Измена. Тайный малыш от бывшего

Глава 1

Элина

– Любимый, пожалуйста, возьми же трубку…

В нетерпении шепчу себе под нос и постукиваю ноготками по рулю. Отбиваю ритм собственного сердца, которое тарабанит о ребра.

– Ответь мне, Глеб…

Жду с каким-то томлением, предвкушением, до боли хочу услышать приятный, бархатный баритон собственного мужа, от которого до сих пор у меня пальчики на ногах поджимаются, когда он шепчет мне на ушко приятности…

Только вот в телефоне одна лишь пустота, и мой звонок оставляют без ответа.

Я с грустью посматриваю на экран телефона, все-таки кажется, что сейчас муж перезвонит, но вместо этого экран мигает, и я провожу по нему пальцем.

«Занят. Совещание. Буду поздно», – приходит сообщение от контакта «Любимый», и я выдыхаю, откладываю телефон.

Глеб Соколовский все больше и больше становится акулой бизнеса, и все меньше времени у него остается на нас, на меня…

Я даже не помню, когда мы вместе выходили куда-нибудь просто так. Да чего уж там, я уже и забыла, когда мы в последний раз сидели в кафе, беззаботно попивали кофе и болтали обо всем да ни о чем…

Когда прогуливались, просто держась за руки, и муж утаскивал меня под сень деревьев, чтобы поцеловать вдали от любопытных глаз…

Я как-то приняла и свыклась, что мой муж – черствый мужчина, нацеленный на успех, но все же у него всегда было время для меня…

В последние полгода все изменилось. Он будто отдаляется, или же я просто становлюсь нетерпеливой… Хоть умом понимаю, что все это потому, что именно сейчас у Глеба наметился очень важный контракт, который в случае успеха поднимет бизнес мужа на новый уровень…

Он весь в работе, пашет с утра до ночи и часто ночует на работе, не щадит себя.

А мне хочется, чтобы было как раньше…

Сейчас мы иногда выходим на званые ужины, на них муж должен присутствовать, так как вопросы бизнеса часто решаются не в офисах, а на таких вот мероприятиях, когда крупные бизнесмены во время приятного отдыха обсуждают предстоящие сделки…

Только вот я не любитель подобных вечеринок...

Сегодня мне как никогда хочется увидеть любимого, чтобы муж забросил свои дела, чтобы, как когда-то, послал все к черту и махнул со мной куда-нибудь загород на пару дней, чтобы без телефонов, чтобы только мы и… наше маленькое счастье, о котором я так хочу рассказать любимому…

Не просто рассказать, а прокричать на весь мир:

– Я беременна, Глеб! У нас будет малыш…

Глаза вновь обжигает слезами счастья.

Бросаю взгляд на сумочку, куда положила тест на беременность.

Помню, как замерла, когда очередная задержка вызвала лишь тяжкий вздох, и я просто по инерции купила тест.

Уже без надежды, уже без мечты, потому что врачи в один голос утверждали, что в моем случае возможно только эко.

Когда взяла тест в руки, сначала не поверила. Показалось, что просто в глазах двоится, а потом… потом меня захлестнуло! Радость. Эйфория и… страх, что ошибка.

Помчалась в клинику, сдала анализ на кровь и вновь ответ: «Беременна…»

Сначала хотела полететь к мужу без предупреждений, без звонков!

Обрадовать Глеба, но… все же позвонила… и вот его ответ:

«Занят. Совещание. Буду поздно».

Вновь выдыхаю. Отгоняю все нерадостные мысли.

Телефон вновь звонит, и я улыбаюсь, выхватываю трубку, но вместо контакта «любимый» на экране светится имя моей подруги, отвечаю и слышу веселый голос:

– Элинка! Только не говори, что забыла!

На мгновение фокусируюсь, пытаюсь вспомнить, что именно я могла забыть, и в голове всплывает день календаря.

