Измена. Свобода после предательства

Глава 1

Ресторан на крыше тонет в огнях. Отсюда открывается шикарный вид на вечерний город. Далеко внизу плывёт кораблик с гирляндами. Вот бы мне туда - уплыть, исчезнуть, хочется сбежать от шума.

В город пришла жара и весь день мне было жарко. Но сейчас стало холодно, словно дует арктический ветер.

Я сижу за столом, окружённая гулом, блёстками, шампанским. Мы празднуем день рождения коллеги моего мужа. Или любовницы? - Уже не понимаю, кто она ему.

Слышится громкий смех. Атмосфера веселья и праздника. Кто-то общается, кто-то танцует. Звоны бокалов, громкая музыка, от которой у меня заболела голова. Закрываю глаза, давлю на них пальцами, пытаясь вытеснить боль. Но звук только нарастает. Словно вой сирены.

Пытаюсь отстраниться от ситуации, которую перестаю понимать.

Мне не хотелось сюда идти. Не хотелось надевать это чёртово платье. Жемчуг душит, впиваясь в кожу, но мне приходится терпеть.

Зачем? Ради кого?

Кирилл - мой муж. Юридически. Но на практике всё по-другому. У него, кажется, роман и сейчас он даже не пытается его скрыть от меня. Ему было все равно кто рядом с ним. Утром мог целовать меня, а вечером обжиматься с моей подругой.

Они сидят на белом диване, так удобно устроились. Её рука - у него на груди. Его губы - возле её уха. Он смеётся. Она - тоже. Его пальцы скользят по её бедру, будто я этого не вижу. Будто я - мебель.

Я долго не могла понять саму себя. Почему я терплю? Зачем остаюсь рядом, когда всё внутри давно кричит: уходи. Когда тело ёжится от его прикосновений, как от холода, когда слова ранят, но я улыбаюсь, будто всё в порядке.

Сейчас мне вспомнился один наш вечер.
Глупый, ничем не примечательный.

Мы тогда встречались всего пару месяцев, но я уже была влюблена в него.

Он пригласил меня в парк - не ресторан, немодное место, просто парк. Был октябрь, листья шуршали под ногами, а воздух стоял пряный, прохладный. Кирилл держал меня за руку, как будто боялся потерять.

Мы сели на лавочку, и он вдруг стал серьёзным. Снял куртку, накинул мне на плечи, а потом сказал: - Знаешь, я всё испортил с прошлой. Был грубым, эгоистом. И наши отношения испортились. Не хочу так снова. - Я не умею по-другому. - Сказал он. - Но с тобой хочу попробовать. Правда.

От эти слов я растаяла и поверила ему.
Потому что почувствовала его уязвимость. Он признал свои ошибки. И я тогда подумала: вот он, настоящий. Его просто нужно любить - и он раскроется.

Тогда сжала его руку в ответ, поцеловала в щеку, как будто благословляла на вторую попытку.

Он взял меня за подбородок, посмотрел в глаза и сказал:

- Не уходи от меня. Даже если я буду вести себя как дурак. Обещай?

И я пообещала.

Я слишком всерьёз приняла его слабость за искренность. Считала, что если он однажды был искренним - значит, всё возможно. Значит, он просто ранен. Значит, могу его вылечить, и моя любовь исцелит.

Но он не захотел меняться.

А я словно осталась там, на той скамейке. Продолжала надеяться. Пока однажды не поняла, что уже спасать некого.

Только себя.

И вот сейчас я понимаю, почему так было.

Ответ очень прост: я старалась видеть в нём хорошее. Вот и всё.

Простая, очень наивная причина.

Я хотела верить, что он умеет быть другим - добрым, заботливым, любящим. И я искала в его характере эти качества. Упорно. Слепо. Хваталась за иллюзию, как за спасательные круги.

Когда он звал меня «малышкой» в полусне. Когда приносил кофе по утрам, не глядя мне в глаза. Когда целовал в висок, но уже думал о другой.

Я прощала.

Потому что думала, что так и надо. Потому что любовь - это терпение, правда?

