Измена. Моя боль

Глава 1. Я беременна?

- А вы не беременны?

- Что? - зависаю я, не уверенная, что верно расслышала вопрос.

Он кажется мне диким. Таращу глаза на терапевта, к которому обратилась с подозрением на банальный пиелонефрит, и не понимаю, как вдруг мы оказались в точке, где она спрашивает, беременна ли я.

Сердце колет - если бы…

Пожилая докторша вопрос повторяет и поясняет:

- Это стандартное уточнение. Препарат, который я хочу вам назначить, строго запрещен для приема при беременности, поэтому я обязана спросить.

- Нет. Не беременна, - отвечаю глухо, опустив голову.

Даже в таком контексте тема причиняет ощутимую боль.

Дальше я врача не особо слушаю, ни ее советы, ни рекомендации, забираю выписку, рецепт и иду на выход.

Но ее вопрос не идет у меня из головы.

Эта мысль и так почти никогда меня не покидает. Я ужасно, безумно, маниакально хочу родить ребенка!

Делаю для этого все, что только смогла найти в интернете. Я испробовала буквально все известные миру народные и классические методы забеременеть - от высчитывания благоприятного времени до продолжительной стойки в позе березка. Но заветные две полоски так и остаются мечтой.

Не сосчитать, сколько тестов я в отчаянии и слезах швырнула в зеркало в ванной!

Муж успокаивает меня и обнадеживает, как может, и мы не перестаем пытаться, но…

По совету психолога я стараюсь отпустить ситуацию, перестать думать о своих неудачах, расслабиться - говорят, это тоже помогает.

И тут этот вопрос, и в голове вновь стучит молоточком…

Садясь в машину, я пытаюсь вспомнить, когда в последний раз у меня были месячные. В последнее время я перестала так пристально следить за циклом, как раньше - психологам плачу не зря.

"Нет, не может быть", отмахиваюсь от этих обнадеживающих мыслей, зная, что стоит лишь позволить этой надежде укорениться, я буду горько разочарована - убита, - если это окажется ложной тревогой.

Но, заехав в аптеку за упаковкой лекарства, все же покупаю и коробку с тестом. Чисто чтобы удостовериться - раз лекарство такое агрессивное в отношении плода.

Опустив конец в специальную баночку, закрываю его крышкой и иду раздеваться. Лучше делать что-то отвлеченное, чем сидеть над прибором и гипнотизировать его. Как я делала уже много-много раз. Я так стараюсь не думать, не считать секунды в положенные по инструкции две минуты, что даже забываю проверить результат.

Возвращаюсь в ванную, чтобы принять душ, и спотыкаюсь взглядом об экспресс-девайс.

В волнении облизнув губы, медленно подхожу к двойной раковине и дрожащей рукой беру в руки тест. Переворачиваю экраном к себе и таращу глаза.

- Нет! - выдыхаю.

Слезы фонтаном брызжут из глаз. Я громко всхлипываю и смеюсь. Это истерика?!

Кладу тест обратно на раковину и какое-то время просто тупо пялюсь на себя в зеркало. Раскрасневшуюся, с блестящими от слез и эмоций глазами, кусаю губы и нервно пробегаю руками по волосам, приглаживая их.

- Не может быть… - выражаю мысли вслух.

Потом резко срываюсь, хватаю телефон и набираю Верку.

- Вера, я… - с трудом выдавливаю из себя и не могу продолжить.

- Что случилось? - тревожится подруга.

- Н-ничего. Я… Я беременна! Три недели, представляешь!

Радостный визг подруги глушит меня в ответ. Я смеюсь.

- Аринка, это потрясающе! Поздравляю тебя! Так за тебя рада!

Хочу сказать, что тоже рада, но вновь срываюсь в рыдания. Это слезы и радости, и облегчения, и невыразимого ощущения чуда.

- Ты чего рыдаешь-то? - начинает сомневаться Мохова. - Не рада, что ли?

- Рада, конечно! Я счастлива, Вер. Так счастлива, что даже дышать трудно. Мне кажется, я сейчас просто умру от счастья, от полноты чувств. Это… Так невероятно! Это чудо!

- Пфф… Нашла невероятное. Таких чудес в мире случается минимум тысячами каждый день… - приземляет меня ее скептицизм.

- Но не в моей ситуации. Ты же зна…

- Ты сама себе придумала эту ситуацию, - перебивает нетерпеливо. - Ладно, ты Вадиму сказала?

- Нет еще. Тебе первой звоню, - признаюсь.

- Я польщена, конечно, но выбор странный. Кончай трепаться со мной и звони, дура, мужу! Вы столько ждали!

- Если честно, боюсь, - опять не скрываю сомнений. - Он же занят. У него важная предвыборная поездка, а тут я… Он, как узнает, сразу все бросит и домой примчится. Не хочу ему мешать.

- Ну и дура, - припечатывает меня подружка. - Голову включи. Уж если ты в такую минуту еще способна думать о делах, то Вадим твой и подавно с катушек не съедет.

- Зря ты, - мне обидно слышать такое о любимом муже. - Он тоже очень хочет ребенка. Даже обещал, что мы в сентябре поедем на Родос в тот монастырь на утесе, знаешь?

- А я разве сказала, что он не хочет?! - хмыкает она возмущенно. - Давай, звони уже. Порадуй народного избранника.

Глава 2. Нежданчик

Несмотря на сомнения, желание поделиться новостью с Вадимом не оставляет меня и я сдаюсь.

Ну чего я, правда, придумываю? Зачем отказываю себе в удовольствии, а ему в возможности порадоваться вместе со мной?

Отбросив все свои "против", хватаю в руки телефон и пишу ему сообщение. Пишу и стираю, снова набираю текст, но снова не то. Эмоции бьют из меня фонтаном, а слова на экране кажутся пустыми и официальными.

Нет. Не так я хочу рассказать ему.

Сообщение в мессенджере для такой бомбической новости - серьезно?!

Отбросив телефон в сторону, иду в ванную, где освежаю макияж, поправляю слегка потрепавшуюся за день и уже не такую идеальную, как с утра, прическу, наношу на губы его любимый блеск и надеваю новое платье - хочу быть для него еще красивее.

Самой красивой.

Да, я решила сообщить мужу о своей беременности по видеосвязи.

Я хочу сказать ему это в лицо. Хочу видеть его глаза, его эмоции. Видеть, что он счастлив так же, как и я!

Желание сделать это поскорее подгоняет меня, и я просто летаю по квартире.

Эх, жаль, что картинка в телефоне такая маленькая. Может, подключить телефон к плазме?..

Бросаю на нее оценивающий взгляд - нет, перебор. Вадим решит, что я чокнутая…

В поле зрения попадается планшет Вадима, с которого он обычно читает новости. Я улыбаюсь - то, что нужно.

Включаю его, проверяю зарядку - почти полная.

Сердце начинает биться быстрее, чаще, внизу живота волнами разливается тепло. Я еще ничего не сказала, а уже купаюсь в его эмоциях. Предвкушаю их.

- Вадим, я беременна, - репетирую, глядя в темную зеркальную поверхность гаджета.

Или лучше "мы беременны"?

- Любимый, у нас будет ребенок.

Моя улыбка едва помещается в экран.

Пальцы чуть подрагивают, когда я кликаю по иконке браузера, где хочу запустить веб-телеграм. Но он уже запущен. Красная точка на вкладке с месседжером сигнализирует о входящем сообщении.

Не задумываясь, автоматически кликаю на эту вкладку и озадаченно хмурюсь - контакты и чаты незнакомые. Догадка, что это не мой аккаунт, догоняет меня в тот момент, когда взгляд цепляется за чат, с которого пришло новое сообщение.

Точнее, сразу три сообщения.

Вместо имени у отправителя лишь сердечко. И видимая часть текста в послании, прочитав которую, я просто не могу не кликнуть на нее, чтобы увидеть остальное.

Тот факт, что это написано не мне, а, скорее всего, мужу, уже не может меня остановить.

Тыкнув по чату, я изучаю содержимое, и мои глаза ширятся от ужаса.

"Ого, какой ты развратник, Рязанцев! 6:0 за технику, 10:0 за артистизм" гласит сообщение, после которого прикреплены девять фотографий и одно видео.

Я загружаю и просматриваю все, заткнув себе рот рукой, чтобы не заорать.

Мой муж с другой женщиной. Разные ракурсы, откровенные позы.

На всех его лица практически не видно - девушка сидит на нем верхом и закрывает от меня, - но я не могу не узнать Вадима.

Это его волосы, его слегка небритая щека, мелькающая на некоторых кадрах, его руки с обручальным кольцом на безымянном пальце на ее тонкой талии… И новый костюм, сшитый на заказ. Я сама покупала ему и сама складывала в чемодан в эту поездку!

Кликаю на видео и задыхаюсь. Из горла вырывается сдавленный хрип.

Та же сцена, что на фото, но в движении. Всего несколько секунд с характерным звуковым сопровождением - стонами, причмокиваниями, хлюпаньем и недвусмысленными движениями двух тел в унисон.

Яркий, безапелляционный штрих, стирающий все сомнения, если они и были.

Видео заканчивается, замерев на экране последним кадром, а я стою, оглушенная и даже словно заторможенная.

Писк девайса оповещает о еще одном входящем. Бесстрастно, как робот, я смахиваю видео, чтобы прочитать:

"Хочешь еще? Можно повторить прямо сейчас".

Глава 3. Мир перевернулся

Планшет жжет мне руки, словно он ядовит. Я невольно разжимаю пальцы, и девайс выскальзывает из них.

Медленно и плоско планирует вниз, я провожаю его взглядом. Равнодушно наблюдаю, как, падая плашмя, у самого пола он наклоняется и углом втыкается в паркетный пол. На излом.

Бдыщ.

От сильного удара стекло экрана бьется, превращаясь в крошево, паутина трещин расползается дальше, к противоположному углу, и планшет гаснет.

Упс…

Но мне не жаль. Вряд ли я захочу пересмотреть…

Я даже не вздрагиваю, я почти не слышала звук удара, угадала его - в голове белый шум. Гудящий и оглушающий.

Я так и стою, подпирая плечом стену, смотрю на черный экран, а в голове на репите прокручивается вирусное видео.

Боже, как теперь его развидеть?..

Но эта мысль лишь фон, она не пробуждает меня от замороженного состояния, в которое я погрузилась, увидев всю эту грязь.

А через какое-то время, не знаю, сколько прошло, меня все же накрывает. Резко и внезапно накатывает острый приступ тошноты. От увиденной только что мерзости, от отвращения. От мощного, нокаутирующего ощущения предательства. От издевательского "Повторим?"

Вновь зажав рот рукой, я несусь в ванную, и меня сгибает пополам над унитазом. Выворачивает.

Жму на слив, и водоворот уносит все, что из меня вышло. Если бы можно было так же смыть все то, что врезалось в память…

Мой муж изменяет мне?!

Господи, не может быть! Нет! Не поступай так со мной!

Это не может быть правдой! Нет-нет-нет…

Мой Вадим не мог, просто не мог…

Это невозможно! Это какая-то ошибка. Жестокая, чудовищная ошибка. Это…

Конечно, ошибка…

Кувыркаться на камеру с какой-то…

В голове сама собой возникает, подсказывая, строчка из давно слышанной песни "Ну где же вы, ляди, утешьте дядю", но я не способна оценить иронию.

Я пытаюсь найти объяснение увиденному. И не могу. Мне не за что зацепиться.

Я все видела. Собственными глазами наблюдала, как под предлогом командировки мой муж уехал от меня и прекрасно проводит время с какой-то… бесстыжей распутной девкой. И делает это, даже не снимая одежды, которую ему купила я!

Меня подкидывает, и резко вставая, я случайно цепляю плечом флакон с его гелем после бритья.

Он падает в раковину, но не бьется. И это неожиданно меня взрывает. Будто кто-то снял меня с предохранителя.

Поддавшись порыву, я резким движением сметаю все флаконы и тюбики с его полки на мраморный пол.

И вместе со всем этим звоном разлетающегося стекла и стуком железных крышек, отскакивающих, как снаряды, от кафельных стен, сама срываюсь на крик. Истошный, отчаянный, пронзительный, переходящий в бурные истеричные рыдания.

Упав руками на раковину, зачем-то кручу кран, открывая воду. Как сделала бы, если бы хотела потоком воды заглушить звук.

Но я не хочу. Мне не от кого прятаться. У домработницы сегодня выходной, а больше в доме никого.

Муж где-то конкурит с белобрысой наездницей. На мой крик попросту некому сбегаться.

Даже соседи не придут. У нас их нет. Ни сбоку, ни сверху - безусловно, приятный бонус пентхауса с собственной террасой на последнем этаже элитного дома. Да и шумоизоляция качественная.

Так что никто меня не услышит. И я тихо вою, свернувшись калачиком на полу в ванной, убаюкиваемая журчанием воды.

И почти засыпаю, пока откуда-то из глубины сознания не пробивается мысль, не вредно ли лежать на холодном мраморе для ребенка?

Только тогда я заставляю себя подняться.

Мой будущий малыш важнее моих страданий.

Я точно не стану жертвовать и рисковать им ради неверного мужа.

И рушить свой и его эмоциональный фон.

Ты предпочитаешь блондинок, милый?

Ну так скатертью дорога! Нам не по пути.

Я решительно стираю с лица остатки слез, смываю следы потекшей косметики и возвращаюсь в гостиную.

Я не знаю, что буду делать - выяснять отношения с мужем прямо сейчас по телефону или дождаться его возвращения, чтобы высказать ему все в лицо, но я точно не стану делать вид, что ничего не знаю.

Подставить вторую щеку после удара - это не про меня. Измену я терпеть не стану!

Едва не наступив на обломки планшета, резко торможу. Замираю в миллиметре от осколков и тупо смотрю на этот металлолом.

- Алиса, набери консьержа, - прошу слегка хриплым, но на удивление спокойным голосом и, после ответа, так же ровно делаю заказ: - Пришлите, пожалуйста, клининг, чтобы убрать в квартире. Да, сейчас. Спасибо.

Выбираю сервис дома, а не свою бытовую фею Наталью Леонидовну, потому что знаю: лишних вопросов они задавать не будут, а мне они ни к чему. Это лишний повод вновь сорваться в истерику. А посторонние люди в доме вынуждают держать себя в тонусе.

Глава 4. Матрешка

- Черт! - досадую вслух.

Ну, конечно же, я про них забыла.

Собиралась заехать к ней на квартиру сразу после врача, но после приема по понятным причинам об этом и не вспомнила.

Сестра уже второй месяц йогит где-то на Бали, а мне поручила свой невероятной красоты и наполнения аквариум с рыбками. Кормить, следить и все такое.

И я слежу.

