Измена. Ты будешь страдать

Глава 1

— Стоп! Куда? Вы в списке приглашённых не значитесь, — упакованный в строгий костюм детина прочёсывал взглядом список гостей в своём айпаде. — Нет, не значитесь. Колесников Кирилл Михайлович есть. Колесниковой Ольги Валерьевны нету. Так что…

Его выразительная пауза должна была всё сказать за себя. Но упрямый амбал не знал, что когда припечёт, я умею быть твердолобой.

— Я и не говорю, что значусь, — мне пришлось посторониться, выпуская на крыльцо помпезного особняка расфуфыренную парочку. — Здесь мой муж, и он срочно мне нужен.

— И зачем он вам прямо сейчас?

— Это совершенно не ваше дело.

— Ну значит, ждите, пока сам выйдет, — хмыкнул костюм. — Вход только по приглашениям.

— Да я работаю в этой фирме! — терпение меня покидало. — В фирме своего мужа, который здесь и сейчас празднует заключение сделки. И мне срочно нужно его увидеть!

— Так а в чём дело? — амбал взмахнул айпадом. — Наберите его. У вас телефона нет, что ли?

— Я набирала. Он не отвечает!

Внутри всё горело от напряжения и страха.

Сама себе не верила, что примчалась сюда посреди ночи. Но я слышала то, что слышала, когда муж мне звонил и просил не ждать его сегодня с мероприятия.

Слышала томный женский голос и озвученные этим голосом непристойности, прежде чем муж отключился.

Мне не могло это послышаться!

— Так а это моя проблема? — хмыкнул здоровяк. — Слушай, красавица, были бы мы в обычном ночном клубе, я б тебя без проблем пропустил. Выглядишь ты зашибенно. Но тут серьёзное заведение, понимаешь? С улицы не пускают. Хозяин распорядился.

Зашибенно…

В ответ на такую похвальную характеристику я едва не всхлипнула. Да я напялила на себя первые попавшиеся вещи и метнулась сюда, едва помня себя от взвинченных нервов.

Рывок отчаяния. Болезненное желание знать правду здесь и сейчас.

Ведь верно же говорят, если женщина в отношениях чувствует фальшь, то это почти наверняка тот самый случай, когда дыма без огня не бывает.

— Как вас зовут? — рванулась я в новую атаку.

Здоровяк выгнул бровь:

— Никита.

— Будем знакомы, Никита, — я приказала себе собраться. — Ты женат?

— Два года как, — Никита пытался сообразить, куда я клоню.

— Счастлив?

— Более чем.

— Дети?

— Машка. Два месяца.

— Поздравляю, Никита. Здоровья дочери, — я перевела дыхание. — Только представь, что супруга твоя однажды отправится с подругами праздник отмечать. Важный праздник. Пропустить не получится. Ты её, конечно, отпустишь. Доверяешь же. А она тебе ближе к полуночи позвонит и сообщит, чтоб не ждал. До утра не вернётся. И всё бы ничего, но на фоне какой-то мужчина просит её поскорее отложить телефон, потому что…

Мне не хватило дыхания и сил продолжать. Спазм скрутил горло.

Никита молчал. Я — тоже.

Время превратилось в резину.

Мои ноги в туфлях не по погоде начинали заледеневать.

— Слушайте… — по его извиняющемуся тону я поняла, что нет, всё-таки не пропустит.

И я, возможно, никогда не узнаю. Ничего не смогу ему предъявить.

И он выкрутится. Соврёт — недорого возьмёт.

— Никита, проблемы?

Я вздрогнула. От незнакомого низкого голоса веяло новой угрозой.

На крыльцо вышагнул аристократичного вида брюнет в безукоризненно скроенном костюме. Сложно представить, но ростом и шириной плеч он легко давал фору Никите.

— Булат Александрович, да вот… жена мужа разыскивает. Говорит, очень надо.

Я попыталась вглядеться в лицо незнакомца, но слёзы застилали глаза.

Он смотрел на меня всего пару мгновений, кивнул:

— Пропусти.

— Булат Александрович, но вы же сами…

— Я сказал, пропусти, — в голосе незнакомца порезалась сталь.

Я едва успела пробормотать благодарность и окунулась из студёной ноябрьской ночи в одурманивающее тепло роскошного особняка.

Я никогда не бывала в подобных местах.

Какой-то загородный фешенебельный клуб.

Захмелевшая публика, громкая музыка, смех и разговоры.

Я как шальная металась по залитым светом помещениям в поисках знакомых лиц. На грандиозной вечеринке, я точно знала, гуляли замы Кирилла. Как минимум двое.

Но долго искать не пришлось — присматривавшие за мероприятием организаторы без лишних расспросов указали мне направление.

Череда грохочущих музыкой залов сменилась уютным коридором.

Дальше — лестница, ещё один коридор и проход с открытой аркой в просторную комнату.

Призрачно алый свет без сантиментов подсказывал, куда я попала.

Глава 2

— Ну, Оль. Ну, зайчонок, ну ты ж понимаешь, что с этими людьми дела так просто не делаются. Этот Дагмаров — не просто крупная рыба. Такую акулу нельзя упускать! И если он говорит, что сделку стоит отпраздновать…

Даже странно, что ей приходилось объяснять очевидные вещи. Ольга ведь очень неглупая женщина. Не за одну же красоту он её полюбил.

Но сейчас жена смотрела на него с несчастным видом, будто он ей не о заключении успешнейшей сделки сообщил, а известия о чьей-то кончине.

Вот умеют иногда любимые женщины подпортить настроение.

— Он что, настаивает?

— Дагмаров?

Ольга кивнула, продолжая раскладывать бумаги у него на столе. Последние дни выдались такими суматошными, что ему не до этого было. Обе его секретарши слегли с сильной простудой, и супруга, помимо своих прямых обязанностей, взяла на себя ещё и эту.

Умела же она в многозадачность. Чёрт знает, когда только всё успевала.

— Говорю же, он официальные приглашения разослал, — Кирилл почесал висок. — Там всё очень серьёзно. Я вот думаю, может, на том мероприятии знакомствами полезными обзаведусь. Понимаешь же?

Ольга снова кивнула.

Обижалась, наверное, что её с собой не брал.

Приглашение пары не предусматривало.

То есть не то чтобы категорически не предусматривало…

Кирилл скосил взгляд на жену, почти всерьёз опасаясь, что она прочёт его мысли.

Или воспоминания.

Дагмаров протянул ему руку, и Кирилл ответил рукопожатием.

— Приятно иметь с вами дело, Кирилл Михайлович. И можно на ты.

— Взаимно, — Кирилл пытался ничем не выдать распиравшего его восторга.

До сих пор не верилось, что холдинг Дагмарова выбрал сотрудничество с его скромной фирмой.

— Все процедуры по закрытию сделки уложатся в несколько дней. Не думаю, что эти пустяки требуют особого внимания, поэтому предлагаю не затягивать с мероприятием. Приглашаю тебя отметить это событие в моём загородном клубе. Будет много интересных гостей.

Охренеть.

Он всегда мечтал побывать в одном из таких мест. Без приглашения хозяина туда, конечно, не попадёшь. Коллеги по бизнесу, которым посчастливилось отмечать всякое-разное в личных владениях столичных воротил, так хвалились, что только слюнки текли.

— С удовольствием. Ни за что не пропустил бы такую прекрасную возможность.

— Замечательно, — Булатов мельком заглянул на экран телефона. — У меня на связи партнёры из ОАЭ. Не хочу заставлять их ждать. Значит, договорились.

— Конечно, конечно, — Кирилл даже слегка вспотел от волнения. — Я тебя провожу.

На пороге Дагмаров обернулся, будто вспомнил нечто важное:

— Да, если будет желание, приводи с собой кого-нибудь. Пусть твой секретарь сообщит имена. Рассылать приглашения планируем через пару дней.

— Договорились.

И он честно собирался предложить Ольге отправиться с ним. Просто потом замотался. Вспомнил о приглашениях слишком поздно. Точнее, уже когда это самое приглашение легло ему на стол.

И значилось там лишь его имя.

Там посчитали, что никого с собой он взять не пожелал.

Ну и звонить, выпрашивать приглашение для супруги… несолидно как-то, не по-деловому.

Его вина, проворонил.

Да супруга и не любила всякие шумные сборища.

Опять же, Егора одного оставлять не хотелось. Няню, конечно, можно было вызывать. Или мать попросить с внуком посидеть. Но что сделано, то сделано.

А сделано немало.

И теперь непонятно каким образом проникшая в закрытый частный клуб жена мчалась из покоев, спустив его с небес на землю.

— Оля! — орал он, натаскивая на себя брюки. — Оля, стой!

И пока он, худо-бедно одевшись, выскочил на залитое подсветкой крыльцо, жены и след простыл.

— Ищешь кого-то?

Кирилл обернулся.

В тени массивных колонн стоял Дагмаров. Из его опущенной правой руки с мигавшим в полутьме огоньком в морозное небо вилась белая ленточка дыма.

— Или присоединишься чистым воздухом подышать? — иронично добавил хозяин клуба, не дождавшись ответа.

— Я… моя жена…

— Мне сообщили, что она уехала, — Дагмаров кивнул на припаркованные к крыльцу авто. — Наш персонал по необходимости развозит гостей по домам. Никита!

Стоявший у дверей плечистый парень шагнул вперёд.

— Оформи гостю авто.

— Благодарю, — Кирилл захлопал себя по карманам в поисках портмоне и телефона.

— Счастливого пути, — Дагмаров бросил взгляд на непривычно звёздное небо. — Кирилл…

— А? — Кирилл встрепенулся, автоматически отмечая, что все его вещи на месте.

Глава 3

— Инга, спасибо большое, что посидела с Егором, — мой голос ломался, и я старалась говорить как можно тише, чтобы это было не сильно заметно. — Деньги за сегодняшний вечер я тебе перевела.

— Спасибо, Ольга Валерьевна, — няня надела курточку и потянулась к ботинкам. — Если понадоблюсь, пишите-звоните. У меня сейчас график посвободнее.

— Тебе спасибо, — я заставила себя улыбнуться и, попрощавшись с Ингой, закрыла за нею входную дверь квартиры.

Сбросила с себя верхнюю одежду и отправилась в ванную, поплескала в лицо холодной водой.

Если бы не Инга, сидевшая с Егором, пока мы были на работе, не знаю, что и делала бы. Я попросту не смогла бы оставить пятилетнего сына одного, пока мчалась в этот проклятый загородный клуб. Свекрови в городе сейчас не было. К своей родне сына я везти не стала бы — чужого внука там не признавали.

Из ванной я тенью метнулась в дальние комнаты — заглянула в детскую. «Звёздный» ночник рисовал прихотливые узоры на стенах спальни. Егор любил засыпать, разглядывая на потолке звёздочки.

Сейчас он крепко спал, и я, выдохнув, прикрыла дверь.

О том, что теперь будет, старалась не думать.

Драматично носиться из комнаты в комнату с охапкой вещей и швырять их в распахнутый чемодан я не собиралась.

Потому что впереди, конечно же, разговор. А ещё, вот, Егор. Аня. Работа. Миллион обязательств.

Рубить с плеча не получилось бы. Так я себе что-нибудь отрублю, а Кирилл целёхонек останется, ещё и посмеётся.

На месте всё равно сидеть не смогла, поэтому переоделась в домашнее и ушла на кухню собирать Егору завтрак и коробочку со сладким, без которой он в детский сад идти категорически отказывался.

Хоть чем-то себя занять. Хоть как-то отвлечься.

Но едва успела открыть холодильник, как заклекотавший в замочной скважине ключ оповестил о возвращении мужа.

Я подавила нервную дрожь, затянула туже пояс халата.

— Оля…

Я захлопнула дверь холодильника.

Кирилл, растрёпанный и помятый, стоял на пороге кухни и смотрел на меня осоловелыми глазами. Пьян, что ли?

Хотя чему я удивляюсь?

— Оля, как… зачем ты туда поехала?

Понеслась… Понеслась, родимая. Никуда нам от этого кошмарного разговора не деться.

— А ты был до того не в себе, что даже не сообразил? Ты звонил мне, когда эта девка тебя… обслуживала!

Хорошо, что я догадалась запереть глухую дверь, отделявшую коридорчик со спальнями от остальных комнат. Не дай бог мой взвинтившийся до потолка голос разбудит Егора.

— Извини. Получилось случайно. Я не хотел, чтобы ты слышала.

Дар речи иссяк.

Я таращусь на мужа, не веря ушам.

То есть… он извинялся исключительно за «организационные неудобства»?!

— Так… ты прощения просишь за то, что я об измене твоей догадалась. Не за сам её факт!

