Измена. Нелюбимая жена

Глава 1

Добро пожаловать в мою эмоционально насыщенную новинку. Эта история для тех, кто любит сильных героинь и нетривиальные сюжеты. Вас ждёт много испытаний, боли и потерь. Но и высока будет награда, имя которой ЛЮБОВЬ. Приятного чтения!

Как же больно… И жарко… Невыносимо ломило всё тело и горело местами огнем… Дёргало и ныло. Иден казалось, что её накололи на вертел и крутят над танцующим в яростной пляске пламенем, поджаривая до румяной корочки со всех сторон, как индейку на день благодарения…

Резкий запах сырой земли и свежей зелени наполнял нос и немного отрезвлял. Может, она умерла и попала в ад? Тогда почему так больно, мертвые же ничего не чувствуют?Кругом было так непривычно ярко, что жгло глаза… Жутко и страшно видеть, как пламя пожирает всё, что было тебе так дорого. Сквозь пелену она смотрела со стороны, как урчащий от удовольствия Кальцифер поглощает щепку за щепкой. Он алчно и безжалостно стирал с лица земли её родовое гнездо. Место, где она родилась, выросла и была счастлива.

Иден пыталась абстрагироваться от боли, от страха за родных, которые были с ней в доме этой ночью, за ребёнка, которого сейчас носила под сердцем…

Хотя если не думать, возможно, всё обойдётся? В следующую секунду она откроет глаза и поймёт, что это был лишь сон? Страшный. Пугающий. Роковой. Но всё-таки сон.

Она схватилась за живот.

- Малыш, как ты там? Как ты маленький? Мой родной… мой любимый комочек…

Она осипшим, рванным шёпотом говорила только с ним одним, не понимая, где она. Всё вокруг расплывалось алыми пятнами бушующего костра… Его длинные языки облизывались, взрываясь искрами удовольствия. Зрелище поистине завораживающее. Пугающее своей сутью. Неотвратимостью. Стихийностью.

Оглушающий треск и грохот оповестил окружающих вокруг зевак, что обвалилась крыша дома. Как же это было символично, точно так же развалилась в какие-то считанные часы и жизнь Иден Грин. Если она и выживет, то уже больше никогда не будет прежней…

Свет. Уже другой. Яркий. Холодный. Мёртвый. Он заливал всё вокруг. Слепил. Вокруг неё кто-то суетился, что-то говорил и спрашивал, но Иден не могла произнести ни слова. Потрескавшиеся губы были безжизненны, а безликие, бездушные белые тени в светлых медицинских робах говорили между собой, не щадя её:

- У неё выкидыш. Она потеряла ребенка, но хоть осталась жива и то ладно. Тем двоим, которые остались в доме, повезло не так, как ей.

Мой малыш… Мой маленький котёнок, ты покинул меня… Как же я буду без тебя? За что, Господи?! Почему???

Сердце трескалось и рвалось на ошмётки в груди. Слёзы душили. Иден задыхалась от душевной боли. Она в стократ была сильнее физической. Ломала. Корёжила. Жгла изнутри. Убивала страшной правдой, в которой она не станет мамой по воле несчастного случая. По воле судьбы, которая распорядилась так жестоко. Люто. Несправедливо. Внутри неё полыхал точно такой же костёр, приправленный дикой смесью душевной агонии, которую было ничем не унять…

- Кислородную маску ей, скорее. И вколите что-то успокаивающее, у неё тахикардия, возможна остановка сердца…

Иден положили на носилки и куда-то вновь поволокли. Её тело размеренно покачивалось в недрах носилок, а разум раз за разом пронзало осознание невыносимой потери. Ребенок потерян… Отец… Мариса… Боже они ведь сгорели заживо…

Прежде чем окончательно впасть в беспамятство, Иден хотела лишь одного: никогда больше не открывать глаза вновь. Зачем ей жить, если всё что было дорого безвозвратно ушло?...

*****

- Прекрати истерить, ты меня слышишь? Ты - слабак, трус и ничтожество! Не заставляй меня жалеть, что связалась с тобой! Мы всё сделали правильно и находимся в шаге от цели, только попробуй всё испортить! - злобное шипение доносилось до Иден сквозь дымку сознания.

Этот голос… Чей он? Кому принадлежит? Он был очень знакомым и чужим одновременно? О чём они говорят? Или ей это только кажется…

Она издала стон и сразу воцарилась зловещая тишина. Скрип. Раскатистый цокот каблуков, от которых хотелось ещё громче застонать, так они били по мозгам, причиняя боль.

- Иден, ты очнулась? Ты меня слышишь, сестрёнка? – знакомый с нотками заботы голос раздавался вроде бы рядом, но и как-то издалека, одновременно оглушая и раздаваясь как из подземелья.

Глаза слезились и болели, вызывая дискомфорт. После первой попытки их открыть, Иден бросила это делать и просто лежала с закрытыми глазами. Она пыталась разлепить губы и издать хотя бы звук, чтобы ответить сестре, но у неё ничего не выходило, так сухо было во рту, а губы – одна сплошная рваная рана.

Снова стук, больше похожий на грохот и прохладная гладь стакана у её губ, дарящая долгожданное облегчение. Живительная влага полилась в рот, даря мгновенное облегчение. Иден жадно глотала воду, поглощая её маленькими глотками, хотя ей хотелось, чтобы она обильно заливала ей рот, такая сильная жажда мучила её.

Но сестра не дала напиться вволю, три маленьких глотка - это всё, что она смогла урвать, но больше ей пока нежелательно.

Иден не понимала, где находится и что происходит? Почему она здесь? Память словно была заблокирована и никак не хотела возвращаться.

- С кем ты разговаривала? – разлепив сухие губы и превозмогая боль в них, всё же смогла произнести Иден.

Глава 2

- Миссис Иден, к вам пришёл ваш супруг и просит зайти, - говорила медсестра, робко переминались с ноги на ногу у дверей её палаты.

- Я никого не хочу видеть, попросите его уйти, пожалуйста…

Благо она ушла и её больше никто не беспокоил. К счастью самой Иден, Эндрю обладал присущей ему деликатностью и всегда тонко чувствовал, когда его не хотят видеть и не напирал, по крайней мере так было раньше.

Прошло уже несколько бесконечно мучительных дней с тех пор как Иден пришла в себя. Но всё на что она была способна теперь - это смотреть в потолок или стену пустым, невидящим взглядом. Слёз уже не было, как и сил плакать тоже. Ожоги на теле не тревожили ее, да она их и не чувствовала, всю физическую боль глушила душевная, которая была во сто крат мощнее, медленно убивая её день за днём. Выжигая всё изнутри пламенем самоуничижения и ненависти к себе и мужу, к которому она испытывала противоречивые чувства. С одной стороны ей было стыдно смотреть ему в глаза, ведь она не сберегла самое дорогое, их малыша. С другой – ненавидела его, ведь в самый трудный момент его не было рядом…

Накануне той страшной ночи, когда случился пожар, унёсший жизни её любимых, Эндрю не поехал с ней к отцу за город, оставшись в Мемфисе, в который раз сославшись на неотложные дела.

- Любимая, вам с малышом не помешает побыть на природе. Ненадолго избавиться от городской суеты, отдохнуть, подышать свежим воздухом. Помнишь, что советовал врач? Покой, положительные эмоции и никаких стрессов.

- Я бы лучше осталась здесь с тобой, - честно призналась ему Иден, чувствуя себя всегда не в своей тарелке, когда оставалась вдалеке от любимого.

- А смысл, я всё равно буду постоянно пропадать на работе. Там тебе будет не так одиноко, поезжай. Мариса с Расселом не дадут тебе заскучать.

- Постоянное отсутствие тебя рядом со мной – это и есть постоянный источник того самого стресса, который мне стоит избегать, Эндрю. Неужели ты не понимаешь, что мне тебя не хватает? Ты нужен нам с малышом...

Это прозвучало так жалобно и так жалко, что Иден стало не по себе. Казалось, она унижается, выпрашивая как нищенка какая-то несчастные крохи внимания от своего не очень внимательного, а временами становящимся ледяным и безучастным мужа.

- Милая, я не могу. У нас важный контракт, мне будет не до развлечений и…

- И меня. Ты это хотел сказать? Мы с малышом тебе в тягость, да? Не вписываемся в твои планы? Или уже в твою жизнь?

- Ну, что ты такое говоришь, любимая?! – стараясь не вспылить бросил он, но Иден всё же уловила нотки раздражения в его голосе. - Опять у кого-то гормоны расшалились, - тут же любя пожурил он Иден. - Я люблю вас, вы самое дорогое для меня в этом мире. Я живу для вас и работаю так много, чтобы у вас все было в достатке.

