спросил лорд Сайлас.

Бровь опустилась на место, но теперь приподнялся уголок губ.

О да, я определенно хотела знать больше, но… не сейчас.

— Возможно, у меня есть решение — как можно навести порядок в библиотеке без необходимости иметь целый штат помощников.

— Что ты предлагаешь?

— Сделать опись всех книг, находящихся здесь. — Сердце колотилось, но я говорила отчетливо и ровно. — Создать каталог — своеобразную карточную систему, где на каждую книгу будет заведена отдельная карточка с необходимой вам информацией. Пересмотреть десятки карточек куда проще, чем десятки книг. К тому же это избавит вас от столь досаждающего вам хаоса.

Лорд не перебивал, очень внимательно глядя на меня. В любое другое время меня бы смутил такой пристальный взгляд. Однако я была уж очень увлечена собственной идеей.

— Карточки можно группировать по темам. Или пронумеровать книги и привязать карточку к номеру. Тогда вы сможете искать не “где была та синяя с золотым узором, в которой вроде бы было что-то подходящее”, а “какие книги содержат описания родовых ритуалов в северной традиции”.

Пример выплыл из глубин памяти, принадлежащей Арабелле. И, кажется, впечатлил лорда. Его невероятные жемчужные глаза словно вспыхнули.

11. Сокровище

Я помогала на кухне вместе с другими служанками, когда в дверях появился лорд Сайлас.

Появление хозяина Ланмерейна здесь незамеченным, мягко говоря, не осталось. Разговоры стихли, кто-то и вовсе тихонько ахнул, а повариха от неожиданности уронила ложку. Невозмутимой осталась лишь миссис Уилсон.

— Мерелин, мне нужны дополнительные канцелярские принадлежности. — Лорд пересказал мою просьбу про перья и чернила двух видов. — Отыщи в Рок-Арво хорошего плотника и пригласи сюда. Кроме того, мне нужен тот, кто может нарезать из плотной бумаги карточки. Около сотни для начала. Полагаю, в типографии с этим справятся.

В глазах миссис Уилсон мелькнуло удивление, но исчезло спустя миг. И вопросы задавать она не стала.

— Да, милорд. Я обо всем позабочусь.

Лорд бросил взгляд на меня, задержал его на долю секунды и коротко кивнул. Я склонила голову и опустила глаза, смущенная этим сдержанным проявлением внимания.

Невольно подумала о том, что мой передник и, возможно, даже мое лицо сейчас все в муке, а в руках у меня миска с тестом. Не тот вид, в котором хочется представать перед хозяином замка.

Миссис Уилсон отдала пару распоряжений и исчезла вслед за ним. Теперь ничто не мешало служанкам во все глаза смотреть на меня.

— Давай, признавайся, — игриво произнесла Брина, отряхивая муку с ладоней, — почему господин вдруг как будто заметил, что в замке есть не только книги?

— И почему из всех он выделил именно тебя, новенькую? — без тени улыбки спросила Неста.

Надеюсь, в ее словах не было ревности — она, как-никак, дольше всех жила в Ламерейне. Если, конечно, не считать миссис Уилсон. Из разговоров с другими я поняла, что она пришла в замок, будучи молодой девушкой и служила еще родителям Сайласа Эйнара, ныне почившим.

Остальные молчали, но продолжали смотреть на меня в ожидании ответа. Я вцепилась в миску с тестом как в спасательный круг. На секунду захотелось прикинуться глухой.

— Ничего особенного, — пробормотала я, сосредоточенно вымешивая тесто. — Просто я подсказала ему кое-что насчет библиотеки. А господин проявил к этому интерес.

— Ты разговаривала с ним? — резко спросила Кэри.

Она лишь сегодня вернулась к работе после лихорадки, и все еще выглядела бледной. Однако сейчас ее щеки налились цветом, как будто я швырнула ей оскорбление прямо в лицо.

Взгляд у нее был колючий, губы поджаты, а пальцы вцепились в ручку ведра так, что побелели костяшки.

— Господин был в библиотеке? — продолжила она. — И ты с ним заговорила, когда он был там?

Я кивнула, не видя смысла это отрицать.

— Но разве миссис Уилсон не объясняла тебе, как следует себя вести? — К моему изумлению, Кэри почти кричала, и ее голос звенел от обиды. — Разве не учила тебя быть неприметной и не мешать господину?

Я приоткрыла рот, чтобы сказать что-то примирительное, объяснить, что мне лишь хотелось лишь ему помочь… Но Кэри уже развернулась и вылетела из кухни так стремительно, словно ее вытолкнул ветер.

В этом островке кухни повисла тишина, нарушаемая только легким потрескиванием жаровни.

— Я что-то не так сказала? — растерялась я.

Неста со вздохом махнула рукой.

— Не бери в голову. Кэри просто… Кэри. Все всегда принимает близко к сердцу. Особенно то, что касается господина.

— Она боготворит его, — хихикнула Брина. — Я серьезно!

Неста нахмурилась, не одобряя ее легкомысленный тон.

— И есть, отчего. Господин образован, начитан, невероятно умен. Да, он не похож на других лордов-драконов — не любит ни балы, ни охоту, ни торжественные приемы. Только книги, исследования и прогулки. Но это не мешает ему быть хорошим собеседником.

Заметив мой недоуменный взгляд, Неста объяснила:

— Когда-то в Ламерейне устраивались пышные приемы. Не знаю, хотел ли господин доказать, что заслуживает место в обществе или преследовал другую цель… Как бы то ни было, здесь побывало множество лордов и леди. Со всем господин был учтив и вежлив, со всеми мог найти общий язык. Его уважали, хоть он и был… не таким, как все.

Я хорошо могла представить Сайласа Эйнара в высшем обществе. Если в Рок-Арво или в Ламерейне проводили маскарады, он, наверное, и вовсе чувствовал себя как рыба в воде.

— Даже женщины его общества не чурались, — заговорщицким шепотом поведала Брина. — Так и висли на нем!

— Брина! — хлестко одернула ее Неста. — Но… в целом да. Он умеет… умел быть обходительным и галантным. Мы надеялись, что одна из тех, кто наслаждался его вниманием, станет хозяйкой Ламерейна и леди Эйнар, но этого не случилось. А потом… Все закончилось. Вот уже пару лет как господин не устраивал и не посещал ни одного приема.

Отчаялся соответствовать другим лордам-драконам? Или найти свою леди?

— Мне жаль, — тихо сказала я.

— За все время, что Кэри работает здесь, она не перемолвилась со своим идеалом и словом. — Брина с прищуром воззрилась на меня. — А ты, значит, не только заговорила с господином, но и дала ему некий совет, к которому он, вероятно, прислушался. Для Кэри это удар такой же жестокий, как нож в спину.

Я чувствовала, как краснею под взглядами других служанок. Несомненно, им хотелось знать, о чем таком я беседовала с не слишком разговорчивым господином и чем смогла его увлечь. Мне же хотелось затеряться среди кухонной утвари и ящиков с овощами.

Моя подавленность от Брины не укрылась. Она махнула рукой, словно развеивая сгустившееся напряжение.

— Ладно, хотите свежую сплетню? Помните лорда Харроу? — Брина понизила голос до интимного шепота. — Так вот, ходит слух: он отказался от помолвки! Говорят, его невеста оказалась обманщицей. Выдавала себя за драконорожденную, представляете? Он бросил ее, заклеймил и выгнал. А сам уже утешился в объятиях другой. Зовет ее своей истинной и невестой.

Слова Брины резали по живому. Обманщица. Заклеймил. Выбросил. И уже нашел другую.

Я застыла, до боли в пальцах стискивая ложку. Мой бывший жених горевал совсем недолго. Или же не горевал вообще.

12. Прошлая жизнь

Плотник пришел после полудня. Седоватый, с добродушным взглядом и изъеденным временем лицом.

В гостиной, куда меня позвали, находился и лорд Сайлас.

— Арабелла, это мистер Шульц, — представил он.

Я поприветствовала плотника вежливым кивком.

— Ты и есть та, что выдумала новую систему? — спросил он. — Не часто мне поступают заказы для библиотеки, а такие — и вовсе никогда.

— Не знаю, насколько эта система “новая”, — улыбнулась я. — Мне нужно несколько ящиков — невысоких, не слишком широких и продолговатых. В будущем для них понадобится шкаф. Но пока в нем нет нужды — для начала нужно опробовать, будет ли подобная система удобна.

Мистер Шульц покивал.

— Размер карточек? — деловито спросил он.

— Шесть на десять дюймов. Думаю, это оптимальный размер. Если что, в будущем его можно будет скорректировать. Кроме того, ящики не должны быть тяжелыми. Первое время придется переносить их с места.

— Сделаю, — пообещал он. — К концу недели управлюсь. Сосна подойдет?

Я не слишком разбиралась в сортах дерева, но кивнула с таким видом, будто всю жизнь спала на сосновых досках. Или стругала что-то из них.

— Подойдет, спасибо.

Все это время лорд безмолвно наблюдал за нашим разговором. Нарушил молчание, когда плотник ушел.

— Вы точно знаете, чего хотите.

В его бархатном голосе я уловила нотку одобрения. Комплимент ли это? Отвечать ли на него вежливым “спасибо” или скромно опустить глаза?

В некоторые моменты я четко осознавала, что именно нужно делать — потому что вела себя так, как Арабелла первые месяцы, когда ее приютил маркиз де Лансер. Ей всегда была присуща скромность, а вежливости ее научила мама, которой вскоре не стало.

Но иногда я терялась и даже… забывалась. Мои прежние повадки в новом обществе и с новым статусом были чаще всего неуместны. Но взять и переделать себя по щелчку невозможно.

— Полагаю, еще один пункт выполнен, — заметил лорд, так и не дождавшись от меня никакой реакции. — Кроме того, Мерелин нашла все необходимые канцелярские принадлежности. Сами карточки нам пообещали сделать к завтрашнему дню.

— Хорошо, господин. Есть еще кое-что. Мне не следует заполнять карточки без вашего участия. По крайней мере, вначале. Мне нужно знать, что именно вас интересует. Какие данные важны. Какие темы первичны. Мне нужно создать что-то вроде шаблонов, на которые я буду опираться позже, уже без вас.

Это не было какой-то хитрой уловкой. Я серьезно относилась к своей задаче. И хотела выполнить ее настолько хорошо, насколько это возможно.

Он тяжело вздохнул.

— Я понимаю, что вам не слишком нравится чужое общество, — поспешно добавила я. — Но если уделить этому немного времени сейчас, вы сбережете его позже.

Лорд смотрел на меня, будто взвешивая мои слова. Я не отводила взгляд, хоть и ощущала, как под кожей вспыхивает неловкость. Наконец он кивнул.

— Когда мне подойти к вам, милорд? — взволнованно проговорила я, почти не веря, что получила согласие.

— Как насчет завтра на закате?

Стоит ли говорить, что я едва дождалась нового дня?

Возможно, кому-то могла бы показаться ужасно скучной та работа, которая мне предстояла. Но не мне. Как и Сайлас Эйнар, я любила систематизацию. На моем рабочем столе царил идеальный порядок, все документы были разнесены по папкам.

Но главными все же были две вещи. Первая: я могу немного пообщаться с лордом и, если повезет, узнать его получше. Второе, еще более будоражащее: я официально получала доступ к его библиотеке и могла заглянуть в любую книгу, находящуюся там.

Когда я на исходе дня поднималась в библиотеку Ланмерейна, сердце стучало с предательской прытью. Как у девчонки, приглашенной на свидание, а не на рабочую встречу. Глупо, конечно. Я ведь шла составлять каталог. Переписывать сотни книг. Упорядочивать хаос.

Работа. Просто работа.

И все же… Сайлас Эйнар уже ждал меня за тяжелой дверью. Как обычно, в одиночестве, в кресле у дальнего стола, с книгой на коленях. И я вдруг поняла, что ужасно нервничаю. Потому что сейчас мы остались наедине. Здесь между мной и ним не было щита из других голосов, обязанностей и суеты. Только тишина. И его взгляд, направленный на меня поверх страниц — спокойный, изучающий.

Он же на миг устремился к окну, за которым пламенел закат.

— Пунктуальность — признак личности, которая уважительно относится к тем, кто его окружает, — одобрительно заметил лорд.

Я улыбнулась такой формулировке. Ответила фразой, которая вряд ли была ему знакома, потому что принадлежала моему миру:

— Точность — вежливость королей, но обязанность для их подданных.

Лорд Сайлас рассмеялся. Я впервые слышала его смех — бархатистый, глубокий, с легкой хрипотцой. Каждая нота ласкала слух. Клянусь, я могла бы вечно слушать, как он смеется. Если ради этого придется все поговорки, которые я узнала на Земле… Я готова на это.

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Начинаю все лучше понимать слова Брин о женщинах, неравнодушных к лорду, даже несмотря на то, что они не могут увидеть его лица. И несмотря на все слухи, которые его окружают.

Когда говоришь с ним, слышишь его глубокий голос и бархатный смех, чувствуешь на себе пронзительный взгляд жемчужных глаз, поневоле забываешь о том, что его называют лордом Чудовищем.

— Как точно подмечено, — отсмеявшись (к моей досаде), заметил лорд. — Я правильно понимаю твой намек на разницу между теми, кто может позволить себе некоторую вольность в соблюдении времени, и теми, кто должен строго следовать установленным правилам?

— Именно. Для таких, как я, пунктуальность — это не выбор, а обязательное требование.

— Значит, будь твоя воля, ты бы опаздывала на все наши встречи?

У меня перехватило дыхание. И почему меня так взволновало допущение, что сегодняшняя встреча будет не единственной?

— Конечно, нет, милорд. Все дело в уважении к вам. Или, например, в страхе перед миссис Уилсон. Я говорила, что в первый день работы она мне приснилась? Гоняла меня метлой по всем коридорам замка.

13. Первый шаг

Лорд Сайлас протянул мне увесистый том в кожаном переплете. На обложке золотом было выведено: “Тайны управления магическими потоков в искусстве чародейства”. Автор — Роман Фьюрин, год издания — 432 по лунному циклу Эст’Элвара.

Я открыла первую страницу, бережно отодвинув шелковую закладку.

— Итак, предлагаю начать с основ. На одной стороне карточки — название, автор и год. Так книгу легко можно будет найти. Книги на полках предлагаю расположить по алфавиту. Или по темам. Как вам удобнее.

— Ох…

Я улыбнулась — так много отчаяния было в этом выдохе.

— Если вы созовете в библиотеку весь штат слуг, уверена, они управятся за день.

— Они? — лукаво переспросил лорд.

Смутившись, я поправилась:

— Мы.

— Тебе непривычно считать себя служанкой?

— Да, — после недолгой заминки все же призналась я.

Он кивнул.

— Мерелин поняла, что подобная работа тебе чужда — глаз у нее наметанный. Но сказала, что ты справляешься чуть лучше, чем она ожидала.

Сердце замерло. Господин расспрашивал обо мне? Или миссис Уилсон сама завела разговор?

Уточнять я не решилась. Вместо этого пошутила:

— Полагаю, это “чуть лучше” в ее устах — практически комплимент.

— Правильно полагаешь, — посмеиваясь, подтвердил лорд.

Когда он смеялся, жемчужные глаза сверкали как-то… по-особенному. Возможно, мне это только кажется, но подобное я замечала уже не первый раз.

Я заставила себя отвести взгляд и сосредоточиться на деле.

— На обратной стороне карточки я могу написать оглавление. Но боюсь, что в случае с тысячестраничными томами полностью оно просто не влезет.

А таких массивных фолиантов в библиотеке Ламерейна было немало.

— Есть другой вариант?

— Есть. Тэги. Это такие… м-м-м… метки, которые помогают структурировать контент. — Я потерла нос. Что я вообще говорю? Какой контент? В попытке исправить положение добавила: — Ключевые слова и фразы.

