Измена. Ты выжгла мне душу

Глава 1.

— Как ты узнала, что муж тебе изменяет?

Подруга пытается успокоить меня. Гладит по голове, обнимает и с жалостью смотрит в глаза.

— Он… Он… — рыдаю навзрыд, не могу связать нормально двух слов. Меня всё ещё трясёт от шока и дикой агонии в душе.

— Так, подожди. На, вот выпей водички, успокойся немного, иначе ты можешь навредить себе и ребёночку. Твой, кстати, знает о твоей беременности? Ты успела рассказать?

— Н-нет. Я как раз хотела, но не успела.

— Ясно, — выдыхает подруга. — Что будешь делать теперь?

— Я сначала не верила. Но рыжие волосы на его одежде всё чаще и чаще стали появляться. Старалась не думать, уговаривала себя, что это всего лишь случайность, отрицала до последнего. Но когда я обнаружила помаду на его рубашке, то отрицать дальше уже не смогла. И самое гадкое — она его новая ассистентка, с которой он проводил больше времени, чем со мной. Понимаешь, о чём я?.. — снова всхлипываю. — Мне он говорил, что его новый ассистент — мужчина, и я, как дура, верила. Как же я его ненавижу! Лжец! Предатель и обманщик! Ни за что не прощу, я разведусь с ним!

Подруга внимательно слушает и смотрит на меня, будто я говорю какую-то чушь несусветную.

— Маш, ну что ты так смотришь? — шмыгаю носом.

— Зай, ты прости, но неужели ты думаешь, что он тебя отпустит? Особенно после того, как узнает, что ты беременна? Он у тебя не из тех, кто просто отпускает. Да, он изменил тебе, и я правда понимаю твою боль, но я видела, как он смотрит на тебя, как боготворит…

От таких мужчин, как твой муж, не просто так уйти, особенно когда они любят и не хотят отпускать.

— Маш, ну что ты такое несёшь?! Какая ещё любовь?! Если бы он любил меня, то разве стал бы изменять?! — злюсь на подругу. Что ещё за глупости она говорит?

Раздаётся звонок в дверь. Мы с Машей переглядываемся, и я машу отрицательно головой.

— Если это он, то не впускай. Скажи, что меня нет у тебя, я к тебе не приезжала и даже не звонила.

— Блин, Вер…

— Просто сделай это ради меня! — прошу уже с нажимом, когда вижу, что подруга сомневается.

Она кивает и идёт к двери. Я их не вижу, но слышу сразу голос мужа.

— Где она? — спокойным и уверенным голосом спрашивает он.

— Руслан, её здесь нет, — мямлит Маша. Она всегда боялась моего мужа — предателя.

И я понимаю её, ведь Руслан всегда при власти был. За ним сила и связи, особенно сейчас, когда он почти стал мэром города. Если он захочет, то может поставить на колени любого, с ним лучше не шутить, об этом все знают. И Маша, конечно, тоже, потому и боится.

— Я понял.

— Нет, Руслан, что ты делаешь?! Её правда у меня нет…

Понимаю, что ситуация вышла из-под контроля, когда дверь громко захлопывается, и голос Маши становится далёким. Он что, выставил её из собственной квартиры?! Господи, он сошёл с ума?!

В гостиную приближаются тяжёлые шаги, и я сразу вскакиваю, вытирая мокрые глаза. Муж заходит и прожигает меня своими чёртовыми агатовыми глазами. Поджимает губы, а после расслабляет свой галстук и, как будто ничего не случилось, присаживается на место, где минутой ранее сидела Маша.

— Садись, Вер. Нам надо поговорить. Как ты поняла, бегать и прятаться от меня бесполезно.

— Ты что?.. Ты что, выгнал Машу из её собственной квартиры?

— Пускай спасибо скажет, что только этим ограничился, — спокойно проговаривает. Даже слишком спокойно, и это настораживает.

— Ты!.. Ты ведёшь себя, как бандит! Совсем с ума сошёл?!

— Считай, что да.

Я ошарашенно смотрю на него. Не могу принять его наглость, дерзость. Да, он всегда был таким, я знала, но не со мной. И я не знаю, как на это реагировать и как противостоять ему. Особенно сейчас, когда мне так больно, и я уязвима.

— Не смей делать вид, что ты прав и можешь творить всё, что твоей душе угодно! Нам не о чем разговаривать больше, ты мне изменил, предал мою любовь, растоптал все мои чувства! Всё предельно ясно, я подам на развод. Между нами больше ничего нет и не может быть.

— Сядь, я сказал! — вдруг заорал он, как зверь, и мне стало так страшно, что я не поняла, как моментально подчинилась и села.

Испуганно смотрю на него, пока он зажимает переносицу и успокаивается. Через минуту он снова надевает безмятежную маску и начинает говорить.

— Развода не будет! Я виноват перед тобой, прости. То, что у меня было с Олесей, это ничего не значит, просто потребительский секс. Обещаю, что больше такого не повторится. А сейчас собирайся, мы едем домой.

Я не смогла сдержать истерический смех.

— Как у тебя всё просто. Изменил, сказал «прости», и продолжили жить дальше…

Руслан поджимает губы, злится, что я, как и всегда, не киваю, как послушная собачка. Для него это что-то новое, ведь раньше я всегда и во всём сразу соглашалась и принимала его условия. А сейчас показала свои зубы, и он бесится.

— Чего ты хочешь?

— Что? — непонимающе переспрашиваю.

— Назови цену своего прощения, и закроем уже этот утомляющий разговор.

Ещё несколько секунд проходит, прежде чем до меня доходит, что он имел в виду. От обиды в груди всё заныло. Я размахиваюсь и со звоном даю ему пощёчину. Я вложила в удар всю силу, только вот больно физически стало мне, а не ему.

— С-с-с, — шиплю от резкой боли и хватаюсь за запястье. Прижимаю к груди и тру, пытаясь унять боль.

Руслан наконец открывает глаза и смотрит на меня испепеляюще. А потом резко подаётся вперёд, перехватывает больную руку и притягивает к себе максимально близко. Я от боли вскрикиваю и жмурюсь.

Мы оказываемся очень близко лицом к лицу. Между нами максимум пару сантиметров. Открыв глаза, я вижу только его потемневший от гнева взгляд.

