Измена. Отомстить дракону

Глава 1

Я торопилась домой, потому что сегодня к нам должна была прийти в гости – Саманта. У меня не особенно много друзей, даже несмотря на то, что Ромеро расширил мои права и разрешал проводить свободное время вне дома. Саманта – одна из немногих, самая близкая, самая лучшая. С ней я делилась всем, но последнее время, после завершения академии, она редко бывала в Стоквилле.

Сегодня, наконец, она приедет к нам в гости, и мы сможем провести вместе всю ночь за разговорами о разных городах и странах, о женских штучках и, конечно, о мужчинах. Она была единственной, кому я решалась доверять свои секреты и с кем можно было пошушукаться о моём драконе.

Так я думала, когда забегала в кухню с корзиной, полной свежей выпечки от мадам Зельды. Ровно до того момента, когда корзина упала, и булочки рассыпались по полу, закатываясь под столы и шкафы.

Ромеро целовал её губы. Я знала этот поцелуй. Будто даже почувствовала его на собственных губах. Горячий, терпкий, его пальцы вонзаются в голову, зарывшись между прядей распущенных волос.

Они неохотно оторвались друг от друга и посмотрели на меня.

— Айвори! – обрадовалась Саманта, всё ещё тяжело дыша.

— Что это значит? – выдохнула я, отступая, и одна из свежих булочек мадам Зельды выскользнула из-под моего каблука.

— Что именно тебе не понятно? – вскинул бровь Ромеро.

Густая чёрная благородная бровь. Выгнулась выразительно. Он всегда так делал, когда выражал насмешку.

Уж мне-то это было прекрасно известно.

— Ты ведь только утром целовал меня, – тихо проговорила я, с трудом унимая дрожь в голосе. – Говорил, что любишь меня.

— И что в этом не так? – он взял Саманту за подбородок, сжал его так, что губки моей подруги встали бантиком, и провёл по ним большим пальцем.

— Как ты… почему ты… с ней?

Саманта аккуратно вывернулась из его рук, подошла ко мне с улыбкой и взяла за руку со словами:

— Ты была права, в постели он – лучший дракон на всём побережье. – Это она произнесла шёпотом, а громче добавила: – Это ведь прекрасно, если мы с Ромеро поженимся, то я смогу быть с тобой всё время!

— П-поженитесь? – выдохнула я.

Да, наивно было бы предполагать, что он всю жизнь будет довольствоваться мной.

Я ведь для него, по сути, вещь.

Рано или поздно это должно было произойти, но я отчаянно не желала даже думать об этом.

Ведь у нас всё было хорошо. Что случилось?

— Насчёт свадьбы ещё рано говорить, – улыбнулся Ромеро, и я впервые подумала, что его улыбка не столько красива, сколько капризна. Как у избалованного принца. – Но в любом случае, Айвори, когда Саманта в нашем доме, она тоже твоя хозяйка.

Я не нашла слов. И вместо ответа схватила со стола чайник, резко сняла с него крышку и плеснула его содержимым прямо в лицо своему хозяину. После чего поджала губы и убежала прочь.

Не разбирая дороги, я шла по городу и запиналась о булыжники мостовых. Мы не были женаты. И не могли быть. До тех пор, пока не закончится мой срок владения: ещё три года – и Ромеро мог бы подарить мне свободу, а со свободой и право на то, чтобы выйти замуж.

… Помню, как наши взгляды впервые встретились. Я стояла босиком на мокрой вечерней площади в окружении других, таких же, как я. Шёл дождь, было холодно, а на мне был блокирующий магию браслет. Браслет принадлежности. Браслет, который делал из меня покорную вещь на двух ногах и поводке. Яркие огни лавок блестели в отражении влажных камней и в крошечных лужицах, а моросящий дождь вот-вот грозился перейти в снег.

— Стойте красивее! – недовольно велел нам торговец. В его руках была плеть, но он не использовал её нас, чтобы не “портить товарный вид”.

В тот день он продавал не просто рабов, а лучших из лучших.

И меня в том числе.

Этот вечер наверняка многим казался прекрасным. Приятным. Один из тех осенних вечеров, когда чувствуешь дыхание приближающейся зимы, но щёки ещё не прижигает морозом.