Нас так этому учили. Терпеть. Спасать. Удерживать.

Быть умницей, не скандалить. Я не хотела быть истеричкой. Не хотела быть очередной девушкой, хотя и на правах жены. Я хотела быть исключением. Хотела быть женщиной, ради которой он обязательно измениться.

Слишком наивно? Возможно. Но в этом была моя сила и моя слабость. Слишком долго старалась объяснить его поведение болью. Его травмами. Его трудным детством. Его стрессом на работе.

Я прощала всё. Оправдывала. Молчала. Даже тогда, когда он унижал меня. Когда он сравнивал меня с другими, делал больно, нарочно, будто проверяя - насколько глубоко можно резать, прежде чем я стану сопротивляться.

Но я не сопротивлялась, не кричала. Просто молчала.

И знаете почему?

Потому что думала: если я буду хорошей, правильной, терпеливой - он меня полюбит.
Выяснилось, что это глупость, моя фантазия.

Но хорошо, что я проснулась.

Я больше не ищу в нём свет. Он мне не нужен. Потому что теперь я хочу найти свет в себе.

И сейчас меня накрывает волна тошноты и гнева.

Встаю.

Ноги ватные, трудно идти на каблуках. Но я иду. К ним. Медленно. Словно через стекло.

Муж делает вид, что не видит меня. Сволочь.

Он поворачивается, лениво, как будто я официантка, а не жена, с которой он спит, завтракает, ездит на выходные к родителям.

- Что тебе? - Пренебрежительно говорит муж.

- Я ухожу.

- Куда?

- Ухожу. - Он хмурится. Даже сказала бы, что беспокоится.

- С чего вдруг? Что тебе не понравилось?

- Думаешь это нормально целоваться с какой-то девицей при мне? - Мой голос звучит чужим, глухим, но непоколебимым. - Ты мне изменяешь?

Тишина. Секунды растягиваются в мучительную вечность. Сердце колотится так громко, что, кажется, он должен его слышать.

- Насть, да хватит уже истерить. - Отмахивается он, даже не глядя в мою сторону. - Не нравится - не смотри.

- Я задала тебе простой вопрос. Ты. Мне. Изменяешь? Отвечай немедленно.

- Не истери на людях. На нас все смотрят.

- Ты омерзителен, Кирилл.

- Чёрт, Настя. Зачем это всё? Могла уйти молча, да и вообще, что мне остаётся делать? Ты холодная, как лёд. Никакая. В тебе ни капельки огня. И страсти нет.

Глава 2

Небо как будто упало на землю.

Иду по улице, каблуки стучат по асфальту, словно удары моего сердца. Всё вокруг кажется неестественно тихим после того ада, откуда я только что ушла.

Город живёт своей жизнью - мимо проносятся машины, где-то смеются пьяные голоса, пахнет сыростью, асфальтом и жасмином, будто лето извиняется передо мной. Я обнимаю себя, кутаюсь в тонкую накидку, но она не греет.

Прохожу пару кварталов. Не беру такси. Я хочу идти. Я должна идти. Потому что если сейчас остановлюсь - просто расплачусь посреди улицы, а я устала плакать.

Ноги так устают, что снимаю каблуки и иду босиком последние метры до нашей квартиры. Внутри настолько плохо, что почти не ощущаю дискомфорт от соприкосновения с асфальтом.

Вздрагиваю, услышав шум мотора, но машина такой же марки как у Кирилла проезжает мимо.

Он не стал меня догонять. Телефон тоже молчит. Похоже, ему наплевать. Мне становится обидно. Я для него и в правду вещь, которой можно пользоваться как вздумается.

Думаю, что теперь? Что я вообще умею, кроме как ждать его, угождать ему, молчать рядом с ним? У меня даже квартиры своей нет, всё принадлежит мужу.

Нужно придумать какой-то план. Остаться с ним не могу. Сегодня настал конец нашим отношениям. Продолжать их дальше – это себя не уважать. Чистовую себя мерзко, как будто меня облили грязью.

