Измена. Слушай своё сердце

Глава 1.

НАТАЛЬЯ

Сегодня у Эдуарда день рождения. Я заранее отпросилась с работы, чтобы подготовить для него сюрприз.

Он, в принципе, не фанат шумных застолий, но в последнее время мы так редко видимся из-за вечной гонки «работа-дом», что я решила: хватит, пора нажать на паузу.

Пусть хотя бы в этот вечер мы соберёмся с близкими, отвлечёмся от суеты и просто порадуемся празднику.

— Помоги мне накрыть на стол, — прошу я дочь, нервно поглядывая на часы. — Времени совсем мало.

— Мам, мне историю учить. — Дочь даже не выходит из комнаты, её голос доносится сквозь приоткрытую дверь. — Ты, может, сама справишься?

— Подключайся! — настаиваю я уже раздражённо. — Я тебя вообще ни о чём не прошу, всё сама делаю, потому что у тебя экзамены. Но сегодня — день рождения отца! Можно мне, в конце концов, хоть немного помощи?!

Дочь недовольно пыхтит, но всё же выходит из комнаты, берёт тарелки и начинает расставлять их на столе.

Через час в доме уже царит хаос от пришедших гостей.

Принимаю друзей и родственников без именинника, одновременно торопясь закончить последние приготовления. Одной рукой помешиваю соус, который вот-вот убежит, другой пытаюсь поправить салфетки на подносе.

У меня есть дурацкая привычка — всё должно быть идеально.

Но, кажется, моё «идеально» грозит перерасти в катастрофу.

Эда всё нет. Поглядываю на часы, не выдерживаю и набираю его номер.

— Ты где? — Мой голос звучит резче, чем хотелось бы, но сдержаться невозможно. — Давай быстрее, уже почти все приехали.

— Скоро буду, — отвечает муж, и в его голосе слышится усталое, нескрываемое раздражение.

Он не обманул. Слышу, как раздаётся звук открывающейся двери и тяжёлые шаги в прихожей.

Замечаю, что Эдуард не в духе. Впрочем, я и сама уже не в настроении.

— Зря ты всё это затеяла. Не надо было праздник в пятницу устраивать, — бросает он, даже не поздоровавшись. — Самые жуткие пробки, я весь издёргался, пока домой доехал.

В груди поднимается обида. А ведь я всю неделю готовилась: продумывала меню, убирала квартиру, закупала продукты, старалась сделать всё идеально.

А он... он даже не может просто прийти без упрёков?

— Мы почти год не встречались с нашими друзьями. А здесь вроде как повод есть. И вообще, не ворчи, — огрызаюсь, — я старалась, а ты нос воротишь. Благодарность не твой конёк, лишний раз в этом убеждаюсь.

Нашу перебранку прерывает очередной взрыв смеха. Кажется, там без нас уже открывают вторую бутылку вина.

— Ладно, Наташ, извини, — через пару минут бросает небрежно. — Просто день не задался. Сорвался. Всё сегодня через пятую точку.

— Пойдём за стол, — пытаюсь сгладить неожиданный конфликт.

Пока мы усаживаемся за стол, появляется ещё одна опоздавшая — моя подруга Ася.

— Прости, задержалась! — обнимает меня.

Она смотрит сначала на меня и добродушно улыбается, но потом переводит взгляд на моего мужа, и неожиданно её лицо меняется.

— Привет, — сухо бросает ему.

— Привет, — отвечает он также, без особо дружелюбия.

— С днём рождения! — бросает небрежно, уходя в гостиную.

Мы с мужем переглядываемся, пытаясь понять, что это было.

— Какая муха тебя укусила сегодня? — Иду следом за подругой и касаюсь её локтя, заставляя повернуться ко мне. — Хотя бы в честь дня рождения Эда ты могла бы быть поприветливее с ним, — упрекаю.

— Извини, — пожимает плечами и широко улыбается.

Сейчас точно не время выяснять причины её поведения, поэтому я приглашаю опоздавших за стол и переключаюсь на остальных гостей.

Вечер идёт своим ходом: гости смеются, вино плещется в бокалах, стол ломится от угощений.

Но мой взгляд раз за разом возвращается к Асе. Она сидит в углу дивана, слегка отстранившись от общения с гостями.

У неё в руках бокал, но она не пьёт, а просто медленно вращает его, глядя, как играет вино.

Она сегодня тиха и неприметна, хотя обычно Ася — ураган, душа компании. Всегда первая шутит, заразительно смеётся, иногда даже над собой.

Но сейчас её здесь словно нет.

Кажется, я понимаю причину. Вернее, догадываюсь. Всего полгода назад она подписала бумаги о разводе — поставила точку в десятилетнем браке.

К сожалению, это оказалось не так просто, как хотелось бы. Процесс шёл с громким скандалом, обвинениями в измене, дележкой имущества и даже угрозами со стороны её бывшего мужа.

Ладно, с Асей мы потом обязательно поговорим, а сейчас мне всё-таки надо сосредоточиться на муже — главном виновнике торжества.

— Дорогие друзья! — улыбаюсь, окидывая взглядом собравшихся. — Спасибо, что пришли разделить с нами этот день. Как нечасто у нас получается собраться.

Гости кивают, улыбаются.

— Но появился отличный повод сегодня! — Друзья поглядывают в сторону Эда.

Муж сияет, довольный, слегка покрасневший от вина и внимания.

— Ну что, любимый… — Смотрю на него с обожанием. Обида из-за его претензий в коридоре уже отошла на второй план. — Поздравляю тебя. Не первый раз говорю тебе эти слова, но всё-таки… Я счастлива, что ты у меня есть, ты со мной, и у нас прекрасная семья. Ты мой единственный…

— А ты моя, — улыбается Эд, прерывая меня и делая ответный комплимент.

После слов Эдуарда Ася вдруг улыбается, а потом, заметив мою растерянность, неожиданно начинает кашлять.

Все собравшиеся обращают на неё внимание — она краснеет, вытирает салфеткой губы и торопливо извиняется:

— Простите, шампанское не в то горло попало…

Заметив, как хмурится мой муж, я вдруг забываю все заготовленные слова для следующего тоста. Настроение на нуле.

Я знаю, что подруга недолюбливает Эда, так же как и он её, но неужели нельзя проявить хоть какое-то уважение, пока мы в кругу родных и близких?!

Эд, не отрывая от Аси злого взгляда, берёт телефон, встаёт и уходит на кухню.

— Важный звонок. — Показывает мне на экран, хотя я даже ни о чём не спрашиваю.

Глава 2.

— Успокойся! — злюсь в ответ на его оскорбления в сторону Аси. — И объясни причину своей агрессии.

Да, она совсем не похожа на меня — резкая, порой даже нагловатая. Но мы дружим много лет, и она мне дорога. Я не позволю без причины ломать нашу дружбу.

— Она опять суёт свой нос в наши отношения! Почему ты всегда ей это позволяешь?!

— Ты преувеличиваешь.

— Нет. Я не дурак и вижу, как она вечно шепчется с тобой, наговаривает какие-то гадости. Что, хочет нас развести и получить такую же одиночку, как она сама? Смотри, она своего добьётся.

— Звучит как угроза разводом…

— Звучит как правда жизни!

— С чего ты решил, что она хочет нас развести? — теряюсь.

— С того. Несложно понять её логику и желания! Её муж ей изменил, и теперь она ненавидит всех мужчин, загоняя их под стандарт изменщиков и предателей! Ненавижу таких выскочек, как она. У самой всё плохо в жизни и другим нагадить хочет. — Эд раздражён, и не скрывает своей неприязни к Асе. — Не удивительно, что ей муж изменил. Я бы от такой гадины тоже загулял, — неожиданно добавляет.

Он замечает мою реакцию и через пару секунд сбавляет тон, говоря уже спокойнее.

— Зачем ты её позвала на мой праздник?

— Она из года в год бывает на нём. У меня даже мысли не возникло её не звать.

— А теперь надо менять традицию. Пусть больше не появляется. Только настроение испортила. Ася в каждом разговоре с тобой умудряется вставить своё мнение о нашей семье. Не её дело, как мы живём, не находишь? Ты жалуешься на меня ей, что ли? Плохо тебе так в этом браке?

— Я не жалуюсь, но…

— Думаю, если у нас с тобой есть проблемы, разбираться в них должны мы вдвоём, а не она вместе с нами! — Даже закончить мне не даёт. Он просто кипит! — После того как ты с ней встречаешься, меня всегда не покидает чувство, что в нашей постели не только мы, но и твоя подруга.

После вылитой порции негатива Эд замолкает и отворачивается от меня.

В воздухе теперь висит тяжёлая тишина. И я не пытаюсь её заполнить какими-то объяснениями.

За все десять лет нашей дружбы с Асей он ни разу не был таким критичным и враждебным к ней, как сейчас. Но причину этой ненависти мне надо обязательно выяснить.

Ночью я долго ворочалась и не могла уснуть. В голове звучали слова, которые я случайно услышала: «Для гостей ты душа компании, для друзей надёжный друг, а для меня лично ты подлец и обманщик…».

А следом его ответ: «Да будь я хоть трижды обманщик, изменщик и предатель…».

Мне кажется, что моя подруга знает что-то, чего не знаю я. И Эд боится её. Боится нашей дружбы и общения настолько, что решил рассорить нас.

Утром, как только Эд уезжает на работу, первым делом звоню Асе.

— Привет. — Стараюсь говорить бодро, будто я не провела ночь в перемалывании одной и той же мысли у себя в голове.

— Привет. Отдохнула?

— Да. Ась, что случилось вчера? — Уверена, она понимает, о чём я.

— Не по телефону, Наташ… Мы же встречаемся сегодня, как собирались?

— Да, но ненадолго.

Тянусь к ежедневнику, чтобы проверить планы.

Моя жизнь расписана практически по минутам уже не первый год. Любое отступление от графика сулит опозданиями везде, где только можно.

Я верчусь в вечном хаосе, где все постоянно торопятся и спешат.

В последнее время всё чаще ловлю себя на мысли, что такой ритм меня раздражает, как, собственно, и тёмные круги под глазами, которые проступают, несмотря на их старательную маскировку тональным кремом.

Пора бы плюнуть на многое и отдохнуть, но пока не получается.

Сейчас в жизни наших детей происходят судьбоносные события. Старший сын скоро женится, и я помогаю с организацией свадьбы. Средняя дочь заканчивает девятый класс и очень хочет перейти в десятый. Младший сын пытается совмещать второй класс и спорт на предпрофессиональном уровне.

И каждому из них я стараюсь помочь, наплевав на свои желания и хотелки.

— Сегодня как, опять на часик и не больше? — говорит мне в кафе подруга, понимая, что мне снова скоро надо убегать.

— Но ты же знаешь…

— Ты взвалила на себя всё и ничего не оставила другим.— Не даёт закончить, когда я киваю ей, соглашаясь с этим мнением, лишь бы она отстала с очередными нравоучениями и рассказала главное.

— Это семейная жизнь, ты просто отвыкла от этого после развода, — отмахиваюсь, стараясь отшутиться. — К тому же, твоя единственная дочь живёт за границей, и ты не знаешь таких забот, как я, когда все рядом.

Когда речь заходит о семье, мы словно оказываемся в разных вселенных: я в той, где куча обязательств, а она в той, где любовь к себе прежде всего.

— Зря ты так, — настаивает Ася. — Если ты думаешь, что твой мужик оценит все твои старания ради семьи, поверь, не оценит. Плавали, знаем.

— Ась, что не так? Я слышала вчера, как вы препирались. А потом Эд говорил о тебе с таким… — Хочу подобрать слово поскромнее.

— Негативом? — заканчивает за меня.

— Да. Я никогда не слышала, чтобы вы разговаривали друг с другом в таком тоне.

— Твой муж другого тона не заслуживает, подруга, — говорит Ася неожиданно тихо.

— Что это значит? Яснее можешь? Вы поссорились? Когда успели?

— Нет, мы не поссорились. Но кое-что произошло. — Она опускает взгляд на чашку с кофе и берёт ложку.

Кладёт сахар и мешает его слишком долго. Это особенно раздражает меня сейчас. Но я молчу и жду, позволяя ей закончить начатое.

— Короче, не знаю, правда, как сказать, но понимаю, что молчать не могу. Да и не хочу, если честно!

— Говори, что случилось. Ты заставляешь меня нервничать.

— Наташа, твой Эдуард не тот, кто тебе нужен. Он не заслуживает такой женщины, как ты...

Глава 3.

— Ну, всё это я слышала от тебя. Ася, я решила, что мы больше не будем обсуждать мою семью, хорошо? Эд злится, считает, что ты настраиваешь меня против него.

— Погоди делать выводы, Наташ. — Она накрывает мою руку своей.

Замечаю, как подруга хмурится.

Замираю. Кажется, даже дыхание остановилось. Такие заявления издалека я не люблю, потому что они, как правило, не сулят ничего хорошего.

— Ты же знаешь, что я желаю тебе счастья. Но, мне кажется, лучше знать, чем не знать. Правда? Обманываться женщине — такое себе удовольствие…

— Ты говоришь слишком обтекаемо. Говори как есть.

— Ранить тебя боюсь.

— Не бойся, я справлюсь с любой правдой.

— Несмотря на то, что Женька взял с меня слово не выдавать его, я не могу молчать. Прежде всего ты моя подруга, а потом уже он мой любовник.

— А когда ты успела завести себе любовника?

— Мы недавно встречаемся.

— Ясно.

— И я тебе говорила, между прочим, но ты, видимо, прослушала.

— Возможно. Извини. Но я не очень пока понимаю, какое отношение я имею к твоему любовнику. — Жду продолжения, теперь уже сгорая от любопытства.

— Скоро всё поймёшь. Я по порядку начну, ладно. Только ты не перебивай меня, и мои слова в штыки не воспринимай. Хорошо?

— Ты меня пугаешь…

— Пугаться не надо, но открывать глаза на реальность точно пора. Слушай… — Ася снова замолкает, словно сомневается, говорить мне что-то очень важное или нет. — Твой Эдуард, насколько я знаю, через неделю собирается в командировку?

— А ты откуда можешь знать, что мой муж куда-то собирается? — Не понимаю, о чём она сейчас.

— Ты просто ответь на мои вопросы, а потом я отвечу на всё твои.

— Вроде нет, не собирался никуда, — мотаю головой, пытаясь вспомнить, говорил он мне что-то или нет.

Возможно, я закрутилась и забыла.

— Знаешь, наш город довольно маленький. Я лишний раз убеждаюсь в этом, — как-то грустно хмыкает. — Вот, казалось бы, миллионник, да? — заходит издалека, а я всё-таки хочу ближе к делу. — Но тем не менее представляешь, все друг друга знают. — Разочарованно хлопает ладонью по столу, отчего чашка подпрыгивает, издавая своё «дзинь».

— И?

— Недавно мы валялись в постели с Женей, болтали о том, о сём, и он мне вдруг начал рассказывать про свою жизнь. Как рос, какие родители у него были и про старых друзей. Школьных, в том числе. И вот он начал рассказывать, как недавно был на встрече выпускников. А там… встретил друга, с которым их развела судьба много лет назад. При этом он смеялся, вспоминал, как они… куролесили в молодости, зажигали с девчонками. Ребята были о-го-го!

— Не понимаю…

— Погоди ты! Я к главному веду, а ты перебиваешь постоянно! — Она теперь говорит торопливо и встревоженно. — Совершенно случайно, как раз в этом разговоре мы с Женей выяснили, что его закадычный друг, с которым они в выпускных классах устраивали безумные загулы — это твой Эдуард.

— Мой Эдуард? — переспрашиваю, пытаясь скрыть волнение.

— Да. Но главное не прошлое, а настоящее. Женя мне рассказал, что в ближайшее время они собираются сделать тоже самое. Так сказать, вспомнить молодость, отвлечься и съездить отдохнуть куда-нибудь компанией, как двадцать лет назад. Твой Эдуард тоже едет... — Ася поднимает на меня глаза, а потом резко опускает, словно стыдится сказанного.

И теперь она на меня не смотрит. Её глаза беспокойно скользят по окружающим нас людям, задерживаются на ложке, на чашке, на картине за моим плечом.

Похоже, сейчас она сама испугалась своих признаний, поэтому готова рассматривать что угодно: чужих людей, узор на картине, свои ногти — лишь бы не встречаться взглядом со мной.

— Ох… Я как будто судьбу твою сейчас меняю. Страшно…

— Мне нужны подробности! — Беру себя в руки, пытаясь успокоить волнующееся сердце.

— Я пока не очень много знаю, но то, что знаю, конечно, расскажу. Женька купил билеты на всю компанию. Там он, Эд твой, двоюродный брат моего Женьки и бабы.

— Так может, раз две, как раз для твоего Женьки… — говорю, а потом замолкаю. Чушь, конечно.

