Измена. Няня для мужа

Глава 1

Я его люблю – давило в голове. Господи, как же сильно я его люблю. Перестала ему верить, поняла, что вместе нам никогда не быть, но от рези в груди избавиться не смогла. Да и не получилось бы, потому что с момента, когда я застала собственного мужа с другой, прошло не больше двух недель. Их нам дали на примирение до слушания, на котором мы оба сейчас и были.

И если я старалась не смотреть ему в глаза, то он, не скрываясь, давил на меня, как делал это все эти чертовы две недели бесконечных звонков, писем и преследования меня с детьми в каждом уголке нашего города. У него были связи – у меня ничего. Только обида и желание сбежать от него куда подальше.

- Долли, поверь мне, это ошибка, - серый взгляд мужчины совсем не выглядел виноватым.

Ещё бы. Он всё это время пытался оправдаться, играл со мной как и прежде и обманывал. Но я слишком сильно устала от этого.

- Н-не надо, п-пожалуйста… - прошептала больше для себя, - хватит.

Он дёрнул щекой. Психанул, подтвердив то, о чём я подумала. Хотел снова заставить меня поверить в его враньё.

В зал вошла полная судья, махнула черной хламидой и тяжело села в кресло за длинным столом. Мы же стояли каждый за своей стойкой в разных углах зала. Я не выдержала бы, будь между нами меньше этих пяти метров.

- Итак, приветствую вас на заседании по бракоразводному процессу. Истец – Долорес Еррера выступила с исковым заявлением о расторжении брака в отношение ответчика – Эксаля Еррера. Ответчик согласен с заявлением? – судья смотрела в упор на моего почти бывшего мужа.

Удивлялась, наверное, почему такая недалекая как я разводится с красивым и обеспеченным мужчиной. А по нему было видно, что он богат. Он умел показать себя вообще. А ведь никто кроме меня в этом зале ещё не понял, насколько он умный, хитрый и… бабник.

Сердце стучало быстро. На глаза наворачивались слёзы обиды и усталости. Мне всё это надоело.

- Нет, - усмехнулся Эксаль, - я не хочу разводиться со своей женой. Она ошиблась, обвинив меня в том, чего я не совершал, забрала детей и не хочет со мной разговаривать. Во мне теплится надежда, что мы сможем решить всё здесь. Малой кровью.

Судья быстро перевела взгляд с него на меня. Если он был идеален во всём, то мой внешний вид был точно не таким притягательным – я очень много плакала в последнее время. Теперь никто не помогал мне с детьми, приходилось успевать заниматься домашними делами самостоятельно, а ещё нервничать из-за того, что Эксаль обивает порог каждой квартиры, которую я снимаю. Я выглядела измученной, уставшей и больной. По сравнению с прекрасным и спокойным ним, я чувствовала себя убитой.

- Насколько мне известно, у вас есть общий ребенок, место проживания которого тоже будет решаться на заседании. Это так? – судья.

Внутри всё похолодело. Мне было страшно, что он сможет забрать у меня Холли и Франко. А с его связями и деньгами...

- Двое детей, - прошептала.

Мужчина усмехнулся.

- Один, - поправил меня, - у нас общая дочь. Холли Еррера. Ей пять месяцев. Что же касается второго моего сына, то Франко у меня от первого брака, - он расплылся в улыбке, - и тот факт, что ты его… забрала, Долли, незаконен. Это можно квалифицировать как… кражу ребенка? Так нельзя делать, но мы поговорим об этом наедине, да, дорогая? – он хмыкнул, - так что делить положено только одного ребенка и имущество, однако и этого мы делать не станем, потому как решим проблему без развода.

Я прикрыла глаза. Точно дрожала.

- Ты мне врал, - тихое от меня, - я даже тебя слушать не хочу.

- Тем не менее придётся, - перебила меня судья, - такова процедура, истец.

Эксаль посмотрел на неё холодно и зло, но промолчал. Обычно он держал себя в руках, пока его не выведут из себя. Иногда он был вспыльчивым.

- Вы правы насчёт решения о ребенке, ответчик. Но мы должны отметить каждый аспект развода, - женщина заглянула в бумаги перед собой, - в вашем заявлении на развод нет иска о разделе имущества, - сказала она мне, - законодательно вы имеете права на половину нажитого в браке, а это… - её глаза расширились, - имущество на общую сумму в двести шестьдесят тысяч евро за полтора года. Эту выписку предоставил суду ваш муж.

