Измена. Ты сделал свой выбор

Глава1. Лучше бы ты, Арина, дома сидела

Тихий стук в дверь. Бегу открывать, на пороге мама, пышит злостью. Лицо красное, руки трясутся.

- Все хорошо?

- А Мирон где? Снова муженек без тебя праздновать унесся?
- Тайминг же, - она, значит, опоздала, а все виноваты.
- Не так уж сильно я опоздала! А ты чего так простовато одета, - шепчет, в голосе претензия, показывает мне повернуться. - Таксист- дебил, говорю ему, на Антокольского надо, а он меня на Шиловского сначала привез. Пока повернули, еще полгода проехали. Все, беги. Могла бы понаряднее быть. Арин, ну всему тебя учить, в высшее общество идешь или с подружками из деревни в местном ДК встречаешься?

Мама вечно всем недовольна. Все ей не так, не женщина, а тридцать три несчастья и возмущения. Еще неделю назад договорились с ней, что она с Ульяшей посидит, пока мы с Мироном на подписании договора вместе съездим. Любит его компания, чтобы все с размахом было: шампанским через край, салютом и прессой. Мама еще позавчера приехала, у всех подружек погостевать успела, немного с Ульянкой поиграла. А когда нам надо выезжать - мама где-то в городе потерялась, пока из пункта "А" в пункт "Дом" ехала.

Смотрю на часы, мероприятие еще часа два идти будет. Успею и мужа поддержать, и сама немного от материнства отдохнуть.

Вызываю такси. Звоню Мирону - не берет трубку, может, у них там музыка орет, вот и не слышит. Пишу сообщение:

Мама приехала, я мчу к тебе.

И смайлик “бегущая в платье девушка”.

Сообщение не прочитано, ладно на месте разберусь.

- Я могу вас здесь высадить, там из-за мероприятия дорога перекрыта, - таксист показывает в сторону офиса Мирона. Все украшено фонариками, ростовые куклы на входе.
Соглашаюсь. Стоянка битком, машины одна лучше другой.

У входа встречает хостес.

- Добрый вечер, - протягиваю пригласительный.

- Проходите, пожалуйста. Хорошего вечера.

Огромный зал украшен в серебряных тонах, так сразу и не скажешь, что все происходит в офисе фармкомпании. Звоню Мирону, не отвечает, пять минут подожду, если не ответ, пойду пну нашу машину, обратная сигнализация иногда творит чудеса.

- Арина, сколько лет, сколько зим. Мирона ищешь? - руководитель кол-центра замечает меня: не могу вспомнить, как ее зовут. Видела ее несколько раз на корпоративах, еще в добеременные времена. - Он в кабинет поднимался, наверное, подписывают бумаги.

- Спасибо, - поворачиваю в сторону лестницы на второй этаж.

- Отлично выглядишь, - девушка кричит уже в спину.
Ага, отлично, видимо, у нее память отшибло, и девушка забыла какая я была раньше. Тонкая и звонкая, а сейчас "кровь с молоком", будь она не ладна.

Поднимаюсь на второй этаж. В приемной никого, из кабинета доносятся звуки. Кто-то смеется, мужской и женский голос.

- Сделаем это по-быстрому, - женский голос заигрывает, по-дурацки хихикает.

Сердце бешено колотится, разум отказывается верить - мало ли кто открытым кабинетом мог воспользоваться.

Заглядываю. Два мужчины и девушка с бокалом игристого, что-то бурно обсуждают, смотрят на меня и ржут.

- Просите, а Мирона Загревского не видели?

- Минут пять назад ушел. Ищите внизу, - девушка пьяненько хихикает.

- Я ему сейчас наберу, - парень, что повыше, набирает номер. Слышу гудки, трубку никто не берет. - Не переживайте, сейчас найдется.

Закрываю дверь, иду ко второму выходу.

Что-то какой-то шум под лестницей.

- Мы как чокнутые подростки, -- А если нас кто-то увидит, представляешь, сколько разных слухов поползет, - девушка тяжело дышит.

- Да кто нас здесь увидит , кроме сотрудников и уборщицы, никто не знает , что этот выход вообще есть. - почти шепотом, знаю знакомый тембр.

- Мирон! - она протяжно называет имя моего мужа. - У меня дежавю. Пора закрыть гештальт.

Хихикает. Мужчина что-то говорит, но от шока я не могу разобрать.

Смех заменяют стоны. Стою, как вкопанная. Вряд ли в офисе есть еще один Мирон.

Захожу под лестницу... Не может быть.

- Мирон? - одними губами, звука почти нет.

Девушка оборачивается. Из-за ее силуэта хорошо видно лицо моего мужа.

- Арина? - на секунду голос дрогнул. - Ты что здесь делаешь? Просил же сначала позвонить!

- Я звонила, - блею, как провинившаяся первоклассница.
Девица застегивает платье.

- Мне пора, - кидает на него взгляд, и, кажется, ухмыляется. - Снова не свезло.

- Как ты мог! А как же наша семья... А наша дочь?

Тело бросает в жар, руки трясутся. Может, догнать эту дрянь, что оседлала моего мужа и повыдирать ей последние лохмы?

- Не устраивай истерики, хватает меня за руку. Ощущение, меня словно окатили холодной водой. - дома поговорим!

Глава 2. Непредвиденные обстоятельства

Выбегаю в коридор, чертовы лабиринты, куда дальше? Как проскользнуть к выходу, чтобы не привлекать внимание. Поднимаю подол юбки, чертовы каблуки, как не переломать здесь ноги. Слезы градом, нос заложило.

Это страшный сон, я сплю, дома.

Мирон меня догоняет, хватает под руку. Ладонь горячая. Кажется, от Мирона пахнет женскими духами.

- Давай без истерик, мы все-таки в обществе, дома все обсудим.

- А что обсуждать? Мирон, - шепчу, горло сковало, воздух не хватает, кажется, меня кто-то душит. - Я тебя застукала с любовницей. Что ты еще мне хочешь сказать. Я все видела своими глазами. Что там у девушки дежавю? Как часто у вас свидания под лестницей.

Как рыба хватаю воздух ртом. Значит, эти встречи регулярны, а я дура.

- Дома поговорим, а сейчас отключай свои истерики, у нас продолжение банкета. Помни, что моя репутация автоматически распространяется на тебя и нашу дочь, ты же не хочешь сломать ей жизнь.

Сглатываю, в голове перекати поле, не понимаю, как себя вести.

К нам подходит партнер мужа. Вежливо целует мою руку.

- Мирон, ты не говорил, что твоя жена такая красавица, - скорее из вежливости, чем констатирует факт. - Вы такая замечательная пара.

Мирон улыбается, целует меня в щеку. Я сейчас чувствую себя манекеном, на котором отрабатывают первую помощь.

- Видишь, людям со стороны виднее, - крепко держит меня под руку.

- Убери руки, мне больно от твоих прикосновений, - ощущение, что к руку пропалили каленым железом. - Значит, пока я ночами укачиваю Ульяну, тебя укачивает какая-то женщина.

Дышу по-собачьи, как при родах. Гипервентиляция легких и переизбыток кислорода отключают мозги.

Подходим к большой цветочной арке. На нас обращают внимание фотографы.

- Улыбайся. Давай, сделаем счастливое лицо, - Мирон шепчет мне на ухо и прижимает меня сильнее.

- Мирон Загревский со спутницей, - объявляет ведущий. Все гости поворачиваются, смотрят на нас.

- Рад вам представить, Арина Загревская - моя супруга.

Пока муж умело заигрывает с публикой, я ищу глазами девку, что развлекала моего мужа.

Представляю, как вижу ее у столика с игристым. Подхожу к ней близко-близко, отвешиваю пощечину, беру бокал с самого нижнего яруса, чтобы стройная композиция полетела с осколками и брызгами в разные стороны.

Но это только в моей голове.

Слышно, как щелкают затворы фотоаппаратов.

- Достаточно, - вырываюсь из объятий мужа.

- Потерпи еще немного, сейчас документы подпишем и поедем домой. Не надо скандалов, думай не только о себе, но и о нашем ребенке. Империя, что я строю, перейдет ей в наследство. И сейчас ты одним необдуманным шагом можешь все испортить.

К Мирону подходит бородатый мужчина, по отеческие его обнимает. Они о чем-то шутят, что-то друг другу рассказывают, а у меня в голове не укладывается как все могло произойти. Как мой идеальный Мирон, мог со мной так поступить.

Громкая музыка, фанфары и яркий свет, возвращают меня в настоящее.

- Дорогие гости, а теперь кульминация сегодняшнего вечер, то ради чего мы все собрались!

Выносят тумбу накрытую красным бархатом, папку документов. Вот аплодисменты, и Мирон идет в к этой тумбе, в руках золотая ручка. В том году ее коллеги специально для подписи договоров подарили ему.

- А теперь приглашаем представителя компании Аспирин-фарм-интертеймент.. Наталья, прошу вас.

И на сцену поднимается любовница Мирона.

Они улыбаются друг другу, пожимают друг другу руки, ставят подписи в бумагах.

Земля уходит из-под ног. не знаю, как жить дальше.

Дорогие мои, самые прекрасные читатели!

Рада всем, кто заглянул в историю Арины и Мирона. Здесь вас ждут эмоции на разрыв, сильная героиня, которая обязательно станет счастливой. А вот про Мирона ничего обещать не буду, посмотрим на его поведение)))

Ваши звездочки и комментарии очень помогают мне, вдохновляют и показывают, что все не зря. Не скупитесь, пожалуйста)))

Добавляйте книгу в библиотеку, а я обещаю радовать вас интересной историей.

Обняла и закружила)

Глава 3. Мирон. А удовольствие было так близко

- Мирон Валентинович, гости приехали, - секретарь с выпученными глазами забегает в кабинет.

Мой заместитель и юрист вытягиваются в струнку, становятся позади меня. Смешная картинка, они похожи на моих телохранителей, только у меня почти два метра роста, а в них метр семьдесят на двоих.

- Наталья должна приехать. Мерзкая особа, характер кошмарный. Она на подписании документов в прошлый раз, когда с антисептиками наши конкуренты партнерство хотели наладить, такой кипишь подняла. Что-то там с документами у них не так было, - Антон Семёнович, юрист с полувековой практикой, иногда излишне беспокойный и выносящий мозг. - У нее муж - нормальный мужик. Но по здоровью слабоват, перелеты все отложил до лучших времен. А лучшие у него, наверное, уже на том свете будут.

- Вы мужика зачем хороните раньше времени? Как же, солидарность? - усмехаюсь, представляю, что за моей спиной они говорят.

- Да ему под сраку лет. Уже семьдесят разменял. А ей лет тридцать, вот пока папик жив, она и гребет бабло.

- Не переживайте. Мы, может, пока и не такие акулы бизнеса, но не пальцем деланные. Выдохнули, ведем себя естественно, все будет отлично. Тем более с Мцеславом мы все оговорили, по сути, это праздничное подписание - формальность.

Тишину в приемной нарушает цоканье каблуков. Не люблю я, когда игроки в последний миг меняются. Ещё сегодня в обед мы ждали Мцеслава, а приехал его представитель. Вернее, представительница. Настораживает, хоть мы и подкованы на все сто.

- Добрый день, - мягкий женский голос.

Поднимаю глаза. Черные волосы, больше похожи на парик, яркий макияж, строгий, похожий на мужской пиджак, поверх очень откровенного платья.

Что-то знакомое в этой фигуре.

- Наталья Новак, - она протягивает руку. Мне это имя ничего не говорит. Смотрю в глаза, что-то защемило в груди, но эту занозу пока не найду.

- Алалыкина? Наташка! - вскакиваю из-за стола.

- Загревский! А я гадала, узнаешь или нет. Узнал, значит, не так сильно я изменилась.

Обнимаемся. Пахнет дорогим парфюмом, в глазах блеск.

- Коллеги, отбой, - улыбаюсь во весь рот. - Это страшная, в хорошем смысле, женщина - моя давняя знакомая.

Сотрудники улыбаются и как-то незаметно выскальзывают из поля зрения.

- Загревский, а ты, смотри, какой стал! Ты всегда был мальчик с амбициями, но я тебя тогда не рассмотрела. Рассказывай, как ты. Знаю, что женат, дочка у тебя чудесная.

- Ничего себе, это какая птичка тебе на хвосте принесла?

- В соцсетях иногда подсматриваю. Я же тебя любила, а ты меня замуж не позвал. Вот интересно стало, кто же эта ненаглядная, которой повезло, - улыбается.

- Не прибедняйся. Ты тоже не обделена, Мцеслав Новак - муж?

Наташа кивает, но счастья на лице особо нет.

- Муж объелся груш. Помешанный на деньгах, статусе и молодых девках. Детей не хочет, ну уже и не может, путешествовать со мной не хочет, даже собаку, мать его, без разрешения завести не могу. Вот я и стала его и правой, и левой рукой, чтобы из дома почаще выезжать. Проветриваться, а то скоро буду как он, старперщиной вонять.

- Ладно, давай личное отодвинем. О работе. Мы хотим с вами сотрудничать, - обнимаю ее. Какая-то родная, как будто на пятый курс института снова вернулся.

Наташка - самая красивая девушка на курсе, модная и неприступная. Она мне приглянулась, а я ей, только у меня два университета параллельно, и на любовь особо времени не было. Там пока сессию сдашь, потом туда бежишь. А учеба в медицинском - не сахар. Просто фармацевтом или провизором работать не хотелось, я масштаб люблю, поэтому на экономический сразу поступил, чтобы империю строить. Вот и встретились с Наташкой мы несколько раз, но ничего дальше у нас не получилось.

- Мирон, ты сам прекрасно знаешь, что мой приезд ничего не решает, вы с Мцеславом уже руки виртуально друг другу пожали, остальное ерунда. А я, наоборот, буду только счастлива к вам иногда приезжать. Так, по старой памяти, - вскидывает брови. Как-то ласково кладет голову на плечо.

Ого, а это прям заход с козырей.

- Тогда пойдем ко всем, выпьем чего-нибудь, я тебя нашим сотрудникам представлю, - делаю шаг вперед, показываю, что она, конечно, важный гость, но хозяин здесь я.

- А жена твоя где, такая же скучная и пыльная, как Мцеслав? - высовывает кончик языка. Прищур говорит о многом: я хорошо знаю, что хочет женщина им показать.

- Она с Ульяной, скорее всего, уже не успеет приехать. Семья — дело такое, - пожимаю плечами. И так понятно, когда есть маленький ребенок, то о каких мероприятиях может идти речь. Она мне-то нормально времени выделить не может.

- Пойдем по длинному пути, - показывает на темный коридор. - Пока поболтаем, я так по русской речи соскучилась. Чешский пародия на язык, уже столько лет там, а все равно на некоторые слова вздрагиваю, ощущение, что машина буксует.

Подходим к лестнице, подаю руку, чтобы не оступилась.

- Мирон, а ты помнишь, наш последний вечер вместе? - тянет меня под лестницу. - Мы вот так сидели.

- Ну как сидели. Почти лежали, а потом нас в самый пикантный момент уборщица увидела, - вспоминаю первую молодость.

Была студенческая Весна, мы немного выпили, и нас потянуло на разные приключения. Секса хотелось, а привести Наташку домой я не мог. Вот и прилунились где смогли.

- А ты с того времени почти не изменилась, - кладу руку на спину. Кажется, мозг отключается, у меня так давно не было нормального секса, не вот этого, в миссионерской позе, без особых шевелений, а нормального.

- Может, попробуем довести дело до конца. Я часто представляла, что мы когда-нибудь завершим ту нашу встречу. - Наташа подходит ближе. Чувствую ее запах, он кружит голову. Гоню их головы мысли о жене, она ничего не узнает, это никак не испортит наши отношения. Я сниму напряжения, и все будет как прежде. Наталья для этого идеально подходит, в семью не полезет, сплетни разводить не будет.

Глава 4. За четыре часа до того, как мой мир рассыпался на осколки...

Быстро хожу по комнате, пытаюсь собраться, но что-то меня постоянно отвлекает.

Мирон сидит в кабинете за столом, сводит очередной отчет.

- Мама сейчас придет, - пританцовываю. - Я ей звонила, она уже садится в такси.

С рождением дочки мы с Мироном почти не бываем вдвоем. Ульяна у нас гиперактивный мамсик, она не признает чужих людей. Мне в стоматологию нужно было съездить, а все вокруг были заняты, взяла втихую от всех няню на час, так Ульяна кричала так, что за пять минут, пока я стояла на парковке, она успела посинеть.

- Это прекрасно, - в голосе появляется оттенок похоти. Мирон встает из-за стола и идет ко мне. - Пока мама в пути, мы можем воспользоваться минутой совместного одиночества.

Делаю два шага к стене, заигрывая, выставляю оголенную ножку вперед. Муж вскидывает брови, начинает расстегивать рубашку.

- Может, к черту эту встречу? - шепчет мне на ухо, чувствую горячее дыхание у себя на шее. - Это же все равно больше бутафория, все подписи давно стоят.

- Нет уж. У нас такая возможность чуть-чуть развеяться. И мне наконец-то выйти в свет, - прижимаюсь к мужу, наслаждаясь его запахом.

- Тогда мы неприлично опоздаем, - рубашка летит на пол. Мирон толкает меня на диван. Его руки скользят по моему телу. ОТдаюсь чувствам на все сто. Чтобы как в начале отношений, много любви, много внимания. Каждое движение приноси сладкое ожидание. По привычке начинаю торопить Мирона, но он неспешит.

- Мам! Мама, - всхлипывание из детской, оно быстро переходит в рев.

- Ну как всегда, - на лице Мирона раздражение. Он поднимается, я подхватываю полотенце и бегу к Ульяне.

Уже чуть больше двух лет года у нас нет нормальных отношений. Дочка плохо спит, реагирует на любой скрип. Просыпается и плачет, зовет меня.

- Уляночка, тебе что-то приснилось? - беру дочку на руки. - Что случилось?

Дочка еще в полусне, стонет, взвизгивает. Прижимаю ее к себе, начинаю укачивать.

Она крепко обнимает меня.

Снова мой выход в свет под вопросом.

Сажусь с ней в кресло-качалку, тихонько пою.
Ульяна наматывает на пальчик мою прядь волос.

Мирон появляется в дверях.

- Не спит? Давай я с ней немного посижу, а ты пока собирайся, - аккуратно берет дочь на руки.

Быстро сушу волосы, делаю кудри. Смотрю в зеркало и быстро отвожу взгляд. Материнство - огромное счастье, но сколько сил оно забирает. Полноценного сна нет уже давно. Мирон иногда забирает дочку по утрам, дает мне поспать, но ночные просыпания - то водички, то страшный сон, то спинку почесать, сказываются на моем состоянии.

Быстро крашусь, не салон, конечно, но сойдет.

Выбираю платье. Сливовое мое любимое - маловато в груди, черное мрачновато, голубое - вроде не совсем в дресс-код. Останавливаюсь на черном.

Заглядываю в детскую, Мирон монотонно раскачивается в кресле, Ульяна сопит.

- Мама сообщение прислала, она где-то там заблудилась. Не понимаю где. - Муж вздыхает, вижу, что эта ситуация его напрягает.

- Ты поезжай, а я если успею, тоже приеду. Не успею, значит, в следующий раз. - пожимаю плечами. “Ужасно вредно не ездить на бал, когда ты этого заслуживаешь”. Жаль, что вот такие мероприятия, показывающие успех Мирона проходят мимо меня. Первый форум - я лежала под капельницей на сохранении, вроде ничего страшного не было, но после одной потери, я не рискнула уйти под расписку. Мирон всю церемонию вел прямой эфир. Второй форум - орущая Ульяна и сильнейший лактостаз. Теперь третий, и снова все под вопросом. Кто-то из коллег шутил, что Мирон меня придумал, потому, что все новые сотрудники, которые пришли после моей беременности, обо мне только слышали, но никогда не видели.

Мирон кладет дочку в кроватку. Целует меня на прощание. Он накидывает пиджак. Запах мужского парфюма просачивается из коридора.

- Возьми тогда такси, за руль по темноте не садись. И мне обязательно позвони.

“Скоро станет легче” повторяю эти слова как мантру. Сейчас же стало легче, по сравнению с первым годом, а дальше больше.

Успела задремать. Лучше бы я не просыпалась.

❤️❤️❤️

Хорошие мои, думаю, пришло время знакомиться с нашей главной героиней. Вернее, сразу с двумя)

Арина и Ульяна Загревские

Арине 24 года. Жена Мирона Загревского.

По образованию Арина дошкольный педагог.
Добрая, открытая, готова все свои желания и ожидания отложить в долгий ящик, чтобы семье было хорошо. Еще со школьной скамьи мечтала о ребенке, представляла какой замечательной мамой она станет.

А вот малышка - Ульяша Загревская. Ей 2,5 года. Нежный и очень привязанный к маме ребенок. Уже немного говорит, любимые слова: "Мама, дай. Мама, стой. Мама, куда ты?" и, конечно, "купи и хочу". Очень любит папу, а он любит ее, балует, заваливает подарками. Но с Мироном мы познакомимся чуть позже)

Глава 5. Через час после того, как моя жизнь разрушилась

- Нам пора, - Мирон прощается с коллегами.

Я мило улыбаюсь из последних сил, такого нервного напряжения у меня еще не было. Внутри все клокочет, гнев так и норовит вырваться наружу.

На ступеньках стоит эта Наталья, которая своими каблучищами сегодня растоптала мою личную жизнь.

- Мирон, - машет рукой. Идет навстречу. - Давай, я все объясню твоей жене. Я бы не хотела, чтобы с ее стороны было какое-то недопонимание.

Недопонимание? Я ж не тупая, все видела, все осознала и поняла.

Он поднимает руку, она останавливается, смотрит на меня и виновато улыбается.

От такой наглости у меня пропадает дар речи. Хочется перестать быть приличной женой прекрасного семейства, а вернуться в подростковый период, когда я была шпаной. И накостылять и ей, и ему.

- А твоя любовница совсем страх потеряла, - стараюсь с вызовом смотреть в глаза мужу.

- Она мне не любовница. Ты же сама видела, что ничего не было.

- Да, вы просто догоняли дежавю и закрывали гештальт, я помню. Мирон, как так, - сажусь в такси и даю волю чувствам.

- Арин, ничего не было, не придумывай.

- Не было, потому что не успели, я вам помешала, если бы я не пришла, то у меня выросли рога.

- История не знает сослагательного наклонения. Неважно почему, просто не было измены. А то, что мы курили и хихикали под лестницей, это, как говорится, к делу не пришьешь.

Он пытается обнять меня, отодвигаюсь к самой двери.

- А если ты меня и дальше будешь динамить, я, правда, налево пойду. Уле уже три скоро, а ты от меня все шарахаешься.

