Измена. Огонь предательства

Глава 1

– Спасибо тебе, милая! Ах какая умница-красавица, – рассыпается в благодарностях и комплиментах женщина, принимая тарелку с едой. – Не видела тебя тут раньше. Ты новенькая?

С любопытством рассматриваю ее. Из-под яркого платка, выбиваются пряди темных с проседью кудрей. Глаза черные, как уголь. Смотрит, словно видит насквозь. На вид, лет шестьдесят, но энергия от нее прямо прет. Интересная женщина.

Но не успеваю ничего ответить.

– Новенькая, – подтверждает Мила за меня, моя напарница по смене в волонтерской столовой. – Из Питера с мужем недавно приехали.

Это моя третья смена здесь. Нашла информацию об организации в интернете. Больше не могла сидеть дома. Решила, что хоть какая-то от меня польза будет. Мила помогает мне освоиться.

– Да вы что? Прямо из Петербурга? А зовут как? – приподнимает она темные брови.

– Аделина. Можно просто Ада, – отвечаю ей со смущенной улыбкой.

Женщина продолжает прожигать меня взглядом. Мне становится не по себе. Тарелку с едой я уже ей отдала. Но она все равно не отходит, несмотря на то, что за ней еще длинная очередь.

– Хорошая ты женщина! – с прищуром говорит она. – А давай, я тебе карты разложу? Вижу что-то снедает твое сердце.

Остолбенев таращусь на нее. Гадалка что ли? Замираю с половником.

– Эээээ… ну… может быть, позже? – неловко улыбаюсь. – После работы.

Честно говоря, не готова я ни к каким раскладам. Никогда в такое не верила. Да и от взгляда женщины этой мурашки по коже.

В ответ, она мне улыбается и подмигивает:

– Ну, как знаешь, – и грузной походкой отходит в сторону, занимая место за раскладным столом.

Наша благотворительная столовая раскинулась прямо под открытым небом. Мы здесь несколько раз в неделю раздаем нуждающимся горячую еду, а также теплые вещи.

Перевожу удивленный взгляд на Милу. Та непринужденно машет рукой:

– Не бойся, это Зара. Она безобидная. И гадалка хорошая. Что ни скажет – все сбывается, – Мила поправляет розовую шерстяную шапку и смахивает упавшую на глаза светлую челку.

Вместе смотрим на Зару.

– Ты не отказывайся, – вдруг говорит напарница. – Она обычно, даже если просишь, не делает. А тут сама предложила.

Бррр. Жуть какая. Загребаю половником новую порцию макарон с сосисками. Кладу на тарелку и протягиваю следующему в очереди.

Нет уж, спасибо, обойдусь. Да и не верю я во всю эту мистическую чушь.

Скептически фыркаю, выдыхая клубы пара. Ну и холодина. Перетаптываюсь с ноги на ногу, разгоняя кровь. Зимние ботинки, а толку ноль. Начало апреля, называется. Если в Питере весна не торопится. То тут вообще не дождешься. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я перееду в самое сердце Сибири? Жена декабриста, блин.

Зара сидит в сторонке и продолжает на меня поглядывать. Еду свою доела, но не уходит. “Видит, что меня снедает”, говорит? Цыганка, наверное. Хотя, не понятно. Выглядит вполне обычно.

– А тебе она гадала? – спрашиваю у Милы.

Та сначала удивленно смотрит. Уже успела позабыть, о чем речь. Киваю в сторону гадалки.

– А, да – коротко отвечает она, наливая сладкий чай в одноразовый стаканчик.

– И что? – спрашиваю нетерпеливо, нервно кусаю обветренные губы.

– Да говорю ж, все сбывается, – Мила с улыбкой протягивает дымящийся напиток следующему по очереди. Бросает взгляд на мое озадаченное лицо. – Да чего ты боишься, – толкает она меня локтем. – Сходи, не укусит она тебя.

Так, ладно, решаю, что, если к концу смены она еще будет здесь – подойду. А если нет – ну, значит, не судьба.

К концу дежурства, Зары уже нигде не видно. Зачерпываю остатки макарон, раскидываю их по пакетам, чтобы отдать желающим с собой. Вздыхаю со странной смесью облегчения, разочарования и дикой усталости.

– Можно, возьму? – рука в варежке тянется к пакету. Поднимаю взгляд. Зара.

Удивленно киваю:

– Да, конечно, берите, – улыбаюсь растерянно. Откуда она взялась? Как из-под земли выросла.

– Спасибо, – смотрит лукаво. – За картами домой ходила, идем, – кивает она в сторону стола, который еще не успели убрать волонтеры.

Ну, что тут скажешь? Отказываться уже как-то неудобно. Не съест же она меня. Следую за ней. Опасливо оглядываюсь на Милу. Та, увидев, что мы отходим в сторонку, ободряюще кивает, мол “иди, иди”.

Садимся. Из холщового мешочка Зара достает толстую колоду и начинает ее тасовать. Смотрит на меня долгим изучающим взглядом:

– Значит, недавно с мужем переехали?

– На самом деле, уже девять месяцев назад, – нервно улыбаюсь и ерзаю на складном стуле. – Мужа повысили. Предложили хорошую должность. Решили ехать.

– Угу, – кивает Зара несколько раз, словно услышала в моих словах больше, чем я сказала.

Может, то, что ехать я совсем не хотела? Или то, что буквально перед этим наш брак был на грани развода из-за измены мужа? Или то, что с момента переезда сюда, я вою от одиночества и тоски по дому?

В ответ, я только улыбаюсь. Не хочу сболтнуть лишнего. Все-таки убеждена, что все эти гадалки просто хорошие знатоки душ человеческих. Играют на слабостях простаков.

– Задай свой вопрос, Ада, – говорит гадалка, кладя передо мной колоду.

Вопрос? Совершенно не представляю, что спросить.

– Загляни в свое сердце, – подсказывает Зара. – Он там уже есть.

Ну, если он там уже есть, то: “Что за жопа в моей жизни происходит последний год?” Но вряд ли карты могут ответить на этот риторический вопрос.

Честно говоря, я сама уже ни раз думала, что нас, как сглазили. Хорошая семья была, образцовая. Пока я не узнала, что муж гуляет налево.

Нахмуриваюсь, рассматривая рубашку карт с гипнотизирующим абстрактным узором. Что же спросить?

Как простить мужа за то, что он мне изменял?

Как перестать скучать по дому и освоиться в этой дыре?

Глава 2

Год назад

– Марк, где ты был?! – чувствую, как голос срывается на истерику. А ведь я несколько часов настраивалась на этот разговор, пока ждала возвращения мужа из командировки. Хотела бы сдержанной и холодной.

Только никакая это была не командировка! Теперь я точно знаю.

Муж только переступил порог. Закатил чемодан в прихожую и закрыл дверь. Теперь стоит и смотрит на меня непонимающе.

Пристально разглядываю его, словно ищу доказательства измены. Высокий, широкоплечий, в итальянском костюме из твида, который точно подходит под его медового цвета волосы и ухоженную бороду, как у звезд голливуда.

Короче, выглядит муженек свежим и отдохнувшим. Как и полагается после отпуска. С любовницей.

– И тебе здравствуй, – улыбается он, словно я сказала какую-то шутку.

Я стою, скрестив руки на груди, прислонившись плечом к стенке. Сверлю его взглядом.

Подходит ко мне, пытается чмокнуть.

У него совсем что ли совести нет?! Уклоняюсь от поцелуя. Повторяю свой вопрос:

– Где ты был?

Чувствую себя унизительно. Как ревнивая жена из анекдотов. Муж хмурится, снова смотрит на меня, словно я несу какую-то чушь.

– Ада, ты чего? Знаешь же, что был в командировке. Устал, как собака. Есть что-нибудь поесть? – надевает тапочки и проходит мимо меня в гостинную. Словно я мебель какая-то.

В гостинной его ждет сюрприз. В виде моего собранного чемодана. Сына я уже предусмотрительно увезла к своим родителям. Чтобы не стал свидетелем этого скандала. А сама сидела тут несколько часов и надеялась, что все это какое-то недоразумение.

Марк смотрит на чемодан, переводит на меня взгляд:

– Это еще что? – спрашивает он. – Куда-то собралась?

– В командировку, Марк, – говорю и резко срываюсь с места. Дергаю чемодан за ручку и качу в сторону выхода. Но муж хватает меня за локоть.

– Я не понял, – говорит он, – что происходит?

– Не надо строить из себя идиота Марк! Я все знаю! Тебе звонили с работы, и, знаешь, что я внезапно узнала?? Что ты взял отпуск на несколько дней за свой счет! – кричу ему в лицо.

Он сжимает челюсть. Его пальцы впиваются в мое предплечье. Морщусь от боли.

– Как отдохнул, любимый? – продолжаю, пытаясь вырваться из его стальной хватки. – Только не говори, что ездил один и на рыбалку.

У меня получается вырваться, и я снова направляюсь в прихожую, катя за собой чемодан на колесиках.

– Ада, подожди! – нагоняет он меня. – Ты все неправильно поняла. Мне просто нужно было пару дней побыть одному.

Господи! Какая же он скотина! По взгляду мужа понимаю, что все это ложь, и говорить нам не о чем. Но меня выбешивает та наглость, с которой он врет мне в лицо.

– Думаешь, я совсем идиотка? – возмущенно спрашиваю его, надеваю кроссовки. – Я проверила наш семейный счет. И в курсе и отеля, и двух билетов туда-обратно в Париж. Так что, не лги мне, Марк!

Марк внезапно меняется в лице. Плечи расслабляются. Он делает движение головой, разминая шею. Ох, наверное, тяжела была ноша. Скрывать свои похождения. Смотрит на меня спокойно и беспристрастно.

Эта перемена настолько удивительна, что у груди появляется слабая надежда, что, может быть, я и правда все неправильно поняла. И сейчас он мне все объяснит. И мы будем смеяться, какая я глупышка, напридумывала себе, что он устроил мини-отпуск с любовницей, гулял с ней по весеннему Парижу, ел круассаны и трахал ее в шикарном номере отеля “Фор Сизонс”.

Замираю, смотрю на мужа. Сердце бешено стучит в груди. Жду, что он скажет.

– Ада, – выдыхает он. – Это ничего для меня не значит.

Словно нож втыкается в сердце. Значит, чуда не будет. Все так и есть. Я поджимаю губы, чтобы не вскрикнуть от боли. Глаза выжигают невыплаканные слезы.

– Наш брак – вот, что для тебя ничего не значит, – выпаливаю и натягиваю куртку.

Марк подходит ближе, пытается меня остановить. А я чувствую поднимающуюся волну ярости.

– Ада, я совершил ошибку. Прости. Но я очень тебя люблю. И наша семья – это самое важное для меня, – проговаривает он, но я не чувствую его искренности. Ни во взгляде, ни в голосе. Словно говорит то, что должен сказать.

– Я тебе не верю! – кричу ему в лицо, глотая слезы. Господи, хотела же сохранить хладнокровие. Чтобы он не видел, как мне больно. Делаю вдох и долгий выдох:

– Мы с Яном пока поживем у родителей, – говорю, не глядя на мужа.

Поворачиваюсь к двери, открываю замок, тяну за ручку. Но мощная рука мужа надавливает на дверь, захлопывая ее. Чувствую его совсем рядом, прямо за моей спиной. Запах его парфюма, дыхание. Ненавижу себя за желание закрыть на все глаза и броситься в родные объятия.

– Ада, не надо, – говорит он совсем рядом с моим ухом. – Не надо рушить нашу семью.

Резко оборачиваюсь, хлестнув волосами по его лицу.

– Не я разрушила наш брак, а ты! Когда решил завести себе любовницу! – чеканю ему каждое слово. – Кто она, Марк?

На самом деле, я уже знаю, кто она. Но мне стыдно признаться, что я несколько часов проверяла его подписки в соцсетях, пока не вычислила аккаунт той, кто постил фотки из Парижа и отеля “Фор Сизонс” последние три дня.

Молоденькая совсем. Как я была, когда мы познакомились. И тоже темно-каштановые волосы, голубые глаза и пышная грудь. У моего мужа явно есть свой типаж.

Его, кстати, на этих фотографиях нет. Зато есть лайки. И совпадающие геолокации.

– Никто, – выдыхает он мне в лицо. Наконец, я вижу в глазах тень сожаления.

– Почему? – выдавливаю я, чувствую, что больше не могу сдерживать слезы. – Почему ты это сделал?

– Не знаю, – снова выдыхает он. – Прости меня, я сволочь. Я сам не понял, как все случилось.

От его слов сердце разрывается на части. Я могла бы поверить в какую-то нелепую случайность, типа “много выпил, не сдержался”. Мой муж красавчик, видный мужчина. Он всегда окружен вниманием женщин.

Но это не похоже на случайность. Он все спланировал. Заранее взял отпуск на работе, забронировал отель, купил билеты на самолет. Какая уж тут случайность! Это его выбор.

Глава 3

Сейчас

Что она имеет в виду под “тебя предадут”? Эта цыганка явно что-то напутала! Муж мне УЖЕ изменил! И это было год назад.

– П-погодите, вы сейчас про прошлое или про будущее? – уточняю, напрасно делая попытки скрыть эмоции.

Зара кидает на меня проницательный взгляд, выкладывает следующий ряд карт и лукаво отвечает:

– Карты отвечают на твой вопрос.

Но мой вопрос был, что ждет меня в ближайший год!

Проглатываю комок в горле. Зачем только решилась на такое! Я и так не могу перестать думать о поступке мужа. А теперь, так вообще превращусь в параноика. Может быть, не слушать дальше? Сразу уйти?

Но меня словно приковало к этой проклятой табуретке. Смотрю на новые карты вместе с Зарой.

– Это старшие арканы, – указывает она на них. – Император. Восьмерка Жезлов. Колесо Фортуны. Ты на пороге больших перемен, моя девочка. И не сможешь ничего с этим сделать. Потому что это — твоя судьба, предначертанное. События будут развиваться стремительно.

Крючковатыми пальцами она выдвигает вперед одну из карт. На ней мужчина с бородой в красных одеждах на троне.

– Судьбоносная встреча. С очень важным человеком. С большой властью. Принимающий решения, от которых зависят тысячи жизней. Он сильно повлияет на ход событий.

Зара тасует карты, вперясь в меня невидящим взглядом. Замирает, словно прямо сейчас перед ее глазами проносится фильм. Выкладывает не глядя еще три карты. Опускает на них взгляд.

И без толкования видно, что ничего хорошего. На одной люди из горящего дома выбегают, на другой — скелет, вместо всадника, на коне. Читаю на карте слово “СМЕРТЬ”. Внутри меня все дрожит. Дура я, что согласилась на все это.

Выжидающе смотрю на Зару. Та произносит названия карт, словно выносит мне приговор:

– Башня, Смерть, Солнце. Будет казаться, что твой старый мир буквально рушится на глазах, сгорает в огне перемен. От старого останутся только руины. Пепелище.

Последние слова пугают сильнее всего. Последний год я и живу с явным ощущением, что моя жизнь в руинах. Полное разочарование и в отношениях с мужем. И в себе. Ничего в жизни не достигла, полностью посвятив себя ему и ребенку. И что? Муж гуляет. Сын скоро вырастет. А я? Останусь одна ни с чем.

Но если Зара говорит, что все это меня только ждет…

– Впереди опасность, серьезная. Возможно, даже угроза жизни. И чем дольше будешь держаться за прошлое и отталкивать будущее, тем в большей опасности будешь, – говорит Зара мрачным голосом.

Зашибись. Не жили счастливо, нечего и начинать.

– То есть, ничего хорошего не будет, – резюмирую с иронией в голосе. Которая, конечно же, не более, чем самозащита. Так-то мне вообще не до смеха.

– Нет, милая, – говорит Зара. – Все как раз наоборот. Ты, наконец, ступаешь на путь, который так ждала твоя душа. В ближайший год тебя ждет перерождение. И, пройдя его до конца, ты засияешь, будешь счастлива.

Ага, видимо, это и есть тот самый хэппи энд. Блин, нафиг я это сделала! Как вообще можно вестись на весь этот бред? Чувствую, что продрогла до костей. А, может, это меня колотит от ее слов.

– Ну, ясно, – поднимаюсь я с табуретки, – спасибо, Зара, это очень интересно! Но мне уже пора бежать.

Не хочется обидеть женщину. Но я сейчас в таком раздрае, что мне, пожалуй, нужно прийти в себя.

Зара смотрит на меня с прищуром и говорит уж совсем какую-то бессмыслицу:

– Дурацкая привычка говорить то, что думаю, и смотреть, что из этого выйдет.

Ну, ясно. Возможно, женщина в принципе не в себе. А я тут уши развесила. Охренеть у них тут забавы. Стою, молча моргаю. Даже не знаю, что на это ответить. Но этого, к счастью, не требуется. Зара собирает свои карты, засовывает в свой холщовый мешочек и поднимается.

– С-спасибо, Зара, – говорю я извиняющимся тоном. Блин. Надеюсь, я ее не обидела. – Просто, это…

– Ничего, милая, ничего, – хлопает она меня по плечу. – А дело это, – кивает она в сторону волонтеров, – не бросай. Это тебе сильно поможет.

Смотрю вслед женщине, которая с мешком макарон топает прочь. Ко мне подлетает Мила:

– Ну что там? Расскажешь, что она тебе нагадала? – с нескрываемым энтузиазмом спрашивает она.

Лучше это даже не повторять. А поскорее выбросить из головы. В гадалок я не верю, а вот в самовнушение – очень даже.

– Пока еще сама не поняла. Наверное, надо переварить, – уклончиво отвечаю напарнице.

– Даааа, понимаю, – кивает она. – У меня так же было. А потом как поняла!

Она весело хохочет. Тоже выдавливаю неуверенный смешок. Ага, обхохочешься.

– Ты что после после смены делаешь? Спешишь? – Мила затягивает потуже шарф и складывает стол, за которым мы только что сидели с Зарой.

Уже понимаю, куда она клонит. Но сегодня я не сильно настроена на общение. А после сеанса Зары, вообще немного не в себе. Но, черт, я за этим и пошла в волонтерство – чтоб общаться, друзей завести. А у Яна занятия в школе закончятся только через пару часов.

– Да вроде нет, – отвечаю, помогая Миле складывать стол.

– Тогда давай вместе пообедаем! Других покормили, а сама сейчас с голоду помру. Позавтракать не успела. Покажу тебе классное место! – сверкает она глазами. – У нас их не так много, как у вас, но тоже кое-что имеется.

“У вас” – это видимо, в Петербурге. Название этого города производит на всех волшебный эффект. Стоило уехать из родных краев, чтобы вспомнить, насколько там хорошо. В очередной раз чувствую, словно камень на душе, от тоски по дому.

Мы загружаем походную кухню и мебель в машину одного из волонтеров, а сами прыгаем в мой внедорожник. Его нам выдала компания мужа. Как и дом, в котором мы живем с момента переезда.

Пока едем, Мила трындит без остановки, сыплет вопросами. Выясняется, что наши сыновья ходят в одну школу. Только Ян на год старше ее Максимки. Рада этой новости, потому что можно будет проводить время вместе с детьми.

Визуализация героев 1

Дорогие читатели!

Всем огромное спасибо! Ваша поддержка дает мне силы и вдохновение на частые старты и проды! Но, самое главное, делать свою работу с удовольствием!

Предлагаю познакомиться поближе с героями!

Аделина Баум, 31 год

Аделина или просто Ада. Родом из Петербурга из обычной семьи. Встретила своего мужа еще будучи студенткой. После свадьбы и рождения сына полностью посвятила себя семье. Мужа боготворила. Пока не узнала о его измене. Это принесло ей много боли и разочарования. Но она попыталась простить мужа, ради сохранения семьи. Обожает животных, особенно лошадей. Свое предназначение видит в помощи другим, поэтому занимается благотворительностью.

Марк Баум, 38 лет

Марк топ-менеджер в нефтяной компании. Родом из Москвы, из обеспеченной семьи с кучей связей. Его девиз “Жизнь слишком коротка, чтобы жить ее несчастливо”. Для него очень важены статус и уважение в обществе. Он умеет налаживать контакты со всеми, благодаря чему добивается отличных результатов в карьере.

Зара, возраст неизвестен

Пусть это второстепенный персонаж, но с которого начинается наша история! Пожилая женщина-гадалка, которая предсказала нашей героине много чего интересного. Сбудется или нет?

Вот такие герои! Конечно же, еще не все)) Скоро вас знакомить с персонажами.

С нетерпением жду ваших комментариев! Бросьте в автора звездочкой за старания))

Всех обняла! ❤️

Визуализация героев 2

Всем огромное спасибо за поддержку! ❤️

Продолжаю знакомить с нашими героями!

Мила Некрасова, 28 лет

Напарница Ады по волонтерству, работает в Благотворительном Фонде и одна растит восьмилетнего сына Максимку.

Ян Баум, 9 лет

Сын Ады и Марка Баума. Обожает животных, лошадей, учится верховой езде. Он единственный, кто рад переезду! Потому что у него быстро появилось много новых друзей.

Любовница мужа, возраст неизвестен

Пока что мы мало знаем об этой незнакомке. Но, приоткрывая завесу тайны, она работает стажером в той же компании, что и муж Ады.

Всех обняла! ❤️

Глава 4

Чувствую укол в сердце. Словно в него вогнали дозу яда. Оно начинает биться тяжело, болезненно, медленно. Словно я прямо здесь и сейчас задохнусь и умру. На месте.

Мы с Милой устраиваемся за столиком в другом конце зала. Я сижу, прячась за подругу и за меню. Мила весело что-то щебечет, но я не слышу ее. Исподтишка разглядываю мужа с юной красоткой.

Что он здесь делает посреди рабочего дня? Можно было бы подумать, что это просто коллега, с которой он вышел пообедать. Но кафешка довольно далеко от его офиса. И то, как они сидят, смотрят друг на друга…

“Тебя предадут”, – звучат в голове слова гадалки. Не могу вдохнуть, грудь словно сжали в тиски.

К нашему столику подходит официант. Встрепенувшись, я снова смотрю в меню. Но не могу прочитать и строчки.

– Мне то же самое, что девушке, – только и могу выдавить.

Официант забирает меню. Мое – с усилием, пальцы вцепились в него намертво. Смотрит на меня озадаченно. Отпускаю меню, прячу взгляд, чтобы Мила не поняла, что что-то не так. Просто не готова сейчас ничего объяснять. И вообще, я к этому всему не готова.

Но Мила кладет руку поверх моей руки и спрашивает:

– Ада, ты себя хорошо чувствуешь? Ты очень бледная.

Еще раз бросаю взгляд на столик в другом конце зала. Как раз в тот момент, когда мой муж наклоняется к девушке и что-то шепчет ей на ушко. Та хихикает и убирает с лица темный локон. А потом кокетливо чмокает его в губы.

Кажется, я теряю рассудок. Кружится голова. Хочется просто исчезнуть. Тру руками онемевшие щеки.

Мила оборачивается, проследив за моим взглядом. Господи, какой стыд.

– Кто это? – спрашивает Мила. – Ты их знаешь?

– Мне нужен стакан воды, – хриплю я.

– Сейчас, – кивает Мила и подскакивает с места. Но я удерживаю ее за руку, опасаясь, что тогда лишусь укрытия, и муж меня заметит. Мне нужно еще немного времени, чтобы хотя бы чуть-чуть прийти в себя.

Но, видимо, я зря волнуюсь. Эти двое слишком поглощены друг другом, чтобы что-то замечать вокруг. На лице мужа самая его обворожительная улыбка. Смотрит на девушку с легким прищуром, волнующе, вожделенно. Я знаю этот взгляд. Тот самый, от которого у самой подкашиваются коленки.

На лице девушки пылает румянец. Тоже смотрит на него. Чуть снизу, с восхищением. Призывно кусает губу.

Нет, это невыносимо! Уже собираюсь встать и пойти в сторону них. Устраивать тут разборки при всех, закатывать скандал, я не буде. Просто хочу сейчас посмотреть в глаза этому предателю.

Но останавливаю себя. Ведь все равно выкрутиться. Скажет, что мне показалось. Что он просто ужинал с коллегой, а я ревнивая дура, которая вечно мучает его подозрениями.

Беру себя в руки. Стискиваю зубы, перевожу взгляд на обеспокоенное лицо Милы.

– Это мой муж, – треснувшим голосом говорю я.

Это все, что могу пока выдавить, чтобы не выпустить тот ураган эмоций внутри, что еле сдерживаю.

Какая же я дура! Весь этот год винила себя за то, что не могу простить мужа. И уйти не смогла, и забыть его поступок тоже. Но я старалась, работала над собой: психотерапевты, антидепрессанты. А он за моей спиной кувыркается с новой любовницей.

А ведь тогда на коленях ползал, просил прощения. И я за ним в эту сибирскую дыру поехала! Повелась на его разговоры о том, как мы здорово начнем все сначала на новом месте.

Мила снова оборачивается и кидает взгляд на парочку.

– Не смотри, – шепчу я. – Не хочу, чтобы нас заметили.

Мила потрясенно хлопает глазами.

– Вот этот бородатый красавчик твой муж?

Не смотря на мои опасения быть замеченными, она снова оборачивается, несколько секунд смотрит изучающе.

А мне уже плевать. Почему я должна сидеть и прятаться? Пусть он думает, как будет выкручиваться и оправдываться.

– А что это за телка? – нахмурив брови, спрашивает Мила. Снова поворачивается ко мне. По выражению ее лица понимаю, что до нее начинает доходить.

Лишь коротко киваю, подтверждая ее догадку.

Мила смотрит на меня потрясенно, не в силах ничего сказать. Подходит официант. Ставит перед нами тарелки с кордон блю и овощным пюре.

Внезапно провожу параллель с первой изменой мужа. Тогда он ездил в Париж со своей шалавой, теперь обжимается во французском бистро. Романтик сраный.

От запаха еды скручивает живот, к горлу подступает тошнота. Сидим с Милой, обе застывши, смотрим на дымящиеся котлеты. Наконец, она берет столовый нож, яростно сжимает в руке и стучит по столу:

– Хочешь, пойдем вместе и отметелим этих дряней? – на милом личике появляется кровожадная гримаса.

И это именно то, о чем я думаю сама.

--

Дорогие читатели! Приглашаю вас в свою новинку:

https://litnet.com/shrt/Pihg

❤️

Глава 5

Испепеляю взглядом воркующего мужа с его новой девкой. Представляю в красках, как встаю, направляюсь к ним выплескиваю горячий кофе прямо ему в рожу. Пока он от него отфыркивается, хватаю потаскуху за волосы и таскаю по полу.

Взгляд Милы становится еще более решительным:

– Пусть получат по заслугам!

Тоже беру нож и вилку. Неспеша отрезаю кусочек кордон блю. Кладу мясо в рот. Меня тошнит, но я все равно разжевываю его и проглатываю.

Мила грустно следит за моими движениями. Вздыхает. Тоже принимается за обед. Мы едва знакомы, но я не чувствую неловкость перед ней. Наверное, дело в том, что она, в отличие от меня, не пытается скрывать свои чувства. У нее все на лице написано. И это странным образом мне помогает.

Стараюсь дышать глубже. Собираюсь с мыслями.

Просто хочу уйти отсюда. Если получится остаться незамеченной – поеду в школу, заберу Яна. А дальше что? Отвезти его к бабушке, как в прошлый раз, не выйдет. И мне теперь тоже никуда не деться. Кроме Милы, и знакомых-то нет.

Перевожу на нее взгляд.

– Мила, а во сколько сегодня у Максима уроки заканчиваются? – спрашиваю безжизненным голосом.

– Через полтора часа. А что? – Мила заинтересованно смотрит на меня. По ее интонации чувствую, что она уже готова на любую мою просьбу.

У Яна тоже. Это отлично.

– Можно я попрошу тебя посидеть с Яном? – говорю, все еще сомневаясь, что это хорошая идея. – Поедем вместе, заберем их. Я отвезу вас домой.

Мне неловко просить об этом малознакомую женщину. Но это лучше, чем Ян будет свидетелем наших с Марком разборок. Да и Миле я доверяю. По ней видно, она очень хорошая.

