Измена. Призраки прошлого

Пролог

— Ром, ты не видел мои ключи?

— Держи. И хватит нервничать.

Очередное беспокойное утро. Я уже десять минут металась по дому, то отвлекаясь на детей, то повторяя речь для презентации.

Сегодня решится всё: или меня повысят до руководителя отдела маркетинга, а значит, все усилия были не напрасны, или должность уйдёт Доронину, с которым мы соперничаем с первого дня в компании.

— Мам, где мой рюкзак?

— Отдай, я папе скажу!

Отправилась разбираться, но Рома перехватил меня, прижав к себе.

— Сами разберутся.

Оказавшись в крепких объятиях мужа, я выдохнула. Он всегда умел меня заземлять. Большой и надёжный, как скала. Спокойный и уравновешенный.

— Спасибо, Ром, — я поднялась на носочки за поцелуем, потёрлась о двухдневную щетину, вдохнула любимый аромат.

Он не изменял ему последние десять лет. Свежий, мужественный, дерзкий. Я обожала уткнуться в его плечо, я в этом всегда находила успокоение.

Минутной передышки хватило, чтобы настроиться, собраться и доделать дела.

— Кстати, ты вчера хотел о чём-то поговорить, — вспомнила я, надевая туфли.

— А, это… — на лицо мужа набежала тень. — Давай потом.

— Ты уве…

— Катя, Лёха, пора ехать.

Ладно, потом, так потом. Почесав Сырника за ухом, которому наша возня была до лампочки, я схватила сумку и собралась выходить, но меня остановил звонок.

Ромин телефон лежал на обувнице в прихожей экраном вниз. Я взяла его, чтобы отнести в машину, параллельно взглянув, кто звонит. И замерла в шоке.

— А, вот он где. Спасибо.

Стоя в дверях, Рома протянул руку, но осёкся, заметив мою реакцию.

— Ром, — оторопело произнесла я. — Что это значит?

С экрана телефона на меня смотрела Ольга, первая любовь моего мужа, разбившая ему сердце. И умершая пятнадцать лет назад при загадочных обстоятельствах.

Друзья, не забывайте ставить звёздочки и добавлять книгу в библиотеки!

Глава 1

Тяжело вздохнув, он забрал телефон.

— Я как раз об этом и хотел поговорить.

— Я не понимаю…

— Только давай не сейчас?

Нахмуренные брови, явное нежелание что-либо объяснять, что всё это значит?

— Она что, жива? — нервно усмехнулась я, понимая, насколько глупо это звучит.

— Нет, конечно. Это её дочь. Алёна.

Имя, сорвавшееся с губ мужа, прозвучало с затаённой нежностью.

— Алёна?

— Да. Недавно она вышла на связь. Поговорим вечером.

— А есть, о чём говорить? — не сдавалась я, чувствуя подвох.

Рома запустил руку в волосы, как делал всегда, нервничая. За восемнадцать лет я научилась читать его в мелочах.

— Полин, сейчас не лучший момент, — устало произнёс он. — Детям нужно в школу, а у тебя важный день.

Тут он был прав. Взглянув на часы, я кивнула.

— Хорошо, поговорим позже.

Рома проводил меня до машины, где уже ждали Лёша с Катей, и неловко поцеловал в висок. На выезде из посёлка, мы разъехались в разные стороны, и в последний момент я поймала его внимательный взгляд.

Внутри разливалось беспокойство, которое не могли заглушить даже голоса детей, снова о чём-то спорящих.

— Мам, скажи ему! — донёсся сзади голос Кати.

— Что? — очнулась я.

— Пусть отдаст мои наушники!

— Лёш.

— Она их проиграла, — раздражённо отозвался сын.

В последнее время длинных фраз от него не услышишь. Тринадцать лет, переходный возраст. Он начал замыкаться в себе. И сейчас, слыша его ломающийся голос, я испытала нежность.

Вспомнилось, как Рома, присутствовавший на родах, с гордостью взял сына на руки, а потом передал мне. С тех пор в семье появилась Катюша, а потом… Третьего ребёнка мы потеряли, замершая беременность.

Лишь сейчас я, кажется, отошла от того кошмара. По крайней мере, больше не просыпаюсь в слезах, увидев во сне нашего нерождённого сына.

Если бы не Рома, вытащивший меня из депрессии, взявший на себя всю рутину, все заботы о доме, о детях, я бы и сейчас рвала на себе волосы.

— Ну и что? Всё равно верни! — вырвала меня из воспоминаний Катя.

— Да на, забери. Не умеешь проигрывать, не играй.

В машине воцарилось напряжённое молчание, которое мне приходилось разруливать всю дорогу до школы.

А потом, по пути на работу, я пыталась проанализировать, что именно меня так напрягло в звонке этой Алёны.

Понятно, что в первую очередь потрясла её внешность. Она копия матери в молодости. Я видела её фотографии, когда мы только начали встречаться. Это потом Рома от них избавился.

Те же светлые волосы, серо-голубые глаза, та же улыбка. Тот же невинный образ.

Все, кто знал её поверхностно, влюблялись и очаровывались её ангельской внешностью. Все, кого она подпускала ближе, отползали изломанные.

И теперь из ниоткуда появляется её дочь. Что ей нужно от моего мужа?

Заехав на стоянку для сотрудников, я сразу заметила Люду, мою лучшую подругу, с которой мы работали в одном отделе.

— Привет! Готова порвать Доронина?

Её искренняя улыбка вытащила меня из мрачных мыслей, пусть и ненадолго.

— Порвёшь его, — хмыкнула я. — Где сядешь, там и слезешь.

— Слушай, ну не пуленепробиваемый же он. На одном умасливании начальства далеко не уедешь. Ты его сделаешь!

В этом я начала сомневаться, как только зашла в офис. В сумке не оказалось флешки с презентацией. А в облако я её не залила. Чёрт!

Что делать?

— Рома, — в панике позвонила я мужу.

— Что такое? — его голос, обычно спокойный и сдержанный, сейчас прозвучал иначе.

— У меня проблема.

Я отошла подальше, чтобы никто в офисе не мешал, и пересказала ему, как накосячила.

— Так, — выдохнул он, кажется, с облегчением. — На моём ноуте должна быть копия.

— Точно!

— Сейчас перешлю.

Через полминуты презентация была у меня на компьютере.

— Спасибо, ты меня спас! Что бы я без тебя делала?

— Пустяки, — хмыкнул он. — Удачи.

Я отключилась, не сдержав улыбки. На душе стало тепло. Рома всегда придёт мне на помощь.

И что я там себе надумала утром? Глупости какие-то. У меня в семье всё в порядке.

В двенадцать в переговорке началась презентация, на которой я показала себя суперпрофессионалом. Речь отскакивала от зубов, я держалась уверенно и спокойно. Добавила пару шуток, над которыми начальство искренне посмеялось.

Люда показывала мне пальцы вверх, а Герман Натанович, мой начальник, при всех назвал звездой отдела. В общем, из недовольных остался только Стас Доронин.

— Пусть победит сильнейший, — неприятно ухмыльнулся он, проходя мимо.

Я только кивнула, покидая переговорку. Я сделала всё, что могла, выложилась на сто процентов. Дальше решение за начальством.

Остаток дня я порхала на крыльях радости, совсем забыв о разговоре, запланированном с мужем. По дороге домой заехала в магазин, купила бутылку хорошего вина и всё, что нужно для пасты карбонара.

А когда приехала, дома было тихо. Даже слишком.

— А где все? — с порога крикнула я.

— Я здесь, — из кухни вышел Рома. — Детей отвёз к твоей тёте.

— Зачем? — не поняла я, протягивая ему сумку с продуктами. — Я хотела, чтобы мы все вместе отметили. Презентация прошла на ура! И за это спасибо тебе!

Я чмокнула его в щёку и пошла мыть руки.

— Приготовим пасту? — зайдя на кухню, я увидела Рому возле окна. — Ты уже и вино открыл?

— Извини, не дождался.

Он выглядел виноватым. Как я сразу этого не заметила?

— В чём дело?

Хорошее настроение вмиг улетучилось. Всё-таки Алёна…

— Зачем она звонила? — напряжённо спросила я.

Рома поднял на меня виноватый взгляд и произнёс:

— Полин, кажется, я влюбился.

Глава 2

Стоя босиком на прохладном кафельном полу, я почувствовала, как по телу побежали мурашки.

— Влюбился?

Рома кивнул и налил мне вина.

— В кого? — глупо спросила я, уже всё понимая.

Внезапно рука, протянувшая мне бокал, показалась рукой предателя.

— Сколько ей лет? Она же ребёнок!

— Ей двадцать, — хмуро отозвался Рома.

— Знаешь, вот этого я точно предположить не могла, — хмыкнула я, делая долгий глоток. — Представляешь, у меня даже промелькнула мысль, что она твоя дочь.

Истеричный смешок вырвался из горла.

— Как это случилось? Когда?

Всё так же, стоя у окна, за которым над лесом садилось солнце, Рома начал свой рассказ.

— Она нашла меня в интернете. Написала на рабочую почту три недели назад. Мы встретились.

— Зачем? Что она хотела?

— Выслушай. Я всё расскажу. Мы встретились в кафе, оказывается, она нашла письма матери. Та писала мне их много лет назад. Даже когда была замужем. Письма я не получал, и они возвращались назад. Там она признавалась… В общем, много всякого. Алёна решила найти меня, чтобы понять, что тогда между нами произошло.

— Ну и что? — поторопила я его. — Как от этого ты дошёл до влюблённости?

Тишина в доме была противоестественной. За годы материнства я от неё отвыкла.

— У неё было много вопросов, а я… Как ты понимаешь, был шокирован. Она ведь точная копия Ольги, ты ведь и сама заметила.

— Заметила, я не слепая.

Скрестив руки на груди, он смотрел на меня исподлобья.

— Мы продолжили общаться, её заинтересовал мой рассказ, а я хотел знать, как она росла.

— Зачем? Какое тебе до неё дело?

— Не знаю, — мотнул он головой. — Незакрытый гештальт. Хотел знать о том, как умерла Ольга, что конкретно с ней случилось.

— Ром, скажи честно, — предательский всхлип всё-таки прорвался, как бы я его ни сдерживала. — Ты всё это время продолжал её любить? Все эти годы?

— Не говори глупостей, — горячо отозвался он, подходя ко мне.

Взял меня за плечи и притянул к себе.

— Я люблю тебя. И никогда не изменял.

— Но с ней ты вопрос не закрыл.

— Это не то. Это просто… не знаю, шрамы юности. Но наш с тобой брак всегда был по любви.

— А что же сейчас? — я задрала голову, в глазах у меня стояли слёзы, готовые пролиться.

— Не знаю. Это другое.

— Я не понимаю, Ром. Что другое? Что ты собираешься с этим делать? Уходить из семьи ради двадцатилетней девчонки, которую три недели знаешь?

Я вырвалась из его хватки и отошла на два шага.

— Нет, конечно. Я не знаю.

Мы смотрели друг на друга, понимая, что оказались в тупике. Он говорит, что влюбился, но любит меня. Что за…

— Полин, — Рома закрыл лицо руками, а потом взъерошил волосы. — Ты не слушай меня. Это всё кризис среднего возраста.

Улыбка на его лице не была искренней ни разу. И преувеличенно бодрый голос тоже. Старается вернуть слова назад, вот только…

Рома решительно двинулся на меня, подхватил на руки и понёс в спальню.

— Ты что творишь?

— Буду выбивать дурь из башки.

Бросив меня на кровать, он навис сверху, срывая с себя рубашку. В сорок два года он выглядел потрясающе. Атлетичный, подтянутый, всё такой же сексуальный, как раньше.

Я растерялась, не понимая, как от разговоров о его влюблённости мы перешли к постели. Рома срывал с меня блузку, торопясь, как в юности, как будто в любой момент могут войти родители и застукать нас.

Мы так и не разделись до конца. Он накрыл меня своим телом, и, убедившись, что я готова, резко ворвался.

Я обожала этот момент. Момент первой близости. И мне давно не было хорошо так, как сейчас. Страстно, горячо. Будто в наш секс добавили перца.

Он шептал что-то развратное и двигался так, что у меня из головы вылетели все обиды.

Я взорвалась и рассыпалась на осколки вместе с ним. Одновременно. И сквозь туман слышала, как ему повезло, какой он дурак, и что никогда меня не предаст.

Я уснула в объятиях Ромы, выбросив из головы вечерний разговор. Отгородилась от этой информации, убедила себя, что это досадное недоразумение.

Кризис среднего возраста, он прав. Так у всех бывает.

А потом проснулась среди ночи одна в постели. Совершенно голая, бережно раздетая и укрытая одеялом.

— Рома? — позвала негромко, но не услышала ответа.

Завернувшись в одеяло, я вышла из спальни. С первого этажа доносились невнятные звуки, и я спустилась вниз. Наверное, Рома телевизор смотрит.

Он действительно сидел в гостиной, но говорил по телефону. Негромко, чтобы меня не разбудить.

— Котёнок, не плачь, всё будет хорошо.

В первую секунду я подумала, что ему среди ночи звонит Катя, но ошиблась.

— Да, я с ней поговорил. Это сложно, понимаешь? Она моя жена!

Стоя на лестнице, я затаила дыхание и сдерживала подступающие слёзы. Он только что переспал со мной, убедил, что любит, а теперь…

— Я по тебе с ума схожу, слышишь? Ни о чём думать не могу. Я тебя…

— Ром, — не выдержала я. — Поезжай к ней, ладно?

— Полина?

Поднявшись, он зажал телефон в руке, где по-прежнему была та, что перевернула нашу жизнь.

— Я хочу, чтобы ты ушёл, — твёрдо произнесла я, сморгнув слёзы.

— Мы ещё ничего не решили.

— Тогда я решу за нас двоих. Уходи, я измену не прощу.

Визуалы

Полина Андреева, 37 лет.

Роман Андреев, 42 года.

Лёша, сын Романа и Полины, 13 лет

Катя, дочь Романа и Полины, 8 лет

Глава 3

Рома сбросил вызов и кинул телефон на диван. В темноте гостиной единственным источником света были фонари за окном. А сквозь предательские слёзы я вообще не могла рассмотреть его лицо.

— Полинка, — тихо и устало произнёс он. — Прости, я не хотел, чтобы так…

Он двинулся ко мне, с каждой ступенькой становясь ближе. Я остановила его, выставив перед собой руку.

— И давно ты меня разлюбил?

Хотела бы я, чтобы голос звучал твёрдо и уверенно, но он предательски дрожал.

— Я не разлюбил. Это наваждение какое-то, пойми.

— Да, я слышала. Ты по ней с ума сходишь, ни о чём больше думать не можешь, — мелочно повторила я его слова. — А меня ты, видимо, любишь иначе. Как привычные старые тапочки, да?

— Ну зачем ты…

— Я только не пойму, зачем ты со мной спишь, если я тебе надоела?

— А похоже, что ты мне надоела? — повысив голос, он поднялся ещё на пару ступеней. — Вечером я доказал, что по-прежнему тебя хочу.

— Ром, ты уж как-то определись, большой ведь мальчик. Или потрахушки на стороне с малолетней разбивательницей семей, или мы. Только думай быстрее, а то я тоже начну по сторонам смотреть.

Я скинула с себя одеяло и швырнула мужу. Развернулась и обнажённая отправилась в спальню.

— Спи на диване.

Пусть посмотрит, чего лишается.

Забравшись в постель, я сжалась в комок. Вся моя решимость мигом растаяла. Я изо всех сил старалась не разреветься, гнала от себя мысли о нависшей над семьёй катастрофе. Уговаривала не плакать, мне, чем чёрт не шутит, завтра новую должность принимать.

Но мрачные мысли о будущем разведёнки не желали отпускать. Если он уйдёт, что мы скажем детям? Как они это воспримут?

А если не уйдёт, значит, я должна его простить? А доверять-то ему как после таких признаний?

Ворочаясь, я поняла, что всё равно не усну, и полезла искать поддержку на женских форумах. Лучше бы я этого не делала.

Одна женщина жаловалась, что муж выгнал её с дочерью из квартиры ради какой-то неразборчивой мадам, и там с ней запил. И пока ты мыкалась по съёмным углам, он спалил квартиру.

Другая спрашивала, как отомстить мужу, который развлекался в их постели с её сестрой, пока сама она теряла ребёнка в родах.

От этой истории мне стало плохо. Сразу вспомнилось, что Рома не отходил от меня ни на шаг, когда мы потеряли малыша.

Я думала, он идеальный муж. И действительно был таким. Может, устал и захотел пожить для себя? Но кому не хочется вернуться в юность? Снова стать молодым и беззаботным. Это же не значит, что нужно ломать всё, что построено, ради сомнительного развлечения.

Я прочитала ещё несколько историй. По всему выходило, что у меня пока не самый страшный случай. Рома, конечно, не бросит детей, он прекрасный отец. Он бросит только меня.

Это я буду выдавать их ему по выходным, чтобы они весело провели время, а потом встречать и заставлять делать уроки и прочую скучную рутину. А он будет счастливым воскресным папой с молодой и задорной подружкой.

А всё, что светит мне, — работа, домашние дела и проблемы подрастающих детей.

Чудесно, Полина. Так держать.

Под утро я провалилась в беспокойный сон и очнулась, услышав возню в комнате.

— Прости, — заметив, что я проснулась, мрачно произнёс Рома. — Я за одеждой.

Я проигнорировала его и пошла в душ. Холодный. Нужно было смыть с себя последствия бредовой ночи. Так, чтобы и намёка не осталось.

— Дети вернулись, — он встретил меня, уже переодевшись на работу.

Ему всегда шли костюмы. Я понимала, что в нём нашла эта Алёна. Даже для двадцатилетки он не выглядел «старпёром». Красивый, представительный мужчина. Высокий, в отличной форме. Ещё и при деньгах. Тоже немаловажный фактор для девочек, желающих выгодно себя пристроить.

Это мы с ним начинали с нуля. А ей он достанется в полном комплекте.

— Завтракают.

Я вынырнула из размышлений, взглянув на Рому. Может, это ещё не конец? Поиграет и успокоится? А тебя саму-то это устроит, Полина?

Вздохнув, я зашла в гардеробную и, оставшись одна, сбросила полотенце. Вчерашний демонстративный жест с одеялом сейчас мне казался глупым. Я в хорошей форме, но вряд ли смогу соперничать с Алёной.

Надевая бельё, я почувствовала, что уже не одна, и резко обернулась.

— Что ты…

— Какая же ты красивая, — произнёс Рома, касаясь моего плеча.

Потянул бретельку бюстгальтера вниз, вызывая у меня мурашки. Почему-то всё, что теперь происходило между нами, казалось особенно острым. Наверное, потому что висело на волоске.

— Пусти, — глухо прошептала я, отталкивая мужа.

— Не хочу, — проворчал он, уткнувшись в мои волосы.

— Что за игры, Ром?! — мне не удалось скрыть обиду в голосе. — То влюблён, то кризис среднего возраста, то снова ей звонишь. Теперь это. Чего ты хочешь вообще?

Разозлившись, я отпихнула его от себя и прикрылась блузкой.

Мы смотрели друг на друга, распалившиеся, злые. Разве так бывает, если уже разлюбил? Зачем он мне морочит голову? Если не любишь, — просто уходишь. Ничего не чувствуешь. А тут…

— Ты права, — внезапно согласился Рома.

Я ждала другого ответа. Больно.

— Прости, я веду себя, как мудак, — он снова разворошил волосы, как делал теперь постоянно.

Больше ничего не добавив, он вылетел из гардеробной, снова оставив меня в растрёпанных чувствах.

Да, похоже, просто не будет.

Глава 4

Рома

— Пап, смотри, он совсем обленился.

Катя, играла с Сырником, подкидывая ему фантик на верёвочке. Тот лежал на боку и лениво шевелил лапой.

— Он старенький уже, чего ты хочешь?

Проходя мимо, я поцеловал дочь в макушку.

— Поела?

— Ага.

— Закинь в посудомойку.

Вся эта привычная рутина, повторяющаяся примерно одинаково изо дня в день, грозила вскоре сильно измениться. Если я всё-таки сделаю шаг в сторону.

— Как там по математике?

— Нормально, — отозвался сын, уткнувшийся в телефон. — Мама скоро? Опоздаем.

— Давайте сегодня я вас заброшу. Мне по дороге.

— Ты не на работу?

— По делам, — уклончиво ответил я. — Катюш, беги предупреди маму.

Две минуты спустя мы выехали, и начавшийся дождь грозил перерасти в ливень.

— Пап, а почему мама грустная?

И что ей сказать? Потому что папа дико хочет другую?

— У меня тоже настроение не очень. Погода противная.

— А я люблю дождь. А это чьё?

— Что там?

— Блеск для губ, — она протянула мне его с заднего сиденья.

Банальная ложь сама сорвалась с губ:

— Вчера коллегу подвозил, наверное, выронила. Давай сюда, я ей передам.

Забросил блеск в бардачок под пристальным взглядом сына и постарался побыстрее сменить тему. Благо Катя делилась, как они провели вечер с Оксаной. Надо их почаще туда отправлять.

Я всё никак не мог уложить в мыслях, что возможно, вскоре сам буду радоваться встречам с детьми. Если те вообще захотят меня видеть.

Отвезя их в школу, я собирался поехать к Алёне, та очень просила о встрече. После её ночного звонка, разрушившего шаткое перемирие с Полиной, пора было определиться, что делать дальше.

Давно не чувствовал себя школьником, мечущимся между двумя девчонками.

— Антох, можешь к Илье подъехать?

— А что у него случилось? Привет.

— Привет. Не у него, у меня.

— Сейчас буду.

Алёна подождёт.

Спустя полчаса мы сидели в баре у нашего общего друга Ильи.

— Чего это с ним?

— Не больше твоего знаю, — переговаривались они.

— Ты чего, запить решил?

С Ильёй и Антохой мы вместе росли. Школа, двор, футбол — всё вместе. Я и сейчас только с ними мог поговорить о том, что в жизни творится.

— Короче, — начал я, отхлебнув пива. — Три недели назад со мной связалась дочка Ольги.

— Макаровой? — в один голос переспросили парни.

— Угу.

Я протянул им телефон с фотографией Алёны.

— Ни хера себе, — присвистнул Илья.

По глазам Антона я увидел, что он мгновенно всё понял.

— Только не говори, что ты её трахнул.

— Не трахнул.

— А лет ей сколько? — вернув мне телефон, спросил Илья.

— Двадцать.

— Твою ж… Не вздумай, дружище.

— А ты не видишь? Он уже попал. Ну, чувак, я тебе не завидую.

— А от нас ты чего хочешь?

— Чтобы сказали, что я дурак, у меня отличная семья, дети, классная жена, и я всё потеряю, связавшись с Алёной.

— Так ты сам всё сказал, — хохотнул Илья. — Если всё понимаешь, чего хернёй маешься?

— Не, погоди, чувак. А ты сам бы как на такой подгон отреагировал? Представь, что твоя, не знаю… Как там эту твою первую звали?

— Светка, — ухмыльнулся Илья.

— Не, по которой тебя реально штырило. Рыжая такая.

— А, это Анюта, — мечтательно отозвался он. — Самая шикарная задница, ни у кого с тех пор…

— Ну вот, она. Прикинь, является она к тебе вся такая, будто и не прошло двадцать лет. Невинная нимфетка Анюта с самой зачётной задницей на свете. Хлопает глазками и говорит: «Я тебя хочу, Илюша».

От женского игривого голоса в исполнении двухметрового Антохи, даже я заржал.

— Ну и чё? Если дома ждёт Полинка с детьми…

— Ага, рассказывай, — отмахнулся Антон.

— А ты, что предлагаешь? Не, я всё понимаю, но развлекалово на пару дней, а потом ходи и надейся, что всё это не всплывёт. Что эта нимфетка не заявится к жене на работу с подробностями перепиха.

— Оно уже всплыло, — прервал я их.

Две головы повернулись ко мне.

— В смысле?

— Я вчера признался Полине.

— В чём признался-то? В том, что пока не трахнул, но очень хочется?

— Типа того.

— Походу, у него вся кровь к члену отлила.

— Ты серьёзно?

Кажется, они оба не могли поверить, что я настолько туп.

— Я её слишком уважаю, чтобы врать.

— Во дебил. А если ничего не будет? Если эта твоя Алёна вообще тебя не хочет?

— Но она хочет, — задумчиво произнёс я, повертев в руке бокал. — И я хочу.

— Ну так иди до конца, чё, — вдруг разозлился Илья. — Знаешь, я не образец благопристойности, — завернул он, — но я бы на твоём месте подумал, что с семьёй будет. С детьми. Ладно, Полина, разберётся как-нибудь, одна не останется, а дети? Катька твоя, которая тебе в рот заглядывает, с коленей не слезает.

Мне нечего было ответить.

— Я иногда смотрю на твою семью, и думаю, вот бывает же всё, как надо. Как в наивном бабском сериале. Меня мать до сих пор тобой тыкает. Как ни приеду: «Вот смотри, какой Рома молодец. Один из вас, оболтусов, нормально женился». Она мне до сих пор Наташку не простила. И бар этот. Это ты у нас сын маминой подруги, у которого всё правильно. И чего теперь? Всё враньё?

— Слушай, я же тоже живой. Не из рекламы. Могут у меня быть свои желания? Может и меня перемкнуть?

— На двадцатилетней писюхе? — всё больше распалялся Илья. — У тебя не было что ли таких? Или у неё не как у всех, поперёк?

— Ну ты следи за словами.

— А то что? Ты не за этим сюда припёрся? Не за тем, чтобы тебе популярно объяснили, какой ты придурок?

— Дружище, он прав, ты идиот. Какого хера ты Полине наговорил?

— Сказал, что влюбился. Чёрт, да не знаю я.

Я уже и сам чувствовал себя идиотом.

— Чего нам-то не позвонил, раз тебя так на ней кроет? Я бы хоть отговорил тебя с Полинкой это обсуждать. Что она ответила?

Визуал

Алёна, та самая влюблённость Ромы)

Глава 5

Рома увёз детей, и я осталась одна. С ноющим чувством в пустом желудке и дырой в груди. Решила хоть что-то закинуть в себя перед работой, и, спустившись на кухню, обнаружила заботливо оставленный мне завтрак на столе.

Стояла и тупо смотрела на омлет с сыром и апельсиновый сок, и не понимала, зачем Рома это делает. Эта забота выглядела какой-то издёвкой. Или попыткой откупиться, показать, что он всё ещё хороший муж.

— Хороший муж, — хмыкнула я вслух. — Объелся груш.

Налила себе кофе в термокружку, достала шоколадный батончик с полки, где прятала от детей сладости, и отправилась на работу. Сладкое всегда помогало мне снять стресс.

Погодка сегодня была в духе происходящего. Хорошо, что зонт захватила. А стоило включить радио, заиграла какая-то заунывная мелодия, а певица выла так жалобно, что впору расплакаться.

Отличное настроение на новый рабочий день, ничего не скажешь.

К концу поездки шоколадка была уже во мне, и мне стало чуточку лучше, но бонус от сладкого тут же испарился, когда, выйдя из машины, я поняла, что зонт сломался. Дождь, как назло, превратился в ливень, и мне пришлось бежать.

В офис я зашла с сосульками вместо волос на голове. И конечно, столкнулась с Дорониным.

— Зонт дома забыла? — хмыкнул он.

Еле сдержалась, чтобы не нагрубить. Не хватало только начать на людей кидаться. Самое то, чтобы войти в образ, который они с мужиками в курилке называют «баба с недотрахом».

Интересно, чего это он такой довольный? Меня собрались оставить без повышения, и он об этом знает? Я подозрительно покосилась на него, но промолчала.

Лучше потратить время на попытки привести себя в порядок. И мне это почти удалось. Люда выручила. Чего только не было у неё в столе. Даже фен нашёлся.

В общем, когда меня позвали в кабинет к Герману Натановичу, я чувствовала себя более-менее уверенно.

— Полина, проходи, — слегка виновато улыбнулся он, и я всё поняла.

— Доброе утро.

Ладно, послушаем, что мне скажут.

— Вчера ты выступила великолепно. Да и вообще, последние полгода показывала феноменальные результаты.

Так что же ты мне отказываешь?

— Но, к сожалению, мы поняли, — под «мы» нужно было понимать «я», — что в данный момент нам нужен другой подход.

Мужской, вероятно?

— Тем не менее, — он закончил лить елей вперемешку со скорбными новостями и улыбнулся, — тебя ждёт внеочередное повышение зарплаты. Десять процентов.

Мне очень нравился Герман Натанович, но его прижимистость иногда била через край. Возможно, вчера я бы это проглотила, но сегодня что-то дёрнуло меня сказать:

— Жаль слышать, что я не получу должность, в последние полгода я действительно превышала показатели.

Я ненавязчиво напомнила о своих достижениях, а потом заявила:

— Но я считаю, что стою большего.

— Тебе предложили другое место? — сглотнул он.

Если честно, врать я не собиралась. Никто мне ничего не предлагал, а сама я и не думала искать что-то другое. В итоге я промолчала, а он додумал сам.

— Хорошо. Возможно, тебе показалось, что мы недостаточно тебя ценим…

В общем, из кабинета начальника я выходила без новой должности, но с гораздо более привлекательной зарплатой.

— Тебя зовут, — бросила я Доронину, который делал вид, что общается с секретаршей, а на самом деле грел уши.

— Ничего, в следующий раз получится, — бросил он мне в спину.

А через пять минут выскочил из кабинета с красным лицом и куда-то сбежал.

— Это что получается, — хмыкнула Люда, — ему должность тоже не досталась?

Не досталась. Как интересно. Ответ, кто станет новым начальником отдела, мы узнали через полчаса.

— Игорь? — оторопело уставилась я на своего бывшего одноклассника.

— Полина? — удивился он, растянув губы в улыбке. — Надо же, какое совпадение.

Да уж. Иначе не скажешь.

— Вы уже знакомы? — нас прервал довольный Герман Натанович.

— Да, — кивнул Игорь. — Полина была звездой нашего класса.

— Брось, — смутилась я.

— Не удивлён, она и здесь незаменимый сотрудник.

На собрании, где нам представляли Игоря, а вернее Игоря Александровича, местные дамы выпячивали свои достоинства, хлопали глазками и всячески пытались изобразить свой интерес.

А я с удивлением наблюдала за тем, как изменился Игорь. Тощий, долговязый мальчишка, с которым мы когда-то дружили, превратился в привлекательного мужчину.

— Тоже засмотрелась? — хихикнула Люда. — Смотри, Рома ревновать будет.

— Мы с Ромой разводимся, — внезапно сказала я.

Ответом мне было потрясённое молчание подруги. Возможно, я торопила события, о разводе пока что разговора не было, но Рома причинил мне боль, и я хотела сделать больно ему. А возможно, я просто желала показаться решительной. Той, о кого никто не сможет вытирать ноги.

Даже самый любимый на свете муж.

После собрания она потребовала объяснений, но к нам подошёл Игорь.

— Полин, как насчёт того, чтобы сходить куда-нибудь на обед? Мы так давно не виделись, хочу знать о тебе всё.

Его искренняя радость от встречи со мной, а ещё моя неготовность говорить вслух о том, что произошло ночью, заставили меня кивнуть.

— Конечно, я с удовольствием.

Я дала знак Люде, что объясню всё потом, взяла сумку и отправилась на обед. Доронин провожал нас нехорошим взглядом, но сейчас меня это волновало меньше всего.

— А ты совершенно не изменилась, — признался Игорь, открывая передо мной дверь своей машины.

Честно говоря, я была удивлена, что он может себе такую позволить.

— Не говори глупостей, — фыркнула я. — Мне уже не семнадцать.

Перед глазами мгновенно всплыла фотография юной Алёны.

— Что у вас, женщин, за пунктик на возрасте? — улыбнулся он, садясь за руль. — Ты выглядишь прекрасно, Полин.

Он сказал это так искренне, что я мгновенно поверила. Куда-то пропала неуверенность из-за утреннего происшествия с зонтом. Может быть, я и правда ничего? И Рома запал на молодую девчонку вовсе не потому, что я уже не торт?

Визуал

Игорь Александрович Задорожный, 37 лет.

Глава 6

Игорь привёз меня в очень симпатичное место.

— Владелец — мой хороший знакомый. Тебе здесь понравится.

Выбирая, что заказать, я поймала на себе его заинтересованный взгляд.

— Что такое? — улыбнулась натянуто, отложив меню.

— Просто думаю, о том, как всё совпало. Я выбирал между двумя предложениями, и выбрал именно то, к которому прилагаешься ты.

— Прилагаюсь? — хмыкнула я.

— Извини, не так выразился.

— Я поняла. На самом деле, я и сама претендовала на это место. Вернее, мы со Стасом Дорониным.

— Серьёзно? Чёрт, прости…

— Да брось, — отмахнулась я. — Я рада, что моим начальником будет не он.

— И всё же я постараюсь загладить свою вину. Для начала, обед с меня.

— Принимается, — уже искреннее улыбнулась я.

За окном снова усилился дождь, а внутри было тепло и уютно. Словно я оказалась на островке безопасности. Хотя и знала, что вскоре придётся вернуться в реальность, где меня ждут разборки с мужем и принятие сложных решений.

В ожидании заказа мы вспоминали школу, обсуждали новости бывших одноклассников и постепенно пришли к разговору о семейных статусах друг друга.

— Если честно, муж из меня получился не очень, — признался Игорь.

Интересно, почему? Первое, что пришло на ум — измены.

— Проблемы назревали давно, а я вместо того, чтобы с ними разбираться, ушёл в работу с головой.

За своё предположение мне тут же стало стыдно. Что ж я теперь всех буду с Ромой сравнивать?

Я не знала, что ответить, внезапная искренность Игоря застала меня врасплох. Свои проблемы я обычно обсуждала с подругами и семьёй, а с мужчинами как-то не привыкла. И всё же, сама от себя не ожидая, призналась:

— У меня сейчас тоже проблемы в браке. Может, дашь совет? Что делать, если муж влюбился в другую?

Я хотела, чтобы прозвучало с ноткой чёрного юмора, но в итоге получилось скорее жалко.

Игорь застыл, подбирая слова, но нас отвлекли, принеся заказ.

— Выглядит аппетитно, — нарочито бодро произнесла я, стараясь сгладить впечатление от предыдущего признания.

— Мне очень жаль, — посочувствовал Игорь, когда мы снова остались одни. — Всё серьёзно или…

— Понятия не имею. Он только вчера мне об этом сообщил.

— Вот чёрт. Ещё и я со своим назначением.

— Да брось, ты-то тут при чём?

— Слушай, если я что-то могу для тебя сделать…

— А что ты можешь? — горько усмехнулась я. — Заставить моего мужа вновь меня полюбить?

Помолчав, я добавила:

— Прости, зря я всё это сказала. Давай забудем, а то наш обед превратится в панихиду. Давай лучше отпразднуем твоё назначение. Я бы выпила какой-нибудь безалкогольный коктейль.

Под пристальным взглядом Игоря, на которого моя бравада не произвела впечатления, я смутилась. Ну зачем он так на меня смотрит?

— Конечно, — улыбнулся он. — Ты права. Давай отпразднуем нашу неожиданную встречу.

Всё-таки какой он деликатный человек.

Весь остаток обеда мы притворялись, что всё в порядке. Снова вспоминали о школе, и на этот раз Игорь подкидывал мне самые забавные моменты.

Под конец я уже искренне веселилась. А потом, выходя из ресторана, столкнулась с Антоном, другом Ромы.

— Поля, — он слегка изменился в лице, и я тут же поняла, что он в курсе. — Привет.

Быстрые объятия, поцелуй в щёку.

— Я жду в машине, — произнёс Игорь и оставил нас.

Антон проводил его любопытным взглядом, и я зачем-то объяснила:

— Мой новый начальник. Мы вместе в школе учились.

— А, это хорошо. Наверное.

Пауза затягивалась, и я прервала её:

— Ну ладно, рада была увидеться.

— Поль, — остановил он меня в дверях. — Ты это, если что нужно, обращайся. Мы тут говорили с Ромой. В общем, я на твоей стороне.

Я замерла в изумлении.

— Спасибо, мне приятно, правда.

— И не волнуйся ты, перебесится и успокоится. Ничего у них не будет.

— Не будет? — не поняла я. — А разве…

— Слушай, — вдруг сдал он назад, — зря я не в своё дело лезу.

— Нет, стой. У них что, ничего ещё не было?

— Ну… Нет.

Он снова попытался съехать с темы, смущаясь этой внезапной откровенности. Для меня он был приятелем, а для мужа — лучшим другом, и так откровенно мы никогда не общались.

Я не стала его пытать, и, попрощавшись, вышла.

Если Рома даже не спит с ней, тогда что вообще между ними? Разве мужья признаются в изменах заранее? Он что, разрешения у меня таким образом просил? Что за иезуитство?

Во мне боролись два чувства: с одной стороны — облегчение, что он пока не перешёл черту, с другой — он что, таким образом хочет остаться хорошим человеком? Мол, заранее предупредил.

— Всё в порядке? — поинтересовался Игорь, открыв передо мной дверь в машину.

— Да, — слабо улыбнулась я, не понимая, что я всё-таки чувствую.

А когда мы вернулись на работу, я нашла место потише и решила позвонить Роме, чтобы прояснить кое-что.

— Полина? — отозвался он после третьего гудка. — Всё в порядке?

— Не знаю, Ром, это ты мне скажи. Я только что столкнулась с Антоном, и он мне сказал…

Я не успела договорить, услышав в трубке:

— Рома, можно я выпью?

Нежный женский голос прозвучал сдавленно, словно сквозь стон. А за ним последовала какая-то возня и еле слышный ответ:

— Я с женой говорю.

Задохнувшись от боли, я сбросила звонок и игнорировала все последующие от Ромы.

Что ж, моя сдержанная радость от того, что самого страшного ещё не произошло, длилась недолго. Похоже, они перешли к основному блюду.

Глава 7

Рома

— Ты же слышала, что мне Полина звонит, — рявкнул я, не сдержавшись. — Что за игры, Алён?

В который раз я пытался дозвониться до жены, но она решила меня игнорировать.

— Ром, прости, — всхлипнула Алёна, переминаясь с ноги на ногу. — Я промокла и замёрзла, хотела согреться.

Она бросила виноватый взгляд на мини-бар и шмыгнула носом. Только сейчас я заметил, что она сняла с себя мокрую кофту и осталась в одной майке, липнущей к телу. Белья на ней не было, соски торчали от холода.

Одновременно хотелось её укрыть и согреть, и в то же время, сорвать одежду и взять прямо здесь, на диване.

Её беззащитный вид и виноватое выражение лица, словно она любым способом готова загладить вину, играли против меня.

В голову лезли картинки, одна развратнее другой.

А ведь когда-то я уже купился на это лицо. На те же эмоции меня выводила Ольга. Я вдруг вспомнил, как именно мы порвали, и мне стало не по себе. Закралось нехорошее предчувствие, что я снова иду в ловушку.

— Ты ещё злишься?

Алёна несмело двинулась ко мне, а я всё пытался понять, играет она или нет. Действительно ли так наивна? Или продумана похлеще матери?

Две ладони коснулись моей груди и ласково скользнули под пиджак. Она приблизилась ко мне вплотную и встала на носочки. В голове красным сигналом мигала надпись: «Стоп», но её пухлые губы были так близко…

Я не сдержался и попробовал их на вкус.

Меня захлестнуло пьянящее чувство. Я снова был тем двадцатилетним пацаном, по уши влюблённым в самую красивую девчонку на курсе.

Я отчётливо вспомнил, как мы не вылезали из постели, забив на пары. Словно кролики или просто сумасшедшие. Мне так рвало крышу, что я плохо помню, что ещё происходило в то время. Только она. Одна она.

Что-то отдалённо похожее у меня было потом только с Полиной. Но к тому времени во мне прибавилось цинизма, и меня никогда больше не штормило так сильно из-за женщины.

Чёрт. Полина.

— Что такое? — растерянно прошептала Алёна.

— Ммм?

— Ты будто закрылся. Я что-то не так делаю?

— Нет…

Только сейчас я понял, что Алёна сидит на столе, а я навис над ней, упираясь ладонями с двух сторон.

Оттолкнувшись, я отошёл в сторону.

— Ром, прости, у меня мало опыта. Если я что-то…

— Дело не в тебе.

Я привёл одежду в порядок, снова взяв себя в руки. Что я творю? Чуть не трахнул её прямо тут, в кабинете. Совсем башкой поехал.

— Ночью ты говорил, что с ума по мне сходишь, — тихо сказала она. — Это неправда?

От ответа меня спас звонок Марины.

— Роман Викторович, к вам Жарков с отчётом.

— Спасибо, две минуты.

— Работа? — грустно улыбнулась Алёна.

— Давай поговорим позже? Я тебе позвоню.

— Обещаешь?

За милой улыбкой скрывалась грусть, по крайней мере, так мне показалось, и я кивнул.

— Конечно, котёнок.

Проводив её к лифту, я вздохнул с облегчением. Я отчётливо понимал, что дико хочу её. А ещё, что ни разу, будучи в браке, не сорвался ни на один соблазн.

Возможностей было много. Командировки, сотрудницы, которых возбуждала мысль переспать с начальством, девушки в фитнес-клубе. Да много разного было. Верность Полине всегда перевешивала сиюминутное желание.

Сейчас-то что случилось?

Безумие. Во что я лезу? Очевидно же, что это тупик. Ничего хорошего у меня с ней не будет. Я только разрушу семью. Антоха с Ильёй правы, какого хера я вообще ей сдался?

Усилием воли я заставил себя переключиться на работу, периодически пытаясь дозвониться до Полины. Тотальный игнор.

По дороге домой купил пионы, она их обожает.

— Серьёзно? — ухмыльнулась Полина, увидев букет. — На месте твоей девки я бы обиделась.

— О чём ты, Полин? — устало спросил я.

— Получается, за секс с ней ты заплатил жене жалким букетиком? Недорого же она стоит.

— Я с ней не спал.

— Ну да, — хмыкнула она, не поверив.

Цветы полетели в мусорку.

— И вот ещё что, Ром, — я прекрасно видел, что она играет уверенность в себе. Её голос слегка дрожал, а в глазах плескалась боль. — Тебе нужно съехать.

— Что? — усмехнулся я. — Ты серьёзно?

— Ты же не думал, что будешь трахаться на стороне, а я закрою на это глаза? Ты влюбился, вот и скатертью дорога.

— И ты так просто об этом говоришь?

— А ты думал, я за тобой на коленках буду ползать?

— Перестань, Поль, мы не в сериале.

— О чём ты? Я не понимаю, а на что ты вообще рассчитывал, когда признавался вчера? Влюбился? Понимаю, бывает. Ты у нас хороший парень, честный и всё такое. Предупредил заранее. Ну так иди!

Нервы у неё сдавали, маска равнодушия трещала по швам.

— Или ты надеялся, что я отпущу тебя развлечься, а потом приму с распростёртыми объятиями? Неужели, всё? Одного раза хватило?

— Да не было у нас ничего!

— А знаешь, что я думаю? — сощурившись, зло сказала она. — Ты трахнул её, и тебя отпустило. Дошло вдруг, что потеряешь семью. Что будешь видеть детей по выходным. Что все тебя будут считать козлом, предавшим жену.

Её голос сорвался, и она прикусила губу.

— И как я должен тебе доказать, что ничего не было?!

— Никак, Ром. Ты заварил эту кашу, ешь теперь полной ложкой.

— Поль, чего ты от меня хочешь? Я был честен с тобой, пришёл и сказал всё, как есть.

— Я просто хочу, чтобы ты съехал. Было у вас что-то или нет, я никогда не узнаю правду. Да и ты не знаешь, чего хочешь.

— Я хочу свою семью, — с уверенностью ответил я.

— А ещё её. И чтобы всё вместе. Так не бывает, Ром.

Я подошёл ближе.

— Дай мне немного времени, я переболею.

Взяв её лицо в ладони, я заглянул в глаза. Я знал, о чём она думает. Её тоже штормит от противоречий. Хочется забыть всё, как страшный сон, притвориться, что ничего не было. Но гордость не позволяет.

За годы нашего брака, я узнал её, как никто. Читал, как открытую книгу. И вряд ли меня что-то могло бы в ней удивить. Нужно было немного поднажать, и мы смогли бы перевернуть эту страницу.

Глава 8

Мне не верилось, что Рома и правда пошёл собираться. Вот только растерянность быстро сменилась злостью.

Мне-то казалось, мужчины не уходят из семьи, пока второй вариант не стал железобетонным. Бегают к своим любовницам и годами кормят их завтраками, что вот-вот бросят жену.

А Рома просто взял и пошёл к своей шлюшке, наплевав на восемнадцать лет брака. Притом, что я объективно в порядке. Слежу за собой, не стала холодной или равнодушной, поддерживаю его, выслушиваю. У нас прекрасные дети и полное взаимопонимание.

Чем вообще эта Алёнушка лучше меня?

Уверена, никакая другая не смогла бы его заставить уйти из семьи. Тут что-то из ряда вон. Фактор, который я не учитываю.

Связь с Ольгой? Но он же ненавидел её! Как можно хотеть спать с кем-то, кто настолько тебе её напоминает? Так желать, что наплевать на всё хорошее, что было между нами?

Пока он собирался, я выпускала злость на морковь. Звук, с которым нож стучал по доске, напоминал стук в дверь. Будто кто-то пришёл со скорбными новостями. Едва себе палец не отрезала.

— Чёрт!

— Мам? — растерянный голос Лёши заставил обернуться.

Злость тут же схлынула, сменившись жалостью. Мне придётся что-то объяснять детям, вряд ли хотя бы в этом я теперь могу положиться на Рому.

— Вы поссорились? Папа уходит?

Я смотрела на сына и отстранённо думала о том, что пора бы ему постричься, уже чёлка в глаза лезет.

— Там Катя плачет.

Эти слова вернули меня в реальность. Внутри поднялась очередная волна злости. Прижав к себе сына, я быстро поцеловала его в макушку и пошла наверх. С каждым шагом становясь всё ближе к драме, начатой Ромой.

Остановившись в дверях её комнаты, я словно наткнулась на препятствие. Катюша, настоящая папина дочка, плакала, уткнувшись ему в плечо.

Он поднял на меня тёмный взгляд, и мне впервые в жизни захотелось влепить ему пощёчину. Ладно я, но он причиняет боль нашим детям.

— Катюш, я никуда не денусь, — успокаивающе прошептал он. — Мы каждый день будем видеться. Хочешь, я снова буду возить вас в школу?

Снова. Походя, он напомнил о том, как, потеряв ребёнка, я на время превратилась в развалину. Мне буквально за волосы приходилось вытаскивать себя из депрессии.

Может, дело в этом? У него отходняк случился?

— И забирать тоже я буду.

— Ты нас разлюбил? — Катя подняла заплаканное лицо.

Я ждала, что сейчас он передумает. Кем надо быть, чтобы оставить дочь в таком состоянии?

— Пусть идёт, — внезапно раздалось сзади.

Я с изумлением обернулась на сына, сжимавшего кулаки. Его ломающийся голос сейчас звучал жёстко. Он был похож на взъерошенного кота, глаза горели обидой.

— Лёш… — я потянулась к сыну.

— Нет, мам, — он отдёрнул мою руку и обратился к отцу: — Ты ведь к ней? К этой блондинке?

— Что? — опешила я.

— Я их видел. Я приходил к тебе на работу.

— Когда? — тоже удивился Рома.

— Сегодня. Я хотел… Мне надо было…

Его голос предательски дрогнул, и он бросился в свою комнату, хлопнув дверью.

Я перевела взгляд на Рому, пытаясь мысленно передать ему лишь одно: «Уйди отсюда».

— Катюш, — актёрскими талантами я не обладала, но сейчас натянула самую искреннюю свою улыбку. — Иди ко мне. Папа никуда не денется, не бойся.

То ли мой ласковый голос, то ли обида на отца, но Катя отпустила его и повисла у меня на шее. Маленькая моя… Сердце разрывалось от жалости.

— Уйди, — одними губами, неслышно, произнесла я, глядя на мужа.

Я по-настоящему ненавидела его в этот момент. Предатель. Я вынесла дочь из комнаты, больше не обращая на него внимания. И проходя мимо комнаты сына, толкнула дверь ногой. Она была не заперта.

— Лёш, иди к нам.

Он лежал, уткнувшись лицом в подушку.

— Пожалуйста.

Подействовало. Подняв ко мне несчастное лицо, он встал и пошёл за мной.

— Закрой дверь, — попросила я его, зайдя в спальню.

Легла на кровать рядом с дочерью, которая не переставала плакать, укрыла нас одеялом и взглянула на сына. Потоптавшись, он лёг с другого бока.

— Включи что-нибудь.

Хотелось заглушить шаги в коридоре. Мне казалось, если я услышу звук, с которым закрывается дверь в дом, я не выдержу и разревусь сама. Всё это невыносимо было не только мне. Лёша включил какой-то дурацкий мультик и сделал погромче.

Но звук, с которым ушёл Рома, я всё-таки услышала.

Проснулась я от звонка в дверь. Встрепенулась, увидев спящих детей. На их лицах по-прежнему были видны следы недавней драмы. Брови хмурились во сне.

Звонок повторился, и я поднялась, стараясь их не разбудить.

— Оксана? — пробормотала растерянно, открыв дверь.

По подъездной дорожке спешили ещё две тёти.

— Вот горе, — причитала тётя Галя.

— Никакое это не горе, — как всегда, противоречила ей близняшка, тётя Таня.

— Нам Рома позвонил, — объяснила Оксана, младшая из сестёр моей мамы.

— Рома? — удивилась я, приглашая всех в дом. — И что сказал?

— Чтобы мы ехали к вам, он что, правда ушёл? Что за чушь?

— Чушь, не чушь, — раздражённо пробормотала тётя Таня, — умеют же мужики удивлять. Уж Рома-то, кто бы подумал?

Она прижала меня к себе, расцеловав в обе щеки. Я оказалась в облаке её любимого аромата, с которым она явно перебарщивала. Но за годы общения с ней, я к нему привыкла.

— Полечка, — тётя Галя всхлипнула, — ты не плачь, он ещё вернётся.

Я и не плакала в отличие от неё. Меня скорее выбило из колеи пришествие родни.

— Матери рассказали, они с папой уже выезжают.

— Зачем?! Пусть дальше отдыхают. А папе вообще нервничать нельзя.

— Как зачем? В такие моменты вся семья должна быть в сборе.

Оксана, самая спокойная из маминой забавной семейки, подмигнула мне и прошла на кухню.

— Как ты? — поинтересовалась она, набрав воду в чайник.

Кутерьма, закружившаяся вокруг с приходом тёть, надо признать, отвлекла. Проснувшись и потирая глаза, к нам спустились дети, которых тут же взяли в оборот.

Глава 9

Рома

Меня разбудил луч солнца, бьющий прямо в глаз. Башка гудела. Я столько с юности не пил. Только тогда я вставал и бодро шагал в универ, а сейчас чувствовал себя разбитым в хлам.

— Проснулся?

Прозвучало без капли сочувствия.

— Антох, будь добр, завали, — отозвался я.

— А что так печально?

— Что вчера было?

— А ты не помнишь? — хмыкнул он, наконец загородив от меня ненавистное солнце. — Я тебя вчера вытаскивал из неприятностей.

Я поднял на него воспалённый взгляд, в висках мгновенно заломило.

— Чёрт, я башкой пошевелить не могу.

— Ну извини, — развёл он руками. — Всё, до чего я додумался. Напоить тебя так, чтобы ты отключился.

Кое-как поднявшись и проклиная всё на свете, я побрёл в душ. Ледяной, аж дыхание перехватывало. Зато в голове посветлело. Крепкий кофе и хороший завтрак, вот, что мне нужно.

Антоха и тут не подкачал. Мы сидели на его кухне, и я с трудом вспоминал вчерашний день.

— Я что, и правда вчера из дома ушёл?

— Ушёл, — посерьёзнев, ответил он. — Хорошо, я тебя перехватить успел.

— Это я помню.

Сев в такси, я поехал в нашу городскую квартиру. Несколько лет назад мы купили дом, но до сих пор её не продали, решив, что позже она пригодится сыну.

Уже две недели там жила Алёна. Я сам предложил ей туда заехать, пока она в городе.

Подъезжая, я ответил на звонок Антона и рассказал о резких переменах в жизни. Наверное, мне повезло, что он живёт в двух минутах от старой квартиры. Он примчался, не дав мне наделать глупостей.

— Что думаешь дальше делать? — хмуро спросил он, бросая таблетку алка-зельтцера в стакан с водой.

— К ней пойду.

— Ты дебил?

Скосив на друга взгляд, я увидел ожесточённое выражение лица.

— Домой иди! Скажи, что чёрт попутал, что не было ничего, я подтвержу.

— Антох, я должен понять, что со мной творится.

— Я это уже слышал вчера. Я как бы и сам вижу, что у тебя крыша поехала. Хоть экзорциста вызывай. Я одного не пойму: ты за столько лет не переболел этой сукой?!

— Она не Ольга.

— Вот именно, даже не Ольга. А ведёшь себя, как будто это она к тебе с того света явилась.

Он распалялся всё сильнее. Вскочив, расхаживал по кухне.

— Ты семью потеряешь, Ром. И всё из-за каких-то призрачных надежд. Чего ты добиться хочешь? Прокрутить всё заново? Так этого всё равно не будет. Она мертва. И слава богу.

— Кончай уже.

— Да если б мне насрать на тебя было… Я просто тебя не узнаю. Слетел с катушек из-за какой-то малолетней пи…

— Хватит.

Я почувствовал, что ещё слово, и не сдержусь.

— Сам знаю, что с башкой беда. В том и дело. Я должен понять, почему меня так кроет на ней. И пока не пойму, дома мне делать нечего.

— А ты уверен, что тебя обратно примут? — криво усмехнулся он.

— Не знаю. Но что сделано, то сделано.

Встав, я поблагодарил его и пошёл собираться.

— Ты вроде бросил? — обуваясь, увидел, что Антон курит на кухне, открыв окно.

— Закуришь тут, — хмуро отозвался он. — Я, дурак, на тебя лучший виски потратил. Надо было просто бутылкой огреть. Всё равно без толку.

— Без толку, — согласился я. — Но всё равно спасибо.

Подхватив сумку с вещами, я открыл дверь, но тут до меня донеслось:

— Ты знал, что я тоже с ней спал?

С минуту я молчал, тупо глядя на друга.

— Догадывался.

Я вышел, не собираясь копаться в этом сейчас. Прошло больше двадцати лет, наша дружба не раз прошла проверку на прочность. И терять лучшего друга из-за ошибки с той, кого я ненавидел…

Это не Полина. Если бы у Антохи было что-то с ней, этого бы я ему не простил. Интересно, как там она с детьми сейчас…

А Ольга… Перед ней никто не мог устоять. Буквально никто. Она могла получить любого. Словно Мата Хари, плела паутину лжи.

Мне повезло выйти из этих больных отношений уцелевшим. Хотя, если подумать. Ощущение, будто она мне мстит с того света. Пришла в образе невинной дочери. Которой даже не предъявишь ничего за её мать.

То же лицо, те же эмоции. Она так же хмурит брови, так же улыбается и плачет. Её голос…

Одержимость ею и пугает, и приводит в восторг. Антон прав, наверное, это желание всё вернуть, повторить, зная, что она всё же другой человек.

Ольга была порочна по своей природе. В Алёне этого нет.

Я поднялся на свой этаж, предвкушая нашу встречу, как какой-то школьник. Позвонил в дверь.

— Рома? — удивление на её лице быстро сменилось радостью.

— А ты ждала кого-то другого? — криво усмехнулся я.

— Нет, я… вообще тебя не ждала, — призналась она. — Думала, ты никогда не придёшь.

— Я ушёл от Полины.

— Правда?

Она потянулась ко мне, округлив глаза. Я залюбовался ей.

— Ты не врёшь? Ты теперь мой?

— Твой.

Она привстала на носочки, такая хрупкая, нежная. И я понял, что попал. Всё бесполезно. От неё не убежишь.

— Рома… — шептала она, подставляя шею и ключицы для поцелуев.

От неё пахло свежестью, цветами и летом. Я подхватил её и понёс в постель, больше не в силах сопротивляться соблазну.

Тонкая маечка полетела на пол, у меня перехватило дыхание от увиденного. Порозовев от смущения, Алёна прикрыла грудь ладонями, но потом, улыбнувшись несмело, снова открыла.

— Ты великолепна, — искренне произнёс я, снова впиваясь в пухлые губы.

Её руки слегка дрожали, пальцы расстёгивали рубашку, ремень на брюках.

— Ром, я…

— Что, котёнок?

— У меня только раз было, — зажмурившись, призналась она. — Не жди многого, ладно?

Твою ж…

Я чуть сбавил напор, боясь перегнуть палку. Но хотелось мне другого. Приходилось себя сдерживать.

Я не сразу понял, что это за звук. Телефон? Кажется, он надрывался у меня в кармане.

Кто бы ни звонил сейчас…

— Катя? — опешил я, увидев лицо дочери на экране.

Чёрт.

— Подожди, я не могу не ответить.

Глава 10

— Зря стараешься. Он всё равно не приедет, — ворчал Лёша, сидя на полу рядом с котом.

— Приедет, — обиженно сопела Катя. — Он обещал.

— Угу.

— Мам, он ведь приедет?

— Катюш, нам главное ветеринара дождаться.

Последний, о ком я сейчас думала, — это Рома. Пусть бы вообще никогда не являлся.

Вчерашний визит родни до сих пор не закончился. Они все остались ночевать, и мои деликатные намёки, что в этом нет необходимости, просто проигнорировали.

Субботнее утро началось с шума на кухне, а потом и Катя в слезах прибежала.

Бедный Сырник. Совсем старенький, он появился у нас в самом начале совместной жизни. Застал рождение детей, два переезда, а теперь и уход любимого хозяина.

Сейчас он тяжело дышал на своей лежанке, а у меня сердце кровью обливалось. Всё это время он был таким же членом семьи, как и все остальные.

— Поля, там ветеринар приехал, — отвлекла меня от тяжёлых мыслей Оксана.

Ну наконец-то.

— Привет, Коль, спасибо, что так быстро.

Повезло, что я знала, к кому обратиться.

— Ребят, не мешайтесь под ногами.

Мы отошли в сторону и притихли, глядя на любимого кота, за которого каждый из нас переживал. Мне в голову лезли счастливые воспоминания, от которых сейчас было ужасно грустно.

Как мы принесли Лёшу домой, и Сырник, поначалу притихший, и даже взиравший на него как будто с ревностью, вскоре уже не отходил от кроватки. А потом позволял ребёнку таскать себя за хвост. Ни разу не укусивший, не поцарапавший его.

А когда каждый из нас болел, он, словно нянька, ложился рядом. И мурчал, как маленький моторчик.

Он обожал Рому. Совпадение ли, что на следующий день после его ухода, он в таком состоянии?

Пока Коля осматривал кота, я пошла на кухню заварить чай. Войдя, успела услышать перешёптывание тётушек о том, что стоит у нас задержаться.

— Не надо, — отрезала я. — Спасибо за помощь, но мы тут не умираем.

— Полечка…

— Тётя Галя, теперь ещё и родители приедут, боюсь, я такого внимания не выдержу. Вы и так очень помогли.

Стол ломился от пирогов, которые они тут пекли с раннего утра. Холодильник был забит едой, мне неделю готовить не придётся.

— Ты права, — приобняла меня за плечи Оксана. — Сейчас узнаем, как там ваш Сырник, и поедем по домам. Нечего под ногами мешаться.

Пока дети отвлеклись на чай, я вернулась к Коле. Он опросил меня насчёт состояния кота и решил везти его в клинику.

— Сделаем анализы, рентген, УЗИ.

— Что это может быть?

— У кошек тоже много болезней сердца. Не волнуйся, скоро узнаем.

— А лечение?

— Медикаментозное. А, может, операция понадобится.

Операция… Бедный Сырник.

Коля уложил его в переноску, дети проводили его до двери, и тут мы столкнулись с Ромой.

— Что случилось? — запыхавшись, спросил он.

— Привет, Ром, — кивнул ему Коля. — Пока отвезу в клинику. Буду держать в курсе.

Коля ушёл, а мы остались стоять на пороге, не зная, как себя вести.

— Что тут у вас? — прервал он молчание.

Единственной, кто пожелал с ним говорить, оказалась Катя. Я же решила его проигнорировать и снова ушла на кухню.

И попала в мгновенно образовавшееся молчание. Опять они тут нас обсуждали.

— Всё в порядке, — с нажимом сказала я.

Но поймала на себе жалостливые взгляды. Да что ж такое?..

— Ладно, мы поедем, — засобиралась Оксана, многозначительно взглянув на сестёр.

Те засопели, видимо, не желая лишаться интересного зрелища, но я тут не для их развлечения.

— Ещё раз спасибо за помощь, — я нашла в себе последние крохи терпения, чтобы проводить их и не сорваться.

Терпеть не могу всеобщее внимание, особенно, когда оно сдобренное таким количеством жалости. Как будто я ноги лишилась.

Увидев Рому в гостиной, тётушки решили было задержаться на очередную серию живого сериала, но Оксана спровадила их.

— Спасибо, — шепнула я ей на пороге.

Я любила семью мамы, особенно в умеренных количествах, но сейчас не готова была развлекать их разборками с Ромой.

— Если что, звони, — отозвалась она, чмокнув меня в щёку.

Они наконец ушли, а я уже предвкушала следующий визит. Родители. Это будет совсем из ряда вон.

— Ты как? — донеслось сзади, и я едва не подпрыгнула.

Рома смотрел на меня, нахмурившись и сунув руки в карманы джинсов. На рубашке пуговицу пропустил, наверное, одевался впопыхах. Думать о том, от чего его отвлекла Катя, не хотелось.

— Коля сообщит, как только анализы будут готовы. Что-то с сердцем. Возможно, операция понадобится.

Я подвинула его в сторону и прошла мимо.

— Прости, что задержался, я поехал сразу, как только…

— Ничего, — прервала я его. — Катя слегка драматизирует. Он не умирает.

Я вернулась на кухню и взялась загружать посудомойку, спиной чувствуя его присутствие.

— Извини, что вчера так…

— Ром, — резко обернулась я. — Ты теперь постоянно извиняться будешь? Ты ведь ушёл, сделал выбор. Имел право. Так что извиняться не за что. Ты лучше пойди собери вещи, там их ещё много осталось.

Хотелось выглядеть спокойной и уверенной, но вряд ли я смогла его обмануть. Мне было больно. Я смотрела в лицо любимого мужа, и чувствовала, как кровоточит сердце. Не так просто вырвать из него годы счастливой жизни.

Признать, что меня разлюбили. Что я больше не единственная и неповторимая. Не главная женщина в его жизни.

Что он смог променять всё, что между нами было, на связь с малолетней дрянью. А кто она ещё? Двадцать лет, связалась со взрослым мужиком, который ей в отцы годится. Влезла в чужую семью. Дрянь.

Интересно, как он провёл эту ночь. Сразу к ней поехал? Или пока остановился в старой квартире? Спрашивать я не собиралась.

Заняла руки уборкой, постаралась переключиться на другие мысли. Дети, кот, работа. И когда наконец восстановила равновесие, услышала:

— Пап, ты куда?

Глава 11

— Не волнуйся, не присоединится, — проигнорировал мой сарказм Рома.

Его спокойствие задевало. Весь из себя уравновешенный, он прекрасно умел скрывать эмоции. Не то, что я. Дёрганная и раздражённая. Раньше это он прижимал меня к себе и обещал разобраться с обидчиками.

А теперь мой обидчик — он сам.

Тише, Полина, успокойся. Не хватало ещё, чтобы он считал тебя истеричкой.

Мы до сих пор не перешли к главному вопросу. Что дальше? Кто из нас подаст на развод? Когда? Рома отошёл сделать звонок, пока мы собирались, и я надеялась, что они там перессорятся. Пусть увидит, что дети для него важнее.

А выйдя к машине, он встретил меня хмурый и протянул руку.

— Что? — не поняла я.

— Ключи.

— Это моя машина!

— Я в курсе, — вздохнул он так, будто разговаривает с ребёнком.

Прямо бесит.

— Я сегодня не на машине, осталась у Ильи, если ты не возражаешь, после кино заедем за ней.

— Я тебе не такси. И я сама поведу.

Он смотрел на меня устало, будто я мешаю его планам, и продолжал ждать ключи. Дети уже запрыгнули в машину, и я решила не обострять. Отлично, хочешь — сам веди.

Я села спереди, отвернувшись к окну. Надо взять себя в руки. То, что меня трясёт от злости, вполне понятно, но меня такой образ не устраивает.

Не зря говорят, что равнодушие — лучшая месть. Мне нужно прийти к тому, чтобы его жизнь никак меня не задевала. А пока я бешусь, он понимает, что многое значит для меня. Даже сейчас, когда предал.

Всю дорогу до кино мы провели в неловком молчании. Можно было съездить в кинотеатр поближе, но Рома зачем-то повёз нас в тот, что рядом со старой квартирой.

Я с недоумением взглянула на него, даже не спрашивая, к чему такой выбор. Он будто прочитал мои мысли.

— Автоматически получилось.

Пока он с детьми покупал попкорн, я отошла в туалет, и, выходя, наткнулась на нечто интересное.

— Нет, он без жены, — стоя ко мне спиной, стройная блондинка выглядывала из-за угла, следя за Ромой и детьми.

Что-то заставило меня остановиться. Нет, я не скрывалась. Обернись она, мгновенно бы меня обнаружила, но она была так увлечена разговором, что не замечала ничего вокруг.

— И что я скажу? — раздражённо зашипела она в трубку. — Случайно столкнулись?

Алёна… Как интересно получается.

— Ладно, попробую.

Она отключилась и, так меня и не обнаружив, откинула волосы назад, поправила кофточку и двинулась вперёд.

Рома увидел нас одновременно. И тут же изменился в лице.

— Лёш, присмотри за Катей, — услышала я.

— Рома? А вы тоже сюда приехали? — мило прощебетала Алёна, изобразив удивление.

И, видимо, заметив его тёмный взгляд, направленный на меня, наконец обернулась.

Увидев её вживую, я поразилась. Копия Ольги в юности. Одно дело — смотреть на её фото, и другое — во плоти. Словно время ничего с ней не сделало, она просто перенеслась в будущее. Всё такая же милая и невинная.

Этот румянец на щеках, распахнутые наивные глаза и приоткрытые губы. Ну просто оленёнок Бэмби.

Правда, увидев меня, на её милое личико наползла тень. Я перевела взгляд на телефон в её руке и слегка изогнула губы в усмешке.

Она всё поняла.

Прикидывает, наверное, что именно я расскажу Роме. Ну да, ведь нет ничего подозрительного в том, что она с кем-то советуется по телефону, как лучше к нему подкатить, пока жены нет рядом.

— Ты что здесь делаешь? — с нажимом спросил Рома, беря её за локоть и утаскивая подальше.

Я проводила их насмешливым взглядом, а потом вспомнила о детях, которые жались друг к другу.

— Идёмте. Уже пускают.

Они молча побрели в зал, занимать места. Причём в последний момент Катя села так, чтобы рядом со мной осталось место для Ромы.

— Пересядь к папе, — предложила я.

— Мне и так нравится, — плюхнулась она в кресло, сразу взявшись за попкорн.

Манипуляторша, видимо, растёт.

— Кать, давай пересаживайся.

— Ну, мамуль, — захлопала она глазами.

В этот момент свет выключили, а сзади на меня шикали.

— Садитесь уже.

Чувствуя себя совершенно по-идиотски, я села, надеясь, что Рома вообще не придёт. Провести с ним почти два часа бок о бок…

Он всё-таки явился, когда заканчивались рекламные трейлеры. Я принципиально не смотрела на него и вообще не показывала, что замечаю его присутствие.

А потом он быстро сжал мою ногу, и я поняла, что нервно постукиваю ей по полу. Руку он тут же убрал, а я почувствовала себя ещё большей дурой.

Вместо того, чтобы следить за сюжетом, я контролировала себя. Катя дёргала за руку в самых интересных местах, а я даже не понимала, про что мультик.

Меня больше интересовало, о чём Рома говорил со своей девкой. Дал ей понять, что ей не стоит приближаться к детям? Вот ведь стерва. И с кем она советовалась? Что вообще происходит?

Я-то прекрасно понимала, что никакой она не ангел, влюбившийся в моего мужа. Только зачем она явилась на самом деле? Соблазнить его? У неё, наверняка, богатый выбор мужчин. Почему именно Рома?

Что, если это какая-то изощрённая месть за мать? Только за что именно мстить? Насколько я знаю, он ей ничего плохого не сделал. Или он что-то скрыл от меня и повод для ненависти всё-таки имеется?

В общем, ни в какую любовь я не верила. Странно, что Рома, всегда такой рассудительный, этого не видит. Похоть разум затмила?

Я еле высидела эти два часа. И пока мы ехали к бару Ильи, Катя с восторгом делилась впечатлениями.

— А кот похож на нашего Сырника, да?

— Да, — задумчиво пробормотала я.

— Как думаете, его вылечат?

— Вылечат, Катюш, — отозвался Рома.

С чего бы ему давать ей такие обещания? Хочет показаться хорошим? А если не вылечат? Интересно, он придёт в таком случае вытирать ей слёзы или будет развлекаться с Алёной, пока я беру горе дочери на себя?

Кажется, она по-прежнему не собиралась соглашаться с его уходом. Ей-то казалось, что всё это временно. Что папа немного провинился, но скоро всё будет по-прежнему.

Глава 12

Сидя воскресным утром за кружкой кофе, я читала о том, что нужно для развода. Какие документы, какие нюансы, когда есть несовершеннолетние дети и так далее.

Сами справимся или лучше к юристам обратиться? Пора бы уже поговорить с Ромой на эту тему.

— Мам, ты мою приставку старую не видела?

Лёша спустился ко мне и, зевнув, заглянул в холодильник.

— Ну, там её точно нет, — рассеянно отозвалась я.

— Я в курсе, — хмыкнул он. — Есть хочу.

— Блинчики ещё горячие.

Я наконец оторвалась от изучения юридической странички и взглянула на сына.

— Мы же тебе новую купили.

— А мне старая нужна. Может, мы её в городе оставили?

Полгода назад мы временно въехали в старую квартиру, пока в доме шёл ремонт. Так что, вероятность существовала. Но ехать туда сейчас и сталкиваться с Ромой — так себе идея. Мне его вчера хватило.

— Попроси папу, пусть поищет, — попыталась я съехать с темы.

— А он точно там живёт? — нахмурился Лёша.

— Вот и узнаешь.

— Может, просто съездим?

— А если её там нет?

— Я не хочу с ним говорить, — плюхнувшись на стул, пробубнил он.

Вздохнув, я отложила телефон.

— Ты же понимаешь, что вам всё равно придётся общаться?

— Ну можно хотя бы не в этот раз?

Лёша поднял на меня умоляющие глаза.

— Скорее всего, она в моей комнате. И другие вещи, я бы их тоже забрал. Ну, мам…

Сама мысль о том, что мы можем там увидеть присутствие Алёны, выводила меня из себя. Вдруг он и правда таскает туда эту дрянь? Позвонить ему и предупредить, что приедем?

Нет уж. Хватит с него и сообщения в мессенджере. В конце концов, это не только его квартира.

— Ладно, беги одевайся, — сдалась я.

Если Рома и правда смеет приводить её в квартиру, где мы растили детей, я лучше заберу оттуда все свои вещи.

Я отправила ему сообщение и на этом умыла руки. За Катей очень вовремя заехала подружка с мамой, они собрались в развлекательный центр, сразу за ними уехали и мы.

— Недавно Коля звонил, — отвлекла я сына от грустных мыслей. — Операция не понадобится. Лекарства, специальный корм и главное, чтобы вы перестали тискать кота. Ему нужен покой.

— Я и не тискаю. Ты это Кате скажи, это она его везде таскает.

— И ей скажу, а ты, как старший, присмотри.

— Вот мне больше заняться нечем.

— Слушай, я понимаю, что она не твоя забота, ты тоже мой ребёнок, и тебе сейчас тоже нелегко, но, если вы поддержите друг друга, мне это очень поможет.

— Вы разведётесь? — помолчав, спросил Лёша.

Я взглянула на него: голова опущена, взгляд серьёзный, челюсти сжаты. Да и кулаки тоже. Захотелось прижать его к себе, потрепать по волосам. Ещё недавно мы с ним были очень близки. Много общались, он был открытым, весёлым мальчишкой.

Теперь у него начался новый этап. Ему, как никогда нужен отец. Поговорить, рассказать о том, как всё будет меняться. К чему готовиться.

Чёртов Рома со своим кризисом среднего возраста.

— Мы это пока не обсуждали. Но, если честно, Лёш, я не представляю, как всё это можно исправить. Так что да, я планирую развод.

Он молча кивнул и отвернулся к окну. Я боялась, что он обвинит меня в том, что не пытаюсь вернуть отца в семью, но вместо этого, он бросил:

— Ну и хорошо. Он нас предал.

Рвано выдохнул, словно сдержал злые слёзы, но так ко мне и не повернулся. Я сама еле сдержалась. Как ни странно, я не хотела, чтобы сын его ненавидел. И мы об этом обязательно поговорим, но сейчас мне мешал ком в горле.

Я включила музыку и сосредоточилась на дороге.

Наверное, стоило проверить, получил ли Рома сообщение в мессенджере. Тогда я поняла бы, что стоит дополнительно позвонить. Но я этого не сделала.

Подъехав к дому, мы просто поднялись на свой этаж. Лёша позвонил в дверь, видимо, чтобы предупредить отца, но звонок не сработал.

— Сломался?

Он пожал плечами. Я сама открыла дверь и замерла на секунду.

— Иди в машину, — произнесла автоматически.

— Чего?

Лёша попытался заглянуть мне через плечо, но я прикрыла дверь и повторила серьёзно:

— Возьми ключи и подожди в машине.

Сунула ему брелок в руку и подтолкнула к лифту.

— Что там такое? — решил взбрыкнуть он. — Мам!

Уже сейчас он был почти с меня ростом, видимо, как отец, под два метра вырастет. Оттеснив меня, он открыл дверь и тоже замер.

Алёна в моём шёлковом белом халате на голое тело танцевала в наушниках. Только поэтому не заметила наше присутствие.

— Уйди, — жёстко сказала я, выталкивая сына наружу. — Я сейчас разберусь, и мы уедем.

Он тут же сник, кивнул и, не дожидаясь лифта, сбежал по лестнице.

Буквально пары секунд хватило, чтобы оглядеться и понять. Она. Здесь. Живёт.

Повсюду её вещи, косметика, одежда. В приоткрытую дверцу шкафа видно ярко-красный чемодан. Уж точно не Ромин.

Я буквально чувствовала, как адреналин выбрасывается в кровь, меня затопило агрессией. Хлопнув дверью, я направилась к ней, содрала наушники и грохнула об пол.

Взвизгнув, она выпучила на меня глаза и замерла.

— Что ты делаешь в моей квартире?!

— Вы? — опешила она, озираясь по сторонам, словно что-то прикидывала. — Ро-Рома меня пригласил.

Я схватила её за предплечье и потащила в спальню.

— Собирай шмотки и выметайся.

— Что вы делаете? — заныла она, потирая руку. — Я не виновата, что от вас муж ушёл. Он меня сам пригласил.

Смятая постель, запах секса, раскиданное нижнее бельё. А вкус у неё довольно пошлый, как-то не вяжется с образом невинного ангелочка.

Оценив мой взгляд, она бросилась подбирать свои тряпки, натягивать джинсы, майку.

— Две недели, а что такого?

Две недели. С ума сойти, уже две недели он трахает её в нашей постели.

Мне стало безумно жаль себя. Почти девятнадцать лет. На днях у нас была бы гранатовая свадьба. А вместо этого я стою в нашем разорённом гнезде.