- Я не шарахаюсь, у меня просто нет сил изображать из себя похотливую кошечку.

Как объяснить мужу, что уход за ребенком - огромный труд, особенно когда нет помощи. Я иногда засыпаю раньше, чем дочка. Думала, что Мирон понимает, что я не специально, оказывается, и этим можно упрекнуть.

- Я тебя не держу. Тягаться с твоей Натальей я не могу. Ты свободен, на все зеленый свет. Вперед. Мы с Ульяной завтра же к маме переедем, - стараюсь собраться. От мысли, что придется еще и маме рассказать обо всем случившимся, становится еще хуже. Надо будет не только себя в руках держать, но и выслушивать причитания матери.

- Арин, - смотрит на меня, как на глупого ребенка. - Сегодня побесись и успокаивайся. Завтра хочу видеть рядом с собой веселую, жизнерадостную жену. Хочешь, в цирк или зоопарк, давай вместе сходим.

- Спасибо, я сегодня уже была там, мне достаточно.

- Не знаю, где ты была, а мы Ульяной завтра идем в цирк, - по интонации, он сейчас отрезал любую возможность возразить ему.

- Мирон! Теперь у каждого своя жизнь.

- Окей, дочь остается со мной, а ты делай как знаешь.

Кто-то звонит мужу .

- Мы уже уехали, спасибо за поздравление.

Разговор получился коротким, но он отрезал наши выяснения отношений. Хочу продолжить, но муж отказывается продолжать разговор.

Заходим домой. В зале орет телек, его перебивает мамин храп. Бегу в спальню, Ульяна спит на нашей кровати, наверное, во сне перекатилась, наши кровати стоят рядом. Под щекой у нее мой халат.

- С таким же успехом дочку можно было одну оставить, - Мирон кидает в меня этой фразой и уходит в душ.

Может, и не надо было мне никуда ехать, жила бы счастливая в неведении, у дочки была бы полная семья. Мирон ее очень любит.

Ложусь к дочке. Слезы градом, закрываю себе рот руками, чтобы она не услышала меня, чтобы не разбудить, не напугать. Скулю, как побитая собака. Не представляю, как жить дальше, моя жизнь рухнула, на ее месте огромная дыра. Дочка подкатывается ко мне под бок, прижимаюсь к ней, стараюсь успокоиться. Теперь у меня впереди бесконечная ночь, чтобы принять правильное решение.

Глава 6. И некому руку подать

Не спится. Мирон выходит из душа и идёт к нам в кровать.

- Не надо к нам ложиться. Сначала ты лапаешь другую, а теперь... - не успеваю договорить, Мирон меня перебивает.

- Да, а теперь этими руками буду обнимать дочь. Все так. Я на полу спать не буду. В зале твоя мама, а в комнате для гостей - снова твоя мама. В кабинете нет кровати.

- Мирон, после всего, ты так просто ложишься в семейную кровать, - плачу и зло шепчу. - Никаких прикосновений.

- Арин, ты себе сейчас такого напридумаешь. Что ты видела? Ну? Я был голый? А Наталья? Так, небольшой флирт для поддержания формы. А то я уже и забыл, что такое женское внимание, жена мне даже по капле его не выдает.

- Измена была в процессе. Молния на платье сама, наверное, разошлась.

- Да-да, давай додумывай. А я скоро на женщин кидаться буду, когда у нас секс был? Я уже и не помню. А если не считать вот этого - лёжа на полу в спальне, толком не шевелясь, а то, не дай Бог, кровать скрипнет, Уля проснется. Я тебе не подросток, в ванной под порно закрываться. Мне нужен секс, нормальный, страстный, с ахами и вздохами.

- Мирон, у нас маленький ребенок.

- Не такой уж и маленький. Дети в ее возрасте в сад ходят, спят в отдельной комнате, а мы, блин, как тройные сиамские близнецы. Сепарация и личные границы, есть такие слова. Ты сама портишь ребенка.

- Снова я виновата?

Он даже не представляет, как страшно, после потери ребенка жить дальше. Но сын, я думаю, у нас был бы сын, умер во мне, и я ничего не смогла сделать, а здесь все зависит только от меня. Хорошая еда, здоровый сон, медицинское обследование, группы развития.

- Я устал. От всего. Хочу спать, - Мирон отворачивается от меня и через минуту уже сопит.

Утро началось в пять. Сначала Ульяна начала просыпаться, потом мама стала готовить себе завтрак: что-то уронила, обматерила Мирона, что у него кривые руки, поэтому все валится. Потом куда-то нажала в кофемашине, и она орала на весь дом. А потом запах жареной колбасы. Я так с ума сойду.

Ульяна вроде спит. Иду к маме.

- Арин, а ты с будуна или плакала,? - с недоумением смотрит на мое лицо. - Вся отекшая, глаза опухшие, вся какими-то пятнами пошла. Не следишь ты за собой совсем. Я б с твоими деньгами из салонов не вылазила, вещей бы накупила столько, чтобы все обзавидовались. А у тебя. Я тут ревизию в гардеробе провела, Арин, у соседки - пьяндыжки шмотья побольше. В украшения залезла, ну, есть же что носить, почему в коробке пылится?
Мама сидит за столом, ноги положила на соседний стул. Какая-то ерунда идет у нее на телефоне, взрослая женщина, а все тудва же - видео для дебилов смотрит.

- И тебе доброе утро. Спасибо, что просидела с Ульяной. Куда мне колье, не на детскую же площадку надевать?

- Проморгаешь ты свое счастье, сбежит от тебя Мирон к более красивой и ухоженной. И правильно сделает, - причмокивает, как будто во рту карамелька.
- Мой муж же тебе не нравится, - ухмыляюсь, нажимаю кнопку в кофемашине, она снова пищит, крышка подсвечивает красным. Сломалась? Наливаю себе воды из кувшина, фильтрую ее и отстаиваю заранее, чтобы Ульяна могла в любой момент попить.
- И мне воды налей.

Беру стакан из ящика, наливаю подаю.
- Вот идожилась, дочь мне стакан воды подает, - смеется, как-то неловко от этой ситуации. - Да Мирон мне и не должен нравиться, мне с ним детей не крестить. Любовь - ерунда, вот комфорт. Он на тебе не экономит, дочку любит, что еще надо. Живи в свое удовольствие. Где-то глазки закрыла на мелкие недочеты, где-то лишний раз похвалила, и в кошелек заглядывай почаще. Чтобы, если его барышня покрасивше охомутает, ты на бобах не осталась. Мне вас содержать не на что.

- Мам, Мирон, - делаю паузу. Не могу собраться с силами, сказать вслух про измену. Кажется, уже навострил лыжи. Сейчас у меня такое состояние, что мне все или приснилось, или мозг придумал, а все было иначе.

- И слушать не хочу. Дурь из головы выбрось, себя на первое место поставь и вперед с песней. И меньше внимание дочке, она уже веревки вьет из вас. Ты жена обеспеченного мужа, а выглядишь, как няня дочки. Ребенок должен встраиваться в жизнь родителей, а когда два взрослых скачут вокруг ляльки - путного ничего не выходит, вот попомни мои слова.

Хотела пожаловаться маме, спросить совета, но теперь точно не буду.

- Я и есть няня, повар, врач, учитель для своей дочки.

- Дуй и дальше ей в попу, думаешь, из Ульянки две выйдет, или она золотая будет? Самая обычная. В сад ей пора.

- Не пора, она ещё крошка совсем. И какой может быть сад.

- Государственный. А то до свадьбы сопли ей вытирать будешь, носки помогать натягивать. Я с Мироном поговорю, у него вроде нет материнства головного мозга.

- Мам, а я что делать буду? На работу выходить? Или подружек заведу и буду день и ночь по кафе шляться, так неинтересно это.
- Жить свою жизнь будешь, остальное меня не волнует.

Глава 7. Никогда не отдам - самые страшные слова

- Мам, вчера случилось страшное, - прячу руки за спиной, чувствую себя малолеткой. Только не плакать. - Я ухожу от Мирона. С Ульяной.

- И куда же ты собралась, - мать встает из-за стола, руки в боки, странно шмыгает носом. Тяжело вздыхает и крутит пальцем у виска.

- Домой, - не поднимаю глаз. Понимаю, что это ужасная мысль, и Ульяне нечего делать там, но какой вариант у меня есть? Делаю вид, что все нормально. Открываю холодильник, достаю молоко, творожок для дочки, чтобы успели к ее пробуждению согреться. Чувствую, как мама смотрит мне в спину, но всячески игнорируют это ощущение.

- А ты хорошо подумала? Так давай мы с тобой еще раз подумаем. У тебя, я смотрю, с жиру мозги отключились, ты забыла, откуда замуж выходила. Так, я напомню, - мама всем туловищем наклоняется ко мне, чувствую себя снова маленькой и несмышленой. - Ты на Ульянкино питание тратишь столько, сколько у меня пенсия по инвалидности. Ты не работаешь, максимум куда тебя возьмут без опыта - няней в садик. Это сколько, тысяч двадцать? Ну худо-бедно на неделю внучке хватит. А потом? Мои лекарства кто купит? Или в дедов дом, где в сортире дырка в полу, к природе поближе? А? Воду из скважины рядом с болотом брать будете, так?

Оба варианта мне не нравятся. И оставаться с Мироном тоже не могу. Он меня предал, он предал нашу дочь, мою замершую беременность. Это для него все ерунда, для всех ерунда, только для меня - часть жизни, которую уже нельзя изменить.

- Я работы не боюсь и детей люблю. Пойду сначала няней, потом воспитательницей. Улечка со мной будет. Мам, ну как предательство пережить?

Мама смотрит на меня, как на душевно больную. Вытирает о себя руки.

- Лучше мужу завтрак приготовь. В садик она собралась, правда, ты, как в мороке живешь. Ты ж нормальной была, глазами на мир смотрела, а не задницей, от твоих розовых соплей уже тошнит. Так и знай, от Мирона решишь уйти, я помогать не стану. Прям интересно посмотреть, как оно все будет. Все, я больше вам не нужна, тогда я домой поеду, чтобы отец твой - вещи из дома не выносил. Пил, наверное, все время, а ты с ребенком туда. Мозги включай. Дочка, достаток тебя так разбаловал и полностью мозги отключил.

Мама демонстративно семенит в зал, собирать вещи. Последние слова звучат так, как будто она их заранее подготовила. Закидывает в сумку футболки, которые я ей подарила. Дышит тяжело, ноздри в разные стороны, лицо красное, что-то сама себе под нос причитает.

- Знаешь, доченька. А может, не надо на зеркало пенять, а к себе присмотреться.

Вижу, что она начала тираду, сейчас мне все косяки вспомнит, упрекнет триста раз за все.

Но ее стройную мысль нарушает Мирон. Немного заспанный, на голове почти гнездо, идет через зал в кухню.

- Доброе утро, барышни, - слова перемешиваются с зевком.

- Зятек, а у вас что произошло? Аринка вон домой собралась, Ульку к нам увезти хочет. Кобель ты, оказывается, а тебе сразу говорила, дочку обидишь, я тебе башку оторву.

Ого, как она быстро меняет свое мнение. Хотя, мама всегда была такой. В школе меня сначала защищает, а потом дома орет так, что соседи ненавистные предметы начинают учить. У меня так один раз было. Учиться я любила, заучкой была. Перфекционистка, все должно быть идеально, а они говорят Ульяну в садик. А если с ней что-нибудь случится, двадцать детей на одного воспитателя, что я потом делать буду?

- Да, Мирон. После того, что случилось, мы не можем больше жить вместе.

- Хорошо, - пожимает плечами. На лице безразличие. - Собирай вещи, я вас с мамой на вокзал отвезу.

Голос не дрогнул, а потом говорит, что меня любит и нашу дочь.

- Вот, мам. Не переживай, - делаю шаг к Мирону. - Мы уйдем, как Ульяна проснется. Пойду к ней, она меня спросонья должна увидеть первую. Психологи говорят, так связь матери и ребенка сильнее.

- Арина, ты не поняла. Ты с мамой уходишь, а дочь живет со мной. Тебе ее забрать некуда. Жить не на что, я буду тебе платить алименты, а ты к нам лезть не будешь.
Так, у него все спокойно и гладко, как будто список покупок зачитал. Идет к холодильнику, наливает стакан воды.

- Как ты смеешь? - превращаюсь в тигрицу. Даже вот такой намек на потерю ребенка выбивает меня из колеи. Сердце бешено бьется, хватаю воздух, перед глазами темно. - Она моя, я ее никому не отдам.

- Арина. - Мирон подбегает ко мне. Видимо, со стороны я тоже выгляжу не очень. - Давай договоримся, что ты не будешь спекулировать ребенком. Запомни, я ее тебе не отдам. Никогда!

“Никогда”, - эхом разлетается по моей голове, как будто шарик от пинг-понга скачет по черепной коробке.

- После потери это мне такое говоришь, - шиплю, что есть сил.

- А у меня это не была потери? Ребёнок не твоя собственность. Может, тебе пора к специалисту? Твое состояние похоже на маниакальную зависимость, я начинаю беспокоиться о дочери и твоем психическом состоянии.

Глава 8. Всегда есть запасной вариант

Утро началось не с кофе, а с истерики жены и тещи. Что-то орут в кухне, ненавижу эти бабские склоки.

Рядом сопит Ульянка. Такая большая уже, она, как маленький лосенок - вроде детка, а ножки уже худые и длинные.

"Твоя мама сегодня не в настроении", - говорю почти шепотом, чтобы не разбудить дочь.

Главная привычка - пришел в себя - сразу проверяй почту и сообщения. Еще в начале карьеры проморгал важное письмо, оно улетело в спам, а к чертям чуть не улетел мой бизнес.

Сообщение от пользователя Novak:

Открываю, что там решил мне Мцеслав написать, может, с сотрудничеством поздравил?

Мирон, надеюсь, что жена не спустила с тебя три шкуры и не выгнала из дома. Если что у меня в номере есть вторая кровать. Приезжай...

Вот это настырная женщина. Может, мне такая и была нужна? Чтобы со мной и в пир, и в мир, и на шухере стоять, если надо. Я, наверное, при наших с Наташкой пробных отношениях где-то испугался ее: она нахрапом может взять, все, что хочет. Подумал, что не потяну, что она меня продавит и сломает.

Другое дело, Арина. Мой маленький птенчик. Хрупкая, где-то неуверенная в себе. Сначала показалось, что ее никогда никто не любил, она не выглядела жалкой, но сильно тянулась к людям. Наше первый поход в ресторан - отдельная история. Ее огромные глаза стали еще больше от прекрасной обстановки, от подаренного палантина. Честная, наивная, в душе до сих пор ребенок.

Ничего Наташке не отвечаю. Пусть вопрос повисает в воздухе.

По времени у меня сейчас пробежка. На балконе стоит дорожка, но к ней нужно пройти через кухню, а там выяснения отношений. Теща, вероятно, дает наставления Аринке.

- Доброе утро, дамы, - надеюсь проскользнуть мимо, почти незамеченным.

- Да какое оно доброе. Ты бы с женой своей поговорил, раз она мать не слушает, - теща волчицей смотрит на меня. - Вещи хочет собрать, уходит, говорит, от тебя.

Началось в деревне лето, что мне теперь с этим делать? Знаю, что мамашка на моей стороне, иначе если финансы перестанут бурной рекой течь к ней на карту, как она тогда будет жить? И лекарства ей из-за бугра покупаю у поставщиков и денег за него никогда не беру. Теща - нормальная тетка, только нищетой и муженьком-алкашом замумуканная.

- Мирон, ты мне вчера изменил! - Арина мнет пальцы, голос выше, чем обычно. - Мы с Ульяной от тебя уходим.

Вторую часть предложения произносит почти губами, знает, что эта идея приведет меня в бешенство.

- Уходи. Маму забрать не забудь. А дочку я не отдам, если ты забыла, она и моя тоже.

Лицо жены меняется, на нем проявляется страдальческая гримаса. И ее я хорошо знаю. Сейчас начнется плач Ярославны.

- Отнять ребенка? Ты хочешь лишить меня дочки? После всего, что произошло?

Вижу, что Аринка уже не контролирует ситуацию. Она и раньше качалась на эмоциональных качелях, а после потери - все грани просто смыло. Первую неделю после появления Ульяны, она на руки ее никому не давала. Спала сидя, в слинг клала дочку, чтобы и во сне ее не пускать из рук. Будь прокляты все эти доморощенные психологи, которые за пять часов получают серьезную профессию, а потом пудрят мозги вот таким, как моя жена. Грудное вскармливание до пяти лет, а лучше до семи. Все игрушки в доме по десять раз в день моются с каким-то якобы экосредством, полы моются каждые два часа. Никаких банок, коробок для кормления. Сначала ты радуешься, какая включенная и заботливая мама, а сейчас я вижу, что это сдвиг по фазе. Бывают просветления, когда Аринка согласна со мной выйти в свет, только теперь Ульянка не понимает, как ей быть без нее.

Подхожу ближе. Сейчас только одно желание - сунуть ее башкой под кран с холодной водой.

- Я потеряла ребенка!

- А я не потерял? Он что, только твоя вещь? Тебе больно, а мне нет? - шиплю ей в лицо. Дурацкие предрассудки!

В спальне хнычет Ульяна. Лицо Аринки меняется, становится светлее, как будто снова появился смысл жизни, она бежит к дочке.

- Мирон, ну пусть к нам съездят. Может, мозги чуть в себя придут. На других детей со стороны посмотрит, - теща смотрит мне в глаза. Чувствую, что хочет спросить про измену, но после ответа с этой правдой нужно будет что-то делать.

- У вас в оконных рамах в некоторых комнатах щели, что ладонь можно просунуть. И ваш муж - не лучший пример для ребенка.

- Ты неправ. И сразу был неправ! - теща перегородила вход на балкон. Пробежка накрылась, буду слушать нравоучения. - У тебя же есть деньги на няню, помощницу по хозяйству.

Киваю и молчу.

- Моя дочь от нервного напряжения и усталости сходит с ума, а ты со стороны наблюдаешь. Мать мог бы привести, чтобы она помогла.

А теща знает, на что надавить, чтобы стало паршиво. Моя мать обрела вторую молодость после смерти отца, нашла себе нового мужика. К нам приезжает раз в неделю с пирожками из ближайшей кулинарии.

- Так, я и вас предлагал поближе перевезти, чтобы вы с Аринкой рядом были. Но вы что-то тоже не бежите дочери помочь.

- У меня, вообще-то, хозяйство.

- Две кошки, псина и пьяный муж?

И они дороже дочки и внучки?

- Папа, - Ульяна бежит ко мне, слышно, как голые пятки стучат по паркету. - Мы едем к бабе?

- Папа с нами не едет, - Арина похожа на маленькую обиженную девочку.

- Не надо спекулировать ребенком. Я вас отвезу на турбазу, рядом. Бабушка едет с вами, - киваю на тещу. Она соглашается, знает, что ставку няни я ей оплачу. - Вы отдохнете, я буду каждый день приезжать. Там будут дети, другие мамы. Выспитесь, погуляете.

Как будто в нашем доме этого сделать нельзя.

Сил нет, пусть едут. А у меня на вечер нарисовались другие планы.

Глава 9. Сборы: чемодан, лопатка и две маленьких кастрюльки

- Видишь, Мирон быстро сообразил, где ты нормально отдохнешь. У тебя злость сойдет, соскучишься по нему, и будет у вас новый медовый месяц.

Мама медовым голосом нахваливает этого предателя. Как так можно?

- А тебя не смущает, что он прямо за секунду сообразил, куда меня сдыхать и санаторий или турбазу сразу нашел. Может, он был готов меня спровадить? - вытаскиваю средний чемодан.

Едва успеваю его открыть, Ульяна с восторгом несется к нему. Садится.

- Я буду тут, - улыбка дочери, ее хохот, то, что перекрывает сразу все невзгоды.

- Мы с тобой и бабушкой поедем отдыхать. Чтобы ты с собой взяла?

Современные специалисты говорят, что ребенку нужно давать волю в принятии решений. Для Ульяниных вещей будет маленький розовый чемодан. Дочка сразу несет в него конструктор, плюшевого жирафа, книжку по красную машину, лопатку для песочницы. И меня это не злит. Дочка - это человек, от которого я чувствую безусловную любовь, с ней не нужно притворяться, играть роли, быть лучше. Нужно просто быть рядом.

Мама свои сумки тянет уже к выходу.

- А это вы зачем берете? - Мама включает надзирателя. - Кто это все тащить будет? Арина, ты взрослая уже, включай мозги. Включай. Все самое необходимое.

С детства я слышу этот голос, как будто я в тюрьме - мама до последнего проверяла мой рюкзак. Помню, как в первом классе хотела взять с собой в школу маленькую куклу Барби и бумажную куклу с большой тетрадью, в ней был домик. Мама уже у порога вытряхнула все из моего рюкзака, отсеяла, что, по ее мнению, в школе лишнее. И когда девочки на переменке играли вместе, я была просто наблюдателем. Ненавижу это ощущение брошенности и ненужности.

- Я сама все потащу. Мы же на машине поедем, а не маршрутке. Пожалуйста, на нужно заглядывать в мои вещи, сама решу, что мне нужно.

Мама снова недовольна, что-то бурчит себе под нос. Прислушиваюсь.

“Как вы меня все задолбали, порядки все устанавливают. Сопляки, я большую часть жизни прожила, а теперь перед всеми пресмыкаюсь”.

- А папа с нами? - хитрые глазенки смотрят вовсю, руки в это время запихивают в чемодан краски и пластилин.

- Папа к нам будет приезжать.

Присаживаюсь на корточки, чтобы с дочкой быть на одном уровне. Она хмурит бровки, оттопыривает нижнюю губу.

- Хочу с папой, - фыркает, но тут же переключает внимание и бежит в комнату.

Мирон решил меня от себя подальше отправить, сам не понимая, как он мне помог. Мы все время вместе, вот и посмотрим, как сильно дочке нужен папа, будет ли она по нему скучать.

Я мечтала, чтобы мой отец куда угодно делся, просто исчез. Он уже тогда сильно выпивал. Зимой мы ложились спать в восемь, потому-то он приходил, сильно выпивши с работы, и ложился. Включать свет или телевизор было запрещено, не им. Мамой. Она боялась, что он проснется и начнет скандалить, а я ... подчинялась их распорядку.
А в квартире напротив жила моя подружка Сашка, ее мать давно развелась с мужем. Я слышала, как соседки шипели ее матери вслед: разведенка с прицепом, Сашка-безотцовщина. А я завидовала их спокойной жизни. А мама боялась потерять отца, и все равно было на мое состояние.