— Чтобы это было в первый и последний раз! А теперь слушай меня внимательно. Ты моя жена, и ею останешься. Про развод не мечтай, я тебя не отпускаю! После выборов, мы полетим на отдых, проведём время вместе, я сделаю всё, чтобы ты забыла про измену. Будь хорошей девочкой, не доставляй мне проблем, пока я выгрызаю место под солнцем для нас с тобой!

Глава 2.

— Чего тебе не хватало в наших отношениях?! За что ты так со мной поступил?! — мой голос дрожит от боли, срывается на истеричный крик. Я больше не могу сдерживать себя, меня разрывает изнутри. — Ты же просто убил нашу любовь, растоптал её, как ненужный мусор! Ты хоть понимаешь, как сильно ранил меня?! Как глубоко вонзил нож в моё сердце?!

Я не замечаю, что меня трясёт, что руки сжаты в кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони, оставляя красные полумесяцы. Меня накрывает волна агонии, нестерпимого отчаяния. В горле стоит комок, слова вырываются сами по себе, превращаясь в обвинения, в болезненные крики души. Слёзы жгут глаза, но я не хочу плакать, не хочу показывать ему, как низко он меня опустил.

— Ты лишил меня веры в тебя, в нас, в нашу семью! А я... Я была готова на всё ради тебя, Руслан! — мой голос прерывается от сдавленного всхлипа, но я продолжаю, захлёбываясь эмоциями. — Почему? Почему ты так поступил со мной?!. Ненавижу тебя! Ты слышишь?! Ненавижу...

Он практически силой вытащил меня из квартиры Маши и посадил в свой «Гелендваген». Заблокировал сразу двери автомобиля, чтобы я не рванула на улицу. Всё это время Маша испуганно наблюдала за нами и нет-нет, да просила нас успокоиться. Продолжая бояться, она умоляла Руслана отпустить меня, но он не слышал подругу, как и мои проклятия, которыми я сыпала ему на голову.

Он злился и сильнее сжимал руль. Но так ничего и не ответил, пока мы не добрались до дома. Ему снова пришлось силой тащить меня в дом, забросив на плечо.

— Отдохни, успокойся, завтра поговорим на свежую голову, — устало проговорил он и направился к выходу, снимая свой чёртов галстук. А я чуть не задохнулась от осознания, что мне придётся спать с ним на нашей осквернённой кровати. Часто дыша, я замотала головой.

— Нет-нет! Я не стану здесь спать! Ни за что! — Иду вперёд, обходя мужа дугой. — Сам валяйся в этой грязи!

Он крепко выругался, но не стал удерживать, лишь убедился, что я не бегу на выход, а ухожу в другую комнату. Хотел зайти за мной следом, но не успел — я перед самым его носом с грохотом захлопнула дверь.

— Ладно, пусть будет так. Поговорим завтра!

Я стою посреди комнаты и уже не чувствую себя как дома. Всё стало таким чужим, будто стены сжимаются, вытесняя меня, стирая все воспоминания о том, что когда-то здесь было тепло и уютно. Всего несколько часов между вчера и сегодня — и вот моя жизнь полностью перевернулась, разлетелась на осколки, которые уже не собрать. Семейной счастливой жизни больше нет. Всё сломалось, оборвалось так резко, что я даже не успела осознать, как оказалась на обломках былого счастья. Как теперь жить дальше, если всё, во что я верила, оказалось ложью?

Мне хочется сбежать в родительский дом, укрыться в тёплых объятиях мамы, снова почувствовать себя ребёнком, которому не нужно разбираться в предательстве и боли. Вернуться в те времена, когда жизнь казалась простой и безопасной, когда я ещё не знала, что мужчины могут не только любить, но и ломать крылья, безжалостно обрывая мечты.

Молча прохожу в душ и встаю под струи воды прямо в одежде. Оседаю, и перед глазами яркими вспышками встают картинки из воспоминаний нашего прошлого.

Начинающий политик обратил внимание на меня, простую девушку, которая работала обычной официанткой в не самом престижном ресторане.

— О нет, не стоит, у нас запрещены чаевые, спасибо, — смутившись, пытаюсь вернуть деньги молодому и, судя по одежде, состоятельному мужчине. А он в ответ смотрит так, будто я его оскорбила. У меня даже в какой-то момент холодок внутри проносится от его пронзительного взгляда. С такими, как он, не спорят и не шутят — это сразу видно, но я не могла ничего поделать, не имела права нарушать политику ресторана.

Ушла с ощущением, что эта встреча не станет последней. И не ошиблась. Он стал постоянным клиентом нашего ресторана, но, казалось, приходил не ради еды, а ради меня. Каждый раз его заказ сопровождался требованием, чтобы его столик обслуживала именно я. Его взгляд был пронзительным, гипнотизирующим, таким, что хотелось либо исчезнуть, либо замереть под его пристальным вниманием. В этих глазах читалось многое — самоуверенность, расчёт, нечто хищное, от чего по спине пробегали мурашки.

Он не скрывал своей заинтересованности во мне. Но вот только неизвестно было, что он на самом деле хотел от меня. Обычно богачи рассматривают нас, официанток, только в одном ключе и потому я насторожено относилась к его излишнему интересу.

Коллеги начали сплетничать про нас, мол, он приходит не ради еды, а ради меня. Слышала, как они шептались о том, что он быстренько обработает меня, а после поматросит и бросит. И я очень нервничала из-за всей этой непонятной ситуации.

Так продолжалось довольно долго, пока в один день он не дождался окончания моей смены и предложил меня довезти домой.

— Спасибо, но я не могу сесть в машину к незнакомому мужчине, — ответила, заливаясь краской. Потому что отрицать, что он чего-то хочет от меня, я уже не могла.

— Вера, вы мне нравитесь. И я очень хочу с вами познакомиться поближе. Если вас смущает моё предложение или даже пугает, то я могу вас проводить и пешком…

Не знаю, почему я согласилась, но именно с того вечера он стал каждый день приезжать ко мне на работу, а после провожал пешком, пока я не сдалась и не села к нему в машину.

Господи, даже тогда я чувствовала, что он не простой Вася с соседней улицы, но всё равно заглушила голос разума и согласилась на его ухаживания.

Прохладный душ снимает усталость дня, но боль и обиду водой не смыть. Я снимаю халат с вешалки и, укутавшись, ложусь клубочком на кровать.

Закрываю глаза и начинаю думать, что делать дальше. С Русланом я больше не смогу жить, зная про его похождения налево. Тем более что никакого раскаяния в глазах мужа я не увидела, а это означает, что ему наплевать на мою боль и разорванное сердце. Я не могу исключить того, что он снова будет мне изменять.

Глава 3.

Я смотрел на тест, сжимая его в руках, и не мог поверить своим глазам. Две чёткие полоски. Сердце пропустило удар, а потом бешено заколотилось, как будто пыталось вырваться наружу.

Она беременна. Вера… моя Вера…

Меня охватило противоречивое чувство. Сначала — вспышка радости, осознание, что внутри неё растёт новая жизнь. Мой ребёнок. Но затем пришло яростное осознание: она скрывала это. Она даже не собиралась мне говорить. Разве не это означало, что я нашёл тест сам? К тому же спряталась у своей подружки. Грудь сдавило холодной яростью, а челюсти сжались. Она хотела скрыть от меня беременность? Отомстить за измену? Чёрта с два если я это позволю!

Я резко поднял взгляд на жену, всё ещё держа тест в руках. Она замерла на пороге, глаза её расширились.

— Ты беременна? — мой голос прозвучал низко и напряжённо.

Она быстро пришла в себя и бросилась ко мне, выхватывая тест. Я позволил ей это сделать, но сам шагнул вперёд, сокращая расстояние между нами.

— Вера… — я продолжил, но она подняла подбородок и твёрдо перебила меня. Её голос звучал спокойно, но в глазах вспыхнул явный протест.

— Какого чёрта ты творишь?! — прошипела она, вырывая тест у меня из рук.

Я стиснул челюсти, сдерживая вспыхнувший гнев. Она никогда раньше не позволяла себе так дерзко говорить со мной. А теперь стоит передо мной — упрямая, с вызовом во взгляде, и не дрогнула ни на секунду. Это раздражало. Это бесило. Но в то же время... чертовски цепляло. Она была прекрасна в своём гневе, и если бы не сложившиеся обстоятельства, я, возможно, даже позволил бы себе этим восхититься. Однако осознание того, что она намеренно хотела скрыть от меня правду, было, словно удар в грудь. Не хотелось верить, что жена мне таким образом собиралась мстить, но пока всё говорит об обратном.

— Последний раз спрашиваю, Вера. Ты беременна?

Она стояла передо мной, сжав кулаки, подбородок вздёрнут, словно не намерена уступать.

— Это не мой тест, — твёрдо сказала она. — Он принадлежит Маше.

Я смотрел на неё, вглядываясь в каждую мелочь — любое движение, мимолётное колебание, которое могло бы выдать ложь. Но она стояла уверенно, не отводя взгляда. В глазах вспыхивал вызов. Чёрт. А ведь всё сходилось. Вера как-то упоминала, что её подруга подумывает о процедуре ЭКО и даже просила меня помочь ей ускорить этот процесс, используя мои связи. Тогда я не придал этому значения, согласился вскользь, больше ради Веры, чем ради её подруги. Но теперь пазлы складывались. Это объясняло многое.

Я медленно выдохнул, еле удерживая внутри неконтролируемую бурю. Грудь сдавило неприятное ощущение, а в висках едва заметно пульсировало. Всего на минуту, но я успел уже представить, что Вера носит моего ребёнка...

Глухая пустота разлилась внутри, тяжелым грузом оседая в груди. Всё было не так. Я привык держать ситуацию под контролем, привык получать то, чего хочу. Но сейчас... Что-то внутри сжалось, словно хищник, потерявший добычу. Я не привык к таким чувствам. Чёрт возьми, я даже не предполагал, что мог так хотеть этого. Хотеть, чтобы Вера носила моего ребёнка. Раньше я не думал о детях, хотя в перспективе понимал, что они у нас рано или поздно будут. А сейчас... Сейчас я кажется готов. Вот только моя строптивая не скоро теперь согласится осчастливить меня...

Я медленно выдохнул, еле удерживая внутри неконтролируемую бурю. Она наблюдала за мной пристально, холодно, не сводя глаз, словно выжидала, что я скажу. Затем, не спеша, закинула тест обратно в сумку, застегнула её и, выдержав паузу, произнесла:

— Выйди, если ты удовлетворил свой интерес. И больше никогда не смей рыться в моей сумке.

Я хмыкнул, склонив голову на бок.

— Пока ты моя жена, я могу делать всё, что захочу. И перестань разговаривать со мной в таком тоне. Тебе не идёт быть стервой.

Бросаю ответ, но не спешу выполнить её просьбу. Долбаное притяжение, меня тянет к ней. Чёрт возьми, даже сейчас, когда всё так сложно, когда она заплаканная и измученная, я не могу налюбоваться ею. Она в любом виде прекрасна.

— Что, не нравится? — снова дерзко бросает Вера, её слова лишь сильнее распаляют мои инстинкты. Владеть. Удерживать. Не отпускать.

— Не нравится, — отвечаю, сам не замечая, как голос становится ниже и грубее.

— Ты уж извини, но с предателями только так, — усмехается она, но я вижу, как её лицо тут же меняется. Глаза вспыхивают болью, в них мелькает болезненный блеск. Она отворачивается, медленно подходит к окну. Больше не хочет меня видеть.

Я знаю, что ей больно. Но как донести до неё, что ничего непоправимого не случилось? Я ведь не бросаю её, всё так же люблю и ценю. А то, что было с Олесей... это был тупо потребительский трах на работе. Тупо ошибка, которую я не собирался повторять больше.

Я делаю шаг к ней и, не сдержавшись, сжимаю её за плечи. Она вся напряжена, но не сразу отстраняется. На мгновение я вдыхаю её запах — знакомый, родной, сбивающий с толку. Запах её волос — тот самый, который всегда сводил меня с ума.

Но вдруг она резко дёргается, словно ошпаренная, и отступает на шаг. Я вижу, как по её щеке скользит одинокая слеза. Её губы дрожат, но она тут же обхватывает себя руками, словно пытаясь защититься от меня.