– Аленка… прости… родная… С днем рождения тебя!

– Не прощаю! Только если приедешь в нашу кафешку и лично меня поздравишь! Валя уже тут, ждем лишь Маринку и тебя!

– Ален…

– Не приедешь – обижусь! – давит подруга, и я улыбаюсь, договариваемся, что скоро приеду, завожу двигатель и еду в нужном направлении.

Останавливаюсь рядом с цветочным магазином и покупаю букет любимых цветов Алены, также выбираю презент для близкой подруги – ее любимые духи…

Настроение просто на высоте, даже несмотря на то, что Глеб не ответил и не перезвонил. Я убеждаю себя, что расскажу ему о новости, когда он придет домой…

Наконец подъезжаю к кафе, которое полюбилось нашей дружной компании из-за приятной музыки и ненавязчивого дизайна.

– Элина! Мы тут! – сразу же видит меня Алена и поднимается.

Миловидная пухленькая блондинка с задорными глазами крепко обнимает меня, пока я целую ее в щеки и желаю самого хорошего.

Мы занимаем наш столик, и подруги обращают на меня пристальный взгляд.

– Ты похорошела, Элина. И раньше красотка была, глаз не оторвать, но теперь… Что-то изменилось, да, скажи, Марин…

Подруги весело шепчутся, подтрунивают, а я… я пока не хочу раскрывать свою тайну. Хочу, чтобы первым, кто узнает о моем положении, был Глеб…

Это наше долгожданное счастье, которое я хочу разделить с мужем…

Вечер проходит за смехом и приятной беседой. Я из напитков выбираю сок и поднимаю свой бокал, произношу тост и в этот самый момент слышу вскрик.

– Ай… Больно…

Девушка, что проходила мимо, вдруг резко тормозит и хватается рукой за мое плечо, сначала не понимаю, что происходит, но затем взгляд падает на округлый живот незнакомки, довольно большой.

Девушка вцепляется в меня, и я вскакиваю, пытаюсь ей помочь, посетители ресторана, сидящие за соседними столиками, также встают, пока незнакомка оседает, помогают мне удержать красотку, кукольное лицо которой искажено из-за гримасы боли.

– Мне вроде еще рано рожать… – плачет и за живот хватается.

– Вам вызвать скорую?! – к нам подлетает официант, но девушка обрубает его.

– Какая скорая, ты что, дебил?! Я не хочу в вонючую городскую больницу! Мне нужно в мою клинику! К моему врачу! Мой мужчина слишком богат, чтобы ставить жизнь своего наследника под угрозу в какой-то вшивой больничке…

Глава 2

Мне кажется, что в эту самую секунду кто-то с силой вонзает мне нож в сердце, проворачивает, причиняя адскую боль…

Такое ощущение, что прямо сейчас, в эту секунду, меня начинают душить невидимые путы. Воздуха не хватает, и я по инерции цепляюсь пальцами за горло…

Я еще не вижу его… только голос… он также не может видеть меня, потому что я стою дальше, за колонной, которая практически целиком укрывает меня…

Трусливо хочется, не оборачиваясь, уйти, бежать отсюда, ведь не мог Глеб так поступить со мной!

Тот Глеб, которого я знала, не мог!

Один тяжелый вдох, наполняющий легкие тревогой, лишь еще одна секунда блаженного неведенья, но я разворачиваюсь на негнущихся ногах и распахиваю веки, чтобы увидеть его…

Своего мужа. Моего первого и единственного мужчину. Того самого, который дарил мне невероятную ласку и чувственное наслаждение…

Как всегда, в безукоризненном деловом костюме, который я еще пару дней назад привезла из химчистки, с чуть взъерошенными темными волосами.

