Измена. Стану счастливой

Глава 1

Яна

— Опа, и елку нарядила? — едва зайдя в гостиную, Жанна остановилась. – А нафига? – повернулась ко мне.

Я перевела взгляд с пушистой ели, на украшение которой убила весь вчерашний день, на подругу.

— В смысле, нафига, Жанн. Новый год же.

— Ой, — отмахнулась Жанка. – Понимаю, у вас дети бы были, а так только пустая трата времени. Ещё и мусор потом убирать. Прекрати ты уже ерундой страдать. На лучше, — вытащила из сумки бутылку шампанского. – Поставь в холодильник. Надеюсь, закуска у тебя найдется?

Даже на этикетку смотреть было не нужно, чтобы понять – одна бутылочка такого стоит тысяч пять, если не больше. Жанка явно решила шикануть. Я бы тоже могла сказать, что ей стоило потратить эти деньги не на шампанское, а на Лиду, но не стала.

— Найдется, — забрав бутылку, пробурчала я и ушла на кухню.

Жанна последовала за мной.

— Вообще-то, я не планировала сегодня пить, – сказала, закрыв морозилку.

Жанна плюхнулась на стул и хитро посмотрела на меня.

— Что? – не удержалась я от улыбки.

— У меня для тебя новость.

— Ты беременна?

— Ой, господи, да упаси боже! – засмеялась она. – Мне Лидки хватает. Не ребёнок, а исчадие ада. Сегодня, представляешь? Залезла в шкафчик, где лежал её новогодний подарок и слопала из него все конфеты! Как только не лопнула. Говоришь ей, говоришь, а как об стенку!

Я вздохнула. Да, дочка у Жанны та ещё оторва. Жаловалась подруга на неё каждую нашу встречу, но ничего не менялось.

— Может, стоит её врачу показать? – осторожно предложила я.

— Да какому? Ещё скажи, что у неё дефицит этого… внимания! Ремня ей надо дать, и сразу поумнеет.

В этот раз я тактично промолчала. Не моё это дело. У самой детей нет, а тут ещё советы буду раздавать. Вздохнув, покосилась на дверцу под раковиной. Очередной тест на беременность показал отрицательный результат. А так хотелось на этот Новый год сделать Сережке подарок. Тридцать пять, а всё без детей. Моя мама смирилась, а вот его так и норовила каждый раз поддеть. Как будто я это нарочно.

— Ладно, так что ты мне рассказать-то хотела? – откинув ненужные мысли, я присела напротив подруги. – Давай, говори уже.

Жанка в лице переменилась. Стала вся такая загадочная. Я вскинула брови.

— Ну?

— Мы на Новый год с Лидкой едем в Горки Хаус.

— Ого! – подруге удалось меня удивить, ведь домик в загородном горнолыжном комплексе на новогодние праздники стоил, как крыло от самолета. Мы с мужем тоже хотели туда поехать, но… – Ты нашла себе богатого поклонника? – попыталась я пошутить.

— Да конечно! — фыркнула Жанка. — Поклонника! Нужен он мне больно. Я проект один сдала, кругленькую сумму получила, ну и вот, решила Лидку свозить на лыжах покататься. А вы куда поедете на праздники?

— А я на праздники одна буду, — призналась я.

Жанка нахмурилась.

— Как так?

— Да вот так. Сережка в командировку в Китай уезжает. Вернётся только восьмого.

— И что он, не мог отложить? Тоже мне, — она снова недовольно фыркнула.

— Не мог. Бизнес — есть бизнес. Сейчас отложишь, а потом…

Подруга замахала на меня.

— Ладно, давай уже, тащи шампанское! А то начнёшь занудствовать, не остановишься. У тебя лёд есть? Или клубника замороженная?

Я проглотила горький ком в горле, поднялась из-за стола и, достав шампанское, поставила прямо перед подругой.

— Открывай!

Сама нашла упаковку замороженных ягод и высыпала в тарелку. Шампанское с клубникой – не так всё и плохо. Я же взрослая девочка, чего расстраиваться? Думать о том, что на Новый год я останусь совсем одна, не хотелось. И что Сережка не предложил поехать с ним в Китай – тоже. А значит, самое время посидеть с лучшей подругой и отметить наступающий Новый год. В конце-то концов, с мужем Старый отметим, тоже хорошо.