Когда приехала в Москву, я была полна надежд. Но чем дольше здесь жила, тем больше возникало разочарование. Конечно, как и все мне хотелось добиться успеха и доказать всем, кто не верил в меня, что у меня есть способности и талант. Но я не думала, насколько будет тяжело жить здесь.

Шумный город, где люди носят маски и готовы подставить в любой момент. Каждый думает о себе. И без денег и связей ты никто.

Я училась в Гессенском училище, на кафедре эстрадного вокала. Всё что я умела - это петь. Поступить оказалось не просто, но мне удалось пройти конкурс и получить высокие балы. Это позволило мне учиться на бесплатной основе.

Для меня музыка это не просто набор звуков. Для меня петь, как дышать. Через слова и мелодию я выражала свои чувства. Это не просто дар или талант, это сама жизнь.

Учеба занимала почти все свободное время. Только пару раз в месяц я подрабатывала на различных мероприятиях: свадьбах или корпоративах. В основном это были те, кто хотел услышать живую музыку. Ничего примечательного, но так у меня были хотя бы небольшие деньги. Получала совсем немного, как говорится, хватало на колготки и маникюр. Кирилл не любил тратиться на меня. И порой мне требовалась подробно рассказать на что мне нужны деньги, чтобы что-то купить. Конечно, мне не нравилось оправдываться перед ним, поэтому старалась лишний раз не обращаться к нему. Просто чтобы не конфликтовать.

Захожу в подъезд с намерением как можно быстрее собрать вещи и уйти.

Открываю ключом дверь, и прохожу в просторную комнату. Он ещё не вернулся, значит у меня есть немного времени. Сбрасываю жемчуг, который давил весь вечер на горло. Бросаю на пол, и он рассыпается, как зерно. Позволяю себе быть небрежной и не подбираю его.

Достаю из шкафа синюю потрёпанную сумку, в которой перевозила к нему одежду и складываю свои немногочисленные вещи.

В верхнем ящике комода нахожу бархатную коробочку с серёжками. Это единственная вещь, подаренная им. Хочется оставить, но всё же забираю. Может получится продать, сейчас мне пригодятся любые деньги.

Никогда здесь не чувствовала себя как дома. Здесь ничего не было моего. Все вещи подобраны под его вкус. Даже мой бежевый плед и розовая подушка, подаренная подругой на какой-то праздник, не вписывались в интерьер.

Когда мы познакомились, я не верила своему счастью. Весёлый, голубоглазый блондин очаровывал с первого взгляда. Он на всех производил неизгладимое впечатление. Но на самом деле он был лицемером и эгоистом. Он только брал и использовал всех вокруг. Сынок богатого папочки, швыряющий деньги налево и направо. Я для него была красивым приложением к его красивой жизни.

Я сразу не вписалась в его круг общения. Для его друзей я была нищебродка, покушавшаяся на его кошелёк. Но деньги - это последнее, что мне от него было нужно. Мне хотелось любви и заботы.

Я искренне верила в его чувства.

И сильно ошиблась.

Прохожу в спальню, его рубашка от Dior висит на спинке кресла. Белая, пахнущая его одеколоном. Та, в которой он обнимал меня в первые месяцы, называл солнышком, гладил волосы.

Что-то внутри щёлкает. Беззвучно и я беру эту рубашку. Сначала просто в руки, а потом резко вонзаю в неё ножницы, что валялись на комоде.

Раз. Два. Три. Машинально, разрываю ткань. Потом беру ещё одну, и ещё. Затем в ход идут галстуки. Его любимый бордовый свитер, тоже стоящий целое состояние.

Дальше подхожу к комоду, вытаскиваю ящик. Всё, что его - летит на пол. Бельё, часы, его коллекция зажигалок.

Хотелось отомстить хоть каким-то образом. Хотелось бы увидеть его лицо, когда он вернётся в квартиру. Эти тряпки для него дороже чем я. Он трясся над ними как сумасшедший.

Плевать. Всё это он заслужил. Я больше не хочу быть его женой. Не хочу быть с ним рядом.

Сажусь на пол среди тряпья и обломков, медленно дышу.