Кладу в сумку два новых блокнота, цветные ручки, стикеры и наклейки. Давно хотела начать вести дневник, чем не повод. Буду вымещать все зло на Мирона через письмо, расскажу ему все, что он не сделал. Говорят, женщины помнят все не подаренные цветы, а я помню все несказанные слова. Это не от злости, оно само так, просто оседает внутри. Мы с Мироном часто обсуждали все, то получилось, что сделали классно, но никогда не говорим о грустном или промахах. Я пробовала с ним говорить после потери, но диалог, и даже монолог не шел. Он как будто меня не слышал, а мне надо было выговориться. Мама тоже отреагировала странно: еще родишь. Если беременность замерла, значит, естественный отбор. А мне нужно было сочувствие и немного понимания.

Выныриваю из своих размышлений. Ульяшин чемодан - битком, даже горой заполнен игрушками. Аккуратно все складываю.

Захожу на кухню, Мирон пьет чай.

- Рад, что от нас избавился? - смотрю ему в глаза, горький привкус во рту.

- Ты сама захотела уйти, - пожимает плечами, в рот отправляется круглое печенье. - Ты отдохнешь, Ульяна с детьми погуляет, ты с другими мамами пообщаешься. Ну и твоя мама намного развеется. Буду приезжать к вам каждый день. Не хочешь - оставайтесь дома. Давай, попробуем Ульяну в садик частный водить? На час, чтобы ты могла сама с собой побыть?

- Я не устаю от ребенка, понимаешь? Я от тебя устаю, от твоей вечной занятости, от отсутствия поддержки и понимания. И от вранья. Не для Натальи ты освобождаешь пространство?

Не хочу слышать ответ. Снова плохо, снова больно. - Мне нужны две кастрюли маленькие и плитка. Список продуктов сейчас скину, - переступаю через гордость, снова прошу Мирона.

- Зачем. У вас все включено. Это специальный санаторий или турбаза, для семей с детьми. Поверь, брокколи и цветную капусту найдешь без проблем.

Вздыхаю. Буду что-то придумывать, как можно кормить ребенка едой, которую готовили непонятно в каких условиях.

Глава 10. Еще немного и... И свобода! 

- Арина, солнышко, тебе не кажется, что все, что происходит, это какой-то сюр? Ты хочешь, чтобы весь мир вокруг свести с ума? - прислоняюсь к шкафу, наблюдаю, как жена собирает разные “орудия пыток” для окружающих.

- Мирон, очень смешно! А меня еще аптечка не разобрана.
Смотрю на жену и понимаю, в каком она сейчас в стрессе. За какие-то два часа ей нужно уложить в чемодан все, на все случаи жизни. Тревожность удвоена. Говорит спокойнее, думаю, она уже и сама пожалела, что затеяла этот фокус с уходом.

- Зачем тебе это все? Остановись на секунду, - присаживаюсь ней, беру за руки. - Милая моя, прекрасная, я хочу, чтобы ты немного отдохнула. Не на каторгу отправилась, не людям вокруг жизнь отравила, не себя до нервного срыва довела. Просто отдохнула. Там все с детьми, посмотришь, как Уля общается с другими. Сама с мамочками поболтаешь. Не надо готовить, я уверен за сервис. Если тебе что-то не понравится, если вдруг Ульяне там будет плохо, я за вами сразу приеду.
Аккуратно обнимаю, боюсь передавить, чтобы снова не получить колючего ощетинившегося ежа, вместо жены. Арина идет на контакт. От поцелуя уворачивается.

Иногда у меня ощущения, что Арина мне не жена, а дочь. Я понимаю, что с отцом ей не особо повезло, но как я могу его заменить?

- А это Уля чемодан приготовила? - открываю, на меня смотрят игрушки всех мастей. - Вот, ребенок едет кайфовать. И ты отдохни. Слушай, а давай ты дома останешься, а твоя мама с Ульяной поедет?

Глаза Арины становятся больше, на лбу страдальческая морщина.

- Ты не понимаешь?

- Все я понимаю. Я хочу побыть с женой наедине, хочу свидание. Вместе в душ, потом ходить по дому голышом, пить игристое и любить жену всю ночь.

- Ну, потерпи немного, Ульяна становится старше. Хотя, я вижу, что тебе невтерпеж, раз под лестницей согласен с малознакомой женщиной.

О, а я думал, что все забылось, нет, выглядывает из-за угла.

- Конечно, до замужества дочки всего двадцать лет. А там и до нас с тобой очередь дойдет.
Она слушает, но руки продолжают пихать в чемодан вещи, которые почти со стопроцентной вероятностью ей не понадобятся.

- Папа, - дочка снова забегает к нам, берет меня за руку и тянет во двор. Иду с ней. Показывает на трехколесный велосипед.

Ага, ребенок дорос. Дочь на велосипеде, я ее тяну, смех на весь двор.

- Мирон! А вдруг она упадет! - откуда-то из-за спины голос Аринки.

- Мама, ну-ну, - дочка грозит пальцем. Улыбка сползает с лица.

- Куда она упадет? Во-первых, я ее держу, во-вторых, не порть нам игру. Ты еще ребенка на поводок посади. Да и сбитые колени еще никого не убили. Не мешай ребенку наслаждаться детством.

- Ты даже не представляешь, сколько по статистике детей калечится на великах.

- Не знаю, но вижу, сколько из несчастливых детей вырастает несостоятельных взрослых. Не мешай нам. Через час я вас отвезу.

В заднем кармане вибрирует телефон.

Госпожа Новак снова на связи.

- Мирон, у меня есть несколько вопросов по договору. Завтра сможем встретиться, еще раз по документам пробежаться, - голос по-деловому строгий. Как будто и не было сегодня двусмысленных намеков.

- Зачем откладывать на завтра, когда можем все сделать сегодня. А сейчас немного занят, вернусь в город, перезвоню.

- Договорились, - начинает мурчать.

- Кому ты там перезвонишь? - Громом на ухо подает голос тещи. - Не зря ты нас спроваживаешь. Я со всеми соседками договорилась, они во все глаза смотреть будут: когда ты вернешься, с кем.

- Господи, вас Аринка покусала? Какие на меня еще ярлыки наденете? Поверьте, - шиплю ей в лицо. - Если мне надо с кем-то в постели встретиться, то никому и в нос не задует. Соседок в курс дела ввели...

Ульяна в это время висит на моей ноге. Без присмотра матери, счастье из ребенка так и прет. Может, отправить их было не очень хорошей идеей, не будет дочке от этого еще хуже?

- Я вас очень прошу, дайте дочке отдохнуть: пусть она спит, с другими общается, развлекается. Танцы, рисование и куча всего, я вам все оплачу, как просто супер-пупер няне, с дипломом и отличными рекомендациями. Я буду приезжать каждый день. Если что-то нужно - звоните.

Запихиваю все благородное семейство в машину. Первые полчаса едем только под песни из мультфильмов и Ульянин смех. Аринка вся насупилась, смотрит в окно, теребит пальцы. Кладу ей на руку ладонь.

- Не переживай, пожалуйста. Она молча кивает.
“Санаторий детства и материнства”.

Огромная огороженная турбаза, с лягушатником для малышей и бассейном для мам, чистым песком, домашними животными. Давно ее присмотрел, но не было повода жене сделать, не уверен, что приятно.

Заносим вещи. Номер отличный. Спускаюсь администрации.

- А у вас для мам какая-то развлекательная программа есть?

- Конечно. И рукоделие, и фитнес, и групповая терапия. Не переживайте, всем у нас нравится, - девушка с пучком на голове, улыбается во весь рот. - Вот, у нас распорядок дня. Не переживайте.

Дочь с женой выходят меня проводить. Ульяна машет рукой, пока не замечает детский городок.

- Дай ребенку свободы, - одёргиваю Аринку. - Иначе я приеду и буду жить с вами.

Звучит, как смешная угроза. Жена грустно машет мне рукой.

Кажется, одни вопросы решил, теперь пора позаботиться о себе.

Глава 11. Выбор без выбора...

Сердце не на месте, ощущение, что сейчас в спину мне воткнут нож. Знаю, что в номере я сейчас одна, Ульяша с мамой на улице, вижу их в окно. Пячусь задом к стене, становлюсь впритык.

Гоню от себя плохие мысли. Я сюда приехала, чтобы мы с Мироном отдохнули друг от друга, побыли порознь. Хотя... как отдохнули, если мы давно не были вместе. И сейчас ощущение, что от меня просто избавились.
Снова подхожу к окну. Ульяна сидит в песочнице, рядом с ней еще играют две панамки. Их мама стоит с моей.

У меня есть две минуты на душ. Захожу в ванную, с собой все принадлежности. На полке возле зеркала тоже стоят какие-то новые баночки, все запечатаны. Ага, как Мирон и говорил, все включено. Открываю, пахнет травами. Включаю душ, дверь, как всегда нараспашку, чтобы, если что дочку можно было услышать.

Намыливаю голову, как же пахнет лугом! Непривычно купаться одной, обычно рядом скачет Ульяна, поэтому все делаю быстро. А сейчас можно не спешить? Сама себе не верю. С намыленной головой допрыгиваю к окну: мама все там, дочка с “панамками” играет.

Возвращаюсь в душ, масочка, бальзам для волос и тела. Я так давно себе не позволяла заботиться о себе даже по мелочам. Мама и Мирон не знают, и даже не догадываются, но у меня для себя есть наказание. После того как мое тело не приняло ребенка, и все самое страшное случилось, мне показалось, что я должна себя “поставить в угол”. Но проявлялось это в другом: больше нет заботы о себе, нет ухода, минимальная еда, никаких новых вещей. Это только я виновата, что так произошло, я не была внимательна, наверное, выпила таблетку от головы. Много всего. Конечно, врачи говорили, что моей вины нет, козыряли какой-то статистикой, но мне все равно, я не смогла сохранить самое ценное. И даже когда забеременела Ульяной,я не могла простить себе первого предательства. Поэтому у меня есть возможности, но мысленно я все еще в углу.

А сейчас, кажется, что-то во мне встрепенулось, что-то внутри меня хочет жить. Гоню от себя эти мысли.

Закутываюсь в полотенце, снова иду к окну, картина неизменна. Что там вообще происходит, мама смотрит за Ульяной или просто треплет языком. Запихиваю себя в сарафан, беру с собой воду, упаковку печенья, яблоко.

Выбегаю на улицу, подхожу к песочнице, чуть замедлив шаг, посмотрю реакцию дочки.

- Ульяна, - привлекаю к себе внимание.

- Мама, - дочь мне радуется, но на встречу не бежит, машет рукой и снова окунается в игру.

- Доченька, ты уже отдохнула? Познакомься, наша соседка Юля. Твоя ровесница, между прочим. И дети у вас одного возраста. Смотри, как хорошо играют.

- Приятно познакомиться, - протягивает мне руку.

Улыбаюсь, даю ладонь в ответ.

- Теперь бабина очередь отдыхать, - мама быстро вытирает ладони о цветастое платье. - А вы поболтайте, думаю, у вас много общего.
И уходит. Как я не люблю такие ситуации, в последнее время я немного затворница и социофоб в одном флаконе. Думаю, подружки будут забирать мое время и внимание, которые так нужны моей дочери.

- Я сюда уже второй раз приезжаю, - Юля говорит вроде и со мной, а вроде куда-то в воздух. - Обычно я не очень с людьми схожусь. А на терапию, психолога нет времени и денег. А здесь мам много, сейчас нас около двенадцати, все со своим опытом, кто-то советом поможет, кто-то даст возможность спокойно помыться. Да и детям тут классно.

- У меня вроде и деньги есть, а надобности нет. У меня все хорошо, просто муж увидел рекламу, вот и решил, что мне пора отдохнуть.

Дети на нас не обращают внимания, Юлины двойняшки помогают Ульяне что-то построить. Говорят они чище и словарный запас, кажется, больше.

- Вы к логопеду ходите? - прислушиваюсь к речи детей.

- В садик, там ребяток много, вот и учатся коммуницировать, - Юля подходит к одной из дочек, помогает распутать веревку с колеса грузовика. Подхожу к Ульяне, она меня обнимает, но скорее по привычке, она полностью увлечена игрой, и если бы земля сейчас разошлась на две части, она бы и не заметила.

- А дочка самостоятельнее, чем я думала, - хмыкаю сама с собой.

- Может, тебе покажется странным, но в этом прекрасном месте у тебя есть время на себя, из-за того, что все бытовое закрыто. - Как-то быстро переходит на “ты”. Няня может погулять с ребенком или отвести его на горку или в бассейн. А ты можешь поговорить сама с собой.

- Я сама педагог дошкольного воспитания, люблю детей. Думаю, что мой ребенок абсолютно нормотипичный, соответствует всем показаниям нормы и по физическим, и по психологическим. И сама с собой я много общаюсь, - зачем-то вру.

Говорю, и как-то гадко мне становится, чувствую в себе надменность, какую-то наигранность. Я же хотела детский центр открыть, малышами заниматься, их развитием. А сейчас даже забыла, когда к какой-то методике обращалась.

- Простите, я за время материнства уже забыла, как с людьми общаться. Не хотела быть грубой, - говорю искренне. Может, Юля и права, это какое-то место, где я верну себя себе.

- Арин, - поворачивается ко мне. - Я когда сюда приезжаю, у меня есть ощущение поезда. Когда встречаешь хорошего человека - попутчика, и разговариваешь с ним всю дорогу, он выходит на одной станции, приходит другой, и вы уже с ним едете какое-то время. И с ним не надо притворяться, строить из себя кого-то. Знаешь же, что человек выйдет, и весь ваш разговор останется в воздухе или разобьется об рельсы и шпалы.

- Интересное сравнение. Я об этом подумаю.

Юля зовет дочерей, Даша и Маша. Две одинаковые панамки, два платья в разноцветный горошек. Они уходят, пообещав, еще встретиться на ужине.

- Мама, воть. Как у папы, - Ульяна показывает на комочек из песка, чем-то напоминающий машину.

- Да, милая.

При упоминании Мирона что-то больно кольнуло внутри. Может, нужно позвонить, спросить, как доехал, поблагодарить за этот чудо-санаторий, куда он меня упек.

Набираю номер - трубку не берет, перезваниваю еще раз -без результата.

Глава 12. "Рабочее" свидание и нетелефонный разговор

- Мирон, - звонит распорядитель нашего вчерашнего мероприятия. Нам фотограф фотки показал, это офигеть какое дело мы повернули! Качество супер, картинка великолепна. Ты с женой, просто как с рекламных проспектов. Никогда не думал, что у тебя такая молодая жена, ты из детского сада, что ли взял,а?

- Ну-ну, ей уже было восемнадцать. У меня все по закону.

Хотя Аришка и сейчас воробушек, сама, как дите. Я, если пару дней не побреюсь, как будто отец ей.

- Чуть позже бэкстейдж вышлю, просто закачаешься.
Я уже и забыл, что такое быть с женой в обществе. На мероприятиях меня привыкли видеть одного. Как дочка родилась, все нет больше никакой пары, только трио и то, в домашней обстановке.
- А какая миссис Новак, просто слюнки в пол, - распорядитель не унимается. - Говорят, у нее муж-старик, может, ей кто помоложе нужен?

Блин, еще ж она. Обещал созвониться и встретиться. И тут у меня дилемма. В каждое ухо кто-то кричит, совесть, наверное, - для сброса эмоций, для разнообразия, один раз - не считается, тем более ей с тобой не нужно создавать семью. Сколько можно целибат держать, раз у Арины есть более важные дела, то ее на время можно заменить.

На другом плече белый и пушистый Мирон, говорит словами жены - Ульяна скоро вырастет, ей не нужно будет столько внимания от родителей, и мы успеем насладиться друг другом.
Снова ждать, откладывать все на потом, хочется сейчас жить. Вдруг завтра вообще не наступит. И тогда, какая разница, что было сегодня.

Приезжаю в пустой дом, так дико, когда в нем нет жизни. Мы, когда его покупали, вернее, это еще была блочная коробка, мало напоминающая, что у нас сейчас есть. Аринка оставила две комнаты для детских, она всегда хотела много детей. Сейчас понимаю, что это не самая лучшая идея, она с одной Улей не вывозит нормально.

Странное ощущение, то одиночество, которое было у меня больше в мыслях, сейчас реализовалось. Мы любим друг друга, но что-то не клеится, не бьется в наших отношениях. Скука, пресность, полумрак.

Звонит телефон. Миссис Новак не дает о себе забыть.

- Наталья, мое почтение, - голос специально делаю посерьезнее. - Только думал о вас.

- С каких пор мы на вы? Мирон, тебе неудобно разговаривать, так я могу перезвонить чуть позже. Мне надо обсудить с тобой пункт шесть-точка-двеннадцать, - в голосе усмешка.

Конечно, в разделе шесть, только десять подпунктов. Я свою работу всегда на отлично выполняю, договора составляю сам, потом отдаю их юристам на визирование.

- И что же вам, Наталья, в нем непонятно? - голос становится томным, она же не дура, поняла, что я принял ее правила игры.

- Ничего не поняла. Мирон, но, мне кажется, это нетелефонный разговор. Если ваша супружница не будет против, я бы настаивала на встрече, - разговариваем как в фильмах про девятнадцатый век, только платьев с кринолином не хватает и камзолов.

- Окей , приглашаю тогда в ресторан. Ты где остановилась? Куда заехать?

- У нас при гостинице неплохой ресторанчик - Услада, можем, там и остановиться, чтобы никуда не ходить. Часов в восемь, например.

- Договорились.

Ощущение, что я в студенчество вернулся, когда девушки без зазрения совести вокруг вьются, готовы на все, расстегивают блузки, чтобы обратить на себя внимание. Вот с такими у меня не очень клеилось, на ночь-две да, а так чтобы в отношения, не люблю подержанный, бывалый в чужих руках, товар. Может, поэтому я Аринку выбрал, она не самая красивая и эффектная девушка в моей жизни, но в ней было что-то такое, что притягивало, манило, хотелось укрыть ее от всех невзгод, дождя, ветра. Мама ее на первой встрече сравнила с чахлым саженцем, за которым нужен уход, переставлять его из комнаты в комнату, чтобы было достаточно света, полива и не было сквозняков. И такие “чахлики” обычно живучи, и в итоге благодарны за уход. И часто из них вырастают прекрасные растения.

У меня есть чуть больше часа на сборы. Рубашки в шкафу, костюм из химчистки тоже готов к носке. Кладу в карман несколько средств контрацепции, не то чтобы я подозреваю, что Наталья сделает так, что продолжение нашей встречи будет неизбежно. Но если все случится, чтобы потом не было сюрпризов. Знаю я этих взрослых, умудренных опытом женщин. Не думаю, что потом может быть шантаж, а вот желание у нее, например, завести ребенка очень может быть. А мне такой радости не надо.

Иду в душ, даже под горячей водой мысли о Наталье меня не покидают. Она как будто рядом, закрываю глаза, и снова оказываются под лестницей, ощущаю ее прикосновения, вспоминаю запах.

На душевном подъеме быстро собираюсь на "рабочее" свидание. Хотя кому я вру. Себе, зачем? Беру с собой еще одну чистую рубашку, вдруг домой так и не вернусь до утра.

Перед выходом звоню Арине, не хватало еще, чтобы она снова ворвалась в наше свидание. Звонок не проходит - “Абонент - не абонент”. Лес, что поделаешь.

Набираю теще, у нее другой оператор. Со второго звонка берет трубку.

- Мирон, что-то случилось?

На заднем плане слышны голоса детей.

- Как вы? Как Ульяна, Арина? - интересуюсь не для галочки, мне правда важно, чтобы у их все было хорошо.

- Ульяна в восторге от происходящего. Скачет, бегает без продыху. Никто ее не дергает, что машины или самокаты ездят. Тут все для детей. Хорошее место, Мирон, ты выбрал. Арине пока тяжело, но ничего, думаю, вам надо соскучится, от быта отдохнуть. Скоро ужин, посмотрим, что дают. Я-то все обошла, на чистоту проверила, не для себя. Для дочки. Надеюсь, ты там себя хорошо ведешь, или решил недоделки свои праздничные до конца довести?

- Да бросьте вы, ну какие недоделки? Если вы про Наталью, то Арине там много чего показалось. Мы правда были под лестницей, курили, вспоминали студенчество и хихикали. Никакого второго дна. Ее муж - мой деловой партнер и нормально денег в наш бизнес вливает. Думаете, ради мимолетной связи я бы стал рисковать репутацией? Доверием жены?

- Складно говоришь, надеюсь, на твою совесть.

Глава 13. Ночь для себя

Как джентльмен я должен купить цветы, или если это деловая встреча, то обойдемся?
Я не жадный, просто чтобы понимать протокол встречи. И на мероприятии Наталье отвалился букет почти за пятнашку.

Ладно, пусть женщине будет приятно, знаю, что европейские мужчины не спешат радовать своих возлюбленных, а мне эти несколько тысяч ничего стоить не будут.

Заезжаю в цветочный. Пять красных роз на длинном стебле, думаю, она должна оценить. Что-то я Аринке давно цветов не дарил, ловлю себя на мысли, что веселенький букетик из ассорти неплохо бы подошел.

Достаю телефон, чтобы расплатиться. Под десяток пропущенных звонков от жены. Сейчас не самое лучшее время ей перезванивать. Врать не хочется, а тут вроде просто не сказал. А завтра перезвоню с утра, спрошу то и как. Надеюсь, у них там все хорошо, Аринка лечит хандру, а малышка наедет щеки, чем занимается теща, мне все равно.

Подъезжаю к отелю, парковка вся битком. Не лучший вариант с чужой женщиной в ресторан топать, где все битком. Здесь все друг друга знают. Но мы деловые партнеры. Почему меня это парит? Что Аринка может расстроиться? надо сделать так, чтобы они никогда об этом не узнала.

- Наталья, добрый вечер, - набираю старой знакомой. - Я уже подъехал, сама спустишься или мне подняться?

- Я сейчас спущусь, столик у нас заказан, - серьезна и холодна.

Захожу в ресторан, все столики заняты, приглушенная музыка. Если бы еще свет не такой яркий, но нет, будем рассматривать друг друга.

- На фамилию Новак заказан столик, - выдаю информацию хостес, чтобы на меня скорее провела, а то стою, как тополь на Плющихе, со всех сторон виден.

Не понимаю, почему у меня ощущение, что я совершаю что-то не очень хорошее. Ох, уж эта совесть.

Девушка проводит меня в приватное место, небольшой ширмой мы ограждены от других посетителей.