— О-о, вот это я теперь узнаю нашу Янку, — засмеялась подруга, хватаясь за горлышко бутылки. – Алиса! – крикнула она колонке, — включи музыку! Будем веселиться!

***

— Ты пила, что ли? – увернулся муж от моего поцелуя.

— Да пару бокалов, — я всё-таки поцеловала его в щёку. Помогла раздеться.

— А что за повод?

— Жанка приходила. Серёж, ну что за допрос? Я же, вроде, взрослая девочка, тридцать пять как-никак через неделю. Могу позволить себе не отчитываться перед тобой?

Лицо мужа смягчилось.

— Ладно, не бери в голову. Сложный был денёк, — он привлёк меня за талию и поцеловал. В этот раз по-настоящему. Я обвила его за шею и с готовностью ответила на поцелуй.

— Вот так-то лучше, — прошептала и отстранилась. – Мой руки, пойдём ужинать. У тебя во сколько самолёт?

— Ночью, — донеслось из ванной. – Поем, соберусь и поеду. На улице чёрте что творится, боюсь, опоздаю.

Глава 2

Остаток дня ушёл на уборку. Скинув в пакет всё, что было на полке шкафа, я завязала его.

— Проблемы мы оставляем в уходящем, — процедила сквозь слёзы и, вытянув мусор в коридор, взяла пальто. Чёрное платье до колен не доходило, декольте было то ещё, шпильки на сапогах сантиметров десять. Но мне же тридцать пять… Тридцать четыре, чёрт подери, а не восемьдесят!

Лучшая подружка и муж, черт бы их побрал!!

— С Лидочкой я должна почаще сидеть?! – процедила, выпинывая мешок из квартиры. Тяжеленный, сволочь!

Допёрла его до лифта и спустила на первый этаж. Наткнулась на консьержку: бабушку – божий одуванчик. Она улыбнулась, как будто я ей роднее всех родственников была.

— У меня тут вещи, — предупредив любые её слова, отрезала я. – Новогодний подарок. Хорошие вещи, брендовые, даже с ярлыками есть. Может, найдёте, кому отдать?

— Так я сыну могу…

— Забирайте. С Новым годом.

Слушать благодарности не стала. Бутылка шампанского, бегущая по венам вместе с кровью, предавала смелости. Я вышла на улицу и увязла в снегу. И где, чёрт подери, моё такси?!

В Китай он, значит, по работе! А я ему голубцы… В ушах звучал детский голос «мама и папа». Мама и папа! Пара злых слезинок сорвались из глаз, но я запретила себе реветь. Хватит!

Машина, прорвавшись сквозь метель, мигнула фарами и остановилась возле меня. Девочки вроде меня ездят только на комфорт плюс вне зависимости от состояния сердца.

— Простите, я не очень понял, где именно конечная точка. Тут… — Он посмотрел в телефон. — Это какая-то промзона. Вы уверены, что адрес правильный?

Когда вызывала такси, поставила первую попавшуюся точку на карте. Сама не знала, куда мне надо. Надо было просто выйти на улицу. Зато теперь я поняла, чего хочу. Праздника я хочу, вот чего! Музыки и танцев! И чтобы никакой Жанны, никакой Лиды и Серёжи тоже никакого!

— Нет, не правильный. Отвезите меня в клуб. Знаете… Мой муж десять лет нашего брака трахал мою подругу. Я случайно об этом узнала, — я натянуто засмеялась. – Хочу праздника, шеф. Танцевать и пить шампанское.

Должно быть, он принял меня за психопатку. Да хоть за шизофреничку, главное, что мы тронулись с места. Телефон молчал, моя совесть вместе с ним. С Жанной всё в порядке будет. Не сомневаюсь. Она – отъявленная сука, а с отъявленными суками никогда ничего не случается. Только с хорошими девочками, готовыми попросить у Дедушки Мороза губозакаточную машинку на предмет собственного мужа. С хорошими девочками вроде меня. Но ничего, исправим. Я могу и плохой побыть.

***

Машина остановилась напротив неоновой вывески.

— Вам нужна помощь? – спросил таксист.

— Я похожа на ту, кому нужна помощь? – поинтересовалась в ответ и вышла из машины.

В клубе пахло духами и гремела музыка. Ценник за проход был примерно такой же, как у домика в «Горки Хаус».