На столе замечаю пепельницу. В ней лежат окурки от тонких женских сигарет. Она была здесь и возможно они спали на нашей кровати. Чувство отвращения нахлынуло новой волной. Если ему так хотелось быть с ней, зачем врать?

Смотрю в последний раз на красивый вид из окна, надеваю мягкие кеды и направилась на выход.

Я позвонила нескольким друзьям, но никто из них не ответил. Все как будто игнорировали меня.

Куда идти я не знала. Где мне ночевать?

Но оставаться здесь не могла. Лучше на лавочке в парке, чем с предателем в одной квартире.

Но не успеваю выйти, потому что слышу, как поворачивается ключ в замке.

Глава 3

Слышу, как поворачивается ключ в замке и дверь медленно открывается. Его шаги - тяжёлые, решительные. Удивительно, но он не пьяный. Трезвый и злой - худшее сочетание. И от его запаха, приторного и удушающего, меня вдруг мутит. Раньше я любила его. Теперь, когда улавливаю нотки её духов, мне хочется забыть этот аромат.

Я стою в коридоре. Свет не включаю. Пускай видит меня в полутьме. Пусть почувствует, что я уже не та тень, что пряталась за ним и боялась выйти из-за его спины.

Кирилл заходит, окидывает взглядом зал, где валяются клочья ткани, разорванные рубашки. Его лицо искажается. Глаза, в которых обычно плещется надменность, теперь полны растерянности и злости.

- Это что за цирк? - Он морщит лоб. - Ты что, совсем с ума сошла?

- А ты не рад? - Голос у меня ровный, но больше похоже на спокойствие перед бурей. - Я просто решила освободить тебе шкаф.

- Где мои рубашки?

- Это единственное то, о чём ты переживаешь? Больше тебя ничто не беспокоит?

- Знаешь сколько они стоили?

- Знаю.

- Кто мне за них заплатит? - Он резко берёт в руки разорванные куски дорогих тканей и подходит ближе, почти вплотную, трясёт передо мной этими тряпками.

- Ты не понимаешь, что делаешь.

- Наоборот, я впервые понимаю всё слишком хорошо.

Вспоминаю тот вечер, когда он сказал, что моя мечта о собственном деле - это милая женская прихоть, а потом, мимоходом, заметил, что без его связей я и мусорный бак не продам. Сейчас понимаю, что это была не заботы. Он просто в очередной раз унизил меня.

- Хочешь уйти? Куда ты пойдёшь? С кем? Ты никто без меня.

Молчу. Внутри что-то дрожит, но не от страха, а от бешенства.

- У тебя ничего нет. - Продолжает он, уже мягче. - И не будет. Без меня ты - пустое место. Ты думаешь, кому-то нужна? С твоими заскоками, со своими сценами?

- А тебе была нужна? Или я просто красиво смотрелась в твоей жизни? - В этот момент я чувствую себя не жертвой, а бойцом.

Он отводит взгляд, но только на секунду. Потом снова приближается, его глаза сверкают.

- Ты не уйдёшь. Если ты сейчас сделаешь, то очень пожалеешь. Я тебе клянусь. Я уничтожу всё, к чему ты прикоснёшься. Мне стоит щёлкнуть пальцами, и ты потеряешь всё.

- Уже всё потеряла. - Горько улыбаюсь. И чувствую, как по щеке стекает слеза.

Он хватает меня за руку. Сильно. До боли. Его пальцы впиваются в запястье, оставляя вмятины. Я не дёргаюсь. Не отвожу взгляд. Смотрю прямо в глаза, которые сейчас полыхают яростью, но я вижу в них и что-то еще - панику. Ту же панику, что промелькнула в его глазах, когда я год назад сказала, что устала от его бесконечных гулянок. Неужели он тогда впервые почувствовал, что теряет меня?

- Отпусти. - Говорю тихо. - Пока я не закричала так, что услышит весь дом. И не узнал весь твой "идеальный" мир, что происходит за закрытыми дверьми.