Его лицо белеет. Челюсти сжимаются так, что, кажется, и проволоку без труда перекусит.

— Переспать ещё не значит изменить! — взрывается муж.

Я немею от такого цинизма.

— Да как ты… как ты смеешь…

— Это её работа. Оля, ей за это уплачено. И даже не мной!

Надо же, какой «стальной» аргумент!

— Кирилл, да ты… ты издеваешься…

— Вот только не разводи драму, — хмурится муж. — Ты знаешь, я этого терпеть не могу.

— Не буду я ничего разводить, — едва держусь, чтобы не расплакаться. — Просто разведёмся, и всё.

— Нет, не разведёмся. Не разведёмся!

И часть меня умоляет: «Оля, не торопись!». Но только часть. Часть. Даже не половина. Всё остальное буквально полыхает от гнева.

— Что значит, не разведёмся? Кирилл, мы не в средневековье живём. После такого я жить с тобой не собираюсь!

Кирилл замирает, явно обдумывая. Проводит дрожащей ладонью по всклокоченным волосам. Ему не слишком-то много времени требуется, чтобы отыскать нужные аргументы.

— А о сестре ты подумала? А о Егоре?

И пусть напоминание об Ане режет меня ножом, второй вопрос я не могу игнорировать.

— Н-не смей... не смей его сюда приплетать.

— Так тебе на него наплевать?

— Он — твой сын, Кирилл. Не мой, — цежу я сквозь зубы, а сердце рвётся на части.

— Так значит, всё-таки наплевать, — он чует, что задел до самой кости. — Бросишь мальчишку, как будто тебя в нашей жизни и не было. Мало ему, что он одну мать потерял. Так и второй скоро лишится.

Огонь внутри полыхает так, что, кажется, достаёт до самого горла. Сжигает в лёгких весь кислород.

И пока я силюсь сделать спасительный вдох, слышу самое страшное.

Слышу от порога тоненький голосок.

Глава 4

Я бросилась к сыну.

— Егорка, ты чего вскочил? Только же заглядывала к тебе. Спал ведь!

— Пить захотел, — Егор потёр кулачком глаз и посмотрел на отца. — Пап, у тебя шея поранена?

Я, метнувшись было за водой, бросила взгляд на мужа и успела увидеть, как он прижимает пальцы к тому месту на шее, где успел налиться кровоподтёк.

Засос.

Меня начинает подташнивать.

— Нет, всё в порядке, — бубнит Кирилл. — Это… я не ранен. Не переживай.

«Всё в порядке», «не переживай». Всего три фразы, а правды в них — на на грош.

Дрожащими руками схватила стакан, плеснула в него воды, подала Егору. Он осушил почти весь. Значит, не врал. Действительно пить захотел.

— Ты иди спать. Вставать рано, — Кирилл прочистил горло. — И мама никуда не уезжает. На кого же она нас оставит?

Я не нашла в себе сил ему возразить при ребёнке. Тем более что Егор перевёл на меня заспанные глаза в ожидании подтверждения.

— Я… никуда не уезжаю. Ты ложись. А то утром потом не добужусь.

Егор поколебался всего пару секунд, подошёл ко мне, обхватил мои колени, уткнулся носом в халат и пробубнил:

— Мне сегодня Инга сказку про гномов читала. А завтра ты прочитаешь? Мне нравится, когда ты мне читаешь. Я просил, чтобы ты. А Инга сказала, у тебя дела.

Я сглотнула, стараясь не обращать внимания, как заныло от его признания сердце. Ещё год назад из него таких слов клещами никто не вытащил бы.

— Конечно, прочитаю. Конечно. Но сегодня… — я невольно бросила взгляд на смурного мужа, — сегодня я и правда была занята. А завтра обязательно прочитаю.

— Ладно, — вздохнул Егор и побрёл прочь из кухни. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отозвались мы почти в унисон.

Егор будто только сейчас вспомнил, что отец тоже тут.

— Спокойной ночи, пап.

С минуту я стояла не шевелясь, ожидая, пока вызванный шоком от появления сына паралич отпустит.

— Видишь? — отозвался Кирилл.

— Что? — я сморгнула помутившую взгляд слезинку.

— Ему уже и до меня дела нет, — в его голосе прорезалась горечь. — Ему важно только, чтобы ты была рядом.

Я смотрела на мужа, на его помятый костюм, на «пострадавшую» шею… Да как же мы до такого дошли?

— Ему было бы до тебя дело, если бы ты не только о себе помнил, — сейчас я могла позволить себе говорить ему это без обиняков. — Где ты пропадал, когда был особенно ему нужен?

— Оля, не смей всё так поворачивать. Ты знаешь, что я работал…

— Да. Работа превыше всего, — я отёрла со щеки скатившуюся слезинку. — Всё ради будущего процветания. Как сегодня, верно? Выгодное вложение, инвестиция в партнёрские связи. Я почти уверена, что именно это сегодня и наблюдала.

Мой сарказм заставил его поморщиться.

— Знаешь, Оль, давай на сегодня закроем эту неприятную тему.

— Неприятную, — всхлипнула я.

— Давай не придираться к словам.

— Давай, — я сцепила руки перед собой. — Давай лучше разберёмся, как нам жить дальше.

— Как и жили, — припечатал Кирилл. — У нас в бизнесе сейчас очень важный момент. Тебе ли не знать? Мы с тобой пахали на него долгих три года, а до тебя я почти десять лет угрохал, чтобы поднять своё дело с нуля. И сейчас, когда у нас есть возможность наконец-то воплотить в жизнь все свои планы… мы не имеем права отступить! Не думаешь о себе, о Егоре подумай! Об Ане своей, в конце-то концов!

Какая же всё-таки гнусность…

— Кирилл, как ты можешь использовать их как аргументы…

— Потому что они аргументы и есть! Самые важные!

Кирилл шагнул в кухню, закрывая за собой дверь, чтобы не потревожить Егора.

— В эту фирму всё вложено. Всё до копейки! Если мы сейчас прогорим, потеряем клиента, если ты всё бросишь и сбежишь… Оля, я не смогу тебе помогать, даже если захочу. Лечение твоей сестры я не потяну. Про тебя я вообще молчу. Останешься на улице без гроша!

Я пыталась, я изо всех сил старалась не плакать. И у меня почти получилось. Я стойко держалась до тех пор, пока супруг не принялся давить на самые большие страхи.

Столько бессонных ночей, столько переживаний.

Мы оба жилы тянули, только бы наладить свой бизнес, наладить связи, отыскать свою нишу…

Я ненавидела его, потому что он прав.

Разойдёмся сейчас, и развалится всё, что мы с таким трудом строили. На поиски новой работы уйдёт какое-то время. И за это время может столько произойти…

— Оль, ну ты ведь согласна, что с плеча рубить — идея не лучшая?

Муж пытался заглянуть мне в глаза. Он знал, что бить его карты мне сейчас нечем.

— Согласна, — шепнула я, размазывая по щекам проклятые слёзы.

Но пусть не думает, что это согласие равняется индульгенции. Что я всё забуду и прощу его лишь потому, что мы связаны не только браком, но и работой.

Глава 5

— Ну и что?

Я смотрела на мать, отказываясь верить в то, что услышала.

— Что значит «ну и что»?

И почему дурочкой себя ощущала именно я?

— Оля, родная, ты в какой сказке живёшь?

Я невольно обвела взглядом уютную, но давно нуждавшуюся в ремонте кухоньку нашей двухкомнатной квартиры, где мы когда-то ютились вместе с бабушкой, сестрой и двоюродным братом. Сейчас мама жила тут одна. И ни тогда, ни сейчас идеальным своё жилищное положение не считала.

— Мам, с чего ты решила, что я в ней вообще когда-то жила?

Мама пожала плечами и передвинула древнюю сахарницу, будто не знала, чем занять руки.

— Просто сужу по тому, как ты рассуждаешь. Изменил. Вот уж трагедия!

Может… я и правда, всё это время в сказке жила? Представить не могла, что разговор с матерью сложится именно так.

Поступок Кирилла меня шокировал. Но реакция матери, грозила стать для меня ещё большим шоком.

— А разве нет? Мам, он с другой женщиной переспал!

— Но ты же сама сказала, что это… что речь о проститутке. Обыкновенной проститутке.

— Я… погоди… — я провела ладонью по лбу, пытаясь собраться с мыслями. — То есть ты считаешь, что если он за секс с ней заплатил, этот секс не считается? Что так положено?

Мать встала из-за стола и прошлась до окна, за которым сгущались ноябрьские сумерки.

— Оля, какого ответа ты от меня ждёшь? Хочешь услышать, что я его осуждаю? Я его осуждаю! Да, некрасиво. Неправильно. Надо было этот момент… не знаю… обговорить. Он должен был поставить в известность, что их мероприятие включает в себя и такие активности, но…но я не считаю, что тебе нужно всё бросать, всё ломать. Я так не считаю.

— То есть… — я попыталась сглотнуть, — то есть, выходит, ему ломать можно. Можно топтать, можно плевать. Можно ни в чём себе не отказывать.

— Я этого не говорила, — маму, кажется, задело моё возмущение. — Но нужно понимать, что он — мужчина, а у мужчин свои слабости. Тут семи пядей во лбу иметь не нужно. Любой мужчина готов изменять, если для этого сложатся благоприятные обстоятельства. Это нужно принять. С этим необходимо смириться! Потому я и сказала, ты не в сказке живёшь.

— А отца ты тоже так для себя оправдала? — вырвалось у меня.

— Отец сам ушёл. Не нужны ему были никакие оправдания, — мать уставилась невидящим взглядом в окно. — Только он сейчас, Оля, совсем ни при чём. Ты о себе должна думать. О своём будущем.

— Мам, я не понимаю…

— А что здесь понимать? — мать посмотрела на меня с недоумением. — Оль, тебе уже к тридцати. Ты не молодеешь. Хочешь, как я, остаться без крепкого плеча один на один с необходимостью выживать? Хорошо ещё, что на тебе детей нет.

Она окинула меня сочувственным взглядом и добавила:

— Хотя и не знаю, хорошо ли…

И тут меня наконец осенило. Тут-то до меня наконец-то дошло.

Она боялась.

Боялась, что мой разрыв с Кириллом приведёт к очевидному — нам снова придётся взвалить все финансовые заботы, а главное, дорогостоящее лечение Ани, на свои плечи.

Профессиональный уход, регулярные поддерживающие процедуры, золотые по ценам лекарства. С её тяжёлой инвалидностью недостаточно было просто что-то колоть и регулярно показываться докторам. Аня месяцами проводила в больницах, и только лишь потому ещё можно было надеяться на положительный прогноз.

Мысли о сестре осели внутри свинцовым грузом.

Спорить и возражать расхотелось.

— То есть твой совет — понять, простить и сделать вид, что это пустяк?

— Ну уж точно не делать из него вселенскую трагедию. Попомни мои слова. Бросишь Кирилла, и такой мужик долго один не останется. Всё при нём. А вот что мы делать будем…

Эти слова не шли у меня из головы даже на следующее утро, когда я, разбитая и потерянная, сидела за своим офисным столом в надежде на то, что расписанный в большом планере фронт работ хоть как-то убедит меня взять себя в руки.

Как бы цинично это ни звучало, и мать, и Кирилл были правы в одном. Если я всё брошу — это всё рухнет в бездну. И я вместе с ним. А вытаскивать меня оттуда никто не будет. Только сама. Всё сама.

На время мне всё-таки каким-то чудом удалось отодвинуть в сторону переживания и заняться работой.

И она даже спорилась. Ровно до тех пор, пока в дверях главной приёмной, которые хорошо просматривались в открытую дверь моего кабинета, не появился Кирилл, пожимавший руку своему высокому гостю.

Я смутно помнила, что он упоминал — сегодня ему нанесёт визит тот самый глава холдинга, с которым наша фирма заключила долгожданную сделку.

Я не успела отвести взгляд и попала в его поле зрения.

Гость жал руку Кириллу и что-то ему говорил. Но поймав мой ошарашенный взгляд, едва заметно кивнул в знак приветствия. В холодном взгляде сквозила… насмешка?

В моих ушах тотчас же зазвучал голос охранника: «Булат Александрович, да вот… жена мужа разыскивает. Говорит, очень надо».

Глава 6

— Оль, поди-ка сюда!

Кирилл смотрит на меня через весь офис, как ни в чём ни бывало. На работе мы делаем вид, что ничего не стряслось.

Муж и рад бы всё до скончания веков сгрести под ковёр. А я… я пока не сообразила, как дальше действовать.

Разговор с матерью выбил меня из колеи, сомнения и страхи заедали здравый рассудок, и сама я себе рисовалась сейчас лихорадочной истеричкой, готовой сорваться у всех на виду, стоит вспомнить, что я пережила позавчера.

