Измена. Ты будешь моей

Глава 1. В галерее

— Я разочарован в тебе, Лина, — жестко, сквозь зубы произносит мой муж, застегивая рубашку на широкой мускулистой груди и пряча родовой амулет. — Я считал тебя разумной женщиной, а ты ведешь себя как истеричная девчонка.

В голосе за злостью сквозит боль и гнев. Сердце сжимается в ответ, ноет, в груди волнами разливается досада.

Уже полгода мы женаты, а я так не забеременела от него, хотя по тому, как сочетаются наши силы, это должно было случиться в первую же ночь.

Свет от свечи попадает на темные, как вороново крыло, волосы мужа и будто тонет в них. Под тонкой тканью сорочки, натягивающейся на широких могучих плечах, плавно перекатываются мышцы. В каждом движении сила, властность и категоричность.

Рэгвальд заправляет рубашку в брюки и застегивает их на узких бедрах, подчеркивающих мужскую красоту моего мужа. С первого дня, как я его увидела, поняла, что пропала. Влюбилась с головой и была неимоверно счастлива, что он ответил мне взаимностью, а наши родовые амулеты отозвались друг на друга. Но теперь…

Сижу на кровати, подтягиваю одеяло к подбородку, скрывая свою наготу. Рэгвальд раньше часами мог лежать и рассматривать меня. Но чем ближе к крайнему сроку, тем он быстрее покидает супружескую кровать, даже не глядя на меня.

— Ты знала, что я сегодня приду, и обязана была пойти к лекарю, — муж бросает на меня осуждающий взгляд, а зрачки золотых драконьих глаз на мгновение становятся вертикальными. — Почему мне сообщили, что тебя не было?

— Ты же знаешь, приезжал мой брат, — едва слышно отвечаю я. — Он бывает в городе очень редко…

— Сводный брат, — с рычанием отрезает Рэгвальд. — И ты хочешь сказать, что он тебе важнее, чем необходимость родить мне сына? Чем твой статус жены?

От его слов по коже пробегают мурашки, я испуганно подтягиваю колени к груди. Дракон хмуро пробегает по моему телу глазами, в которых вспыхивает и тут же гаснет та нежность, с которой он смотрел раньше.

— Но ты же знаешь, как мне плохо после лекаря. Я даже встаю с трудом, — пытаюсь объяснить я. — Мы не смогли бы потом встретиться с Ником.

Упоминание моего брата вызывает у дракона ярость. Он резко оказывается около меня, берет указательным и большим пальцами за подбородок и больно сжимает его:

— Если еще раз такое повторится, я буду считать, что ты делаешь это специально, и не буду ждать истечения срока. Ты знаешь, что тогда тебе грозит…

Рэгвальд отпускает меня, накидывает камзол и выходит из спальни, плотно закрыв за собой дверь.

Я остаюсь в пугающей, заставляющей дрожать тишине. Болезненный ком обиды в горле никак не хочет проглатываться, как я ни стараюсь. Хотя на кого мне обижаться? Только на себя. Рэгвальд прав: только посещение лекаря поможет мне подарить ему сына.

Ежусь от воспоминаний о том, как мне до тошноты плохо после лекаря. Раз в три дня. На протяжении уже пяти месяцев.

Как только стало понятно, что боги не даровали мне ребенка, меня заставили ходить к нему. Он с помощью каких-то артефактов работал с моими магическими потоками, усиливая совместимость. И ничего не помогало…

А недавно я заметила, что наши родовые амулеты все меньше реагируют друг на друга. Брат приезжал как раз для того, чтобы проверить, все ли в порядке с моим. Но наше общение очень быстро прервали: к Рэгвальду с дипломатическим визитом прибыла младшая наследница соседнего клана, мне обязательно нужно было ее встретить.

Вспомнила, что не сходила в лекарское крыло, только когда Рэгвальд пришел вечером в спальню. Он был почти нежен со мной, но потом просто взбесился, когда я подтвердила, что, действительно, забыла пойти к лекарю.

Тревога не дает мне уснуть. Я мну в руках одеяло, кусаю губы, пытаюсь выровнять дыхание. Но спокойствие не наступает. Что-то совсем не так.

Мне срочно нужно помириться с ним, успокоить его. Пообещать, что не пропущу больше лекаря.

Выбираюсь из кровати, натягиваю ночную сорочку, которую стащил с меня Рэгвальд, пеньюар и иду на террасу. Он всегда там бывает, когда хочет подумать: оттуда открывается вид на простирающиеся горы с зелеными долинами и снежными шапками вершин — владения нашего клана.

Именно там впервые засветились наши амулеты, там он сделал мне предложение, а я сказала “Да”, там мы сидели вечерами, мечтая о детях… Само место пропитано светом нашей любви. Мы непременно помиримся!

Рэгвальд, как раньше, обнимет и прижмет к себе, а потом мы снова помечтаем, чтобы стереть воспоминания о ссоре.

Прохладные, покрытые лаком доски холодят босые ступни. Спешу. Мои тихие быстрые шаги глухим эхом раздаются по ночному пустынному коридору. Какое-то время слышно только их.

А потом к ним примешиваются женские стоны и гулкий мужской рык, который я узнала бы из тысячи…

Глава 2. Приговор

Я замираю в полушаге и понимаю, что не хочу идти дальше. Мне просто страшно. Страшно убедиться, что то, что я услышала, — правда, что мне будет больно, что жизнь больше не будет такой, как раньше…

Но я упрямо заставляю себя сделать последние несколько шагов. Вхожу на террасу практически неслышно. Во всяком случае, Рэгвальд слишком увлечен, чтобы услышать меня. Потому что занят гостьей.

Он прижимает ее к стене, сжимая пальцами бедра и жадно целуя бесстыдно обнаженную грудь. Ее ноги обвиты вокруг его талии, голова запрокинута в наслаждении, а ногти впиваются в напряженные, бугрящиеся мышцы спины моего мужа.

С губ гостьи срывается животный прерывистый стон, Рэгвальд отрывается от ее груди, целует шею, а потом хрипло шепчет ей:

— Ты помогла мне вспомнить, что такое страсть. Я начинаю верить, что боги ошиблись, когда свели нас с Айлин. Я должен был встретить тебя раньше… Но я все еще могу исправить.

Этот шепот звучит громче, чем раскаты грома. Слова Рэгвальда раскаленным металлом заполняют мое сердце, из горла вырывается всхлип. Я делаю шаг назад, потом еще один, а затем убегаю в спальню, краем глаза замечая, что все же привлекла внимание Рэгвальда.

Сколько бы ни бежала, сколько бы ни пряталась, эта картина намертво въелась в мой мозг. Снова и снова я вижу перед глазами жаркие объятия и поцелуи моего мужа с другой женщиной. Страстные, неистовые, бесстыдные…

Но самое ужасное — это осознание того, что амулет Рэгвальда рядом с гостьей сверкал в разы ярче, чем со мной. Это может означать только одно: наш брак приговорен.

Утыкаюсь лицом в подушку и пытаюсь сдержать крик, раздирающий меня. Меня трясет от боли, страха и непонимания, что же мне делать дальше. Потому что я заранее знаю, что ничего хорошего меня теперь не ждет.

Слышу щелчок замка. Прохладный ветерок почти невесомо пробегает от окна к открывшейся двери. Раздаются уверенные шаги Рэгвальда. Он проходит к окну и останавливается.

— Что за истерика, Лин? — со сталью в голосе говорит он.

Я отрываю лицо от подушки и сажусь на кровати. С тоской смотрю на мужественную фигуру. Рэгвальд стоит, уверенно расставив ноги и убрав руки в карманы, и смотрит в темный проем окна. В стекле вижу его отражение. Нахмуренные брови, высокие скулы, жесткий взгляд. Мой дракон — сильный, волевой… Нет. Уже не мой.

Тело покрывают мурашки, глаза щиплет от слез. Смаргиваю, и первая капля, обжигая, катится по щеке.

— Я вас видела, — выдавливаю из себя.

— Понравилось? — едко ухмыляется Рэгвальд. — Все видела?

— Почему ты со мной так? — шепчу я, борясь с желанием подойти к мужу и уткнуться в его широкую грудь, чтобы он успокоил меня, как делал уже не раз. — За что?

— Ты прекрасно знаешь причины, Лин, — все так же глядя в окно, отвечает он. — Пока нет наследника, клан под угрозой. А ты не смогла мне его родить.

— Но это же временно, обязательно все получится, — я кидаюсь к нему и хватаю за руку.

Горячая, немного шершавая, твердая, до боли в душе знакомая. Рэгвальд равнодушно переводит взгляд на меня и наши руки. Его амулет едва заметно мерцает, показывая, что все же его магия откликается на меня.

— Ты же видела, как должны сиять амулеты? — он сжимает челюсти и произносит слова, которые звучат как приговор: — Не вижу смысла ждать окончания срока. О твоем новом статусе будет объявлено на ближайшем собрании совета — завтра вечером.

— Ты не можешь! — горло перехватывает от желания кричать, поэтому вырывается хриплый шепот.

— Только мне решать, что я могу, — взгляд Рэгвальда становится жестким, он подчиняет и ранит. — Собирайся, ты будешь спать в другом месте.

Это и есть приговор.

Глава 3. Сон

Муж выходит из комнаты, а я остаюсь все там же, у окна. Только завтра к вечеру это уже будет не моя комната. Не мой муж. А я… А кем буду я?

По объединенным законам Семи кланов жена главы клана, не понесшая в течение полугода после свадьбы, считается бракованной. После этого дракон получает возможность заключить новый брак, чтобы обрести наследника.

Но бывшая жена с мужем связана узами перед богами, и свободной она быть уже не может. Она становится его наложницей, служанкой, просто собственностью.

Каждая пара проверяется в Храме перед богами, чтобы их магии откликались друг на друга. Наши с Рэгвальдом не просто откликались, они усиливались при объединении. И все ждали моей беременности сразу же… Но ее не случилось. И снова, и снова… месяц за месяцем.

А теперь, за три недели до окончания моего полугодового срока, случилось то, что случилось. Стоит закрыть глаза, я до сих пор вижу два переплетенных силуэта. В страсти. В удовольствии.

Не нужно было мне выходить на террасу, не нужно. Но разве было бы мне легче, если бы я не узнала?

Теперь просто больно и страшно от того, как в один момент из жены лорда Орланда, главы клана драконов Западных хребтов, я стану его наложницей, а он обретет право на новый брак.

С кем? С нашей гостьей?

Как же я это не заметила раньше? Ведь наши амулеты давно уже светятся не так ярко, как будто магии перестали тянуться друг к другу. Рэгвальд все реже приходил ко мне, чаще придирался по мелочам.

Порой я все еще видела в нем это… Ту самую нежность, которая была в начале. Но он как будто сам себя одергивал, останавливал, хмурился и обрывал разговор.

По щеке бежит слеза, я стираю ее тыльной стороной руки, беру с туалетного столика одно-единственное украшение — простой серебряный кулон с голубым опалом, который Рэгвальд подарил, когда мы сбежали ото всех и под иллюзией веселились на ярмарке.

— Госпожа Айлин, — в комнату заглядывает служанка. — Лорд Орланд приказал проводить вас в другую комнату.

Я грустно улыбаюсь, чтобы не показывать своей слабости, и следую за служанкой. Меня отводят одну из дальних комнат, четко дают понять: вроде еще не прислуга, но уже и не хозяйка.

Холодно: комнату никто не отапливал, а за окном уже осень. Пусто: безликие серые стены, белое покрывало, простая деревянная мебель. Но самое ужасное — это дыра в душе, которую просто невозможно ничем заткнуть.

— Ваши туалеты принесут утром, — служанка делает книксен и выскальзывает из комнаты. — Доброй ночи.

Доброй ли?

Как есть забираюсь на кровать и сворачиваюсь в комочек, пытаясь хоть так успокоить внутреннюю боль. Крепко сжимаю в руке кулон с опалом, и оправа врезается в ладонь, оставляя отметины на коже, и медленно засыпаю.

Его золотые глаза горят так, что, кажется, в них искрятся лучики солнца. Пожалуй, это единственное, что может выдать в нем властного и могучего лорда Орланда. Внешне он совсем молодой парень, просто вышедший со своей подругой на аттракционы ярмарки. Я тоже совсем не блондинка и вовсе не с голубыми глазами. Иллюзия не позволяет нам узнавать друг друга по внешности, но она и не главное.

Меня затапливает нежностью от того, как Рэгвальд проводит по моей щеке пальцами, склоняется к губам и шепчет:

— Как бы ты ни выглядела, я тебя всегда узнаю, — он мягко целует. — В тебе есть свет, от которого я просто теряю голову.

Потом Рэгвальд хватает меня за руку и тянет к карусели. Мы почти весь день проводим, развлекаясь на ярмарке, а к самому вечеру поднимаемся на одну из террас городка. С нее открывается потрясающий вид на жилые кварталы, украшенные к ярмарке огнями, и прилежащие земли долины Западных хребтов.

Рэгвальд обнимает меня сзади и крепко прижимает к себе. Мне так спокойно и так безопасно в его руках. Он немного отстраняется, а затем застегивает мне на шее маленький кулончик с голубым камешком-капелькой.

Я просыпаюсь от громкого стука распахнувшейся двери. Вздрагиваю и первые мгновения никак не могу понять, где я и что происходит. Еле разогнув затекшие от неудобной позы руки и ноги, присаживаюсь на кровати.

Передо мной стоит Рэгвальд, прожигающий во мне дыру глазами, а за ним в дверях маячит гостья. От этого внезапного появления сердце заходится как бешеное, а пальцы холодеют.

— Лин, это правда?

Глава 4. Обвинения

Я хмурюсь, потому что понятия не имею, о чем он говорит. Что правда? Рэгвальд недовольно смотрит на меня и делает шаг вперед.

— Айлин, — в голосе сталь и угроза. — В твоих интересах сейчас сказать правду.

Я честно даже не знаю, что он имеет в виду, но его пылающие огнем глаза вызывают прилив страха и оцепенение.

— Леди Делирия рассказала мне о твоей вчерашней встрече с Николасом, — Рэгвальд ждет, что я продолжу сама в чем-то признаваться. Но в чем?

— Да, Ник приезжал, потому что был в городе, — тихо говорю я то, о чем уже рассказывала. — Ты же знаешь, что брат — единственный, кто у меня остался из родственников.

— Сводный брат, — в очередной раз раздраженно напоминает Рэгвальд, как будто Ник одним своим существованием вызывает у него ярость. — Леди Делирия утверждает, что вы попросили всю прислугу покинуть комнату. И двери комнаты были закрыты.

Я удивленно распахиваю глаза и перевожу взгляд на гостью, стоящую все еще в дверях. В ее темных, как полуночное небо, глазах сверкает победный огонек, а на губах появляется усмешка. Это все она. Все же подстроено!

Неужели мне сейчас вменяют в вину то, что я встречалась со своим братом? Да, мы действительно попросили всех выйти, потому что Николас должен был проверить мой амулет, который пришлось бы снять. А это очень тонкий момент, об этом никто не должен знать.

— Даже не пытаешься отрицать? — бровь Рэгвальда поднимается. — Быть может, было правдой и то, что это был план — оставить меня без наследника, ослабить клан? А потом сбежать с хм… братом?

Я качаю головой и пытаюсь подобрать слова, чтобы хоть как-то защититься от несправедливых обвинений. Но что бы ни приходило в голову, все звучит как оправдание или отговорка.

— Ты же не можешь действительно верить в это? — пытаюсь я воззвать к разуму Рэгвальда. — Разве я давала хоть когда-то повод во мне сомневаться?

— Ты не выйдешь за пределы дома, — рычит Рэгвальд и поворачивается к служанке: — Распорядитесь из платьев моей жены оставить только домашние и проследите, чтобы она не покидала замка.

Служанка кланяется и исчезает в дверях.

— С тобой мы еще поговорим отдельно, Лин, — бросает мне перед выходом муж. — Жду тебя на завтрак в столовой.

Перед тем как закрыть дверь, Делирия посылает мне многозначительный взгляд. Она настроена решительно. Что же мне делать?

Служанка возвращается с несколькими домашними платьями, помогает мне переодеться и причесаться. Все происходит будто бы во сне, будто не со мной. Мне безумно хочется проснуться и понять, что увиденное мной — лишь кошмар, на который не стоит обращать внимания. Что Рэгвальд все еще любит, что…

Вселюбящие праотцы, помогите! Вы благословили наш брак, так отчего лишили меня радости материнства? За что?

Я ничего из украшений не забрала с собой. И не собираюсь, поэтому надеваю кулон с опалом и собираюсь спуститься в столовую, но... Как только я представляю, что увижу рядом Рэгвальда и Делирию, к горлу подступает тошнота. Нет уж, увольте.

Все утро стараюсь отвлечь себя от мыслей о том, что уже к вечеру я буду по статусу ненамного выше служанки, которая причесывала меня сегодня. Только она-то свободная, а я… навечно привязана к Рэгвальду.

А может, сбежать? Надо лишь весточку Нику передать. Он точно поможет.

Нет, вдруг муж передумает объявлять совету, а к концу срока у нас все получится? Но смогу ли я забыть…

На обед я тоже не иду. Да и есть не особо хочется. Меня бьет в нервном напряжении, мне все сложнее сосредоточиться. Не помогают ни книги, ни вышивка, а прогулка на террасе еще больше усугубляет мое состояние.

То место, которое мне было дорого самыми романтичными моментами с Рэгвальдом, теперь пропитано предательством. Поэтому я возвращаюсь снова в комнату и какое-то время просто сижу, глядя в одну точку.

Вздрагиваю от того, что открывается дверь. В комнату входит Рэгвальд и сразу же закрывает за собой дверь. Он слишком спокоен и лишь в его золотых глазах с вертикальными зрачками бушует пожар.

Поднимаюсь ему навстречу. Расправляю плечи.

— Тебя не было на завтраке и обеде, — с обжигающим льдом в голосе говорит он.

— Я не голодна, — в тон ему отвечаю я.

— Мне плевать, — муж делает еще один шаг ко мне и оказывается почти вплотную. — Если я сказал, что ты должна быть в столовой, ты должна там быть.

— Пока я не твоя наложница, ты можешь только просить, но не приказывать, — я вскидываю подбородок и оказываюсь лицом к лицу с Рэгвальдом.

Секунду он молчит, а потом резко запускает руку в мои волосы и впивается в губы.

Глава 5. Он в курсе

Его язык привычно врывается в мой рот. Но если раньше его ласка дарила мне наслаждение, то сейчас во мне все больше растекается яд предательства. Мне практически больно от каждого его прикосновения.

Боль не физическая, нет. Мое тело мне будто не принадлежит, потому что оно откликается на поцелуй Рэгвальда, ему нравится. Оно готово следовать за ласками мужа, быть ведомым и послушным, отдавать ему все, что потребуют.

Но я — нет! Я как кукла позволяю, но не отвечаю. И когда Рэгвальд понимает это, он тут же отстраняется. Его золотые глаза сверкают гневом, а ноздри хищно раздуваются.

— Ты был с ней, — гашу в себе крик, рвущийся наружу, и стараюсь говорить медленно и равнодушно. — Не прикасайся ко мне.

— Только мне решать, что делать, — практически рычит мне в лицо Рэгвальд.

В словах ярость, а в глазах боль. Что же ты делаешь, милый мой? А, главное, зачем? Стоит ли твоя цель наших страданий?

— Зачем тебе я? — дыхание снова сбивается. — У нас нет детей. Отпусти.

Эти слова отзывыаются огненным всплеском в глазах Рэгвальда и его сжавшимися пальцами на моих плечах. Он разозлен и доведен до отчаяния. Оттого жесток. По крайней мере, я так хочу думать.

— Нас связали боги, — твердо, чеканя каждое слово, говорит мой муж. — И что бы ни случилось, ты моя. Ты всегда будешь моей.

Он ловит меня за подбородок и вглядывается в мои глаза.

— Ты не ела сегодня. Сейчас пойдешь в столовую и поешь. Я распоряжусь, чтобы тебе накрыли, — приказывает Рэгвальд. — Ты меня поняла?

Я до скрипа сжимаю зубы и киваю: мое сопротиваление ничего не даст. Не переубедит Рэгвальда и не сделает меня счастливой женой или свободной женщиной.

— Вот и умница, — он отпускает меня, бросая на меня последний тяжелый взгляд, и выходит из комнаты.

Я, едва сдерживая дрожь в коленях, сажусь на кровать. “Бежать,” — единственная мысль, набатом бьющая в моей голове.

В зеркале напротив — уставшая, отчаявшаяся девушка, с полными слез голубыми глазами. Но кое-что привлекает мое внимание — мой амулет. Он впервые за долгое время сияет. Не просто едва теплится светом, а именно сияет. Это заставляет сомневаться, стоит ли решаться на отчаянный поступок, но я все же пишу письмо брату.

“Николас, все вопросы потом. Сейчас — мне нужно сбежать. У меня нет другой надежды. Лишь ты”, — быстро, немного неаккуратно и с парой клякс. Но это и неважно.

— Леди Айлин, — в дверях появляется служанка. — Лорд Орланд распорядился проследить, что вы спуститесь в столовую.

Робко, не поднимая глаз, лопочет она. Все верно. Пока что я ее госпожа, и ей странно вот это все “проследить”. Будто я ниже ее по иерархии. Не хочу доставлять ей неудобств.

— Милая, — я беру ее за руку, а она даже вздрагивает и преданными глазами смотрит на меня. — Я все сделаю, уже иду в столовую, не переживай. Но у меня к тебе большая просьба. Возьми эту записку и отправь моим личным голубем. Только обязательно прямо сейчас.

Вкладываю в ее пальцы свернутую записку и выхожу из комнаты. Девушка кивает и исчезает в стене через ход для прислуги. Очень удобно: вошел в стену — и путь сократил, и под ногами у хозяев не путаешься.

По полумраку коридора спускаюсь в столовую, залитую лучами послеполуденного солнца. Оно еще не клонится к закату, но среди его лучей уже начинают проскальзывать рыжевато-ржавые.

Длинный стол. Много стульев… И я, одна в огромном гулком помещении.

Мне действительно накрыли, но, будто издеваясь, не на моем законном месте жены, а где-то в центре стола, где обычно сидят хорошо, если друзья семьи, а не просто случайные гости. Быстро же.

Сажусь на указанное место, принимаюсь за еду, преодолевая то, что чувство голода так и не появилось.

— Наша милая мышка все-таки решила выползти из своей норки, — раздается голос от входа. — Не боишься попасть в мышеловку?

Немного писклявый голос отражается от мраморного пола и улетает под расписной потолок с лепниной. Я до побеления костяшек вцепляюсь в вилку и нож, пытаясь найти в них якорь, чтобы сохранить спокойствие.

— И вам, леди Делирия, доброго дня, — я улыбаюсь, а на душе расплывается черное пятно неприязни.

— Ох, кто-то пытается сохранить образ хозяйки, хотя сидит уже на другом месте? — она идет ко мне и продолжает меня провоцировать.

Темные глаза светятся изнутри пугающим, будто бы потусторонним светом. Говорят, что праотцы наградили их клан, клан Квиландов, способностью общаться с мертвыми, брать магию из-за грани. Никто не подтверждал, но никто и не опровергал эти легенды.

Делирия идет ко мне, плавно покачивая крутыми бедрами, которые не скрывал их традиционный наряд. В ее руках веер с острыми наконечниками на каждой спице — оружие дам Квиланов.

— А что не с нами? — она обходит меня и садится рядом, очень вульгарно закидывая ногу на ногу. — Боишься посмотреть правде в глаза и понять, что твой муж, точнее, пока что твой муж уже всецело принадлежит мне?

— Лорд Орланд не может принадлежать никому, — возражаю я, впихивая в себя какой-то безвкусный кусок мяса. — Лишь ему кто-то может принадлежать.

— Ох, да ладно вот этого всего, — отмахивается Делирия. — Ты мне лучше расскажи, ты уже выучила, как ему в постели нравится больше всего? Или полугода было мало?

Ее вопрос заставляет меня поперхнуться. Я вытираю губы салфеткой и пытаюсь ею же прикрыться, чтобы было не так сильно заметно, как покраснели мои щеки. А Делирия и не думает останавливаться.

— Хотя куда уж тебе, ты же последнее время так слаба, что хорошо, если просто ноги раздвинуть можешь, — она разражается хохотом. — Тоскуешь по своему братцу? Я бы по такому тоже тосковала. Но бедный Рэгв! Жить с женой, которая любит другого. Не волнуйся, я полечу его несчастное сердечко. Ну и еще что-нибудь обязательно придумаю.

Я смотрю на нее, а в груди все холодеет. Змея. Жестокая, хладнокровная и жалящая. И убеждаюсь — мне нет места в этом доме, пока она тут. Словно в ответ на мои мысли открываются двери, и входит лакей.

Глава 6. Однажды -- навсегда

Звук шагов все громче, а золотой дракон все еще далеко. В это мгновение я очень жалею, что моими родителями были простые маги, а не драконы. Я не могу, как мой брат перекинуться в большого ящера и взлететь.

Могу только рухнуть вниз камнем, но этот полет будет очень и очень недолгим. Непроизвольно смотрю вниз, и голова идет кругом. Земля где-то там, так далеко, что перехватывает дыхание. Ладони потеют, а пальцы сильнее сжимаются на перилах.

Всегда была трусихой, даже близко подходить к краю боялась. А тут даже перелезла! Усмехаюсь собственным мыслям.

Ветер треплет волосы и платье, поднимает подол, вызывает волнение в душе, растекающееся дрожью по всему телу. Пристально вглядываюсь в приближающегося дракона, а потом оглядываюсь и встречаюсь глазами с Рэгвальдом. Он идет широкими твердыми шагами, но когда видит решимость в моем взгляде, переходит на бег.

Следом за ним семенит Делирия. Вот уж кого мне не понять. Зачем она побежала звать Рэгвальда? Неужели только чтобы потешить себя моим унизительным положением? Вспоминаю, как она разговаривала со мной в столовой. Возможно. Не хочу давать ей такого шанса.

Сердце заходится в волнении, в голове полный сумбур. “Боги не ошибаются”, — крутится заученная и вдалбливаемая в голову фраза. Боги — нет, а вот люди и драконы — да. Только за ошибки дорого приходится расплачиваться и очень больно.

У меня один шанс. Если сейчас я не сбегу, второго не предоставится. Рэгвальд сделает все, чтобы удержать меня.

— Лин! — кричит мой муж. — Не смей!

Он произносит что-то еще, но его слова тонут в раскатистом бое часов на главной башне. От неожиданности вздрагиваю, и пальцы соскальзывают с перил, а я по инерции падаю вниз.

Зажмуриваюсь. За короткое мгновение в голове проносится куча мыслей о том, что счастлива, что в моей жизни была любовь, что все наверняка могло бы быть иначе, что если это кошмарный сон, то я наверняка проснусь…

Слышу громкий рев дракона и вместо твердой поверхности земли врезаюсь в упругое тело дракона, который смягчает мое падение своим маневром.

Мои ладони ложатся на теплую шероховатую чешую. Под ней чувствуется, как плавно и могущественно перекатываются мощные мышцы. С каждым взмахом крыльев мы поднимаемся все выше.

Мне бы хотелось надеяться, что меня поймал брат. Но я так часто летала на драконе Рэгвальда, что у меня нет ни малейших сомнений, кто сейчас несет меня на себе.

Открываю глаза, только чтобы убедиться — подо мной обсидиановый дракон, очень раздраженный и злой. Он взлетает выше, чтобы приземлиться на Драконьей башне, названной так именно из-за того, что туда удобнее всего спускаться драконам.

Оглядываюсь, чтобы убедиться, что Ник в порядке и додумался улететь без меня: у меня не вышло. С богами не спорят.

Но, похоже, у моего брата другое мнение — золотой дракон уверенно подлетает к нам и с помощью обманного маневра заставляет Рэгвальда резко уйти вниз, не дает приземлиться на башне. Обсидиановый дракон рычит и нападает на золотого.

Закусываю от волнения губу. Не хочу их драки, не хочу напрасных жертв.

Ник тоже издает рев и пролетает так, чтобы иметь возможность взглянуть мне в глаза. Он кивает мне и уходит вниз. Я в детстве видела, как так делали, когда Ник играл со своими друзьями.

Я знаю, что мне нужно делать. Но мне страшно до разноцветных мушек в глазах. Аккуратно поднимаюсь на ноги и до того, как Рэгвальд успевает понять, спрыгиваю с него, чтобы быть подхваченной золотым драконом.

Ник делает сложный кульбит, чтобы уйти от нападения Рэгвальда, и устремляется к границе города. Там, за его пределами, брат может построить портальный переход, чтобы мгновенно оказаться за множество километров от этого места.

Наш полет становится похож на детские догонялки, но только в воздухе и с моей жизнью на кону. Несколько раз Нику приходится спускаться к самым шпилям домов или резко, почти вертикально взмывать в небо.

Все, чем я могла ему помочь — это вцепиться в его гребень и крепко держаться на спине. Хотя и это время от времени кажется невероятным.

Раньше город казался мне небольшим, всего несколько кварталов до крепостной стены, но сейчас кажется, будто их сотни. Мы летим и летим, а они все не кончаются. Сжимаю пальцы на гребне и молюсь праотцам. Боги не ошибаются.

Как только мы перелетаем за крепостную стену, золотой дракон выдыхает пламя, формирующее воронку, в которую мы влетаем. Оглядываюсь напоследок. Меня буквально поглощает взгляд оранжево-золотых глаз Рэгвальда, наполненный болью. За секунду до того, как обсидиановый дракон должен был влететь в портал, он захлопнулся, а вслед нам донесся рев отчаяния.

Нас выкидывает над лесом в каких-то предгорьях. С высоты драконьего полета я не узнаю местность, но доверяю Нику. Он наверняка выбрал самое безопасное сейчас место.

Сделав небольшой круг, золотой дракон приземляется на опушке леса, спускает меня со своей спины и перекидывается в человека. Я порывисто обнимаю его. Он гладит меня по волосам, а потом помогает дойти на ватных ногах до поваленного бревна и сесть.

— Ну, а теперь рассказывай, на что ты меня сейчас подбила?

Я тяжело вздыхаю и рассказываю ему о гостье, ночной сцене и планах мужа.

Он терпеливо выслушивает, не проявляя никаких эмоций и только вырисовывая палкой на земле причудливые узоры.

— Я не могу поверить, Ник. У меня получилось, — я не знаю, плакать мне или радоваться. — Мы же можем найти способ разорвать связь?

На его губах появляется грустная ухмылка, а он поднимает на меня тяжелый взгляд.

— Ты не можешь быть свободной, Лин, — он качает головой. — Если ты однажды вышла за дракона, ты навсегда принадлежишь дракону.

Глава 7. Нашел?

Огонек надежды, который еще немного теплился, окончательно гаснет.

— Но почему так, Ник? — я, конечно, знала об этой традиции, но, наверное, все же верила, что ее можно обойти. — Если у него новая жена будет, я-то ему зачем?

Брат садится рядом и притягивает мою голову к себе, успокаивающе гладя по волосам.

— Потому что мы драконы, Лин, — как само собой разумеющееся говорит он. — Если в наши закрома попадает сокровище, мы уже его никому не отдадим. Даже если это милая домашняя ведьмочка.

— Но получается, что боги ошиблись, связав наши амулеты? — я не понимаю, совсем ничего не понимаю!

— Боги не допускают ошибок, — уверенно говорит Ник. — Значит, так должно быть.

— И что мне теперь делать? Возвращаться? Становиться той, с кем спят по настроению? Сидеть взаперти и терпеть издевательства Делирии? — высвобождаюсь из рук брата и даже отодвигаюсь немного, изображая недовольство.

— Я такого не говорил, — усмехается Ник. — Но если Рэгвальд тебя найдет, то будет иметь полное право забрать тебя с собой. Где бы ты ни была, даже в другой стране.

Очень не по-женски ругаюсь, а мой брат хохочет.

— Тебе смешно, да? — хмурюсь и надуваюсь окончательно. — Я люблю его.

Произношу это вслух и понимаю, что правда. Сердце, несмотря на все, плавится от мыслей о Рэгвальде. Чувствую тепло амулета. Вот, опять. Где было это тепло, когда я была рядом с мужем?

— Но я не хочу возвращаться наложницей, я не хочу видеть, как в нашу с ним спальню входит другая женщина, — я даже всхлипываю. — А если я вернусь, то так и будет.

— Ну-ну, — Ник хлопает меня по плечу. — Я же сказал “если”.

Поднимаю взгляд и вижу, как он улыбается.

— То есть…

Он кивает:

— Именно, — брат встает и разминает плечи. — Мы переждем несколько дней в городе. Я как раз соберу необходимые компоненты для артефакта иллюзий.

— Артефакта? Зачем, если для этого обычно хватает заклинания? — не хочу в город, не хочу в люди. Он меня найдет…

— Заклинания хватает на пару-тройку часов. Ну или если заклинатель очень сильный, то на полдня максимум, — менторским тоном выдает Ник. — А тебе, если хочешь скрыться, придется носить ее постоянно. Поэтому нужна специальная подпитка.

— В город обязательно? — надеясь, что все-таки можно обойтись без этого, спрашиваю я.

Брат кивает и перекидывается в дракона. Я послушно залезаю к нему на спину, хотя ноги все еще дрожат от усталости, и мы взмываем в небо, чтобы приземлиться на одной из башен маленького городка на границе между кланами.

Место очень удобное, потому что кланы в таких поселениях имеют меньший авторитет, тут скорее в почете выгода и умение делать деньги на пустом месте. Народу разношерстного — тьма тьмущая, все разные, нет никакого единства в нарядах. Поэтому гораздо проще затеряться в толпе.

Мы спускаемся по винтовой лестнице в какую-то конюшню, где Ник “одалживает” плащ, висевший на крючке, и накидывает его мне на плечи, а на голову капюшон.

— Тут, конечно, чего только не видели, но твои потрясающие золотые кудри привлекут слишком много мужского внимания, — объясняет брат, когда я очень удивленно смотрю на него. — И не всегда такого, как ты подумала, моя испорченная сестричка. Твои волосы можно очень дорого продать.

Я фыркаю, но все же слушаюсь — вдруг тут будет кто-то знакомый Рэгвальда, узнает, передаст… От этой мысли передергиваю плечами. Нет, не хочу возвращаться.

Ник договаривается о том, что мы какое-то время поживем у одной немолодой особы, любезно предоставлявшей комнаты. Увидев сумму, которую ей предлагает мой брат, она откидывает все возражения в духе “неженатым парам не сдаю” и “не нужно делать из моего дома бордель”. Тем более что Николас берет в аренду сразу все комнаты.

— Я буду улетать ночами, — уверенно говорит Ник. — Не забывай, что помимо тебя на моих плечах весь клан. Так что не скучай, я тут видел хорошую для этой странной особы библиотеку.

Я выбираю крошечную комнату с кроватью и камином на втором этаже. Тут очень удобно прятаться от всего мира, рассматривая огонь, танцующий в очаге.

Так проходит пара-тройка дней. Я сижу в комнате, читаю и думаю о будущем. Мысли крутятся об одном и том же — о Рэгвальде, о том, что он сейчас делает. Объявил ли он о том, что теперь я лишь наложница? Ищет ли? Или уже всецело поглощен своей новой женой?

От этой мысли сердце начинает биться быстрее, а грудь будто сжимают. Дышать сложно, а из глаз сами собой льются слезы.

Спускаюсь, только чтобы поесть, потому что хозяйка продолжает кидать на меня осуждающие взгляды. А порой и бурчит что-то откровенно обидное. Неприятно, но я готова с этим мириться, лишь бы обрести какое-то иное будущее, а не стать наложницей.

— Затворница, — в комнату заходит Ник. — Я понимаю твое желание не показываться на глаза никому, но кое-что тебе придется все же сделать, даже если я смогу наложить на тебя долгосрочную иллюзию.

— Что?

— Платьев себе купить! — Ник щелкает меня по носу. — И мы пойдем с тобой сейчас, пока за окном эта погода и народа на улицах практически нет. И нет! Возражения не принимаются.

Мне не хочется ничего, я боюсь любого выхода на улицу. Но Ник все же вытаскивает меня.

Накрапывает дождик, а утоптанные тропки постепенно превращаются в грязную мешанину. В городе пахнет сыростью. Кажется, что все прочие запахи дождь намертво приколотил к земле. Даже вокруг трактиров нет привычных аппетитных ароматов.

Подол платья, в котором я сбежала, мгновенно становится мокрым, тяжелым и каким-то коричнево-серым. Ну, правильно, домашнее платье совсем не подходит для прогулок по дождливым улочкам.

Ник оказывается совершенно прав в том, что мне нужна оджеда. Как и в том, что прохожих в такую погоду почти нет на улицах. И только в торговом квартале еще есть такие же странные посетители, как мы. Ник оплачивает мне три платья — дорожное, для прогулок и еще одно домашнее и распоряжается доставить их по адресу, где мы остановились.

Глава 8. Браслет

Рэгвальд. Он стоит на другой стороне дороги, у лавки сапожника. На нем расстегнутый плащ без капюшона, поэтому струи дождя стекают за шиворот, пропитывают сорочку, которая липнет к широкой рельефной груди. Прядь влажных темных волос прилипла к лицу, мне так и хочется убрать ее.

Он смотрит прямо на меня, вглядывается, как ищейка, которая только напала на след. Капюшон надежно скрывает мои волосы и лицо, поэтому он точно не может меня видеть. Но… он может меня почувствовать, учитывая то, как горит мой амулет.

По телу пробегает холодок и заставляет вибрировать каждую частичку меня. От испуга дыхание сбивается, а пакеты падают из моих рук. Видимо, это и привлекает внимание дракона окончательно.

Рэгвальд делает шаг на дорогу, но тут между нами, как специально, проезжает экипаж, на время скрывая меня от моего мужа. Я срываюсь с места и торопливым шагом иду вниз по улице. Уже совсем не обращаю внимания на лужи и грязь местами.

Боюсь оглянуться, но мне это и не нужно — я чувствую, что Рэгвальд следует за мной.

Если до этого дождь казался удачным обстоятельством — людей мало, большинство в плащах, поэтому риск быть замеченной невелик. То сейчас я бы очень хотела оказаться где-то в толпе, чтобы затеряться.

Ныряю в один из проулков, в надежде спрятаться. Но продолжаю слышать за спиной уверенные шаги.

Как он нашел меня? Как смог оказаться тут так быстро? И, главное, что мне теперь делать?

Выныриваю из сумрака проулка и попадаю на оживленную площадь. Судя по количеству экипажей и нескольким дилижансам, они отсюда отправляются и сюда прибывают. Народ мокнет под дождем, но толпится, шумит и создает такую необходимую мне суету.

Многие дамы стоят под зонтами. Господа по большей части терпеливо сносят небесные потоки. Но, к моему счастью, то тут, то там мелькают плащи, похожие на мой. Значит, у меня есть шанс затеряться, сделать так, чтобы Рэгвальд меня не нашел, не смог воспользоваться своим правом и вернуть.

Перед тем, как шагнуть в толпу не выдерживаю, оборачиваюсь. Муж перехватывает мой взгляд и сжимает пальцы в кулак, ускоряя шаг. Глаза горят смесью раздражения и целеустремленности.

Он явно настроен поймать, забрать, а вот что дальше — совсем неясно.

Протискиваюсь между людьми к центру площади, потом резко меняю направление. Оглядываюсь, сначала не вижу его рядом, а потом замечаю его возвышающуюся над всеми макушку буквально в нескольких шагах от меня. Бегу дальше, придерживая капюшон и тихо извиняясь перед людьми, когда случайно задеваю их.

Вдруг среди народа слышится возмущенный женский голос:

— Что вы себе позволяете?

Машинально замираю и поворачиваюсь на этот вскрик. Сквозь толпу видно, что Рэгвальд держит за предплечье девушку примерно моей комплекции и немного старше меня, но в очень похожем плаще. Но, в общем-то, на этом наше сходство заканчивается, потому что когда Рэгвальд сдергивает с нее капюшон, оказывается, что она жгучая брюнетка с мило вздернутым носиком и пухлыми розовыми губами.

Мне так нравится этот образ, что я решаю попросить Ника сделать мне именно такую иллюзию.

По площади проносится раздраженный получеловеческий-полудраконий рык, а Рэгвальд окидывает взглядом толпу. Я скрываюсь за ближайшим экипажем, пригнувшись, перебегаю к следующему, а потом пускаюсь вниз по улице так быстро, как ноги бегут.

Периодически оглядываюсь, но погони за собой не замечаю. Зато вместо этого врезаюсь в крупную фигуру и из-за этого чуть не опрокидываюсь назад на пятую точку. Меня поддерживают за локти уверенные руки.

Поднимаю глаза и сквозь пелену страха всматриваюсь в мужчину. Его голос доносится сквозь грохот сердца в ушах:

— Лин, все хорошо? — голос знакомый, фокусирую взгляд. — Ты куда уезжала?

— Ник? — я пытаюсь отдышаться и осматриваюсь. — Он тут! Он нашел меня!

— Т-ш-ш, — брат посильнее натягивает на меня капюшон. — Кто? Ты про кого?

— Рэгвальд. Он на площади, — я указываю рукой туда, откуда я только что убежала.

Ник сжимает челюсти, ловит экипаж, и называет возницу адрес нашего дома. Точнее, того места, которое я временно называю домом.

— Ты уверена, что он тебя видел? — спрашивает брат, потирая подбородок.

Я киваю и обхватываю себя руками. Меня пробирает озноб и жуткая усталость. Вот это я сходила за платьями!

Ник обхватывает своими крупными медвежьими руками и прижимает к себе согревая. Совсем как в детстве. К тому моменту, как экипаж подъезжает к дому, я немного успокаиваюсь.

Сняв у входа плащ, я поднимаюсь к себе, стягиваю грязное, ставшее почти неприподъемным от впитавшейся влаги, платье и остаюсь в одной сорочке. Меня спасает только камин, который я умудряюсь быстро разжечь.

Если Рэгвальд нашел меня один раз, то теперь непременно найдет снова. Тем более, что он знает, где меня искать.

Мне бы очень хотелось верить, что Рэгвальд хочет меня найти, чтобы вернуть домой, попросить прощение. Чтобы было все так, как раньше, до той кошмарной ночи. Но это уже невозможно. Есть ли вообще для нас дорога назад?

Дальше бежать уже некуда — за городом только небольшой лес и граница с Керниолией, страной оборотней. Мне туда не попасть без документов.

— Лин, не спишь? — раздается тихий стук в дверь.

Я поднимаюсь, стаскиваю с кровати плед и заворачиваюсь в него. На пороге стоит Ник. Отхожу на шаг в сторону и пропускаю его в комнату.

— Прости, я не должен был вообще ни на минуту оставлять тебя одну, — вздыхает Ник.

— Зато мы теперь знаем, что он меня нашел и теперь будет ловить, — я пожимаю плечами и отмахиваюсь.

Что уж теперь перемалывать это. Надо просто делать выводы.

— Да. А еще у меня есть хорошие новости, — Ник достает из кармана медный браслет с сине-фиолетовым камнем и протягивает мне ладонь. — Дай мне свою руку.

Я немного хмурюсь, но брату доверяю. Кладу свою кисть в его пальцы, а он одним легким движением застегивает браслет на моем запястье.

Глава 9. Домик

На секунду пугаюсь, что ничего не вышло. Но нет. Из зеркала на меня смотрит молодая девушка с волосами цвета вороньего крыла, эффектными карими глазами, опушенными густыми ресницами, выразительными бровями и пухлыми губами.

Я сама себя не узнаю и даже немного пугаюсь сначала. Плед выскальзывает из моих рук и падает к ногам. Ник поднимает его и накидывает мне на плечи.

— Эффектное перевоплощение, однако, — ухмыляется он. — Я бы даже не подумал, что это можешь быть ты.

— Я старалась, — пожимаю плечами. — Но это так непривычно…

Дотрагиваюсь кончиками пальцев до лица, пробуя, настоящее ли оно. Никак не могу поверить. Аж дух захватывает!

— Это было бы прекрасно и достаточно, чтобы скрыться от других, — хмурится Ник. — Но Рэгвальд знает, что ты в городе. Теперь его будет вести амулет. Мы его можем скрыть, но это приглушит твою силу. Ты готова?

— Я за последние полгода уже попрощалась со своей силой, — пожимаю плечами. — Она так плохо откликалась, что мне казалось, что я теряю ее.

— Полгода? — Ник сдвигает брови еще сильнее и задумывается. — Еще до свадьбы?

— Я бы сказала, что первый раз почувствовала накануне. Но тогда подумала, что переживаю, поэтому… — отмахиваюсь. — Может, действительно, боги против нашего с Рэгвальдом брака, оттого так и получилось.

— Тогда бы клятвенные руны не вспыхнули, — Ник поджимает губы и качает головой. — Что-то тут не так. Погоди… Ты говоришь, последнее время вообще силу не чувствовала?

Он разворачивает меня к себе лицом и берет в руки мой амулет. Мне становится немного больно, в груди как будто немного пощипывает, потому что беспроблемно до него может теперь дотрагиваться только Рэгвальд.

— Я чувствовала, но так слабо, будто у меня ее крохи. Особенно после врача. Но я себя в принципе не очень хорошо чувствовала, — я морщусь, но позволяю Нику проверить. Кому это доверить, если не ему. — Уставала от его процедур.

— Хм, — задумчиво тянет он. — Но, если все так, как ты говоришь, Рэгвальд не должен был нас найти. Мы слишком далеко.

— Сейчас будто бы стало лучше, — признаюсь я. — Вчера вот даже поболтала с вороном на подоконнике. Такой милый...

Ник переводит взгляд с амулета на меня и никак не комментирует. Задумчиво отходит к окну.

— Хорошо, — он опирается на подоконник и вздыхает. — Если ты действительно хочешь скрыться от мужа, есть два варианта. Первый — мы ослабляем твой амулет, но тогда ты останешься без силы. Либо, второй вариант — мы маскируем его моей силой. И тут другая проблема… Но с ней я буду разбираться сам.

Я закусываю губу и с сомнением смотрю на Ника. Мне не хочется создавать для него неудобства. Но я только-только снова начала чувствовать животных. Мир снова стал приобретать краски.

Брат оборачивается и внимательно смотрит на меня.

— Не волнуйся, это временно. Сейчас мы тебя скроем, я нашел тебе прекрасный домик, на днях будут готовы документы, — он приобнимает меня, успокаивая и разрешая мои внутренние конфликты.

Ник выходит из комнаты, а потом возвращается с небольшой плетеной сеточкой из золота. Он достает свой амулет, кратко касается его и переносит на сеточку, а потом сеточку надевает на мой амулет. Тут же чувствую, как в тело будто вторгается чужеродная магия.

Становится страшно, потому что очень похоже на то, что я чувствовала у лекаря. Только там было намного жестче.

Этот ритуал откопали в каких-то древних фолиантах. Он должен был раскрыть глубинные слои моей магии, чтобы обеспечить зачатие. Каждый раз меня погружали в полубессознательное состояние, а выныривала я оттуда с трудом и болью. И надеждой, что вот теперь-то точно получится. И ничего не получалось…

— Потерпи чуть-чуть, — брат кладет мне на щеки ладони и вглядывается в глаза. — Сейчас пройдет, и ты перестанешь ее чувствовать. Моей магии там мало, через неделю-две развеется.

Я киваю и глубоко дышу, пока все ощущения не сменяются легким покалыванием и онемением.

— И что? Я теперь для него невидимка? — спрашиваю я.

— Да, — усмехается Ник. — Но, судя по тому, как быстро он тебя нашел, очень желанная невидимка. Ты должна понимать, что он не остановится.

— Он тебя видел, — говорю я, вспоминая, как золотой дракон смог унести меня. — У тебя проблем не будет?

Николас расплывается в хитрой улыбке.

— Он умный глава клана, Лин, — Ник смотрит на камин. — Его семейные проблемы он не будет выносить на всеобщее обозрение. Поэтому не переживай. А при личной встрече мы найдем о чем поболтать.

Я провожу остаток вечера в кресле у камина, накручивая на палец непривычно-темные волосы, и прямо там же и засыпаю.

А просыпаюсь от того, что мне зябко и тоскливо. За окном сереет начало нового дождливого дня, в камине догорели остатки поленьев, а спина затекла от неудачной позы для сна.

— Лин, — слышится стук в дверь и голос брата. — Нам лучше пораньше покинуть город. Документы мне принесли. Жду тебя внизу.

Я наскоро умываюсь, снова пугаясь своего отражения. Нужно привыкать. Собираю дорожную сумку, накидываю плащ. Хозяйки нет, но это и к лучшему — не нужно объяснять, как одну девушку мой брат заменил на другую.

Мы доезжаем на экипаже до крепостной стены, выходим из города, а потом он превращается в дракона, и мы отправляемся в сторону границы со страной оборотней.

Картинки меняются одна за другой, пейзаж под брюхом дракона мелькает невеликим разнообразием — пашни, луга, тонкие ленты речушек, перелески. Один меняет другой, пока, наконец, не начинается огромное лесное море, простирающееся до самого горизонта, куда ни взгляни.

Кладу руку на спину брата. Давно не практиковалась, вдруг получится.

“Почему мы летим сюда?” — спрашиваю я. Услышит ли?

“Слышу, — с довольным рыком отвечает дракон. — Там рядом с границей есть необычное место. Там невозможно найти ни человека, ни животное. Они будто исчезают для всех окружающих. Идеальное место, чтобы спрятаться”.

Мне становится немного страшно. А что, если там прячутся преступники?

Глава 10. В лесу

Просыпаюсь от веселого щебета птиц и запаха лесных трав, которые врываются через открытое окно. А в теле ощущение такое, что меня на самом деле только что обнимал Рэгвальд. Нежно, так, как это было перед свадьбой. Когда чувства настолько яркие и большие, что кажется, тебя просто не хватит, чтобы их вместить.

Вытираю ладонями влажные щеки и какое-то время лежу и рассматриваю деревянный потолок. Надо будет побелить, пространства сразу станет больше. А еще подумать, где бы взять ткани, чтобы сделать хотя бы простенькие занавески на окнах.

Конечно, все эти мысли служат только для того, чтобы отвлечь себя от того, что больше всего ранит, что заставляет сердце болезненно сжиматься. Точнее, кто…

Привожу себя в порядок, все еще привыкая к новому облику. Брат предупредил, что артефакт работает постоянно, даже ночью. Никто не сможет застать врасплох. Но все же нужно раз в две недели снимать браслет на сутки и возвращать себе настоящий облик, чтобы восстановить мельчайшие магические потоки, завязанные на внешности.

Не очень часто и ненадолго. Тут, в лесном домике с этим вообще проблем не будет.

Платья, которые мне купил Ник, как нельзя лучше подходят сейчас. Закрытые, под самую шею и с длинным рукавом, но из тонкой хлопковой материи. Такие, чтобы закрывать браслет, обеспечивающий меня иллюзией, и амулет, но чтобы было нежарко.

Еще раз перечитываю документы человека, которым теперь стала я.

Селена Вюрт, 23 года. Ведьма, травница. Вдова.

Подданная Керниолии. Свободная.

По легенде я вслед за мужем-оборотнем поехала в приграничные леса. Муж погиб во время урагана, и с тех пор я тихо и мирно живу в лесном домике, никого не трогаю, мужчинами не интересуюсь, зарабатываю на жизнь травничеством и лечением животных.

Знаний и умений мне на это вполне должно хватить, поэтому я даже не переживаю.

Ник сказал, что недели на две мой кулон скрыт для Рэгвальда, поэтому в ближайшее время я надеялась сделать несколько заговоренных сборов трав и отнести в деревеньку на границе. Заодно немного узнать, что в мире происходит.

Но все мои планы нарушает несколько дождливых дней подряд. Мне приходится сидеть в домике, потому что сыро и непролазно в лесу.

Зато ко мне частенько стали заглядывать сойки и белки. У большинства я просто чувствовала эмоции, лишь с магическими животными и вторыми ипостасями двуликих я могла общаться.

После свадьбы с Рэгвальдом я совсем стала забывать, как это, понимать животных. Грустнее всего становилось, когда я осознала, что его дракона я перестала слышать дракона мужа.

Пару последних раз, когда мы летали с Рэгвальдом, дракон мне пытался что-то сказать, но я чувствовала только его эмоции запредельной тоски и ощущение опасности. Но уже никак не могла понять, что он хочет. Видимо, заранее прощался, потому что знал, что у меня не получится родить наследника для его драконьей души.

Неловко дергаю ножом и режусь. Больно! Сегодня вечером я особенно рассеянна. На душе совсем неспокойно. Ник обещал прилететь, но его все нет. Могло ли его что-то задержать? Или это из-за того, что он все же своей силой мой амулет замаскировал?

Лес шумит и как будто стонет, даже ночные птицы притаились в ветвях деревьев и молчат. Я закрываю на ночь створки окна, но все равно не комфортно.

Когда я засыпаю, до меня доносится истошный вой, полный боли и бессилия. Он пробирает меня до самых костей. Я еще раз мысленно проверяю, закрыла ли я на ночь дверь, и проваливаюсь в тяжелый сон, в котором я убегаю от чего-то серого и безумно опасного, что может разорвать в клочки просто ради своего удовольствия.

Просыпаюсь на рассвете, когда первые лучи солнца едва-едва начинают проникать сквозь плотные ряды деревьев. Сердце бешено колотится, а я не могу понять, почему. Как будто я на самом деле бежала.

За окном впервые за несколько дней нет ни одного намека на дождь. Лес оживает и наполняется звуками. Мне бы успокоиться, но душа не на месте. Отвлекаю себя обычными утренними делами, но тревога только усиливается.

Перебираю в голове, отчего это может быть? Рэгвальд выследил меня? Нет, тогда бы он уже выломал эту дверь. С Ником беда? Возможно, но куда бежать, чтобы помочь?

Ответ приходит со стайкой соек. Они возбужденно кружат у моего дома и намекают, что нужно пойти за ними.

Накидываю шаль и выхожу. Птицы уводят меня вглубь леса по едва заметным тропкам, обводя мимо непролазных буреломов. Наверняка сама не смогу вернуться, все так быстро мелькает мимо. Придется просить о помощи.

Наконец, щебет птиц становится особенно громким. Я подхожу к тому месту, над которым они кружат — там лежит раненый песец. На его белоснежной шкурке растекается ярко-красное пятно. Кидаюсь к нему. Жив. Сойки тут же рассаживаются по веткам и наблюдают за тем, что я буду делать.

А что мне делать-то? Не брошу же я его тут.

В голову сразу приходят воспоминания, как однажды летая, мы с Рэгвальдом нашли раненого лисенка. Мы забрали его с собой, вылечили и выпустили. А потом Рэгвальд неделю возил меня в то самое место, и мы играли с лисенком как старые добрые знакомые.

От этих мыслей на душе становится тепло, а сердце наполняется уверенностью, что песца надо спасать. И что я смогу это сделать.

Кое-как сооружаю из веток настил, затаскиваю туда зверя и следую за птицами, которые показывают дорогу обратно. Она кажется в разы дольше. Я устаю, пока доволакиваю животное до домика и устало опускаюсь на траву у крыльца.

— Ну и что мне с тобой делать? — рассматриваю несчастного песца.

Он как будто слышит меня и тяжело вздыхает. Но ни глаз не открывает, ни ухом не ведет. Жалко.

Я поднимаюсь в дом, достаю из закромов травы для обработки ран. Заливаю их кипятком и тщательно растираю, чтобы как можно больше веществ перешло в жидкость.

Пока обрабатываю раны, зверь тихонечко рычит, дергается, но сил на что-то большее у него не хватает.

Глава 11. Рэгвальд. Слеп

Я трое суток летел, практически без остановки, по зову амулета. Приземлялся только когда дракон совсем был готов отключиться. Я даже не разбирал, куда лечу, потому что знал — мне туда.

Как только за Айлин и ее золотым драконом захлопнулся вход в портал, думал, разорву всех на мелкие клочки. Совет разогнал, всю стражу грозился под трибунал отправить. Но они-то тут при чем?

Дракон в голове ревел так, что я едва слышал свои слова. Его сокровище украли. Нет, не так. Сокровище сбежало!

За этой пеленой ярости я напрочь забыл, что еще утром хотел объявить, что брак с Айлин будет аннулирован, а она станет наложницей. Это все в голове не укладывалось. Откуда вообще эти мысли взялись? У нас еще больше половины месяца.

Распорядился по всей территории клана искать Айлин, но уже тогда знал, что нет ее рядом. Она далеко. Так, чтобы я не мог сразу ее достать, вернуть, запереть в замке.

Демоны бы побрали этого ее братца. Делирия и некоторые члены совета клана не раз намекали мне, что между ними не только братские чувства, но и что-то большее. Но я их не раз видел вместе, видел, как Лин смотрит на меня, а как на Николаса.

Я все это знал, но, когда она не пошла к лекарю, чтобы пойти к брату, да еще и уединялась с ним, червяк сомнений превратился в огромного удава и готов был меня удушить. Но дракон с ним справился.

Или нет?

Сейчас, стоя на булыжной мостовой, покрытой лужами, чувствуя, как по мне стекают потоки воды, я чувствую подвох. Я смотрю на тонкую, хрупкую фигуру в капюшоне, боязливо оглядывающуюся вокруг, и кажется, будто я не видел ее очень-очень давно. Я скучал, как будто это и не она вовсе была со мной рядом все эти полгода. Дракон согласно рычит.

Девушка вскидывает голову, встречается со мной взглядом и тут же устремляется по улице. Кидаюсь за ней, но как будто сами боги против того, чтобы я ее догнал. На моем пути постоянно возникают препятствия — то экипаж, то компания пьянчуг, то… я вообще теряю, куда она делась.

Ведет амулет. Он отзывается, печет грудь. Если бы не был прикрыт, уверен, что видел бы его ослепительное сияние. Практически идеальный отклик магии, благословение богов.

Ар! Горгулья задница, куда же она делась? В толпе народа на экипажной станции вижу тот самый плащ с капюшоном, легко добираюсь до нее, потому что люди, видя дракона, расступаются. Ловлю ее за руку, сдергиваю капюшон… Не она!

Амулет будто теряется. Словно его специально “отводят”. Пока ищу в толпе глазами Лин, понимаю, что сбежала. Снова.

Я чувствую куда. Иду за ней, точнее, уже бегу. Снова теряю направление. А потом в один момент я вообще перестаю чувствовать ее.

Ощущение, как будто у меня украли половину мира. Амулет холодит грудь, остывая под дождем, а внутри — звенящая пустота.

Поднимаю на уши весь городок: за ворота приказано не выпускать ни одной блондинки (благо, что в городе это большая редкость), люди главы к утру проверяют каждую гостиницу, каждый постоялый двор и переходят к домам, где сдают комнаты в аренду. Оказывается поздно — одна хозяйка говорит, что были у нее двое, но на рассвете ушли. Но за ворота блондинок не выходило.

Дракон разъяренно рычит: Айлин нет в городе, он чувствует ее, но найти не может.

Совладав с драконом и со своей злостью от досады, отправляюсь в Храм, где мы заключали брак с Лин, к нашему жрецу, хранящему брачные руны. Если у кого и есть ответы, то только у него.

Он встречает меня уже на крыльце — Видящего не застанешь врасплох. Высокий, худой. Настолько, что даже свободное белоснежное одеяние не скрывает худобы. Его белые волосы заплетены в косу, а бесцветные глаза хоть и слепы, но смотрят в самую душу.

— Долго же ты летел ко мне, — спокойным, даже ледяным голосом говорит он.

Очередные сутки в полете, пустота внутри и усталость настроения мне не прибавили.

— Мне нужны ответы, — рычу я. — Где она?

— Все ответы в тебе, Рэгвальд, — отвечает он. — А вопросы ты должен задавать не мне — другим. Только правильные.

— Не юли, Видящий, где Айлин? Я ее не чувствую, — мне не нравится то ощущение, которое примешивается к злости. Оно неприятно на вкус, отдает горечью.

— Только ли сейчас? Ты давно слеп, — жрец смотрит мне прямо в глаза. — Как и твой амулет. Боги не ошибаются. У тебя есть время только до полнолуния, чтобы найти ее. Не успеешь — не вернешь.

Глава 12. Песец

Стук кастрюль повторяется. Значит, не показалось. Кто-то проник ко мне в дом… Но кто? Воры? Дикие звери?

Ник рассказывал, что здесь территория, на которой можно спрятаться. Возможно, это все-таки кто-то из беглых преступников. Увидел домик, решил поживиться…

Нервно оглядываю комнату в поисках хоть чего-то мало-мальски похожего на оружие и буквально боюсь дышать. А вдруг меня услышат? Сердце колотится как крылья мелкой птахи, быстро-быстро. Кладу руки на грудь, чтобы приглушить — кажется, что этот стук даже в кухне слышно.

Может, через окно? Но куда? И кто знает, может, там на улице поджидает еще кто-то? Что, если вор не один? И это мне еще повезло, что они не зашли в спальню.

Но там в кухне… песец! Он же там совсем один и ранен. А если это дикие звери? Они же тогда его не пожалеют!

Сползаю с кровати, заворачиваюсь в плед и вооружаюсь метлой, которую принесла сюда накануне. Вдруг кто-то мелкий из зверей, тогда смогу прогнать.

Хмурюсь и ловлю себя на мысли: я настолько отвыкла чувствовать животных, что забыла, что почти вернула себе эту способность. А сейчас за стеной зверей я не чувствую. Совсем. Кто же там?

Делаю глубокий вдох и выдох, считаю до десяти, рывком открываю дверь:

— Прочь отсюда, буду защищаться! — выпаливаю я первую пришедшую на ум фразу.

Раздается шипение, и по кухне расползается запах подгоревшего кофе. Я застываю на месте: у очага стоит высокий широкоплечий молодой мужчина с длинными светлыми волосами. Он практически голый, если не считать какой-то тряпки, обмотанной вокруг его бедер.

Я не хочу, но взгляд невольно цепляет и рельефный пресс, и развитые грудные мышцы, и объемные руки… Смущенно отворачиваюсь и чувствую, как краснею.

— Прошу вас покинуть мой дом! — требую я, выставляя вперед метлу, а у меня самой поджилки трясутся. — Вы не имеете права тут находиться!

Уже не вижу его, но мускулистое тело просто впечаталось в сетчатку глаза. Если этот громила решит мне доказать, что он вполне себе имеет право в этом доме жить, то я просто не смогу ему ничего противопоставить.

— Прошу прощения, если я напугал вас, — низкий, чуть хрипловатый голос очень соответствует его обладателю. — Не хотел. Кофе будете?

Вопрос, искренне говоря, ставит в тупик. Кофе? Этот неприлично выглядящий мужчина предлагает мне на МОЕЙ кухне кофе? У меня вырывается нервный смешок.

— Может, еще с пирожками его предложите? — фыркаю я.

— А вы хотите? — озадаченно говорит мужчина и начинает хлопать шкафчиками. Опять же на МОЕЙ кухне.

Меня раздирает негодование, я стукаю по полу метлой:

— Что вы, к орочьему заду, творите?! — у меня вырывается неприличное для женщины моего социального статуса ругательство.

Хотя какой у меня уже статус? Вдова какого-то оборотня? Ну… можно и ругаться.

Я снова бросаю на мужчину взгляд и еще больше заливаюсь краской. Прислоняю к бровям ладонь как козырек, прикрывая глаза, чтобы не смотреть.

— Ищу муку, яйца и… что там еще для пирожков надо? — заявляет незваный гость.

Я окончательно сдаюсь, осознавая абсурд ситуации.

— Оденьтесь…

— Что? — удивленно спрашивает мужчина.

— Говорю, что мне не пристало видеть обнаженного мужчину, а тем более с ним разговаривать, — продолжая прикрываться рукой, говорю я.

— А, это, — как будто первый раз об этом подумав, спохватывается он. — Хм… Возможно, у вас найдется что-то подходящее? А то при обороте мы теряем одежду, и…

Стоп, что? Я резко перевожу взгляд в угол, где должен был спать песец, а потом забываю о стеснении и во все глаза пялюсь на мужчину:

— Вы же не хотите сказать, что…

— Все правильно, вы мне вчера спасли жизнь.

Все-таки песец…

Глава 13. Должен остаться

Вот это я спасла. Оборотня. А ведь Ник говорил, что вблизи никого нет. И что теперь?

Ну… в первую очередь…

— Я пойду поищу одежду, — опускаю глаза в пол и скрываюсь в спальню.

Захлопываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. Голова кругом от таких новостей. Что мне с ним делать? Не могу же я просто так его выгнать? Хотя что мне мешает? Это же мой домик, я живущая в уединении вдова…

Когда я перебирала вещи в домике и раскладывала свои, я натыкалась на пару мужских рубах и брюк. Не знаю, откуда они здесь, но сейчас очень будут кстати. Кидаюсь к шкафу, копаюсь в его недрах.

Через пыхтение и бухтение нахожу одежду, которую старательно засовывала подальше. Хватаю, собираюсь выйти и понимаю, что сама все еще в ночной сорочке.

Ох, стыдно-то как… Мало того, мужчина голый, так я сама стояла перед ним в неподобающем виде. Что бы на это подумал Рэгвальд, если он мое общение с Ником посчитал подозрительным?

Закусываю губу и качаю головой. Амулет тут же начинает реагировать, светиться. Я испуганно прикрываю его рукой. Да, конечно, Ник сказал, что тут, в лесу меня не найти совсем, но что, если мои мысли как-то притягивают его? Содрогаюсь при воспоминании о том, какая участь меня ждет.

Пока переодеваюсь, заставляю себя думать о том, что мне нужно сейчас же одеть и отправить этого песца восвояси, потом все-таки добраться до ближайшего поселения и просто больше никого не спасать. Отличный план.

Только он разбивается о добродушное выражение лица песца, который уже накрыл на стол, выставив чашечки с кофе и пиалочку с вареньем, которое, похоже, нашел в подвале.

С одной стороны, то, что он вот так по-хозяйски распоряжается в моем доме, подбешивает, а с другой — это так приятно. Не вежливое исполнительное обслуживание в замке, а желание сделать приятно “от души”.

Это так подкупает, что я решаю отложить разговор о том, чтобы прогнать песца на потом.

— Вот, — протягиваю я ему одежду и решаю соответствовать своей легенде. — Тут одежда моего покойного мужа. Примерьте, возможно, что-то будет вам впору.

Он забирает и выходит из домика. Фух… Я уже боялась, что он тут решит переодеваться. Сажусь за стол и начинаю задумчиво накручивать прядь на палец.

Нет, оставаться он здесь, конечно, не может. Но рану его мне точно нужно осмотреть, и только потом уже требовать, чтобы он покинул мой дом. Если, конечно, моей помощи ему больше не требуется.

А красиво на стол накрыл. Нашел и кофейные чашки, и блюдечки. Салфетки вон даже достал. Так мило.

Входная дверь открывается, на пороге возникает песец, уже одетый. Что рубаха, что штаны ему слегка узковаты, поэтому натягиваются и еще больше подчеркивают тренированное тело.

— Ну, вроде бы ничего, — разводит руками песец. — Теперь, наверное, я могу представиться. Меня зовут Керни, и я теперь в неоплатном долгу перед вами.

Он делает галантный поклон и присаживается рядом за стол.

— Селена Вюрт, — представляюсь я именем, записанным в бумагах. — Вдова. БЫла бы рада, если бы кто-то помог моему мужу, как я помогла вам вчера.

Оборотень кратко хмурится.

— Сочувствую вашему горю.

Мы приступаем к завтраку. Сначала разговор не клеится, а потом как-то переходит в русло простых и банальных вещей, таких, как любимая погода, детские шалости и ежедневные дела.

После завтрака я осматриваю рану уже на человеческом теле. Благодаря хорошей регенерации оборотней, ее края уже схватились, но в одном месте все же есть нагноение. Промываю, обрабатываю.

Керни терпит молча, сжав челюсти. Но вывод у меня остается неутешительный — он какое-то время поживет со мной.

Глава 14. Серебряный олень

— Давно вы живете одна? — собирая дрова и, разглядывая на почти полную поленницу, спрашивает меня Керни.

Я тоже бросаю на нее взгляд. Ник хорошо позаботился обо мне, поэтому идеально наколотые дрова аккуратно сложены в поленнице почти под самый потолок. Наверное, это очень странно для вдовы, которая живет без мужа хотя бы полгода. Но вряд ли мой брат мог предположить, что я тут встречу какого-нибудь… песца.

Но если так подумать, несколько дней назад я вообще не могла предположить, что окажусь где-то в забытом богами лесу, скрываясь от своего собственного мужа. От этой мысли становится очень тоскливо. До такой степени, что хочется на все наплевать и сбежать отсюда уже к нему. Только я боюсь снова встретить не своего Рэгвальда, за которого выходила замуж, а этого чужого мужчину, который будто бы занял его место.

— Не очень, — размыто отвечаю я и отвожу глаза.

— Я не хотел затронуть больную для вас тему, — хмурится Керни и несет дрова в дом. — Просто мне показалось сначала, что тут… Как это сказать… Вообще не жил мужчина. Но…

Песец понимает, что продолжает ту же тему, тяжело вздыхает и качает головой.

— Все-все, — поспешно говорит он. — Больше не буду. Это все мое неуемное любопытство, из-за которого я и пострадал.

Он усмехается и поправляет волосы, которые собрал в хвост и перевязал кожаным шнурком.

— Кстати, да, — теперь пришла моя очередь быть любопытной. — Как вы получили эту странную рану? У оборотней почти всегда все затягивается моментально. А тут мало того, что вы сами, зализать… Ой, простите… Залечить ее не смогли, так она еще и после обработки все равно начинает гноиться.

Керни трет лоб, поджимает губы, будто раздумывая, говорить ему или нет, но потом все же рассказывает:

— Я был на охоте и увидел вдалеке серебряного оленя, — взгляд песца становится мечтательно-отрешенным. — У нас про таких говорят, что они плетут и переплетают судьбы. Вот я и не смог удержаться, помчался за ним, но… Оказалось, что это скорее он за мной охотился. Мы петляли и бегали долго, а когда я опомнился, было уже поздно. Он пропорол своими рогами мой бок и буквально исчез.

Серебряный олень? Первый раз про такого слышу. В стране драконов о таком не знают, хотя, получается, он был на нашей территории.

— Когда я уже лежал и готовился к встрече с предками, появились вы, — он, наконец, вернулся в реальность. — Как Сияние Луноликой. Если бы я вас не видел сейчас, я мог бы поспорить, что у вас светлые волосы.

Я отвела взгляд. Они у меня такие и есть. Возможно, животная сущность оборотней может видеть глубже, сквозь иллюзии.Тогда мне нужно быть аккуратнее в общении с Керни, иначе вся моя маскировка окажется под угрозой.

Непроизвольно рука ложится на грудь, туда, где под платьем спрятан родовой амулет. С облегчением выдыхаю, понимая, что песец точно не видит его. Иначе бы понял, что к оборотням я имею очень посредственное отношение. Зато прямое к драконам. Точнее, к одному совершенно определенному дракону, который теперь ищет меня повсюду.

Амулет опять начинает нагреваться. Так! Срочно пора думать о чем-то другом. И Керни дает мне повод.

Он пристально рассматривает меня, будто пытаясь заглянуть в мои мысли, понять, что я скрываю. А потом внезапно выдает:

— Быть может, олень вел меня к вам?

Глава 15. Рэгвальд. Советы

Стою перед окном, думая о том, как стремительно растет серп луны. До срока, обозначенного Видящим чуть менее двух недель, а я понятия не имею, где искать Айлин. Я должен ее найти, вернуть. Чтобы она была рядом, со мной.

Закрыть эту зияющую пустоту в груди практически невозможно. И с каждым днем она становится все больше. При мысли об Айлин амулет вспыхивает, жжется. А думаю я о ней так часто, что уже привык к обжигающему прикосновению металла на груди.

Раздается стук в дверь. Не наглый, которым стучит высшая знать. Не робкий, которым стучит прислуга. А твердый, уверенный, по-военному строгий. Кто-то из моих людей.

— Входите, — я возвращаюсь от окна за свой стол.

Действительно, в кабинет входит один из тех, кого я посылал следить за братом Айлин. Он останавливается непосредственно перед столом и передает бумаги с отчетами.

— Николас Сайланд после возвращения не покидал территорий клана. Он занимался текущими делами. Если это важно, он отрицает все сплетни о том, что он собирался жениться, — докладывает разведчик. — Нет никаких намеков, что он как-то связывается с леди Айлин.

Новость о том, что слухи о его свадьбе - неправда, цепляет больше всего. Почему? Потому что снова подпитывает подозрения об отношениях между ним и Лин. Ерунда. Не верю. Или просто не хочу верить?

— Что-то еще? — цежу сквозь сжатые от раздражения зубы. — Свободен!

Разведчик кладет кулак на грудь, кивает и покидает кабинет.

Куда же тебя спрятали, милая Лин? Где мне тебя искать?

Откидываюсь на спинку, закрываю глаза и снова пытаюсь почувствовать направление. Но ощущение, что я действительно слеп и дезориентирован.

Мои мысли снова прерывает стук в дверь. Тот самый, наглый. Кого принесло на ночь глядя? Кидаю небрежное “войдите” и настраиваюсь вытурить непрошеного гостя побыстрее.

На пороге возникает один из советников. Он вроде бы ничем от других не отличается — среднего роста, с мышиного цвета волосами, зализанными в хвост, и вечным выражением равнодушия на лице. Но именно его всегда замечаешь, когда в зал совещаний заходит весь Совет.

— Доброго и светлого вечера вам, мой господин, — он кланяется.

Вроде бы почтенно, но настолько фальшиво, что аж зубы от этого сводит. Весь совет разогнал бы, будь на это моя воля. Но советников выбирают боги, а мне приходится выслушивать мнение этих напыщенных снобов.

— Я пришел к вам от имени всего совета, — говорит он. — Мы очень обеспокоены тем, что по клану начинают распространяться слухи о том, что ваша жена сбежала. Многие видели, как ее забрал господин Сайланд. А сами знаете, насколько изощренными могут быть додумывания толпы.

— Ну так запустите свои слухи, — ухмыляюсь я. — Я прекрасно знаю, какими изощренными сплетнями вы можете развлечь город.

Его щека дергается. Правильно, пусть понимает, что все их действия как на ладони.

— Сейчас не самое лучшее время для этого, мой господин, — собравшись, пытается убедить меня он. — До истечения срока вашего брака две недели. Наследника нет. Даже беременности нет. Вам пора найти новую жену.

Эта фраза как нож втыкается в грудь. Я даже дышать не сразу могу. Боль почти мгновенно сменяется злостью, а потом яростью. Но советник этого не замечает и продолжает.

— Присмотритесь к младшей наследнице клана Квиленд…

Поднимаюсь из-за стола и в тишине кабинета тихо произношу:

— Хорошенько присмотритесь к своему месту. Нравится оно вам? — старательно сдерживаю драконий рык. — Я помогу вам его потерять.

Даже в полумраке комнаты видно, как советник бледнеет, становится таким же серым, как его волосы, а потом молча кивает и выходит из кабинета.

Надо бы полетать… Иначе дракон разнесет здесь все. Поэтому выхожу на балкон и в прыжке трансформируюсь. Летаю, пока не выветривается ярость, и возвращаюсь уже в спальню. Все вопросы завтра.

Захожу в комнату, попутно снимая камзол и расстегивая рубашку.

— Милый, — раздается воркующий голос. — Я тебя уже заждалась…

Глава 16. Рэгвальд. Нашли

С пальцев чуть не слетает атакующее плетение, но я вовремя останавливаю его.

— Леди Делирия, а не много ли вы себе позволяете?

Вижу на кровати в совершенно непозволительно откровенной позе и одежде гостью. Взгляд скользит по ее идеальным выпуклостям, налитой сочной груди, округлым бедрам и белоснежным ногам. А потом возвращается к сияющему амулету.

Удивительно, но мой отвечает взаимным сиянием. Это озадачивает и раздражает. Красивая, соблазнительная, доступная. Но совершенно ненужная мне. Нахождение Делирии на месте моей жены вызывает ярость.

— Ну как же? Рэг? — она делает несчастные глаза. — Ты же сам сказал, что я теперь буду спать здесь.

Перед глазами резкой пронзающей вспышкой мелькает картинка из памяти.

Боль и отчаяние в небесно-голубых глазах Айлин. Ее теплое, нежное прикосновение к моей руке. Это все злит. А еще злит, что у меня сверкает амулет. На нее? Зачем?

Она о чем-то просит, нет, молит, чуть ли не стоя на коленях.

В голове путаются мысли. Хочется нарычать на нее: “Прекрати ныть, бесполезная кукла”. Как будто причина ее мольбы не стоит и ломаного гроша. Как будто ничего особенного не произошло.

Я сдерживаюсь, но в тишине произношу:

— Собирайся, ты будешь спать в другом месте.

Это сказал я. Это я отправил ее в другую комнату. Почему? И почему Лин вот так унижалась? Меня раздирает от мысли обо всей этой ситуации. О том, что я повел себя как скот с Айлин, что позволил своим эмоциям управлять мной и сделал больно своей жене.

Дракон молчит. Но я всей душой чувствую его осуждение. Он, видимо, это понимал. Но откуда у меня вообще эти мысли о досрочном объявлении ее наложницей?

— Покиньте спальню, леди Делирия, — цежу я. — Я надеюсь вас больше здесь не увидеть. Иначе буду вынужден предпринять более жесткие меры.

— Жесткие? Я готова, — с легким придыханием говорит она.

Видимо, не сразу понимает, что я не играю. Кошкой на четвереньках подползает по кровати ко мне, выгибаясь в спине и заискивающе глядя на меня снизу вверх. Едва сдерживаюсь от того, чтобы вытолкать за дверь. Отступаю и указываю на выход.

— Но… Как же так? — наконец-то осознает Делирия. — Ты же видишь, как сияют наши амулеты! Я…

— Мне самому вас выгнать?

Она спускается с кровати и рассеянно выходит из комнаты.

Срываю с себя рубашку и пытаюсь договориться с драконом. Он надеялся лечь в кровать, которая будет пахнуть Лин. А здесь все провоняло Делирией. Какого горгульего зада она приперлась? На что надеялась?

В ярости стаскиваю все постельное белье и бросаю в камин. Оно ярко и шумно вспыхивает, но не успокаивает дракона.

Выхожу из комнаты и, выуживая смутные воспоминания, иду в дальнюю комнату, в которой поселили. Орочий потрох! Она, моя жена, спала тут?

Мне все больше становятся понятны слова Всевидящего о моей слепоте. И о слепоте амулета. Но пока что не понимаю, как так могло получиться и какие сферы жизни затронуло. Я должен выяснить причины и виновников.

Не разуваясь, ложусь на кровать и, окутанный едва ощутимым ароматом Айлин, засыпаю до самого утра.

За завтраком Делирия делает вид, будто накануне ничего не произошло. Но все ее действия рваные, нервные. Испытывает неловкость? Нет. Это явно не про нее.

Но я буквально всем нутром чувствую, ее страх и неуверенность. А это редкость для дракониц, особенно наследниц. Что или кто ее могло напугать?

Ее амулет сегодня спрятан под платьем, как и положено незамужней леди. Но я обращаю внимание на свой — он почти не реагирует на присутствие Делирии. Так, как и должно быть. Что это было вчера?

Череду мыслей прерывает появление в столовой моего разведчика. У него должны быть очень срочные новости, чтобы вот так нарушать завтрак.

Он, бросая взгляд на леди Делирию, передает записку.

“Мы ее нашли”.

Глава 17. Предложение

— Рана почти затянулась, — обрабатывая в очередной раз ранение Корни, говорю я. — Вы уже достаточно окрепли. Думаю, вам скоро можно будет возвращаться обратно.

Он задумчиво натягивает рубаху, которую мне пришлось немного расшить, чтобы ему мне было в ней комфортнее. Не стал со мной спорить — значит, ему все-таки нужно уходить.

Что ж, с одной стороны, мне немного жаль — так хотя бы было с кем перекинуться парой слов. С другой — даже прикидываясь вдовой, я остаюсь замужней женщиной. И, к своему несчастью, все еще искренне, до щемящей тоски в сердце, люблю своего мужа.

Вынужденно оставаться под одной крышей с мужчиной и так уже является верхом неприличия, а уж жить… К счастью, он Керни — понимающий оборотень, поэтому обычно на ночь в доме не остается, убегает “размяться”. Возвращается только к утру, а меня всегда ждет чашка или ароматного чая, или кофе.

— Селена, могу ли я вам чем-то еще помочь перед тем, как уйду? — Керни переводит на меня расстроенный взгляд.

Я наматываю прядь волос на палец и смотрю на запасы трав и лечебных ягод. Сейчас время созревания плодов остролистного кустарника. Если пропустить, то моих запасов в случае чего может не хватить для получения настойки. А она очень хороша для обработки ран.

— Я была бы благодарна, если бы вы помогли мне собрать ягоды, — с улыбкой говорю я и протягиваю ему корзинку. — Хотя совсем не уверена, что это мужское занятие.

— Мне кажется, любая помощь женщине — это очень по-мужски, — отвечает он и выходит с корзинкой из домика.

Вроде бы смотрю вслед Керни, а в мыслях возвращаюсь к Рэгвальду. К тому времени, когда амулеты еще не начали тускнеть, когда я ловила на себе его пристальный влюбленный взгляд. Когда казалось, что весь мир лежит у наших ног, а теперь выяснилось — лишь осколки нашего счастья.

К глазам подступают слезы, а амулет снова напоминает о себе легким жжением. Надо отвлечься, проветриться, не думать о Рэгвальде.

— Керни, подождите, — накинув плащ и схватив вторую корзинку, я выбегаю на улицу и окликаю песца. — Я пойду с вами.

Я не могу не заметить довольный огонек в его глазах. Кажется, что я слишком порывисто позвала его, поэтому я опускаю глаза и закусываю губу.

— Очень рад, — улыбается Керни.

Мы молча идем по тропинке в гущу леса, туда, где растет остролистный кустарник. Лучи солнца пробиваются сквозь начинающие понемногу желтеть листья. Тут еще не так сильно, как дома заметно пришествие осени, но все равно уже начинает пахнуть и прелой лесной подстилкой, и грибами, и спелыми осенними ягодами.

— А вообще, — внезапно прерывает молчание Керни. — Я был бы рад, если бы вы согласились пойти со мной.

Я удивленно смотрю на него. С ним? Куда?

— Я имею в виду то, что мне действительно пора возвращаться, — мы, наконец, доходим до зарослей кустарника. — Домой, в Керниолию. Идемте со мной?

Я на секунду озадаченно замираю. Почему он решил меня с собой позвать? А потом вспоминаю, что по документам я оттуда. Поэтому его предложение вполне логично.

— Благодарю, — улыбаюсь я. — Но у меня пока не было в планах возвращаться. Теперь мой дом здесь.

Даже если бы я хотела, я бы не рискнула это сделать. Сейчас я в безопасности, могу выйти к людям, но Ник сказал, что это ненадолго. Что, если я не успею вернуться до того, как маскировка перестанет работать? Меня даже оборотни не смогут спасти — по закону я принадлежу дракону…

— А, может… Хотя бы только на праздник? Ведь вы же понимаете, как важен он для всех жителей страны? — Керни срывает крупные красные плоды и складывает их в корзинку, постоянно поглядывая на меня.

Точно. Праздник Объединяющей луны. Мы должны были лететь туда вместе с Рэгвальдом среди приглашенных гостей от нашего клана. А теперь? Он полетит с Делирией? Больно от этой мысли настолько, что грудь будто сжимает тисками.

Не хочу это помнить, но сцена в галерее снова будто наяву передо мной, а в ушах презрительный смех Делирии.

— Да ладно! И вы не хотите даже попытать счастье и получить возможность загадать богам желание? — песец вытаскивает меня из мыслей и очень лукаво смотрит на меня. — Разве вы забыли, что согласно легендам боги могут исполнить все, что попросит каждый из пяти счастливчиков.

— Увы, я не настолько везучий человек, чтобы среди них оказаться, — пожимаю плечами я. — Да и вряд ли мое желание боги согласятся исполнить.

— Леди Селена, — он ставит корзинку на пол и кладет руку мне на предплечье. — За вашу помощь я могу вам гарантировать, что вы зайдете в пещеру желаний. А боги не будут нарушать свои же законы. Любое желание.

Я снова наматываю на палец локон. Неужели все же способ уйти от незавидной судьбы есть? Неужели я все же смогу разорвать нашу брачную связь с Рэгвальдом?

Глава 18. Сомнения

Пальцы Керни скользят по моему рукаву вниз и, наконец, касаются моей кисти. Это заставляет меня вздрогнуть и отдернуть руку. Прикосновение другого мужчины, не мужа, вызывает стеснение и чувство неприятия. Так не должно быть — наш брак еще не расторгнут.

Поднимаю взгляд и вижу немного расстроенное, но понимающее выражение лица песца. Он поднимает корзину и вновь принимается собирать плоды.

— Я уйду завтра на рассвете, — говорит он. — До праздника остается чукть больше недели, уже нужно готовиться. Меня и так долго не было.

Я испытываю неловкость — мне неудобно, что я так резко отреагировала. Ведь, по сути, он же ничего не сделал. Да и наверняка не вкладывал в это касание ничего особенного. Это все из-за Рэгвальда и того, что было в галерее.

Где-то кукует кукушка. Высоко-высоко в ветвях деревьев шуршит ветер. А здесь, внизу — неловкая тишина.

— Вас кто-то дома ждет? — чтобы нарушить царапающее молчание спрашиваю я.

Он молчит, слегка сжимает челюсти и продолжает собирать красные ягоды. По-моему, стало еще хуже.

— Простите… — я отвожу взгляд. — Я, наверное, влезаю не в свое дело…

— Нет, почему же, — наконец, он решает поддержать разговор. — Это вполне нормальный интерес. Да, меня ждут. Скорее всего, даже ищут. Хотя я уже не особо уверен, что хочу возвращаться.

Керни вновь поднимает на меня взгляд. В нем искренний интерес и… Что-то еще, что я то ли не могу понять, то ли просто не хочу.

— Так вы не ответили, как насчет того, чтобы покинуть этот лес вместе?

Не хочу. Не готова. Могу для себя кучу отговорок найти. Например, как Ник узнает, где я? Но это решается простой запиской. Или что если защита артефакта пропадет? По моим подсчетам еще дней пять должно оставаться, можно позаботиться о новой защите. Я же ведьма, а не оборотень, что мне делать в Керниолии? Но ведь там таких, как я много.

На самом деле, единственная причина в том, что мне страшно. Страшно, что не получится загадать и исполнить желание. И в то же время я испытываю ужас от мысли, что получится. До онемения пальцев, до нервного звона в ушах, до белоснежных мушек в глазах.

— Нет, Керни, — я натянуто улыбаюсь. — Я останусь дома.

Он едва дергает щекой, но ничего не говорит и больше эту тему до конца дня не поднимает, за что я ему безумно благодарна.

— Я вернусь сварить кофе на прощание, — Керни подмигивает мне, превращается в белоснежного лиса и убегает по тропинке в чащу леса.

Уже почти привычно подбираю с земли одежду и складываю на крыльце. Видимо, в последний раз.

Я стараюсь не думать о том, правильное ли я приняла решение. Ворошу кочергой угли в камине и, свернувшись клубочком, засыпаю.

Я нервно брожу по галерее и зубрю историю Объединенных кланов. Ник забрал меня в самый разгар экзаменов в академии. А ведь знает, что с моим даром мне и так сложно учиться.

— Западные земли были присоединены в… в… Аргх! Как это вообще можно запомнить? — я громко захлопываю учебник и бросаю его на столик около диванчика.

— Они были присоединены моим прапрадедом в 576 году от основания Изначального клана, — раздается за спиной низкий, чуть хрипловатый голос, от которого мурашки разбегаются по моей коже.

Я поворачиваюсь и получаю еще пару табунов мурашек. Передо мной невероятный мужчина.

Высокий, широкоплечий брюнет неотрывно смотрит на меня, так же как я на него. Я пытаюсь сказать что-то умное или хотя бы вежливое. Но все слова будто испарились, в горле пересохло, а язык к небу прилип.

На лице незнакомца сначала появляется ухмылка, а потом удивление. Наши амулеты буквально взрываются ярким светом. Мужчина стоит на том же месте, а потом говорит одну единственную фразу, которая круто меняет наши жизни.

— Я тебя нашел.

Резко вскакиваю на кровати. В ушах эхом пульсирует: “Я тебя нашел”. Кажется, что она звучит отовсюду, и я точно уверена — он нашел. Он идет за мной.

В окне занимается рассвет. Верхушки деревьев уже окрашены солнечным золотом, а по дому плывет запах свежесваренного кофе.

Сердце подпрыгивает и несется вскачь. Накидываю на себя плед и выбегаю на кухню. Керни уже нет. Выбегаю на крыльцо и вижу, как среди кустов исчезает белый пушистый хвост.

— Керни! Стой! Я иду с тобой!

Глава 19. Рэгвальд. След

Как только узнаю, что они нашли тех, кто видел, куда летел золотой дракон в тот день, когда Лин смогла сбежать от меня, я хочу немедленно сорваться с места. Но, проклятье, Совет требует моего непременного присутствия на заседании.

Два часа бессмысленно трачу на обсуждение визита в Керниолию на праздник Объединяющей луны: состав делегации, рабочие задачи и как объяснить отсутствие со мной жены. Ведь это один из основополагающих моментов — семейность праздника.

Мне даже предлагают взять в качестве пары наследницу Квиланд, которая “так удачно” гостит у нас.

— Господин Рэгвальд, — снова заводит свою песню советник с мышиными волосами. — Быть может, сейчас пустить по следу нечестивой Айлин лучших ищеек и притащить ее обратно? Пора ей указать место!

Если бы не уважение к богам, от этого советника не осталось бы мокрого места.

— Может, я вам должен указать ваше место? — буквально рычу я, а советник пятится. — Боги связали меня с этой женщиной, поэтому пока не вышел срок, она остается моей женой.

— Но ведь все видели, что ваши амулеты почти не отзываются, в отличие от амулета госпожи Делирии… — снова заявляет он. — Боги ошиблись, их обманули…

— Кто видел? — вот это было точно лишним.

Я оказываюсь рядом с ним и хватаю его за шею, медленно сжимая пальцы. Советник моментально бледнеет и выпучивает глаза.

— Я скорее предположу, что боги ошиблись относительно вас, и избавлю совет от вашего голоса.

Резко дергаю его на себя и рычу уже в лицо.

— Еще одно слово о моей жене, и я претворю свою угрозу в жизнь. С великим уважением к богам и их мудрости, конечно, — я поднимаю взгляд и обвожу им зал совета. — Я надеюсь, все слышали?

Отпускаю мышеволосого и возвращаюсь на свое место. Среди советников пробегает шепоток, но под моим взглядом все замолкают.

— Я сейчас покину замок по личным делам и в Керниолию вылечу уже оттуда. В качестве сопровождения не возьму никого. Можете выбрать из совета двоих, которые будут представителями, — я встаю. — На этом все.

Они не успевают отреагировать на мое заявление, я покидаю зал. Устремляюсь твердым шагом в галерею, откуда уже намерен отправиться по указанному в записке направлению.

— Погоди… те, — Делирия будто из ниоткуда появляется рядом со мной в галерее прямо перед тем, как я собирался уже улетать. — Ну куда же вы так быстро собрались?

Ее рука ложится на мое плечо, и мне приходится ее скинуть с себя. Очередной раз отмечаю, насколько она яркая и красивая. И будто неживая. Как кукла.

— Не думаю, что это касается вас, леди Делирия, — отвечаю я, стараясь держать хотя бы подобие такта.

Она не успокаивается.

— Но как же? Я же ваша гостья, а вы покидаете замок? Это же некрасиво, — она подходит ближе, поигрывая своим веером.

Ее запах вызывает в мозгу резкую вспышку. Я не успеваю понять, что за картинку я увидел. Вижу что-то, отчего к горлу подкатывает тошнота.

— Вы здесь были с деловым визитом? И мы решили все ваши проблемы, верно? — подняв бровь, спрашиваю я. — Тогда я убежден, что вам пора.

— Но как же?.. — она округляет пухлые губы в удивленном “о”.

— Нечего вам больше здесь делать. Вам помогут собраться.

Я и так потерял с ними всеми слишком много времени, поэтому не обращаю внимание на ее протестные крики и, перепрыгнув через перила, перевоплощаюсь, выпуская дракона.

Он оглашает весь город негодующим рыком. Каждую ночь он пытается почувствовать Лин, но не находит ее. Мой амулет тоже молчит. Как будто ее просто больше нет. Но сегодня мне дали надежду, направление. И я этой подсказкой непременно воспользуюсь.

Использую портал по тем координатам, которые мне дал разведчик. Меня выкидывает над приграничным лесом. Точно. Как я сам не додумался? Если так, то мне не найти ее.

Я трачу всю ночь на то, чтобы облететь весь лес. Начинает светать. Наудачу спускаюсь у единственной совершенно случайно найденной избушки в самой середине. Обжитая. Пахнет дымом, бельем, стиранным с помощью самого простого мыла, засушенными травами и собаками.

А еще в воздухе витает едва заметный запах Айлин.

Не верю своему счастью. Я действительно нашел ее. Распахиваю дверь и застываю на пороге.

Глава 20. Рэгвальд. Найду

Небогатая кухня, все еще витающий в воздухе запах обжитого жилья. Раскидываю следящую сеть на домик и близлежащую территорию. Моей жены здесь нет. Но есть кто-то другой… Мужчина.

Из спальни мне навстречу выходит Николас.

Он! Магия неконтролируемо начинает клубиться на кончиках пальцев. Снова готов окунуться в подозрения, что между Лин и Николасом что-то есть. Но… Это же моя Лин.

В памяти всплывает ее мягкий, влюбленный взгляд. Эти голубые доверчивые глаза, в которых искорками блестят смешинки. Сразу в груди теплеет, и ревность отпускает. Не может она.

Но это не значит, что Николас может делать все, что ему вздумается и прятать ее.

— Где Айлин? — сжав кулаки спрашиваю я.

На его губах играет усмешка.

— А при чем тут твоя жена? — он поправляет свой камзол, будто только что его надел. — Кстати, что ты тут вообще делаешь?

— Не морочь мне голову. Тебя видели, как ты нес сюда женщину. Кто жил в этом доме? — дракон возмущается, потому что точно чувствует, что Айлин была тут.

— Моя любовница, — отвечает Николас.

Пелена ярости готова затмить все разумные мысли. Атакую огненным плетением. Николас реагирует слишком поздно, заклинание обжигает его плечо. Он быстрым движением нейтрализует мое плетение, а потом отводит очередную атаку, которая попадает в очаг и почти до основания разрушает его. Это отрезвляет мысли.

— Где. Айлин? — повторяю я, держа наготове более мощное заклинание.

— А амулет твой как? Молчит? — Николас с упреком смотрит на меня. — Не думал почему?

— Что ты с ним сделал?

— Я ли? Ты не задумывался, как давно перестал чувствовать Айлин? — он залечивает ожог на плече и проверяет пальцем дыру на камзоле. — Как так получается, что она жаловалась и едва держалась на ногах, а ты только и делал, что требовал? Она тебе игрушка?

— Я чувствовал свою жену, пока ты ее не украл, — рычу я.

Четко помню, как следовал за ней по городу. Чувствовал ее всей душой, узнал, даже не видя ее лица под капюшоном. Только потом она пропала, когда Николас что-то сделал, чтобы я не мог ее найти.

Осматриваюсь в поисках хотя бы чего-то, что мне подскажет, где искать жену. У входа на лавке лежит гребень, в котором застряли несколько золотых волосков. Николас следит за моим взглядом и морщится. Не все следы замел.

— Где Айлин? — снова спрашиваю я. — Она была здесь!

— И ночью в галерее ты тоже ее чувствовал? — задает какой-то совсем нелогичный вопрос Николас.

Какая к демонам галерея? Где я ее должен был чувствовать? Кулаки чешутся ударить Николаса, но рык дракона останавливает меня. Он согласен с братом Лин.

— Сколько бы ты ее ни прятал, я ее найду, — цежу сквозь зубы я и выхожу из домика.

— Она тебя еще любит, — говорит мне вслед Николас. — Встретимся на празднике Объединяющей луны.

***

В уединенном домике в глубине леса темно. Перед молодой темноволосой женщиной, нервно открывающей и закрывающей веер, на столе стоит ярко горящая свеча из черного воска. Из-за ее света девушка не видит ничего дальше полуметра, но она знает, что там, в темноте, сидит кто-то в темном балахоне и темнотой под капюшоном.

— Ты не смогла… — его голос проникает в самое сердце и заставляет кровь леденеть в жилах.

Он констатирует факт, не спрашивает, не уточняет. Обвиняет и выносит приговор.

— Это все она!

— Полгода работы в никуда, — некто в балахоне игнорирует ее попытки оправдаться. — Ты, видимо, не хочешь управлять кланом. И дракон тебе не нужен.

— Нужен! Я его люблю!

— У тебя была возможность, — голос становится еще холоднее. — Ты не смогла понести от него. Ты вообще была с ним?

— Я… — черные глаза девушки испуганно распахиваются.

— Вчера у тебя была последняя попытка. Сейчас у тебя два варианта: я беру свою оплату с тебя, — на этих словах девушка смертельно бледнеет. — Либо… ты находишь ее, и мы заканчиваем начатое.

Из пола начинают подниматься черные нити, оплетающие стул, на котором сидит девушка, поднимающиеся по ее платью, обжигающие кожу рук.

— Нет! Пожалуйста! Я найду ее! — отчаянно кричит она, царапая ногтями стол от боли.

Черные нити тут же распадаются в прах.

— Тогда что ты еще здесь делаешь?

Глава 21. Окраинные степи

Из леса мы выходим уже в плотных вечерних сумерках. Перед нами расстилается равнина, практически лишенная деревьев. В небе уже горят самые яркие звезды, хотя запад еще светлеет от зашедшего солнца.

Воздух наполнен запахом пожухшей травы и влажной земли. Здесь тоже явно были дожди. Ветер, от которого спасали деревья, тут гуляет во всю силу, поэтому я посильнее закутываюсь в плащ и ежусь от холода.

Получается, Керни все это время знал, куда ему идти, но не шел. Только из-за раны? Или же не хотел сам? Он же упомянул, что его ждут. Но не сказал кто.

— Селена, я сейчас перекинусь, мне так проще будет идти и помогать тебе, — предупредил он и отошел в сторону.

Я отвернулась, зная, что он сейчас снимет одежду, чтобы не порвать. В этом отличие драконов от других оборотней. Они могут трансформироваться и не беспокоиться об одежде.

Мысль о драконах, конечно, же приводит к воспоминанию о Рэгвальде и его обсидиановом драконе. О том, сколько счастливых мгновений мы провели вместе, а теперь я вынуждена от него бежать. На глаза наворачиваются слезы.

После моего внезапного решения идти в Керниолию на сборы мы потратили минимум времени, ведь у меня практически не было вещей. Самое главное, с чем я так и не захотела расстаться — кулон с голубым опалом — я надела на себя. Я не могла себе позволить потерять то, что связывает меня с мужем.

Сменное платье, белье и деньги, которые мне оставил Николас, я сложила в небольшую заплечную холщовую сумку. Еду и воду в дорогу положили во вторую сумку, которую понес Керни.

Николас так и не прилетел, что меня немного начинали беспокоить. Но для него никогда не было таких проблем, которые он не мог бы решить, поэтому мое беспокойство было скорее связано с тем, что я уже начинала скучать.

Я оставила ему записку о том, куда пошла, но спрятала, как мы это делали в детстве, под пятой половицей от двери, чтобы никто посторонний не мог ее найти. Особенно Рэгвальд, какой бы болью ни отзывалась эта мысль.

Дорога оказалась легкой и нескучной вместе с песцом. Настолько, что я даже не заметила, как пробежал день. Мы остановились лишь на опушке леса, уже на закате, чтобы передохнуть, потому что Керни сказал, что окраинные степи лучше преодолеть ночью, пока солнца нет и духи спят.

Так мы и оказались в бескрайнем поле под звездным небом.

Песец утыкается мне в руку мокрым носом и кладет одежду Керни на землю. Я аккуратно собираю ее и убираю в свой мешок, а сумку с остатками еды аккуратно вешаю на спину песцу.

— Ну что, веди меня, — улыбаюсь я и треплю его за загривок.

Он тихо фыркает и неспешно начинает семенить вперед.

Чем дальше мы идет, тем мне становится тяжелее. При очередном шаге ноги подгибаются, и я падаю на землю. Песец тут же начинает мордой помогать мне подняться.

«Вставай же, тебе тут нельзя оставаться. Окраинные степи безопасны только для оборотней», — слышу я голос песца.

Это оказывается такой неожиданностью, что я замираю. Надо же, а до этого я его не слышала? Или.. он просто не общался со мной?

— Я стараюсь, Керни, — отвечаю я, поднимаясь. — сейчас.

«Ты меня слышишь?» — теперь пришла очередь удивляться песцу.

— Таков мой дар, — пожимаю плечами, делаю глоток воды. — Ну же, идем.

«Так вот, оказывается, как ты меня нашла, — делает вывод песец. — Как же тебя выпустили из страны? Я считал, что дар Говорящих утерян безвозвратно».

Значит, дар Говорящих? Первый раз такое слышу. Никогда не считала себя какой-то особенной. Надо бы узнать об этом побольше.

— Я обычно об этом не рассказываю, — говорю я. — Только муж знал.

И брат. Родители не в счет, их давно нет.

Песец подозрительно замолкает, и почему-то это заставляет меня нервничать. Может ли он быть охотником за редкими дарами? Могу ли я теперь оказаться в опасности рядом с ним?

Внезапно лис останавливается и принюхивается.

«Рядом люди», — спокойно говорит он.

Из темноты вырастают темные фигуры, которые припадают перед нами на одно колено:

— Долгих лет правления, Ваше Величество!

Глава 22. Дорога

Я шокированно каменею. Ваше… Кто? Это они к Керни? Керни… Керниолия… Ах! До меня начинает доходить. Как же так? Получается, что он — король.

Мне резко хочется развернуться и пойти обратно. Если я сейчас пойду с ним, то окажусь буквально на виду у всех… И что тогда? Скоро все главы кланов с женами слетятся на праздник Объединяющей луны. Рэгвальд в том числе.

Сердце замирает и отзывается болью. Прилетит ли он с Делирией? Будет ли для всех называть своей женой? А мне? Придется смотреть на это и покорно сносить то, что мой любимый навсегда будет принадлежать другой. Именно она подарит ему ребенка, а не я. Он будет обнимать и нежно целовать, а не меня.

В этот момент во мне как никогда до этого укрепляется осознание, что мне нужно уже разорвать эту связь. Дать ему возможность на счастье и детей, а самой уберечься от незавидной участи наложницы.

Только почему-то от этой мысли становится так тоскливо, что хоть волком вой.

В этот момент действительно где-то в отдалении раздается протяжный волчий вой.

— Ваше Величество, Дикие вышли на охоту, человечке здесь опасно, — приложив кулак к груди говорит один из подошедших. — Нужно увести ее.

Песец рычит и раздает указания, отчего все три фигуры встают и вытягиваются в струнку.

“Девушке скажите, чтобы она села ко мне на спину”, — обращается Керни к мужчинам. Но почему не ко мне? Не хочет, чтобы они знали, что я понимаю и слышу?

— Леди, — говорит мне все тот же человек (или оборотень?). — Вам придется поехать на спине… Его Величества. Так будет быстрее и безопаснее.

Он это сказал с недоумением, так, будто сам не верит тому, что говорит. Я бросаю взгляд на Керни, не понимая, как это должно вообще выглядеть. Он не такой уж и большой, чтобы выдержать меня. Но тут песец меня удивляет.

Керни увеличивается в размерах так, что в итоге оказывается мне по пояс. На мой изумленный взгляд он тихо рыкает и кивает мордой, чтобы быстрее садилась. Но по-прежнему молчит. Значит, все же не хочет, чтобы кто-то знал о моей способности. Как он там назвал? Говорящая?

Мне помогают взобраться на спину Керни, а он стоит ждет, пока я хорошо устроюсь. Песец горячий и очень мягкий на ощупь, я провожу рукой по его шее, а он внезапно дергается так, что мне приходится крепко вцепиться в его шерсть.

Усмиряю сердцебиение от испуга, еще крепче берусь за песца, и он делает первый шаг. Как бы на пробу, хорошо держусь, или нет. И только потом начинает двигаться: сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, пока не переходит на рысь.

Теперь я ясно вижу, что рядом с нами бесшумно передвигаются солдаты — их тела покрыты прочными металлическими латами, скрытыми под объемными плащами с капюшонами.

Несмотря на то, что песец бежит достаточно быстро, он двигается очень плавно, меня только покачивает, как на волнах. Пейзаж меняется очень слабо, а тем более постепенно становится все темнее и темнее. И через некоторое время я погружаюсь в дремоту.

Просыпаюсь я уже когда над горизонтом начинает подниматься солнце. Окружение кардинально меняется — вокруг домики с плетеными заборчиками, люди с ведрами, спешащие к колодцам за водой. Они бросают на нас любопытствующие взгляды, но тут же отводят глаза, когда на них обращают внимание солдаты.

Мы идем по широкой дороге, ведущей к высоким воротам вдали, у которых уже выстроилась очередь из телег и экипажей. У небольшого домика на окраине поселения Керни останавливается и тихо рычит, отдавая приказ о том, чтобы меня попросили слезть.

— Леди, — ко мне обращается все тот же солдат. — Тут придется спешиться и пойти самой. Его Величеству нужно вернуться в человеческий облик.

Я с трудом слезаю на землю. Руки и ноги жутко затекли, а голова немного кружится. Чувствую легкую тошноту, которую списываю на сложную ночь. Хотя для меня она, наверное, как раз была легче, чем для остальных спутников.

Керни медленно и властно уходит в домик и возвращается уже человеком.

— Надеюсь, ты не сильно устала, — говорит он мне, вглядываясь в мое лицо. — Я старался бежать аккуратно.

— Спасибо, Ваше Величество, — я делаю реверанс. — Это моя оплошность, что я не поняла сразу, что передо мной вы.

Стараюсь не смотреть на него. Как же глупо! Я же подданая Керниолии, как я могла не узнать короля?

— Ничего, — с улыбкой в голосе отвечает он. — Не все жители имеют возможность увидеть меня. Мне было даже приятно, что со мной общались как с обычным человеком без лишних расшаркиваний. Пожалуйста, давай продолжим там же?

Я все же не поднимаю глаз, только легко киваю. Не представляю, как продолжить. И хочу ли вообще продолжать. Может, попросить оставить меня тут, в этом небольшом поселении?

— Идемте, — командует Керни. — Мне лучше попасть в замок до обеда, пока еще не начали прибывать гости.

От упоминания о гостях у меня тревожно забилось сердце. Оно, глупое, очень хочет, чтобы мы с Рэгвальдом встретились. Чтобы он нашел меня, чтобы узнал.

А разум напоминает и о Делирии, и о моей судьбе. До конца срока уже почти ничего не осталось. Время уходит сквозь пальцы, приближая неотвратимость моего статуса наложницы. Возможно, мне действительно лучше остаться. Но ведь я тогда могу лишиться даже шанса попасть в пещеру и загадать желание.

Пока сомнения раздирают меня изнутри, заставляя голову кружиться, Керни берет меня за руку и тянет вперед по дороге.

Путь до ворот оказывается неблизким и сложным для меня. Видимо, все же спать на спине песца было не так хорошо, как я думала. Солнце, все выше поднимающееся в небе, припекает сильнее, а отсутствие хоть какой-то тени не дает надежды на отдых от этой жары.

Я уговариваю себя, что до ворот остается совсем чуть-чуть, что я справлюсь — ну не совсем же неженка. Керни все чаще бросает обеспокоенный взгляд на меня.

“Ты в порядке?” — спрашивает он мысленно.

Я поднимаю на него взгляд и киваю. Еще, кажется, недавно с Рэгвальдом я тоже могла так разговаривать, с его драконом, чувствовать его. Он отдалялся медленно, почти незаметно. И сам не замечал, как я плачу порой ночами, что он приходит все реже…

Глава 23. Прием

— Ваше Величество, — тихо говорит скрипучий голос, — ваш будущий ребенок требует внимания и заботы. Но я не уверен, что старейшины примут…

Что?! Ребенок? Если это был ответ на вопрос, то это значит, что… Я резко открываю глаза и, кажется, ахаю вслух, потому что слышатся приближающиеся шаги.

— Леди Селена, как вы? — на кровать присаживается Керни и берет за руку. — Почему вы не сказали мне о том, что ждете малыша? Я бы нашел способ облегчить наш путь.

— Я… — в горле пересохло, поэтому голос хрипит. — Я не знала.

Керни подает мне стакан с водой и помогает приподняться, чтобы было удобнее пить.

— Это очень легкомысленно на вашем месте, — ко мне подходит лекарь в белом одеянии и с такими же белоснежными волосами. — В вашем возрасте при наличии мужчины рядом можно и отслеживать такие вещи, как женские дни.

Это звучит, конечно, разумно. Но я чувствую себя совсем девчонкой, которую отчитывают за то, что она нахулиганила.

По факту я из-за всех этих событий совсем забыла об этом. Да и незачем мне это было делать. Полгода не получалось, с чего бы должно было получиться в последний раз? Но ведь получилось же…

— Доктор, это точно? — я в шоке смотрю на лекаря. — Просто… Это почти невозможно.

— Деточка, — он продолжает свои нотации. — Если вы имеете с мужчиной совершенно определенный вид связи, то это рано или поздно происходит.

Я закусываю губу. Происходит. Только почему-то получается, что поздно…

Успел ли Рэгвальд расторгнуть наш брак и заявить о новой невесте? Ведь если это так, то наш ребенок… окажется только помехой для Делирии на пути к статусу жены главы клана.

Кладу руку на живот и прислушиваюсь к ощущениям. Ничего особенного пока. Только моя внутренняя радость и беспокойство о будущем.

— Леди Селена, — с сочувствием говорит Керни, — я теперь буду вынужден настаивать, чтобы вы остались в моем замке и оставили даже мысли о возвращении обратно в лесной домик. В одиночестве вынашивать, а тем более рожать — небезопасно. Ваш муж наверняка хотел бы для вас лучшего.

Я и сама понимаю логичность его слов. Но если я не вернусь до того момента, как плетение Ника спадет, Рэгвальд легко сможет найти меня. И вернуть.

Если только я не попаду в пещеру. Что, если боги действительно будут настолько благосклонны, что я буду в числе тех, кому доведется загадать желание? Готова ли я разорвать нашу с Рэгвальдом связь?

Сердце щемит от этой мысли. Но лучше так, чем бесправное будущее для меня и моего ребенка.

— Спасибо, Фогс, — Керни встает с кровати и дает знак лекарю, что пора откланиваться. — Передайте, пожалуйста, что я попросил выделить леди Селене личную служанку и покои в хозяйском крыле.

— Вы уверены? — хмурится лекарь. — Может, все же в гостевом? Если уж я допустил мысль, что эта женщина вам… кто-то, то другие и подавно будут так думать.

— И оставят эти мысли при себе, если хотят жить, — теряя всякую мягкость в выражении лица, отвечает Керни. — Та, что меня спасла, достойна только лучшего. Пока я не найду ей подходящий домик на придворцовой территории, она будет жить в хозяйских покоях.

Лекарь поджимает и так тонкие старческие губы, качает головой и выходит.

— Селена, — обращается ко мне Керни. — Не могу позволить тебе долго находиться здесь. Тебя нужно представить двору, чтобы как можно скорее прекратить домыслы и сплетни. А потом, обещаю тебе, сможешь отдохнуть столько, сколько тебе потребуется.

Я киваю. Это не страшно. Куда страшнее было впервые встретиться с Советом Рэгвальда, которые не принимали меня. Они считали, что Ник специально отправил меня, чтобы развалить клан. И с самого начала благоволили Делирии.

Но Рэгвальд всю процедуру держал меня за руку, внушая уверенность и показывая, что я — его выбор, в котором он не сомневается.

Заручившись моим согласием, Керни выходит из палаты, а уже спустя несколько минут ко мне впархивает милая розовощекая служанка. Она помогает мне собраться и надеть платье по актуальной в Керниолии моде — без жестких корсетов с длинной юбкой из воздушного материала. Красиво и легко. Волосы мне лишь слегка закрепляют на затылке шпильками, оставляя основную копну волос свободно струиться по плечам.

Меня проводят по широким каменным коридорам со стрельчатыми арками в светлый зал с окнами от пола до самого потолка. В центре стоит длинный стол, покрытый белоснежной скатертью в тон мрамору на полу. Сверху свисает массивная люстра на пару сотен свечей.

За столом уже сидят женщины и мужчины. Все с прямыми спинами, слащавыми ненатуральными улыбками и в дорогих одеждах.

Как только я вхожу, все взгляды обращаются ко мне. Керни встает со своего места во главе стола и показывает на свободный стул по правую руку от себя.

— Леди и господа, — а вот его улыбка абсолютно искренняя и теплая. Я даже с радостью подхожу к песцу ближе, чтоб погреться в ее лучах. — Это леди Селена Вюрт. Она спасла меня в приграничном лесу и вылечила. В данный момент она самый главный гость в замке, поэтому прошу обращаться с ней соответственно.

Я чувствую на себе недовольные взгляды женщин и неприятные, липкие взгляды мужчин. Практически все присутствующие — оборотни, поэтому на меня они смотрят с неодобрением и каким-то даже сочувствием.

Меня бы это, возможно, и расстроило в другое время. Но не сейчас. Сейчас я ношу под сердцем дракона. И это знание окрыляет меня, делает все краски ярче, сочнее.

Но один взгляд, который направлен на меня, не дает мне покоя. Интуитивно нахожу его владельца. Точнее, владелицу. Молодая девушка. Явно моложе меня. Но с острым, колким, наполненным ядом взглядом. Интересно, чем я ей так не понравилась?

Сажусь за стол. Сразу же возобновляются разговоры, но еду еще не принесли. Мы чего-то ждем? Поднимаю удивленный взгляд на Керни.

— Не переживай, — говорит он мне. — Все самое страшное уже прошло. Придворные тебя увидели, впечатление ты составила. Теперь уже мелочи.

Глава 24. Нет веры темным

Затаив дыхание смотрю на двери. Страх кричит мне: “Беги!” — но разум останавливает его. Неосознанно трогаю браслет на руке, проверяю, что он на месте. Хотя глупо бояться, что нет — темные пряди волос стекают по плечам, значит, все в полном порядке.