Он замирает. Молчит. Дыхание тяжёлое. Его хватка чуть ослабевает, но пальцы всё ещё сжимают кожу. Воздух в коридоре, тяжёлый от его гнева и моих слёз, кажется, давит на грудь. Потом резко отдёргивает руку, словно обжёгся. Отступает на шаг.

- У тебя неделя, чтобы всё обдумать. Ты никуда не пойдёшь. Пока я не разрешу.

- Я ухожу сейчас.

- Попробуй. - Шипит он, и в его глазах проносится что-то скользкое, похожее на угрозу. Он всё ещё пытается меня контролировать, но этот механизм сломался. Я это знаю.

- Не пробую. Ухожу.

Прохожу мимо него. Его запах, ещё минуту назад мерзкий, теперь кажется просто чужим. Словно мимо прошёл незнакомец. Каблуки стучат по полу, сердце колотится, как в юности. Но это уже не бегство. Это шаги свободы.

Шаги к двери, за которой больше не будет его тени, его слов, его мира. Чувствую, как лёгкий сквозняк из щели под дверью ласкает кожу, обещая воздух, которого так не хватало.

Открываю дверь. За ней - тёмная лестничная клетка, но мне она кажется самой светлой дорогой.

Вылетаю на улицу, вдыхая свежий, хоть и ночной, воздух. Он кажется ледяным после духоты в квартире, но я ловлю его ртом, словно он способен смыть с меня остатки его присутствия. Сердце колотится, как сумасшедшее.

Перед выходом я успела вызвать такси. Подбегаю к первой же машине, которая кажется моим такси, и ныряю внутрь.

Но машина не двигается с места.

Открываю рот, чтобы повторить свою просьбу и понимаю, что тут что-то не так.

Глава 4

- Езжайте быстрее. - Прошу водителя.

Но он не двигается с места. Открываю рот, чтобы повторить свою просьбу и понимаю, что тут что-то не так. Так такси не выглядят.

И мой водитель потрясающе красив. На нём белый кожаный пиджак, рубашка в тон и чёрные брюки. Выглядит дорого и стильно, даже опасно. Так таксисты не выглядят.

Понимаю, что мужчина за рулём - не водитель такси.

Осматриваю машину. Она шикарна: сиденья из натуральной кожи, приборная панель из дорогого дерева, куча светящихся кнопочек. Не сразу нахожу логотип модели: McLaren. Даже не слышала о такой марке. Наверно, что-то дико дорогое и сделанное на заказ, какой-то космический корабль, а не машина. В салоне приятно пахнет дорогим ароматом. Смесь цитруса с нотками кардамона, такой чистый, свежий, без той затхлости и табачного дыма, что въелись в его вещи.

Куда я попала и кто он? Дура, о чём я думала? Надо было дождаться настоящего такси.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга: он с интересом, который ощущается почти физически, а я заворожённо. В его глазах нет той обычной мужской похоти, только спокойное, проникающее любопытство. В течение нескольких секунд смотрю на его профиль. Высокие скулы, тёмные чуть вьющиеся на концах волосы. Он отличается от Кирилла. В нём не было ни капли смазливости, только какая-то хищная грация.

Сама я не в лучшем виде. От слёз наверняка размазалась тушь, взгляд потухший, прическа растрепалась.

- П-простите, кажется, я ошиблась машиной.

Он вскидывает бровь. Становится похоже на дикого хищника и мне становится страшно. Но поворачивает ключи в зажигание, и машина оживает.

Он не просит меня выйти из машины. Похоже, сложившаяся ситуация его забавляет.

В этот момент оглядываюсь, красная ауди следует за нами. Всё-таки Кирилл решил меня догнать. В груди зарождается тревога. И с каждой минутой мне становится страшнее. Не знаю кого боюсь больше, красивого незнакомца или мужа, от которого решила уйти. И да, теперь он точно бывший.

- Кто вас преследует? - Мужчина нарушает мои хаотичные мысли своим низким стальным голосом.

- Бывший парень. Мы поссорились, он пьян, и я не знаю, что у него на уме. Можете оторваться от него?