Эндрю, как он делал всегда перед тем как уйти, опустился перед женой на колени, нежно целуя слегка округлившийся животик, потом целуя в губы саму Иден. Страстно. Влажно. Напористо. Безудержно. Его рука властно обхватила её затылок и буквально вжала губы девушки в свой рот. Он жадно пил её дыхание, слизывал тихие стоны, с каждым проникновением губ углубляя поцелуй. И Иден чувствовала, как любима мужем и любые сомнения в этот момент, жалящие её сердце, отступали под его натиском.

- Что за контракт? – поинтересовалась девушка, когда её супруг уже обувался, собираясь выйти из квартиры.

- Зачем тебе этим забивать голову, Иден. Твоя задача сейчас выносить здорового малыша, а проблемы семейного бизнеса позволь решать мне и твоему отцу.

- Только папа в отличие от тебя отдыхает все выходные, а вот ты… Да я уже и забыла, когда мы проводили вместе время, - печально вздохнула Иден, с укором посмотрев в глаза мужа. – Мне не хватает тебя и твоего внимания. Ты отдаляешься, Эндрю… Такое чувство, что я тебя теряю.

- Глупости не говори, - немного раздражённо бросил он, но потом смягчился и, притянув жену к себе за пояс халата, крепко обнял. - Твой отец отдыхает, потому что взвалил всю грязную работёнку на меня.

- Я бы могла помочь, - упрямилась Иден, которая до беременности принимала активное участие в делах фирмы.

По сути она была главной наследницей. Отец уже давно подписал на неё завещание, которое хранилось в офисе Алекса Боуи, их семейного юриста и все прекрасно об этом знали. А Эндрю, её муж, был вторым лицом после её отца, ибо её родному братцу Дилану было не комильфо заниматься делами компании.

Она до сих пор не могла понять, как они дети одних родителей исповедовали абсолютно разные ценности. Иден с детства была поглощена фирмой, они с папой часто бывали на производстве, в конструкторском отделе компании, на автосборочных заводах, куда поставлялась их продукция по всей стране и даже за её пределы. Дилан напротив любил скачки и лошадей. Катера и спортивные скутеры, на которых с удовольствием гонял по Миссисипи. Единственное что их объединяло с Иден - это кантри-музыка, которую нельзя не любить, ведь она плоть и кровь штата Теннесси. А удивительней всего было то, что он был женат на их сводной сестре Бьяньке. Девушке умной, красивой и волевой, хотя, возможно, в этом не было ничего удивительного, ведь как обычно говорят, противоположности притягиваются.

- Ты мне сильно поможешь, если поедешь к отцу и хорошенько отдохнёшь, а я приеду через пару дней.

- Обещаешь? – надеждой зазвенел её голосок, вмиг наполнившийся теплом и светом.

Глава 3

Растянувшись на диване в гостиной, Иден наслаждалась здешней атмосферой. Как же хорошо было оказать дома, в месте, где ты вырос и был счастлив. Сам запах этого дома был родным и таким душевным, словно она снова оказалась в объятиях своей матушки. Везде стояли семейные фотографии и даже их детские, где они были с отцом, Диланом и родной мамой на фоне этого дома. Иден там было всего девять лет, а брату – одиннадцать.

Иден улыбнулась и прикрыла глаза, она была счастлива. В этом доме на самом деле жила настоящая семья, это просто знаешь и все, иные слова излишни.

- А Дилан с Бьянкой будут или у них свои планы?

- Нет, остались в городе, хотя я их звала на семейные посиделки. Это было бы так здорово, если бы мы собрались всей нашей дружной семьей, - досадой сквозило каждое слово Марисы. – Я сильно скучаю по Бьянке, но она в последнее время совсем отдалилась от меня и я не понимаю причину.

- Я тоже это заметила, она и со мной стала скрытной, - заметила Иден перемены в сестре. – Это произошло после того, как я вышла замуж за Эндрю. Возможно, в этом есть и моя вина, я слишком погрузилась в семейную жизнь, растворилась в муже, мы стали реже встречаться и общаться. А сейчас она сама замужем за моим братом, думаю, семейная жизнь поглотила и её. Но мне её не хватает…

- Мне тоже… Она же моя единственная дочь. Ну ничего, вот родится наш малыш и она тоже оттает, просто не может быть иначе. Возможно, и сама захочет такого же розовощекого карапуза.

Иден видела, как она рада за неё, но её глаза всё равно оставались грустными, когда она говорила о детях.

- Переживаешь? – взяв женщину за руку, участливо поинтересовалась Иден.

- Конечно, девочка моя, - улыбнулась уголками губ Мариса, но глаза её оставались грустными. - Годы идут, часики мои биологические тикают… Видимо, моё время уже ушло, хотя безумно хочется снова испытать радость материнства. Но, как говорится, это из разряда не судьба…

- А как же ЭКО? Насколько я помню, ты хотела попробовать…

- Пробовала, целых три попытки и ничего не вышло, а на суррогатное материнство мы не решились. Просто мы с Расселом никому не говорили об этом, боялись сглазить. Хотя нам и это не помогло. Больше не хочу. Это превратилось в навязчивую идею, а это не есть хорошо. Меня эта ситуация угнетала, и я день за днём стала угасать. Из жизнерадостной женщины превращаться в совершенно другую, на себя не похожую. Так можно и себя потерять, и мужа. Напряжение стало сказываться на наших отношениях. Поэтому хватит циклиться на том, чего не дано. Ну ничего, я не отчаиваюсь, нашла свой якорь, который не позволяет мне потонуть, и этот якорь вы. Вы с Бьянкой моё счастье, буду жить ради вас и нянчить внуков. А может быть всё-таки решусь на усыновление, ведь на свете так много детей, которым нужен дом и семья…

- Ты замечательная женщина, Мариса, - хлюпнув носом, обняла её Иден, так проникновенные признания мачехи растрогали её.

Девушка не могла остаться в стороне и её не поддержать. Мариса всегда была рада помочь и сделала для неё много хорошего. Одна её свадьба с Эндрю чего стоит, там каждая деталь была продумана ею и конечно согласована с Иден и её будущем мужем.

- Моему отцу очень повезло с тобой. Я рада, что ты вошла в нашу семью и стала её частью. И ты будешь замечательной, мировой бабушкой…

С кухни послышался грохот, потом отборная ругань. Женская часть дома переглянулась между собой. Кому-то там явно нужна помощь. Когда они вошли в место, где творилось искусство приготовления пищи, им представилась прикольная картина. Рассел, весь перепачканный мукой, ходил из стороны в сторону с лопаткой в руках и ругал на чём свет стоит духовку, которая то ли не хотела печь, то ли пекла, но чересчур активно, превращая пирог во что-то не очень аппетитное и зажаристое.

- Иден, дочка, ты уже приехала? - заприметил он своих любимых девочек и сразу хмурое лицо сменилось на радостное и счастливое. – А я вот пытаюсь сделать по маминому рецепту пирог с тыквой. Помнишь, каким он был вкусным и рассыпчатым?

Его глаза увлажнились, объятия раскрылись и Иден, не раздумывая, влетела туда, громко шмыгая носом.

- Помню, папуль, я всё помню…

- Вряд ли он получится таким же вкусным, но ты же оценишь мои старания, правда, светлячок? – назвал он её детским прозвищем, вновь окуная в воспоминания своего детства, когда ещё была жива мама.

- Уверена, он будет самым вкусным, потому что сделан с любовью. Тебе помочь?

- Уже все готово. Бегом мыть руки и за стол. Тебя, Мариса, это тоже касается, - подмигнул он своей жене, которая с улыбкой на лице наблюдала за воссоединением двух любящих друг друга сердец.

Они последнее время редко виделись с отцом, и Иден очень по нему скучала. С тех пор как она забеременела, да можно сказать весь первый триместр не вылезала из клиники. Старалась никуда не уезжать, правильно расставив приоритеты, потому что боялась повторного выкидыша. Теперь врач сказала, что угроза миновала, можно расслабиться и немного отдохнуть вдали от городской суеты.

Вечер прошёл до приятного спокойно и легко. Они много разговаривали, много вспоминали. Мариса совершенно спокойно относилась к этому, понимая, что у них до её появления была своя жизнь. Иден по своему очень любила свою мачеху, не каждой падчерице так везёт. Обычно гнобят и ядом поливают, настраивая против всех и вся вокруг. А Мариса не просто с пониманием относилась, но и поддерживала, а иногда давала и дельные советы.

