Измена. Неожиданное счастье

Глава 1. Лена

Я стояла перед знакомыми школьными дверями, сжимая руку Алексея. Двадцать лет прошло с выпускного, но школа будто застыла во времени — те же выцветшие шторы в актовом зале, тот же запах мела и старых книг.

Не то, что я.

Набрав двадцать килограммов после школы, я долго думала, приходить ли на встречу выпускников вообще. Боюсь, что меня просто не узнают. Толстая, крашеная блондинка. Хотя в школе была жгучей брюнеткой с карими глазами. Родив третьего ребенка всего две недели назад…

Одним словом, причин отказаться было очень много.

- Ну что, пойдём? – Алексей дёрнул меня за руку.

Я так и зову своего мужа Алексеем. Ни «Леша», ни «Алешка» в нашей семье не прижились. Не знаю даже, почему.

Он уже был навеселе – начал «разогреваться» ещё в машине. Разумеется, я знала, что здесь будет алкоголь. Не стала «наседать» на мужа, чтобы мы поехали на своей машине. Все же… мы приехали сюда отдохнуть и расслабиться. Алексею просто интересно посмотреть, что за одноклассники у меня были, о которых я часто вспоминала в последнее время.

Даже не знаю, почему…

Я вздохнула и кивнула, медленно поднимаясь по ступенькам. Тело ныло: всего две недели назад я родила Софью. Швы после очередного кесарева ещё болели. Грудь наливалась молоком, а в сумке лежали прокладки и таблетки от боли.

Зачем я вообще согласилась на эту встречу?

Но мне нужно было выбраться. Хоть ненадолго забыть о бессонных ночах, о криках детей, о муже, который уже неделю приходил пьяным и даже не смотрел на новорождённую дочь.

- Лен, ты вообще идёшь? - Алексей стоял на площадке перед дверью в актовый зал.

Его взгляд был мутным.

- Иду, - прошептала я, стиснув зубы.

Дверь распахнулась, и нас накрыл шум голосов, смех, музыка.

- Лена?! Боже правый, это ты?! – тут же слышу знакомый голос.

Ко мне бросилась Катя – моя лучшая подруга со школы. Та самая, с которой мы писали друг другу записки на уроках, мечтали о любви и клялись, что всегда будем рядом.

- Кать,… - не сдержала улыбки, обнимая её.

- Ты выглядишь потрясающе! - подруга отстранилась, окинув меня взглядом. - Хотя… немного уставшей.

- Я… две недели назад родила, - призналась я, пытаясь оправдать свой непотребный вид.

- Что?! – Катя ахнула. - И ты пришла сюда?! Ты героиня!

Я засмеялась, но тут же схватилась за живот – швы напомнили о себе резкой болью. В этот же момент заметила заинтересованный взгляд мужа. Он рассматривал эффектную и свежую Катю, и даже не стеснялся моего присутствия.

- Просто… надо было выбраться, - поджав губы, объясняю, что я никакая не героиня.

Катя покачала головой, но тут же взяла меня под руку:

- Тогда пойдём, тебе нужно сесть.

Как же я была ей благодарна в этот момент. Я опустилась на стул у стены, с облегчением закрыв глаза. А когда открыла – передо мной стоял… Пётр.

Тот самый Пётр, в которого я была влюблена все десять классов. Тот самый, который даже не подозревал о моих чувствах.

- Привет, Лена, - он улыбнулся, и у меня перехватило дыхание.

Знала бы, что он будет, ни за что бы не пришла позориться своей толстой зад@ицей.

В отличие от меня, Петр выглядел почти так же – те же карие глаза, та же лёгкая небрежность в движениях. Только теперь на виске серебрилась тонкая седина. И назвать его «Петькой» язык не поворачивался. Петр. Во всей красе ПЕТР.

- Привет,… - я сглотнула, оглядываясь испуганно по сторонам в поисках мужа.

- Ты… в порядке? – он нахмурился, заметив мою бледность, чем вновь привлек мое внимание к себе.

- Да, просто… устала, - вновь поджимаю губы и натурально прикусываю язык, чтобы не потерять сознания от такой волнительной близости своей первой любви.

Ни Кати, ни Алексея рядом не было. Окружающие не обращали на нас никакого внимания. Поэтому в переполненном зале мы оказались с Петром наедине.

- Ты не изменилась, - произнес Пётр уверенно, присаживаясь рядом.

- Врёшь, - я рассмеялась. - У меня трое детей.

- Серьёзно?- смотрит на меня удивленно.

- Да, и двадцать набранных килограмм, - признаюсь сразу, пытаясь создать психологический барьер и вынудить его потерять ко мне интерес.

- У меня тоже, - пожимает плечами.

Пришло время смотреть удивленно мне.

- У тебя трое детей? – уточняю.

- Не, - машет быстро головой, - я про килограммы.

Не выдерживаю и начинаю смеяться. Опять хватаюсь за живот, сморщившись от боли. Но сидя значительно легче переживать дискомфорт.

- Моему старшему уже шестнадцать, - говорю, не смотря на него. - Средней двенадцать, а младшей… две недели.

Пётр присвистнул:

- И ты здесь? Ты железная.

- Или глупая, - вздохнула и все же решила повернуть к нему голову.

В этот момент Петр посмотрел на меня внимательно, будто видел больше, чем я хотела показать.

- А муж… хороший отец? – бьет точно в цель.

Я замерла. Неужели у меня все на лице написано?

- Раньше… да, - не в силах врать.

- А сейчас?

Я даже не успела ответить – дверь в зал распахнулась, и ввалился Алексей, уже изрядно пьяный. За руку уверенно его держала Катя. Она будто поняла, что за человек мой муж, поэтому решила подстраховать меня. Сама нашла блудного мужа. Сама привела. Вот только их взгляды друг на друга… Вроде как должны насторожить, но резкий выпад Алексея в мою сторону, отвлек и уничтожил все нехорошие мысли.

- Лена! Где ты? – Алексей огляделся и, заметив меня с Петром, нахмурился. - А это кто? – подошел к нам с Катей, пошатываясь.

Всё внутри сжалось. То ли от нежелания разговаривать в таком тоне, то ли от стыда перед всеми.

- Это… Пётр. Мой одноклассник, - говорю и отворачиваюсь от мужа, насколько противно видеть его в таком виде.

- А, - Алексей фыркнул, подходя и обнимая меня за плечи слишком жестко. – Ну, пойдём, там в столовой уже банкет вовсю идет.

Я покорно встала, стиснув зубы от боли. То ли от физической, то ли душевной…

Глава 2. Петр

Вечер шёл своим чередом, но я видел только её.

Лена.

В школе она была худенькой, почти хрупкой – такая тонкая, что казалось, ветер унесёт. Я помню, как она носилась по коридорам в своей белой блузке, которая болталась на ней, как на вешалке. Тогда она мне нравилась, да. Но сейчас…

Сейчас она была другой. Полнее, мягче, женственнее. Её бёдра стали шире, грудь – пышнее, а в глазах появилась та глубина, которой не бывает у девочек. Она больше не была той угловатой школьницей — передо мной сидела женщина. И, чёрт возьми, она сводила меня с ума.

Я ловил себя на том, что разглядываю её – плавный изгиб шеи, округлые плечи, губы, которые стали ещё соблазнительнее. В школе я бы сгорел со стыда от таких мыслей. Но сейчас… сейчас во мне бушевало что-то куда более сильное, чем та юношеская влюблённость.

Тогда это была лишь тень чувства. А сейчас — настоящий голод.

Когда мы остались у буфета наедине, я не удержался:

- Ты всё такая же скромная, - говорю первое, что приходит в голову.

- А ты всё такой же наблюдательный, - неожиданно она засмеялась открыто и беззаботно, но тут же опустила глаза, будто поймала себя на чём-то запретном.

Я давно заметил эту её привычку – прятать взгляд, когда смущается. Также было в школе, когда она случайно встречалась со мной глазами на уроках.

- Знаешь, я часто вспоминал школу. И… тебя, - закидываю удочку, что несвойственно мне в общениях с женщинами.

Но Лена замерла. Видно было, как дрогнули её ресницы.

- Я тоже, - прошептала так тихо, что я едва расслышал.

Между нами повисло молчание. Сладостное и в то же время нетерпеливое для меня.

Я видел, как она напряглась, когда Алексей бросил в нашу сторону косой взгляд. Но тот, кажется, уже потерял интерес – ушёл в спор с кем-то у стойки, размахивая рюмкой.

- Прости, он… не всегда такой, - Лена снова опустила глаза, но теперь ей стыдно.

- Не оправдывай его, - едва сдерживаюсь, чтобы не сказать резче.

Пальцы сами застучали по столу – нервы.

- Ты же только родила. Он должен был остаться с тобой, - подбираю слова, чтобы не обидеть ее.

Лена лишь улыбнулась грустно:

- Да… но он сказал, что «не может сидеть в четырех стенах». Я его поддержала. Сейчас вижу, что зря.

Я резко выдохнул. Если бы она была моей женой, я бы…

Но нет, это не моё дело.

Чтобы отвлечь ее от грустных мыслей, наклоняюсь чуть ближе:

- А помнишь, как ты в десятом классе упала с лестницы в спортзале?

Лена замерла, потом фыркнула:

- Ты это видел?! – закатывает глаза, будто сама над собой смеется.

- Видел, - рассмеялся, не сдерживаясь и вспоминая тот момент. – Ты так эпично перелетела через две ступеньки, а потом вскочила и сказала: «Я просто проверяла, насколько тут крепкие перила!»

- О Боже,.. – чуднО закрыла лицо руками. – Я думала, никто не заметил!

- Заметил. И запомнил, - говорю чуть тише.

Я смотрел на неё и видел ту самую Ленку – ту, что краснела, когда я случайно задевал её руку в коридоре.

- А помнишь, как ты рисовала карикатуры на учителей? – решаю рассекретиться во всем.

Лена лишь подняла на меня круглые от удивления глаза:

- Ты знал, что это я?! – будто действительно испугалась раскрытия тайны.

- Конечно. У тебя был особый стиль, - пожимаю плечами, словно это естественно.

- Но я же подбрасывала их в чужие тетради, чтобы не попасться! – пытается спорить.

- А одна попала ко мне, - лишь усмехнулся. - Я еще тогда подумал: «Вот бы познакомиться с этой хулиганкой поближе».

Лена засмеялась, и я увидел, как по её щекам разливается румянец.

- Почему не познакомился? – смотрит на меня с прищуром, принимая мою «игру» и начиная натурально кокетничать.

Но этот вопрос застал меня врасплох. И я стал серьёзнее:

- Потому что ты всегда была с кем-то. То с подругами, то с этим… как его…

- Сережей Голубевым? - закатила глаза. – Мы просто сидели за одной партой! – говорит с какой-то досадой в голосе.

- А я думал, вы встречаетесь, - становится совсем грустно от своей же глупости.

- Нет, - Лена покачала головой. - Я вообще… ни с кем тогда не встречалась, - теперь в голосе появились нотки горечи.

Я замер. Сердце вдруг застучало чаще.

- А я… даже спрашивал о тебе после школы, - решаю признаться во всем.

- Что? – глаза Лены вновь становятся круглыми, и я могу любоваться карими глазами той девчонки, что когда-то любил.

А может…

- Да, - продолжаю признаваться во всем, стараясь не напугать. – Встретил как-то Катю через год после выпуска, спросил: «Как там Лена?» А она мне: «А ты сам, почему не написал?».

Лена застыла, будто боялась пошевелиться.

- Ты… интересовался мной? – спрашивает совсем тихо.

Я посмотрел ей прямо в глаза:

- Да.

Тишина. Где-то вдали смеялись, играла музыка, но в этот момент я слышал только её дыхание.

- А я,… - начала она, но тут раздался грохот.

Алексей опрокинул стул, громко хохоча.

- Лена! Идём со мной! – он махнул рукой, еле стоя на ногах.

Я сжал кулаки, но Лена уже вставала.

- Мне пора, - грустно улыбнулась, снова пряча глаза.

- Лен,… - хотел сказать ей что-то, что копилось все эти годы, но она лишь покачала головой.

- Потом.

Она ушла, но я знал – этот разговор ещё не закончен.

А в голове уже звучал вопрос: Что, если бы я подошёл к ней тогда, в школе?

Глава 3. Лена

Я стояла у школьного входа, вдыхая холодный ночной воздух. В груди все еще горело от стыда и злости – только что я при всех отчитала Алексея за его пьяные выходки. Он огрызнулся, конечно. Но вовремя подоспела Катя, моя «верная» подруга, которая увела его «проветриться».

- Тебе нужно успокоиться, Лен, – сказала подруга, многозначительно глядя на меня и прекрасно зная о моем сейчас состоянии.

Пришлось выйти на улицу. Поначалу я просто дышала. Глубоко и не спеша. Потом считала до ста. Пыталась не думать о том, как Алексей пялился на молоденьких выпускниц школы, которые и организовали этот вечер. Как его руки вечно оказывались не там, где нужно.

В нашей школе традиция – каждый выпускной класс устраивает встречу выпускников, которые закончили обучение двадцать лет назад. Ровно двадцать лет. Это всегда происходит перед майскими праздниками. Когда я была на месте выпускницы, мечтала, что вот так через двадцать лет приду в школу опять. Буду весело общаться с одноклассниками, много шутить, рассказывать о своей жизни.

А что в итоге?

Только плакать хочется.

Когда я вернулась в зал, Алексея и Кати нигде не было.

«Наверное, пошли курить», – подумала я, но в горле уже стоял противный комок.

Никогда не ловила мужа «за руку». Да что уж там кокетничать – в нашей супружеской постели никого не было, кроме меня и его. Но чутье мне подсказывало, что интрижки на стороне у него все же были.

Помня об этом, задумываясь, обыскала весь первый этаж.

Пусто.

– Ты не видела моего мужа? – спросила я у Катиной сестры, когда встретила ее в коридоре.

Та странно покраснела. Она была старше нас всего на два года. Иногда выпускники школы проявляли желание прийти еще раз. Кто-то не попадал на свой вечер. Кто-то просто хотел повидать и других приятелей, друзей. По какой причине здесь была Вера, не знаю, и выяснять все обстоятельства не собиралась.

– Нет... Может, вышел подышать? – ответила быстро и убежала.

Но что-то в ее голосе... То, что должно насторожить.

Я пошла дальше. Пустой коридор. Тишина. И вдруг – приглушенные стоны из кабинета химии.

Дверь была приоткрыта.

Сквозь щель я увидела то самое, о чем пишут в книгах, показывают в фильмах. То, в чем я никогда не была. И была уверена, что никогда не окажусь.

Катино красное платье на полу. Ремень Алексея.

Муж и подруга.

На учительском столе.

Катя сидела верхом, запрокинув голову. Ее пальцы впились в плечи Алексея. Он стонал, держа ее за бедра. Его пьяное лицо было искажено гримасой наслаждения.

Я стояла и не могла пошевелиться.

Удивлена ли? Шокирована?

В целом – нет.

Алексей не спал со мной в последние месяцы беременности. И я не думаю, что он как-то самоудовлетворял себя. Доставить ему приятное не просил.

Катя. Она всегда была любвеобильна. И пока я тайно вздыхала по Петру, подруга быстро лишилась девственности, и еще в школе смогла получить достаточный опыт в объятиях не только сверстников, но и мужчин постарше.

В какой-то момент Катя наклонилась к уху моего мужа.

- Ты такой... намного лучше, чем она,.. – с трудом выговаривает, не пытаясь сдерживать свое прерывистое дыхание.

Алексей засмеялся – тем смехом, которым всегда смеялся над моими шутками.

И только сейчас в глазах потемнело.

Я не помню, как выбежала из школы. Ноги сами понесли меня куда-то, слезы заливали лицо, а в ушах стоял оглушительный звон.

«Лучшая подруга... Муж... Дочь, которой нет и месяца...» - все вертелось в моей голове.

И вроде ничего удивительного.

«Лучшая подруга»…

Да мы с ней после школы и не общались толком. Лет пятнадцать вообще не виделись. Она мужа моего видела только на фотографиях. Требовать от нее сейчас что-то, и уж тем более, предъявлять, вообще глупо.

А муж? А что муж? В последние годы мы не были счастливой парой. Мы старались держать лицо. В последний год у нас наметилось хоть какое-то потепление в отношениях, потому как я решила не устраивать драмы из-за отсутствия должного внимания ко мне и детям. В результате третья беременность. Незапланированная. Но вопроса: рожать или не рожать, не стояло. Хотя бы передо мной.

А Алексей? А Алексей оказался не готов к пеленкам и бессонным ночам. И ведь я только вчера задумывалась о том, что даже не спросила у него: а хочет ли он Сонечку? Требовать от него любви к ребенку, которого мы не планировали… глупо.

Устраивать сцену ревности сейчас тоже было бы… глупо.

Все глупо.

И только в груди все горит. И слезы залили глаза так, что я уже ничего перед собой не вижу.

– Лена! – слышу знакомый голос и хочется убежать, чтобы он не видел моего состояния.

Но крепкие руки схватили меня за плечи.

Лицо Петра было искажено болью.

– Я видел, куда они пошли... Хотел предупредить, но,... – начал шептать он под начавшийся ливень.

Меня вдруг вырвало прямо на асфальт.

Вот это позор.

Но Петр, не моргнув глазом, подхватил меня и прижал к груди.

Крепко-крепко.

– Дыши. Просто дыши, - шептал он мне на ухо, пытаясь перебить звуки дождя.

Но меня трясло как в лихорадке. И это не из-за того, что вся одежда стала мокрой насквозь.

– Я... только что родила ему... а они,.. – пытаюсь объяснить свою боль и обиду, но только трясусь в истерическом припадке.

Он обнял меня крепче.

– Они – мусор. Но ты... ты сильнее этого, - пытался вразумить Петр, что возымело на меня нужное действие.

Я вдруг осознала, что вцепилась в его рубашку так, что пальцы онемели.

– Я не могу... не могу вернуться туда,.. – смотрю на него, словно ища поддержки и помощи.

– Тебе и не нужно, – Петр аккуратно вытер мне слезы, дав понять, что поможет и поддержит. – Поедем ко мне.

И когда я шатнулась от слабости, он просто подхватил меня на руки – крепко, бережно, как драгоценность. Даже не напрягшись из-за моего немалого веса.