Заставляю себя отлепиться от места и шагаю навстречу застывшим в дверях мужчинам.

Десятки глаз устремляются на меня. Кажется, я слышу глухой шепоток — сотрудникам наверняка интересно, что происходит.

— Оля, знакомься. Это Булат Александрович Дагмаров. Теперь официально наш партнёр в новом проекте…

Голос Кирилла тонет за шумом в ушах.

Мне очень не нравится, как на меня смотрит этот Дагмаров. Как-то… оценивающе, словно на вещь в попытках угадать для себя её полезность.

— Оля — замечательный дизайнер и организатор. Да и вообще она мне во всём помогает…

К чему эти славословия? Вопросы так и рвутся из меня, но нельзя устраивать сцен, терять лицо и позориться. Конечно, нельзя. Я всё понимаю.

Поэтому молчу, вежливо улыбаюсь.

Это временно.

Только до тех пор, пока я не решила, как выпутаться из связавших меня по рукам и ногам обязательств.

— …стоим? Пройдёмте в кабинет.

Зачем? Но я послушно иду, чтобы стряхнуть с себя наконец эти взгляды.

— Оль, — вдруг оборачивается ко мне муж. — Ты же помнишь, что девочки на больничном. Соорудишь нам крепкого кофе?

Ох, господи, так вот зачем меня позвали… Кофе им соорудить.

Я остаюсь в пустой приёмной наедине с кофемашиной. Жаль, ненадолго.

Действую автоматически, разливаю кофе по кружкам и иду в кабинет. В голове — вата, до странности тяжёлая пустота.

— Спасибо огромное, — Кирилл принимает из моих рук кружку.

— Благодарю, — в бархатном баритоне гостя ни намёка на благодарность.

— Оля, мы же можем уже показать наработки? По интерьерным решениям и всё такое?

Я вскидываю на него удивлённый взгляд:

— Но они же… они ещё не готовы. Там черновики, эскизы…

— Оль, это не важно. Покажи, что у нас есть, — в голосе мужа прорезаются повелительные нотки. Самое время показать, кто тут начальник.

— Тебе же не принципиально? — обращается он к собеседнику.

— Без разницы, — Дагмаров выглядит так, будто скучает. Будто ему и впрямь без разницы.

Как-то всё это странно…

— Оль, неси свои наработки. Давай-давай. Побыстрей.

Взглядом он меня буквально выпихивает за порог.

Какой смысл возмущаться? Кирилл часто на работе вёл себя так, будто мы едва знакомы. На первых порах меня это даже устраивало. Нравилось его равное ко всем отношение. Кирилл Колесников — образец непредвзятости и справедливости. Работает бок о бок с женой, но никогда этого не выпячивает.

Сейчас любой его приказ, любое распоряжение били по нервам. Так и хотелось в сердцах возразить: «И ты смеешь сейчас мне указывать! Смеешь чего-то от меня требовать после того, что произошло!»

Но ведь глупость же. Личное это личное, работа это работа.

И очень правы те, кто старается эти вещи не смешивать. Для своего же блага.

Отерев набежавшие на глаза слёзы, я собрала со стола эскизы и наброски, которые успели накопиться за время работы над новым проектом.

Не время сейчас перебирать и что-то «причёсывать».

Я вернулась в кабинет мужа лишь для того, чтобы застать его на пороге.

— Покажи Булату свои работы. Я вернусь через пару минут. Там какой-то форс-мажор с поставщиком. Вызвали на проходную.

— Кирилл…

Он на миг отнял от уха телефон, ухватил меня за плечо и заговорил вполголоса:

— Оля, эта сделка для нас сейчас — всё, понимаешь? Оставь ты этот свой скорбный вид! Не смей вмешивать в работу наши временные трудности. А они временные — в этом я не сомневаюсь. Удастся впечатлить Дагмарова — и мы будем купаться в деньгах, это я тебе обещаю. У нас всё-всё наладится. Просто поверь. Ты мне веришь? Оля. Посмотри на меня.

Его пальцы больно стиснули моё плечо, вынуждая поднять на него взгляд.

Мне это далось не без труда, но я всё же кивнула. Просто чтобы он оставил меня в покое.

Кириллу этого оказалось достаточно.

— Отлично. Вот увидишь, всё у нас будет замечательно. Побежал. Скоро вернусь.

Муж снова поднёс к уху телефон и уже на ходу раздавал какие-то указания.

— Так и будете стоять на пороге? — низкий голос Дагмарова вывел меня из ступора. — Позавчера ночью вы вели себя куда решительнее.

Глава 7

— Может, нам всё-таки стоит дождаться Кирилла Михайловича? — я бросила нервный взгляд в спину мчавшемуся к лифтам мужу.

— Почему?

— Потому что он возглавляет проект. Я всего лишь… я просто дизайнер.

— Всего лишь, — тихо повторил Дагмаров. — Вы сами на такую позицию себя определили?

Мне совершенно не нравилось, как разворачивался этот разговор.

— Что значит, сама? Это мои обязанности.

Вместо ответа Дагмаров протянул руку, дёрнул пальцами, молчаливо приказывая отдать ему всё, что я принесла.

Пришлось всё-таки отлепиться от порога, прикрыть за собой дверь и отдать ему свои наработки.

Он положил папку на колени и углубился в изучение её содержимого. Я отошла от него подальше, к рабочему столу мужа.

От незнакомца веяло не только изысканным парфюмом. От него разило опасностью.

Я жаждала поскорее расквитаться с этим заданием и сбежать. Напряжения добавляли и очень неприятные воспоминания той проклятой ночи в загородном клубе.

— Неплохо, — хрипловатый баритон отозвался лёгкой дрожью в моём напряжённом теле. — Кирилл упоминал, что вы самоучка. Это так?

Мне пришлось стойко встретить его взгляд — сумрачный, нечитаемый.

— С этим могут возникнуть какие-то проблемы?

Уголок чётко очерченных губ приподнялся, но едва.

— Вы все вопросы в штыки принимаете? Или только мои?

— Почему вы решили, что к вам у меня особое отношение? — нахохлилась я, с запозданием и досадой сообразив, что лишь подтверждаю им сказанное.

Покрытая трёхдневной щетиной тяжёлая челюсть едва заметно дёрнулась, будто он собирался что-то сказать, но передумал. Позволил мне помариноваться в ожидании.

— Нас с вами, Ольга Валерьевна, связало не очень-то приятное воспоминание.

В точку. В самую точку. Да в такую больную, что я задержала дыхание.

И растерялась. Я не готова переводить разговор в эту плоскость.

Никогда не буду готова. Не с Дагмаровым.

Зачем? Для чего?

— Н-не уверена, что стоит.

— Что именно?

— Заводить разговор о таком.

Папка с моими эскизами по-прежнему лежала у него на коленях, но мой собеседник о ней как будто забыл. Он изучал меня с беспристрастностью академика, обнаружившего у себя во владении любопытнейший экземпляр. Экземпляр чего бы то ни было, но не человека.

— Скажите, ваша демонстративная холодность вызвана тем, что вы часть вины возлагаете на меня?

Сказать, что я опешила — ничего не сказать.

— Простите?..

Дагмарова мой шок не смутил.

— Вы — осознанно или нет — полагаете, что я частично виновен в поведении вашего мужа на той вечеринке?

Дышать стало почти невмоготу. Какие эскизы, какие черновики… всё сейчас потеряло значение, кроме того, что говорил этот человек.

— Что вы… что вы знаете о его поведении?

— Ольга Валерьевна, — в мимолётной усмешке блеснули крепкие белые зубы, — я владелец этого клуба. Мне известно всё, что там происходит.

Волна жара захлестнула меня с головой.

И мы будем работать с этим вот человеком?

На такое я не подписывалась.

На такое муж меня подписал. Который мне изменил, хотя считает, что вовсе и не изменил, а ещё стопроцентно уверен, что у нас всё наладится.

— То есть, — я сглотнула, — то есть вам известно… Вы знаете…

Собеседник кивнул и небрежно, почти рассеянно прошёлся рукой по своей тёмной густой шевелюре.

— С кем не случается, верно?

— Что?..

— Праздник был в самом разгаре. Горячительное, танцы, соблазнительная компания…

— С кем не случается?.. — прошептала я. — Знаете, с кем?

Дагмаров в немом вопросе приподнял подбородок.

— Со мной. Со мной не случается! Если бы я оказалась на вашем корпоративе…

— И верно, — внезапно усмехнулся мой собеседник. — Если бы вы там оказались…

Загадочная фраза повисла в воздухе. Но ненадолго, потому что Дагмаров снова спросил:

— Так всё-таки, Ольга Валерьевна… ответьте мне, я тоже виновен? Виновен в том, что муж вам изменил?

Глава 8

— Послушайте…

Я беспомощно замолчала.

Никогда ничьи слова ещё не вводили меня в такой ступор.

Да как можно с такой беспардонностью…

— Не подумал бы, что вы растеряетесь от такого простого вопроса.

Дагмаров беспощадно давил на меня, не давая времени придумать достойный ответ.

Правда, тут я всё же хитрила. Потому что ответ уже знала. Озвучить его не могла.

Или боялась?

Своей глупости и того, что выставлю себя на посмешище.

Я бросила последний взгляд на дверь кабинета в робкой надежде на то, что она откроется и наконец войдёт муж, который меня спасёт.

Но чуда не произошло.

— Да, — с отчаянием загнанного в угол я посмотрела ему в глаза, а обмирала от непонятного страха. — Да, я так считаю.

Твёрдая линия губ дрогнула, будто Дагмаров силился скрыть улыбку. Понимающую улыбку.

— Я подтолкнул его к грехопадению? Так вы это видите?

Да что этот изверг от меня хочет?

Я вспомнила недавние слова матери, которые ранили меня больнее, чем я могла себе представить. Вспомнила, как объяснял свой поступок Кирилл.

— Если бы не ваши… увеселения, он бы не стал…

Да он сейчас и впрямь рассмеётся. В отливавших сталью серых глазах забрезжило что-то такое…

— Поразительно.

Я удосужилась приподнять бровь.

— Расшифруйте.

— Поразительно, как отчаянно женщина готова хвататься за любую, даже самую слабую аргументацию. Но всё идёт впрок, если это поможет утвердиться в своём заблуждении.

Он издевался. Даже этого не скрывал.

— А вы что, в свободное время психологом подрабатываете?

— Люблю наблюдать за людьми. Делать выводы. В бизнесе помогает.

— Открою вам секрет, — я подалась вперёд от непреодолимого желания хоть чуть отыграться. — В бизнесе наш разговор вам не поможет.

— Возможно, — с неожиданной лёгкостью согласился Дагмаров. — Но я не особенно об этом переживаю. Вы ведь сами сказали, вы «всего лишь» и «просто». Вы в нашем с Колесниковым договоре не больше чем функция, инструмент. С инструментом не имеет смысла договариваться. О его чувствах и желаниях нет смысла переживать. Его можно и нужно использовать.

Я ещё переваривала этот циничный ответ, когда наконец-то случилось то, чего я так ждала. Дверь отворилась, и на пороге показался Кирилл.

Да, мы в страшной ссоре.

Да, я на пороге решения плюнуть на всё и уйти. С этой работы, из его жизни.

Но сейчас роднее и ближе Кирилла для меня никого не было.

Он спасёт меня от этого монстра в дорогом костюме.

Этого… этого дьявола в обличье миллиардера.

Кирилл взглянул на меня, и я не сдержалась. Улыбнулась ему, стараясь забыть о нашем госте.

— Всё в порядке? — я обхватила локти ладонями, будто озябла. — Решился вопрос на проходной?

— Да. Там с накладной напутали. Прошу прощения за отлучку.

— Не страшно, — Дагмаров захлопнул папку и передал её моему мужу. — Мы с Ольгой Валерьевной продуктивно провели это время.

Да неужели? Что полезного принёс наш разговор? Разве что седых волос мне добавил.

— Замечательно! — Кирилла впечатлила эта откровенная ложь. — Как тебе наброски? Есть замечания?

Муж повернулся ко мне:

— Ты бы хоть блокнот с собой прихватила. Для заметок.

— Нет необходимости, — Дагмаров указал на папку. — Работы сырые, но перспективные. Меня всё устраивает.

Я уставилась на него, будто надеялась прочесть мысли этого хищника. Искренне говорил или это какая-то многоходовка?

В теории он мог попросить и моего отстранения. Подыщут другого дизайнера. У него специалистов, как и денег, куры не клюют.