Глава 4

Она снова и снова задавалась вопросом, если бы муж тогда поехал с ними изменило бы это что-то или нет? И каждый раз приходила к выводу, что скорее всего да и их малыш бы до сих пор теплился в её животике. Но он в очередной раз, прикрывшись делами, выбрал не её… не их… И теперь не осталось ничего, кроме пустоты внутри и оглушающей боли.

На улице уже властвовала ночь, когда дверь в палату, скрипнув, впустила нежданного гостя. Даже не поворачивая головы, Иден уже догадывалась, кто проигнорировав её нежелание его лицезреть ввалился в её апартаменты. Вместо привычного и родного запаха мяты и корицы её окутал совершенно иной, чужеродный запах, сменившийся на отталкивающий кисло-сладкий аромат с нотками апельсина и луговых трав.

- Привет, - тихо поздоровался мужичина и, не дожидаясь разрешения, присел на кровать.

- Ты сменил парфюм? – совершенно безучастно поинтересовалась у мужа Иден, которую изрядно подташнивало от этого аромата.

- Не нравится? – голос мужа был расстроенным и очень взволнованным.

- Ты пахнешь чужим мужчиной, не моим… - вырвалось у Иден.

В этом была её беда говорить всегда то, что у неё на сердце и на уме. Не умела она притворяться и кривить душой. Иден не понимала свою отчуждённость, но сейчас вообще не чувствовала себя частью своего мужа, словно он был и не Эндрю вовсе, не человек, с которым она прожила в браке два года, а совершенно посторонний мужчина. Чужой. Далёкий. Ей не хотелось его обнять. Поцеловать. Даже смотреть на него не было желания, как и вести задушевные беседы. Это все претило ей и вызывало отторжение. Она даже интуитивно внутренне сжалась в тугой комок, закрываясь от него ещё больше. Ей было неуютно в обществе Эндрю. Страшные внутренние перемены пугали, и она очень надеялась, что это временное явление.

- Иден, не говори ерунды. Я всё тот же. Завтра я тебя заберу домой, я уже договорился с врачом. Будешь восстанавливаться дома, я о тебе позабочусь, любовь моя…

- Не стоит беспокоиться! - её слова резанули холодной сталью. – Занимайся собой и своими делами, мне твоя мнимая забота не нужна!

- Милая, я понимаю, ты пережила потерю и расстроена… Нам всем нелегко… Я любил твоего отца и Марису, это невосполнимая потеря и для моего сердца… И наш малыш… это был и мой ребенок тоже…

- Серьёзно? – глаза Иден сверкнули в темноте комнаты обидой и ненавистью. – Ты не был ни на одном УЗИ, ни разу не приехал, когда был нужен, был где угодно, но только не рядом. Не смей говорить, что тебе был нужен наш малыш! Это ты виноват, что он никогда не родится! Ты просто бесчувственная сволочь! Если бы ты был с нами, он был бы жив!

Иден уже не говорила, а кричала. Била из последних сил его своими ослабленными руками по плечам, груди и рыдала. Она вложила в эти удары всю свою боль, всё своё горе…

- Ты был нам нужен, но ты пренебрёг нами в который раз… Это всё твоя вина… Я тебя ненавижу… Ненавижу…

Её ладони нещадно хлестали его по щекам, а Эндрю сидел каменным изваянием и просто позволял себя бить. Это продолжалось до тех пор, пока Иден не выдохлась и совершенно обессиленная не упала плетью ему на плечо. Мужчина обнял её сотрясающееся в сильнейшей лихорадке тело и прижал к себе, покачивая в руках, успокаивая этими размеренными движениями.

Он не знал, что говорить, какие слова утешения ещё произнести, поэтому решил молчать. Сейчас любое его слово обратится против него же самого. Да и нет таких слов, чтобы облегчить эту невыносимую боль потери.

В темноте комнаты волосы жены переливались. Мерцали. Слепили. Были похожи на жидкое расплавленное серебро. Это показалось Эндрю очень странным. Иден конечно имела от природы светлый цвет волос, но больше русый, чем такой белый. В сумерках комнаты они даже показались ему седыми.

Но это же не может быть правдой? Это же просто игра света такая, оптический обман зрения?!

- Что с твоими волосами? – поглаживая жену по плечам, спросил он и приподнял одну прядку вверх, рассматривая локон в лунном свете.

- Не знаю, я ещё не видела себя в зеркало. Как ты понимаешь, мне было не до своей красоты, - вытирая обильную влагу со щёк. отстранилась от него Иден.

Эндрю тут же встал и включил свет. Девушка на несколько секунд зажмурилась, а когда открыла глаза столкнулась с совершенно ошалевшим взглядом мужа. Мужчина стоял не шелохнувшись, то и дело непонимающе хмурясь и пристально рассматривая её волосы.

- Они стали седыми, Иден. Ты поседела от горя…

- Насмотрелся? – равнодушно обронила она, ей было совершено безразлично, как она выглядит. – А теперь выключи свет и оставь меня одну. Хорошо, что ты не поседел, да Эндрю?! Будешь ещё продолжать утверждать, что наше горе одинаковое? Лицемер! Предатель! Ненавижу тебя! Убирайся! Пошёл вон!

Иден произносила слова с оттяжкой, чётко выговаривая в словах каждую букву, чтобы донести до мужа всю степень своего истинного к нему отношения. А сейчас она действительно испытывала к нему жгучую ненависть. Она клубилась внутри. Сотрясала. Ломала. Выворачивала. Иден была близка к тому, чтобы наложить на себя руки, какие там волосы и переживания об этом. Ей было плевать на всю эту внешнюю шелуху. Только теперь она увидела Эндрю со стороны, его внутреннюю оболочку, в которой внешность для него играла первостепенную роль. Ей стало противно и от него, и от себя в том числе.

Глава 5

Утром перед выпиской пришёл врач, он настоятельно рекомендовал Иден посещать психолога и психиатра, чтобы справиться с утратой и не сойти с ума.

- Вы здоровая женщина, пройдет время и вы снова сможете забеременеть. От несчастного случая в нашем мире, к сожалению, никто не застрахован. Не вините никого, даже судьбу, значит, это должно было случиться и никак иначе. Это испытание и вам нужно его пройти…

- Да вы фаталист, не иначе. Верите в судьбу? А её нет, ясно вам?! - язвила без остановки Иден, выливая всю свою скопившуюся желчь и боль утраты. - Нет этой гребанной судьбы и предопределенности! Нет её, вот вам моё последнее слово! Будь она проклята ваша судьба! За всё в этом мире в ответе люди, именно они принимают решения и никто другой! Если бы я приняла решение остаться с мужем, то мой ребёнок сейчас бы жил. Если бы мой муж дорожил мной и нашим ребенком, то был рядом и спас нас. Вот вам моя правда! Именно мы сделали этот выбор, а не ваша гребанная пресловутая судьба!

Врач ничего не сказал, только устало покачал головой и ушёл, сказав на прощание, что за ней приехал её муж.

Иден чувствовала себя дряхлой столетней старухой. Жизнь такое чувство полностью покинула её тело. Каждое движение отдавалось тупой болью где-то внутри, сердце сжималось от осознания, что это реальность, в которой ей придётся как-то в ближайшее время существовать. Именно существовать и никак иначе, потому что жизнь стала пыткой, невыносимой обязаловкой. Кошмаром наяву, в котором она каждый раз горит дотла и снаружи и изнутри.

Как справиться с этой щемящей агонией? Где найти спасение от разъедающей душу пустоты? Куда бежать и где приткнуться, чтобы стало хоть чуточку легче? И самое главное как простить саму себя, что не сберегла самое дорогое в своей жизни?

Эндрю как всегда стоял свежий и благоухающий у своего вылизанного до блеска чёрного Мерседеса. Иден перекосило, как она раньше не замечала за ним этого. Даже в такой трудный для их семьи момент он продолжает думать о себе и своей внешности. Всегда сдержанный. Собранный. Уравновешенный. Идеальный до тошноты и такой холодный и отчужденный.

Он абсолютно хладнокровно смотрел как её, согласно протоколу клиники, вывозят на коляске на улицу, помогают встать и отдают её немногочисленные личный вещи.

Пока шла к нему, слегка пошатываясь от слабости, пыталась вглядываться в его глаза, стараясь найти хотя бы малюсенький отголосок её боли или хотя бы жалости и не находила. Сейчас Иден убедилась окончательно, что они с малышом ничего для него не значили. Или же Эндрю прятал свои эмоции так глубоко, что их невозможно было рассмотреть под толщей его мнимого равнодушия и собранности.

Умению её мужа держать мину при любой погоде мог бы позавидовать любой.

- Чёртова равнодушная капустная кочерыжка!

Новое витиеватое ругательство застряло в горле Иден, когда перед её глазами словно из воздуха возник огромный букет фиолетово-кремовых ирисов.

