Измена. Прости мои ошибки

Пролог

Артем

Выхожу из душного кабинета и закрываю за собой дверь. Пока иду по длинному светлому коридору прокручиваю в голове всю информацию, которую собираюсь донести до новых сотрудников. А еще мне нужно заехать после работы в детский магазин и купить посуду для чаепития. Так захотела моя дочь. И я не могу ее подвести. Так забавно, взрослый и грубый мужик думает о том, какого цвета купить детский чайник.

Когда подхожу к лифту, то сразу замечаю маленькую девочку в свободном белом сарафане и с причудливым хвостиком на голове. Девочка стоит на носочках и пытается дотянуть до серой кнопки вызова лифта, при этом раскрыв маленький ротик и волоча за собой коричневого плюшевого медведя.

– Привет…

Девчушка резко поворачивает ко мне голову и поднимает темные глаза. Черт. Где-то я уже видел эти шоколадные глаза.

– Здравствуйте, – малышка немного шепелявит, но слова произносит уверенно и громко. Она с неподдельным интересом разглядывает мое лицо, а я пытаюсь вспомнить, где раньше встречал эти большие глаза.

– Где твои родители? Ты заблудилась?

Я смотрю по сторонам, в надежде увидеть родителей ребенка. Но коридор с обеих сторон от лифта пуст, а девочка на фоне громоздких дверей выглядит совсем крошечной.

Девочка ничего не отвечает и отворачивается, сделав пару шагов в сторону и вздернув носик вверх. Этим жестом она вновь кого-то мне напоминает. Она начинает раскачиваться на маленьких ножках с пятки на носок и прижимать к груди потасканного медведя с одним глазом вместо двух.

– Ты меня слышишь? Я говорю, где твоя мама?

Я присаживаюсь на корточки, чтобы быть с ребенком на одном уровне. Девочка быстро возвращает ко мне глаза, затем также на шаг отстраняется.

– Мама не разрешает мне разговаривать с незнакомыми дядями.

Смешная малышка. Хорошо, что ее родители научили правилам безопасности.

– Так, давай познакомимся. Меня Артем зовут, а тебя? – я улыбаюсь, пытаясь расположить к себе ребенка, но девочка продолжает с опаской оглядываться на меня.

– Саша.

– Значит Александра…

– Нет, я Саша, а не Александра! Так меня называет бабушка, а я не люблю бабушку! – девочка надувает розовые губки и смешно хмурит тонкие брови.

– Хорошо. Я тебя не обижу, Саша. Меня здесь все знают. Где же твоя мама?

– Моя мама здесь работает. Она тут самая главная.

– Надо же, интересно…

Я думаю о том, что эта девочка, должно быть, ребенок кого-то из сотрудников моего отеля. Печально, что я совсем никого не знают из штаба сотрудников. Собственно, прямо сейчас я и направлялся на утренний брифинг с новым персоналом, пока не встретил это чудо.

– Как же ты тут оказалась совсем одна?

– Я сидела с Региной, она включила мне мультики, а я рисовала бабочек. Мультик мне надоел, Регина уснула, а я захотела кушать. Я ищу свою маму.

Девочка вновь поднимает на меня большие оленьи глаза и смотрит детским невинным взглядом. Эта кроха очень напоминает мою дочку Нину, только, разве что, моя девочка помладше этой. Ее темные волосы собраны короткий и взлохмаченный хвостик, который придает ей причудливый и милый вид. Девочка долго и внимательно меня разглядывает.

– Я помогу найти твою маму, хочешь?

Малышка кивает, и я нажимаю на кнопку вызова лифта, расположенную в сером зеркальном прямоугольнике. Через пару секунд перед нами раскрываются темные ставни и девочка уверенным шагом направляется в кабину. Сколько же в ней недетской уверенности и напористости.

Вхожу следом за девчушкой и не могу убрать с лица ухмылку. Забавная крошка. Нажимаю на цифру один, и кнопка загорается красным цветом.

– Как выглядит твоя мама, Саша?

– Она очень красивая.

Я издаю смешок.

– Это понятно. А какие у нее волосы? – я почему-то подумал, что ребенку так будет легче описать свою мать. Рисуя портрет матери, дети всегда опираются на самые приметные отличия: например, цвет и длина волос

– У моей мамы темные волосы до сюда, – девочка оживленно начинает описывать внешность своей мамы и указывает на плечи, показывая длина волос. – У меня волосы темнее. Мама говорит, что это я в папу пошла.

Когда кроха заканчивает свой рассказ, створки лифта раскрываются, и я для безопасности беру девочку за руку. Они ни капли не сопротивляется, будто привыкла ко мне. Я, на самом деле, не люблю контактировать с детьми. Исключением является моя дочка, в которой я души не чаю. Но, почему-то, эта девочка так располагает меня к себе, что мне становится уютно и весело рядом с ней.

Мы выходим из лифта прямо в лобби отеля, в котором в зоне отдыха сидят постояльцы, белл-бои в униформе развозят чемоданы и сумки, а возле стойки ресепшена столпился почти весь персонал отеля. Мы идем прямо к этому большому скоплению людей, я хмурюсь, пытаясь разглядеть, что там происходит, но внезапно девочка вырывает свою маленькую ручку из моей широкой ладони и убегает, громко вскрикивая:

– Мама!

В ответ на голосок девочки все сотрудники поворачивают свои головы в нашу сторону.

– Саша! – внезапно из толпы выходит высокая стройная девушка с красными от слез глазами. Меня сначала будто ударяет высоковольтным ударом тока: разряд пробегает по всему телу и отдается покалыванием в кончики пальцев. А затем я каменею и останавливаюсь, словно прирастаю к полу. Сердце, недавно стучавшее в своем привычном ритме, начинает бешено ускоряться, отдавая глухими ударами в голову. Девушка, разбившая мое сердце пять лет назад, опускается на колени и начинает отчаянно обнимать приведенную мною девочку.

– Саша! Саша! Доченька!

Доченька…?

Глава 1

Я нервно стучу пальцами по кожаному рулю и выглядываю, чтобы посмотреть на движение спереди. Ненавижу пробки. А еще ненавижу их, когда опаздываю. Например, как сейчас. Я всегда спокойная, как удав, но прямо сейчас я не могу найти себе места, то и дело смотрю на время и на машины спереди. Мы стоим так уже добрых двадцать минут и даже на метр не сдвинулись.

– Мам, Шурик и Антон точно на нас обидятся… Там, наверное, уже торт весь съели.

Я оборачиваюсь назад и вижу, как дочка недовольно надувает губы и скрещивает руки на груди.

– Зайка, торт выносят в конце, так что ты ничего не пропустишь. Тем более я уверена, что тетя Ирина точно оставит тебе кусочек, – я отворачиваюсь и вновь смотрю на дорогу. Вроде, пробка начинает понемногу рассасываться. – Ты же видишь, что тут пробка. Я ничего не могу поделать.

– А близнецам точно понравится робот, которого мы купили?

За спиной раздается шелест фольги, я поднимаю глаза на зеркало заднего вида и наблюдаю, как Саша в пятый раз за день вытаскивает подарок и начинает его рассматривать.

– Не знаю, Саш, ты же сама его выбирала.

– Им точно понравится! Мы такого видели в рекламе, и Антон сказал, что очень сильно такого хочет.

Сегодня близнецам моей подруги Иры исполняется шесть лет, и мы ужасно опаздываем на их праздник. Именно в этот день, ровно пять лет назад я узнала о своей беременности. Именно в этот день я поняла, что моя жизнь кардинально изменится. Я ждала ребенка и была безмерно счастлива.

Мы въезжаем на мост, который в нашем городе принято называть мостом влюбленных. Здесь мой бывший муж сделал мне предложение, и именно здесь я встретила любовь всей своей жизни. Все это странно и иронично. Этот мост, словно магнит, который притягивает в мою жизнь мужчин. Только в конечном итоге ни с одним из них не получилось: первый изменил мне, второму изменила я. Но это произошло в таких странных и загадочных обстоятельствах, что даже спустя пять лет мне не дает покоя та роковая ночь. И чем старше становится моя дочь, тем сильнее убеждаюсь, что я, возможно, совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Внезапный толчок вырывает меня из собственных мыслей. Я давлю на педаль тормоза и останавливаюсь. Быстро оборачиваюсь и смотрю на своего ребенка в детском кресле.

– Саша, ты в порядке?

Малышка кивает, но продолжает ошарашенно смотреть на меня.

– Мам, что это было?

– Кто-то в нас въехал… – я смотрю в зеркало бокового вида, пытаясь разглядеть виновника аварии. Какая-то темная дорогая иномарка. Этого еще не хватало. – Посиди здесь, ладно? Я разберусь с этим.

Получив утвердительный кивок дочки, я беру свою сумку с пассажирского сиденья и распахиваю дверь машины. На улице невероятная жара, все-таки май и скоро лето. Начинаю идти уверенной походкой в сторону иномарки, по пути разглядывая номера машины. Мне нечего переживать, я знаю, что виновата точно не я. В меня въехали, а не я. Последние годы научили меня стойко держаться на плаву, несмотря на шторм жизненных трудностей. Я научилась сама решать все свои проблемы и брать на себя ответственность за свою жизнь и за жизнь своего ребенка.

Я сканирую лобовое стекло автомобиля виновника, пытаясь разглядеть лицо, но безуспешно. Солнечный свет, падающий на стекло, слепит глаза и затуманивает лицо человека. Внезапно дверь водительского сиденья раскрывается и из салона автомобиля выходит мужчина.

