Измена. (не) верный муж для попаданки

Пролог

– Прости меня, Джеймс! Я увидела тебя с другой девушкой, и мне стало так больно… Мне некуда идти, ты же знаешь! Я люблю тебя, Джеймс, а ты меня? – где-то в отдалении звучал умоляющий женский голос, пробиваясь сквозь темноту.

Мое сознание плыло, будто меня прополоскало в стиральной машинке. Полностью я очнулась от бархатного мужского голоса. Услышав в нем угрожающие нотки, я медленно открыла глаза.

– Пошла вон отсюда, Кристина! Надоело это нытье. Я твой муж, и то, что ты только что увидела, тебя не касается!

С какой стати этот мужик орал на меня, как потерпевший? Если сам, гад, спал с другой! Откуда он знал мое имя?

Мои губы вдруг сами собой разомкнулись, как у куклы, и я услышала, как из груди доносятся некрасивые рыдания. По щекам текли слезы.

Где я? Я увидела вокруг себя какой-то сад с цветущими розами. Беседка с кованой скамейкой, на которой я сама полулежала в провокационной позе. Все по фэн-шую. Надо мной склонился красавчик-брюнет, злобно сверкая серыми глазами.

«Что происходит? – внутренне паниковала я. –Почему я рыдаю, как дурочка? А мое тело меня не слушается? И откуда появился сад и чужой мужик, если я вчера засыпала одна. В своей небольшой квартире с двумя кошками».

– Убирайся! Видеть тебя не желаю! – Джеймс грубо схватил меня за плечи.

Вместо того, чтобы залепить ему пощечину, мои руки вдруг поползли обнимать его за шею. Фу, какая гадость! Я сама вешалась на шею мужику-изменщику? Еще и с рыданиями умоляла его остаться со мной?

Перед глазами всплыла недавняя картинка. Этот самый Джеймс, прижатый к дереву стройным женским телом. Сливающийся в страстном поцелуе с какой-то ш… гулящей девкой? И я, стоящая напротив, с ужасом зажимающая себе рот, чтобы не закричать. А на моем безымянном пальце сверкало золотое обручальное кольцо. Такое же, как у Джеймса! Моего предателя-мужа.

– Ах ты, мерзавец! Как ты посмел мне изменить?!

Мое сознание полностью поселилось в этом чужом теле. Молодой девушки, жены Джеймса. Но вести себя, как тряпка, и умолять бабника остаться в семье я не собиралась. И я резко дернулась, выворачиваясь из кольца его рук. Всего один удар, как учили нас на курсах самообороны на Земле, и Джеймс в буквальном смысле упал к моим ногам. Пытаясь не задыхаться от боли.

– Кто ты?! – прохрипел он, а я торжествующе усмехнулась, легонько пнув его носком своей атласной туфельки.

– Кристина, – с апломбом проговорила я, встряхивая волосами.

– Нет. Ты не она. Ты не моя жена, Кристина. Она никогда так себя бы не повела, – Джеймс поднялся на ноги, и я поразилась его высокому росту и крепкой фигуре, обтянутой тонкой рубашкой.

Да за такие кубики пресса у нас на Земле мужчины душу продать готовы! Роскошный экземпляр достался в мужья Кристине… то есть мне… тьфу, запуталась!

– Отвечай, ведьма! – Джеймс угрожающе нахмурился, подходя ко мне ближе, и я нервно дернулась в сторону, но его сильные пальцы сомкнулись на моем запястье. – Куда пошла? Сбежать решила?

– Я не ведьма, я попаданка! – брякнула я вдруг и сжалась, понимая, что брякнула этому грозному незнакомцу, который имеет на меня все права.

Он моргнул, но не убил сразу, как я боялась. Наверное, в этом мире слышали про попаданок? И медленно разжал пальцы, отпуская меня.

– Попаданка, значит… – его голос прозвучал изумленно. – Это редкость в мире Эллиоса. А откуда ты родом?

– Я с Земли. И с чего ты взял, что я собираюсь отвечать на твои вопросы, муженек? – дерзко сверкнула я глазами, не собираясь забывать про совершенную Джеймсом подлость.