Но я не могла смотреть на вечерний город под таким углом. У меня нестерпимо болели стопы, которые сводило от холода, нос был красным, а пальцы – синими. Ни разу в жизни мне не было так холодно. Как минимум потому, что раньше мне всегда была доступна родовая магия. Да, я полукровка – и именно поэтому находилась в тот день на невольничьем рынке. Но всё же на что-то гожусь.

Ромеро в тот день не собирался покупать рабыню. Он шёл домой после долгого рабочего дня в императорской казне и остановился, чтобы купить немного свежих круглых булочек домой. Он был из тех драконов, кто не любил держать дома прислугу, а потому часто питался в сухомятку.

Ромеро проходил мимо с бумажным пакетом в руках – и наши взгляды встретились. Не знаю, что заставило его остановиться. Тёмные глаза смотрели на меня из-под густых, выразительных бровей, и я не могла отвести от них взгляд.

Наверное, почувствовала, что ему не безразлично, что станет со мной через несколько часов или дней.

— Сколько берёшь за неё? – он кивнул в мою сторону.

— Всемьсот пятьдесят штоленов, – отозвался торговец.

— Почему так дорого? Она же тощая! И синяя вся!

— Покажи, что умеешь, – велел мне торговец, и я запела песню, которой научила меня мама. Песню на древнем драконовом наречии.

Дракон хмыкнул.

— И всё? Только за это восемь сотен? Да ей цена не больше трёх!

— Свой покупатель всегда найдётся, – оскалился торговец, намекая, что продаст меня в установленную цену.

Ромеро пожал плечами:

— Завтра она ляжет с воспалением лёгких. Будь ты чуть внимательнее, заметил бы, что она слишком много времени провела на улице в таком виде. Ответственный торговец, который бережёт свой товар, позаботился бы о том, чтобы он дошёл до покупателя в первоначальном виде. Придётся здорово потратиться, чтобы её вылечить, и хорошо если девчонка не потеряет голос после целого дня на морозе.

С этими словами Ромеро пошёл дальше, а мне осталось только разочарованно опустить взгляд. Да, увидев его, я почему-то сразу подумала, что он захочет меня купить и хотя бы пустит в тепло и даст еды – ведь такую дорогостоящую вещь принято хранить в соответствующих условиях.

Глава 2

Идти мне было некуда.

Участь полукровки незавидна: ты никто, пока не отработаешь свой срок принадлежности.

А мне оставалось ещё три года.

Ноги сами принесли меня обратно домой, где уже ждал недовольный хозяин.

Ромеро не часто демонстрировал своё недовольство. Обычно оно проявлялось в молчании и нахмуренных бровях, но сегодня он просто сидел в кресле и читал книгу, пока Саманта, расположившись рядом, просматривала газету. Картина эта могла бы показаться совершенно нормальной. Но в руках моего хозяина была книга по казноведению. И её Ромеро читал только в те моменты, когда старался успокоиться.

— Хвала небесам, ты вернулась! – обрадовалась Саманта и, отложив газету, подбежала ко мне, чтобы обнять. – Ты бы знала, как я волновалась!

Я покачнулась в её тесных объятьях, но не ответила на них.

Ромеро хмыкнул.

— Надеюсь, подобное не повторится, – произнёс он холодно и перелистнул страницу. – Иначе мне придётся наложить запрет на прогулки. Вещь не должна сбегать из дома без спросу.

“Вещь”. Так он называл меня, когда злился особенно сильно. Ещё бы, после того, как я облила его целым чайником горячей воды! Хоть не кипятка – мог бы и порадоваться.

— Да ладно тебе, Ромми, не кипятись, – хихикнула Саманта, видимо, тоже подумав про чайник. – Айвори просто удивлена.

Удивлена? Да я своими руками готова была повыдёргивать ей волосы! Она ведь знала, что происходило между мной и Ромеро! Знала, как сильно я любила его! Знала о моих надеждах на то, что в конце концов он подарит мне свободу и сделает настоящее предложение! Я ведь, в конце концов, тоже дракон!

Браслет на запястье, казалось, причинял вполне физическую боль. Я сгорала от охватившей меня ненависти, но не знала, что делать, к чему взывать, чем аргументировать?

Я – просто вещь в его доме, которую он купил.

Игрушка, которая уже надоела.