— Ты сейчас сказала очень много слов, из которых мне понятна только половина.

Я невольно рассмеялась.

— Давайте остановимся на “основных темах”. Да, большая их часть прячется в оглавлении, но… не всегда. Например… — Я сделала паузу, чтобы полистать книгу. — Восьмая тема: “Основы стихийной магии”. Девятая тема: “Стихия огня”, десятая: “стихия воды и льда” и так далее. Полагаю, вам хорошо известно, что представляет собой этот вид магического искусства. Поэтому в карточке я могу не приводить оглавление полностью, а написать в качестве одной из главных тем книги “стихийную магию”. Если вам захочется обратиться к этой теме, детали вы все равно будете черпать из книги.

— Теперь понимаю. Что ж, это хороший вариант.

— У него есть лишь один минус. Я знаю немного о стихийной магии, о драконах и… — Я еще раз пролистала книгу, чтобы узнать, о чем там шла речь. — Скажем, о фамильярах или оборотничестве. Но многие другие темы для меня — темный лес.

— Темный лес? — улыбнулся лорд, усаживаясь в кресло напротив.

— Нечто совершенно неизведанное, — объяснила я. — И потому я не знаю, какие именно ставить метки, когда речь идет о чем-то мне незнакомом. Это значит, какое-то время мне придется озвучивать содержащиеся в книгах темы, чтобы вместо частного в карточке отобразить общее. Или, может быть, выяснить, что какая-то из тем интересует вас больше других.

Я осеклась, когда тонкие пальцы лорда внезапно стиснули подлокотник. Казалось, где-то внутри него натянулась струна, составляющая всю его сущность.

Ему настолько невыносима мысль о том, что какое-то время мне придется находиться вместе с ним в библиотеке?

— Я постараюсь сильно вас не отвлекать, милорд, — пробормотала я. — Вы можете дать мне какую-нибудь энциклопедию, чтобы я смогла разобраться в незнакомых понятиях. Или заранее дать мне список тем…

— Да, конечно, — неожиданно резко сказал он.

Я замолчала. Уже в третий раз принялась терзать страницы одной и той же книги — теперь, чтобы скрыть растерянность. Лорд поднялся и подошел к окну. На Ламерейн к этому времени уже опустилась ночь. Платиновые волосы в свете луны приобрели тонкий серебристый отлив.

— В любом случае, писать, кажется, придется много? — смягчившимся голосом поинтересовался он.

— Ничего страшного, я люблю подобного рода работу. Я была координатором проектов. Моя клавиатура иногда начинала искрить от перегрузки.

Обернувшись, он чуть приподнял бровь.

— Клавиатура?

Я моргнула, осознав свою оговорку. Правда, немного поздно.

— Так звали мою… — пауза, глубокий вдох, — кошку.

Он прищурился, и я не смогла сдержать нервный смешок.

— Это слово вообще что-то значит?

— Нет. Абсолютно ничего. Просто рандом… случайный набор букв.

Хмыкнув, лорд покачал головой.

Немного потренировавшись на листе бумаги, я вернулась к карточке. Осторожно вывела:

Название: Тайны магических потоков в искусстве чародейства

Автор: Роман Фьюрин

Год: 432 ЛЦЭ

Писать стальным пером и чернилами оказалось весьма непривычно. И все же этому тонкому искусству Арабелла была научена. Только ее я могла благодарить за то, что запятнала себя (и в прямом, и в переносном смысле) не так сильно, как могла бы.

Лорд Сайлас подошел к моему столу и склонился над карточкой. Волосы упали вперед, накрыв собой часть маски. Я с трудом подавила вспыхнувшее желание отвести прядь от его потрясающих глаз. Стиснула край стола, будто пытаясь удержать себя от этого шага.

— Неплохо, — одобрительно сказал он.

Я выдавила благодарную улыбку. Во всяком случае, она подразумевалась таковой. Лорд отошел и снова опустился в кресло. Дышать стало чуть легче.

Пока чернила высыхали, я бегло изучила книгу, ориентируясь по оглавлению. Текст неожиданно увлек меня. Мне, любительнице художественных книг, не слишком нравился сухой академический слог. Однако было что-то завораживающее в представлении магии автором не как чуда, а как сложной системы законов и правил.

14. Прикосновение

Было уже далеко за полночь, а я успела сделать лишь несколько карточек. И горела желанием сделать еще.

— Тебе пора отдохнуть, — мягко сказал лорд Сайлас.

Это не было приказом — скорее настойчивым напоминанием. Внимательный взгляд скользнул по моему лицу. Ненадолго задержался на уголке губ, потом опустился на мои руки, измазанные чернилами.

— Еще немного, — заверила я, опуская глаза и с головой уходя в очередную невероятно увлекательную книгу. — Вы можете идти, милорд.

— Разрешаешь? — усмехнулся он.

Я сейчас слишком горела своим делом, чтобы смутиться.

— Я хотела сказать, что на ближайшее время ваше присутствие не обязательно. Я разработала определенную систему, которой смогу придерживаться и в дальнейшем.

— А именно?

— Я отобрала четыре книги по чародейским техникам. Так как эта тема мне уже знакома и более-менее понятна, я могу составить карточки по тому же принципу, по которым составляла предыдущие. Но если вдруг моя система даст сбой, карточки всегда можно переписать… или вписать в них необходимую информацию, которую я упустила.

Я улыбнулась, с усилием отрывая взгляд от книги.

— Так что завтра вам предстоит проверить первое домашнее задание вашей ученицы.

— Ты же помнишь, что тебе тоже необходим сон?

— Помню. Однако я хорошо знаю себя. Когда я так взбудоражена, пытаться уснуть попросту бесполезно.

— Мне это знакомо. Не буду спорить, приятно наблюдать прекрасную молодую леди столь увлеченной, но уже поздно. Я иду спать. И тебе рекомендую.

— Скоро пойду, милорд, — опустив глаза, заверила я.

Ему правда нравится за мной наблюдать или это лишь фигура речи? Я медленно, протяжно выдохнула и так же медленно вдохнула, успокаивая сбившееся дыхание. Я не о том думаю. Совсем не о том.

Поднявшись, лорд Сайлас задержался на миг, будто хотел что-то сказать. Однако ограничился лишь кивком и удалился, оставив за собой еле уловимый аромат старых книг и… солоноватый запах моря.

Я осталась одна в библиотеке. Тишина, царящая здесь, была абсолютной. Мне бы радоваться, ведь теперь ничто не отвлекало меня от дела. Но, если быть до конца честной с самой собой, мне недоставало бархатного, вкрадчивого голоса милорда. И разговоров с ним.

Я потрясла головой, словно это могло изгнать из нее посторонние мысли. Открыла одну из лежащих передо мной книг и погрузилась в чтение.

Вскоре на карточку легли первые ключевые фразы: “формирование магического контура”, “концентрация энергии”, “направленный выброс силы” и “работа с рунами”. Так как книга была полностью посвящена чародейским техникам, требовалось расписать о них подробнее. На тот случай, если лорд Сайлас решит освятить эту тему в своей книге.

Я зажмурилась от предвкушения и удовольствия, представляя, как он будет ориентироваться в своей огромной библиотеке по моим записям. Впрочем, до этого момента еще далеко. А если я постоянно буду отвлекаться на мысли о моем нанимателе и господине, тот он вообще может не настать!

К счастью, зацикливаться на чем-то постороннем и витать в своих мыслях я могла с тем же успехом, что и сосредотачиваться на важной задаче.

Когда я оторвала взгляд от очередной карточки, сквозь окна уже лился густой синий свет — тот, что появляется за пару часов до рассвета. Комната дышала тишиной. Чернила слегка блестели, подсыхая.

Я заполняла карточку за карточкой: аккуратный почерк, список ключевых тем. Зачастую они повторялись. Так, “концентрация энергии”, “создание энергетических потоков”, “использование стихийных сил” и “плетение заклинаний” повторялись бесчисленное множество раз.

Я чувствовала азарт, какой, наверное, чувствует шахтер, нашедший первую россыпь золота.

Когда я подняла голову в очередной раз, за окном запылал первый розовый отблеск. Я ахнула и потянулась. Плечи хрустнули от долгой неподвижности. Хотела было встать, но в этот момент дверь библиотеки открылась.

На пороге стоял лорд Сайлас. Из-за маски трудно сказать, выглядел ли он выспавшимся и отдохнувшим. Однако его жемчужные глаза были сощурены в явном неодобрении.

— Ты так и не ушла.

— Не успела, — улыбнулась я.

Он подошел ближе с мягкой, текучей грацией. Остановился перед столом, разглядывая ровные ряды разложенных карточек. Взял одну из них.

— Впечатляет.

Я польщено зарделась, хотя в груди уже начало покалывать от усталости. Взяла первую карточку и на ее примере объяснила, как находить нужную книгу среди многочисленных стеллажей библиотеки, как подбирать книги по связанной тематике. Лорд Сайлас внимательно слушал.

— Это и впрямь может изменить мой подход к работе, — заметил он.

Я порывисто поднялась, чтобы предложить систематизацию книг уже на самих полках, но мир вдруг пошатнулся. Перед глазами поплыло, и ноги подогнулись.

Я бы точно упала, смахнув чернильницу со стола, если бы не руки лорда, удержавшие меня. От неожиданности я оперлась ладонью о его грудь. Сейчас на нем не было черного с серебром камзола. Ткань белой рубашки была мягкой, почти шелковой.

Теплые и сильные пальцы мягко сжимали мои плечи. Голова кружилась так, что я едва стояла на ногах.

— Ты не ела и не спала всю ночь. Это опасно и безрассудно, — тихо сказал лорд Сайлас.

Я же не могла сказать и слова. Он был так близко…

— Простите, — наконец выдохнула я. — Увлеклась.

Он молча смотрел еще мгновение. Потом отступил и убрал руки с моих плеч. Как будто столь невинное прикосновение — к ткани, а не обнаженной коже — само по себе было слишком личным.

— Я сам порой забываюсь. Все вокруг исчезает, когда я чем-то страстно увлечен. — Лорд Сайлас сжал пальцы и отвел взгляд. — Отправляйся спать, Арабелла. Это приказ.

— Да, милорд.

***

Что ж, приказа я ослушалась — на сон времени просто не осталось.

Вместо этого плеснула в лицо холодной воды в маленькой умывальной комнате крыла прислуги. На стене висело крошечное зеркало в облупленной бронзовой раме. Мое отражение — взъерошенные волосы, тени под глазами, бледная кожа — смотрело на меня с немым укором. Веки налились тяжестью, но если двигаться, то, может, я не засну на ходу.

15. Библиограф замка Ламерейн

— Что за шум? — раздался спокойный голос лорда Сайласа.

Он стоял в дверях в той же белой рубашке с зашнурованным до самого горла воротом. Платиновые волосы были влажными после умывания и чуть завивались у ушей.

— Новая служанка не справляется со своими обязанностями, — процедила миссис Уилсон. — Она совершенно нерасторопна.

Я опустила глаза, чувствуя, как пылают щеки, а унижение сковывает грудь.

— Арабелла, ты сегодня спала?

— Нет, милорд, — прошептала я, осторожно поднимая взгляд. — Не успела.

Он покачал головой.

— Я полагал, что после ночной работы в библиотеке ты проспишь весь день. Я ведь дал тебе свое разрешение.

В его голосе не было упрека, лишь мягкое участие, заставившее миссис Уилсон вскинуть брови, а Кэри — обиженно округлить глаза.

Я молчала. Воспользоваться подобной привилегией, да еще и не поставив в известность миссис Уилсон, — все равно что стать любимчиком у учителя. Таких выскочек никто не любит.

Мой круг общения сейчас составляла лишь прислуга замка Ламерейн. Я не хотела портить с ними отношение. Не хотела лишать себя возможности завести подруг в новом мире.

Чтобы не чувствовать себя такой одинокой.

Но все это сказать лорду я не могла. У него предостаточно собственных проблем, чтобы еще и взваливать на него мои. И чем бы все это ни закончилось…

Я справлюсь.

— Однако я впечатлен тем, что ты не стала пользоваться положением и все же вышла на смену. — Лорд Сайлас обернулся к экономке. — Мерелин, раз ты уволила Арабеллу…

— Милорд, я…

— …Значит, теперь она свободна. — Он перевел взгляд на меня. — Арабелла, теперь ты работаешь на меня.

Я приоткрыла рот, окончательно растерявшись. И все же нашла в себе силы поблагодарить лорда.

— Твое первое задание — хорошенько выспаться. Утром жду тебя в библиотеке.

В глазах миссис Уилсон застыло явное неодобрение. О нем говорили и ее плотно сжатые губы. Кэри и вовсе выглядела как кошка, у которой отобрали миску с едой.

Я направилась прочь, остро ощущая, как в спину впиваются чужие взгляды. Тихий триумф разливался внутри, пока я шла по коридорам замка. Но как только моя голова коснулась подушки, ни для чувств, ни для мыслей места не осталось.

Я провалилась в глубокий сон.

***

Первое, что я ощутила, проснувшись ранним утром — легкое волнение и… предвкушение. Сегодня мой первый рабочий день в новой роли.

Я умылась и расчесала волосы. Заплетать их не стала — я не девица на выданье, не замужняя дама, но уже не служанка. Так что я позволила им блестящими каштановыми волнами спадать на спину.

А вот к выбору наряда я подошла очень серьезно. Теперь мне не нужно носить невзрачное платье с передником. Теперь я могла позволить себе облачиться в наряд, достойный моего нового статуса.

Я перебирала платья, ни одно из которых мне так и не довелось надеть. Наконец мой взгляд остановился на изящном платье из легкого шелка нежно-зеленого цвета. Оно прекрасно оттеняло мою светлую кожу и каштановые волосы. Светло-зеленые глаза, казалось, засияли еще ярче.

Это не просто красивая одежда. Это символ моего нового положения и того, что обещание, данное самой себе, однажды сбудется. Я медленно, но неумолимо двигалась к своей цели, и каждый шаг приближал меня к ней.

Я заставлю бывшего жениха и изменщика увидеть, кого он потерял. Заставлю лорда Харроу понять, что он напрасно отверг меня. Заставлю пожалеть о своем решении, когда он увидит, как высоко я поднялась.

Дело за малым — стать значимой фигурой в обществе и завоевать всеобщее уважение и признание. Будучи заклейменной изгнанницей, добиться этого будет непросто. Но трудности меня не пугали.

Держа подбородок горделиво поднятым, а осанку — прямой, я направилась в библиотеку.

Лорд Сайлас уже был там. Когда он увидел меня в новом платье, его глаза на мгновение расширились. В их перламутровой глубине заискрились теплые искорки. Одобрение? Восхищение? Желание любоваться мной?

Признаться, меня устроил бы любой вариант.

Взгляд лорда был неторопливым и изучающим, словно он пытался запечатлеть в памяти каждую деталь моего нового облика. От него я словно таяла внутри.

— Ты выглядишь иначе, — наконец произнес он, не сводя с меня глаз. — Платье изумительно подчеркивает твою естественную красоту.

— Спасибо, милорд. — Я сделала легкий книксен.

Мне кажется, или в библиотеке сегодня слишком жарко?

Лорд чуть склонил голову набок, не покидая излюбленного кресла.

— Раз уж ты отныне не просто служанка, а официальный... — он замолчал, подбирая слово, — библиограф замка Ламерейн, то позволь приветствовать тебя в новой должности. И... — его губы дрогнули, — выразить надежду, что ты не проклянешь ее в течение недели.

Я улыбнулась, глядя на кипу книг, дожидающихся своей очереди. Решила продолжить с того, на чем остановилась — создания карточек на тему “Чародейские техники”.