Я хотела расплатиться с ним за ту молоденькую девочку, Кристину. Которая, выйдя замуж, угодила в ловушку и во всем зависела от своего мужа. Может, Джеймс пил, бил ее, а не только гулял на стороне? А Кристина, то есть уже я, рыдала, цепляясь за его шею. Умоляя не прогонять ее из дома. Ну, ничего, я сейчас устрою тебе, мачо!

– С того взял, что ты моя жена. Кристина была послушной женой! Вернемся в дом и там поговорим, – прорычал Джеймс, начиная понимать, что я, как репей, не отцеплюсь от него.

Он снова потянулся ко мне, сграбастав на этот раз в объятия. Что за показное дружелюбие? Джейс же только что гнал бедняжку жену взашей. А как услышал, что я попаданка, так быстро переменился. Свежую кровь почуял, что ли?

– Послушной? Женой? Забудь об этом, – фыркнула я, толкая горе-мужа в грудь.

Но его руки обвивали мою талию так горячо, что у меня даже закружилась голова. Что за черт этот Джеймс? Умел действовать на девушек. Даже я, стойкая к мужским чарам, поплыла от его серых, как скала, глаз.

Я уперлась ладонью в район сердца Джеймса и обратила внимание на золотое кольцо с большим гранатом, которое было надето на моем указательном пальце. Кольцо моей прапрабабушки, оно передавалось по наследству в нашей семье. И было очень старым. Никто его, естественно, не носил. Женщины нашей семьи берегли кольцо и боялись потерять. Что это кольцо делало сейчас на моем пальце, если я совершенно точно его не надевала?

– У тебя больше нет жены, – отчеканила я, глядя Джеймсу в глаза. – Я не собираюсь жить с изменником. Собирай свои вещи и убирайся из моего дома. Иначе тебе не поздоровится. Понял?

На моих последних словах камень вспыхнул так ярко алым светом, что мы с Джеймсом зажмурились. А когда открыли глаза, он испуганно отшатнулся от меня.

– Что эр-ниэле делает на твоем пальце, Кристина?! – прошептал он таким голосом, не отрывая глаз от кольца, что по моей спине побежала дрожь.

Я замешкалась от вопроса Джеймса. Покосилась на колечко. Эр-чего? Но глядя на то, как Джеймс сделал шаг назад, бледнея, я решила перейти в наступление! И гордо выпрямила спину, встряхивая волосами. Ух ты, длинными и светло-русыми, всегда хотела такой цвет! А вот гулящего мужа – нет! Вот и заявила бескомпромиссно:

– Пошел вон! Пакуй чемодан, Джеймс! Иначе будет тебе и эр-ниэле, и скалка, и сковородка по твоей бестолковой башке!

– Что-о? – глаза Джеймса так округлились, что мне даже на миг стало его жалко. – Как ты смеешь? Ты моя жена! Я же главный…

Глава 1

Едва я успела перевести дух после встречи с моим мужем, к счастью, уже бывшим, как в дверь снова постучали. Я мысленно выругалась и потащилась открывать. Может, там прекрасный принц на белом коне стоял? Коня можно продать, если он породистый, а не тот, что у нас в конюшне сено жует. И выплатить деньги за дом… Но к сожалению, моим планам не суждено было воплотиться в жизнь. На пороге стоял мужчина средних лет, щеголевато одетый. Нарядная рубашка едва не трескалась на натянутом пивном пузе. А сбоку на бедре болтался меч. Я присвистнула с уважением и отступила на пару шагов, пропуская незваного гостя в дом.

– Доброго Вам здоровья, – вежливо поздоровался со мной мужчина. – Меня зовут Ганс, и я…

– Если Вы к Джеймсу, то Вы опоздали. Его больше нет, – пафосно сообщила я незнакомцу как раз в тот момент, как он открыл рот, намереваясь что-то сказать.

Ганс посмотрел на меня с оторопью и закрыл рот.

– Он что, умер? – откашлявшись, хрипло прокаркал мужчина.

Я вздохнула и потупила глаза. Наверное, брякнуть в ответ: «Для Джеймса было бы лучше, если бы он умер», – это будет не слишком вежливо?

– Нет. Временно переехал жить к маме, – мило улыбнулась я, желая спровадить поскорее незваного гостя.

– Н-но у Джеймса н-нет мамы. Она д-давно умерла, – начал заикаться мужчина.

Я уже не стала прятать тяжелый вздох и надменно покосилась на фарфоровые часы, что стояли на полочке в холле.

– Я соболезную. Но меня это мало волнует. Джеймс здесь больше не живет. Всего хорошего, – я попыталась выпихать нахала из холла ближе к двери, но у меня не получилось.

Ганс встал посреди комнаты и угрожающим жестом «враг-не-пройдет» раскинул руки, упираясь толстыми пальцами в колонны.

– Как это не живет? Куда он делся? – завопил Ганс на ультразвуке. – Он мне денег должен! Отдавай быстро! Ты его жена, я знаю, значит, на тебя и переходят долги мужа. По наследству! Даже если Джеймс погиб в муках, мне плевать. Он занимал до двадцатого числа и клялся, что отдаст!

– Мамой не клялся? – невежливо фыркнула я, тоже воинственно упирая руки в боки. – Той самой, которая померла давно? Знаешь, что, Ганс, шуруй-ка ты отсюда. А то вызову полиц… кхм, стражу. И скажу, что ты пристаешь к замужней женщине.

– Денег дай? – мужчина умоляюще заглянул в глаза.

Я вздохнула про себя: «Да откуда ж я, миленький, тебе денег возьму? Были бы – не дала, самой нужны! А так их и нет…»

Но Ганс не стал дожидаться ответа. Наверное, по моим честным глазам понял, что здесь ему ничего не светит в плане финансов, и вдруг толкнул меня на колонну. Я не ожидала нападения от этого жирного борова и покачнулась. Ганс оказался на удивление сильным, несмотря на свой лишний вес и низкий рост. Он прижал меня к холодному мрамору и первым делом зажал мне рот, попытавшись поцеловать.

Я рвалась и отбивалась, как дикая кошка. Замахнулась по лицу Ганса, оставив тонкие кровавые царапины от пальцев. И только тогда, тяжело дыша, он отпустил меня. Чтобы схватиться за меч и обнажить его. Я замерла, едва дыша. Только этого мне еще не хватало! Мечом он тут размахался.

– Положи на место, милок, а то поранишься, – максимально вежливо попросила я, уже не желая дергаться и провоцировать разъяренного кредитора.

Но Ганс уже разошелся. Он прижал меч к моему горлу и зашарил ладонями по телу, к счастью, обтянутому платьем. Я сдавленно зарычала, все еще пытаясь вырваться. Но Ганс не отпускал. Его маленькие поросячьи глазки масляно окинули мою фигуру, и он похабно причмокнул:

– Может, если я возьму жену Джеймса силой в его собственном доме, до него наконец дойдет, что с Гансом Надором шутки плохи?

Да с какими отморозками имел дело мой бывший муж? У нас бандиты вежливее вели себя и разговаривали, чем этот… аристократишка с мечом! Очень опасный для меня аристократишка.

С моих губ сорвался обреченный стон. В доме никого. Только я и маленький ребенок. Ганс вполне серьезен в своих угрозах, и если он решит осуществить их, то… никто мне не поможет. Я не справлюсь с Гансом, даже если он уберет меч от моего горла. Этот мужлан тяжелее меня в два раза и в три раза шире!

– Передашь мужу, что не будет денег – в следующий раз прирежу тебя или вашего ребенка.

Ладонь Ганса легла на мои губы, сминая их так, что я не могла говорить. А только сдавленно мычать и согласно кивать в ответ. В глазах моих отразился настоящий ужас, когда Ганс отбросил меч в сторону и начал задирать мне юбку. Меня затошнило, и я начала вырываться с утроенной силой.

– Помогите! Кто-нибудь! Спасите! – рванувшись, заорала я в полный голос, надеясь только на чудо.

Может быть, я не заперла входную дверь за Гансом? И кто-то, проходя мимо, услышит мой крик и придет на помощь? Ох, хоть бы Джеймс поскребся, я даже ему была бы рада!

Вот только Джеймс не спешил надевать сверкающие доспехи рыцаря и спасать свою возлюбленную жену. Скорее всего, этот изменник уже кувыркался в постели с другой красоткой и думать обо мне забыл! Пока я тут за него отдувалась. Долги натурой отдавала!

– Ма-ама, я спасу тебя! – раздался звонкий мальчишеский голос и какой-то подозрительный свист.