— Жди, что скоро твой Эд заявит тебе про командировку. Он же часто ездит? — Киваю. — Ну вот! Только командировка эта будет с любовницей и друзьями, а не с любимой женой и детьми.

Теперь мы обе молчим несколько минут.

— Нет, — отрицаю сказанное, — думаю это не про моего Эда речь. Ась, мало ли Эдуардов по стране ходит. Уверена, что это не он. Я понимаю твоё состояние, понимаю, что ты никому после своего мужа и его измен не доверяешь, но не надо всех под одну гребёнку. Есть верные мужчины, мужья и…

— Я не ошибаюсь, — перебивает меня, не давая закончить. — И не вру! И не наговариваю на него! Почему ты мне не веришь?!

— Да потому что Эд всегда предупреждает меня заранее о любой поездке. Он знает, что я привыкла всё готовить заранее. В том числе и собирать его вещи. Я же в вечном дедлайне из-за нехватки времени. И всё делаю в последний момент. Вот он и подстраховывается... — Неожиданно понимаю, что будто оправдываюсь перед Асей.

Говорю, убеждаю её, но внезапная тревога начинает стучать в груди тяжёлым молотком от понимания, что подруга не стала бы мне врать.

— Значит, ещё не успел сказать, — настаивает она. — Наташка, прекрати его выгораживать!

— А ты прекрати на него наговаривать! — Мы неожиданно начинаем препираться, словно дети.

— Я никогда бы тебе не сказала этого, если бы не узнала всё заранее. И не стала бы такими предположениями разбрасываться. Ты же меня знаешь! — Она настойчива.

У меня после этих слов по телу пробегает мелкая дрожь. Несмотря на то что я теперь вижу её сочувствие, всё равно пытаюсь скрыть эти мурашки. Стыдно, что это может оказаться правдой. Не могу поверить в такое. Мы же практически идеальная семья, если не считать мелких ссор на бытовом уровне.

«Так было раньше, да, но за последние недели всё очень изменилось. Мы ведь на самом деле отдалились друг от друга…» — вспоминаю наши конфликты.

Глава 4.

Ася начинает мучительный поиск в глубинах своей сумки.

Сначала достаёт кошелёк, затем ключи и кучу других мелочей. Следом появляется тюбик помады, который она тут же засовывает обратно.

Каждое её движение теперь кажется нарочито медленным, словно само время сговорилось с подругой, чтобы продлить мои муки после сказанных слов.

Наблюдаю за ней молча и терпеливо, не в силах понять, что же она пытается найти.

Через несколько мгновений рука Аси выныривает из сумки, сжимая смартфон.

— Ох, надо было взять сумку поменьше. Еле нашла!

Она протягивает мне гаджет, заставляя обратить внимание на экран.

Мой взгляд тут же прилипает к фотографии, на которой трое мужчин улыбаются в камеру. Они довольны, беспечны и, кажется, слегка пьяны. Сидят в обнимку, перекинув руки через плечи друг друга.

И да, на этой фотографии действительно мой муж. И ещё двое незнакомых мужчин, которых я, кажется, никогда не видела.

— Ну что, убедилась? — Голос подруги неожиданно для меня звучит торжествующе. Будто для неё важнее доказать свою правоту, чем понять, каково мне сейчас.

— Я не знаю этих мужчин. — Возвращаю Асе телефон, закрываю глаза, пытаясь вспомнить эти лица. Возможно, я где-то их видела, но память упрямо молчит.

— Ну своего-то узнала?! — настаивает подруга и ждёт моего ответа. — Ты видишь его, да? Это же Эд, твой муж. А вот этот, мой Женька. — Ася показывает пальцем на мужчину, одетого в строгий костюм. — А этот его брат двоюродный. Я, когда поняла, что не ошиблась, заставила Женьку мне подробно всё рассказать: и про неожиданную встречу, и про то, как они дружили, и о том, как они развлекались… Сначала тоже думала — совпадение имени! Но фотография доказала мне, что нет, к сожалению. Они учились в одном классе!

— Как давно ты знаешь о том, что он знаком с Эдом?

— Только-только, неделю как.

Сейчас до меня доходит: месяц назад Эд действительно сходил на встречу выпускников. За десять лет он ни разу не интересовался такими мероприятиями — и вдруг такое рвение.

Конечно, я не возражала, ведь у нас в семье не принято ограничивать друг друга.

Сама, правда, терпеть не могу эти пьяные посиделки бывших одноклассников, но если ему захотелось — почему бы и нет?

О том, чтобы пойти вместе, у нас даже речи не шло. Мне вряд ли было бы там комфортно.

— Ну что, как сходил? — спрашивала его на следующий день, стараясь придать голосу хоть каплю искреннего интереса, хотя на самом деле было абсолютно всё равно.

Какое мне дело до его бывших одноклассников, которых я даже в лицо не знала и не видела ни разу?

Эд тогда лишь махнул рукой:

— А, ерунда! — Его голос звучал равнодушно. — Просто потраченные часы. Ты даже не представляешь… Будто попал на соревнования, где каждый второй норовит доказать всем, что он самый успешный, самый богатый, самый-самый. Фальшивый пафос, которого я не переношу.

Я тогда улыбалась, подперев подбородок ладонью, и с интересом слушала продолжение:

— А ты?

— Что я? — Он не понимал моего вопроса или притворялся.

— Ну… хвастался?

— Нет, зачем? — пожимал плечами.

— Ну, как зачем? У тебя ведь тоже есть чем похвастаться!

И это была правда: его карьера складывалась более чем впечатляюще. Он мог бы запросто «заткнуть» за пояс большинство из своих одноклассников, если бы захотел.

Эд тогда только сомнительно пожал плечами и отвлёкся на другие дела.

... — Да, всё, вспомнила, ты права. Он действительно был на встрече выпускников недавно, — подтверждаю, и Ася удовлетворённо кивает.

Я забыла об этом событии сразу же после того, как оно прошло, но теперь в памяти всплывают эти детали, которые тогда казались незначительными.

— Ну вот, ты видишь, я тебя не обманываю! Только как я сказала чуть раньше, не это сейчас важно: кто с кем дружил, что делал в прошлом. Важно то, что он с этими бывшими друзьями-одноклассниками собрался ехать в тёплые края, чтобы недельку отдохнуть от жён. А в твоём случае отдохнуть от тебя, понимаешь?!

Молчу. Теперь я смотрю куда угодно, но только не на подругу.

— У Женьки были ещё фотки, только он не хочет мне их показывать. Но я успела с его телефона сфотографировать ещё одну. Думала, перекинуть себе получится, но не смогла. Там на этой фотке у твоего Эда на плече лежит мадама одна. Он, видимо, их фотографировал. Вот, размыто. — Протягивает мне следующую.

Фотография действительно нечёткая, но на ней ясно видно моего мужа и какую-то женщину. Она словно прильнула к нему, положив голову ему на плечо.

— Скажи что-нибудь! — Ася хватает меня за руки, заставляя посмотреть на неё. — Нужно что-то срочно делать, чтобы разоблачить его!

Но я пока не понимаю, что мне делать с этим открытием. Оно как-то не хочет укладываться в моей голове.

— Дай пару минут. Помолчи! Я пытаюсь вспомнить, где я видела эту женщину.

Глава 5.

— Погоди пока устраивать сюрприз. Рано.

Ася с удивлением смотрит на меня.

Мне удалось уговорить её пока не раскрывать себя, но не из страха узнать правду, а потому что я хотела принять взвешенное решение, не поддаваясь ревности и импульсивности.

Хотя, на самом деле, когда я шла домой, совершенно не понимала, что мне делать дальше. Мысли путались, в голове крутились обрывки разговора с Асей, её слова, её настойчивость.

Да, мой муж действительно был на фотографии с каким-то Женей, которого я вообще не знала.

Размытая фотография тоже выбила меня из колеи, но не так сильно, как новость о его предстоящей поездке.

Единственное, что теперь было важно для меня, — услышать о поездке именно от него.

— Мама, ты скоро? — раздаётся звонок дочери, вырывая меня из тяжёлых раздумий. — Ты и так задержалась дольше обычного.

Её голос напоминает мне об обязательствах, о том, что дома меня ждут, и жизнь продолжается несмотря на все бури.

Вот почему я не люблю нарушения своего расписания. Стоит где-то задержаться — и весь график летит под откос. А с Асей в итоге мы сильно задержались.

— Да-да, бегу! Засиделась с подружкой в кафе. Пять минут, и я дома, — теперь оправдываюсь перед дочерью.

Вернувшись домой, сразу направляюсь на кухню.

