Измена. О чём кричит тишина

1 глава

Я зашла в кафе, нервно поглядывая на часы. Встала в пробку, телефон разрядился, день будто испытывал меня на прочность.

Всё началось с того, что Глеб, мой муж, позвонил мне утром и сказал, что его отправляют в срочную командировку. Прямо сегодня, и на три дня.

И, может, ничего страшного в этом и не было, вот только завтра у нас с ним была десятилетняя годовщина свадьбы, а я запланировала вечеринку-сюрприз. Пригласила всех друзей, сняла ресторан, заказала ведущего… Но муж-то об этом не знал, поэтому удивился, когда я резко отреагировала на новости о командировке, и мы с ним даже немного поругались.

Просто мне так хотелось праздника, я жила им последний месяц, продумывая разные мелочи, представляя его реакцию… Это было то, что скрашивало мои однообразные будни, а теперь что?

После обеда позвонила Кира, моя подруга, и попросила встретиться с ней, сказав, что есть разговор. Судя по тону, этот разговор тоже не обещал быть «приятным».

А теперь вот: пробка, разряженный телефон, ещё и какой-то мужик толкнул на входе… Но я уже была настолько погружена в себя, что даже не обратила на него внимания.

Нашла подругу глазами в кафе довольно быстро. Её рыжий парик отблёскивал на солнце, которое ярко светило сквозь окна, в противовес моему настроению.

Сделав заказ за стойкой у входа, чтобы не ждать официанта, поспешила к Кире. Та что-то читала в телефоне, выглядела расстроенной и не обращала внимание ни на что вокруг.

- Привет. – Плюхнулась я напротив неё, параллельно скинув куртку, и положив её вместе с сумкой на соседнее кресло.

- Привет. – Тихо отозвалась подруга. Я быстро посмотрела на неё, подмечая детали.

Она будто опять похудела. Цвет кожи стал землисто-серый, а глаза казались немного впалыми от мешков, залегших под ними.

Я старалась не рассматривать Киру долго. Знала, что её это раздражало, но иногда ничего не могла с собой поделать. Сидела, задумчиво глядя на неё, и размышляла, как была несправедлива жизнь, и почему именно с ней произошла эта беда.

- Ты чего такая кислая? Что-то случилось? Вряд ли твои дела хуже моих, если тебя это утешит. Утром звонил Глеб, его отправляют сегодня в командировку. Представляешь? Короче, с вечеринкой, похоже, отбой.

- Ого. – Как-то немного безэмоционально ответила Кира, хотя я думала, новость её встряхнёт. Она знала, как много сил я вложила в подготовку, и даже помогала мне немного, где могла. – Не думала, что он настолько кретин. Значит, всё-таки забыл?

Я нахмурилась. Между Кирой и Глебом всегда были не самые близкие отношения, но меня это не напрягало. Как по мне, было бы более странно, если бы они дружили. Но вот обзывала она его при мне впервые.

- Не перегибай, Кир. Он же не знал, что я готовлю ему сюрприз, да и не виноват в том, что его отправили в командировку. Понятно, я расстроилась, но чего теперь…

К нашему столику подошёл официант, и поставил перед Кирой стакан с морсом.

- Ты не ешь?

- Аппетита нет. – Ответила подруга, отвернувшись к окну.

Я видела, что она собиралась с мыслями, чтобы что-то мне сказать, и не мешала. Молча давала ей время.

Но, когда молчание уже изрядно затянулось…

- Кир, ты ведь, кажется, хотела пого…

- Всё плохо, Валь. - Произнесла она почти не слышно. А я вся натянулась, словно струна. – Я была в больнице. Результаты анализов плохие. Сказали, тянуть больше нельзя. Если не поеду на лечение сейчас, то потом может быть поздно. Болезнь прогрессирует. При таком агрессивном поведении, этот год может стать для меня последним.

Я закрыла рот рукой, отказываясь верить в услышанное.

Внутри меня всё будто замерло. Страх и боль сплелись в непонятный узел, и туже и туже затягивались где-то в районе живота.

Я знала, что Кира болела. Опухоль обнаружили у неё ещё два года назад. Но она проходила лечение, и я не думала, что всё могло закончиться чем-то, кроме её выздоровления. Она пару раз заикалась о том, что обычное лечение для её случая было не совсем эффективно, и что сейчас копила деньги, чтобы отправиться на трёхмесячный экспериментальный курс в Израиль.

- Но, как же...

- Погоди, я не договорила. У меня мало времени, я должна позаботиться о сыне. Я уезжаю на лечение на следующей неделе, и мне надо будет его с кем-то оставить. Прости меня. – Кира говорила, и вообще не смотрела в мою сторону, уставившись на свои руки, теребящие бумажную салфетку.

Может, оно и к лучшему, потому что у меня в глазах уже стояли слёзы.

- За что ты извиняешься? – Спросила я, но мой голос дрогнул. Нервы были на пределе. – Если ты хочешь попросить, чтобы Никита пожил у нас, пока ты будешь на лечении, я и сама бы это предложила. Тем более, я же его крестная. Извиняться вообще не нужно.

- Никита останется с отцом, когда я уеду... Потому что я не знаю, как именно для меня всё закончится. Ты об этом никогда не должна была узнать. Я обещала. Но любовь к сыну выше моих слов, прости. Отец моего сына – Глеб. Твой муж. И Никита останется с ним.

За нашими с Глебом плечами было десять лет брака, а сыну Киры – шесть. Он был чуть младше нашей дочери.

Визуализация

Дорогие читатели!

Настало время познакомиться с героями чуть ближе. Вы можете представлять героев иначе, и это абсолютно нормально!

Глеб Соколов, муж Валентины, 36 лет

Валентина Соколова, главная героиня, 34 года

Тарасова Кира, подруга героини, 35 лет

2 глава

Внутри, где-то в районе солнечного сплетения, жгло от предвкушения неминуемой катастрофы, механизм разрушения был только что запущен.

Я смотрела на подругу, и просто не понимала, что теперь было говорить или делать.

Кира плакала. Слёзы катились по её щекам, но она плакала красиво, почти аристократично. Лишь периодически всхлипывая и утирая влагу с щёк своей худощавой рукой.

На меня она до сих пор не смотрела прямо. Кидала взгляд, и тут же его отводила.

- Ты меня теперь ненавидишь? Я бы ненавидела на твоём месте. Я пойму.

Мы с Кирой дружили со школы. Прошли вместе многое. Смогли сохранить дружбу и во время учебы в университете, и после, она была вхожа в мою семью. Я стала крестной её сына, а она крестной моей дочери. Казалось бы, куда уж ближе?

- Вы с Глебом любовники? – Охрипшим голосом спросила я. Удивительно, что сама я не ревела. Слишком сильно было потрясение, я будто пока не осознавала происходящего.

- Нет. – Она покачала головой, и слезинка упала с её распухшей от плача губы прямо на стол, а она стёрла её пальцем.

- Тогда я ничего не понимаю. – Я вздохнула, вздох вышел прерывистым. Плохой знак.

- Когда ты была беременна Лизой, мы переспали. Это было один раз. Мы оба были нетрезвыми. Я потом в такую депрессию впала, когда поняла, что наделала…

- Этого не может быть. – Покачала я отрицательно головой.

Полезла в сумку за телефоном, чтобы позвонить Глебу и напрямую всё спросить у него, но, достав, вспомнила, что телефон был разряжен.

- Глеб тебя любит, Валь. Правда любит. Мы оба поняли, что совершили ошибку. Пообещали, что никогда не повторится подобного, и что будем молчать. А когда я узнала, что беременна после этого…

Я помнила, как подруга сообщила мне о своей беременности. Точнее, как не сообщила. Я всё не понимала, почему она совсем перестала со мной общаться. Не звонила, не соглашалась встретиться, всегда находя какие-то дела, не писала первая…

Так прошло полгода, мне уже почти надо было ехать рожать, а я не понимала, почему моя лучшая подруга меня игнорирует. Поэтому как-то утром просто решилась и поехала к ней.

Она совсем не ожидала меня увидеть. Просто открыла дверь, и тут обалдели мы обе. Она – потому что я пришла без звонка и спроса, а я – потому что подруга тоже была беременна. Живот у неё был чуть меньше моего, но всё-таки…

Тогда она сказала, что отец ребёнка бросил её, когда узнал о положении. А ей было стыдно, что она рожает вне брака, и поэтому она не общалась со мной. И я ведь поверила! Даже жалела её, рассказывала Глебу, как ей тяжело, как не повезло бедняжке, и что нам нужно будет ей помогать…

- Глеб знает о том, что Никита его сын?

- Нет. Я не стала ему говорить. Зачем было разрушать семью? У нас бы всё равно ничего не вышло. Я знала, что он любит тебя, и со мной никогда не будет, а ты бы точно развелась с ним, если бы узнала.

Я встала с места. Взяла куртку и начала натягивать её на себя.

- Ваш салат с жареным адыгейским сыром, пожалуйста. – Невовремя подошёл к нашему столу официант, поставив на стол мой заказ.

Только потом он поднял взгляд, и заметил моё выражение лица, и то, что одна из нас была вся в слезах. Удивительно, что это была не я.

- Вы уже уходите? Могу предложить вам переложить салат в контейнер, возьмете с собой… - Растеряно пробормотал он.

- Валь, если сможешь, прости, пожалуйста, и прими Никиту. Он ни в чём не виноват, понимаешь? Он просто ребёнок. И имеет право жить со своим отцом. – Не обращая внимания на официанта обратилась ко мне Кира.

А я больше не могла вымолвить не слова. Понимала, скажу что-то и тоже разрыдаюсь прямо здесь.

Официант стоял рядом с нами, не понимая, что ему было делать. Но он беспокоил меня сейчас в последнюю очередь.

Я сунула руку в карман, не глядя достала оттуда какую-то купюру, надеюсь, что не слишком мелкую, и сунула официанту в карман фартука, в который он был одет. Потом развернулась и пошла на выход.

Разблокировала машину, села за руль и… дала волю слезам.

Я не ревела, я просто взвыла, потому что чувства, разрывающие меня сейчас изнутри, по-другому было не выпустить.

Согнувшись пополам, закричала. Мой крик наверняка было слышно и снаружи машины.

Если бы от душевой боли можно было бы умереть, то я сделала бы это сегодня вперёд Киры с её болезнью. Потому что мне словно вынули сердце, и пропустили его через мясорубку.

Через минут десять мне показалось, что я могла хотя бы просто дышать, и я завела машину и поехала по адресу, откуда с занятий надо было забрать дочь, но слёзы не прекращали литься. Словно кто-то открыл кран, и у меня не было возможности его закрыть.

Всё, чем я жила последние годы оказалось разрушено.

Всё оказалось ложью.

Доверие, которое строилось годами, сломалось за секунды.

Одно я могла сказать сейчас точно. Несмотря на заверения Киры, что это была ошибка, я была уверена, что измена – это не ошибка, это всегда выбор. И всё закончилось ещё тогда, шесть лет назад, когда мой муж выбрал не меня.

3 глава

Я подъехала к центру, где дочь занималась подготовкой к школе, в сентябре она должна была пойти в первый класс. На лицо взглянуть было страшно. Бледная, глаза опухшие и красные, такие же красные губы и нос.

Кое-как нашла в бардачке солнцезащитные очки, и напялила на себя, чтобы не пугать людей. Да, в апреле, в сумерках, я выглядела странно, но всё лучше, чем показаться в центре зареванной.

От стресса не подумала поставить в машине телефон на зарядку, так что сейчас другого выхода, кроме как идти за дочерью лично не было.

На улице было промозгло, и это хоть чуть-чуть, но приводило в чувства.

В коридоре центра такие же родители, как и я, ждали своих чад с занятий.

Конечно, я сразу привлекла внимание мамаш, сидящих на скамейках у стен. Я старалась ни на кого не смотреть. Уставилась невидящим взглядом в плитку на полу, и стала ждать.

Занятие закончилось минут через пять, и дети громкой толпой выбежали из кабинета.

- Мама! - Закричала Лиза, бросившись мне в объятия. – Тебя Тамара Андреевна попросила зайти к ней.

Ну, супер. Только разговора с преподавателем мне в моём состоянии не хватало. Я хотела просто одеть дочь и уйти, потом сославшись на то, что Лиза мне ничего не передала, но новая инициативная молодая преподавательница успела выйти из кабинета и заметить меня.

- Простите, вы же мама Лизы? Можно вас на пару слов? – Обратилась она ко мне.

Наверное, преподавательница не обратила внимания на то, что вид у меня был не для разговоров.

Вздохнув, повернулась к девушке, и сделала шаг на свет. Тамара Андреевна на секунду замерла, но потом сделала вид, что ничего сверхординарного не происходит и приглашающе открыла мне дверь кабинета.

- Лиза, подожди, пожалуйста, меня здесь. Никуда не выходи. Я сейчас поговорю с учительницей твоей и вернусь.

Лиза меня уже и не слушала. На стенах центра были приклеены разные развивающие доски, где всё крутилось, вертелось, и она уже увлеклась игрой с ними.

Дверь за мной преподавательница закрыла, и жестом предложила присесть на небольшой диванчик, стоящий у стены.

- Простите, я забыла как вас по имени…

- Валентина Михайловна. – Ответила я сиплым голосом.

- Валентина Михайловна, меня, если честно, несколько беспокоит уровень вашей дочери. Сегодня у нас было занятие, на котором мы обсуждали птиц. Нужно было рассортировать их на перелётных и тех, кто остаются на зимовку. Так вот, у Лизы было очень много ошибок. Она совершенно плавает в этой теме.

Я смотрела непрошибаемым взглядом на учительницу. Она сейчас это серьезно? Я и сама была не уверена, что сходу могла рассортировать правильно этих птиц.

- Скажите, пожалуйста, вы дома занимаетесь с дочерью?

- Когда удается выкроить время, занимаюсь. Но мне казалось, я для этого и отдала её на подготовительные занятия, чтобы ей здесь объяснили то, что я не догадалась объяснить дома. Не думала, что информация про то, какая птица остается зимовать – это необходимая информация для первоклассника.

- Понимаете, наши занятия проходят всего два раза в неделю, а тем, которые надо рассказать детям – очень много. Поэтому идеальный формат занятий, это когда вы дома что-то изучаете, а мы на занятиях уже закрепляем, делая практические упражнения. Если вам самой некогда, можете заниматься по очереди с мужем…

Напоминание о муже заставило сердце сжаться.

- Я вас услышала. Я занимаюсь с дочерью в меру своих возможностей, но, если она чего-то не знает, то вы всегда можете написать мне просто сообщение, а не вызывать при всех в кабинет, как будто с моей дочерью что-то не так. – Устало, и, возможно, чуть агрессивно ответила я. Настроения на милую беседу с преподавателем у меня сейчас не было от слова совсем.

- Хорошо. – Натянуто улыбнулась преподавательница, но за её улыбкой не скрылось, что она осталась недовольна нашей беседой. А что она хотела? Чтобы я тут ударилась в панику, из-за того, что моя дочь не в курсе чего-то о птицах? Бред.

- Если это всё, то я пойду. Тороплюсь. До свидания.

Я встала, и, не дожидаясь ответного прощания, вышла из кабинета. На душе было теперь вообще чернее тучи. День просто не мог стать ещё хуже.

Еле оттащив дочь от игры, я одела её, не обращая внимание на активные протесты ребёнка, и вывела на улицу. Пошла к машине, а её не оказалось на месте…

Я припарковалась в неположенном месте, да, признаю. Но ведь я хотела всего на пять минут зайти в центр и уехать! Если бы не этот разговор с учительницей…

Похоже, машину эвакуировали. Вместе с моей сумкой, которую я оставила внутри.

Честно, силы просто закончились. Я села на корточки и снова разрыдалась.

Дочь ошарашено стояла рядом, не понимая, что ей делать, и почему я так себя вела. Обычно в жизни я была довольно сдержана и рациональна. Но сегодня всё словно специально складывалось против меня.

- Мама… - Тихо начала Лиза, задев меня по спине.

- Сейчас, кисуль. Я сейчас минутку посижу, и пойдем. – Сквозь слезы проговорила я дочери.

4 глава

К тому времени, как я забрала свою машину со штрафстоянки, заплатив при этом нехилый штраф, и как мы доехали до дома, я уже не ревела.

Просто не осталось сил. Какое-то опустошение…

Я знала, что дома Глеба не будет. Он должен был уехать в командировку ещё пару часов назад. А значит, мы не поговорим. Стоило ли мне ему позвонить? Выяснять отношения по телефону… Звучало жалко.

Ещё и эта годовщина, которую нужно было отменять.

Голова раскалывалась. От мыслей, жалости к себе, и просто слёз, которые я сегодня выплакала.

Мы зашли с дочерью в квартиру, которая встретила нас тишиной и пустотой. Наше семейное гнездышко, где раньше я чувствовала себя так безопасно и уверенно.

- Мам, ну почему ты грустишь? Это из-за того, что я про птиц плохо сделала сегодня? Я их выучу, честно-честно!

- Нет, зайка. Птицы – это пустяк. Вместе потом выучим. – Я рукой стащила шапку с головы дочери. - У мамы свои, взрослые проблемы. Давай, раздевайся, мой руки и на кухню, я тебя покормлю.

Я бы так хотела, чтобы моей проблемой сейчас было то, что я не могла отличить перелётных птиц от зимующих…

На кухне, когда открыла холодильник, и увидела недоеденный завтрак, который я не доела с утра, и меня снова накрыло.

Ещё сегодня утром, когда мы завтракали всей семьей, всё было хорошо. Я ещё жила свою идеальную жизнь. Меня заботило то, что Глеб посадил пятно за завтраком на свежую рубашку, что Лиза размазывала кашу по тарелке вместо того, чтобы есть… Как же было глупо переживать из-за этого.

Ведь тогда Глеба ещё не отправили в командировку, я всё ещё планировала годовщину свадьбы, и не знала, что моя лучшая подруга переспала с ним, а мой крестник – это сын моего мужа… Моя жизнь ещё не была разрушена.

Я захлопнула холодильник, и на негнущихся ногах пошла в спальню, где просто рухнула на кровать. Сил не было совершенно.

Нет. Я не могла притворяться, что всё нормально. Не могла жить, будто ничего не случилось. Уставилась в потолок, а потом прикрыла глаза. Слёзы продолжали течь, скатываясь в уши, но мне было плевать.

- Мам, ты чего? – Теплая маленькая рука дотронулась до моей. Лиза выглядела очень обеспокоенно.

- Ничего, Лиз, принеси мне телефон из сумки, она в прихожей.

Дочь напряженно на меня посмотрела, но ничего не сказала, и пошла в прихожую, откуда вернулась уже с телефоном.

- Выйди из комнаты, пожалуйста. Я сейчас. – Мне не хотелось, чтобы Лиза видела меня такой, утопающей в своих слезах. Такой слабой.

Я чуть приподнялась, присоединяя телефон к зарядке.

- А ты? Ты сказала будем ужинать… - Начала она, похоже, чувствуя своим детским сердечком, что со мной что-то произошло. Ей было не всё равно, а мне не нужно было сейчас ничье внимание. Особенно дочери.

- Лиза, выйди из комнаты! – Пришлось чуть повысить голос, но по-другому было никак.

Дочь надулась, её нижняя губа начала дрожать. Она вообще у нас была ранимой. Кто-то бы назвал её даже неженкой. Чуть что, сразу в слёзы.

Ничего, я потом поговорю с ней и извинюсь.

Не слушающимися руками я включила разряженный телефон. На нём, ожидаемо, куча пропущенных и сообщений. Часть просто пролистала, на некоторых затормозила.

Глеб: «Кис, у тебя, похоже, опять телефон сдох. Я звонил, хотел извиниться. Я был не прав. Правда забыл про годовщину, надо было отказаться от командировки, но теперь уже не могу. Ну ты же знаешь, упрямый, как осёл… Не обижайся!»

Глеб: «Я уехал, позвоню тебе вечером, как долечу. Что-то переживаю что уезжаю, а мы поссорились, и не могу до тебя дозвониться. Я тебя люблю!»

Прочитав последнее сообщение, опять зарыдала в голос. Некрасиво так, с подвываниями, но сдерживаться было выше моих сил.

Еле разглядела из-за рыданий на экране контакт мамы, и набрала её номер.

- Алло, Валь. Ты чего так рано звонишь? – Обычно мы с мамой созванивались в одно и то же время, и оно было чуть позже.

- Мам, - всхлипнула я, - можешь Лизу себе сегодня забрать?

- Что случилось? – Встревоженный голос мамы выбил меня, и я, хотя планировала сдерживаться в разговоре, опять уже еле сдерживала рыдания. – Ты чего там, плачешь? Господи, с тобой всё в порядке? А с Глебом?

- Я не хочу говорить, мам… - Прерывисто дыша, и то и дело стирая слезы с щек, проговорила я. – Заберешь или нет?

- Заберу, конечно. Сейчас приеду, минут через двадцать. Радость моя, что бы не случилось, всё решаемо, если никто не умер. Я сейчас приеду, ты мне всё расскажешь, и мы вместе придумаем, что делать.

- Просто приезжай. – Прохрипела я, и завершила вызов.

Стоило мне только закончить разговор с мамой, как мой телефон снова ожил. Звонил Глеб. Я кинула взгляд на время, он как раз должен был взлетать.

Не взяла трубку. Не могла пока с ним говорить. Вот если бы лично, глядя в глаза. А так…

Звонок прекратился, и тут же следом пришло сообщение:

Глеб: «Ты не слышишь звонок, или не берешь трубку специально? В общем, я договорился, я сейчас лечу, уже в самолете, решу завтра с утра все дела, и к пяти вечера должен быть дома, а вместо меня заместитель мой останется. Так что ждите!»

5 глава

Мама приехала быстро. Ей открыла Лиза, я слышала голоса в коридоре, но не вставала. Словно не было сил даже рукой пошевелить.

Слушала, как мама разделась, утешила Лизу, потому что дочь расстроилась из-за того, что я на неё наругалась, и отвела её на кухню, чтобы накормить ужином.

Когда все звуки стихли, я насторожилась, но потом раздался осторожный стук в спальню.

- Валь, можно? Что случилось? Лиза напугана, говорит, ты много плакала, и её наругала. Про птиц ещё каких-то говорила…

Я вытерла мокрые щёки, и села, опершись своей спиной на спинку кровати. Мама, похоже, расценила мои движения как приглашение зайти, и вошла в комнату, разместившись на краю кровати рядом со мной.

Она мягким движением убрала с моего лба прилипшие волосы, а после погладила меня по ноге.

- Давай потом поговорим, ладно? Я хочу сначала сама понять, что происходит. – Еле выдавила я из себя.

- Ну ты же понимаешь, что теперь Лиза волнуется, я волнуюсь… Хоть примерно скажи. Со здоровьем что-то?

- Нет, со здоровьем всё в порядке. Глеб, он… - Я не смогла договорить, снова начав рвано дышать, словно через трубочку, лишь бы опять не расплакаться.

- Все живы? – Побледнела мама. Я успела днём позвонить ей и пожаловаться, что мои приготовления к годовщине насмарку, так как муж улетал в командировку.

- Да. Глеб писал, он только взлетает. Потом, мам. Забери Лизу к себе, пожалуйста.

- Завтра позвони мне, хорошо? Я Лизу тогда соберу, сама в детский сад отведу.

Я лишь кивнула, и снова легла, отвернувшись в другую сторону.

Мама с Лизой ушли где-то минут через двадцать. Входная дверь хлопнула, и квартира погрузилась в тишину. По ощущениям не меньше часа я лежала, не двигаясь, но так только нарастала тревожность.

Стоило мне подумать, что же дальше, как всё будет, и меня накрывала гремучая смесь боли, паники, и ещё кучи всего, что не давало лежать спокойно. Так что через какое-то время я встала, и пошла на кухню. Мне нужно было чем-то заглушить эти мысли в голове.

По очереди начала распахивать все ящики на кухне. У Глеба где-то здесь хранился запас подарков от клиентов. Нашла какую-то бутылку, и, даже не читая названия, открыла и отхлебнула прямо из горла. Гадость редкостная.

Нет. Не могу. Никогда не умела пить, не стоило и начинать. Оставила бутылку прямо на столе, плевать. На всё плевать. Пошло всё к чёртовой матери!

Телефон из спальни снова начал звонить. Опять Глеб. Да что ему было нужно? И снова сообщение.

Глеб: «Мы долетели. Валь, что происходит? Мне твоя мама написала, спросила, что случилось, и Кира несколько раз звонила. Позвони!»

Я не выдержала. Смалодушничала, но взяла телефон и ответила на сообщение мужа.

Валя: «Случилось то, что Кира рассказала мне, что вы переспали. А ещё… в прочем, остальное – это уже ваши с ней вопросы, пусть сама тебе говорит.»

Я смотрела на гаджет в своих руках как на бомбу, у которой был включен обратный отсчёт. И действительно, телефон моментально ожил.

Глеб начал заваливать меня звонками, но я упрямо не отвечала. Просто в этом не было никакого смысла. Я не представляла, как разговаривать с ним и не рыдать, я ещё не успела успокоиться.

После звонков наступило затишье. Я не знала, что там происходило у Глеба, но я в этот момент забралась прямо в одежде под одеяло, желая, чтобы я смогла уснуть, и всё это оказалось не более, чем сном.

Вибрация. Опять сообщение.

Глеб: «Я взял билет обратно через два часа. Прилечу ночью. Пожалуйста, Валь, не делай глупостей…»

Он спал с моей лучшей подругой, пока я вынашивала нашу дочь, а глупости делаю я? Как бы не так. Похоже, Глеб понимал, что ситуация была для него патовая, раз сразу рванул домой.

Представила нашу встречу… и снова накрыло истерикой. Я уже и сама устала. На ватных ногах доползла до коридора, где оставила сумку. Села на пол у двери, и начала рыться в поисках таблеток. Где-то там у меня должна была валяться упаковка пустырника.

Нужно было хоть немного успокоиться, хотя бы чтобы заснуть. Прямо без воды заглотила сразу пару таблеток. Отбросила сумку обратно и поплелась в спальню. Стянула на этот раз одежду, и опять нырнула под одеяло.

Меня вырубило за пару минут.

Проснулась резко, не сразу поняв от чего. Только открыв глаза ощутила на плече легкое прикосновение, которое меня и разбудило.

Повернула голову, и обнаружила Глеба, стоящего у кровати. На улице всё ещё было темно, только свет из прихожей чуть освещал его силуэт.

- Я прилетел, Валь. – Просто сказал он.

- Зачем?

- Нам надо поговорить.

- Поговорить нам надо было семь лет назад. А сейчас, я думаю, нам надо будет разводиться, Глеб.

6 глава

Глеб закрыл лицо ладонями.

- Какой развод? Не хочешь разговаривать? – Резко убрал он руки от лица. Его голос был вкрадчивый, он будто прощупывал почву, пытался понять, как со мной нужно было себя сейчас вести.

- Не хочу разговаривать, видеть тебя, думать о тебе. Вообще не хочу тебя в своей жизни. Хочу чтобы тебя не существовало, ты испарился, и всю боль, которая у меня сейчас внутри, забрал с собой. Можешь и Киру с собой захватить.

- Жестоко, но я заслужил. – Тихо ответил Глеб. – Откуда ты узнала? Кира рассказала?

- А что, о вашей интрижке знал кто-то ещё? Только не говори, что все вокруг кроме меня были в курсе… А то я не знаю, можно ли быть ещё более униженной.

- Нет, нет… Никто не знал. Значит, она. Я просто не знаю, что сказать, Валь. Это было давно, и мы тогда оба поняли, что совершили ошибку. Я ж тебя люблю, и всегда любил. Бес попутал… Один раз… Только не плачь, пожалуйста. – Я и не поняла, что слёзы начали снова катиться по щекам. А Глеб увидел даже в темноте.

Подошёл, потянул руку к моему лицу, чтобы вытереть мокрый след, но я дернулась от его руки, словно от змеи.

- Не трогай меня. Больше никогда.

- Ну что за глупости. Ты моя жена, моя любимая… Валь, давай спокойно поговорим?

- А смысл? Что это поменяет? Мало того, что вы переспали, пока я находилась в таком уязвимом состоянии, так ещё и последствия у вашей связи оказались ого-го какими.

- Ты про то, что всё выплыло наружу?

Я посмотрела на Глеба, и подумала, что скорее всего версия Киры была несколько приукрашена. Ну как он мог не понять, что Никита его сын? Да, мальчик был похож больше на Киру, тоже рыжий, конопатый, но ведь сроки можно было сопоставить!

- За идиотку меня оба держите? Что вам надо? Чтобы я воспитывала чужого ребёнка?

- Господи, Валь, я вообще не понимаю, что ты несешь! Какой чужой ребёнок? Как Лиза может быть не нашим ребёнком?

Я встала, откинув одеяло, и замерла напротив мужа, всматриваясь в его лицо. С близкого расстояния видно эмоции было лучше. И судя по тому, что я сейчас видела, он либо действительно не понимал, о чём речь, либо просто очень хорошо играл.

Или, ещё вариант, самый подходящий, как мне кажется, что меня действительно все считали за дуру.

- Ненавижу тебя. – Выплюнула я ему прямо в лицо, и попыталась обойти по касательной, чтобы выйти из комнаты, но Глеб меня перехватил.

Схватил за руку, и притянул к своему мощному телу, заключив в объятия. Сжал так крепко, что выбраться у меня не было бы и шанса.

- Какой смысл убегать, Валь? Я тебя всё равно никуда не отпущу. Мы не будем ничего менять. Да, я кретин, урод, козёл, называй как хочешь. Но я тебя люблю, и ты будешь со мной. А я буду день за днём просить у тебя прощение, и когда-нибудь ты поймешь, поверишь, что такого больше не повторится, и успокоишься. И всё будет как прежде.

Меня начало мелко трясти в объятиях мужа. И он это почувствовал, потому что чуть ослабил хватку.

- Ты что там, опять плачешь?

Но я не плакала. У меня началась истерика, и пробило просто на какой-то нереальный хохот. Я правда смеялась, как давно этого не делала.

Глеб даже отошёл от меня, наверное, я напоминала сейчас какую-то припадочную.

- Фух, ну ты вот как скажешь тоже… - Я разогнулась, потому что смеялась, почти согнувшись пополам. – Всё будет как прежде... А сына твоего мы в качестве кого будем воспринимать? Столовой вазы?

- Какого сына? Ты беременна? – Тихо произнёс Глеб, и меня порвало второй раз за наш разговор.

- Б**ть, Глеб! Ну хорош уже! Это ж я в нашей семье тупая, раз можно пока я в магазин выхожу, моей подруге успевать присунуть. От секса, вообще-то, дети рождаются! Давай, говори мне, что ничего не знал, ни сном ни духом! Ага, святым духом, от которого Кира Никиту родила.

Глеб смотрел на меня не моргая. Остекленевшим взглядом. Челюсть плотно сжата, брови сведены к переносице.

- И как можно было додуматься крестной матерью своего сына жену свою делать? Вот скажи мне. У вас вообще совести нет? Ничего святого? Да это даже нельзя, мне кажется, по Христианским канонам! Зато теперь мне хотя бы понятно, почему ты меня отговаривал, чтобы крестной матерью Лизы Кира была. Что же не рассказал тогда? Самое время было. Весело было смотреть все эти годы на двух женщин, которых трахал?

- С чего ты взяла, что Никита мой сын? – Строго и твёрдо спросил Глеб, будто разговаривал уже не со мной, а со своими подчинёнными.

- Из первоисточника, так сказать. Как говорит Лиза: инфа сотка.

Глеб помрачнел очень сильно. Начал расхаживать по комнате, ероша себе волосы.

- Этого не может быть. Я ведь спрашивал у неё. Она сказала, что у неё была интрижка с кем-то с работы, сказала, что ДНК-тест делала по крови на ранних сроках…

- Получается, это ты сейчас бедный и несчастный? Пожалеть тебя, или как?

Глеб рухнул на пол. Другого слова я даже не находила для того, как он сел. Прислонился спиной к стенке, и снова закрыл лицо.

- И что теперь, Валь? Что мне делать?

7 глава

Я встала, оставив Глеба сидеть в спальне.

Видимо, реально не знал. Теперь мне даже было интересно, а чего, собственно, добивалась Кира? Сначала решила утаить от всех, кто отец ребёнка, а теперь вдруг вывалила это всё на меня? Почему не на Глеба для начала?

Я заперлась в ванной комнате, и начала умываться. С вечера я легла в косметике и даже зубы не почистила.

Истерики больше не было. Дурацкая пустота внутри. Словно выжгли все внутренности, оставив там тлеть угли.

Осторожный стук в дверь прервал мои процедуры.

- Валь, ты что там делаешь?

После вопроса я открыла дверь в ванную, стоя с зубной щеткой во рту. Удивительно, но ненависти к Глебу больше не было. Прооралась, и стало легче.

Всё, что я сейчас чувствовала, смотря на мужа, было тотальное разочарование в нём, как в мужчине, которому я верила на все сто.

Глеб, ничего не говоря, скинул с себя рубашку, и отправил её в корзину для грязного белья. После чего взял свою зубную щетку и встал рядом со мной, начав тоже чистить зубы.

Со стороны – полная семейная идиллия. Но мы, стоя рядом, и смотря друг на друга через отражение в зеркале, понимали, что ничего как раньше уже не будет. Сегодняшний день поменял всё.

Дочистив зубы, я вышла, всё ещё не говоря ни слова. Взяла из шкафа дополнительный комплект, состоящий из подушки и одеяла, и постелила его на диване в гостиной. Мы жили в трёхкомнатной квартире с отдельной кухней. Меня всё более чем устраивало: у дочери была своя комната, у нас своя, и гостиная, чтобы принимать гостей.

Когда выходила из гостиной, то в коридоре меня, оказывается, поджидал Глеб.

- Ты спишь сегодня тут, если что. – Спокойно проговорила я, кивнув в сторону гостиной. – В смысле, сегодня спишь тут, а завтра где хочешь вне этой квартиры. Я не шутила по поводу того, что тебе надо будет съехать.

- Где Лиза? – Не в тему спросил муж.

- У моей мамы сегодня. Не хотела, чтобы она видела меня такой.

- Ты хочешь знать, как всё произошло? – Всё так же тихо поинтересовался Глеб, а я замерла. С одной стороны, было интересно послушать, с другой, будто как-то унизительно.

- Коротко и без подробностей.

Мы всё ещё стояли с Глебом в коридоре, и, когда он развернулся и пошёл в сторону кухни, я пошла за ним. Видимо, для его рассказа нужна была особая обстановка.

Раз уж мы оказались на кухне, сделала себе чай с ромашкой. Он обычно положительно на меня влиял, успокаивая.

Глеб же достал стопку из ящика, и решил дегустировать открытую мной бутылку. Она так и осталась стоять открытая на столе.

Я села на стул, и откинулась головой на стенку кухни, следя за действиями мужа. Он же на меня почти не смотрел. Было стыдно?

- Помнишь, когда у тебя ещё был первый триместр, у тебя была угроза выкидыша, и гинеколог запретил нам жить половой жизнью…

- Помню, конечно. Потому что помимо того, что из моей жизни в тот период исчез секс, у меня был постоянный токсикоз, головокружение, волосы сыпались как ненормальные. Но я всё это стойко довольно переносила. Знала ведь, что это для малыша делаю. Неужели ты при этом не выдержал несколько месяцев?

Глеб кинул на меня тяжелый взгляд. И я поняла: да, не выдержал. Банально и предсказуемо. Вот так.

- Праздновали что-то у Киры, не помню, что уже. Двадцать третье, или восьмое марта, а может вообще другое. Ты беременная, понятно, не пила, а у меня как-то пошло… Потом у тебя ещё голова начала болеть, все шумно себя вели, нетрезвые, и ты домой сказала, что поедешь. Надо было мне с тобой ехать, а я остался…

Самое удивительное, я помнила тот вечер. У меня хорошо в голове отложилось, как мне было обидно, что я сказала Глебу, что у меня болит голова, и что я, наверное, поеду домой. Ради вежливости добавила, что, если что, могла бы и сама уехать, а он мог остаться и потом на такси вернуться. Даже не думала, что он согласится. А он: «Отлично, ты лучшая, дорогая.» Как чувствовала, что не стоило ему там быть.

Хотя, кто знал, не тогда бы, так может потом…

- Я помню. Вас же там много ещё оставалось.

- Да все постепенно разошлись. Один, второй, и вот, мы с Кирой уже остались наедине. Сидели, допивали бутылку вместе. Я засобирался домой, еле на ногах стоял. Соображал плохо, действовал на инстинктах больше.

- Только не говори, что тебя инстинкты изменить заставили.

- Стоял у двери, уже обувался, а Кира тут подошла, на колени встала. Начала ширинку расстегивать. Я смотрел на неё, всё плывёт перед глазами… А я же на «ручном режиме» был, не сказал нет. Ну и… Потом проснулся, за окном ночь, я голый, Кира рядом, мы всё ещё у неё дома. Даже не помню толком ничего, представляешь?

- Жалеешь, что не запомнил, как трахал её? Как ты после этого мог прийти домой, и лечь со мной в постель, как ни в чём не бывало?

- Мне было плохо, почти физически. Я много раз хотел тебе рассказать. Но потом мы встретились с Кирой, и договорились, что будем молчать, что это была ошибка. Я думал, что пронесло… Поклялся себе, что больше никогда, ведь сам себя ненавидел. Но ты всё равно узнала. Ещё и Никита, оказывается, мой сын… Надо сделать тест, вдруг Кира врёт?

8 глава

- Не надо, Валь. Давай поспим и утром, на свежую голову всё ещё раз обсудим.

- Что поменяется к утру? Прошлое не изменить, Глеб. Представляешь, я сейчас вдруг подумала, что, если бы не Никита, могла бы никогда и не узнать про вас с Кирой. Жила бы в своих розовых очках, веря, как мне повезло, что у меня есть такая преданная подруга, верный, любящий муж…

- Прости меня. – Глеб отвернулся, мне показалось на секунду, что в его глазах блеснули слёзы.

Я видела, как он плакал лишь единожды, когда родилась Лиза. Хорошо запомнила тот момент, потому что моё сердце просто разрывалось от эмоций. Мой большой и сильный муж смотрел на маленький свёрток в своих руках, а у него из глаз текли слёзы.

Но вот, секунда, и он повернулся обратно. Глаза сухие. Показалось.

- А что было бы, если бы я рассказал тебе тогда?

Я пожала плечами. Чего теперь было придумывать.

- Я боялся, что если расскажу, то ты потеряешь ребёнка. Ты бы тогда не только меня, ты бы и себя не простила. И я бы себя не простил. Ты же знаешь, вы с Лизой – самое дорогое, что у меня есть. Не отнимай у меня мою семью, мою жизнь, Валь. Давай ещё поговорим, подумаем, как могли бы жить дальше.

- Я устала. – Я закончила разговор одной фразой, отправившись в спальню.

Закрыла за собой дверь, чтобы не видеть свет, льющийся с кухни. Но всё равно легла, и то и дело открывала глаза и смотрела на тот луч, что пробивался из-под двери. Глеб всё ещё сидел там.

Он не часто пил алкоголь, никаких проблем у него с этим не было. И даже смешно, что сейчас он снова остался с бутылкой на кухне. Как и в тот день, когда всё произошло.

Было так странно. Раньше я думала, что если бы узнала про измену, то непременно бы кричала, может, даже ринулась драться, но на деле всё оказалось не так. Мы говорили спокойно, без надрыва. И я знала, почему так было. Потому что решение внутри я уже приняла, в тот момент, когда увидела Глеба у нашей кровати сегодня. И не было никакого смысла ещё тратить энергию.

Звук наливающейся жидкости. Стук стопки о стол. Снова наливает. Снова стук стопки, и так по кругу. Я сбилась со счёта, сколько раз это повторилось.

В какой-то момент даже умудрилась поверхностно задремать, но то и дело выныривала в реальность, в которой быть мне совсем не хотелось.

Я потеряла счёт времени, и не могла сказать точно, когда всё закончилось и открылась дверь в спальню. У нас не было замка на ней, не видели в этом необходимости.

Сделала вид что сплю, продолжив лежать с закрытыми глазами. По шорохам, теням и свету понимала, что Глеб какое-то время стоял в дверях, после чего приблизился к кровати, и сел у моего лица.

Меня обдало алкогольными парами, и я еле сдержалась, чтобы не поморщиться. Никогда не любила пьяных. Отвратительно.

- Валя… - Его голос дрожал, но я не сдавалась, продолжая не реагировать. – Ну, почему, Валь. Я же всё готов, и больше никогда. За тебя и Лизу жизнь могу отдать… Валь…

Глеб навалился на меня всем телом, начав целовать сначала в щёку, приближаясь к губам и я не выдержала. Распахнула глаза и начала его отпихивать.

- Что ты делаешь?

- Люблю тебя. Всегда буду любить. Докажу. – Шептал он сбито, не сбавляя напора. От того, что он был физически сильнее и намного более крупный, еле могла пошевелиться, только и получалось что извиваться, и уклоняться от поцелуев, вертя головой в разные стороны.

- Отпусти меня! Ты пьяный, мне противно! Глеб! Отстань! Я сказала, ты спишь в гостиной!

- Не могу отпустить. Ты уйдешь. Не отпущу.

Глеб уже умудрился каким-то образом скинуть с меня одеяло, и теперь настырно одной рукой лез под ночную рубашку. Я сопротивлялась изо всех сил.

Наконец, кое-как изловчившись, укусила его с силой за руку, но и это не помогло. Похоже, алкоголь притупил все его чувства, или он просто держался.

- Возьмешь меня силой? Изнасилуешь? Чего ты добиваешься? Я не хочу! Никогда больше…

- Ты просто сердишься, это неправда. Ведь я же твой муж, всё тот же, ничего не изменилось. – Глеб начал влажными поцелуями, удерживая мои руки, покрывать мою шею, и спускаться ниже. – Моя сладкая девочка, самая сладкая, любимая…

- С Кирой было так же? А какая разница? Ты тоже пьян, и ей всё то же, наверное, говорил.

Это сработало, Глеб замер, отстранившись от меня. Навис надо мной, смотря прямо в глаза. Я уже привыкла к полутьме и теперь хорошо видела его выражение. Брови сдвинуты к переносице, челюсть напряжена.

- Я бы никогда никому такого не сказал. В моей жизни только одна любимая женщина, и это ты.

- Но ты это уже сделал. Не нужно слов, когда поступки говорят сами за себя. Ты не сказал, но переспал с другой женщиной. Если любишь, не предашь любимого человека, хотя бы просто потому, что знаешь, как ему будет больно.

Он словно меня не слышал. Начал наклоняться с явным намерением меня поцеловать. Я вновь отвернулась, и его поцелуй пришёлся мне в скулу. Глеб не отстранился. Остался лежать на мне, прижимаясь к моему лицу своими губами.

Кое-как вырвав руку из захвата двинула локтем куда пришлось. Похоже, удар попал в цель, так как в следующую секунду он шумно вобрал воздух и скатился с меня, оказавшись на кровати рядом.

9 глава

Какой-то сюр. Я уже почти час сидела в ванной комнате. В какой-то момент на бортике стало сидеть неудобно, и я решила сделать себе хоть что-то приятное, раз уж оказалась здесь.

Вспомнила, что на полках у меня стояли свечи, и где-то в ящиках даже были спички. Я редко принимала ванну, но иногда хотелось расслабиться. Так что свечи и спички были здесь как раз для этой цели. Правда, последний раз я доставала их года полтора назад.

Расставив свечки по периметру ванной, я зажгла их, и комната наполнилась мягким теплым светом. Так-то лучше.

Включила воду, и, настроив температуру, начала наполнять ванну. Добавила к воде ещё и пену, и специальную соль.

Глеб всё это время не успокаивался. Периодически пытался завести со мной разговор, говорил о своих чувствах, о том, как сожалеет. Меня всё это трогало, и я сама себя этим неимоверно раздражала. Не понимала, как можно быть такой мягкотелой. Так что замок в ванной был необходим не только от Глеба, но и от меня самой.

- Что за звук? Ты что там, собираешься принимать ванну? – Спросил Глеб. До этого я не удостоила ответом ни один его вопрос, и собиралась и здесь поступить так же. Разговаривать было бесполезно, это я уже поняла.

Сбросив с себя ночную рубашку и белье, медленно опустилась в пышную пену и немного обжигающую воду. Я знала, что такая температура была не очень полезна, но лежать в прохладной воде удовольствия мне не доставляло.

Откинула голову наверх, и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.

Удивительно, что мир внутри меня словно рухнул, но снаружи ничего не поменялось. Я думала о том, что для соседей, людей с соседней улицы, это был просто обычный день, возможно, даже ничем не примечательный. А у меня изменилось всё. Жизнь перевернулась.

Сейчас годовщина, которую я организовывала, и которую мне ещё предстояло отменить, казалась таким пустяком… Ну и уехал бы в командировку, что бы случилось? Уж лучше пусть так…

Глеб на время затих, и я надеялась, что он ушёл спать. Я тоже уже хотела уснуть, а пока он мог добраться до меня, сделать это вряд ли бы удалось.

Но, похоже, он просто где-то сидел, потому что через час или около того в нашу входную дверь постучали, и я услышала звук открывающегося замка. Моментально напряглась. Кто мог прийти к нам ночью?

В голове, почему-то, сразу возник образ слесарей, которых вызвал Глеб, чтобы вскрыть дверь в ванную комнату, и достать меня отсюда.

Но вместо незнакомых голосов я услышала голоса, которые отлично знала.

- Зачем ты притащила ребёнка с собой? – Спросил грозно Глеб, и я поняла, кто был на пороге. Вылезла из воды, и начала спускать ванну. Настроение на расслабление так и не пришло, а сейчас я и вовсе была скорее напряжена.

Схватив халат с крючка, надела и села прямо на пол, на мягкий коврик.

- Мне не с кем его было оставить. – Спокойно ответила Кира. – А ты позвонил ночью. Приехала как смогла.

Сердце сжалось. Просто кошмар наяву. В моём доме я, муж, лучшая подруга, и по совместительству любовница мужа, и мой крестник и одновременно сын мужа. Анекдот, не иначе.

- Никит, заходи, не стой на пороге. Снимай ботинки. Лизы нет? Я думала, они пока вместе поиграют.

Глеб проигнорировал вопрос Киры.

- И как ты себе это представляешь? Какой разговор может быть при Никите? Он же не малыш, всё слышит и понимает.

- Мне. Не с кем. Его. Было. Оставить. – Повторила Кира, отделяя каждое слово в предложении небольшой паузой, будто до Глеба до этого не дошел смысл её слов.

Шуршание, детский голос что-то просил Глеба, но говорил так тихо, что было не разобрать, потом на какое-то время всё затихло. Мне было странно сидеть в ванной, когда в моей квартире происходило что-то подобное, находились люди, но и выходить я пока не решалась.

- Где она?

- В ванной закрылась. Уже, наверное, около двух часов там сидит. Поговори с ней, скажи, как было.

- А что могу сказать я, чего не мог сказать ты, Глеб? Слушай, я приехала, потому что понимаю, что всё происходит в том числе из-за меня, но всю вину на себя я брать не собираюсь. Ты всегда мог сказать нет, но ты этого не сделал. Ты сам хотел того, что произошло тогда. Я и так пошла на жертвы. Все годы растила ребёнка, стараясь сохранить ваш брак.

- Даже не смей заикаться про это. Потому что про ребёнка мы ещё поговорим отдельно. Нахрена ты это делала, остается для меня большой загадкой. И почему не поговорила со мной, а сразу сообщила Кире. У меня очень много вопросов.

- Я пыталась с тобой поговорить. Вспомни. Приходила к тебе месяц назад на работу.

Я напряглась. Глеб ничего подобного мне не рассказывал. Она приходила к нему на работу? И что же там произошло, что Кира так ничего и не рассказала Глебу.

- А вариант рассказать сразу, как залетела, ты не рассматривала?

- Ты не поймешь. Меня вообще мало, кто поймет. Только тот, кому приходилось жить в одиночестве. Ты же знаешь, что у меня никого не осталось. Я одна. Без родителей, родственников, братьев и сестёр. И ты предлагал мне лишить себя единственных близких людей? Мы с Валей с самого детства были вместе, потом появился ещё и ты…

10 глава

Пришлось закрыть дверь в ванную, а самой выйти, так как Никита был уже довольно взрослым, чтобы оставаться с ним вдвоём в туалете.

Я прислушивалась к голосам, они доносились из гостиной. Значит, Кира и Глеб были там. Встречаться с ними мне совсем не хотелось. Я уже и так всё поняла, и вообще не понимала, зачем Глеб вызвонил Киру заставив приехать. Она не могла сказать ничего, что бы хоть как-то исправило ситуацию.

- Я всё. – Вышел из туалета Никита, и я посмотрела на него сверху вниз.

- Руки не помыл. Иди, чтобы я слышала, как вода льется.

- Валь, ты вышла всё-таки. – В коридоре показался Глеб, а после из-за его спины вышла и Кира. Видимо, они услышали, как я говорила с Никитой.

- Зачем она здесь? – Прямо спросила я, не глядя на Киру. Её предательство тоже отзывалось во мне болью. Почти такой же, как предательство мужа.

Мы с Кирой дружили очень давно. И даже с Глебом познакомились, можно сказать, частично благодаря ей.

Она позвала меня с собой на вечеринку по случаю дня рождения её коллеги. Я несколько раз уточняла, нормально ли будет, что я приду, и она уверила, что да. Так вот, на эту же вечеринку был приглашён и Глеб. Он оказался одногруппником именинницы.

Одиннадцать лет назад

Мы с Кирой вошли в клуб, который был арендован для дня рождения её коллеги.

- Ого! И правда ничего страшного, что я пришла. Да тут могло бы ещё человек двести легко поместиться.

- Я же говорила. – Кира улыбнулась, и повела меня внутрь, таща за руку.

- А откуда у твоей коллеги такие деньги? – Я с удивлением оглядывалась вокруг. Кира работала в клинике пластической хирургии администратором. Я, конечно, подозревала, что пластические хирурги хорошо зарабатывали, но, чтобы настолько…

- Она из обеспеченной семьи. Не парься ты, расслабься. Я схожу поздравлю именинницу, а ты пока найди нам столик, чтобы было куда присесть после танцев.

Кира ушла, а я оглядела помещение клуба. На первом этаже был танцпол, бар, а по периметру располагались столики, вот только обведя их взглядом, я не увидела свободных, все были будто бы заняты.

Не зная, что предпринять в этой ситуации, я пошла к бару, чтобы заказать что-нибудь выпить. Резко развернулась, и совершенно случайно врезалась плечом в мужскую фигуру.

Мужчина держал в руках бокал с каким-то коктейлем, и содержимое бокала мелкими каплями выплеснулось на пол и его рубашку, благо, чёрную.

- Ой, простите, пожалуйста. – Затараторила я, начав краснеть, а вот мужчина, кажется, совсем не смутился. Он прямо на меня посмотрел и вдруг… улыбнулся.

- Да ничего страшного. Вы одна здесь? Давно знаете Ульяну?

- Эм… Нет. – Я неловко улыбнулась, и попыталась обогнуть мужчину. Не знаю, почему, но его взгляд действовал на меня как-то странно, моментально хотелось начать поправлять одежду, и смущенно кусать губы.

- Подождите. – Перехватил он меня за руку. – Нет, это к чему относилось? Не одна здесь, или не так давно знаете именинницу?

- Ко всему. Простите, я пойду.

Вот никогда не умела знакомиться. Кира всегда меня ругала за мои коммуникативные навыки при общении с противоположным полом. У неё таких проблем как раз не было. Она знакомилась легко, а сильный пол, как оказалось, был вовсе и не против, когда инициатива шла от женщины. Так что подруга редко была одна. Сейчас можно сказать был уникальный период её одиночества.

Я подошла к бару и заказала нам с Кирой по бокалу игристого. Всё-таки мы пришли сегодня отрываться, и для этого нужно было немного раскрепоститься.

- Я тебя потеряла, уже весь первый этаж обошла. – Раздалось вдруг слева, и я повернула голову, столкнувшись взглядом с подругой. – Ты заняла столик?

- Свободных столиков уже не было. Как вариант, можно посидеть у бара. Народа не очень много, здесь вроде бы неплохо.

- У меня другой вариант. Смотри за свою спину. – Я повернулась, и увидела за столиком прямо за собой того мужчину, с которым столкнулась.

Он смотрел прямо на меня, так что я снова засмущалась.

- Сейчас подсядем к нему. Смотри, как на меня уставился. Мне такие нравятся.

- На тебя? – Зачем-то переспросила я, но Кира уже не слушала. Взяла бокал из моих рук, и уверенно пошла к столику, где расположился мужчина, наверное, со своим другом.

Я вздохнула, и мне ничего не оставалось, как последовать туда же.

- Добрый вечер, простите, пожалуйста, все столики заняты, хотели узнать, не будете ли вы против, если мы присоединимся к вам сегодня вечером? У вас как раз тут два свободных места…

- Конечно, присаживайтесь. – Дружелюбно улыбнулся тот самый, который смотрел. Его друг, кажется, тоже был не против, оценивающе улыбаясь, и скользя глазами по нашим фигурам.

- Кира. – Первой протянула руку Кира и пожала по очереди обоим мужчинам. Мы сели.

- Глеб. Мой друг Никита, а вы… - Глеб смотрел на меня чуть прищурившись, так, что казалось в его глазах прыгали чертинки.

- Валя. Я Валя. – Улыбнулась я.

11 глава

Наше время

- Зачем я здесь? – Повторила мой вопрос Кира, складывая руки на груди. – Может, потому что ты заперлась в ванной и не выходила два часа? Или потому, что сказал Глебу уходить из его же квартиры…

-Мам, ты чего ругаешься? Мне не нравится! – Никита вышел из-за моей спины, и подошёл к Кире, а потом прижался к её ноге. Она посмотрела на него сверху вниз и тяжело вздохнула, потрепав волосы.

- Малыш, иди к Лизе в комнату, её сейчас нет, поиграешь там, я думаю, она не была бы против.

У меня было секундное желание воспротивиться тому, чтобы Никита играл игрушками моей дочери в её отсутствие, но я себя тормознула. Не хватало ещё вываливать свою злость на ребёнка. Я и так сегодня обидела Лизу.

Никита пару секунд смотрел то на меня, то на Киру, то на Глеба, но мы все молчали, и он в конце концов ушёл в спальню дочери.

- Валь, ты ведешь себя как маленький обиженный ребёнок. – Заявила Кира, как только Никита скрылся в комнате. – Давайте поговорим, как взрослые люди.

- И в чём же проявляется то, что я веду себя как ребёнок? В том, что не собираюсь мириться с нагулянным мужем ребёнком от лучшей подруги и предательством?

- Не надо переворачивать всю ситуацию так, будто произошла трагедия мирового масштаба.

А Кира, похоже, уже отошла от своего обеденного состояния. Днём она плакала и просила прощение, а сейчас я всё утрировала, по её словам?

- Давайте присядем куда-нибудь. Мне тяжело долго стоять. – Кира схватилась за голову, и пошла в сторону гостиной, я и Глеб остались стоять там же, где стояли.

Муж выглядел уже более вменяемым, чем пару часов назад. Алкоголь, похоже, медленно, но верно выходил из организма.

- То есть, вот что ты придумал? Позвать свою любовницу и вашего сына, чтобы они уговорили меня остаться? Чтобы что, Глеб? Ты хоть понимаешь, как унизительно я себя ощущаю. Кира, кажется, вообще уже считает, что всё в порядке. Ходит тут по нашей квартире, распоряжается как хозяйка…

- Валь, ну ты правда перегибаешь. Что мне сделать? Хочешь цветы, подарки, на колени встану попрошу прощения? Скажи, что тебе надо?

- Мне надо, чтобы мой мужчина оставался только моим.

- Я и есть твой. Ни одна женщина не занимала больше мою голову, клянусь тебе.

- Зато на чл*не охотно прыгали, так? - Я, по мере того, как говорила, начала наполняться злостью. Обогнула Глеба по дуге, чтобы он меня снова не схватил, и ворвалась в гостиную.

Обнаружила там Киру, лежащую на расправленном и застеленном мною для Глеба диване. Она лежала, прикрыв глаза, и положив руку на лоб. Возможно, я бы обязательно испытала что-нибудь по поводу её плохого самочувствия, но не сейчас.

Глеб пришёл в гостиную следом за мной.

- Смотри-ка, она опять выбрала твою кровать. Что у тебя за мания забирать чужое, Кир, а?

Кира чуть приоткрыла глаза, и повернула голову на нас.

- Я бы обязательно с тобой поругалась, Валь, с огоньком могла бы даже, если б мне не было сейчас так хреново. Башка кружится, давно уже такого не было.

- Ну, супер. Мне тебя пожалеть? Какой вообще реакции ты ждала, когда вывалила на меня сегодня всю эту информацию? Думала, я всё проглочу, и просто молча продолжу жить с Глебом, как ни в чём не бывало, только теперь у нас будет двое детей: Лиза, наш ребёнок, и Никита – ваш. Как-то у меня никогда не было тяготения к идее шведской семьи.

- Я ни на какую реакцию не рассчитывала. – Кира, держась за голову, села на диване, на котором только что лежала. – Я просто пытаюсь закрыть вопросы до своего отъезда. Не знаю, чем всё закончится. Если лечение поможет, и я вернусь, то заберу Никиту, и всё будет как раньше. Но если нет… Пойми, он мой ребёнок, и я сделаю всё, порву любого, лишь бы у него была достойная жизнь.

- Странно, что ты выбрала порвать нашу дружбу, мою семью и сердце.

- Ты просто на эмоциях. Я думаю, ты поступила бы так же, ради Лизы. Чёрт.

Кира вскочила, и помчалась в ванную комнату. Судя по звукам, исходящим оттуда, её вырвало. Болезнь её не щадила, но сейчас жалость в моём сердце заменила обида за предательство, и я даже ни одним мускулом не повела, когда она убежала.

- Может, вызвать скорую, или врача? – Нахмурился Глеб, глядя в ту сторону, куда убежала Кира. – Кажется, ей там реально плохо.

- Делайте, что хотите. Я, вообще-то, планировала, что уйдешь ты. Надеюсь, ты поступишь благородно, и не будешь судиться со мной за квартиру, в которой буду жить я с дочерью. Но сегодня, пока ты тут устроил собрание своих любовниц, я, пожалуй, освобожу помещение.

Я пошла в спальню, достала с верхней полки шкафа спортивную сумку, с которой обычно ходила в спортзал, и начала туда скидывать вещи, которые могли мне понадобиться, чтобы переночевать где-то ночь.

- Валь, ну куда ты пойдешь ночью? Перестань. Никто никуда не уходит. Мы сейчас все ляжем спать, и с утра придумаем другое решение.

- Ты так и не понял? Другого решения не будет. Лечь спать он захотел… Можешь свою любовницу с собой на диване положить. Никита, так и быть, пусть поспит в комнате Лизы. А вот я сваливаю отсюда.

12 глава

- Твой ребёнок пока никаким боком не относится к нашей семье, и уж тем более к квартире. Мне надоело.

Фраза Киры стала словно спусковым крючком для меня. Я взбесилась. Подлетела к «подруге» и схватила её за локоть, потащив к выходу.

- Ты что делаешь, ненормальная? – Завопила Кира. В ней было слишком мало веса теперь и она не могла мне сопротивляться.

- Собираюсь выкинуть тебя отсюда.

- Не ты меня позвала, не тебе и выкидывать. – Прошипела Кира, а я, словно кошка, зашипела в ответ.

- Мне плевать, кто тебя позвал. Я вышвырну тебя из своего дома и своей жизни. Свои проблемы будешь решать где-нибудь подальше от меня.

Я почти дотащила её до входа в квартиру, когда нас развёл по сторонам Глеб.

- Валь, ты перегибаешь. Может, ещё подерешься? Она ж болеет.

- А ты давай, защищай свою любовницу. А-а-а-а! – Я просто заорала, такой злой я стала, хотелось наброситься и на Глеба, и обоим выцарапать глаза. – Убирайтесь отсюда оба! Сейчас! Нет, не дам я вам тут оставаться.

- Валя, да успокойся ты… - Глеб сделал шаг ко мне навстречу, но я отскочила, сжав зубы и прищурившись. – Кира, наверное, вам с Никитой и правда лучше пока уйти. – В итоге повернулся он к двери, где стояла бывшая подруга, навалившись спиной на стенку.

Она была бледной, и смотрела на нас из-под опущенных ресниц.

- Кир, ты слышишь меня? – Ещё раз повторил Глеб, но Кира, вместо того, чтобы отвечать начала сползать на пол по той же стене, к которой привалилась. – Да чтоб тебя!

Выругался муж, и подбежал к Кире. Он успел подхватить её под голову, чтобы она не ударилась, и уже сам довольно мягко положил её голову на пол. Несколько раз ударил легкими движениями ей по щекам, но она не приходила в себя.

- Что ты стоишь, Валя! – Строго посмотрел он на меня. – Делай что-нибудь! Воды неси, нашатырь…

- Я и пальцем не пошевелю ради неё. – Я скрестила руки на груди, и отвернулась в другую сторону.

- Серьезно? Именно сейчас надо на принцип идти? Как ты себя будешь чувствовать, если она подохнет тут сейчас по твоей вине?

- По моей вине с ней не произошло абсолютно ничего. Она всё сделала сама. А болезнь вообще появилась по независящим ни от кого причинам. – Бросила я, но сама пошла на кухню, где набрала стакан воды.

Достала с верхней полки аптечку, но нашатырного спирта там не нашла.

Выйдя обратно в коридор, увидела, что Глеб успел расстегнуть Кире пару пуговиц на футболке-поло, в которой она была, и поднял ноги выше уровня головы, положив их на пуф, который стоял у входа.

Подойдя к парочке, я, недолго думая, просто перевернула стакан, и вылила его прямо Кире на лицо.

- Валя! – Глеб отскочил в сторону, не желая промокнуть. – Ты вообще ненормальная?

- Какая есть. – Грубо ответила я.

К моему удивлению, Кира закашлялась, и чуть приоткрыла глаза.

- Что… Я что, упала, да? – Слабым голосом поинтересовалась она у Глеба. – У меня в телефоне номер врача, надо ему написать.

- Мама? – Раздалось сзади, и я обернулась, столкнувшись с шокированным детским взглядом. Никита большими испуганными глазами смотрел на Киру, лежащую в коридоре. Он был уже не малышом, и понимал, что что-то точно было не в порядке.

- Никит, иди пока в комнату, поиграй ещё, или, если устал, можешь там лечь спать. – Я пыталась говорить с ребёнком мягче, но какие-то железные нотки всё равно проскакивали в голосе. Я была почти на грани нервного срыва. Слишком много всего для меня. Не выдерживала.

- Мам, что с тобой? – Он, не послушав меня, попытался проскочить мимо, и подбежать к Кире, но я его остановила, схватив за ворот свитера, в который он был одет.

- Я просто немного устала, милый. Сейчас отдохну и встану. – Прохрипела Кира, не глядя на сына.

- Отпусти меня! – Повернулся ко мне Никита. – Отпусти! – Он начал изворачиваться в моих руках, но я держала крепко. В конце концов у меня вообще получилось притянуть его к себе, и прижать руками к своему телу, чтобы уж точно никуда не убежал.

В этот момент из гостиной появился Глеб с телефоном Киры в руках.

- Какой у тебя пароль на телефоне?

- Ноль восемь ноль три семнадцать. – Продиктовала Кира, а я сразу сложила два плюс два. Вот же с*ка!

Конечно, она поставила на пароль ту дату, когда они с Глебом переспали. Специально? Я ведь помнила, тогда как раз восьмое марта праздновали. И в декабре родился Никита.

Как я сама не сложила все эти исходные данные?

Глеб же, кажется, ничего не понял. Мужчины в этом плане, мне казалось, были более твердолобые. Да и он никогда не славился тем, что помнил какие-то памятные даты. Годовщину же нашу забыл, например.

- Где тут найти номер врача? Вы с ним где-то переписываетесь, или позвонить ему?

- Позвонить. Комаров фамилия у него. Он говорил, что в любое время суток звонить можно.

Глеб что-то натыкал, а после приложил телефон к уху. Я поняла, что была здесь точно лишней. Наблюдатели им были ни к чему. Так что взяв Никиту за руку, я практически силой увела его в комнату к Лизе.

13 глава

Что было ответить ребёнку? И почему мне постоянно приходилось держать себя в руках помня о чьих-то чувствах? Сейчас меня это просто выводило из себя, но я пока не сдавалась.

- С чего ты взял? – Зажмурилась сильно, и открыла глаза. Стало немного полегче. Мой взгляд встретился с ясным голубым взглядом мальчика.

- Я слышал, как мама говорила по телефону. А ещё у нас в саду у Насти недавно умер дедушка. Она видела его прямо мёртвым, и рассказывала, что они его похоронили, положили в гроб и под землю спустили.

- Послушай… - Я взяла Никиту за плечи, и села с ним на один уровень, чтобы наши лица были напротив друг друга. – Мы все люди когда-нибудь умрём. Но не стоит этого бояться, чаще всего это случается в старости, когда человек уже прожил долгую жизнь. Сейчас твоя мама просто болеет, никто не знает, как закончится её болезнь, вполне возможно, что она просто выздоровеет, и продолжит жить дальше.

- Она уже долго болеет.

- Я знаю, Никит. Но бывают простые болезни, а бывают сложные. Вот у неё попалась сложная. Так уж получилось.

Мальчик очень серьезно на меня смотрел. Внутри меня боролось сейчас столько чувств и эмоций… Но они были отнюдь не для детского мира. Я всё продолжала повторять себе, что он был ни в чём не виноват. Но отчего же смотреть на него стало в разы сложнее?

- Уже поздно, к твоей маме сейчас приедет врач и ей станет лучше. А ты давай ложись спать. Ты уже умывался сегодня?

Никита кивнул, и я начала помогать ему снимать свитер. Дальше он разделся сам. Было видно, что несмотря на всё происходящее, детский организм не выдерживал таких нагрузок, и его клонило в сон.

Я расправила кровать Лизы, и откинула одеяло, приглашая туда Никиту.

Мальчик лёг, я подоткнула одеяло, и присела на самый край кровати.

- Спи, Никит. Добрых снов.

- Тётя Валя, а мама сказала, что я буду с вами жить, когда она уедет лечиться. Это правда?

Я сглотнула. Интересно, кому она об этом сказала первому: мне или своему сыну.

- Мы ещё обсуждаем этот вопрос с твоей мамой.

- А ещё, она сказала, что я скоро познакомлюсь с папой. И у меня тогда тоже будут мама и папа.

Это уже было выше моих сил, так что я встала с кровати, и пошла к выходу. Приглушив свет, оставив светящимся лишь ночник на полке.

- Спокойной ночи. – Прошептала я, и вышла за дверь.

Оттуда, к слову, практически не доносилось ни звука. По пути взглянула на часы, висящие в коридоре, они показывали полчетвёртого утра. Неудивительно, что все были такие эмоциональные. Усталость тоже накладывала свой отпечаток.

У входа, где ещё некоторое время назад лежала Кира, уже никого не было. Наверное, Глеб перенёс её в гостиную, или сама дошла. Проверять не хотелось, но и просто оставить всё в своём доме на самотёк я не могла.

Так что подошла тихонько к двери гостиной, и заглянула. Всё оказалось, как я и думала. Кира лежала на кровати с закрытыми глазами, Глеб сидел рядом в кресле роясь в телефоне.

- Она ещё здесь? – Негромко спросила я, игнорируя присутствие Киры.

- Сейчас врач приедет. Сказал, что возможно, придётся её в больницу забрать. – Спокойно ответил Глеб, подняв на меня глаза.

Видок у него был не очень. Было видно, как сильно он устал. Но вёл он себя уже совсем трезво.

- Валь, ну не смотри ты на меня так. Мне тоже непросто. Я и правда не хотел, чтобы так получилось.

- Да я уже поняла, что вы оба не при делах, и оно как-то само, а я должна по вашему мнению понять и простить. Я правда только так и не могу никак дойти, зачем ты Киру позвал с Никитой сюда.

- Я не звал. Позвонил, чтобы поговорить. Узнать, правда ли про Никиту. Она сама сказала, что сейчас приедет.

- И какой был смысл? Тут не загадка человечества. Всё просто. У нас с тобой была семья, во время моей беременности вы оба решили, что ничего не случится, если за моей спиной потр*хаться. А случился ребёнок. Кира зачем-то придумала, что будет воспитывать его одна, а ты жил, словно тебя пронесло, и действительно та ночь ничего не значила. Но всё тайное рано или поздно становится явным. Теперь Кира больна, у тебя оказывается двое детей, а я скоро стану разведёнкой с прицепом. Если отбросить все эмоции, то нечего тут обсуждать.

Глеб смотрел на меня исподлобья, сцепив руки в замок.

- Ты дура, Валя. – Вдруг отозвалась Кира. – Такими, как Глеб, не разбрасываются. Я тебе рассказала, чтобы ты успела перебеситься, пока я не уехала. Так и думала, что взбрыкнешь. Могла же просто попросить Никиту забрать, как крестника. Но всё равно бы ты узнала. Не сейчас, так потом. Я завещание составила, Никите всё завещала. Правда у меня не так и много что есть… Но там же рассказала, кто его отец. Он должен знать.

- Почему ты сразу не рассказала Глебу, когда забеременела? В чём был сакральный смысл твоей тайны? И это я ещё и после всего дура?

- Это уже моё личное дело. Не хочу об этом говорить.

- И с чего ты взяла, что я должна сейчас вдруг захотеть решать твои проблемы?

- Потому что это ты. Не бросишь же Никиту. Я тебя знаю.

14 глава

Я не торопилась, не сбегала, просто уходила оттуда, где мне было физически плохо.

Я сейчас в доме была лишней. Хорошо хоть хватило ума отправить Лизу к маме, даже не представляла, что было бы, если бы дочь стала свидетелем всего этого цирка.

Проигнорировав лифт, спустилась по лестнице. Как только вышла из подъезда, с балкона меня сразу окрикнули:

- Валя! Ну куда ты пошла? Стой! – Прозвучал сверху голос Глеба, а я даже не стала утруждать себя поднять голову. Не хватало мне ещё устраивать разборки на улице, перекрикиваясь, на радость или наоборот, судя по времени, соседям.

Достала из кармана телефон, и уставилась в открытое приложение такси, думая, куда ехать.

Вариантов было не так много.

Из родных и близких, кого можно было бы побеспокоить в такое время, в городе осталась только мама. Второй вариант – гостиница.

Подумав немного, решила, что гостиница была лучше. Там меньше людей, которые будут задавать вопросы.

Вот только уже вбив адрес ближайшей гостиницы, и почти занеся палец над кнопкой вызова, вспомнила, что паспорта с собой у меня не было, а чтобы заселиться в гостиницу он был нужен. Ехать в какой-нибудь пригородный мотель, где могли закрыть глаза на отсутствие документов, одной ночью было сомнительно.

Не успела ничего сделать, как подъездная дверь хлопнула, и на улицу выбежал Глеб, практически раздетый, только куртку накинул, а на ногах были домашние тапочки.

- Валь, ну не дури, куда ты собралась сейчас! Ночь, темно, холодно. Пошли домой. Киру сейчас заберут в больницу.

- Что же ты её бросил там одну с врачом? Мог просто позвонить, я на большее и не рассчитывала.

- Не дерзи, тебе не идёт. Я устал, у меня трещит голова, уверен, ты чувствуешь себя не лучше. Давай просто вернёмся и ляжем спать, пожалуйста…

Я смотрела на Глеба, а внутри всё сжималось от обиды. За что он так со мной поступил? Как посмел разрушить мою личную сказку?

Я прикрыла глаза, и подняла голову вверх, словно прося кого-то сверху направить меня, подсказать, что делать дальше. И вдруг почувствовала, как капля дождя упала на моё лицо.

Потом ещё одна, и ещё… Капля за каплей дождь начал становиться всё сильнее.

Словно небо плакало вместе со мной. И что мне было с этим делать?

- Валь, заболеешь ведь… апрельский дождь не лучшая вещь.

- Заболею, и станет у тебя две больных женщины… Придётся разрываться между нами. – С усмешкой заявила я. Небо плакало, а вот мне больше не хотелось.

- Валя… - Глеб подошёл, обхватив меня своими руками, и посмотрев в моё, всё ещё запрокинутое кверху лицо. Его рост это вполне позволял сделать, особенно с учётом того, что выбежала я в ботинках с плоской подошвой. – Мне не нужна она. Сколько раз тебе повторить. И никогда не была нужна. Я люблю тебя. Это не изменится, и всегда так было.

- Тогда почему ты так со мной поступил? – Тихо проговорила я, смотря ему в глаза. Я не сопротивлялась объятиям, и чуть опустила голову, так как шея начала уже затекать.

- Я не знаю. Не контролировал себя.

- Что это за любовь, которую надо всегда контролировать, а когда отпускаешь себя, то она распространяется и на других… Всё кончено, Глеб.

- Ничего не кончено. Перестань.

- Ты ещё не устал повторять одно и то же?

- Буду повторять, пока ты не поймешь, что я никуда уходить не собираюсь. Вы с Лизой будете со мной. Всегда. Вы моя семья.

- Просрал ты свою семью. Так бывает. Одно неверное решение может загубить и большее. Там, где нет доверия, ничего больше нет.

Подъездная дверь снова открылась, и мы почти синхронно обернулись. Из подъезда вышел врач, ведущий под руку Киру. Она шла сама, за него лишь немного держалась.

- Я отвезу её в больницу, раз уж приехал. Простите, а вы кем моей пациентке приходитесь? – Очень «к месту» спросил врач, и я фыркнула.

- Вот, сегодня всю ночь пытаемся разобраться в этом вопросе. Спросите что-нибудь полегче.

- Мне, в общем-то, всё равно, просто её, скорее всего, оставят в больнице на пару дней, так как судя по осмотру, состояние ухудшилось, и нужен будет присмотр, так что если сможете подвезти какие-то вещи первой необходимости, и документы…

- У меня с собой документы. – Почти шёпотом проговорила Кира, задев свой карман куртки. – Всегда с собой на всякий случай. Мне ничего не нужно.

Дождь уже разыгрался не на шутку. Мои волосы были мокрыми, и холод проникал под кожу, когда они липли к шее, и капли скатывались по спине под ворот. Хотя там и без него был настоящий ледник. Теперь я была холодной вся, и снаружи, и внутри.

Врач помог Кире забраться в машину, а после, кинул взгляд на неё, откинувшуюся на сидения, и прикрывшей глаза, и пошёл в нашу сторону. Видимо, разговор ещё не был окончен.

Глеб отошёл от меня, выпустив из своих объятий, я посмотрела на него, но что было у него внутри, так и не смогла понять.

- Послушайте, не знаю, что у вас между собой произошло, - обратился к нам доктор, - но просто хотел предупредить, что волноваться пациентке сейчас нежелательно. Мы стараемся стабилизировать её состояние, чтобы отправить на лечение. Это один из её последних шансов. А, наверное, никакие проблемы не могут быть важнее чьей-то жизни. Вы уж постарайтесь как-нибудь решить всё без её участия.

15 глава

Я первой пошла обратно в подъезд, Глеб почти сразу последовал за мной. Мой энтузиазм уехать куда-нибудь прошёл с уходом Киры из моей квартиры.

Моей квартиры. Я действительно так считала. И меня выбесило, что она пыталась предъявить какие-то права на мою жилплощадь через ребёнка.

Я не была юристом, но даже я понимала, что сын Киры не имел абсолютно здесь никаких прав. И всё-таки, если её целью было выбить меня из колеи, то этого она добилась.

Квартиру мы купили с Глебом вместе после свадьбы. С первоначальным взносом нам помогла его мама, мы тогда ещё оба не слишком много зарабатывали, но потом, Глеб поднялся по карьерной лестнице, и стал начальником, я успешно начала работать на фрилансе, выйдя на приличный заработок, и мы вместе погасили ипотеку.

Так что права на неё могли предъявить я, Глеб, может, даже, чуть-чуть мама Глеба, но точно никак не Кира, которая никаким боком тут не была связана.

Свою квартиру, к слову, Кира продала совсем недавно. Мне сказала, что хотела купить другую, но сейчас я уже сомневалась.

Лечение в Израиле было дорогим удовольствием. Может, она нуждалась в деньгах для него? Но, удивительно, но именно денег она у меня никогда не просила.

Одновременно с Глебом зашли в лифт, и он сам нажал на кнопку нашего этажа. До квартиры добрались молча. Мне нечего было сказать, как, видимо, и мужу.

Оказавшись в квартире, я сразу сняла верхнюю одежду, и отправилась в ванную комнату. Я сильно промокла, и мне снова необходим был душ, на этот раз, чтобы не заболеть.

В квартире было тихо. Никита, судя по всему, крепко спал и уже не слышал ничего.

Наспех обмывшись, и зайдя в спальню, увидела, что Глеб был в кровати.

- Глеб. Ты вообще мои слова ни во что не ставишь? Или хочешь заставить меня идти спать на диван?

- Просто хочу спать со своей женой. Как обычно.

- Капец, ты упёртый. Я иногда забываю, насколько. Ничего больше не будет как обычно. Сколько бы ты не упрямился. Я не понимаю, ты сам переспал с ней, а теперь пытаешься сделать так, чтобы не отвечать за свои поступки…

- Это было шесть лет назад, Валь. Шесть! Даже чуть больше. Даже у преступления есть срок давности. Неужели я за эти годы не доказал тебе, что верен?

- А я не знаю. Сегодня вскрылось, что ты, оказывается, переспал с Кирой. Завтра ко мне ещё придёт кто-нибудь. Может, и детей у тебя по итогу не двое, а целая футбольная команда…

- Про ребёнка я не уверен. Я всё равно сделаю ДНК-тест. Кира сейчас в таком состоянии, мало ли, что пришло ей в голову. А что касается остального, то у меня больше никого никогда не было, клянусь.

Я прошла в комнату, и села на свою половину кровати, где обычно спала. Сил спорить особо не было. Только периодические вспышки злости, которые накатывали, позволяли ещё что-то говорить, а не просто сдаться, и лечь спать рядом с мужем.

- Если Никита твой сын, я не смогу жить с ним, воспитывать, и каждый раз, глядя на него, понимать, что он родился от другой женщины, с которой ты переспал. Это как постоянное напоминание о твоей неверности. Я так жить не хочу.

- А если он не мой сын? Если Кира всё придумала?

- Это бег по кругу, Глеб. Уйди. Я хочу лечь спать. У меня завтра куча дел. Например, нужно до конца отменить всё, что получится, по нашей годовщине. Сколько денег просто так на ветер…

- Так не надо ничего отменять. У нас же годовщина. Давай отметим. Поставим точку в прошлом, и пойдем к будущему.

- Хорош заливать. Мне не шестнадцать, и на красивые слова я уже не ведусь. Исключительно поступки. А твои меня огорчили. Плюс за сегодня я уже успела много чего отменить. Ты же должен был быть в командировке. Видишь, кстати, как оказывается. Когда тебе нужно – все решаемо. А мне ты с утра сказал, что никак не можешь перенести.

Глеб, наконец, встал с кровати, и пошёл к выходу. Замер в дверях, обернувшись.

- Я не сдамся. Буду сражаться за нашу семью.

- Угу. На словах мы все такие. Но я обратила внимание, как ты себе язык в жопу засунул, как только Кира тут оказалась.

- Валя, не забывай, с кем ты разговариваешь и как. – Строго бросил Глеб, прежде чем выйти из комнаты.

Последнее слово, по ощущениям, осталось за мной. Только вот облегчения от этого никакого я не испытала. На душе было гадко. Дождь, под который мы попали на улице, будто переместился внутрь меня, и я стала одним большим грозовым облаком.

Заснула не сразу, но всё же мне это удалось, хотя казалось, что меня вырубит в ту же секунду, как открою глаза.

Проснулась от звука будильника. Я и забыла, что его ставила, так как дел и правда было много. Поморщившись посмотрела на часы, с прискорбием констатировав, что спала всего четыре часа. Маловато.

Эмоциональное состояние и без того оставляло желать лучшего, а теперь день точно не предвещал ничего особо хорошего. Когда я не высыпалась, то была не слишком хорошим и приятным человеком.

В квартире было тихо, но, когда вышла в коридор, то поняла, что был слышан приглушенный звук работающего телевизора. Неужели кто-то ещё не спал?

16 глава

Я прикрыла глаза. Только проснулась, а уже устала.

Медленно развернулась на пятках, а там Глеб в одних пижамных штанах. Специально не одевался? На что-то рассчитывал?

Я даже ничего не сказала. Просто посмотрела на мужа, и отвернулась обратно, встав к плите, и начав готовить кашу.

- И что означает твоё молчание? – Спросил он, подходя ближе.

- Ещё шаг, и твоими же цветами в тебя запущу. Что за цирк?

- Значит, всё ещё дуешься. – Констатировал он, а я громко бахнула кастрюлей о плиту. Звук был громкий, надеюсь, не разбила ничего.

- Дуться можно, Глеб, когда сказала, что ничего не нужно мне покупать в магазине, и ты реально ничего не купил. А когда ты переспал, пока я была беременной, с моей подругой, и в результате этого ещё и родился ребёнок, уже никто не дуется. Я просто собираюсь вычеркнуть тебя из своей жизни.

Глеб закрыл лицо руками, и так тяжело выдохнул, словно я стояла тут и трепала ему незаслуженно нервы.

- Не надо тут теперь стоять над душой и вздыхать. Я тебя не звала, не знаю, чего ты припёрся. Иди обратно в гостиную, знакомься и играй с сыном. Ты же всегда сына хотел. Видишь, как. Оказывается, если правильно загадываешь, желание сбывается.

Глеб меня резко развернул, с силой схватив за руку. А, развернув, прижал моё тело к столешнице своим.

- Ты чего-то, мне кажется, попутала берега немного, Валя. Я терплю, потому что виноват, но какого хрена я должен тут обтекать потом после твоих обвинений стоять. Да, изменил. Трахнул Киру. Виновен. А что, мне надо было лучше, не смотря на запреты, с тобой спать?

Я толкнула Глеба в грудь, но он не сдвинулся ни на миллиметр.

- Простая физика, никаких чувств. Ну не смог сказать нет. Всё дымилось будто в штанах от напряжения, ручной режим уже не спасал. Не помню даже ни хрена, был бы на эмоциях, запомнил бы. Я тебя люблю и любил всю жизнь. Всё для тебя. Работал, старался выбиться в люди. Квартиру хочешь? Купили. В отпуск давно не ездили? Пожалуйста, любимая, конечно. Думаешь, нам вторая машина нужна, чтобы Лизу удобнее было возить везде? Без проблем, заработаю. Всё для тебя. Но нет, с*ка. Стоило один раз оступиться, один раз пойти на поводу у своего тела, так всё. Перечеркнула всё, что я для тебя делал, и что ещё собирался сделать.

- Отпусти меня. – Толкала я Глеба в грудь сильнее, но он был крупным, спортивным мужчиной, а я никогда не любила спорт, так что проигрывала в этой битве максимально.

- Не отпущу. Поняла? И я это обо всём. Правила она тут решила устанавливать, кто где жить будет, и кто куда пойдёт. Я тут главный. Глава семьи. И ничего мы не будем менять. Никита будет жить у нас, параллельно выясним, сын или нет. Это ещё тоже вопрос пока подвешенный. Попробуй только Лизе сказать что-то. И вы с Лизой тоже будете здесь. Моя семья живёт вместе со мной.

Глеб обхватил довольно грубо моё лицо, и поднял на себя, потому что до этого я на него не смотрела, стараясь вырваться из захвата.

- Иди в жопу. – Почти выплюнула я в лицо мужу, глядя прямо на него.

- Сейчас договоришь. Действительно пойду. В твою. Но боюсь, тебе не сильно понравится, с моим-то размером.

- Ты вообще больной? – Скорчилась я. От слов, сказанных Глебом, внутри всё кипело. Злость, вперемешку с небольшим страхом и обидой.

- Представь себе, меня не сильно радует, когда окунают в говно с головой.

Глеб, наконец, отлип от меня. Сделал пару шагов назад, не разрывая зрительный контакт между нами.

- Веник свой забери. Засушишь, подаришь через год Кире на годовщину вашего секса в марте. Я тебе пришлю напоминание, чтобы не забыл.

Глеб почти взвыл. Было полное ощущение, что ещё секунда, и из носа повалит пар от злости и напряжения.

Он резко подошёл к столу, одним движением взял розы, и пошёл к окну, где открыл одну створку и вышвырнул букет на улицу. Цветы было жалко. Розы были красивыми. Но я не двигалась и молчала.

Хотел психовать? Пожалуйста. Я тоже не собиралась давать себя в обиду, и приказывать мне, что делать, и как на что реагировать.

Но Глеб удивил меня, пойдя дальше. Он вернулся к вазе, и запустил её в стену.

Ваза была стеклянной. Самой обычной. И, конечно, от удара такой силы, моментально рассыпалась на множество осколков.

Глеб не выглядел удовлетворенным, озираясь вокруг, будто собираясь разрушить что-нибудь ещё.

- Давай, чего ты стесняешься? Меня может ударишь ещё? Ну а чего, я же в твоих бедах сейчас виновата. Такая плохая, обиделась, за то, что изменил. Ну кто бы мог подумать! Ещё и разводом угрожаю… Просто зло в человеческом обличии!

- Я тебя когда-то бил? Ты чего несешь такое?

- Ну, все когда-то начинают. У нас же к этому всё идет. Или, может, хочешь меня к батарее привязать, или ещё куда-то? Запретить выходить, чтобы не ушла ненароком? Что скажешь, глава семьи?

- Скажу, что можешь делать всё, что хочешь. Достала. Я к тебе с душой нараспашку, а тебе лишь бы плюнуть.

- Реально, злодейка. Такого рубаху-парня довела.

Глеб хотел что-то ещё сказать. Застыл на пороге кухни, чуть приоткрыв рот, но в конце концов, просто махнул рукой, и пошёл в коридор. Похоже, забыв, что парой минут ранее кинул туда вазу, и разбил.

17 глава

Глеб поднял ногу, и на весу вытащил оттуда осколок. Нога кровила, но я со своего места видела, что ничего криминального не произошло. Простой порез. Как-нибудь уж переживёт. У меня вот вся душа изранена тоже сейчас.

Посмотрела на кастрюлю на плите, всё ещё пустую, и толкнула её к стене. Она откатилась по гладкой поверхности и стукнулась о кухонный фартук.

Я же закрыла лицо руками и села на корточки, приходя в себя.

От недавней стычки всё ещё потряхивало.

Выждав несколько минут, я встала на ноги. Ничего не происходило, больше ко мне никто не подходил. Взяла веник с совком из кладовки, и быстро смела все осколки в кучу, после чего прошлась ещё пылесосом. Не знаю, все ли осколки убрала, но ходить стало точно безопаснее.

На полу в направлении гостиной остался кровавый след от ноги Глеба, его убирать не стала. Не маленький, разберется что делать, если что.

Вернувшись в спальню переоделась, и подхватила сумку, которую собрала ещё вчера. На этот раз проверила, что с собой был паспорт, ноутбук, телефон и зарядки на все устройства.

И, пока не передумала, дошла до выхода. Обулась и выскочила на площадку прикрыв за собой дверь. Даже была не уверена, слышали ли Глеб с Никитой мой уход.

Ключи от машины тоже взяла с собой, так что с транспортом проблем не возникло.

Сразу поехала к дому мамы, попутно глядя на часы. Судя по времени, она должна была уже отвести Лизу в детский сад, и как раз возвращаться домой. Она не работала последние два года, вышла на пенсию.

Я помогала ей финансово, насколько могла, вроде бы пока никто не жаловался. Если придётся жить одной с Лизой, и снимать квартиру, то, конечно, помогать маме уже не получится…

Я уже сворачивала в мамин двор, когда на автомобильном дисплее высветился звонок с телефона. Звонил Глеб. Видимо, обнаружил, что я ушла. А что он хотел после того шоу, что он мне устроил?

Сбросила звонок. Поговорим, когда оба успокоимся. Вот только предмет разговора вряд ли поменяется. Всё закончилось.

Глеб позвонил ещё раз, но я сбросила вновь. Если продолжит в том же духе, то просто пойдет в блок.

У меня были ключи от квартиры мамы, и, припарковавшись у её дома, и поняв, что она ещё не вернулась, я зашла к ней.

В животе урчало, так что я на скорую руку сделала пару бутербродов, и вскипятила чайник.

Сегодня и без того был сумасшедший день, так ещё и дел была куча.

В дверь постучали, и я напряглась. Кто это мог быть? У мамы были свои ключи, и я вообще оставила дверь незапертой, о чём уже пожалела.

Первой мыслью, конечно же, было то, что за мной приехал Глеб. Было довольно очевидно, что я поеду к маме. Я работала из дома, так что офиса у меня не было, ещё и с учётом того, что я сказала ему, что отправила Лизу сюда.

На цыпочках подойдя к двери, я заглянула в глазок, но перед дверью стоял какой-то незнакомый мне мужчина.

- Кто там? – Строго спросила я, намеренно понизив голос. Так он звучал более грозно.

- Соседи. – Ответил мужчина, нахмурившись.

Я, выждав пару секунд, и решая, что делать, всё же вздохнула и чуть приоткрыла дверь.

- Здравствуйте. Что случилось?

- У меня с потолка капает. Вы меня топите. – Строго пробасил мужчина, и я чуть внимательнее на него посмотрела.

Высокий, плечистый, темноволосый. И злой. Сегодня что-то мне приходилось разговаривать исключительно со злыми мужиками.

- У нас всё сухо. Не знаю, что там у вас течёт. Вызывайте службы, чтобы проверяли.

- Вы даже не посмотрели, сухо ли у вас. Течёт на кухне, со стороны мойки. Давайте я зайду и посмотрю, что у вас действительно не протекает ничего.

- Не надо к нам заходить. – Начала возмущаться я, когда за нашими спинами раздался ещё один голос: голос моей мамы.

- А что здесь происходит? – Возмущенно начала спрашивать она, пока не увидела моего лица, торчащего из открытой двери. – Валя? Ты чего здесь? А вы, простите, кто?

Мама развернулась к соседу, хмурясь. Судя по всему, они не были знакомы. Либо это был никакой не сосед, может, вообще маньяк какой-то, либо он переехал совсем недавно, потому что обычно мама всех соседей знала хотя бы в лицо. Да и я сама часто бывала здесь, и что-то до этого я не видела этого мужчину.

- Сосед ваш новый снизу. И вы меня заливаете. Девушка, так вы тут живёте или кто?

- Как заливаем? Только позавчера ведь трубы меняли. – Тут же засуетилась мама, и я поняла, что, возможно, обвинения соседа были не беспочвенными. Похоже, какие-то манипуляции с трубами были, а значит, они реально могли подтекать.

Мама выдернула дверь из моего захвата, и побежала безошибочно сразу на кухню.

Сочное ругательство, донесшееся оттуда, не оставило шансов предположить, что проблема заключалась в нас. Я вздохнула. День был просто кошмарным.

- Заходите. – Открыла я шире дверь маминой квартиры, теперь уже пропуская соседа внутрь.

- Уже не вижу смысла. Устраните течь. Счёт за порчу имущества пришлю позже.

18 глава

- Как она, кстати? Как вела себя вчера? – Переключила я тему на дочь. Параллельно принесла из ванной комнаты таз, куда мама начала активно выжимать тряпку, которой убирала последствия подтопления, скопившиеся в шкафу под раковиной.

- Да как она может быть. Ребёнок же. Ну, поплакала немного, погрустила. Купила ей яйцо шоколадное, забыла обо всём. – Вздохнула мама. – Ты давай, с темы не съезжай. Я так понимаю, вчерашний концерт был по поводу вас с Глебом?

- Ага, и его любовницы, и сына.

- Чего? – Мама даже присела на пол, отложив тряпку в сторону.

Я сидела, не двигаясь, и смотря на магниты на холодильнике. Вон тот, синий, мы привезли ей из Турции, а с янтарём который, это она к подруге ездила в Калининград.

- Валь, ты серьезно? Какая любовница? Какой сын?

Мама встала на ноги, а после села вместе со мной за кухонный стол, терпеливо ожидая ответа.

А я, почему-то, не могла говорить, смотря ей в глаза. Было как-то стыдно, что ли… Что не оправдала надежд, что не смогла построить крепкую семью, что проморгала момент, когда мой мужчина решил сходить налево. Да, может, вообще просто из-за того, что выбрала не того мужчину.

Так что я наоборот подошла к тряпке и заняла мамино место, продолжив вытирать лужу у раковины.

- Вчера Кира мне рассказала, что, когда я была беременной Лизкой, они с Глебом переспали. И что Никита – это сын Глеба.

Молчание затягивалось, и я повернулась к маме, чтобы посмотреть, почему она молчала. Та сидела, прижав руки к груди, и выпучив глаза. Немного бледная.

- Вот и я была, мягко говоря, в шоке.

- Я могла предположить всё, что угодно… но такое… Да ещё и Кира. У меня в голове не укладывается. Это точно? Может, Кира всё выдумала? Вот всегда я в ней что-то чувствовала такое…

- Да брось. Ничего ты не чувствовала. И в гостях всегда принимала, и относилась к ней хорошо. И я не чувствовала. Столько лет… Представляешь?

- Ты с Глебом разговаривала по этому поводу?

- А как ты думаешь, почему я здесь? Потому что дома у меня мужик с замашками бабуина. Начал орать, и пытаться ещё и меня во всём виноватой выставить. Кира ночью приходила ещё, Никиту с собой притащила…

- Дурдом какой-то!

- Ага. Дурдом – это очень точное определение.

Я взяла таз с водой с пола, которую удалось отжать, и вылила её в туалет, после чего помыла таз, и поставила его на место. Бытовые дела успокаивали.

Теперь я понимала, что имела в виду мама, когда говорила, что прибирается, когда тревожится. Я вот до этого такой способ никогда не пробовала.

Вернулась на кухню. Мама всё ещё сидела за столом, и там же стоял мой недопитый чай с бутербродом. Чай уже совсем остыл, наверное.

- И что сейчас будет, Валь?

- Ну, как ты думаешь? Ты же сама меня растила. Прекрасно знаешь, что жить с тем, кто меня предал, я не собираюсь.

- Развод? – Печально подытожила мама, и я кивнула.

Засунула остаток бутерброда в рот, а чай вылила в раковину, запоздало вспомнив, что вода перекрыта. Ну, что уже теперь.

- Валь, может у них раз всего было? Что они говорят-то вообще?

- А есть разница? Раз, десять, что? Факт уже свершился. Мне изменили, мама! И давай, хотя бы ты встанешь на мою сторону, и не будешь сейчас говорить, что я должна понять и простить мужика, который не выдержал нескольких месяцев без секса. В штанах у него горело всё, видите ли! А мне легко тогда было? Он не думал ни обо мне, ни о нашем ребёнке, когда это происходило. И этого для меня более, чем достаточно, чтобы принять решение.

В дверь квартиры снова позвонили.

- Наверное, сантехник пришёл, которого я вызывала. – Встала из-за стола мама, оставив меня на кухне, кипеть в своей желчи.

Но, от двери я услышала до боли знакомый голос.

- Она у вас?

- Уходи отсюда. Чего пришёл? Раз ушла, значит видеть тебя не хочет, и разговаривать. Ещё и ребёнка припёр с собой, нагулыша.

- Нажаловалась уже? Я, вообще-то, Ольга Леонидовна, за своей женой пришёл. И мой ребёнок тоже тут, насколько я знаю.

- Слышь, папаша. Ногу убери свою, я дверь закрой, чтобы рожи твоей предательской не видеть больше.

- Позовите Валю. Мы поговорим, и я уйду.

- Хрен тебе с маслом, а не Валя. Глеб, у нас всегда нормальные отношения были. По-хорошему тебя прошу, уйди, а?

- А я по-хорошему прошу, что хочу увидеть Валю. Что непонятного?

- Мальчишка, значит, будет слушать, как вы ругаетесь? Вы зачем ребёнка приплели и мучаете?

- Мне просто не с кем его было оставить.

- Здравствуйте. – Вклинился третий голос в диалог мамы и мужа. – Сантехника сюда вызывали?

- Да, да. Сюда. Проходите, пожалуйста. На кухню. – Пауза, и мама продолжила. – Глеб. Сейчас не время и не место. Я поговорю с Валей, но она будет общаться с тобой только если сама захочет. А сейчас, как видишь, мне некогда.

19 глава

Сантехник, мужик лет сорока пяти, кажется, был немного в шоке от того, в какую заварушку попал, застыв на пороге, и не понимая, что делать, и куда идти.

- Кухня там, - показала я в направлении кухни мужчине, голос звучал сухо и напряженно.

Кивнув, он принял самое верное решение, просто исчез за дверью кухни, и даже закрыл её.

- Я пойду покажу ему, что там к чему. – Мама недовольно посмотрела на Глеба, покачала головой, и тоже начала удаляться. – Валь, если что, я тут. И я его не впускала.

- Я слышала, иди.

Скрестив руки на груди, я прислонилась плечом к стене коридора, а Глеб с Никитой стояли на пороге квартиры, как бедные родственники. Прихожая у мамы была совсем небольшой, и крепкий муж занимал почти всё пространство.

- Ну, говори. Я тебя слушаю. – Строго сказала я. Глаза были сухими, ни одной слезинки. Похоже, уже всё выплакала.

- Не при нём же, Валь. – Кивнул на Никиту Глеб, и я тяжело вздохнула. Достал. Реально.

- Так, может, не стоило вместе с ним приходить сюда? Наверное, стоило подумать об этом до того, как выйти из дома? А так теперь будет всегда, привыкай. Я с Лизкой сколько таскалась, пока ты на работе был, потому что оставить было не с кем? Вот и тебе ответочка от кармы прилетела.

- Лизу не приплетай сюда, пожалуйста. А где она? – Глеб заглянул в гостиную, вход в которую был рядом с ним, а я ещё раз вздохнула.

- Там, где дети дошкольного возраста бывают по будням, позволяя родителям работать, прикинь? В детском саду. И ты, к слову, если бы подумал, мог бы и Никиту в сад отвести. Тем более, что прекрасно знаешь, в какой именно сад он ходит.

- Твой сарказм сейчас вообще не уместен. Я не подумал о детском саде. У меня вообще голова кругом от всего происходящего!

- Представь себе, у меня не лучше. Но мне надо работать, улаживать дела с несостоявшейся годовщиной, и ещё и ты не делаешь ситуацию проще. Точка поставлена, Глеб. Всё. Я всё услышала, всё прекрасно поняла, мне не нужно в уши лить карамельные сиропы про любовь и прочее. Нам больше не о чем разговаривать. Так что можешь идти домой. Кстати, если ты думаешь, что я оставлю ситуацию просто так, и съеду из квартиры, то ошибаешься. Просто мне некогда пока устраивать с тобой разборки.

- Тебя никто не выгонял. Можем поехать домой прямо сейчас.

- Ты специально делаешь вид, что вообще меня не слышишь?

Я перевела взгляд на Никиту, который стоял чуть за спиной Глеба. Мальчик был бледным, и казался напуганным. Ещё бы. Мать привела его ночью к семье своих друзей, исчезла, ничего не сказав, а теперь взрослые, и, в его понимании, не родные ему люди ругались.

Плюс, он был не таким уж и маленьким. Мог что-то, наверное, сложить в своей голове из услышанного. «Нагулыш» от моей мамы, и прочее… Я даже уже и не помнила, что сама умудрилась сказать при нём.

- Глеб, заканчивай. Посмотри на Никиту, у парня сейчас культурный шок случится.

Глеб действительно обернулся, посмотрел на мальчика, и нахмурился.

- Никит, можешь раздеться, и пока вон там в комнате посидеть?

Никита был в квартире моей мамы впервые, и испуганно отрицательно закачал головой, забиваясь ещё дальше в угол. Жалко было его чисто по-человечески. Им все кидались, словно ненужной игрушкой.

- Мне надо работать после обеда, так как я пропустил командировку. По видеосвязи будут звонить. – Вдруг выдал Глеб, и я чуть не засмеялась ему в лицо.

- И я тут при чём?

- Как я с Никитой… - Плечи Глеба опустились. Кажется, до него наконец-то начал доходить смысл сказанных мной слов, что это был конец.

- Я бы сказала, как. – Фыркнула я. – Ему не два года. Вполне можно оставить одного в комнате. Посидит, поиграет.

Мне на секунду показалось, что ещё немного, и Глеб попросит оставить Никиту у нас, вот тогда бы я разошлась уже не на шутку. Но, похоже, благоразумия у него ещё хоть чуть-чуть оставалось, так что он просто кивнул.

- И что ты собираешься делать? – Уже спокойно спросил Глеб, но всё его спокойствие было напускным. Я видела, как билась венка у него на лбу, как он сжимал челюсти. Ему всё это не нравилось до чёртиков.

- Ты о ближайших, или долгосрочных планах?

- Ты поняла, Валь. Подашь на развод? А если я откажусь?

- Кажется, ты не в курсе, что для развода не нужно согласие обеих сторон. В нашей стране прекрасно разводят и без него. Через суд, правда, но ничего, я потерплю, если что.

- Давай ты не будешь торопиться. Не подавай заявление. Пожалуйста.

- С чего бы это?

- Хотя бы пока я не сделаю тест. Ну, чтобы убедиться…

- Это ничего для меня не поменяет. Я тебе уже говорила. Не вижу смысла тянуть. Пластырь лучше отрывать быстро, будет больно, но не так долго.

- Мы десять лет были вместе. И вот так, значит.

- Если бы ты признался мне раньше, могли бы и не ждать десять лет. Жалеешь об упущенной молодости? Обычно, это женская прерогатива. Но я, видишь, держусь.

- Я любил только тебя десять лет. И это нельзя просто выключить щелчком пальцев. Я уйду сейчас, но я с тобой не согласен. И ещё поборюсь за свою семью.

20 глава

Чуть более шести лет назад

- Давай тогда никуда не пойдём. Зачем нам идти? – Остановился Глеб в коридоре прихожей нашей съемной квартиры.

Я сидела на пуфике рядом, потому что у меня снова закружилась голова. У меня была четырнадцатая неделя беременности, и я очень надеялась, что, как только закончится первый триместр, мой токсикоз магическим образом пройдёт, но всё становилось будто бы лишь хуже.

Что уже я только не делала. Ездила постоянно на капельницы, так как мы с врачом думали, что причиной моего жесткого токсикоза была железодефицитная анемия, которая выплыла по анализам. И мне даже вроде бы казалось, что начало помогать, но я, скорее всего, сама себя обманывала. Потом я пила витамины, пустырник, садилась на специальные диеты, последним стал половой покой.

Просто мой токсикоз уже достигал таких пиков, что была вероятность угрозы прерывания беременности.

Я видела перемены, которые были в Глебе из-за этого, но он держался, как мог. Срывался не на меня, и слава богу. Он был страстным мужчиной с высоким либидо. И половой покой для него проходил сложно. Но это же всё было ради ребёнка, так что никто не спорил.

- Я обещала Кире, что мы придём. Ты же помнишь, её недавно парень бросил, надо поддержать.

- И как с тем, что её бросил парень связано то, что мы идём праздновать восьмое марта?

Я откинулась спиной на стенку позади меня. В таком положении, кажется, тошнило чуть меньше. Удивлялась, как был устроен человеческий организм. Физически мне было почти постоянно плохо, а разум чистый, голова всё понимала.

- Так, что восьмое марта – женский праздник. Раз она рассталась с парнем, то её даже поздравить некому. Представляешь, как ты чувствуешь себя, когда все вокруг празднуют, а ты одна, да ещё и брошенная.

- Ладно. Только вот что ты мне предлагаешь? В машину тебя сейчас с этим пуфом нести? Всё ещё тошнит? – Глеб посмотрел на меня заботливо, а я, поджав губы, кивнула.

Было видно, что он за меня переживал. И за ребёнка тоже… Вообще, сейчас у нас был довольно тревожный этап жизни. Я ещё и начиталась в интернете, что, оказывается, двадцать пять процентов всех беременностей заканчивались потерей ребёнка, и периодически капала этим на мозги мужу, устраивая истерики. Ну а что, гормональный фон был ни к чёрту. Ничего не могла с собой поделать.

- Сейчас, посижу ещё пару минут, и поедем. В цветочный надо заехать ещё.

- Тебе не хватило того букета, что я подарил? – Улыбнулся Глеб, привалившись плечом к стенке.

Он с утра разбудил меня огромным букетом тюльпанов. Очень красиво. Даже вазы не нашлось под него, пришлось ставить в ведро.

- Для Киры. И не хмурься так. Привезём ей букетик, поднимем настроение.

Глеб, около шести лет назад

Я не очень любил находиться с Кирой в одной компании. Меня часто напрягали её действия. Но жена была с ней близка, а особенно сейчас, я не мог ей отказать.

Началось всё ещё тогда, когда мы познакомились.

Я сразу же запал на Валю, в тот же момент, когда мы столкнулись с ней в клубе, что-то стрельнуло внутри: «это она». Никогда не был особым романтиком, но тогда поверил, что это та самая любовь.

Возможно, у нас бы даже получилось с Валей всё быстрее, если бы не её подруга Кира, которая пёрла напролом, как танк. Я ей тоже понравился, по всей видимости. И если Валя ждала от меня первого шага, то Кира свой шанс не упускала.

Даже когда уже вроде бы всё было понятно, что я отдал предпочтение Вале. Мы весь вечер болтали, я приглашал её на медленные танцы, проводил в последнюю очередь до дома… Кира всё равно не оставляла меня.

Проснулся с утра, после нашего знакомства с девушками, а на телефоне несколько сообщений от Киры. Предложила встретиться, сходить куда-нибудь… Плюс какие-то двусмысленные фразы…

Я тогда свёл общение на нет, как-то аккуратно писал ей так, чтобы и не обидеть, но и не развивать наши отношения. Вроде бы получилось. Вале говорить о сообщениях подруги не стал. Не понимал, стоило или нет. Вдруг у нас бы и не вышло тоже ничего.

А вот сейчас прямо подмывало рассказать ей, какова была подруга, о которой она так заботилась. За её спиной прекрасно делала всё, что ей хотелось, не смотря на чувства и потребности Вали. Только сейчас было уже поздно. Столько воды утекло… Жена уже и не поймет меня, скорее всего.

По дороге заехали в цветочный, Валя сама выбрала какой-то букет, мне было всё равно, я лишь оплатил. К букету взяли ещё бутылочку игристого. Пить сегодня я не планировал, если только чуть-чуть. Не хотелось оставлять Валю одну в пьяном царстве. Я старался её поддерживать, и на время её беременности тоже практически оставил все свои вредные привычки.

До Киры добрались быстро, когда подходили к двери подруги жены, услышали музыку, которая доносилась оттуда и голоса.

- Что-то не очень похоже, чтобы она страдала. Есть ещё шанс развернуться, и уехать домой. – Повернулся я к жене, но та лишь вздохнула.

В любом случае, мы не успели и с места сдвинуться, так как в тот же момент открылась входная дверь.

- Ой, Валя, Глеб! – Заулыбалась Кира, которая стояла на пороге. – А я покурить с ребятами пошла, удачно открыла.

21 глава

Валя, наше время

Глеб ничего не сказал на мою последнюю фразу. Я закрыла дверь за ним и Никитой, и поплелась на кухню.

Там мама стояла у стенки рядом с дверью, следя за действиями сантехника.

- Что, слышала всё, да? – Спросила я у неё скорее формально. Понятно, что слышала. Стены тут были тонкими, двери ещё тоньше, на слух мама никогда не жаловалась, ну а мы и не пытались говорить тихо.

- Ты уверена, что правильно поступаешь? – Скрестила мама руки на груди.

- В каком смысле? Если ты планировала сейчас прочитать мне лекцию по поводу того, что женщине надо быть мудрой, уметь прощать и прочее – то лучше остановись сейчас.

Мама лишь вздохнула и кивнула. Знала, что со мной такое бы не прокатило. Сама была такой же.

Отец ушёл от нас, когда мне было тринадцать. Банально влюбился в молодую коллегу на работе. У них там была какая-то интрижка, мама узнала, взбрыкнула, и выгнала его.

Я тогда очень тяжело переживала их разрыв. Для меня отец был авторитетом. У нас были классные отношения, и я сильно его любила. Возможно, мужем он был паршивым, но отцом классным.

Из-за обиды мама несколько месяцев не давала ему со мной общаться, и мы оба страдали. Ну, я так точно.

По итогу, новая пассия отца его бросила, и он остался вообще один. Пытался вернуться к маме, приходил домой, предлагал начать всё с начала, но она была непреклонна. Раз предал, иди до конца, руби всё полностью.

Я тогда много плакала, загадывала по ночам, чтобы родители снова были вместе, чтобы мама нашла в себе силы простить отца. Сейчас я понимала, что это, наверное, было эгоистично с моей стороны. Но я была всего лишь ребёнком, который хотел жить с мамой и папой. Как раньше.

Мама больше не вышла замуж. Я знала, что у неё были какие-то ещё отношения, но меня она ни с кем не знакомила, и домой никого не приводила.

С отцом я постепенно выстроила новые отношения. Конечно, как раньше уже быть не могло, но получилось что-то новое.

Он тоже до сих пор был один. Сейчас мы с ним виделись редко, и воспоминания о нём заставили внутри подняться чувству вины, что я давно его не навещала.

- Подумай о Лизе, Валь. Я тебя прекрасно понимаю, правда, но ребёнку будет объяснить сложно, почему папа с мамой больше не вместе.

- Ну, ты же смогла когда-то.

- И что, хорошо у меня получилось, скажешь? Я же слышала, как ты плакала ночами. И это разрывало мне сердце.

- А что ты предлагаешь? Остаться терпилой, и ради дочери простить Глеба, и воспитывать ещё и вдобавок его сына от другой? Просто супер…

Я развернулась, и вышла из кухни, ушла в гостиную. Села на диван, со злостью поставив ноутбук на колени. Надо было работать, но эмоциональное состояние было такое, что сосредоточиться наверняка было бы сложно.

Решила заняться хоть каким-то делом, и начала обзванивать тех, кому вчера ещё не позвонила, чтобы отменить празднование годовщины. Почти везде у меня был внесён залог, который было уже не вернуть, конечно. Довольно круглая сумма просто ушла в утиль.

Через двадцать минут в гостиной показалась мама, с какой-то бумажкой в руках.

Она стояла в проходе, смотря на меня задумчиво. «Ох, не смотри так мама, мне и так непросто».

- Что, починили трубы? – Первой прервала я молчание, выбрав безопасную тему.

- Да. Сантехник сказал, что компания, которая трубы меняла, установила некачественный … шланг, или что там, не запомнила, как называется. В общем, он треснутый был, и начал капать. Из-за этого соседа и затопили.

- Он, кстати, когда уходил, сказал, что счёт выставит.

- Я уже позвонила в компанию, они сразу как-то быстро признали вину, сказали, что оплатят ремонт соседу, чтобы он с ними связался. Ты пойдешь куда-нибудь сегодня?

- Да. Поеду в ресторан, где годовщина должна была быть. Я туда некоторые вещи отвезти успела, надо забрать. И они обещали вернуть мне тридцать процентов от оплаты. Хоть что-то.

- Зайдешь к соседу? Тут сантехник бумажку написал, с заключением, что произошло. Я добавила внизу карандашом номер компании, что трубы меняли. Пусть позвонит, чтобы оплатили ему испорченное.

- Ладно. – Я пожала плечами. – А кто он, кстати, такой? Я не видела его, мне кажется, раньше.

- Похоже, новый сосед снизу. Я видела, что в квартиру под нами кто-то въезжал, сверлили ещё недели две, наверное, но кто именно заехал, вот сама первый раз увидела.

Я отвлеклась на компьютер, и не сразу заметила, что мама всё продолжала стоять, наблюдая за мной.

- Чего? – Повернула я голову в её сторону.

- Вы с Лизой у меня пока останетесь? Надо вещи, наверное, хоть какие-то тогда привезти. А то не будет же Лиза в одном и том же в детский сад ходить.

- Я не знаю. – Устало вздохнула я. - Всё сложно. Я бы, конечно, предпочла вернуться домой, и чтобы Глеб с Никитой свалили. Но не выгонять же их силой. А находиться с ними всем вместе не могу. Мы с Глебом сразу ругаться начинаем.

- У Глеба тоже есть родители. Пусть к ним едет.

22 глава

Мама мужа звонила мне ещё несколько раз, но я пока не готова была к словесным баталиям с ней. Я примерно представляла, что она могла сказать. Все говорили одно и то же. Только вот от их слов легче не становилось.

После обеда я поехала по делам, которым собиралась. Помимо ресторана хорошо бы было заехать ещё в пару мест, где мне тоже обещали вернуть часть залога, войдя в положение. Деньги сейчас были бы не лишними.

Я не жаловалась на отсутствие финансов, нет. В конце концов, я сама работала, и зарабатывала, в принципе, среднюю по городу зарплату. На жизнь должно было хватать. Но я уже «предвкушала» предстоящий развод и связанные с ним траты.

Жаль, было бы странно просить сейчас у Киры контакт юриста, чтобы помог мне развестись с наименьшими потерями. Потому что у неё был очень грамотный специалист, который помог ей без проблем продать квартиру, несмотря на то, что это было её единственное жилье, и у неё ребёнок.

Как я поняла, из её объяснений, чтобы получить разрешение из органов опеки, её и ребёнка прописали на какой-то левой большой квартире, ну и, конечно, пришлось дать кому-то на руку.

Я просто помнила, как мы переезжали из нашей однушки в трёшку, в которой жили и сейчас, и это был целый квест её продать, чтобы купить новую.

Одевшись, и чуть подкрасившись косметикой, которая была у мамы, я отправилась заниматься делами, которые кроме меня никто бы не сделал.

Но сначала, как и обещала, зарулила на этаж ниже, чтобы передать соседу листок с номером компании для выставления счёта.

К слову, входная дверь у него была отличной. В основном, у всех в подъезде двери стояли уже старые, а здесь явно недавно поменяли на толстую, железную и дорогую по виду.

Я постучалась, и стала ждать, чтобы мне открыли. Но вместо этого из квартиры раздалось: «Заходи».

Я, помявшись на пороге пару секунд, пожала плечами, и дернула дверь на себя, оказавшись в прихожей соседской квартиры.

С интересом огляделась. Везде был свежий ремонт, сделанный по последнему слову моды. На полу не линолеум, и даже не ламинат, а паркет, мебель по виду дорогая, из массива, а не из ЛДСП. Кажется, кто-то тут не хило так потратился. И это было лишь то, что видно от двери.

- Простите? – Крикнула я внутрь, не решаясь проходить дальше.

Вдруг, дверь ванной комнаты, которая находилась как раз недалеко, распахнулась, и перед моими глазами предстал сосед, облачённый лишь в одно полотенце, обернутое вокруг бёдер.

Я невольно пробежалась глазами по его фигуре. Сложен он был отлично. Глазомер в прошлый раз меня не подвёл. Широкие плечи и грудь, с развитой мускулатурой, такие же сильные руки, кубики пресса и косые мышцы живота, убегающие под полотенце. Выглядело … интересно.

- Вы? – Нахмурился он. Упс. Кажется, сосед-атлет ожидал кого-то другого.

- Да, простите. Вы крикнули заходить, и тут было открыто…

- Что вам нужно? Причину затопления устранили? – Чуть грубее, чем это требовала ситуация, спросил он, и это позволило мне сразу собраться с мыслями.

- Да. Я как раз по этому вопросу. Вот, сантехник написал заключение своё. Нам пару дней назад меняли трубы, там компания, которая меняла, поставила некачественную деталь, из-за этого и случилась протечка. На листке снизу карандашом номер компании, которая делала ремонт. Свяжитесь с ними, назовите адрес, мы уже звонили, они в курсе. Обещали покрыть ущерб.

Сосед, не особо смущаясь своей наготы, подошёл ко мне, и выдернул лист из моих рук.

- Ладно. – Кивнул он, и… просто развернулся и пошёл внутрь квартиры. Но, когда я уже открыла рот от возмущения, всё же через пару метров остановился и обернулся. – Спасибо. До свидания.

Ощущения от нашей с ним встречи были какими-то смешанными. С одной стороны, на красивое тело поглазела, с другой, какой-то он был грубоватый. Словно привык, что ему все и во всём подчинялись. Я, вообще-то, не обязана была ему приходить и объяснять всё.

В любом случае, времени на то, чтобы подвергать всё анализу у меня не было, дел было невпроворот, и я поспешила их выполнять.

Намоталась по городу на месяц вперёд, но закрыла все дела по годовщине. Просто сорвала джек-пот из проблем: сначала эту годовщину организовывала, а теперь отменяла. Потратила кучу времени, сил и денег, можно сказать, ни на что…

Когда закончила с делами, время уже близилось к вечеру, и я позвонила маме, и сказала, что Лизу из детского сада заберу сама.

Я испытывала небольшое чувство вины перед ней за происходящее. Во-первых, я вчера её напугала своими слезами, ну и во-вторых, я знала, что рано или поздно мне придётся ей рассказать, что папа и мама больше не вместе.

И это взрослые могли понять, кто прав, кто виноват, что, если бы не поступок Глеба много лет назад, мы бы с ним были вместе. А для ребёнка мы виноваты будем оба. Особенно тот, кто сообщил о плохом событии.

Я решила хотя бы на сегодня взять передышку, и не говорить ничего Лизе. С этими мыслями и пошла в её группу.

В этот детский сад Лиза ходила с самого начала. И всё тут мне уже было знакомо и понятно. Даже жалко, что в следующем году она уже шла в школу, и придётся привыкать к чему-то новому.

23 глава

Воспитателя обвинять в чём-то даже смысла не было.

Мы с Глебом оба работали, так что уже давно написали заявления, по которым Лизу отдавали без проблем бабушкам после детского сада. Воспитательница, которая была у нас несколько лет, всех знала в лицо, и проблем никаких не возникало. До сегодняшнего дня.

- Простите, что-то не так? Просто вы не предупреждали, чтобы бабушке Лизу не отдавали…

- Нет, всё нормально. – Я остановила поток речи воспитательницы жестом. – Всё нормально. Спасибо. Видимо, где-то просто мискоммуникация произошла. Сейчас я ей позвоню. Хорошего вечера.

Я залезла в машину, и несколько минут просто сидела, глядя перед собой. На улице была такая погода, которую лучше всего описывало слово «серь». Настроение было ей под стать.

Собравшись с духом, я выдохнула, и набрала номер свекрови.

Вообще, у нас с ней были нормальные отношения. Но не сказать, чтобы превосходные. Просто мы обе будто бы понимали, что вряд ли когда-то бы стали близки, слишком разные, но старались лишний раз не конфликтовать.

Хотя, нет-нет, да недовольство какое-то в её словах проскальзывало.

Свекровь взяла телефон практически после первого гудка.

- Что, соизволила перезвонить? Я, вообще-то, Валя, тебе целый день дозвониться пытаюсь.

Скрестив пальцы, что свекровь пока была не в курсе нашего разлада с Глебом, я ответила.

- Здравствуйте, Тамара Петровна. Ну, вы же знаете, у меня рабочий день, дела, а вы звоните. Я перезвонила, как получилось.

- Так ты же не работаешь нигде… - На её высказывание я сжала зубы, чтобы не сказануть лишнего, и закатила глаза.

Меня раздражало то, что она не воспринимала мою работу за нормальную. Считала, что те, кто «просто сидят целый день дома перед компьютером» - на самом деле ничем путным не занимаются. Работа, видимо, по её мнению, это когда ты встаешь в шесть утра, и в переполненном автобусе через весь город тащишься на завод. Вот это труд.

Проглотив ругательства, я сразу решила перейти к сути разговора.

- Вы почему Лизу забрали из детского сада, и даже не предупредили меня?

- Потому что хочу, чтобы моя внучка росла в полной семье, Валя. Давай, хватит глупостями заниматься. Приезжай ко мне, и поговорим. Глеба я тоже пригласила. Не можете сами разобраться между собой, значит, я вам помогу.

- А вы, простите, кто, чтобы в семейных отношениях разбираться? Семейный психолог? – Начала заводиться я, но свекровь просто положила трубку. Непрошибаемая женщина.

Со вздохом разочарования, я завела машину и поехала к дому свекрови.

«Приятным» моментом было ещё и то, что переться от её дома до дома мамы мне придётся потом по меньшей мере час со всеми пробками в городе.

Когда подъехала к дому свекрови, то во дворе сразу же увидела машину Глеба. Он приехал раньше, а, может, вообще уже был здесь, когда я позвонила. Кто их разберёт.

Быстро посмотревшись в зеркало заднего вида, я покачала головой, думая, зачем мне вообще было знать, как я выгляжу, и вылезла наружу, направившись к нужному мне подъезду.

Подъездную дверь мне открыли без лишних слов, и я решила подняться по лестнице на третий этаж, чем ждать лифт несколько минут.

Как только дверь квартиры свекрови открылась, я сразу услышала детские голоса: Лизы и Никиты. Дети, кажется, играли. Они вообще дружили друг с другом, но сейчас это для меня было странно, и хотелось закричать, чтобы этого бастарда оттащили от моей дочери. Может, я была плохим человеком, что начинала думать о ребёнке в подобном ключе?

- Здравствуйте. Я за Лизой. – С порога сказала я. Открыла мне свекровь, Глеба видно не было. – Лиза! Собирайся, мы уезжаем. – Последнее я уже кричала, чтобы дочь меня услышала.

- Погоди, Валя. Ты куда-то торопишься? Что, есть дела поважнее, чем то, что у тебя семья рушится? – Скрестила руки на груди Тамара Петровна. Её руки смыкались не до конца. Она была невысокой, и довольно крупной женщиной.

Раньше мне всегда было интересно, как у неё с такой фигурой и ростом получился Глеб: высокий, атлетично сложенный… Если про спортивную фигуру ещё можно было понять, то рост…

- Во-первых, тут нечего обсуждать, во-вторых, тут нечего обсуждать с вами. Вы зачем вообще вмешиваетесь в наши отношения?

- Ах, это я сейчас, получается, вмешиваюсь?

- Ну а как это называется?

В конце коридора показался Глеб, он выглядел напряженным.

- Мам. Я тебе говорил, не лезь не в своё дело. Валя, я не знал, зачем она меня сюда позвала. Сказала, что ей помочь что-то нужно.

- Ага. А откуда тогда она в курсе про нашу размолвку? - Прищурилась я.

- Ну, это я сказал. Признаю. Просто она позвонила в обед, как раз после того, как я приезжал к твоей матери, и я был расстроен. Так что поделился.

- Супер. Сразу побежал мамочке жаловаться.

- Валя! – Раздалось сразу с двух сторон: от мужа, и от свекрови. Прямо двойное нападение.

- Позови Лизу, Глеб. Мы с ней уезжаем.

24 глава

Я подняла голову вверх, и медленно про себя начала считать до десяти. Меня абсолютно всё вокруг выводило из себя.

- Ну пошли, поговорим.

Под недовольный взгляд Тамары Петровны, я сняла обувь и верхнюю одежду, и прошла внутрь. Сама я в её квартире бывала не слишком часто, обычно просто привозила или забирала Лизу.

На самом деле, как бы я не относилась к своей свекрови, а бабушкой она была хорошей. Лиза её очень любила, и ей нравилось проводить здесь время.

Свекровь дождалась, пока я разденусь, и пойду за Глебом, и только потом пошла тоже за нами. Я словно была окружена двумя конвоирами, следящими, чтобы я никуда не убежала.

По пути я заглянула в спальню, где обычно играла Лиза, и увидела, что на этот раз они с Никитой что-то строили из конструктора, весело обсуждая.

- Привет, дочь. – Поздоровалась я с ней. Следила за её реакцией, обиделась после вчера, или нет?

Но Лиза, как ни в чём не бывало, посмотрела на меня, помахала, и обратно ушла в игру.

Хотелось язвить, и выдать свекрови что-то наподобие «теперь у вас два внука, вы рады?», но я прикусила язык, думая, что если Глеб не поделился с матерью всей историей, а я думала, что именно так и было, то не стоило ей говорить что-то. Пусть сам потом рассказывает.

Мы разместились на кухне, сев за стол.

- А вы что, тоже будете присутствовать при нашем разговоре? – Повернулась я к Тамаре Петровне, которая стояла у кухонной столешницы, и делала вид, что участвовать в семейных разборках сына для матери обычное дело.

- Мам, выйди, пожалуйста. Нам надо наедине поговорить. – Хоть тут встал на мою сторону Глеб.

Свекровь поджала губы, но ничего не сказала, и гордой походкой вышла из кухни, даже закрыв дверь.

- Ну, говори. Я слушаю. Мне казалось, что мы уже всё, что можно обсудили.

- Я сегодня после того, как от тебя уехал, съездил с Никитой в клинику, и мы сдали материалы на ДНК-тест. Сказали, обычно через три дня уже результаты присылают, в крайнем случае неделю.

- Угу. Я тут причём?

- Ну как причём, Валь? Давай, завязывай уже. Сделаю ДНК. Не мой если Никита – будем как раньше жить. Если мой, тогда и будем разбираться.

- Правильно я понимаю, что из всего произошедшего тебя волнует только то, твой сын Никита, или нет? Меня вот больше смущают первостепенные причины его появления: то, что ты с моей подругой переспал, пока я беременная была.

- Валь. Шесть лет прошло. Или даже больше уже… Ну глупость совершил.

- А мы ведь с тобой планировали второго ребёнка, Глеб. И как ты предлагаешь мне вернуться к тому, что было? Да я тебе доверять перестала. Я не хочу быть беременной, и постоянно думать о том, не ущемляю ли я твоё мужское либидо, и не решишь ли ты удовлетворить свои потребности на стороне!

- Этого больше не повторится. Сколько раз мне нужно это сказать?

- Да хоть миллион. Ничего не поменяется. Чтобы построить доверие нужны годы, а чтобы разрушить – одно неверное решение.

- Валя, я не хочу ругаться. Что мне сделать? Просто скажи. Я не телепат, не могу читать, что у тебя в голове, и что ты хочешь добиться всеми этими словами. Ты ведь чего-то хочешь?

- Да, развода.

Глеб замолчал, сдвинув брови к переносице.

- Никакого развода. Я не согласен. У нас семья, это не простой звук. У нас ребёнок, Валя. Мы как минимум несём за неё ответственность. Сейчас ты эмоционально принимаешь решение, так как прошло ещё совсем мало времени с тех пор, как ты узнала обо всём. Но пройдёт несколько месяцев, и я уверен, что ты поймёшь, что совершила ошибку.

- Ошибку совершил ты. И да, поверь, разводиться не входило в мои планы, но ваша с Кирой интрижка внесла свои коррективы.

- Дождись результатов теста, прошу. Ничего не предпринимай пока. Хотя бы об этом я могу тебя попросить? Ты как ёжик, со всех сторон иголки, я уже не знаю, как к тебе и подступиться.

- Этот разговор бессмысленный. Я хочу вернуться домой, в квартиру. – Я встала на ноги, собираясь закончить, забрать Лизу, и отправиться к себе. – Тебя с Никитой я там видеть не хочу.

- Выгонишь меня из собственной квартиры?

- Это наша квартира. Лиза – наш общий ребёнок. Никита мне никто официально, и лишь твоя ответственность, так что мы с дочерью в большинстве, и я собираюсь жить в квартире с Лизой без тебя.

- Так не пойдёт. – Встал тоже Глеб.

Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появилась свекровь. Причём с максимально недовольным лицом. И что-то мне подсказывало, что нас с Глебом подслушивали, пока мы говорили.

- Куда-то собралась? – Упёрла она рубки в бока, перегородив выход.

- А что, какие-то проблемы? – В тон ей ответила я, отзеркалив позу.

- Мне кажется, ты забыла в разговоре про квартиру упомянуть ещё одного человека. Это же я помогла вам с первоначальным взносом. Так почему мой сын не может жить в квартире, которую я помогла купить?

25 глава

- Тамара Петровна, вы чего добиваетесь? Скандала? Вы вообще в курсе, что произошло? Куда вы лезете? Вам, конечно, принципиально, чтобы ваше мнение везде учитывалось, да? В каждой дырке затычка.

У свекрови почти пар из ушей пошёл. Потому что я была права. Она действительно часто лезла не в своё дело. Не чувствовала границ дозволенного. И на этой почве, ещё когда мы с Глебом не были женаты, у нас уже возникали конфликты.

- Ты как разговариваешь со мной?

- Как с женщиной, которая лезет в проблемы моей семьи. Думаю, мы вполне в силах сами всё решить, без вашего участия. А насчёт квартиры… вы же говорили, что ваш вклад – это подарок для нашей семьи. Теперь подарки принято возвращать?

- Неблагодарная! Я эти деньги копила столько лет, чтобы у меня у сына крыша над головой была. И теперь хочешь забрать у него всё? Меркантильная девка! А я говорила тебе, Глеб.

- Мам. Ты не права. Ещё раз услышу, как ты обзываешь Валю, наше общение с тобой сойдёт на нет.

- Вот, значит, как вы заговорили…

Меня всё не отпускала тема с квартирой. Прямо потрясывать начало от несправедливости.

- Во-первых, - я встала на ноги, и почти ткнула свекровь в грудь пальцем, остановившись в последний момент в нескольких сантиметрах. – Вы хоть представляете, сколько стоят квартиры? Да ваш взнос первоначальный – это было десять процентов от всей её стоимости. На эти деньги Глеб мог бы жить разве что в конуре. Всю остальную сумму стоимости мы выплатили с ним вместе. Во-вторых, квартира - это не просто стены, это ещё и ремонт, мебель, которые ещё стоят чуть ли не половину стоимости квартиры. Ну и в-третьих, в квартире живёт не только ваш сын, но и внучка. И вот её обделять и обижать я не позволю.

Глеб встал между нами со свекровью, чувствовалось, как воздух трещал от напряжения, и, что дай нам искру, и мы воспламенимся, а можем и драку начать, и вообще что угодно.

- А ну тихо! Брейк! Что вы тут устроили, вы вообще, в своём уме? Обе замолчите.

- Да пожалуйста. Я как раз хотела уйти с дочерью. В свою квартиру.

- Кто тебе мешает? Только Глеб будет там же жить.

- И сын его? У нас, вообще-то, комнат не так много. Может, у него ещё дети есть, так пусть всех приводит. Устроим там на полу одну большую кровать. А чего мелочиться.

- Какой сын? – Замерла Тамара Петровна, и я поняла теперь точно, что Глеб ничего ей не сказал.

- Ну, чего молчишь, Глеб? – Повернулась я к мужчине. Он смотрел на меня исподлобья, недовольный тем, что я сказала. – Чего смотришь так на меня? Это был твой маленький секрет? Прости, но тебе придётся отвечать за свои поступки.

- Глеб, что она несёт? – Подключилась уже и Тамара Петровна, косясь всё равно на меня с недоверием.

- Есть вероятность, что Никита – мой сын. – Просто сказал Глеб, вздохнул, и вдруг резко развернулся и ударил кулаком в стену. Так сильно, что я правда была уверена, что останется след.

- На случай, если вы не поняли, - после продолжительной паузы произнесла я, - пока я была беременной Лизой, Глеб переспал с моей подругой Кирой, и заделал Никиту. Это пока были все новости к этому часу. Добрейшего вечерочка.

И, хлопнув дверью, я закрыла кухню и пошла в сторону спальни, где играли дети.

Глеб, около шести лет назад

Я закрыл дверь ванной комнаты, и опёрся руками на раковину. Очуметь. До того, как я зашёл сюда, я и не понимал, насколько я был пьян.

Сейчас, смотря в своё отражение, начал понимать, что меня натурально вело.

Придя на вечер пить не хотел, но меня уговорили на первый тост, и сразу как-то в голове так приятно зашумело, что я продолжил.

Сколько было времени?

Я поднёс часы к глазам, но не мог никак сфокусировать свой взгляд на стрелке, чтобы сообразить, что именно она показывала.

В крови бурлило веселье. Быстро сделав свои дела, и помыв руки, я готов был вернуться к празднику и разговорам за столом.

Неожиданно, впервые за последние несколько месяцев меня наконец-то отпустила тревожность, постоянно сидящая внутри из-за состояния Вали. Я волновался за неё и за ребёнка. Почти перманентно. А сейчас было так хорошо, так легко…

Продлить бы это состояние как-то… Но я уже и сам сейчас понимал, что оно закончится к завтрашнему утру, пригласив вместо себя ещё большую тревожность и похмельный синдром.

Только я вышел из ванной комнаты, как тут же столкнулся с Валей.

- Глеб, у меня что-то голова разболелась, и снова нехорошо себя чувствую. Может, домой?

- А сколько времени? – Зачем-то спросил я, хотя по-хорошему, надо было просто, ничего не спрашивая, брать Валю в охапку и ехать.

- Не знаю, часов одиннадцать, наверное. Тебе ещё хочется отдохнуть, да?

Валя смотрела на меня, а я не понимал, что будет, если я скажу «да»? Она обидится? Мне просто и правда было весело и легко. И обрывать это состояние не хотелось.

- Ну, если хочешь, я могу поехать домой просто, а ты посидишь ещё, и на такси домой вернёшься, как закончите.

26 глава

Валя, наше время

Зайдя в комнату, я просто протянула Лизе руку, и сказала строгим голосом: «Пойдем». Наверное, она услышала по нему, что не стоило меня нервировать, и доставать лишними вопросами, и сразу подчинилась.

На Никиту я даже не смотрела. Чем дальше, тем сложнее мне давалось общение с ним. Я всё больше привыкала к мысли, что он не просто мой крестник, а, скорее всего, сын моего мужа, и брат дочери. И это доставляло всё большую боль.

Глеб с матерью всё ещё оставались на кухне за закрытой дверь. Наверное, там сейчас был допрос с пристрастием. Я же собиралась сматываться из этого дома. Я пока была не готова продолжать ругаться. Казалось, весь мир был против меня.

Муж и подруга – предатели, свекровь – обвиняла во всех смертных грехах, и собиралась не дать забрать квартиру, даже родная мама считала, что мне стоило проявить «мудрость». Какую нахрен мудрость?

Мне выть хотелось. Кричать, разодрать кому-нибудь лицо, в идеале – Кире и Глебу, и упиваться их сожалением, которого я не видела.

Что бы Глеб не говорил, как бы не извинялся, в его глазах я не видела самого главного – раскаяния. Он искренне считал, что на измену его вынудили обстоятельства, и поэтому я должна была принять это как само собой разумеющееся.

Принесла верхнюю одежду Лизы прямо в комнату, и бросила на кресло рядом с ней.

- Одевайся. – Вышло довольно сухо. Но это было всё, на что я была сейчас способна. Меня опять раздраконили.

- А мы куда? Домой? Папа и Никита с нами поедут?

- Нет. Мы заскочим домой, и к бабушке уедем. Поживём у неё до выходных. Ты же не против?

- Мне нравится ночевать у бабушки! Она мне блинчики по утрам печёт.

- Ну и отлично. Одевайся, Лиз. Не тормози, только. А то и так сейчас самые пробки, до дома ползти придётся тысячу лет.

Лиза начала одеваться. Я смотрела как она вдела руки в рукава куртки, словно специально долго возилась с замком…

- Тёть Валь, а я тоже болею и умру, как мама? – Вдруг спросил Никита, и мне пришлось посмотреть на него. Я нахмурилась.

- С чего ты это взял? И твоя мама пока не собирается умирать. Она будет лечиться, и, вполне возможно, что выкарабкается.

- Потому что меня дядя Глеб сегодня в больницу возил. И мне там что-то проверяли, палочкой во рту ковырялись.

Значит, Глеб не обманул насчёт теста ДНК. Что ж…

- Не беспокойся, Никита. Это просто обычный медосмотр. Чтобы проверить, что ты здоров. Ты проживешь ещё долго-долго, не стоит из-за этого переживать.

- А можно я с вами поеду, а не с дядей Глебом? Мне с ним скучно. Он почти не играет со мной, и просит в комнате сидеть, потому что работает.

Я вздохнула. Чёрт. Это уже было тяжело, а мы ещё не дошли до момента, когда детям предстояло узнать, как на самом деле обстояли дела.

- Прости, Никита. Не получится. Завтра тебе уже не будет скучно. Дядя Глеб отведёт тебя в детский сад, и поиграешь там с ребятами. – Я метнула взгляд на дочь, которая уже оделась, и просто сидела, развесив уши, и слушая нас.

Сделала себе мысленную пометку написать Глебу сообщение про детский сад, а то не удивлюсь, если он снова забудет завтра. Но видеть Никиту на постоянке рядом с собой – не смогу. Исключено. Пусть сам с ним разбирается.

Мы с Лизой беспрепятственно вышли из квартиры, и добрались до моей мамы.

Когда мы появились у неё в квартире с большой сумкой вещей, она округлила глаза, посмотрела вопросительно, но расспрашивать подробно ничего не стала. Всё же, она была иногда мудрой женщиной.

А, возможно, к вечеру у меня уже было лицо «с субтитрами», на котором русским языком было написано, что лишние вопросы не приветствовались.

Следующие два дня были затишьем. Я даже удивилась. Глеб мне не писал и не звонил, но я пока не решалась вернуться почему-то домой. Так и жили у мамы.

Но, когда я отвезли Лизу в сад в пятницу, меня ждал сюрприз, когда я выходила.

У ворот детского сада стоял, опершись на машину Глеб.

В руках у него был букет цветов. И вряд ли он ждал кого-то, кроме меня. Я тяжело вздохнула. А сердце сделало внутри кульбит, при виде мужа. За пару дней я успела чуть-чуть остыть, и соскучиться.

Но это не отменяло того, что произошло. Я абсолютно не поменяла своего мнения, просто пока дала себе паузу. Я же не обязана была бежать и крушить всё прямо сейчас?

Засунув руки в карманы куртки, так как перчатки я оставила в машине на сидении, я подошла к Глебу. Увидев меня, он сразу встрепенулся.

- Привет. – Первым поздоровался он, протянув мне цветы. – Это тебе.

- Спасибо. Какой повод? Подал заявление на развод? Мне ничего не приходило.

- Я соскучился, Валь.

- По кому именно? – Удивительно. Только я шла, и думала, что остыла, но стоило мне заговорить с Глебом, как вся желчь снова поднялась со дна.

- По тебе. По Лизе. Но я не стал приезжать к дому твоей мамы, чтобы у нас было больше времени, чтобы поговорить. Как дочка?