Измена. Путь бумеранга

Глава 1

Аннотация

— Костя, когда мы уже поженимся? Шесть лет всё-таки живём.

Да, я снова завела эту пластинку с самого утра субботнего дня. Да, я жду кольца и предложения. Всё, как положено в отношениях между двумя любящими людьми. Людьми, которые планируют будущее вместе. Ведь мы планируем?

— Да что ты пристала со своим «Поженимся»? — вдруг взорвался Костя. Да, я спрашиваю об этом последний год довольно часто, но это не повод на меня голос повышать. — Штамп ничего не решает, я говорил тебе уже.

— Мне тридцать пять, я хочу замуж, семью, детей…

— Тогда что ты делаешь рядом со мной? — его ехидная, кривая ухмылка едва не сбила с ног.

Я была запасным аэродромом, пока мой любимый жил свою лучшую жизнь и искал вариант поинтереснее. Я ушла от него, а через два месяца он женился. На той, с кем, как оказалось, он давно изменял мне.

София Люкшина

Это утро для меня было каким-то особенно тревожным. Погода хмурилась, а сегодня, как назло, подруга арендовала яхту, чтобы отпраздновать свой день рождения. Не хотелось бы попасть в дождь.

Костя ещё спал, отсыпался после вчерашних покатушек — по пятницам он с друзьями ездил на квадриках или мотоциклах «Эндуро» по лесам-горам. Возвращался он всегда поздно, весь побитый, покоцанный, поцарапанный, но всегда счастливый. Адреналинщик мой.

Меня он с собой не брал — я боялась этих прыгающих бешеных мотоциклов, да и Костя не уговаривал, уверяя что мне будет скучно, там одни мужики и они так отдыхают от ответственных работ и жён, «клюющих мозги».

А ещё у Кости была небольшая парусная яхта.

Прогулочное семиметровое судно стояло на приколе в яхт-клубе на реке Волге. Он там обычно проводил все летние и осенние воскресенья, а то и субботы. Набирался сил перед рабочей неделей. В тёплое время года для меня у него оставались пару суббот в месяц. Так мы и жили. Он, его увлечения, и потом уже я. Именно в таком порядке.

И отчего-то именно сегодня меня это как-то по-особенному резануло.

Я всегда считала, что нужно быть независимой, удовлетворять свои потребности самостоятельно, иметь личное пространство и давать друг другу свободу, и ни в коем случае не оказывать давления. Мне не хотелось становится той истеричной женой, от которых мужья бегут к любовницам или уходят в работу, в «танчики», в пиво.

У меня была своя территория, свои друзья, свои увлечения. У Кости тоже. Я была идеальной в этом плане, Костик мне и сам так говорил. Да и объективно я считала себя отличным партнёром для семьи и совместной жизни: ни слёз, ни истерик, ни претензий — я искренне верила, что все вопросы нужно решать диалогом, где-то уступить, где-то в остром моменте промолчать, чтобы потом на холодную голову всё обсудить. Но вот времени вместе с любимым мне катастрофические не хватало. Не хватало романтики, страсти. Особенно в последний год. Особенно осенью. Может, хандра пришла? Или возраст такой подошёл. Осознанный.

Я начала задумываться о том, что будет дальше, о долгосрочных целях в жизни. О том, чего я хочу на самом деле.

Сегодня Ясе, моей подруге и коллеге, исполняется тридцать семь. У нее двое детей, старшему сыну пять, младшей дочке два. Это её муж настоял, чтобы теплым августовским днем его любимая жена отметила праздник в кругу подружек, оторвалась по полной, отдохнула от мамской жизни.

Мы иногда собирались на вечерние парные посиделки в каком-нибудь баре, Яся с мужем насмотрелись и наслушались Костиных речных приключений и тоже загорелись прогулками под парусом. И Ясин муж решил подарить ей такую прогулку, благо в самарских яхт-клубах полно яхтсменов, которые предлагают свои услуги. Я почему-то думала, что Костя предложит им свою яхту и себя в качестве капитана, но он промолчал.

Костя никого на неё не пускал, даже меня. Это его «островок уединения», как он говорил. Тем более, в назначенный день его яхта должна была быть на покраске и обработке днища. Я тоже промолчала, хотя мне и было неудобно перед друзьями. Что ж, это его личное пространство и его собственность, это нужно уважать.

Я привычно встала первой, чтобы приготовить Косте омлет и тосты с поджаренным хлебом, яйцом и авокадо. Всё как он любил. Для меня чистый кайф видеть, как он уплетает мою кулинарию и, как всегда, благодарит меня.

Я машинально потёрла безымянный палец правой руки — всё чаще я ощущала на нём фантомное обручальное кольцо. Может, это хороший знак?

Я и так ощущала себя его женой. Он меня так называл и дома, и на людях. А я его мужем. Только некоторые знакомые или родня одёргивали, что мы не расписаны и всё это только слова. И что после шести лет отношений ходить без кольца и без штампа уже как-то неприлично.

Мне было начхать на чужое устаревшее мнение, главное, что нам было хорошо. Но порой чья-то брошенная фраза нет-нет да и задевала какие-то внутренние струны, которые начинали мерзко скрежетать где-то в районе сердца. Я ведь ни разу за тридцать пять лет не была замужем, и платья у меня белого не было, зато за эти шесть лет мы успели отгулять на четырёх свадьбах. Мне хотелось понять и прочувствовать, каково это, быть невестой на своей свадьбе. А ещё хотелось успеть родить до сорока. Мы оба работали, строили карьеры, обучались, вкладывались в недвижимость, строили пассивный доход на старость. Свадьба в этих планах была далеко не на приоритетных местах. А жаль.

— Кость, а когда мы всё-таки поженимся? — Я так накрутила себя, что аж вместо доброго утра выдала этот злободневный для меня вопрос, когда он, заспанный, зашёл на кухню.

— Да что ты пристала со своим «поженимся»?! — вдруг взорвался Костя.

Я вздрогнула. Да, я спрашиваю об этом последний год довольно часто, пару недель назад точно спрашивала и в тот день Костя, как всегда, ушёл от прямого ответа и завёл привычные философствования, но это не повод на меня голос повышать.

— Штамп ничего не решает, я говорил тебе уже. От разводов он ещё никого не удержал.

— Ты боишься, что как только мы поженимся, у нас всё станет плохо? — предположила я.

Глава 2

София Люкшина

Наверное, это меня в Косте и восхищало — он всегда выбирал себя. Себя он ставил на первое место, себя он любил и ограждал от всего, что ему было чуждо. Хотелось бы мне научится тому же. Возможно, меня бы больше ценили. В том числе сам Костя.

Он молча собрался и уехал на покраску свой яхты, сухо сказав мне «пока». Я ничего не ответила. Потому что обиделась и расстроилась. К вечеру я, конечно, остыну и буду корить себя за глупое поведение, но сейчас я чувствовала себя паршиво.

Без настроения я собралась на день рождения к Ясе. Надела длинное платье, достала купленную для этого случая широкополую шляпу — у нас намечалась тематическая средиземноморская вечеринка. Надеюсь, это соломенное чудо не унесёт ветром. Хотя, если и унесёт, не жалко. Я не ношу такое.

Я люблю уютные и яркие свитера, джинсы, худи. То, что удобно и практично. Юбки и платья — не моя история, только ради Яси надела. У меня рыжие длинные волосы, которые я крашу лет с двадцати, потому что мой натуральный цвет — блекло-серо-мышиный. И я не любила в одежде ничего лишнего, потому что цвет моих волос и так говорил сам за себя.

Эти волосы и привлекли Костю, когда мы познакомились на фуршете после одного бизнес-тренинга, который проходил в «Лотте» — самом шикарном отеле Самары. Костя говорил, что среди безликой массы он увидел всполохи огня, а мои серо-зелёные глаза пронзили его сердце, словно стрелой. Да, Костя умел уболтать.

Он уболтал меня в тот же вечер. В тот же вечер я оказалась у него в квартире, хотя до него никогда не позволяла себе секс на первом свидании. Но с Костей никак не получилось бы иначе. Может, поэтому я так и не заслужила стать его законной женой. Надо было цену себе набить сначала. Но Костя не из тех, кто принимает отказы. Если бы я сказала нет, кто знает, может этих шести лет и не было бы… Что толку сейчас думать.

Я вышла из квартиры, забрала свою белую «Черри» с парковки, параллельно думая, как бы проскочить вечную пробку на Волжском проспекте.

Серая лента проспекта шла аккурат вдоль течения Волги и вдоль набережной, где практически всегда была тьма народу. Там же недалеко находилась площадь Славы, монумент Славы, здание правительства города, цирк, Струковский сад — в общем, все главные места отдыха горожан и туристов.

Кажется, в таком воздушно-девчачьем образе я произвожу фурор на окружающих. Мне бибикали, подмигивали, махали. Поравнявшись со мной на светофоне, мужчина из соседней машины предлагал познакомиться. А вот соседи Кости со второго этажа, Дина и Саша, в окружении трёх собак и двух детей, которые выехали на субботний променад по новой набережной, меня даже не узнали. В таком образе меня действительно было не узнать.

Нас должны были забрать с лодочной станции недалеко от Струковского сада. Нас пятеро: Яся – именинница и наша разработчица, я, Таня из отдела кадров, Кристина и Женя — Ясины бывшие одногруппницы, с которыми они продолжали дружить и после окончания учёбы. Девчонки ждали только меня: после ссоры с Костей я расклеилась, собиралась неохотно, а потом в пути собрала все светофоры и, конечно, опоздала. Хотелось извиниться и не приехать совсем, но злость взяла своё. Значит, я буду дома сидеть, а он спокойно пойдёт лодку свою облизывать?! Ну уж нет! Но настроение было подпорчено.

— Соня! Шикарно выглядишь! Тебе так идут платья! — Таня, самая женственная из нас, оценила мой наряд.

Всё-таки мы с Ясей и её подружками с универа айтишницы, у нас стиль особый. У Яси синие волосы, она любит клетчатые рубашки и кожаные штаны, у одной её подружки кольца в носу, у второй длинные платиновые волосы, заплетённые в дреды. И все мы, такие яркие и своеобразные, в длинных платьях и шляпах. Две из нас замужем, две в разводе и на стадии развития новых отношений, я — в заднице. Я ни то, ни сё.

Я слегка улыбнулась, стараясь прогнать грусть и сконцентрироваться на празднике. Не хочется портить Яське день рождения своим кислым видом.

Мы поднялись на белую красивую яхту. Капитан — добродушный интеллигентный дядечка в традиционно-морском белом кепи — подал каждой из нас руку, с каждой из нас познакомился, поздравил именинницу букетом цветов. И мы отправились в плавание вдоль самарского берега.

Игристое лилось и в бокалы, и на руки, и на палубу — качка была для нас непривычна. Мы смеялись, ели шоколадки, канапешки, бутерброды. Капитан юморил и мастерски управлялся с парусами, а я снова и снова вспоминала Костю и видела вместо капитана корабля его. Его сильные красивые руки, загорелые плечи, выгоревшие на солнце волосы с редкими линиями седины, лукавый взгляд, и его подмигивание, от которого у меня мурашки по коже бегали. Вот также мой любимый и управлял ветром. Только я ни разу не была в этот момент рядом с ним. Ни разу за шесть лет.

«Женщина на корабле — к беде», — любил шутить он и сразу закрывал тему, когда я просилась с ним в плавание. Зато на покатушки на квадриках он меня брал пару раз, пока между некоторым парами не случился скандал, поэтому ребята решили больше жён с собой не брать. Даже таких идеальных и нескандальных, как я.

На воде было многолюдно. Тепло, вечер субботы. Жужжали водные мотоциклы, водные лыжи рассекали водную гладь, на берегу играли в волейбол и в футбол, с набережной лилась музыка — кто-то давал очередной концерт. Рядом проплыли несколько моторных лодок, лодка береговой охраны, парусные яхты… Я зацепилась за одну взглядом. Что-то ёкнуло внутри. На бортике корабля была надпись «Константа». Яхта Кости так называлась. Он её год назад купил и год назад же увлёкся яхтенным спортом. Я почему-то надеялась, что он назовёт её Софией, но увы. Назвал в честь самого важного человека в своей жизни, самого себя.

Я как приклеенная наблюдала за яхтой. За развевающимися парусами сложно было разглядеть рулевого, а вот на носу яхты стояла красивая черноволосая девушка в белом коротком платье. Она совершенно не боялась ни воды, ни ветра, ни скорости, ни качки, в то время как я даже к бортикам боялась подходить и держала возле себя спасательный жилет — я его надену сразу же, как мы прекратим фотографироваться. Платье девушки развевалось по ветру, то и дело обнажая длинные загорелые ноги и круглый зад в белом бикини-ниточке. Смело, что сказать. Но её это вообще не смущало, раскрепощённая дамочка. Наверное, её какой-нибудь папик катает, правда, яхта довольно средняя для условного самарского «олигарха». У нас по Волге куда посолиднее судна плавают.

Глава 3

София Люкшина

Я надеялась, что мне показалось. Задвинув нахлынувшие чувства на задний план, я нацепила улыбку и вернулась к подругам. Физически. Душевно я уже была не с ними. Я была далеко, внутри сжимающей внутренности боли, которая захлестнула меня волной и почти утопила. Внутри ужаса от осознания, что мой любимый сейчас обнимает другую женщину. Любуется ей.

То и дело я посматривала на часы, ожидая, когда, наконец, эта пытка весельем закончится. Я смеялась невпопад, зависала, когда от меня ждали ответа, больше не притрагивалась ни к шипучему, ни к закускам, потому что меня уже начинало укачивать и мутить.

— Соня, ты грустная, — шепнула мне Таня, наш эйчар с образованием психолога.

Наверняка уже проанализировала моё состояние и разложила меня на составляющие. Она посмотрела на меня с таким сочувствием, что я чуть было не расплакалась. Захотелось выговориться, выложить ей всю утреннюю историю с Костей, но не стала. Ни к чему. Не время. Сожму зубы и сама разберусь.

Через час, который показался мне изматывающей вечностью, мы причалили к берегу. Девчонки хотели продолжить в «Кин-Апе», но я еле как отбрехалась и пошла на парковку у набережной, поискать машину.

Я вечно теряла машину на парковках, и сегодняшний случай не стал исключением. Я шла по тротуару вдоль Волжского проспекта, вытягивая шею в надежде увидеть белую крышу моего авто, благо, у меня был кроссовер, и крыша у него все-таки была повыше основной массы машин. Но сегодня суббота. Белых, красных, чёрных кроссоверов вагон, моя затерялась среди них, как ракушка в море...

Я не бедствовала. У меня небольшая евродвушка в новострое в Ленинском районе, двушка-хрущ в аренде, которую я купила как объект для инвестирования, есть акции и облигации, хороший вклад, я работаю редактором в серьёзном банке. Наша команда работаем над приложениями.

Оплата хорошая, работа удалённая, график свободный. Сказка, а не работа. Правда повышения зарплаты я уже второй год не могу дождаться, хотя многим в нашем отделе проиндексировали. Мой начальник, по-современному тимлид одного из подразделений IT, не видел перспектив роста оплаты труда по моей должности, если только при расширении функционала, а брать параллельные проекты при шести действующих это было бы слишком даже для меня, считающей себя крайне работоспособной и умеющей быстро переключаться между задачами.

Я писала тексты и корректировала диалоги для самого банковского приложения, а также для чат-ботов, продумывала сценарии и была в команде, которая создала, обучала и тестировала нашу собственную внутрибанковскую нейросеть.

Мне нравилась моя квартира, но большую часть времени я жила у Кости. К себе уезжала только когда Костя отправлялся в командировки или на свои покатушки-развлекушки — раза три в месяц он выбирался на несколько дней покататься на горном мотоцикле. Ночевали они с парнями на турбазах, выстраивали маршруты так, чтобы все места ночёвок были по пути, а ещё эта клятая яхта...

Меня мутило каждый раз, когда я бросала взгляд на реку, где плавали парусные яхты, на свой айфон, туда, где хранилась случайно сделанная фотография моего почти мужа.

У Кости фирма по изготовлению деталей для лодочных прицепов, своё небольшое производство со стабильным и всегда повышающимся спросом. Костя работал на всё Поволжье и год из года находил новые рынки сбыта, а это частые командировки. Если посчитать, вместе мы проводили не так много времени, и семейная жизнь под таким углом зрения казалась теперь иллюзорной.

Наконец, я устала бродить, села на неожиданно свободную лавочку, снова открыла чат с той самой фотографией. Мужчины могли быть похожи, но яхта с тем же названием — слишком волшебное совпадение. На мужчине с фото была светло-оливковая рубашка, без ворота. «Хенли» называется. Костя любил такие, у него несколько их — белая, черная и вот такая оливковая. И рукава он также любил заворачивать. Ну у него же яхта на покраске!

И тут я подняла глаза.

Яркий контраст чёрных волос и белого, летящего шифона, почти прозрачного, под которым виден белый купальник-бикини. Заливистый женский смех и рокочущий мужской шёпот, который слишком хорошо мне знаком. И эта оливковая рубашка и шорты болотно-зелёного цвета — ох, как мне нравилось это сочетание цветов на нём, как шикарно эти оттенки подчёркивали загорелую кожу моего любимого. И только сейчас я осознала, что на мне тоже белое платье. Я подсознательно выбрала на Вайлдберис лёгкое белое длинное платье из шитья. Просто ткнула наугад. А на самом деле так вот, криво-косо реализовала то, о чём мечтала. А на ней был белый сарафан, только до неприличия короткий. Обе мы как невесты. Только я невеста, как оказалось, без места.

И машина была его, «Джили», цвет — синий металлик, довольно приметная, вон на противоположной стороне проспекта стоит. Они прошли прямо мимо меня. Костя меня даже не заметил — волосы мои яркие рыжие намокли, и я стянула их в гульку, а сарафан и шляпа сделали своё дело.

Костя меня никогда в таком не видел: всё джинсы, шорты, свитера, футболки, костюмы хлопковые… Комфорт превыше всего. Я не та летящая нимфа с копной чёрных волос до талии и с круглыми формами, которые едва прикрывало мини. Я всего лишь София. Соня, которая просто удобно существует под боком.

Которую не берут на яхту.

Которую не зовут замуж.

Продолжение следует...

Глава 4

Костя Баринов

Волжский гедонизм. Я это выражение услышал однажды от одного приятеля, и меня, что называется, цепануло. Мы живём в городе-курорте — река Волга у нас притворяется морем и шумит очень похоже. Если отчалить в район водохранилища, то там вообще берегов не видно. Сказка!

Мне близка эта философия.

Волжский гедонизм — это о том, как манагеры из бизнес-центров прямо в костюмах спускаются к воде, чтобы совершить обряд вечернего заплыва, нацепить на трусы зелёных водорослей из «цветущей» от жары воды, взять по шаурме в ларьке или зайти в итальянский ресторан «Перчини», положив мокрые труханы в кейс с макбуком.

О том, что с утра, едва продрав глаза, можно взять велосипед, рвануть на пристань и уплыть на омике на «ту сторону», а после в офисе вытряхивать из волос и обуви песок.

Или, предусмотрительно запасшись лагером в пластиковой бутылке от «Буратино», любоваться возмутительно-открыточным закатом над Жигулевскими горами.

А прямо за спиной, офигенский исторический центр, где вековые деревяные дома соседствуют с высотками премиум-класса.

ещё прибавить к этому взявшую стремительный разбег после чемпионата мира по футболу года ресторанную индустрию и успевшие сложиться у местных барные маршруты, и станет ясно, что волжский гедонизм — это о том, чтобы не избегать искушений, а со вкусом им поддаться. А ещё говорят, волжанки самые красивые. И это правда! И кто я такой, чтобы от всего этого отказываться?

Жить нужно в кайф, ребята!

С Сонькой было хорошо, удобно и очень предсказуемо. Но мне не хватало спонтанности.

Она спокойная, послушная, покладистая, а порой хотелось — ну дурак да! — каких-нибудь скандалов, обидок, чтоб серёжки там, бельё попросила или цветы, чтоб всё это бурлило, горело, фонтанировало. Чтобы ссоры, а потом бурный секс на всю ночь.

Но нет, это не к Софе. С Софой хорошо, а вот флирт и бешеный, порой однократный секс — это с другими.

Я так воспитан, я привык брать о жизни то, что хочу. И идти вперёд, напролом. Сегодня Настя, завтра Катя, послезавтра Лена, потом ещё кто-нибудь нарисуется. Они давали мне чувство драйва, кайфа, жизни. Я люблю свой моцик, свою яхту, красивых девочек, потому что я мужчина! Соньку я тоже люблю, но не настолько, чтобы от всего этого отказаться. А она хотела, чтобы я отказался. Эх, ну что ж тебе на попе ровно-то не сиделось! Всё равно ж вернёшься.

Зато сегодня на мне сидела Вика. Мясистая, жопастая черноволосая красоточка. Сонька тоже хороша, конечно, но мне порой в ней шлюшности не хватало и сочности — она стройная, но суховатая и мелкосисечная, а вот тут у меня в руках прям мясо! Так и хочется насаживать да шлёпать, да с оттяжкой, чтоб аж звенело и хлюпало!

Если б Софа помалкивала и не возникала со своей свадьбой, то жили бы и жили себе.

Какая к чёрту свадьба?! Вообще не зря говорят, хорошее дело браком не назовут. Ну или не знаю, может, я ещё не готов. У меня родители собачились всю дорогу, потом так и развелись, у друзей у многих не сложилось.

Соседи вот только у меня со второго этажа как-то терпят друг друга лет пятнадцать уже что ли. С детьми своими, собаками туда-сюда ходят. Как приклеенные, близнецы сиамские, блин. Всё равно разведутся однажды. Ничто не вечно под луной.

— Давай, Викуль, работай-работай! — подбодрил я её, потому что уже подходил к финалу.

Девка эта умела двигаться, да ещё как красиво! Я в зеркале напротив кровати наблюдал, как у неё филейка трясётся, пока она сверху скачет. Развратница моя упорная-старательная!

Вика у меня на таблетках и вроде бы чистая, поэтому я без резины. С другими я так не рисковал, а с Викой я периодически встречаюсь уже, наверное, полгода. Познакомились мы, когда я яхту купил. Она мне её и продала через Авито!

Оказывается, она та ещё яхтсменша, сама умеет ходить в плавание и на регатах бывала! Вот это я понимаю женщина! Огонь-баба! Ни волн, ни воды, ни качки не боялась! В постели горячая, бешеная, неутомимая. Замуж, главное, не хочет. У нас когда завязалось на регулярной основе, я ей сказал, чтобы с другими не трахалась. А она мне уклончиво «Если у тебя сил и времени хватит меня удовлетворять, то возможно». На понт взяла, конечно. Но тем не менее, я старался не оставлять её надолго нетраханной.

Подсадила, зараза.

У нас была общая философия. Жить для себя и ради себя. Мы родились, чтобы получать от жизни удовольствие. Ветер в волосах, лучшие рестораны, самый качественный отдых, секс до мозолей на коленях. Экстремальный спорт тоже туда же – мы с ней и на водных лыжах, и на мотоциклах, и на тарзанке прыгали, и даже самолёт водили.

Сонька вечно то в книжках, то в работе своей сидит, строчит эти свои тексты с горящими глазами. Что там может быть увлекательного?! Как библиотекарша, блин. То в ванне засядет с книжкой и свечами на два часа. Скучно.

И секс стал пресным, без драйва, предсказуемым. Любит она медленно и нежно, а Вику верти как хочешь, и сверху, и сбоку, и раком, и она всегда рада любому эксперименту. И чулки для меня, и пробки в зад, и сквирт — с ней выходные провести, как в Диснейленд съездить для взрослых.

Вика взвыла, задрожала, сжала меня всего внутри, а я следом за ней. Мы с ней синхронно всегда, и возбуждалась она быстро, не надо было час вокруг неё танцы с бубнами плясать. Вообще никакого головняка.

— М-м-м, как я шикарно кончила! — она упала мне на грудь, откинула со лба мокрые от пота волосы. — У тебя волшебный член, Костя-кот.

Поцеловала солёными от пота губами. У неё пот над верхней губой проступал мелкими капельками, там ещё пушок такой был, еле заметный, мне это не особо нравилось, не эстетично выглядело. Надо будет сказать, чтоб на лазер сходила и губёшки вытирала, прежде чем лезть целоваться.

— Не боишься влюбиться, кошечка? — я шлёпнул её по мокрому заду.

— А ты?

В её глазах вызов, как будто на спор, на слабо снова брала. Я может и влюбился, ну и что из этого? Это мало что меняет. Если и она замуж начнёт проситься, то получит тот же самый ответ, что и Софка.

Глава 5

София Люкшина

Я долго думала, прежде чем завести машину и поехать. Куда ехать? К себе? Или к Косте? У него осталось много моих нужных вещей: косметичка, например. Одежда кое-какая. А так, в целом, я мобильна, перевозить два камаза от него не придётся, если я всё-таки решусь съехать.

От этой мысли в грудине снова вспыхнуло. «Нет-нет, я не хочу, не хочу! Я ведь люблю!» спорило с «Так надо, Соня. Ну надо, нельзя же так себя не уважать?!». Если любит, то не даст уйти! Если ценит, то услышит, вернёт, найдёт какой-то компромисс. Не всё же мне подстраиваться?

И я всё ещё не хотела верить своим глазам. Я приближала, отдаляла, то осветляла, то прибавляла контраст этой злосчастной фотографии, чтобы хоть на долю процента убедить свой мозг и глаза, что там не Костя. Не Костя обманул меня, что яхта на покраске. Не Костя проводит время с другой женщиной, пока я маялась на дне рождения подруги, хотя всем сердцем хотела быть в этот выходной с ним. Я так соскучилась…

Плакать не хотелось, да и не получалось. Всё внутри сковано было, голова скована, горло сжато спазмом. Я будто накрепко уснула и не могла проснуться. Тело неживое, негнущееся. Как за руль садиться, не знаю.

Я ему так верила. Верила, как себе. Я-то за все шесть лет ни на кого не посмотрела, да и кто бы мог быть лучше Кости? Я его выбрала. Для жизни, для семьи. А он меня, получается, нет. Я уже сто раз пожалела, что завела эту пластинку про штамп, но я не смогла бы долго игнорировать то, что для меня важно. Я не смогла бы долго игнорировать гордость, которая и так уже завалена компромиссами, как камнями тяжёлыми. Я же женщина, умная, мудрая, правильная, должна уступать.

Я только недавно я начала понимать, как истощили меня эти уступки. Всё бы ничего, если бы с той стороны был соразмерный ответ. Но с той стороны было глухо. Костя брал то, что важно было лично для него. И всегда получал то, что хотел. А взамен отдавал только себя прекрасного, точнее, крохи. Крупицы, которые мне оставались после других. Эгоист он. Полный! А я дура наивная.

Я всё-таки доехала, вернулась в квартиру Кости. Походила по ней, каждый уголок осмотрела. Чтобы запомнить.

Кухня. Тут он мне первый год завтраки готовил, сырники замороженные правда, но всё-таки старался порадовать. Я ему тут же рядом кофе варила, пританцовывая под всякую ерунду из случайного плейлиста в ВК.

Я ведь тоже когда-то пританцовывала, как та девушка с яхты. Потому что была абсолютно счастлива. Первые несколько лет.

Спальня. Ну тут без комментариев. Я тут даже задерживаться боюсь. Потому что боюсь остаться. Фейерверки у нас год как закончились. Но я помню, как всё было, как начиналось. Там, в гардеробной лежат мои пижамы, бельё, прокладки. Надо забрать всё. Взяла пакет и просто туда всё сложила. Не так-то и много тут оказывается меня.

Ванна. Она у него большая, с гидромассажем. Мы тут вместе плескались, обнимались, пили вино. Потом он меня мокрую нёс в спальню. Потом мы матрас сушили, смеялись. Тут за зеркалом моя уходка. Дорогая, надо забирать всю. Чтобы не было повода вернуться или как-то с ним связаться.

У меня в рабочих чатах уже по сотне сообщений набралось. Два айфона, шесть чатов по круговерти сообщений и надо как-то включиться, что-то ответить. А я как зомби, будто голову мне прострелили, а тело всё ещё ходит, шатаясь и сбивая косяки.

Я трогала чашки, вдыхала запахи, запоминала себя в этих стенах. Я прощалась. Да, накручивалась, как никогда, но иначе я не решусь. Может, девочкам позвонить, спросить совета, выговориться? Только где-то внутри понимание было, что не надо. Я уже всё решила. Слёз не было, потому что всё ещё шок меня одолевал. Слёзы — это прощание. А я будто бы всё ещё не теряла надежды.

Как в тумане я провозилась до самого возвращения Кости.

— Что у нас тут, доставка? — он кивнул на стоящие в коридоре пакеты с моими вещами. Просто целлофановые пакеты из продуктового, которые я иногда использовала под мусор. А теперь свои вещи туда сложила. Как мусор ненужный.

Всё такой же улыбчивый, живой, излучающий счастье. Всегда на позитиве, в ресурсе, в потоке энергии. Удачливый, солнечный, мой Костя. Или уже давно не мой.

— Нет, это мои вещи, — бесцветно ответила я. Заметила, что его улыбка чуть потухла, но общий настрой не изменился.

Я поняла теперь, какие мы разные. На разных полюсах. Как сангвиник и меланхолик. Или как холерик и флегматик. Он быстро зажигается, быстро думает, быстро двигается, быстро остывает. Живёт стремительно и на всю катушку. А я строю свою жизнь кирпичик за кирпичиком. Сначала фундамент, потом стены, потом крыша. Чтобы не единой трещины. И дом такой, добротный, кирпичный. А у Кости бунгало, всеми ветрами продуваемое. С крышей из пальмовых листьев.

Он и не расстроится, что я ухожу. Во всяком случае, не на ту глубину, что я. Потеряет что-то привычное, но сразу же забьёт эту пустоту вихрем новых ощущений.

— Решила отдохнуть всё-таки? — усмехнулся он, прошёл в кухню, достал воду с лимоном и мятой из холодильника. Он даже пил так — то ледяное, то кипяток дымящийся, среднего не дано. У меня от холодной воды сразу миндалины воспалялись…

— Решила.

— Ну как знаешь.

Так и думала. Даже вид не сделал, что для него это что-то значит.

Потусили, пожили, разбежались.

— Я тебя вчера видела с какой-то брюнеткой.

Продолжение следует...

Глава 6

— Я тебя вчера видела с какой-то брюнеткой.

Решила прояснить всё напоследок. Чтобы потом не мучится от чувства вины за принятое решение. Не гадать, а что если бы… Убить эту идиотскую надежду, что для него наши отношения также дороги, как для меня.

— Где? — он захлопал невинными глазами с длинными, густыми чёрными ресницами. В этих глазах я тонула, я хотела в них до самой старости глядеть. Эти глаза были для меня океаном. А оказались обычной лужей.

— Ты на яхте с ней катался.

— Соф, яхта была на покраске.

Костя самозабвенно врал, спрятав свои блестящие нездоровым азартом глаза, и клянусь, ровно на секунду мне захотелось ему поверить. Я показала ему фотку. Костя вздохнул, пожал плечами, посмотрел на меня, как мальчишка нашкодивший. Мол, ну спалила, да. Сейчас мамка пропишет ремня.

— Ну, Сонь, просто девочку покатал, ничего особенного. Без ничего такого, — он ладони поднял, мол, я чист, как первый снег, а меня замутило, отвратило мгновенно. Словно я в тумане каком-то бродила всё время, и тут воздух очистился, солнце выглянуло, осветило болото тухлое да поле выжженное. А я-то думала по полям-лугам гуляю, цветочки нюхаю.

— Ты думаешь, это нормально?

— А что такое? — Снова невинный и одновременно идиотский вопрос.

— Ты меня ни разу не прокатил, а какую-то левую девку запросто. И про покраску наврал.

Он вздохнул, сел на барный стул. Взъерошил свои уложенные в модную причёску волосы. Посмотрел на меня грустным взглядом, из-под бровей, сложенным трогательным домиком.

— Ну наврал. Ну прости. Мне просто отдохнуть хотелось, потусить, развеяться. Я ведь зашиваюсь, ты знаешь. Просто человеческого общения захотелось, без претензий, Сонь. Ты понимаешь?

— Нет, не понимаю.

Как же у него всё просто! Он надеялся, что я как всегда всё пойму, приму, кивну и всё будет как прежде. Человек в почти тридцать восемь лет говорит о том, что ему надо «потусить». Я ждала шесть лет, когда он натусится. Накатается, наплавается, откроет ещё сто пятьдесят производств и иже с ними.

Всех девушек перепробует, чтобы понять, что я лучшая.

А я просто наивная. И с «претензиями».

— Мы же не запрещали никогда друг другу общаться с противоположным полом. У тебя, коллеги, например есть.

— У меня с коллегами противоположного пола более деловые отношения.

— София, ты накручиваешь себя опять. Что ты какая непонятливая вдруг стала? Иди сюда, — Костя спрыгнул со стула, потянулся поцеловать меня, но я отшатнулась.

Он стал мне отвратителен. Не наигравшийся суетливый ребёнок с первой сединой в волосах.

— Я, наверное, слишком понятливая была всё время. Я ухожу, Кость. Мне надоело это.

— Ты из-за этой девчонки что ли? Ну глупо же, Соф!

— Не только. Не хочу быть просто сожительницей, пока ты развлекаешься, работаешь, общаешься с другими девушками. Я хочу нормальную, обыкновенную, стандартную семью, — отрезала я, чувствуя, как боль и обида меняется на глухую злобу.

Пусть со своими современными и уникальными взглядами катится из моей жизни, если он меня не слышит. Если плюёт на мои чувства, желания, цели.

Да, наши с Костей цели не совпали. А я устала примерять на себя его цели.

Очень жаль.

— Ну что ж. Воля ваша, сударыня, — он едко улыбнулся. — Раз уж ты надумала свинтить, то явно не сегодня ты к этому пришла. Так что чисто технически я с утра уже был свободный мужчина, так что за сегодняшнее я чист.

Это он серьёзно сейчас? Я лишь горько хмыкнула в ответ, тут и сказать нечего. Да он и часа после расставания один не будет, уже подготовлена почва!

Клоун чёртов.

— С вещами помочь?

Он деловито встал в коридоре, наблюдая, как я пытаюсь приловчиться, чтобы взять сразу три пакеты в обе руки.

— Не надо мне ни с чем помогать.

— Сонь, давай друзьями разойдёмся, без скандалов? Это же твой выбор.

Он шагнул ко мне. Я посмотрела на него. В его глазах читалось что-то вроде беспокойства и лёгкого сожаления. Совесть, может, кольнула?

— Да пошёл ты.

Тихо ответила я и вышла за дверь.

Тихо ответила я и вышла за дверь. Захлопнув ее, я почувствовала не облегчение, а лишь острую, жгучую боль, смешанную с отвращением. Друзьями? После всего? Он действительно считал, что можно просто так стереть шесть лет моей жизни, мои надежды, мои мечты о семье, одним взмахом руки и парой лживых фраз? Его слова о «дружбе» звучали как очередная насмешка, попытка сохранить лицо, когда его истинное нутро было обнажено до предела.

Я шла по лестнице, и каждый шаг отдавался эхом в пустой груди. Свобода? Нет, это была лишь горькая пустота, но хотя бы теперь я знала правду. И эта правда была холодной и безжалостной, как его хитрый, какой-то взбудораженный взгляд, когда я отшатнулась от поцелуя.

Я знала этот его взгляд. Взгляд кота, укравшего сметану. Он не просто катал эту девушку на яхте. Он занимался с ней сексом.

Продолжение следует...

Глава 7

София Люкшина

— Сонь, ты сходи анализы сдай на всякий, мало ли с кем он там, — Яся сделала такое лицо, будто червяка ей принесли на тарелке вместо какого-то сложносочинённого десерта «по-дубайски».

Когда я покинула квартиру Кости и побросала пакеты в машину, то сразу же позвонила Ясе. Мне нужно было убедиться, что это не сон. Что всё это происходит со мной, а не с кем-то другим.

Когда уходила, я, как зомби, смотрела на уменьшающиеся цифры на панели лифта — пять, четыре, три, два, один — ожидая, что вот сейчас, на этой самой последней единичке, взорвётся моё сердце. Я просто не верила в то, что происходило. А Яся была из тех, кто умел приземлить.

— Что же я натворила, Ясь…

Меня разъедало чувство вины и ужаса. Я всё ещё не могла поверить. Мы сидели в кафешке недалеко от офиса, где Яся предпочитала работать вместо удалёнки, потому что, по её словам, дети и муж рядом сильно снижают КПД.

А я так мечтала, что Костя и наши дети будут мешать мне работать. И я буду гонять их, а потом, вечером, мы будем все вместе ужинать, выезжать на набережную, как Костины соседи, Динка с Сашей, гулять, есть мороженое, загорать на песочке, и наши дети будут лепить куличики.

— Зай, это шок и отрицание. Погоди, скоро стадия гнева тебя накроет, а потом дальше по списку. Только вот здоровье твоё ждать не будет. Я серьёзно, Сонь.

Я посмотрела на неё непонимающими глазами. До меня туго доходил смысл её слов.

— Да какая разница, Ясь. Мне тридцать шесть. Я рассталась после шести лет отношений. Это всё, финал. Я уже не рожу. Не от кого, да и поздно уже. Не хочу ничего уже. Ни от кого и ни с кем.

Я ошиблась в выборе. И ошибка эта дорого мне стоила.

— Ну да, ну да. Из-за какого-то козла здоровье риску подвергать, — фыркнула Яся. — Ты девочка здравомыслящая. Сейчас ты день-другой пострадаешь, ну недельку, ладно, а потом в себя начнёшь приходить, и всё сделаешь. Пошёл бы он. Таньки не хватает, сейчас бы она тебе такую лекцию прочла про газлайтинг и обесценивание. Научно бы его разложила. Я только нецензурно могу разложить.

Яська тряхнула синими локонами, пригубила кофе.

Я, наверное, тоже пока в офис переберусь работать, как Яся. Дома, в одиночестве мне будет невыносимо. Мне никто не будет мешать, нет, кроме моих мыслей и гулкой тишины, которая будет давить на меня. И волны осознания произошедшего будут топить меня и в грудине будет болеть. Это нормально, я знаю... Это просто надо пережить.

Но как же, чёрт возьми, больно. Как же накатывает.

Меня накрывало волнами: то острой, физически ощутимой болью в грудине, то, словно шапкой, полным безразличием к окружающему миру. Сейчас одной нельзя было оставаться. Иначе начну фотки пересматривать, потом захочу написать, спросить что-нибудь… Нет, надо резать по-живому.

И анализы надо сдать да. Яся права. С его уровнем ответственности полагаться на авось нельзя.

— Он тебе не нравился никогда, да? — я вдруг решила спросить, хотя и так понимала. Очевидно было всегда, что нет.

— Мне-то он и не должен нравится. Мне не нравилось его отношение к тебе. Ты счастливой не выглядела.

Я и сама видела, что меня каждое утро в зеркале встречал потухший взгляд, кожа, как бумага, облитая чаем, сухая и безжизненная. Думала, старею. А я просто заканчивалась, как женщина.

Женщина, которой только пользуются, ничего не давая взамен.

Яся чуть старше меня, но она выглядела моложе и живее. Таня так вообще зажигалка. Помню себя такой, года четыре назад. Пока всё не застыло, словно в цементе. Все мои цели, мечты и желания, которые поглотил Костя. Костя, который не дал мне то, что я хотела, а только забирал моё. Как мне жалко себя и своё время! Как жаль, что всё так случилось.

— Ясь, что я сделала не так? — почти прошептала я, чувствуя, как горло сжимается от боли, не пропуская ни звука. Больно. Будто ножом по глотке провели. Я сейчас разрыдаюсь.

— Ты?! — она взглянула на меня с изумлением. — Всё ты сделала так. Даже слишком так. Вот он и оборзел. Не все умеют ценить, что имеют. Пусть скачет себе по горам, козлик молодой. Ты знаешь, я до Васьки раз двадцать обжигалась. А сейчас вспоминаю этих придурков, думаю, Боже ж мой! Плюнуть и растереть.

— Спасибо, зарядила ты меня, — я улыбнулась Ясе, вымученно, едва растягивая застывшие губы. Яся поддержала меня, это бесценно. Но боль от этого меньше не становилась.

Я знала, что она пройдёт. Всё проходит, пройдёт и это. Просто надо пережить в моменте.

Сидя в машине возле кофейни, я дала себе волю. Плакала и выла, некрасиво размазывая сопли. В машине моей много чего о нём напоминало. Даже вонючку эту деревянную и то вместе покупали в каком-то ТЦ. Я сорвала её и выбросила в окно. Надо будет съездить на капитальную мойку, провести ревизию бардачка. Всё выкинуть.

Утром, перед началом рабочего дня я зашла в салон, находившийся на первом этаже нашего бизнес-центра, и бахнула стильное боб-каре. Почти двадцать сантиметров моих огненно-рыжих волос остались лежать на полу.

Как и мои надежды на счастливую семейную жизнь.

Продолжение следует...

Глава 8

Костя Баринов

Меня ни разу девчонки первым не бросали. Неприятненько, но не смертельно.

Буду скучать, конечно. Всё-таки шесть лет. Уже привык к ней, как будто она всегда у меня была. София Премудрая. Перемудрила ты.

Ну что ж, одно уходит, другое приходит. Жизнь циклична. Пора открывать новые двери. Зато теперь с Викулей мыкаться по гостинкам не надо будет. Да и не только с ней, у меня целая очередь в телефонной книге, чтоб облагодетельствовать. Пара девочек уже точно в позе рака стоят, ждут звонка.

А вообще надо завалиться в бар и отметить это дело. Я теперь официально свободный мужчина. Никто теперь не стоит над душой и не требует отчёта: когда приедешь, во сколько будешь, ты где, ты с кем, ты надолго и так далее. Вечный контроль и давление со свадьбой этой… А теперь хорошо. Прямо попустило.

Музыка гремела, горячительное лилось в глотки, девчонки танцевали поблизости к нашему столику, бросали шлюшные взгляды и хлопали густыми ресничками. Я уже приметил одну. Откупорю, не выходя из бара, в толчке или на улице прям, у мусорных контейнеров. Таких девок я знаю, озабоченные течные одноразки. Гостишку снимать для таких крутовато, только чисто самому чтоб комфортно было. Нравится иногда мне такое. Прям чтоб грязища и порнуха. И эта дешёвая дрянь в коротких шортах и с ресничками сгодится. А завтра Викулю позову домой. Дома теперь свободно, «ЧленНадзор» свалил вчера с чемоданами, точнее, с пакетами. Ну и пусть валит.

— Вы с Софией разбежались?

— Ага.

Мы с друганами сидели и обмывали мою вновь обретённую свободу. Верные парни, команда, с которыми мы гоняли на «Эндуро» вдоль побережья правого берега и не только. На электричке могли доехать до Фёдоровских лугов и оттуда уже на моциках до Самары. Или на омике доплывали, а там уже по непролазным горам. Адреналин, сброс всех напрягов, экзамен на ультра-выносливость и командный дух. Что ещё надо, чтобы ощутить жизнь!

Я допивал третий коктейль, чувствуя, как алкоголь растекается по венам тёплым огнём. Свобода пьянила не хуже выпивки.

— А что не устроило? — спросил Санёк, кого я считал лучшим своим другом.

— Да она заистерила насчёт ЗАГСа опять и ушла, — отмахнулся. — Она хорошая была, конечно, покладистая, спокойная, домашняя, ну и умная, конечно. Умных я люблю. Я, что, за ней бегать буду, уговаривать? Не надо оно мне. Ушла так ушла, — сказал, как отрезал. Может, и злился даже отчасти на неё. Взбрыкнула всё-таки, зараза. Может, и вернётся, конечно, ещё, но уже теперь на моих условиях. Не люблю, когда мне нервы треплют.

— Дело твоё. А я женюсь. Заявление подали. Свадьба в июне.

Вот это новость! Сашка не был замечен в тяге к семейной жизни, но как Ритку свою встретил полгода назад, так стал от компании отбиваться. Сегодня даже девок не цепляет, обычно мы с ним на пару снимали. Когда трёх на двоих, когда одну пялили на пару. Породнились, так сказать. Кто-то из древних кровь символически смешивал в чашах, а мы сперму в одной бабе. Но, походу, ни у одного меня в жизни крутой поворот. Только у него в противоположную сторону.

И сегодня вот еле вытащил его, и он всё на часы смотрел сидел. Ждал, походу, когда горшок зазвенит.

— И ты, Брут? — крикнул, стараясь музыку переорать. — Ну ещё больше года до июня, может, перелаетесь еще, — пошутил и рассмеялся. Санёк мою шутку юмора не оценил, даже не улыбнулся. Подкаблучник херов.

— Не перелаемся, не надейся даже. Я её люблю. А у тебя к Соне потребительство одно было.

— Закроем тему, — отрезал я. Лечить меня вздумал.

Саня через пару шотов домой засобирался, а я отпялил ту с ресничками у забора, где у бара служебный вход был, даже имени не спросил. Так даже острее вышло. Охранники тут ребята понятливые, мешать не стали.

Бармен поставил передо мной очередной шот. Я машинально опрокинул его в себя, чувствуя, как внутри разливается горечь. Нет, не от алкоголя — от собственных мыслей.

Вечер шикарный был. Но осадочек, как говорится, остался.

Я остался один тут из всей компании, жеребцы по конюшням разбежались. А девчонок много, за всех теперь мне одному отдуваться? Ха! Да не вопрос! Девчонка с наращёнными ресничками, которую я увёл за угол, уже вернулась к столику, демонстративно поправляя одежду. Её подружки хихикали, бросая на меня оценивающие взгляды. Кто следующая? Батя сегодня в духе совокупления!

Сашкин уход оставил неприятный осадок. Его слова про потребительство засели в голове, как заноза. В конце концов, кто он такой, чтобы делать выводы? Я живу, как хочу! У меня свои правила. Кто-то с ним соглашается, кто-то нет, тогда наши пути расходятся.

София действительно была не такой, как все — умной, нежной, понимающей, с ней не только трахаться, с ней жить можно. Но я не готов отказаться от разнообразия и свободы ради неё.

Внезапно захотелось позвонить ей. Просто услышать её голос, убедиться, что она в норме. Но гордость оказалась сильнее. Она сама приняла решение уйти. Пусть теперь живёт с этим. И эта заманушка в башке пройдёт, отвыкну.

В зале становилось душнее. Дым от кальянов смешивался с запахом пота и парфюма. Я махнул бармену, заказывая ещё один шот. Нужно было заглушить этот противный зуд. Взгляд упал на телефон, лежащий на столе. В контактах мигало непрочитанное сообщение от Вики. «Когда заедешь? Я хочу трахаться», — писала она.

Я улыбнулся экрану, чувствуя, как адреналин смешивается с алкоголем в фирменном коктейле. Ну вот и нашлось, как скрасить остатки вечера. Идеальное отвлечение от ненужных мыслей. Именно то, что доктор прописал. Свобода — она такая. Сладкая и горькая одновременно. Но зато — моя!

Я всё сделал правильно.

Продолжение следует...

Глава 9

София Люкшина

Офис у нас на берегу Волги расположен, в Бизнес-Центре «Вертикаль». С двадцатого этажа вид шикарный открывался, на весь город, на реку. Дома сверху как спичечные коробки, а люди и машины муравьями сновали. Рядом стройка, правда. «Самара-Сити» — комплекс жилых небоскрёбов, но строительство надолго затягивать не будут, уж очень значимый объект. Тридцать восемь этажей всё-таки. Самое высокое здание в городе будет. И народу у нас здесь всегда полно, помимо нашего банка в этом бизнес-центре бессчётное количество организаций и магазинов. Суета. Как раз то, что мне нужно, чтобы перебить тоскливую круговерть в голове.

Я плохо спала. Спала со светом, потому что вдруг оказалось, что я боюсь спать одна в темноте. В Костиной квартире было не так страшно ночевать одной, когда он уезжал, потому что я знала, что он вернётся. А когда я вернулась к себе, то поняла, что что-то изменилось.

Я отвыкла спать у себя. Или обстоятельства изменились. Я иногда спала тут, когда ожидала Костю из командировок. А теперь ждать мне некого. Теперь я тут заново обживаться буду. Теперь это снова мой дом, моя квартира. Хорошо ещё, не сдала её. Много чего мне дома не хватало — всевозможные бытовые мелочи я покупала в Костину квартиру, да так там и оставила. Не буду же я дозаторы, мыльницы с полотенцами и постельным бельём ещё забирать? Куплю новое. Чтобы ничего не напоминало о моей «семейной» жизни. Которую я сама себе придумала.

— Ты с этим каре похожа на сексуальную стерву, — заценила Танюшка, когда я вошла в нашу комнату отдыха. Точнее, не комнату, а целый «пентхаус отдыха».

Наш банк занимал два верхних этажа и часть крыши. В летнее время там можно было полежать на шезлонгах и даже поработать с ноутом на свежем воздухе. На крышах у нас часто небольшие летние корпораты делали, с музыкой, дым-машиной и пеной. На верхнем этаже была комната для медитаций с шумоизоляцией, расслабляющей музыкой и ароматическими свечами, дальше небольшой спортзал и кухня с кофемашиной, кухонным гарнитуром со всей техникой, диванами и столами с видом на город.

Со стороны казалось, чудо, а не работа! Но я считала, что так должно быть везде, свои кадры нужно уважать, ценить и взращивать, особенно, если количество задач росло, как снежный ком. Работодатели были в нас заинтересованы, как и мы в них. Хорошо бы ещё не забывали вовремя индексировать, а не после того, как обобьешь пороги у тимлидов.

Теневая сторона всего этого кайфа была в постоянной, бесконечной, бесконтрольной занятости. Проекты сыпались один за другим, как долгоиграющие, так и с дедлайнами. Плюс к этому постоянное повышение квалификации, тренинги, тесты и брейнштормы, которые порой превращались в посиделки на крыше с музыкой, вином и сыром с креветками в компании тимлидов, тренеров, коллег из соседних отделов. А текущие задачи никто не отменял! Поэтому они плавно перетекали домой, на выходные, в отпуска и путешествия. Все всегда были на связи и могли дистанционно откликнуться на любой вопрос.

Да, у нас в банке была демократия, в смеси с меритократией, дословно, властью и достойных, когда высшие руководящие должности занимали наиболее способные люди. Поэтому неформальное общение с руководством «на ты» у нас было абсолютной нормой, как и продвижение по карьерной вертикали.

— Нарциссы, Сонь. После них потом долгое восстановление нужно. Они женщин за мебель держат и считают, что им невероятно повезло, что такой распрекрасный мужчина вообще обратил свой драгоценный взор на неё. Это изматывает, — Танюха, конечно, уже была в курсе произошедшего. Она приготовила нам два капучино и достала яблочный пирог своего исполнения из контейнера, разложила по тарелочкам, протянула одну мне. Боже, какая прелесть. А запах!

— Яська рассказала?

Подружки-болтушки, водой не разольёшь. Я не обижалась на них, сплетен я не боялась, потому что ничего особенного не скрывала. Я человек бесхитростный и прямой, нет во мне загадки и интриги, какой-то там невероятной манкой женственности. А в той черноволосой девушке есть всё, чего нет у меня.

— Яся лишь положительно ответила на мой вопрос, — уклонилась от ответа Таня. — Я ещё тогда на яхте поняла, что что-то не так.

— И как же восстанавливаться после нарциссов? — с усмешкой спросила я, хотя внутри меня разрывало от боли, стоило лишь едва коснуться воспоминаний. Нет, лучше бы мы вовсе об этом не заговаривали даже.

Я себя в иллюзию загнала, что в полном порядке, и когда меня пытаются оттуда вытащить, я снова падаю в эту боль, парализующую полностью. Костя меня прожевал и не просто выплюнул, а переварил и смыл в унитаз.

— Ну-у-у, начать можно с этого чудесного ароматного пирога и кофе.

С маленьких радостей, посыл понятен.

Танька была адептом позитивного мышления. Умела видеть красоту во всём. Улыбка не слезала с лица и глаза лучились солнечным светом. Всё это так вплелось в неё за эти годы, что и не подумаешь никогда, что она переживала тяжелейший развод с разделом имущества, угрозами, побоями и полицией. Наверное, те, кто больнее падал, сияют ярче, сильнее ценят, что имеют. Сейчас Таня строит новую семью с замечательным парнем и мечтает о пополнении. Значит, боль проходит, и надежда возвращается. Но на всё нужно время. Сейчас для меня это что-то из разряда «с кем-то, но не со мной».

— Ещё есть шикарная техника. «Практика благодарности» называется. Надо сесть и выписать всё, за что ты благодарна этой жизни.

За что я благодарна… Такой простой и такой одновременно сложный вопрос. Я привыкла замечать лишь то, чего не хватает. То, к чему надо стремиться, чего добиться. А оглянуться назад означало признаться себе, что прогресс стопорнулся. Таня предлагала из философии «Вперёд, только вперёд» перейти к стагнации. Может, она и права и мне сейчас надо сбавить обороты и переосмыслить жизнь, свои цели и приоритеты. Для чего я вообще хотела замуж? Хотела настолько, что вцепилась в человека, который совершенно мне не подходил?

Вокруг меня будто тьма одна, ни одного лучика радости, сплошное разочарование. Умом я понимала, что это пройдёт, но сейчас эта практика «благодарности» казалась мне сложнее, чем десять текущих проектов вместе взятых.

Глава 11

София Люкшина

Мне хотелось поглубже в ракушку свою запрятаться, но жизнь и тимлид распорядились иначе.

Командный тренинг — это всегда общение, взаимодействие, сосредоточенность. Я не была к нему готова. Сто процентов буду тупить и позориться. Я — махровый интроверт, который допускает к себе только самых проверенных. Конечно, с Костей шесть лет назад система дала сбой, когда наши отношения начались и закрутились с секса на первом свидании. Я думала, именно так и случается, что это та самая «искра», которая загорается, когда находишь свою половинку. Для меня это было что-то из ряда вон, вспышка судьбы, а вот для Кости всего лишь данность. Он в очередной раз утвердился в своём великолепии.

Эта ошибка стоила мне шести лет.

— На тему? — поспешила уточнить Танюшка.

— Эмоциональный интеллект. Будет интересно!

— Что-то вроде тимбилдинга? — я решила уточнить, какой тип издевательств мне предстоит перетерпеть.

— Укрепление взаимодействия и взаимопонимания между сотрудниками отдела, — ответил Сергей.

— Кто будет участвовать?

— Айти и маркетологи.

Человек пятьдесят, понятно. Это катастрофа.

— Ты считаешь, у нас проблемы с взаимодействием? — хмыкнула я.

— Я хочу доказать отделу маркетинга, что IT-отдел — это люди, а инопланетяне, — улыбнулся Серёга, запуская следом грохот и шипение кофемашины.

— А я думала роботы, — хохотнула Танюшка.

У айтишников особый взгляд на мир и склад ума нестандартный, об этом уже, наверное, все шутки перешучены. Особой кастой ещё иногда называют. Айтишники как будто немного отдельно от остальных. Больше в компах, чем с людьми.

Я не умела писать коды, но понимала ребят, которые загружены этим по самую макушку. Большинство из них — это люди, кто активно развивает себя и свой мозг. Для них социальный «смол толк» — не важная и бесполезная часть коммуникации. Трата времени. Скука. Болтовню о погоде, о машинах, о новостях давно исключили, как бесполезную. Они — инженеры и их мозг умеет оптимизировать. Внутри отела мы даже "привет" не пишем. Потому что, а зачем?

Большинство переписок у ребят выглядели так:

— У тебя бага в коде вылезла, тесты упали, исправь. — Переделал, чекни. — Катим в прод. Включил тебя в мит - будет груминг - апрувни. — "ОК" или смайлик с пальцем вверх

Мне пришлось научится в этом разбираться, потому что образование у меня далеко не техническое. А маркетологи продолжают сначала переводить на человеческий, а потом отвечать. И из-за этого стопорятся процессы.

Я больше в книгах, чем в компах, но и там тоже сижу прилично. Я стараюсь создать «душу» искусственному интеллекту, обучая его человеческой коммуникации, поэтому тренинг, скорее, для наших парней, а не для меня. Но кто бы меня спросил.

Рабочий день весь вышел. Домой не хотелось. Я взяла мак подмышку и спустилась в кафе на первый этаж бизнес-центра. Работа не шла, буквы перед глазами плыли. Я создала новый файл и решила попробовать выполнить Танюхино упражнение. Выписать, за что я благодарна в своей жизни.

На меня смотрел пустой белый лист. На этом пустом белом листе я буду заново писать свою жизнь. В одиночестве. Нет, неправильно. В уединении, тишине и той самой набившей оскомину «силе и независимости». Хотя бы попробовать убедить себя, что я не неудачница.

Ладно. Начнём.

Я благодарна за хорошую работу, за реализацию в ней, за суперский коллектив и руководство.

За подруг.

За квартиру в ЖК «Галактика».

За родителей, которые помогли мне с первым взносом по ипотеке, иначе сидеть бы мне в старой пятиэтажке на краю географии — в том единственном жилье, на которое мне пять лет назад хватило бы денег.

За ипотеку, которую успела взять под 10% на пятнадцать лет, из которых пять я уже выплатила.

За мою машинку, резвую и безотказную.

За кофе и салат, который сейчас ем.

Я благодарна Косте за счастливое время…

Нет. Не благодарна. Это было потерянное время. Пожалуй, только за опыт. Дорогостоящий, но бесценный.

За окном неумолимо темнело, но поток машин лишь усиливался. Пробки, пробки, пробки. Самара не Москва, но пробки тут — явление постоянное. Московское шоссе, которое виднелось за панорамным окном кафе — одно из самых широких и загруженных шоссе в городе, не умолкающее ни днём, ни ночью. Сейчас эта суета была нужна мне, чтобы отвлечься.

Звякнул дверной колокольчик, я на автомате подняла глаза и увидела входящего. Высокий молодой человек, чуть за тридцать, крепкого телосложения. Моложе Кости, как мне показалось. В чёрной рубашке из какого-то мягкого материала, похожего на тонкий вельвет, с закатанными до локтя рукавами, в джинсах. Он подошёл к стойке делать заказ сразу, не дожидаясь официанта. Положил на стойку брелок от «БМВ». Значит, не в «Вертикали» работает, мимо проезжал. Может, в спортзал? В нашем БЦ хороший спортзал. Мышцы под рубашкой проступают серьёзные. Или в кинотеатр. Тогда, почему один?

Я на автомате подмечала детали, такая у меня профдеформация. Нужно быть внимательной, чтобы потом передавать все нюансы человеческого восприятия нейросети. Я в детстве мечтала быть следователем, но пошла на филологический, постигать науку о устройстве и развитии человеческого языка. Мои знания здорово помогали мне в освоении моей профессии, совсем новой на рынке труда, но, увы, совсем не помогли мне в личной жизни. Не помогли понять, что мой любимый мужчина мне изменяет. Что он меня так и не выбрал для своего будущего.

Мужчина осмотрелся в поисках свободных мест, задержал на мне взгляд, и я почему-то смутилась. Спряталась за макбуком. Периферическим зрением я заметила, что он сел за столик прямо напротив меня, ко мне лицом.

Кажется, меня пытались вывести из зоны комфорта — он смотрел на меня, но не нагло и прямо, а как-то мягко, заинтересованно, даже в какой-то момент смущённо. Хорошо, что не в упор, иногда отвлекался на экран айфона. Иначе расценила бы как хамство.

Только не подходи. Только не подходи. Даже не вздумай.

Глава 12

София Люкшина

— Сегодня Лиходеев будет, слышала?

— Серёга Лиходеева пригласил?! Обалдеть!

— Во сколько обошлось ему интересно?

Переговаривались девчонки из эйчар-отдела. Они кучковались возле конференц-зала. Значит, народу будет ещё больше, чем планировалось. Прекрасно.

У меня от обилия шумов и раздражителей уже голова начала кружится. Внимание потеряло фокус. Я, как трясущееся желе на тарелочке, еле удерживала форму. Надеюсь, где-то там найдётся для меня самый дальний стул, чтобы до меня было не добраться. Моя интровертная натура буквально кричала о помощи, пытаясь найти спасительную нишу в этом бурлящем котле корпоративной активности. Каждый громкий смешок, каждый обрывок фразы, доносившийся из толпы, отзывался в моей голове нарастающим гулом. Я чувствовала себя загнанным зверьком, мечтающим о тёплой, тёмной норе.

Где-то на периферии мелькали синие волосы Яси. Мы уже успели поздороваться и пообщаться онлайн, поэтому в личном общении у нас не было необходимости. Внимание моё, наконец, сконцентрировалось на Тане.

— Тань, что за Лиходеев вообще? — спросила я.

— Ну это крутой тренер! Ты не знаешь, потому что ты не в теме, — ответила Танька, видя полное непонимание в моих глазах. — Кандидат психологических наук, бизнес-тренер, коуч, консультант. Международный сертифицированный тренер по Process Communication Model (PCM)…

— «Процесс…» чего?

— Ай, потом. — Татьяна была настолько возбуждена и вовлечена в свои эйчар-вопросы и обсуждение тренера, что я махнула рукой и отошла.

У меня не было возможности погуглить, потому что пришли правки по одному из проектов. Судя по Танькиному резюме, тут налицо высокий интеллектуальный труд и глобальная работа над своей квалификацией. Я со своим филологическим красным дипломом и всякими курсами от «Яндекс» рядом не валялась.

Ну, собственно, тренинг и не мне проводить. Я едва было села на ближайший диван, чтобы разобрать переписку в рабочем чатике, как появился Сергей и позвал нас на «крышу». Хм, тренинг будет не в конференц-зале, а в неформальной обстановке. Интересно.

В нашем святая святых корпоративного отдыха, сегодня царила атмосфера, которую можно было бы назвать "принудительным сближением". Айтишники, привыкшие к бинарной логике и четким алгоритмам, сидели рядом с маркетологами, чьи миры были сотканы из креатива, инсайтов и эмоциональных триггеров.

Кто-то сидел на мягких креслах-грушах, кто-то прямо на полу с поллитровыми тарами кофе, некоторые, прикинувшись хорошими учениками, расселись на диванах с планшетами, готовые всё записывать и конспектировать. Цель сего собрания: тренинг по эмоциональному интеллекту, призванный не просто подружить эти два полюса, но и научить их говорить на одном, человеческом языке. Так озвучил нам Серёжа в своём неизменном жёлтом поло.

Я часто задавалась вопросом, у него кроме этой поло ещё есть что-то? Или у него их просто много? Судя по свежему запаху от него, второй вариант был ближе к правде.

Начало было отмечено неловким молчанием. Айтишники, многие из которых предпочитали общение с машинами, выглядели так, будто их выдернули из уютной среды кода и бросили в неизведанное поле человеческих взаимодействий. Маркетологи, более коммуникабельные, пытались завязать легкие беседы, но их попытки тонули в воздухе, полном невысказанных вопросов и легкого недоумения. Я заняла кресло в самом углу за спинами ребят из моего отдела, стараясь слиться с окружающей средой.

— Эмоциональный интеллект? В банке? Это что, новый вид кибербезопасности? — усмехнулся один из разрабов.

— Есть IQ, а есть EQ. Коэффициент эмоционального интеллекта. Размер которого позволяет нам эффективно прокачивать как наши софт скиллы, так и хард скиллы. Потому что сложно сосредоточиться на задаче, когда приходит маркетолог с очередной чумовой идей и бесит тебя.

По комнате пробежал смешок. Я подняла глаза, чтобы увидеть говорившего, внезапно очутившегося в нашем пространстве. Я даже не заметила, как он вошёл, потому что была поглощена перепиской с коллегами, которые, кстати, были буквально в десяти метрах от меня, как бы забавно это ни было.

Я увидела этого Лиходеева. И выпала в осадок.

Этот супер-мега-тренер вчера пытался познакомиться со мной в кафе!

— Я Вадим Лиходеев, бизнес-тренер, коуч, директор центра корпоративного развития Самарского Госунивера, руководитель центра делового обучения «Путь», международный тренер РСМ, автор кучи образовательных программ и ещё много чего, о чём написано в сертификатах на стене моего кабинета.

По залу снова прокатился лёгкая волна смеха. Обстановка разряжалась, люди расслаблялись, но только не я.

Вадим, значит, Лиходеев, вот как. Теперь эти тёплые карие глаза, которые смотрели вчера на меня, цепко смотрели на аудиторию. Я надеялась, что он не заметит меня в моём уголке.

— И сегодня, и даже завтра вам придётся меня потерпеть, потом что ваш тимлид Сергей так сильно хочет, чтобы вы заговорили на одном языке, что даже выдернул меня с московской конференции. За что ему отдельное спасибо, потому что там было чертовски скучно.

Опять смешки. У нас стэндап или что?

Но признаюсь, слушать его было интересно. Он умело удерживал внимание, ставил якори, заставлял следить за своими движениями и словами, может, техники какие применял, типа НЛП. Он держался свободно, будто старый друг, забежавший в гости, но не расхлябанно, без пафоса и не панибратски, давая понять, что ведёт сегодня он. Правда, со мной вчера случилась осечка. Или он просто особо не старался. Хотя будь я вчера в другом расположении духа…

Нет, сомнительно. Я шесть лет была в отношениях, была верна, и, в отличии от Кости, смотреть не думала в сторону других мужчин. Я забыла, что такое флирт.

— Знаю, что для многих из вас это может быть... необычно. Мы здесь не для того, чтобы учиться медитировать или обниматься. Мы здесь, чтобы научиться понимать. Понимать себя, понимать друг друга. Потому что, как бы мы ни любили цифры и креатив, в конце концов, мы все работаем с людьми и для людей.

Глава 13

София Люкшина

— Сейчас много говорят о том, что эмоциональный интеллект, точнее достаточно высокий его уровень — необходимое условие успешности человека. Как же определить, каким уровнем EI он обладает? Сначала попробуем разобраться, а что же такой эмоциональный интеллект? Он представляет собой способность к пониманию эмоций других людей и умение контролировать свои чувства. Но контролировать — не равно не испытывать, поэтому не стоит считать, что малоэмоциональный человек обладает высоким уровнем EI, ведь эмоции — наши помощники в очень многих ситуациях. Следовательно, важно переживать нужные эмоции в нужное время и в нужном объеме — именно этот навык считается показателем адекватного уровня эмоционального интеллекта.

Наверное, этот тренинг пошёл бы мне на пользу, раз я так и не смогла за все годы «прочесть» своего недо-супруга. Если бы только тренер был другой. Вадим Лиходеев так складно рассказывал, что даже теория их его уст звучала, как захватывающий детектив. И я не знала, что слушаю больше, саму тему тренинга или его шикарный голос и чёткую, хорошо поставленную речь.

Такой любую уболтает. Плавали, знаем.

Первое упражнение Вадим назвал "Эмоциональный Статус-Апдейт". Он попросил каждого представиться и поделиться своим текущим чувством, используя одно слово-эмоцию, который ее выражает.

— Начнем с меня, — сказал Лиходеев. — Я чувствую предвкушение.

— Игорь. Скепсис, — невозмутимо произнес наш ведущий разработчик, скрестив руки на груди.

— Отлично! Кто следующий?

— Алика! Восхищение! — воскликнула руководительница отдела SMM, с сияющими глазами глядя на тренера. Тут и читать ничего не надо, у неё всё на лице написано. Восхищение она испытывала явно в отношении Лиходеева, а не упражнений.

— Алика, я вижу вы готовы активно работать, — подмигнул ей Лиходеев.

Я скривилась. Уже раздаёт авансы, какая прелесть.

— Андрей. Любопытство, — ответил наш системный администратор.

— Отлично. А вы?

Я не сразу поняла, что Лиходеев обращался ко мне, только когда впереди сидящие спины расступились, а головы от этих спин принялись крутиться и затем повернулись ко мне в немом вопросе. Не получится у меня отсидеться, похоже. Теперь ко мне приковано внимание не только Лиходеева, но и всего коллектива. Супер. То, что доктор прописал.

Я посмотрела ему в глаза, полные блеска и ожидания. Я могла бы сломать правила игры и сказать, что не хочу отвечать, но мне не хотелось ломать его игру. Мне почему-то хотелось наблюдать за ним. Словно за красивым актёром в голливудском кино.

— Тревога.

Этот ответ многих удивил.

Я могла бы сказать что-то ожидаемое, например, интерес или любопытство или тот же скепсис, но я сказала то, что действительно испытывала. Такая вот дурацкая прямолинейность. Сказала и тут же пожалела, потому что Лиходеев вместо того, чтобы сказать «Супер, следующий!» зацепился за мой ответ.

— О чём ваша тревога?

О том, что я смотрю на тебя, Лиходеев, бизнес-тренер с регалиями, и моё сердце гулко стучит в висках. А мне этого совсем не хочется, потому что я сейчас раздавлена и почти в депрессии. От того и тревожно.

— Я пока оставлю это при себе.

Вот тут игру можно немножко расшатать.

— Надеюсь в конце тренинга ваш уровень эмоционального интеллекта вырастет так, что вы сможете без труда понять сама себя.

Он меня урыл. Вот засранец.

Я вспыхнула. Воровато осмотрелась, чтобы понять, насколько мой фэйл был очевиден. Но все смотрели, открыв рот, только на Лиходеева. Через минуту про меня и мою тревогу забудут. Все, кроме Лиходеева.

Следующее упражнение было не лишено петросянства со стороны наших более взрослых коллег. Я смотрела на происходящее со скепсисом, а остальным даже нравилось. Оно называлось "Мокасины другого".

Вадим разделил всех на пары: айтишник с маркетологом. Каждой паре было дано задание: один должен был рассказать о своей самой большой рабочей проблеме, но не с точки зрения фактов, а с точки зрения эмоций, которые она вызывает. А второй должен был не просто слушать, а повторить услышанное, пытаясь передать те же эмоции. Мне в пару досталась Таня. Яся встала рядом с главным продуктовым менеджером Святославом.

Курьезные моменты начались сразу. Когда Свят, с присущей ему экспрессией, рассказывала Ясе о «безысходности», когда «идеальный рекламный макет не загружается из-за ошибки 404», Яся, пытаясь повторить, произнесла: «Значит, ты чувствуешь... ошибку 404?». Зал взорвался смехом, но Свят, вместо недопонимания, рассмеялась вместе со всеми. А когда наш ведущий разработчик Игорь, обычно невозмутимый, пытался объяснить маркетологу Ирине, с которой часто бывал в контрах, «глубокое разочарование», когда «клиент меняет ТЗ за час до дедлайна», Ирина, пытаясь вжиться в роль, вдруг воскликнула: «О, это, как если бы мы запустили кампанию, а потом нам сказали, что целевая аудитория изменилась на... племя Маори в Новой Зеландии!». И в этот момент, сквозь смех, проскочила искра понимания.

Таня взяла инициативу в свои руки, когда пришла наша очередь.

— У меня совершенное отчаяние, когда я вижу, как джуниоры после месячных курсов в своих резюме указывают желаемую зарплату сеньоров! Знаешь, это как хотеть замуж за закоренелого ловеласа, абьюзера, нарцисса и вообще тюбика! И мечтать, что он станет примерным семьянином! — эмоционально высказалась Татьяна, потом тихонько ойкнула. На жаргонное слово «тюбик» девчонки хохотнули.

Ох, мне ли не знать, как выглядит отчаяние. Не знаю, специально ли Таня провела такую жирную параллель или её просто занесло, но ощущалось, будто ткнули булавкой в глаз.

— О да, я знаю… — выдавила я из себя. — Это когда текст размером в двадцать тысяч знаков вдруг не сохранился, потому что у макбука за сто тысяч сгорела мамка*.

Вадим смотрел на меня внимательно. Я ощутила, как он снова препарирует мой мозг одними только глазами. Он приблизился к нам, поблагодарил за ответы и позвал следующую пару. Я снова ощутила манящий «Аква Ди Джио». Мурашки пробежали от загривка вдоль позвоночника, растворившись где-то внизу живота.

Глава 14

София Люкшина

— София, значит.

Знакомый бархатистый тембр раздался у меня за плечом.

— Очевидно, да, — ответила я, не оборачиваясь сразу, позволяя себе секунду на то, чтобы собраться. В моём голосе, я надеялась, звучала лишь лёгкая ирония, а не та нервная дрожь, что уже начинала отбивать чечётку где-то под рёбрами.

Только сейчас мой мозг смог отметить те самые пресловутые детали, на который был всегда настроен. Сегодня Вадим был гладко выбрит. На нём был молочного цвета свитер с замком на горловине, крупной вязки, под рукавами которого угадывались крепкие мышцы. Синие джинсы, часы, но не те, которые были вчера, а другие, теперь с тёмно-синим циферблатом, очень гармонировали со всем его образом. Кольца не наблюдалось, зато ладони и пальцы рук были в паутинке маленьких белых шрамов, видимо, приветов из давнего прошлого. У него в руках тоже был кофе.

Я изучала его, как карту местности, с максимально холодной, насколько это возможно, головой. Каждый штрих, каждая линия, каждая деталь фиксировались, анализировались, складывались в общую картину. И это изучение немного, но отвлекало меня от барабанной дроби, которую воспроизводило моё сердце сейчас.

— Очень приятно, — сказал Вадим и улыбнулся, также как вчера в кафе, мягко и обезоруживающе. Я обратила внимание, что у него добрые, тёплые глаза. — А моё имя вам уже известно.

— Какая фамилия у вас интересная. Лихие дела делаете? — я позволила себе лёгкую, чуть насмешливую улыбку на самой грани лёгкого флирта.

— Смотря, что вы под этим подразумеваете.

Я на кончиках пальцев ощутила, как заискрило между нами. Память услужливо подкинула воспоминания шестилетней давности. Тогда эти искры стали началом шестилетнего периода моей жизни под названием «Я считаю себя женой, а он мужем себя не считает». Я не хотела повторений. Но кто меня заставляет сейчас нырять в пучину вниз головой?

— Как вам тренинг? — спросил он.

Я заметила, как его взгляд скользнул по мне, от губ до груди и обратно. Ощущение было таким сильным, будто это был не взгляд, а прикосновение. Я старалась дышать глубже, чтобы успокоиться. Потому что Лиходеев очень-очень сильно волновал меня. Я вспомнила, как уходя вчера, он назвал меня красивой. Он объективно тоже был очень привлекателен. Не только внешне, но и что-то в нём было такое… Харизма, вайб, не знаю, как правильно назвать. Наверное, не только я испытывала сейчас такие смешанные чувства, судя по реакции женской половины нашего коллектива. Вероятно, он привык к такому. Как и Костя.

На Костю всегда вешались. Едва ли не в буквальном смысле. Это одновременно и бесило, и будоражило гордыню. Такой прекрасный, и только мой. Но оказалось, не только. С такими надо держать ухо востро.

Не могу перестать проводить параллели и сравнивать. Не зря говорят, после расставания лучше воздержаться от новых отношений в течении длительного периода. Танька после развода год была одна, при этом совершенно осознанно. Я тоже планировала и планирую придерживаться подобного плана.

Но ведь ничего мне не мешает просто пообщаться?

— Необычно, — я пожала плечами. — Заставляет задуматься.

— Над чем?

— Над тем, какое впечатление произвожу. Какие эмоции с меня считывают.

— Каждый увидит своё. Угощусь?

Он шагнул ко мне ближе, его тень накрыла меня, и я почувствовала лёгкий аромат парфюма и тепла его кожи. Он протянул руку, не спрашивая разрешения, и вытащил у меня из креманки печеньку. Его пальцы на мгновение коснулись моих. Разряд тока прошёл по всему телу, я еле удержала тарелочку в руке. На таком близком расстоянии я смогла оценить нашу разницу в росте: Лиходеев был на голову выше, я смотрела прямо ему прямо в ямочку между ключиц, не рискуя поднять взгляд.

— А вы что видите?

Я спряталась за чашкой кофе, отхлебнула и всё-таки посмотрела ему в глаза. Он изучал меня. Ощущение, что он хозяйничал у меня в голове, как у себя дома. Ощущение было странным, необычным, но то, что оно было острым и будоражащим, это факт. Костя не был настолько внимательным ко мне, как малознакомый мужчина, с которым меня связывало всего лишь пара фраз и несколько минут рядом. И это было приятно.

— Я вижу, что вы скованы и подавлены. Смею повторить свой вчерашний вопрос, хотя в вашем вчерашнем взгляде ответ уже был.

— И какой же у меня был ответ?

— «Не твоё собачье дело».

Я рассмеялась. Громко, искренне, впервые за долгое время. И вместе с этим смехом что-то внутри меня расслабилось, отпустило. Словно он одним этим предложением сбил с меня часть той брони, которую я так тщательно возводила. Вадим, захрустев печеньем, сделал шаг назад, оперся поясницей о перила, за которыми открывался вид на город, и посмотрел вдаль. Расстояние между нами, казалось, схлопнулось, хотя физически мы не стали ближе. Теперь мы смотрели в одну сторону, а не друг на друга, и это создавало странное ощущение сопричастности. Я почувствовала себя легко в его компании, несмотря на то что физически я его чувствовала всё так же остро — его присутствие, его запах, его незримую энергию, которая пульсировала где-то рядом.

— Я на прошлой неделе рассталась с му… , — хотела сказать с мужем, но запнулась. Не был он мне мужем. И точка. — С мужчиной.

Вадим кивнул, медленно повернулся ко мне снова, его взгляд стал ещё заинтересованнее, в нём читалось не просто любопытство, а какая-то глубокая, почти хищная проницательность. Он не отводил глаз, словно сканировал меня, пытаясь увидеть невидимые трещины в моей душе.

— Я вам сочувствую. Понимаю ваши переживания. Но то, что мне очень жаль, сказать не могу.

— Почему же?! — я почувствовала укол любопытства, смешанный с лёгким возмущением.

— Он многое потерял, — он произнёс это с такой непоколебимой уверенностью, что я даже растерялась. — Гораздо больше, чем вы.

— Вы же меня совсем не знаете!

Он сделал ещё один глоток кофе, его взгляд задержался на моих губах.

Глава 15

София Люкшина

Одним из самых ярких упражнений сегодняшнего дня стал «Эмоциональный конструктор». И он же был последним.

Участникам предлагалось в смешанных мини-группах смешанных создать короткую сценку, используя только невербальные средства — мимику, жесты, позы — чтобы передать определенную рабочую ситуацию и эмоции, которые она вызывает.

Одна группа, состоящая из двух айтишников и двух маркетологов, изображала «запуск нового продукта». Маркетологи, с преувеличенными улыбками и жестами, показывали восторг от успеха, а айтишники, с напряженными лицами и нервными подергиваниями, изображали «фоновое беспокойство» о возможных багах. В какой-то момент один из айтишников, изображая «падение сервера», упал на пол, а маркетолог, изображая «панику клиента», начал метаться вокруг него, размахивая руками. Это было настолько гротескно и смешно, что даже самые серьезные участники не могли сдержать улыбок. Даже я.

Упражнение было настолько весёлым, насколько и энергоёмким, и утомительным. Я чувствовала, как сильно устала. Но в то же время я уносила с собой чувство лёгкости и ощущение, что жизнь не закончилась. Вокруг были люди. Машины всё так же ездили и создавали пробки. Лето менялось осенью, а после зимы снова будет лето. Один цикл идёт на смену другому циклом, всё течёт и меняется. Да, мои планы на семью и детей не сбылись, что ж, придётся отнестись к этому философски и искать смыслы в чём-то другом.

Мы с Вадимом и Сергеем одновременно вышли на парковку, Серега проводил Лиходеева, сел в свою любимую старенькую «Тойоту», которую менять совершенно не хотел, а Вадим пошёл за мной следом. Я ощущала спиной, как его взгляд прожигает меня, и я не замедляла шаг, позволяя ему себя догнать, а наоборот, ускорялась, чтобы избежать очередной попытки поговорить со мной.

Да, как и ожидалось, белый Х6 был его. Не убежала я.

— Может, всё-таки кофе, София? — спросил он меня, когда я нажала кнопочку автозапуска. Машинка приветливо мигнула мне фарами, мотор заурчал. Я взялась за ручку водительской двери и не хотя подняла на него глаза.

Сейчас он не работал на аудиторию. В этой почти интимности, которая возникла между нами, посреди загруженной парковки, рокота моторов и шуршания шин по асфальту, он казался мне уязвимым. В его тёплых глазах была надежда, на губах — улыбка. Он внушал чувство безопасности. Вряд ли он сделает мне больно или как-то обидит. Ещё немного, и я передумала бы отказываться. Но голос разума гнал меня прочь. Из одного омута я не хочу падать в другой. А я ведь обязательно упаду. Он меня сильно привлекает…

— Мы уже выпили очень много кофе за сегодня. Пожалуй достаточно, иначе я не высплюсь, — улыбнулась я и занесла ногу в салон.

— Тогда ужин? — он не унимался.

— Я не ем после восьми. До свидания, Вадим.

Я села в машину и закрыла за собой дверь. Не глядя на него, воткнула рычаг и вырулила с парковки.

И пожалела об этом.

Вадим Лиходеев

Я давно перестал испытывать скованность.

Многие годы работы над собой сделали из замкнутого ребёнка, который предпочитал проводить время в компании книг и альбомов с карандашами, спеца по коммуникациям, одного из лучших в своём деле. Ирония судьбы. Иди туда, где твой страх, где твоё слабое место и ты добьешься всего. В отношении меня это утверждение сработало на миллион процентов.

Система дала сбой только вчера, когда я увидел девчонку с рыжими волосами. Меня буквально отбросило в прошлое на сотую долю мгновения. Мама часто красилась в рыжий цвет.

Когда ещё была ею.

Мне до сих пор сложно произносить и даже думать это слово на букву «м». Несмотря на то, что за плечами целый психологический факультет и диссертация на тему «Влияние семейной истории на особенности переживаний взрослого субъекта в период кризисных ситуаций».

Я отлично осознавал, что и на чём базировалось, однако, фактор переноса* никто не отменял. Всё-таки мы подсознательно выбираем тех, кто похож на наших родителей. И тем не менее, несмотря на все логические доводы разума, что-то внутри меня вспыхнуло. Искра пробежала, так обычно говорят.

Ровно две недели назад я отменил свадьбу с Леной. Забрал заявление, забрал аванс из ресторана. В какой-то момент окончательно убедился, что она сначала видит цифры на моём банковском счёте и купюры в портмоне, а потом меня. Не уверен, что она будет со мной и в бедности, и в горе. А я не настолько щедрый, чтобы быть в радости и в богатстве просто так. Из меня хреновый донор и совершенно говённый спонсор. Лена давно и хорошо меня знала, и сама работала с людьми, поэтому ей долго удавалось казаться, а не быть. А для меня было важно, чтобы рядом был человек, которому я смогу доверять. Я мог ей доверять, только прайс за него оказался высоковат.

Она недовольно поджимала губы, когда вместо последнего айфона я подарил ей предпоследний, когда вместо Бали мы полетели в Тай, где уж были два раза. А когда я решил взять квартирку в строящемся «Самара-Сити» и чтоб было не так напряжно по деньгам, продал свою двушку в жилом комплексе «Гранд Империал» на берегу Волги, внёс сумму от продажи в стройку и переехал в однокомнатный хрущ, после капремонта, она устроила мне такую истерику. Припомнила мне всё, что я ей доверил о своей жизни, попрекнула всем, чем можно. Сказала, что я нищеброд. Когда я спросил её, где она видела нищебродов на Х6, она сказала, что в Москве. Нищеброды в Москве ездят на Х5 и Х6. В Москве её катают на Ламбе и Феррари и покупают всё, что на что она показывает пальцем. Какие-то даже просто знакомые. Очень щедрые и богатые мужчины в Москве, куда она часто летала на всевозможные обучения и конференции. Когда я предложил ей туда ехать и там же и оставаться, она взвилась ещё сильнее.

Сама же Лена всего лишь инструктор по йоге, с девятью классами школы и торговым колледжем за плечами, из семьи рабочих с Самарского подшипникового завода. Откуда такие запросы, знать не знаю. Знакомы мы с детства, жили в одном доме, в разных подъездах. Она многое знала и видела из моего прошлого. Знала откуда я и из чего выбрался. И от этого втройне было тяжело наблюдать, как она меняется. И к чему это в итоге привело нас.

Глава 16

Вадим Лиходеев

Каково же было моё разочарование, когда Софии не следующий день не оказалось в зале. Я надеялся, что она опаздывает. Но она не пришла ни в обед, ни в конце дня. Меня это разочаровало, встревожило и раззадорило одновременно.

С Серёгой мы знакомы с универа. Он получал второе высшее в СамГУ, а я значился там аспирантом и работал там же, вёл практику у студентов-психологов. Как-то в деканате зацепились языками и не то, что подружились, но приятельскую связь поддерживали. Именно Сергей приболтал меня на проведение тренинга, да ещё со скидкой «для своих». Для хорошего человека не жалко. Кроме того, за этот приезд я получил гораздо более весомый бонус, чем сто пятьдесят тысяч рублей вознаграждения. Я получил шанс познакомиться с прекрасной девушкой. Которая теперь ускользала от меня.

Я не из тех, кто ставит количество выше качества. Я всегда был разборчив в связях, в дружеских, рабочих, любовных, интимных. Сказывалось базовое недоверие миру, которое я впитал с молоком родительницы. Лена у меня была третьей женщиной в жизни. Была первая школьная любовь, которая закончилась сразу после школы, а потом я познакомился на первом курсе с девушкой и так и пробыл с ней до конца универа, но, к сожалению, наши цели не совпали. Она была чистым экстравертом, любила клубы, вечеринки, общение, любила флиртануть порой так, что приходилось доходчиво объяснять тем, кто неправильно её понимал. Я же по сравнению с ней был угрюмым книжным червём. Спустя три с половиной года мы всё же поняли, что мы слишком разные для чего-то большего. И университет мы закончили одновременно с нашими отношениями.

Какое-то время я был один, несмотря на огромный круг общения и мою специфику работы с людьми, а потом вернувшись в дом матери по важным делам, столкнулся с Леной, с которой мы бегали и играли в одном дворе. Скорее всего, я купился на ощущение привычности и безопасности. Я ведь её давно знал. А на самом деле, я знал только одну из её субличностей.

Она росла, менялась, получала опыт, слушала ютуб, блогеров, вдохновлялась их красивой лживой жизнью, мотала на ус все эти пресловутые «мужчина должен» и «мужчина с зп меньше 10050000 миллионов тысяч это нищеброд» и переносила это на себя и на наши отношения. Я почему-то не сразу увидел, какая она восприимчивая к чужому мнению и как легко её сбить с толку. Она плохо понимала сама себя и чего хотела от жизни. Моя профессиональная помощь по её же словам ей не требовалась, она хотела натянуть сову на глобус и переделать меня под свои стандарты, постоянно меняющиеся. Поэтому свадьбу я отменил.

Я всё ей объяснил. Где-то она со мной согласилась, где-то выставила себя жертвой. А я всего лишь хотел семью, в которой был бы нужен я, а не только те ресурсы, которые я могу дать.

Алике из отдела СММ я раздавал авансы, потому что нужна была поддержка аудитории, когда начнутся сложности, а они всегда были есть и будут. Потом она ходила по пятам за мной весь этот день. Но меня она совершенно не волновала. София меня волновала.

Я мог бы объяснить это с рациональной точки зрения, но не хотел. О том, что будет дальше, если всё срастётся и примет ли она меня с моим жизненным бэкграундом, я тоже думать не хотел. Но терять её из виду я хотел меньше всего. Поэтому вытряс из Серёги её номер.

Звонить, конечно же, было бы бесполезно, в наш век коротких сообщений звонок уже начал считаться вторжением в личное пространство, поэтому я решил найти её в соцсетях.

София Люкшина

Утром я так крепко спала, что проспала тренинг. Но при этом я чувствовала себя легко. Будто окончательно смирилась с неизбежностью. Думала, буду по ночам рыдать в подушку, но увы. Мне хватило одной бессонной ночи. И одного тренинга.

Фокус внимания. Было на вчерашнем тренинге такое маленькое упражнение. У меня сместился фокус. Несмотря на то, что приятное знакомство не получило продолжения — о чём я немножечко пожалела — я поняла, что мир прекрасен и многообразен. И совершенно не зациклен на Косте, его предательстве и моих несостоявшихся планах.

«Ты где?» — загорелось сообщение от Сергея, когда я взяла в руки айфон.

На часах было 12:30, время поступления сообщения — 9:00. Нормально я продрыхла.

«Сонь, Лиходееву твои контакты понадобились. Я дам?», — следующее сообщение.

«Ты долго не отвечала, уже дал. Прости».

«Он нормальный. Я его с универа знаю».

Четыре сообщения подряд. Серёга поговорил сам с собой и всё решил. Забавный он, наш руководитель. Иногда летяга, а порой вцепится, как клещ и решит какую-нибудь глобальную корпоративную задачу за полчаса.

К чему эта ремарка про нормальность? Сергей записался в сводники?

У Серёги два высших, физмат и что-то связанное с менеджментом организаций. Видимо, на втором и зацепились, а то разница у них в возрасте не предполагает того, что они могли бы получать первое образование в один год. Лиходееву тридцать три, я уже успела погуглить. Станицы в соцсетях у него были закрытыми, в открытом доступе был только простой личный сайт, собранный на «Тильде». Там все его регалии повторялись более подробно, и там были все те самые «сертификаты, висящие на стене его кабинета».

Еще я нагуглила, наконец, что такое PCM-подход. «Модель процесса коммуникации — это инструмент, который можно использовать для расшифровки человеческого взаимодействия. PCM показывает, как человек воспринимает мир, как он общается, как он мотивирован и как он будет вести себя в стрессовой ситуации. PCM может быть использована для того, чтобы помочь лучше общаться с другими людьми, одновременно повышая уровень собственного самосознания», — рассказал мне один из учебных сайтов.

Согласно ему существует шесть типов людей: Мечтатель, Бунтарь, Деятель, Логик, Упорный, Душевный. Данное типирование позволяет выстраивать в организации правильную коммуникацию, распределять нагрузку, задачи и полномочия, полнее раскрыть потенциал сотрудника.

Интересно, к какому типу отношусь я? Я вообще сама себя знаю? И понимаю ли?

Глава 17

Костя

В этот раз вечеринка была у меня в квартире.

Вика пригласила в гости свою подружку, симпатичную блондиночку. Решили поэкспериментировать. Они как инь и янь, чёрное и белое, такие разные, но одновременно совершенно бешеные. После трех часов беспрерывного соития и по паре палок на каждую я ощутимо начал уставать. Член не слушался. Потерял твердость и упругость. А девчонки дули губки и скучали. Вот ненасытные! Ладно с Викой я ещё справлялся, но еще одну такую Вику — я даже не запомнил, как ее звали — я, видать, не вывез.

Звездец.

Тридцать восемь лет, это не всё-таки двадцать. Надо к врачу записаться или «Виагры» прикупить для таких случае.

— Заюш, может, друзей пригласим? — Вика невинно захлопала ресницами. — Эле скучно.

— Ну давай.

Гулять так гулять. Я звонко шлёпнул обеих по жопам, закинул клич пацанам, и через минут сорок на моём пороге стояли двое из нашей мото-компании. Сашка не приехал, долбаный подкаблучник. Приехал Алик и его друган, которого я не знал, значит, будем знакомы с места, так сказать, в карьер.

Ребята привезли девчонкам тортик и шампанского. Всё самое дешёвое, из ближайшей «Пятёрочки». Я думал, Вика у меня такое жрать не будет, она ж себя лакшерной позиционирует, ан нет. Слопала за милую душу и ещё спасибо пацанам сказала. И не только сказала.

В двадцать я с двумя мог отжигать сутки, было у меня такое пару разиков на памяти, потом с Саньком раз одну на двоих пялили, а такая вот оргия у меня это дебют.

Я и глазом не успел моргнуть, как ребята с Эли переключились на Вику. Вику, которую я вообще-то для себя оставил. Но она была совершенно не против. Даже тогда, когда они её пялили в двуху в одно отверстие в позе бутерброда. И всё это действо было на нашей с Софией постели, матрас к которой мы долго выбирали в "Асконе". Выбрали премиальный анатомический-ортопедический за сотку тысяч рублей. Теперь его обкончают и пропитают всякими половыми жидкостями совершенно чужие люди. Члену моему от этого веселее не становилось. Я только больше напрягся. Но делал вид, что всё супер, а то за лоха примут. Сидел на кресле, пил бокал за бокалом хорошего вискаря — без Софки я как-то подзабил на ЗОЖ, не самому ж мне себе завтраки и обеды готовить — и наблюдал за всеобщим весельем. С постепенно нарастающим отвращением. В моём случает выражение «третий лишний» переименовалось в «пятый лишний».

Иронично. Я вообще тот ещё циник. Но что-то мне совсем не нравилось, как скрипит моя дорогущая кровать. Не проломили бы, возиться с ремонтом потом. Что-то я начал рассуждать, как старый брюзга. Надо подумать, как встряхнуться.

Организм, правда, уснул окончательно и больше ни единого раунда я не провел ни с кем из девчонок. Да и не хотел, по правде говоря.

Под утро парни уехали. Вика и подружка, Оля или Эля, как её там, поспали пару часов в позе валета на кровати и тоже засобирались. Вика чмокнула меня в щёку слюнявым поцелуем довольной течной кошки. Которой напихали по самые гланды. Противно, даже вытереться захотелось или вообще с мылом рожу помыть.

Я принялся за уборку. Собрал презики, фольгу, бутылки. Стащил постельное бельё с чужими запахами, терпкими и горькими, потащил в стиралку. Открыв крышку, я нашёл там забытую пижамку Софии. Вискозную, дорогую, красивую, которую я ей покупал в подарок на какой-то праздник. Вещь хорошая, надо вернуть.

Только постираю отдельно от всего этого поганого тряпья.

София Люкшина

То, что Серёга решил созвать внеплановый мини-корпорат у себя дома, меня несколько удивило, но, в целом, не огорчило.

У Сергея был дом на 9-ой просеке. «Просеками» у нас называют самарский аналог Рублёвки. Конечно, нет у нас в регионе такой вопиющей роскоши, но особнячки в 100+ миллионов рублей там продаются и строятся вполне себе живенько. У Серёжи, насколько я знаю, дом стоял на пятой береговой линии, почти впритык к Волге. Очень козырное местчеко. Сергей мог экономить на одежде, машине и смартфоне, но никогда не экономил на атмосфере и окружающей среде. Поэтому на просторной участке в шестьдесят соток у него был относительно небольшой и скромный домик в сто двадцать квадратов, но зато на таком невероятно продуманном и обширном ландшафте, что любо-дорого! У него и бассейн был вырыт, и беседка стояла с мангалом, барбекю и прочими приблудами, мини-прудик с карпами, фонтанчики, альпийская горка, голубые ели, туи, цветы в красивых клумбах, гамаки, лежанки, качели… Целая инфраструктура, а не дом. Почти санаторий. Всё это сделано с любовью для себя и семьи.

У Серёги жена дизайнер, работает она дома и всё это благоустройство создано для её отдыха, вдохновения и продуктивности. И, конечно, для двоих их детей, которым была организована целая детская площадка в другой стороне участка. Они любили гостей, поэтому всё это не простаивало.

В это раз поводом для встреч коллег был последний по прогнозу погоды августовский тёплый день. Шашлыки, рыбалка на моторной лодке привлекли мужскую половину нашего коллектива, девочковые посиделки вне офисных стен и бассейн с подогревом заманили женскую половину. Ну и мясо, конечно, тоже. Я себя не ограничивала в еде, метаболизм у меня хороший, я в отца тощевата и угловата, на диетах я не сижу и мясо на костре люблю. А так как мне всё ещё требовались хорошие впечатления после гадкого разрыва с Костей, я не стала отлынивать.

С Вадимом с момента его добавления в друзья мы немного попереписывались. Он спросил, как моё самочувствие, не заболела ли я, что не смогла прийти на второй день. Приятная забота в совокупности с ненавязчивым интересом ко мне подняла мне настроение и вдохновила записаться в салон на окрашивание. Корни всё равно отрастали и плюсом к этому захотелось чего-то новенького, а также маникюра, педикюра и массажа. Тем более сидячая работа и шея в наклоне от постоянного чтения делали своё неблагодарное дело.

Я спросила у него про PCM-подход, и он провёл мне лёгкий и интересный ликбез на четыре минуты голосового сообщения.

Тест

София занимает время тестом, пока делает педикюр)

Вопрос 1: Что Вас больше всего вдохновляет в работе или проекте?

A) Четкая логика, факты и возможность структурировать информацию.

B) Создание гармонии, поддержка команды и забота о людях.

C) Веселье, креативность и возможность сделать что-то необычное.

D) Работа над значимой целью, соответствующей Вашим глубоким убеждениям.

E) Быстрые результаты, вызовы и возможность действовать решительно.

F) Время для размышлений, уединение и разработка уникальных идей.

Вопрос 2: Как Вы предпочитаете общаться, когда Вам нужно что-то объяснить?

A) Предоставляю точные данные и пошаговые инструкции.

B) Использую мягкий тон, стараюсь понять чувства собеседника.

C) С юмором, легко и непринужденно, чтобы всем было интересно.

D) Убеждаю, опираясь на свои принципы и ценности.

E) Кратко, по существу, сразу переходя к главному.

F) Спокойно, давая время на осмысление, возможно, через метафоры.

Вопрос 3: Что Вы делаете, когда чувствуете стресс или давление?

A) Углубляюсь в анализ, ищу логическое решение проблемы.

B) Ищу поддержки у близких, делюсь переживаниями.

C) Отвлекаюсь на что-то приятное, ищу способ расслабиться и посмеяться.

D) Отстаиваю свою позицию, ищу справедливость.

E) Беру ситуацию в свои руки, действую решительно.

F) Ухожу в себя, чтобы обдумать ситуацию и найти внутренний покой.

Вопрос 4: Как Вы обычно принимаете важные решения?

A) Основываясь на тщательном анализе фактов, данных и логических последствий.

B) Учитывая, как это повлияет на других, и стремясь к общему согласию.

C) Спонтанно, доверяя своей интуиции или тому, что кажется наиболее увлекательным.

D) Согласуя их со своими глубокими убеждениями и ценностями.

E) Быстро, фокусируясь на наиболее эффективном пути к достижению цели.

F) После спокойного размышления, визуализируя различные исходы.

Вопрос 5: Как Вы предпочитаете изучать что-то новое?

A) Через структурированные курсы, подробные инструкции и учебники.

B) Наблюдая за другими, задавая вопросы и работая в команде.

C) Экспериментируя, пробуя разные подходы и получая от этого удовольствие.

D) Понимая "почему" это важно и каков глубинный смысл.

E) Сразу приступая к делу, учась на практике и рискуя.

F) Читая, размышляя и формируя собственное концептуальное понимание.

Вопрос 6: Как Вы справляетесь с разногласиями или конфликтами?

A) Представляя факты и логические аргументы для разрешения проблемы.

B) Стараясь выступить посредником, понять чувства всех сторон и найти компромисс.

C) Используя юмор, чтобы разрядить обстановку, или меняя тему.

D) Твердо отстаивая свои принципы и то, что Вы считаете справедливым.

E) Беря ситуацию под контроль, чтобы быстро найти решение и двигаться дальше.

F) Отстраняясь, чтобы обдумать ситуацию и сформулировать свой ответ.

Результат Софии в следующей главе)

Глава 18

Ответы в моём тесте все чаще содержали буквы E и F, о чём я сразу же написала Вадиму, пока мне не начали красить голову.

Вадим почти незамедлительно открыл сообщение и стал записывать голосовое. Хорошо, что я всегда ношу с собой наушники и один почти всегда воткнут в ухо. Вадим расписал мне мой типаж. Оказывается, моим основным типом является Мечтатель, а второстепенным — Деятель. Вадим сказал, что оба эти типа с противоположных полюсов, и я как то умудрилась их сочетать между собой. Деятели жаждут действия, вызовов, общения и быстрых результатов. А Мечтатели — ценят размышления, уединение и воображение. Уединение я любила больше, чем постоянное общение, напряжение и вызовы. Вадим скинул мне ссылку, чтобы я прочла поподробнее. На мой вопрос, какой тип у него, Вадим ответил, что на данном этапе его жизни Упорный и Логик, и что типы могут меняться со временем и в разных ситуациях и вообще в каждом есть по чуть-чуть от каждого.

После шестилетних отношений мне словно приходилось заново себя узнавать. Годы компромиссов, понимания и «мудрости» считай «удобности» не прошли даром, я стала забывать, как я хочу жить на самом деле. Вадим помогал мне в этом.

Я открыла ссылки, которые мне прислал Вадим, чтобы поинтересоваться, какие характеристики у него. Упорный — это целеустремленный и добросовестный тип личности, известный своей сильной трудовой этикой и вниманием к деталям. Они надежны и ценят стабильность и последовательность в своей жизни. Логик — это аналитический и логический тип личности. Они обладают высоким интеллектом и любят решать проблемы и критически мыслить. Мыслители ценят знания и опыт. А ещё Вадим заметил, что мы здорово друг друга дополняем и прислал улыбающийся смайлик.

Я с тревогой и одновременно предвкушением ждала очередного приглашения на кофе. Сейчас я бы скорее всего не отказалась, но Вадим не приглашал. Каково же было моё удивление, когда на парковке возле дома Сергея я обнаружила уже знакомый мне белый БМВ Х6.

То, что Сергей имеет какое-то отношение к интересу своего товарища ко мне, стало очевидно.

— Свято место пусто не бывает, — заметила Татьяна, которая со своей склонностью к психологизации и оценке невербальных признаков как на собеседованиях, так в жизни, не могла не оценить долгих прямых и заинтересованных взглядов Вадима в мою сторону.

— Я вообще-то хотела бы одна побыть какое-то время. Прийти в себя.

— Знаешь, я агностик, но тем не менее мне нравится фраза «Человек предполагает, а Бог располагает», — вставила Яся. — Поэтому планы не грех корректировать, даже если они казались железобетонными. Кстати, шикарные волосы!

Мне сделали балаяж с переходами от шоколадного до светло-медового оттенка. Такое окрашивание дало цвету глубину и визуальный объём. Как будто всполохи огня или костра на моей голове вместо волос. Я была приятно поражена, когда впервые увидела себя в зеркало. Девчонки тоже отметили мои изменения, а Яська добавила, что расставание с Костей пошло мне на пользу. В моих глазах снова заблестели огоньки. Я не стала вдаваться в подробности, что в этом блеске отчасти повинен Лиходеев. С которым мне пока не довелось пообщаться плотнее, чем «привет, как дела». Парни кучковались у мангала и потягивали пиво, а мы сооружали закуски на столе в беседке: резали овощи, доставали из пакетов соусы, лаваш. Ничего лишнего, только мясо, зелень, овощи, хлеб. Жена Серёжи подготавливала настолки и игры для компаний: «Шапка», «Крокодил», «Мафия». Такие вот интеллектуальные посиделки.

Ко мне постепенно возвращалось чувства покоя и свободы. Я ощущала, как на свежайшем воздухе самарских просек лёгкие раскрывались полнее, а плита, давившая на сердце после расставания с Костей, постепенно становилась легче, пока не превратилась в ватное облако. Я молча попрощалась с ним и отправила в небесное странствие. Мне больше не о чем было жалеть. Хорошо, что у нас не сложилось, что у нас не родились дети. Иначе всё было бы гораздо больнее и страшнее.

Парни под звуки фанфар, которые кто-то из них включил на телефоне, принесли огромное блюдо с мясом в беседку. Девчонки смеялись и аплодировали, Яська даже свистнула через два пальца. Мы распределились по местам и рядом со мной, конечно же, занял место Лиходеев. Кто бы сомневался. Он даже отодвинул для меня стул.

— Что тебе положить?

— Я грудку люблю. И свининки ещё кусочка три положи пожалуйста. Это для начала. Я голодная, как зверь, — с улыбкой ответила я.

Я совсем не отвергала его поползновения поухаживать за мной за столом. В конце концов, меня это ни к чему не обязывает. И, что таить, мне нравилось общаться с Лиходеевым. Он спокойный, умный, интеллигентный, начитанный. Какой-то даже эмпатичный. Тонко чувствующий. Без нахальства и нарочитого брутализма, как у Кости. И при этом рядом с ним я ощущала безоговорочную защиту и силу настоящего мужчины. Если мужчина пытается доказать, что он мужчина, одинокий волк, свободолюбивый лев или ещё какое-то животное, то он не мужчина, а пародия. Наконец, я рискнула посмотреть правде в глаза и сквозь стыд за собственные ошибки признать, что Костя всегда казался, а не был. Адреналиновые якобы мужские хобби, друзья, бизнес и девочки на яхте на первом плане. А тыл и любимая женщина — почти семья — это не очень-то большая важность. Я пыталась натянуть сову на глобус, веря, что однажды семья станет для него приоритетом. Не станет. И это его право. А моё право выбирать то, к чему лежит моя душа.

Любой одинокий волк однажды становится бродячим помойным псом, который никому не нужен. Так сказала однажды Яська, и теперь я с ней согласна на все сто процентов.

Я с интересом и удовольствием наблюдала за Вадимом. Серёга попросил его провести для нас «Мафию», и он блестяще справлялся с этой задачей. Он вёл игру захватывающе и с юмором, направлял и модерировал обсуждения с лёгкостью, но внимательно, цепко, логично. Он чувствовал аудиторию и отлично понимал людей. Этой чуткости очень не хватало Косте, который купался в своём эгоизме, затапливая им всё вокруг.

Глава 19

София Люкшина

Мы немного прошлись вдоль коттеджей, заглядывая в горящие вечерним ветом ламп окна, обсуждая дизайн, архитектуру и ландшафты, а потом свернули к Волге.

Ветер поднялся сильный, и река шумела, словно море. Волны накатывались на каменистый берег, чайки с важным видом планировали на ветру, даже крыльями не махали, словно лежали на воздухе, настолько хорошо их держал ветер. Мы наблюдали за ними и смеялись. Вдоль берега переваливались с ноги на ногу несколько уток. Волга осенью выглядела засыпающей и серой, только рыжие отблески солнца, уже коснувшегося воды, играли на ней солнечными зайчиками.

— Тебе не холодно? — спросил Вадим, когда мы подошли к воде вплотную так, что волны уже касались носков моих кроссовок, оставляя на них влажные пятна. Я почувствовала легкий озноб, но это был скорее приятный трепет от близости стихии, чем настоящий холод.

— Спасибо, Вадим. Мне тепло, — я искренне улыбнулась, принимая его ненавязчивую, приятную заботу. — Хотел бы жить здесь?

— Не думал об этом, — признался он. — Частный дом — это совершенно другая история, нежели хорошая квартира в хорошем районе. Не уверен, что у меня будет время чистить снег или пробивать канализацию. А целый штат работников содержать… Я бы потратил эти средства по-другому назначению.

— Например?

— На семью. На детей, на путешествия с семьёй, на обучение, в конце концов. Инвестиции в себя, в здоровую атмосферу семьи всегда окупаются с превышением.

Его слова прозвучали так искренне, так уверенно, что я невольно задержала дыхание. В его глазах не было ни тени сомнения. Его слова отзываются во мне чем-то очень близким.

— Значит, ты хочешь семью?

— Да, хочу, — ответил он, не отводя взгляда от воды. Я изумилась. Никогда ещё мужчины не говорили так открыто о своих целях на жизнь. Обычно я слышала что-то размытое, расплывчатое, из разряда «посмотрим».

«Посмотрим, подходишь ли ты хоть на какую-то роль в моей жизни».

Вадим просто и откровенно говорил о сложных и серьёзных вещах. Это не могло не подкупать.

— И нет претенденток? — я почувствовала, как любопытство берет верх над сдержанностью.

— Я расстался со своей невестой недели три назад. Отменил свадьбу.

Он вздохнул, но в этом вздохе не было горечи сожаления, скорее смирение с состоявшимся фактом.

— Ох ты, ничего себе! Сочувствую. Может, захочешь ещё вернуться, совсем мало времени прошло, — вдруг ляпнула я. Как будто всё ещё не принимая эту его целеустремлённость в отношении меня.

— Нет, эта история закончена. Ну, а ты?

— Что я?

— Оставила ему возможность тебя вернуть?

Я рассмеялась, но смех этот был скорее нервным, чем веселым. Вспомнила наш прерванный разговор в офисе, я тогда рассказала ему вкратце, что рассталась с человеком на букву «му». И Вадим это запомнил.

— Ну это громко сказано «вернуть». Скорее, он может ожидать, что я начну бегать за ним и умолять вернуться. Чего я делать не собираюсь. Тем более он уже нашёл мне замену. Ещё до того, как я ушла.

— Ты могла бы простить измену? — Вадим повернулся ко мне, его взгляд был пронзительным. Словно он опасался услышать ответ, который бы ему не понравился. Словно боялся узнать, что я могу простить Костю, если тот поманит меня пальцем.

— Нет. — ответила я без колебаний, чувствуя, как внутри поднимается волна старой, но все еще жгучей обиды. — А ты?

— Тоже нет. Как можно доверять человеку, который однажды уже предал? Доверие — это первостепенная основа в отношениях.

— Ты прав. Я согласна, — прошептала я, чувствуя странное облегчение от того, что мы мыслим одинаково. В этот момент, стоя на берегу холодной, шумной Волги, под порывами ветра, я ощутила, что между нами налаживается связь. Пока тоненькая, как паутинка в тёплый осенний день, но уже заметная, поблёскивающая на солнце.

Вадим вдруг повернулся ко мне, его глаза блестели в сумерках, а на губах играла легкая, почти озорная улыбка.

— София, я, как специалист могу кое-что тебе посоветовать, если ты, конечно, не против услышать мнение, которого ты не спрашивала, — он засмеялся так заразительно, что я тоже подхватила и одобрительно кивнула головой. Я сегодня не против советов от специалиста, особенно такого привлекательного. — У тебя сложности с проявлением эмоций. Тебе нужно дать им выход, встряхнуться.

— Какие у тебя предложения?

— Сбежать отсюда, — он подмигнул мне. У меня в сердце жар разгорелся, и тепло разошлось по телу так, что я перестала ощущать пронизывающий волжский бриз. — Я покажу тебе одно интересное место.

Глава 20

Костя Баринов

Этот поганый вечер начался с того, что я начисто забыл, где лежит у нас — точнее, у меня теперь — постельное бельё. Усталость навалилась такой тяжестью, что каждый шаг отдавался в висках, а глаза слипались, требуя немедленного забвения. Я жутко хотел спать, но на голый матрас укладываться мне не улыбалось. Одна мысль об этом вызывала отвращение. Надо вызвать химчистку, чтобы его продезинфицировали, как следует. Вероятно, если просветить ультрафиолетом, можно обнаружить целые абстрактные узоры после той вечеринки. Помню, что Вика пролила там бокал шампанского, как минимум.

Вике, кстати, я не звонил дня три. Не хотелось. Понятия не имел, где она сейчас и чем занимается. Да меня и раньше это не особо волновало, потому что у меня была София. Всегда можно было переключиться. Преимущество иметь нескольких женщин в том, что не успеваешь залипнуть на одной и затащить себя под каблук. Когда твою свободу никто не ограничивает, полёт мысли сохраняет свою высоту и жизнь бьёт ключом. Полнота ощущений — моё вдохновение. А кто не согласен, тому и делать нечего рядом со мной.

Вика это отлично понимала, потому не навязывалась. Она была удобна, послушна, и, что уж греха таить, чертовски хороша. Но постоянная любовница у меня теперь осталась одна, а это, по моим меркам, уже почти моногамия. Пора подыскать новенькую, горяченькую, желательно молоденькую. Вике недавно исполнилось тридцать, она, конечно, была горяча, упруга и прекрасна, но она не сравнится с двадцатилетними. Свежесть, наивность, отсутствие лишних вопросов — вот что мне было нужно. Сегодня поеду в яхт-клуб, там частенько зависают девочки. Выберу помясистее.

«София, где постельное лежит?»

Отбил я смс, зная, что в мессенджер она может и не заглянуть или пропустить, потому что чатов у неё валом.

Она должна была ответить сразу, она всегда бегом отвечала на мои звонки и сообщения, и я уверен, она жалеет о том, что ушла. И только ждёт повода, чтобы вернуться, играет в гордость. Глупая. Только вот я подумаю, давать ей шанс или не давать.

А вообще, пусть возвращается, только теперь на моих строгих условиях. Если хоть слово про замуж, или друзей, или моих девочек, сразу с вещами на выход!

Но София не отвечала. Даже не открывала сообщение. Выходные же. Дома должна сидеть, книжки свои читать или работу работать, и телефон всегда при ней обычно лежит. Значит, цену себе набивает. Ну пусть. Я подожду. Минут пять. Или десять.

Раздражение медленно, но верно начинало подтачивать моё спокойствие. Хотелось спать, а даже простыни не найти. Может, Софка вывезла всё мне назло?!

Я с психу вывалил из верхних полок шкафа всё шмотьё, которое у меня там хранилось. Какие-то полотенца, шторы, зимние свитера в каких-то дурацких мягких коробках с замками. София тут наводила порядки, теперь хрен разберешь, что где лежит. Злость закипала в груди. Неужели она специально так сделала, чтобы мне насолить? Или это просто её дурацкая привычка к «систематизации», которая для меня оборачивалась хаосом? Да пошло оно всё к чёрту! Поеду в гостиницу ночевать, задолбало всё. Ещё стелить, время тратить. Не хочу! Я уже почти готов был хлопнуть дверью и уехать, когда раздался телефонный звонок. Я аж обрадовался. Наверное, Сонька решила сразу позвонить, а не писать. Умница, дочка!

Ан нет. На дисплее красовалось «Виктория».

Впервые я разочарован тем, что она мне звонит. Что ж, надо ответить, хотя не хочется. И пусть не напрашивается на секс ни со мной, ни с моими друзьями, нехрен тут, заигралась. Что можно мужику, то бабе табу…

— Ты свинья вонючая, ты в кого свой хрен засовывал?! — Голос Вики, обычно такой мягкий и вкрадчивый, сейчас ревел в трубке, словно сирена, пронзая барабанные перепонки. Я отшатнулся от телефона, не веря своим ушам.

— Не понял… — выдавил я, пытаясь осмыслить услышанное. Что за бред?

— У меня букет, блин, целый! Гарднерелла, хламидия и микоплазма! — Она кричала, и в её голосе сквозила такая ярость, что я невольно напрягся. Мозг лихорадочно пытался найти объяснение, но ничего не приходило на ум.

— Ты что несёшь, дура?!

— Ты глухой! Я к врачу ходила, сдавала анализы! И у меня нашли букет! И букет этот от тебя! Так понятнее?!

— Это ты мне предъявляешь?! А сама-то! — Я тут же перешёл в контратаку, чувствуя, как внутри всё сжимается от ужаса на грани паники.

— Я проверяюсь регулярно! Я только с тобой спала без презика, мудила безмозглая! — Её слова били наотмашь, и я почувствовал, как кровь приливает к лицу.

— Закрой свой рот и хорош меня оскорблять, шалава конченая! — Я уже не сдерживался, гнев захлестнул меня с головой. Как она смеет так со мной разговаривать?!

— Это ты шалава! Шлюхан подзаборный! Я кроме того раза с твоими друзьями только с тобой спала. И то всё из-за Эльки! Ты её не смог удовлетворить! Опозорил меня! — Она несла какую-то несусветную чушь, но каждое слово, словно раскалённое клеймо, оставляло ожог на моей самооценке. Что она вообще несёт, бешеная больная истеричка? Один раз не встал уже трагедия?! Я виноват, что у нее и ее подруги чешется в причинных местах 24/7! Тут рота солдат не справится!

— Ты дура?! — Я заорал в трубку, чувствуя, как моё лицо искажается от ярости.

— А ещё я беременна! Беременна, твою мать! С целым вагоном ЗППП! Урод ты, Костя!

Последние слова выбили у меня весь дух. Беременна? Мозг отказывался воспринимать эту информацию. Мир вокруг меня пошатнулся, а в ушах зазвенело. Да блин, а таблетки как же?! Она меня на пузо решила поймать, что ли, кончелыга?! Меня мгновенно отвратило от этой бабы.

— Вали на аборт, идиотка! — Выпалил я, не думая, что говорю. Паника охватила меня, вытесняя все остальные эмоции.

— Щас, ага! У меня последний шанс родить, ещё один аборт и детей у меня не будет! А ты кругом виноват передо мной! Я на тебя в суд подам, я про тебя всё расскажу всем, крыса ты помойная! Я тебя по миру пущу.

Она орала так, что уши закладывало. Её голос, полный ненависти и отчаяния, проникал в каждую клеточку моего тела, заставляя мышцы биться крупной дрожью. Ещё один аборт... Сколько ж она их сделала?