— Ну, я же тебе говорил! — Кирилл потряс папкой и передал её мне. — Умница. Да у нас весь штат — большие умницы. Булат, обещаю, это только начало. В перспективе ты убедишься, что не зря выбрал именно нас.

— Не сомневаюсь.

Мои ногти вонзились в несчастную папку с такой силой, что едва её не продавили.

Это ошибка.

Мы совершили большую ошибку, когда заключили этот контракт.

И мы об этом ещё не раз пожалеем.

— Оль, можешь идти, — Кирилл настроился продолжать деловой разговор без моего участия, и я была этому только рада.

Дверь за моей спиной ещё захлопнулась, поэтому я услышала, как супруг с усмешкой спросил:

— Ты ничем её не напугал? Выглядела как школьница у доски.

И ответ:

— Раз уж зашёл разговор… могу я задать личный вопрос?

Глава 9

— Ты ничем её не напугал? — Кирилл расстегнул пиджак и занял место за столом, вспоминая побледневшее лицо выскочившей за дверь супруги. — Выглядела как школьница у доски.

Дагмаров сложил губы в скупой улыбке и, видимо, посчитал, что вопрос не стоит ответа.

— Раз уж зашёл разговор… могу я задать личный вопрос?

А диалог-то у них налаживается. Наверняка немногим своим деловым партнёрам Дагмаров спешил задавать личные вопросы. Хороший знак.

— Само собой, — Кирилл постарался скрыть улыбку.

— Вы давно вместе работаете?

— С Ольгой?

Собеседник кивнул.

— Я упоминал, что слежу за развитием твоей фирмы уже несколько лет. В рамках перспективного планирования мне важно знать, с кем стоит в ближайшем будущем налаживать связи. Но с супругой твоей познакомился года три назад. Заочно, конечно, — пояснил Дагмаров. — Лично удовольствия не имел до сегодняшнего дня.

— Всё верно, — кивнул Кирилл. — Она три с половиной года назад начала тут работать. Собственно, так мы с ней и познакомились. Ну а через несколько месяцев…

Он улыбнулся и поднял правую руку — в свете потолочных ламп мягко блеснуло обручальное кольцо.

— Время зря не теряли, — едва заметно усмехнулся Дагмаров. — Уважаю решительных людей.

— И практичных, — пошутил Кирилл. — Я сразу понял, что она отличный специалист и не замужем.

У них действительно всё развивалось стремительно. Когда Марина сбежала, бросив на него двухлетнего сына, ему было не слишком-то весело. А ещё приходилось растущий бизнес тащить на себе.

Оля появилась очень вовремя. Будто в ответ на молитвы. Она помогла ему пережить сложные времена, наладить работу в офисе, ещё и для Егора стала именно той матерью, о которой мечтает ребёнок.

Она тоже в сыне души не чаяла. Поэтому не могла Оля всерьёз заявлять, что из-за его мимолётной глупости оставит их, уйдёт из их с Егором жизни.

Он не такая, она не бессердечная.

Нервная временами, порывистая, порой слишком наивная. Но он готов мириться с этими недостатками.

— Рад слышать, что у вас такой отличный деловой тандем. Надеюсь, тут ничего не изменится.

Слова Дагмарова вынули Кирилла из собственных мыслей.

— А с чего бы тут чему-нибудь измениться?

Партнёр смотрел на него без выражения, но в серых глазах что-то таилось, заставляя мурашки бегать по коже.

— Кирилл, я предпочитаю искренность и прямоту. И рассчитываю на взаимность.

— Без проблем. Буду только рад, если наше общение будет максимально прозрачным.

— Отлично, — кивнул Дагмаров. — Потому что я знаю обо всём, что стряслось на выходных.

Кирилл не сумел сохранить бесстрастность. Глаза сами собой поползли на лоб. Тут же вспомнилось, что они с Дагмаровым виделись на крыльце. При весьма двусмысленных обстоятельствах. Но ведь на крыльце же, а не внутри, не в номерах!

И будто в ответ на его мысли Дагмаров добавил:

— Это мой клуб, Кирилл. Моя территория. Я в курсе всего, что на ней происходит.

Ч-ч-чёрт…

— Не совсем понимаю…

— Я поясню, — Дагмаров бросил взгляд на часы, будто прикидывал, сколько ещё своего драгоценного времени сможет уделить этому разговору. — Мне важно знать, что на полпути ваш деловой тандем не развалится. Что из-за этой… досадной ситуации вы не затеете разводиться. Личное неминуемо повлияет на профессиональное, а дальше проблемы полезут по нарастающей. Мне важно знать, что вы выполните все обязательства по контракту. Я не хочу менять коней на переправе и подыскивать другую фирму вам на замену.

Эти слова стали ушатом холодной воды.

Да он пахал как проклятый, чтобы заключить эту сделку! Он готов душу свою перезаложить, только бы всё выгорело. Всё остальное он уже давным-давно заложил, и если эта сделка сорвётся, он же попросту обанкротиться…

— Булат, даю тебе слово, — голос подгуливал, но Кирилл приложил все усилия, чтобы звучать максимально уверенно. — Никаких проблем не возникнет.

— Почему ты так в этом уверен?

— Да потому что… да Оля всё понимает!

— Вот как?

— Она понимает, что без моей поддержки ничего не потянет. Здесь у неё есть шанс реализоваться. Я всегда её поддержу, помогу и всем обеспечу. Ну она же не дурочка, чтобы после какой-то там вечеринки рисковать карьерой!

— Ну, мы не можем знать наверняка, что творится в голове у женщины. Женщина — великая тайна.

Он… всерьёз или так тонко иронизирует?

— Только не Оля. Она для меня раскрытая книга.

— К тому же, полезная.

Кирилл моргнул и решил для перестраховки идти по пути наименьшего сопротивления.

— Ну… можно и так, конечно, сказать. Она действительно очень полезна.

— Точно, — Дагмаров смотрел на него в упор. — Как инструмент. Или функция.

Глава 10

— Оль… с тобой всё в порядке?

Я вздрогнула и обернулась. Стоявшая рядом Наташа из аналитического отдела указала глазами куда-то вниз.

Я опустила взгляд и чертыхнулась — под вынутым из кружки чайным пакетиком в моей руке на стол набежала приличная лужа.

— Ох ты ж... — я сунула пакетик в мусорное. — Задумалась.

— Неудивительно, — коллега подала мне влажную салфетку, плеснула себе в кружку кипятку и опёрлась бедром о стол отгороженной от офиса матовым стеклом обеденной зоны. — Супруг твой с этим контрактом всех в постоянном тонусе держит. Но то мы, только на работе его терпим. А тебе и дома приходится с ним дело иметь.

Я улыбнулась шутке, чтобы не навлекать на себя подозрения.

— Держусь как-то.

— Справедливости ради, — Наташа подцепила с тарелки печенье, — могу себе представить, какой это прессинг для Кирилла Михайловича. Дагмаров…

Она округлила глаза, а потом закатила их к потолку:

— У нас тут никто до сих пор поверить не может, что контракт реально подписан. И у меня есть теория, что подписан он кровью.

Наташа хихикнула, а у меня мороз по коже пошёл.

— Почему это?..

— Да чтобы привлечь внимание Булата Дагмарова… не знаю, что твой муж ему пообещал, но боюсь, нам придётся раза три наизнанку вывернуться, чтобы удовлетворить все запросы заказчика.

— Он такой требовательный? — поёжилась я.

— Он мог бы выбрать из сотен вариантов, и уж поверь мне, куда-а-а-а более солидных, а выбрал нас, — Наташа загадочно повела глазами и не стала ничего объяснять, видимо, посчитав, что этой информации мне будет достаточно.

Но если она так считала, то была неправа. Просто мне стыдно было признаться, что я об этом Дагмарове ничего толком-то и не слышала.

Он — гигант бизнеса, птица не нашего полёта. К тому же в вопросах сотрудничества и переговорах я никогда не участвовала. Этим занимались Кирилл и его команда — замы, помощники и прочие.

Быть женой директора фирмы ещё не значит быть посвящённой в его бизнес-дела. По крайней мере в нашей семье это не поощрялось. Я знала только то, что мне полагалось знать. И если уж начистоту, меня такое положение дел совершенно устраивало.

До недавнего времени.

До того как мне очень не посчастливилось пообщаться со сверхважным бизнес-партнёром моего мужа.

Неприятные воспоминания о беседе с Дагмаровым продолжали меня преследовать, даже когда я вернулась домой, накормила Егора, помогла ему искупаться и уселась собирать наш очередной громадный пазл.

Пока сын увлечённо ползал по полу гостиной, пытаясь разыскать кусочки хвоста роскошного снежного барса, которого мы с ним собирали уже вторую неделю, я снова прокручивала в голове унизительную беседу.

И попытки её проанализировать никакой ясности не приносили.

— Ма! — Егор победно поднял над головой кусочек и приложил его к краю мозаики. — Подходит?

Он и сам видел, что подходит, но хотел, чтобы я засвидетельствовала.

— Ура! — я изобразила восторг и хлопнула в ладоши. — Егор — ты большой молодец. У меня из-за этого серо-белого меха в глазах рябит. Никогда бы сама не нашла.

Сын смущённо заулыбался и поместил кусочек в законно отведённое ему место, придавил его указательным пальцем и снова посмотрел на меня.

— Мам. А у них правда хвосты такие длиннющие и толстые?

— Правда. Ирбисы в горах живут, в труднодоступных местах и в очень суровых условиях. Им такие хвосты просто необходимы.

— Вот бы его… погладить, — завистливо прошептал сын и потрогал ладошкой нарисованный хвост.

— Ну, потрогать такую кошку можно только если подпустит, а это почти невозможно. Они, Егорушка, дикие. И людям не доверяют. Даже таким добрым, как ты, — я потрепала по волосам посмурневшего сына. — Но знаешь, что?

И почему я раньше не догадалась? За своими бедами и переживаниями совсем не подумала, что можно устроить Егору вожделенную встречу.

— Что? — карие глазёнки уставились на меня, а я уже предвкушала его реакцию.

— Если ты хочешь на такого красавца вживую посмотреть, могу устроить вам встречу на выходных.

В груди разлилось щекочущее тепло, когда Егор хлопнул в ладошки и прижал их к лицу в почти молитвенном жесте.

— Правда?.. — выдохнул он. — А где? А как?

— Так у нас в зоопарке водятся снежные барсы. Просто мы туда с тобой ни разу пока и не ходили. И не только барсы. Там полным-полно всяких-разных животных.

И следующие полчаса восторженный Егор забрасывал меня вопросами о нашем будущем походе в зоопарк.

Я достала планшет, и мы погрузились в изучение места нашего назначения.

Но виртуальный ознакомительный тур по зоопарку пришлось завершить, когда в прихожей хлопнула входная дверь, а спустя минуту на пороге появился Кирилл.

— Привет, — Егор не спешил бросаться навстречу отцу. — А мы с мамой на выходных в зоопарк поедем!

Глава 11

— Он весь вечер о тебе спрашивал, — я вошла на кухню, скрестила на груди руки и прислонилась плечом к холодильнику.

— Егор?

Пока я укладывала сына, муж успел на скорую руку перекусить и сейчас запивал свой ужин горячим чаем.

Ещё неделю назад я с удовольствием к нему присоединилась бы.

Мы посидели бы на кухне, глядя из окна на засыпающий город. Поговорили бы о чём-нибудь важном или не очень.

И я бы в который раз поблагодарила высшие силы за то, что послали мне Кирилла.

Сейчас я не знала, куда себя деть от мрачных мыслей и теснившихся в душе вопросов.

— Егор. Кто же ещё?

Кирилл отхлебнул из кружки.

— Ему надо бы уже привыкать, что у меня очень плотный рабочий график сейчас. Дел очень много.

Да почему же он не хотел облегчить мне задачу? Как будто старался ещё ниже упасть в моих глазах.

— Кирилл, ему и шести ещё нет. Что, скажи на милость, он должен понимать? Он ничего тебе не должен.

— Вот видишь, — муж со стуком опустил кружку на стол. — Вот об этом я и говорю!

— Поясни.

— О том, что ты понимаешь его куда лучше. Ты же видишь, что не сможем мы без тебя, Оль.

— Не смей, — в груди у меня захолодило. — Не делай этого. Так делать нельзя.

— Чего делать нельзя? — прищурился он. — Говорить правду? Когда Марина меня бросила вместе с крохой на руках, ты не представляешь, через что я прошёл. Скольких трудов и нервов стоило не сорваться и не пустить всё под откос. Моя мать с ним сидела, пока я вкалывал, бизнес поднимал, а вечером приходил никакой и замертво валился, плохо помня, как вообще домой добрался. Да, я понимаю, отец из меня так себе, но я работаю для того, чтобы у моего сына была хорошая жизнь. Лучше, чем была у меня, это уж точно!