В ответ он лишь коротко кивает, его взгляд становится жёстким, сосредоточенным. И секунды спустя, когда его нога вдавливает педаль в пол, McLaren превращается в хищника, рвущегося вперёд.

Мы выезжаем на проспект, уже поздно и машин не так много. Прежде никогда не участвовала в погонях. Хватаюсь за ручку, чтобы как-то удержаться, а спина вжалась в кресло. До чего же мощная машина. Мы не ехали, а летели. Еще мгновение и мы взлетим. Не представляю сколько правил он нарушил. Судя по всему, ему не привыкать выплачивать огромные штрафы за превышение скорости.

Смотрю в зеркало заднего вида: мы заметно отрываемся. Красный ауди виляет из стороны в сторону. Зря он сел нетрезвым за руль. Чувствую себя виноватой, что спровоцировала его на этот поступок. Надеюсь, никто не пострадает. Он отстал от нас на приличное расстояние.

Происходящие вокруг нас напомнило съемки кино. А я ощущала себя главной героиней толи Форсажа, толи - героиней боевика.

Моё сердце бешено колотится. Мой пульс нёсся галопом. Стрелка спидометра уходит за сто двадцать километров в час. Чтобы как-то успокоиться просто смотрю на дорогу.

Он ведёт уверенно, его красивые руки с лёгким загаром и чёткими венами на запястье, украшенные только простым кожаным браслетом, кажутся продолжением руля. Каждое движение выверено, точно. Всю дорогу его лицо остаётся непроницаемым. Такое ощущение, что он не первый раз участвует в гонках, а родился с рулём в руках.

Мужчина легко маневрирует и объезжает другие машины. На нашем фоне они ползли как черепахи. Может быть, он из этих, из стритрейсеров. Хотя на вид он не смахивает на мажора, которому нечем заняться.

Интересно, кто он? Захотелось узнать больше о незнакомце.

Он сбавляет скорость. Мы сворачиваем с проспекта во дворы, оставляя за собой клубок пыли. Нас никто не преследует. Мужчина паркуется возле многоэтажки. Я немного потерялась и не знала в каком районе мы находимся.

От разнообразных эмоций меня бросало то в жар, то в холод. Эти несколько минут в бешеном полёте - словно жизнь пронеслась перед глазами. Страх смешанный с чистым, незамутнённым восторгом, каким-то первобытным азартом, которого я никогда раньше не испытывала. И хотя не я вела машину, мне нравилось, что этот незнакомец уделал Кирилла. И сделал он это ради меня, ради моей свободы.

Мужчина, словно заметив мое смятение, убавляет кондиционер.

- Оторвались, теперь тебя никто не преследует.

- Спасибо, вы классно водите. - Не решаясь посмотреть в его сторону.

- Где ты живёшь?

- Хороший вопрос. Жила у него, но теперь не могу туда вернуться.

- И что собираешься делать? - Он приподнимает бровь, ожидая ответа.

Я не знала, что сказать. Не знала куда пойти.

После эйфории меня накрывает ощущение безысходности. За один час моя жизнь резко изменилась. Надо где-то провести эту ночь, а потом найти новое жильё. Нужно решать проблемы по мере их поступления.

- Я пересяду в настоящие такси.

- И куда поедешь?

- Не знаю, к подруге. - Вру.

Его взгляд становится задумчивым, он смотрит куда-то вдаль.

- Сейчас уже поздно, называй адрес, довезу тебя.

- Нет, не стоит. Я и так втянула вас в передрягу. - Мямлю, смутившись под его престольным взглядом.

- Ерунда. Куда тебя отвезти? - Снова задал он вопрос.

- Хорошо, довезите до ближайшего метро.

У меня нет сил сопротивляться. Решаю рискнуть. На маньяка он непохож, а значит ничего со мной не произойдёт.

Конечно, никакая подруга там не жила. По этому адресу находился хостел. В нем можно переночевать.

- Как тебя зовут?

- Маша. - Отчего-то вру ему. Не хочу, чтобы он знал моё настоящее имя.

- Маша, Мария. Красивое имя.