Высокий. Широкоплечий. От него мощью разит и властностью…

Такой мужчина притягивает к себе взгляды, я всегда замечала, как, вне зависимости от ситуации, на него смотрят другие женщины, но еще до этой секунды мне казалось, что для Глеба существовала лишь я…

С первой секунды нашей встречи я попала под безумный магнетизм мужчины… Студенткой подрабатывала в кондитерской и не знаю, как так получилось, что Соколовский вошел к нам в кафе, а меня случайно толкнул в плечо неосторожный посетитель, опрокидывая поднос, я повалилась на пол и расшиблась бы, если бы в последний момент сильные руки не схватили меня…

Я вскинула голову и первое, что увидела, – это глаза мужчины… Такие необычные. Они показались мне темными с золотистыми прожилками на радужке…

Помню, как я, извинившись, неуклюже попыталась высвободиться из мужских рук, и Глеб позволил мне отойти, поблагодарив мужчину, я убежала…

Потому что сердце предательски билось в груди, его взгляд, брови вразлёт, чеканное лицо…

Все в этом мужчине кричало о его достатке и внутренней силе. А я… я была просто девчонкой, которая струсила…

Глеб после этого случая начал захаживать в нашу кондитерскую, он садился за мой столик и пил черный кофе, я здоровалась и выполняла свою работу, принимала заказ и быстро убегала от Соколовского, только пятки сверкали.

– Дурная ты, Элька, такой мужчина ходит в кафе, явно к тебе клинья подбивает….

– Он просто посетитель, если хочешь – сама неси ему кофе, – огрызнулась я на другую официантку, рыжую и бойкую.

– Носила. Он отослал меня, когда ты на больничном была. Узнал, что тебя нет, и ушел…

Помню, как после этого откровения у меня пальцы дрожали, когда я принесла своему будущему мужу кофе, а он поднял на меня глаза и произнес своим глубоким бархатным голосом:

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной на свидание.

Это не было предложением. Глеб брал меня в оборот, и в его словах я слышала подтекст. Он будто говорил мне, что желает меня, его взгляд прожигал, скользил по моей фигурке и вызывал трепет и рой бабочек, которые будто порхали у меня в животе.

Но, несмотря на свои явные чувства к мужчине, его предложение разозлило, и я его отшила.

– Я не хожу на свидания, и вообще я занята!

Сказала резковато, чисто из-за нервов, но не соврала. Я, действительно, не ходила на свидания, учеба и работа забирали все силы, да еще и проблемы, о которых не хотелось думать…

В тот вечер я чуть не попала под машину, еле увернулась в последний момент от шин лихача, который не притормозил на красном и чуть не сшиб меня с пешеходного перехода.

Я неудачно упала, подвернула ногу и порвала свое платье, но не успела я зарыдать, как рядом со скрежетом притормозил глянцевый внедорожник, агрессивный, как и его хозяин, и сильные руки подняли меня, прижали к широкой грудной клетке, а я схватилась за шею мужчины, будучи в шоке, боясь упасть…

Ощущая терпкий аромат его парфюма с примесью хвои и миндаля….

Он посадил меня в свою машину, дал влажные салфетки и осмотрел мои сбитые коленки.

– Спасибо вам, – прошептала я тогда едва слышно и заглянула в пленительные глаза мужчины.

– Будешь благодарить, когда этот урод получит по заслугам, здесь все под камерами, и номера машины я запомнил…

Вновь бросил внимательный взгляд на мои расцарапанные коленки, которые я сразу же попыталась закрыть порванным подолом, не желая светить ногами.

Меня только от одного вида мужчины в жар бросало. Словно молния между нами проскальзывала. И будто пространство сужалось до слишком интимного.

Помню, что тогда я посмотрела на мужчину и прошептала тихо:

– Вы столько ходите к нам в кафе, а я… я даже вашего имени не знаю.

На этих моих словах мужчина ухмыльнулся.

– Меня Глеб зовут. Глеб Соколовский.

– А я…

– А ты девушка с самым красивым именем, которое я когда-либо слышал, Элина…

Помню, как я тогда вся покраснела, а Глеб улыбнулся моей реакции.

– Ты очень красивая, Элина, и я не помню, когда в последний раз видел, чтобы девушки, смущаясь, так мило краснели.

В тот вечер Глеб повез меня в больницу. Несмотря на все мои возражения, что все хорошо, меня осмотрел врач, а затем мы просто ездили по городу, потому что Глеб сказал, что довезет меня и отказа не принял.

Мы разговорились… я рассказывала об учебе, о своих планах, а Соколовский тогда внезапно взглянул на меня так, что я замолчала, наклонился ко мне и произнес:

– Ты откажешь, если я приглашу тебя к себе?

И вновь что-то такое проскользнуло в его словах, что у меня внутри все сжалось в сладком предвкушении, но я вздернула подбородок и ответила сухо:

– Откажу… и вообще уже поздно, а мне завтра рано вставать… И знаете что?

– Что? – повторил, выгнув бровь.

– Я не ищу отношений, Глеб. С этим вам к другим девушкам. Я уверена, что у вас проблем с женским полом нет.

Мои слова и отказ отчего-то вызвали улыбку и открытый смех на лице мужчины, а я на мгновение замерла, потому что такая открытая улыбка на твердых мужских губах заставила мое сердце биться быстрее, когда мужчина твердо выдал:

Глава 3

Я прихожу в себя от резкого запаха… Очень едкого, у меня даже глаза слезиться начинают, и я еще несколько упоительных мгновений не могу прийти в себя…

Отчего-то вспоминаю, как держу в руках тест и по щекам у меня текут слезы счастья, потому что не ждала уже, не верила, что забеременею… потом вспоминается ресторан, радостные посиделки с подругами, и как вдруг, будто ударом… девушка… она держит меня за плечо, а я на ее беременный живот смотрю…

Потом кадры сменяют друг друга с молниеносной скоростью, и я распахиваю глаза и сухими губами беззвучно кричу:

– Мой ребенок… мой… малыш…

– Тсс… тише… Элина Григорьевна… без резких движений…

Наконец зрение возвращается, и я перед собой вижу Викторию Павловну, своего лечащего врача, гинеколога, которая уверяла меня, что мне не стоит терять надежду и с помощью эко я однажды забеременею…

– Что с моим ребенком?! – спрашиваю уже громче, и врач отводит взгляд.

А я в ее сухое лицо гляжу, на почти белые волосы, которые она в пучок собирает, и становится не по себе, потому что я чувствую… сердце чувствует, что врач не хочет мне говорить страшное…

– Скажите мне, Виктория Павловна… Что с моим ребенком?!

Сердце начинает биться в груди, как угорелое, и я слышу, как аппаратура начинает пиликать, доктор поднимается и сжимает мне руку.

– Успокойся, Элина… Давление поднимется…

– Не могу успокоиться. Пока не скажете, что с моим малышом?!

Ловлю доктора за руку и сжимаю ее, но мои пальцы слишком слабы, и Виктория Павловна смотрит на меня с сочувствием.

– Крепись, девочка, – выдыхает, понизив голос, – у тебя началось кровотечение… Элина… ты должна знать, что ты бы не выносила этого ребенка… у тебя организм слаб… и… возможно, сам отторг плод…

Больше ничего не слушаю. Мне так плохо становится, что я рыдать начинаю. В голос.

– Не верю… не верю…

Продолжаю шептать, а слезы по щекам катятся. Мне больно становится. И болит не живот, а сердце болит, его, будто наживую, в клочья рвут, и я ощущаю, как мечты мои ломаются, как будущее, которое я себе успела навоображать, умирает…

Еще утром… я была самой счастливой, уже мысленно видела себя с животиком, о котором так мечтала, когда смотрела на беременных женщин. Даже завидовала, потому что очень хотела быть такой же счастливой, ждать маленькое чудо…

И мне казалось, что этим вечером я разделю с мужем свою новость и…

– Мне очень жаль, Элина… – вновь говорит врач, разбивая мои мысли, и я поднимаю ошалелый взгляд на женщину.

– Мне, действительно, очень жаль…

Ничего не отвечаю. Сказать ничего не могу. Просто гляжу в глаза женщины, которая остается профессионально безучастной к моему горю.

– Поспи немного, отдохни, несколько дней проведешь в больнице, сделаем УЗИ, не исключаю возможности, что придется тебя подчистить…

– Что?! – выдыхаю едва слышно и будто выныриваю из своего омута, на врача взираю.

– Иногда после выкидыша приходится чистить…

Опять как-то невнятно сообщает врач, или же до меня доходит с трудом, и это просто шок, в котором я нахожусь.

Виктория Павловна понимает, что до меня с трудом доходит, поэтому ободряюще вновь сжимает мою холодную ладонь.

– Не беспокойтесь, Элина Григорьевна, мы понаблюдаем… все будет хорошо… прокапаемся… полечимся, и возможно, через какое-то время вновь можно будет говорить о беременности…

Ее слова режут без анестезии. Фактически мне приговор озвучивают, но я все цепляюсь за свою беременность, не хочу верить, что ребеночка моего уже нет, что исчезло мое счастье…

– Но как же… Виктория Павловна, мой малыш…

– Не продолжай, Эля, – обрывает меня, явно поняв, что именно хочу сказать, – не береди себе душу. Будут еще у тебя дети… Медицина нынче очень сильна…

Улыбаюсь горько. Веки прикрываю. Врач еще что-то говорит, а я… я снова не слушаю… Меня будто в какой-то вакуум посадили, где нет ничего. Ни чувств, ни желаний, ни стремлений, и меня нет…

Обида и боль обжигают. Я отворачиваю голову и смотрю в окно, хотя ничего не вижу, пелена из слез перед глазами и оглушительное чувство утраты…

Сегодня меня переломило, перемололо, и не осталось ничего от прежней Эли…

Только одна оболочка… Пустая и безжизненная…

И вновь перед мысленным взором вереница кадров. Только во всей этой какофонии боли, в которую я погружаюсь, я вдруг вижу лицо той… другой… любовницы моего мужа…

Полины… ее надменный взгляд и высокомерные слова о том, что в обычную больницу на скорой она не поедет…

Вспоминаю, как она кричала, что наблюдается в лучшей клинике…

В той же самой, куда и я ходила…

И боль обжигает внутренности, кислотой обдает.

А меня вдруг как-то током ударяет, и я поворачиваю голову и смотрю в блеклые голубые глаза Виктории Павловны. Женщины, которая наблюдала за моими попытками забеременеть не первый год, которая готовила нас с мужем к эко, которое мы планировали провести, которая с улыбкой забирала у нас анализы и прочее…

Я эту женщину считала чем-то наподобие своей спасительницы и вспоминаю, как еще пару месяцев назад доктор улыбалась мне, шутила…

А ведь Полина тогда уже была беременна от моего мужа…

И эта девица рвалась именно в эту клинику…

Паутина лжи вокруг меня словно проявляется, или же это мои розовые очки окончательно ломаются, вспарывая остатки того, что осталось от моей плоти…

Меня обжигает еще одним предательством и людским двуличием, которое я прямо сейчас четко вычисляю.

Поэтому я, уже не таясь, спрашиваю доктора прямо в лоб:

– Виктория Павловна, скажите мне, а беременность Полины Юрьевы тоже вы наблюдаете?

Доктор на мгновение сжимает губы, прячет панику, глаза отводит…

И это молчание… оно красноречивее любого ответа… оно мне душу рвет на части…

Мой муж. Мужчина, которого я любила больше всего на свете… не просто изменил мне! Он заделал ребенка на стороне и привел свою любовницу в клинику, где наблюдалась я… более того, к врачу, которая лечила меня!