Первое, что бросается в глаза — это беспорядок. На столе — грязные чашки, разбросанные ложки, пустая тарелка. Весь этот хаос остался после того, как моя дочь поела.

Это зрелище, в сочетании с моим и без того отвратительным настроением, окончательно выводит меня из себя.

— Майя, ты не пробовала убрать за собой? — кричу ей из кухни, стараясь сдержать раздражение, но оно всё равно прорывается в моём тоне. — Почему я должна приходить и убирать за всеми вами?!

Со злостью хватаю тарелку и швыряю её в раковину, но не рассчитываю силу.

Тарелка пролетает мимо, с грохотом разбиваясь о пол. Осколки веером разлетаются по кухне, и я замираю, глядя на них.

— Мам, ты чего буянишь? — Заходит беспечная дочь.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, явно не ожидая такой реакции на немытую посуду.

— Почему ты не убрала за собой?! — Я всё ещё не могу прийти в себя от возмущения.

— Мамочка, прости, я просто... — начинает оправдываться дочь.

— Что просто? — перебиваю её, даже не желая слушать.

Это на меня совсем не похоже, внутри всё кипит.

Дочь, замечая моё странное настроение, не спорит, не сопротивляется, не пытается мне что-то доказать, а молча берёт совок, швабру и начинает подметать осколки разбитой тарелки.

Я тяжело сажусь на стул и наблюдаю за ней. Она косится на меня, и совершенно точно хочет спросить о чём-то.

— Мама, у тебя что-то случилось? — Дочь, собрав остатки посуды в совок, подходит ко мне, обнимает и кладёт свою голову на моё плечо.

Немного расслабляюсь от её действий. Её голос сейчас звучит мягко, без обиды, но с нескрываемым беспокойством.

— Нет. Всё нормально, — отвечаю, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. — Извини. Что-то я сорвалась...

Я разговариваю с ней, а мысли снова и снова крутятся вокруг слов Аси и тех фотографий.

Ругаю себя за то, что во мне теперь борются противоречия. С одной стороны, Ася слишком настойчива — это вызывает странные подозрения. С другой — она никогда не скрывала, что мой муж ей не нравится.

Она считает, что Эд больше любит себя, чем меня, и зациклен на своих интересах. А для Аси в отношениях такое неприемлемо.

Мы давно договорились, что она не будет лезть со своим мнением в мой брак, но сегодня всё иначе. Она не просто лезет, она готова клясться, что не обманывает меня.

— Народ, вы дома? — раздаётся голос мужа.

Он открывает входную дверь, и его появление добавляет ещё больше беспокойства в мою и без того переполненную страшными мыслями голову.

Пока он раздевается и моет руки, поглядываю на часы, заставляя себя выйти из неожиданного анабиоза.

Я уже как минимум на двадцать минут опаздываю на занятие с дочерью, а ещё за сыном на тренировку ехать.

— Привет, — Эд подходит и привычно целует меня в висок. — Разбитая посуда? — Смотрит на совок со стекляшками. — К счастью! — пытается шутить. — Покушать разогреешь? — Переводит на меня вопросительно взгляд.

А я смотрю на него, вглядываюсь в лицо и пытаюсь прочитать там хоть что-нибудь, намекающее на то, что у него есть другая женщина. Но это глупо. Понимаю.

— Наташ…

— А?

— Так что, разогреешь покушать?

Киваю, хотя надо бы сказать: «У тебя есть руки, разогрей сам».

— Нормально всё у тебя? Ты какая-то хмурая, озадаченная. Устала? — Как он участлив, заботлив и внимателен, этот обманщик под маской приличного семьянина.

— Да, нормально, — отвечаю безжизненным голосом, почти хрипя.

— Я тоже у мамы спрашивала, что с ней случилось, но она молчит, — вмешивается в наш разговор дочь. Но потом, заметив мой недовольный взгляд, уходит.

— Наташ, мне кажется, зря ты связалась с организацией свадьбы сына и его Ксюхи. Зачем оно тебе нужно? Пусть организатор занимается, а ты не лезь. Или пусть сами.

— Как дела на работе? — Привычным движением достаю сковородку с гуляшом из холодильника и ставлю на плиту, игнорируя его слова.

— Нормально, — отвечает и утыкается в телефон.

— Эд, поговори со мной... — Присаживаюсь напротив него, и муж удивлённо поднимает на меня взгляд.

Я не просто так пытаюсь поболтать. Хочу выведать его ближайшие планы.

— О чём? Я предложил про свадьбу сына и организацию поговорить, но ты включила игнор. Значит, тебе моё мнение неинтересно. А раз так… — Он смотрит на часы, — и ты, кстати, разве не торопишься? Тебе же ещё за сыном на тренировку ехать.

— Нет, не тороплюсь! — вру.

— Ясно… — удивляется, но соглашается продолжить разговор. — Давай поговорим. Тему я предложил. — Довольный теперь он жуёт мясо.

— Мам! — зовёт меня дочь из своей комнаты.

Глава 6.

Стою, мою посуду и молча слушаю его беспечную болтовню.

Злюсь, но даже больше не на него, а на себя. За то, что была такой слепой и глухой.

Он говорит, что эта командировка неожиданная. Партнёры пригласили его посмотреть какой-то объект, в который они могли бы вложиться все вместе.

— Я буквально туда и обратно, — словно оправдывается он.

Не знаю, как поступить в этот момент, и не могу ответить даже самой себе.

Закатить скандал и сказать, что я всё знаю? Дать ему по морде и упрекнуть в подлости?

Сейчас так делать крайне глупо, на мой взгляд, потому что прямых доказательств его измены у меня ещё нет. А то, что есть — недостаточно.

Ну скажу я ему, что знаю о его поездке с кем-то в Сочи, и дальше что? Уверена, он покрутит у виска и скажет, что я неожиданно стала ревнивой.

Но главное, это действительно будет выглядеть так, потому что я раньше никогда его не ревновала. Он просто ни разу не давал повода.

А как ещё можно поступить? Притвориться, что я ничего не знаю, и помочь ему собрать чемодан?

Как спросила меня Ася: «Ты какая — слепая или зрячая?» Да, здесь она безусловно права: выбор только за мной, иначе быть не может.

— Наташа, ты слышишь? — Его голос выдёргивает меня из мыслей. — Что с тобой? Ты словно не здесь сейчас. Сама же спрашивала, как дела. Вот, я рассказываю, а ты где-то витаешь.

— Что? Прости.

— Ты поможешь мне? — Муж теперь недоволен.

— В чём? — спрашиваю, не понимая, что он от меня хочет. Я прослушала половину.

— Вещи. Я о них. Поможешь собрать? Пару рубашек, костюм. А ещё мне нужно пару шортов и лёгких маек. Там очень тепло сейчас.

— Слушай, а давай я поеду с тобой? — неожиданно выпаливаю предложение, хотя понимаю, что это невозможно.

Но мне так хочется услышать, что он на это скажет.

— Со мной?

Эд теряется, и я замечаю, как его глаза начинают бегать. Он явно не ожидал такого предложения.

— Ну да.

— А дети? — произносит фразу, которая обрубает все мои предложения на корню.

— Дети... Верно.

Действительно, дети всегда на мне, я никогда не прибегала ни к услугам нянь, ни к услугам помощниц. Даже родителей не просила о помощи.

Как-то привыкла всё сама. Наверное, в этом и есть моя ошибка. Приучила своё окружение к тому, что я справлюсь с любой ситуацией.

— Ты же сама каждый день занимаешься с Майей. И тренировки у Ромки. С этим как быть?

— Забыла… Но, думаю, не всё так страшно.

— Разве? — Вижу, что он сомневается в моих словах.

— Конечно! Майя уже взрослая, она заканчивает среднюю школу, —заявляю как неоспоримый аргумент. — Я уверена, она справится сама со своей учёбой. Ну, или с репетиторами. Хватит мне над ней сидеть. А Ромка... — Делаю паузу, пытаясь собраться с мыслями и быстро придумать что-нибудь подходящее. — Давай для него найдём на время, пока нас не будет… сопровождающего?

Муж ничего не отвечает. Он просто мнёт салфетку в руках, и я замечаю, как его пальцы слегка дрожат.

Он нервничает, хотя старается этого не показывать.

А мне прямо хочется крикнуть ему в лицо: «Тебе не повезло, я всё знаю! Можешь не больше не притворяться, обманщик и предатель!».

Но я молчу, словно боюсь, что после этой фразы у меня не останется выбора, кроме как собрать его вещи и попросить уйти прямо сейчас.