Высокий рост, прямая осанка, широкий разворот плеч, длинные ноги, заметная щетина и деловой костюм. Цвет глаз этого мужчины моя фантазия дорисовала сама, потому что я уже знаю его. Ведь он – любовь всей мой жизни.

Артем, увидев меня, первое время медлит, продолжая стоять с раскрытой дверью и удивленно осматривать меня с ног до головы. Затем он, спохватившись, захлопывает дверцу и начинает идти мне навстречу.

Я испытала целый калейдоскоп чувств: сначала шок от внезапной встречи, затем некое смятение и страх от предстоящего разговора. Я думала, что за пять лет смогла навсегда приглушить в себе эту боль, но сейчас, она кажется совсем свежей и новой. Потому что в правой части груди начинает невыносимо давить, как тогда, пять лет назад. Я ничего не забыла. Ничего. Не смогла. Я думала, что у меня получилось перебороть это в себе, смириться с фактом неизбежного, заново возродиться, но нет…

Меня все также внутри трясёт и лихорадит, только от одного его взгляда. Но даже несмотря на то, что болью исходится каждый мой нерв, внешне я не подаю виду. Раньше я была словно раскрытая книга, любой мог счесть мои эмоции и чувства: кто-то пользовался и манипулировал этим, кто-то воспринимал, как попытку лучше понять меня. Но сейчас я уже не так глупая и наивная Кира. Я стала другой и научилась контролировать себя. И поэтому я знаю, что, несмотря на творящийся внутри хаос, внешне я выгляжу спокойной и уверенной.

– Привет, – я заговариваю первая и смотрю в его карие глаза.

– Привет, – Артем тоже смотрит прямо в глаза. Он изменился: волосы теперь стрижет коротко, но привычную брутальную небритость все же решил оставить. В уголках глаз появились едва заметные морщинки. Но в целом, все осталось как прежде: уверенный взгляд, полуопущенные веки, жесткие черты лица. Этот мужчина внешне выглядит суровым, но я знаю, насколько он может быть нежным.

Я первая разрываю зрительный контакт и смотрю на свой помятый бампер. Небольшая вмятина и пару царапин. Казалось бы, ничего сложного, но это доставит мне заметные неудобства: машину нужно будет завести в монтаж, а это значит, что мы останемся без средства для передвижения на несколько дней. Статус матери заставил меня смотреть на несколько шагов вперед: авария ­– отсутствие автомобиля – значит добираться до детского сада и кружков придется на общественном транспорте – вставать придется на час раньше – и ложится на час раньше. Тяжело держать все в голове, но это жизнь.

– Прости, не увидел, как ты включила поворотник. Моя вина.

Артем даже не смотрит на место повреждения. Пока я кручусь над машиной, как стервятник, оценивая нанесенный урон, мужчина меня открыто разглядывает. Знаю, о чем он думает. Я изменилась и это никого не оставило без внимания. Больше нет той хрупкой и сломленной девушки, которая оказалась на перепутье жизни. Я больше не ною и не думаю о том, за что меня так наказала жизнь. Раз случилось, значит так должно быть. У меня нет времени наматывать сопли на кулак, у меня есть дочь, которая нуждается в сильном и твердом родителе, а не плаксивой слабачке.

Глава 2

Артем

– Олеся со своим мужем через пару дней на Бали улетают, а оттуда в Париж на неделю моды… – Эльвира тяжело вздыхает, листая ленту социальных сетей.

– Мы с тобой это обсуждали. У Нины сейчас адаптационный период, ты же знаешь, как ей тяжело привыкнуть к новому месту, – поднимаю глаза с дороги и смотрю в зеркало заднего вида. Дочка спит, склонив голову на мягкий бортик детского кресла.

– Если бы мы не прилетели в эту холодную Москву из теплого Патры, Ниночке не пришлось бы адаптироваться на новом месте, – вновь моя жена недовольно цокает языком и демонстративно кидает телефон в сумку. Я отвлекаюсь от дороги и окидываю быстрым взглядом рядом сидящую девушку.

– У меня здесь дела по работе, пару месяцев и мы вновь вернемся в твою Грецию.

На центральной трассе невероятно длинная пробка из-за случившейся аварии. Придется простоять полчаса, а то и больше. За все время проживания в Греции я забыл, что значит стоять на трассе и ждать долгое время начала движения. Но в Москве такое сплошь и рядом. Придется снова привыкать.

– Оставил бы нас дома в Патры, ничего бы не случилось, – Эльвира открывает салонное зеркало и начинает поправлять и без того идеальный макияж.

– Эля, хватит. Не будем вспоминать случай, когда я вернулся в Россию на пару дней, а ты оставила ребенка одного на ночь, а сама уехала с подругами в клуб.

– Ты до конца жизни будешь меня этим попрекать? Это было сто лет назад, у меня была депрессия и я не думала, что материнство – это ужас, а не жизнь!

Жена истерично вскрикивает, захлопывает козырек с зеркалом и недоверчиво смотрит на меня.

– Ты можешь быть тише? Нина сейчас проснется, – я оборачиваюсь и вновь смотрю на дочку. Светлые тонкие волосы заплетены в две узкие косички с красными резинками на концах. Длинные густые ресницы и светлые брови. Спит. – С того дня ничего не изменилось, для тебя и сейчас материнство в тягость.

– Да? А ничего, что я молода и красива, и вместо того, чтобы ярко проживать свою молодость, я сижу дома в четырех стенах, словно в клетке!

– В золотой клетке, Эльвира, – я кидаю на девушку недовольный взгляд. – Раз уж ты считаешь, что твоя жизнь – тюрьма, называй вещи своими именами. Ты целыми днями сидишь дома в роскошном особняке на берегу залива, ходишь в салоны и светские мероприятия. И единственное, что от тебя требуется – это воспитывать нашу дочь.

– Как мы заговорили! Я тебя почти не вижу, ты целыми днями то на работе, то разъездах!

– Я зарабатываю на твою шикарную жизнь, Эля.

Я не выдерживаю и срываюсь. Так происходит каждый раз, когда моя жена, почему-то, не понимает всего, что я для нее делаю. Я оборачиваюсь и смотрю назад. Нина проснулась от наших криков, и сонно трет глазки тоненьким кулачком. Я вцепляюсь в кожаный руль и жму на педаль газа, когда впереди начинается движение, но из-за ссоры с женой не замечаю, как впереди стоящий белый Ниссан поворачивает вправо. Резко жму по тормозам, но получается слишком поздно. Я врезаюсь в боковую часть бампера белого автомобиля.

– Черт…

Я откидываюсь назад и тяжело выдыхаю. Эльвира смотрит на меня, а затем демонстративно отворачивается к окну так, словно это не ее истеричные выходки стали причиной аварии. Спустя несколько долгих секунд дверь водительского салона распахивается и оттуда выходит девушка. Мой взгляд цепляется за ее лицо и увиденное заставляет меня вернуться на пять лет назад и вновь почувствовать жгучий удар в правой стороне груди.

Кира захлопывает дверь своего автомобиля и начинает идти в нашу сторону. Высокие бежевые каблуки, стройны ноги, нежно-голубое платье и сверху длинный бежевый тренч, края которого разлетаются в разные стороны. Она сменила прическу: волосы отрезала чуть ниже плеч и вернула свой прежний темный цвет волос. Холодный взгляд, равнодушное выражение лица, уверенная походка. Что же ты с собой сделала, моя хрупкая девочка?

Я выхожу из автомобиля и в тот момент, когда наши с ней взгляды встречаются, Кира резко останавливается. В ее взгляде сталь сменяется на испуг и она расширяет свои и без того большие глаза. Затем, спохватившись, она дергает плечиком и подходит ко мне.

– Привет.

– Привет.

Даже если Кира и ошарашена нашей встречей, то свое смятение показывает лишь на мгновение. Затем, словно пять лет назад между нами не происходил настоящий шторм из чувств, она начинает ходить вокруг места удара и внимательно осматривать урон повреждения. Как же она изменилась. Я даже не смотрю на то, как сильно протаранил ее машину, я просто не могу отвести от нее взгляд. Красивая, сильная, уверенная в себе, из ранимой пташки она превратилась в уверенную лань.

– Ты мстишь мне? – внезапно она вырывает меня из собственных мыслей. Несмотря на мороз в карих глазах, ее взгляд мягкий и теплый, а розовые губы изгибаются в легкой улыбке.

– Что?

– За свой помятый бампер пять лет назад?

– И в мыслях не было… – я издаю смешок. Несмотря на то, что наши отношения закончились по ее вине, я не могу держать на нее зла. Она разбила мне сердце, изменила мне с бывшем мужем. Признаюсь, еще ни одна женщина не смогла так глубоко пробраться в мою душу и пустить там корни.

Она все время оглядывается назад и смотрит на заднее стекло своего автомобиля, будто проверяя кого-то. Я прошу у нее номер телефона, чтобы созвониться и решить проблему с ремонтом автомобиля. Она сменила телефон. Киваю. В новой жизни нет места старому. Она говорит, что опаздывает и собирается уйти. Я отвечаю, что позвоню вечером. Она спешно кивает и, мягко улыбнувшись мне напоследок, быстро возвращается к своей машине.

– Кто это такая? – произносит Эльвира с тенью неприязни в голосе, после того как я сажусь в машину.

– Знакомая.

– Ясно, – жена закидывает ногу на ногу. – После того, как отвезем Нину в секцию, подбросишь меня в салон?

Глава 3

Дергаю вниз край розовой футболки, поправляя одежду дочки. Поднимаю глаза вверх и заправляю тоненькую выбившуюся прядь темный волос за ухо малышки.

– Мам, ну, хватит. Все уже начали играть, я не успею! – Саша недовольно дует маленькие губки. Когда это она научилась так делать?

– Ладно, беги.

После этих слов Саша срывается с места и вбегает в разноцветную игровую комнату и присоединяется к остальным ребятам. Я некоторое время отслеживаю своего ребенка и улыбаюсь, наблюдая как Антон – сын моей подруги, берет ее за руку и начинает уводить в сторону бассейна с пластмассовыми шариками.

– Видишь того аниматора? – ко мне подходит моя подруга Ирина. Я перевожу взгляд на молодого парня, одетого в костюм трансформера. – Этот аниматор чуть не сорвал нам весь праздник. В агентстве говорили, что этот робот приедет к десяти, но у них там произошел какой-то форс-мажор и они и сказали, что аниматор не приедет. Ты не представляешь, какая я была злая. Я так на них кричала, что они срывают день рождение моим детям, что они за минуту нашли нового аниматора. – Ира тяжело вздыхает и кладет руку на заметно округлившийся живот. – А потом я подумала, что я очень грубо с ними обошлась. Гормоны ужасно дурят мне голову, Кир. Я становлюсь сама не своя. Иной раз Максим меня даже начинает побаиваться.

Я беру подругу под руку, и мы отходим к столику в специально отведенной под буфет зоне. Отодвигаю стул и присаживаюсь на него. Повсюду слышны детские радостные крики, играет звонкая музыка, которая льется откуда-то сверху и наполняет весь игровой зал.

– Когда ты злишься, даже я тебя боюсь… – я издаю смешок и смотрю на подругу.

Ира пыхтит и с трудом присаживается на стул, преждевременно отодвинув его на приличное расстояние от стола. Она на девятом месяце беременности и каждое движение вызывает у нее одышку.

– Это все гормоны, я не при чем. Вспомни себя, какой ты была во время беременности.

– Во время беременности я плакала над каждой мелочью, – я начинаю улыбаться, вспоминая время, когда была беременна Сашей. Когда в жизни происходили пустяковые ситуации, эмоции брали вверх, гормоны, словно отбойным молотком, ударяли в голову, и я не могла сдержать слез: когда видела бездомного котенка, или же когда в магазине прямо передо мной забирали последний кусок моего любимого пирога.

– Да уж. С тобой было тяжело общаться тогда, – Ира отбрасывает назад темные волосы и начинает улыбаться во все тридцать два зуба. – А мы ведь уже пятый год дружим. Долгий срок, а?

– Кто бы мог подумать, что я встречу родную душу на той подставной работе.

– Ой, Кира, твоя жизнь в то время – классный сюжет для какого-нибудь женского романа. Настоящая Санта-Барбара.

Я перестаю улыбаться, и подруга это замечает. Она внимательно всматривается в мое изменившееся лицо, предчувствуя что-то неладное. Я наклоняюсь к ней ближе и уже собираюсь рассказать о своем утреннем приключении, как внезапно меня прерывают:

– Мам, можно мне, пожалуйста, лимонад?

Саша в компании близнецов Иры подбегает к нашему столику. Моя девочка выглядит запыхавшейся: растрепанные волосы, которые недавно были заплетены в аккуратную косу, розовые щеки от беспрестанного бега и чуть помятая футболка.

– Да, зайка, только немного.

– Мам, а мне можно? – Антон начинает жалобно смотрел на Иру.

– А мне? – подхватывает другой мальчик – Саша.

– Вот у вас скоро уши отваляться от сладкого, – грозиться Ирина, но все же тянется к двум стаканчикам лимонада.

– А почему у Саши уши не отвалятся? – Антон воспринял всерьез слова мамы и теперь тревожно смотрит на мою дочку, которая не торопясь пьёт свой напиток.

– Потому что Саша вчера не съела в тихую пакет шоколадных конфет, – подруга недовольно сводит брови к переносице. – Держите, бандиты мои.

Получив заветный напиток, мальчишки начинают улыбаться, и, выпив на пару секунд свои напитки, берут мою дочку за руку и возвращаются к остальным ребятам. Для празднования Дня рождения близнецов, Ира и Максим арендовали игровой комплекс «Страна сказок», наняли аниматор в костюме трансформера и пригласи всех друзей мальчишек.

– Неужели твое прошлое вернулось?

Ирина поднимает эту тему сразу же, как только наши дети убежали прочь. Выражение лица подруги спокойное, но во взгляде бьется тревога. Она знает, как тяжело я переживала разрыв с Артемом и как долго я приходила в себя. В то время действительно было тяжело, нужно было все начинать сначала, и я была не одна: я носила под сердцем ребенка.

– Сегодня утром я встретила Артема, – совершенно спокойно говорю я, но внутри меня начинает трясти. Прошло пять лет, а меня так и не отпустило. – Это просто злая шутка судьбы: он протаранил мою машину точно так же, как и я его пять лет назад. Но он был не один, с ним в машине была его жена.

– Боже мой… Спустя столько лет и на том же месте. Поверить не могу, Кира… А с чего ты взяла, что это была его жена?

– А кто еще мог быть?

– Сестра или подруга, в конце концов?

– Прошло столько времени, Ир. Ты, думаешь, он так и не женился?

– Ладно, допустим, это была его жена, – подруга поджимает губы, наклоняется ко мне ближе, что ей дается с трудом, учитывая, что ей мешает большой живот. – А ты не думала все ему рассказать?

– Что рассказать? Что я искала его все это время, а он просто взял и исчез?

– Нет, я про другое…

В этот момент над Ириной вырастает высокий мужчина и подруге приходиться закончить свой разговор. Максим, ее муж, подходит к ней со спины и нежно касается губами ее щеки. Внутренне я ликую, потому что навряд ли смогла ответить на вопрос, который мой подруга так и не успела задать.

***

Я припарковываю автомобиль у самого подъезда. Вытаскиваю ключ из замка зажигания и открываю боковую дверь. Саша распахивает заднюю дверцу и резко выпрыгивает из салона, держа в руках свой розовый рюкзак. На улице вечер, но, несмотря на позднее время очень тепло и даже душно. Пока я открывала багажник, доставал пакет с продуктами и думала о том, что приготовить на ужин, дочка срывается с места и начинает бежать в сторону только что подъехавшей машины, громко выкрикивая:

Глава 4

Саша громко вскрикивает и прыгает в объятия высокого и широкоплечего мужчины, отчего ее заметно потрепавшаяся прическа становится еще более неаккуратной. Владик ловит резвую непоседу и поднимает Сашу на руки. Я молча продолжаю доставать продукты и закрывать багажник своего белого автомобиля, прислушиваясь к разговору дочки и ее отца.

– Моя попрыгунья стрекоза, – Владик поднимает дочь еще выше и целует в пухленькую щечку.

– Ну, пап, она же плохая.

– Почему это она плохая?

– Она все время пела и плясала, пела и плясала.

– Ты тоже постоянно поёшь и пляшешь, поёшь и пляшешь.

Я продолжаю наблюдать за интересным разговором Саши и Владика, медленно иду в их сторону и не могу сдержать улыбку. В груди каждый раз расцветает настоящий сад при виде того, как эти двое заводят глубокую дискуссию, или же, наоборот, легкомысленно обсуждают детские мультики, прямо как сейчас.

– Не только! – Саша начинает недовольно дуть губы и хмурить идеально гладкий лобик. – Я сегодня помогала маме лепить пельмени.

– Мама сегодня лепила пельмени? – в этот самый момент Владик поднимает на меня глаза, и мы встречаемся взглядами. – Вы же мои хозяюшки.

Владик опускает на темный асфальт Сашу и та, словно заведенная, бежит в сторону железной двери подъезда. Я каждый раз удивляюсь, откуда у этой маленькой девчонки столько сил и энергии, учитывая то, что сегодня она три часа резвилась в игровой комнате.

– Привет. Давай помогу, – мужчина забирает у меня пакеты, а я коротко киваю ему в знак приветствия.

Саша тянется к дверной ручке и тянет на себя тяжеленную дверь, при этом неслышно пыхтя и упираясь ножками в землю. Дверь ей все же удается открыть при помощи отца, и мы все вмести заходим в подъезд. Наблюдая за всей этой идиллией можно подумать, будто мы выглядим как веселая и дружная семья. Только это совсем не так.

– Сегодня я обещал Саше провести с ней вечер, – Владик ставит на стул пакет с продуктами и начинает раскладывать их по местам: он точно знает, где обычно лежат яйца, куда я всегда кладу крупы и что нижний выдвижной ящик в холодильнике – точно предназначен для свежих фруктов. – Я купил ей те пазлы с животными, которые она так хотела.

– Да, помню. Она все уши мне про них прожужжала, – я разливаю по чашкам чай с эхинацеей и ставлю их на гладкую поверхность стола.

– Завтра мама хотела с ней посидеть. Может быть, Саша захочет с ней остаться на ночь.

– Я не против, у меня как раз завтра ночная смена. Заберешь ее после садика?

– Да, конечно.

Я поворачиваюсь и смотрю на лицо своего бывшего мужа. За эти пять лет он возмужал, плечи стали шире, а взгляд тусклее. А еще он пустил бороду, которая, как ни странно, ему очень к лицу.

– Мам, я помыла руки!

– Умница, теперь садись ужинать.

Саша устраивается на стул возле Владика и небрежным движением, свойственным всем детям, убирает волосы с лица. Несмотря на свою усталость от долгого дня, ни один кусок в горло не лезет. Я смотрю на то, как напротив меня сидит Владик – мой бывший муж, уставший после работы, все еще в белоснежной офисной рубашке, потому что сменных вещей в моей квартире у него нет. На то, как моя дочь размахивает под столом ногами из стороны в сторону и смотрит на своего папу и улыбается, пока пытается намотать на ненавистную вилку свои любимые спагетти в сырном соусе. Вроде бы обычный вечер, к которому я успела привыкнуть за эти пять лет, но что-то не дает мне покоя. Как будто, что-то изменилось и теперь на эту тихую и спокойную гавань набегает разрушающий шторм. И я знаю, что причиной этого чувства является внезапная встреча с одним человеком из моего прошлого.

Пять лет назад, когда я узнала о своей беременности, я сразу же сообщила эту новость Владику. Точнее, когда я была уверена, что по срокам именно мой бывший муж является отцом ребенка. С тех пор ничего не изменилось: с Владиком мы не живем вместе, у нас параллельные жизни, которые иногда сходятся на точке соприкосновения. Единственное, что нас связывает это наша совместная дочь Саша. Я не смогла его простить, и он смирился с этим. Как показало время, он стал хорошим отцом для моей девочки: он ее любит, и души в ней не чает. Насколько я знаю, за все эти пять лет у него было несколько мимолетных романов, но ничем долгим и серьезным это не закончилось. Я не переживаю по этому поводу, к нему я больше ничего не чувствую, а пока его пассии никак не вредят моему ребенку – мне абсолютно все равно, с кем он спит.

Но Владика все же не оставляет в покое мысль, что мы когда-нибудь могли бы вновь сойтись. Однажды, год назад, после дня рождения Саши, он подошел ко мне со спины, когда я пыталась отковырять высохший торт со своих любимых тарелок, нежно поцеловал в шею и обвил кольцом мою талию:

«­– Заметила, как счастлива была сегодня Саша, когда оба ее родителя были рядом с ней? – его томный голос звучал где-то над ухом, а руки блуждали по моей талии и даже сквозь плотную ткань своего платья, я чувствовала их жар.

– Да, но радовалась она от торта с Леди Баг и аниматора в костюме Супер-Кота, – к горлу моментально поднялась тошнота и я поспешила бросить намыленную губку и немытую посуду в раковину, развернулась к нему лицом и попыталась убрать его руки со своего тела.

– Саше нужна полная семья, – на этот раз произнесено твердо с нотками обиды. Его задело то, что спустя столько времени я так остро реагирую на его прикосновения.

– У Саши есть мама и папа, а то, что они живут раздельно – не имеет никакого значения.

– Ты меня никогда не простишь? – он смотрит на меня прямо, не скрывая плескающейся боли во взгляде.

Простить? Человека, который изменил мне с родной сестрой?

– Мы сто раз это обсуждали. Нет, – я отворачиваюсь и вновь включаю кран. – Не забудь завтра отвезти ее на гимнастику.»

– Мам, я все съела. Можно мне теперь конфетку?

Высокий голос ребенка выдергивает меня из размышлений. Я киваю, и моя девочка аккуратно спрыгивает со стула, подходит к кухонному гарнитуру и открывает нижний шкафчик.

Глава 5

Утро проходит как обычно: Саша просыпается раньше будильника и запрыгивает на кровать, тем самым заставляя меня уделить ей внимание. Из нас двоих она – жаворонок, я – сонная сова, которая с трудом встает только по будильнику. Мы вместе с дочкой завтракаем, собираемся и я отвожу ее в детский сад, заранее предупредив воспитательницу, что сегодня Сашу заберет ее отец. Затем я останавливаю автомобиль на парковке для сотрудников и по давней традиции иду покупать малиновый раф перед работой. Эта традиция берет свои истоки еще со времен моей работы в отеле Егора, бывшего лучшего друга и по совместительству конкурента Артема, с которым тесно связана история нашего знакомства с Артемом.

Стоило мне только войти в лобби отеля «Level», в котором я теперь занимаю должность управляющей, ко мне сразу же подбегает Регина – молодая низкорослая девушка, работающая администратором за стойкой ресепшена.

– Кира Николаевна, у нас чепе! – большие темные глаза девушки с длинными черными ресницами устремляют на меня свой взор и начинают лихорадочно блуждать по моему лицу.

Я тяжело вздыхаю и на секунду закрываю глаза. Поднимаю левую руку, на запястье которой находятся наручные часы, и смотрю на стрелки циферблата: 8:55. До начала рабочего дня еще пять минут, а у нас в отеле опять случилась какая-то форс-мажорная ситуация, которую я, как управляющая, должна буду разгребать.

– Пошли в служебную, пока я буду переодеваться, ты все мне расскажешь.

Пять лет назад, после того, как я выполнила условия своего договора, а именно работала в отеле конкурента Артема (Егора), собирала на него информацию и потом позволила Артему подставить его на тендере и тем самым выиграть его – я ушла из жизни обоих мужчин. Так уж случилось, что Егор по какой-то нелепой случайности влюбился в меня ровно так же, как и Артем. Первое время я не могла определиться между этими двумя мужчинами, но как только тайное прошлое этих бывших друзей мне стало известно, я четко поняла, что Артем – единственный, кого я смогу полюбить по-настоящему. И дело даже не в том, что кто-то из них был плохой, а кто-то хороший, просто так выбрало мое сердце.

Я уволилась из отеля Егора под названием «Garden Luxe», ушла из жизни Артема и вернула ему квартиру, которую получила после своей проделанной работы. Жить пришлось начинать сначала. Снова. Тогда дважды за короткое время рухнул мой мир: сначала Владик – мой бывший муж изменил мне с моей сестрой Миленой, потом спустя время я изменила своему Артему с бывшим мужем. Это мутная история, которую я вспоминать больше не хочу. Дело в том, что совсем не помню, как изменила любимому мужчине. Я просто встретилась со своим бывшим мужем, чтобы обсудить детали развода, а на утро проснулась в его постели. Владик утверждал, что между нами все было, только вот я ничего не помню. Странная история, которая не давала мне покоя пять лет, ведь после этого случая я забеременела.

Тот тяжелый период научил меня многому: прежде всего, опираться только на себя и надеется на собственные силы. Узнав о беременности, я понимала, что нам нужно будет на что-то жить, и поэтому, я сразу же стала искать работу. Ирина подкинула мне вакансию администратора в отеле, в котором я сейчас работаю. И вот спустя пять лет медленных шагов по карьерной лестнице я дошла до должности управляющей отеля.

– Вот так обстоят дела, Кира Николаевна. Этот китаец рвет и мечет, требуя второй номер для своих картин. Кто же знал, что для его мазни требуется отдельный номер, – Регина недовольно бубнит под нос, нервно дергая ногой в темных балетках.

– Ну, во-первых, это не мазня, а творчество. Если наш китайский гость так переживает за свое творение, значит, эти картины ему очень важны, – я застегиваю последнюю пуговицу на своей рубашке и осматриваю свой внешний вид. – Во-вторых, пересели постояльца с соседнего номера в свободных люкс, и принеси шампанское в номер в знак извинения.

– Поняла. Бегу делать.

Регина уноситься из служебного помещения со скоростью света, а я не могу сдержать улыбку. Все-таки она забавная и все-таки я обожаю свою работу.

***

–Добрый день, Павел Аркадьевич! – я подхожу к низкому и пузатому мужчине. – Как прошел ваш день?

– Все отлично, Кирочка, спасибо! Как идут дела в моем отеле?

– Все прекрасно. Сотрудники работают, постояльцы радуются. Вам как обычно – ваш пентхаус на верхнем этаже? – я уже тянусь к стойке с ключами, как внезапно мой босс прерывает меня.

– Нет, Кира, я заехал только на пару минут. Мне нужно кое-что с тобой обсудить, составишь мне компанию за чашкой кофе?

– Да, конечно.

Первое время я растерянно смотрю на своего начальника и перебираю в голове всевозможные варианты для разговора. Обычно все рабочие вопросы мы обсуждаем на утреннем брифинге, и такое происходит в первый раз, что владелец этого отеля просит поговорить с ним наедине. Надеюсь, он не собирается меня увольнять, свою работу я выполняю идеально, а сейчас не самое лучшее время для увольнения: через пару месяцев мы с Сашей хотели поехать на море.

Я внимательно рассматриваю лицо хозяина отеля так, словно не видела его каждую неделю на протяжении пяти лет: седовласый мужчина с лысеющей головой, с вечно красным лицом и выпученными добрыми глазами, седая бородка на подбородке и щеках, низкий рост, вечно выпирающее пузо и всегда деловой костюм. Павел Аркадьевич – очень добрый и вежливый человек, с которым у нас отличные деловые отношения. Он всегда шел мне навстречу, когда в первые годы жизни Саша часто болела, и мне нужно было сидеть с ней дома, всегда давал без проблем отгул и исправно вознаграждал хорошей премией. И сейчас меня просто разрывает от нетерпения, наблюдая за тем, как мой начальник медленно попивает свой крепкий американо и наслаждается каждым глотком утреннего кофе.

– Павел Аркадьевич, что же случилось? Вы меня заинтересовали своей неожиданной новостью.

– Ничего страшного не случилось, Кирочка. Ты же знаешь, что наш отель претерпевает не самые лучшие времена, – мужчина напротив говорит не спеша, продолжая смаковать напиток. – Я говорил тебе о том, что ищу спонсора для отеля, так вот я его нашел.

Глава 6

На следующий день после ночной смены, утром я приезжаю домой и падаю на кровать совсем без сил. Когда у меня бывают ночные смены, Саша бывает либо со своим отцом, либо с родителями Владика, либо с моими родителями. Такое бывает редко, но все же иногда в отеле и ночью требуется мое присутствие. Ближе к вечеру я готовлю ужин и выезжаю в детский сад за дочкой.

– Мама! Моя мама пришла! – стоило мне заглянуть в группу, как сразу же послышался звонкий голос Саши. Моя девочка гиперактивный, веселый и неугомонный ребенок. С ней мне никогда не бывает тяжело, наоборот я рада, что моя дочь такая жизнерадостная, несмотря на ситуацию в семье.

– Что сегодня делали? – я достаю из детского шкафчика вещи дочки и подаю ей, чтобы она смогла одеться. Помимо нас в раздевалке есть еще одна девушка с ребенком, которая сидит к нам спиной. Я ее раньше у нас не видела.

– Мы сегодня много играли на улице, а потом вернулись в группу и лепили божьих коровок. Вон смотри! – Саша указывает на стенд с подделками. Я поворачиваю голову и смотрю на двадцать причудливых черно-красных букашек, вылепленных из пластилина.

– Ух ты, как красиво!

Внезапно раздается детский плачь, и мы с Сашей поворачиваем голову к источнику звука. На соседней скамейке сидит маленькая девочка со светлыми-светлыми волосами, собранными в небрежный пучок на голове и надетой на одну ногу штаниной. Лицо девочки красное, а из ее нежно-голубых глаз ручьем текут слезы. Рядом с ней, у ее ног, сидит ее мама и пытается успокоить своего ребенка.

– Сегодня заедем к бабушке с дедушкой, – я помогаю Саше натянуть через голову футболку.

– Ура! Я покажу дедушке свой рисунок…

Саша не успевает договорить, как плачь светловолосой девчушки становится громче.

– Нина, прошу тебя, успокойся! – ее мама, явно потерявшая всякое терпение, вцепляется в плечики девочки и начинает чуть-чуть ее трясти. – Ну, что случилось? Почему ты опять плачешь?

– Мне здесь не нравится! Я не хочу сюда больше приходить! – глотая свои слезы, говорит девочка.

– Я тоже много чего не хочу, но я же не устраиваю публичные истерики, как ты! – девушка резко поворачивает голову и смотрит на нас, явно заметив, что мы притихли и сейчас наблюдаем за их разговором.

Мама девочки откидывает свои темные кучерявые волосы назад и вновь возвращает свой взгляд к своему ребенку. Пока я помогала Саше надеть обувь, все не могла вспомнить, где я уже видела эту девушку. В нашей группе она впервые, но ее лицо мне показалось смутно знакомым.

– Ну, что, котик, готова? – я улыбаюсь и беру дочку за руку. Саша кивает, и мы выходим за пределы группы: я – спокойным шагом, Саша вприпрыжку.

– Нина, хватит плакать! – мама девочки уже переходит на крик.

– Не хочу, не хочу, не хочу, – девочка начинает еще громче кричать и плакать.

Внезапно Саша останавливается на месте и оборачивается.

– Мам, а почему эта девочка плачет?

– Потому что она не хочет ходить в садик, – это я поняла из их разговора.

– А почему она не хочет ходить в садик? Здесь же очень весело, – моя девочка продолжает озадаченно наблюдать за тем, как мама Нины пытается силом надеть на нее платье.

– Милая, не все детки любят ходить в детский сад. Нина, видимо, в первый раз у вас в группе и она, может быть, очень скучает по маме с папой.

– Мам, подожди, я сейчас.

Саша вырывает свою маленькую ручку из моей ладони так быстро, что я не успеваю ничего понять. Она бежит обратно в группу, а я спокойно иду за ней.

– Привет! – Саша подходит к маме с дочкой и те одновременно обращают на нее внимание. – Меня зовут Саша, а тебя?

– Нина… – тихо произносит девочка, шмыгает носом и вытирает мокрые глаза

– Нина, а давай дружить! У меня в садике есть много игрушек. Хочешь, я тебе завтра их покажу?

Нина растерянно смотрит на мою веселую Сашу и потом поджимает пухлые губки и молча кивает.

– Договорились! Ты только не плачь, ладно?

– Ладно, – Нина бубнит себе под нос и опять шмыгает носом.

Я улыбаюсь, наблюдая за всей этой картиной. Не вмешиваюсь, потому что моя девочка коммуникабельная и умеет сама отлично налаживать контакт с другими детьми. Мама Нины поднимает на меня голову и затем так же быстро ее опускает обратно. Никакой улыбки или вежливого приветствия. Ничего. Я снова беру Сашу за руку, и мы выходим на улицу, и в этот раз за спиной мы не слышим истерический плач девочки.

***

– Деда!

Саша летит в объятия дедушки так, что я переживаю, как бы она не споткнулась и не упала. Дед поднимает ее на руки и начинает закручивать в воздухе, все это сопровождалось заливным смехом дочери.

– Деда, а я вам рисунок нарисовала, хочешь, покажу?

– Ну, давай, неси.

Мужчина опускает Сашу на пол и та убегает за своим рюкзачком. Я подхожу к отцу и обнимаю его.

– Привет, пап.

– Здравствуй, дочка, как ваши дела?

– Все хорошо.

В тот момент, когда Саша начинает показывать дедушке портрет нашей семьи, в узкой прихожей появляется мама.

– Александра моя приехала! – женщина вытирает мокрые руки об полотенце и закидывает его на плечо.

– Я не Александра, я Саша! – дочка хмурит темные бровки и нехотя поворачивается в голову в сторону своей бабушки.

– Ну, идем, хоть обнимешь бабушку!

Саша смотрит на меня и сильнее хмурит бровки, мол, можно я не пойду? Я поджимаю губы в тонкую линию и киваю в сторону бабушки. Все это не остается незамеченным моей мамой, и она испепеляет меня взглядом так, словно я – враг народа номер один. Саша подходит к бабушке и коротко обвивает тонкими ручками ее толстую шею. Моя мама крепко-крепко прижимает мою девочку к груди и искренне улыбается этому простому жесту. Когда Саша убегает в ванную комнату мыть руки, то мама сразу же подбегает ко мне.

– Все ты, Кира. Это из-за тебя Александра меня недолюбливает! – кудахчет мама за моей спиной, пока я иду в сторону кухни.

Глава 7

Спустя пару дней, ранним утром, когда я собираюсь оставить Сашу в детском саду и быстрее уехать на работу, то узнаю, что в нашей группе прорвало водосточную трубу и теперь весь верхний этаж оказывается затопленным. Марина Владимировна, воспитательница моей дочери, говорит, что ремонтные работы будут проводить целый день, и поэтому сегодня детский сад не будет работать.

– Мам, поедем домой? – Саша рассматривает своего плюшевого медведя и проводит пальцами по его оборванному уху.

– Нет, зайка, мне нужно на работу, – я кладу руку на руль и тяжело вздыхаю, обдумывая, что же мне делать. Владик днем на работе, его родители уехали на дачу, беременную подругу Ирину напрягать не хочется, а со своей мамой я дочку больше не оставлю. Выход один – придется везти Сашу на работу. – Помнишь, ты хотела увидеть, где я работаю?

– Да, – Саша поднимает большие глаза и с особым интересом начинает меня разглядывать.

– Сейчас и посмотришь.

Мы вбегаем в лобби отеля, опаздывая на десять минут, что очень на меня не похоже, ведь я всегда все делаю вовремя. Дима на ресепшне удивленно поднимает брови, когда замечает рядом со мной маленького ребенка.

– Привет. В детском саду прорвало трубу, пришлось взять дочку с собой, – отвечаю на не произнесенный вслух вопрос сотрудника.

– У вас есть дочка? Я думал вам от силы двадцать, – Дима – парень в костюме портье переваливается через стойку ресепшена и с интересом разглядывает Сашу, которая изумленно осматривает интерьер отеля.

– Дима, прими гостя, – в это самый момент к стойке подходит высокая девушка и мне приходиться отдернуть своего подчиненного. – А где Регина?

Я принимаюсь быстро раздевать Сашу и параллельно ищу глазами второго человека, который должен стоять за стойкой ресепшена.

– Я тут! – внезапно откуда-то снизу выскакивает темноволосая девушка, нервно поправляя воротник рабочего пиджака и торопливо вытирая слюну со щеки. – Я тут, Кира Николаевна.

– Неужели ты спала?

– Простите, Кира Николаевна, всю ночь выполняла проект по учебе, завтра последний день сдачи.

– Ясно, тогда у меня к тебе предложение, – я выпрямляюсь и встречаюсь с удивленным взглядом девушки. Регина явно ожидала, что я стану ее отчитывать за то, что она спит на рабочем месте, но сейчас я очень нуждаюсь в ее помощи. – Возьми ключи от четыреста второго номера и посиди там с моей дочкой. Освобождаю тебя от работы на весь рабочий день. Только, пожалуйста, следи за ней!

Регина торопливым шагом выходит из своего закутка и останавливается возле меня, начинает улыбаться и махать Саше.

– Сашунь, – я опускаюсь ниже, – Это Регина, посидишь с ней немного, ладно? Мне нужно работать.

– Хорошо, – Саша кивает и, быстро чмокнув меня в щеку напоследок, подходит к темноволосой девушке. Как же я рада, что у меня такая понимающая дочка.

Я провожаю их взглядом, и только после того, как они скрываются за серыми створками лифта, перевожу взгляд на Диму, который все это время внимательно за нами наблюдал.

***

Молодая и темноволосая девушка включает небольшой телевизор и начинает листать каналы в поиске детской телепередачи.

– А моя мама здесь самая главная? – внезапно в комнате раздается детский голос, Регина оборачивается и натыкается на внимательный детский взгляд.

– Ну, относительно. Есть еще Павел Аркадьевич – он хозяин отеля, а твоя мама идет после него, – Регина думает о том, как же трудно объяснить маленькому ребенку рабочую иерархию. – И еще сегодня появится новый хозяин, говорят, индюк какой-то.

– Индюк – это же птица такая?

Девушка прикусывает нижнюю губу и вновь смотрит на девчушку в белом сарафане, которая сидит на большой двуспальной кровати. Черт, Регина думала, что не произнесла последнее предложение вслух.

– Да, это птица, но я так назвала нашего нового хозяина. Это плохо, что у нас теперь два владельца. И слово плохое. Не повторяй его.

– Ладно, – малышка замолкает и смотрит в окно, через которое просачивается яркое весеннее солнце. – А почему он тебе не нравится?

Девочка смотрит на Регину с неподдельным интересом в темных глазах. А эта малышка умна не по годам. Девушка долго рассматривает ее лицо и все же находит в ней черты своей начальницы.

– Потому что я не знаю, какой он человек. Может быть, он плохой и снизит нам всем зарплаты. А может и хороший, я не знаю, – девушка выдыхает и понимает, что ребенок застал ее врасплох. – Слушай, Саш, давай ты посмотришь мультики и нарисуешь рисунок, ладно?

Девочка молча кивает и быстро спрыгивает с кровати. Регина ставит перед ней альбомные листы и карандаши, которые она успела взять из детского уголка в лобби. Первое время Регина и правда внимательно следила за девочкой, даже интересовалась, что она рисует и поддерживала с ней легкую беседу: например, спрашивала какой ее любимый мульт-герой и как зовут ее друзей. Однако в скором времени нехватка сна все же дала о себе знать и девушка не заметила, как уснула сидя на кресле, подперев свою голову одной рукой.

Когда Регина проснулась, кажется, прошло около часа. Первое время девушка спросонья не могла понять, куда пропала недавно сидящая перед ней девочка. На стеклянном столе остался лишь готовый рисунок и парочка карандашей, разбросанных по поверхности. Регине удалось до конца проснуться и прийти в себя только в тот момент, когда адреналин ударил в голову, и она поняла, что дочка ее начальницы пропала. Дверь в номер была открыта и когда Регина в страхе выбежала в коридор и не нашла на этаже Сашу, то поняла, что, кажется, ее сегодня уволят.

***

Кира

– Кира Николаевна! – Регина выскакивает из лифта в тот момент, когда я собираю свой блокнот, ручку и телефон для сегодняшнего собрания.

– Не сейчас, Регина, я иду на утренний брифинг с новым руководством.

У меня, правда, нет времени. Через десять минут всему руководящему составу отеля представят нового владельца, и все мои мысли заняты только этой новостью. Но яркая вспышка осознания заставляет меня остановиться и застыть на месте. Регина. Только что вышла из лифта. Я оборачиваюсь и смотрю на девушку, в глазах которой – не скрываемая тревога. Регина здесь, а где моя Саша?

Глава 8

Меня бросает то в жар, то в холод, то снова в жар. Я поднимаюсь с колен, беру тонкую ладонь дочери в руку и продолжаю смотреть на Артема. Он делает то же самое. Мне кажется, что мы долгие секунды стояли неподвижно и пялились друг на друга, не обращая внимания на посторонних людей вокруг нас. Сердце скачет в груди так, словно собирается пуститься в пляс. Что он здесь делает?

Артем первый разрывает зрительный контакт, и начинает беглым взглядом осматривать лица сотрудников, которые все это время с неподдельным интересом наблюдали за этой картиной. Он, словно сумел прочитать мои мысли, плотно поджимает губы в тонкую линию и начинает говорить:

– Я встретил ее возле лифта на третьем этаже. Она искала маму, – после этой фразы Артем вновь опускает глаза и всматривается в лицо Саши. Затем он смотрит на меня. И так по несколько раз, будто сравнивая нашу схожесть.

– Мам, я соскучилась по тебе, пошла тебя искать, и заблудилась, – Саша дергает меня за руку, чтобы я обратила на нее внимание. – А этот дядя мне помог.

– Саша, никогда больше так не делай! Никогда не уходи без разрешения! Ты очень сильно напугала и меня, и Регину.

Я оборачиваюсь и смотрю на темноволосую девушку, всхлипы которой все это время были слышны за моей спиной. Регина вытирала носовым платком слезы и тряслась от страха. Эта девушка всегда была чересчур сентиментальной и эмоциональной.

– Прости, мамочка… – Саша виновато опускает глаза вниз и прижимает к себе своего плюшевого медведя. Она делает так каждый раз, когда чувствует себя некомфортно. – Я больше так не буду

Я вновь смотрю на Артема. Он нервно дергает плечом, обводит взглядом всех людей, что столпились в лобби отеля, и произносит:

– Мне пора идти, – одна короткая фраза, он разворачивается и уходит так быстро, что я не успеваю его остановить.

– Ладно, зайка, я тебе верю. Мне срочно нужно бежать и на этот раз, прошу тебя, слушайся Регину.

Я коротко целую свою девочку в лобик, передаю Регине и торопливым шагом иду в сторону лифта. Когда серые створки уже почти закрываются, я успеваю просунуть руку, отчего лифт вновь открывается. Под внимательным взглядом Артема я прохожу в лифт и встаю рядом с ним. Он тянется к кнопке пятого этажа и вновь нажимает ее. Лифт начинает свое движение, а мы продолжаем молчать.

– Спасибо, – мой голос сейчас кажется писклявым и нервным. Я решаюсь первая разрушить воцарившуюся в тесном помещении тишину. – Спасибо, что привел ее.

– Не за что, – коротко отвечает Артем. Мы продолжаем стоять плечом к плечу, но не касаясь друг друга. Оба смотрим вперед и не двигаемся, пока красные цифры этажей сменяются один за другим. – Значит, у тебя есть дочь.

Одна фраза и меня словно ударили под дых. Я забываю, как дышать и чувствую, что горло придавило непонятным спазмом. В груди начинает то ли жечь, то ли зудеть, но за этим кроется явно что-то нехорошее. Нужно держать себя в руках и не подавать виду. Что же я, в самом деле?

– Да, она уже совсем большая, – я веду себя, как четырнадцатилетняя девчонка, которая впервые встретила свой предмет обожания: мне трудно подобрать слова, вся кровь в венах прилила к лицу, а в руках ощущается неприятное покалывание. – А ты женился.

– Да.

Вот и все. Вот и весь разговор двух бывших влюбленных. Если бы пять лет назад, когда ранним и морозным утром я лежала обнаженная на его быстро вздымающейся груди после того, как мы любили друг друга всю ночь, мне сказали, что мы будем обмениваться такими сухими и коротким фразами – я бы не поверила, клянусь. Я резко оборачиваюсь, чем привлекаю его внимание. Сердце бьется настолько громко, что я боюсь, что Артем может услышать его стук, ладони предательски потеют, но я все же решаюсь задать вопрос, который мучает меня вот уже несколько дней после нашей первой встречи:

– Что ты здесь делаешь? В этом отеле и в моей жизни?

Он внимательно меня рассматривает и совсем не торопится ответить на вопрос. Кажется, его голову одолевает шквал различных мыслей. И когда лифт останавливается на нужном этаже, металлические створки раскрываются, Артем резко опускает глаза вниз и смотрит на мой бейдж.

– Кира Николаевна. Управляющая, – читает вслух надпись на маленьком прямоугольнике на моей груди. – Пройдемте на утренний брифинг, Кира Николаевна.

Он первым выходит из лифта и уверенной походкой идет в сторону нужного мне кабинета. Я даю себе пару секунд, чтобы соединить воедино его слова и сложившуюся ситуацию. И только когда я успеваю в последний момент выйти из лифта до того, как он закроется, осознание быстрым и мощным толчком ударяет в голову. Мы оба идем на собрание в честь представления нового хозяина отеля. Он здесь оказался не случайно. Артем – человек из моего прошлого, теперь новый хозяин этого отеля и по совместительству мой босс.

Когда я захожу в конференц-зал вслед за Артемом, то сразу же замечаю, что все уже собрались. Старшая горничная, начальник охраны, мой заместитель – все сидят за круглым столом, и только один Павел Аркадьевич стоит у окна и задумчиво рассматривает пейзажи города.

– Артем Алексеевич, рад видеть! – мужчины жмут друг другу руки, пока я тихо, чтобы не привлечь лишнего внимания, присаживаюсь на свое место. Подношу руки к щекам и понимаю, что я вся пылаю. Надеюсь, по моему внешнему виду нельзя сказать, насколько сильно я ошарашена исходом событий. – Ну, раз все собрались, начнем наше собрание. Я хочу представить вам вашего нового начальника и совладельца нашего отеля – Артема Алексеевича.

Все начинают с ним здороваться, а я молчу, сжимая в руки карандаш с такой силой, что он вот-вот сломается на пополам. Я чувствую жжение на правой щеке и поворачиваю голову. Артем смотрит на меня пристальным взглядом, напрягая свои челюсти так, что на них выступаю желваки.

– Рад присоединиться к вашей команде и очень надеюсь, мы с вами сработаемся, – легко и непринужденно говорит мужчина, когда его взгляд скачет с моего лица на лица других сотрудников. Он держится так спокойно, словно только что он не был удивлен тем, что у меня есть дочь. А может быть то, что он вновь появился в моей жизни, испугало только меня? Вдруг я для него лишь обычная новая сотрудница его отеля? Вдруг он все забыл?

Глава 9

Эльвира стоит напротив зеркала и в очередной раз смотрит на свое красивое отражение. В этой женщине идеально все: бледная, словно у фарфоровой куклы, кожа, темные густые ресницы, которые обрамляют яркие глаза с зеленоватым оттенком, идеальный тон кожи без единой морщинки и несовершенств, пухлые алые губы, которым совсем не нужна помада, тонкая осиная талия и ноги, словно у топ-модели. И Эльвира знает, насколько она совершенна. На фоне играет популярная музыка, а в ее голове уже вырисовывается картина, как она засиживается со старыми подругами в местном ночном клубе. Надо же, прошло уже пять лет со дня их последней встречи, все потому что Эльвира вышла замуж за молодого и успешного бизнесмена Артема Сотникова и улетела с ним жить в Грецию, в город Патры.

Внезапно девушка вспоминает, что забыла подкрасить губы, начинает быстро рыться в своей косметичке в поиск нужного оттенка, но все тщетно. Затем Эльвира вываливает на кровать содержимое своей брендовой сумочки – ее любимой помады нигде нет. Девушке не требуется много времени, чтобы понять, куда делась ее любимая косметика.

– Нина! – вскрикивает девушка и уже в следующую секунду выбегает из своей комнаты. Спешно спускается на первый этаж их особняка и распахивает дверь детской комнаты с такой силой, что ее маленькая дочка Нина вздрагивает от неожиданности. – Вот ты где, маленькая вредина!

Эльвира была права: прямо на нее, своими большими синими глазками, смотрит ее дочка Нина. Ее маленькие ножки просунуты в мамины новые туфли, а на губах неровным кругом вырисовывается красное пятно, а в руках девочка держит ту самую любимую помаду женщины.

– Ах, ты негодяйка! – Эльвира одним резким движением ловит за руку дочку, которая хотела убежать в другой угол комнаты. – Сколько раз я тебе говорила не трогать мои вещи, а?

Женщина впивается пальцами в хрупкие плечики светловолосой девочки и начинает ее трясти так сильно, что уже в следующее мгновение слышится первый детский всхлип.

– Знаешь, сколько эта помада стоит? Знаешь? – Эльвира продолжает кричать в лицо своей маленькой дочки и трясти ее, словно тростинку на ветру. Девочка начинает плакать еще больше, горькие слезы стекают по ее румяным щекам и капают на ее голубое платьице. – Отдай! – мама девочки резко вырывает помаду из пухлых пальчиков. – Пошла в угол немедленно!

– Ты плохая! Плохая! Я не люблю тебя! – девочка спрыгивает из маминых туфель и бежит в угол, на который указывает ее разгневанная мама. Нина не сделала ничего плохого, она лишь хотела быть похожей на свою маму, ведь она такая красивая.

– Стой там, пока не придет твоя няня, ясно?!

Эльвира выходит из детской комнаты и смотрит на свою помаду. Черт. Она испорчена. Ну, что за глупое создание! Девушка психует и выбрасывает несчастный тюбик в мусорное ведро, подходит к холодильнику и достает оттуда бутылку вина. И пусть ее муж Артем просит ее не употреблять спиртное, сейчас Эльвиру распирает от злобы и гнева, так что можно сделать исключение. А так, девушка любит употреблять алкоголь, и за идиотские запреты мужа считает его неисправным снобом и тираном.

Проходит около пятнадцати минут, когда Эльвира делает очередной глоток вина и думает о том, какая же у нее ужасная жизнь. Почему ей не сказали раньше, что материнство – это сущий ад? Что ребенок – это не всегда радость и счастье, а постоянные слезы и крики.

Внезапно девушка встает и тихо подходит к детской комнате. Через узкую щелочку виднеется тоненькая спина Ниночки, обтянутая голубой тканью, маленький пучок золотистых волос на затылке, и слышатся тихие детские всхлипы. И тут Эльвира думает: «Что же я, в самом деле?»

– Ниночка, доченька! – девушка входит в комнату и произносит мягким голосом. – Прости меня, доченька, прости! – Эльвира кладет руку на спинку дочери, и Нина поворачивает голову. Красные от слез голубые глаза, румяные щечки и распухшие от истерики алые губки. – Иди ко мне…

Нина обнимает девушку, обвив тоненькими руками шею Эльвиры, шмыгает носом и всхлипывает теперь в теплое плечо мамы. Нина ведь все равно любит маму, как бы сильно она не ругалась и как бы часто ее не наказывала. Эльвира гладит по спине свою девочку и из ее накрашенных глаз начинают течь горькие слезы отчаяния.

***

Кира

– Кир, ты не представляешь, как тяжело найти нормальную одежду на мой огромный живот, – Ирина тяжело вздыхает и придерживает одной рукой низ живота. – Я иной раз смотрю в зеркало и думаю: ну и бегемот!

– Да ну перестань! Какой ты бегемот! – я издаю смешок. – В конце концов, Максим любит тебя любой.

Сегодня у меня выходной, Саша в садике, а это значит, что мы с подругой можем позволить себе пройтись по магазинам. Раньше это занятие доставляло мне удовольствие, и было своеобразным отдыхом от всех проблем, но теперь я не очень люблю это занятие: торговые центры высасывают слишком много энергии. А еще я не могу пройти мимо детских магазинов, каждый мой поход в торговый центр заканчивается покупкой одежды для дочери, даже если изначально я планировала купить что-нибудь для себя. Зато Саша очень любит торговые центры, у нас даже есть традиция: раз в две недели субботним утром вы идем по магазинам, как настоящие подружки. Гуляем целый день, покупаем одежду и обувь, едим мороженое, и много смеемся. В такие моменты я понимаю, что моя дочь – лучшее, что случалось со мной.

– Давай зайдем в этот магазин, он, конечно, дорогой, но вещи там качественные.

Ирина утягивает меня в брендовый магазин и начинает набирать вешалки с одеждой, попутно продолжая со мной разговор.

– Слушай, может, он тебя преследует? Этот твой Артем.

– Во-первых, он не мой. Во-вторых, я так не считаю. Это просто… странное стечение обстоятельств.

– А не слишком ли много случайностей? Сначала авария, теперь он твой босс, – Ирина переводит взгляд на меня и изгибает бровь. – Слушай, а у тебя никогда не возникало желания узнать, что такое перепих с боссом, а?

Глава 10

Я толкаю девушку настолько сильно, что ее высокий каблук застревает в ворсе коврика и она больно ударяется затылком об зеркало примерочной. Брюнетка удерживает равновесие и ей удается устоять на ногах. Она шипит и поднимает руку вверх, прикасаясь к своему затылку и начиная его тереть.

– Думала, сможешь всю жизнь от меня бегать? – я смотрю на нее исподлобья, готовая наброситься в любую секунду, словно свирепый хищник на невинную жертву. Слишком много боли и злости скопилось внутри.

– Рехнулась, Кир? – Милена испуганно поднимает на меня глаза, в которых отчаянно бьется страх. Вывести эту девушку из равновесия и увидеть в ее взгляде что-то помимо нескрываемого пренебрежения – очень тяжело. Поэтому я внутренне ликую, что смогла запугать всегда уверенную в себе брюнетку.

Милена – моя младшая сестра, любимица родителей, так называемый предмет для подражания. Я любила ее всем сердцем, как подобает старшей сестре, помогала ей по жизни, защищала перед всеми и всегда была на ее стороне. Мы были с ней не разлей вода, даже несмотря на ее скверный характер и змеиную натуру.

До момента, пока она не переспала с моим мужем. С моим Владиком, с моей первой любовью, с моим суженным. В нашей квартире, в совместной пастели. И только в тот самый момент я смогла открыть глаза на ее гнилую натуру, которую она так усердно скрывала все эти года. И даже когда она раскаивалась в содеянном, называла предательство мимолетной слабостью, я знала, что в ее словах нет ни капли искренности. Почему она это сделала? На это вопрос я так и не смогла ответить.

– Тебе следовало лучше прятаться от меня, – я делаю шаг в сторону сестры, – Видишь, я тебя нашла.

– Ничего я не пряталась, – Милена вжимается оголенными лопатками в холодное зеркало и стыдливо отводит взгляд в сторону.

Она изменилась. Линия подбородка стала острее, черты лица четче, губы неестественно пухлее, талия и бедра шире, а взгляд больше не такой уверенный.

– Что вы со мной сделали?! – я больше себя не сдерживаю, шиплю сквозь плотно стиснутые зубы. Возвышаюсь над сестрой, словно большая и страшная тень, одним резким движением вцепляюсь одной рукой в горло девушки и начинаю сжимать пальцы так, что вскоре Милена быстро вонзается длинными ногтями в мои руки, в попытке ослабить хватку на своем горле. Из ее рта вырывается отчаянный хрип и невнятные слова о помощи.

В памяти всплывают события пятилетней давности: тот день, когда я пришла к бывшему мужу домой подписать документы о разводе – стал решающим в моей судьбе. Я отчетливо помню жаркий июньский день, белые бумаги, в которых говорилось, что наша с Владиком квартира после развода достанется мне, удивление от этой новости, мой любимый чай, разлитый по кружкам бывшим мужем, помутненное сознание и… лицо сестры, возвышающее надо мной за секунду до того, как я провалилась в небытие.

Когда я очнулась, Владик сказал, что мы переспали. Только вот я ничего не помню. На мой вопрос, была ли здесь Милена, он отрицательно покачал головой. «Причем тут твоя сестра? Ее здесь не было. Думаешь, я стал бы приводить ее сюда после того, что было?» – это были его слова и я, почему-то, тогда в них поверила. А потом Милена исчезла. Просто испарилась. Родители сказали, что она вернулась в Европу, чтобы продолжить обучение. Только вот я знала, что она убежала. И убегала она от меня.

И вот спустя долгое время я снова встретила человека, который забрал мой шанс на счастье. Потому что именно из-за нее я совершила самую фатальную ошибку в своей жизни.

– Говори мне! Что вы со мной сделали! – я сильнее надавливаю на ее гортань, перекрывая воздух. Я никогда не отличалась излишней агрессивностью, но прямо сейчас перед глазами – пелена. Я ничего не слышу и не вижу, в голове лихорадочно бьется единственная мысль: моя Саша, она ведь ни в чем не виновата.

– О..Отпусти… – хрипит сестра, продолжая отчаянно царапать мне руку. На тыльной стороне руки уже вырисовываются красные пятна от ее ногтей, но я совсем не чувствую боли.

– Я знаю, что это ты виновата. Это ты все подстроила.

Внезапно мою руку, держащую сестру за горло, отдергивают и мне приходиться ослабить хватку. Милена медленно сползает по стеклу вниз, начинает громко кашлять и отчаянно хватать ртом драгоценный воздух. Ее лицо покраснело, а на глаза появились слезы.

– Кира, ты чего! – Ирина продолжает держать меня за руку. Под ее ногами куча скомканных вещей, которые моя подруга собиралась примерить. – Она того не стоит!

Все словно в замедленном кадре: я смотрю то на растерянный вид подруги, то на сестру, которая сидит на холодном полу примерочной и пытается откашляться. Я слышу лишь громкий стук своего сердца, которое бьется с бешеной скоростью. Внезапно позади Ирины появляется высокий русоволосый мужчина в деловом костюме, а возле него продавец-консультант.

– Пошли отсюда! – подруга тянет меня за рукав кофты, а я бессильно следую за ней на негнущихся ногах. Когда мы оказываемся почти у самого выхода из бутика, я оборачиваюсь и вижу, как Милена, вцепившись в воротник того самого мужчины в костюме, начинает плакать и что-то ему истерично рассказывать.

– Какая муха тебя укусила, а? А если бы я не появились, ты бы ее придушила?

Мы идем по темной подземной парковке. Людей здесь почти нет, все потому что сегодня будний день. Ирина идет где-то позади, пытаясь поспеть за моими быстрыми шагами. Я знаю, что из-за беременности ей тяжело быстро ходить, но прямо сейчас я не могу себя успокоить. Кровь кипит, давление бьет в висках, а ладони до сих пор покалывают.

– А если бы они охрану вызвали! – вновь слышится громкий голос подруги. – Да подожди ты!

– Мне все равно, чтобы они сделали, Ирин! Она разрушила мою жизнь, она лишила моего ребенка семьи! – я вытаскиваю из сумки ключи от автомобиля. – Я была готова ее придушить!

Мы молча садимся в салон моей машины, подруга тяжело вздыхает и продолжает уже спокойным голосом:

– Я не представляю, каково тебе сейчас. Да, встретить ее снова спустя столько лет – очень несправедливо. Но тебе сейчас нужно успокоиться, иначе ты наломаешь дров.

Глава 11

Улыбка вашего маленького ребенка заполняет пустоту в вашем сердце, о которой вы никогда не подозревали.

– Сказала, что в ту самую ночь, пять лет назад, вы все подстроили.

Я медленно поворачиваюсь лицом к бывшему мужу и смотрю на его реакцию. Сглатываю слюну и продолжаю испепелять его взглядом. Конечно же я блефую, ведь Милена мне не успела ничего рассказать. Да и навряд ли расскажет в здравом уме. Это подсудное дело.

Спустя пару месяцев после того случая, я думала о том, почему так струсила и сглупила. Мне нужно было бежать в клинику, сдавать кровь на анализ и писать заявление в полицию на этих двоих. Но тогда я пребывала в таком шоке, что не особо помню, о чем думала в тот самый день. Наверное, о том, как мне жить дальше с этим грузом и как пережить расставание с Артемом. Мысли были о другом, и я совсем не рассматривала вариант, что эти двое могли сговориться и что-то подстроить.

Владик поджимает губы в тонкую линию, поднимает руку и ослабляет тугую удавку на шее в виде галстука. Его кадык дергается вверх, и он нервно сглатывает слюну. Мужчина смотрит прямо в глаза, а я стараюсь максимально скрыть свой блеф.

– Неправда, – Владик упирается руками о свои бедра и встает в расслабленную позу. Секунду назад он нервничал так, словно его ведут на казнь, а сейчас совершенно спокоен и даже позволяет себе снисходительно поднять подбородок вверх. – Она не могла такое сказать. Ты врешь мне, Кира.

– Нет, это не ложь. Милена во всем призналась и тебе пора бы тоже, – я упираюсь поясницей об край кухонной тумбы и пытаюсь скрыть тревогу в глазах. – Я знаю, что в ту ночь между нами ничего не было.

– Мы же это тысячу раз обсуждали, – мужчина начинает надвигаться на меня, не сводя хладнокровного взгляда с моего побледневшего лица. – Прошло пять лет, а ты никак не угомонишься.

– Потому что я знаю правду, и ни что не заставит меня перестать думать об этом.

– Тогда к чему весь этот спектакль? Глупая игра в идеальную семейку вот уже пятый год. Когда-нибудь мое терпение лопнет и я…

– Что ты? Давай, говори! – я вскрикиваю и внутренне начинаю пылать, как спичка. Вздрагиваю и поднимаю голову выше, чтобы заглянуть в зеленые глаза бывшего мужа.

– Мам… Пап… – раздается детский голос, и мы оба поворачиваем голову вправо. Саша стоит в дверном проеме кухни и держит в опущенной руке белый лист бумаги. – Вы что, ссоритесь?

– Нет, милая, ты чего… – я натягиваю улыбку. – Просто разговариваем.

***

– Марина Владимировна, извините, вечером такие пробки! Надеюсь, я не сильно вас задержала.

Я вбегаю в детскую группу и убираю мокрые волосы с лица. На улице страшный ливень и восьми балльные пробки, из-за чего я пришла за Сашей позже обычного. Мой взгляд сразу находит знакомую спину дочери, которая в этот момент сидит на ковре и строит пирамиду с какой-то светловолосой девочкой. Кажется, в группе остались они одни.

– Вы-то нет, – ко мне подходит воспитатель Саши и скромно запахивает края своего коричневого кардигана. – Кира, вы меня извините, но я могу вас попросить об одной услуге? Дело в том, что мой сын лежит сейчас в травмпункте с переломом, и до конца приемного времени остался час, а мне ехать на такси в хорошем исходе где-то полчаса. Родители Нины так и не пришли за ней, я им звонила, они не берут трубку. Возьмите ее, пожалуйста, с собой.

Я перевожу взгляд с лица молодой воспитательницы и вновь смотрю на девочек. Внезапно Саша меня замечает, как всегда радостно кричит «Мама» и бежит ко мне навстречу. Я обнимаю дочку и смотрю на растерянную Нину, которая осталась одна сидеть на мягком ковре в середине группы с желтым кубиком в руке. Девочка смотрит в нашу сторону так, словно сейчас расплачется, а вместе с ней расплачусь и я. До чего печальная картина.

– Да, конечно. Не переживайте, Марина Владимировна, можете ехать к своему сыну.

– Ой, спасибо! Кира, вы очень меня выручили! – женщина разворачивается и подходит к светловолосой девочке. – Я тогда напишу родителям Нины ваш адрес.

***

– Ну что, мыть руки и за стол, – кидаю я сразу же, как только мы оказываемся в длинном коридоре прихожей. – Саш, покажи Нине нашу квартиру.

Саша бегло снимает обувь и бежит в сторону ванной комнаты, а Нина первое время скромно жмется в нашей прихожей и только после того, как я помогаю снять ей обувь, девочка начинает неуверенно и медленно идти вслед за Сашей.

– Нина, ты чего не кушаешь? Не вкусно? – я интересуюсь у маленькой девочки, которая сидит напротив и, сложив под столом руки, смотрит на меня своими большими голубыми глазами. Нина так и не притронулась к еде.

В ответ девочка мотает головой в разные стороны.

– Если ты не хочешь – не ешь. Вас, наверное, в садике покормили, – я смотрю на Сашу, которая с особым удовольствием уплетает ужин. – Может быть, ты хочешь чай с печеньем?

Вновь молчаливый поворот головой.

– Мам, она стесняется, – поясняет Саша. – Нина, не бойся мою маму, она у меня добрая.

Я улыбаюсь и молча встаю со своего места. Открываю холодильник и уже в следующую секунду ставлю на стол миску клубники.

– Вот это ты точно захочешь попробовать, – я мягко смотрю на Нину. Что-то с этой девочкой не так. Она слишком зажатая и стеснительная. Слишком остро реагирует на громкие звуки и постоянно боязливо оглядывается по сторонам. – Можете взять с собой. Саш, покажешь Нине свои игрушки?

– Конечно! Пойдем за мной, Нина!

Спустя час Саше все-таки удалось развеселить грустную подругу и из детской комнаты не прекращался заливной детский смех. Видеть улыбку на лице ребенка – самая лучшая картина. Вся вселенная танцует от радости, когда смеется ребенок.

Когда я попыталась сосредоточиться на своей работе, то внезапно раздался дверной звонок, который выбил из головы все мысли. На часах – восемь вечера. Это, должно быть, родители Нины. Мне совершенно не трудно оставить эту замечательную девочку у нас даже на ночь, но ее родители ведут себя совершенно беспечно. Как такое возможно? Оставить своего ребенка так долго у незнакомых людей. Да я бы с ума сошла!