Поэтому быстро собираюсь и спускаюсь в подземный паркинг.

Как и мой малыш, бедные рыбки не должны страдать из-за того, что мне изменил муж. Это для меня трагедия - мой привычный мир рухнул, мой идеальный брак разваливается… Да фиг с ним, с браком - я потеряла мужчину, которого люблю, отца моего ребенка!..

Грудь вновь сдавливает спазмом, но я не позволяю себе опять удариться в истерику. Убиваться и жалеть себя я могу и позже. Сейчас нужно подумать о других.

Так же голосовым рапортую сестре о том, что как раз еду к ней, и выезжаю на проспект.

Мы с сестрой очень близки. Между нами разница меньше года, и мы всегда вели себя как близняшки. Одинаково стриглись, одинаково одевались, ходили в одни секции и кружки и даже подружки у нас были общие.

Все детство мы были не разлей вода, а потом Ланка уехала учиться в Москву и вернулась уже другой. Но она по-прежнему самый близкий мне человек. Мой человек.

И ей первой я расскажу о предательстве Вадима. К ней пойду за советом и чтобы поплакаться в воображаемую жилетку.

И я бы уже это сделала, но сестра далеко, у нее насыщенный график занятий, а мне, прежде чем делиться с кем-то своим горем, стоит сначала поговорить с мужем.

Вряд ли ему есть что мне сказать. И еще сильнее вряд ли я стану его слушать или поверю его объяснениям - после всего, что видела, - но все же торопиться не буду. Да и зачем?

В ответ на мое сообщение сестра посылает мне поцелуйчик.

На аватарке она в какой-то безумной асане - запредельный уровень гибкости.

Ланка просто повернута на йоге. Строго между нами Вадим в шутку называет ее йогнутой, но, кажется, она об этом знает. Иначе откуда взяться их взаимной неприязни? А она заметна невооруженным глазом.

Открыто сестра с моим мужем не воюют, в адрес друг друга особо не высказываются, но едкие замечания иногда себе позволяют.

У сестры, в отличие от меня, нет богатого и успешного мужа-политика, но живет она не хуже. Квартира, образ жизни - все на уровне, а уж путешествует она гораздо чаще, чем мы. И мне до жути хочется знать, за чей счет все ее "мажорство", но она не колется, постоянно съезжает с ответа. Но иногда непрозрачно намекает на щедрого любовника, которого мы в шутку зовем "папиком".

"Папик" вряд ли - у моей сестры притязательный вкус на мужчин, но про любовника, скорее всего, правда. У Ланки всегда было много поклонников. Это я… пугливый воробушек, и если бы не сестра, кстати, даже с мужем своим бы не познакомилась. Это ей нужно сказать спасибо за мой счастливый брак.

Счастливый до сегодняшнего дня…

Но не вина сестры, что я не сумела удержать мужика…

Задумавшись, я поздно замечаю, что уже подъехала к нужному перекрестку, но не перестроилась в нужную для поворота полосу. В последний момент включаю поворотник и резко выкручиваю руль.

Истошный сигнал клаксона, я в панике бью по тормозам. Машина встает колом, раскорячившись между линиями. Это внедорожник, а не компактный миник, и я перекрываю собой сразу две полосы - вот черт! Сигналы и мужской забористый мат теперь раздаются со всех сторон.

Слышу, как слева чуть сзади хлопает дверь, и, вздрогнув, осторожно поворачиваю голову.

Хочу зажмуриться, видя, как ко мне решительно двигает разъяренный - наверное - мужчина.

Наклоняется в мое окно:

- Ты чего натворила, матрешка? Ау, че молчим? Куколка, ты в зеркала принципиально не смотришь или с периферийным зрением проблемы?

Он требовательно однократно стучит согнутым пальцем в стекло.

Я не реагирую. Тупо таращусь на него широко распахнутыми от испуга и растерянности глазами - стекла внедорожника слегка тонированные, и я вижу свое отражение. И сама себе кажусь тупой "автоледи", только вчера купившей права.

Но я на свои сдавала! И с первого раза, между прочим.

Изогнув брови, парень - при близком контакте видно, что это не мужчина, а парень, молодой и дерзкий - ждет ответа.

Сильно разглядывать его неудобно, да и что там разглядишь, пол-лица закрывают солнечные очки, но главное я вижу - он хоть и, явно, недоволен мной, но яростью не пышет. Настроен больше иронично, чем мстительно, поэтому с опаской, но я все же приспускаю стекло.

Разговаривать через закрытое невежливо.

- Я задумалась и поздно сообразила, что… уже надо поворачивать. Простите… - лепечу виновато.

- Задумалась она… - передразнивает с ухмылкой, но вдруг взгляд его меняется и он выдает: - Уварова?

В голосе сомнение соперничает с уверенностью и удивлением.

"Я" автоматически тянет ответить, потому что Уварова - моя девичья фамилия, но так меня уже давно никто не называл.

Глава 5. Не "Панамера"

Во дворе сестры я замедляюсь, буквально крадусь между плотно напиханными машинами, выискивая место для остановки. Фил за мной не поворачивает, и я даже успеваю расстроиться, что он передумал или я неверно его поняла, а он собирался "проводить" меня в буквальном смысле слова.

"Даже не попрощался", накуксилась было я, но потом вижу, как он фарит мне из противоположного угла двора.

Видимо, выбрал заехать с другой стороны и даже умудрился найти там свободное место. Перегородив его, ждет, когда я подъеду ближе и пропускает меня. Место узкое, но я не могу позволить себе ударить в грязь лицом - перед учителем-то, - поэтому медленно и аккуратно, но заезжаю в карман.

Потемкин встает передо мной, блокируя мне выезд.

Разумное решение - раньше его я отсюда не уеду, - но я по-прежнему не знаю, что ему нужно.

Фил выходит и, отпуская дверь, которая плавно закрывается, делает попытку забрать у меня пакет с кормом.

- Идем, - говорит. - Какой подъезд?

- Ты реально хочешь пойти со мной? - застываю, не выпуская пакет.

- Ну да, - он дергает сильнее.

И явно не видит в этом ничего неудобного.

- Но… Ланы нет дома. И это как-то… - мнусь я, но вовсе не потому, что это не понравилось бы сестре - она тоже легкая до всякого рода тусовок.

И с Филом они знакомы достаточно… близко. Если честно, я подозреваю, что между ними что-то было, когда мы с ним учились, но я никогда не спрашивала. Боялась услышать утвердительный ответ.

Ведь в универе я была влюблена в Филиппа Потемкина. Как безумная. Как фанатка.

Я мечтала о нем, грезила, представляла нас вместе. Боже, да я его фамилию к своему имени примеряла и тренировалась расписываться, как Арина Потемкина! Это была нездоровая фигня…

И такая нездоровая я была не одна. В него были влюблены почти все девчонки на потоке. До одури.

Кто посмелее, пытал удачу, и кто-то даже успешно. Остальные, вроде меня, были лишь массовкой. Я так и не решилась признаться в чувствах…

И теперь мне кажется неправильным остаться с ним наедине. Теперь, когда я узнала, что муж мне изменяет…

- Брось, Уварова. У Ланки точно нет таких предрассудков. Особенно в отношении меня, - со значением играет он светлыми бровями. - Так что можешь не париться. А зачем, кстати, ты идешь к ней, когда ее нет?

- За квартирой присматриваю, - объясняю нехотя - его настойчивое внимание вгоняет меня в краску. До сих пор. - Аквариум у нее…

- Вот и отлично. Помогу тебе цветы полить, пока ты чистишь аквариум.

- Может, ты почистишь? - неожиданно осмелев, предлагаю дерзко.

- Не-е-е. Я рыбу не люблю, - его заметно передергивает.

- Ее не надо есть, - ржу я и все же веду его к Ланкиной парадной.

- Ну, рассказывай, как дела? - спрашивает он, с интересом обходя хоромы сестры и, бесцеремонно толкнув дверь спальни, длинным свистом оценивает обстановочку.

Я делаю вид, что увлеченно шуршу над бассейном.

Ну не буду же я, в самом деле, рассказывать ему, как у меня дела. Сегодня дела у меня паршивые - иным словом предательство любимого мужа не назовешь. Но уж если кому и исповедоваться, точно не Филиппу Потемкину.

- Нормально дела, - пытаюсь придать голосу звонкости, но он предательски дрожит.

Фил закрывает дверь спальни.

- Слышал, ты замуж вышла.

- Вышла, - с трудом справляюсь с голосом.

Судя по видео, это был неудачный брак…

- За кого?

- Вадим Рязанцев, - сухо.

- Рязанцев? - хмурится он и отводит глаза, будто пытаясь вспомнить.

И выбирает правильную траекторию - его взгляд упирается в окно, за которым как раз висит огромный билборд - причина неоднократных возмущений сестры "нашли, где повесить". Ее возмущение понятно, потому что на билборде красуется агитационный плакат мужа:

"Мой мэр. Мой выбор. Вадим РяЗАнцев".

И "ЗА" в фамилии выделены не только заглавными буквами, но и красной рамкой. Мы вместе согласовывали слоган и макет.

- Этот Рязанцев? - тычет Фил пальцем на билборд, в сильнейшем изумлении тараща на меня глаза. - Который в мэры баллотируется?

- Ну да… - пожимаю плечами.

- Вот оно что… - тянет Фил. - Так ты, получается, будущая супруга мэра? - он усмехается и кивает многозначительно. - Тогда понятен выбор тачки.

- В смысле? - не понимаю.

- "Супруга мэра купила "Порш Панаме-ера" - напевает он незнакомый мотивчик, я продолжаю не понимать. - Не знаешь, что ли?

Он искренне удивлен.

- Никогда не слышала.

Фил не ленится, находит видео в ютьюбе и показывает. Песня забавная, но…

- Ясно… - закрываюсь я, резко остывая к собеседнику.

Терпеть не могу шуточки и непрозрачные намеки на коррупционность мужа или меня. И не ожидала от Фила таких предъяв. Хоть и завуалированных.

Глава 6. Разлюбить в четверг

Утром подскакиваю от резкого звонка.

Открыв глаза, не сразу понимаю, где я. Что не дома, это я чувствую - запах и ощущения постели не то, - но вот где… и почему? С трудом разлепляю веки и пытаюсь сконцентрироваться на обстановке вокруг.

Узнав квартиру сестры, облегченно выдыхаю. Но на звонок ответить уже не успеваю - когда тянусь к телефону, он перестает петь и подпрыгивать на полу.

Ну и ладно, не очень хотелось…

Со стоном перемещаю руку на голову, которая, кажется, сейчас расколется, но гадкий телефон начинает трезвонить снова.

Почему так громко?!

Не глядя на экран - глаза отказываются фокусироваться, - смахиваю зеленую трубку.

- Да, - хрипло.

- Арина! Ты где?

Муж.

Муж?!

Несмотря на мое состояние нестояния я сразу вспоминаю все, что случилось вчера. Всю эту пошлость и мерзость, которую он… после стольких лет! С какой-то… И меня захлестывает эмоциями. Вновь подкатывает тошнота. Многократно усиливая и без того противные ощущения.

И этот человек…

- Арина? - Вадим звучит встревоженно и на удивление естественно. - Ты в порядке?

- В порядке, - несмотря на бурю эмоций, бушующую внутри, отвечаю я ровно, без намека на ураган, бушующий у меня внутри, в голосе.

После вчерашней истерики, после ночных рыданий я сейчас настолько не в ресурсе, что меня просто не хватит на бурные эмоции. Я сейчас даже ненавижу ровно.

- Где ты?

- А ты? - парирую, как отбиваю мячик в теннисе.

- Я дома. Приехал, а тебя нет…

- А какой сегодня день? - холодно уточняю, уверенная, что сегодня он еще не должен вернуться.

- Четверг.

Ну вот. Правильно помню.

- Разве ты должен был вернуться не в субботу?

- Я изменил расписание и смог сократить поездку. Я соскучился, - говорит нежно, бархатным голосом лаская мое левое ухо.

Не будь мои чувства слегка атрофированы, я наверняка бы покрылась гусиной кожей от его звучания.

Подлый врун! Соскучился он…

Мне хочется сказать, что я видела, как он соскучился, но я торможу. Во-первых, эта фраза не для телефонного разговора, во-вторых - в своем нынешнем состоянии я неспособна на бурное выяснение отношений.

Если я начну предъявлять ему сейчас, то ему это будет только на руку, сил скандалить у меня просто нет.

- Так где ты? Ариш… - как же хорошо он притворяется!

- Я у Ланы.

- У Ланы? Зачем?

- Кормлю рыбок.

- А… Забыл, - как-то излишне облегченно выдыхает Вадим.

Даже интересно, что он подумал, не найдя меня дома. Что у меня тоже появился свой наездник? Блондин.

Потемкин, кстати, вполне себе блондинистый. Я вполне могла сравнять счет.

Черт, придет же дурь в голову…

Хотя почему дурь? Вполне себе годный козырь, чтобы швырнуть им в мужа, если… Если измена подтвердится? Я, что, еще надеюсь, что вчерашние видео - не правда? Что мне показалось, да?..

- Ты там долго еще будешь?

- Я тут уснула. Приехала вчера поздно и… - дальше не договариваю.

И слова даются с трудом, и объяснять ничего не хочу.

Не хочу с ним разговаривать. Скидываю звонок.

Грубо? Мне плевать.

Я буду делать так, как комфортно мне.

Медленно поднимаюсь, иду умываться. Долго стою под душем, смывая с себя все ужасы вчерашнего дня и не менее кошмарной ночи.

Только собираясь выходить из кабинки, понимаю, что забыла взять из шкафа в спальне полотенце. Лана не хранит запасные в ванной, как я, и попросить принести некому, поэтому я выхожу за ним, как есть. То есть обнаженная и мокрая.

И когда я как раз пересекаю ее переделанную кухню-гостиную, в дверь звонят. Я застываю посреди комнаты напротив входа.

Как статуя Микеланджело.

Кто это?!

Ланка приехала?

Фил вернулся?..

А вдруг ее "папик"?!

Боже, у него же могут быть ключи!

Парализованная этой мыслью, так и стою, пока реально не слышу звук поворачиваемого в замке ключа и не вижу, как ручка начинает опускаться вниз. Еще секунда, и дверь откроется, а я…

"Прячься, дура!" приказываю себе и срываюсь с места в обратную сторону. Но, сделав шаг, останавливаюсь и, развернувшись на месте на сто восемьдесят градусов, несусь в сторону спальни.

Там и полотенце, и одежда. Пусть не моя, сестры, но у нас один размер.

- Ты оставила в замке ключ, - раздается мужской голос, а я зажмуриваюсь.

*

Глава 7. Веселая коза

Под дверями кабинета в женской консультации я беспокойно ерзаю на кожаной кушетке, не находя себе места.

Не в силах усидеть на попе ровно, встаю и хожу по коридору до большого ухоженного цветка у окна, обхожу его, как елочку на утреннике, и возвращаюсь обратно. Заставляю себя сесть и сажусь, чтобы через минуту вновь вскочить и опять хороводить вокруг пальмы.

А дергаюсь я потому, что боюсь, что моя невероятная беременность не подтвердится, а еще потому, что чувствую себя ужасно из-за того, что до сих пор не рассказала Вадиму о ней.

Мы так долго этого ждали, хотели, так поддерживали друг друга и вместе к этому шли, но чудо случилось, а я молчу…

Но я потому и молчу, что хочу сначала убедиться, что мне не показалось, что тест был не бракованным. Прежде, чем сказать мужу, что у нас будет ребенок, я хочу быть уверенной в этом на сто процентов.

Но все эти доводы никак не отменяют того, что я чувствую себя лгуньей.

- Рязанцева? Заходите, - прерывает мои хождения вышедший из кабинета акушер-гинеколог.

Мужчина?

Я начинаю волноваться еще сильнее. Да, знаю, он врач, они не имеют пола - все это я слышала, но все равно это неловко.

Бросаю взгляд на оплаченную квитанцию: Сулла И.П. Вот черт! Это же фамилия унисекс, почему я автоматически решила, что врач - женщина? Ну почему не уточнила?!

От волнения и смущения руки противно влажнеют, и я нервно тру ладони, входя в кабинет.

- Здравствуйте, - мямлю улыбчивой медсестре.

Она кивает:

- Добрый день, Арина Романовна. Проходите, пожалуйста. Вещи оставьте на стуле у двери.

Поставив сумку и положив на дерматиновую спинку пиджак, делаю глубокий вдох и сажусь сбоку от стола доктора.

- Рассказывайте, какие жалобы, - без улыбки смотрит И.П.

Ищу глазами табличку или бейджик. Аха, Илья Петрович. Как Ильф и Петров - один Илья, другой Петрович.

Болтаю чушь - верный признак нервяка.

- Никаких, - отвечаю с опаской.

- А зачем пришли? - акушер шикарно отыгрывает удивление.

- Положительный тест на беременность. Я анализы сделала, - робею перед ним как школьница.

И краснею, конечно же. Пятнами. А то вдруг он сам не догадается, что мне слегка не по себе.

- Анализы - это отлично, - с совершенно серьезным выражением на лице заявляет он. - Покажете?

Снова теряюсь. Мне и в голову не пришло их распечатывать. Посмотрела в почте и все.

Думала, у него все есть…

- А я же в вашей… - начинаю растерянно.

- Да шучу я, расслабьтесь, - внезапно улыбается он и перестает быть букой. - Вы такая напряженная зашли, Арина, будто я стоматолог какой и собираюсь тыкать в Вас бормашинкой.

- Хых, - издаю я нервный смешок - вот успокоил!

И нашел, с чем сравнить.

Стоматологи тоже не самые приятные врачи, но там я хотя бы в трусах. И бормашинка - жуткая вещь, но гинекологическое зеркало еще хуже!

- Ну, анализы у Вас отличные. И гемоглобин завидный. Но чего же тогда вы такая бледненькая? Вы хорошо питаетесь? Диеты никакие не практикуете? Если вдруг, то сейчас категорически нельзя. Вы это понимаете?

Киваю поспешно.

- Никаких диет. Но сегодня не завтракала. Подумала, вдруг еще какие-то анализы будут нужны.

- Нужны, но голодный желудок для них не обязателен, - усмехается Илья Петрович, и я краснею еще гуще. - Проходите за ширму, пожалуйста, мы Вас посмотрим.

"Мы?! Они, что, консилиум у моей голой задницы проводить собираются?"

Вставая, успокаивающе расправляю на коленях юбку-солнце - мой неизменный выбор для визитов к гинекологу. Можно чувствовать себя относительно спокойно, раздеваясь и усаживаясь в кресло, и задирать подол только в самый последний момент.

Упс. Как в кабаре.

В брюках или юбке-карандаше такой опции нет. Их приходится снимать и, оставив прохлаждаться на стуле, дефилировать к пыточному креслу во всей своей природной красе. А этот лайфхак всегда меня выручает.

Когда осмотр закончен - очень быстро, к счастью, я дольше снимала колготки, - я резко расслабляюсь. Внимательно слушаю его рекомендации и назначения, энергично киваю и жду момента, когда можно будет, наконец, смыться.

Главное я узнала - моя беременность не ошибка теста, а реальность. Данность. Подтвержденный факт.

Больше никаких сомнений.

- Недели три, - сказал он, ощупывая мой живот, и я буквально захлебнулась восторгом, в тот момент напрочь забыв про неловкость.

И из клиники поскакала в офис веселой козой.

Я официально беременна!

Глава 8. Мистер Икс

- Арина Романовна, вам цветы.

- Цветы? - поднимаю голову от бумаг, в которых я окопалась с утра.

Их много, потому что я теперь редкий гость в офисе.

После возвращения Вадима у нас словно второй медовый месяц. Он забивает на встречи и проводит все время со мной. А если забить не может, то тащит меня с собой. И у меня каждый день как день сурка - съемки фото и видео, интервью, теле-шоу, и снова съемка, для обложки журнала. Это и интересно - могла ли я, девочка с окраины, когда-либо мечтать о таком внимании к себе? - и я бесконечно устала от этой публичной жизни.

Ну, внимание, конечно, не совсем ко мне, к мужу, но мне тоже изрядно перепадает его популярности.

Причем его пиарщики не гнушаются ничем. Для разных слоев и категорий избирателей они позиционирует Вадима с разных сторон. Для взрослой аудитории он - идеальный муж и семьянин, мечтающий о трех детях. Для молодых девчонок - красивый успешный мужчина. Для мужиков - хоккейный фанат в шарфе "СКА" и с палкой-стучалкой.

Секретарь Марина стоит в дверях кабинета с огромной охапкой ярких и пахучих цветов - ее из-за них почти не видно.

- От кого?

- Курьер принес. Не сказал, - в растерянности ширит она глаза.

Взгляд сразу становится жалким и зашуганным как у Бэмби, будто ее тут бьют. Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Бьют, как же! Ни разу даже голос на нее не повысила, хотя есть за что. Поводы не только поорать, но и выгнать, Марина дает каждый день. Просто невероятная способность все забывать и путать. Я иногда подозреваю ее в сознательном саботаже. Спросишь, кто звонил - мямлит, что не представились, назначают встречу - она не помнит где, теперь вот доставка от мистера Икс.

Я бы давно уже ее уволила, но Вадим и слушать не хочет. Марина то ли дочь, то ли племянница какого-то крайне важного и нужного ему чиновника, поэтому мне приходится терпеть этот образец человека.

На лицо изящная, глупая внутри.

- Ничего страшного, Марина. Цветы ведь не бомба, правда? Какая разница от кого, - улыбаюсь я не без ехидства, но она вряд ли его считывает.

Оставляет букет на столе и ретируется.

Вздохнув, проверяю, нет ли карточки - конечно, нет.

Но я, разумеется, знаю дарителя.

Вадим никогда не заморачивается открытками, а я всегда знаю, кто именно меня балует. Ну а кто, кроме него?

Будь это мой день рождения или другой какой праздник, еще были бы варианты - партнеры, конкуренты, коллеги, но в обычный день кому я нужна?