Я слушала его и не понимала, к чему эти длинные речи. Что он пытался мне доказать? Ну, кроме того, что бросать его — плохая затея.

— Если ты пытаешься убедить меня в том, что без меня ты не справишься…

— Справлюсь, — оборвал меня он. — Я справлюсь, Оль. Я и разбитое сердце залечу, и на работе найду кем тебя заменить. Но Егор-то… как? Как он без тебя? Теперь-то я могу позволить себе и няньку ему нанять, но ты сама понимаешь, что это не выход. Уйдёшь от нас — и на всю жизнь его покалечишь. Ребёнку нужна мать и нужен отец. Особенно Егору, которого одна мать уже бросила.

Вот так звучало отчаяние? Или бессердечная манипуляция?

Сложно было смириться с мыслью, что я понятия не имела, на что способен Кирилл, если задался целью…

— Мать ему никто не заменит. Но и отца — тоже. Это ты понимаешь?

— Очень хорошо понимаю. Оля, я всё очень хорошо понимаю. И я знаю, что работа — не оправдание.

Кажется, моё молчание настроило Кирилла на оптимистичный лад. Он посчитал, что я согласна с его аргументами.

А я просто пока не находила слов.

Кричать и бить посуду — вариант так себе, когда совсем рядом спит малыш, который понятия не имеет, что стал разменной монетой в торгах собственного отца. Он себе таким образом вздумал прощение выторговать, не иначе.

— Ты всё это понимаешь, но… — я замолчала на середине фразы. Я ведь ждала от него этого «но». Возражение висело в воздухе, невысказанное, но очевидное.

— Но сейчас горячая пора. Оля, ты же видишь, временами мы зашиваемся. Этот контракт требует готовности 24 на 7. У нас попросту нет права на ошибку. Оль…

Он встал из-за стола, приблизился ко мне и безо всякого колебания положил мне руку на талию, легонько притянул к себе.

Я стояла перед ним в какой-то непонятной прострации. Не спешила от него отстраняться. Тело помнило его и тосковало по утраченной нежности. На миг захотелось просто закрыть глаза, опустить голову ему на плечо и притвориться, что я всё забыла. Что события последних дней были дурным сном, несбывшимся кошмаром…

— Ты не имеешь права забывать о сыне, — тихо откликнулась я, тайком наслаждаясь тяжестью ладони, лежавшей на моей талии. — Да, на работе сейчас тяжело, но это не повод…

— Я услышал тебя, — доверительно шепнул супруг и заглянул мне в глаза. — Оль, я согласен. Я буду уделять ему время.

Часть меня успела порадоваться этой победе, прежде чем…

— У тебя есть отличный шанс доказать это на деле, — я подавила желание положить ладони ему на грудь, как часто делала, когда мы говорили с ним по душам.

— Как? Расскажи.

— На выходных я пообещала ему зоопарк. Вот вместе и пойдём в зоопарк.

Кирилл нахмурился. Моё сердце упало.

— Что такое?

— Оль, я буду занят на выходных. У меня важная встреча

— Встреча? Какая встреча? С кем?

— С Дагмаровым. Нам ещё многое нужно с ним обсудить и…

Я отцепила его ладонь от своей талии.

— Ну конечно. С твоим ненаглядным Дагмаровым…

Глава 12

— Мам, а они мороженое кушают? — Егор во все глаза следил за отдыхавшими на каменистом берегу белыми медведями.

Я смахнула с накренившегося вафельного рожка подтаявшее мороженое и облизнула палец.

Вкусно.

— Сомневаюсь. Хотя, думаю, они не отказались бы. Но, видишь ли, у них тут своя диета. Что подряд не кушают.

— А разве же мороженое — это что подряд? — удивился сын и вернулся к своей подтаявшей сладости.

Я рассмеялась, присела перед ним на корточки и заправила выбившийся у него из-под шапки непослушный русый вихор.

— Зависит от обстоятельств.

— Мороженое — это же вкуснота, — задумчиво проговорил Егор.

— Я и не спорю. Ты не налегай. Ешь только то, что подтаяло. Не хватало ещё простуду схватить.

Мороженое Егор получил исключительно потому что, на его счастье, выходные в Москве выдались аномально тёплыми. Будто сама погода благоволила нашей поездке.

От вольеров сына приходилось оттаскивать. Зато я уже точно знала, что дарить ему на день рождения. Раз уж у нас юный зоолог и любитель дикой природы растёт.

У нас…

У нас ли?..

— Мам.

— Ну? — я отогнала от себя печальные мысли.

— А мы же ещё раз сюда придём?

— Не насмотрелся на своих барсов? — усмехнулась я. — Я же тебе вон сколько фотографий нащёлкала.

— Фотографии — это не то, — вздохнул Егор.

Он затосковал по снежным красавцам, стоило нам от них отойти, и его искренняя печаль от необходимости с ними расстаться умиляла. Кажется, Егор задался целью стать их приятелем и навещать так часто, как только сумеет.

Господи, только что с нами-то будет в этом недалёком будущем, которое сейчас пытался распланировать для себя сын?

Знать бы…

— Хорошо, — я сглотнула. — Конечно. Раз уж ты задался целью с половиной зоопарка передружиться, то обязательно вернёмся. Давай весной, когда потеплеет? Ну или на зимние праздники.

— И папа поедет?

Задачу мне Егор не облегчал. Я стиснула зубы и кивнула.

— Очень на это надеюсь.

— А тётя Аня? — тихо добавил сын, когда мы всё-таки медленно двинулись дальше, попрощавшись с полярными медведями. — Может, ей тогда уже будет получше? Может, она тоже с нами поедет?

Моё ж ты золотое сердечко…

Лечение давало свои результаты. Врачи даже делали осторожные прогнозы: если положительная динамика сохранится, не исключено, что частичный паралич, порождённый недавним инсультом, получится преодолеть.

— Конечно, возьмём, — я потёрла уголок глаза, чтобы подкатившие слёзы не пролились.

Боже, что я делала? Зачем? Чтобы потом сравняться с Кириллом в его сомнительном таланте обещать сыну то, чего он не в состоянии сделать?..

Благо, Егор не стал заострять внимание на своих наполеоновских планах. Только робко мне намекнул, что под Новый год мечтает об экскурсии в «Детский мир».

Ну, держитесь, полки с игрушечными зверьми…

Уверена, тут-то Кирилл ему ни в чём не откажет, и к Новому году детская превратится в настоящий плюшевый зверинец.

Наверное, и на этом спасибо стоит сказать. На подарки сыну он никогда не скупился.

Не все родители имеют возможность проявлять свою щедрость. Об этом тоже не стоило забывать.

Нам с Аней в детстве так не повезло. Семья жила исключительно скромно, и каждая новая игрушка была событием.

Кирилл, на самом деле…

— Мам, смотри!

Я и не заметила, как мы оказались у главного входа, от которого навстречу нам шагал… Кирилл. Но не один, а в компании Дагмарова.

Я в растерянности следила за тем, как Егор помахал отцу.

Мужчины в осенних пальто поверх деловых костюмов неспешно приблизились. Я неотрывно следила, как муж по-взрослому за руку здоровается с сыном и так же по-взрослому представляет его своему компаньону.

На суровом лице Дагмарова не дрогнул ни один мускул. Надо признать, он отыграл свою роль на отлично. А Егор был в восторге и от встречи, и от того, что его знакомят с каким-то наверняка очень важным человеком, раз уж он явился в зоопарк в деловом костюме.

К моему удивлению, Дагмаров завёл с Егором вежливый разговор. Кирилл этим воспользовался:

— Привет.

— П-привет, — я смотрела на него во все глаза.

Ситуация выглядела какой-то… не слишком реальной.

— Как вовремя мы подъехали. Вы уже весь зоопарк обошли?

— Мы… да. Мы не везде… слушай, как ты тут оказался?

Мой ошарашенный вид его позабавил.

— Что, сумел удивить?

— Да не то слово…

Муж пожал плечами:

Глава 13

— Он? — Кирилл обернулся, будто успел забыть, с кем сюда заявился. — Да просто так вышло. Мы были на объекте, осматривали помещения, согласовывали кое-какие вопросы с подрядчиками. А потом… Ну, слово за слово, я обмолвился, что вы без меня прогуляться пошли, и прямо с объекта мы сменили маршрут и заглянули сюда.

Я пыталась переварить его путаное объяснение.

— Вы с ним теперь такие больше друзья?

— Оль, а что за сарказм? К Дагмарову-то у тебя какие претензии?

— Никаких, кроме того, что вы с ним теперь неразлучны, — я ревниво следила, как Егор с энтузиазмом указывал пальцем куда-то вглубь зоопарка. Его взрослый собеседник слушал, время от времени что-то спрашивая.

— Я уже тебе говорил, твоё умение накручивать себя ни к чему хорошему не приводит, — Кирилл достал из кармана брюк телефон и взглянул на часы. — Начинаются какие-то подозрения, претензии, ты начинаешь докапываться до каких-то мелочей и пустяков. Ты хоть сама это понимаешь?

— Не смей мне лекции читать, — прошипела я.

— Так веди себя таким образом, чтобы я этого не делал! — громким шёпотом отозвался муж. — Давай ты свою энергию не на оценку своего начальства направишь, а на то, чтобы перейти от эскизов к делу.

На время я оставила без внимания его начальственный тон и совершенно незаслуженный упрёк в своей лени.

— Что значит «начальства»?

Кирилл закатил глаза, без слов давая понять, как его утомила моя несообразительность.

— Оль, он наш заказчик. Сейчас его слово — закон. Считай, теперь у тебя не один начальник, а двое. На то время, пока действуют контрактные обязательства.

Воспользовавшись моим немым шоком, он провёл указательным пальцем по кромке моего свитера легонько постучал по ключице:

— Да, и девочкам из своего отдела об этом напомни. Нам с Булатом нужны результаты. Пусть они поменьше слюной на него капают и пореже в курилках его обсуждают, а делом занимаются. Ты несёшь за это прямую ответственность. Поняла?

Если за наш семейный поход в зоопарк я должна была расплачиваться вот так, унижением, то мне таких походов не нужно.

И даже все мысли об общем благе сейчас плохо работали.

— Кирилл, ты вообще для чего сюда явился? — я оттолкнула его руку. — Чтобы по рабочим вопросам мне разбор полётов устроить? Так у нас для этого планёрки имеются.

Кирилл помрачнел.

— Я приехал, потому что понимал, что обидел тебя. И Егора. Но ты сама начинаешь…

— Это я начинаю? — во мне всё бурлило от возмущения. Я едва сдерживалась от того, чтобы не заговорить в полный голос. И плевать, кто там и что услышит.

— Ты в такие моменты начинаешь на маму свою походить. Кривишься от недовольства, выискиваешь, за что зацепиться, — Кирилл схватил меня за руку и больно сжал запястье.

Я даже охнула. От такой-то хватки на коже обязательно останутся синяки.

— Оля, в который раз тебе напоминаю, что я отдаю себе отчёт: нам обоим сейчас нелегко. Но вот так и проходят проверку на профессионализм. Бриллианты рождаются под давлением, понимаешь?

— Оставь свои ювелирные аналогии при себе! Если ты сомневаешься в моём профессионализме…

— Я сомневаюсь в том, что ты эмоционально вывозишь всё, что на нас свалилось.

— На нас? — меня снова ожгло огнём. — На нас? А на тебя-то что свалилось, скажи, пожалуйста? Это я поехала в частные владения со всяки…

— Прошу прощения, у вас всё в порядке?

Низкий голос Дагмарова, оборвал меня на полуслове. Я заморгала, с ужасом осознав, что в пылу ссоры окружающий мир перестал существовать. Внутри горело от обиды и несправедливости.

— Всё в полном порядке, — Кирилл напоследок снова сжал моё несчастное запястье и отпустил, повернулся к сыну. — Вы нас извините. Увлеклись, обсуждая рабочие перспективы.

Дагмаров кивнул, опустив взгляд на Егора:

— Мы с моим новым знакомым тоже кое-что обсудили, и я решил внести несколько изменений в планировку внутренних помещений.

Я внутренне застонала. Господи, только не это.

Ведь всё же уже давным-давно решено, все правки учтены, все вопросы согласованы.

Но я стояла как статуя, а в голове металось это проклятущее «Бриллианты рождаются под давлением».

Подняла взгляд на Дагмарова:

— И что именно вы хотите там изменить?

— Расширить и разнообразить зоны отдыха. Егор Кириллович, — он вновь опустил взгляд на моего сына, — только что внёс очень ценные замечания.

Глава 14

— Простите… вы это серьёзно?