В процессе я украдкой поглядывала на лорда Сайласа. Как и я, он с головой уходил в работу. Мы даже действовали по схожему принципу — он читал книгу, делал многочисленные записи в тетради, и обращался к следующему источнику.

И все это — в молчании, нарушаемом лишь редкими шагами, скрипом пера и шелестом страниц. Возможно, прозвучит наивно, но это было очень уютное молчание.

Когда часы пробили полночь, лорд Сайлас поднялся.

— Не стоит ли тебе последовать моему примеру и отправиться спать? — вкрадчиво обратился он ко мне.

— Еще чуть-чуть, — взмолилась я.

Лорд тихо рассмеялся.

— Я как будто прошу ребенка вылезти из теплого моря. Хорошо, побуду в меру строгим, но понимающим родителем. Еще пара часов — и отправляйся спать. А если задержишься допоздна, завтра можешь поспать чуть подольше.

— Вы очень любезны, — широко улыбнулась я. — И очень… м-м-м… понимающи.

Вот только считать лорда Сайласа своим родителем или кем-то вроде того мне не хотелось даже в шутку. Во-первых, у меня сохранились не самые приятные воспоминания о прежнем опекуне — маркизе де Лансер.

16. Тень среди страниц

Мой рабочий день теперь начинался чуть позже обычного и заканчивался уже далеко за полночь — несмотря на все увещевания лорда. Но я не чувствовала ни усталости, ни сомнений в своих действиях.

В том крохотном мирке, который теперь меня окружал, все имело свое место, свою цель и четкую, понятную структуру. У каждой прочитанной книги был набор тем, направление и даже предназначение. Не говоря уже о том, что каждая книга в библиотеке замка Ламерейн была невероятно увлекательна.

Потому что речь в ней шла о волшебстве.

Я заполняла карточки уже не только для томов о чародейских техниках, но и для разделов вроде общей прикладной магии, теории проклятий или даже истории магических школ — от Пепельных островов до Академии в Тар Лессаре.

Лорд Сайлас был прекрасным и терпеливым учителем. Благодаря ему я теперь чуть больше понимала стихийные чары, возможности магических амулетов и родовых оберегов и многое, многое другое.

Поначалу я делала все возможное, чтобы как можно меньше отрывать его от дел и как можно реже обращаться за помощью. Однако с течением времени поняла, что лорду Сайласу… нравится меня обучать. Объяснять, чем реликвии отличаются от рукотворных артефактов, драконья кровь — от магической, а стихийные драконы — от самоцветных.

Я ловила и впитывала каждое его слово. Большая часть этих пояснений в моей работе — то есть в карточках — даже не была отражена. Однако это не останавливало лорда Сайласа от очередной увлекательной лекции о древних ритуалах жертвоприношения или магии крови.

Или о чем-нибудь, чуть менее мрачном.

Стопки новых карточек росли, а на отдельных листках я рисовала схемы для будущей реорганизации книжных полок. Той, что поддержит систему “порядка, рожденного в хаосе”.

И все же меня не покидало ощущение, что я воюю с морем, пытаясь вычерпать его чайной ложкой. Библиотека замка Ламерейн оказалась бездонной. Да, я потихоньку начинала разбираться во все более сложных темах — демонология, астральная магия, эфирная магия и артефакторика… Но все равно порой чувствовала, что теряю под ногами опору.

Что, если задача оказалась слишком масштабной? А мои амбиции не позволяли признать, что мне одной она не по зубам?

Однако самым тревожащим было не это. Библиотека… изменилась. Своды по-прежнему уходили ввысь, в полумрак, стеллажи громоздились друг за другом, будто очень странная армия деревянных големов.

Сама атмосфера в библиотеке изменилась. Стала напряженнее, будто перед грозой или бурей.

Временами я была убеждена, что за мной кто-то — или что-то следит. Иногда боковым зрением я ловила мелькнувшую тень, едва различимую, как сон поутру. Она таилась между полками, на границе света и тьмы. И исчезала, стоило повернуть голову.

Я не могла сказать наверняка, что надо мной нависла смертельная угроза. Но и отмахнуться от подозрений и жить как ни в чем не бывало не получалось.

В один из дней я пришла в библиотеку и не обнаружила в ней лорда. В первое мгновение ощутила укол сожаления, а во второе поняла, что это мой шанс. Я не могла говорить о тени там, где, как я подозревала, она обитает. Рисковала спугнуть ее, не узнав всей правды.

Что может быть хуже для столь любознательной особы, как я?

Я покинула замок Ламерейн впервые за прошедшие пару недель. Преодолев крутой спуск, направилась к морскому берегу. Солнце сияло высоко над горизонтом, воздух был солоноватым и влажным.

Лорда Сайласа я увидела еще издалека. Стройный силуэт в длинном плаще в цвет маски. Волосы, сияющие в солнечных лучах, как расплавленное серебро.

Глубоко погруженный в собственные мысли, он заметил меня лишь когда нас разделяло всего несколько шагов. Я с опаской искала в его глазах раздражение, но так и не уловила его. Лорд сдержанно кивнул.

— Тебе что-то нужно? — мягко спросил он.

Я подошла ближе, борясь с глупой нервозностью, которую никак не могла объяснить. Разве что тем, что сейчас нас не окружали привычные библиотечные стены, но мы все еще оставались наедине.

— Да, — выдохнула я, глядя на прибой, а не на него. — Хотела поговорить с вами о библиотеке.

— Что-то случилось? Проблемы с составлением каталога?

— Нет. Не совсем. Это может прозвучать странно, но… мне кажется, что в тенях библиотеки обитает… что-то.

Лорд ответил не сразу. В прорези маски меж бровей обозначилась озадаченная складка. Ветер рванул подол его плаща. И только когда тишина между нами стала почти гнетущей, он спросил:

— Что именно?

— Тень, — прошептала я. — Очень странная тень. Живая. Она двигается и… наблюдает за мной.

Глаза лорда Сайласа сузились, взгляд стал острым. Но он не был направлен на меня. Смотрел сквозь, будто видел нечто за пределами времени и пространства.

— Я и сам чувствовал нечто неладное, но не был уверен. И не хотел тревожить тебя понапрасну. Не волнуйся, я с этим разберусь.

Я кивнула, ощущая неподдельное облегчение. Вряд ли это можно считать полноценной заботой именно обо мне, ведь замок был его домом, а библиотека — местом, где он проводил б`ольшую часть дня… Но мне все равно было приятно, что лорд прислушался к моим словам и ни на миг не усомнился в них.

Приятно, что рядом был тот, кто мог меня защитить.

— Спасибо, милорд. Я оставлю вас…

— Или ты можешь ко мне присоединиться, — своим бархатным голосом сказал он. — Немного отдохнуть и какое-то время позволить себе не думать о каталогах и книгах. И, уж тем более, о странных тенях.

— С удовольствием, — выдохнула я.

Мы медленно направились вдоль берега.

Морские волны с легким пенным налетом на гребнях окатывали ноги редких рыбаков. Ловцы жемчуга выныривали из моря, держа в руках драгоценную добычу — фигурные шкатулки с перламутровыми жемчужинами, созданные самой природой.

Я шла, размышляя о том, как умиротворяюще и правильно находиться рядом с лордом именно здесь, среди соленого ветра и шелеста волн. Позволила себе немного замедлиться и вдохнуть глубже. Вся прошлая жизнь и даже моя новая жизнь в замке остались где-то позади.

17. Голос моря

Вот уже несколько минут мы наслаждались неспешной прогулкой по побережью.

Волны перекатывались неподалеку, пенясь белыми кружевами. Я больше не убегала от них — сжалившись над подолом моего платья, лорд Сайлас увел меня чуть дальше от линии, где соединялись море и песок.

Мы молчали, позволяя ветру и редким взглядам друг на друга говорить за нас. Но, разумеется, в такой близости от моря я не могла не вспомнить когда-то произнесенные слова.

— Милорд… Тогда, в мой первый день в Ламерейне, вы сказали, что море назвало вам мое имя.

Он замедлил шаг. Его взгляд, прежде направленный или вперед, в пространство, или на морскую синь, теперь скользнул по моему лицу. И отчего-то замер на губах.

— Да. Я чувствую с морем особую связь. Ее непросто объяснить… Как, должно быть, близнецам непросто объяснить почти мистические узы, связывающие их. — Лорд улыбнулся своим мыслям. — Наверное, пример не слишком корректный. Море в тысячи раз древнее меня и обладает куда большей силой, властью и величием. Оно впитывает в себя чужие голоса и чужие истории. Иногда я ощущаю их так ясно, как будто они написаны на пергаменте. На свитке, что оказался развернут передо мной.

Я закусила губу, убеждая саму себя не краснеть.

— Что… что еще вы узнали обо мне?

Он отвел взгляд, глядя туда, где солнечные лучи разбивались на сверкающие осколки. Медленно покачал головой.

— Я и не пытался узнать больше. Мог бы. Отчаянно хотел. Но не стал. Я уважаю чужие тайны. Предпочитаю узнавать того, кто мне интересен, не через шепот волн… а из его собственных уст. Постепенно, никуда не торопясь, открывая в ответ свою душу.

От этих слов что-то дрогнуло во мне. Взорвалось, порождая целую бурю эмоций. Я прижала ладонь к солнечному сплетению. Мне вдруг стало жарко от пронизывающего морского ветра. Опустив взгляд, смотрела на песок под ногами, как будто никогда не видела ничего интереснее. Пыталась сделать вдох, не задохнувшись от собственных чувств.

Я ему… интересна?

Но не об этом мне нужно думать. Что, если лорд Сайлас начнет расспрашивать меня о прошлом Арабеллы? О прошлом, которое чем дальше, тем больше забывается, замещается моими собственными воспоминаниями?

Я поспешно сменила тему. Точнее, не стала развивать ту, которую мне безумно хотелось развить.

— Ваша связь с морем… Она возникла из-за того, что вы — жемчужный дракон?

— Верно.

В его тихом голосе слышалась гордость. Но плечи под черным плащом чуть опустились, будто лорд Сайлас внезапно почувствовал тяжесть моих слов.

— Близость моей души с морем — не метафора. Это часть моего естества. Я чувствую его пульс. Его дыхание. Его гнев. Его ласку. Море — не просто соленая вода. Это древняя память, великая сила стихии и особая магия.

— Как, должно быть, здорово — быть жемчужным драконом, — зажмурилась я.

Пусть я не знала, какими именно способностями обладает лорд Сайлас, но я столько читала о магии и так многого еще даже не знала о ней! Каково это — владеть ею? Видеть окружающий мир иначе, глубже, чем остальные? Понимать язык ветра, воды и теней? Быть способным влиять на саму ткань мироздания, перестраивая ее под себя?

— Это очень одиноко, — сдавленно сказал лорд.

Его слова и то, каким тоном они были сказаны, вдребезги разбил радужные образы, нарисованные моим воображением.

— Почему?

Я прикрыла глаза. Снова вспомнилось то, что Арабелла де Лансер при всей ее эрудированности ничего не знала о жемчужных драконах. К тому времени лорд Сайлас наверняка стал отшельником. Но почему она не слышала о других драконорожденных его рода?

Потому что их не было.

— Вы один такой, да? — прошептала я.

— Теперь — да, — спокойно сказал он.

Однако это спокойствие было обманчивым. Хрупким, как тонкий лед над бездной.

— Мне так жаль… — Мысль об ужасной участи лорда отзывалась внутри болью столь же острой, как иглы морских ежей. — Это… это должно быть невыносимо.

Он не ответил. Снова смотрел вдаль, не на меня.

Я хотела отвлечь лорда от темного омута мыслей, в котором сама же его чуть не утопила. В голове родилась безрассудная идея, полная почти детского восторга. Слишком смелая, чтобы ее озвучивать, но…

В последнее время я не была в ладах с самой собой. Потому все же выпалила:

— Я хотела бы увидеть вас в драконьем обличье. Хотела бы знать, как выглядит жемчужный дракон.

Лорд Сайлас остановился так резко, словно налетел на невидимую стену. Перламутровые глаза потемнели, будто желая создавать меньший контраст с маской.

— Возможно, однажды, — медленно сказал он. — Но не сейчас.

Почему в его словах звучала такая тоска?

— Простите… я, должно быть, что-то не то сказала… Со мной это часто бывает.

Пожалуй, чаще, чем мне хотелось бы.

— Нет, — резко прервал лорд. — Дело не в тебе. Ты не сделала ничего дурного.

Но его голос стал холоднее. Сам он — отрешеннее. Время для откровений прошло.

— Вернемся в замок. Дела не ждут.

— Конечно, милорд, — покорно сказала я.

Он пошел вперед, не оборачиваясь.

Я смотрела ему вслед, пока внутри что-то леденело и застывало. Умиротворение, окутавшее нас, дало трещину. Я не знала, что именно сделала не так и какую невидимую грань перешла. Но внезапно, всего за пару мгновений, между нами выросла стена.

Я обняла себя руками за плечи, будто это могло защитить от ветра и холода внутри, и направилась в замок. Море снова шептало что-то, но теперь уже будто в упрек.

18. Гость из темноты

С тех пор как лорд Сайлас назвал меня “официальным библиографом замка Ламерейн”, моя жизнь изменилась.

Конечно, не столь ошеломляюще и резко, как в момент, когда я впервые очутилась в чужом мире. И все же ощутимо. Будто доселе невидимая преграда между мной и остальными начала просвечивать и… расти.

На внезапное изменение моего статуса служанки, в которых я некогда искала подруг, отреагировали по-разному.

Брина стала еще более словоохотливой — моя новая должность только усилила ее интерес. Она с радостью болтала со мной, особенно за чашечкой травяного чая, который мы иногда пили вместе, когда мне удавалось вырваться из библиотеки, а ей — получить недолгую передышку от дел. И пристального внимания миссис Уилсон.

— Библиограф, — шептала она с придыханием, будто это был титул, сравнимый с герцогским. — Звучит солидно. С таким рвением, Арабелла, в следующий раз ты станешь… кем там? Советницей? — Она хихикнула и подмигнула. — Или, чего доброго, хозяйкой замка?

На подобные замечания я обычно закатывала глаза или отшучивалась. Еще чаще — переводила тему на более… безопасную.

Неста мой скромный подъем по социальной лестнице восприняла спокойно. Со мной держалась с чуть равнодушной вежливостью, которая отличает человека, предпочитающего держаться в стороне от сплетен. Обращалась ко мне все так же — по имени и, конечно, на “ты”. Иногда справлялась о настроении и самочувствии лорда, если подолгу его не видела. Однако теперь, когда я проходила по коридору, Неста всегда чуть наклоняла голову. Почти незаметный жест, но он грел мне сердце.

Кэри же… О, Кэри. Ее взгляды были остры, как осколки зеркала, которое я однажды разбила, ужаснувшись клейму на лице. Она не могла простить мне того, что я первой заговорила с лордом. Того, что он прислушивался к моим словам и советам. И особенно того, что меня назначили на должность, которая позволяла быть ближе к нему.

Иногда мне казалось, что в ее глазах я видела не злость, а отчаяние. И это пугало даже больше.

Что до миссис Уилсон… Всегда сдержанная со служанками в ее подчинении, со мной она стала откровенно отчужденной. В ее взгляде сквозила подозрительность. Казалось, каждую мою реплику она мысленно раскладывала по полочкам и выискивала в ней скрытый смысл. Или и вовсе коварный умысел.

Что ж… С учетом моего положения и клейма на лбу все могло быть куда хуже.

Как бы то ни было, после назначения я перестала есть в общей кухне. Отчасти из-за взглядов других служанок, с которыми дружила Кэри. И, кажется, активно настраивала их против меня. Неста и Брина в ее круг общения больше не входили.

Лорд Сайлас настоял, чтобы мне приносили еду в кабинет при библиотеке — маленькое помещение с письменным столом и креслом, где я могла перекусить, не отвлекаясь от работы. Вкус блюд остался прежним, но ела я почти без удовольствия. Лишь для того, чтобы насытить организм. Возможно, виной тому одиночество.