Это было заметно ещё несколько месяцев назад. Первые полгода мы проводили почти всё его свободное время вместе. Я сопровождала его на мероприятия, в театры и музеи, на важные встречи – и непременно создавала то самое, нужное впечатление. Идеальный стиль, точёная фигура, лукавые улыбки и опущенный кокетливый взгляд под вуалью шляпки. Иногда он поручал мне отвлечь того или иного слишком серьёзного мужчину, и я никогда не задавала вопросов о том, какой была цель встречи или проделанного мной манёвра.

Я была послушной, а он – щедрым на свою любовь и заботу.

Мне казалось, что это счастье для полукровки – попасть в руки такого внимательного хозяина, и тем более выйти за него впоследствии замуж. И, наверное, в самом деле была счастлива. Но потом он стал надолго пропадать из дома, а возвращаться или пьяным, или мрачным. Стал реже брать меня с собой, и чаще поднимать голос.

Не знаю, с чем это было связано. Возможно, у него были какие-то проблемы или что-то ещё, о чём не положено знать птичке в золотой клетке.

Если раньше в постели я чувствовала его восхищение и, возможно, в самом деле любовь, то теперь он будто просто пользовался мной.

Я старалась делать всё, чтобы вернуть былые чувства. Старалась не надоедать ему, не приставать с вопросами, угадывать его желания и состояния, всегда привлекательно выглядеть – и теперь вижу его с Самантой. Неужели у неё получалось лучше? Как это возможно?!

Ногти впились в ладони – до того сильно я сжала кулаки, сдерживая свои чувства. Кровь дракона бурлила внутри, требуя выхода хотя бы в виде эмоций. Но если в самом деле наброшусь на Саманту, могу потерять вообще всё.

Три года принадлежности. И не факт, что следующий хозяин будет так же добр ко мне, как нынешний.

— Пойдём, дорогая, приготовим ужин, посплетничаем, – Саманта обняла меня за плечи и повела на кухню.

На деревянных ногах я послушно пошла туда, куда она меня вела. Сказать, что я была в растерянности – ничего не сказать. Сердце словно разбивалось вдребезги каждую секунду, а я пыталась поймать осколки, но они сыпались сквозь пальцы.

— Мы не хотели тебе говорить об этом сейчас, – сказала “подруга”. – Думали немного подождать, чтобы ты привыкла к моему присутствию…

— Как давно у вас это? – холодно спросила я.

— С самого начала, – приглушённо ответила Саманта.

Я думала, что больнее стать не может.

Я ошибалась.

***

Как?

Как он мог так со мной поступить?

Одна часть меня прекрасно понимала, что полукровке не стоит надеяться на уважение и принятие. Вторая – чувствовала себя преданной.

Я никогда не думала о побеге. У меня никого не осталось. Отец – дракон, участвовал в моей жизни только в момент зачатия. Мама тогда была уже не первой молодости, но довольно известной артисткой, которая сохранила и красоту, и голос.

Она рано разочаровалась в мужчинах, которые готовы были носить её на руках – но только до той поры, пока не получали своё. Никому по-настоящему не была интересна бродячая артистка из числа людей. И вся моя жизнь прошла в вагончике труппы.

Возможно, так продолжилось бы и дальше, если бы не дурацкий закон, что полукровки должны быть под присмотром до двадцати пяти лет, пока магия не стабилизируется. Должен быть кто-то, кто будет отвечать за возможный ущерб перед законом.

Обычно ответственность несли родители.

Но если их не стало…

Если родителей нет, полукровка отбывает срок принадлежности, временно превратившись в собственность дракона.

Я не знаю, кто придумал этот закон. Но, кто бы он ни был, точно знаю: этот дракон – настоящая гнида, которая ненавидит полукровок всем сердцем.

Мне повезло хотя бы быть уже достаточно взрослой в момент, когда осталась без официального опекуна. Да, придётся выдержать срок принадлежности, но, по крайней мере, я способна устроиться в этой жизни.

Я никогда не думала о побеге. Потому что лучше здесь, в тепле и сытости, чем в бегах и в розыске. По этой же причине проходящие срок принадлежности обычно не убегают.

Глава 3

Холодная ночь миновала, а за ней и несколько часов покачивания на неровных дорогах. Коза, стоявшая в вагончике неподалёку, смотрела на меня, как на куст, и то и дело порывалась куснуть кончик одеяла, который по случайности оказывался рядом.