— Не смей! — выпаливает Вера, отступая ещё на шаг. — Мне противны твои касания после неё! Можешь говорить и делать что угодно, но я больше никогда не смогу тебе поверить и не смогу позволить тебе касаться меня. Ты хоть понимаешь сейчас, о чём я? Понимаешь, что я чувствую? Понимаешь, что знаю, что ты так же, как и меня, касался, желал и любил тело другой женщины?

— Всё не так, как ты там себе напридумала... — Я хотел донести до Веры, что с Олесей у нас не было ничего подобного, что было у нас с женой. Но, кажется, я сказал совсем не то, что она хотела услышать.

Она брезгливо морщится и отворачивается.

— Ради всего святого, избавь меня от подробностей ваших грязных занятий, — бросает холодно, и я чувствую, как в воздухе между нами навсегда что-то ломается.

Визуализация

Руслан

Вера

Маша (подруга Веры)

Дорогие читатели, добро пожаловать в мою эмоциональную новинку!

Если вам интересны сложные, эмоциональные истории о любви, предательстве, подписывайтесь на автора - https://litnet.com/shrt/9ax1!

Мне будет безумно приятно видеть вас среди моих постоянных читателей ❤️

Ваши лайки, комментарии и подписки — это лучший способ поддержать эту историю и вдохновить меня на новые! Спасибо, что вы со мной! 💫✨

Глава 4.

Я проснулся рано. Сон был дерьмовым, но валяться в постели и копаться в своих мыслях не было времени. День начинался, а значит, надо было действовать. Быстро привёл себя в порядок, на автомате собираясь на работу. Перед выходом решил заглянуть к Вере. Дверь заперта. Стучу — тишина.

Сжимаю челюсти, глядя на запертую дверь. Упрямится. Ладно. Разговор откладывается, но не отменяется. Вечером всё расставлю по местам.

Когда вышел на улицу, ко мне подошёл один из охранников.

— Руслан Викторович, к вам девушка приехала. Ждёт у ворот.

Я сразу понял, о ком речь. Даже спрашивать не стал.

Чёртова Олеся. Совсем границы попутала. Какого хрена она сюда притащилась?! Ночью и так еле угомонил эту стерву, так она ещё с утра ломится. Мало того, что жена всю ночь меня пилой выматывала, так эта ещё с фотками своими лезет, думает, что меня можно держать на коротком поводке своим телом. Наивная...

Резким шагом направился к воротам. Через решётку увидел её — стоит, будто хозяйка жизни, самодовольно поигрывает телефоном, на губах лёгкая улыбка. Очки тёмные, волосы распущены. Смотрю на неё и ничего не торкает внутри. Всё как и должно быть. Ничего особенного в ней нет, кроме того, что сосёт профессионально.

Подхожу быстро, не давая ей времени сообразить, и сразу хватаю за локоть и прижимаю к двери её автомобиля.

— Ты совсем охренела?! — холодно и угрожающе прорычал, впиваясь в неё взглядом.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, надула губы, изображая обиженную.

— Ты меня вчера обидел. Не приехал ко мне, а я приготовилась, ждала…

— Ты не понимаешь слова оставь меня в покое? — процедил я, приближаясь к её лицу. — Если хочешь сохранить своё место в моём офисе, прекрати меня преследовать. Кивни если поняла меня.

Её губы дрогнули, но она тут же спрятала эмоции за маской самоуверенности.

— Хорошо, хорошо… — протянула она сладким голосом.

— Езжай на работу, договорим там.

Резко развернулся, оставив её позади, и снова шагнул во двор. Как только захлопнул калитку, боковым зрением уловил резкое движение в окне на втором этаже. Там, где была Вера. Шторы дёрнулись, скрывая её из виду.

Я сжал кулаки, глядя на окно, где только что дёрнулись шторы. Чёрт. Сегодняшний день явно пошёл не по плану, а утро только началось.

Глубоко вдохнул, подавляя раздражение. Разговор с Верой подождёт до вечера, сперва я решу вопрос с Олесей.

— Если Вера решит уйти, сразу сообщите мне, — бросил я охране.

Сев в машину, завёл двигатель и собрался было ехать в офис, но телефон завибрировал.

— Да? — ответил я резко, не глядя на экран.

— Рус, срочно заезжай ко мне. Дело серьёзное. — Голос принадлежал Максиму Волкову, моему партнёру по бизнесу. Мы вместе вели несколько крупных проектов, и если он зовёт, значит, действительно что-то важное.

— Что случилось? — холодно спросил я, уже прокладывая новый маршрут.

— Не по телефону, приедешь — разберёмся.

— Через двадцать минут буду.

Я отключил звонок и направил машину к его офису.

Максим ждал меня в своём кабинете. Высокий, собранный, в безупречно сидящем костюме. У него всегда было выражение человека, который контролирует всё и всех. Мы с ним были похожи в этом.

— Что у тебя? — бросил я, заходя и захлопывая за собой дверь.

— Проблемы с инвесторами. Один из наших партнёров внезапно захотел пересмотреть условия сделки, — спокойно сказал он, но в глазах читалась напряжённость.

— Назови имя, я разберусь, — отозвался я, присаживаясь на кожаный диван.

Макс скептически выгнул бровь.

— Ты вообще в порядке? Вид у тебя, мягко говоря, неважный. Что стряслось?

Я скрипнул зубами, но ничего не ответил. Не хотел вдаваться в подробности, но этот человек знал меня слишком хорошо.

— Вера? — прищурился он, чуть подаваясь вперёд. — Она узнала?

Я выдохнул через нос, потирая переносицу.

— Узнала.

Максим не стал изображать удивление. Только качнул головой.

— И? — в его голосе слышался неподдельный интерес.

— И теперь собирается развестись, — процедил я.

Макс хмыкнул, скрестив руки на груди.

— Дело плохо. Вера не из тех, кто прощает. И к тому же всё это происходит прямо перед выборами. Не нравится мне всё это, Рус. Если информация проскочит в прессу, будет скандал. О кресле мэра придётся забыть.

— Знаю. Но она не уйдёт. Я не позволю.

Друг кивнул, оценивающе меня разглядывая.

— Развода не будет, говоришь?

— Вопрос даже не стоит. Она моя.

Встреча с Максимом затянулась. Пришлось разбираться с инвесторами, успокаивать партнёров и приводить в порядок бумаги. Когда наконец освободился, день уже подходил к концу. В офис я поехал не ради работы — нужно было расставить все точки над «i» с Олесей.

Долго искать её не пришлось. Стоило мне зайти в здание и направиться к своему кабинету, как она тут же вынырнула откуда-то, увязавшись за мной.

— Руслан! — её голос прозвучал капризно, как у ребёнка, которому отказали в игрушке. — Ты же хотел поговорить, а сам не приехал на работу.

Я устало выдохнул, но не замедлил шаг.

— Хотел. Пойдём в кабинет.

Захлопнув за собой дверь, не стал тянуть время. Бросил на неё холодный взгляд и устало, но твёрдо сказал:

— Слушай внимательно, Олеся. С тобой было приятно проводить время, но...

Она прикусила губу, и прежде чем я успел продолжить, перебила:

— Руслан… кажется, я беременна.

_______________

Кажется, ситуация выходит из-под контроля, не так ли?))) Руслан уверен, что держит всё в своих руках, но судьба любит смеяться над теми, кто привык командовать. Как думаете, какой будет его следующий шаг? Реакция на беременность Олеси? Поделитесь своим мнением в комментариях, очень интересно)

Глава 5.

Прищурился, скользя по ней взглядом. Внутри неприятно кольнуло, но я тут же взял себя в руки.

— Кажется? — я ухмыльнулся, скрестив руки на груди. — Либо факты на стол, либо не отвлекай меня ерундой. Когда узнала?

Олеся нервно поправила волосы, её взгляд заметно метался, но она быстро взяла себя в руки.

— Сегодня утром… Я… пока не уверена на сто процентов, но у меня задержка, а ещё… я чувствую. Женщина всегда чувствует такие вещи.

Я хмыкнул.

— Доказательства?

— Руслан… — её голос дрогнул, а потом наполнился обидой. — Ты серьёзно? Я тебе говорю, что, возможно, беременна, а ты… ты так холоден со мной. Я ведь сама тоже переживаю.

Чёрт, ну и цирк. Я знал, что с ней будут проблемы, нутром чуял, но всё равно дал слабину. Позволил себе расслабиться, позволил этой наглой сучке влезть в мою жизнь. Всё было просто – потрахались, разошлись. Но нет, она решила, что сможет мной манипулировать. Ошибаешься маленькая лгунья.

— Сейчас берёшь свою сумку, садишься в машину, едешь в клинику и сдаёшь анализ. Я организую. Меня не устраивает вариант возможно или кажется.

— Какой ещё анализ?! — возмутилась она, делая шаг назад. — Ты вообще слышишь себя? Я только сегодня узнала! Мне нужно время! Ты просто… просто не хочешь верить! Боишься последствий, боишься моего отца и своей женушки! — При упоминании Веры она брезгливо морщится и это цепляет меня, внутри закипает ярость.

— Во-первых, я в тебя не кончал. А значит вероятность, что ты беременна очень низкая. Во — вторых, не советую размахиваться передо мной влиянием отца. Он конечно важная фигура в моей предвыборной компании, но если он сольётся, я всё равно непотану. Ну и в третьих, и самое главное, больше никогда не смей говорить о моей жене. Табу. Ясно?

Её глаза вспыхнули злостью, но она не стала снова раздувать конфликт. Взмахнула волосами, резко развернулась и выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью.

Я медленно выдохнул, чувствуя, как в груди нарастает напряжение. Развязал галстук, потёр шею, пытаясь снять это неприятное ощущение сдавленности. Но не помогло. В голове всё ещё звучали слова Олеси. Эта сука решила влезть в мою жизнь глубже, чем ей позволяли.

Взял со стола стакан, плеснул коньяка. Алкоголь обжёг горло, но облегчения не дал. Внешне я был полностью спокоен, но внутри всё бурлило. Если она действительно беременна… Чёрт. Я теряю контроль над ситуацией. Веру мне тогда не удержать.

Я сжал стакан так сильно, что суставы побелели. Чёрт возьми, какого хрена вообще происходит? Всю жизнь всё держал под жёстким контролем, каждый шаг выверен, каждое решение просчитано. И стоило раз оступиться, как проблемы накатывают одна за другой, будто лавина, которую уже не остановить. Стиснул челюсти, пытаясь взять себя в руки. Это не первый кризис в моей жизни, и, чёрт возьми, не последний. Но всё же внутри закипало раздражение — я терпеть не могу, когда кто-то, особенно такие как Олеся, пытаются загнать меня в угол.

Бросив стакан на стол, выдохнул через нос. Думать об этом сейчас бессмысленно. Завтра всё решу. Нужно только дождаться анализов.

Поздно вечером вернулся домой. Охрана спокойно доложила, что Вера никуда не выходила, вела себя как обычно. Это немного сбавило градус напряжения, но тревога не исчезла. Она молчала. Ни звонка, ни требования выпустить её, ни громких заявлений о разводе. Я ждал истерики, был к ней готов, но вместо этого — полная тишина. Она затаилась. И вот это как раз беспокоило больше всего.

Принял душ, надеясь, что горячая вода смоет весь пздц сегодняшнего дня, но стоило выйти в спальню, как ощутил странное беспокойство. Комната казалась пустой, но не сразу понял почему. Привычно провёл взглядом по пространству, задержался на комоде, на спинке кресла — пусто. Ощущение чужого пространства накрыло с головой. Вещей Веры не было. Совсем.

Стоял, разглядывая опустевший шкаф, пока не сжались кулаки. Значит, так?

Натянув домашние брюки, направился к её комнате. Остановился перед дверью, занёс руку, но в последний момент передумал и потянул за ручку. Дверь даже не шелохнулась. Заперта.

Медленно выдохнул, задержавшись взглядом на дверной панели. Стоял так несколько секунд, будто мог силой мысли заставить её открыться. Сжал челюсти, провёл языком по зубам. Давить сейчас? Требовать разговор?

Чёрт!

Пальцы непроизвольно сжались в кулак. Всё, хватит. Разберёмся утром.

Но когда утром дверь открылась, я увидел не ту Веру, что привык видеть. Она резко замерла, натягивая на плечи лёгкую кофту, но меня уже мало волновало это движение. Внимание сразу привлекли собранные чемоданы у двери.

— Что это значит? — голос вышел жёстче, чем я хотел, но меня уже мало заботили интонации.

Вера подняла на меня уставший, потухший взгляд. Под глазами тёмные тени, губы чуть припухли, будто она их кусала. Бледная кожа, словно простыла, а может, просто не спала всю ночь.

— Разве не очевидно? — голос её был хриплым, будто за ночь она выдохлась полностью. — Я ухожу от тебя, Руслан.

Глава 6.

— Мы, кажется, уже говорили об этом. Я тебя не отпускаю. Развода не будет!

Руслан, как всегда, был непреклонен. Грубый, резкий, он будто не замечал, в каком состоянии я нахожусь. Как и вчера, он давил, пытаясь подавить меня своим напором. Я не стала спорить. У меня просто не было сил.

Голова гудела от недосыпа, глаза жгло от усталости и выплаканных слёз. Всю ночь я думала, как вырваться из этой золотой клетки, той, что всегда была для меня домом, безопасным местом, наполненным его теплом и силой. Мне не хотелось уходить, но я должна. Он предал меня, разрушил то, что мы строили годами.

Я понимала, что одна не справлюсь с ним. Руслан был слишком влиятельным, слишком упрямым. Мне нужен был человек, перед которым даже он не рискнёт перечить. Человек, который мог поставить его на место и чьё слово имело для него больший вес.

И таким человеком был его отец — Виктор Романович. Бывший офицер полиции, человек с безупречной репутацией и железным характером. Он прошёл путь от простого оперативника до высокопоставленного чиновника, заслужив уважение не только среди коллег, но и в деловых кругах. Даже Руслан, несмотря на свою независимость, уважал его и всегда прислушивался к нему.

Родители Руслана приняли меня как свою. Они не просто хорошо ко мне относились — они действительно полюбили меня. С первых дней я ощущала их заботу, поддержку, тепло. Я отвечала им тем же, ведь они стали для меня родными. Возможно, потому, что у меня никогда не было отца. Он ушёл, когда узнал, что мама ждёт ребёнка, и больше не появлялся в нашей жизни. Это было раной, которая никогда до конца не заживала. Я с детства знала, что такое расти без отца, и именно поэтому так дорожила тем, что у меня было. Дорожила семьёй, которую нашла рядом с Русланом.

— Руслан, — я посмотрела на него прямо, скрывая дрожь в голосе. — Сейчас сюда едет твой отец. Я ему рассказала обо всём. Он знает, что ты мне изменил. Он знает, что я серьёзно намерена подать на развод. И он не позволит тебе использовать свои связи, чтобы удерживать меня здесь против моей воли и препятствовать разводу.

Руслан замер, его взгляд потемнел. Челюсть едва заметно напряглась, пальцы сжались в кулак. Он молчал, но я видела, как внутри него бушевала буря. Он всегда умел скрывать эмоции, но я слишком хорошо знала своего мужа. В эту секунду он пытался понять, насколько далеко я готова зайти, и стоит ли ему менять свою тактику.

— Поэтому предлагаю обсудить всё спокойно и прийти к соглашению до его приезда, — сказала я твёрдо, не отводя взгляда.

Моё сердце колотилось в груди, гулко отдаваясь в ушах. Я едва сдерживала дыхание, чувствуя, как от волнения перехватывает горло, но не позволяла себе показать свою слабость. Я понимала, что сделала ход, на который он не рассчитывал.

Ему придётся отступить.

Хочет он того или нет, но ему придётся отпустить меня.

Не успел Руслан ответить, как в доме раздался звонок в дверь. Он не шелохнулся, продолжая сверлить меня тяжёлым взглядом. Напряжение между нами нарастало, воздух будто стал плотнее. Я не выдержала его напора и первой отвела глаза. Развернулась и направилась к двери. Пальцы слегка дрожали, когда я потянулась к ручке, но я заставила себя успокоиться.

Когда я открыла дверь, на пороге стояли родители Руслана. Виктор Романович — высокий, крепкий, с выправкой человека, привыкшего командовать и добиваться своего. Его взгляд, холодный и цепкий, скользнул по мне, задержался на моём лице, а затем перешёл на сына, стоявшего в глубине коридора. Рядом с ним Анна, мать Руслана. В отличие от мужа, в её глазах была тревога. Она выглядела взволнованной, губы плотно сжаты, пальцы нервно теребили ремешок сумки.

— Здравствуй, Вера, — мягко произнесла она, заглянув мне в глаза. — Как ты?

Я лишь кивнула, не зная, что ответить. Мне было плохо, и Анна это видела.

— Доброе утро, Вера, — ровно произнёс Виктор Романович, а затем без лишних слов переступил порог, уверенно проходя вглубь дома. Анна следовала за ним, бросая обеспокоенные взгляды то на меня, то на Руслана. Виктор Романович остановился в гостиной, осмотрелся и перевёл тяжёлый взгляд на сына.

— Руслан, — его голос прозвучал глухо, но твёрдо. — Вера нам позвонила и всё рассказала. Ты переходишь границы. Я не позволю тебе давить на неё.

Руслан медленно выдохнул, подошёл ближе и скрестил руки на груди. Он был напряжён, но не собирался сдавать позиции.

— Отец, не стоит вам с матерью вмешиваться, мы с Верой взрослые люди. Сами разберёмся, — твёрдо отозвался он.

— Сами? — отец мужа усмехнулся, коротко, с лёгким прищуром, словно оценивал ситуацию с позиции опытного стратега. — Сначала ты изменяешь жене, потом запираешь её дома, а теперь утверждаешь, что разберёшься? Ты что, совсем голову потерял?

Анна качнула головой, сделала шаг вперёд и взяла сына за руку.

— Руслан, — её голос был тихий, но полный укоризны. — Как ты мог? Я думала, ты не такой. Я думала, ты дорожишь своей семьёй…

Я чувствовала, как от этих слов меня накрывает новая волна боли. Губы задрожали, но я сжала зубы, чтобы не выдать себя. Не хочу ещё в глазах родителей мужа выглядеть жалкой.

Руслан освободил руку из материнской ладони.

— Прости, мам, но я не позволю вам вмешиваться в мой брак. Как я уже сказал, мы с Верой сами разберёмся.

— Ты уже всё разрушил, сын. — твёрдо ответил Виктор Романович. — Теперь либо веди себя как мужчина и отпусти Веру, либо я сам за этим прослежу.

Анна глубоко вздохнула, переводя взгляд с мужа на сына. Тяжёлая тишина повисла в комнате, пока она наконец не решилась заговорить.

— Ох, дети… — её голос дрожал от волнения, но в нём ещё оставалась надежда. — Ну как же так? Верочка, может быть, тебе стоит взять паузу, остыть? Поговорите позже, не принимай таких поспешных решений. Я не оправдываю Руслана, не одобряю его поступок… но может быть, ваша любовь выдержит это испытание? Разве стоит всё рушить так сразу?

Я прикусила губу, почувствовав, как внутри снова болезненно сжалось. Анна всегда была добра ко мне, всегда видела в нас с Русланом идеальную пару, верила в нашу семью. Но то, что случилось, перечеркнуло всё.

Глава 7.

Я стояла у окна, вглядываясь в улицу, где за воротами кто-то ждал. Сначала я не придала этому значения, но ощущение тревоги вспыхнуло внутри, заставив меня напрячься. Шагнула ближе, прищурилась, пытаясь лучше рассмотреть фигуру. Рыжие волосы. Узкие черты лица. Напряжённые плечи. Где-то я уже видела её... И тут в памяти всплыло утро прошлого дня.

Она стояла у ворот. А рядом с ней Руслан. Слишком близко. Не как с деловым партнёром, не как с подчинённым. Их разделяли сантиметры, разговор выглядел... личным. Ещё вчера я догадывалась кем она может быть, но теперь я знала точно она та с кем мне изменил мой муж.

В груди разлилось тяжёлое, гнетущее чувство, сердце билось быстро, с силой отдаваясь в висках. Боль, унижение и злость сплелись в тугой узел внутри, разжигая огонь, который не унять. Я не была готова к этой встрече. Не хотела её, но отступать нельзя. Лучше поставить точку здесь и сейчас, в знакомых стенах, чем потом где-нибудь в людном месте.

— Впустите её, — сорвалось с губ.

Я стояла, не двигаясь, наблюдая, как ворота медленно открываются. Девушка уверенно шагнула внутрь, спина прямая, подбородок чуть приподнят. Её взгляд был холодным, в нём не было ни страха, ни колебаний — только дерзкий вызов. Она знала, зачем пришла, и явно не собиралась тушеваться. От её наглости у меня внутри всё полыхало.

Однако, когда она уже почти подошла к входной двери, тишину резко разорвал рёв мотора. Я вздрогнула, инстинктивно приложив ладонь в область сердца.

Машина Руслана влетела во двор на такой скорости, что шины оставили на асфальте тёмные следы. Он резко затормозил, дверь автомобиля тут же распахнулась, и он подлетел к ней.

— Ты что здесь забыла?! — его голос был глухим, напряжённым, пропитанным злостью. Я не могла разобрать каждое слово, но отдалённо слышала, как он говорил жёстко, сдавленно, сквозь стиснутые зубы. Ветер и расстояние приглушали его голос, но некоторые фразы долетали до меня. — Что ты творишь?.. Сейчас же убирайся отсюда! — Это не было похоже на встречу двух влюблённых любовников. Руслан явно был в ярости.

Я не слышала её ответа, но видела, как она дёрнулась, пытаясь вырваться. Руслан навис над ней, что-то шипя сквозь зубы, а затем резко кивнул охране. Двое мужчин тут же подошли, беря рыжую под руки.

— Убери от меня свои лапы! — её голос взвился в истерике. — Ты ещё пожалеешь! Я не оставлю это так! Ты слышишь, Руслан?!

Она кричала, сопротивлялась, но ворота уже закрылись за её спиной. Руслан шагнул назад, провёл нервно ладонью по лицу, а затем, будто почувствовав на себе мой взгляд, поднял голову вверх.

Наши взгляды встретились. Так и смотрели друг на друга некоторое время. Он с улицы, а я с окна второго этажа.

После Руслан направился в дом, а я стояла ещё несколько секунд, словно давая себе время осознать увиденное, а затем, набрав в лёгкие воздух, медленно спустилась вниз.

— Хорошо, — его голос прозвучал неожиданно тихо и устало. — Я дам тебе развод. Но… у меня есть одна просьба.

Я ничего не сказала. Только смотрела, выжидая.

— Неделя, — он провёл рукой по волосам, словно отгоняя тяжёлые мысли. — Осталась всего неделя до выборов. Давай не будем превращать это в скандал. Просто останься здесь ещё немного. После выборов объявим о разводе, без шума, спокойно. Это важно не только для меня, но и для людей, которые поддержали меня, вложили в мою кампанию большие деньги. Надеюсь, ты понимаешь.

Я хотела сказать, что он не имеет права просить меня об этом. Хотела выкрикнуть в лицо всё, что горело внутри. Но… я знала, Руслан не мог не попросить, ведь на кону не только его кресло и будущее, но и будущее людей которые за него впряглись. Он просто не мог подвести их, и я понимала о каких людях идёт речь. И как бы сейчас я не злилась на него, как бы я не ненавидела своего мужа, подставить его перед людьми, которые вершат судьбы я не смогла бы.

Я схватилась за шею, пытаясь унять чувство удушения от всего, что мне приходится переживать.

— Хорошо, Руслан, — мой голос дрогнул, но я заставила себя держаться. — Но знай, эта неделя не для тебя. Не для того, чтобы ты попытался что-то изменить... Это последняя дань уважения тому, что когда-то связывало нас. Просто помни об этом.

___________________

Глава 8.

Я сижу в массивном кожаном кресле, медленно кручу в руках бокал виски, наблюдая, как янтарная жидкость лениво стекает по стенкам стекла. Напротив меня сидит Максим, один из немногих среди моих друзей, с кем я могу говорить без всяких фильтров.

— Значит, всё-таки развод? — Максим не спрашивает, скорее констатирует, задумчиво покручивая бокал в руках.

— Да. Моя маленькая хитрая женушка сделала ход конём. Загнала меня в угол.

На губах у меня усмешка, но внутри что-то гложет. Чёрт его знает, злость или раздражение. Всегда думал, что хорошо знаю свою жену. Вера была нежной, покладистой, мягкой женщиной. Но когда она додумалась позвать отца, я понял, что ни хрена не знаю о ней.

Когда изменял ей с Олесей думал, что она меня простит даже если узнает, ведь она такая домашняя и послушная, ну куда ей уходить? Самостоятельно жить уже не смогла бы после того, что я дал ей, но она всё же удивила. Показала мне, что у неё есть не только голос, но и ещё царапнула своими острыми когтями защищаясь от меня. Настоящая тигрица! Как же я не разглядел в тебе эту кошечку, жена?!

— И что? Просто так её отпустишь? — спросил с любопытством друг.

— Отпущу, — выдыхаю я, хмуро глядя на рябь в бокале. — Придётся, но-о...

— Ты что-то задумал! — усмехается он догадавшись, что у меня есть план.

— Пусть перебесится, я подожду. А потом заберу её обратно, чего бы мне это ни стоило.

Макс ухмыляется, делает глоток виски и откидывается на спинку кресла, явно довольный услышанным.

— Завязывай с остальными, если затеял такие далеко идущие планы.

— Знаю. Но рыжая чертовка беременна, утверждает, что от меня. Папаше своему уже доложила. Шагуров грозится сравнить меня с землёй и уже кстати активно работает в ту сторону. Говорит, что он мне всою невинную дочку доверил, а я её совратил и обрюхатил. Пришлось рассказать ему, что она во-первых сама полезла на меня, во-вторых, досталась она мне далеко не целкой. В общем, теперь воюю ещё с ним.

— А девчонка правда беременна? — Макс достаёт сигарету, чиркает зажигалкой и прикрывает огонёк ладонью, затягиваясь с видом человека, которому любопытно, но не настолько, чтобы его это действительно волновало. Потом протягивает мне пачку. Я молча беру, щёлкаю зажигалкой, вдыхаю дым и ненадолго прикрываю глаза. Курю редко, но сейчас это было единственным способом немного расслабиться после долгой и изматывающей недели.

— Не знаю. — К моим врачам она отказывается идти, а её врачам я просто не верю. Я сразу дал ей понять, что между нами ничего, кроме траха, быть не может, но она, дура, решила, что всё иначе, и влюбилась.

— А что если правда беременна?

От вопроса Макса становится не по себе. Честно говоря, я не верю в её беременность. Или не хочу верить...

— Ладно, закрыли тему. С ней разберусь позже. Завтра будет непростой день — оглашение результатов, вся эта суета. Нужно хоть немного прийти в себя.

— Езжай, я ещё посижу тут.

Оставив друга в вип-зале, еду домой. Как всегда, первым делом заглядываю в комнату Веры. Сажусь в кресло, просто смотрю на неё, пока она спит, позволяя себе эти несколько минут тишины.

Потом иду в нашу спальню, в ту, куда она не заходила с того самого дня, как я забрал её у подруги. Сто раз ей объяснял, что Олесю сюда не приводил, что она сама себе напридумывала, но Вера всё равно отказалась возвращаться. Упрямится.

Эта неделя прошла в напряжении. Вера сразу дала понять, что остаётся не для того, чтобы я пытался её вернуть, но, чёрт возьми, я всё равно пытался. Не давил, конечно, иначе бы она тут же сбежала, хлопнув дверью. Но не упускал шанса провести с ней время. Специально дожидался её по утрам, чтобы "случайно" позавтракать вместе. То же самое и за ужином — появлялся, когда она уже сидела за столом, спокойно рассказывал о ходе выборов, делал вид, что всё так, как было раньше.

Но Вера не забывала ни на секунду и не позволяла себе расслабиться. В ответ на мои разговоры о выборах спрашивала, не забыл ли я нанять адвокатов и начали ли они подготовку документов на развод. Так и прожили всю эту неделю.

На следующее утро просыпаюсь раньше, чем планировал. Сегодня — день Х. Да, я уже знаю, что лидирую с большим отрывом, но расслабляться рано. Всё нужно держать под контролем до самого конца, иначе либо недоброжелатели, либо Шагуров могут устроить неприятный сюрприз.

Перед отъездом прошу Ларису передать Вере, чтобы к восьми вечера была готова. Ей нужно будет быть со мной. Важно создать для людей образ счастливой семьи.

День проходит на пике напряжения. Команда на взводе, но держится уверенно, каждый занят своим делом, никто не даёт слабину. Телефон разрывается от звонков, журналисты охотятся за комментариями, штаб работает как хорошо отлаженный механизм. Я не позволяю себе расслабиться ни на секунду, понимая, что до официального объявления итогов может случиться всё, что угодно.

Чем ближе к вечеру, тем гуще становится воздух в помещении. Люди то и дело перешёптываются, кто-то сжимает в руках телефон, ожидая подтверждения данных, кто-то нервно прохаживается по комнате. Я же сохраняю полное хладнокровие.

И вот момент истины. Громкий голос объявляет результаты. Шум, аплодисменты, поздравления.

— Поздравляю!

— Я в тебя не сомневался!

— Победа наша!

Родители, друзья, подчинённые, даже люди, с которыми я едва знаком, уже успели поздравить. Телефон разрывался от звонков, сообщения сыпались одно за другим. Но от неё ничего. Ни звонка, ни короткого сообщения, ни даже чёртового "поздравляю" через кого-то. Я ожидал, что так будет, но от этого не легче. Проглатываю раздражение, понимаю, что после всего, что я натворил она в праве не поздравлять меня, не радоваться за меня. Но, чёрт возьми, я всё равно ждал.

Без неё вкус победы стал горчить.

Отправляюсь в арендованный ресторан, где собрал всех ключевых людей, кто поддерживал меня на выборах — команду, спонсоров, представителей СМИ. Атмосфера пропитана ожиданием, все готовы услышать мою речь. Я проверяю последние детали, сосредотачиваюсь, но мысли снова уводят меня в другую сторону.