Я поджала губы.

- Мне ничего от него не нужно, - подняла уверенный взгляд на судью.

Эксаль тяжело вздохнул и отвернулся. Смеётся надо мной?

- И это не смешно! – почти ровным голосом, - то, что ты сделал… это…

На мне остановились его серые глаза.

- Я лишь улыбнулся, Долли, - он пытался говорить мягко, - ты всегда была такой гордой. Я обожаю это в тебе.

Выглядело как насмешка. Я опустила голову, крепко ухватилась за край своей деревянной стойки и попыталась заставить себя не плакать снова. Глаза защипало.

- Вам нужно написать отказ от совместно нажитого имущества в пользу ответчика, однако по документам у вас также имеется недвижимость, купленная в браке три месяца назад, - что-то читала судья, - эта часть имущества тоже должна быть разделена.

Эксаль отрицательно помотал головой.

- Это подарок, - выглядел уверенным он, - это полностью её дом. Не смотря на то, что она сбежала.

Судья явно думала какая я дура. У неё на лице было написано.

- Вам, ответчик, тоже необходимо будет написать отказ в пользу истца, - строго произнесла женщина, - итак. Причиной развода истец назвала измену. Суду нужны пояснения.

В ответ на её слова я медленно кивнула, вздохнула и начала:

- У меня была хорошая семья. Небогатая, но хорошая.

Эксаль хмыкнул.

- Они принижали тебя, а впоследствии вынуждали тянуть на себе, - перебил меня мужчина.

Я мотнула головой.

- Т-ты не прав, - снова шёпотом.

- Ответчик, я прошу вас выслушать версию истца, - судья, - после мы будем слушать вашу позицию.

Он кивнул. А попытавшаяся успокоиться я нырнула в воспоминания, рассказывая о них не только суду, но и самой себе.

«Всю свою жизнь я жила в небольшом городке на краю Коста Брава. Океан, солнце и счастье были для меня частью детства. Но потом что-то пошло не так, и когда я стала подростком, будто ответственность за каждого члена семьи свалилась на плечи, я открыла глаза и почувствовала тяжесть жизни. Родители никогда не были богатыми, иногда даже занимали у знакомых деньги, чтобы прокормить большую семью из бабушки, мамы, четырех детей, включая меня, и приходящего отца. Последний любил выпивать, красть и бить маму, поэтому все дети любили его только в самом начале очередного визита – в конце он всегда оставлял заплаканную маму с синяками, нас без денег, а иногда ещё и с новым членом семьи.

Глава 2

- С этого момента она жила счастливо, никто не называл её собакой и не желал отправить туда, куда был сам не раз отправлен мной её брат, - ухмыльнулся Эксаль, - конец. Принцесса спасена, - он снова выглядел себялюбивым, - М. Ну да, помимо того раза, когда принцесса увидела гениальную постановку с участием короля, поверила в реальность происходящего и решила изъять у него детей и вновь вернуться в лирическое прошлое с… собаками и девицами лёгкого поведения.

Живот стянуло от ярости.

- Постановка, да! – не сдержалась в этот раз, - на которую повелась именно я! Конечно! Ты целовался в нашей комнате с этой… этой… «постановкой», а я повелась! Так и было! – даже плечо заболело от нервов, - может ты попался на неё? Или скажи мне, что я увидела не так. Ты её целовал! И это явно не в первый раз!

Мужчина закатил глаза.

- Не было такого, - скрестил руки на груди он, - ни на что я не вёлся и никого не целовал, - он глядел в упор в стойку, - как же это бесит! Господи, Долли, поедем домой, - указал мне на выход, - я сперва подумал, что ты не станешь… рассказывать так подробно, но сейчас у меня уже нет уверенности в этом, однако имеется чувство собственного достоинства. Поэтому отправляемся домой, я тебя выслушаю, отвечу на все вопросы, и мы съедем к чертовой матери из этого дома и города!

Он сжимал челюсти с силой. И рычал, едва сдерживая крик. Мне становилось страшно от такого его тона.

- Я тебе всё сказала, - прошептала, а после уверенно добавила, - я не… на помойке себя нашла, чтобы верить в твою ложь и тем более прощать измену.

Он устало прикрыл глаза рукой, повиснув локтями на своей стойке.