И наконец, передо мной открылась дверь. Мадам труппы дала мне кусок мыла и отвела к озеру, позволив помыться. Потом вручила чистую одежду и, благословив, дала на прощание куль с булкой хлеба и флягой родниковой воды.

Я вышла на дорогу.

Солнце светило сквозь молодые зелёные листья, тракт полностью высох и покрылся трещинками. Кое-где на него выползали ящерицы и грелись на солнце, пока их не спугивал проезжающий мимо экипаж.

Браслет скрывался под длинным рукавом. И теперь мне нужно было отыскать того, кто смог бы заблокировать сигнал от него.

Времени оставалось совсем мало.

Скрываясь лесом от возможных патрулей, я в скорости вышла к ближайшему городу и первым делом отправилась искать местную главную площадь, чтобы найти чаровницу.

Но здесь случилось то, что полностью изменило мои планы.

Площадь оказалась вся запружена людьми. Кто же знал, что именно сегодня здесь ярмарочный день! Я шла по краю площади, высматривая лавку чаровницы, но вдруг заметила, как в толпе замелькало знакомое мальчишеское лицо.

— Держи вора! – вопила какая-то женщина дальше в толпе, но никто не успевал сообразить, на кого смотреть, ведь мальчик был невысок, а бежал юрко, лавируя между зеваками.

Точно рассчитав, где он окажется через пару мгновений, я сделала шаг в сторону и поймала мальчишку за рукав. Тот, конечно попытался вывернуться, но в это время его ухо уже оказалось в моём цепком захвате.

— Ай-ай-ай-ай-аай! – вскричал он, пытаясь вывернуться, но не тут-то было!

Я не первый раз ловила этого паршивца.

— Ах ты гадёныш! – довольно произнесла фигуристая женщина, отбирая из рук мальчишки увесистый кошель. – Сейчас ты у меня попляшешь. Я из тебя выбью дурь!

— Право же, милая женщина, разве стоит? – с сомнением протянула я. – Думается мне, что в полиции лучше справятся и накажут паршивца так, что навек отобьёт желание воровать у честных горожан!

— Да что они ему сделают!

— Так в темницу на три дня. Он там волком выть начнёт.

— Ребёнка не посадят, – засомневалась она.

— Ещё как посадят! – я потянула за ухо, заставив мальчишку заскрипеть зубами от боли. – Поверьте, у меня большой опыт. Уж не раз таких ловила! С удовольствием отведу его в участок прямо сейчас и посмотрю на его прыть, когда закроется дверь с крошечным решётчатым окошком!

— Не надо, тётя! – жалобно воскликнул он. – Я больше так не буду, правда!

— Ещё как надо, – отозвалась я со всей строгостью. – Посидишь там, подумаешь над своим поведением!

— Но меня дома ждёт больная мама, – всхлипнул мальчик. – И три сестрички по лавкам, голодными слёзками плачут! Отца нет, кормить семью некому, отпустите, тётя!

— Ишь, размечтался. А как заливает!

Глаза мальчика покраснели, и обалдевшая женщина покачала головой.

— Отпустите вы его, пусть идёт. В такой беде кто угодно оказаться может, а больной матушке так и помочь некому будет…

— Он всё равно должен понести наказание, – я строго покачала головой.

— Я ведь работаю подмастерьем у кузнеца, если он меня не дождётся завтра, то выкинет за дверь, и кормить семью будет не на что, – мальчишка проронил скупую слезу.

— Вот полиции это и объяснишь, – хмыкнула я.

— Ох, ну пусть возьмёт хоть немного денег, – женщина, которая только что была готова мальчишку отправить на дыбу, теперь сама чуть не плакала. Она вытряхнула из кошелька горстку монет, отсчитала себе какую-то небольшую сумму, а остальное вложила в руки мальчонки. – Вот это отдашь лекарю с Весенней улицы, он твою маму вылечит, если это вообще возможно. А на то, что останется, купи сестричкам леденцов.

Потом она приблизилась ко мне и шепнула:

— Пусть мальчика поругают, но вечером отпустят, не то матушку ещё и удар хватит, когда кровиночка не вернётся.