Кроме того, миссис Уилсон по настоянию лорда перевела меня в более просторную комнату — с большим окном, в которое по утрам врывался солнечный свет, и старым туалетным столиком. Но ее плотно сжатые губы в момент, когда она вручала мне ключ, явственно говорили: она этого не одобряет.

Со временем работа не становилась легче — наоборот, лишь набирала обороты. Каждая книга в библиотеке требовала внимания, тщательного изучения, точности в формулировке. Но вместе с тем я знала, что мой труд — не просто бесцельная рутина и утомительная бумажная бюрократия. Он важен для лорда Сайласа. И для меня.

Однажды ночью, когда я работала с книгами по темной магии и проклятиям, чья терминология порой вызывала дрожь в спине, дверь библиотеки открылась.

Я подняла голову, ожидая увидеть лорда Сайласа с очередной книгой под мышкой, но в руках у него оказалось незнакомое мне устройство. Он прижал палец ко рту, призывая меня к молчанию. Я удивленно вскинула брови и отложила перо.

Лорд установил прибор на один из рабочих столов. Диковинное устройство напоминал одновременно хрустальный фонарь и астролябию с тонкими серебряными кольцами, которые медленно вращались внутри стеклянной сферы. Слегка наклонившись к нему, лорд шепнул что-то. Слишком тихо, чтобы я разобрала.

А в следующее мгновение все пространство озарилось ослепительным, пульсирующим светом.

Я вскрикнула, заслонив глаза рукой. Одновременно с этим послышался высокий визг. Да такой, от которого по коже побежали мурашки.

Зрение возвращалось медленно — какое-то время перед глазами плясали яркие пятна. Я смахнула выступившие на глаза слезы. И замерла, не в силах отвести взгляд от угла библиотеки.

Там, где обычно царила глубокая тень, теперь клубилось нечто… неправильное. Черное облако с очертаниями, в котором угадывались уши, хвост и лапы.

Это… Подождите, это что, кот?

Если и так, то определенно имеющий под собой магическую природу. Огромный, мрачный, черный как сама ночь. Его глаза сверкали странным призрачным сиянием, а шкура клубилась, словно не желая сохранять устойчивую форму.

Сотканный из теней, он дрожал от яркого света, будто пламя, пойманное в стеклянный сосуд.

— Варварские чары, — недовольно буркнул он хрипловатым голосом. — Кто так обращается с гостями?

— Гости обычно не шныряют по углам, — заметил лорд Сайлас, сложив руки на груди.

— Как будто ты никогда ни от кого не прятался, дракончик, — фыркнул теневой кот.

Я застыла, в самом прямом смысле приоткрыв рот. Он правда недвусмысленно намекал на маску на лице лорда? Ту, которую по негласному правилу, никто усиленно не замечал? И, уж конечно, не говорил о ней?

Демон с ней, с маской. Кот и впрямь назвал грациозного и уважаемого лорда с древней кровью… дракончиком?!

Кажется, дар речи потеряла не только я. Лорд Сайлас какое-то время оторопело смотрел на огромного теневого кота, а затем… расхохотался.

— Что ж, твоя правда… Добро пожаловать в замок Ламерейн.

Лорд эффектно щелкнул пальцами, и магическая лампа погасла, погружая библиотеку в привычный полумрак. Если, конечно, не считать ярко освященных рабочих столов.

19. Секрет лорда Сайласа

Удивительно, как быстро я примирилась с мыслью, что теперь в нашем замке обитает огромный говорящий кот, сотканный из теней.

Возможно, все потому, что куда большим откровением в свое время для меня стало существование в этом мире драконов, способных обращаться людьми. Так что появление Профессора Мрака удивило, но не ошеломило меня и не выбило из колеи.

Единственное, чего я так и не смогла понять — что вообще привело его в замок. Разумеется, в первый день нашего знакомства я задала ему именно этот вопрос. А получила весьма размытый ответ:

— Я — кот и хожу, где хочу. А ваш замок полон теней и сокрытых истин. Для таких, как я, здесь вполне неплохо.

— Для таких, как ты?

— Теневых котов, — фыркнул Профессор Мрак.

Всем своим видом он показывал, что устал от моих глупых допросов.

— Это не ответ, — упрямилась я.

— Другого у тебя не будет, дорогуша, — отрезал он.

— Он просто очаровашка, правда? — хмыкнул лорд Сайлас, не отрывая взгляда от книги.

Кто-кто, а он присутствие диковинного питомца воспринимал как нечто собой разумеющееся.

Честно говоря, из-за манеры речи Профессора Мрака я решила, что не понравилась ему. Или, что вероятнее, ему просто не нравятся люди. Однако когда я покинула библиотеку, чтобы набрать воды в кувшин (просить служанок о таком я не могла до сих пор), теневой кот увязался за мной.

Первой его увидела Брина. Вскрикнула и выронила тарелку, которую вытирала насухо. Та разбилась, и я не сомневалась, что миссис Уилсон уже несется на всех порах сюда.

Брину можно понять. Рядом со мной горделиво вышагивал черный, как непроглядная безлунная ночь, кот величиной с пантеру. Он был как дым и чернила. А в его глазах сверкало что-то недоброе и лукавое одновременно.

Как я и ожидала, вскоре рядом с нами выросла миссис Уилсон. Я так и видела в ее взгляде неистовое желание хорошенько отчитать Брину за разбитую тарелку. Но так было до тех пор, пока экономка не увидела Профессора Мрака.

— Это что еще за отродье?

И тут хоть и насмешливый и грубоватый, но достаточно спокойный кот показал свои коготки. И… не только.

Он пригнулся к земле и зашипел, обнажая пасть, полную клыков. Когти высунулись из подушечек лап. И пусть они были такими же дымчатыми, как все его остальное тело, мне почему-то подумалось, что они способны причинить нешуточную боль.

Не резать, но оставлять болезненные следы.

Миссис Уилсон с испуганным вскриком отшатнулась. Побледнела так, что сравнялась цветом со стеной.

— Эт-то т-ты его пр-ривела?! — спросила она, тыча в мою сторону дрожащим пальцем.

— Профессор Мрак — гость самого лорда Ламерейна, — с достоинством сказала я.

Подумала, что понятие “питомец” он не одобрит.

Бормоча что-то себе под нос, миссис Уилсон стремительно развернулась и унеслась прочь. Возможно, решила потребовать ответа от самого лорда. И узнать, что за демонщина здесь происходит.

Мы с Бриной остались рядом с успокоившимся Профессором Мраком. Вскоре к нам присоединились и другие служанки, взявшие теневого кота в кольцо. Я воспользовалась этим, чтобы отвести Брину в сторону.

Все дни, прошедшие с нашего разговора с лордом Сайласом у моря, мысли о том, что он сказал тогда, не отпускали меня. Как бы я от них не отмахивалась.

Потому я удостоверилась, что нас никто не слышит, и приглушенным тоном произнесла:

— Брина, знаю, вопрос прозвучит странно и, возможно, немного неуместно…

Она со смешком махнула рукой, будто говоря, что она думает о приличиях. И как охотно готова игнорировать их.

— Ты когда-нибудь видела лорда Сайласа в драконьем обличье? — закончила я.

Глаза Брины округлились.

— Нет, — так же тихо сказала она. — Никогда.

Я закусила губу, задумчиво глядя вдаль через закопченное окно кухни. Чем дальше, тем больше память Арабеллы блекла. Но она до сих хранила полустершееся воспоминание о лорде Харроу. Точнее, о его втором, животном обличье.

Это был прекрасный рубиновый дракон с чешуей, сверкающей десятками граней в солнечном свете. Ничего подобного в прежней жизни мне не доводилось видеть даже в фильмах. Он напоминал изумительную статуэтку из рубина, драгоценную подвеску, но увеличенную в сотни или тысячи раз.