Дагмаров и бровью не повёл:

— А вы что, не привыкли прислушиваться к мыслям собственного сына? Уверен, вы знаете, есть такое мудрое изречение…

Я стиснула зубы с такой силой, что они натурально скрипнули. Только заикнись про «устами младенца», только попробуй…

Но Дагмаров вовремя перехватил мой налившийся кровью взгляд и умудрился верно его истолковать. Уголок его рта едва заметно дёрнулся.

Надо же. Неужели этот раунд за мной?

Так и оказалось.

Дагмаров промолчал, но в повисшей между нами паузе лишь он и я поняли, что обменялись невербальными «шпильками».

— Егорка, да ты, выходит, талант? — голос Кирилла рассёк натянувшуюся между мной и собеседником невидимую струну. — А сын-то у меня с деловой хваткой. Вот кого нужно было на наши первые переговоры брать!

Егор заулыбался, бросая застенчивые взгляды на Дагмарова.

Господи, только не это. Не хватало ещё, чтобы он своим новым знакомым впечатлился не меньше, чем всем, что успел увидеть сегодня в зоопарке.

— Так а если серьёзно, Булат? Ты действительно надумал внести в проектную документацию какие-то изменения?

Дагмаров взглянул на партнёра:

— Мне идеи Егора показались исключительно здравыми. Я планирую перевезти в новый комплекс весь головной офис. В штате полно сотрудников с маленькими детьми. Признаюсь, когда мы разрабатывали этот проект, я не особенно думал о том, сколько у нас семейных людей. И стандартными детскими комнатами не хочу обходиться.

— Но не организовывать же в здании целый детский сад, — Кирилл выглядел удивлённым.

— Речь не об этом. Просто детальнее проработаем зоны отдыха, с учётом пожеланий именно тех, кому в них положено отдыхать.

— А что же вы сразу об этом не подумали? — вырвалось у меня. Вот они сейчас об этом так запросто рассуждают, а нам всем отделом над их новыми хотелками корпеть сверхурочно. Сроки-то поджимают!

— Оля! — нервно осадил меня муж. — Веди-ка себя посдержаннее. Что за тон?

— Нет, вы правы, — Дагмаров даже не взглянул на Кирилла, обратив всё внимание на меня. — В этом мой большой недостаток.

Ну надо же. Этот человек что-то знает о самокритике?

— Не уверена, что понимаю, о чём вы говорите.

— Я крайне далёк от проблем семейных людей. Порой их потребности выпадают из поля моего внимания, что очень прискорбно.

Ах вот оно что. Не женат. И без детей.

Удобно, наверное. Таким акулам легче плавается — ни тебе настоящих привязанностей, ни «балласта». Живи в своё удовольствие. И ни перед кем не придётся оправдываться, если вдруг ненароком и загулял на каком-нибудь корпоративе.

Я украдкой бросила взгляд на мужа, и заметив его вежливую улыбку, почему-то стала гадать, а не позавидовал ли он хотя бы слегка своему крутому партнёру?

Сейчас я могла бы поверить, что завидовал. И, может быть, не слегка.

— Действительно, очень прискорбно, — внутренняя боль вынуждала хоть как-то выпускать её из себя, пусть потом я и буду жалеть обо всём, что сказала. — И когда вы планируете сформулировать нам техзадание? Учтите, время идёт, а я не горю желанием сидеть за перекраиванием чертежей круглые сутки.

Дагмаров оценил мою дерзость. Едва заметно кивнул, проигнорировав все мои «шпильки», будто они его и не касались.

— Мы всё с вами обсудим в ближайшее время.

— Оля, твоя забота — выполнять поставленные перед тобой задачи, а не оспаривать пожелания заказчика, высказанные к тому же в корректной форме.

Это был прозрачный намёк на то, что я-то как раз была максимально далека от корректности.

Господи, как я устала…

Я подалась вперёд, взяла Егора за руку.

— Я вас услышала, Булат Александрович. Хорошего дня. С вашего разрешения, мы продолжим прогулку.

Кирилл порывался что-то сказать, но я качнула головой:

— Мы не будем вас больше задерживать и отвлекать от работы.

Но было бы верхом наивности понадеяться, что мой демарш останется без ответа.

— Дома обязательно поговорим, — успел шепнуть мне муж.

Егор в это время протянул свободную руку Дагмарову, и тот её пожал, выразив надежду на скорую новую встречу.

Размечтался.

Я буквально заставила себя не ускорять шаг, чтобы не вынуждать сына за мной поспевать.

— Мам?

Мы почти миновали главный вход, и я гадала, где лучше переждать время до приезда такси

— М? Что такое?

— А ты с Булатом Александровичем попрощалась?

— А? — я даже остановилась. — Я… Да. Я же пожелала ему хорошего дня. Почему спрашиваешь?

— А он на нас смотрит. Папа что-то ему говорит, а он на нас смотрит.

Глава 15

— Елена Сергеевна, не беспокойтесь. Мы с Егором в зоопарке гуляли. А на следующих выходных я вам его привезу. Вы простите меня, ради бога. Я в последние дни так замоталась…

Сын вопросительно взглянул на меня, не спеша доедать свою гречку.

— А ну-ка не сачковать, — прошептала я, указав подбородком на тарелку. — Доедай. Одним мороженым сыт не будешь.

— Бабушка?

— Бабушка, — кивнула я. — Думала, мы к ней на обратном пути заглянем.

Теперь меня мучило чувство вины. Я так расстроилась и разозлилась, что усевшись в такси, ни о чём больше не думала, кроме того, как поскорее добраться домой. А ведь мы ещё на прошлой неделе со свекровью договаривались, что на чай к ней с Егором заедем.

Благо мать у Кирилла была добрым и понимающим человеком.

— Глупости, — возразила она. — Жду вас на следующих выходных. Или сама среди недели заеду.

— Конечно, приезжайте. В любой из вечеров.

Из-за нового договора мы порой засиживались в офисе допоздна, но не настолько, чтобы не суметь спланировать её визит.

— Вот и отлично. Оль, ты мне только скажи, у вас всё дома в порядке?

Я перевела взгляд на сына, послушно доедавшего ужин. Рядом с ним на кухонном диванчике сидел его новый друг — купленная на территории зоопарка плюшевая игрушка снежного барса. Феликс.

У Егора все игрушки носили имена. Он считал большим неуважением оставлять своих друзей безымянными.

— У нас… да, всё хорошо. А что?

В трубке послышался тихий вздох.

— Ты только ничего не подумай… глупость, конечно, но вот, знаешь, не идёт из головы.

Я невольно поёжилась.

— Мне, Оля, сон недавно приснился. Плохой сон. Нехороший.

Я растерянно молчала, пытаясь сообразить, смогу ли убедительно соврать.

— Елена Сергеевна…

— Да я знаю, знаю. Вот умом понимаю, что ерунда, а сердце ну не на месте.

Я отошла от стола:

— У нас правда всё хорошо. Вам не о чем переживать.

— Ну дай бог. Дай бог. Но если что — вы звоните.

Я только и успела заверить её, что, конечно же, непременно, когда в прихожей послышался шум.

— Тарелку в раковину, — велела я справившемуся с гречкой Егору. — Чай будешь?

— Попозже, — пискнул он. Схватил своего Феликса и помчался в прихожую.

Они с Кириллом о чём-то заговорили, а я занялась посудой, стараясь успокоить нервы. А они, проклятые, снова начинали шалить, стоило Кириллу переступить порог квартиры.

— …вообще не ожидал …поладили …он, Егор, о-о-очень важный человек, — доносилось до меня сквозь шум воды.

Кирилла тоже впечатлила встреча в зоопарке. С сыном я о ней разговор не заводила. Мне нужно остыть, прежде чем вспоминать, сколько работы нас ждёт из-за смены настроений заказчика.

— Вы уже поужинали?

Я вздрогнула и едва не выронила скользкую от пены тарелку.

Голос мужа звучал очень близко, слишком близко. Я кожей чувствовала его у себя за спиной.

— Егор поужинал. Я — позже. Ты голоден?

— Нет, — муж прислонился боком к ребру столешницы, посмотрел на меня. — Мы с Булатом успели перекусить в ресторане.

Я кивнула.

— Ясно. Одной головной болью для меня меньше.

— Оль, а что с настроением?

Я смахнула со лба выпавшую из узла прядь:

— Ничего. Не будем об этом.

Кирилл вздохнул, помолчал. А потом вдруг протянул ко мне руку и приобнял за талию.

Я остолбенела. Перевела на него ошарашенный взгляд.

— Ты… что делаешь?

Кирилл придвинулся ко мне вплотную и вынудил повернуться к нему всем корпусом.

— Хочу улучшить тебе настроение. И знаю, как это сделать.

Ах, он знает… Он знает!

— Отпусти меня, — процедила я. — Немедленно.

— Оль…

— Ты меня слышал?

Он нахмурился:

— Всё ещё злишься?

— Злюсь? — меня распирало от гнева. — Кирилл, ты настолько далёк от реальности, что подумал, я спущу твой блуд на тормозах?

Его взгляд потускнел, хотя ещё мгновение назад блестел от предвкушения.

— Значит, тут у нас всё по-старому. Я понял, — он отступил, сунул руки в карманы брюк. — Хорошо. Я буду думать, как своё поведение исправлять. А ты, дорогая моя, подумай, как исправить своё.

— Ты вообще на что намекаешь?..

— На то, чтобы ты больше не смела так с Дагмаровым разговаривать, — в голосе Кирилла зазвучала сталь. — Тот факт, что ты моя жена, не снимает с тебя всей остальной ответственности. Веди себя профессионально.

Глава 16

— Извини, что ты сказал?..

Вся кровь отлила от лица, и даже голова слегка закружилась.

— Я сказал, что в ближайшее время ты будешь работать под непосредственным руководством Дагмарова.

— Кирилл, это… плохая шутка. Совсем не смешно, — я вслепую потянулась за кухонным полотенцем, чтобы спрятать в нём задрожавшие руки.

Муж тут же поморщился.

— За кого ты меня принимаешь? С чего бы я стал говорить подобное в шутку?

И моя надежда на то, что супруг просто решил жестоко меня разыграть, быстро развеялась.

— Кирилл, я не… не понимаю. Почему это я работаю теперь у него под началом? На каких основаниях?

— На таких, что необходимые правки в проекте должны быть внесены оперативно и под его полным контролем. А он не будет мчаться в наш офис каждый раз, чтобы их проверить и согласовать.

— Кирилл, для этого есть телефон и интернет.

— Оля, давай не разводит драму! Я не собираюсь оспаривать его методы ведения бизнеса. Это понятно? Раз он так хочет, так и будет. А хочешь претензии предъявлять, так Егору их предъяви.

На мои округлившиеся глаза он дёрнул плечом:

— Ну а что? Это вообще-то с его лёгкой руки Дагмарову вздумалось правки вносить. Вот на него и сердись.

Я не нашлась, что на это ему возразить, а уже с начала новой рабочей недели весь наш отдел временно переехал в роскошный офис Дагмарова.

Впрочем, мне единственной от этого переезда было не по себе. Девочки, работавшие под моим руководством, были в восторге и к концу первого рабочего дня умудрились перезнакомиться едва ли не с половиной сотрудников, трудившихся с ними на этаже.

— Ольга Валерьевна, вы их зону отдыха видели? — сдавая мне на проверку материалы, Лена из младших специалистов закатила глаза. — Я тут подумала, что стоит взять на вооружение их фитостены. Может, обыграем как-нибудь этот элемент?

Все так и рвались выполнить пожелания заказчика на пять с плюсом. Должно быть, лишь я не жаждала угодить временному начальству любым известным мне способом.

Но это, конечно, исключительно моя проблема, ничья больше. Это мы с Дагмаровым характерами не сошлись. У остальных проблем с «совместимостью» не возникало.

И я им даже немного завидовала.

Я забрала Ленины наработки и пообещала подумать над идеей с фитостенами.

Очнись, Колесникова, нельзя впутывать личное в профессиональное. Дагмаров в первую очередь наш приоритетный клиент. Твоя задача — его ублажить.

И я умудрилась покраснеть, даже просто в уме произнеся это слово.

Господи, что за похабщина. Моя задача — внести все правки в проект так, чтобы клиент остался этим проектом доволен.

Это залог моего оперативного возвращения в родной офис.

Я уже по нему скучала!

Хоть Кирилл и заявил, что будет очень часто сюда наведываться, верилось в это слабо. У него и так работы хватало.

— Соберись, тряпка, — прошептала я себе и вернулась к эскизам.

Но надолго мне в работу погрузиться всё-таки не позволили.

— Как вам у нас? Есть какие-нибудь замечания?