— Принесите бутылку холодного шампанского, — перехватив молоденького официанта, попросила я.

Повернулась и увидела… Жанку и Серёжу. Нет… просто пара – показалось! Слёзы защипали глаза, и я чуть не зарычала. На бёдра вдруг опустились мужские руки.

— Вы танцуете? – бархатный голос над ухом.

Я почти сказала «нет».

— Да. Танцую. Если вы потанцуете меня.

***

— С Новым годом, Яна, — прошептала, пытаясь открыть глаза.

Наткнулась взглядом на новогодний шарик, висящий на шторе. Полмира отдала бы за стакан ледяной минералки.

Встав, я прислушалась. Что-то казалось необычным, но что, я уловить не могла. Последние события медленно вырисовывались в памяти. Горнолыжные штаны на дне чемодана Серёжи, метель за окном, истеричный голос Лиды…

Я пошла на кухню и тут поняла, что не так – в ванной текла вода. Шум прекратился, а ещё через пару секунд открылась дверь.

— Вы кто? – сдавленно спросила, опустив взгляд от лица возникшего передо мной «Апполона» к его паху.

Стало жарко. Мужчина был совершенно голый и выглядел лучше, чем любой древнегреческий бог. Мокрые светлые волосы, курчавые волосы на широченной груди, глаза пронзительно-голубые…

Чувствуя, как заливаюсь краской, я отвела взгляд.

— А ты не помнишь? – спросил он с мягкой ироничной усмешкой.

У него и голос был божественный – глубокий и бархатный.

— Я – твоё лекарство от депрессии.

Я изо всех сил напрягла память. Вместе с появившейся головной болью стали всплывать обрывки воспоминаний. Я вспыхнула с ещё большей силой. Его губы на моей шее, на груди, руки на бёдрах. Кажется, у поцелуев был привкус шампанского.

Господи! Мой муж в больнице со своей любовницей, а я вызвала проститута накануне Нового года! Зашибись! Молодец, Яна, зачёт тебе!

— Тебе надо срочно уйти!

Я заметалась в поисках сумочки. Нашла на полу возле двери и, открыв, вытащила карту.

Зачем только?! Куда я ему её воткну?! Наличных в кошельке было всего-ничего, но перевод, благо, никто не отменял.

Глава 3

Яна

Убедившись, что Апполон ушёл, я с облегчением выдохнула. Новый год я встретила не одна – это факт и, если верить тем обрывкам воспоминаний, которые сохранились в моей дурной голове, под бой курантов над разбитой лодкой семейного счастья я не рыдала. Шарики на ёлке в гостиной переливались, а вот мишура почему-то была разбросана по полу. Я напрягла мозг и чуть не застонала. Кажется, платья на мне, когда я танцевала, сделав из неё бусы, уже не было. Только бельё и чулки.

Хорошо время провела, ничего не скажешь!

Заметив на столике фотоальбом, я присела и, положив его на колени, открыла. На первой же фотографии мы были втроём: я, Жанна и Серёжа. С Жанкой я познакомилась ещё на вступительных, потом, в один из первых дней учёбы, с будущим мужем. Семьи у них были самые обыкновенные, а вот мой отец в девяностые хорошо поднялся, я с самого детства жила в достатке, хоть деньги ценить меня учили всегда.

С каждой перевёрнутой страницей альбома я будто лист собственной жизни переворачивала. Рассматривала фотографии мужа – где-то мы были с ним вдвоём, где-то он один, а где-то… Взгляд остановился на снимке с Жанной и новорождённой Лидой. В тот день мы забирали их из больницы.

— Боже мой, — прошептала и, вытащив снимок, закрыла альбом. – Столько лет…

Я сама сфотографировала их тогда – собственного мужа с дочерью Жанны на руках и её, стоявшую рядом. Да как я подумать могла, что это и есть настоящее?! Что они всю жизнь из меня дуру делали?!

Одним рывком я разорвала фотографию на две части, потом ещё на две и ещё – до тех пор, пока она не превратилась в мелкие клочки. Стряхнула их в руку и, отнеся на кухню, кинула в ведро, из которого торчали горлышки бутылок. Три бутылки шампанского – нехило так!