- Добрый вечер, - к столику подходит Наталья. Черное вечернее платье, плечи оголены. Волосы уложены волнами. И ярко-алые губы - акцент, который нельзя не заметить. - Я так рада, что ты нашел время, чтобы спасти меня от этой скуки.
Она берет цветы, изображает восторг. Сначала нюхает, потом запускает палец в едва распустившийся бутон.
- Твоя жена тебя без проблем отпустила, - подмигивает, выпрямляет спину, отчего ее и так шикарная грудь кажется больше.

Улыбаюсь, женщины - странные существа, вот какой ответ она хочет услышать.

- А о чем я должен был спросить, ехать мне на деловую встречу или нет? Все вопросы бизнеса, я решаю самостоятельно, - ухмыляюсь. Ловлю взгляд Натальи, в ее глазах чертики. Кажется, она пока спускалась на лифте, уже несколько раз представила продолжение нашего вечера, что и как мы будем делать.

Делаем заказ, останавливаемся на тартаре из тунца и морском гребешке.

Официант уходит, Наталья пересаживается со стула ко мне на диван.

Делает вид, что принюхивается, лицо все ближе и ближе ко мне.

- Ммм, Мирон, какой у тебя парфюм. Я рядом с тобой не о чем думать не могу, только чтобы приблизиться к тебе, лишний раз прикоснуться. Жаль, что наша попытка побыть вместе сорвалась. Но сегодня...

Не люблю, когда женщина намекает, ходит вокруг да около, особенно если я понимаю ее замысел.

Немного наклоняюсь, бегу Наталью за подбородок. Ее теплые губы с жадностью отвечают на поцелуй. Наголодалась, бедная, без мужского внимания и качественного секса. Значит, моя задача помочь утолить ей этот голод и жажду. Кладу руку ей на бедро, кажется, Наташа уже согласна прям здесь, вместо тартара оказаться на столе.

Рука поднимается выше, не могу нащупать ее трусики. Они или такое крошечные, или Наташа сразу подготовилась и пришла без них.

- Ты знаешь, - шепчет мне на ухо. - А я долго верила, что мы можем быть вместе.

- Не можем, у нас, у каждого своя семья, - касаюсь ее шеи, кажется, разум меня покидает. В паху растет напряжение, и все мое мужское нутро ждет, когда наступит его черед.

- А то что мы сейчас делаем...

Не даю ей договорить, глубокий поцелуй сбивает с мысли. Тихие стоны мне на ухо. Наташа вся дрожит, кажется, она на пределе.

- Может, пусть еду нам в номер принесут? А мы наедине сможем обсудить все наши вопросы. Без галстуков, так сказать, - окунает палец в бокал, потом сексуально облизывает его, не сводя с меня взгляд.

- Отличное предложение.

Наталья подходит к официанту, передает ему данные по номеру, куда принести еду. Хотя могу поклясться, что сегодня мы к ужину не прикоснемся.

- Я живу на восьмом этаже, как думаешь, в лифте есть камеры? - выставляет оголенное колено.

- Конечно, но разве это кого-то останавливало? - прижимаю ее к стене. Руки обследуют тело.

- Как жаль, что нельзя вернуть все назад. Я бы не сделала той ошибки, я бы тебя ждала, пока, ты, Загревский, не обратил бы на меня внимание.
Как много "бы" в ее словах. А я точно знаю, что на ней никогда бы не женился.

- Не бей голову, - еще я не слушал ее исповедь и покаяние. Уверен, что я у нее не первый мужчина на стороне, а что делать, если у мужа хронические “полшестого”. Но меня это сейчас не касается.

Заходим в номер. Беру Наташу на руки и несу на кровать. Постель расстелена, замечаю, на прикроватной тумбочке смазку. Подготовилась. Значит, у нее и в голове не было мысли, что я могу не повестись на ее чары.

Пиджак на полу, рубашка летит за ним. Наталья в танце снимает платье. На ее прекрасном теле нет белья. Провокаторша!

Аккуратно толкаю ее, Наташа ложится, расставив руки, призывно закусывает губу.
Опускаюсь на нее, уже ощущаю горячее дыхание.

Что-то орет на столе. Открытый ноутбук, звонит скайп, на весь экран появляется фотография Мцеслава Новака.

- Чувствую себя преступницей. Или дерзкой девчонкой, у которой первый сексуальный опыт, а родители в соседней комнате смотрят телек, - хихикает, пытается расстегнуть на мне ремень.

Отпускаю все мысли, сегодня я живу только для себя.

Глава 14. Секунда  на раздумье

Наталья вся дрожит в моих руках. Стонет, изворачивается, а это только прелюдия. Она бы могла сниматься в фильмах для взрослых в главных ролях, слишком много неизрасходованной страсти.

- Пусть эта ночь будет только для нас, - дышит мне в ухо. Чувствую, как кончик языка скользит по моей щеке. - К черту все! Давай, представим, что мы снова юны и нам все можно, и не перед кем никаких обязательств. Встает, виляет бедрами. Подходит ближе, ставит коленку у меня между ног. Наташа откидывается, подавая голую грудь вперед. У соска замечаю небольшой шрамик, а “вишенки” то не настоящие. Трогаю их, теплые и упругие. Сжимаю сильнее, Наташа стонет, прикусывает губу, что меня еще сильнее возбуждают.

Хватаю аккуратно толстую прядь ее черных волос и тяну к себе. Она поддается, ее губы на моих. Такого страстного поцелуя у меня не было уже давно, если бы брюки не были расстёгнуты, пуговица не выдержала бы напора.
На столе снова орет скайп из ноутбука. Мелодия зомбирующая, и под нее если и заниматься сексом, то только тантрическим. И мы должны быть одеты и сидеть в разных комнатах.

Смотрю на никак не становящуюся моей любовницей Наталью. Она волнуется, психует. Все снова идет не по плану. Наш первый возможный секс сбила уборщица, второй - Аринка, а третий тоже норовит накрыться медным тазом. Может, и ну его, эти попытки. И если этот секс будет не крышесносным, то зачем столько усилий.

- Наташ, - киваю на ноутбук и фотографию Мцеслава на ней.

- Он не угомонится, если я не отвечу, - Наталья встает, сердито топает ногой, потом наклоняется и целует меня в спину. - Я на секунду.

Встает, напяливает водолазку на голое тело, берет ноутбук и отходит подальше, чтобы меня не было видно.

- Старый пердун! Все следит за мной, видите ли, я не спросила, как у него сегодня давление, какой курс рубля ко всем валютам. Если я сейчас не возьму трубку, он весь отель на уши поднимет. Или еще хуже, кого-нибудь из фирмы пришлет, посмотреть, с кем я, и как я.

- Ммм, и часто он за тобой так приглядывает? - приподнимаю бровь. - Я смотрю, ты не сама верная жена.

- Бывает. Я молодая женщина, если у него ничего не работает, я за компанию должна страдать. Нет, Мирон. Это у вас тут женщины под мужика подстраиваются. У нас все по-другому. Все живут в свое удовольствие. Я что себя вместе с ним похоронить должна?

Наталья замолкает, показывает мне указательный палец, видимо, по команде, я должна сидеть ниже травы и тише воды.

- Мцеслав, - дальше она переходит на чешский. Щебечет, улыбается.

Задницей чувствую, что вешает ему лапшу на уши. Она врет ему, а хреново как-то мне. Сейчас я, как в русской народной сказке, стою на перепутье. Тут сексапильная Наташка, которую я пять минут назад хотел шпилить. И сбежать вроде как не по-пацански. И получается, я подлец, и жену предаю, и с бизнес-партнером тоже ситуация не очень.

По другой дороге у меня Аринка. С ее загонами, страхами. Но она такая родная, и, думаю, когда я буду в возрасте Мцеслава, вряд ли она побежит искать молодое тело. И дело не в ее возрасте, а в том, что другая.

Разговор Наталии не заканчивается. Она великолепно играет роль одинокой, сильно скучающей дамы. Лицо грустное, волосы спрятаны за спину. Может, ее муженек еще и подслеповатый, раз не замечает, что она раскрашена, как на теткин юбилей в деревню собралась.

И мое настроение падает, уже не хочется никакого секса. Он должен быть на пике эмоций, а тут те же проблемы - подожди, пока Ульяна уснет, а тут пока Мцеслав бдительность потеряет. Одно на другое менять, только время терять.

Чувствую себя неловко, хоть и ни слова не понимаю. Вибрирует телефон. Сообщение от вчерашнего распорядителя.

Мирон, как и обещал бэкстейдж. Скину вашему специалисту по сайтам, пусть выложит праздничных фоток. Утверди несколько.
А дальше ссылка на диск.

Открываю фотки, всего шесть сейчас выложено. Мы с Натальей подписываем договор. Красотка, хотя в жизни сильно эффектнее. Листаю дальше. Пара дня - я и Аринка. Офигеть, это точно моя жена? Я так привык видеть ее в пижамных штанах и белой майке. Вместо красивой укладки - пучок и Ульянка сверху. А тут просто звезда! И как открыто улыбается, странно, я придушил, если бы ее с кем-то застукал. А она лыбится, еще одна актриса.

Наталья по интонации прощается с мужем. Показываю ей на часы, лицо серьезное, через секунду она снова вливается в разговор с мужем. Кажется, я участник какой-то программы с розыгрышами, и в номере стоят камеры, все ждут, что я лягу на пол на пузо и поползу к выходу? Что за ерунда?

- Блин, еле вывезла, - Наташка выдергивает меня из мыслей. - Мне надо в душ, я пока тут придумывала про плохую погоду, больное горло и скучные мыльные оперы по телевизору, всем мысли были на тебе. - Две минуты. Я сейчас .

Снова дежавю, только совсем не сексуальное. Снова подожди, снова у меня есть более важное дело, чем ты.

Наташка уходит в душ, не закрывает за собой дверь. Стою, как полный кретин, не знаю, чем себя занять.

- Мирон, а иди ко мне. Спинку потрешь, - Сначала в проеме появляется намыленная мочалка, потом манящая ножка.

У меня вроде и есть секунда на раздумье. Но тут стучат в дверь...

Глава 15. "Предынфарктное состояние"

- Я никого не жду, - следом за намыленной мочалкой из дверного проема выглядывает Наташка. - Неужели этот чешский недоумок уже кого-то прислал. А, давай, сделаем вид, что нас вообще нет.

Не таким себе я представлял свидание со всеми вытекающими. После такого у меня только импотенция на фоне невроза может образоваться.

Снова настойчиво стучат. Вляпался ты, Мирон, по самые помидоры. Иду к двери, еще я в прятки не играл. Смотрю в глазок.

- Твою мать, - весело ухмыляюсь. По ту сторону двери стоит официант или как его называют, кто еду по номерам развозит. Опускаю глаза на дверную ручку, табличка “не беспокоить” висит с нашей стороны. Теперь понятно, почему парень был так настойчив.

Открываю. Он мило улыбается, наверное, для него это типичная ситуация, когда горе- любовники забывают обо всем, чтобы потом получить сердечный приступ.

- Ваш ужин, - проходит в коридор. Останавливается, видимо, ждет чаевые. Конечно, я деньги разве что из трусов должен вытащить. Ищу глазами пиджак, отдаю полтыщи. Парень зажимает ее в ладони и скрывается за дверью.

- Блин, я чуть заикаться не стала. Разве можно в самый ответственный момент, вот так делать. Кайфолом, - сначала слышу голос, затем выходит Наташка.

Вся мокрая, блестящая, вода капает с волос. Смотрю на нее, ничего внутри не шевелится, я устал от этой тупиковой любовной гонки.

- Давай поедим, а потом продолжим, - Наташка игриво подняла брови. Без косметики ее лицо выглядит совсем иначе. Возраст сильнее видно, носогубки просели. А вот лоб почти не двигается, ботокс, не иначе.

Ощущение у меня, что “пора по тапкам”. Если я сейчас поем, еще и спокойной обстановке, то скорее усну, чем буду способен на активные сексуальные подвиги.

- Наташ, думаю, на сегодня достаточно приключений. - Иду к кровати, надеваю рубашку.

- Что ж нам так не везет? И возможность есть, и желание есть, а все не клеится, - Наташка ухмыляется. Не могу сказать, что она сильно расстроена. Заворачивается в большое банное полотенце, садится на кровать и начинает есть. - Знаешь, Загревский, вот вроде все у меня есть: и деньги, и статус, и возможности, а вот счастья нет.

- Может, ты не там его ищешь? Может, оно не в объятиях чужого мужчины, - что-то меня на философствования проперло. Хотя еще час назад я был с Наташкой полностью согласен. Все у меня есть, а вот страсти в жизни не хватает. Так вот, вселенная подкинула горсточку, а воспользоваться ей не судьба.

- Мирон, не брюзжи. Я же не жалости твоей хочу. Значит, секс отложим до лучших времен. Я думаю, у нас еще будет шанс. Я тут еще месяц буду, - подмигивает. Наташка - железная баба, в такой ситуации - аппетит отменный.

Собираюсь. Не могу понять, стоит ли ее обнять на прощание. Вроде какая-то нелепая ситуация. Наташка сама исправляет ситуацию, откидывает полотенце, нагишом идет ко мне.

- Даже без проникновения мне было с тобой хорошо, - улыбается и целует в щеку.

Иду к машине. Достаю из пиджака телефон, два пропущенных от Аринки. Набираю ей.

- Мирон, ну это не смешно, я тебе за сегодня миллион раз позвонила. Ты где? Что-то случилось? - голос взволнованный. Фоновая тишина, хотя Ульяна уже должна спать, кому там помехи звуковые создавать.

- Прости, любимая, - от “любимая” как-то тепло на душе становится. - Я что-то вымотался, так устал. Прямо в кабинете задремал, проснулся, потому что спину свело.Прости, не думал, что ты будешь волноваться, - вру и осадок от этого такой себе.

- Конечно, буду. Что за бред, ты мой муж, не отвечаешь весь день. А на дорогах, что только мне происходит. Или я тебе помешала отдыхать с твой чешской подругой? - нотка злости и претензий. Вот она, малышка, полчаса на отдыхе, а уже начала зубки отращивать.

- Не придумывай. Арин, я уже сплю, спасибо, что позвонила. Как вам там? Брокколи уже не надо самой варить? - перевожу тему в другое русло. - Ульяна довольна?

- Да, все хорошо. Выбор еды большой, разнообразный. Природа красивая, дети, аниматоры. Спасибо, что позаботился о нас. С тобой все хорошо, теперь я могу спать спокойно.

- Люблю тебя, Ульяшу за меня поцелуй.

Завожу машину. И где-то внутри радуюсь, что у нас с Наташкой ничего не получилось. Измены не было, и моя совесть, конечно, по-стариковски бухтит, но жене в глаза смотреть будет не стыдно. Завтра нужно будет купить цветы, когда к Аринке поеду. А сегодня чертовски устал, одно желание в душ и спать. Не зря говорят, муж и жена одна сатана, кажется, я превращаюсь в Аринку. Из всего на свете я бы сейчас выбрал немного сна.

Дорога пустая, светофоры уже не работают. Еду быстро, мысленно уже в горячем душе, а потом в кровати. А давно я не был дома один. С момента женитьбы. Сначала с Аринкой не могли друг другом надышаться, а потом Улька родилась и все, вся жизнь вокруг дома.

Паркуюсь. Почти во всех домах на улице выключен свет.

Захожу в дом, полумрак. Темноту немного разрушает свет от уличного фонаря. Тыкаю в выключатель.

- О, Господи, - вздрагиваю. Сегодня точно сдохну от сердечного приступа. - Ты что тут делаешь?

У стены на маленьком пуфике, на котором Ульяшка обувается, сейчас сидит заплаканная Арина.

- Наблюдаю, как ты спишь за рабочим столом. Хорошо, хоть один приехал, шмару свою чешскую домой не привес, - всхлипывает, но слезы сдерживает. - Все, что я хотела увидеть - увидела. Мне пора.

Берет маленькую спортивную сумку и делает шаг к выходу.

- Эй, ты чего себе там придумала. Ну с мужиками я встретился, чуть посидели, про бизнес поговорили. Фотки для сайта выбрал, хочешь, тебе покажу. А ты напридумывала непонятно чего.

Пытаюсь Аринку обнять, она отстраняется. Зареванные, немного отекшие глаза, красный нос. Волосы выбились из хвоста.

- Я так рад, что ты приехала. Может, побудем вместе? - аккуратно беру за руку, целую в ладонь. - Арин, да я соврал, просто чтобы ты не беспокоилась. - Пойдем?

Глава 16. Кто оставил улики?

Еду домой. Воображение рисует самое страшное: захожу домой, а там Мирон и Наталья. Стоны, смех, крики. Эта парочка любовников лежат на нашей кровати, на выбранной мной простыне. Я тогда сойду с ума, или мое сердце просто разорвется. А потом Ульяну отправят жить в закрытый пансионат, за который ее папочка будет отстегивать приличную сумму, но даже в гости заглядывать не будет. Чувствую, как по щекам катятся горячие слезы, так жалко и себя, и дочку.

Так, Арина, берем себя в руки. Даже если Мирон нашел себе другую, это не повод сдохнуть, а вот его прибить можно. И тогда я в тюрьму, а наша дочь в ... Нет, с этим нужно точно что-то делать. Может, и правда со специалистом поговорить, пока доступ есть. И Ульяна занята, и во мне так сильно не нуждается. А то я так с ума сойду, а этого мне не надо.
- У вас все хорошо, - спрашивает таксист, не отрываясь от дороги.
- Да, спасибо.
Еще не хватало, чтобы меня посторонние люди жалели.

Начинаю думать о всякой ерунде. Готовка - мой конек, я часто в критических ситуациях или составляю меню, или пишу список продуктов. Хорошо отвлекает.

Дорога домой всегда быстрее. Кажется, на отдых мы ехали около часа, а сейчас я еще на день рождения Ульянушки и двадцати блюд не накидала, а уже въезжаем в поселок. В доме нет света. И я пока не пойму, хорошо это или плохо.

Осторожно открываю дверь, прислушиваюсь. Гудит холодильник. Тикают огромные часы. Их еще месяц назад сняли со стены, и никак не удается вернуть назад, так и стоят на веранде. В прихожей нет любимых туфель Мирона.

- Мирон, ты дома? - кричу на весь дом. Никто не отвечает. Включаю свет в коридоре, иду по комнатам. Захожу в спальню, провожу рукой по кровати. Немного примята, но не похоже, чтобы на ней предавались любовным утехам, а потом наспех застилали.

Принюхиваюсь. На встрече у Натальи были очень навязчивые духи, если аромат донесся, то потом еще несколько часов он живет в носу.

Присутствие чужой женщины не подтверждено, но и отрицать нельзя. Пишу маме, вдруг Ульяна проснулась и плачет. А мама в это время спит. Потом говорят, почему почти все дети имеют проблемы с неврологией или психикой.

Мамуль, я надеюсь, ты не спишь? Как Ульяша?

Сообщение прочитано. Уже хорошо, даже если спала, то сейчас уже проснулась.

Вместо сообщения мама присылает фотографию дочки. Спит, раскинувшись звездой. С одной стороны мама положила свернутое одеяло, чтобы внучка случайно не улетела на пол.

Я дома, как буду выезжать назад, я тебе напишу. Спасибо, я тебя люблю.

Ответ приходит быстро. Голосовое.

- И я тебя люблю. Если тебе надо побыть с Мироном, к нам не спеши. Главное, к завтраку приедь и все.

Решаю не говорить маме, что, даже если бы я хотела побыть с мужем, мне его нужно еще найти.

Возвращаюсь в спальню. В углу стоит моя маленькая спортивная сумка, раньше я ходила с ней в бассейн, а теперь подсоберу немного косметики, красивых вещей, чтобы утром выглядеть как девчонки. А то я на их фоне, вся замученная и страшненькая, выгляжу болезненно. У Ульяны, должно быть, все самое лучшее, и мама тоже.

Смотрю на часы, почти час ночи. Интересно, а где Мирон шастает. Может, уже пора морги и больницы обзванивать?

Сажусь на пуфик у двери. Сидеть не очень удобно, но стул нести не хочется. Это чтобы с порога я увидела эту мерзкую даму, плюнула ей в лицо и быстро ушла.

Притулилась к стене, дремота постепенно на меня нападает. Но сидеть так неудобно, что едва проваливаюсь в сон, голова резко сваливается вбок, я бьюсь о стену, а ноги затекают от такого положения.

Слышу, как машина подъехала к дому. Скрещиваю пальцы, чтобы Мирон был один, пусть пьяный, грязный, но только не от другой бабы.

Ключ поворачивается в скважине. Открывается дверь, смотрю в сторону входа. По силуэту человек один. Уже хорошо.

Мирон клацает выключатель. Свет больно ударяет по глазам.

- О, Матерь Божья, ты тут откуда, - Мирон смотрит на меня.

- Я тебе звонила, но ты меня весь день игнорируешь, вот я и решила посмотреть ,с кем ты коротаешь ночи, - хочу встать с этого пуфика, но с первого раза подняться не получается.

- Арина, ты чего придумала? Ты моя жена, и никуда я от тебя не денусь. С парнями немного посидели, бизнес обсудили, выпили по чуть.

От Мирона немного пахнет сладким, так обычно проявляется алкоголь в его организме. Принюхиваюсь сильнее, хочу нащупать запах этой телки. Отдаленно слышу его, чувствую, может, это психоз?

- Понятно, тогда я могу быть спокойна, что с тобой все в порядке. И поеду к дочке, - подпинываю поближе свою обувь.

- Зачем? Арин, Ульяна и так сейчас счастлива. Сегодня мы будем с тобой, наша очередь наслаждаться друг другом. Я так по тебе соскучился, - говорит с придыханием, кажется, он готов наброситься на меня.

Мирон хватает меня за руку, аккуратно толкает к стене, я стою в позе, как когда проводят досмотра - лицом к стене. Он подходит ближе, дышит мне в ухо, по телу бегут мурашки.

- Неужели у нас будет нормальный секс, - полушепотом, но таким тоном, что я ощущаю возбуждение. - Никто не отвлечет нас на попить или пописать. Пойдем?
Меня не ждет, идет первым. Не пойму, как действовать, бежать прочь, или мама права, нам не помешает, провести время вместе.

- Может, сначала в душ? - не могу я целовать даже самое любимое тело, после рабочего дня.

- Если ты потрешь мне спинку, - Мирон тянет меня к себе.

Поднимаемся на второй этаж. В душ муж заходит первым. Иду следом, как кролик за змеей. На душе тревога, может, я ее путаю с возбуждением.

Мирон снимает рубашку , кидает ее в корзину для грязного белья. Потом под странный ритм снимает с себя белье. Включает воду, рукой зовет меня к себе.
- Помоешь мне спину? - он поворачивается ко мне задом.

Что-то больно кольнуло в сердце. В груди такой спазм, что не могу продышаться, не хватает кислорода.

Одним резким движением выкручиваю кран с кипятком.