– Конечно, – говорит она. – Не вопрос! Думаю, они с Максимкой поладят. Мой, знаешь, какой общительный. Если хочешь, пусть останется у меня на ночь. Завтра же суббота, в школу не надо. Как сможешь – заберешь.

Это идеальный расклад. Ян, скорее всего, будет очень сильно удивлен. Но я попробую что-то придумать и как-то все объяснить.

– Спасибо тебе, – выдыхаю я. – Ты меня очень выручишь.

– Если хочешь, могу еще показать, как сломать мужу нос – нас на курсе самообороны учили, – пытается подбодрить меня. Я стараюсь выдавить из себя улыбку, но у меня не выходит. Мила снова касается моей руки:

– Ничего, Ада, ничего, – похлопывает, глядя на меня с состраданием. Но от этого взгляда я лишь чувствую себя жалкой.

Замечаю, что муж со своей пигалицей поднимаются. Разговаривают, смеются. Муж берет со спинки стула пиджак,надевает. Больше прячусь за Милу, переживаю, что он вот-вот меня заметит. Но он не смотрит в мою сторону. Приобнимает девушку за талию и выходят из зала.

Что ж, нам торопиться с Милой некуда. Но и разговор не вяжется. Еще бы.

– Представляешь, – говорю, ковыряя пюре, – мне Зара буквально только что сказала об этом, – убитым голосом говорю подруге.

Та таращит на меня глаза:

– Да ты что??

– Да, прикинь, – хмыкаю печально. – Так и сказала, что меня предадут. И мужа моего похоже описала. Теперь уж и не знаю. В остальное тоже придется поверить, что ли.

– А что она тебе нагадала? – нетерпеливо спрашивает Мила.

– Да ничего хорошего. Опасность, перемены. Что все перевернется, и старое сгорит в огне. Останутся руины. Ничего не изменить. Это моя судьба. И все в этом духе. Думала, бред какой-то. А теперь даже не знаю, что и думать.

– Значит, она тебя не зря предупредила, – пытается приободрить Мила. – Зара бы не стала тебя просто так кошмарить. Попробуй хорошенько вспомнить ее слова. Даже записать, пока не забыла.

Киваю. Конечно, ничего записывать не буду. Рассказала про гадалку чисто, чтобы разговор разбавить. Но уверена, что, все же, чисто просто совпадение.

Закончив обед, к которому я почти не притронулась, мы выезжаем в сторону школы. Успеваем как раз к звонку на перемену. Ян вылетает по лестнице к гардеробу школы с широкой улыбкой на лице.

Оказывается, с Максимом они уже знакомы. Услышав, что мы едем к ним в гости, оба обрадовались. Кажется, все идет отлично и даже не вызывает подозрений.

Смотрю на мальчишек, которые уже вовсю строят планы на вечер. Максим ниже Яна ростом и с вихром светлых волос, как у матери. Мой сын, с голубыми глазами и длинными спутанными волнистыми волосами. Прическа скейтера, как он говорит. Ненавидит стричься.

Перехватываю взгляд Милы. Смотрит на меня приободряюще, мол, видишь, все хорошо. Киваю.

Загружаемся в машину, и я везу всех к Миле. Живут они недалеко от школы. Парни уткнулись в телефоны, видимо, играют в какую-то онлайн игру. До нас периодически доносятся их жаркие возгласы:

– Ты где? Да тут я! Я тебе не вижу! А все, вижу! Бежим к причалу! Это твоя лодка? Да нет, я еще не сделал. Ща. Вот видишь? Прыгай! Все, я запрыгнул, погнали. Да куда ты рулишь? К скале рули! Да знаю я!

И так далее в этом духе.

Доезжаем быстро. Поднимаюсь вместе со всеми в квартиру. Понятия не имею, как скажу сыну, что он останется здесь, а я поеду домой без него.

Мила с Максимом живут одни в скромной двушке. Мужа у Милы нет, но я не знаю почему. Спросить в лоб — мне показалось нетактичным.

Мальчишки сразу бегут в комнату Максимки и закрываются. Мила улыбается и пожимает плечами:

– Я не удивлюсь, если они даже не заметят, что ты ушла, – смеется она.

Высидев полчаса и выпив чашку чая, я все еще мнусь. Думаю, как объяснить все сыну.

– Давай я, – говорит Мила. – Ты что-то больно загоняешься.

Она встает, заглядывает в комнату мальчишкам:

– Эй, народ, вы хоть форточку откройте, – говорит громко, – сидите тут в духоте.

Слышу звук открывающейся форточки. Встаю, тоже заглядываю в комнату. Мила продолжает:

– Может, пиццу закажем? – начинает она издалека.

Мальчишки подпрыгивают с ультимативным “ДАААА!”

– Хотя, – бросает взгляд на часы подруга, – пока привезут, уже поздно будет. Если только Ян не захочет остаться.

– Хочу! – кивает Ян, глаза горят, словно он пиццу в жизни не ел. – Мам, можно? – смотрит на меня умоляюще.

Глава 6

Год назад

– У всех случаются разногласия, – увещевает меня мама, мешая ложкой сахар в чае. – В конце концов, каждый может оступиться.

Стою к ней спиной, мою посуду. Прошла почти неделя с момента, как узнала о похождениях мужа, и как мы с Яном переехали к родителям. Но уже чувстввуется, что им с нами некомфортно. Они явно не ожидали такого поворота событий.

Что ж, как и я. Только больше нам идти некуда. Чтобы снять квартиру, нужно сначала найти работу. А я, как закончила Университет, так нигде ни дня и не работала. Сразу вышла замуж. Потом родился Яник.

Да и муж мой из тех, что считает, что лучшая работа для женщины – быть хорошей матерью и женой. Последний год просил подарить ему второго ребенка. Когда я заикалась о работе, сразу хмурился, и настойчиво отговаривал. Короче, денег у меня своих нет. А родительская двушка явно мала для нас четверых.

– Мы с отцом тебя поддержим, что бы ты ни решила. Но только подумай сначала, как ты одна будешь растить сына, – продолжает мама, несмотря на то, что я никак не участвую в разговоре. Только яростно тру тарелки.

Марк тоже всю неделю не дает покоя. Все отправляет курьеров то с цветами, то со стихами, то с подарками. Умоляет о встрече.

– В конце концов, в замужестве всякое бывает. Наш брак с отцом тоже не идеален, – под стук ложечки о стенки чашки бубнит мать.

Сколько можно размешивать этот сахар? Скоро дырку протрет!

– Он тебе тоже изменял? – спрашиваю раздраженно, не оборачиваясь.

Слышу хоть ложку достала, положила рядом.

– Это ты у отца своего спроси. Мне, по крайней мере, об этом ничего не известно. — мастерски уходит от ответа и прихлебывает чай. — Но мужа ты сама себе выбирала. Тебя же никто из дома не гнал и выскакивать замуж не заставлял. Сама побежала, сломя голову. А теперь что? Развод? Станешь разведенкой, и сына без отца поднимать будешь?

Бросаю тарелку в раковину, выключаю воду и поворачиваюсь к маме:

– И что? Что в этом такого? – говорю ей. – Это что, моя вина что ли?

Мама, увидев мое разгневанное лицо, опускает взгляд:

– Ну, знаешь, как психологи говорят: во всем что происходит в паре – виноваты обе стороны. Я же не лезу в вашу с Марком личную жизнь. Но, возможно, это не повод рубить с плеча и сжигать мосты. А кризис, через который вам нужно пройти.

Как удобно. Муж гуляет, а виноваты оба. Видимо, была недостаточно идеальной женой. Нет, я понимаю, если бы внимание ему не уделяла, себя запустила. Но я ни на сантиметр не поправилась со времен Универа. Дома мужа всегда ждет уют и вкусная еда. И, что касается спальни – с этим тоже никогда проблем не было.

– Знаешь, мам, если его что-то не устраивало, он мог бы мне об этом сказать. А не пихать свой член в другую бабу. Тебе не кажется? – обиженно выпаливаю я матери.

Но она даже не смотрит на меня. Продолжает спокойно:

– Отношения строить – не поле перейти. Это у вас молодых теперь все просто. Поженились, разбежались. Нет, я еще раз говорю – дело твое. И жизнь твоя. Просто не понимаю, на что ты…

Мое терпение лопается. Снимаю розовые хозяйственные перчатки, в которых мыла посуду, и кидаю их в раковину.

– Я все поняла, мама! – выкрикиваю ей и выбегаю из кухни.

Закрываюсь в ванной. Там плачу в темноте тихонько, чтобы не услышал сын. Они с дедом делают уроки в гостинной.

Чувствую себя в западне. Преданной всеми. Родителей, конечно, тоже можно понять. Они давно привыкли жить сами по себе. А мы свалились им, как снег на голову. Но я никак не ожидала, что они встанут на сторону мужа.

Да уж, он им всегда нравился. Особенно, маме. Поначалу, конечно, они настороженно отнеслись к москвичу на красной дорогой иномарке. Да еще и на восемь лет старше.

Но, как и я, быстро покорились его очаровательной улыбке и жизнерадостному характеру. А узнав, из какой состоятельной он семьи и о карьерных перспективах, начали жужжать над душой: когда свадьба, когда свадьба.

Так что, замуж меня все-таки нормально так подгоняли. Но, что уж, я и, правда, влюбилась в него без оглядки. Замуж за него пошла по любви. И все эти десять лет мне казалось, что у нас все замечательно.

Поплакав в ванной, умываюсь, подкрашиваю лицо. Марк умоляет поужинать с ним сегодня. Честно говоря, не собиралась. Но понимаю, что, как минимум, поговорить нам надо.

Встречаемся в любимом ресторане на Большой Морской. Часто тут ужинали семьей по выходным.

Я — вся в черном, словно в трауре.

А он, напротив, одет очень по-весеннему: бежевые брюки, светло-голубой пиджак и рубашка. Как всегда неотразим. Еще и с огромным букетом, как полагается провинившемуся мужу.

– Спасибо, что согласилась встретиться, – начинает он, проникновенно глядя мне в глаза. – Для меня это очень много значит.

Смотрю на него, а внутри бушует такой ядреный коктейль из чувств, что, кажется, моя нервная система скажет в этот вечер “аривидерчи”.

Раньше думала, что никогда не прощу измену. Если со мной однажды такое случится, однозначно — развод.

Но теперь, когда спустя десять лет, оказалась с сыном в хрущевке с родителями, моя гордость разбилась о суровую реальность. Оказалось, что я полностью завишу от мужа. А без работы и денег быть гордой не так уж и просто.

Да и теплые чувства к мужу у меня все еще остались. Смешно, но причитания матери о том, что “развод – это не решение проблемы”, тоже дают о себе знать. В конце концов, он клянется и божится, что любит меня безумно хочет сохранить семью во что бы то ни стало.

– Вообще, у меня есть прекрасная новость для тебя. Представляешь, меня повысили до стратегического директора и переводят в штаб-квартиру, чтобы я присоединился к топ-менеджменту компании! – не скрывая восторга, хвастается муж.

Конечно, я рада за него, но не испытываю такого же энтузиазма. Поняв это по моему лицу, Марк накрывает мою руку своей и говорит:

– Ада, нам нужно переехать в течение месяца. Я хочу, чтобы мы поехали все вместе. У нас будет шикарный дом! Позже покажу тебе фотки. Он просто улетный! На новом месте мы сможем начать все сначала. С чистого листа!

Глава 7

Сейчас

С чистого листа.

Словно загипнотизированная смотрю, как за окном еле-колышутся черные силуэты сосен на фоне вечернего неба. Тишина вокруг резко контрастирует с моей внутренней бурей.

Жду возвращения мужа. Время тянется.

Не замечаю, как задремала. Вижу во сне Зару. Из своей колоды она складывает карточный домик. Карта за картой. Ряд за рядом.

– Рыцарь мечей, тройка кубков, колесо фортуны, башня, смерть, – шепчет, словно ведьмин заговор.

А я боюсь дышать. Мне кажется, что малейшее дуновение ветерка, и этот карточный домик обрушится. А от него зависит вся моя жизнь.

– Сгоришь в огне перемен. Останутся только руины! – зловеще шепчет Зара в моем видении.

Услышав шум открывающейся двери, я вздрагиваю. Вернулся Марк. Бросаю взгляд на часы. Домой он явно не торопился. Успело стемнеть.

В прихожей загорается свет. Слышу, как бросает на столик ключи, снимает одежду. Проходит в гостинную. Видит меня и дергается.

– Ада? Ты чего здесь сидишь? – говорит он, зажигая напольную лампу. Длинные тени моментально заполняют всю комнату. Я слегка морщусь от света. – Где Ян?

Молчу. Собираюсь с мыслями.

Муж по моему взгляду понимает, что что-то не так. Но все еще старается сохранить невозмутимый вид.

– Ты в порядке? – снимает пиджак, небрежно набрасывает на спинку стула.

Смотрю на его голубую рубашку, и перед глазами снова — сцена из ресторана. Как они мило шушукулись и прижимались друг к другу с той девкой. Внутри поднимается волна возмущения.

– Я видела тебя сегодня в городе, – произношу с каменным лицом. Как бы мне хотелось, чтобы мои слова были сейчас стрелами. Чтобы они вонзились прямо в грудь этому предателю!

Марк замирает. В его глазах — озадаченность. Словно я сказала что-то на незнакомом ему языке. Он осторожно приближается:

– Ада, я…

– Не нужно, Марк! – не даю ему ничего сказать. – Я видела вас вместе. Не нужно ничего больше объяснять. Мне теперь это не интересно.

На его лице мелькает мимолетная паника, но он слишком хорошо умеет владеть собой.

– Это не то, что ты думаешь, – его лоб хмурится, на лице появляется фальшивая улыбка.

О, да! Я снова все неправильно поняла! Это просто смешно! Морщусь от неприязни. В голове, словно по сигналу, всплывают слова Зары:

“С вечной улыбкой на лице. Но улыбка эта обманчива. Ему никогда не будет достаточно того, что у него есть”.

Трясу головой:

– Мне кажется, или я уже где-то это слышала? – с издевкой фыркаю в ответ. Внутри все кипит.

Марк открывает рот, чтобы что-то сказать, но я поднимаю руку, жестом показывая, чтобы он молчал.

Зажмуриваю глаза, набираю в легкие воздуха. Еще секунда, и я потеряю всю свою решимость. Поэтому медлить нельзя.

Глядя предателю прямо в глаза, выстреливаю в него каждым словом:

– Я требую развод!

Фраза проносится эхом по дому. Карточный домик начинает рушиться.

Марк замирает, словно пойманный в ловушку. Использую этот шанс, чтобы высказать все, что накопилось у меня на душе за год, чертовски длинный мучительный год.

Вскакиваю с кресла и со всем негодованием выпаливаю:

– Какая же ты скотина, Марк! Я пыталась тебя простить! Оправдывала тем, что ты устал. Переехала за тобой в эту чертову дыру! Но ты все это время просто продолжал мне врать! Тебе всегда было плевать на меня. На нашу семью. Тебя вообще больше ничего не заботит, кроме самого себя! Есть только ты, ты, ты! У тебя сын растет, и ты ему подаешь отличный пример, как быть настоящим мужчиной, трахая других телок. Не хочу, чтобы он вырос таким же, как ты. Вообще не желаю, чтобы ты был в нашей жизни! Ты мне противен, Марк!

Как и в прошлый раз, я обещала себе не терять самообладания. Не повышать голос. Но нервы на пределе. И мне хочется кричать. Хочется вцепиться когтями в его лицо. Кусать, рвать и колотить, что есть мочи.

Марк смотрит на меня ошарашенно, как на дикого зверя, вырвавшегося из клетки. Осознает, что больше не владеет ситуацией и вдруг меняет тактику. Он преграждает мне дорогу и, подойдя почти вплотную, напирает, смотрит волком.

– А ты не думаешь, что проблема не только во мне? – бросается на меня в атаку. – Ты вечно строишь из себя жертву. Но я тоже сделал все возможное, чтобы заслужить твое прощение. Я, действительно, хотел, чтобы мы преодолели все это…

– В объятиях новой любовницы, Марк? Это смешно! Не желаю даже слушать это бред! – резко срываюсь с места, чтобы попытаться его обойти.

Но муж успевает схватить меня за локоть. Одним резким движением разворачивает к себе. Его пальцы с силой впиваются в мою руку. Я морщусь от боли, пытаясь высвободиться. Глаза Марка страшно сверкают.

– Нет, милая моя. Ты будешь меня слушать. Благодаря мне у вас с Яном есть все. Ты никогда ни в чем не нуждалась. Ни дня в своей жизни не работала. И еще говоришь мне, что я ужасный муж?

Вырываюсь. Делаю несколько шагов на безопасное расстояние.

– Да засунь в жопу свои бабки. Просто признайся, тебе плевать на всех кроме себя самого! – с ненавистью бросаю я ему.

В ответ он наигранно смеется. А затем, пронзая меня взглядом, презрительно говорит:

– Ты все правильно сказала. Ты “пыталась меня простить”. Но, на самом деле, ежедневно трахала мне мозги, вызывая чувство вины. Тогда – это была случайная ошибка. Но сейчас, это ты виновата! – громко восклицает он, тыкая в меня пальцем.

Смотрит по сторонам, театрально разводит руки в стороны. Словно стоит на сцене или выступает на суде присяжных:

– Ты не ценишь ни-че-го, что я для тебя делаю. Ты превратила наши отношения в обитель скорби. Ты глотаешь свои гребанные успокоительные. Стала душной, невыносимой! Ты, ты разрушила наш брак! – говорит уничижительным тоном, сверлит ядовитым взглядом.

От несправедливости поджимаю губы. Чувствую, как подступают слезы. Марк делает шаг в мою сторону. Я – два назад.

– Я работаю целыми, Ада, – говорит, делая над собой усилие, чтобы не орать, но теперь в его интонации вибрирует угроза. – Из кожи вон лезу, чтобы вы с сыном ни в чем не нуждались. А ты даже не пытаешься меня понять.

Глава 8

– Мам, а вы что, поругались с папой? – спрашивает Яник, откусывая сосиску.

Вчера он ничего не заметил. Забрала его от Милы ближе к полудню. Ну, а Марка не было дома до поздна.

Но сегодня, в воскресенье, уже не так просто скрыть от него нашу холодную войну. Марк буркнул, что завтракать не будет и ушел на пробежку.

Вот и что ответить сыну? Как объяснить, что происходит?

– Да, Яник, мы поругались с папой немного. Иногда у взрослых так бывает, – неопределенно отвечаю.

Судя по выражению лица, его этот ответ вполне устроил. Пока.

Вчера я перебиралась из нашей спальни в гостевую комнату. Марк, конечно, одарил меня свирепым взглядом. Но ничего не сказал и не остановил.

Все еще в голове не укладывается, как он посмел шантажировать меня нашим сыном! Ничтожество!

Если он его заберет…

Глядя на Яника, едва сдерживаю слезы. Отворачиваюсь к окну, чтобы он ничего не заметил.

– Мамочка, а можно после занятий заедем в пиццерию? – спрашивает Ян. – Ты мне уже давно обещала.

Сразу после завтрака мы поедем в КСК – конно-спортивный клуб, где у сына занятия. Готовится к первым соревнованиями по верховой езде.

– Так вы же у Милы с Максимкой кушали пиццу, – парирую я. Вот хитрец!

– Ну это не считается! Это же другая была! – возражает Ян.

В ответ лишь улыбаюсь этому вихратому лисенку, треплю его по головке:

– Ну, там посмотрим.

Не могу перестать корить себя за то, что за год ничего не изменилось. Работу я так и не нашла. И все еще целиком завишу от мужа. Записалась на консультацию к адвокату. Как раз, во время занятий Яна у нас будет первый ознакомительный созвон.

Да и без него понимаю, что я в жопе.

Но я так просто не сдамся!! Буду драться до последнего, как волчица за своего волчонка!

Резко ставлю чашку на стол, отчего горячий чай проливается на столешницу. Черт! Бегу за тряпкой.

Ян лишь удивленно наблюдает за мной. Прикончив завтрак, отодвигает тарелку и говорит:

– Ну все, я пошел рюкзак собирать! – и уходит из-за стола.

Через полчаса выезжаем в сторону КСК. Занятия сегодня проходят на закрытой арене.

Стою, облокотившись на ограждение. Ян с тренером отрабатывают маршрут, который будет на соревнованиях в начале июня.

Вспоминаю, что хотела уехать с ним в Питер сразу после окончания учебного года. Сын, скорее всего, будет очень расстроен и возмущен. Грустно вздыхаю.

Поднимаюсь повыше на трибуны, где меня не будет слышно во время созвона с адвокатом, надеваю наушники. Созваниваюсь по телефону с видео.

После получасового разговора с адвокатом вообще хочется помереть. Нервно стучу ногтями по деревянному сиденью трибуны.

– Если один из супругов в браке вообще не работал, и никакой уважительной причины на это нет, то суд, скорее всего, отступит от принципа равенства сторон, и имущество не будет поделено поровну, – сообщает мне женщина с худощавым лицом и гладко зачесанными волосами.

Пока общаюсь с ней, кажется, что даже она меня осуждает.

– Но мой муж все это время был против, чтобы я работала! – возмущаюсь я. – И, поверьте, он может быть очень убедительным! Он считал, что, если я выйду на работу, то это повредит моим обязанностям жены и матери.

– Да, Ада, я вас понимаю. Так часто бывает. Но, к сожалению, с точки зрения гражданского права…

Короче, я понимаю, что не просто в жопе. А в жопе глубиной с Марианскую впадину. Вспоминаю, как всю жизнь слышала о том, что истинное предназначение женщины — хранить очаг. Только, оказывается, с точки зрения закона, это называется “быть иждивенкой”.

Еще я узнаю, что Ян по достижении десяти лет сможет сам выбрать, с кем он хочет остаться – со мной или с папой. Сердце сжимается при мысли, что ему придется через все это проходить.

Кажется, от консультации стало еще хуже. Все, что мне посоветовали – это искать работу и нанять очень опытного адвоката.

В прострации наблюдаю, как Яник уже в который раз выезжает на старт. Раз за разом они с тренером, отрабатывают эту дистанцию. Раиса – молодая женщина, но титулованный наездник и очень строгий тренер.

Сын учится с удовольствием. Занятия приносят свои плоды. Замечаю, как уверенно он уже держится в седле.

Команда тренера. И Ян с лошадкой срываются с места. Вижу, как он решил в этот раз ускориться, пытаясь пройти дистанцию быстрее. Но на последнем прыжке не удерживается и вылетает из седла.

Мое сердце падает, почти останавливается. Я подскакиваю со своего места и несусь по ступенькам на арену. Вижу, как несколько людей перескочили за ограждение и тоже бегут к нему на помощь. Ян все еще лежит.

О, господи! Только не это! Только не мой сын!!

Глава 9

Какой-то мужчина добегает до сына первым. Слышу, как он спрашивает:

– Ковбой, ты в порядке? – осторожно дотрагивается до Яна.

Через секунду подлетаю и я. Бросаюсь на колени рядом. Ян шевелит руками и ногами, пытается сесть.

– Яник, маленький мой, лежи не двигайся, – меня всю трясет. – Позовите доктора! – ору я что есть мочи.

– Ян, сделай глубокий вдох, – говорит мужчина рядом, совершенно спокойным голосом. – У тебя что-то болит? — и осматривает Яна.

Тот трясет головой и садится, поправляя шлем.

– Думаю, с ним все в порядке, – говорит мне мужчина. – Ветер выбил его из седла. Случается.

Случается?? Поворачиваюсь на голос. Обезумевшим взглядом смотрю на него. И встречаюсь с невероятно синими глазами.

– С чего вы взяли? Вы доктор? – возмущаюсь его легкомыслию.

– Мам, да все хорошо, – подтверждает сын. – Я только на секунду упал.

К нам подбегает тренер-Раиса:

– Доктор уже в пути, – сообщает она запыхавшись.

– С ним все в порядке, – снова уверяет мужчина с синими глазами. Протягивает руку Яну, помогая ему подняться.

– Вы этого не можете знать наверняка! – снова возражаю ему, тоже поднимаясь с колен, отряхивая штаны.

Да кто он такой вообще! А если у Яна сотрясение? А если внутреннее кровотечение?

– Ничего страшного не случилось, – отвечает он невозмутимо, вставая в полный рост. – Нужно продолжить занятие. Чем быстрее он снова сядет в седло, тем лучше. Чтобы не осталось страха падения навсегда.

– Нет! Это мой ребенок! – заявляю ему, прижимая к себе Яна. – И доктор будет решать, когда ему снова садиться в седло!

Но сын от меня отстраняется:

– Мама, да все в порядке. У меня ничего не болит, – говорит, насупившись.

А на арену уже забегает доктор с чемоданчиком. Кидаю гневный взгляд на синеглазого. Тот стоит в стороне и смотрит на меня, как на чокнутую мамашку.

Доктор начинает осматривать Яна, сын раздраженно гаркает:

– Не надо меня трогать! Я же сказал, со мной все в порядке!

– Ян! Дай доктору тебя посмотреть! – пытаюсь его успокоить. Но он вырывается.

– Ян! – вдруг громогласно говорит синеглазый.

Все замолкают и поворачиваются на его властный голос, включая моего сына. Мужчина подходит к сыну, садится перед ним на корточки и говорит:

– Ты хорошо держишься в седле. Но потерял контроль над лошадью при последнем прыжке. Ничего страшного. Мы это исправим, – кладет руку на плечо Яна. – Теперь дай доктору тебя осмотреть. А потом иди и проверь, как там твоя лошадь. Ты не забыл, что только ты отвечаешь за нее?

Ян покорно кивает и тихо поворачивается к доктору. А я не знаю, благодарить этого мужчину или вставить ему люлей, что повысил голос на моего сына! Но, пока я раздумываю, тот разворачивается и уходит. Да и слава богу!

Выдыхаю с облегчением, когда доктор убеждает меня, что с сыном все хорошо

Ян уговаривает меня продолжить занятие. Они с Астрой, его лошадью, снова выходят на арену. Смотрю за происходящим, затаив дыхание. Сын забирается в седло. Вижу, как изменилась его осанка. Она стала еще увереннее. Он хлопает Астру по загривку. Плавно начинают проходить дистанцию.

Замечаю, как синеглазый мужчина на противоположном конце арены показывает моему сыну большой палец вверх. Да кто он вообще такой?

Не знаю, остался бы страх у Яна, если бы он не продолжил занятие. Но у меня он точно остался. Следующую неделю всячески отговариваю ребенка от участия в соревнованиях.

Но он категорически отказывается и злится на меня каждый раз, как поднимаю эту тему. Ах маленький упрямец! Характер точно как у папы.

– Роб говорит, что у меня отлично выходит! Я планирую победить! – заявляет сын.

– Кто такой “Роб”? – уточняю я нахмурившись.

– Ну тот дядя, что помог мне тогда подняться. Он часто бывает в КСК. Ухаживает за лошадьми, и сам катается.

Надо будет спросить при случае у Раисы, что это за “Роб”, который раздает детям налево-направо непрошенные советы.

Однако сейчас есть дела поважнее. Я ломаю голову, как найти работу, которая позволит мне хотя бы снять квартиру и сводить концы с концами.

День за днем я прокручиваю бесконечную ленту с вакансиями. Откликаюсь на все более-менее приличное. Но получаю отказ за отказом из-за отсутствия опыта.
Захлопываю ноутбук, бросаю взгляд на часы. Почти полночь. Сын спит. Марк пришел с работы, как обычно, поздно. Уже не спрашиваю, где он пропадает. И, честно говоря, знать не хочу. И мы вообще, почти не разговариваем.

Вспоминаю, что мне нужно было забрать в нашей спальне чистую пижаму. Решаю, пока муж в душе, как раз проскользнуть в комнату.

Крадусь, как вор, ей богу, в собственном доме. И, конечно, как раз в тот момент, когда я открываю комод, Марк выходит из душа с полотенцем на бедрах.

Я застываю. Невольно смотрю, как капли воды стекают по его накаченному прессу. Мое тело, изголодавшееся по тому, чтобы быть любимым и обласканным, откликается вопреки желанию.

Меня охватывает такое смущение, словно это не мой муж, а совершенно посторонний мужчина. Сейчас я отчетливо вижу, как мы сильно отдалились за последние дни.

Поспешно отвожу взгляд. Но Марк все успел заметить. Улыбается акульей улыбкой.

Торопливо перебираю стопку вещей в комоде в поисках пижамы. Слышу, как он подходит сзади. Мягко кладет руку мне на плечо:

– Может быть, тебе стоит немного расслабиться? – произносит совсем рядом с моим ухом.

Глава 10

Отшатываюсь от мужа, как от огня. Внутри бурлит гнев. Как он смеет ко мне прикасаться?!

– Расслабиться? Ты серьезно, Марк? Может, мне тоже стоит завести себе любовника, чтобы почувствовать себя “расслабленной”? – высказываю ему в лицо с сарказмом.

Глаза Марка мгновенно наливаются кровью, он замахивается. Я вся сжимаюсь в комок, зажмуриваюсь, жду удара.

Но вместо этого, муж со всей силой ударяет кулаком по комоду, оставляя на нем вмятину.

– Еще раз такое скажешь, я тебя по стенке размажу, – угрожающе трясет кулаком

Сердце бешено бьется. Пытаюсь прийти в себя. Что вообще только что произошло?! Он почти меня ударил! Смотрю на него огромными от ужаса глазами.

Видимо, это приводит его в чувство. Марк меняется в лице:

– Ада, прости, – говорит виновато. – В последний месяц столько всего навалилось!

А я и думать ни о чем не могу, только о том, как мой муж только что чуть мне не врезал.

Кошусь на вмятину на комоде. Внутри паника. Я словно застыла, не знаю, как реагировать. В голове всплывают все эти заголовки из новостей про домашнее насилие. Мой муж на такое способен?

Марк придвигается ближе. Опускает взгляд на мои губы, затем скользит вниз. Проводит рукой по вырезу джемпера.

– Я так скучаю по тебе, Ада, – выдыхает, приближаясь к губам.

Поджимаю их.. Отворачиваюсь..

– Нет, – отвечаю я ему, трепеща от страха. – Не трогай меня.

Делаю шаг в сторону, стараясь его обогнуть. Но он не дает пройти. Зажимает у комода:

– Я все еще твой муж, Ада, – напоминает мне. – Мы уже неделю живем в разных спальнях.

Закрываю лицо руками – видеть его не хочу.

Ощущаю горячее дыхание на своей щеке:

– У тебя же есть великолепная альтернатива. Помоложе, и явно от тебя в восторге, – отвечаю язвительно.

– Знаешь, иногда даже самая вкусная и любимая еда может надоесть. Тогда ты с удовольствием ешь какую-нибудь быстрорастворимую лапшу за десять рублей. Но в конечном итоге, она никогда не сравнится с тем любимым и изысканным блюдом.

Рука Марка скользит под мой джемпер. Дергаюсь, упираюсь руками в его мощную грудь, пытаюсь оттолкнуть. Но он с силой сжимает меня в своих объятьях.

– Отпусти! – грозно хмурю брови. – Ты мне противен!

– Не ври, Ада, – шепчет мне на ухо, как змей искуситель. Его рука под джемпером находит мою грудь в тонком лифчике и сжимает ее. – Знаю, что ты тоже соскучилась.

Берет губами мочку моего уха и начинает посасывать. По рукам бегут мурашки.

Мне ненавистна мысль, что мое тело откликается на его ласки против воли. Даже после того, как он повел себя, как последняя тварь!

Марк прижимается сильнее напряженным пахом. Берет за шею и большим пальцем поворачивает мое лицо в свою сторону.

Собирается меня поцеловать. Но я отталкиваю его и выскальзываю из объятий.

Полотенце соскальзывает с бедер мужа и падает на пол. Отвожу взгляд.

– Ада, хватит, – выдыхает Марк. – Хватит этих обид. Мы муж и жена. Мы любим друг друга!

Поднимаю на него потрясенный взгляд. Он хоть сам верит в то, что говорит?

– Ты только что чуть не ударил меня, Марк! – говорю, горько усмехаясь. — Или для тебя это нормальное отношение к любимой жене?

– Ну не ударил же! – возражает он. – Ада, ты сама знаешь, какой ты иногда можешь быть!

Он снова начинает ко мне приближаться.

– Знаешь, наши отношения каждый день пробивают новое дно, – кидаю ему презрительно.

Выбегаю из комнаты, пока он снова меня не схватил. Сердце колотится. Быстрым шагом иду в свою комнату. Вспоминаю, что пижаму так и не взяла. Да к черту пижаму!

Захожу к себе. Закрываю дверь на замок. На душе погано. Чувствую себя птичкой, запертой в клетке. А снаружи — страшный кот, который вот-вот меня задушит, обломает крылья и съест.

Пытаюсь уснуть, но сон не идет. Все думаю о том, как мне жить дальше.

Как можно вообще простить Марка за все это? Всему, в конце концов, есть предел. Не ожидала от него такой жестокости. Все прокручиваю в голове этот гневный взгляд, и, как он на меня замахнулся. Кладу руку на грудь, внутри так больно. Чувствую себя беззащитной.

Проворочившись больше часа, поднимаюсь с кровати. Ступаю босыми ногами по холодному полу. Еле слышно выхожу в коридор и крадусь к детской.

Яник уже спит. Тихонько сажусь на краешек его кровати.

Мой сыночек! Так быстро он растет. Вспоминаю, как он держался в тот день, когда упал с лошади, улыбаюсь. Мой маленький взрослый мужчина.

Уже скучаю по тем временам, когда он был розовощеким румяным гномиком. Как же я была счастлива тогда! Моя жизнь мне казалась идеальной. Почему нельзя вернуться в прошлое. Почему нельзя все изменить? Что я сделала не так? Как же это все несправедливо!

Горячие беззвучные слезы катятся по моим щекам. Поправляю сыну одеяло.

– Я так люблю тебя, сынок, – шепчу я.

Наклоняюсь, целую в вихрастую головку:

– Ты самое дорогое, что у меня есть!

Проходит несколько дней после нашей последней стычки с Марком. Он пропадает на работе, говорит что аврал. Какой-то съезд акционеров. Но я его ни о чем не спрашиваю. Уверена, что он просто кувыркается с той девкой. Расслабляется.

Единственная хорошая новость за все это время – то, что в Благотворительном Фонде, которому я помогаю волонтером, открылась вакансия.

Об этом мне вчера рассказала Мила. И сегодня я еду, чтобы познакомиться с ребятами и узнать больше об условиях работы и требованиях к кандидату.

Кто знает, может быть, это мой шанс? Зара ведь велела мне не бросать волонтерство.

Тьфу ты, господи. Когда я перестану вспоминать ее. Чтобы я еще хоть раз позволила себе обратиться к гадалке!

Когда выхожу из душа, обнаруживаю на кровати огромный бумажный пакет. Подхожу ближе, промокая полотенцем волосы.

На пакете красуется логотип известного бренда.

Неужели Марк включил свою излюбленную стратегию – завалить меня дорогими подарками, ожидая прощения?

Глава 11

Достаю из пакета коробку, снимаю крышку. Чего точно не ожидала, так это найти в ней вечернее платье.

Непонимающе смотрю на него. Бросаю обратно в коробку и иду в спальню мужа. Он, должно быть, еще там, собирается на работу.

Увидев мое нахмуренное лицо, бросает саркастичное:

– И тебе, доброе утро, любимая!

Марк стоит перед зеркалом, застегивает рубашку.

– И зачем мне это платье? – игнорирую его иронию и перехожу сразу к сути.

Он берет галстук. Крутит его так и этак. Обычно я ему завязывала. Но теперь даже не собираюсь. Наблюдаю за его муками с садистким удовольствием.

– Я тебе, кажется, уже говорил. Сейчас проходит ежегодный съезд акционеров. В конце недели будет гала-ужин, куда все придут со своими супругами. Решил тебе помочь с выбором наряда.

Или дать понять, что выбора у меня, как обычно, нет.

– Марк, я никуда не пойду, — заявляю категорично. — Я не готова разыгрывать перед твоими коллегами и начальниками идеальную пару. А уж тем более, встречаться там с твоей любовницей.

Муж яростно кидает галстук на пол:

– Ты – моя жена. Пока это так, будешь делать, что я сказал, – холодно отвечает он.

Представляю, как буду весь вечер натягивать на себя улыбку и вести светские беседы. Когда внутри меня просто выжженная пустыня. Воротит от одной только мысли об этом!

– Но я не твоя собственно… – начинаю говорить.

Но он меня жестко обрывает:

– Ада, я все сказал! Не надо спорить! В пятницу ты идешь со мной. Точка! — смотрит на меня в зеркало не терпящим препирательств взглядом.

Поджав губы от обиды, вылетаю из спальни, громко хлопнув дверью. Несчастное платье гневно запихиваю обратно в коробку. Словно оно в ответе за поступки мужа.

Как же надоело, что он обращается со мной, как со своей куклой!

Запинываю коробку под кровать. Кидаю взгляд на часы. Черт! Я уже опаздываю!

У Фонда “Милосердие в действии” даже нет своего в офиса. Ну что ж, после эпидемии ковида многие привыкли работать удаленно. Но раз в неделю все встречаются за завтраком в “Хрустящей Корке”, уютной кофейне-пекарне. Обсудить командные планы на неделю.

Мила представляет меня ребятам, попутно расхваливая на все лады. Отчего я только больше смущаюсь.

Диана, директор фонда, милая девушка с облаком темных кудрявых волос и черными глазами, посылает мне поддерживающую улыбку:

– Давайте я сначала расскажу вам о вакансии? А потом вместе обсудим наши точки соприкосновения? – предлагает деловитым тоном.

Согласно киваю. Чувствую себя как на экзамене. Стыдно признаться, что это первое в моей жизни собеседование.

– У нас относительно небольшая команда. Всего семь человек, остальные работают волонтерами. Каждый занимается своим направлением. Вот Мила, как ты уже знаешь, отвечает за работу еженедельной столовой для малоимущих.

Мила подмигивает мне, отхлебывая ароматный кофе. На ней сегодня розовая толстовка с надписью: “Девчонки вперед”, как она сказала, в мою поддержку.

– Также мы курируем около ста тридцати семей, – продолжает Диана. – Закупаем вещи, продукты и лекарства первой необходимости, помогаем в сложных ситуациях. На сегодняшний день, только я занималась поиском финансирования для Фонда. Мне помогает Юна, наш пиар и СММ-менеджер, – указывает на совсем юную улыбчивую девушку.

Та машет мне рукой:

– Вообще, я только заканчиваю универ в этом году, – смущенно говорит Юна.

– Но отлично делает свою работу! – делает ей комплимент Диана.

Та расплывается в довольной улыбке.

– В общем, чтобы у нас была возможность помогать еще большему количеству людей, мы решили нанять отдельного человека, который бы занялся налаживанием связей со спонсорами, а также поиском новых, – подытоживает директор. – Что скажешь? Тебе это подходит?

Честно говоря, никогда таким не занималась. И даже не знаю, с чего начать. Но ребята классные. И мне всегда нравилось помогать другим.

Да и, чего уж там, работа нужна позарез. Поэтому я радостно киваю:

– Да, это интересно! – понимаю, что должна сказать что-то еще, но сильно волнуюсь. – Может быть, я подготовлю свои идеи к следующей встрече? И мы их обсудим? — предлагаю робко.

Диана с готовностью соглашается. Выхожу из “Хрустящей Корки” окрыленная. Наконец-то у меня появился шанс! Деньги, конечно, небольшие, но хватит, чтобы снять скромную квартирку и покрывать наши с Яником расходы.

По крайней мере, больше никто не скажет мне, что я “иждивенка”.

За неделю я проглатываю в интернете все, что могу найти по вопросу привлечения денег в благотворительные фонды. А заодно появляется хоть какая-то мотивация ехать на проклятый Гала-ужин мужа. Там же будет куча людей при деньгах! Возможно, удастся завязать полезные знакомства.

В пятницу я все-таки вытаскиваю коробку из-под кровати. Достаю платье и поражаюсь, какое оно тяжелое. Муж не поскупился. Видимо, хочет, чтобы я произвела впечатление.

Длина в пол, пышный рукав и полное отсутствие декольте – элегантно и целомудренно, как полагается наряду добропорядочной жены.

Вырез на спине и разрез сзади добавляет щепотку сексуальности – достаточно, чтобы похвастаться мной перед коллегами.

Кручусь перед зеркалом. Черное, усыпанное блеском пайеток, платье окутывает меня, словно черное ночное небо, полное звезд.

Как ни крути, вкус у моего мужа есть.

Выхожу из комнаты. Марк в строгом смокинге, который идеально на нем сидит. Оборачивается, глаза его вспыхивают. Смотрит на меня потрясенно.

– Мам, ты такая красивая! – восклицает Яник.

– Спасибо, милый, – улыбаюсь, стараясь не встречаться взглядом с мужем.

Сын убегает в свою комнату. А мы ждем, когда подъедет такси. Муж все еще сверлит меня взглядом, никак в себя прийти не может, видимо.

– Ада, я хотел сказать, – он запинается. – Просто, я действительно рад, что ты согласилась поехать со мной сегодня.

– Не думаю, что у меня был выбор, – отвечаю холодно, не глядя на него.

Глава 12

Отстраняюсь от мужа:

– Можешь разыгрывать этот спектакль перед другими. Но меня ты больше не обманешь! – заявляю ему и выхожу из дома к подъехавшему такси.

Всю дорогу молчим. Каждый смотрит в свое окно. Тошнит от одной только мысли, что весь вечер придется притворяться счастливой семейной парой.

Через полчаса подъезжаем к лесному курорту, который компания арендовала для праздника. Водитель открывает нам двери, и до меня сразу доносятся голоса и звуки музыки. Обреченно вздыхаю: цирк начинается.

Стараюсь вжиться в роль идеальной жены. Но получается так себе. То и дело скольжу взглядом по залу, в поисках той самой девушки, что видела с мужем в ресторане. Сама не знаю зачем. Не буду же я устраивать с ней разборки.

За торжественным ужином Марк то и дело представляет меня коллегам. Стараюсь улыбаться и, по возможности, не участвовать в разговорах. От всех этих подыгрываний чувствую себя подавлено. Будто я здесь лишняя. Какая-то неподходящая. Будто от всех них меня отделяет невидимый пузырь.

Лишь отрывки разговоров иногда просачиваются в него:

– Соколов вчера всех уделал своим докладом! – говорит один, с усами.

– Да уж, во время его выступления ты на него так смотрел, что я запереживал, что у тебя пропадет интерес к женщинам, – шутит над ним другой и подмигивает.

Хахаха. Все весело смеются. Выдавливаю улыбку.

– Иди ты! – не всерьез обижается тот, что с усами. – Признайся, ты тоже офигел. Да никто вообще такого не ожидал! Это же все изменит?

Повисает неловкое молчание. Усач откашливается и бросает косой взгляд на моего мужа:

– А ты что думаешь? И вообще, ты сам, как? – почему-то уточняет он.

Не совсем понятно, о чем они. Но реакция мужа меня заинтересовала.

– Все под контролем, парни, – надевает он свою фирменную жизнеутверждающую улыбку. Но голос звучит не так уверенно. – Соколов, действительно, отлично выступил. Но это — его работа, сидеть в своей лаборатории и делать открытия. Чего все так всполошились?

– Хах, да ты оптимист, – усмехается тот, что без усов, и слегка понижает голос. – Вообще, ты бы лучше присмотрелся к нему. А то ходят слухи, что он метит на твое место.

Марк напрягается и раздраженно хмыкает:

– Что ты несешь? Тебе заняться нечем, только, как бабка на лавке, пересказывать нелепые сплетни. Соколов ученый, а не управленец. Он мне не конкурент. И вообще, – муж недобро хлопает по спине своего коллегу чуть сильнее, чем нужно, – спасибо за заботу, но я знаю, как держать свои позиции.

Тот от неожиданного удара чуть приподнимает брови. Видно, что ему это очень не понравилось. Но у всех на лицах по-прежнему учтивые улыбки.

Господи, почему меня окружает одна ложь! Все вокруг как будто ненастоящее. И я сама уже, кажется, забыла, кто я.

– Дорогая, ты не хочешь что-нибудь выпить? – обращается ко мне Марк.

На самом деле, его это не сильно волнует. Просто хочет уйти от неприятного разговора и поменять компанию.

Идем к бару. Чувствую, как муж на нервяке. Хоть и старается поддерживать свой беззаботный вид. Похоже, у кого-то и впрямь проблемы.

Раньше я бы ему очень сопереживала. Но теперь мне все равно.

Беру себе грязный мартини, делаю глоток. Снова бросаю взгляд в толпу в поисках любовницы Марка. Представляю, как было бы круто вцепиться ей в волосы и оттаскать по банкетному залу. Не понимаю таких женщин. Наверняка, она знает, что Марк женат. И что, ее это совершенно не смущает? Зачем она это делает? На что надеется?

Блин, я сама превращаюсь в какую-то злобную стерву. Та девушка совсем молодая. Марк просто запудрил мозги бедняжке. Он-то умеет, я не сомневаюсь!

Внезапно встречаюсь взглядом с невероятно синими глазами.

Высокий, широкоплечий брюнет в смокинге прожигает меня взглядом. Кажется, мы встречались. Но где? Пытаюсь вспомнить, рассматривая мужчину.

Немного грубое, но идеально пропорциональное лицо. Широкий умный лоб, прямой благородный нос и чуть поджатые губы бунтаря. Навевает образы о древнегреческих царях. В осанке чувствуется горделивая стать. Но самое главное – проницательные, прожигающие насквозь глаза.

Так, стоп. Я его знаю. Это мужик из конного клуба! Тот, что Яну помогал, когда он упал с лошади! Как его… Роб, кажется?

Мужчина меня тоже рассматривает. Одна рука в кармане брюк. Второй — подносит бокал к губам и делает небольшой глоток, не отрывая от меня взгляда. Кажется, что все его движения спокойны и размеренны. Но в них чувствуется угроза. Сила и изящество хищника.

При первой нашей встрече я была на такой панике, что едва ли вообще на него смотрела. А сейчас почему-то не могу отвести взгляд. Если бы его можно было описать одним словом, то это было бы слово “повелитель”.

Мужчина ставит бокал на поднос проходящего официанта. Тот как будто возник из ниоткуда. От этого впечатление, что все вокруг подчинено его власти, только усиливается.

Вспоминаю, что так пялиться неприлично. Особенно, на незнакомых мужчин. Он же может неверно это истолковать. Отвожу взгляд, но успеваю заметить, что он уже идет в нашу сторону.

Ой. Почему-то внутри меня все переворачивается. Господи, зачем я смотрела на него? Блин, как стыдно!

Когда он подходит, я готова провалиться сквозь землю.

– Здорово, Марк, – протягивает руку моему мужу. А сам продолжает без стеснения и самым нахальным образом рассматривать меня. – И как тебе удается все время быть в окружении самых красивых женщин? Представишь нас?

Глава 13

Когда подошел этот “Роб”, как называет его мой сын, меня словно обухом ударили.
Отставляю коктейль, греша на алкоголь. Хотя вряд ли дело в нем. Я ведь только глоток сделала! Нет, всему виной это наглец! Продолжает бесстыже пялится на меня.

И что это за фраза, что Марка всегда окружают самые красивые женщины?! Это какой-то тонкий подкол? Намек? Он в курсе, что у Марка шашни с той девчонкой?

Да кто он вообще такой?!

Поджимаю губы, бросаю сердитый взгляд на синеглазого.

Муж как ни в чем ни бывало горячо приветствует “Роба” рукопожатием. Тот пожимает руку Марку, не отрывая взгляда от меня.

– Дорогая, познакомься, Роберт Аккерман, президент нашей компании, — с гордостью представляет его Марк.

Президент компании?!

Снова оглядываю его. И в памяти мгновенно всплывают слова гадалки:

“Судьбоносная встреча. С очень важным человеком. С большой властью. Принимающий решения, от которых зависят тысячи жизней. Он сильно повлияет на ход событий.”

Перед глазами карта таро с мужчиной на троне. Император…

Этот наглец?? Н-да. Жизнь полна сюрпризов.

— А это, – муж по-хозяйски кладет руку мне на спину, – моя жена, Аделина.

Роберт протягивает мне руку. Вроде бы обычный жест. Но у меня пересыхает во рту от волнения.

Секунду смотрю на нее как заколдованная: красивая мужская рука, немного грубая ладонь, длинные сильные пальцы.

Кожей ощущаю его жгучий взгляд. Роберт тщательно изучает мою реакцию. Мне кажется, он из тех, кто читает других, как открытую книгу.

Осторожно протягиваю руку навстречу. Роберт берет ее уверенно, но бережно. От его прикосновения у меня по телу пробегает тонкий, но мощный импульс.

– Приятно познакомиться, Аделина, – говорит бархатным баритоном, слегка кивая.

Мои уши пылают. Голова кружится, словно я пьяная. Ну и харизма у этого человека!

— Можно просто Ада, — бормочу. Поспешно отнимаю руку. Изо всех сил стараюсь скрыть свое волнение и сбившееся дыхание. Но уверена — он видит меня насквозь.

Инстинктивно, в поисках защиты, смотрю на мужа. Но тот как будто ничего не замечает. Расплывается перед своим боссом в раболепной улыбке.

– Все-таки, красивая женщина – лучшее украшение мужчины, – говорит с ухмылкой Роберт. – Согласен, Марк?

Чего? Что он имеет в виду?! Что я какой-то аксессуар этого кабеля?!

Похоже, он из тех мужиков, которые к женщинам относятся, как к вещи.

Машинально ищу взглядом кольцо на его пальце, но не нахожу. А на вид ему за тридцать. Ну, понятно. Очередной зазнавшийся богач, использующий женщин, как приятное дополнение к его роскошной жизни.

– Абсолютно, – отвечает муж Аккерману с широкой улыбкой.

И вот тут мое терпение заканчивается!

– Вы серьезно?! – смотрю на них на обоих, как на болванов.

Особенно на мужа. Ладно этот хам — он мне никто. Но мой собственный муж?! Кажется, сегодня я окончательно потеряю веру в мужчин!

Марк держит улыбку. Но в глазах мелькает недовольство:

– Милая, это просто комплимент, – пытается замять неловкость. – Никто не хотел тебя обидеть.

– Ах, комплимент! – говорю наигранно. – Очень необычный! – сверкаю гневным взглядом в мужа, а затем и в Аккермана.

– Не сердитесь, – говорит Роберт, но без капли раскаяния. – Это моя дурацкая привычка. Говорить то, что думаю, и смотреть, что из этого выйдет.

От этих слов меня словно током прошибает. Стоп! Это ведь слово в слово, как сказала мне на прощание гадалка! Что за черт!!

Смотрю на него ошарашенными глазами:

– Ч-что вы сказали?

– Сказал, что вы воспринимаете все слишком близко к сердцу, — говорит так, словно я в чем-то перед ним провинилась.

Если бы не предсказание гадалки, я бы, наверное, послала обоих к черту, ей-богу!

Но сейчас совсем растерялась. Ведь все, что говорила Зара пока сбывается.

Значит, сыграет важную роль? Хммм. А что, если у меня получится привлечь его внимание к нашему Фонду?

И только об этом подумала, как Марк очень удачно вставляет свои пять копеек, желая спасти ситуацию и сменить тему:

– Ада такая. Слишком близко к сердцу — это про нее. Даже благотворительностью занялась. С волонтерами раздают еду малоимущим. Как называется ваш Фонд, дорогая?

Марк говорит обо всем с ноткой гордости. Хотя сам был категорически против, чтобы я “общалась с бомжами и тащила домой заразу”.

— “Милосердие в действии”. Мы помогаем малоимущим семьям. А как вы относитесь к благотворительности? — делаю попытку направить разговор в нужное русло.

— Двояко. Никогда не задумывались, почему именно те, у кого за душой ничего нет, больше всех готовы делиться? – на лице циничная ухмылка.

Очередная провокация. Господи, этот человек невыносим!

– Не думаю, что этот так. Я встречала много богатых и щедрых людей, – парирую на его выпад.

– Разумеется. Это прекрасный способ получить налоговые льготы и улучшить репутацию в глазах общественности, – ухмыляется. – А чем конкретно вы занимаетесь в Фонде?

Хоть этот Роберт мне становится все менее и менее приятен. Но не хочу упустить наметившийся шанс. Если я приведу в Фонд такого спонсора, меня сразу возьмут на работу!

– Я занимаюсь привлечением финансирования и общением со спонсорами, – отвечаю деловито. Ловлю себя на мысли, что мне нравится как это звучит!

Немного приврала конечно. Ну, ничего страшного, я ведь во благо – чтобы заполучить нового спонсора.

Но Аккерман меня резко осаживает:

– Видимо, не особенно успешно, – грубо отвечает с ухмылкой.

От его слов я вспыхиваю и непонимающе смотрю на него. Роберт продолжает, отвечая на мой немой вопрос:

– Ну, раз вы не в курсе, кто основной спонсор вашего Фонда, – разводит руками.

Глава 14

Я ошарашенно смотрю на Роберта. Основной спонсор Фонда? Неужели это он про себя??

Блин, вот я дура! У меня ведь еще нет доступа к списку спонсоров. Ведь я даже не прошла собеседование! А теперь, как бы из-за моей лжи у Фонда не было проблем.

– П-простите, я только вхожу в свои обязанности, – мямлю мечтая провалиться сквозь землю.

Роберт смотрит на меня с садистским наслаждением. Как мальчишка, отрывающий крылышки мухе:

– Ну, ничего, это все равно похвально, – усмехается надменно. – У многих женщин есть талант тратить чужие деньги. Но не все пытаются использовать его во благо.

Чувствую себя припертой к стенке и униженной. Зачем он так??

Марк нервно хихикает. Тоже не ожидал, что все так обернется. Пытается шутить, чтобы разрядить обстановку:

– Ада – мастер в этом. Так что, держите крепче свои денежки, Роберт, – он делает только хуже.

– Принимаю вызов, – с готовностью отвечает Аккерман. – Я люблю тратить деньги.., – его взгляд скользит по моей фигуре, – …особенно, если это приносит удовольствие.

От такой дерзости у меня даже рот приоткрылся. На что это он намекает??

Перевожу взгляд на Марка – это заявление явно должно было задеть не только мое самолюбие!

Но он то ли не считал грязного намека Роберта, то ли не захотел… От этого Аккермана нужно уносить ноги, пока не зашло слишком далеко.

– Дорогой, фейерверк скоро начнется. И тут так душно. Ты не проводишь меня на террасу? – говорю Марку с натянутой улыбкой.

Он с готовностью и явным облегчением подхватывает мое предложение:

– Да, извини нас, Роберт. Обещал Аде посмотреть вместе салют. Мы пойдем пройдемся, подышим воздухом, – раскланивается перед боссом. – Кстати, мероприятие просто блеск. Еда отпадная, место очень красивое!

– Рад, что тебе понравилось, – хмуро отвечает Аккерман, глядя, как рука мужа приобнимает меня за талию.

Снова пристально смотрит мне в глаза:

–Еще раз, рад познакомиться, Аделина.

Никогда еще мое имя не произносили, как угрозу какую-то. Вообще, создается впечатление, что все, что он говорит, имеет подтекст или несет провокацию.

Когда мы с Марком отходим подальше, я надеюсь лишь на одно: чтобы у этой встречи не было последствий. По крайней мере, это не сказалось бы на фонде.

Когда подходим к террасе, я машинально оборачиваюсь. Роберт все еще смотрит нам вслед.

Может быть, он точит зуб на Марка? У того, судя по словам коллег, явно какие-то неприятности на работе. Но, когда мы оказываемся чуть в стороне ото всех, муж гневно шипит мне на ухо:

– Что на тебя нашло? Ты что, не догоняешь?? Это Роберт Аккерман!

Перевожу на него возмущенный взгляд. Он что, собрался меня во всем винить??

– Он — один из самых влиятельных людей в мире, если ты вдруг не в курсе. А еще, Ада, ОН МОЙ БОСС! Ты что вытворяешь, вообще?? – агрессивно выдает мне, пытаясь не кричать. Косится в разные стороны, проверяет, чтобы посторонние не услышали..

– И что? Мне теперь глотать все его хамские выпады? Как ты? – зло отвечаю мужу, тоже пытаюсь не повышать сильно голос.

Лицо Марка краснеет от гнева. Он пытается сдержать себя. Вдруг кто-то из его коллег заметит что мы тут ругаемся. Какой кошмар! Сразу рухнет идеальная картинка об идеальном Марке.

Больно схватив за предплечье, он притягивает меня к себе и продолжает шипеть, задыхаясь от ярости:

– Ты совсем дура, что ли?! Не слышала, что это за человек?? У меня и так проблемы. Теперь еще ты решила меня опозорить!

Да кто кого еще позорит! Вспоминаю снова, как Аккерман пожирал меня глазами и по спине пробегают мурашки. Муж даже не попытался как-то отреагировать. Стоял там, как дурачок, улыбался.

Смотрю в лицо мужа, и становится прям тошно. Понимаю, что даже сказать ему нечего. Только один вопрос: он всегда был таким? Как я могла раньше не замечать?

Наоборот. Всегда думала, что это я его не достойна. Ведь я обычная, из простой семьи. Не то что он, красавчик, богач и мажор!

В груди все холодеет, накатывает ощущение безнадежности и тоски. У меня, наконец, получается вырвать руку. Я отстраняюсь и отворачиваюсь от мужа. Видеть его не хочу!

К счастью, салют знаменует окончание вечера. И можно ехать домой. Мечтаю, чтобы по возвращении мы просто разошлись по комнатам.

Но стоило нам только переступить порог дома, Марк решил продолжить меня отчитывать:

– Из-за тебя моя карьера теперь на волоске! Как ты могла меня так подставить! – зло выговаривает, срывая бабочку и расстегивая воротник.

– Я ничего не сделала, за что ты на меня срываешься?! – защищаюсь. – У тебя и так проблемы, я же слышала! Просто ищешь виноватых.

Быстро пересекаю гостинную и иду к лестнице, ведущей в спальни. Но Марк меня догоняет, снова хватает за руку и резко дергает:

– Ты совсем сбрендила? Все, что от тебя требовалось – улыбаться! А ты что устроила?? – рычит, совсем, видимо, позабыв, что наверху спит наш сын.

– Это я сбрендила?? – не выдерживаю. – Да какой-то мужик взглядом чуть ли не трахал меня у тебя перед носом, а ты ему просто мило улыбался? Или что, твоему начальнику все можно? Может, еще на блюде меня к нему принесешь?! Не забудь только вставить яблоко в рот, чтобы я молчала!

Испепеляю его взглядом. Вижу, как фраза его сильно задела. Он стискивает челюсть и с силой толкает меня:

– Да кому ты нужна!

Отшатываюсь, каблуки скользят по полу. Делаю попытку ухватиться за перила лестницы, но не успеваю. Падаю прямо на ступеньки, больно ударяюсь локтем и бедром.

– Мама! – слышу встревоженный крик сына над головой.

Поднимаю глаза. Яник стоит босыми ногами на ступеньках чуть выше и испуганно смотрит на нас с мужем.

Глава 15

Мы разбудили сына своими криками. Яник бросается ко мне, помогая подняться.

Марка появление сына тоже отрезвляет. Кидается мне на помощь:

– Ада, я… – бубнит что-то неразборчивое, – …я … случайно.

– Ты толкнул ее! – кричит сын, вытягивая руку, не позволяя Марку подойти ближе. А у самого в голосе – страх и паника.

Быстро поднимаюсь на ноги. Стараюсь улыбнуться как ни в чем не бывало, чтобы успокоить сына:

– Яник, я сама поскользнулась. Смотри, какие у меня каблуки. А пол вон какой скользкий!

Сын растерянно смотрит на мои туфли, на меня, на отца:

– Я видел, – говорит уже не так уверенно.

– Тебе показалось спросонья, – качаю головой. – Пойдем, я провожу тебя в спальню.

Поднимаемся по лестнице, а я оглядываюсь на мужа. Тот, схватившись за голову, шагает прочь.

Кажется, все хуже некуда. На днях чуть не ударил. Теперь толкнул. А сын все это видел!

Мне срочно нужна работа! И потом буду подавать на развод. Возьму в долг или в кредит нужную сумму на адвоката. Может быть, обращусь за помощью в правозащитные организации. Но нужно что-то решать. До добра это не доведет!

Спустя пару дней, Диана, директор Фонда, предлагает мне провести второй этап собеседования онлайн, созвонившись с видео.

– Привет, Ада, – появляется ее кудрявая голова на экране моего ноутбука. – Кажется, мы остановились на том, что ты поделишься своими идеями по привлечению спонсоров, так?

Я готовилась несколько дней, но все равно волнуюсь так, что немеют ноги.

– Да, и не только. Думаю, важно также поддерживать хорошие отношения с теми, кто нам уже помогает, – говорю ей.

Сразу вспоминаю Аккермана. Блин, с этим попробуй построй хоть что-нибудь. Не видеть бы его сто лет!

– Да, это уж точно, – грустно отвечает Диана. – Я как раз получила письмо от одного из наших спонсоров сегодня. Это кошмар.

Мое сердце екает.

– К-какого? – спрашиваю, чувствуя, как холодеют конечности.

– Сибериан Юнити Ойл. Они были нашим самым крупным спонсором. Пока не понимаю, почему отказали нам в поддержке. Но без их денег нам будет очень тяжко, – качает головой. – Это еще один знак, что нам нужен отдельный человек под эти задачи! — добавляет Диана, подбадривая сама себя. Хотя видно, что она очень расстроена.

Наша беседа продолжается. А я все не могу отделаться от мысли, что из-за той ужасной встречи фонд потерял финансирование. Из-за моей оплошности семьи не получат помощи.

Да неужели этот Аккерман реально такой мелочный и обидчивый тип? Вспоминаю его похотливый взгляд, и меня передергивает.

Рассказываю Диане об идее организовать благотворительный вечер, устроить аукцион с работами местных художников. А также усиленно информировать местные компании о том, что мы есть. Как сказал Аккерман, помогая нам, они могут получать налоговые льготы и улучшать свою репутацию.

Диана активно кивает. Но мне все еще кажется, что, умолчав о нашей не очень удачной встрече с Аккерманом, я обманываю ее.

– Кстати, мой муж работает в Сибериан Юнити Ойл, – говорю, заранее зная, что я пожалею о своей самонадеянности. – Может быть, я могу что-то узнать про отмену финансирования?

– О, правда? – брови Дианы радостно подпрыгивают. – Это было бы очень полезно! Знаешь, они вообще не особо общительные. Я переписываюсь с какой-то Лидией. Пока получали деньги, то ограничивались ежемесячным отчетом о расходе бюджета, и все.

– Хорошо, я попробую узнать, с кем лучше пообщаться, – улыбаюсь в камеру.

Господи, ну кто меня за язык тянул? Как я собираюсь это сделать? Просить помощи мужа, с которым у нас не отношения, а холодная война?

Но, с другой стороны, это честно. Я же хочу у них работать. А, значит, это мои прямые обязанности — налаживать отношения со спонсорами.

Расстаемся с Дианой, договорившись, что у меня будет испытательный срок две недели: “Чтобы мы друг к другу присмотрелись”. Кажется, это означает, могу ли я делом доказать свои слова. А не просто сыпать идеями.

Что ж, отступать мне некуда. Делай, что можешь, и будь что будет. Открываю сайт Сибериан Юнити Ойл. Нахожу какой-то общий телефон. Звоню, объясняю секретарю, по какому я вопросу. Но она, даже не дослушав, говорит отправить письмо на электронную почту. Вешаю трубку.

Думай, Ада, думай. Стоп. Если отмена финансирования все-таки связана с нашей встречей, то мне нужен сам Аккерман. А его контакты я могу достать только у мужа.

Но, во-первых, я даже просить у него ничего не хочу. А, во-вторых, он вряд ли мне даст его номер. Побоится, что я его снова «опозорю».

Остается только одно.

Когда Марк возвращается домой, как всегда поздно, и идет в душ, проскальзываю в его комнату. Телефон лежит на комоде. На том самом, с вмятиной.

Беру его, молясь, чтобы муж не поменял пароль. И, слава богу, срабатывает! Трясущимися руками лезу в телефонную книжку. Ввожу в поиске “Аккерман” – пусто. Пробую по-разному: “Роберт”, “босс”, “шеф” – безрезультатно.

Черт! У него что, нет номера собственного начальника? Из душа все еще доносится шум воды. Грызу ноготь, думаю, что делать. Вспоминаю про Лидию. Ввожу это имя, и в поиске аж три Лидии. Ну, приехали.

Думай, Ада. Давай, включай мозги. Смотрю список приложений на телефоне мужа. У них должен быть корпоративный чат или что-то вроде того.

И, бинго! Кажется, нашла. Открываю приложение с кучей чатов. Вбиваю в поиске “Аккерман” и чудо, мне выдает два чата. Один, явно Роберта, где в карточке контакта указана его корпоративная почта. Я быстро переписываю ее себе.

Уже хочу закрыть приложение. Но тут замечаю второй чат “Нина Аксенова”. И последнее сообщение от нее:

“Котик, а давай завтра поужинаем у меня? Я соскучилась!”

Глава 16

Значит, Марк даже не думал угомониться! Девочка на аватарке – та самая молоденькая сучка, с которой видела его в ресторане.

Должность у нее – “стажер”. Ну, все понятно. Решила закрутить роман с влиятельным боссом.

Не могу сдержать любопытство, заранее зная, что пожалею. Быстро пролистываю переписку с этой Ниночкой. И волосы шевелятся от гнева.

“Просмотрел твой отчет. Это плохо. Очень плохо… Придется тебя наказать”

“– Шикарно выглядишь!
– Спасибо)) это платье купила специально для тебя. Как лучше – в нем или без?))”

“Ты был так суров на совещании. У меня аж трусики намокли.”

Морщусь от отвращения. Господи, лучше бы я этого не видела! Думала, муж бедняжке голову заморочил. А там такая “бедняжка”... шалава обыкновенная!

Стискиваю зубы. Готова грохнуть чертов телефон об стенку!

Внезапно шум воды в душе прекращается. Быстро закрываю приложение. Руки трясутся, чуть не роняю мобильник, ловлю на лету. Черт! Блокирую телефон. Кладу на место и вылетаю из комнаты.

Добегаю до своей так, словно за мной кто-то гонится, запираюсь. Сижу на кровати, обхватив себя руками. Перед глазами — та грязная переписка.

Как же отвратительно и больно! Чем я заслужила такое? Он трахает другую потому что я ему больше не интересна как женщина? Плоха в постели? Уже не так горяча, как его молоденькая потаскушка?

Развод он не хочет. Конечно! По статусу ему положена приличная жена. Которую можно нарядить в красивое платье и выставить, как куклу, на всеобщее обозрение. Чтобы боссу не стыдно было показать. Как он там сказал? Мое дело — улыбаться?

А самому только бы потрахивать молоденьких подчиненных. Почему бы и нет? Жена же дура. От него никуда не денется, все стерпит! Сжимаю руки в кулаки так, что белеют костяшки.

Неужели я недостойна, чтобы меня просто любили и уважали? Ведь я всю себя ему отдала! Всю, без остатка! От обиды глаза щиплет. По щеке сбегает одинокая слезинка.

А, может, там у них все на работе такие? Весь коллективчик кабелей? Этот Аккерман наверняка главный заводила. Неженатый, и сразу видно: отношение к женщинам потребительское.

Тяжело вздыхаю. По крайней мере, теперь у меня есть адрес электронной почты этого женоненавистника.

Вытираю слезы. Их лить уже бесполезно. Лучше сосредоточиться на задаче для Фонда. Как бы ни было больно, никто за меня работу не найдет. С мужем не разведется. И не защитит Яника.

Сажусь на кровати по-турецки, решительно открываю ноутбук. Захожу в электронную почту.

Блин, я реально собираюсь ему написать? А если он вообще ни при чем, и финансирование отменили по какой-то совершенно посторонней причине?

Может быть, подождать? Или, может, мы еще раз случайно встретимся в конно-спортивном клубе? Яник говорил, что он там часто бывает.

Стучу пальцем по щеке, думаю, как лучше поступить. Даже, если мы там встретимся, то как я собираюсь поднять вопрос о Фонде? Нет, как-то это не профессионально. Лучше напишу.

Смотрю, как медленно мигает курсор на белом фоне. Пальцы зависают над клавиатурой. Как бы лучше начать. Вспоминаю дикий взгляд этого наглеца и нервно сглатываю.

– Ада, не ссы! – приказываю сама себе.

Начинаю набирать буквы. Перечитываю, по несколько раз, стираю и переписываю строчки. Наконец, пробегаюсь глазами по конечному варианту:

“Уважаемый Роберт!

Надеюсь, Вы помните меня с нашей последней встречи на ужине. Я - Аделина Баум, менеджер по работе со спонсорами в Фонде "Милосердие в Действии".

Пишу Вам в надежде разобраться в причине недавнего прекращения финансирования нашего Фонда. Это для нас неожиданный поворот событий и существенная потеря в поддержке. Наша команда была бы признательна за Ваше пояснение, если это возможно. Мы готовы сотрудничать и решать любые возникшие препятствия вместе.

Буду ждать Вашего ответа и надеюсь на продолжение нашего диалога.

С уважением,
Аделина Баум”

Навожу курсор мышки на кнопку “Отправить”, сердце замирает от страха. Так, спокойно. Это просто письмо! Официальное и вежливое. Не съест же он меня!

Щелкаю мышкой. Письмо улетает прямиком к Роберту Аккерману. Падаю на кровать. Ну, теперь только ждать, да? А если он вообще не ответит?

Тогда я просто буду знать, что сделала все, что смогла!

Однако ответ приходит уже утром следующего дня. Как раз высаживаю Яника у школы, когда вибрирует телефон. Проверяю почту и обнаруживаю письмо.

Правда, не от Аккермана. А от его помощницы Лидии. Трясущимися руками открываю, пробегаю глазами, и сердце падает в пятки.

Меня приглашают на встречу в офис компании. “Для обсуждения всех вопросов более детально”. В понедельник. После майских праздников.

Несколько раз моргаю, пытаясь осознать. Не поняла, встреча будет с ним или с его помощницей? Почему он сам не ответил? Слишком важный?

Мысль о встрече с Робертом Аккерманом вызывает чувство удушья и приступ паники. Приоткрываю окно и втягиваю носом свежий воздух.

Уже начинаю жалеть, что решилась на эту авантюру. Совершенно не хочется встречаться с этим хамом снова. Может быть, взять с собой Диану?

Слышу, как сзади кто-то сигналит. Парковаться тут запрещено, а я уже пять минут стою на аварийке. Вздыхаю и отъезжаю от школы.

Так, отставить панику. До встречи еще целых пять дней. Есть время все обдумать и подготовиться.

Семейных планов на праздники у нас нет. Яник готовится к соревнованиям, которые пройдут в двадцатых числах мая. А муженек сообщил, что улетает в Москву по делам и заодно навестить родителей.

Ага, конечно. По делам. К родителям.

Не удивлюсь, если снова в Париж со своей шалавой. Но сходить с ума и устраивать обыски я больше не собираюсь. С нашим браком мне давно все ясно.

Первым делом сообщаю Диане, что у меня встреча в понедельник с Аккерманом:

– Что?? – восклицает мне в трубку. – Ты серьезно? Ада, это потрясающе! Давай я пришлю тебе на почту все наши отчеты. Хочешь, поеду с тобой?

Глава 17 + Визуализация героев 3

Паркуюсь на гостевой парковке центрального офиса “Сибериан Юнити Ойл”. Здание напоминает уложенную на бок стеклянную лестницу. Главный корпус устремляется ввысь на несколько десятков этажей, и в народе его прозвали “Башня”.

Вспоминаю, что в предсказании гадалки была карта с таким названием. Башня, Смерть, Солнце, кажется в таком порядке. И так на нервах. А от воспоминаний об этом сердце заходится бешенным ритмом. Надо было успокоительного бахнуть.

Выхожу из машины и задираю голову, пытаясь разглядеть, где заканчивается громадина здания из стекла и бетона, и начинается небо. Делаю глубокий вдох. Я смогу! Энергичным шагом, словно это может добавь мне уверенности, направляюсь к главному входу.

Прохожу через стеклянные двери, попадаю в просторный холл, облицованный глянцевыми мраморными панелями. Все говорит о богатстве и влиятельности компании. Представляю удивление мужа, если мы случайно столкнемся тут.

Меня просят пройти через металлоискатель и оставить свои паспортные данные. Будто я в хранилище банка пробираюсь! У них там что, золотые лифты?

Офис Аккермана находится на последнем этаже. Пока лифт поднимает меня вверх, закладывает уши, и начинается легкая паника.

Почему-то вспоминаются слова мужа про то, что Аккерман один из самых влиятельных людей мира. И у меня с ним сейчас встреча! О, господи! Стараюсь глубоко дышать. Прокручиваю все советы из интернета, как вести трудные переговоры.

Настройтесь на поиск решения, а не на ссору.

Да, конечно, без проблем! Зачем мне с ним ссорится? Сжимаю в руках ноутбук. Я подготовила презентацию о работе Фонда и собрала все отчеты за последние два года.

Просто узнаю, почему финансирование остановлено. И расскажу, как много пользы и добра приносят его деньги. И что мы добросовестно их тратим во благо малоимущих.

С ноутом, прижатым к груди, как с броней, выхожу из лифта. Сразу попадаю в роскошную светлую приемную. Меня встречает строгая дама лет пятидесяти с аристократичными чертами лица и пепельными волосами.

Она моментально рассеивает мои стереотипы о молоденьких секретаршах миллионеров. А заодно, остатки моей уверенности. Женщина представляется Лидией:

– Присаживайтесь, я вас приглашу, когда Роберт Альбертович освободится, – указывает в сторону дивана молочного цвета.

Неуверенно киваю. Волнение начинает накрывать с головой. Когда опускаюсь на диван, чувствую как дрожат коленки.

Еще раз осматриваюсь. Воздушный интерьер приемной, а за панорамными окнами — захватывающий вид на город с высоты птичьего полета.

Я как будто в ожидании аудиенции у Бога. Хотя Аккерман, скорее, дьявол.

Даже по сравнению с его секретаршей, чувствую себя какой-то простачкой. Оделась очень скромно и целомудренно: черная юбка-карандаш, белая рубашка, волосы убраны. По всем канонам делового этикета. Но теперь кажусь себе школьницей у кабинета директора.

Лидия предлагает мне воду-чай-кофе. Но я отказываюсь. Волнение расползается по всему телу. Разыгрываю в уме возможные сценарии нашей беседы. Честное слово, ожидание хуже самой встречи.

Проходит полчаса. Я приехала заранее, но он уже опаздывает на целых двадцать минут! Я, конечно, понимаю, он Президент компании. Но не удивлюсь, если он специально меня маринует!

Волна гнева поднимается внутри. Как раз, когда подходит Лидия:

– Роберт Альбертович готов вас принять. Следуйте за мной, – говорит так серьезно, будто мне сейчас придется отчитываться за все грехи перед Господом Богом.

Встаю, ноги ватные. Иду за секретаршей к кабинету Аккермана. Останавливаемся перед высокими белыми дверями. Лидия посылает мне прощальную улыбку, словно отправляя в последний путь, и распахивает передо мной врата.

Затаив дыхание, переступаю порог.

Попадаю в просторное помещение с панорамными окнами в пол. Вид еще шикарнее, чем из приемной, — на изогнутую ленту реки, рассекающую город.

Но, в остальном, все очень аскетично.

Мне бросается в глаза скульптура у окна в виде застывшего каменного человека, сделанного из пористого черного камня, кажется, вулканического происхождения. Человек стоит, вытянувшись на цыпочках, и смотрит в небо, то ли в мольбе, то ли желая взлететь. Но он выглядит обугленным, словно на него дыхнул пламенем дракон.

Жуть какая. Не удивлюсь, если это когда-то был подчиненный Аккермана.

У противоположной от входа стены, которая выглядит, словно кусок скалы, стоит массивный стол, тоже выполненный из горной породы. За ним сидит Роберт Аккерман, уткнувшись в айпэд. И он даже не поднимает взгляда, когда я вхожу.

Миллиард раз пожалела о своей затее. Но поворачивать назад уже поздно. Стою в нерешительности у двери. Плечи сводит судорогой от напряжения. А в кабинете, напротив, монументальное спокойствие.

Фух, ладно. Делай, что можешь, и будь что будет. Решаю больше не дожидаться приглашения и подхожу ближе. Стук моих каблуков эхом разносится по кабинету. Но Аккерман все равно до сих пор даже не взглянул в мою сторону.

Я же с тревогой рассматриваю его во все глаза. Сейчас он кажется очень опасным. Человеком, который одним движением пальца может меня раздавить. Чувствую себя беззащитной и уязвимой, словно голая перед ним.

Император… Вспоминаю карту таро.

Все в его внешности, начиная от тщательно подобранного костюма, заканчивая позой, излучает власть. Сидит вполоборота, откинувшись на высокую спинку кожаного кресла. Рукава его белоснежной рубашки аккуратно закатаны. На столе царит идеальный порядок, ничего лишнего.

Шаг за шагом приближаюсь к нему. Сердце гулко стучит в ушах в такт шагам. Когда подхожу совсем близко, он, наконец, смотрит на меня. Пронзает суровым, как ледяной ветер, взглядом.

Мамочки. У меня сразу пересыхает во рту. Ноги стали свинцовыми. Медленно оседаю на одно из кресел рядом с его столом.

Он откладывает планшет:

– Рад встрече, – произносит тоном, который абсолютно противоречит смыслу фразы. – Присаживайтесь.

Глава 18

Смотрю на Аккермана округлившимися глазами. Все-таки, совсем не ожидала, что он снова полезет в конфронтацию. Вот так сразу? Да что он за человек такой? Зачем вообще тогда пригласил меня? Поиздеваться?!

– Н-ну что вы, – выдыхаю. – Просто для нас это существенная потеря в финансировании. И я подумала, что, может быть, мы…

Внезапно Аккерман поднимается со своего кресла. Вздрагиваю, мгновенно позабыв, о чем вообще говорила. Он молча разглядывает меня, не стесняясь скользит взглядом по губам, шее и груди. Небрежно засовывает руки в карманы идеально выглаженных брюк.

Мне перестает хватать воздуха. Нервно сглатываю, следя, как он приближается. Каждый его шаг по каменному полу звучит как маятник, отсчитывающий секунды. У меня проносится мысль, что, возможно, Марк не так уж и зря его опасается. Он меня предупреждал…

Аккерман огибает мое кресло и останавливается за спиной. Ощущаю его взгляд каждой клеточкой своего тела. Кажется, одно неверное слово или движение, и он растерзает меня, словно дикий зверь.

Упирается руками в спинку кресла:

– Что натолкнуло вас на мысль, явиться сюда оспаривать мои решения и указывать, как распоряжаться моими же деньгами? – медленно, выговаривая каждое слово, рыкает мне над самым ухом.

Прийти сюда – однозначно было ужасной ошибкой! Ненормальный психопат! Мое сердце колотится так сильно, что отдается эхом в ушах. И я уже готова расплакаться от отчаяния. Кислорода в помещении стремительно становится меньше. Дышу уже так часто, что кружится голова.

Просто извинюсь за свою дерзость и уйду. Собираю остатки храбрости и резким движением поднимаюсь с кресла. Оборачиваюсь и сталкиваюсь с ним прямо лицом к лицу. Мои рецепторы улавливают дурманящий запах его парфюма. Что-то с нотками ладана.

– Я… я… – но волнение охватывает меня еще сильнее, прошибает ледяной пот. Перед глазами мелькают черно-белые мошки, руки и лицо немеют. Еще мгновение, и вся комната кружится, колени подкашиваются.

А дальше — ничего не помню. Проваливаюсь в темноту.

– Ада? Ты в порядке? – слышу обеспокоенный голос прямо рядом с собой, сквозь громкий стук собственного сердца в ушах.

Чьи-то сильные руки подхватывают меня. Открываю глаза и вижу перед собой лицо, в котором узнаю Роберта Аккермана.

Чччееерттт!

Облизываю пересохшие губы и пытаюсь что-нибудь сказать. Но получается только неразборчивый стон. Мое тело все еще плохо слушается.

– Тебе лучше сесть, – мягко говорит он.

Аккерман бережно усаживает меня обратно в кресло. Потом идет к бару и возвращается со стаканом воды.

– Вот, выпей немного.

Пробую взять стакан трясущейся рукой. Заметив это, Аккерман присаживается рядом на корточки, накрывает мою ладонь своей и помогает поднести стакан ко рту. Делаю несколько маленьких глотков. Вода ледяная.

С трудом осмысливаю, что произошло. Какое-то время мы просто смотрим друг на друга в тишине, пока я постепенно прихожу в себя.

От суровости на лице Аккермана не осталось и следа. Как будто передо мной его брат-близнец. Добрая версия.

– П-простите, – наконец, смущенно выдавливаю я. – Не знаю, как это случилось.

Опускаю глаза и натыкаюсь взглядом на то, как Роберт все еще сжимает мою руку. Тоже заметив это, поспешно ее отпускает и резко встает. Но я успеваю заметить мимолетную тень смущения.

Все-таки он тоже человек! Это радует.

Но едва я успеваю подумать об этом, как от человечности не остается и следа:

– Раз вы пришли в себя, может, объясните, что здесь происходит? – говорит в своей привычной надменной манере.

Обходит стол и садится обратно в кресло.

Теперь ты меня не напугаешь, Аккерман! По крайней мере, теперь я знаю, что ты не конченый садист. Не мог он просто так меня позвать, чтобы попугать.

– Прошу прощения еще раз, – даю себе слово больше не реагировать на его провокации. – Вы правы, возможно, с моей стороны было слишком дерзко просить о встрече. И я тут не для того, чтобы ставить под сомнения принятые вами решения…

Ставлю стакан с остатками воды на стол. Аккерман следит за каждым моим словом и движением.

– …Я хотела узнать, есть ли какая-то возможность сейчас или в будущем, чтобы вы изменили свое решение?

Роберт наклоняет голову чуть в бок и прищуривает глаза:

– Почему этот фонд так важен для тебя? – спрашивает он. – Только не надо рассказывать мне сказки про благотворительность и спасение мира.

Он прав. Я очень горжусь тем, что делает Фонд, и, что я могу быть вкладом в это дело. Но я бы точно не была бы здесь, если бы не мое отчаянное положение.

Как я могу рассказать ему обо всем, что творится между мной и Марком?

– Ада, – произносит мое имя угрожающе. – Я всегда вижу, когда мне собираются солгать. Я ненавижу ложь.

От этих слов чуть не подпрыгиваю. Будто он меня застукал на месте преступления. Резко становится жарко. Он реально видит всех насквозь?

– Я…я не могу сказать всю правду, – мямлю. – Но мне очень нужна эта работа.

Аккерман снова прищуривается:

– Тогда давай проверим, насколько, – на его лице появляется наглая ухмылка. – Я готов снова стать покровителем вашего Фонда. И не только Фонда, – снова скользит по мне похотливым взглядом. – При одном условии.

От его взгляда у меня внутри все переворачивается. Сердце подпрыгивает. Ч-что он имеет ввиду?!

–При каком условии? – спрашиваю, нахмурившись.

– Думаю, ты не так глупа, чтобы не догадаться, – ухмыляется.

Я просто офигеваю. Смотрю на него с открытым ртом. На что он намекает? Чтобы я… переспала с ним? Нет, этого не может быть! Он же не настолько охреневший!

– Лааадно, – протягивает с дерзкой улыбочкой. – Чтобы между нами не осталось недосказанности и недопонимания, – наклоняется чуть ближе и, пронзительно глядя мне в глаза, произносит. – Я тебя трахну. Так, как захочу. Ты будешь делать все, что я скажу. Взамен я верну финансирование. Если мне очень понравится, то удвою.