Тело приятно ныло, и это было единственным напоминанием о ночи, до которой я не знала другого мужчины, кроме мужа. Зря, наверное! Надо было давно свою жизнь разнообразить, тем более что в постели Сергей всегда был той ещё посредственностью. Тут и сравнивать не надо было. Даже жалко, что от сегодняшней ночи в памяти так мало осталось.

Я закрыла глаза и, прижав ладонь к солнечному сплетению, прислушалась к себе. Ладони на бёдрах, горячие жадные губы на груди… Мне стало душно и жарко. Я поспешно открыла окно и глубоко вдохнула. Глаза защипало от слёз, когда взгляд упал на качели во дворе. В прошлом году, в мой день рождения, Серёжа раскачивал меня на них. Я подставляла лицо ветерку и смеялась. Потом Жанна с Лидой пришли…

— С Новым годом, — сказала я себе самой и стёрла слезы. – Я научусь быть счастливой. Обязательно научусь.

***

К пятому января я выкинула из дома весь хлам. Не оставила ничего, даже мелочи. Половину вещей отправила курьером с просьбой оставить возле квартиры Жанны, половину выставила рядом с помойкой, борясь с личным змеем Горынычем, поочерёдно поднимающим норовящие прикусить меня головы: жалость, совесть и привязанность.

Про любовь я уже ничего не знала. В тот момент, когда открылась правда, она умерла безвозвратно.

Вернувшись домой, я выбрала на доставку шикарный букет и заказала его. И пусть кто хочет доказывает, что розы сами себе только неудачницы покупают. Хочу и могу себе позволить! И никто мне не запретит получить розы в мой день рождения! А от меня самой они, от мужа или подруги – какая разница?!

— Алиса, включи романтическую музыку, — попросила я колонку. Поправила ленту, которой подвязала волосы и наполнила бокал. Родилась я в пять вечера, и это была традиция – в пять поднимать бокал.

В дверь позвонили. Я посмотрела на время – без одной минуты. Как раз вовремя, даже чуть раньше, чем было написано в приложении.

Открыла и перевела взгляд с белых цветов на держащего их ненавистного мне мужчину.

— Что ты здесь забыл? – спросила сухо.

— К тебе пришёл. Войти хоть можно?

Я посторонилась, пропустила мужа в квартиру.

— Ты очень красивая сегодня, — сказал он, протягивая букет.

Я, разумеется, к нему не прикоснулась.

— Зачем ты пришёл, Серёжа? – спросила резко. – И цветы зачем?

— У тебя же день рождения.

— Да что ты! – я так и всплеснула руками. – Правда? А я-то думала, что он девятого. Как раз мой дорогой муж вернётся из командировки, на всех парах прилетит, чтобы меня одну не оставлять. Ладно Новый год и Рождество, что уж, но хоть день рождения…

— Не ёрничай, Ян.

— Я ёрничаю? Да что ты! Я со всей искренностью.

С каждым словом голос мой наполнялся сарказмом, удержать который я уже не могла. Он меня правда за такую дуру держит?!

— Ян, я тебя люблю. – Кинув букет перед зеркалом, он взял меня за руку. – Янка… Жанна – это…

— Ты не меня любишь, — я выдернула кисть. – Ты деньги моего отца любишь. Комфорт любишь, Серёжа, квартиру эту любишь, машину, которую нам отец купил.

— Да какие машины – квартиры?! – он схватил меня за плечи. – Это всё ерунда. Давай заново начнём, Янка. Как будто нам по восемнадцать? Давай… Я не знаю… Давай рванём куда-нибудь? Хочешь на Мальдивы?

Я сделала вид, что нахмурилась.

Глава 4

Яна

Рождество мама всегда любила больше, чем Новый год, и мы с Серёжей обычно приходили к родителям на праздничный обед. Но сегодня Серёжи со мной не было, а посвятить несколько часов разговору о собственном развалившемся браке я оказалась не готова. Заехала около полудня, привезла подарки и хотела по-быстрому смотаться, но совсем обойтись без допроса не получилось.

— Что ты теперь будешь делать? – спросила мама.

— Отстань ты от неё. – Отец подошёл и положил ладонь маме на плечо. – Что она должна делать? Разведётся и будет жить дальше. А если этот, — он охарактеризовал мужа чётко и крайне нецензурно, — появится около неё, я с ним разберусь.

Папа у меня был ого-го! Во всех смыслах. И любил он меня до безумия.

— Именно так я и планирую поступить, — улыбнулась через силу. – Разведусь и буду жить дальше, мам. Ну что я ещё должна сделать? Простить его и прикинуться, что ничего не случилось?

— Нет, конечно.

— Ну вот. Так что всё хорошо. – Уже одетая, я подошла и обняла её. – Я люблю тебя, мам. И тебя, пап, — обняла и отца. – С Рождеством. Вы у меня самые лучшие родители на свете. Знаю, что вы внуков хотите. Но…

— Прежде всего мы хотим, чтобы ты была счастлива, — твёрдо сказал отец. – Мы тебя для этого родили. Ты – наша единственная дочь – с внуками или без.

— А вы – мои самые лучшие на свете родители.

Я поцеловала папу в щёку и стёрла след от своей помады.

Идя по улице, думала, как это – когда есть всё, а самое заветное желание так и не сбывается. Что бы родители ни говорили, их заветным желанием был мой малыш, я понимала. Была бы я хоть не единственным ребёнком в семье, не делались бы на меня все ставки. За родителей было, наверное, обидно даже больше, чем за себя саму.

***

Остановившись возле спортивного магазина, я вышла из машины. Хватит беговой дорожке без дела стоять! Давно надо было купить беговые кроссовки, но Серёжа всё подтрунивал надо мной, говорил, что я в любом случае через неделю брошу, даже даже начинать не стоит. Стоит! Спорт, говорят, на настроение хорошо действует, а мне это и нужно.

Я дошла до дверей, и тут они разъехались. Я едва успела притормозить. Подняла голову и столкнулась взглядом с… Апполоном.

Очень хотелось сделать вид, что я его не узнала и просто пройти мимо. Но я его узнала, и он меня тоже.

— Неожиданно, — он осмотрел меня. – Но очень приятно.

— Не могу сказать того же.

Его бровь приподнялась. На губах появилась усмешка, а на щеке – ямочка. Внизу живота вдруг стало горячо. Он и в одежде выглядел, как древнегреческий бог. Задорный, лукавый блеск его глаз будоражил, голос был невероятно сексуальным, с низкими вкрадчивыми нотками.

— Не можешь?

— Не могу, подтвердила я. – Та ночь… Это всё неправильно было. Просто я…

— Я помню, Яна.

Я смутилась. Мимо, недовольно зыркнув, прошла тётка с такой же недовольной, упирающейся дочерью, чем-то напомнившей мне Лиду.

— Мы стоим в дверях и людям мешаем.

— Ничего страшного. Для них мы – не непреодолимое препятствие.

— Можно я пройду? Тебе туда, — показала на улицу, — а мне – туда.

— Можно.

Я было сделала шаг вперёд, но он придержал меня.

— Вечером я к тебе приеду.

Я опешила.

— Зачем? Не нужно ко мне приезжать!

— Я приеду. Это не обсуждается. Хотел заехать пятого, но не вышло, надеюсь, цветы тебе понравились.

Я выпала в осадок. Так это от него цветы?! Это он – Адам, получается?

— Жди меня, — он выпустил мою руку и быстро сбежал по ступенькам.

Я отмерла.

— Не надо ко мне приезжать! Не смей! – крикнула ему вслед. – Слышишь?! Я тебе не открою! И цветы…

— Я приеду! — бросил он и открыл дверцу припаркованной впереди моей чёрной машины.

***

Новый гель для душа пах клубничным мороженым. Кроссовки я так и не купила, зато купила гель и крем. И новое бельё – бледно-розовое, кружевное и до безумия красивое. Надев бюстгальтер, я посмотрела на себя в зеркало со всех сторон.

Сколько времени? Семь? Восемь?

— Если придёт, я не открою, — клятвенно пообещала своему отражению и брызнула на запястье клубничной парфюмированной водой.

Распахнув шкаф, достала белое платье и приложила к себе. Сегодня Рождество, не в халате же мне ходить! Вытащила другое платье – чёрное, отделанное кружевом. Самое то. Ещё туфли…

— Да где же вы? – процедила, открывая третью коробку.

Нужные нашлись в четвёртой. С острыми носами, на маленькой, шестисантиметровой шпильке. Только я надела их, позвонили в дверь.

Я нервно прикусила губу и поправила волосы. Бросилась в коридор и выглянула в глазок.

Не открою я ему.