Первыми входят два высоких, темноволосых мужчины, несущие в руках по ларцу. А за ними, и тут мое сердце сбивается с ритма, вплывает Делирия. Как всегда надменная, как всегда идеально выглядящая, как всегда холодная, как снега на вершине горных пиков.

Делирия скользит равнодушным взглядом по всем присутствующим, взмахивает своим опасным веером и, словно невзначай останавливается взглядом на мне. Я замираю, сжав под столом кулаки, и сама смотрю Делирии в глаза.

Она приехала одна. Отдельно от Рэгвальда, с представителями своего клана, а значит… Значит, женой ее еще не объявили. Значит, она не успела занять мое место. Значит… Если Рэгвальд узнает о моей беременности, то все останется по-прежнему.

Останется ли? И по-прежнему, это как? Как после нашего знакомства? Или как в последние недели?

Делирия, наконец, доходит взглядом до Керни, вставшего со своего места. Ее губы растягиваются в искусственной улыбке, и она медленно склоняет голову в знак приветствия. Песец отвечает ей таким же движением.

Он тоже улыбается. Но в глазах настороженность — наши страны не враждуют, но и абсолютно дружественными отношения назвать нельзя. Особенно с некоторыми кланами.

— Ваше Величество, — говорит она своим мелодичным, но слишком слащавым голосом. — Клан Квиланд благодарен за ваше приглашение. Я и мои советники рады присутствовать на столь важном для Керниолии празднике, и в честь него передаем вам дары долин.

Советники выходят чуть вперед и открывают ларцы. Там на шелковых подушечках лежат засушенные бутоны очень редких цветов. Действительно, они растут только на территориях клана Делирии. И они способны как заглушить, так и пробудить вторую ипостась двуликих.

А еще, это я знала из книг, которые тщательно прятала от чужих глаз моя мать, при особом способе приготовления, помогают предотвратить нежелательную беременность от двуликого. Интересный, однако, подарок оборотню.

Керни поднимает одну бровь, но не комментирует этот подарок.

— Примите благодарность. Прошу вас присоединиться к нашему скромному обеду. — он указывает на место на противоположной стороне стола. — И да благословят нас боги.

Керни дожидается, когда Делирия, совершенно не удовлетворенная эффектом от своего подношения, и ее советники займут места и тоже садится.

Наконец, подают горячее, и столовая наполняется звуками негромких бесед и редкого стука столовых приборов.

Я понимаю, что проголодалась настолько, что меня даже начинает мутить от еды. Поэтому я стараюсь есть крохотными кусочками, долго прожевывая их. Постепенно отпускает, и мне становится легче.

А, может, это из-за беременности? Воспоминание об этом вызывает улыбку. У меня будет ребенок. Я уже отчаялась на это надеяться, но боги смилостивились ко мне.

Мой. Маленький, щекастый, любимый. С глазами Рэгвальда.

— Ваше Величество, — понимаю, что нарушаю этикет, но вопрос постоянно крутится в голове.

— Как же мне нравилось, когда ты называла меня просто по имени, — тихо, так, чтобы слышала только я, говорит Керни. — Что-то не так?

Он хмурится, видя, что я нервничаю.

— Все в порядке, — вру я и натягиваю улыбку. — Только для меня загадка: почему из семи драконьих кланов на праздник пригласили только один?

Керни расслабляется:

— Ну, почему, один? — объясняет он. — Пригласили всех. Но четыре клана уже давно живут затворниками. Не припомню даже, когда они последний раз выбирались к нам. А еще два, как мне передал мой секретарь, прислали сообщение, что задерживаются.

Чувствую, как пальцы сжимаются на столовых приборах. Значит, он будет. Только когда? И что его задержало?

— Не переживай, и с ними я тебя познакомлю, если хочешь, — улыбается Керни. — Глава клана Сайланд, я уверен, тебе понравится. А вот от Орланда я бы посоветовал тебе держаться подальше. Нет веры темным.

Невольно издаю нервный смешок. Да уж. Нет веры…

Керни успокаивающе касается моей руки, и я чувствую на себе обжигающий взгляд. Резко поворачиваю голову — точно. Та самая девушка, которая недобро смотрела на меня в начале обеда, готова заживо сжечь меня. Прямо там, где я сижу.

Сначала утыкаюсь в свою тарелку, а сразу после окончания обеда спешу как можно более незаметно покинуть столовую. Прошу служанку вывести меня куда-нибудь на свежий воздух.

Она проводит меня в открытую галерею, которая выходит на бескрайнюю разноцветную степь. На ней нет даже редких деревьев и только очень-очень далеко, на самом горизонте, едва различимы горы.

Обхватываю себя руками и подхожу к перилам. Вроде бы тут и свежего воздуха много, а все равно кажется, что дышать нечем. Я сбежала и вроде бы должна чувствовать себя свободной. А сердце ноет и тоскует по объятиям Рэгвальда, по его терпкому запаху. По его голосу…

— Да, я принесу извинения Его Величеству за то, что опоздал, — раздается за спиной низкий, чуть хрипловатый голос, от которого мурашки разбегаются по моей коже. — Но сделаю это тогда, когда сочту нужным.

Глава 25. Поговорим серьезно

Я могу даже не оборачиваться. Я знаю, кто это. Мой муж. Меня разрывает от смешанных чувств: я безумно хочу увидеть Рэгвальда и в то же время боюсь. А еще боюсь, что не смогу оставаться спокойной при нем и никак не выдать себя.

Оглядываюсь. В самом конце галереи стоит Рэгвальд и разговаривает со своим советником. Судя по тому, как натягивается камзол на его широких плечах, мой муж крайне раздражен и очень напряжен.

Он дожидается, когда советник кивнет и покинет галерею, а сам разворачивается и идет в мою сторону. Я хочу отвести глаза, но не могу. Хочу сбежать из галереи, но не получается и сдвинуться с места.

Смотрю на него, как зачарованная. В миг, когда наши взгляды пересекаются, время будто замирает.

Рэгвальд пристально вглядывается в меня, рассматривает с ног до головы и хмурится. Он будто пытается во мне что-то рассмотреть. Смотрю на его грудь — амулет тщательно скрыт. Мне даже не узнать, сияет ли он? Свой я тоже не вижу, но в его сиянии я уверена, хоть он и не жжется сейчас. Муж рядом.

— Доброго дня, леди, — он замедляет шаг и останавливается рядом. — Мы не встречались раньше?

Давлю в себе волнение и натянуто улыбаюсь:

— И вам светлого дня, — я делаю книксен. — Не припомню, милорд. Я бы наверняка запомнила.

Он с шумом вдыхает и хмурится еще сильнее. Зрачки в золотых глазах на мгновение становятся вертикальными.

— Прошу прощения, возможно, я вас с кем-то спутал, — в голосе Рэгвальда проскальзывает хрипотца.

Вроде бы на этом можно заканчивать разговор, но он все еще стоит рядом. Даже делает шаг ближе. Сердце заполошно начинает биться, ладони потеют, а я пытаюсь заставить себя отмереть. Перестать смотреть на Рэгвальда, как зачарованный удавом кролик.

Но эти глаза. И сейчас… Они другие. Не такие, как той ночью, когда он отправил меня в холодную комнату. Те, что с теплотой и силой внутри. С ярким огнем, около которого хочется греться.

Мну в руках платок, который уже и так превратился в сморщенный клочок ткани.

— Видимо, да, — выдавливаю из себя я. — Простите, мне пора.

Отвожу взгляд и делаю шаг вправо, чтобы уйти. Но он одновременно шагает в ту же сторону, преграждая мне дорогу. Я шагаю влево, и он туда же. Чувствую жуткую неловкость и все нарастающее напряжение. Закусываю губу и поднимаю глаза. Он близко. Ближе, чем был до этого.

Бежать!

Я неловко улыбаюсь, разворачиваюсь и иду в противоположную сторону. Неважно, сейчас главное — уйти. Будет плохо, если защита Ника даст сбой или ее не хватит для маскировки связи амулетов.

Слышу, как каблуки туфель стучат по мраморной плитке пола. Но это все равно тише, чем стук сердца в ушах. У самого выхода из галереи чувствую на себе взгляд Рэгвальда, но запрещаю себе оборачиваться.

Голова кружится. Останавливаюсь и опираюсь на стену, чтобы отдышаться. Я же знала, что мой муж здесь будет. Я знала, что мне не избежать встречи с ним. Но от этого встреча не показалась легче.

— Госпожа, вам плохо? — ко мне подскочила служанка. — Давайте я помогу вам дойти до гостиной, там присесть можно.

Она выводит в просторную, но вместе с тем уютную комнату с расположенными по кругу мягкими диванчиками и небольшими, круглыми столиками около них. На небольшом возвышении там стоит рояль, а за ним — панорамные окна с римскими шторами. В комнату ведут несколько дверей, мы входим через ту, что ближе к диванчикам.

— Присаживайтесь, — щебечет служанка. — Мне сходить за лекарем?

— Нет-нет, благодарю, мне сейчас станет легче, —- я пытаюсь нащупать в кармане платок, но не нахожу. Неужели обронила?

—- Леди Селена? — звучит от дальней двери знакомый и полный беспокойства голос. — Все в порядке?

Керни заходит в гостиную вместе с той самой девушкой, которая посылала мне негодующие взгляды во время обеда. Кокетливая улыбка на ее лице меркнет, но она пытается натянуть ее обратно, сохранив хорошую мину при плохой игре.

— Да, Ваше Величество, — я встаю, чтобы сделать книксен, но он быстро оказывается рядом и усаживает обратно.

— Сидите. Может все же лекарь?

Я качаю головой. Непривычно видеть его в богатом камзоле, а не старой расшитой рубахе, найденной в шкафу. Но заботливый взгляд от смены одежды совсем не поменялся.

— Леди Селена, мне срочно нужно уйти. Но я оставлю вас в хорошей компании, — он указывает на девушку. — Это леди Стрейт, моя давняя знакомая. Очень надеюсь, вы вместе не заскучаете.

Керни откланивается и покидает гостиную. Улыбка леди Стрейт сразу же превращается в оскал. Она садится рядом.

— А теперь, Селена, мы поговорим серьезно.

Глава 26. Парк

В глазах леди Стрейт сверкает животная ярость, которую она старательно сдерживает.

— Думаешь, ты такая умная? Забеременела от короля, и все у тебя будет просто так? За твои раздвинутые ноги? — шипит она так, чтобы слышала только я. — Он мой!

Как быстро тут распространяются слухи. Впрочем, ни оправдываться, ни скрывать ничего я не собираюсь. Отодвигаюсь от нее и выпрямляю спину.

— Леди Стрейт, ваши домыслы и предположения носят очень оскорбительный характер. Причем как для меня, так и для Его Величества, — вслух отвечаю я. — Не уверена, что он оценит подобные высказывания.

Она прищуривается и сминает юбку в своих руках.

— Ты, тварь без зверя, еще угрожать мне смеешь? — в ее шипении начали проскальзывать визгливые нотки. — Да твоего бастарда лисы загрызут, но не примут.

Я резко встаю так, что даже начинает кружиться голова. Кладу руку на живот, словно пытаясь защитить.

— А это уже не вам решать, — отрезаю я. — И не вам меня подозревать, когда, видимо, сами не уверены в том, что говорите. Иначе бы не опускались до осуждения.

Я собираюсь покинуть гостиную, но когда я прохожу мимо леди Стрейт, она с силой хватает меня за запястье и останавливает. Ее ногти впиваются в мою кожу. Больно, хочется отдернуть руку. Но я делаю вид, что мне все равно. Перед такими, как она нельзя проявлять слабость.

— Тебе это с рук не сойдет. Я тебе еще раз говорю: король Керниол Пятый — мой. И если я узнаю, что ты продолжаешь рядом с ним крутиться, я найду на тебя управу.

Она отпускает так же резко, как схватила, потому что в гостиную возвращается Керни. Леди Стрейт натягивает на себя дружелюбную улыбку и заискивающе смотрит на него. Я разжимаю и сжимаю кисть руки, которую держала оборотница. На запястье уже начинают растекаться синяки, поэтому я натягиваю рукав пониже.

Хорошо, что она схватила не за браслет, а то еще повредила бы его, кто знает, как бы это повлияло на иллюзию.

— Ваше Величество, — леди Стрейт поднимается с диванчика и подходит к Керни. — Позвольте, я покажу вам то, о чем мы говорили перед тем, как вам потребовалось уйти.

Он вежливо кивает, но не спешит идти с ней:

— Благодарю вас, леди Стрейт, — Керни переводит взгляд на меня. — Но сейчас я хотел бы показать леди Селене наш парк. Я обязательно взгляну на ваши вышивки, которые вы подготовили в дар Луне. Попозже.

Он подает мне руку, но я вежливо отказываюсь. Не по статусу мне, во-первых, а во-вторых, не хочу плодить и подтверждать слухи, привлекая к себе лишнее внимание.

Ловлю на себе полный ненависти взгляд леди Стрейт, когда мы проходим мимо нее. Но если она хочет меня запугать — не на ту напала. После всего того, что было со мной дома, после Делирии, которая явно уже считала, что заняла мое место, угрозы леди Стрейт меня не пугают.

Мы выходим из замка и идем по широкой, мощеной полированными камнями аллее к входу в большой парк, разбитый на внутризамковой территории.

— Надеюсь, леди Стрейт не дала вам заскучать? — с улыбкой говорит Керни. — Моника немного легкомысленна, но очень мила и умеет поддержать беседу.

Да уж. Что-то, а скучать мне с ней точно не пришлось. Но стоит ли рассказывать об этом королю?

— Ваша невеста?

Песец удивленно вскидывает брови и пожимает плечами.

— А разве создается такое впечатление? — он качает головой. — Нет. Просто ее отец был главным советником моего, когда тот был жив. Мы много общались в детстве. Ты знаешь, у меня ведь было не так много друзей. Принцам не положено… А с ней было легко и весело хулиганить. Хотя доставалось нам от отцов на орехи еще как!

Взгляд Керни потеплел от этих воспоминаний. Видимо, у него было действительно веселое детство. И леди Стрейт — одна из его частей. Не стоит омрачать его представление о ней. Возможно, она просто кидается пустыми угрозами, за которыми не стоит ничего конкретного.

— То есть просто подруга? — уточняю я, и Керни кивает. — Ваше Величество, мне кажется, она может быть немного другого мнения.

— Селена, — лицо короля мрачнеет, будто небо в облачный день. — Вам ли не знать, что оборотни чувствуют свои пары. И далеко не всем дается богами такая возможность, найти ту, что станет всей жизнью. Вот вы, например. Вы же не просто так замуж вышли. Ваш муж наверняка говорил, что вы для него весь мир и даже больше? Иначе бы у вас не было ребенка.

Тут приходит время расстраиваться мне. Да, несмотря на всю нашу с Рэгвальдом любовь, если бы не было связи амулетов, ребенка бы не было. Но как же так вышло, что полгода это счастье обходило нас стороной, что бы мы ни делали? Отчего амулет Рэгвальда внезапно реагировал на амулет Делирии? Как мой муж вообще мог посмотреть в сторону другой женщины?

Казалось, ответы где-то на поверхности. Но я никак не могла собрать все воедино, чтобы понять. А теперь, когда я ношу под сердцем нашего ребенка, вопросов стало еще больше. Например, что будет, если я разорву связь? Отразится ли это на малыше?

— Прости, что напомнил о муже, — Керни по-своему трактовал изменение в моем настроении. — Вообще, я хотел тебе показать парк и самое важное для праздника место. Ты же никогда до этого не была в столице?

Мы идем по тенистым аллеям, с редкими яркими солнечными пятнами от кружевного узора крон деревьев. В воздухе царит атмосфера добра и радости: птицы и мелкие животные здесь, на территории замка, чувствуют себя как дома. Еще бы, оборотни всегда жили в большей гармонии с природой, чем драконы и люди. Это только мне с моим даром было легче в лесу, чем среди толпы.

— Нет, я тут впервые, — абсолютно честно признаюсь я.

Это должен был быть первый праздник Объединяющей луны, на который мы должны были отправиться с Рэгвальдом. Но… Я отправилась на него совсем не так, как ожидала.

— Тогда я обязан тебе это показать.

Мы выходим к круглой, выложенной камнем площадке, окруженной такими высокими и толстыми деревьями, что они больше похожи на колонны. Сюда с разных сторон сходятся несколько дорожек, таких же как та, по которой пришли мы.

Глава 27. Помощь

Я делаю два шага назад, чувствуя, как быстро бьется мое сердце. По одной из аллей к нам неспешно подходит Ник. Керни выпрямляется и одергивает камзол и смотрит на меня с некоторым разочарованием и сожалением.

Чем он расстроен? Тем, что нам помешали или тем, что вообще хотел что-то сделать. И откуда вообще это желание? Разве не он несколько минут назад рассказывал про единственную в жизни пару. И я точно не могу быть ею. Боги бы не позволили такому случиться.

Ник лишь вскользь пробегается по мне взглядом, делая вид, что мы незнакомы, и обращается к Керни:

— Ваше Величество, — он склоняет уважительно голову, дожидается ответного жеста от короля и продолжает: — Приношу свои искренние извинения, что не смог присутствовать на обеде.

Керни снова кивает, теперь в знак принимаемых извинений и делает жест рукой, предлагая пройтись по аллее.

— Господин Николас, позвольте вам представить мою почетную гостью, леди Селену. Она спасла меня, когда я случайно забрел в приграничные места. Представляете, мои подданные уже отчаялись меня найти, а эта храбрая женщина вытащила меня буквально с того света.

— Действительно, очень отчаянно с ее стороны, — с ироничной усмешкой говорит Ник. — Одинокая женщина. В лесу. И не побоялась оборотня.

— Я не знала, что раненый песец— оборотень, — вклиниваюсь я и понимаю, что, наверное, это против этикета. — Простите.

Я иду потупившись и стараясь не поднимать головы.

— Не за что извиняться, леди Селена, — успокаивает меня Керни, вроде бы хочет коснуться моего плеча, но опускает руку. — Поэтому я решил предоставить леди домик на территории замка. Если она захочет — где-то в уединенном месте. И назначить королевской травницей.

От неожиданности я даже спотыкаюсь, и Керни поддерживает меня под руку. В этот момент меня будто водой из ушата обдает: внезапно и резко, так что сердце пропускает удар. Не понимая, что произошло, поднимаю глаза и наталкиваюсь на пронзительный заинтересованный взгляд Рэгвальда. Он стоит поодаль, разговаривает с Делирией, но пристально смотрит на меня.

— Леди Селена, это один из глав драконьих кланов, Николас Сайланд, — Керни представляет мне Николаса. Ну да, я же не должна его знать. — Очень надежный и один из самых справедливых драконов, которых я знаю.

Я улыбаюсь. Абсолютно точное определение.

— Вы это моей невесте скажите, — усмехается Ник. — Она как раз недавно начала сомневаться в моей верности.

Это заставляет меня нахмуриться. Не помню, чтобы они хоть раз до этого ссорились. Совпадали всегда даже в мелочах! Как мы с Рэгвальдом…

Невольно снова бросаю на него взгляд, а он отвечает мне поднятой бровью. Делирия касается его руки, а я задерживаю дыхание. Вплоть до того момента, когда он с небольшой долей брезгливости разрывает этот контакт. Что-то поменялось?