— Так и быть, ваша взяла, – неохотно протянула я. – Но воспитывать молодёжь всё равно нужно!

— Нужно, нужно, кто же спорит! – шёпотом воскликнула она, а потом жалостливо склонила голову: – Но всё же войдите в положение.

Она бросила на прощание на мальчика полный сочувствия взгляд и поспешила туда, откуда пришла. Я потащила его дальше по улице – и зеваки медленно стали расходиться.

— Да пусти же, всё ухо оттянула, – недовольно процедил он, когда мы вошли в тихий безлюдный переулок.

— Ты опять за своё?! – зашипела я, склонившись так, чтобы смотреть ему прямо в глаза. – Тео, я тебя из таких передряг вытаскивала уже трижды, и трижды ты мне клялся, что больше не будешь воровать!

— Ну вот видишь, как хорошо сложилось, что ты была рядом. А если б не была, так я бы и ушёл от неё с полным кошельком!

Я отвесила мальчишке подзатыльник.

— Веди меня к отцу.

Тео насупился, но всё же повёл меня по узким улочкам за город, где на большой поляне расположилась труппа под флагом с изображением озера между трёх гор.

Я не сдержала улыбки.

Я дома.

— Айвори! – воскликнула Мишель, которая в это время расчёсывала лошадей, и, бросив щётку, подбежала ко мне, взяла за руки, и мы вместе закружились на месте. – Как ты? Откуда?

— Сбежала, – прошептала я, и Мишель в ужасе прикрыла рот ладошкой.

— Что? Но как?! Тебя же объявят в розыск!

Я не успела ответить, потому что из фургона выглянула тётушка Микки и закричала:

— Айви! Детка!

За ней выглянули Том и Тед, а через некоторое время вокруг меня собралась уже добрая половина нашей труппы, обнимая и целуя меня. Я едва успевала отвечать на вопросы – и скоро мы все сидели вокруг костра в задумчивом молчании.

— Тебе срочно нужно к чаровнице, – кивнула тётушка Микки и хлопнула себя по коленям. – Волосы придётся обстричь. Надеть парик. Глаза закапывать прошкой, чтобы сменили свой цвет. Изменим тебя так, что родная мать не узнает.

Глава 4

— Зачем тебе понадобилось это кольцо? – шипела на Тео тётушка Микки. – Ты ведь знаешь, что такие вещи могут быть помечены!

— Да я же верну, – ныл он в ответ.

— Ещё как вернёшь! И принесёшь свои самые искренние извинения! Нам эти неприятности ни к чему!

Она замолчала, когда дверь приёмной отворилось, и в неё вошёл следователь.

У меня сердце провалилось в пятки.

Те самые глаза. Те самые скулы. Тот самый сильный, но острый подбородок.

Отвернулась.

Он узнает меня. Точно узнает.

Приблизившись к комнате для дачи показаний, он остановился и посмотрел прямо на меня. Потом опустил взгляд на листок и вскинул бровь.

— Девушка, начнём с вас, – сказал он мне. Я невольно натянула сильнее на ладонь рукав, который скрывал под собой браслет принадлежности. – Ваше имя?

— Алиша Милецки, – неохотно представилась я и на ватных ногах пошла в помещение.

— Очень приятно, – усмехнулся он и представился: – мистер Эндер Стоулен. Сегодня я буду допрашивать вас со всем пристрастием.

Да уж не сомневаюсь.

С тяжёлым сердцем я вошла в комнатку и остановилась посреди неё, ожидая, когда Эндер закроет за нами дверь и сядет на стул следователя. Но он встал возле меня у края стола, опершись о его край и скрестив руки на груди.

— Значит, Алиша, – произнёс он. – Ты ведь знаешь, что следователи владеют магией истины. Ты бы не ответила даже на первый вопрос.

— Это не ложь, – ответила я, опасаясь поднять на него взгляд. – Это моё имя при рождении. Я поменяла его, когда начала выступать: для афиши нужно более звучное имя.

Эндер хмыкнул.

— Что ж, хорошо. Тогда просто расскажи мне, как ты здесь оказалась.

Я украдкой взглянула на него. Всё так же неприлично красив, всё так же очаровательно самоуверен, и даже лёгкая надменность не портила его, а лишь придавала свой шарм.

Проклятье, почему мне пришлось встретить именно его.