Я подняла голову и замерла от удивления. На нас пикировала… метла! Огромная, разлохмаченная после нападения на Джеймса и очень злая метла. А на этой метле восседал мой сын Рик и, грозно нахмурившись, размахивал… боевым топором. Божечки-кошечки, откуда ж он это взял?!

– Отпусти маму! А то голову с плеч сниму! Как в сказке! – завопил Рик, примериваясь топором к пустой башке Ганса.

Тот пригнулся и испуганно вскрикнул. Метла умелым жестом прошлась пониже спины дорогого гостя. На Джеймсе натренировалась, что ли?

– Рик, сыночек, дядя уже уходит, – ласково обратилась я к сыну, который нарезал круги на метле вокруг нас, как профессиональный пилот с Земли.

– Да, я ухожу! – пафосно воскликнул Ганс, окрыленный моими словами и тем, что ему позволили уйти, сохранив гордость. – Но я еще вернусь! За деньгами.

Глава 2

На следующее утро я решила не тянуть и сразу заняться уборкой. Для этого зорким глазом окинула фронт работ, ужаснулась и отправилась искать тряпки. Нашла всего одну, оживила ее с помощью кольца. Но она оказалась ленивой и сразу уползла под кровать, как нашкодивший котенок.

– Вылезай быстро! – прикрикнула я на тряпку, что спряталась в углу, в самой пыли, и чувствовала себя так неплохо. – Вылезай, я воды принесу, раз все равно там торчишь, хоть пол помоешь!

Тряпка пробормотала что-то нецензурное и не двинулась с места. Я погрозила ей кулаком и пообещала направить по ее душу метлу. Она в моем маленьком клининговом агентстве теперь моя правая рука и будет во всем помогать. Не ручками же мне огромный дом убирать, правда?

– А что ты делаешь, мам? – прилез Рик, когда я, пыхтя, приволокла со двора ведро воды.

Все-таки зря Джеймс уволил слуг! С его внешностью он мог бы натурой с ними расплатиться. А так никакой помощи в этом доме!

– Уборку делаю! Помочь хочешь? – радостно завопила я, решив поэксплуатировать детский труд. – Иди, пыль вытри на шкафу! Там ее целые залежи…

– А что мне за это будет? – хитро покосился на меня Рик.

Я уперла руки в боки и нахмурилась. Как-то быстро этот ребенок схватил основы маркетинга и усвоил, что любой труд должен оплачиваться?

– Куплю тебе в городе на ярмарке леденец сахарный, – предложила я, Рик скривился, и пришлось поспешно поправляться. – Даже два! И деревянный меч нам дядя оружейник выточит. У него твой папа всегда у него заказывал оружие, помнишь?

– За меч помочь согласен! А он не откажет? – гордо закивал Рик, но тут же перепугано дернул меня за юбку.

Я обняла мальчика за плечи.

– Не откажет, конечно. Я уговорю. Ой, Рик, а что ты принес?

Только сейчас я заметила, что мальчик притащил красивую перьевую метелку и всучил мне.

– Это для пыли на шкафу! Оживи ее и прикажи мне помочь!

Я поразилась предприимчивости Рика. За пять минут он у меня выклянчил меч и два леденца в уплату за работу, выполнять которую не собирался?! Но глядя в умильные серые глазки, почти как у папы, такие же нахальные, я не смогла отказать Рику. Эх, нужно построже с ним! А то вырастет… как папка, бабник. И разбивать женские сердца по щелчку пальцев будет. Нельзя! Надо готовить научить и убирать, да и стирать…

– Ма-ам! – требовательно задергал Рик меня за юбку снова. – А папа мне еще лук обещал сделать. И стрелы выточить! Чтобы я на птичек в лесу охотился. Когда папа придет?

– Скоро, милый, совсем скоро, обещаю. И лук сделает. Я его лично заставлю. А если не сделает, то воткну стрелу твоему папе в ж… – прорычала я, вспомнив о Джеймсе.

А потом, скрепя сердце, я склонилась над малышом и прижалась губами к его пушистой макушке. Всегда ненавидела врать. Даже маленьким детям. Но как сказать Рику, что я прогнала его отца навсегда? У меня душа болела за то, как малыш скучал по Джеймсу. Наверное, они много времени проводили вместе, и он был хорошим отцом?

– Оживи, оживи! Назовем ее Перышко! – запрыгал сыночек вокруг меня.

Вздохнув, я взяла метелку, залюбовавшись ее резной деревянной ручкой и цветастыми перьями, похожими на павлиньи из моего мира. Я надела кольцо, направила его на метелку и, зажмурившись, зашептала то же самое, что и Рик:

– Оживи, оживи, оживи!

Мне повезло. Метелка зашевелилась в моих руках и громко чихнула, вытряхнув на меня килограмм пыли. Взрослая метла степенно проплыла мимо нас, бубня что-то про мелюзгу, которую сюда не звали. Метелка задрожала всеми своими разноцветными пушистыми перьями, и я успокаивающе погладила ее, как любимую кошку:

– Не бойся метлу, она не обидит! Она хорошая! Да, метла?

Метла обернулась на зов и чуть не упала, приложившись палкой о дверной косяк. Какая неуклюжая у меня помощница! Ну, посмотрим, как себя Перышко покажет?

Перышко вместе с Риком отлично нашли общий язык и теперь работали в команде. Он активно имитировал бурную деятельность. Командовал, размахивал руками и чуть не сверзился со шкафа, куда умудрился залезть. Пришлось его стащить с полки и пригрозить наказанием, если продолжит в том же духе. У меня кольцо с его магией на уборку заточено! А не на сращивание рук и ног всяких там вредных мальчишек. Рик не успокоился до тех пор, пока я строго не сказала:

– Я все папе расскажу! Он скоро вернется, так что веди себя хорошо!

Только эта угроза возымела действие на Рика. И он немного притих и слез со шкафа. Вот ребенок, совсем от рук отбился! До этого ничего не помогало: ни уговоры, ни ласковые слова, ни строгий голос!

– Мам, а что ты с тряпкой делать будешь? Она не слушается! – раздался над головой звонкий голос, когда я присела отдохнуть после работы в кресло.

– Совсем как ты не слушаешься меня, да, Рик? – обернулась я, но мальчик быстро сбежал, чтобы я не продолжила его отчитывать.

Рик был прав. Про тряпку я совсем забыла. Вздохнув, я встала и позвала метлу на помощь. Все-таки немолода я уже, несолидно в моем возрасте двадцати пяти с хвостом лет лазить под кровать и тряпку вытягивать!

– Мама, могу я залезть под кровать! Только там пауки, и я боюсь… – заканючил Рик.

Я только отмахнулась от него. Что возьмешь с ребенка? Пусть метла справляется и порядок наводит, самая старшая по должности среди орудий клинингового труда. Она, поистине окрыленная той ответственной задачей, которую я на нее возложила, сунулась под кровать и взвыла. Когда тряпка огрела ее самой собой по прутьям!

– Вот зар-раза! – высказалась я, качая головой.

Я искренне сочувствовала метле. Но лезть под кровать помогать ей все равно не собиралась. Негоже такому великому магу всех времен и народов, как я, руки марать! Еще я насилие над личностью тряпки не производила. Может, у них там свой суд по правам предметов существует, а я не в курсе просто?

Путем долгих уговоров и щекотки прутиками тряпка выползла наружу и утонула в ведре. Потом лениво выплыла, подтверждая одну известную поговорку, про то, что г…но в воде не тонет. И принялась елозить по полу, где метла уже деловито прошлась своим хвостом по пыльным доскам паркета. Но вода не помогала справиться с вековой грязью. И «умная» тряпка оставляла лишь грязные разводы на досках. Я расстроилась. Мне самой, что ли, перемывать? Так я не против, грязной работы не боялась, но все равно добиться отличного результата не получится. Что же делать?

Глава 3

– Прискорбно, что Вы не умеете читать, – нахмурилась я, придвинулась ближе, и принялась читать лекцию бедной малышке Аманде, лекцию с легким оттенком феминизма и злорадства. – Вот что ты, Аманда, будешь делать, когда Джеймс разведется со мной и женится на тебе?

– Дом вести! На балы ходить! Вышивать! Платья выбирать… Все, что я умею! – гордо ответила Аманда, наконец-то почувствовав себя, как рыба в воде.

Она не догадывалась, что я загоняю ее в ловушку.

– А когда через пару лет Джеймс изменит тебе, Аманда, найдет помоложе любовницу, вышвырнет из дома и разведется, что тогда ты будешь делать? – с любопытством спросила я.

Мои глаза горели огоньком мести. Ведь я была права. Бабники никогда не останавливаются на одной девушке. Они всегда идут дальше, охотники, которые ищут свою жертву. Помоложе, покрасивее, посексуальнее, чем жена. Такая уютная, привычная, занимающаяся ребенком и домом.

– Да не будет такого! – вспыхнула Аманда и вскочила на ноги, пылая от ярости. – Джеймс меня любит! И никогда не изменит мне! И кто ты такая, чтобы так уверенно говорить о том, что меня бросят?!

– А я ведьма, девочка, – усмехнулась нехорошо я и опасно сверкнула глазами, тоже вставая с места. – Не боишься, что наколдую тебе именно такую судьбу за то, что спала с моим мужем, зная, что он женат и у него есть ребенок? Не боишься меня, Аманда?

– Нет! Не боюсь! Потому что ты… ты не сможешь мне навредить, ведьма! – неожиданно прокричала Аманда, правда, со слезами.

Она дернула платье вниз. Может, искала кинжал? Я попятилась.

– Это еще почему? – мои тонкие губы снова исказила насмешливая улыбка.

– Потому что я заберу у тебя силу! Вернее, то, что дает тебе силу! Отдавай свое кольцо, эр-ниэле, я знаю, что оно у тебя! И я не убью тебя тогда, Кристина…

Аманда и впрямь сумела меня удивить. Не меньше, наверное, чем я ее?

– Что-о?! Да я думала, что ты пришла сказать, что беременна от моего мужа и не собираешься отдавать его мне! Ну, или что там говорят в сопливых романах… А ты, ты! Ты пришла, чтобы украсть у меня мой же магический артефакт?! Ну уж нет, красавица! Мужа, так и быть, я тебе, может, и отдала бы. Но зариться на личную собственность не смей! Это единственная важная и дорогая вещь для меня, это кольцо…

– Да я сама его с тебя сниму, стерва! – вдруг взбесившись, Аманда бросилась на меня и повалила, как берсерк, преследующий добычу.

Мы сцепились и покатились по деревянному полу. Аманда немилосердно дергала меня за несчастный палец, пока тот не распух. Но кольца на нем уже не было. Поэтому я лишь отчаянно закричала, предчувствуя беду.

Но беда пришла для Аманды. На мою защиту выступил весь мой маленький клининговый отряд. Тряпка каким-то макаром переползла на люстру и оттуда сверзилась прямо на лицо Аманды. А метла-старшая встала наизготовку и двинула мою обидчицу палкой. То есть рукояткой. Аманда взвыла.

Перышко тоже решило присоединиться к бою и запрыгало перед лицом Аманды, щекоча ей нос. Она оглушительно чихнула несколько раз. И лицо окутало облако пыли.

Я вспомнила, что вожделенное колечко, которое Аманда так рьяно искала на моей руке, валяется за тумбочкой. Охраняемое метлой. Незваная гостья точно не догадается о его местонахождении, так что эр-ниэле в безопасности.

– Отдай кольцо, стерва! – зарычала Аманда и бросилась на меня, как львица.

Я не успела среагировать и рухнула, как мешок с картошкой, на спину. Аманда оседлала мои бедра и пыталась меня обыскивать.

«Ой, не работать тебе дознавательницей, девочка… Жаль, в этом мире нет интернета, а то показала бы я тебе парочку детективов!» – подумала я.

– Аманда! Что ты творишь, дочь моя?! – раздался громогласный женский голос.

Мы обе замерли на месте. Аманда застыла в живописной позе, сидя на мне и трепля мои волосы, словно мочалку. В принципе, так как она меня по полу потаскала, зря я тряпку оживляла. Мыть пол не пришлось бы!

– Мам? Что ты здесь делаешь? – вопросительно протянула Аманда, очень осторожно слезая с меня.

Она залилась пунцовой краской. Щеки вспыхнули от стыда. Аманда незаметным движением попыталась запихнуть разбитую вазу, осколки от которой валялись во всей комнате, за тумбочку. Но вышло плохо. Ее мамаша орлиным глазом окинула пол и нахмурилась.

– Хороший вопрос, доченька. А что ты здесь делаешь? Вернее, что ты творишь, черт бы тебя побрал?! – вдруг, не стесняясь даже меня, заорала маменька на Аманду.

Та испуганно дернулась. Ее глаза забегали.

– Я же попросила, мама, посиди в экипаже, я скоренько… – заныла Аманда.

Я фыркнула, благоразумно не стремясь влезать в диалог.

– Я и сидела в экипаже целую вечность! – гордо кивнула головой мама. – Потом мне стало жарко, душно, и я пошла тебя искать, Аманда. Вот и нашла. К своему прискорбию. В таком непотребном виде. В чужом доме. Как тебе не стыдно, дочка?

Аманда очень натурально всхлипнула. Парадоксально, но мне стало ее жаль. Или не очень жаль? Я усмехнулась. Оторваться что ли, по полной, на девочке? Может, хоть строгая маменька ее вразумит?

– Да не переживайте, она просто пришла с моим мужем тут… встретиться! – преувеличенно радостно объявила я, замечая, как Аманда снова дернулась, словно от удара кнута. – Она, наверное, думала, что я, как всегда, по средам, уезжаю в магаз… швейное ателье, чтобы заказать новое платье! Вот они с Джеймсом и… встречаются обычно по средам. В нашей с ним спальне. На супружеском ложе. Ох, молодежь, скажите? Ничего святого не осталось…

Я укоризненно причмокнула губами, глядя так невинно, прямо на маму Аманды. Бедная женщина хорошо держалась. Она даже не падала в обморок. Лишь хватала воздух широко раскрытыми губами. Но дышала же?

– Но я пришла раньше. В общем, нет у меня больше мужа! Эх, разлучница-а… – я продолжала ломать комедию в надежде, что девочке дома влетит.

Но мама Аманды, видимо, решила, что подобная нервная нагрузка и стресс опасны для ее немолодеющего организма. И вперила свой взгляд на шкаф. Где лазила тряпка наперегонки с метелкой. Вот черт, кто выдумал пускать мокрую тряпку на шкаф?! Пусть бы высохла сначала! Я досадливо поморщилась и посмотрела на маму Аманды. Та зачарованным взглядом водила по стене, где скакали тряпка и метелка. Не слишком убирая, а как по мне, размазывая грязь. Ну да ладно. Потом выговор сделаю.

Глава 4

Трое на одного – это не только нечестно, но еще и больно. Виновницу происходящего как ветром сдуло. И идиот понял бы, что островитянка была только приманкой. Чтобы выкачать деньги с незадачливого посетителя, которых у него не имелось. Так же, как и оружия или боевой магии, которой владели многие аристократы. Оставались только собственные кулаки, которые против троих крепких мужиков – орудие так себе.

Остальные посетители просто шарахнулись подальше, кто-то засобирался к выходу, кто-то вжался в угол, чтобы не зацепили.

«Трусы! Скоты! Негодяи!» – яростно подумал Джеймс, но дальнейшую патетику прервал сильный удар в челюсть.

Хозяйка таверны сначала завизжала, что окатит водой идиотов, как раз пол недавно мыла! Но сбежав из зала, так в него и не вернулась. Джеймс мог ее понять. Он еле уклонился от сверкнувшего в воздухе ножа. Бросился на ближайшего противника, ударил раз, другой, пытаясь пробиться. Но тут подло напали сзади, и Джеймс полетел на деревянный пол, под ноги к своим мучителям, понимая, что встать ему уже не дадут. Слишком разозлил, когда дрался, как разъяренный звереныш, загнанный сворой охотничьих псов.

***

Джон Рассел допоздна просидел в участке, над отчетами дознавателей. И теперь голова гудела, как во времена шальной юности. После такого дня точно нужно было развеяться. Завалиться бы к сестренке Кристине на чашку чая? Но уже поздно, да и чаем тут не обойтись. Так что Джон открыл дверь таверны. И уже на входе остолбенел, глядя на то, что творится внутри. Это была даже не пьяная драка – о нет, здесь устроили какие-то чертовы бои без правил! В которые и лезть боялись. Пока на полу извивался, пытаясь встать, мужчина в порванной одежде. А островитяне осыпали его ударами.

– Джеймс? – пораженно выдохнул Джон, увидев лицо несчастного.

«Но разве он не должен сидеть дома? А лучше лежать. В постели. С моей сестрой. А не шляться здесь, среди распутных девок!» – мысленно проворчал Джон.

Но ругать Джеймса было некогда. Ведь сверкнуло лезвие, и Джон, не думая, бросился вперед, перехватывая руку островитянина. Тот не ожидал болезненного захвата, ровно как и толчка животом на ближайший стол. Нож отлетел куда-то прочь, гаденыш заскулил от вывернутой руки, а Джон повернулся к его дружкам, сжимая кулаки, готовый дать отпор. Он не всегда был начальником, перебирающим бумажки. И как вести себя с таким отребьем, знал прекрасно.

***

Джеймс ощутил сильный пинок под ребра и застонал. Ему больше всего на свете сейчас хотелось исчезнуть. Провалиться сквозь землю, прямо под этот деревянный пол. Джеймс проклинал ту минуту, когда попаданка оказалась в теле Кристины, а он струсил и сбежал. Вместо того, чтобы выяснить отношения на месте. Теперь отношения выясняли с ним. И не его горячо любимая жена с ожившей метлой наперевес, а трое здоровых мужиков, которые набросились на него, как звери!

– Может, заберем его с собой на корабль, когда в следующий раз поедем на остров? – усмехнулся один из неприятелей, поигрывая ножом.

Джеймс замер, стараясь не шевелиться и не провоцировать обидчиков на агрессию.

– Мальчик красивый, по приезду подарим его нашей принцессе, она, наверняка, отблагодарит…

"Не дождетесь!" - зло подумал Джеймс и все-таки решил действовать.

Он подполз к одному из неприятелей и схватился за его ботинок, с силой дернув на себя. Мужчина упал рядом с ним, но быстро очухался, тоже выхватывая нож.

– Сейчас поплатишься, бездомная шавка! Мы тебя поучим манерам, будущий раб королевской семьи! – прошипел неприятель, и Джеймс схватился за его запястье в тщетной попытке забрать нож.

Но новый удар в бок заставил заскулить от боли и съежиться.

– Джеймс! – раздался где-то рядом знакомый мужской голос.

«Что?! Это Джон, брат Кристины?! Но что он делает в таком затрапезном месте?!» – мелькнуло в голове.

– Джон, помоги, пожа… – хрипло прошептал Джеймс и погрузился в темноту.

***

Джон успел увидеть, как один из островитян зло, с силой ударил Джеймса в бок. А от того он приложился затылком о ножку стола и обмяк. Островитяне переглянулись. Нехорошо. С ухмылками. И даже забыли про Джона. Один из них наклонился, перехватывая безвольное тело подмышки, другие тоже собрались убираться. Вместе с добычей. Все ведь знали, рабство на островах цветет и пахнет.

– Не трогайте его! – Джон резко ухватил за плечо островитянина со шрамом на лице.

Тот обернулся, но сразу с замахом. Джон едва уклонился, чтобы не получить по лицу.

– А тебе какое дело? Он… того… нашу сестру оскорбил! – не слишком уверенно вякнул островитянин.

И все переключились уже на Джона. Он удачно ушел в сторону от одного удара, блокировал другой, жестко ответил на третий – нападающий согнулся с кашлем. А когда на Джона бросились с ножом, он вспомнил пару приемчиков. И вот уже островитянин оказался вжат спиной в его сильное тренированное тело. Такое крепкое, что казалось, даже через одежду чувствуется, как играют каменные мышцы под кожей. Но дергаться не хотелось не из-за этого. А потому что Джон приставил к горлу негодяя его же нож. И встряхнул черными волосами, выпавшими из аккуратного низкого хвоста. Повисла тишина. Гулкая, густая. В которой особенно громогласно прозвучало:

– Именем короля и стражи Эрлая, оставьте парня в покое! И идите отсюда…

Дальнейших слов островитяне не знали. Но видимо, приняли за проклятья. Ведь когда Джон отпустил своего «заложника», пренебрежительно пнув напоследок, убрались восвояси. Со стражей связываться им явно не хотелось. А Джон бросился к Джеймсу, опускаясь на колени на пыльный пол, не жалея идеально выглаженного мундира.

– Джеймс! Ты меня слышишь? – в голосе Джона звучала тревога, не хватало еще, чтобы эти твари успели покалечить, как смотреть тогда в глаза Кристине?

***