Но выбором он меня удивил. Обычно он дарит голые розы, а тут настоящий букет. Какие-то экзотические цветы, много зелени и крафтовая бумага. Невероятно красиво.

Вдыхаю слегка сладковатый аромат - ммм…

Улыбаюсь. Теперь читать и подписывать документы будет не так тоскливо.

- Марина, - выхожу в приемную примерно через час. - Я выйду на обед. Найдите, пожалуйста, Евгения Артуровича. Скажите, что у меня есть вопросы по обеспечению новых контрактов. Пусть найдет время для меня. Сегодня я свободна до вечера.

- Хорошо, Арина Романовна. Все передам.

"Надеюсь", снисходительно улыбаюсь, не особенно веря в успех. Поэтому я подстраховалась, оставив сообщение его помощнице.

- А Вам звонили, - догоняет меня ее довольный голос.

Она звучит так, будто очень гордится собой.

- Кто? - оборачиваюсь я в дверях, изображая терпение и смирение.

- Молодой человек.

- Имя у него есть? - делаю глубокий вдох, чтобы не заорать.

Вот за что мы ее держим, а - за большие глаза и длинные ноги?! Если она так нужна Вадиму, пусть забирает ее в свой предвыборный штаб. Будет им там кофе носить. Ни на что большее эта кукла не годится!

- Я спросила, но он заявил, что его имя слишком известно, чтобы его называть. Передавал привет от мистера Пижона и оставил телефон. Сказал, если захотите поблагодарить за цветы.

Потемкин!

Так вот кто мой Мистер Икс…

Отвернувшись, прячу улыбку и почти выбегаю за дверь.

- Арина Романовна, а телефон-то! Перезванивать не будете?

Глава 9. К черту карьеру!

Перезванивать я не буду.

Поэтому и номер Фила не беру, сознательно - чтобы не было соблазна позвонить ему или написать.

И это не кокетство.

И не черная неблагодарность.

Мне приятно и лестно его внимание - даже больше, чем я хотела бы в этом признаться, - но я не должна принимать его, если под вниманием скрывается что-то большее, чем простой дружеский жест.

Вадим прав - доверие важнее, и я очень не хочу потерять его. Или хотя бы пошатнуть.

Уверена - хоть муж больше ни разу не припомнил мне ту чашку с сахаром в квартире у Ланки, он о ней не забыл. И любое упоминание, малейший намек на Фила сработает для него как триггер.

Мужчины, обычно очень рассеянные во всем, что не касается их лично, четко помнят все посягательства - даже мнимые - на их собственность. Поэтому Потемкин, хоть я всего один раз назвала его фамилию, у Вадима однозначно "на карандаше".

Выйдя из офиса, пешком прохожу квартал - я опаздываю, но так, в любом случае будет быстрее, чем на машине, - и вхожу в типично европейское кафе на первом этаже углового старинного дома и большой летней верандой. Похожие можно встретить в любой столице старого света.

Увидев меня, Вера машет мне рукой, приглашая за уединенный столик в углу.

- Привет, - подойдя, подставляю ей щеку для поцелуя. - Прости, что опоздала.

- ты называешь это "опоздала"?! Да я тут уже полчаса. Второй кофе допиваю! - наезжает подруга.

- Ну прости! Задержалась. Не могла уйти, не закончив с делами.

- Деловая… - бурчит недовольно, но примирительно. - Скажи, зачем ты, вообще, ходишь в офис? Никак не пойму такого рвения к работе. Если бы у меня были твои деньги и возможности… Я бы не работала ни дня, - откровенно - в который раз уже - внушает мне Вера.

- В смысле зачем? Я же рассказывала. У меня много причин работать.

- Ну вот какие? На прокладки не хватает?

- Фу, за столом, - морщусь я, листая меню. - Во-первых, ничего не делать невыносимо скучно. Это только кажется, что быть домохозяйкой прикольно. На самом деле тоска смертная. Попробуй и взвоешь максимум через месяц.

- Когда денег нет, наверное. Соглашусь. В четырех стенах сидеть - то еще удовольствие. Но ты-то!

- Что я? Да, мне доступны многие развлечения, но всё, даже самое дорогое и качественное, когда-нибудь приедается. Залы, салоны, магазины, рестораны увлекают только в первое время, дальше тебя от всего этого тошнит. Поверь мне.

- Вот бы меня затошнило от магазинов, - мечтательно вздыхает Мохова, шопоголик до мозга костей. - Ну, путешествовать же можно. Мир большой, а ты почти нигде не была.

- Не можно, - возражаю, сделав заказ. - Путешествовать я хочу с мужем, а не одна. Мы еще не сто лет женаты и не успели надоесть друг другу.

- Не обязательно одна. Можно меня с собой взять, - делает она невинные глазки. - Помотались бы по Парижу, как в старые добрые…

- Можно подумать, тебя твой муж отпустит, - парирую я - её Мохов тот еще ревнивец.

Подруга, цокнув, отмахивается от меня.

- Ладно, поняла я твое "во-первых". Что там во-вторых?

- Ты уже забыла? - смеюсь. - Это не первый наш разговор на эту тему.

- Я твоих причин не понимаю, поэтому в моей голове они не задерживаются, признаю.

- Вадим же, когда пошел в политику, переписал весь свой бизнес на меня. У нас в стране не разрешается совмещение госслужбы с коммерческой деятельностью.

- Ну, это я помню. И про совмещение, и что переписал. Мы обмывали твое учредительство. Тем более непонятно, зачем тебе работать?

- Теперь у меня право подписи всех документов, а их, поверь мне, немало. И так в каждой фирме.

- Вот и ходила бы туда только бумаги подписывать. Ставить подписи - это тоже работа.

- Я так и делала сначала. Но потом поняла, что хочу разбираться в том, что я подписываю.

- Нафига?

- Если честно, то испугалась.

- Чего? - непонимающе сводит брови подруга.

- Подставы, - признание дается с трудом - сейчас мне стыдно, что я была такой мнительной. - Поначалу все шло, как раньше - Вадим вел все дела сам, и я подписывала документы, даже не глядя. А потом его депутатская деятельность затянула его настолько, что он окончательно забросил все, делегировав принятие решений замам. И вот тут я начала сомневаться. Я, в отличие от него, их не знаю так близко и не могу стопроцентно доверять. Тем более подсунуть какие-то паленые документы незнающему человеку легче легкого.

- Да, твой уровень доверия еще меньше, чем у Тарса.

Улыбаюсь. "Интерстеллар" - наш общий любимый фильм, и мы ходили на него раз десять, мотаясь по разным кинотеатрам города, и даже выезжали в область, когда у нас прокат уже завершили.

- И что, ты теперь во всем этом разбираешься? - смотрит с сомнением. - Ты же гуманитарий. У тебя левый полушарий атрофирован. Ты в девятом классе высоту прямоугольного треугольника не могла найти!

Глава 10. Никакая

- Ладно обо мне, у тебя как дела?

- Да какие у меня дела? - Вера закатывает глаза. - Этот бесконечный ремонт… Поцапались с Вовкой из-за цвета краски для кухни и почти неделю не разговариваем. Ремонт не движется.

- Говорила я тебе, что лучше нанять профессионалов.

- Так мы и наняли! И в целом, это хорошая идея, но цвет-то они за нас не выберут. Вот и ждут сидят, когда мы договоримся, и они смогут начать красить.

- И из-за чего вы ломаете копья? - спрашиваю с интересом, доедая салат.

- Я хочу цвет танцующего облака, а ему подавай зефирный! - Верка возмущенно ширит глаза и смотрит пристально, как бы ожидая, что я разделю ее негодование.

- И тот, и другой - белый же, - осторожно замечаю я.

- Сама ты белый! - подскочив, заводится Мохова. - Ни первый, ни второй ни разу не белый, и в зефирном больше желтого оттенка, а в облаке - светло-серого.

- Это настолько принципиально, что вы неделю не разговариваете? Прости, я, правда, не понимаю.

- Ну вот так же я не понимаю, зачем тебе работать. Ты рассказываешь уже десятый раз, а я все равно не понимаю, - дует губы подружка.

И я предпочитаю сменить спорную тему, пока мы тоже не поссорились.

- Вер, я беременна!

Перестав дуться, Мохова смотрит на меня с подозрением.

- Вот так новость! Двухнедельной давности. Ты в себе ли, подруга?

- Да в себе я, - улыбаюсь. - Во-первых, не двухнедельной…

- Не начинай опять свои списки - во-первых, во-вторых, утомила! Вот умеешь ты задушнить, Рязанцева…

- Ладно, не буду! - обвинение в душности обидно. - В общем, не неделю, но да, я тебе уже говорила. Просто тогда было гадание на экспресс-тесте, а сегодня я была у врача, сдавала анализы - все подтвердилось.

- Ну, поздравляю еще раз. Хотя я и так не сомневалась. Сейчас тесты не врут. Ложно-отрицательные еще бывают, редко, а вот если положительный, то стопудово залетела. Смело топай сметать с прилавков пеленки нейтральных цветов. И что, ты счастлива? - сосет из трубочки коктейль.

- Очень! - восклицаю восторженно. - Я на седьмом небе. В нирване, в… Мои эмоции не передать словами.

- Да по тебе видно. Светишься и слепишь, как титька бронзовой Джульетты на площади Вероны. Вадим тоже сияет? Как он отреагировал? - Верка ерзает от любопытства на стуле.

Мой взгляд, видимо, резко тухнет. И подруга все верно понимает.

- Ты что, не сказала ему все еще?! - ахает громко.

Шикнув на нее, отрицательно качаю головой, покаянно поджав губы.

- Ну ты даешь, подруга… Почему?

- Там было… препятствие.

- Что он выкинул?

- Ничего. Точнее, не он, - и я рассказываю Верке про фэйковые видео.

- А ты уверена, что фэйковые? - с сомнением смотрит Мохова.

- Конечно, уверена! В смысле, в начале сомневалась, убивалась, всю ночь прорыдала - врагу не пожелаю такие эмоции, но, к счастью, Вадим все объяснил. И я ему верю. Он сам мне все рассказал, даже не знал, что я знаю. Рассказал и показал. Я смотрела в его глаза и видела, что он не лжет.

- Надеюсь, что так, - сочувствующе смотрит на меня Верка. - Измена - гадкая штука…

Киваю. С ней трудно не согласиться - я чуть не умерла от измены, которой не было. Страшно представить, что переживают люди, у которых все по-настоящему.

Брр… Передергиваю плечами.

- Короче, сразу после того, как все открылось, говорить было как-то… не в тему. Осадок был в душе очень неприятный. Не лучший момент, чтобы говорить о ребенке. А потом решила, что сначала схожу к врачу, чтобы окончательно убедиться. А то мало ли…

- В общем-то, звучит логично, да. Я бы тоже не полезла с новостью века сразу после того, как муж оправдался в измене. Но сейчас-то ты чего тянешь?

- Не тяну я. Вечером все расскажу. Лично. По телефону я уже пыталась - хватит.

- Думаешь, еще клубничку пришлют? - хихикает Вера.

- Не смешно!

- Согласна, ерунду сморозила, - кается Мохова, резко сменив интонацию. - Значит, вечер у тебя занят… А я думала, мы махнем куда-нибудь, покутим. Сто лет нигде не была, а душа требует оторваться. Может, завтра?

Смотрит с надеждой.

С сожалением качаю головой.

- И завтра вечер занят. И послезавтра. И не вечер, кстати, тоже. У меня теперь все дни расписаны. Загруженность такая, будто я сама в мэры выдвигаюсь. Так что отрываться ищи себе другую компанию. Какая из меня сейчас кутила?

- Никакая, - соглашается она, и мы, улыбаясь, соединяем наши бокалы с лимонадом.

Дзинь.

Глава 11. Аполлон на минималках

- Ариш, любимая, потерпи еще немного, пожалуйста. Выборы уже в следующем месяце. И это все сразу закончится.

- И начнется что-то новое? - улыбаюсь через силу.

У Вадима очередная - наверное, уже четвертая за эту неделю, и третья подряд - съемка на телевидении.

Но хоть не профильное политическое шоу, к счастью - на них у меня уже точно аллергия вырабатывается, - а какая-то развлекаловка. "Чисто засветиться", выражаясь словами его пиарщиков.

Муж в ответ на улыбку не скупится.

- Не сильно новое, но тебя обещаю так активно к деятельности градоначальника не привлекать. Только в крайнем случае.

- Вадим Андреевич, - подчеркнуто вежливо, но твердо зовет его кто-то сзади, и, скроив страдальческую мину, муж оборачивается. - Вам тоже пора на грим.

- Иду, - бурчит недовольно, но продолжает стоять.

Вновь трется об меня носом и касается губами уголка моего рта.

- Люблю тебя. Ты же знаешь? - добавляет неизменное.

- Знаю, - выдыхаю я.

Твердой походкой муж устремляется на выход, а ко мне подходит девушка-визажист.

- Здравствуйте. Я - Настя, ваш стилист. У Вас есть какие-нибудь пожелания по макияжу - цвет, акценты? Непереносимость какого-то средства, может быть?..

- Непереносимости нет. А пожелания… В общем-то все равно, - равнодушно пожимаю плечами. - Просто сделайте, чтобы было красиво.

И мне действительно все равно, чего они изобразят. Потому что надоело все.

В это раз я, хвала Богам, в самом шоу не участвую, но среди зрителей сидеть должна. Команда Вадима будет разыгрывать карту примерного семьянина с красавицей женой, поэтому меня покажут не раз. Что я рядом, я поддерживаю, и что я действительно красива.

Подвести нельзя. Надо соответствовать. И блистать.

Так что меня тоже тщательно гримируют, делают прическу, одевают в специально подобранное стилистами спонсорское шмотье - как будто у меня своего нет… Но и к этому я потихоньку привыкаю.

И мысленно сочувствую женам более крупных политиков - это же, вообще, никакой личной жизни и права голоса. Кошмар!

Но эти мысли я гашу в себе на корню - я как жена декабриста, готова за мужем и в огонь, и в… большую политику.

Поэтому закрываю глаза и пытаюсь расслабиться, пока надо мной колдуют волшебники спонжа и кисти.

Но расслабиться не удается - меня не отпускает чувство вины, что Вадим до сих пор не в курсе, что скоро станет отцом. Поговорить с ним вчера так и не получилось - мужа я видела только в новостях по местному ТВ, у него была стихийная встреча с горожанами. И пока я ждала его, уснула.

Когда проснулась, он был рядом, обнимал меня, но пока я думала, разбудить его или дождаться, когда прозвенит будильник, раздался звонок на его телефон, и он быстро сорвался куда-то.

Я успела лишь увидеть имя звонившего - Марина.