— Не выдавай меня, – тихо произнесла я.

— Разве кольцо – твоих рук дело? Мне показалось, что его стащил парнишка, кудрявый такой, тёмненький. Твой брат?

— Нет, мы не родственники, – потупилась я.

Он что, не знает?

— Так как ты оказалась в Мариенфилде, да ещё и на месте преступления?

Я ответила не сразу. Помолчала какое-то время, размышляя, что именно я могу сказать и как это будет воспринято. Потом вздохнула.

— Ты ведь всё равно почувствуешь ложь, ведь так?

Он кивнул и расцепил замок на груди, опустив руки к краю стола за спиной.

— Айвори, я тебе не враг. Не чужие люди. Если ты ничего не делала…

— Я сбежала.

Эндер осёкся. Повёл головой. Чуть сощурился.

— Зачем?

Я почувствовала, как начала краснеть. Призналась:

— Это было не совсем рациональное решение.

— У тебя ведь срок принадлежности остался всего три года. Потом ты станешь полноправным драконом.

— Не хочу больше быть вещью, – прошептала я. – Хочу, чтобы во мне видели женщину.

Эндер вскинул бровь.

— Мне казалось, с этим между вами проблемы нет.

Я отвернулась, чтобы скрыть подкатившие к глазам слёзы. Да, да, да! Я знаю, всё знаю! Знаю, что он – мой хозяин, знаю, что всё, что было – это, по большому счёту, жест доброй воли с его стороны. Но зачем было дарить надежду? Зачем было говорить о чём-то большем, чем простая принадлежность, и скрывать, что всё это время он спал с моей единственной подругой?

— Я обещал, что однажды отплачу тебе за помощь, – негромко произнёс Эндер. – И в долгу не останусь. Не знаю, подали уже на тебя в розыск или нет, но я никому ничего не скажу. Буду хранить твою тайну настолько, насколько это возможно.

— Спасибо, – прошептала я. И добавила: – У Ромеро отношения с Самантой.

— Что? – тут же встрепенулся следователь, который уже взял в руки деревянный планшет с прикреплёнными к нему бумагами.

— С того самого дня, как ты привёл её к нам домой, – добавила я тише – и покраснела ещё гуще. Кровь застучала в висках. Я отвернулась.

Слишком уж хорошо помнила тот день. Тогда я дала себе обещание никогда больше не оставаться с Эндером в одной комнате, потому что от его близости сердце начинало стучать быстрее.

И это было неправильно.

Он хмыкнул. Как-то мрачно покивал. Медленно перевёл дыхание.

— Ты поэтому сбежала?

Я подошла к окну, не желая, чтобы он видел мои слёзы.

— Она – моя единственная подруга. Он – моя единственная любовь. Меня предали оба. Оставаться в этом доме было выше моих сил.

Позади послышались шаги, будто Эндер задумчиво проходился по комнате.

— И какой у тебя план?

— Зачаровать браслет. Сменить имя и внешность, путешествовать со своей родной труппой и выступать на сцене. А когда выйдет срок принадлежности, сдаться властям.

— Тогда тебе уже ничего не сделают, – согласился Эндер. – Хорошо, я не выдам тебя, но при одном условии.

Я обернулась.

— Каком?

— Ты не будешь покидать провинции.

Мой рот сам по себе открылся, хотя я не собиралась ничего говорить. Как это – не покидать провинции? Оставаться под самым носом Ромеро?

— Как же мне выступать?

— Ты думаешь, драконы вроде Ромеро ходят в балаганы? – усмехнулся Эндер. – Смени имя, внешность – и выступай на здоровье. Вопрос лишь в том, чтобы тебя не отследили с помощью браслета. И решить его я тебе рекомендую как можно быстрее.

— Хорошо, – нехотя кивнула я.

Дракон подошёл ближе, как будто посмотреть в окно, и я ощутила его терпкий аромат, от которого снова, как полгода назад, закружилась голова.

Опасный дракон.

— В таком случае, Алиша, вы свободны, – проговорил он, и в голосе его прозвучала лёгкая хрипотца.

Не позволяя себе растечься рядом с ним лужицей, я прошла мимо него, но он был так близко, что мы случайно коснулись друг друга бёдрами.

Окончательно смутившись, я почти бегом покинула комнату для допросов.