— Ваше Величество, — к нам подходит слуга и низко кланяется. — Старейшины уже ждут вашего присутствия, чтобы начать заседание.

Керни делает знак, что понял и отпускает слугу.

— Что ж, леди Селена. Мне даже немного жаль, что мы больше не в лесном домике и я не могу забывать, что от меня зависит все государство, — он целует мне руку. — Господин Николас, я надеюсь, могу оставить леди Селену с вами и не переживать за ее безопасность?

— Всенепременно, Ваше Величество, — улыбается Николас. — Обещаю заботиться и оберегать.

Керни уходит к замку, а я смотрю на Ника и едва борюсь с желанием броситься ему на шею. Нельзя. Особенно при Рэгвальде, который и так с меня глаз не сводит, не хватало, чтобы он что-то заподозрил.

— Леди Селена, — вежливо обращается он ко мне, — я там недалеко видел лавочку. Предлагаю немного отдохнуть.

Мы проходим еще вперед по аллее и заворачиваем в уединенный закуток. Рядом с небольшим питьевым фонтаном в виде каменного цветка расположены две лавочки для отдыха. Вода тихо, весело журчит, наполняя воздух свежестью и даже немного вызывает желание напиться.

Лишь убедившись, что никого вокруг нет и меня не преследует настойчивый взгляд моего мужа, я решаюсь все-таки обнять Ника.

— Ты нашел записку? — с улыбкой спрашиваю я и сажусь на лавочку.

— Да, — он присаживается рядом. — Это было очень разумно, спрятать в нашем месте. Потому что иначе ее мог найти кто-то еще.

— Кто?

— Твой муж, — довольно отвечает Ник. — Что бы там ни произошло между вами, связь все еще крепкая. Он может узнать тебя даже под иллюзией, так что если ты хочешь оставаться для него скрытой, нам придется обновить плетение на амулете.

В его глазах мелькает беспокойство.

— Ник, а что у тебя с невестой? — я аккуратно касаюсь его руки. — У вас было все хорошо…

— Не бери в голову, — отвечает он и аккуратно ободряюще сжимает мои пальцы. — В какие приключения, кроме... дружбы с королем оборотней еще успела попасть? Или не дружбы?

Да уж. Это точно, сплошные приключения. Но есть одно событие, которое особо сильно греет душу и заставляет улыбаться.

— Ник, я… — на мгновение закрадывается сомнение, говорить ли. Но вряд ли мне стоит от Ника скрывать это. — Я беременна.

Он хмурится. Волнение противным червяком вползает в сердце и заставляет его замереть при следующих словах Ника.

— Теперь я не смогу помочь тебе…

Глава 28. Разговор

Внутри все замирает от волнения. Не сможет? То есть шансов у меня больше нет? Насколько хватит влияния артефакта? Вопросы, сомнения роем кружатся в моей голове.

— Я же правильно понимаю, что это ребенок Рэгвальда? — аккуратно уточняет Ник.

Я тушуюсь, а потом очень недовольно смотрю на него.

— Ты серьезно обо мне такого мнения? — хмурюсь и непроизвольно отодвигаюсь от него.

— Ну-ну, не ворчи на меня, — усмехается Ник и примирительно поднимает руки ладонями ко мне. — Я должен был уточнить, учитывая то, какому щекотливому моменту я помешал.

Я чувствую, как к щекам приливает кровь. Действительно, момент был острый, и я рада, что Ник появился.

— Да, это ребенок Рэгвальда. Видимо, все произошло незадолго до моего побега, — пожимаю плечами.

— Хм… — Ник задумчиво смотрит на меня. — А до этого никак не выходило?

— Нет же, — пожимаю плечами. — Я уже практически отчаялась. Хотя почему практически? После того как я увидела Рэгвальда с Делирией… Совсем отчаялась.

На меня навалилась тяжесть воспоминаний. Так хотелось стереть из памяти все увиденное и сказанное…

— А что-то необычное было в это время? — уточняет Ник.

— Кроме измены мужа? — ухмыляюсь я. — Только то, что я не ходила к лекарю, потому что встречалась с тобой.

Он кивает, будто бы соглашаясь со своими мыслями.

— Ник? О чем ты подумал? — наклоняю голову набок, пытаясь разгадать, что же пришло в голову брату. Неужели он думает, что лекарь мог делать что-то не то? Он же… лекарь!

— Мне нужно кое в чем убедиться. Сейчас я хотел бы поговорить о твоей иллюзии, — он берет мое запястье с браслетом в ладонь и аккуратно поворачивает, рассматривая артефакт, и становится все серьезнее.

— Что-то не то?

— Дело в том, что сейчас артефакт тратит удвоенное количество силы, скрывая тебя и твоего ребенка, — поясняет он и проводит пальцем по застежке. — Ему нужно чаще восстанавливать энергию, то есть чаще его снимать. Да и микротоки магии сейчас сложнее возвращать.

— То есть?

— То есть, есть большая вероятность, что если бы мы это не поняли сейчас, то завтра твоя иллюзия могла бы развеяться в самый неподходящий момент.

У меня холодеют пальцы. Ладно бы это произошло в лесу, но если бы это случилось где-то на обеде или ужине, при толпе народа… Что бы было?!

— Я тебя поняла, — чувствуя, как пересохло в горле, говорю я. — И надолго? Снимать?

— Как я и говорил не меньше суток. Но учитывая обстоятельства, хотя бы на сколько-то, — пожимает плечами Ник.

— А с амулетом? Ты сказал, что не сможешь помочь.

— Ребенок — это плоть и кровь дракона, наследник его магии, — твердо говорит брат, давая мне понять, что даже если я буду уговаривать, он не согласится. — Это продолжение жизни и дар богов. Вплетая свою магию в твой амулет, я вмешаюсь в связь ребенка с отцом. Эйлин, как бы мне ни хотелось тебе помочь, я не могу. Боги не ошибаются, хотя мы не всегда можем понять их замысел.

— Сколько у меня времени? — спрашиваю и в волнении закусываю губу.

— Пара дней, я и так удивлен, как стабильно держится маскировка, — отвечает Ник.

Понимаю, что этого мало. И даже если внешне я замаскируюсь, амулет выдаст меня. Мы с братом замолкаем, глядя друг на друга.

— Ох, такая жара! Как хорошо, что о посетителях парка позаботились и поставили питьевые фонтанчики! — раздается немного визгливый знакомый голос.

В наш закуток вплывает леди Стрейт с какой-то незнакомой дамой, видит нас с Ником и выразительно смотрит на то, как он держит мою руку.

Глава 29. Ужин

Сердце уходит в пятки. Эта одержимая Керни дама точно расскажет, как я миловалась с едва знакомым драконом, да еще и приврет. Она же ясно дала понять, что постарается испортить мне жизнь.

Брат делает вид, что ничего не произошло, еще пару раз разворачивает мою руку и отпускает.

— Вот и все, леди Селена, — он вежливо улыбается мне. — Ваш порез был не более, чем царапиной.

Я смотрю на него, удивленно распахнув глаза, а потом понимаю.

— Благодарю вас, — разглядываю ладонь. — Все же хорошо иметь магию. Мне бы с моими травами потребовалось не менее трех дней, чтобы так тщательно залечить рану.

Мы встаем и направляемся к выходу из закутка.

— Вот интересно, если травами так плохо лечиться, то как же некоторые смогли спасти нашего короля? — намеренно громко рассуждает леди Стрейт. — Спасение ли это было вообще? Или, может, инсценировка?

— Вот не говорите, леди Стрейт, столько сомнительного в этой истории…

Мне не удается дослушать, что говорит спутница оборотницы, потому что Ник буквально утаскивает меня оттуда.

— Тебе не нужно это все слушать, — говорит Ник. — Еще примешь близко к сердцу и переживать начнешь. А ты теперь не одна, тебе о малыше думать надо.

Я перевожу на него взгляд и думаю, что из Ника получится замечательный муж и отец. Главное, чтобы они помирились с невестой, что бы там ни произошло.

Ужин оказывается не менее грандиозным, чем обед. Только теперь на нем присутствуют все драконьи делегации. И если советников Ника я даже рада видеть, то увидеть сопровождающего Рэгвальда неприятно. Этот советник был всегда главным из тех, кто считал, что меня выбрали ошибочно, что Делирия стала бы лучшей партией.

Но амулеты стали перевешивающим аргументом, поэтому брачный обряд был совершен. И какова же была радость советников, когда я не забеременела в первый месяц. Они только и делали, что говорили, что я подделала свечение, что я околдовала Рэгвальда.

Но он не верил. Он пустился в поиски того, что могло помочь нам. Искал тщательно, пытаясь разобраться, в чем же проблема. Даже на всякий случай проверили все окружение и каждого советника отдельно, чтобы исключить момент того, что это все подстроили.

В итоге после упорных поисков нашли лекаря, который показал древний обряд, но сразу предупредил, что потребуется немало времени. Так начались мои мучения, которые становились все хуже с каждым разом, но так и не помогали.

По телу пробегает дрожь. Отгоняю от себя эти воспоминания и возвращаюсь в настоящее. Сейчас тот самый советник очень приветливо разговаривает с Делирией, периодически поглядывая на моего мужа. А тот, в свою очередь, снова и снова поворачивается и смотрит на меня.

Меня это нервирует. Я стараюсь смотреть в свою тарелку и не поднимать глаз. Но то и дело срываюсь. Если бы я не знала, что защита амулета все еще работает, то могла бы подумать, что Рэгвальд мог узнать меня.

Но Ник четко сказал, что пока маскировка на месте и достаточно стабильна. Так почему мой муж на меня смотрит? Я теряюсь в сомнениях, нервничаю, пару раз чуть не проливаю стакан с томатным соком, который Керни распорядился приготовить специально для меня.

Уверенности и сил не добавляет и леди Стрейт. Она посылает мне очень красноречивые взгляды с тонкой усмешкой, от которой по венам разливается холод. Надо держать в голове, что мне нужно держаться от нее подальше.

— Устала? — чуть слышно спрашивает песец, когда все уже движется к завершению ужина.

Я очень хочу показать, что я сильная, что за меня не стоит беспокоиться, но Ник сказал, что мне нужно снять браслет, дать ему набрать магии. И мысль о том, что он может перестать работать, заставляет меня волноваться.

Поэтому я еле заметно киваю. Он кивает в ответ и встает:

— Дорогие гости! — Керни чуть заметно улыбается, понимая, что он приковывает к себе внимание почти сотни глаз. — Благодарю вас за то, что вы решили почтить своим вниманием наш праздник. Уверен, что вы тоже не откажетесь участвовать в отборе счастливчиков, которым боги дадут шанс загадать одно желание.

По залу пробегает одобрительный шепоток. Конечно, кто откажется от исполнения любого вообще желания.

— Сегодня я желаю вам всем приятных снов. Всем стоит хорошо отдохнуть перед завтрашней охотой в наших степях, — Керни вроде бы советует, но в то же время понимаешь, что лучше сделать так, как он говорит.

Керни выходит из-за стола, давая знак, что все остальные тоже могут расходиться. Я дожидаюсь, пока начнут вставать оборотни и тоже покидаю столовую, чувствуя на себе пристальный взгляд Рэгвальда.

Служанка по распоряжению короля ведет меня до выделенной мне комнаты в хозяйском крыле. Я постоянно озираюсь по сторонам, боясь, что Рэгвальд может догнать. И постоянно одергиваю себя — он не узнал. Не мог. Возможно, вспомнил ту девушку со станции экипажей.

Да, наверное, поэтому он так рассматривает меня…

Служанка уточняет, нужна ли мне помощь. Я отказываюсь, отпускаю ее, запираю дверь и спешно снимаю браслет. Какое же это невероятное ощущение облегчения! Я будто бы сняла с себя плащ в несколько килограммов. И в груди растекается приятно щекочущее ощущение свободы. Надо же, а я ведь даже не замечала, что мне так тяжело.

Подхожу к туалетному столику и кладу на него браслет. Кристаллы тускло попеременно мерцают сиреневым светом, а от них тонкими нитями в разные стороны расходятся такого же цвета лучи. Красиво.

Взгляд невольно цепляется за отражение в зеркале. Это я… Неужели это я… Светлые волосы, с детства знакомые серые глаза, чуть курносый нос. По щеке скатывается одинокая слезинка.

Придется ли мне и дальше прятаться? Нет, вряд ли. Как только спадет маскировка браслета, Рэгвальд сразу же почувствует меня. Заберет. И что будет дальше — одним богам известно.

Люблю его. Но не доверяю. Жестокие слова, жестокая сцена, жестокое его решение… Как он мог?

Иду в ванную, набираю воду, добавляю в нее масло мяты и ромашки. Залезаю и чувствую, как спокойствие охватывает все тело. Спокойствие, зарождающееся у меня в животе. Там, где сейчас растет маленький, совсем крохотный кусочек моего счастья.

Глава 30. Темный заступник

Вскакиваю с кровати и опрометью кидаюсь к двери, чтобы служанка не успела войти.

— Не переживайте, все в порядке, — спешу успокоить я служанку, а сама подпираю плечом дверь на случай, если она все же решит зайти.

Слышу ее пыхтение. Смотрю на кристаллы в браслете — они стали ярче, но все равно стоит дать ему больше времени. А, значит, на охоту мне точно нельзя.

— Прошу вас, передайте Его Величеству, что мне нездоровится. Он поймет. Лекаря не нужно, но охоту я пропущу, — прошу служанку через дверь .

— Но леди…

— Прошу, пожалуйста, — делаю еще более жалобный голос, хотя куда уж больше в моем состоянии.

— Как скажете, — отзывается она, и я слышу ее удаляющиеся шаги.

Расслабляюсь, едва доползаю до кровати и позволяю себе понежиться еще несколько минут, а потом подхожу к окну. Оно выходит на подъездную дорогу, на которой уже начинают собираться гости на лошадях и в охотничьих костюмах. Нахожу взглядом Делирию, высокомерно взирающую на всех, леди Стрейн, не отдаляющуюся от Керни дальше двух метров, Ника и советника Рэгвальда. А вот его самого нет.

Опаздывает? На него не похоже. Как будто почувствовав, что о нем думают и удивляются, что его все нет, на дорогу выезжает Рэгвальд. Кожаный охотнчий костюм подчеркивает ширину его плеч и прямую горделивую посадку в седле.

Впрочем, там все хорошо держатся в седле. Нет, среди них мне определенно не место. Я если и умею на ком-то верхом ездить, то только на драконах. Ну и немного на песце…

Раздается звук горна, и все направляют лошадей к большим воротам. На один миг чувствую, будто меня бросает в жар. Рэгвальд смотрит наверх, в мою сторону. Меня не может быть видно. По телу пробегает дрожь, и я непроизвольно отшагиваю внутрь комнаты.

Я прячусь в своей комнате практически до ужина, пропустив даже возвращение гостей с охоты. Потом, собрав силы в кулак, надеваю обратно браслет и снова вижу в зеркале жгучую брюнетку. Красивую. Но не себя.

Зову служанку, которая помогает мне одеться, причесаться и выводит к парку. Под сенью раскидистых деревьев уже начинает скапливаться закатный сумрак, воздух теряет дневную раскаленность и приятно холодит кожу.

Я с удовольствием прогуливаюсь по аллеям, прислушиваясь к эмоции птиц, иногда улавливая игривые настроения белок на ветвях деревьев и мышек у самых корней. Иногда останавливаюсь и закрываю глаза в желании раствориться в спокойствии и гармонии парка.

Внезапно эта гармония нарушается резкой вспышкой негодования, ярости и страха. Из самого сердца парка раздается непонятный шум. Все во мне кричит: “Не ходи туда!” Но беспокойство и ноги сами несут меня туда и выводят к порталу.

Вместо плавно переливающейся голубым светом стены я вижу светло-красный столб, покрытый алыми трещинами.

— Это все она! Ее не было на охоте! Она хотела испортить праздник! — только успеваю я шагнуть на площадку, кричит леди Стрейт и тычет в меня пальцам. — Я знала, что ей доверять нельзя.

Я испуганно отшатываюсь и пячусь под взглядами гостей.

— Я не понимаю, о чем речь, — еле выговариваю от страха я.

— Кто-то пытался вскрыть защиту портала, — вперед выходит Керни и смотрит на меня.

Неужели он верит ей? Сердце готово выпрыгнуть из груди. Кладу руку на живот, будто пытаясь защитить скорее ребенка, чем себя.

— Это не я.

— Все присутствующие были на глазах, ее одной не было! — тембр леди Стрейт становится еще выше.

— Леди, я вынужден буду вас арестовать, — говорит один из советников Керни.

Дыхание сбивается, в ушах начинает звенеть. Я отчаянно мну юбку и качаю головой. Нет! Нет! Это не я! Я не могла.

— Леди не могла этого сделать, — раздается низкий, пробирающийся под кожу голос Рэгвальда.

Все глаза, всего секунду назад прикованные ко мне, направляются на него.

— Объяснитесь, — мрачно приказывает Керни, но Рэгвальд и бровью не ведет.

Как это в его стиле. Сказать и не объяснить. Но в этот раз он снисходит до расшифровки своих слов:

— Леди… Стрейт была недостаточно внимательна, увы, — насмешливо говорит он. — На охоте не было двоих из присутствующих. Поэтому я говорю как есть: леди Селена не могла нарушить портал. Она все это время была со мной.

Эти слова для меня звучат как гром. То есть при всех он только что заявил, что я была наедине с ним? И не несколько минут, а почти весь день? Горгулья бездна!

Понимаю, что должна опровергнуть то, что он сказал, но растеряна настолько , что язык не ворочается. Я беззвучно открываю и закрываю рот. Саму тошнит от своей слабости и малодушия.

Керни хмурится, переведя взгляд с Рэгвальда на меня. Недоволен? Но верит дракону. Кивает. Несмотря на попытки леди Стрейт опротестовать это решение, король тихой короткой фразой приказывает всем разойтись, а потом выставляет охрану около портала.

Все, слушаясь короля, уходят. Я тоже разворачиваюсь и быстрым шагом пытаюсь сбежать прочь по аллее. Но разве я могу что-то противопоставить дракону? Он буквально за пару секунд легко догоняет меня, хватает за талию, утягивает в какой-то закуток и прижимает к стволу дерева практически всем телом.

— Господин Рэгвальд, — я тяжело дышу от быстрой ходьбы и буквально ужаса, сковывающего всю меня. — Отпустите меня. Иначе я закричу!

Он нависает надо мной и смотрит мне прямо в глаза, не давая возможности отвести взгляд или сбежать.

— И что тогда? Признаешься, что я соврал, чтобы выгородить тебя? — иронично улыбается Рэгвальд.

— Я вас не просила. Зачем вы это сделали? — чувствую, что вся дрожу от страха и напряжения.

— А вот это правильный вопрос. Ты же знаешь, что темные ничего не делают просто так, — он кладет руки мне на плечи. — Я знаю твой секрет…

Не разрывая зрительного контакта, Рэгвальд склоняется ко мне ближе, так что губ касается его дыхание, заставляя желать и в то же время бояться. Его пальцы медленно, уверенно скользят по той руке, на которой браслет, дающий мне иллюзию. К самому браслету.