Я оторвала взгляд от сверяемых чертежей. В дверях выделенного мне кабинета, обставленного по последнему слову офисной техники, стояла миловидная девушка с папкой в руках.

— Извините, не представилась. Олеся. Помощница Булата Александровича. Ну, одна из, — улыбнулась она.

— О-о-о, — я слегка растерялась от такого внимания. — Приятно познакомиться, Олеся. Я Ольга. И всё замечательно. Всё… всё в полном порядке.

— Отлично, — кивнула она. — Но мне всё же поручено вам передать: если будут какие-то пожелания, замечания и вопросы, смело обращайтесь ко мне.

Надо же, какая предусмотрительность со стороны нашего нового «хозяина».

— Благодарю вас. Обязательно.

— Договорились, — новая вежливая улыбка. — И ещё кое-что. Когда с самыми важными делами закончите, загляните, пожалуйста, в кабинет Булата Александровича. Он просил передать, что будет вас ждать.

Я уставилась на Олесю:

— В смысле… сегодня? Сейчас?

— Когда закончите со своими делами, — повторила она. — Булат Александрович не хочет отвлекать вас от важной работы.

И что это значит? Что вызывал он меня к себе в кабинет по вопросу, к работе не имевшему отношения?

Олеся ушла.

Я с пять минут просидела, елозя невидящим взглядом по чертежам.

Сдалась. Встала из-за стола, поправила свой строгий серый костюм и направилась к выходу.

Но ощущение было такое, что отправляюсь не на беседу к начальству, а в логово льва.

Глава 17

— Входите, Ольга Валерьевна. Без стука. Булат Александрович у себя.

Я опасливо кивнула красивой секретарше, сидевшей за своим столом в роскошной приёмной генерального.

Господи, она-то меня откуда знала? Я тут и дня не проработала.

Я нажала на ручку двери, подавив трусливое желание всё-таки постучать.

Единственным настоящим желанием было наплевать на то, что обо мне подумают, и броситься наутёк.

Может, меня признают невменяемой и отстранят. И мне не придётся больше с ним говорить.

Но рука моя уже толкнула дверь, а ноги переступили порог кабинета.

Так вот где работают сказочные миллиардеры…

Кабинет Дагмарова по размерам, кажется, занимал половину этажа. Сочетание английского стиля и неоклассики. Тёмное дерево, мягкий свет, матовая кожа, пол из серого камня — сдержанно элегантный дизайн. До странности уютное впечатление.

Противоположная стена кабинета — сплошное окно с головокружительным видом на город.

— Одобряете?

Сидевший за столом хозяин этого великолепия поднял на меня взгляд, и я почувствовала себя так, будто меня поймали с поличным.

Соберись, Ольга.

— Впечатляющий интерьер.

Дагмаров сделал приглашающий жест в сторону кресел у стола.

— Одна Лондонская фирма им занималась. Передам им ваши слова одобрения.

Юмор такой?..

— Это совершенно необязательно.

Преодолевая внутреннее сопротивление, я опустилась в гигантское кресло, которое окунуло меня в роскошный уют.

Что-то во всём этом было неправильным, почти запретным. Будто я вдруг ощутила себя исключительно недостойной пребывать в таком статусном месте.

— Вам не по душе ваша импровизированная командировка, — серый взгляд изучал моё лицо.

— Вы очень проницательны.

— Надеюсь, ваш начальник и муж объяснил, что эта временная передислокация продиктована необходимостью. И удобством. Я не хочу доставлять вам лишней головной боли.

— Мне или себе? — я не успела прикусить язык.

Мой выпад Дагмарова позабавил. Опять этот намёк на усмешку в твёрдой линии губ.

— Давайте придём к компромиссу. Нам обоим выгодно работать именно так.

— Вы решаете за меня.

— Но вы ведь не против.

— С чего вы решили?

— Вы «просто» и «всего лишь». Разве нет? Вы при первой же встрече мне это сказали. Инструмент, лишённый желания что-то глобально решать.

Меня неприятно резанули мои собственные слова, вернувшиеся таким неожиданным бумерангом. Не подумала бы, что Дагмаров их запомнит…

— Но знаете что, Ольга Валерьевна, — его взгляд продолжал меня изучать. — Я даже своим исключительно безынициативным работникам плачу хорошо. Сумм не называю. Можете сами поинтересоваться.

— Спасибо. Мне это без надобности, — я выпрямилась в бесстыдно соблазнявшем меня расслабиться кресле и чопорно сложила руки на коленях.

— С чем вы так яростно боретесь? — от его взгляда ничто не ускользало.

С желанием выпрыгнуть из этого кресла, из-под этого взгляда и сбежать.

Но всё, что я себе позволила — это покачать головой.

— Я всего лишь пытаюсь свыкнуться с неожиданной переменой в работе. Прежде я с таким не сталкивалась.

— Уверен, вы быстро привыкнете.

Категорически сомневаюсь.

— Возможно, захотите остаться.

Всего одной фразой он развеял остатки моего мнимого спокойствия.

— Что, простите?..

Широченные плечи приподнялись и опустились.

— Вы хороший специалист и ответственный работник. Я ценю это в людях. То есть я тоже могу использовать вас как инструмент, но платить намного больше.

Я пропустила пассаж про инструмент мимо ушей, каким-то шестым чувством ощущая, что так он пытается спровоцировать меня на отрицание. Нет, меня поневоле зацепили его последние слова.

— Я, представьте себе, и сейчас хорошо получаю.

Именно эти слова вызвали на суровом лице Дагмарова усмешку.

Меня это задело.

— Ольга Валерьевна, я знаю, сколько вы получаете, — он положил правую ладонь на стол и легонько постучал по столешнице пальцами. — Умножьте эту сумму на пять.

Мои глаза, не спросив никакого на то разрешения, поползли из орбит.

— Это… шутка такая?

— Нет, — от усмешки на его лице не осталось и следа. — Это моё первое предложение.

Глава 18

— Первое? — брякнула я. — То есть…

— То есть в разное время и при разных обстоятельствах я почти наверняка сделаю вам другие.

О чём он? Какие другие? Что у него на уме?

— Мне… мне, пожалуй, и одного за глаза хватит.

— Почему?

— Вы предлагаете мне какую-то… нереальную сумму!

И снова усмешка.

На фоне загорелой кожи и тёмной, почти чёрной щетины его зубы выглядели особенно белоснежными. И это лишь усугубляло хищность усмешки — не показную, скрытую. Оттого мне делалось ещё больше не по себе.

— Нереальную? Ольга Валерьевна, мне кажется, это вы живёте в отрыве от реальности. Я не лезу в ваше личное, не берусь оценивать Кирилла Михайловича как вашего спутника жизни. Но если говорить о нём как о начальнике…

Я невольно затаила дыхание на этой паузе.

Дагмаров это заметил и не стал меня долго томить:

— …то он вам преступно недоплачивает. Уровень вашей оплаты не соответствует объёмам и качеству вашей работы. И работы вашего отдела, если уж на то пошло.

— Но работу вы предлагаете почему-то именно мне. Не моему отделу.

Серый взгляд задержался на моём лице, плавно соскользнул вниз, и я ощутила невероятное. Он будто коснулся меня своим взглядом.

Пульс подпрыгнул, дыхание участилось.

Господи, я, кажется, впадаю в настоящую панику.

Да что со мной, господи, такое творится?

— Я заинтересован исключительно в ваших талантах. Без обид. Уверен, ваши работники — профессионалы. Но вас я считаю наиболее перспективной. А у меня работают только лучшие.

— В-вы меня… в ступор вгоняете.

— Я ценю вашу честность.

— А я не уверена, что ценю вашу. Всё это… весь этот разговор сбивает с толку. И я вам… я вам не верю.

Не пойму, откуда во мне взялась эта смелость, но я встретила его пристальный взгляд. И он мне кивнул, будто в знак молчаливого уважения к моей смелости.

— Вы правильно делаете, Ольга Валерьевна.

— Извините?..

— Правильно делаете, что не доверяете. Бизнес не терпит слабых, порывистых, действющих импульсивно и необдуманно. Ведомых собственными страстями, желаниями, инстинктами и ничем больше. В бизнесе требуется холодная голова. Согласны?

Я машинально кивнула, не соображая, куда он клонит.

— Поэтому вы обдумаете моё предложение.

Хитрый змей.

Но внутри-то, внутри… что творилось!

Астрономическая по моим представлениям сумма. И тогда я могла бы… могла бы ни от кого не зависеть. Стать по-настоящему самостоятельной. Позволить себе отдельное жильё. Уйти от Кирилла! Может… может, даже Аню на ноги поставить!

Хитрый, хитрый змей-искуситель.

Но решись я на такое, и Егор… Как я оставлю Егора? Кирилл ни за что не отдаст мне сына. Ни за что, даже если я ему за него миллионы заплачу. Как бы скверно он себя ни вёл, Егора он любит. К сожалению для меня, его он любит.

Его — любит. А меня?..

Всё это ещё проносилось в моей голове, а я уже ею качала.

— Спасибо большое за предложение. Оно по-настоящему царское. Но я не могу бросить людей, с которыми работаю. И которых люблю.

Взгляд Дагмарова заметно потяжелел.

— Вы настолько любите своего мужа. Даже после всего?

Вовсе не о муже сейчас разговор. Но Дагмарову об этом знать необязательно.

— А разве так не бывает?

Он едва заметно прищурился, будто что-то пытался на моём лице разглядеть, но потом, приподняв брови, качнул головой:

— Вы правы. И не такое бывает. Подобной привязанности можно лишь позавидовать. До самоотречения, значит. До самопожертвования.

Он помолчал. А я не спешила комментировать сказанное.

— Знаете, всегда считал, что такую любовь надо ещё заслужить. Но где жизнь, а где справедливость, верно? — усмехнулся он. — Кто-то её не получит, даже если разобьётся в лепёшку. А кому-то она даётся просто так, даром. С готовностью и без надежды на взаимность.

Я приподняла подбородок, приказав себе не отводить взгляд от собеседника.

Да. Мой сын заслужил такую любовь. А о Кирилле я сейчас даже не думала.

Всё между нами было слишком запутанно и непонятно, чтобы бездумно поддакивать словам Дагмарова на его счёт.

— Вы очень к месту о несправедливости заговорили. Не думаю, что будет правильно обсуждать мои личные и рабочие отношения за спиной у мужа и непосредственного начальника.

— Беспокоитесь о своей репутации в его глазах? В глазах того, кто о своей репутации в ваших глазах не слишком-то в целом заботится.

Я вспыхнула от такой прямоты.

— Вы так свободно об этом рассуждаете… вы ведь партнёры!

Глава 19

— Оль, с тобой всё в порядке?

Я дёрнулась и перевела взгляд на мужа, застывшего в дверях моего нового — временного — кабинета.

Господи, я настолько ушла в себя, что даже не заметила его появления.

Разговор с Дагмаровым крутился в мыслях нон-стоп, и я никак не могла заставить себя снова включиться в работу.

— Что… ты тут делаешь? Тебя замучили угрызения совести оттого, что ты весь наш отдел своему новому компаньону придарил?

Кирилл фыркнул и покачал головой, словно дивился моей сварливости.

— Ты ещё скажи, что тебе здесь не нравится, — он обвёл одобрительным взглядом мой кабинет, обставленный по последнему слову техники. — Смотрю, Дагмаров на подчинённых не экономит.

— Я не его подчинённая, — кровь ударила мне в голову от одной только формулировки.

Да уж, если связать её с тем, что он мне сегодня наговорил…

— Временно — всё же его. Но я же сказал, что буду часто наведываться. Вот, сегодня у нас была очередная встреча с подрядчиком и представителями фирмы, которая будет вести отделочные работы. Согласовываем всё потихоньку. Дагмаров решил, что торопиться не стоит.

Вот, значит, как. Сначала мы лошадей гнали, только бы поскорее проект утвердить, а теперь наш заказчик внезапно никуда не торопится.

Замечательно.

О чём ещё можно мечтать?

— А как твой день прошёл?

Его слова заставили меня взглянуть на часы. Время после моего визита в кабинет высшего руководства пролетело, будто одна минута. Уже почти конец рабочего дня, а я словно выпала из реальности и даже этого не ощутила.

— Нормально. Осваиваюсь. Привыкаю.

— Дагмаров тебя очень хвалит.

Я невольно поёжилась, пробормотав:

— Надо же.

— Но только ты от его похвал, пожалуйста, не расхолаживайся. Это ещё не повод расслабляться.

— Мне только твоего совета и не хватало, — не выдержала я.

Мелькнувшая было мысль заикнуться о неожиданном предложении Дагмарова благополучно сгинула, стоило мужу начать меня поучать.