На вопрос, зачем ему звонит мой секретарь, да еще в такую рань, он ответил, что использует ее, чтобы добраться до ее отца. И, чмокнув меня в нос, ушел.

Гашу тяжелый вздох.

- Все в порядке? - заглядывает мне в лицо Настя.

- Да…

Когда со мной заканчивают, один из сотрудников штаба Вадима - кажется… раньше я его, вроде, не видела - просит меня подойти в его гримерку, там сделают пару совместных снимков "в процессе".

Закатываю глаза, но не возражаю - по опыту знаю, что бессмысленно. Все их действия продуманы и согласованы или считаются согласованными по умолчанию, следуя аксиоме "так надо, а вы ни хрена не понимаете".

Это тоже часть шоу. А шоу, как известно, маст и гоу он.

Подумав это, одергиваю себя - не хватало еще словечками Фила заговорить.

Достаточно уже того, что у меня в голове - и, стоит признаться, в машине - постоянно звучит его мэрофобская песенка. Еще и фразочки из его словарного запаса? Нет уж, увольте!

Хотя Ланка сказала бы, что это знаки - вселенная привлекает мое внимание и требует-таки позвонить Филу, поблагодарить за цветы.

Но я отмахиваюсь от этих знаков. Я еще не свихнулась, чтобы во все это верить.

Парень, видимо, новенький - я раньше его не видела, - сопровождает меня до дверей гримерки и исчезает. Обещая, что меня позовут.

Я покорно жду минут пять, но терпение - не самая лучшая моя черта, и, устав отсвечивать под дверью, толкаю ее осторожно и вхожу в раздевалку.

- Вадим? - зову негромко, крадучись проникая глубже в помещение.

- Лучше, - раздается сзади уверенное. - Я.

Обернувшись, вскрикиваю от неожиданности, потому что вижу перед собой полуголого мужчину! Полу, а не полностью голого, потому что он в пиджаке и джинсах.

Но!

Под пиджаком у него ничего нет, тот надет, скорее, накинут, прямо на обнаженное тело, а джинсы посажены настолько низко - ниже не бывает, - да еще и с расстегнутой пуговицей, что будь он даже совершенно наг, это не выглядело бы так эротично.

Глава 12. Чертик из табакерки

В день возвращения Ланки с ее релакс-трипа я просыпаюсь раньше обычного, что для меня, убежденной совы, почти подвиг.

Я давно решила, что хочу встретить ее - я соскучилась, и мне столько всего нужно ей рассказать!

Или о чем-то лучше умолчать?..

Например, о видео с лжеВадимом. Ведь все это, к счастью, оказалось неправдой, и стоит ли посвящать в мою напрасную боль сестру?

А Потемкин? Я ведь так и не знаю, было у них что-то или нет… И вдруг эта тема окажется для нее болезненной. Меньше всего я хотела бы сыпать соль на ее раны, если они есть. Хотя особо страдающей от его отъезда много лет назад сестра не выглядела.

Ладно, решу по ходу.

Но главное - я расскажу ей о ребенке. Пока, кроме Верки, никто и не знает.

Родителям не говорю, пока не признаюсь Вадиму, а пересечься с мужем вне общественных мест я уже отчаялась. И почти готова отложить сброс радостной бомбы на его голову до окончания предвыборной гонки. Чтобы своей новостью либо удвоить его радость, либо подсластить горечь поражения.

Или придется сообщать ему смской. Психану и отправлю ему снимок своей обменной карты. И пусть уже он ищет в своем плотном графике время для разговора с женой!

Но сегодня все мои мысли о сестре.

Я собиралась устроить ей сюрприз, встретив в аэропорту с плакатом, как в кино, но не знаю, каким самолетом она летит.

Ланка не любит долгие прямые рейсы, значит, летит с пересадками и, возможно, длинными. С ночевкой в транзитных городах, а то и двумя. Где-нибудь в Сингапуре или Дубае, или в обоих. Поэтому угадать время ее прилета я даже не пытаюсь.

Самое простое, конечно, спросить у нее, но в чем тогда сюрприз?

И я решаю ждать Ланку у нее дома. Заказать доставку продуктов, приготовить ее любимый торт и слопать его на двоих, не разрезая, а поедая ложками прям с блюда, под капучино с высокой пенкой и долгие разговоры по душам.

Не могу дождаться!

- Вадим, - ловлю мужа в дверях. - Ты сегодня когда освободишься?

- Постараюсь пораньше, как всегда.

- Как всегда, в смысле, опять постараюсь? - с улыбкой уточняю я, потому что его ранние возвращения домой можно пересчитать по пальцам, и в утверждение "как всегда" такая редкость не укладывается.

Он хмыкает.

- Если выгорит, придумаем что-нибудь особенное на вечер?

- Мм, тебя потянуло на романтику? - кокетничаю.

- Так, для разнообразия, - прикалывается муж.

- Давай попробуем, - обещаю я, уверенная, что это никак не помешает моим планам.

Даже наоборот.

Муж уходит, и я тоже вылетаю из дома через пару минут - дел куча, и я тороплюсь. Заскакиваю в офис, где подписываю кипу срочных документов, провожу пару намеченных встреч, даю распоряжения сотрудникам и к обеду уезжаю.

Когда я поднимаюсь к сестре на этаж, доставщик уже ждет меня на лестничной клетке.

- Простите за ожидание, - виновато улыбаясь, протягиваю купюры. - Сдачи не нужно.

Парень округляет глаза, но я уже закрываю дверь.

Разбираю продукты, оставляю нужные для торта на столе и иду переодеваться. Сняв офисное платье и убрав его на плечики в шкаф, надеваю длинную футболку, которую когда-то оставляла у Ланки специально для таких случаев. Мне приятно знать, что, кроме дома, есть еще место, где у меня есть своя зубная щетка и своя домашняя одежда.

Выходя из спальни, останавливаю взгляд на массивной стильной каменной рамке для двух фото, стоящей в центре комода напротив кровати. На одной портрет сестры, профессиональная съемка, а на другой снимок нас вместе. Сделанный лет двенадцать назад. Кажется, я тогда только закончила школу.

На этой фотке мы такие счастливые, улыбчивые, растрепанные и в обнимку. Мы всегда обнимаемся. Мы не разлей вода.

И я легко представляю, как обрадуется Ланка моему сюрпризу.

- Так, хватит ностальгировать, Уварова, торт сам себя не приготовит! - подгоняю себя вслух.

У меня бывает прорывается потребность поговорить с самой собой.

Готовить я умею и люблю. Возможно, из-за того, что мне не приходится делать это каждодневно. Это, скорее, мое развлечение. Я люблю пробовать новые рецепты, люблю принимать вызов приготовить что-нибудь очень сложное и удивляться потом, неужели это сделала я?!

Включив музыку на телефоне, я не замечаю, как летит время. Замешиваю тесто, выпекаю ореховые коржи, переслаиваю их кремом и сосредоточенно рисую паутинку из глазури. А отправив намазанный торт в холодильник стабилизироваться, со стоном падаю на диван в гостиной.

Главное - не уснуть, а то вот будет сюрприз…

Спина ощутимо ноет от не вполне привычных ей нагрузок. А скоро она будет болеть даже чаще. Боль в спине - одна из самых распространенных побочек беременности. Говорят… Но ни один из ужасных симптомов меня не пугает.

Я так долго этого ждала, что вынесла бы даже самый жуткий токсикоз, я даже готова пролежать, не вставая, все девять месяцев - уже восемь, - если доктор скажет, но пока меня совершенно ничего не беспокоит.