Измена. Сладкий вкус прощения.

Глава 1

Дорогие мои. Эта книга мне дается с большим трудом. Я бубу писать ее медленно. Не торопите меня пожалуйста... Вот такое тоже бывает у авторов. Даже объянить не могу почему. У меня такое впервые. Но я все равно приду к финалу. Эта часть будет небольшая. Бесплатная. Если трудно ждать, просто добавляйте в библиотеку и ждите окончания.

За моей спиной захлопываются тяжелые ворота. Они словно разрезают на неровные части мою жизнь, оставляя позади все, что так не хочу вспоминать, но и забыть не в силах.

Делаю медленный шаг вперед, чувствую тягучий запах мокрой земли и гнили. Все вокруг пропитано унынием и безысходностью.

Огромные разрушенные постройки. Серая дорога с разбитым асфальтом.

Ветер свистит между разбитыми окнами разрушенных зданий, шурша стеклами и обломками.

Свобода.

Не думал, что она несет в себе такой запах. Дурман осени. Поздней. До скрежета зубов созвучной с моим внутренним миром.

Глубоко вдыхаю через нос, наполняя легкие холодным воздухом.

Дыхание замирает. Холод просачивается, пробирается под кожу, вызывая мурашки и неприятное ощущение металла в груди.

Радости нет.

Совсем.

Есть только темная, давящая решимость, сладкая и одновременно едкая, как яд.

Смачно сплевываю густую вязкую слюну. Не торопясь достаю помятую пачку и нехотя – последнюю сигарету. Эта вредная привычка – единственное, что может отвлечь меня от бесконечных мыслей, кошмаров, терзающих в моменты, когда я остаюсь один на один с собой.

Хотя кого я обманываю.

Я всегда один. И какая-то сигарета лишь временная передышка.

Пустышка.

Обман.

Способ на мгновение приглушить мысли, которым я все шесть лет давал свободу.

Да. Думать – это единственная роскошь, которой я распоряжался на полную катушку. Смакуя и получая дикое удовольствие от процесса. Разрабатывал одну стратегию за другой. Ярко вырисовывая каждую деталь. И все ради единственной цели. Заставить тварей, упекших меня в клетку, заплатить за каждый год. Кровью и слезами откупиться за предательство. А главное, заставить ее, нет, не страдать… это слишком мало. Для нее я подготовил особенное развлечение.

Первая затяжка кружит голову. Последнюю неделю я экономлю как могу, предвкушая, как это – курить на свободе.

Ничего особенного. Горько и противно. От себя в первую очередь.

Дым тесно заполняет легкие.

И только сейчас приходит осознание, что та жизнь, в которой я существовал долгих шесть лет, наконец закончилась.

Закончилась…

Безжалостно сжимаю недокуренную сигарету.

Еще не закончилась… Еще один решающий ход – а после безоговорочной победы я буду учиться жить заново.

Без изнуряющих сновидений… где меня преследуют ее глаза. Насмехающиеся надо мной. Когда я растворялся в ней, в ее теле… в запахе.

Как долбаный подросток… думающий членом, а не головой.

Больше такой ошибки я не совершу.

Наелся до отвала. Теперь тошнит.

- Мать твою, Горький… – раздается впереди голос Савы. Я видел, как он подъехал. Все такой же рыжий. Заряжающий своей энергией. – Думал, про сигареты ты гонишь, – вглядывается друг в мое лицо, пытаясь отыскать там меня прежнего.

Беззлобно ухмыляюсь.

Нет меня там больше.

Весь вышел.

Равнодушно выбрасываю недокуренную сигарету. И протягиваю руку для приветствия.

- И тебе здравствуй.

Сава что-то говорит. Его голос успокаивает. Но в смысл не вникаю. Сажусь в машину, бросая назад полупустую спортивную сумку.

- Ты вообще меня слушаешь?

Открываю окно, впуская воздух в салон его машины. Делаю глубокий вздох.

- Слушаю, – отвечаю. Слова скрипят песком на зубах. Я будто разучился говорить. Когда-нибудь это гребаное чувство пройдет.

Но еще рано. Слишком рано.

- Что хочешь первым – поесть или потрахаться?

Улыбка лениво ползет по напряженному лицу. Сава, как всегда, в своем репертуаре.

- Поесть…

Беззаботно кивает, заводя тачку. Та послушно трогается, шурша шинами по асфальту.

И когда через приоткрытое окно начинают мелькать деревья, постройки, только тогда меня на секунду охватывает трепет.

Для меня все закончилось. А вот для нее… Для нее только начинается. И я сделаю все, чтобы она на собственной шкуре почувствовала тяжесть и боль моего прощения.

Я ее прощу, но после того как увижу ее падение. Бросать буду свысока и не один раз, наслаждаясь процессом. Пора насытить моего зверя… изголодавшегося за шесть лет.