Не собираюсь я ничем с ним делиться. Ни информацией, ни мыслями, ни соображениями. И дело даже не в том, что вопреки всем своим угрызениям совести я начала поддаваться сомнениям. Просто Кирилл этого не заслужил. Не заслужил моей искренности.

Он будто бы посчитал: раз я не сорвалась, не съехала от него, то значит, простила или как минимум на пути к прощению.

Он до сих пор не понимал, что на его работе меня держали исключительно деньги, а дома — Егор.

Но и это всё — тоже временно. И если моё терпение таки лопнет, жалеть я его уже не смогу. И терпеть его начальнические замашки — тоже.

— Оль, я вообще-то к тебе не ссориться зашёл, — голос мужа звучал на удивление примирительно. — Домой тебя забрать хотел. Рабочий день почти закончился. Думаю, Дагмаров будет не против, если ты чуть раньше уйдёшь.

— Тебе слова «рабочая этика» и «добросовестность» о чём-нибудь говорят, — упёрлась я. — Если не хочешь ждать меня здесь, жди в машине. Я уйду из кабинета после завершения рабочего дня.

— Ладно, понял, — Кирилл вздохнул и отступил с порога. — Тогда жду внизу, в машине.

Вниз я спустилась только когда убедилась, что мои подчинённые, трудившиеся в общем зале, справились со всеми задачами на сегодня.

Я как будто стремилась своей исполнительностью и дотошностью в первую очередь самой себе доказать, что я действительно отличный работник, заслуживающий похвалы.

Заслуживающий уважения. И более достойной заработной платы.

Слова Дагмарова не покидали меня, как я ни пыталась их отогнать.

Рисовавшаяся мне сумма сбивала с толку… и манила.

Потому что видела я не сумму. Я видела свободу, выход из унизительного положения и право выбирать.

Всю дорогу домой мы с Кириллом молчали. Я продолжала так и этак крутить слова Дагмарова в своей голове, пытаясь отыскать там скрытые смыслы, подвохи, ловушки.

Он красиво стелил, но не променяла бы я шило на мыло?

В дрожь бросало от одной только мысли, что Дагмаров станет моим законным начальником.

Но с другой стороны, с этим начальником меня никогда не будут связывать никакие другие отношения, что намного удобнее, чем сейчас. Чем как у нас.

И только когда я переступила порог квартиры, а до моего носа донеслись приятные ароматы, я поняла, что здесь что-то не так.

На мой удивлённый взгляд муж улыбнулся.

— Решил сюрприз тебе сделать.

— Сюрприз?

— Ну, в честь того, что ты теперь, пусть и временно, работаешь в такой громадной компании, — пошутил он. — Заказал еду из ресторана. Думал, посидим вдвоём и… отметим.

Предложение звучало бесконечно заманчиво. Если бы это случилось до того, как он изменил мне с клубной потаскушкой, за секс с которой до сих пор не посчитал нужным даже извиниться.

Глава 20

— Егор… Елена Сергеевна…

Я растерянно переводила взгляд с сына на свекровь и буквально чувствовала, как пухла моя голова от попыток придумать, что делать с этой безобразной ситуацией.

Кирилл же обещал позвонить Инге. Они с Егором должны были в кино сегодня идти. Вчера ведь всё обсуждали. Но замотавшись и погрузившись в заботы этого дня, я и помыслить не могла, что всё это нужно перепроверить.

— Извините, — пробормотала Елена Сергеевна, положила руки на плечи внуку и осторожно увлекла его за собой. — Вы… говорите. Мы только недавно с прогулки вернулись. Пойдём переоденемся.

Стоило им покинуть прихожую, как я крутнулась на месте и прожгла мужа взглядом.

— Это вообще как понимать? Мы же вчера всё тысячу раз обсудили!

Если я ожидала раскаяния, то это было очень наивно с моей стороны.

— Вообще-то я не предполагал, что они так рано из кино вернутся.

— В кино его должна была вести Инга!

— У Инги желудок разболелся! — зашипел на меня муж. — Она в обед мне звонила, сказала, что плохо себя чувствует, извинялась. Я тут же матери отзвонился, и она её сменила! Ну забыл я про это, когда к тебе приехал. Я думал про… про вечер наш думал, понятно? Думал, как мы вместе его проведём. Я же говорил матери, пусть после кино в ТЦ заедут, ещё куда-нибудь…

Он замолчал, видя, какой эффект вызывают его объяснения.

— То есть отослать сына подальше, чтобы…

— Чтобы помириться, чёрт возьми! Опять ты себе какие-то бредни надумываешь!

Кирилл был откровенно зол. Очевидно, вдвойне. И с Егором не по его плану всё получилось, и с примирением.

Моя воля, собрала бы вещи прямо сейчас и умчалась куда глаза глядят.

Но завтра мне снова выходить на работу.

И Егор. Я не знала, как всё ему объяснить.

«Извини, сынок, я уезжаю».

«Егор, я ухожу. Вырастешь и сам всё поймёшь».

«Извини, Егор, но я не твоя родная мать и своё счастье мне дороже тебя».

Меня просто выворачивало наизнанку от таких объяснений.

Вечер завершился печально.

Кирилл смёл со стола оставленный из ресторана примирительный ужин и, ни слова больше никому не сказав, заперся в дальней комнате, служившей ему кабинетом.

Я покормила Егора, с замиранием сердца следя, как он ужинал. Не делился впечатлениями от мультфильма, который посмотрел с бабушкой в кинотеатре. Не предлагал вечером пособирать пазл. Только бросал на меня тревожные взгляды, будто в душу мог мне заглянуть и прочитать в ней все мои крамольные мысли о вероятном побеге.

Отправив его на боковую, я осталась на кухне одна и, давясь слезами, перемывала посуду.

В голове ещё звучал короткий разговор со свекровью, перед тем как она собралась и, поговорив о чём-то с уединившимся сыном, заглянула на кухню ко мне.

— Оля, ну что же ты сразу мне не сказала?

Я шмыгнула носом:

— Елена Сергеевна, да тут не о чем говорить…

Чем ей поможет эта неприятная информация? Да и она, узнав такое о своём сыне, чем сможет помочь?

— Я ведь чуяла, что у вас что-то стряслось, — она стояла на пороге кухни, будто не решаясь входить. — Всё очень серьёзно, верно я понимаю?

Я судорожно вдохнула и попыталась честно ответить не только ей, но и себе.

— Серьёзнее не бывает.

Морщинки на её благообразном лице, кажется, обозначились куда сильнее, стоило мне это сказать.

Елена Сергеевна кивнула, устремив глаза в пол.

— Знаешь, Оля, мы об этом с тобой никогда не говорили… Но с Маринкой они разбежались не просто потому что характерами не сошлись. Они и в браке-то часто ссорились. А потом она гулять начала. Всё кричала, что он после рождения сына внимания ей не уделяет. Представляешь? К сыну приревновала. Вот тебе и мать.

Кирилл никогда со мной об этом не говорил. А я не настаивала на разговоре, в душу к нему лезть не хотела. Надеялась, рано или поздно расскажет сам. Не случилось.

— Ужас какой, — выдохнула я. — Она поэтому его на отца и бросила?..

Елена Сергеевна пожала плечами:

— Ну, она никому своего чудовищного поступка не объясняла. Просто испарилась, и всё. Ни ответа, ни привета вот уже несколько лет. Но только…

Она не сразу решилась продолжить. Видно было, что сама с собой боролась, гадая, стоит ли посвящать меня во всю правду.

— …только, Оленька, не одна она виновата. Невиновный тут только Егор.

Я молчала, со спокойствием обречённого ожидая, когда на меня обрушится новая правда.

— Она-то гуляла, но и он… он — не лучше.

В груди нестерпимо закололо, но я умудрилась бессловесно кивнуть.

— Поэтому, девочка моя, ты должна понимать… Такое если случается, то никогда гарантии нет…

Глава 21

— Входите, Ольга Валерьевна. Вам совершено не идёт мяться вот так на пороге.

Сегодня сдержанная роскошь кабинетного интерьера давила на меня особенно сильно.

Я хочу в уют своего прежнего офиса. Хочу сбежать отсюда подальше. Сбежать ото всех. И в первую очередь от себя самой, не смеющей разрубить этот Гордиев узел.

Зима постепенно вступала в свои права. В панорамные окна за спиной у Дагмарова лился сумрачный свет ненастного дня.

Столицу заносило первым в этом году снегом.

И меня будто бы вместе с ней. Я словно начинала неметь от поселившегося внутри холода.

— Присаживайтесь.

Но я дошагала до его стола и упрямо застыла, даже не глядя на кресла. В прошлый раз я едва на месте смогла усидеть под этим пристальным взглядом. Не хотела повторять свою большую ошибку. К тому же я очень надеялась, что разговор будет коротким и скоро меня отпустят восвояси.

Списав свою дерзость на недосып, упрямо качнула головой на приглашение:

— Спасибо, я постою. О чём вы хотели поговорить?

Дагмаров вздёрнул бровь. В уголках глаз собрались морщинки. Из этого я заключила, что его мой ответ удивил и позабавил.

А ещё пришла к тревожному выводу — кажется, я начинала понимать его мимику, как будто больше не нуждаясь в словах. Словно читала его по лицу. Словно он сам это мне предлагал, мол, разгадай, что я сейчас думаю.

— Надеюсь, это не вызвано катастрофическим неудобством офисной мебели.

А вот сейчас он был непроницаем — я не могла понять, шутит или серьёзно.

— Нет, — я смело встретила его пристальный взгляд, стараясь не зацикливаться на мысли, что мне нравилось смотреть на него сверху вниз. — Нет. С вашей мебелью всё в полном порядке.

— Чего не скажешь о вас.

— Что, простите?..

— Вы скверно выглядите, Ольга Валерьевна.

Я вовремя подавила инстинктивное желание дотронуться до лица и провести рукой по волосам. Господи, да я и впрямь, наверное, после бессонной ночи выгляжу как чучело.

Но ведь обидно же, что тебе такое заявляют без обиняков!

— Безнадёжно порчу своим сегодняшним видом ваш интерьер? — я пыталась скрыть обиду за не слишком изящным сарказмом.

Серый взгляд скользнул по моему лицу и фигуре:

— Я не говорил, что вы выглядите непривлекательно.

На мой изумлённый вдох он отреагировал примерно никак. Продолжал меня рассматривать и делиться своими до обидного точными наблюдениями.

— Вы очень устали. Не высыпаетесь. Возможно, я подыщу вам другой кабинет. С зоной отдыха.

Он так изощрённо издевался? Хотел поддеть?

— Спасибо, это… в этом нет необходимости. Если так вы намекаете на мой непрофессионализм…

— Кто он?

— П-простите?

— Кто этот человек, который так мастерски вбил вас по самую шею в комплексы? Чуть что, бросаетесь прибедняться, оправдываться и защищаться. Это ваш муж так хорошо вас обработал?

Я молчала, словно молнией поражённая. Не знаю, чего я ждала от этого разговора, но чтобы такого…

Дагмаров меж тем оставил своё царское кресло из матовой кожи, обогнул стол, приблизился ко мне на расстояние шага, упёрся пятой точкой в ребро столешницы и сложил руки на своей широченной груди.

Теперь мне снова приходилось смотреть на него снизу-вверх, но только с куда более близкого расстояния.

— Можете не отвечать.

— Н-не думаю, что нам вообще стоит обсуждать такие вопросы, — я начинала вибрировать от напряжения.

— Когда они начинают влиять на вашу работу, стоит. Мне очень жаль, что наше сотрудничество припало на такой непростой период в вашей личной жизни. Вы же не будете отрицать, что испытываете трудности

— Непростой период, который наступил благодаря вашему корпоративу, — сама не верила, что выговорила это вслух.

Но ещё сильнее не верилось, что за подобное Дагмаров не собирался меня наказывать. Лишь отметил:

— Моё приглашение спровоцировало инцидент. Но крючок бесполезен, если ему не за что зацепиться.

Он выразительно замолчал.

— Что… вы имеете в виду?

— Я не подзуживал вашего мужа вам изменять. Я не искушал его предложением. Просто возможность оказалась в его распоряжении. И если бы он не был в ней заинтересован, как думаете, он и тогда бы вам изменил?

«Он до сих пор не считает это изменой!» — хотелось выкрикнуть мне, чтобы хоть кому-нибудь излить свою боль.

Но я сжала губы. Я ведь не сумасшедшая — плакаться этому странному человеку в его белоснежную рубашку за тысячу евро!

— Я… я не понимаю, зачем весь этот разговор.

— Я хочу исключить всякие форс-мажоры, связанные с личными обстоятельствами.

— Вы… считаете, это возможно?