Я тряхнула головой. Не хочу думать об этом предателе. Как бы он ни был красив… в обоих своих обличьях.

— Спасибо, — рассеянно сказала я.

— За что? — удивилась Брина.

— Отсутствие информации — тоже информация.

Она похлопала глазами.

— Ну… ладно. Пойду я, ага? Пока миссис Грымза… Я хотела сказать, пока миссис Уилсон не вспомнила о безвременно почившей тарелке.

Посмеиваясь, я подошла к служанкам, по-прежнему окружающим Профессора Мрака. К моему облегчению, там не было Кэри. Зато была Неста.

Ее я отвела в сторону следующей.

— Ты что-то хотела? — тихо спросила она.

Морщины вокруг ее губ выдавали не только возраст, но и усталость. Я почувствовала укол вины. Неста служит в замке чуть ли не два десятка лет, но именно меня, новенькую выскочку, освободили от тяжелой работы служанки. Мои руки больше не страдают от щелочи, колени не болят из-за мытья полов. Мне не приходится копаться в золе, вычищая камин, и почти постоянно находиться в изогнутом положении.

Я рада, что судьба благосклонна ко мне. Но почему именно мне она улыбнулась?

Несте я задала тот же вопрос, что и Брине.

— Нет, я никогда не видела господина в обличье дракона.

— Но это ведь… норма? — тщательно подбирая слова, спросила я. — То, что лорды с драконьей кровью обращаются ими?

Неста помедлила, прежде чем ответить.

— Обычно да. Но… прими мой совет, Арабелла. Не поднимай эту тему с господином. Не терзай ему душу.

Значит, мои подозрения не беспочвенны. С лордом Сайласом и впрямь что-то не так. Вот почему его настроение после моих неосторожных слов так сильно изменилось. Вот откуда в его голосе эта тоска. В отличие от других лордов древней крови он утратил связь со своей драконьей личиной.

20. Правда

Заронив в душу семена подозрений, успокоиться я уже, конечно, не могла.

Теперь в мою голову настойчиво стучалась другая мысль. Еще несколько дней назад, выбирая новую тему для каталога, я обратила внимание, как много в библиотеке книг, посвященным проклятиям.

Однако стоило заметить это, разговор с лордом Сайласом тут же перестал быть таким непринужденным. Я воочию видела, как вокруг него вырастает броня. Как невероятные перламутровые глаза тускнеют.

— Я — специалист по проклятиям, — вот что господин мне сказал.

Тогда этим ответом я удовлетворилась, но после расспросов Брины и Несты начала сомневаться, все ли лорд Сайлас мне рассказал.

Конечно, он не обязан открывать передо мной все свои тайны, но… Я должна докопаться до истины. Должна лучше узнать его. И пока он настолько закрыт, единственный способ сделать это — провести своеобразное… расследование.

Первым делом я расспросила миссис Уилсон (ничуть, к слову, не подобревшую ко мне), какие именно книги писал лорд Сайлас. Среди них действительно было немало книг о проклятиях, но кроме того он освящал множество других тем — от общей магии до более узких направлений и магических школ вроде ведьмовства, некромантии, школы иллюзий, зачарования и целительства.

Значит, называя себя специалистом по проклятиям, он явно лукавил. Но как узнать точнее, следуя совету Несты не терзать его душу?

Когда я в очередной раз натолкнулась на главу, посвященную фамильярам, в голове вспыхнула идея. Что, если новый обитатель замка Ламерейн может помочь мне в моих изысканиях?

Потому что, как ни крути, а работу никто не отменял. Она отнимала у меня практически все мое время. Я дождалась, когда в библиотеке останемся только мы с Профессором Мраком.

Деловито осведомилась:

— Ты ведь магическое создание, верно? Какими способностями ты обладаешь?

— Ну уж точно я не собираюсь тебе на потеху ловить мышей, — фыркнул он. — Даже магических.

Я закатила глаза. Иной раз его поведение выводило меня из себя, но порой я чувствовала некое облегчение. С этим странным котом я могла быть самой собой. И говорить все, что мне вздумается.

— Как будто ты способен поймать хоть одну. Да ты б`ольшую часть времени или спишь на книжках или шныряешь в своих тенях.

— Сплю на книжках! — оскорбленным тоном передразнил Профессор Мрак. Его теневая шерсть как будто вздыбилась. — Я впитываю отголоски жизненной силы тех, кто их касался! Жалкие крохи человеческого тепла!

Я оторопела.

— З-зачем?

— Да ты хоть представляешь, каково это — быть дымчатой пустотой?

— Нет, — тихо сказала я. — Прости, если обидела. Это… тяжело?

Профессор Мрак насупился. Сел на задние лапы прямо на столе и обернул вокруг них хвост, напоминающий черную ленту. Буркнул, снова передразнивая меня:

— Тяжело. Это как существовать и не существовать одновременно.

— Как кот Шредингера? — невольно рассмеялась я.

Осеклась, когда Профессор Мрак неодобрительно взглянул на меня.

— У тебя что, есть кто-то, кроме меня?

Хм. Я даже не сразу нашлась, что сказать. Кроме того, объяснять коту из мира магии концепцию научного мира было совершенно бессмысленно.

— Э, нет. И вообще в твоих словах, конечно, нет ничего смешного. Ты когда-то был живым, верно?

— Нет. Не совсем. Не знаю.

Я вздохнула. Не самый исчерпывающий ответ. Попробовала зайти с другой стороны.

— Ты впитываешь эти отголоски, чтобы… не знаю… почувствовать себя живым? Настоящим?

В глазах Профессора Мрака отразилась такая боль! Я поняла, что угодила прямо в цель. Однако он тут же взъерепенился:

— А я что, игрушечный?

— Нет. Конечно, нет, — успокаивающе сказала я. — Ты самый настоящий из всех известных мне теневых котов. И самый лучший.

Особенно если учесть, что Профессор Мрак был единственным.

Подвоха он не заметил. Расслабленно прикрыл глаза с горделивым выражением на морде. Вертя в пальцах перо, еще не коснувшееся чернил, я обдумывала его слова.

— А ты… видишь эти отголоски жизненной силы? Эхо человеческого тепла?

Профессор Мрак приоткрыл один глаз.

— Вижу. Они как следы на берегу моря. Некоторые — самые свежие — заметны больше. Чем чаще кто-то касался книг или любой другой вещи, тем эти следы отчетливее.

Я застыла.

— Тогда я должна попросить тебя кое о чем. Ты можешь найти для меня книги, которые в этой библиотеке касались чаще всего? Или, может быть, даже определенные страницы? Возможно, сможешь понять, какие книги в замке появились самыми первыми?

— И что мне за это будет? — фыркнул Профессор Мрак. — Как будто я буду тратить свое драгоценное время на что-то только потому, что ты попросила.

Я не отреагировала на поддевку. Глядя прямо в его глаза, отчетливо сказала:

— Я отдам тебе часть своего тепла, своей жизненной силы вместо этих “жалких крох”. Ты ведь можешь ее забрать?

Сделать подобный вывод мне позволили книги по теневой (или темной в формулировке некоторых авторов) магии. Подобные чары или способности в зависимости от обстоятельств и точки зрения исследователей назывались по-разному: “вампиризм”, “жертвенный канал”, но чаще всего — “высасывание жизни”. И да, подобное было свойственно не только вампирам.

А они, судя по всему, вполне себе существовали в этом мире. Но в Велигорской империи, к счастью, не были распространены.

Профессор Мрак аж зажмурился от подобной перспективы.

— Ты правда… пойдешь на это?

— Я же пообещала, — серьезно сказала я.

Кот слетел со стола столь стремительно, что я едва смогла это уловить. Откуда-то из теней донесся его приглушенный голос:

— Будет сделано в лучшем виде! Только постарайся до этого времени не умереть. Мертвая ты мне без надобности.

Я фыркнула.

— Я тоже тебя обожаю.

Как именно Профессор Мрак проверял книги, увидеть мне не довелось — он был скрытен и неуловим. Однако заняло это куда больше времени, чем я ожидала.