- О какой постановке была речь? – перебила тяжелое молчание судья, - и кто всё-таки в неё попался? Как было сказано вами.

- Она, - поднял взгляд на женщину Эксаль.

- Он, - одновременно с ним ответила я.

И мы посмотрели друг другу в глаза. Я видела его милую растущую улыбку, которой хотелось ответить. Как же хотелось улыбаться ему в ответ! Но всё заслоняло то воспоминание, где эти самые губы целует другая, а стоящая в дверном проёме я заставляю их отвлечься друг от друга.

- Долли, я же вижу, что тебе было так же тяжело, как и мне всё это время, - голос мужчина стал ласковым и вибрирующим, - ты устала. Каково это – справляться с двумя детьми в одиночку целых две недели? Ведь ты никого к себе не подпускала эти дни. А я был за стеной или дверью от тебя ежечасно, - он развернулся ко мне весь, - ты же хочешь домой, как и я. Как и наши дети. Сколько раз тебе пришлось успокаивать Франко, который просился к папе? М? – просящий взгляд, - Долли, я отвезу тебя домой, наберу ванну. Ты же хочешь ванну? Расслабишься, я могу даже оставить тебя одну на час, чтобы ты подумала и успокоилась, - он всё ещё давил улыбку, - я потру тебе спинку. Мы поговорим, вкусно поужинаем и…

Я подалась в его сторону.

- Потри спинку своей любовнице, - прошипела и отвернулась от него.

Несколько секунд в зале суда держалась тишина, а после… он заржал. Скотина.

- Это было хорошо, Долли, - кивал он, - это было мощно. Ты и в самом деле прозорливее меня, - похвалил, постепенно снова становясь серьёзным, - не хочешь домой, тогда чемоданы… хотя, можем и без них – купим по дороге самое необходимое, заберём детей от оплаченной тобой няни, и отправимся на самолёт. Улетим из этого города, я дам тебе возможность выбрать любую квартиру, какую ты захочешь, Долли. И будем жить вдв… вчетвером, - убеждающий взгляд, - как ты и хотела.

Звучало настолько райски и заманчиво, что картина буквально появлялась перед глазами. Сердце ещё так сильно щипало от его слов, что хотелось снова плакать и поверить ему, вот только… это я предлагала ему так сделать. И не раз. Это я звала его убраться подальше от чьих-либо мам и родственников. И это я умоляла его поверить мне. А он долго упирался.

- Уже поздно, - ответила ему сквозь зубы, - ты уже всё испортил. И мне всё равно кто это подстроил и как у них это получилось.

Эксаль помотал головой.

- Долли, это несерьёзно. Сколько раз мне нужно сказать тебе, что ничего не было, чтобы ты поверила? – снова почти злился он, - что я сделал не так? Почему ты мне не веришь?

- Тут сколько угодно повторяй. Если она вас увидела, - вставила своё слово судья.

Как зло он на неё посмотрел!

- Не мешайте, - «посоветовал» ей приказом, - вы вообще здесь, как необходимый, но бесполезный зритель. И это раздражает.

Я хмыкнула. Он сделал вид, что успокоился.

- Прости, Долли, - милым голосом, - ты же видишь, что я тоже устал и долго был на нервах.

- Ваша честь права, - криво сказала я, - ты зря повторяешь. Я и сейчас всё пересказать смогу.

Судья тяжело вздохнула.

- Так перескажите! – не выдержала она.

- Ещё одно грубое слово в её сторону, и вы забудете о судейском плаще, - успел до меня мужчина.

Я снова закатила глаза.

- Не было никакой грубости! – шикнула на мужа, - хватит, пожалуйста.

Судья откинулась на спинку своего кресла.

- Ваши угрозы точно найдут последствия, ответчик, если вы продолжите. Я вызову охрану и вас выведут из зала, - пыталась осадить его она.

Вот бы у неё получилось. У него были деньги и власть из-за них, поэтому он ехидно расплылся в улыбке и по стойке, не забыв лениво зевнуть. Козёл.

- Ваш муж всегда так себя ведёт? – поинтересовалась судья, вынув меня из задумчивости.

Я помотала головой.

- Он сейчас злится и… переживает, наверное, - засомневалась, - поэтому начинает защищать своё к-хм… он мне как-то сказал «что считает своим», так что… вот я и попала под его это «своё».