Но так ли просто это сделать, если я оказалась к этому не готова? Ведь нас слишком много связывает: годы совместной жизни, дети, дом и куча всего другого.

Слишком тяжело будет всё это разорвать одним резким движением.

Больше всего мне сейчас хочется сбежать из дома. Побыть одной, чтобы, наконец, разобраться в своих чувствах. Благо за Ромкой ехать надо.

— Алло, Ася. — Звоню подруге и включаю громкую связь, смахивая слёзы, которые предательски накатывают.

— Да, милая. — Её голос звучит привычно и по родному. — Ну что, сказал? — Она догадывается, почему я звоню.

— Сказал. Ты была права.

— Да, к сожалению, да, я была права, — тяжело вздыхает подруга. — Приезжай ко мне? Выпьем, поговорим, обсудим ситуацию.

— Я не могу. Я за сыном поехала, мне нужно забирать его с тренировки.

— Да, забыла, — слышу её привычный вздох возмущения. — Ты же у нас вечно в обязательствах и обязанностях. Все могут уделить себе время, кроме тебя. А муж твой, кстати, что в это время делает?

— М-м-м, — не нахожу, что ответить.

— Отдыхает, — сама говорит за меня. — Надо было мужа своего попросить. Лучше бы он сам за сыном съездил. Ты и так уже еле ноги таскаешь, пытаешься совместить несовместимое! Наташа, сколько можно? А главное, зачем тебе это надо?!

Подруга отчитывает меня, как десятиклассницу, но в её словах нет злости — только привычная забота. Раньше такие разговоры вызывали во мне раздражение, теперь же я бесконечно ей благодарна. Ведь по сути, она единственная, кого волнует моя усталость и загруженность.

Ни мужа, ни детей, а подругу! Дикость какая-то!

— Да, я почему-то даже не подумала о том, чтобы предложить Эду съездить за сыном, — признаюсь честно. — Он обычно приходит поздно, вот я и привыкла всё сама.

— А вот и напрасно! Если бы он был занят семьёй чуть больше, чем своей работой, может, и думать о других бабах было бы некогда! — отрезает, и мне нечего на это ответить.

Смотрю в окно, на мелькающую за стеклом улицу, и чувствую, как тяжесть на душе становится невыносимой.

Ася права... Я слишком много взвалила на себя, слишком много позволяла ему.

И теперь, когда он уезжает, я остаюсь одна с теми же проблемами, что и всегда. А ему даже в голову не приходит: а справлюсь ли я? Естественно, справлюсь!

— Наташа, ты всё ещё здесь? — Голос Аси вырывает меня из раздумий.

— Да. Я... подумаю над твоими словами.

— Хорошо, — говорит теперь мягко. — Прости меня, я опять полезла не в своё дело. Я помню про наш уговор не учить друг друга жизни, но всё равно хочу тебе сказать: Наташка, ты не одна. Я всегда рядом.

Глава 7.

Пусть он едет за сыном, а я займусь своими делами. Чем? Не знаю! Поеду к Асе или прогуляюсь! Ни всё ли равно!

— Я буду у тебя через десять минут, — снова набираю подругу.

— Так ты же…— слышу её удивлённый голос, — ты же за сыном собиралась?!

— Муж съездит. Я отъехала от дома совсем недалеко. Сейчас развернусь к тебе, а он пусть едет.

Сбрасываю звонок, не дожидаясь её ответа, и набираю мужу. Руки слегка дрожат от нервов, но я стараюсь держать себя в рамках.

— Алло, Эд, мне срочно нужно по делам. Собирайся, поезжай за сыном.

На той стороне провода молчание. Видимо, он растерялся.

— Ты слышишь меня? — спрашиваю, чуть повышая голос.

— Слышу. Хорошо, съезжу, — наконец отвечает. — А что случилось? С чего вдруг?

— У Аси какие-то проблемы, ей плохо. Я должна поддержать подругу, —говорю, хотя на самом деле плохо мне, а не ей.

Но ему сейчас знать об этом совсем необязательно.

Муж, на удивление, соглашается без проблем и претензий, и теперь я спокойна, что он заберёт сына.

Теперь можно выдохнуть. Останавливаюсь у обочины и глушу мотор. Мне нужно несколько минут, чтобы подышать и прийти в себя.

Я не могла позволить себе эмоций дома, но сейчас самое время расслабиться. Посидеть в тишине и подумать над тем, что сказал муж.

Надо же… А ведь я была уверена, что самая счастливая. Наш брак, который длится чуть больше двадцати лет, всегда казался мне очень удачным.

Даже уставая от бесконечных забот, лежавших на моих плечах, я думала, что большинство семей живёт точно так же, и никак иначе.

Мы оба, как мне теперь кажется, привыкли друг к другу, как привыкают к мебели, одежде, еде…

Наша семья — это безопасный и удобный остров, куда вечером все возвращаются, а утром снова разбегаются по своим делам.

Я отвечаю за комфорт в нашем доме — это давно решено.

И как он планирует всё сохранить, если у него есть любовница?

Если он не признаётся, что у него есть другая, значит, собирается и дальше пользоваться всем тем, что имеет, скрывая от меня свою тайную связь? Как иначе объяснить его молчание?

Видимо, его всё устраивает, и он не намерен ничего менять.

Смотрю в зеркало и замечаю, что круги под глазами стали ещё больше.

Хватит врать себе, Наташа! Никакие кремы не помогут их скрыть, пока ты живёшь в этой бесконечной гонке серых будней.

— Ну ты где? — раздаётся звонок подруги, её голос звучит встревоженно.

— Скоро буду, — отвечаю, включая зажигание.

Заехав в ближайший супермаркет и купив торт с другими сладостями к чаю, еду к подруге.

Хочу узнать чуть больше об этой поездке. Мне нужно окончательно принять решение, как жить с мужем дальше.

Разрушить всё сейчас будет очень сложно, особенно учитывая, что наша дочь выпускница средней школы и идёт на аттестат с круглыми пятёрками.

Её нельзя отвлекать нашими проблемами.

Если она узнает о нашем расставании и провалит экзамены, я буду проклинать себя за это.

Ещё и свадьба Алексея — тоже важное событие, которое бывает один раз в жизни.

— Один раз в жизни… — злобно ухмыляюсь, поднимаясь на лифте к подруге.

— Проходи, — Ася подталкивает меня в свою квартиру, пока я растерянно стою на пороге.

Она забирает у меня торт, без лишних вопросов идёт на кухню, ставит чайник, тянет меня за собой, усаживает за стол и садится напротив.

— Ну что, расскажи, как всё прошло. Ты сама у него спросила или он тебе рассказал? — Смотрит на меня с нескрываемым любопытством.

— Знаешь, а мне ведь так хотелось верить, что ты ошибаешься... Хотя как здесь можно ошибиться, если я увидела его лицо на фотографии.

— Да, когда Женя мне его показал, я сначала тоже так подумала, как и ты: одноклассники — это ничего не значит. Но когда он мне сказал, что они втроём с мужиками едут на отдых. А точнее, не втроём... — Подруга поднимает глаза, и я вижу в них явное сожаление. — Если честно, я сама сначала не поверила.

Я всё ещё не могу совместить в голове образ изменщика с образом мужа. Но хочу я этого или нет, факты налицо: он действительно скоро уезжает в командировку.

И скорее всего, не один.

— Ты говоришь: они, они, они. А ты? Почему так просто, Ася?

— Сначала я не хотела тебе ничего говорить. Я же планировала ехать с Женькой. А там у меня был план разоблачить Эда. Женька, когда я ему поведала свою идею, покрутил у виска и сказал, что вы сами должны разбираться, а я не имею право лезть. Дескать, я глупая, мужикам такие выгулы нужны, чтобы жену больше ценить и любить. Мол, наоборот, твой Эд съездит, развеется, отдохнёт и вернётся в семью. Утверждал, что все мужики так делают. Но в итоге, как назло, меня не отпустили с работы. И тогда я решила, что раз не еду, молчать не имею право. Ты должна знать всё.

— Жаль, что не отпустили, — ухмыляюсь. — Интересно было бы посмотреть на его физиономию, если бы ты подошла к нему в аэропорту и увидела его с другой бабой. Как бы он тогда оправдывался?

— Наташ, надо всё равно в аэропорт ехать.

— Естественно! Неужели ты думаешь, что я пропущу такой прекрасный момент, как его вылет с любовницей на отдых? Надо посмотреть, есть ли ещё билеты в ту сторону, — Быстро открываю телефон.

— Зачем? — не понимает меня подруга.

— А может, там их встречу! Так будет даже интереснее!

— Жаль, я не могу так сделать. — Ася опускает глаза.

Замечаю, что-то её беспокоит.

— Есть что-то ещё? Ты чего-то не договариваешь?

— Знаешь, теперь я сомневаюсь, что Женька один поедет. Я не верю после таких слов, как он мне сказал про мужиков и такие выгулы, что он будет там в гордом одиночестве… — Смахивает слезу.

Не везёт Асе с мужиками, я давно это заметила. И почему — не знаю. Достойная женщина, прекрасная хозяйка, хорошо зарабатывает, но женского счастья нет.

— Женька, когда узнал, что я не еду, тоже начал активно с кем-то переписываться.

— Не переживай, подруга. — Обнимаю Асю и стараюсь приободрить, хотя самой несладко. — Я сделаю всю грязную работу за нас двоих и всё тебе расскажу.

Глава 8.

— Куда же я денусь? Естественно, справлюсь.

Ася мнёт салфетку в руках и смотрит на свою чашку с чаем. Она теперь особенно задумчива, словно её моя ситуация тоже выбила из колеи.

— Ну да… Думаю, выбора нет. Когда я узнала, что мне мой изменяет, сначала думала смогу закрыть глаза на это. А потом поняла — нет, потому что это только себя мучить. Мужик, если загулял, всё, пиши, пропало. Ты же помнишь, как мой в ногах валялся, доказывал, что не будет больше ходить налево. Сколько продержался? — громко хмыкает. — Неделя прошла, пока я не заметила новую переписку! Твой, наверное, тоже такой же. Видишь, даже в путешествие с любовницей собрался, — продолжает подруга, но тут же замолкает, встретив мой взгляд.

Встаю, отхожу к окну и смотрю вдаль. Никогда не думала, что буду в таком разбитом состоянии, как сегодня.

Чувство одиночества накрывает меня с головой, хоть и подруга рядом. Такая тоска на душе...

Внутри меня будто кошки скребутся, жестоко и больно разрывая когтями мою душу на части.

— Да, так и есть.

— Прости, не хотела тебя обидеть. Наташка, знаешь, а вы ведь для меня всегда были идеальной парой.

Смотрю на неё с нескрываемым удивлением. Надо же, никогда бы не подумала, что Ася так будет говорить про меня и Эда.

— Удивлена? — киваю. — Да, вот так вот, представляешь. Конечно, недолюбливала твоего мужа, но всё-таки, признаюсь, вашу семью всем в пример ставила. Твой от моего сильно отличался.

— Да? И Чем же? — Я не понимаю, о чём она говорит.

— Неважно! — теряется, отмахивается быстро, словно понимает, что сказала лишнее.

— А как же утверждение, что я тащила всё на себе? — Не могу удержаться, чтобы не напомнить о наших спорах на эту тему.

— Да, это так. Но как бы вы ни жили, вы были верными. А в этом долбаном современном мире это так много.

— Сглазила ты нас, наверное… — пытаюсь отшутиться, но голос дрожит.

Неожиданно в руке вибрирует телефон. Имя мужа на экране. Сердце замирает.

— Алло. — Выдавливаю из себя непринуждённость, хотя внутри напряжена до предела.

— Наташка, Ромку я забрал, уроки сделали. Ты долго ещё?

Он разговаривает со мной как обычно, словно мы всё ещё живём в том времени, когда Эд не обманул меня, назвав поездку с любовницей рабочей командировкой.

— А что?!

— Ничего. Давай домой.

— Скоро приеду.

Сбрасываю звонок. Руки дрожат. Накрываю лицо ладонями.

— Что с тобой?

— Нормально всё. Дай немного посидеть в тишине.

Подруга кивает и тихо уходит в другую комнату, чтобы позвонить своему ухажёру. А я опять думаю о нашей ситуации.

Я столько лет отдала этому человеку… Но я ведь отдавала не только годы.

Отдавала всю себя, как и должна любящая жена. Но кто это оценил? Верно, никто.

— Чего хотел? — участливо спрашивает подруга, вернувшись.

— Говорит, соскучился…

— Ну да, привык, что ты вечно у него под боком, а сейчас тебя нет. Вот и соскучился. Развлекать некому?

— Ась, может ну его, проверки эти?

Ася смотрит на меня с удивлением.

— Сама смотри, тебе виднее. Тебе с ним жить…

— Нет, ты не поняла. Я о том, что может его открыто про эту поездку спросить? Ну вот прямо приеду домой и задам вопрос в лоб. Потребую правды: есть другая или нет? Так хочется надеяться, что у него хватит мужества ответить честно. Хотя бы из уважения к тому, что я жила с ним столько времени, детей его растила.

Противно думать, что мой муж не просто потенциальный изменщик, а ещё и трус.

Если он не может сказать правду, значит, он даже не способен признать свою подлость?

Омерзительный коктейль человеческих качеств: слабость, подлость и жалкая трусость, из-за которой даже злиться на него всерьёз невозможно.

Только брезгливость остаётся.

Злость, на мой взгляд, как-то приятнее испытывать, нежели брезгливость.

Злость помогает совершать поступки, на которые раньше, казалось бы, ты не была способна. А брезгливость оставляет только одно желание — избавиться от него как можно быстрее. Даже сил на месть не остаётся.

Ася, слушая мои рассуждения, начинает хохотать, но не зло, а как-то разочарованно, что ли.

— Ха! Детей она растила! Мужики считают это нормой. И чего?! Все растят, но никто из мужей своим жёнам за это спасибо не говорит. Ещё скажи: быт и тыл обеспечивала и прочую ерунду! Все это делают, не ты одна, Наташенька. А насчёт того, чтобы сказать правду, пустое. Лучше пользуйся моментом и лови с поличным! Не решаешься, так и скажи. Я за тебя его поймаю. А тебе потом только развестись останется.

Ася говорит это каким-то возмущением, злостью, негодованием, словно дело касается её мужа, не моего.

— Только ты платформу себе подготовь, чтобы потом, как я, не судиться за каждую копейку. Деньги сними со счетов, скажи, мол, шубу, машину новую хочешь, или что-то такое. Только смотри, чтобы покупка подороже была в твоём вранье.

Подруга открывает холодильник, достаёт начатую бутылку алкоголя, наливает себе, поднимает бокал, салютует мне и выпивает залпом.

— За нас! Скажу тебе ещё раз, Наташка, хоть и горько тебе будет это слышать. Всё, что случилось с тобой — это результат того, что ты растворилась в своём мужике и детях!

— А ты? Что насчёт тебя? — улыбаюсь, глядя на неё.

— А что я?

— Ты не растворилась в своём, себя больше предпочитала любить, но и от тебя твой загулял. Как тогда объяснить? И хватит меня тыкать тем, что я забочусь о своих близких. Я люблю их и живу, как умею.

Ася отворачивается, но всё равно замечаю, как она плачет. Я обидела её.

— Да, ты права. Вроде любила, прощала, закрывала глаза на многое, но всё равно предали. Кто же знает, что этим мужикам надо. Себя любишь — плохо. Его любишь — плохо. Где эта долбаная золотая середина?

Больше мы о мужьях не говорим. Домой возвращаюсь на такси и, сославшись на плохое самочувствие, торопливо ложусь спать.

Он же сам сказал, уроки с Ромкой уже сделал, так что мне и волноваться не о чем.

Глава 9.

ЭДУАРД

Я проснулся сегодня раньше обычного. Что-то точит меня изнутри, но я не понимаю пока — что.

Смотрю в окно. Солнце уже взошло, и небо расстилается чистой синей гладью.

На улице весна, пернатые вовсю чирикают, а в душе словно промозглый ноябрь.

Всё раздражает: эта домашняя суета, жена, с самого утра хмурая и задумчивая, дочь, которая ноет, что преподаватель завернул ей какой-то проект, и сын, ищущий свою тетрадь.

Раньше спокойно относился к этой беготне, а теперь не переношу её.

Старею, что ли? Тишины захотелось? Не рановато ли? Пора встряхнуться и вспомнить молодость.

— Нормально всё у тебя? — Вглядываюсь в лицо жены, желая понять, почему Наташка такая молчаливая сегодня.

Обычно щебечет, как эти птицы, а сегодня всё молчит и молчит.

Я несколько раз просыпался ночью и чувствовал, что она не спит. Её дыхание было неровным, но, когда я позвал её и спросил: «Ты чего не спишь?», она ничего не ответила.

Возможно, просто показалось.

— Нормально, — кивает жена, даже не поворачиваясь ко мне. — Устала просто.

— Ясно. — Собираюсь уходить. — Только встала — уже устала!

Поворачивается ко мне. Замечаю её недовольный взгляд в ответ на мою шутку. А я всего лишь хотел разрядить обстановку.

— Ты вчера была у подруги своей. Как там она?

— Хорошо. Эд, я попрошу тебя теперь забирать сына с вечерней тренировки. Утренняя на мне, вечерняя на тебе. Я уже Ромке сказала, чтобы вечером, когда она заканчивается, он набирал тебе.

— Но я не всегда могу, ты же знаешь. — Удивляюсь такому резкому заявлению жены о смене моего графика. — А ты меня спросила, могу я или нет, прежде чем говорить это сыну?

— Как хочешь, но теперь надо смочь. Тренировки очень важны, он в олимпийском резерве, ему пропускать нельзя. Ты хозяин своей компании, бери и уходи с работы раньше.

— Я подумаю, как решить этот вопрос.

— Ты не думай, ты делай.

— Увольняйся! — Снова безапелляционно предлагаю ей вариант, который озвучивал уже не единожды.

Так ведь всем будет проще. Она сможет везде успевать, в том числе и с сыном!

— Наташ, мы оба знаем, что я приношу основной доход в дом. Твоя работа не имеет такого значения, как моя. Так что…

— Нет, — твёрдо отвечает. — Я не собираюсь ходить с вечно протянутой рукой и отчётами о потраченных деньгах. Не хочу так жить.

— Я тебя хоть раз спрашивал, куда ты деньги потратила, которые я заработал? — искренне удивляюсь. — Хоть раз попрекнул?

Жена стыдливо пускает глаза.

Надо бы ей сказать, что она обижает меня такими словами, но на этот раз я решил промолчать.

Понимаю, что с таким настроением катастрофа неизбежна — мы разругаемся с самого утра.

— Сынок, что с уроками? Ты вчера стихотворение выучил? — Идёт в комнату к Ромке.

— Нет…

— Почему?

— Забыл.

— А кто тебе напоминать должен? Я?

Встаю, иду следом и замечаю, как сын виновато смотрит в пол. Ясно, решила отыграться на Ромке.

— Отстань от него. Это такая ерунда, Наташка, — влезаю. — Не выучил вчера, выучит сегодня. Да, сын? — Даю ему шанс оправдаться и уговорить жену не нервничать из-за пустяка.

— Не лезь! — Поворачивается ко мне.

— Вот так здрасьте! — Складываю на груди руки и удивляюсь. Нет, скандала всё-таки не избежать. — Он так-то и мой сын тоже!

— Ну вот, раз он твой сын тоже, может быть тогда ты поменьше будешь уделять время... работе, а больше ему? — зло кивает на Ромку. — У него возраст такой, между прочим, когда мальчику отец больше, чем мать нужна, — бросает мне упрёк.

— Разберусь с делами и после командировки займусь с ним, — выпаливаю я, словно теперь сам хочу оправдать своё вечное отсутствие дома.

— Не надо потом. Надо сейчас!

— Я устаю! Закрутился... И ты больше с детьми, чем я...

— Пожалеть тебя? — обрывает мою речь.

— Лучше помолчи. Пользы будет больше. Задолбала всех своими нравоучениями, контролем, правилами. Когда ты стала такой?! Я даже не заметил, как ты превратилась в сварливую тётку! — выпаливаю, а потом жалею, понимая, что нас слышит сын.

Поворачиваюсь к нему. Он стоит и вместе с Наташей удивлённо хлопает глазами.

— Уходи. — Жена отворачивается от меня, смахивая слезу. — Пошёл вон…

— С удовольствием! Достала!

Ухожу, накинув на плечи первый попавшийся пиджак.

А дальше для меня ничего не меняется. Пробки, гудки клаксонов, нервные взгляды водителей. Не покидает ощущение, будто все сговорились испортить мне день ещё до начала.

На работе негатив продолжается. Заместитель подошёл с каким-то идиотским вопросом, который мог бы решить сам.

И я, обычно терпеливый, сегодня срываюсь.

— Ты вообще думаешь, прежде чем ко мне лезть? Сам не можешь решить вопрос?

— Извините. — Подчинённый сбегает, а я сержусь на себя за то, что не сдержался.

С Наташей мы за весь день ни разу не созвонились.

Войдя вечером домой, слышу очередной скандал, но на этот раз уже между детьми.

Наташа пытается разнять их, но у неё ничего не получается. Увидев меня, она лишь зло смотрит, выходя из комнаты.

Ну вот, опять. Хоть домой не возвращайся… Только зашёл, а она уже с этим взглядом.

Как будто в этом доме мне нельзя просто прийти после работы и спокойно провести время.

Целый день на нервах, голова раскалывается, а здесь ещё этот недовольный взгляд, после которого даже никаких слов не нужно. И так всё ясно!

Ну да, конечно, это я виноват в том, что намного меньше уделяю времени детям, но ведь я тоже не могу успевать везде!

Предлагал же ей не работать, но она не хочет. Боится, что дом и быт совсем съедят её.

А по мне, так лучше с детьми успевать, раз уж они требуют столько внимания, чем разрываться и быть вечно всем недовольной!

Захожу в спальню. Замечаю, как жена сидит и молча смотрит в окно.

— Ты можешь сказать, что случилось? Переживаешь из-за экзаменов Майи? Или из-за свадьбы сына? Или что? Бросай всё!

Глава 10.

********* ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ *********

«Привет!»

Сообщение от Арины всплывает на экране, отвлекая меня от дел. Перевожу взгляд с документов на телефон и зависаю.

Её такое простое «Привет», а я уже работать не могу.

Смотрю на часы в углу экрана. Они показывают почти восемь вечера. Уже так поздно?! Надо же, даже не заметил…

Тренировка сына?! Спохватываюсь, но потом вижу — ни одного пропущенного от жены. Судорожно вспоминаю, что сегодня у него была только утренняя, на которую его отвозила жена.

Выдыхаю.

Надо привыкать, что она скинула на меня эту обязанность.

Ладно, хватит работать, пора домой.

А сообщение так и горит, не гаснет. Палец зависает над экраном, будто решает, отвечать или нет. Не хочу сейчас затевать переписку.

Игнорирую. Но не успеваю убрать телефон, как экран снова светится:

«Я купила три новых купальника. Показать?»

Снова не отвечаю.

Но нет же, неугомонная Арина с новым сообщением:

«Занят? Я хотела предложить вместе поужинать и обсудить кое-что важное».

«Привет. Некогда. Давай потом. Не приставай сейчас. Я не в духе».

Дальше одним движением стираю всю переписку — а то потом закручусь и забуду. А Наташка увидеть может.

На всякий случай блокирую номер Арины.

Смотрю на фото жены на заставке. Красивая, стерва.

Стерва? Да, потому что она ведёт себя именно так. Угодить невозможно, но я, если честно, уже и стараться перестал. Не хочу.

Жена в последнее время очень сильно меня раздражает. Этот её усталый вид, грустные глаза, в которых читается бесконечная напряжённость.

Она вечно гонится за какими-то своими идеалами матери и безупречной жены. Сначала это радовало, потом вызывало гордость , а теперь меня это бесит!

И всё-таки набираю номер жены, наступая себе на глотку. Ругаться лишний раз не хочу. Гудки кажутся бесконечно долгими.

— Привет. Домой что-то купить? — предлагаю помощь, раз она упрекает в том, что я в нашей семье как мебель. Не видно, мол, меня и не слышно.

— Я сама уже всё сделала.

— Ладно, но если что, готов помочь, — озвучиваю то, что на самом деле крутится в голове. — Заботу проявить… — Слышу, как она усмехается в трубку. — Я домой.

— Хорошо, — отвечает жена и сразу же отключается.

Я застываю с телефоном в руке. Надо попробовать её расслабить. Может быть, это всё происходит, потому что мы давно не занимались сексом? Сниму её напряжение и сам слегка отвлекусь от насущных проблем.

— Привет. — Захожу в дом, подхожу к жене сзади и целую в шею.

От неё веет едва уловимым ароматом моего любимого парфюма, смешанным с запахом её кожи.

Но в ответ снова каменное лицо. Она не отстраняется, но и не прижимается ко мне, как это обычно делает.

Стоит, как деревянная, будто мои прикосновения для неё ничего не значат.

— Ты голодный?

— Очень. — Отстраняюсь сам.

— Еда в холодильнике.

— А ты не разогреешь?!

Не понимаю, что происходит вообще?!

— Сам. У тебя есть руки, вон плита, как газ включать, думаю, знаешь.

Молча кушаю и иду к жене, чтобы всё-таки поговорить. Не хочется верить, что она догадалась о моем обмане насчёт поездки в Сочи.

Переписку я с Аринкой не веду, а если и пишу что-то — сразу удаляю. Вопросов быть не должно.

А что ещё она могла найти? Не понимаю.

Наташа гладит на завтра школьную форму детям, я пытаюсь шутить, стоя рядом. Но мои слова растворяются в воздухе, не встречая ни ответа, ни даже взгляда.

Вечером опять начинаю ласкать ее, надеясь на близость. Провожу ладонью по спине, чувствуя подушечками пальцев каждый позвонок, каждый мускул, напряжённый даже сейчас. Наклоняюсь, мои губы касаются её губ.

— Не надо. — Её голос агрессивен, замечаю это сразу же.

Она резко отворачивается, отодвигается к самому краю кровати.

— Почему?

— Я… устала, — бросает через плечо.

Но дело не просто в усталости. Она не хочет ни секса, ни даже разговоров со мной.

— Ясно. Наташ… что происходит?

Жена лежит, уткнувшись лицом в подушку, волосы растрёпаны по наволочке, и сначала мне кажется, что она просто не расслышала.

— Ты о чём?— наконец бросает.

Голос притворно-сонный, но я знаю эту игру. Она думает, что я куплюсь?

— Не прикидывайся, — злюсь. — Я не слепой. Ты последние дни как тень. Вроде и есть ты, и нет тебя. Ни слова, ни взгляда, ни прикосновений. Что, чёрт возьми, случилось?

Тишина.

— Иди ко мне... — Она крутит головой. — Почему ты отшатываешься от меня, будто я тебе противен? Причины какие? Или подружка опять накрутила?!

— Да что ты к ней привязался?! Отстань от неё!

— Тогда что, если не это?!

Я жду ответа, или хоть слова, хоть взгляда, хоть намёка на то, что ей не плевать на моипопытки поговорить. Но в ответ опять эта долбаная тишина.

Наташка сильнее утыкается в подушку, будто пытаясь зарыться в неё, спрятаться от меня, от разговора, от всего.

— Отстань… Давай спать, Эд.

Прежде чем я успеваю что-то возразить, её рука тянется к ночнику. Она выключает его резко, показательно, для меня! Словно гасит не только свет, но и все шансы на наш дальнейший разговор.

Комната погружается во мрак, и в этой темноте её молчание становится ещё тяжелее.

— Ты выбрала неверный путь, супруга. Твоё поведение не приведёт ни к чему хорошему, — вырывается у меня, будто само собой.

Несколько минут лежу с открытыми глазами. Но когда закрываю их, вспоминаю про поездку, и вместо сна передо мной возникает не холодная жена, отвернувшаяся к стене, а другая женщина— жаркая, пышущая жизнью и запретным желанием.

Глава 11.

Огонь, а не женщина!

Вспоминаю ее губы — сочные, алые, растянутые в той самой соблазнительной улыбке, что сводила меня с ума. Вспоминаю, какая она в постели, но стараюсь не зависать на этой мысли. Нет, сейчас точно не время и не место.

Но против моей воли в голове снова и снова всплывают картинки: вот она нарочно роняет вилку, потом медленно наклоняется, чтобы продемонстрировать мне, как шикарно выглядит её грудь в вырезе блузки. А вот она ходит передо мной в обтягивающем платье, покачивая бёдрами, намекает, что готова уединиться со мной, стоит мне только поманить ее пальцем.

Вспоминаю опять, как наши жаркие ласки сводили меня с ума.

Поворачиваю голову к спящей Наташке. Вот так… Пока жена отворачивается, другая смотрит на меня, как кошка на миску со сметаной.

Хочет, манит, соблазняет — и от этого внизу живота предательски пульсирует, разжигая желание обладать ею.

Теперь, после нашей неожиданной встречи я думаю об этой женщине слишком часто. Именно она перевернула мою жизнь, разделив её на «до» и «после». А ведь совсем недавно я считал, что изменяют только неудачники…

Точкой отсчёта стала встреча выпускников.

Мы сидели в прокуренном баре при ресторане, бутылки пустели, а разговоры становились всё громче и похабнее. Бывшие одноклассники — уже давно не мальчишки, а солидные мужики — наперебой хвастались своими «подвигами»: кто, с кем, где и как часто...

Теперь измены жёнам вошли в моду, словно это показатель успешности и личных достижений.

— А я вот в прошлом месяце с секретаршей закрутил, — довольно смеялся Витька, размахивая сигаретой. — Жена, конечно, в шоке была, когда узнала, но потом ничего, смирилась. Теперь боится потерять наш брак, по струнке ходит. Понимает, что без меня она никто и звать ее никак в случае чего!

— Нет, так неинтересно! У меня не бывает постоянной! Это же прошлый век! — фыркал Санёк, опрокидывая очередную стопку. — У меня раз в полгода новая тёлка, и жена, между прочим, в курсе! — Он выпятил грудь. — Зато не скучно! Живём как на американских горках! Сошлись с супругой, разошлись, потом опять сошлись, и страсть какая после понимания, что она для меня лучшая, а я для неё! Прямо ух!

Я молчал. Пил. Слушал эту похабную браваду и чувствовал себя каким-то чужим, отсталым от жизни мужиком.

Может, я действительно чего-то не понимал, но Наташке я был верен.

— Ну что, Эд, а ты как? Давай, рассказывай! — Мужики похлопывали меня с интересом по плечу.

Я посмотрел на их ожидающие рожи и понял: все уже мысленно готовились к очередной похабной истории, но я мог только догадываться, как разочаровал их. Наверное, я должен был соврать и также похвастаться многочисленными изменами своей жене, но сказал правду. И был, на удивление, осмеян мужиками.

— Да ты что, больной?! Причём в прямом смысле слова! Давай я тебе отличного доктора подскажу, если ты не можешь. У тебя проблемы с потенцией, что ли? Если так, он поможет, — без стеснения посмеивался Витька. — Как это — ни разу не изменял?! Зачем так скучно жить? Врёшь, поди? Мы не выдадим, говори правду!

— Серьёзно, — настаивал я. — Ни разу.

— Эд... Ты чё, реально? Ну это же... неестественно! Ты что, сроду других баб не хотел?

— Хотел. — Я не видел смысла врать и здесь. — Но не лез. Оно мне зачем? Что там будет того, что я не видел у своей жены?

— Ну и дурак! Каждая баба в постели разная! Сравнить — значит понять и прочувствовать, кто тебе важнее, нужнее.

— Ай, чушь, — отмахивался я. — Нет, я пас.

— Не прав ты! — Мужики категорически со мной не соглашались. — Ты хоть понимаешь, что хороший левак укрепляет любой брак. И вон, Санёк тому доказательство!

Тот довольно кивал в подтверждение.

— Ладно, отвалите, — отмахивался я, жалея, что вообще ввязался в эти разговоры.

— Да нет же! Ты меня послушай! — настаивал Сашка. — Вот смотри: переспал с другой, после возвращаешься к жене, сравниваешь, если понимаешь, что она лучшая, погружаешься вместе с ней в новый медовый месяц. Она чувствует это, и сама начинает стараться для тебя! Это ж классика! Главное, если не хочешь уходить из семьи — не спались, не выдай себя, сделай всё, чтобы жена не узнала.

Да, я тогда отмахнулся, но теперь ловлю себя на мысли, что всё они говорили правильно.

Наши отношения с женой с каждым днём становились всё хуже и хуже, расстояние между нами увеличивалось во всех смыслах этого слова.

Я действительно стал замечать, что иду домой, как на каторгу.

Мне бы гнать эти мысли, но внезапное появление Арины, напротив, только подлило масла в огонь моего разочарования в жене.

Мне кажется, что после встречи с Аринкой она стала для меня просто фоном. Живёт рядом, делает что-то, но ее присутствие не имеет значения.

Поднимаюсь и иду в ванную.

— Привет... — Томный голос Арины в трубке звучит как соблазн.

Ее заливистый смех и беспечность напоминают мне о том, что жизнь не заканчивается на плохом настроении жены.

— Привет.

— Ты мне не отвечал сегодня. А потом вообще в блок кинул. — Её голос звучит с лёгкой, но игривой обидой.

— Занят был. Арин, неудобно разговаривать... Мне казалось, что ты должна была это понимать. Особенно, если пишешь мне вечером, когда я могу быть со своей семьёй. Или ты забыла главное правило?

Пока она отвечает, мне вдруг кажется, что за дверью ванной кто-то есть…