- Привет любимая, это тебе! - вежливо и учтиво он протянул букет, не спеша подбежать к ней, придержать за локоть и забрать ненужные вещи.

Это были любимые цветы Иден, но даже их красота и умопомрачительный запах не трогал её. Она равнодушно взирала на них и не чувствовала ничего. Ни восхищения. Ни радости. Ни благодарности к тому, кто их подарил.

- Как ты? – словно опасаясь очередного взрыва и упрёков, спросил он осторожно, возможно, не зная как себя вести со своей женой.

- А как ты думаешь? – пустым взглядом одарила его она и, больше не говоря ни слова, села в машину, громко хлопнув дверью.

Эндрю терпеть этого не мог, но ничего не сказал, только молча скривился, завёл машину и они поехали в направлении их городской квартиры. Мимо проносились улицы, по которым Иден ещё недавно гуляла, счастливая и окрылённая, поглаживая свой растущий животик. Мечтала. Строила планы на будущее. Ходила по магазинам лично, не доверия интернет платформам, присматривая всё необходимое для ребенка. Долгожданного ребёнка.

Иден уже мысленно представляла как он родится, даже купила маленькие пинетки жёлтого цвета, в своих мечтах примеряя их своему ребёнку. Между ними установилась прочная связь, а теперь она оборвалась и внутри всё умерло. Сгорело. Покрылось пеплом несбывшихся надежд. Она не хотела какого-то будущего мифического малыша, она хотела этого.

Её рука опустилась в область живота, голова привалилась к окну. Слёзы всё же прорвались, заливая лицо, размывая местные пейзажи и счастливых смеющихся прохожих с малышами в колясках и без.

Иден пришла в себя, когда поняла, что они уже давно стоят на подземной парковке их дома. Эндрю молча ждал хоть какой-то реакции от жены. Не лез к ней ни с разговорами, ни со своей заботой, которую она воспринимала в штыки.

Квартира, в которой она совсем недавно чувствовала себя такой счастливой, встретила её пустотой и одиночеством. Хотелось перебить все вокруг, расхерачить вхлам, не оставив камня на камне, потом упасть в эти осколки и выть от безысходности…

Большим усилием воли она запретила себе раскисать и первым делом отправилась в душ, очень надеясь на то, что он хоть немного поможет ей расслабиться. В зеркало на неё смотрела совершенно чужая женщина. Такая же молодая, как и прежде, но с потухшим, мёртвым взглядом, в котором даже намека не было на жизнь. Волосы действительно стали пепельного цвета, кончики местами были обожжены и некрасиво топорщились в разные стороны. Теперь она похожа на пугало с бледной, почти белой, местами покрасневшей от огня кожей и синяками под глазами.

Глава 6

Иден просунулась, когда на улице уже была глубокая ночь. Лунный свет красиво преломлялся через оконное стекло, хорошо освещая всё вокруг. Что было удивительно, она лежала в своей постели на боку, укрытая одеялом до самого подбородка. Поврежденная рука, перевязанная бинтом, неприятно пульсировала, напоминая ей о событиях этого вечера и о том, что она ещё жива.

Муж позаботился о ней, это было приятно. Внутри что-то сначала невыносимо заныло, потом затрепетало былыми отголосками чувств к Эндрю. Иден стало не по себе и даже больше, стыдно за своё поведение. Он так любит её и заботится, а она ведёт себя грубо и неподобающе. Их семья проходит сильнейшие испытания, им нужно держаться вместе.

Первый порыв был встать и найти мужа, попросить у него прощения. Он и Бьянка – единственные близкие люди, которые у неё остались. Если она сейчас начнёт всех от себя отталкивать, то счастья ей это точно не принесёт.

Брата она в расчет не брала, они с детства были совершенно чужими друг другу и не она была тому причиной. Поэтому не удивительно, что за эти дни он даже ни разу не навестил её, как всегда сохраняя между ними дистанцию, оставаясь равнодушным и безучастным ко всему происходящему. Иден была уверена, что Дилана не беспокоил сам факт гибели отца, главное, чтобы не прекращали капать в кошелек положенные ему дивиденды от их бизнеса и продолжать наслаждаться жизнью. А смерть последнего из родителей, ну что ж, как он частенько говорил, «никто не может жить вечно».

Иден коробило это его лицемерное высказывание. Правильно говорят, не бойтесь мёртвых, бойтесь равнодушных. Именно поэтому отец и не поставил сына во главе компании, переписав всё на неё. На девушку, у которой была голова на плечах и такой же башковитый и целеустремленный муж. А Дилану хватало и тех денег, что ему перепадали от отца, чтобы вести своё разгульное безбедное и совершенно бессмысленное существование. Даже наличие в его жизни Бьянки не смогло усмирить его главный порок – он был безрассудно азартный игрок. Казино, скачки, ставки на спорт, лотереи, ну и конечно же самое деятельное в них участие. Он сам частенько участвовал в мото и авто заездах, а так же владел беговыми лошадьми. Всё остальное в этой жизни было ему безразлично. Это было на взгляд Иден омерзительно. Поэтому она старалась держаться от своего порочного братца на расстоянии и желательно как можно дальше. В этом плане она совершенно не понимала сестру, ведь она прекрасно видела с кем связала свою жизнь.

С намерением найти Эндрю и спокойно с ним поговорить, Иден встала с постели и поплелась на поиски мужа. Проходя мимо кухни, остановилась, чтобы попить воды, так пересохло во рту. Когда уже выходила обратно услышала голоса. Даже не голоса, а шёпот. Говорили так тихо, будто не хотели быть услышанными.

Подойдя ближе к источнику звука, Иден убедилась, что это разговаривает её муж. Интересно, и с кем это он ведёт беседы в два часа ночи?

Иден прислушалась и то, что она услышала ввело девушку в ступор, насыщая и без того её подозрительную голову новыми сомнениями.

- Я не могу сегодня приехать, ты же знаешь… Прекрати истерику… Мы что-нибудь придумаем, у меня есть человек, который может завершить начатое… Ты не будешь ничего делать, поняла?! Она ни о чем не догадывается, в этом мы на шаг впереди. Я всё решу, скоро все будет позади…

Дверь была приоткрыта, поэтому скрипнула, когда Иден слишком сильно наклонилась на неё. Голос мужа сразу стих, а через секунду появился и он сам. Его глаза на долю секунды опасно сверкнули в темноте комнаты и сразу сменились участием и даже любовью. Иден передёрнуло от странного ощущения, хотелось сбежать от собственного мужа. Было стойкое ощущение, словно в этом мужчине жило два человека. И искренний и настоящий Эндрю был точно не с ней, а с тем, с кем он разговаривал минуту назад.

- С кем ты разговаривал? - стараясь скрыть испуг спросила его Иден.

Голос её звучал твёрдо, она старалась всеми силами скрыть страх и дрожь своего тела, засунув руки, которые изрядно подрагивали, в карманы своих пижамных шорт.

- Это Марта звонила, у неё паника очередная. Клиент сложный попался из другого штата, то ему не так, то это. Она уже несколько ночей спать не может, всех с ума свела. Я ей сказал, что все разрулю, а она никак не угомонится. У нас договор горит и мы можем попасть в неустойку.

- Но ты сказал «она», клиент что, женщина?

- Да, это женщина. Мне придётся на днях улететь в Джорджию, чтобы решить с ней всё, что её не устраивает. Это будет самая непростая работёнка в моей жизни, эта ненормальная та ещё пиявка и крови пропьет немерено.

Марта была секретарем в их фирме, можно сказать правой рукой Эндрю. Это была уже умудрённая жизнью женщина и Иден к ней совершенно не ревновала. В глубине души она выдохнула, мерещится ей не пойми что среди ночи, а мозг в унисон додумывает всякие нелепицы одна хлеще другой.

- Я уже думала, у тебя появилась другая женщина и ты извиняешься перед ней за сорванное свидание, - промямлила Иден, от стыда пряча от мужа глаза.

- Что ты такое говоришь, глупая, - прижал он одним резким рывком её к себе. – Я же люблю тебя. Мне больше в целом свете никто не нужен.

Иден ойкнула, но не сопротивлялась его объятьям. Эндрю был ей сейчас нужен, как воздух, иначе она боялась утонуть в своём бессилии и внутренней агрессии. Она просто её уничтожит. Это путь в никуда. Поэтому Иден расслабилась в руках мужа, позволила поднять себя на руки и унести обратно в постель.

Глава 7

Утро Иден встретила в пустой постели. Эндрю снова оставил её одну, ушёл, вернее сказать, сбежал. И судя по остывшей его половине кровати достаточно давно, может быть, даже сразу как она уснула.

Эта ночь должна была принести облегчение, но всё, что она чувствовала, ещё больше злости. Ещё больше желания всё ломать. Крушить. Уничтожать. Её разрывало от обиды на эту жизнь, на мужа, на себя. Судьбу, если она всё-таки была. Она проклинала Бога и всех тех, по чьей вине случилась трагедия, перевернувшая всю её жизнь. В душе пылал огонь и праведный разрушающий её саму гнев, но она не могла по другому, расшвыривая всё по комнате, разбивая всё, до чего дотягивалась её рука.

Когда она выбилась из сил, в спальне не осталось ни одной целой вещи и ни одной не поврежденной поверхности. Зрелище открывалось неприглядное: весь пол усеян осколками и часто дышащая девушка посередине этой вакханалии с истекающей кровью душой. Если бы в этот момент кто-то увидел её со стороны, то подумал, что Иден лишилась рассудка…

Выплеснув свою боль, ей немного стало легче. Чуть-чуть отпустило. Она хотя бы смогла дышать, а не хрипеть от невозможности сделать хотя бы один нормальный полноценный вдох. Силы покинули её и она опять рухнула на постель, бездумно смотря в потолок.

Иден нужно было решить в какую сторону шагнуть. Сделать рывок в одинокий, холодный и неприветливый внешний мир или же утонуть в бездонном омуте прошлого и безрадостном настоящем, которое словно болото затягивало её всё глубже и глубже. Выбор был прост и сложен одновременно. Как можно существовать в мире, где нет близких, любимых людей, жизни без которых не представляешь? Такое будущее ей казалось адом. Невыносимой пыткой. Но и жить прошлым тоже было невозможно, оно разрывало сердце. Вспарывало вены своей правдой, где она не мать. Где она не дочь. Да и женой она себя больше не ощущала. Связь с Эндрю словно прервалась. До предела натянувшаяся между ними струна наконец лопнула, оставив внутри только сожаление по былому.

Иден думала, что утром действительно станет легче, как и обещал Эндрю, но ей нихрена не полегчало. Кошмар продолжался, прогрессируя и увеличиваясь в своём масштабе.

Где её уютный счастливый мирок?

Канул в небытие… Сгорел в том пожаре… А потом пеплом развеялся по ветру…

Телефон пиликнул входящим сообщением. Первое она открыла от Эндрю.

«Любимая, возникли непредвиденные обстоятельства. Наша поездка на кладбище откладывается на неопределенный срок. Прости, что так вышло, но кроме меня некому этим заниматься. Постараюсь освободиться как можно скорее».

Иден хмыкнула, не ожидая от мужа ничего другого. Ничего не меняется, хотя вчера чуть ли не клялся всё бросить и побыть с ней. Он неисправим, ждать от Эндрю чего-то другого было глупо. Он никогда не изменится. Говорит, что любит, называет «любимой», но это лишь просто слова, не напольные смыслом. Пустышки. И он сам теперь ей виделся пустышкой.

Следом пришло сообщение от Бьянки, что немного подняло настроение Иден.

«Буду через час в твоём полном распоряжении, сестра»

«Отвезешь меня на кладбище»

«Конечно. Только потом поедем туда, куда я скажу. Договорились?»

«Хорошо»

Она понимала, что сестра боится оставлять её одну и переживает за её душевное состояние. Только она не хотела никого видеть, даже Бьянку с её вечной дурацкой заботой и сочувствующим выражением на лице. А сочувствие будет и даже жалость, что она совсем терпеть не могла. Уж лучше одной, чем среди людей, которым никогда не понять, что она чувствует.

Иден пришлось согласиться на эту встречу, так как она не знала, где нашли свой приют её родные. Она не смогла проводить их в последний путь и чувствовала себя предательницей. Душа рвалась к ним, чтобы погоревать с ними вместе по её погибшему малышу. Мариса так мечтала, что подержит его на ручках, так хотела стать бабушкой, а папа дедушкой… Ка же это всё несправедливо…

С трудом подавив очередной поток слёз, который был на подходе, Иден через силу заставила себя встать и пойти одеваться. Через час она уже была готова. Чёрное платье футляр немного болталось на её фигуре, так она исхудала за эти дни. Острые ключицы выпирали сквозь ткань платья, а пепельные, неровно подстриженные пряди, ещё больше контрастируя с цветом платья и тёмными синяками под глазами, выдавали её нездоровую, неестественную бледность.

Иден собрала волосы в высокий хвост, чтобы люди не так сильно пугались её внешнего вида. С распущенными седыми прядями она напоминала демонессу. Худую. Иссохшую. Злую. С ярким пламенем ненависти в глазах.

- Боже мой! - взвизгнув, отпрыгнула от сестры Бьянка, когда увидела её вблизи. – Бледная такая. Замученная. Теперь я наглядно вижу, как выглядит смерть.

- А у меня есть повод выглядеть иначе? – выгнув бровь, бесстрастно воззрилась на неё Иден.

- Прости, родная, - тут же извинилась Бьянка, понимая, что ляпнула не то. - Как ты себя чувствуешь?

- Если не считать разорвавшуюся ядерную бомбу в груди, то нормально. Глупый вопрос при тех обстоятельствах, которые произошли в нашей семье, не считаешь? – в голосе Иден был укор. – Зато ты, как я вижу, цветешь и пахнешь. Не ожидала увидеть тебя такой отдохнувшей и довольной.

- А что горевать, от этого маму и твоего отца не вернуть, так что я решила поберечь нервы, - пожала плечами она, вышагивая от бедра по тротуару до своей машины на высоченных каблуках и мега короткой юбке.

Глава 8

- Как провела день? – спросил её Эндрю, который на удивление приехал раньше обычного и, не раздеваясь, сразу прошёл в их с Иден спальню.

Она неизменно была на постели среди той разрухи, которую устроила с утра. Эндрю сразу увидел, какой марафет навела в их спальне его жена, но ничего не сказал, иначе боялся нового всплеска агрессии с её стороны и очередной порции упрёков.

- Ты рано. Прости, ужина нет. Я ничего не готовила, - даже не посмотрев на мужа, сказала Иден совершенно отрешенным голосом.

- Просишь прощения, но тебе не жаль, - ухмыльнулся он.

- Нет, мне не жаль, мне всё равно. Так же как и тебе, Эндрю, постоянно не жаль. Потерпишь небольшие неудобства, не маленький, найдешь, что поесть или доставку закажешь. Я терплю и пострашнее муки, до которых тебе нет абсолютно никакого дела. Да и в конце концов пусть тебя кормят там, где ты был или вообще ходи голодный. Мне всё равно…

- Обиделась? – устало растерев виски, тяжело вздохнул он.

- А сам как думаешь? – вопросом на вопрос ответила она и следом окатила его взглядом полным обиды и разочарования.

- Прости, так получилось. Но как видишь, я бросил все дела и примчался. Так где ты была?

- С Бьянкой… Мы были там, куда меня должен был свозить ты, – каждое её слово в адрес мужа было пропитано обидой.

- Прости…

- Слишком много извиняешься, Эндрю, и ничего не делаешь, чтобы как-то изменить ситуацию. Слова, слова и никакого дела, всё как обычно, в этом весь ты, - беззлобно, просто констатируя факт упрекнула его она.

Сил ругаться не было, да и смысла в этом тоже. Какой толк что-то доказывать и объяснять человеку, если он не понимает, а если и понимает, то ничего не делает.

- Мне сложно с тобой общаться, любимая. Ты каждое мое слово и поступок воспринимаешь в штыки. Скоро так и домой не захочу приходить…

- Не приходи, - ухватилась она тут же за эту идею. – Думаю, нам стоит пожить отдельно и всё осмыслить.

- Ты действительно этого хочешь? – в голосе Эндрю сквозило отчаяние.

- Да, хочу. Мне тяжело быть с тобой рядом. Каждый раз, видя тебя, слыша твой голос, я начинаю тебя ненавидеть. Что не был рядом. Что не спас. Не защитил. Не был для нас с малышом той опорой, которой должен был быть…

- Ты несправедлива ко мне, малышка. Я не виноват, что так все произошло… - попытался возразить он и хоть как-то защититься.

- Да, не виноват, но в тоже самое время виноват, что не был рядом, постоянно задвигая нас на второй план. Именно это я не могу тебе никак простить.

- Ты не любишь меня больше? – его голос был полон боли.

- Я не знаю, что чувствую… Знаю одно, что не могу пока иначе. Мне нужно время, Эндрю… Слишком многое произошло… Сколько уйдёт времени на то, чтобы мне снова задышать полной грудью, неизвестно. Я потеряна и разбита. Ты же тоже потерял нашего малыша, должен понимать, что я чувствую. Если он, конечно, действительно был тебе дорог. Если любишь меня, как утверждаешь каждый день, то дашь мне то время, о котором я прошу.

- Хорошо, - без особой радости согласился Эндрю, - если так тебе будет лучше, то я дам тебе то время, которое ты просишь. Поживу временно на корпоративной квартире. Думаю, ты права, нам нужен перерыв в отношениях, чтобы все хорошенько обдумать и это пережить. Мне главное твоё спокойствие. Только пообещай мне, что вернёшься. Я очень тебя люблю…

- Не знаю, Эндрю, ничего пока не могу обещать. Мне больно и очень плохо. Я каждую минуту своей жизни лежу на той земле, теряя нашего малыша и истекая кровью, а тебя нет рядом… Никого нет рядом… Я одна… И до сих пор я одна… Ты здесь, но ты не со мной…

- Я понимаю, что ты чувствуешь…

- Нет, не понимаешь! – зашипела она, не чувствуя в его словах даже сотой доли той искренности и раскаяния, которое бы хотела слышать.

Это были даже не слова, а просто набор букв, в которые не было вложено Эндрю никакого смысла и чувств. Она очень остро ощущала эту фальшь, это равнодушие с его стороны. Они по-разному воспринимали потерю и именно этот факт вызывал в ней отторжение по отношению к мужу.

- Завтра я возвращаюсь в компанию, - вкрадчиво, чтобы до мужа дошёл смысл сказанного, отчеканила Иден.

- Любимая, не думаю, что это хорошая идея. Не слишком ли ты торопишься? Ты сейчас уязвима и чересчур импульсивна. Посмотри на себя, тебя же ломает и бросает из стороны в сторону, как ту лодку попавшую в шторм, - голос его был немного снисходительным, словно он разговаривал не с женой, а поучал несмышленого ребенка. – Ты точно уверена, что хочешь именно этого? Может, лучше съездить куда-нибудь отдохнуть и параллельно походить на терапию к психоло…

- Уверена! Я ещё никогда и ни в чём не была так уверена, как в этом! Вопрос закрыт! - категорично, с нажимом произнесла она, давая понять мужу, что это вопрос решеный и обжалованию не подлежит и мнение его её не интересует.

- Ладно, - согласился он, но его речь сквозила недовольством, на которое Иден было плевать. – Только завтра не получится. Нас пригласил на встречу в десять утра наш семейный юрист. Будет оглашение завещания твоего отца.

- Хорошо, - тихо сказала Иден и добавила более громко и уверенно. – Теперь оставь меня одну. Уезжай, я не хочу тебя видеть. И разговаривать больше не хочу, я устала.

Глава 9

Иден с большим трудом избавилась от компании своего мужа, который сначала хотел её отвезти, а после того как она заявила, что хочет пройтись в одиночестве, попытался увязаться следом. Она отключила все мысли и, отдавшись во власть чувств, бесцельно брела, слившись с толпой, сначала по оживлённым улочкам Мемфиса, а потом спустилась к реке посмотреть, как Миссисипи неспешно несёт вдаль свои мутные воды и покидать плоскую гальку как в детстве, считая прыжки…

На углу неподалеку от моста в небольшой уличной забегаловке заказала огромнейший чизбургер и конечно же жаренных во фритюре маринованных огурчиков, которые так готовят только в южных штатах… Взяла вдогонку сладкий кукурузный хлеб с арахисовой пастой, кофе и не думала ни о чём, стараясь забыться, раствориться в этих мимолётных удовольствиях. Очистив сознание, Иден пыталась собраться с силами и понять, как жить и куда двигаться дальше.

Ближе к ночи она вернулась домой, физически уставшая и вновь очень голодная, но значительно посвежевшая и морально отдохнувшая. Свежий воздух «Великой реки» пошёл ей на пользу, не зря говорят, что место, где ты родился и вырос, напитывает тебя изнутри позитивной энергией. Теперь она хотя бы была готова морально двигаться дальше, не думая больше о самоубийстве и других разрушающих вещах. Сама мысль эта ей теперь казалась кощунственной. Она выжила, на это была воля высших сил, а кто она такая, чтобы перечить их решению.

Дома царил идеальный порядок. В её отсутствие Эндрю заказал клининг и ремонтную службу, которая починила и заменила всё, что было разбито. Вокруг не было даже признаков былой разрухи.

- Какой заботливый оказался, - саркастически заметила девушка, - а я и не замечала.

Ядовитая желчь так и бурлила внутри Иден, хотелось язвить и делать мужу больно,чтобы ему было так же хреново, как и ей.

Дверь в спальню скрипнула, когда Иден принялась скидывать с себя надоевшую за день одежду. Эндрю появился в комнате в тот момент, когда его жена уже облачилась в полотенце, чтобы по-быстрому принять душ и лечь спать.

- Что ты здесь делаешь? – выгнув бровь воззрилась она на Энтони, который жадно рассматривал её выпирающую из-под полотенца грудь и стройные длинные ноги.

- Беспокоился… - прохрипел Эндрю, вид полуобнажённой жены заводил неимоверно. - Тебя долго не было и я подумал…

- И ты подумал, что мне нужна нянька? Или постой, ты решил, что я с собой что-то сделаю?

- Ну…

- Этого не будет! – резче чем хотелось ответила она. – Я не собираюсь раскисать. А что ты так обо мне печешься? Не будет меня, ты станешь полноправным хозяином нашего семейного бизнеса. Тебе же это на руку. Откуда столько заботы, которой последнее время не было и на грамм?

- Потому что люблю тебя, что непонятного?! - нервно сжав зубы, рыкнул он. – Мне нужна ты, а не компания. Как ты могла подумать обо мне такое?

- Да что ты говоришь, - не сдержавшись громко прыснула Иден, с насмешливым прищуром глаз рассматривая мужа. – То есть несколько месяцев тебе было не до меня и нашего ребенка, ты был полностью погружен работой, а тут неожиданным образом прозрел и понял, что любишь, так что ли? Вот не верю, Эндрю! Не верю и всё тут. Уходи! Когда я выйду из душа, чтобы и духу твоего здесь не было. И я не шучу, ты меня знаешь.

- Ты расстроена, разбита и не ведаешь, что говоришь, любовь моя… Пройдёт время, ты успокоишься и поймёшь, что я тут совершенно ни при чём и тебе не враг. Я не хотел, чтобы это случилось, если бы знал, то не отходил от тебя ни на шаг. Чувствую свою вину перед тобой, девочка моя, поэтому готов побыть боксерской грушей для битья, если тебе от этого станет легче.

Когда Эндрю в очередной раз поспешно покидал квартиру сердце Иден дрогнуло, но останавливать его она не стала. Невыносимо было находиться рядом, боль от потери ещё была слишком сильна.

Громко зевнув, Иден забралась под одеяло и, свернувшись калачиком, быстро уснула, вымотанная и совершенно опустошённая.

Утром встала раньше будильника. Приняла бодрящий душ, позавтракала, выпила кофе. Настроение было хорошее, энергия била ключом. Она была готова свернуть горы, ну или для начала одну какую-нибудь маленькую горку.

Открыла свой объемный шкаф, где хранился их с Эндрю гардероб и сразу обратила внимание на то, что вещи мужа лежали нетронутые. Кто-то явно надеялся, что жена вскоре перебесится и он вернётся. Только Иден совсем не горела желанием его возвращения, как прежде уже не будет. Сама от себя не ожидала, но даже не скучала по мужу. Прислушавшись к себе, Иден пыталась поймать себя на лжи или уловить хоть небольшой отголосок прежних чувств, но их не было, как и желания переживать по этому поводу. Сердце словно заморозилось и застыло.

Еще с минуту подивившись собственным внутренним переменам, Иден засобиралась в офис, не желая опаздывать после небольшого перерыва в свой первый рабочий день. Опоздания она сама не приветствовала и другим в этом плане спуску не давала.

Выбор пал на свой любимый офисный костюм, который девушка купила не так давно. Он состоял из классического кроя юбки ниже колена бежевого цвета, пиджака в тон и белоснежного атласного топа, который приятно холодил её разгоряченную кожу. Бежевые туфли на высоком, но устойчивом каблуке прекрасно сочетались с образом и дарили уверенность в себе.

Схватив солнцезащитные очки и сумку, она стрелой вылетела из квартиры, намереваясь сегодня самой сесть за руль своего заскучавшего красавца. Он несколько месяцев пылился в гараже, сегодня настал его час. Иден поняла, что чертовски сильно заскучала по этому невероятному ощущению, когда набираешь скорость, пуская вскачь триста резвых кобыл и летишь по пустынной дороге, обгоняя ветер.

Глава 10

Эндрю был уже на месте и на его холеном лице была натянута максимально счастливая улыбка. Он пообщался с инвесторами, которых заинтересовало его предложение. Они были готовы вложиться в их фирму и вывести её на новый уровень. Скоро деньги потекут рекой, наконец, он может действовать так, как считает нужным.

Больше не было препятствия в виде старика Льюиса, советоваться тоже ни с кем не надо, он получил полный карт-бланш на руки. Была одна небольшая загвоздка в виде его упрямой супруги, но он был уверен, что быстро решит этот вопрос. Удел настоящей женщины – сидеть дома, готовить ужины и ждать его с работы, а не руководить фирмой. Да и он был уверен, что Иден его любит и не захочет его терять, как бы сейчас не была на него обижена.

Но его мечтам было не суждено сбыться, дверь резко распахнулась и бушующий и неистовый «атлантический шторм» уничтожил их подчистую…

- Что ты себе позволяешь?! – гневный голос Иден звенел сталью и яростью.

У неё было одно желание – расцарапать его лоснящееся довольством лицо.

- А что случилось? – даже бровью не повёл Эндрю, уютно расположившись в своём объёмном кожаном кресле, и спокойно взирал на свою жену снизу вверх.

- Какого чёрта ты не советуешься со мной в принятии таких серьезных решений? Кто тебе позволил менять производство и ассортимент? Ты что творишь? Ты же рушишь всё то, что мы с отцом создавали годами.

- Рушу? Нет, любимая. Я наоборот, вывожу нашу фирму на другой уровень мирового масштаба. Сегодня, к примеру, я встречался с инвесторами из Китая и их очень заинтересовало наше производство. Ты только представь, какие перспективы нас ждут! – горели жаждой наживы его глаза, а Иден совсем не узнавала в этом человеке того Эндрю, в которого она когда-то влюбилась.

- Могила отца ещё не успела остыть, а ты уже перекраиваешь завод под свои желания. Только ты меня забыл спросить. А я своего согласия не давала!

- Не преувеличивай, Иден, Рассел был бы рад таким перспективам. Перед нами раскроются новые горизонты, Lewis Industrial Products узнают во всем мире. Мы станем богаты и знамениты, детка.

- Не забыл девиз отца, основателя этой компании, между прочим? Папа говорил, что «любая деталь в машине должна быть совершенна и идеально прекрасна внутри и снаружи, иначе автомобиль превратится из предмета искусства в утилитарное убожество». Он был против массового производства, и тебе это прекрасно известно, Эндрю. Мы делали лучшие компоненты, для лучших машин, а ты превращаешь нашу жизнь, нашу память, нашу репутацию в безликий конвейер дешёвых запчастей. Это не даёт развитие, неужели ты этого не понимаешь?

- Зачем возиться над эксклюзивной моделью, вкладывать деньги в раскрутку и рекламу, - возразил Эндрю, - когда можно на массовых заработать в десять раз больше. Пусть несколько сотен потных мексиканцев будут делать эти серые безликие детальки из дешевого китайского сырья, но это принесет мне миллионы. Money does not grow on trees, my dear wife.¹

Глаза Эндрю горели словно в лихорадке жаждой наживы. Иден даже поёжилась, так он был похож на безумца в этом своём решении. Пора было показать этому наглецу, который возомнил себя тут хозяином, его место. Смерив его с ног до головы холодным взглядом, Иден отчеканила, отделяя каждый слог друг от друга, чтобы смысл сказанного уж точно дошёл до её мужа.

- Don’t bite off more than you can chew, Andrew². Фирма – моя! Контрольный пакет акций тоже мой! У тебя всего пятнадцать процентов и те моего брата. Тебе очень сильно доверял мой отец и, как вижу, зря. Ты не имеешь права голоса, только я буду решать, в какую сторону развивать наш бизнес. С сегодняшнего дня я аннулирую папину генеральную доверенность, которую он на тебя оформил. Ты больше не сможешь единолично принимать здесь решения. Папы нет, теперь я вместо него и я не буду смотреть, как ты губишь всё то, что он с таким трудом создавал!

Эндрю был взбешён. Иден видела, как напряглось его тело под тканью белой рубашки. Скулы заострились, желваки на щеках совершали свой агрессивный танец. Его взгляд мог убить заживо, таким он был жгучим. Яростным. Непримиримым. Его жена смело смотрела в его глаза, показывая, что не боится его. Закон в любом случае на её стороне, она легко может привлечь на свою сторону Алекса Боуи и они выиграют любое дело. У Грина не было шансов.

- Не думал, что встречу такое сопротивление в твоём лице. Хотел как лучше…

- Серьёзно? – в её голосе сквозила насмешка. – Слабо верится. Хотел лучше для кого?

- Для нас и нашей семьи, - не сдавался Эндрю, пытаясь отстоять свою позицию.

- Насколько я помню, мы очень даже не голодали. Наша продукция славятся по всей стране. Наша фирма – это узнаваемый и уважаемый бренд. Лучшие из лучших заказывают у нас комплектующие для своих машин. И это так и останется. Делай, что хочешь, но с завтрашнего дня ты вернёшь всё, как было.

- Иден…

- Я не буду повторять дважды, Эндрю! Но раз уж так вышло и ты потратил большие суммы на новое оборудование и договорился с инвесторами, я предлагаю оставить в нашей фирме два направления. Одно останется нишевым, для тех кто желает получить эксклюзивную вещь, которая будет только у этого клиента в единственном экземпляре, разработанная нашими дизайнерами. И естественно ты вернёшь на место наших маркетологов, которые вполне успешно продвигали наш товар на рынке. И второе направление – массовое, стандартное, которое ты и запустил сейчас. Если тебя что-то не устраивает, то это твои проблемы. Я и так пошла тебе на встречу, хотя могу сейчас не оставить и этого.

Глава 11

Возвращаться в квартиру, пропитанную одиночеством и мороком несбывшихся надежд не хотелось. Это место должно было стать оплотом их с Эндрю счастья, здесь должен был раздаваться громкий детский смех, а вместо этого превратилось в её представлении в склеп, где были похоронены былые чаяния и мечты.

Вместо дома она поехала к Бьянке, без предупреждения. Это был некий порыв. Возможно, там она найдёт душевное облегчение. Прошлый раз они плохо поговорили и холодно расстались. Такого отчуждения между ними никогда не было, в конце концов Бьянка имела право на свое мнение, разве она вправе её за это осуждать? Иден не хотела потерять ещё и сестру, поэтому не раздумывая взяла курс в совершенно противоположную от своего дома сторону.

Когда она выезжала с парковки их бизнес-центра ей в глаза бросился подозрительный чёрный внедорожник. Все окна были тонированы вкруг, рассмотреть лицо водителя не виделось возможным. Он уже как пару дней таскается следом за ней или ей это только так кажется? Возможно, этот человек работает или живёт неподалеку, а машину ставит здесь в качестве собственного удобства?

Непонятная тревожность связанная с этим внедорожником не покидала её. Он ехал следом за ней, не отставая, словно преследовал её. Но спустя несколько улиц свернул вправо, заставив девушку посмеяться вслед собственной подозрительности.

Через пятнадцать минут Иден уже настойчиво звонила в квартиру сестры и очень надеялась, что та дома и самое главное внутри нет Дилана, очередной стычки с ним она не выдержала бы. После последней встречи было так противно на душе, что хоть снова впадай в уныние и плачь.

- Привет, я тебя ждала, - поджав губы в еле сдерживаемой улыбке, пригласила сестру войти в квартиру Бьянка.

- Извини, что без приглашения, но я не знала, куда мне ещё пойти… Дома так пусто и тоскливо, хоть на стены лезь от одиночества.

- Молодец, что пришла. Мы сестры и должны держаться вместе, тем более мы теперь остались совсем одни.

- Да, ты права. Прости меня за тот раз, я сама не своя и на все реагирую болезненно, как сорвавшийся с цепи бешеный пёс.

- Я понимаю, Иден, было бы странно, если бы было иначе. Давай по бокальчику красного? У меня есть в баре бутылочка Mayomi Cabernet Sauvignon трехлетней выдержки.

- Я за рулём если что, - сразу пошла в отказ Иден.

- Пару глотков, только чтобы сбросить напряжение, - настаивала Бьянка.

- Ну хорошо, немного отвлечься не помешает, - сдалась Иден. – Только вряд ли спиртное мне поможет забыться.

- Поможет, вот увидишь. Если и не забудешь, то хотя бы расслабишься.

- А где Дилан? – озираясь по сторонам просторной квартиры, спросила Иден.

- Угадай с трёх раз, - закатила глаза к потолку Бьянка, разливая рубиновый напиток по фужерам. – Он уже больше суток обмывает своё наследство, вернее успешно его проматывает.

- И как ты это терпишь? – нахмурилась Иден, считая, что её брат неисправим, а сестра заслуживает лучшего.

- Нормально, - отмахнулась она, перебросив длинную каштановую прядь на одно плечо. – У нас уже давно свободные отношения. Думаешь, я не знаю про его многочисленную вереницу сменяющих друг друга любовниц- однодневок? У меня, кстати, тоже кое-кто появился. Богат. Красив. Перспективен. И меня любит до безумия.

- Ну и в чём смысл такой жизни? – нахмурилась Иден. - Не проще ли вам развестись с Диланом и пойти каждый своей дорогой?

- Мой мужчина - женат, я тоже замужем, нас все устраивает. Не вижу смысла скакать из брака в брак. Я просто живу и кайфую, получая от жизни все причитающиеся мне бонусы.

- Не понимаю я тебя… Ты вполне обеспечена, у тебя есть квартира и не одна, деньги на безбедную жизнь тоже имеются приличные. Зачем тебе мой лоботряс брат, которого трезвым можно увидеть только в своих мечтах? Там и потомства уже здорового не получится, все безбожно пропито и отравлено ядом героина. Разведись и живи, как тебе угодно.

- Люблю Дилана, наверное, да и он меня, говорит, что любит, - потягивая тягучий напиток, легкомысленно рассуждала Бьянка. – Да и к детям у нас особой тяги нет. Ни он, ни я не обременены мыслью о потомстве. Я ещё молодая и красивая, хочется лёгкой жизни, для себя пожить. А дети, что дети, не каждому их иметь по вкусу, материнство – это не моё! Поэтому мы с твоим братцем идеальная не выносящая друг другу мозг парочка.

- Странное у вас обоих представление о любви. Мне этого никогда не понять, конечно… Мы с ним такие разные, как будто не от одних родителей родились на свет… Но это ваше дело, ваша личная жизнь, делайте, что хотите, мне бы в своей разобраться…

– Как у вас с Эндрю, наладилось? – сразу перевела тему разговора Бьянка, в её глазах читалось любопытство и сильная заинтересованность.

- А откуда ты знаешь, что у нас что-то не ладится? Это он тебе сказал? – напряглась Иден, ей совсем не хотелось выносить сор из избы и обсуждать свою личную жизнь с кем бы то ни было, даже если это сводная сестра.

- Нет, что ты, просто хмурый он какой-то и расстроенный. Ходит мрачнее тучи, вот я и подумала, что у вас всё не айс.

- Он потерял нашего малыша и скорбит, вот и всё. Не думаю, что Эндрю настолько жесток, чтобы не проникнуться этой болью, мы его хотели. Наш ребенок был желанным и эта потеря тяжела для нас обоих.

Глава 12

Иден смотрела на них, не в силах оторвать взгляд. Он целовал её и целовал, не замечая ничего вокруг. Целовал так, как никогда в жизни не целовал её. Ни на первом свидании, ни на свадьбе, ни в постели. Это было не просто прикосновение губ, а магия. Он поглощал её жадно. Дерзко. Не давая разомкнуться устам. Жажда была в каждом его движении. Эндрю сжимал и прикасался к ней так, словно она была самым дорогим сокровищем в его жизни. Не просто страсть. Похоть. Вожделение. Желание обладать. Не просто сиюминутное помутнение с целью выплеснуть своё неконтролируемое возбуждение, а нечто дикое, необузданное, первобытное…

Эндрю, не смотря по сторонам, окунувшись в свою собственную блаженную нирвану, с циничным упорством продолжал ласкать свою любовницу. Его руки уже по-хозяйски сжимали её грудь, талию, ягодицы. Глаза горели неистовым пламенем. Он никогда так не смотрел на неё. Никогда не желал её с такой отчаянной жаждой в глазах. Он любил эту женщину, теперь Иден видела разницу. Все, что он говорил ей до этого было ничто, превращалось в пыль после той картины, которая сейчас разворачивалась на её глазах.

Женщина жадно вдыхала его дикий, первобытный запах самца, стонала и текла, желая его. Чувствуя, как он желает её. Их похотливое безумство гудело ревущим пламенем, обдавая жаром, как в ту ночь, когда горел дом Иден. Они рвали друг друга на клочки, будто завтра уже не наступит. Между ними творилась химия. Их одержимость была взаимной, слишком очевидной, чтобы не понять этого.

Увиденное шокировало Иден, сбило с ног, лишило последних сил. Это была последняя капля. Голова закружилась, пол уплывал из-под ног. Ей казалось, она сходит с ума. Девушка была на грани скатиться в истерику и беззвучно то ли рассмеялась, то ли завыла.

Привалившись плечом к косяку, Иден безжизненной грудой скатилась вниз. Казалось, сердце перестало функционировать в груди, такая невыносимая боль вспорола её изнутри. Жизнь словно постепенно покидала её тело, сил не было ни то что сделать хотя бы одно движение, а даже вдох. Она задыхалась, но словно одержимая продолжала смотреть на эту вакханалию, не смея отвести глаза. Смотрела и сгорала, превращаясь в пепел, в дым, в чёрные хрупкие угольки…

Возможно, это всё ей только мерещится? Вот сейчас она закроет глаза потом вновь их откроет и пугающий своей сутью мираж исчезнет.

Иден зажмурилась и истерично помотала головой в разные стороны, пытаясь развидеть то, что уже навсегда калёным железом выжглось на подкорке её памяти. Но когда открыла, то столкнулась с наполненным триумфом взглядом соперницы. Теперь Иден её узнала и с уверенностью могла сказать кто являлся любовницей Эндрю, слишком хорошо она её знала…

Это был очередной шок, такого она не могла представить даже в самом страшном кошмаре. Как такое возможно? За что? Почему?

- Как вы можете? – сдавленным хрипом вырвалось из неё.

Эндрю дрогнул и испуганно воззрился на свидетельницу их сексуальных утех. Потом отшатнулся от своей любовницы и сделал шаг к Иден. В глазах его царила растерянность и отблеск человеческих чувств. Он словно сожалел. Только о чём? Что изменил? Или о том, что его жена стала свидетельницей этой омерзительной сцены?

- За что ты так со мной?

Слова давались Иден с трудом, так от всего происходящего мутило. Перехватывало дыхание. Лишало сил и рассудка. Она сама не понимала, к кому больше был направлен этот вопрос. Мужу-изменнику или же ей, девушке, которая значила для неё так много, что всё происходящее не укладывалось у неё в голове. Превращалось в какой-то сюр. Бред. Напоминало аномалию граничащую с безумием. Двуличность мужа была шокирующим сюрпризом, но страшнее было предательство той, кто совсем недавно улыбалась ей глядя прямо в лицо. Та, которую она считала одной из самых близких. Этот удар был пострашнее, чем узнать, что её муж на самом деле изменщик и гнусный предатель.

Как долго это длится у них? Как давно они оба предают её, спариваются за её спиной, как животные?

- Я тебя обманула, сестричка, я не люблю Дилана и никогда его не любила. Как можно любить это вечно пьяное и тупое ничтожество? Вот твой муж – это совсем другое дело, как раз под стать мне и моим амбициям.

Сказав свою пылкую речь, Бьянка опустила руку вниз в район паха Эндрю и властно сжала его член, который заметно выпирал сквозь очертания брюк.

- Эндрю, как ты мог? Пока я вынашивала нашего малыша, ты с ней… - запнулась Иден, не в силах выговорить ту мерзость, которой они занимались, ежедневно её предавая.

Не зря она чувствовала отчуждение с его стороны. Его словно подменили в последнее время. Теперь ей было понятно, что стало этому причиной. Вернее кто. А она, глупая, считала, что виной всему его работа и сильная занятость на производстве. Иден прикрыла глаза, в глубине души поражаясь собственной доверчивости и глупости. Какая она наивная. Как легко её обвели вокруг пальца. Глупышка Иден…

Эндрю очень быстро вернул себе былое самообладание и вернулся назад к Бьянке, окончательно сделав свой выбор не в пользу своей жены.

- Как давно это у вас? – еле сдерживая подступившую к горлу тошноту, прохрипела девушка.

- Скоро будет годовщина, правда, любимый? - самодовольно улыбнулась Бьянка, проведя кончиком языка по губам Эндрю, а тот словно напоказ лизнул её в ответ. – Пока ты мечтала о потомстве и превращалась в вечно ноющую по пустякам клушу, мы очень приятно проводили время… Мне доставалась вся его любовь, а тебе перепадали лишь жалкие крохи.