- Я так рад, что ты это понимаешь, - и в самом деле был счастлив мужчина, - но в обычное время я хороший, Долли. Ты же знаешь, подтверди. Я хороший, спокойный и добрый, - хмык, - а ещё очень преданный. Поэтому тебе не изменял.

Мы с судьей переглянулись.

- Вернёмся к подстрекательству, - женщина скривилась, - или, вернее, как вы его там назвали?

Глава 3

- Через два часа с работы приехал я, - довольно улыбался Эксаль, - беседа у нас вышла… - он хмыкнул, - странная.

Я тоже не сдержала улыбки и смущения.

- Я стеснялась тебя и немного боялась, что меня выгонят, - опустила глаза к полу, - твоя мама умеет пугать.

Мужчина повернулся ко мне, игнорируя судью.

- Ты всегда была очень милой, Долли. Это подкупало, - он готов был подойти ко мне.

Его остановил голос судьи, холодный и немного злой:

- Уточнение, истцу тогда было шестнадцать, а вам…

- Почти двадцать шесть, - он поправил меня и собственную маму, которая в тот момент сказала мне именно так, - и сразу сообщу, что даже не беря во внимания возраст согласия, который она успела перешагнуть на тот момент, к-хм… между нами ничего не было до её совершеннолетия, - он не весело усмехнулся, - вообще ничего.

Её честь скривилась.

- Было бы и в самом деле неприятно, ведь вы ко всему прочему были женаты на… первой своей супруге, - женщина его явно невзлюбила.

Эксаль кивнул, задумчиво оглядел судью и добавил:

- По этой причине я не стремлюсь обсуждать нашу личную жизнь в чьём-либо присутствии – если оценивать всё произошедшее морально, то я поступал… грубо.

Он ещё сгладил углы. Его можно было назвать подлецом, если бы… тут я поняла, что так и было! Он настолько изменник и подлец, что я с ним развожусь! Надо же, почти начала его оправдывать.

- Господь помилуй, - закатила глаза женщина, - боюсь представить, что ещё более крайнее вы могли совершить, кроме как… воспылать чувствами к шестнадцатилетней девочке.

Вот теперь она его ненавидела.

- Всё было не так, - мотнула головой я, - он… в этом плане он хороший. И до моих восемнадцати мы были друзьями.

Судья явно хотела бросить в меня что-то тяжёлое. А я была бы рада, честное слово. Голова болела от всего этого.

- Как я поняла, вы будете рассказывать историю ваших взаимоотношений поэтапно, - старалась успокоиться она, - что ж, не буду более торопить. Хоть это и делает из заседания… спектакль, - она не дала ничего сказать открывшему рот Эксалю, - что же касается вас, то в зависимости от изложения фактов истцом, к вам возможно будет применено административное, если не уголовное наказание, ответчик. Возраст согласия не может считаться таковым с разницей в десять лет!

Эксаль ехидно улыбнулся. Видно было, что ему плевать.

- Девять, - поправил он, скрестив руки на груди, - и я и в самом деле абсолютно ничего не предпринял до ее совершеннолетия.

- Разница не велика, - поджала губы судья, - а ваши слова всё быстрее приближают факт развода, ответчик. Даже в прошлом диалоге можно было заметить ваше отношение к супруге. Вы не обратили внимания, истец? – на меня, - он назвал вас принцессой. А себе королем. Это грубое и простое замечание, однако оно вполне способно определить… ваше положение.

Я могла только понуро кивнуть. И с грустью вспомнить, что так было всегда.

- Вы совершенно не подкупны эмоциям, ваша честь, - иронизировал мужчина, - и судите, конечно же, не имея никаких предрассудков, - он усмехнулся, - мы ещё ничего не узнали и не можем делать выводы, ведь так? Тем более такие категоричные, как тот, что был определён мне секунду назад.

Судья поджала губы.

- Я лишь даю оценку вашему поведению в зале суда, - отвернулась к бумагам снова она, - и словам вашей супруги.

- Обиженной и обманутой супруги, - подтвердил Эксаль, - Долли, - он задумался, - знаешь, мне очень интересно узнать то, каким ты видела меня в день первого знакомства, - он улыбнулся мне, - я уже говорил, что ты была ужасно милой, скромной и испуганной. Однако на тот момент я рассматривал тебя только как няню для моего сына, а потому… как думаешь, чем ты подкупила меня?

Я фыркнула. Не сдержалась и закатила глаза. Он снова давил на меня, заставляя болтать с ним так, будто ничего не произошло, а мы сидим дома перед телевизором или на террасе. Как же я скучала по нашему первому дому!

- Не догадалась? Ты была единственной у кого Франко не плакал на руках, - ответил сам на свой вопрос мужчина, - если ты не помнишь, то Ненси приходилось исхитряться и кормить его в кроватке, что было не особо… компетентно.

Я кивнула.

- Я полюбила его с первого взгляда, - посмотрела на судью.

И только через секунду до меня дошло, что сказала я про них двоих – моего старшего сына Франко и его отца. Сложно было не увидеть в них свою любовь – они оба… были слишком похожи и прекрасны. Жаль, что Эксаль остался таким ненадолго.

- Не могу сказать того же, - расплылся в улыбке муж, - всё же тебе и в самом деле было слишком мало лет, Долли. До меня дошло, что ты женщина, только когда тебе стукнуло чуть больше семнадцати, - смешок, - месяцев на семь.

Я тяжело вздохнула.

- Ты всегда был изменником и сволочью, - прошептала я, - с самого начала.

Но я этого не замечала.

«- Я не поднимаюсь на второй этаж, - меня вела по лестнице Альба Еррера, - только в случае крайней необходимости.

Я не очень понимала её.

- Почему? – решила спросить.

Ей это снова не понравилось:

- Потому что мой сын следует просьбам этой… его жены, которая с умом, как и со здоровьем, не дружит! – звучало жестоко, - она настолько проела мне плешь, когда была беременна, что я, даже не видя её сейчас, презираю её! Мерзавка! Знаешь… - она почти задохнулась от злости, - я много чего могу рассказать, но… я сомневалась в том, что этот мальчик от моего сына. Все месяцы, когда эта ненормальная ходила здесь, как царица. А после! – она пальцем отсчитала двери в коридоре, - да, сюда. Эта комната. В той живет эта… женщина. Так вот, и на следующий же день после рождения я тайно сделала тест ДНК для малыша.

Она открыла передо мной дверь.

- И что? – было интересно мне.

- Не знаю, как именно ей повезло, но родила она от Эксаля, проклятая, - почти рычала Еррера.

Глава 4

- Мама любит привирать и повышать накал страстей, - подтвердил Эксаль, - я вполне сносно отношусь к критике, спорам и к чужому мнению.

Я посмотрела на него с удивлением.

- Сейчас? – решила уточнить, - когда ты виноват и знаешь про это, ты спокойно реагируешь?

Кто-то явно врал.

- Ответчик, мне не нужно жить с вами в браке полтора года, чтобы понять, что это не так, - поддержала меня судья.

Мужчина скрестил руки на груди.

- Когда я с тобой спорил, Долли? Хоть один пример, - он ещё и злился.

Я начала открывать рот, но лишь кивнула и отвернулась от его выразительных глаз, которые снова на меня как-то странно действовали.

- Ты споришь сейчас, - пробурчала для него.

Он мило улыбнулся мне.

- Как скажешь, Долли, - он почти мурчал, - я ужасный спорщик. Признаю. И прошу твоего прощения, - улыбка стала шире, - простишь меня, любимая? Хочешь, я больше не буду с тобой спорить? Только собери свою измученную по… фигурку, отдай её в мои руки, и я увезу тебя домой отдыхать, спать и… любить меня в ответ.

Он всегда выглядел хорошо, в отличие от меня. Ни складок, ни пятнышка, ни пылинки на одежде или теле. Всегда выбрит, свеж и чист.

- Зачем я тебе? – вернулась ко мне мысль.

Как и слёзы, когда я смотрела в его глаза.

- Ты такой хороший, у-умный, богатый и кра-красивый, а-а я… - продолжила, заплакав по-настоящему.

Сегодня я даже краситься не стала. Просто умылась и собрала волосы в кривой хвост, чтобы они не липли к лицу.

- Ты мне очень нужна, Долли, - он был уверен, - я…

- А ещ-щё ты нашел себе новую… девушку, а я теперь тебе не нужна-а… - на последнем слове я сама сделала к нему шаг, чтобы он быстро приблизился и сжал меня в объятьях.

Тепло, надёжно и приятно. И совсем не страшно, но сердце разрывало от боли. Как же он пах! Мне казалось, что так пахнет у нас дома, а когда забрала детей и уехала от него, этот запах пропал.

- Всё будет хорошо, - шёпот мужчины на самое ухо, - поплачь, Долли. Ты переживала… тебе было плохо, но ты и сама поняла, что поступила поспешно. Не подумала, - он гладил меня по голове, пока я утыкалась лбом в его плечо, - ты погорячилась. Мы оба это понимаем, и в этом нет ничего страшного. Все будет хорошо, ч-ш-ш…

- Примирение? – с надеждой спросила судья, - вы решили простить его, истец? Конфликт исчерпал?

Меня как ледяной водой окатило.

- Хорошо? – подняла голову на мужа, - к-как это хорошо? – оттолкнулась руками от его груди, - погорячилась?! Да… да я! – почти задохалась, - ты мне изменил, а я должна просто замолчать и… чтобы всё вернулось как было?! Да как у тебя совести хватает меня… трогать!

Эксаль закатил глаза.

- Повторюсь – измены не было, - скрипнул зубами он.

Я отошла на несколько шагов от него.

- Ты её целовал! Ту женщину! – я смотрела на него с круглыми глазами.

- Это случайность, - стоял на своем мужчина.

Я громко выдохнула.

- То есть этот факт вы не отрицаете, ответчик? – даже подалась вперёд судья, - вы целовали другую на глазах у своей жены?

- И ребёнка, - пробурчала я, - а ещё я вошла случайно. Вернулась за бутылочкой для дочери в комнату.

Поднимать глаха теперь было страшно. Особенно когда он стоял почти близко. Но как же было хорошо в объятьях!

- Вам всем нужно повторять несколько раз? – повернул голову к женщине Эксаль, - это была случайность. Которая по определению от меня не зависит! Всё произошло быстро и неожиданно – я уже поговорил с той женщиной, мы всё решили.

Я фыркнула.

- И что решили? – поджала губы и взглянула на мужа исподлобья, - что ты продолжишь с ней спать? Или найдешь кого-то ещё?

Мне вмиг показалось, что он подойдёт и ударит. Ему нужен всего шаг до меня и размах… которого не последовало. И не было никогда, но взгляд его горел ненавистью ко мне. Потому я всхлипнула, сжалась и сама отступила назад.

- Мне не нужен никто, кроме тебя и наших детей, Долли, - он, казалось, сейчас зарычит, - так что прекращай строить из себя обиженную всеми, а в особенности мной, и поехали домой! – он резко приблизился, схватил меня за руку и повернулся к судье, чтобы сказать ей, - заканчивайте этот балаган, несите мне бумаги, которые нужно подписать, и мы уезжаем.

Я закрыла рот рукой, боясь закричать ещё сильнее, чем вырвалось из меня секундой ранее. Эксаль застыл в ужасе, он явно не ожидал такой реакции.

- Займите свое место за своей трибуной, ответчик! – указала на стойку судья, - истец… вам нужно время успокоиться? Воды?

Я помотала головой, пока Эксаль всё ещё стоял, держа меня за запястье.

- Долли, господи… - он был испуган, - что я такого… я же ничего… - он выдохнул, усиленно думая, - что мне сделать, чтобы ты меня прос… чтобы ты поняла, что я не виноват? Я не отвечал ей, Долли, - снова начал давить, - ни в этот раз – ни в предыдущие.

Судья закрыла глаза рукой. Ей словно было стыдно за нас.

- То есть это происходило не раз? – пробурчала она, - замечательно, ответчик. Вы раскрыли сами себя. Есть смысл продолжать?

Эксаль аккуратно поставил меня к моей стойке, налил в стакан воды из бутылки, нервно и резко поставил её обратно и поднёс стакан к моему рту, молча, но яростно что то обдумывая.

- Есть, - сделала глоток я, - я хочу чтобы он понял, почему я ушла, - я почти успокоилась, - и-и… чтобы вы оставили детей со мной.

На последнем слове мужчина дёрнулся, рывками дошёл до своей стойки и отвернулся от меня сам, с силой сжав стойку руками.

- Это больше похоже на мазохизм, истец, уж простите за такое определение, - рассматривала меня судья, - вы уверены?

Я кивнула. Эксаль нервно рассмеялся:

- А я говорил, что у неё небывалое стремление страдать! Колоссальное!

Я смотрела на женщину с надеждой.

- Он признал измену, истец, давайте на этом закончим? – у неё тоже была надежда.

Я помотала головой. Но за меня ответил Эксаль: