Измена. Обломись, любимый!

Глава 1

Автобус подскакивал на дорожных ямах, проезжая по темным улицам города. Я сидела у окошка и рассматривала припозднившихся прохожих. В это время на улицах гуляла в основном молодежь.

На очередной остановке в салон вошла компания подростков, что громко ржали и матом обсуждали какую-то свою знакомую Таньку, которая «да она всем дает за бутылку пива».

Я крепче прижала к себе пакет с продуктовыми контейнерами, сумочку и посильнее натянула шапку. Отвернувшись к окну, я старалась стать как можно менее заметной. Не люблю я такие компашки…

Пускай они и малолетки, по моим меркам, но могут докопаться. Я хоть и старше их, но весьма симпатичная. Даже ненакрашенная, как сейчас.

И дернул меня черт сделать мужу сюрприз и отвезти ему на работу ужин. Чувствую, пока доберусь до автосервиса, наловлю себе приключений на заднюю точку. Темный мартовский вечер обещал стать весьма запоминающимся, а ведь судьба подавала знаки, что лучше остаться дома и никуда не выходить.

Но я же умная, я же упертая! Раз решила, значит, сделаю. Родители про меня говорили:

— Упрямая в детстве была, как баран. Если решит удрать из кроватки, то обязательно перелезет. Какие только ограды не возводи. Несколько раз падала, но все равно упорно лезла.

Сестрица Люська обзывалась проще:

— Ульянка, ты упрямая овца.

— Сама ты — овца, — отвечала я ей.

Хотя у нее волосы были прямые, в отличие от меня. За мои светлые кудряшки меня всю жизнь дразнили овечкой и барашком. Особенно когда стрижка была короткая. Сейчас все намного лучше: длинные и светлые локоны — мое естественное украшение, в которое когда-то влюбился Витя. Мой муж.

Только волосы привлекали и других мужчин…

В холодное время года проще. На улице еще стоят мартовские морозы, и я хожу в шапке.

Сегодня Витя позвонил и в очередной раз сообщил:

— Уля, не жди меня к ужину. Тут тачку дорогую пригнали, срочный заказ. Я допоздна провожусь. Ложись спать без меня.

Это уже не в первый раз, когда он такое говорит. Как только в городе прошли ледяные дожди, у сотрудников автосервиса работы прибавилось. Мой любимый Витя — механик, хорошо во всей технике разбирается. Ему все сложные поломки поручают. Он часто любит повторять:

— У меня работа ответственная. Это тебе не дебет с кредитом сводить в твоей бухгалтерии…

Я достала из сумочки зеркальце и посмотрелась. Собиралась я к мужу в темноте: как только я приготовила ужин, который решила отвезти мужу на работу, и разложила еду по контейнерам, во всем доме вырубился свет. Пришлось ехать ненакрашенной.

Возле остановки я упала на гололеде и подвернула ногу, что сейчас ныла в районе лодыжки. Потом на меня бабка на остановке ворчала, что я такая молодая, а села на лавку… Я не стала ее спрашивать, куда ее в десятом часу субботнего вечера несет, а лишь сидела и растирала ногу. Когда подошел автобус, то я уехала, а бабка продолжила ворчать на пустую длинную лавку…

Я не обращала внимания на все эти знаки, говорящие мне:

— Ульянка, сиди дома! Никуда не ходи! Сиди дома, мать твою!!!

Но я же решила поехать. Фиг вам, я передумаю!

А теперь вжимаю голову в плечи, чтобы дурные подростки не докопались. Им надоело стоять в конце автобуса, и они двинулись через салон… Один обернулся на меня, подмигнул, но прошел мимо. На следующей остановке шумная компашка вышла, и я облегченно вздохнула.

Искренне надеялась, что дальше доеду спокойно, но не тут-то было. В закрывающиеся двери ввалился пьяный мужик и целенаправленно потопал ко мне. Только этого соседа по сиденью мне не хватало, блин!

Но он так не считал. Плюхнулся на сидушке передо мной, тут же развернулся и дыхнул вонючим перегаром:

— Привет. Вашей маме зять не нужен?

Подкат года. Я отвернулась к окошку, стараясь дышать через раз, и настойчиво игнорировала навязчивого собеседника. Он этого не замечал.

— А чего такая красотка катается одна? Ик, — икнул он. — Погнали в клуб, потанцуем.

При этом он начал выписывать руками в воздухе замысловатые кренделя, изображая танцы, а его физиономия кривилась в восторженных гримасах. А потом он запел:

— Ты моя вита-вита-минка! Малинка-малинка! Хоп-хоп-хоп.

Не выдержав перегарного общения, направленного в мою сторону, я встала и пересела на другое сиденье, благо половина из них была пуста.

Мужик презрительно выпятил верхнюю губу и заорал:

— Ой, посмотрите, какая цаца важная. Че, блядь, не нравлюсь? А ты уродина!

Остальные пассажиры старательно смотрели в темные окна автобуса и делали вид, что ничего не происходит. Был бы тут Витя, он бы всыпал этому алконавту. Пьянь гидролизная: шары залил, сам воняет и других своим зловонием травит.

Но я доеду. Всего несколько остановок осталось.

Как назло, пьяный вышел на одной остановке со мной и поплелся следом. Я старалась идти быстрее, но гололед и больная лодыжка мешали. Впереди был промышленный район, где находились гаражи, автосервис, шиномонтаж…

Я уже хотела свернуть на людную улицу, чтобы отвязаться от алкаша, но неожиданно он сам отстал и свернул на боковую тропинку. Облегченно выдохнув, я спокойнее пошла дальше по безлюдному тротуару.

Ворота автосервиса оказались заперты… Но я же решила, что накормлю мужа ужином! В соседнем строении располагался шиномонтаж, куда я и направилась. Там играла музыка и раздавались мужские голоса.

— Здравствуйте, — заглянула я и увидела двоих мужчин в спецовках, — мне в автосервис нужно попасть. Можно через вас пройти?

— Привет, — махнул один из них рукой в грязной перчатке, — так закрылись они.

— Я к мужу. Ужин принесла, — я потрясла в воздухе пакетом с едой.

— А-а-а-а, ясно, — кивнул второй, — там кто-то еще есть, я когда поссать ходил, музыку у них слышал.

— Это он, — улыбнулась я, — у вас есть к ним ворота, и еще что?

Первый поднялся и поманил меня:

— Идем, провожу. У нас за сортиром дыра в заборе к ним. Ты не толстая, пролезешь.

Глава 2

Голова незнакомой брюнетки с закрытыми глазами двигалась взад-вперед на подголовнике разложенного пассажирского сиденья. Над ней склонился мой муж и старательно мне изменял под звуки старинной Энигмы…

Я отпрянула от окна в полном шоке.

Это как это?

Он же утром меня так же ублажал, шептал, что я самая любимая и красивая. А это тогда кто?! Еще одна самая любимая и красивая?

Сердце в груди заходилось мощными толчками, а в голове стоял гул. Я вдыхала полной грудью воздух, наполненный ароматами бензина, соляры, полироли…

Этого не может быть!

А вдруг это не он? Спасительная мысль мелькнула в голове, но тут же пропала. Я только что сама видела Витькину татуировку на его спине. Самообман не поможет.

Что же мне делать? Устроить скандал или уйти, откуда пришла?

А с чего бы мне прятаться? Это он мне изменяет, а не я ему. Мы уже четыре года женаты, из которых два я хочу завести ребенка. Муж активно предохраняется, вовремя вытаскивает и твердит, что надо для себя пожить. Это вот так он для себя живет, лишая меня счастья материнства?

А я тогда для чего живу? Чтобы его кормить, обстирывать, обглаживать и в квартире прибираться?

Ну ты, Витенька, козел!

Я поставила на пол пакет и вытащила из него полторашку киселя, что успел окончательно остыть, пока я сюда добиралась.

— Держитесь, любовнички, — прорычала я.

Быстро поставив рядом кисель, я поудобнее ухватила разводной ключ и со всей дури саданула им по боковому стеклу. Раздался громкий треск, и закаленное стекло пошло квадратной сеткой.

Из салона послышался визг девицы, а я ударила еще раз. Потом схватила бутылку, одним движением свинтила крышку и сунула руку в дыру.

— Блядь, Витя, что это? — заголосила брюнетка. — Что это за хуйня?!

— Щас, Наташка, — копошился мой муж в ногах у своей любовницы, — где мои трусы?

Тут он поднял залитую киселем голову и встретился глазами со мной.

— Ульяна… — его растерянная физиономия явно говорила о том, что к такому сюрпризу он не был готов.

Кисель кончился. Я бросила бутылку в салон, где заляпанная липкой, сладкой жижей, пыталась одеться Наташка. Она испуганно оглядывалась на меня, а я не стала терять время и вытащила контейнер с оливье.

— Уля, Улечка, успокойся, — говорил в машине Витька, натягивая штаны, — ты все не так поняла.

— Ага, и увидела тоже неправильно, — крикнула я, — я ему, как дура, через весь город ужин везла, а он тут с бабой трахается.

Наконец, муж распахнул дверь джипа и выскочил из машины. В него тут же полетел салат. Витька кинулся ко мне, чтобы схватить, но я замахнулась разводным ключом и ударила его по руке.

— Ты вообще ебанутая?! — крикнул он. — Эта тачка бешеных бабок стоит! Одно стекло как моя зарплата.

— Скажи спасибо, что не тебе по морде прилетело, — тоже крикнула я, — как ты вообще мог?

За спиной мужа показалась любовница в коротком платье и сапогах. Куртку она держала в руке:

— Зайчик, я пойду, — пискнула она и, обежав меня вдоль стены, рванула к выходу. В спину ей полетели остатки оливье и благополучно застряли в слипшихся от киселя волосах.

Обернувшись к мужу, я швырнула в него грязный контейнер:

— Приятного аппетита, любимый!

— А ну, прекрати истерику! — рявкнул он на меня. — Ты чего вообще приехала? Ты дома должна быть.

Я снова нырнула в пакет и достала два последних контейнера: с отварной картошкой, посыпанной укропом, а второй — с отбивными.

— А ты должен работать, как говорил мне, — не отставала я от него по злобе в голосе. — Я там ему ужин готовлю… Сидит бедный Витенька на работе, гайки крутит, кузова выпрямляет. Дорогая тачка у него в срочном ремонте! Жопой этой шлюхи сиденья ремонтировал, да, кобелина?!

С этими словами в него полетела первая картофелина. Разводного ключа в моих руках больше не было, и Витька кинулся ко мне… но поскользнулся на майонезном оливье и грохнулся плашмя на спину:

— Ах, ты ж, сссссу…

— Сам такой!

В него закончила лететь картошка, а муж под продуктовым обстрелом поднялся на ноги, когда у меня закончились и отбивные.

Я кинула в него пустые контейнеры и застыла, тяжело дыша.

— Как давно ты мне изменяешь? — срывающимся от горя и злости голосом спросила я.

Витя стоял со сжатыми кулаками, облепленный салатом, картошкой и со злой мордой.

— Впервые, — неожиданно он весь обмяк и сел прямо на бетонный пол, — это дочка хозяина. Она меня шантажирует… Я вынужден был.

— Чего? — прошептала я.

— Она давно за мной бегает, — тихо проговорил муж, — а на прошлой неделе я бампер от мерса перегнул и сломал… А тут она пришла. А тот бампер еще дороже этого стекла стоит… Она обещала ничего отцу не говорить, если я с ней это… того. Я все заварил, отполировал и прикрутил на место. А она меня теперь шантажирует. Уля, мне пришлось. Прости меня.

Он закрыл руками лицо и тяжело вздохнул.

Я стояла в полной растерянности и смотрела на него: верить или нет? Правда или ложь? Шантаж или измена?

— Витя, — прошептала я, — посмотри мне в глаза и поклянись, что говоришь правду.

Он поднял на меня полные страдания и раскаяния глаза и отчетливо произнес:

— Клянусь, Уля. Клянусь нашей любовью… Но сейчас тебе лучше уйти. Мне теперь стекло менять за свой счет и салон чистить… До утра тут пробуду. Я тебе такси вызову.

Мне захотелось его обнять, утешить… Такой несчастный вид был у всегда веселого и брутального Вити… Только что-то меня останавливало. То ли наличие на его теле киселя и прочей еды, то ли то, что он совсем недавно совокуплялся с левой бабой.

Пока ждали такси, я спросила:

— Почему ты мне ничего не сказал? У нас же есть деньги, мы на море накопили.

— Я мужчина, — он поднял на меня гордый взгляд, — я сам решу все проблемы…

Потом я ехала на заднем сиденье желтого такси и горевала: мы прожили четыре года. Витя часто задерживался на работе, тусил с друзьями в гараже или на рыбалке…

Глава 3

Чемодан лежал на кровати, раскрыв пустое нутро, в которое я складывала первые вещи из шкафа.

Вот я дура наивная! Поверила в Витькины россказни. Шантажируют его, как же! Изменник! Подлец! Сволочь!

Я швыряла в чемодан свою одежду, и каждый бросок сопровождался отдельным ругательством.

— Мудак! Урод! Злыдень писюкастый!

А ведь как все хорошо начиналось…

Пять лет назад мы познакомились в клубе. Я была студенткой-первокурсницей экономического факультета, а он — накаченный красавчик. Они с друзьями тусили возле нашего кружочка, где мы танцевали с подружками, и на первый медляк этот мачо пригласил меня. Девчонки тогда обзавидовались, а я была горда и довольна: такой клевый парень пошел провожать меня домой!

Год мы провстречались, а потом сыграли свадьбу. Все в лучших традициях: белое платье и воздушная фата, голуби, лимузин, фото у памятников и единственного городского фонтана. Потом ресторан, тамада, перекатывание яйца из штанины в штанину, карандаш в бутылку и в завершение похищение меня и две драки с одним переломом носа. Ни одну традицию не нарушили. Я так мощно откусила кусок свадебного пирога, что чуть не подавилась…

На медовый месяц отправились на неделю в Адлер. Видели дельфинов в море и подхватили ротовирус: три дня блевали и дристали в номере. Тут тоже все в лучших традициях.

Витя работал в старом сервисе, который пару месяцев назад сгорел от испорченной проводки, и мужики остались без работы. А позже мужу позвонил приятель и сказал, что есть вакансия. Ездить от дома далеко, но это, если на автобусе. Мой муж являлся гордым владельцем серебристой Ауди. Автобус — это мой удел.

Я закончила прошлым летом универ, получила диплом экономиста и устроилась бухгалтером в консалтинговую фирму. Соцпакет, трудовой стаж и приемлемая зарплата для молодого сотрудника без предыдущего опыта работы.

Жить мы стали в квартире Вити, в однушке. Его родители разменяли свою трешку на двушку и однушку. Так наша семейная жизнь началась в собственном гнездышке, а не со скитаний по съемным хатам и жизни на чемоданах и коробках.

Прожив пару счастливых и веселых лет, которые омрачала лишь умеренная бытовуха, во мне начали просыпаться материнские инстинкты. Когда я завела разговор о ребенке, Витя сказал:

— Мы еще так молоды. Зачем зарывать лучшие годы в обосранные памперсы и детские сопли. Закончи институт, потом и подумаем.

Я, конечно же, согласилась. Хотя в тот период мои подруги начали выскакивать замуж, и половина из них шла в ЗАГС с животиком. Я тоже хотела животик с пузожителем, но лишь училась. А Витя все чаще задерживался на работе:

— Людей мало, работы много, — говорил он, — зато бабла подниму.

Что он там поднимал, я так и не поняла, но на море мы больше не ездили. А теперь его шантажирует несуществующая дочка шефа.

Я захлопнула крышку переполненного чемодана и уселась на нее задом: по-другому она не закрывалась.

Теперь осталось собрать всякие гигиенические мелочи, красотульки и женские прибамбасы: фен, косметику, резинки-заколочки… Шубу я решила увозить на себе. Накину прямо поверх куртки, чтобы отдельную сумку под нее не выделять.

Мобильник подал сигнал о пришедшем сообщении: Витька писал, что едет домой!

Я не хотела больше с ним встречаться и слушать вранье. Видимо, он не стал заморачиваться с чисткой салона и заменой стекла, а подумал и поспешил домой. Решил, что я не поверила в его оправдания?

Правильно решил. Но я не буду его дожидаться. На машине он минут за пятнадцать доедет.

Я выхватила пару пакетов из пакета с пакетами под мойкой и начала сгребать в них все свои флакончики и побрякушки, ежеминутно подбегая к окну и посматривая на место для парковки, где муж ставит свою машину.

Когда я увидела паркующуюся Ауди, то уже натягивала шубу. Осталось обуться и выскочить в подъезд.

Спуститься вниз я не успевала, у нас только один лифт, но мне ничто не мешало подняться со всем барахлом на этаж выше и там переждать метания супруга. Потом вызову такси и уеду.

Я поставила сумки на пол верхнего этажа, когда двери лифта распахнулись, и Витя вышел на площадку. Он тихо говорил в телефон:

— Натусь, не волнуйся, я отмазался. Она поверила. Не называй ее овцой. Она моя жена. Ой, да ладно тебе, ревнует она… Все, киса, целую в губки. Во все губки. Да, пойду включать мужское раскаяние.

Вот же мудак! Как же хорошо, что я додумалась порыться в интернете. А то сейчас сидела бы дома и лапшу с ушей снимала.

Теперь я начну новую жизнь, жизнь без мужа через четыре года совместной жизни.

Выждав минут двадцать, я поняла, что Витька остался дома, а не кинулся вслед за мной, увидев пустые шкафы.

Такси приехало через десять минут, я отволокла к нему свои сумки-авоськи и вскоре ехала по полуночному городу.

Набрав номер, который был у меня в быстром наборе, я произнесла только одну фразу:

— Привет. Я еду к тебе жить

.

Дорогие друзья. Представляю вам мой новый роман! Тут вы найдете негодяя-мужа, что нагло обманывал красавицу Ульяну, и богатого бизнесмена Владислава, который офигел от наглости героини при первой встрече. Вас ждет много эмоций и смешных ситуаций. Читайте и наслаждайтесь!

Буду рада вашим звездочкам и комментам. Подписывайтесь на мою страничку, чтобы не пропускать полезные уведомления: https://litnet.com/shrt/r2Ss

Желаю вам хорошего дня, с уважением ваша Лава Сан)!

Визуалы

Красавица Ульяна. Начинающий бухгалтер и хорошая жена

Витя. Профессиональный автомеханник. Красавчик и подлец

Глава 4

Возле подъезда стояла худенькая девушка с прямыми русыми волосами и всматривалась в проезжающие машины. Я увидела ее издалека, узнав ядовито-салатовый пуховик.

— К той девушке езжайте, — сказала я таксисту, — она меня встречает.

— Будет сделано, — ответил водитель и подрулил к нужному подъезду.

Дверь заднего сиденья распахнулась, и сестрица сунулась в салон:

— Привет, Улей. Ты чего, от Витьки сбежала?

— Да, — ответила я, — дай, вылезу. Вещи в багажнике.

— Прошу, мадам, — сестрица распахнула дверь на всю ширину и отвесила галантный поклон, — выползайте, только не грохнитесь. Вы для меня крупновата, я вас не подниму. Придется до подъезда за ногу по льду тащить.

В этом была вся Люся. А точнее, Людмила Ильинична, моя младшая сестра. Приколистка, раздолбайка и кулинарный блогер. Ее блог так и назывался «Кухня Ильиничны». Тридцать восемь тысяч подписчиков…

Когда Люся получила школьный аттестат, то заявила родителям:

— В институт не пойду. Сейчас диплом и высшее образование нафиг никому не упали. Вон, Улей учится на экономиста, а потом пойдет на дядю по восемь часов в день пахать и отпуска ждать как манну небесную. Я так не хочу. Я свой блог вести буду.

— Какой? — хором спросила вся семья.

— Кулинарный, — ответила сестрица и подала документы в кулинарный техникум на специальность «Повар-кондитер».

После первых сентябрьских занятий она включила камеру на телефоне и записала первый ролик. Потом два дня сидела, материлась и монтировала видео. Получилось достаточно криво, но рецепт бисквита зрительницам понравился, и пришли первые подписчики.

Через два года у Люськи был на руках кулинарный диплом с отличием, предложения работы от всех городских ресторанов и уже десять тысяч постоянных зрителей. Сейчас она собиралась на шоу к известному шефу, что орал на своих подручных и бил посуду.

— Я там всем покажу, — хвасталась сестра и гордо задирала нос.

Она тоже девица целеустремленная, не хуже меня, но мы с родителями опасались за здоровье именитого шефа… Если он в своей манере на Люську наорет, то она молча поставит на плиту ковшик с маслом, разогреет его и плеснет ему на… Ну, вы поняли куда.

Сестрица жила в родительской трешке, а мама с папой обитали в новом домике за городом. Точнее, на даче. Два года назад, когда Люся закончила кулинарный, они на накопленные деньги построили на нашем участке благоустроенный дом и перебрались туда. Оба работали удаленно и нуждались только в стабильном интернете.

Теперь я вернулась в отчий дом. Люся давно обосновалась в бывшей родительской спальне, а я поселюсь в бывшей детской.

Мы поднимались на скрипучем лифте, а сестра интересовалась:

— Улей, а чего с Витьком-то не поделила?

— Наташку.

— Какую?

— Любовницу его, — вздохнула я, — я ему ужин на работу принесла, потому что он сказал, что сильно задержится, а он там в чужой машине какую-то девку имеет.

— Охренеть. А ты чего?

— Все продукты на них перевела.

Пока я рассказывала, как я разбивала чужое окно, выливала кисель и закидывала мужа картошкой с отбивными, мы доехали до нашего этажа и затащили авоськи и чемодан в квартиру. Пахнуло родным запахом и ванилином. Последний очень густо распространял аромат, и я чихнула.

— У меня был кулинарный эксперимент, — пояснила сестрица, — будь здорова.

— Спасибо, — я утерла нос и начала раздеваться.

Люся повесила на вешалку свой салатовый пуховик и сочувственно поинтересовалась:

— Улей, ты еще не ревела?

— Нет, — помотала я головой, — некогда. Сначала я разозлилась, а потом вещи собирала. Сейчас тоже еще злюся.

— Ясно, — понимающе кивнула систер, — если с горя жор нападет, я тебе диетическое приготовлю. А то раскабанеешь за время депрессии, я с тобой шмотками меняться не смогу. Ты и так больше меня, особенно сиськи.

Она вздохнула и отправилась на кухню. Маленькая грудь — ее больная мозоль.

Я уселась на пуфик прихожей и поняла, что действительно голодна… В планах было приготовить еду, отвезти ее в автосервис и поужинать вместе с мужем. В итоге голодными остались все.

— Люсь! — крикнула я. — Люсьен, я есть хочу.

— Уже?! — выглянула из-за угла сестрица. — Ты еще не ревела, не пробухалась с горя, грустные песни не слушала… какая-то ты неправильная жена с рогами.

— Ах ты, овца! — я запустила в нее снятый с ноги сапог. — Я тебе покажу «с рогами».

— Сама овца, — раздался смешок с кухни. — Завязывай кидаться. Иди, я тебя экспериментом кормить буду. Только он сладкий.

— Пойдет.

Я вымыла руки, пришла на кухню и плюхнулась на табурет. Жрать ночью сладенькое — такое себе диетическое развлечение. Но сегодня день особенный, точнее, ночь. Могу себе позволить.

Люся положила мне на тарелку кусок чего-то воздушного, белого и пахнущего ванилью. Рядом поставила чашку чая:

— Заедай измену, систер. Как мстить будем?

— Не знаю, — я положила в рот первый кусочек и прислушалась к вкусовым рецепторам.

Сладко. И вкусно. Можно жевать.

Мгновенно умяв половину куска, я сообщила с набитым ртом:

— Разводиться буду.

— Это и козе понятно, — отмахнулась Люся, — даже овце…

Я треснула ее ложкой по лбу и продолжила есть.

Она потерла ушиб и выдала:

— Давай ему все колеса на тачке порежем?

— Давай. Только он их корешам за забором на ремонт за копейки сдаст и дальше поедет.

— Тогда давай ему в бензобак сахару насыпем, — не сдавалась сестра.

— Давай, — кивнула я, — только у него там мелкая сеточка. И сам он все себе бесплатно переберет.

— Тогда на крышу тачки поставим бутылку с колой, а еще пшена насыпем. В бутылке проделаем дырочку иголкой, чтобы медленно лилась. У него вся краска с крыши слезет.

— А пшено зачем? — не поняла я.

— Ему воробьи с голубями всю тачку засрут.

— А вот это уже хорошая идея, — согласилась я, подчищая тарелку, — вкусно, Люсь. Спасибо. Но сейчас я хотела бы лечь.

Глава 5

Утром в комнату заглянула Люся и крикнула:

— Подъем! Сегодня развеиваться будем!

Я оторвала голову от подушки и с укором посмотрела на сестру:

— Не хочу. Я в печали.

Та подошла ко мне и присмотрелась к лицу:

— Улей, а у тебя морда опухшая. Будто ты в улей с пчелами лицом залезла и ртом мед воровала. Ты проревелась, да?

— Проревелась, проревелась, — вздохнула я.

— Легче стало? — не отставала сестрица.

— Стало. Отстань… Я буду лежать в кровати и заедать свое горе. Приготовь еды побольше. Заодно пару новых роликов снимешь.

— Дал же бог сестру, — всплеснула руками Люся.

Она ухватила меня за ногу, торчащую из-под одеяла, и начала стаскивать с кровати:

— А ну, вставай, унылый обморок. Тебе завтра на работу топать. Нужно сегодня башку проветрить, а то будешь там сидеть и на экран компа пялится как баран на новые ворота. Точнее, как овца.

— Сама овца, — начала брыкаться я, — отстань от меня. Отпусти ногу, мне же больно…

Когда я отмахивалась от младшенькой уже двумя ногами, зазвонил мой телефон. Впервые с того момента, как я ушла из дома. На экране высветилось имя мужа.

— Мудак звонит. Отвечать будешь? — спросила Люся.

— Нет, — ответила я, — пускай со своей шваброй общается. Меня уже десять часов как дома нету, а он только додумался позвонить.

— А я отвечу!

Люська схватила мой мобильник и рванула из комнаты, я вскочила с кровати и помчалась за ней. Вот как впадать в депрессию, когда такая неугомонная егоза рядом?

Опоздала я всего на долю секунды: эта паразитка успела запереться в ванной, и мне осталось только слушать ее голос.

— Алло, — вальяжно протянула она.

— Привет, солнышко, — раздался голос Витьки, — зачем ты уехала? Я же тебе все объяснил.

Сестрица включила громкую связь, понимая, что мне будет любопытно.

— А Натусику сказал, что дура-жена тебе поверила? — хмыкнула Люся.

За дверью повисла тишина, а потом муж растерянно произнес:

— Люсь, это ты, что ли?

— Я.

— А где Уля?

— Уля упала в улей, и ее сожрали злые пчелы-изменники, которые на работу блядей водят и женам врут, — ответила сестрица.

— Где она? Отвечай, — потребовал Витя.

— Ночью моих таблеток из аптечки нажралась. На скорой ее увезли.

Голос сестры печально поник, и раздался ее горестный дрожащий вздох. Вот же артистка!

— В какую больницу? — в интонациях мужа послышался испуг. — Что с ней?

— В третью городскую, в токсикологию. Тяжелое отравление. В коме, — кручинилась Люська, — в реанимации лежит, меня к ней не пустили. Сказали, позвонят, когда очнется. Если очнется… Эх, Витька, что же ты наделал? Как же ты мог ей изменить? Она же тебя так любила.

Сестрица уже чуть ли не рыдала.

— Я поеду в больницу, — заявил Витька, — я муж. Меня пустят.

— Там наши родители. Тебя папа убьет… Он в любом случае тебя убьет. Там еще деньги на лечение нужны… Лекарство дорогое для восстановления поврежденных нервных синопсисов. Тридцать пять тысяч.

— Я привезу.

— По моему номеру телефона переведи. Я скоро родителям еду повезу, чтобы они в больничном буфете всякую дрянь не ели, и деньги заплачу.

— Я сейчас переведу, Люсь. А ты держи меня в курсе… Ладно.

— Ладно, — прохныкала сестра, — но зачем же ты так с ней? А вдруг она инвалидом останется-а-а-а.

На этой плачущей ноте созвон закончился. Дверь ванной распахнулась, и Люся протянула мне мой телефон:

— Держи. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Это я сейчас не о тебе…

На ее мобильнике раздался сигнал, сообщающий о пришедшем письме. Она открыла его и довольно присвистнула:

— Твой дебил чувствует себя настолько виноватым, что даже не додумался в больницу позвонить. Сорок тыщ прислал. Сейчас я тебе их переведу.

Я во все глаза таращилась на юную аферистку. Она подняла глаза и пожала плечами:

— А чего он? Это тебе моральная компенсация. Если бы ты взяла трубку, то только поругалась бы с ним. А так он денег отвалил.

— Не нужны мне его деньги, — фыркнула я, — отправь обратно.

— Нужны, нужны, — ухмыльнулась сестра, — знаю я, какая у тебя зарплата. К вечеру еще с него денег стрясу, если только он не додумается в больницу позвонить.

— Он ленивый, не станет заморачиваться. Тебе станет названивать, — покачала я головой, — а если тот джип надо хозяину возвращать, то у Витьки сегодня много работы.

— Тем лучше. Пойдем в кино? Там новый блокбастер в прокате идет, — предложила Люся, — или в аквапарк, на плюшках с горки покатаемся. Когда с тебя в прошлый раз лифчик слетел, все мужики так радовались.

— Даже не напоминай. Это был верх позора.

Ситуация произошла три года назад. Я, Витя и Люся пошли в выходной в аквапарк. Долго купались, катались на горках и с водопадов, но когда я летела по самой большой трубе на надувной плюшке, то так вылетела и грохнулась на воду, что с меня слетел верх купальника, а сама я несколько раз перевернулась у самого дна, нахлебавшись хлорированной воды.

Когда я встала на ноги и начала отплевываться и протирать глаза, то вокруг раздались восторженные мужские возгласы. Я еще ничего не видела и решила, что так они восхищаются кульбитами, которые я проделала при падении. Но нет...

Издалека я услышала голос мужа:

— Уля, грудь прикрой!

Распахнув глаза, я уставилась на свой обнаженный третий размер аппетитной округлой формы, а потом прикрылась руками. Муж скакал в воде, доставая с глубины утерянный лифчик. Люська стояла на вышке, только готовясь спуститься, и ржала.

Из воды я выбиралась под громкие мужские аплодисменты и завистливые взгляды женщин…

Порывшись в сумках, я вытащила домашний халат, чистое нижнее белье и сказала:

— У меня другая идея. Сейчас я полежу в ванне с пенкой, потом ты меня накормишь вкусным завтраком, а потом пойдем в торговый центр. Я все же куплю себе новое платье на Витькины деньги. И джинсы. Ничего не буду ему возвращать… Пусть платит за свои грехи.

Глава 6

Видимо, от нервного перенапряжения я вошла в покупательский раж. Ходила из одного бутика в другой и активно примеряла по два десятка нарядов в каждом. Продавцы-консультанты начинали меня потихоньку ненавидеть. А мне ничего не нравилось.

То сидит не так, то длина не та, то оттенок материи некрасивый. Словно вещь уже тридцать раз постирали. Не нравится мне такое.

Еще Люська подливала масла в огонь:

— Улей, чего ты выпендриваешься? Столько клевых шмоток уже забраковала. Когда ты сказала, что хочешь новое платье и штаны, я не думала, что мы тут просто так четыре часа проходим. Мне уже надоело ждать тебя из примерочных. Купи уже хоть что-нибудь и пойдем поедим.

— Мне нужна идеальная вещь, — капризничала я, — а тут везде все не то.

— Да у тебя настроение не то. Ты просто хочешь вредничать и меня изводить. И всех вокруг. Может, у тебя ПМС?

— Нету у меня ПМС, — ворчала я, — хочу что-то новое и необычное.

— Тогда пошли в парикмахерскую, покрасишь свои кудри в зеленый, — нашла решение Люся.

— Щаз! — рыкнула на нее я. — Я не собираюсь себя в кикимору превращать.

— Зато ведешь себя как противная ведьма. Давай, я тебе лягушек и пиявок на ужин приготовлю. Самое то для такой сколопендры.

— Сама такая. Мне уже надоело все мерить и выбирать.

— Ну и не канифоль мне мозг, — взъярилась сестрица, — хрен с ним, с этим платьем. Пошли в магазин с джинсами. Там быстро себе панталоны подберешь.

Оставив вещи на столике для неподошедших покупок, мы вышли из магазина под недовольные взгляды продавцов… Ну а чего они? Нормальные вещи предлагать нужно!

В бутике, где продаются джинсы, Люся отловила на входе продавца и ткнула в меня пальцем:

— Джинсы классического фасона со средней талией на нее. Можно с дырками.

— Без дырок, — тут же вставила я, — я дырявое не ношу.

— Зато я ношу, — ухмыльнулась сестра, — или ты надеялась, что я их у тебя погонять не возьму? Такая большая, и такая наивная.

Через двадцать минут мы вышли из магазина с пакетом, в котором лежали двое новеньких штанов. Одни с дырками, другие без. Витек платит…

— Погнали на фудкорт, — предложила Люся, — крылышек похаваем.

— Идем, — согласилась я, — я тоже проголодалась. Еще картошки возьмем.

— Правильно, — кивнула сестра, — нажремся холестерина с канцерогенами и будем изжогой мучиться.

Пока мы уплетали вредную еду, я заметила, что две женщины за соседним столиком на нас поглядывали, а потом одна из них подошла и спросила у Люси:

— Добрый день. Извините. А вы Ильинична?

— Да, — кивнула сестра.

Тетка развернулась к своей приятельнице и заорала на весь этаж:

— Зинка, это она! Я же тебе говорила, что это Ильинична.

— Круто! — вторая женщина кинулась к нам, доставая из кармана телефон. — А можно сделать с вами селфи?

Пока они фотографировались, к нам еще подошли несколько человек. Моя Люсьен была знаменита.

Когда ее поклонники оставили нас в покое, последняя фанатка спросила:

— А почему вы тут едите? Это же все такое… вредное.

— Вношу разнообразие в свой рацион, — важно ответила сестрица, — а еще ко мне родня из глухой деревни приехала, она фастфуд никогда не ела. Экскурсия у нас.

Тетка уставилась на меня удивленными глазами. Наверное, пыталась представить, как такая ухоженная красавица, как я, доит коров, чистит загоны у свиней или перекидывает вилами навоз в куче, чтобы лучше перегной формировался.

Я взяла в руки косточку от крылышка и протянула женщине, коверкая нормальную речь:

— Дратути. Такая бравая еда тута, я прямо язык проглотила. Жру, жру, а нажраться не могу. Даже обляпалася вся, устряпалася как чушка. Ну эта ничаво, дома-то состирну на руках.

Тетка шарахнулась в сторону своего стола, пробормотав напоследок:

— Приятного аппетита.

— Пасиба, — ответила я дурным голосом.

Люська покачала головой:

— Систер, ты меня позоришь. Теперь они в комментах напишут, что я на фудкорте с дурой сидела.

— Зато ты для них умная, — хихикнула я.

— Да это и так понятно, — вздохнула сестра, — тебе-то только красота досталась… Это мне и красоты, и ума с лихвой от родительских генов передалось…

— Вот ты овца, — прошипела я.

— Сама овца, — тут же сказала Люська, — зато меня дурой не считают, а в тебя пальцами уже тычут.

Я оглянулась и увидела, что все, кто фоткался с Люсей, сейчас поглядывают на меня и перешептываются.

— Блин, — огорчилась я, — так, валим отсюда.

Мы встали из-за стола и быстрым шагом направились к эскалатору, подальше от общественного внимания и моего позора.

Придя домой, мы еще раз перемерили наши новые джинсы и остались довольны. Все же хорошо, что мы совершили эту вылазку: я отвлеклась от своих внутренних переживаний, выпустила и вдоволь натешила свою внутреннюю капризулю, да простят меня за это все продавцы-консультанты в одежных магазинах. Да еще и повеселилась во время еды. Изображать колхозную дуреху было весело. А то, что Люське потом дурацкие комментарии под роликами напишут, так-то она сама виновата: нечего было меня деревенщиной людям представлять. Они до ее слов вообще на меня внимания не обращали: фоткались в свое удовольствие с кулинарной звездой.

За всеми делами и походами по магазинам наступил вечер. Перед тем как готовить ужин, Люся сказала:

— Надо Витьке звонить и еще денег на твою реабилитацию трясти. Пускай булки не расслабляет.

— Слушай, — спохватилась я, — а если он уже родителям позвонил… Они-то не в курсе!

— Тогда мама с папой были бы уже тут и выписывали нам люлей за аферу. А потом папа поехал бы Витьку бить.

— Давай, я сначала маме позвоню, все спокойно ей расскажу, а потом ты этому уроду позвонишь.

— Давай, — согласилась сестрица.

Но тут телефон зазвонил сам, мы посмотрели на высветившегося на экране абонента и встревоженно переглянулись.

Глава 7

— Чего он сам трезвонит? — нахмурилась я.

— Совесть мучает, — хмыкнула сестрица, — или боится сесть по статье «доведение до самоубийства».

Она взяла мой телефон, сделала громкую связь и ответила сердитым голосом:

— Чего тебе?

— Люсь, это я, — раздался голос моего мужа, — как там моя Улечка?

— Ты ее убил! — выпалила сестрица. — Подлец, урод, сволочь!

— Она умерла? — голос Витьки задрожал. — Как? Когда?

— Дурак, что ли? — недовольно проворчала Люся. — В коме лежит. Ты ее морально убил. Такая молодая, красивая… Ей бы еще жить да жить, а ведь она и ходить не сможет. Бедненькая. А все ты виноват!

— Я же дал деньги на лекарства. Не купили? Что-то не так пошло?

— Лекарства колют, — горестно вздохнула сестра, — за самый хвост остатки нервной системы поймать успели, но если она очнется, то понадобиться долгая реабилитация. Там нервные вакуоли в ганглиях повредились от лекарств… Доктора сегодня консилиум собрали, сказали, тысяч сто уйдет.

При этих словах я вытаращилась на сестру и покрутила пальцем у виска. У Витьки нет таких денег! После этого он точно позвонит в больницу и выяснит, что такой пациентки там нет.

Но я плохо знала свою сестрицу, и уровень ее наглости, возросший за время одиночного проживания. Витька знал Люсю еще меньше.

Она показала мне язык и плаксивым голосом запричитала:

— Ты уж сними грех убийства с души, оплати реабилитацию. Там полная предоплата нужна. Уже сегодня вечером всю сумму внести нужно, там же очередь… А то будет наша Уленька лежать овощем, под себя ходить… Кожа на пролежнях язвами пойдет…

— Да где же деньги-то взять? Это же много, я еще за свои сорок тысяч стекло для джипа купил, которое Уля расколошматила, — Витька однозначно был напуган и растерян.

— Это тебя боженька рублем наказывает, — назидательно заявила Люся. — А ты у любовницы своей денег попроси, — хмыкнула сестра, перестав умничать, — твоя Натусик богатая?

— Нет.

— Ну вот. И стоило жену терять ради нищей давалки? — язвила Люська. — Улей говорила, что вы на поездку к морю копили… Какое ей теперь море. Ей бы на ноги встать, да снова ходить научиться. Там на реабилитацию хватит?

Я зажимала себе рот рукой, чтобы не сорваться и не захохотать. Как держалась Люся, я не знаю. Витя суетился возле телефона. Послышался шорох пересчитываемых купюр, а потом облегченный голос:

— Люсь, тут сто двадцать… Я сейчас сбегаю в банкомат. Он в соседнем доме, и переведу тебе.

— Давай. Жду. Быстрее, — заторопила она подлеца, — сегодня успею оплатить, Ульку сразу на очередь запишут.

Она отключила звонок и победно посмотрела на меня:

— Полная компенсация!

— Родителям давай звонить, пока мой урод сам не додумался.

Я выхватила у сестры свой мобильник и набрала маму…

Разговор у нас получился долгим и обстоятельным. За аферу нас ругать не стали, решив, что это справедливая плата за мое оскорбление и унижение. Пообещали прикрыть, если Витька им позвонит. Папа сказал, что на днях заедет в автосервис и набьет Витьке морду. Я попыталась его отговорить, но отец тоже был упрям. А еще кандидат в мастера спорта по боксу и держал себя в хорошей форме… Хоть Витька и сильный, плечистый брутал, но против папы не потянет. И вообще: когда увидит тестя, то чувство вины не даст ему выпендриваться.

Мама собралась приехать к нам, но мы ее отговорили. Я завтра уйду на работу, Люська будет снимать свои кухонные ролики, и маменьке тут будет нечего делать.

Люська тоже успокоила родительницу:

— Улей уже все стадии принятия прошла: от мужа удрала, ночью сладкого нажралась, в подушку проревелась, в магазине накопризничалась и теперь готова вернуться к нормальной жизни. Так что не переживайте, у нас все будет хорошо.

— Тогда приезжайте к нам на следующие выходные, — потребовал папа, — будьте готовы в пятницу вечером, я за вами заеду.

— Да, мой генерал, — отчеканила Люся, — будем готовы. А вы к нашему приезду баню истопите. С вениками. Я Ульянку дубасить буду, за то, что она в детстве у моей юбки дырку на заднице вырезала.

— Ты неисправима. Ладно, держите в курсе.

Я отключила телефон, зато на Люсин пришло сообщение о зачислении ста двадцати тысяч.

— Ну и лох, — покачала головой сестрица, — никакого системного и критического мышления. Всему, как дитя малое верит.

— Придурок, — поддакнула я.

Все же Люся права. Она хитрее и умнее меня. Постоянно что-то выдумывает… Даже когда она врала про медицинские диагнозы, я не все понимала. А Витка от биологии и анатомии был еще более далек, чем я. А тон у сестрицы во время разговора был очень серьезный. Я бы точно поверила.

Неужели мой муж-изменник настолько переживает за мое здоровье, что столько денег отправил на лечение. Или он всего лишь переживает за свою шкуру, что его обвинят в моем якобы бедственном положении.

Но если он меня любит, то зачем завел любовницу? В сексе у нас с ним полный порядок. Не стесняемся. Как говорится: голова у меня не болит по вечерам. Чего ему не хватало? Или захотел ощутить вагинальное разнообразие, вот и полез на другую. Только что-то мне подсказывает, что он это проворачивает не в первый раз. Неужели его хватило только на время до свадьбы и первый год после женитьбы? На второй год он начал задерживаться на работе и шабашить с друзьями в гараже. И на рыбалку с ночевкой ездил. При этом удочки брал и рыбу свежую речную привозил.

Столько вопросов и ноль ответов. Мой телефон звякнул, оповещая о пополнении банковской карты. Ответов нет, зато есть деньги. С остальным будем разбираться по ходу дела.

— Спасибо тебе, систер, — я искренне обняла сестру и прижала к себе.

— На здоровье, — ответила она и хихикнула, — но одним «спасибо» ты не отделаешься. Я беру кухонный выходной. С тебя ужин.

— Я пиццу закажу, — тоже хихикнула я.

— Халявщица, — вздохнула сестра.

Глава 8

На работу я пришла вовремя и в хорошем расположении духа. Никто из коллег даже не заподозрил, что за выходные моя семейная жизнь полностью разрушилась.

Во время перерыва на чай ко мне подошла подруга по работе Ольга и спросила:

— Новые джинсы? Ты же раньше дырявые не носила.

— Захотелось разнообразия, — ответила я. — Жизнь меняется. Я тоже решила.

На самом деле я хотела надеть нормальные штаны, но их спрятала Люся и заявила, что меня нужно переформатировать из замужней женщины в холостячку:

— Иди в дырках, — приказала сестрица, — и волосы не собирай. С распущенными ты красивее.

— А зачем мне быть красивее? — не поняла я.

— Так ты быстрее найдешь нового мужа и съедешь от меня к нему.

— Я тебе уже надоела? — удивилась я.

— Нет. Но я хочу поскорее стать теткой, чтобы переименовать свой канал в «Кухня тетки Ильиничны», — заржала сестрица.

Так что сегодня я выглядела как молодая, свободная девушка… Да и как еще можно выглядеть в двадцать три года, когда становишься будущей разведенкой, оставляя статус приличной семьянинки.

Единственное, что порадовало, то это то, что Витька не хотел детей и не стал потакать моим просьбам. Сейчас бы я превратилась в мать-одиночку, и все оказалось намного сложнее. Сидела бы в декрете… А так есть все шансы начать новую жизнь, пока хорошо выгляжу: найти хорошего отца для своих будущих детей, а не изменника… И вообще, у меня даже работа есть, на которой обещаю повышение зарплаты. Выхожу из статуса новичка!

Деньги, выцыганенные Люсей у Витьки, я приберегу: на море я все же хочу съездить. После отравленного ротовирусом свадебного путешествия больше к синим соленым волнам не выбиралась. Лучше сестрицу с собой позову. В отличие от меня она хорошо на своем канале зарабатывает. Занимается человек любимым делом в удобное для себя время — работа мечты.

В рабочее время несколько раз названивал Витька, я трубку не брала. После первого дозвона полностью отключила звук и вибросигнал, чтобы не раздражать коллег, и положила мобильник перед глазами. Вдруг Люся или мама позвонит. От общих с Витькой знакомых трубку я тоже не брала.

После обеда позвонила Люсьен и сообщила, что Витька каждые полчаса справляется у нее о моем самочувствии. Пришлось соврать, что я вышла из комы и мной занялись сотрудники реабилитационного центра: туда разрешили приезжать только маме. Все-таки попытка суицида — это вам не в тапки гадить. А тут еще и дело кончилось серьезными последствиями для здоровья. Адрес рехаба сестрица моему козлу, естественно, не сказала. Пускай мучается.

После работы я сразу отправилась домой, чтобы ненароком не попасться никому из знакомых на глаза. А то странная картина получится…

Когда я вошла в квартиру, то до моего носа донеслись ароматы чего-то вкусного, а голос сестры вещал:

— А теперь выкладываем эту прелесть на блюдо и начнем пробовать. М-м-м, как вкусно! Ребята, это потрясающе. Готова все съесть вместе с тарелкой. Рецепт удался, так что рекомендую! Пишите результаты своей готовки этого рагу в комменты, шлите фото тарелок с вкусняшками и делитесь своими рецептами. Люблю вас, мои дорогие. Ваша Ильинична. Пока, пока!

За это время я тихонько сняла верхнюю одежду в прихожей, стянула сапоги и сунула ноги в тапки. На кухню не шла, ждала, когда Люся закончит съемку, чтобы дубль снимать не пришлось.

Тут с кухни донеслось:

— Ну пипец! Это же сколько я посуды засрала ради одного рагу с беконом. Слава яйцам, что посудомойка есть.

Я поднялась с пуфика и направилась на голос. Если сестрица заговорила в обычной манере, значит, камера выключена.

— Привет, — сказала я, — чем будешь на ужин кормить труженицу бухучета?

— Рагу из овощей и копченым беконом. Кстати, прикольно получилось. Переодевайся, мой руки, а я пока тут порядок наведу.

Я оглядела кухню. Стол-островок, что видела камера, украшала только тарелка с едой и стакан сока. Все остальное вокруг было завалено грязными тарелками, мисками и разделочными досками… Без посудомойки Люсьен бы забодалась после каждой съемки все вручную отмывать. Как после обеда в семье из шести человек.

Я ушла к себе в комнату, переоделась, собрала кудри в хвост и посетила ванную.

Когда вернулась, то сестра сказала:

— Хлеба пока порежь и накрывай. Я тоже съемочный наряд сниму.

Свой поварской китель и симпатичный колпак с воздушной верхушкой она берегла. Камеры на штативах уже исчезли, грязная посуда была убрана в назначенное место, оставалось только протереть обеденный стол и накрыть.

Когда Люся сообщила семье, что будет снимать кулинарные ролики, мы поняли, что ей понадобится место для съемок. В итоге было принято решение превратить наш балкон в продолжение кухни. Ремонт длился почти месяц, но потом у сестрицы появилось рабочее место с красивым задним фоном в виде балконного окна с подсветкой и стильными занавесками. И стол-островок, который не мешал кухонному гарнитуру и обеденному столу. Все остались довольны. Тем более что в зале у нас располагался второй балкон…

Пока мы ужинали, я нахваливала новое блюдо:

— Очень вкусно. Дашь мне рецепт. Сама буду иногда готовить. И нового мужа потом кормить.

— А Витьку ты хорошо кормила? — поинтересовалась Люся. — Или тоже пиццу заказывала? Вот его другая на борщ и домашние котлеты подсадила.

— Ты офигела, что ли? — возмутилась я. — Да этот урод дома, как в ресторане питался. С жиру беситься начал, а не от недоедания. Кобель года, блин.

— А капризничала ты часто? — продолжала допытываться сестра.

— Вообще не капризничала. Идеальную жену изображала.

— Ну и дура.

— Сама дура. Обоснуй предъяву.

Люська отложила вилку и с видом семейного психолога заявила:

— Тебе его не только в постели нужно было трахать, но и мозги периодически выносить.

Глава 9

Я посмотрела на сестру, как на идиотку:

— Ты что несешь? Да он бы давно сбежал.

— Не-а. Мужикам нравятся сучки, что теребят нервы. Это эмоции. А ты стала просто удобной и скучной.

— Да пошла ты, овца, — обиделась я.

— Сама овца, — хмыкнула сестрица, — это хорошо, что из нас двоих хоть у меня мозги есть. Со вторым мужем ты такого промаха не дашь. Я буду тебя контролировать.

— Вот спасибо тебе, добрая женщина, — отмахнулась я.

Любит она своим умом хвастаться. Я прекрасно понимала, что она права. Даже когда ей было всего шестнадцать, а мне восемнадцать, и я ходила по дискотекам, а она читала книжки, то Люся порой рассуждала как взрослая, разбирающаяся в жизни тетка.

Чтобы оставить за собой последнее слово, я проворчала:

— Ты со своими мозгами вообще себе мужа не найдешь. Не любят мужики умных женщин.

— Тупые не любят, я себе умного найду. Чтобы было о чем поговорить. Да и замуж я пока не собираюсь… Это у тебя умишка только на то и хватило, чтобы в девятнадцать лет замуж выскочить.

— У нас была любовь.

— Была да вся вышла.

— Так, — я стукнула вилкой по столу. — Ты-то мне чего мозг выносишь? Я тебе не мужик. Чего пристала?

— Проверяю тебя на стрессоустойчивость, — захихикала сестрица.

— Вот ты коза, — вздохнула я.

— А ты овца. Шарлотку к чаю будешь?

— Да, давай.

Сестрица достала припрятанный пирог с яблоками и начала резать его на треугольные дольки, при этом она продолжила воспитательную беседу:

— Улей, я же тебе не просто так мозг выношу, а дарую жизненную, семейную мудрость. В бабе должна быть стервозинка. Вот ходишь ты вся такая милая, а потом раз — и обиделась, или загоревала. Муж вокруг тебя забегает, а ты сиди и капризничай, как беременная. А когда он твой каприз выполнит, верни себе хорошее настроение. Он себя героем будет чувствовать рядом с тобой. А Витька стал бытовым иждивенцем с вечно покорной и милой женой. Хоть бы раз ему скандал закатила.

— Так мужики от скандальных баб и бегут, — не унималась я рассуждать со своей колокольни, — сколько мужей ушло от капризных жен.

— Они ушли от неадекватных истеричек, — Люся поставила передо мной блюдце с двумя кусками шарлотки и кружку ароматного чая, — жена со стервозинкой и жена-истеричка — это две большие разницы.

— Все-то ты знаешь, — вздохнула я, — а у самой парня нету.

— Чего это нету? Есть, — ухмыльнулась сестрица, — но я пока придерживаю его на расстоянии. Где-то между конфетно-букетным периодом и френдзоной. Присматриваюсь. А вот тебе к смазливому личику и ангельским кудряшкам надо завитушек в мозгах добавить. Ты меня слушай. Когда нового мужика найдешь, приходи за советом.

— Слушаюсь, кэп, — я приложила руку к голове и горестно вздохнула, — сначала с этим нужно развестись.

— А чего там разводиться. Совместно нажитого имущества у вас нет, детей нет. Денег у него мы уже отжали. Сейчас за комп сядем и онлайн-развод оформим. Главное, чтобы он через месяц на развод с паспортом явился. А уж это я устрою, — Люська коварно улыбнулась, явно задумывая очередную пакость для Витьки, — у тебя его паспортные данные есть?

— Да, — кивнула я, — на всякий случай разворот паспорта давно фоткала. Гарантию на что-то мы с ним оформляли.

— Тогда доедаем и кидаем заявку на развод.

Половина шарлотки уже было съедена, когда я спохватилась:

— Слушай, систер, а откуда ты столько про разводы знаешь?

— Так ты не первая, кто в нашей семье разводится. Я полгода назад развелась.

Я поперхнулась и закашлялась так, что Люське пришлось хлопать меня по спину.

— Чего? — наконец выговорила я.

— Да там все фиктивно было, — беспечно отмахнулась сестрица, — помнишь Кольку из третьего подъезда, он за тобой в школе бегал?

Я кивнула.

— Так вот, ему год назад для командировки за границу нужно было быть женатым. Мы с ним оформили брачный договор, он смотался, эту клевую камеру и два новеньких штатива мне оттуда в подарок приволок, и еще по мелочи… А потом мы просто развелись.

— И ты ничего не говорила? — я продолжала таращить глаза на эту партизанку.

— А чего говорить, — пожала Люська плечами, — если бы по любви да жить вместе… А тут чисто деловое соглашение. Все остались в плюсе. Сейчас у него настоящая невеста есть.

Она собрала нашу посуду, загрузила ее в посудомойку к предыдущей партии, закинула в специальный лоток синюю таблетку и запустила кухонную помощницу.

— Ладно, Улей, хватит о печалях. Пойдем развод оформлять. А хочешь, мы про Витьку на сервисе плохих отзывов напишем? Я своих подписчиков попрошу, и они его многотысячным хейтом загнобят. Его с работы попрут.

— Я подумаю над твоим предложением, — рассмеялась я и направилась вслед за своей любимой аферисткой.

Не прошло и получаса, как заявка на развод была оформлена. Дело только тронулось с мертвой точки, а я уже почувствовала такое моральное облегчение, словно меня кто-то от грязи измены жесткой щеткой почистил. Или в посудомойке прополоскал. А точнее, не кто-то, а моя младшая сестрица.

Все же молодец Люся — всего в жизни добилась сама. Выбрала не модную профессию, а теперь живет припеваючи. В детстве и юности книжки взрослые про жизнь читала и училась на чужих ошибках, жизненного опыта набиралась без плясок на бытовых граблях. А я… Я больше любила дамские романы о принцах и золушках; о графах, что женились на кухарках. И вот результат: я со своей бытовухой бегаю по автосервису с разводным ключом и швыряюсь в мужа едой. А ведь когда-то искренне считала, что он и есть мой принц, только с зарплатой автомеханика.

Но с милым же и рай в шалаше, а мы в целой однушке жили!

Когда я ложилась спать, то на душе было намного спокойнее, чем вчерашним вечером. И если бы я только знала, что ждет меня завтра, то позвонила бы главбуху и прикинулась на неделю больной…

Глава 10

Я шла на работу в нормальных джинсах, без дыр. Вчера у меня ляжки подмерзли. Дырявая одежда подходит для теплого времени года, а не мартовских холодов. А сегодня еще и снег пошел.

Помимо шапки, я натянула капюшон куртки до самого носа, чтобы от пушистых хлопьев тушь не потекла. Перспектива прийти на работу в образе панды с черными кругами вокруг глаз не радовала. Хочу быть красивой!

Люська все пыталась нарядить меня понарядней, пока я ей не объяснила, что наш шеф — пожилой, пузатый дядечка с четырьмя детьми, а коллектив женский. После этого сестрица махнула рукой:

— Ладно, на работу ходи как хочешь.

Было у нас в офисе еще несколько мужчин, но они были просто коллегами и не более того. И, честно говоря, заводить новых романов я еще не хотела.

Всего несколько дней назад я была счастливой женой и любила своего мужа, а потом все пошло наперекосяк. Даже сейчас я прекрасно осознавала, что в глубине души мои чувства к изменнику живы. Да, сейчас я его ненавижу, презираю, злюсь, но и люблю… Теперь это не то нежное чувство, что я испытывала раньше, а болезнь.

Она сидит в теле и быстро не пройдет. Я знаю, что минет не один месяц, прежде чем эта боль утихнет и уйдет. И я еще не раз буду реветь по ночам в подушку, вспоминая время замужества. Но если я об этом сообщу сестрице, то она приложит все усилия, чтобы растормошить меня и забыть Витьку. Еще начнет женихов всех сортов подсовывать, чтобы я поскорее влюбилась в другого мужчину.

А я ни в кого влюбляться не хочу. Необходимо отойти от этой влюбленности, что длилась целых пять лет. Такие затяжные болезни быстро не проходят. Большим ранам нужно много времени, чтобы зарубцеваться, затянуться и обрасти новой здоровой кожей. Пускай Люська думает, что я благополучно забила на мужа и не нуждаюсь в утешении. Сестрица у меня умная и очень хорошая, но порой ее помощь переходит границы здравого смысла…

На работе многие коллеги сидели и смотрелись в свои карманные зеркальца: не всем удалось спрятать свои разукрашенные глазки от снега. Шеф заглянул в бухгалтерию и улыбнулся:

— Девочки, вы в китайский зоопарк собрались? Как панды накрасились.

Бухгалтерши дружно на него зашикали, и босс благоразумно захлопнул дверь с той стороны. Он у нас хороший мужик. К Восьмому марта подарил всем женщинам по шоколадке… А под верхнюю обертку каждой засунул подарочный сертификат в магазин косметики. Об этом сюрпризе знала только я, поскольку выводила эти деньги со счета фирмы под строгим секретом. Надо было видеть лица всех женщин, когда шеф вошел, толкнул поздравительную речь, вручил всем по шоколадке и вышел.

Многие недовольно зароптали и швырнули подарок в ящики стола, обвиняя босса в скупости. Мне же и пришлось спасать положение. Я демонстративно содрала верхнюю обертку и удивленно воскликнула, когда на стол упал цветастый прямоугольник с цифрами:

— Ой, девочки, смотрите, что тут?!

Все сразу кинулись разворачивать свои шоколадки и говорить, что у нас самый клевый шеф. С того дня прошла всего неделя, и многие уже успели отоварить свои подарочные купоны. Мой еще лежал в сумочке.

Люся утром сказала, что нужно купить кое-что из продуктов для готовки, и я пообещала после работы заглянуть в торговый центр, что располагался недалеко от нашего дома. Большое новое здание, что построили всего три года назад. Сейчас там было все: магазины, ресторанчики, подземная парковка, бутики и кинотеатр на три зала на верхнем этаже. Даже несколько фотозон для желающих сделать красивые снимки. На цокольном этаже развернулся гипермаркет с весьма приятными ценами. В него-то я и намерилась зайти вечером. Заодно загляну в магазин косметики и потрачу подарочный сертификат.

Раньше у меня было меньше свободного времени: после работы спешила домой, чтобы приготовить ужин любимому мужу, прибраться, чтобы всегда было чисто и опрятно… И кому это нужно? Мне… Ему-то и в автосервисе с другими бабами неплохо трахалось в чужих крутых машинах.

Люся права: надо было меньше уделять внимания быту и больше себе. Чтобы муж обо мне заботился, а не я с него пылинки сдувала.

Этот урок я запомнила. Как только заведу новые отношения, то буду корчить из себя девочку, которая нуждается в сильном мужчине: пускай хотя бы раз в неделю водит меня в ресторан ужинать, чтобы я от плиты отдохнула. Робот-пылесос купит. И посудомойку. В квартире Витьки я все делала сама. Умные гаджеты в хозяйстве отсутствовали из-за экономии.

День на работе прошел благополучно: без сюрпризов и форс-мажоров. На обед я ходила с приятельницей Ольгой и пока продолжала умалчивать об измене мужа. Сначала сама все переживу, а уже потом признаюсь.

Вечером, попрощавшись с коллегами, я доехала на автобусе до своей остановки и направилась в торговый центр. В магазине косметики купила тоник для кожи, молочко для снятия макияжа, тени для бровей и помаду. Пришлось доплатить всего двести рублей: остальное покрыл сертификат. Я осталась довольна приобретениями и направилась в продуктовый.

Бродила с маленькой тележкой между полок и складывала покупки. Потом пришлось немного постоять в очереди на кассу: в это время женщины возвращались со своих работ и закупались продуктами… Я благополучно сложила покупки в пакеты, поставив сверху овощей картонный лоток с яйцами, и направилась на выход.

До нашего дома можно было добраться ближним путем, через парковку, а не через центральный вход, как я вошла. Туда я и последовала.

Пробираясь между машинами в вечерних сумерках, я больше смотрела под ноги, чем вокруг… И тут мой взгляд зацепился за черный джип. Точно такой же, как был в автосервисе. Глянув на номер и брелок на зеркале, я даже присвистнула — это был тот самый джип, в котором мой Витька сношался с Натусиком.

Божечки, меня охватила такая злость, что я поставила пакеты на замерзший асфальт, вытащила лоток с яйцами, достала одно и швырнула в ненавистный автомобиль.

— Вот тебе!

— Сволочь! — второе яйцо угодило в решетку радиатора.

Глава 11

— Витька, урод, отпусти! — я попыталась вырваться.

Но даже не смогла шевельнуться. Руки еще сильнее притиснули, так что пришлось разжать ладонь, и приготовленное для броска яйцо, шлепнулось прямо возле моего сапога, обрызгав обувь белком.

— Ты долбанутая? Или наркоша с потекшей крышей? — голос уже не шептал, а тихо говорил.

И это точно был не Витька. А кто тогда?

Решив косить под дурочку, я плачущим голосом проныла:

— Дяденька, отпустите, я так больше не буду.

Он резко развернул меня, так что я чуть не упала, и снова схватил за плечи. Теперь мы стояли лицом к лицу.

— Ты кто такая? — в голосе незнакомца клокотала ярость, а голубые глаза смотрели с хищным прищуром.

И вообще, весь его вид не обещал ничего хорошего.

— А ну, отпусти, — я попыталась вывернуться из его рук, но крепкие пальцы лишь сильнее ухватили меня.

Скорее всего, даже синяки останутся.

— Ты на хрена мне машину испоганила? — он тряхнул меня, как тряпичную куклу.

— Я сейчас закричу, — шепотом пригрозила я, — буду орать, что ты маньяк и пытаешься меня затащить в машину. Тебя посадят.

— Машина стоит под тремя камерами наблюдения, идиотка. Кто тебя подослал?

Он сердито смотрел на меня, я на него, и было видно, что будь я мужиком, то давно уже лежала на холодном асфальте с разбитой физиономией. Кажется, этот тип женщин не бьет…

От этих мыслей я осмелела, вытянула руки вперед и попыталась его оттолкнуть… Ага, два раза. С таким же успехом можно асфальтоукладочный каток с толкача заводить. Даже с места не сдвинулся.

Он снова тряхнул меня:

— Что тебе машина сделала? Отвечай, а то я тебя сейчас в полицию сдам и посажу на пятнадцать суток за хулиганство.

Я бросила взгляд на ненавистный джип и крикнула:

— Да эта машина мне всю жизнь поломала. Ненавижу ее! Ее, Витьку и все, что с ней связано!

Незнакомец недоуменно приподнял бровь и ухмыльнулся:

— Ничего не понятно, но очень интересно. Чем же моя тачка тебе жизнь испортила? Я на ней пятый год езжу: никого не давил, никого не сбивал. Может тебя в наркологичку сдать? Или в психушку?

— Это ваша машина? — я взяла себя в руки, поняв, что передо мной настоящий хозяин гадского авто.

— Моя, — кивнул мужчина, продолжая крепко держать меня, — а вот ты всякий бред несешь. Пойдем в полицию, опасная для общества буйная девушка.

Только он хотел перехватить мою руку, чтобы потащить за собой, как я крикнула:

— Стойте! Вы вашу машину на днях в автосервис отвозили в промышленном районе?

— Да, — он остановился, удивленно глянув на меня, — откуда информация?

Внутри я возликовала: появилась отличная возможность отомстить Витьке. Я спросила:

— А вы не заметили, что после этого машина стала другая? Особенно заднее пассажирское окно?

— Заметил. Словно новое. И салон идеально вычистили. Хотя я только диагностику просил и колодки заменить.

— Так вот, сотрудник автосервиса в этой тачке трахался со своей любовницей! А пришла жена, разбила окно и залила салон и любовников киселем!

— Чего?! — опешил незнакомец. — Откуда знаешь?

— Я та жена!

При этих словах я изловчилась и больно пнула носком сапога мужчину по коленке.

— Ах ты ж…

Он ослабил хватку, а я рванулась в сторону, подхватила пакеты и скачками помчалась в сторону дома. Даже под ноги смотреть забыла, так спешно удирала.

В спину мне долетел раскатистый смех…

Влетев в квартиру, я заперлась на все замки и прислушалась. Никого не было. Видимо, Люсьен по своим делам утопала.

Скинув в прихожей сапоги, я подобралась к окошку и выглянула из-за занавески во двор. В свете фонарей ходили местные жители, пара курьеров привезла ленивым хозяйкам ужин, а мерзкого джипа видно не было. Мужик за мной не погнался.

Я облегченно выдохнула и вернулась в прихожую: снять верхнюю одежду. Потом разобрала покупки из пакетов и вздохнула: Люська просила яйца, чтобы омлет на завтрак приготовить. Половину яиц я разбила, а остальные остались валяться на парковке.

Зато я машине отомстила.

Умом я понимаю, что сам джип за Витькины действия ответственности не несет, но отомстить все же хотелось. А после яичной атаки мне даже на душе полегчало. Может это и глупо, но сработало.

Достав мобильник, я настрочила сестре сообщение, что забыла купить яйца. Пускай сама по пути домой в магазин зайдет. Если мужик не врал, и там все под камерами, то вскоре моя фотка будет у всех охранников. На злостную хулиганку начнется охота! Нельзя мне в ближайшее время там появляться. Особенно в этой же одежде. Надо куртку с шапкой сменить… Или купить новую, хорошую курточку с теплым капюшоном. Тогда меня не узнают. Моих волос незнакомец не видел. Лишь одежду и лицо, но черты моей мордашки на камерах толком не видно. Я видела шоу про слежение: изображение там так себе.

Я уселась на табурет и открыла банковское приложение. С учетом того, сколько Люсе удалось стрясти с Витьки, у меня была хорошая сумма. Старой куртке уже четыре года… Пожалуй, завтра поеду в другой торговый центр и куплю обновку… Все в этой жизни меняется. Пускай и мой гардероб обновится.

В замочной скважине провернулся ключ, дверь распахнулась, и Люся с порога крикнула:

— Улей, Витьку с работы уволили! Кто-то хозяину джипа настучал!

Глава 12

Я выглянула в прихожую:

— А ты откуда знаешь?

— Мне твой кобель несколько минут назад позвонил. Спрашивал о твоем здоровье, — сестра снимала обувь и верхнюю одежду, — а еще хотел часть денег вернуть. Но я сказала, что все уже заплатила, и ты быстро идешь на поправку. Тебе американские и японские препараты колют.

— А про джип-то он, что сказал? — мне не терпелось рассказать про свое столкновение на парковке, но сначала хотелось услышать версию мужа.

— Витьку шеф к себе в кабинет вызвал и показал ваше шоу… Типа хозяин тачки заподозрил неладное и попросил проверить, как обращались с машиной в сервисе. Неужели такой бдительный чувак?

— Нет, — гордо ухмыльнулась я, — это я ему рассказала.

— Как? — опешила сестрица. — Когда?

— Полчаса назад.

Дальше уже я рассказывала ржущей Люсе о своих приключениях. Вручив мне пакет с лотком яиц, она сказала:

— А ты у меня хулиганка. Мужик-то симпатичный?

Перед глазами возникли хищные голубые глаза, русые волосы в хорошей укладке, модная небритость и правильные черты лица… А еще сильные руки.

— Симпатичный, — пришла я к выводу.

— Надо было не пинать его, а телефончиками обменяться. Непутевая ты у меня баба, — вздохнула сестрица.

— Я сначала испугалась, а потом наябедничала. И вообще, парниша, не учите меня жить.

— Слушаюсь, Эллочка, — хихикнула Люся. — Но ты знаешь, я думаю, что очень даже хорошо все получилось. Мужик-то тебя не сдал! Хотя мог: просто из мести за яйца на машине и пинок. Жалко, что ты с ним не познакомилась.

— Не хочу я пока ни с кем знакомиться. Я есть хочу.

— Тогда котлеты и пюрешка. Чисть картоху, хулиганка.

***

На следующий день после окончания работы я села в автобус и поехала на другой конец города за новой курткой. Там был почти такой же торговый центр, как и наш. Несколько этажей, заполненных магазинами.

Я переходила из одного бутика одежды в другой, присматривалась к моделям, ценникам, скидкам и в итоге нашла то, что мне действительно понравилось. Правда, хотелось бы подешевле, но тут качество побороло мою природную экономность.

Куртка из светло-серой кожи, приталенная, зад прикрывает и при этом не прячет мои стройные ноги. Рукава и края карманов оторочены коротким белым мехом, а капюшон отделан более длинным.

В новой куртке я выглядела очень мило. Как снегурочка. Совсем не то, что в дешевом пуховике или моей старой куртке. А что дорого, так эта вещь на несколько лет, а не на один сезон. Буду носить и радоваться.

Воодушевившись обновкой, я вошла в покупательский раж и решила, что старые сапоги к новой куртке не подойдут, и отправилась в обувной, где потратила еще несколько тысяч. Спасибо тебе, Витька-изменник, что тебя совесть замучила, и ты так легко все перевел моей сестрице.

При таком раскладе, пожалуй, завтра выздоровею… Надо Люсю предупредить, чтобы сообщила моему муженьку радостную новость. Буду расхаживать в обновках по городу, а не прятаться от встреч с общими знакомыми.

Еще во время подбора обуви, я поняла, что жутко голодная, а домой добираться далеко, и, нагруженная пакетами, отправилась на фудкорт. Блинчики с семгой утолили мой голод, и я решила заглянуть еще в несколько магазинчиков. Если при шопинге с сестрой я лишь капризничала, то сейчас мне реально захотелось что-то изменить… С внешностью у меня полный порядок, так что заострю внимание на гардеробе: парочка блузок для работы, пара для прогулок и клубов, и юбка новая нужна…

В итоге на выход я отправилась только через час, но очень довольная. Когда до крутящихся дверей оставалась всего ничего, я шла, обвесившись пакетами, и строчила Люсе сообщение, что выезжаю домой.

Я не видела, что у меня впереди, и чуть не врезалась в человека, который стоял у меня на пути.

— Ой, извините, — пробормотала я, оторвав глаза от экрана мобильника.

Сначала я увидела дорогие начищенные ботинки, потом брюки… Поднимая глаза снизу вверх, я все больше ловила панику, а когда посмотрела в хищные голубые глаза с ястребиным прищуром, их обладатель произнес:

— Привет, опасная для общества буйная девушка. Вот ты и попалась.

Я сделала шаг назад, чтобы рвануть вглубь торгового центра, но хозяин джипа ловко схватил меня под руку:

— Не торопись. Ты зачем меня преследуешь? Хочешь мою машину окончательно добить?

— Нет… Отпустите. Я тут просто вещи покупала.

— Так я тебе и поверил. Видел я вчера результат твоих покупок, пришлось на мойку ехать… Еще и брюки мне испачкала.

— А нечего было меня хватать, — хмыкнула я и попыталась вырваться.

К нам направился охранник, но голубоглазый жестом остановил его и отмахнулся, давая понять, что мы сами разберемся. Как по мне, то лучше бы тот подошел. Я бы сбежать успела.

— Слушай, дебоширка, пойдем в приличное кафе, кофе с пирожными выпьем, — неожиданно предложил хозяин джипа, — кстати, меня Владом зовут.

Он выжидательно смотрел мне в глаза, а я вместо того, чтобы представиться, как-то смутилась и покраснела. Не люблю, когда меня так пристально разглядывают. Я стесняюсь.

Так и не дождавшись ответа, Влад усмехнулся:

— А ты Ульяна, жена автомеханика Виктора. Приятно познакомиться, девушка с яйцами… куриными.

— Отпустите меня, — взяв свое поведение в руки, спокойно произнесла я, — я вам мойку за вчерашнее оплачу… Извините. Эмоции взыграли, состояние аффекта.

— Платить мне ничего не нужно, а приглашение еще в силе.

Вот же прицепился со своим кофе, клещ напыщенный.

— Спасибо, я уже перекусила. Мне домой пора.

— Тогда я вас подвезу.

— Ну вот еще, — я, таки, вытащила свой локоть из его рук, освободившись от хватки, — я в вашу машину ни за какие коврижки не сяду. И вообще, меня такси на улице уже ждет, — приврала я.

К нам снова подошел охранник и сказал:

— Владислав Олегович, там новые арендаторы приехали. Управляющий просит вас прийти, если вы еще не уезжаете.

Глава 13

Дома я примеряла обновки, крутилась в них перед сестрицей и зеркалом и рассказывала ей о новой встрече с владельцем джипа.

Люська хмурилась, а потом полезла в телефон. Вскоре она повернула экран ко мне:

— Смотри, это сам Грановский. Хозяин трех крупных торговых центров в нашем городе. Где ты сегодня была и тот, что возле нашего дома, как раз ему принадлежат. Богатый и холостой красавчик… А ты с ним кофеек пить отказалась.

— Я ему машину яйцами обкидала, — напомнила я.

— Кажется, он не обиделся, — хмыкнула сестрица. — Вот если бы ты ему его яйца оторвала, то тут другой разговор.

— Фу, — наморщила я нос от возмущения, — какая пошлятина. Вот ты овца.

— Сама овца. Сейчас я еще про него почитаю.

Люсьен снова уткнулась в мобильник, а я достала из шкафа свою одежду и начала комбинировать с обновками, составляя новые образы. Сестра скроллила ленту, хмыкала, а потом выдала:

— Он не просто холостяк. Он — разведенка с прицепом.

— Это как? — не поняла я.

— Жена после развода умотала жить в Италию с новым мужем, а общий ребенок остался с Грановским. Видать, из бывшей жены мамаша — так себе… Или он — конченный козел и отнял малыша у несчастной матери, воспользовавшись своими деньгами и связями.

Мне стало любопытно:

— Ты еще поищи. Вдруг он тот еще упырь… Засудит меня за машину. Придется мне отжатые у Витьки деньги отдавать или на нары топать.

— Не, систер, — помотала головой Люся, — если бы хотел засудить, то ты уже в ментовке была бы, а он тебя даже мужу не сдал… Кстати, надо твоему козлу сообщить, что произошло чудо и ты исцелилась.

— Зачем? Пускай мучается, — отмахнулась я.

— Затем, голова твоя кудрявая. Тебе же не терпится в обновках пофорсить, точно на знакомых нарвешься. Потом доказывай, что ты в это время в рехабе была, а всем остальным в городе только чудилась.

Я отложила вещи, которые решила надеть завтра на работу, и присела кровать:

— Тогда ты ему звони, а то я такого наговорю. Да и не хочу я с ним общаться.

— Ок. А насчет пофорсить… Мы с друзьями завтра в клуб собираемся, там наши приятели со своей группой играть будут. Идем с нами?

— Идем, — обрадовалась, — только не допоздна. Среди недели куролесить до утра — не дело. Мне утром на работу.

Сестрица молча оглядела меня с головы до ног и выдала:

— Да, бабка. Совсем ты одряхлела. До утра не тусить, трусы-стринги не носить… Ты мне еще панталоны с начесом предложи под юбку надеть. Может, ты лучше по утрам до остановки пораньше прогуливаться начнешь?

— Зачем? — я бросила в эту мелкую заразу подушку.

Она ее поймала, кинула в меня и заржала:

— Тротуары песочком из задницы посыпать, древность ты из прошлого века.

Я бросила в нее новый сапог и уперла руки в бока:

— Считать научись, овца, я в этом веке родилась.

— Сама овца, — хихикнула Люсьен и нацепила сапог на свою ногу, — а мне идет. Дашь погонять?

— Только после меня, отдай!

Но сестра вскочила и кинулась в свою комнату, смешно ковыляя на одном каблуке.

Я за ней…

Все как в детстве, когда мы делили игрушки, сладости, одежду. Годы прошли, мы уже взрослые, а ничего не меняется: как носились друг за другом, так и продолжаем. Словно и не было четырех лет замужества за видным красавчиком Витей.

Витя. Витенька. Козел!

— Люська, — барабанила я в ее дверь, — ты мудаку звонить собиралась. Я хочу послушать.

— А сапоги дашь потом надеть на какую-нибудь тусу?

— Дам, — сдалась я.

— Ок. Заходи.

Она отпустила дверь, и я вошла в ее комнату, немного больше моей. О том, что тут раньше была спальня родителей, ничего не напоминало. Настоящая комната молодой девушки. Тут тоже папа постарался, помогая Люсе с ремонтом. Он у нас вообще зачетный рукодельник. Теперь, когда они живут в загородном доме, он, в свободное от работы за компом время, резьбой по дереву увлекся и газоэлектросварку осваивает, чтобы самому разные беседки, мангалы и дворовые украшения делать.

— Падай, систер, — указала Люся на кресло у своего компьютерного стола, где она монтировала ролики для канала, — я сейчас исполнять буду.

Она прямо в новом сапоге устроилась на кровати, набрала Витькин номер и включила громкую связь.

— Алло, Люся, — раздался голос муженька, — что у вас? Как моя Ульяна?

— Нормально, — вздохнула моя аферистка, — папа ее сегодня вечером домой привезет. Ей намного лучше. Хорошо, что деньги были… Спасли бедняжечку.

Я прижала ладошку к губам, чтобы Витька не слышал мое хихиканье. А Люся продолжала:

— Она даже на работу собралась выйти. А родители так волнуются, мама столько плакала…

— Что же я наделал! — засокрушался муж. — Слушай, Люсь, может, я приеду? Помогу дома за ней ухаживать. И на работу к ней сгоняю, договорюсь о больничном.

— Даже не вздумай! — всполошилась сестрица. — Врачи сказали, ей поскорее нужно вернуться в рабочий график, чтобы голова была занята. А тебе нельзя ей на глаза показываться, это будет сильнейший стресс и вызовет рецидив ганглиозной субдуральной гемангиомы! Потом придется квартиру продать, чтобы ее вылечить. Да и родители побудут с нами. Папа тебя убьет.

— Блин, — вздохнул муж, — хреново… Ты знаешь, я хочу ее вернуть. Как думаешь, есть у меня шансы?

Я отрицательно замотала головой и покрутила пальцем у виска, олицетворяя Витькины умственные способности, а заодно и совесть. Но Люсьен выдала совсем другое:

— Шанс есть! Она во сне твое имя шептала, когда от наркоза отходила. Все еще любит тебя, но простить не может.

— Что мне тогда делать? Подскажи.

— Та-а-ак, — задумчиво протянула сестра, — для начала ты должен дать ей развод безо всякого сопротивления.

— Какой развод? — насторожился муж.

— На который она сегодня онлайн подала, — пояснила Люся. — Дальше: когда разведетесь, ты каждый день должен присылать ей курьером по букету цветов, по три плитки шоколада и игрушечных медвежат раз в неделю. Потом пиши стихи на бумаге и отправляй по почте.

Глава 14

Утром на работе я произвела фурор, войдя в бухгалтерию в новой куртке, сапогах и умеренно короткой юбке.

Наш женский коллектив не совсем похож на серпентарий, так что я выслушала кучу комплиментов, похвал и всего парочку завистливых замечаний о длине и цвете. Ну, как известно, всем не угодишь. Зато Ольга искренне хвалила мой новый образ:

— Ульяша, ты выглядишь значительно моложе в этом наряде. Прямо куколка! Тебя муж побаловал?

— Нет. Я сама все купила, — гордо заявила я, — а с мужем я развожусь и начинаю новую жизнь.

Что тут началось! Столько вопросов посыпалось!

До этого момента коллеги считали, что у меня идеальный брак: красавец муж, своя квартира, машина… Только детишек не хватает. А тут я про развод выдаю.

— Уля, что случилось?

— Что произошло?

— А вы не торопитесь?

— Такая красивая пара, как же так?

Женщины наперебой засыпали меня вопросами и требовали объяснений.

— У него есть другая женщина, — коротко ответила я.

— А может, это вранье? — предположила одна из коллег. — Люди завидуют чужому счастью, вот и наговаривают. Или сами хотят такого красавчика себе отбить.

— Я сама их застукала, — ответила я, — теперь он пойдет лесом. Я на развод уже подала. Но давайте, больше не будем об этом говорить. Мне неприятно вспоминать подробности. Ладно, девочки?

— Конечно, хорошо, как скажешь, — загалдели коллеги, — если что, мы всегда готовы тебя поддержать.

Все расселись за свои столы с компьютерами и приступили к работе, а я позвала подругу:

— Оль, пойдем чаю выпьем?

— Идем, — она с готовностью поднялась со своего стула.

Мы вышли из кабинета, а за спиной тут же ожил шум голосов, словно пчелиный улей разбудили. Нужно теткам дать время, чтобы перемыли мне кости и обсудили новость. А я пока расскажу Ольге, как дело было.

Мы сидели в корпоративном буфете с кружками в руках, и я пересказывала ей все свои беды.

— Что же ты столько дней молчала? — удивлялась Ольга. — Я бы тебя поддержала, подставила дружеское плечо.

— Знаешь, — я сделала глоток и сунула в рот маленькую круглую печеньку, — для начала мне нужно было самой все это пережить, переварить в себе. Да и Люся расклеиться не давала. Она у меня только и делает, что отжигает. С ней не заскучаешь.

— Это точно.

— Вы же с ней не знакомы, — улыбнулась я.

— Зато я на нее подписана, — усмехнулась подруга, — она очень прикольно общается, не как другие скучные тетки на кулинарных каналах, а весело. С шутками и приколами. Даже сложные рецепты объясняет настолько просто, что даже новичок справится. Она молодец.

— Согласна. И умная. Сама бы я не додумалась у Витьки деньги выманить.

— Считай, что зарплату жены за годы замужества получила. Так бы он на своих шалав все потратил.

— Вот и Люсьен так сказала. А то меня поначалу совесть мучила. А сегодня я с ней и ее друзьями в клуб иду, там их приятели выступать будут. Сестрица продолжает меня развеивать.

— Находка, а не сестра, — вздохнула Ольга, — у меня только младший братец четырнадцати лет. Жуткий раздолбай, как и все подростки.

— Перерастет. Мы в этом возрасте не лучше были: в комнате вечный бардак, вещи в шкафу комком, учиться не хочется, одни танцы и гулянки на уме.

— И мальчики, — засмеялась Ольга, — ладно, хватит чаевничать. Погнали работать. Квартальный отчет на носу.

Мы вернулись в бухгалтерию, где остальные уже закончили меня обсуждать и вернулись к работе.

День шел своим чередом. Коллеги проявляли ко мне участие, думая, что я не замечаю жалостливых взглядов, чем весьма раздражали. На обед мы с Ольгой удрали в кафешку на соседней улице, где подавали хороший и недорогой бизнес-ланч, и поели без внимания от окружающих. Обычно мы ходили на обед в нашем же здании: там с торца располагалась столовая, где вкусно готовили, но сегодня я решила сбежать.

К завтрашнему дню коллеги переварят всю информацию и не будут смотреть на меня, как на инвалида, потерявшего ногу. Все вернется на круги своя…

Так я думала, когда мы с подругой возвращались с обеда в офис. Но не тут-то было. Судьба-злодейка и Витька решили добавить перчинку в мои рабочие будни.

Ближе к вечеру этот упырь заявился в офис с букетом цветов и прошел прямо в бухгалтерию. Когда дверь открылась, и показалась его смазливая физиономия, женщины недоуменно начали переводить взгляды с него на меня и обратно.

Зря Люся ему сказала, что я выхожу на работу. Сам-то он теперь безработный с кучей свободного времени.

— Привет, дамы, — обаятельно улыбнулся Витька.

— Здравствуй, Виктор, — ответили пара коллег.

Остальные презрительно поджали губы и отвернулись от него. Мой муженек понял, что коллектив уже в курсе его супружеского косяка.

Он вошел в кабинет, держа перед собой букет, и заявил:

— Дамы, я попрошу вас выйти. Мне нужно с Улей поговорить.

Витька приходил со мной на корпоративы и был знаком со всеми присутствующими. Раньше его всегда встречали благожелательно и улыбались, а сейчас он нарвался на стену негативного молчания. Только Ольга откликнулась:

— Молодой человек, мы тут работаем. Решайте свои личные дела в нерабочее время и не тут.

— Оля, ты чего? — Витя подошел к столу моей подруги и наклонился. — Не мешай примирению людей. Я тут только с благими намерениями.

— Отстань от людей, — строго произнесла я и встала со своего места, — не мешай работать.

Муж подошел ко мне, бросил букет на стол, схватил меня за руку, больно сжав, и потащил к двери:

— Они не хотят выходить, тогда уйдем мы.

— А ну, отпусти, козел, — завопила я, пытаясь выдернуть руку, но он лишь сильнее сжал мое запястье и выволок в коридор.

Когда мы остались наедине, он отпустил меня, а я начала растирать сдавленное место. Как бы синяка не осталось.

— Ты чего приперся? — проворчала я. — Тебе же сказали, не появляйся у меня на глазах. Сейчас папе позвоню, от тебя прибьет.

Глава 15

Вечером дома я пересказывала Люсе события дня и жаловалась:

— Меня потом всей бухгалтерией полчаса успокаивали, полкоробки шоколадных конфет скормили в качестве успокоительного. Еще и умываться пришлось. Зря с утра красилась.

— Вот же ушлепок коня педального, — выругалась сестрица, — на что он рассчитывал, когда приперся да еще такие претензии высказал? Урод бородатый.

— Пошел по принципу, что лучшая защита — это нападение. Решил в своей измене меня обвинить.

— Сначала от тебя требовали идеального содержания дома, а теперь заявил, что ты еще в чулках и без лифчика должна была дома расхаживать, чтобы его после работы возбуждать.

— Только он забыл тот момент, что я тоже на работу хожу, а не целыми днями дома сижу, — возмущалась я, — свободного времени мало. Может, мне нужно было каждый вечер перед ним стриптиз в одних трусах исполнять. Вот бы страсть-то была!

— Пошел он на хрен, систер, — кипятилась Люся, — нанял бы домработницу, чтобы у тебя силы и время на его соблазнения оставались. Сам-то он тебе как по дому помогал? Вы же в этой квартире вдвоем жили.

— Пару раз в неделю мусор по пути на работу выносил, — ответила я. — На этом его помощь заканчивалась. Все остальным занималась я.

— Короче, бесплатная обслуга, которая помимо ходьбы на свою работу, еще и по дому вовсю батрачила. А он тебе зарплату жены не платил? Хотя бы тысяч двадцать в месяц.

— Нет. Со своей зарплаты он откладывал на отпуск, платил коммуналку, тратился на машину. А моя небольшая получка уходила на питание.

— Учитывая, что автомеханики должны хорошо получать, думаю, твой Витька от тебя деньги ныкал, — пришла к выводу Люся, — и тратил он свои заначки на любовниц. Ведь жену-то баловать ни к чему, а то привыкнет к хорошей жизни и на шею сядет.

— Видимо, так все и было, — печально вздохнула я.

Люсьен встала с дивана и направилась на кухню, скомандовав:

— Все, хватит этого упыря вспоминать. Нам через час нужно уже в клубе быть. А мы не жрамши, а ты вообще не накрашена.

Я направилась за ней и сообщила радостную новость:

— Зато домой можем прийти когда угодно. Шеф мне завтра отгул дал, нервы привести в порядок. Уж очень ему меня жалко стало.

***

До клуба было всего несколько автобусных остановок, и мы с сестрицей решили не шиковать, раскатывая на такси. Истратив часть денег на обновки, я решила дальше экономно относиться к своим сбережениям. А то в очередной раз останусь без морюшка. Хорошо, что у меня прибавка к зарплате ожидается: могу себе позволить чувствовать себя независимой женщиной. Как говорила Тося в фильме «Девчата»:

— Хорошо быть одной. Хочу — халву ем, хочу — пряники…

Вот и я побуду одна. И буду есть и делать то, что только я хочу, а не мужик, за которым я все должна убирать.

Дома Люся тщательно следила, во что я одеваюсь для клуба, и осталась довольна результатом:

— Выглядишь лет на двадцать. Отлично!

— А на сколько я должна выглядеть в свои двадцать три? — поинтересовалась я.

— Со своими старперскими замашками могла кальсоны махровые надеть, вязаный теплый свитер и шалью обмотаться, — заржала сестрица.

— Вот ты овца! — искренне возмутилась я.

— Сама овца, — хихикала Люська, — глазки поярче накрась. Я тебя с друзьями познакомлю. Клевые парни.

Я стояла перед зеркалом и выводила стрелки:

— Раньше я всех твоих друзей знала. А эти откуда?

— Мы вместе в кулинарном учились. Они сейчас все повара в городских ресторанах. Перспективные женихи.

— Хватит меня женихать, систер. Дай для начала развестись, а потом спокойно пожить. Не хочу возвращаться в бытовое рабство.

— Нефиг было так рано замуж выходить, — снова начала умничать Люсьен, — ранние браки ведут к разочарованию в институте семьи и брака. Незрелый подростковый разум не способен оценить весь драматизм бытовых скал, на который натыкается семейная лодка при ведении совместного хозяйства. Особенно когда один из двоих упырь и мудак!

Я отложила карандаш для глаз и взялась за тушь:

— Еще бы в паспортах писали, кто человек по жизни: упырь, мудак, абьюзер или лапочка. Тогда бы за таких не выходили. А искать нового мужа я не хочу. Не приставай ко мне с этим вопросом.

— А как же секс?

— Что «секс»?

— Чем заменять будешь?

— Некоторое время обойдусь, а потом разберемся. Я не озабоченная самка человека, пиздачесом не страдаю. Уж лучше одна буду, чем буду трахаться со всеми подряд. В конце концов, можно в секс-шоп сходить. Купить приятеля на батарейках и не париться.

Люська надо мной поржала, еще немного поподкалывала, а потом мы отправились в клуб.

У входа в заведение нас встретила целая компания парней и девушек. Люся представила мне всех поименно, сообщила друзьям, что я ее сестрица, и мы вошли в клуб.

Из гардероба сразу направились в зрительный зал на танцполе, но один из парней подхватил меня под руку и указал на столик на возвышении:

— Мы стол забронировали. Идем туда! Ты что пить будешь?

— Пиво, — ответила я, — но я сама куплю.

— Не парься, — с другой стороны ко мне пристроился еще один из приятелей сестры, — я угощу.

Они ушли к бару, а я с сестрой и парой других девушек отправилась за столик. Когда мы уселись, я спросила шепотом:

— Люсь, как мальчишек зовут, которые меня угощать собрались? Я все имена перепутала.

— Светленький Костя. Он твой ровесник. А темненький Глеб, он на год младше, зато работает шефом в Якудзе. Хорошо получает.

— А Костя? — проявила я меркантильный интерес.

— Он су-шеф в Армаде. Тоже хороший парень. Присматривайся к женихам, систер. Они оба сейчас свободны. Остальные заняты.

Я оглядела всех шестерых парней из нашей компании, что сейчас толклись у бара, и поинтересовалась:

— А твоя жертва френдзоны тут?

— Ага, — расплылась в улыбке сестрица, — Никита. Тот, что мне коктейль принесет и рядом сядет.

Глава 16

Любовница мужа обернулась на меня, мгновенно узнала и заверещала, оглушив мои барабанные перепонки. Я на секунду замерла ошарашенная, а эта дрянь резво рванула к двери и выскочила на танцполе.

Я за ней. Но она успела смешаться с толпой. Я обходила группы танцующих, высматривая эту козу, но нигде ее не видела.

Несколько кружек пива сделали свое дело, подарив мне значительную толику смелости и желания набить морду разлучнице. А она, как назло, спряталась. Тварина ебливая…

Азарт охотящегося хищника погнал меня к выходу: вполне вероятно, что она удерет из клуба. Мысль оказалась верной, но я опоздала… Когда я выскочила в холл, Натусик бодро семенила на каблуках к входной двери. На улице уже подморозило, но я кинулась следом. Плевать, если я заболею.

Выскочив, я огляделась и увидела, что любовница мужа запрыгнула в машину с черными шашечками. Та тут же тронулась с места.

Я стояла и разочарованно смотрела ей вслед. Обидно, очень обидно. Мне пофиг на статус и возраст, но я бы с удовольствием расцарапала морду этой шалаве, охочей до чужих мужей.

Возвращаясь в тепло клуба, я понимала, что в измене Витьки виноваты не его бабы, а он сам. И сколько бы я ни гонялась за его любовницами, верности у моего кобеля не прибавится. Но отвести душеньку хотелось.

Сев рядом с сестрой, я рассказала ей происшедшее. Она взглянула на часы и сказала:

— Уже два часа ночи… Если эта стерва сейчас позвонит Витьке, то минут через десять тот уже будет тут. Надо сваливать. Давай прощаться с ребятами и на выход. Сразу такси вызови.

Попереобнимавшись на прощание с новыми друзьями, мы забрали одежду в гардеробе и вышли на улицу. Чуть в стороне стояло наше такси и ожидало. Сев на заднее сиденье, Люся оглянулась по сторонам и указала:

— Примчался. Козел.

Я посмотрела в указанном направлении. Витька припарковал свою ауди, вышел из машины и поспешил ко входу в клуб.

Наш водитель завел двигатель, и мы покатили домой.

— Вовремя свинтили, — ухмыльнулась Люся, — он теперь минут десять по всем закоулкам клуба бегать будет. Еще и за вход заплатит.

— Так ему и надо. Тоже мне «Мистер заботливость».

Минут через пятнадцать, когда мы вошли в квартиру, у меня зазвонил мобильник. Муж на проводе.

Я включила громкую связь и на весь коридор раздался голос Витьки:

— Уля, ты где? Почему таскаешься по клубам? Ты только из больницы и должна сидеть дома!

Мы с сестрой возмущенно переглянулись, а я спокойно и с расстановкой произнесла, акцентируя внимание на каждом слове:

— Послушай сюда, без пяти минут бывший муж. Я тебе больше ничем не обязана. Ты больше не имеешь к моей жизни никакого отношения. Свои условия диктуй своим любовницам, что тоже по клубам таскаются. Не смей мне больше звонить, приезжать и показываться на глаза. Я тебя ненавижу и презираю. Ты — дешевка, ходящая по рукам гаражных шлюх. Прощай, козел!

Я отключила связь и внесла номер мужа в черный список.

Люся восхищенно смотрела на меня, а потом захлопала в ладоши:

— Вот теперь я тобой горжусь! Молодец! Моя девочка!

***

Как же хорошо в рабочий день повалять дурака. У всех четверг, а у меня подаренный шефом отгул. Я проснулась и посмотрела на часы. Десять утра.

В квартире стояла тишина. Значит, Люсьен тоже еще дрыхнет.

Я выбралась из-под одеяла и потопала в ванную. Первым делом нужно почистить зубы, а то во рту словно кошки погуляли, а потом принять таблеточку от головы. Она порядком побаливала.

С Витькой мы тоже иногда выбирались из дома и выпивали, но домой возвращались раньше, и я настолько не накидывалась спиртным. Вчера парни от души угощали меня вкусным пивом… То-то я так смело кинулась лупить мужнину любовницу. Повезло ей, что я была пьяненькая, а она хорошо бегает на каблуках. С моим уровнем вчерашней отваги она бы знатно люлей отхватила.

Выйдя из ванной, я протопала на кухню, шаркая тапками по полу, и остановилась, с любовью глядя на кухонный стол. Там стояла бутылка минералки и лежала записка: «Моей сестрице-алконавту на утро. Улей — бухарик!))))».

Как же я люблю свою сестрицу! Она даже об этом позаботилась.

Я схватила бутылку, отвинтила крышку, из-под которой с шипением вырвался рой пузырьков, и большими глотками приговорила сразу половину. Потом газы вернулись в окружающую среду смачной, звонкой отрыжкой, а из коридора раздалось:

— Улей, ну ты и свинья.

— Сама свинья, — отозвалась я, — большое спасибо за минералку, солнышко мое.

— На здоровье, — Люся вошла на кухню, плюхнулась на табуретку и отняла у меня бутылку, — у меня тоже сушняк.

Выхлебав вторую половину воды, она тоже громко рыгнула и спросила:

— Яичницу с колбасой будешь?

— Буду, — кивнула я и тоже уселась на соседний табурет.

— Тогда жарь, — сказала Люся.

— Не хочу. Не могу. Я девочка, у меня лапки, — промямлила я и положила голову на стол, — дай мне лучше таблеточку от головы. Пожалуйста. И завтрак приготовь.

— Вот ты… овца, — устало произнесла Люсьен и встала.

Она достала с дверцы холодильника блистер с таблетками и бросила мне.

— Сама овца, — пролепетала я, — спасибо. А подай еще водички.

Сестра закрыла холодильник и потопала к фильтру с водой. При этом она ворчала:

— Что за люди пошли… Ни говна, ни ложки… Сейчас завтракаем, и все. Объявляю сегодня день тюленя. Лежим и ничего не делаем. Выходной.

Глава 17

В пятницу я шла на работу в самом бодром виде. С похмельем мы благополучно справились, отдохнули и отоспались.

Встретив шефа, я еще раз поблагодарила за предоставленный внеочередной выходной. Он только отмахнулся:

— Что я, не понимаю, что ли…

В бухгалтерии, как только я вошла, меня окружили и засыпали вопросами. Коллег очень интересовало, помирилась я с Витькой за вчерашний день или нет.

— Витька идет к черту, — твердо заявила я. — Все, он пройденный этап. Я предателей не прощаю.

— Правильно, — поддержала меня самая старшая из нас, которой скоро выходить на пенсию, — я трех мужей сменила. Ни одного не простила.

— Все они вам изменяли? — удивилась я.

— Только первый. Остальные решили поменять семью на водку. Сейчас у меня четвертый муж. У него язва, так что живем душа в душу. Ты, Уля, тоже себе болезного найди. И страшненького. Они самые верные.

Ольга хихикнула, а я сказала:

— Спасибо за совет. Я подумаю.

Рабочий день шел в своем обычном ритме, а я ждала вечера. Сегодня за нами приедет папа и увезет к маме. В загородном доме у нас с Люсьен одна комната на двоих на мансардном этаже, да и в баню ходим вместе. Она грозилась меня веником отходить…

На обеденном перерыве я пересказала Ольге о своих приключениях в клубе, и подруга долго хохотала, представив, как я рыскала по залу в поисках своей жертвы.

— Повезло ей, что ты ее проворонила. Сейчас бы сидела не тут, а в отделении полиции за нанесение тяжких телесных.

— Плевать, — отмахнулась я, — зато я бы такое удовлетворение получила, ни с одним оргазмом не сравнится.

— А если бы она тебе накостыляла? — Ольга с усмешкой посмотрела на меня. — Ходила бы на работу с толстым слоем тоналки, синяки замазывала.

— Не, — ухмыльнулась я, — она трусиха. Тогда в автосервисе в ужасе сбежала, и тут визг подняла. А у меня за плечами целая жизнь сестринских войн, да еще и папина боксерская наука. Знаешь, мы с Люськой до самого моего замужества потасовки из-за всего устраивали… Но при этом, если кто-то левый до одной из нас докапывался, друг за друга горой стояли.

— Хорошо, что повзрослели.

— Это как сказать, — улыбнулась я, вспомнив вчерашнее утро.

Пятница у нас короткий день, так что в пять часов мы всей бухгалтерией выключили компьютеры и начали собираться по домам.

Погода сегодня повернула на весну, и сейчас с крыши вовсю капало. Несмотря на вечернее время, было тепло.

Я вышла на улицу в своей новой куртке, даже не накидывая на голову капюшон. Волосы волнистым покрывалом рассыпались по плечам, привлекая к себе внимание.

Самая пожилая коллега вздохнула:

— И где мои двадцать лет? Сейчас бы пошли с тобой гулять, к нам бы парни начали приставать. Знакомиться.

— Ох, Элла Максимовна, — улыбнулась я, — не до парней мне сейчас. От мужа бы отделаться.

— Отделаешься, Уля, если он палки в колеса вставлять не начнет. А то не явиться на развод или в отказ пойдет. Намаешься.

— А что тогда? — напряглась я. — Мне всю жизнь в женах у этого упыря ходить?

Такого поворота я не ждала.

— Ну что ты, — рассмеялась коллега, — тогда через полгода разведут в одностороннем порядке, если ты сама не передумаешь.

— Не передумаю, — фыркнула я. — Ладно, девочки, всем до понедельника.

Я помахала ручкой и первая выскочила из офиса.

На крыльцо я вышла с сияющей улыбкой и уперлась взглядом в хозяина ненавистного джипа!

— На ловца и зверь бежит, — усмехнулся он, пристально меня разглядывая, — отлично выглядишь… Я тебя только по глазам узнал.

— Вы чего тут делаете? — я отступила на шаг назад, готовая рвануть обратно в офис.

Однозначно этот маньяк меня преследует. Ишь, по глазам он меня узнал. Только тут я поняла, что раньше он видел меня в старой куртке и шапке. Сейчас я предстала во всей красе. То-то взгляд у него офигевший: такую красоту увидел…

— Я приехал пригласить тебя на ужин. В знак примирения. Что бы ты не думала, что я злюсь из-за машины.

При этом он переводил взгляд с моего лица на волосы, потом на ноги, и в его глазах читалось откровенное восхищение. Прямо как по учебнику: зрачки расширились. Так бывает, когда человеку кто-то нравится. А еще у наркоманов. Может, он обдолбался чем-то и решил потусить со мной?

Я начала бочком обходить его по периметру, вежливо отмазываясь:

— Сорян. Я сегодня очень сильно занята. Не могу с вами по ресторанам расхаживать. Домой тороплюсь.

Влад поворачивался вокруг своей оси, оставаясь все время ко мне лицом. Услышав ответ, он предложил:

— Давай, я тебя домой подвезу. Адрес знаю.

Маньячелло!

— Я же сказала, что в эту чертову машину никогда не сяду! И вообще, хватит меня преследовать! Отстаньте, в конце концов.

Он хищно прищурился, словно ястреб прицелился к добыче, и сказал:

— Я решил тебя забрать. Моей будешь.

Тут я увидела, что к остановке подъезжает нужный автобус, развернулась и рванула к нему…

Может, в этот момент я выглядела очень глупо. Но лучше быть дурой, чем жертвой озабоченного мужика, что выдал такое заявление. Тоже мне, собственник-феодал нашелся!

Я заскочила в салон и прильнула к заднему стеклу.

Маньяк с коварной ухмылкой смотрел мне вслед, а потом сел в свой поганый джип и поехал следом! У меня чуть сердце с перепуга не выскочило…

Но на ближайшем повороте Грановский свернул в сторону и скрылся из вида. Я облегченно выдохнула и села на освободившееся сиденье…

Дома меня ждал сюрприз: папа приехал чуть раньше и уже чаевничал с Люсей на кухне. Она подробно рассказывала ему наши приключения, только умолчала, что мы в клубе накидались и вчера с похмелья маялись.

Родитель рад был меня видеть, особенно в обновках. Так и сказал:

— У меня самые красивые дочки на свете! А Витьке я морду все равно набью. Так по понятиям положено.

— Обязательно набьешь, — рассмеялась я, — быстро вещички для поездки соберу, и в путь.

Глава 18

Пока мы ехали в родительское имение, то гадали, подаст Витька на папу заявление за побои или ему будет стремно, что его тесть отметелил за измену дочери.

Люся без устали восхищалась односторонним поединком:

— Как ты ему: слева, справа, апперкот! И нос разбил, и под оба глаза фонари поставил, и ребра намял… А когда через бедро бросил! Папочка, ты — мой герой.

— Да, папа, — вторила я сестрице, — я тобой очень горжусь. Теперь-то Витька точно забудет дорогу ко мне. А то, то на работу приперся, то домой заявился. Можно подумать, что я его видеть хочу. Но если он заявление напишет, я пойду тебя защищать. Ты же мою честь отстаивал.

Папа вел машину и усмехался:

— Не дрейфь, девчонки. Вы что, забыли, городской прокурор — мой сослуживец, мы вместе на рыбалку ездим… А его друзья — мои друзья.

— Точно! — захлопала Люся. — Тогда надо было Витьке еще и челюсть в трех местах сломать, чтобы он пару месяцев через соломинку питался.

— Ты же мое солнышко кровожадное, — рассмеялся папа, — хватит с него и этого. Теперь долго на людях с такой рожей не покажется. Я его грамотно бил: больно, чтобы синяки были, но без тяжелых травм. Я же профессионал.

Когда мы приехали, и мама нас встретила, то Люся восторженно пересказала ей папин подвиг.

— Так зятьку и надо, — хмыкнула мама, — будет знать, как моих девочек обижать. Проходите. У меня ужин уже готов…

Как же я люблю приезжать к родителям! Словно снова становишься маленькой девочкой, о которой заботятся. И кушать приготовят, и добрых слов наговорят, и в постельку уложат. Мы с Люсей вовсю помогали маме, но чувство безопасности настолько окружало, что я забыла все невзгоды. И это несмотря на то, что дом был новый. Все же семья — это очень важно!

Свою сохранить у меня не получилось. Точнее, Витька ее порушил. Но я молодая, красивая и в меру умная, еще найду хорошего мужчину. Только в этот раз надо искать хозяйственного, чтобы мне по дому помогал. И не изменял.

Выходные пролетели быстро. Вечер пятницы прошел в веселой семейной атмосфере: ужин от мамы и веселые настолки от папы. К тому же мама откопала в интернете новый рецепт торта, и Люся решила в понедельник его приготовить. Заодно записать контент для своего канала:

— Ильинична тебя накормит, — гордо заявила она мне. — Придешь с работы, а у меня вкусный тортик с вареной сгущенкой готов.

— Ловлю на слове, — улыбнулась я.

Суббота у нас была развлекательная: баня с вениками, шашлыки от папы и визит соседей, которых пригласили родители. Эта пожилая пара совсем недавно тоже построила себе домик и перебралась за город. Старшее поколение быстро нашло общий язык, и они решили дружить семьями.

В воскресенье мы засобирались домой. Мама выдала десяток банок с домашними закрутками из погреба:

— Свое лучше магазинных.

— И вкуснее, — добавила я.

Мама была большая мастерица до заготовок, солений и маринадов. Банки с ее закрутками в нашей семье были в особом почете. А папа нами гордился. Говорил, что все его девочки — отличные хозяйки, не то, что современные девицы:

— Ни пожрать приготовить, ни пуговицу пришить… Зато жопами перед камерами под тупую музыку трясут и в сеть выкладывают. То ли дело Люся — кулинарный блогер!

Доставив нас в городскую квартиру, папа помог поднять банки с заготовками и сразу уехал к себе. Мы с сестрой быстро разобрали авоськи, спрятав закрутки, и решили посмотреть какой-нибудь фильм. В итоге сестрица выбрала ужастик с зомби…

Дело кончилось тем, что эти облезлые, хрипящие упыри снились мне половину ночи. Они тянули ко мне скрюченные пальцы с грязными ногтями и хотели съесть мои мозги. При этом Люська стояла в стороне и хихикала:

— Тупые зомби! У Ульянки мозгов нет!

Вот же паразитка! Даже в моем сне хвасталась, что умнее меня.

Утром я собиралась на работу, а сестрица еще дрыхла. Разговор о ее поведении в моих снах я оставила до вечера и ушла сводить дебет с кредитом.

Рабочий день шел своим чередом, Витька и Грановский в офисе не показывались, так что я благополучно вернулась вечером домой и застала интересную картину: вместо вкусного тортика, на кухне стояла большая миска с тремя литрами жидкого теста, а в кастрюле варилась сгущенка.

— Люся, милая, — обратилась я к сестре, — ты какого фига ее варишь? Можно же готовую купить.

— Такая вкуснее, — ответила та и добавила, — пока она доваривается, я маску из синей глины на лицо намажу. Не боись, банка не рванет.

— Где-то я это уже слышала, — хмыкнула я, вздохнула и ушла к себе.

Люся отправилась в ванную.

Дело в том, что когда мы еще жили вместе, у Люси уже взрывалась банка. Мы тогда всей семьей отмывали кухню от коричневых, липких брызг.

Второй взрыв произошел, когда я уже была замужем, а папа в командировке. Люся вместе с мамой выдраивала кухню и клятвенно пообещала больше не оставлять банки без внимания, следить, чтобы вода не выкипала.

Сейчас бок банки немного торчал над кипящей поверхностью, но сестрица сказала, что это не страшно. Скоро она выключит плиту.

Переодевшись в домашние штаны и футболку, я вернулась на кухню и заглянула в холодильник: на полке стоял небольшой казан, в котором обнаружилась тушеная картошка с мясом. Видимо, сестрица еще днем приготовила.

Положив в тарелку нужное количество еды, я сунула миску в микроволновку и включила подогрев. Снова вернулась к холодильнику, чтобы достать мамины маринованные огурчики…

Со стороны кастрюли раздался подозрительный звук. Словно треск и свист одновременно… А потом банка взорвалась с оглушительным хлопком!

Я отскочила в сторону, зажмурив глаза, и снесла рукой со стола емкость с тестом. Белая, вязкая жижа начала растекаться по полу.

Стены, потолок, мебель и я оказались заляпаны коричневой сгущенкой, словно гов…ом.

— Что случилось? — крикнула Люся.

В этот момент раздался звонок в дверь, и я с перепугу решила, что от нашего взрыва и у соседей что-то произошло. Я кинулась к двери и распахнула ее, даже не спросив, кто там.

Глава 19

Мы втроем сидели на полу, перемазанные в тесте, вареной сгущенке и глине с лица моей отбитой сестрицы.

— Ты зачем на меня прыгнула, овца? — спросила я ее, потирая ушибленный бок.

— Сгорел сарай, гори и хата, — ответила Люся, — Сама ты овца. Терять уже было нечего, так что можно повеселиться.

— Девушки, — впервые после «кучи малы» подал голос ошарашенный Грановский, — а дайте мне то, что вы употребляете. Я тоже повеселюсь.

— Ничего мы не употребляем, — проворчала я и попыталась подняться, но поскользнулась на размазанном по всему полу тесте и снова распласталась.

Влад успел подставить руки, чтобы я не полоснулась лицом о плитку.

— Блин, Люся, — вскипела я, — мало того, что из-за тебя вся кухня загажена, так мы еще и чужого человека испачкали.

— Это у вас традиция такая, пачкать мои вещи? — Влад обвел нас скептическим взглядом. — Сначала машину яйцами обкидала, теперь куртку и костюм убила. Я же в машину сесть не смогу, весь салон уделаю.

— А мы постираем, — расплылась в улыбке Люсьен.

При этом подсохшая на ее лице глина, пошла трещинами, придавая сестрице зловещий вид.

— Благодарю, не надо, — Влад предупреждающе выставил руки перед собой, чтобы мы к нему не прикасались, — я уже понял, что вы — хозяйки года.

— Слышь, маньяк, — продолжая сидеть на полу, я уперла руки в бока, больше не пытаясь подняться, — а ты чего меня преследуешь? Чего привязался? Люся, вызывай ментов!

— Да не маньяк я, — Грановский стукнул кулаком по полу, и тесто брызнуло во все стороны, — я решил тебя в ресторан пригласить, поужинать.

— Ты мазохист, что ли? — хихикнула сестра и вопросительно уставилась на неожиданного гостя. — Мало тебе от нее уже прилетело?

Влад тоже попытался встать, но ноги в заляпанных дорогих ботинках скользили по тесту, и он остался сидеть в белой луже:

— Мне нравятся нескучные женщины… С тобой точно скучно не бывает.

Он посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся. Я тоже улыбнулась, а потом засмеялась. Вскоре мы хохотали втроем…

Люся первая доползла до коридора, скинула грязные тапки и сказала:

— Подползайте сюда и раздевайтесь до трусов. Я вам одежду чистую принесу.

Она утопала в комнату, а мы на карачках поползли к кухонной двери. Влад полз позади меня и подталкивал меня рукой в округлый зад.

— Хватит меня лапать! — прорычала я.

— Я не лапаю, а ускоряю, — хмыкнул он.

Добравшись до коридора, мы встали на ноги. Влад скинул куртку, аккуратно завернув испачканной стороной вовнутрь, а я стянула с себя футболку, оставшись в белом кружевном бюстгальтере, через который немного просвечивали соски.

Грановский, что начал расстегивать испачканные брюки, уставился на мою грудь и расплылся в довольной улыбке.

Только тут до меня дошла абсурдность Люсиной команды «раздевайтесь до трусов».

— А ну, не пялься на меня! — крикнула я и заскочила в ванную.

— А ты мне все больше нравишься, — хохотнул он за дверью.

— Так, дяденька, — раздался голос Люси, — ты к моей Ульянке не приставай. Она замужняя. Держи папины трикошки, они чистые. Улей, ты где?

— В ванной.

— Я тебе халат принесла и вам обоим тапки из поезда. У меня несколько новых пар завалялось.

Я приоткрыла дверь, забрала халат с тапочками, а испачканные штаны и футболку закинула в стиралку. Одевшись и выйдя в коридор, я посмотрела на Грановского и хихикнула: белоснежная рубашка весьма нелепо смотрелась с папиными старыми трико и синими казенными тапочками на тонкой подошве.

Люся тоже была переодета в чистую одежду. Она вытолкала меня из ванны со словами:

— Топай в зал, мне маску смыть надо. Ты, дяденька, тоже в зал топай. Твои штаны постирать?

— Нет, — вздохнул Грановский, — дайте мне пакеты для костюма и куртки. В химчистку отдам.

— Тогда жди, — заржала сестрица, — пакет с пакетами на кухне… Пока полы не отмою, не пройду.

— Я есть хочу, — проканючила я, поняв, что моя картошка осталась в микроволновке.

Если Люсьен сейчас затеет уборку, то я до еды нескоро доберусь, да и помочь ей нужно. Я глянула на Грановского, думая, как его выпроводить… Но он понял мой взгляд по-своему и сказал:

— Приглашение в ресторан отменяю. Меня туда в таком виде не пустят. Тебя, кстати, тоже. У тебя волосы в тесте и сгущенке.

Я в ужасе подскочила к зеркалу. Точно!

— Они же слипнутся, — простонала я, — потом не промою и не расчешу… Я в душ.

— А я полы мыть, — отрапортовала Люся.

— Тогда я закажу пиццу, — вздохнул Влад и полез во внутренний карман лежащей на полу куртки за мобильником…

Я стояла под душем и третий раз наносила шампунь на волосы. Тесто хорошо смылось, а вот сгущенка оказалась хорошего качества. Клейкая, надежная. Мать ее за ногу! Вместе с Люсей и ее «тортиком к ужину». А еще с Грановским.

Вот чего он приперся в самый неподходящий момент? Мне, конечно, пофиг, что он там про меня подумает. Но ситуация сложилась настолько дурацкая, что более идиотское положение и придумать сложно. Будто клише из какого-нибудь ситкома, про семейку тупых придурков. Было очень стыдно.

Когда я вышла из ванной, Люся уже собрала все тесто с пола и сейчас намывала кафель с моющим средством от жира… Пол был в мыльной пене.

Сестрица босиком прошлась до чайника, взяла его, прихватила три кружки и заварник и принесла все это мне:

— Тащи в зал. Твой хахаль пиццу заказал, минут через пять привезут. Будем там хавать. Все, иди развлекай гостя.

Я даже ничего говорить не стала… А что тут скажешь.

Когда я вошла в зал с тюрбаном из полотенца на голове, Влад оглядел меня и спросил:

— И часто у вас так?

— Бывает, — я составила все на журнальный столик, — Люся — моя младшая сестра. Она кулинарный блогер, так что на кухне у нас периодически всякие эксцессы происходят.

— Ясно.

Он молча смотрел в телевизор, где показывали какие-то финансовые новости, а потом снова повернулся ко мне: