Измена. Внебрачный сын

1. Ты нас предал (Полина)

Все хорошо, пока не знаешь правды.

Я не должна была столкнуться с ним в тот день. Рамиль был уверен, что я уехала с детьми к своей маме. Считал, что может расслабиться и жить своей "другой" жизнью. Со своей второй семьей. О которой я даже не догадывалась. Ничего не подозревала.

Пока не увидела его с сыном.

***

— Полина Сергеевна, у нас проблема, — позвонила мне вдруг Катя, мой супервайзер. — В торговом центре "Стор-Плюс" открылась точка официального дистрибьютора нашей продукции.

— Катя, что за бред? — возмутилась я. — Мы и есть официальный дистрибьютор. У нас эксклюзивные права. Все остальные — барыги. Обычные перекупы и контрабандисты.

— Ну вот и я о том же. Они выдают себя за официалов.

— Где эта точка?

— Третий этаж. Красный сектор. Номер павильона я сейчас вам сброшу. Надо выяснить… Мне съездить и задать им какие-то вопросы?

— Не надо, — ответила я, поворачивая руль. — Сейчас я сама к ним нагряну. Они еще пожалеют, твари, что затеяли с нами войну. Я им этого так не оставлю.

— Что случилось? — поинтересовалась Ирэн, моя старшая дочь.

Даже младшая — Ива — отвлеклась от телефона и спросила с заднего сиденья:

— Почему мы развернулись? Мы едем домой? А как же бабушка?

— Бабушка подождет, — ответила я. — Тут у нас возникла проблема с конкурентами.

— Не переживай, Ива, — смеялась Ирэн. — Мама их быстро на тряпки порвет.

Оставив девочек в фойе ТРЦ, я поднялась на эскалаторе. Шла быстрым шагом, стуча железными набойками. Искала вывеску с нашим торговым знаком. Думала о том, что не мешало бы для такого дела привлечь мужа.

Рамиль бы это мигом решил. Ему бы и пикнуть никто не посмел. Другое дело — баба… Но он как на зло уехал по делам. Так что я вдыхала побольше воздуха, чтобы как можно громче произнести свою фамилию.

САБУРОВА.

Уважаемый род, которому принадлежали рестораны и гостиницы. Представители этой династии владели элитной недвижимостью. Столичные квартиры, загородные дворцы с высокими заборами.

Сабуровы были вхожи в кабинеты чиновников, с ними дружили мэры и министры. В их руках сосредоточено немало денег.

А я…

Я была обычной девчонкой. Которая родила в девятнадцать лет от Рамиля Сабурова. Старшего сына в семье, которой суждено ворочать миллионами.

Моя задача была предельно проста — дать ему здорового наследника. Крепкого сильного мальчика. Который продолжит семейное дело. Но я с этим не справилась. Ни первый раз. Ни второй. Ни третий… Понимая это, муж купил для меня бизнес. Я зарылась в работу. Сделала все, чтобы не грызть себя за "неполноценность".

И вот, после восемнадцати лет брака. Я узнаю, что у него есть другая.

— Эмиль, не отходи далеко! — внезапно слышу родной голос. Была готова поспорить, что это мой Рам. — Дай мне руку.

— А куда мы идем? — прозвенел голосочек в ответ.

Я оглянулась. И увидела мужа.

Было похоже на мираж. Ведь Рамиль сказал, что улетает на два дня. До понедельника его не будет в городе. И… С каких это пор Сабуров возится с мелкими? Наших девочек он никогда не нянчил. Неужели это правда он?

— Давай примерим вот эти сапожки. Тебе нравятся? — сюсюкал он чужому ребенку.

А я стояла как истукан. Не понимала, как такое возможно. Была в полнейшем недоумении.

— Рамиль?

Он повернулся ко мне лицом. Стало ясно, что не ошиблась. Это правда он. Мой супруг. Здесь. В торговом центре.

Что он забыл в бутике с детской одеждой? Может, это родственник? Какой-то двоюродный племянник, о котором я не знаю?

Вот только мне хватило трех секунд, чтобы почувствовать, как мир пошатнулся. Ведь я смотрю на мальчугана лет четырех. И понимаю, что он копия отца моих дочерей.

— Папа, а где мама? — посмотрел мальчишка снизу вверх. Его ладошка вцепилась в широкую мужскую руку. А у меня просто сердце замерло от увиденного.

— Что происходит? — хрипло прошептала.

Не понимала, как совладать с эмоциями. Колени подгибаются, ноги ватные. От шока оступилась и высекла чечетку каблуками. Мне казалось, это просто сон. Неописуемо страшный кошмар.

— Мама! — закричал ребенок и бросился куда-то пулей.

К ним подошла молоденькая девушка. Ухоженная. С красивыми длинными волосами. Дорого одета. При золоте, с брендовой сумочкой в цену подержанной машины.

Было видно, что ее балуют деньгами. Платят за то, что она выполнила свое задание. В отличие от меня.

— Как вы тут? — спросила незнакомка. И у меня на глазах — поцеловала Рамиля в губы.

Эта картина обожгла невыносимой болью. Казалось, я умру сейчас на месте. Настолько глубоко вонзалось лезвие его жестокости ко мне.

— Ты предатель, — только и выдавила из себя.

Как горло начало першить от слез.

Предатель. Он предал меня и девочек.

— Кто это, Рам?

Она смотрела на меня. А я пялилась на мальчишку. Понимала, что последние пять лет мне в уши лили только ложь. У него параллельно с нами была другая семья.

— Познакомься, это Полина, — ответил он будничным тоном. Голос даже не дрогнул. — Моя законная жена.

2. Живи теперь с ними (Полина)

Я познакомилась с Рамилем, когда мне исполнилось шестнадцать. У моего отца были серьезные проблемы в бизнесе. Вместо того, чтобы кормить семью из пятерых человек, папа загнал нас в огромные долги. Он задолжал серьезным людям, которые не понимают слов "пока" или "чуть позже".

Ему нужно было расплатиться срочно. Очень быстро. Иначе всех нас ждала улица. Банк арестовал квартиру. Нас выселяли из дома, в котором я выросла. В который возвращалась каждый день со школы. И вот… В один такой прекрасный день я увидела возле подъезда черную машину.

Из нее вышел отец. И еще какой-то человек. Я его тогда не знала. Это был мой будущий свекр. Карэн Сабуров. Он пристально на меня посмотрел. Изучил со всех сторон. Задал тогда парочку вопросов.

Спросил что-то про школу. Как прошел мой день. Не прогуливаю ли я уроки вместе с мальчиками. Я ответила, что с мальчиками не вожусь. А учусь я хорошо. Хочу закончить школу на "отлично". И стать хирургом.

Карэн тогда посмеялся над этим. Его смех был очень заразителен. Так что мой отец смеялся еще громче. В общем, смотрины удались на славу. Меня одобрили. Я понравилась главе семьи Сабуровых. И уже через неделю меня познакомили с Рамилем.

Мы стали одним целым. Я была предназначена этому человеку. Наш союз был одобрен свыше. Я не имела права выбора. Не могла задавать слишком много вопросов. Рамиль просто ждал меня после уроков, чтобы подвезти до моего дома.

Он следил за тем, чтобы я не дружила с парнями. Нигде не ходила после школы. Только учеба, только дом. А если что-то нужно — я набирала его номер по мобильному телефону, подаренному специально для этого. Чтобы Рамиль мог приехать и отвезти меня в своей машине.

Моя жизнь стала похожей на узкий коридор. Словно туннель. По которому я шла к белоснежной фате. Шаг за шагом. День за днем. Ступенька за ступенькой. Будучи невинной и чистой, словно весенний цветок.

Все одноклассницы шептались, учителя с подозрением смотрели на роскошную иномарку, в которую я садилась. Обо мне поползли нехорошие слухи. Но я шла на это ради семьи. Считала, что это мой долг — обеспечить родных стабильным будущим.

Я заканчивала школу с четким пониманием, что стану женщиной Сабурова. Когда мне исполнится восемнадцать, я выйду за него замуж. Рожу ему двоих, а лучше — троих сыновей. Чтобы у моей семьи больше никогда не было проблем с деньгами. Ни у отца, ни у мамы. Ни у моих сестер.

Все, что надо было сделать — ответить да. И, если повезет — полюбить моего мужа таким, каков он есть. Хладнокровным и расчетливым. Временами циничным и жестоким. Впрочем — только в отношении чужих.

Ко мне он относился, словно я богиня. Был готов носить на руках. Делать подарки. Обеспечивать всем, о чем я мечтала. Что я могла только представить. Хотел прочитать мои мысли, угадать самые потайные желания. Давал мне практически все, на что я показывала пальцем.

Будучи уже супругой, я его искренне любила — и он платил мне тем же. Мы создали крепкую счастливую семью. Была полная чаша, уважение и верность… Но так продолжалось ровно до тех пор, пока Рамиль не понял, что я способна рожать ему только девочек.

— Кто это такая? — застыла я от боли глубоко в груди. — Кто эта девка, Рамиль? Кто?!

Я задыхалась. Изнутри меня душил животный ужас. Страх. Когда ты живешь годами. Вроде знаешь, что все хорошо. Тебе нечего бояться. Нет человека ближе и надежнее, чем твой муж. Но вдруг ты понимаешь, что была слепа.

Мне никогда не надо было убеждать себя, что он верен. Мне было известно, как в семье Сабуровых относятся к походам налево. Это было табу. Глава семьи не мог унизить свою женщину, переспав с другой. И уж тем более зачать ребенка, который затем имеет право претендовать на деньги, на ресурсы — на все, чем владеет семья.

Этот запрет не раз обсуждался Карэном и Эльнарой — моей свекровью. Мать Рамиля никогда бы не одобрила измены. И уж тем более — такой…

Это не просто спонтанный секс на стороне. Не просто мимолетное влечение. Он осознанно стал отцом, пренебрегая мной как женщиной.

— Это Оксана, — сказал Рамиль. Точно так же спокойно. Не найдя в нашей встрече ничего такого, о чем можно переживать. О чем можно жалеть. Чего нужно бояться. Ему. — Она мама этого мальчика.

Сероглазый мальчишка хлопал ресницами и смотрел на меня. Он мне напоминал Рамиля на его же детских фотографиях. Тонкие губки. Крутой лобик. Округлые — еще не огрубленные скулами — щечки. Любой посторонний назвал бы этого ребенка милым, симпатичным. Ангелом.

Но для меня он был воплощением боли. Глубинной, тягучей, не унимающейся боли. Я его возненавидела. Да простит меня бог, но я испытала чудовищную ненависть к этому ребенку. Я смотрела на него и ощущала, как мурашки опоясывают руки. Ладони потели, пальца сжимались в кулаки.

Я его ненавидела. Ненавидела уже за то, что он просто жил. И своим существованиям — разрушал все то, чем жила я. Что я любила. Защищала. Берегла все эти годы. Его маленький сын убивал нашу семью.

— НЕТ! — заорала я внезапно и заткнула рот руками.

Казалось, что обеих ладоней недостаточно, чтобы сдержать мои душевные крики. Нахлынули слезы. Зубы ломило от того, как сильно сводило челюсти. Я начала рыдать. У меня был приступ истерики. Потому что перед глазами пронеслось все то, что оказалось враньем. Он врал мне годами. А я велась. Я все это время свято ему верила.

— Полина, успокойся! — схватил меня Рамиль за плечи. Он хотел меня прижать к себе, как раньше. Но я вырывалась. — Ты пугаешь Эмиля!

— Я ненавижу Эмиля! — выпалила я в сердцах. — Ненавижу! Я хочу, чтобы он исчез!

Это повергло в ужас его шлюху.

— Да как вы смеете?! — встрепенулась она и взяла сыночка на руки. Их общий плод любви скривил губы. Начал хныкать. — Рамиль! Я заберу его! Ты должен успокоить эту истеричку!

Ей казалось, она под его защитой.

Я прекрасно знаю, что это такое. Пьянящее чувство защищенности в руках настоящего мужчины. Но я была с ним слишком близка, чтобы бояться собственного мужа.

3. Мы разводимся (Полина)

Он никогда меня не бил. Не обижал. За всю нашу супружескую жизнь он не сказал мне ни одного грубого слова. Может, потому что Рамиль был строго воспитан. Потому что отец запрещал ему когда-либо поднимать руку на женщину. Будь то его мать, невеста, жена, сестра. Или же его дочки.

А может, все намного проще. Я никогда не давала ему повода. Была послушной супругой и получала за это все, в чем нуждалась. У меня были деньги. Была хорошая одежда и косметика. Мы с девочками регулярно летали на отдых.

То были прекрасные времена. Когда солнце светило ярче, радуга после дождя изумляла цветами. А я наивно думала, что в наше отсутствие Рамиль загружен делами. Занят бизнесом. Тратит время на деловые встречи, работу с документами, сотрудниками подконтрольных ему фирм.

Я себе и представить не могла, что он спит с другой. А тем более — что в один прекрасный день она родила ему ребенка. Родила сына. Которого я сама родить ему так и не смогла.

— Я буду жить там, где моя семья, — ответил муж, когда я плюнула ему в лицо и предложила ехать к ним — к этой шлюхе Оксане и ее отпрыску Эмилю.

— Твоя семья? — повторила я с сарказмом. — А где твоя семья теперь, Рамиль? Где она? Какую именно семью ты имеешь в виду, Сабуров? Твоя первая семья или твоя ВТОРАЯ семья?

Он пытался заткнуть мне рот, но я продолжала позорить его на весь торговый центр. Понимала, как он дорожит своей приватностью. И на зло ему выносила сор из избы. В ту минуту мне было плевать на нормы приличия.

Я была готова рушить все, что он пытался удержать. Просто потому, что оно было фальшивым. Вся его любовь. Все это картонное внимание. Оно было иллюзией. Он не любил меня по-настоящему, если мог вот так цинично зачать мелкого. Носиться с ним, сюсюкаться. Как будто это я — его жена — родила ему ребенка.

— Мы поговорим об этом в понедельник! — рявкнул он с гневом в голосе. — А теперь — заткнись и поезжай к своей маме! Как ты и должна была сделать! Как мы договаривались, Поля! Какого черта ты вообще здесь забыла сегодня?! Ты сама виновата, что увидела нас вместе! Если бы делала то, что просят — этого скандала бы не было!

— Ты хочешь сказать, что я бы и дальше была дурой?! Слепой, незнающей ни черта идиоткой!

— Зато счастливой идиоткой! — отчеканил Рамиль.

Я оттолкнула его. Шагнула назад. Расстояние между нами увеличивалось с каждым новым шагом. Нас разделяли прохожие. Перед глазами мелькали силуэты. Мы отдалялись друг от друга, словно корабли.

Столько времени плыли вместе. А теперь я не могла на него даже смотреть. Мне хотелось плыть куда угодно, только не вслед за ним. Только не рядом. Я чувствовала только боль и унижение рядом с этим мужчиной.

Только боль. И унижение.

— Иди к ней. Она ждет. Желаю хорошо провести выходные. Как ты и планировал, милый. Без тех, кто тебе мешает. Без нас… Мы тебе теперь уже не будем мешать. Никогда не помешаем.

Я развернулась и пошла к эскалатору. А он бросился вслед.

— Что это значит, Полина?! ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?!

Я безмолвно смотрела на него, спускаясь вниз. Рамиль не считал, что я могу что-то сделать в этой ситуации. Был уверен, что я не посмею подать на развод. И зря. Униженная женщина способна на многое. Гораздо большее, чем просто развод.

— Я оставлю девочек у мамы. В понедельник ты их не увидишь. И во вторник тоже.

— Ты блефуешь! Ты не посмеешь это сделать!

— Ты сам мне дал это право! Посеял ветер — получай теперь бурю!

Вернувшись в фойе, я нашла там дочерей. Ирэн присматривала себе новый телефон. А Ива с кем-то переписывалась, сидя на банкетке.

— Уже все? — спросила Ирэн. — Навела там шороху?

Я нервно кивнула и взяла их обеих под локти.

Мне было страшно, что он их отберет у меня. Рыскала глазами по толпе людей. Высматривала рослую фигуру мужа. Его было легко отличить от серой массы.

Сильный, широкие плечи. Всегда ухоженные волосы. Только теперь они слегка покрыты сединой, что должно было означать его мудрость, пришедшую с годами. Но мне припомнилась еще одна поговорка.

— Седина — в бороду, а бес — в ребро, — сказала я вполголоса.

Ива подняла голову:

— Что это значит? О ком ты, мам?

— О вашем отце, девочки.

— Ты виделась с папой? — нахмурила Ирэн свои черные брови. — Разве он не улетел сегодня утром?

— Ваш отец… — застыли слова где-то в горле. Я снова представила того мальчика. Его сына. Их сводного брата. О существовании которого они не должны узнать. — Он просто позвонил и спросил, как у нас дела. Вот и все. Ничего не случилось. Мы не виделись. Папа улетел. Его здесь нет и быть не может. Мы говорили только по телефону, — повторяла я дрожащим голосом. Заикалась, оговаривалась от нервов. Но продолжала говорить, будто убеждала таким образом саму себя. — Я просто позвонила ему, чтобы пожаловаться на нарушение коммерческих прав…

— Но ты ведь только что сказала, что это он тебе позвонил, — заметила Ива нестыковку.

И я сорвалась на дочери.

— Замолчи! Хватит!

Мы вышли на улицу. Я увидела, как Оксана и Эмиль садятся в машину. Я знала эту машину. Дверь для них открыл водитель Рамиля. Вадим кивнул мне, но я в ответ даже не пошевелилась.

Он возил их по приказу мужа. Все знал. Мог рассказать мне раньше, но не стал. Мы виделись с ним чуть ли не каждый день. А он молчал. Для меня от теперь тоже был предателем.

Ненавижу их всех. Абсолютно всех.

— Полина! — послышалось сзади. — Ирэн! Ива!

Я оглянулась и увидела Рамиля.

Схватила девчонок за куртки. Буквально засунула в машину. Прыгнула за руль и с визгом покрышек сдала назад. Рамиль вышел на середину дороги, провожая нас взглядом. Уже в зеркале я видела, как он спокойно достает телефон. А у меня в ту секунду — вибрирует мой. На экране — надпись "Любимый".

— Что происходит? — была напугана Ива. — Мама, почему ты так себя ведешь? Зачем ты врешь и говоришь нам неправду?

— Тебе отец звонит, — произнесла Ирэн с претензией и попыталась ответить. Но я выхватила трубку и отбила.

4. Брат моего мужа (Полина)

Я вышла за Рамиля, когда мне было восемнадцать. Он терпеливо выждал, пока я закончила школу. У нас с ним не было отношений, пока я не достигла совершеннолетия. В то время как некоторые мои знакомые, носившие "белое пальто", уже благополучно забеременели в семнадцать, на своей свадьбе я была абсолютно невинна.

Это было обязательным условием уговора. Моя семья обеспечивает "чистую" невесту. А его — достаток. Я стала платой, данью, разменной монетой. Но Рамиль был безумно красив. Чертовски хорош собой. Я бы сказала, что он мне казался тогда недосягаемым идеалом мужчины. Настоящего, взрослого мужчины. Отнюдь не юноши.

На момент женитьбы ему было уже 27. На фоне моих сверстников он выглядел уверенным в себе семьянином. Мне нравилось, как он ухаживал за мной. Как серьезно было все поставлено в нашей семье. Как много и нелегко он работал на благо нас обоих. А затем — когда я забеременела нашим первым ребенком — и на благо Ирэн.

— Отец пишет мне, что ты должна взять трубку. Срочно, — смотрела она на меня. А я давала понять, что с предателями говорить не собираюсь. — Он пишет, что вам нужно обсудить что-то важное. Прямо сейчас… Что мне ответить?

Я пожала плечами и сказала просто:

— Ничего. Просто игнорируй.

— Как я могу его игнорировать? Он мой отец…

— А еще он отец внебрачного сына, которого зачал с любовницей примерно твоего возраста.

— Серьезно? Она такая молодая? Ты ее видела?

— На вид ей двадцать с чем-то. Просто юная длинноногая шлюха.

— Получается, ее сын — наш брат? — интересовалась Ива.

Ирэн бросила на сестру гневный взгляд и внесла ясность:

— Никакой он нам не брат! Это самый обычный залет у проститутки, ясно?!

— Залет? — нахмурилась Ива. — Он родился случайно?

— Конечно случайно, — хмыкнула Ирэн. Но при виде того, как я мотаю головой и вздыхаю — поняла, что все не так банально. — Нет? Не залет, получается?

— Это не похоже на залет. Я считаю, ваш отец это сделал осознанно.

— Зачал специально? — морщила нос Ирэн. — Но зачем?

— Ему хотелось сына. А у него есть только девочки.

— А чем ему девчонки не подходят? — задала Ива риторический вопрос. — Мы что, чем-то хуже мальчиков? По мне мы точно лучше.

— А у тебя… — попыталась подступиться Ирэн к болезненной теме. — У тебя разве не было плода мужского пола?

— Давай мы не будем сейчас об этом говорить, хорошо?

Слова о выкидышах покрывали руки мелкой дрожью. Мне приходилось делать глубокие вдохи, чтобы держать эмоции под контролем. Мы ехали по оживленной трассе. Поэтому мне совсем не хотелось сорваться на крик и потерять самообладание.

А это могло случиться. Я даже в обычный день не могла нормально обсуждать эту тему. Для меня все эти выкидыши были не просто плодами. Они были детьми. Моими живыми детьми. Которых больше нет.

— Ладно, прости, — сказала Ирэн.

Но вот Иве было интересно. Ее не посвящали в это раньше. Она не понимала, о чем речь. Не понимала, что такое бывает. Когда ребенок был зачат, но он не смог родиться. Это было не для детских ушей. Ей всего тринадцать.

— Плод? — произнесла она это бесячее слово. И у меня буквально сразу начала падать планка. — Это типа эмбрион, который потом вырастает в малыша? — Я пыталась задушить в себе панику. Но в тот день сдержаться было гораздо тяжелее. — И много у тебя было этих плодов, мам?

— Да! — выкрикнула я. — Много, Ива! Только все они были мертвы! Они умерли… — дышала я прошлым. Ужасными воспоминаниями о каждом неудавшемся разе. Когда Рамиль хотел сына. Но становилось только хуже. — Они все были мальчиками… Кроме Иланы.

Я приехала к маме, когда солнце уже садилось. В декабре это происходит быстро. Мы подъехали к ее дому, который она купила после развода с отцом. Получив деньги от моего союза с Рамилем, родители пришли к решению разойтись.

Папа остался жить в квартире, инвестировал все в торговлю. А мама съехала в провинциальный городок, где занимается теперь огородом, цветами, садом. И периодически принимает внуков. Да вот только сегодня у ее ворот стояла чужая машина.

— А это не бэха дяди Артура? — спросила Ирэн.

Я замерла в ожидании подвоха. Если Рамиль прислал к моей матери своего родного брата, ничего хорошего не выйдет. Он попытается забрать у меня детей и увезти их обратно. Я не могу так рисковать. Я должна развернуться и уехать отсюда.

— Полина! — послышался его голос где-то неподалеку. Я посмотрела в боковое зеркало и увидела его сзади.

— Он уже здесь. Поджидал, пока приеду.

Артур подошел к моей двери и легонько постучал в окно. Я опустила стекло. Он заглянул в салон.

— Привет, девчонки, — улыбался он белозубой улыбкой. — У вас все хорошо?

— Не знаю, — ответила я. — Это зависит от тебя.

— Здарова, дядь Артур, — сказала Ива с заднего сиденья.

— Привет, ромашка, — ответил он и потянулся к ней рукой. Потрепал тщательно расчесанные волосы.

Но Иве это нравилось. Обе мои дочки обожали Артура. У него не было своих детей. И поэтому он носился с племянницами, как с родными дочерями. Порой мне казалось, что он их любит больше, чем Рамиль.

— Почему ты здесь, у бабушки? — спросила Ирэн.

— Просто был неподалеку. И решил заехать. Проведать ее. Помочь немного по хозяйству. Я и не знал, что вы к ней собирались. Будем все гостями?

Я заехала во двор. Артур закрыл ворота. Девочки отправились в дом. А мы с ним остались снаружи.

— Для чего конкретно он тебя прислал?

Артур улыбнулся и поднял глаза на небо.

— Сегодня новая луна. И звезд так много на небе. Ты никогда не замечала, что здесь небо выглядит иначе? Не так, как в больших городах…

— Ответь на мой вопрос. Зачем ты сюда приехал? Какова твоя задача?

— Я бы и сам хотел узнать, Полина. — Он подошел ко мне ближе. Я вдыхала запах его одеколона. Широкая грудь из-под расстегнутой куртки отдавала теплом. Рядом с Артуром мой пульс успокаивался. Мне по-прежнему казалось, что ему я могу доверять. — Что там между вами произошло? Почему мой брат звонит мне и просит приехать за тобой? Даже не так, — ухмыльнулся он и потер отросшую щетину на подбородке. — Он приказывает мне перехватить тебя. И доставить девочек домой. Что все это значит? Вы поссорились?

5. Люблю тебя и нашего сына (Рамиль)

Я всегда хотел сына. И не просто ребенка мужского пола. Конечно нет. Дьявол кроется в деталях. Некоторые мелочи невероятно важны.

Многие бы на моем месте сказали, что сын должен быть похож на отца. И были бы чертовски правы. Тот же нос, волевой подбородок с выемкой посередине. Те же цвет и разрез глаз. Характер.

Но самым главным условием счастья для меня было то, что это сын Полины. Я мечтал о том дне, когда она родит моего ребенка. Нашего ребенка. И после новости о беременности я был готов ее носить на руках.

Целовал ее губы каждый час. Каждый день дарил ей огромный букет из роз. Даже если отлучался по делам. Улетал из страны. Курьер неизменно доставлял цветы. С открыткой: "Люблю тебя и нашего сына".

Тогда я был уверен, что родится сын. Я даже вопросом не задавался — вдруг это девочка? Я не допускал такого. В своих ярких и реалистичных снах я видел Эмиля. Он был похож на меня.

Выглядел, как я. Смеялся, как я. Говорил, как я. Видения были настолько чисты, что порой я просыпался и звал его. Произносил его имя. Искал своего сына там, где его нет.

И когда Полина мне сказала, что это не Эмиль… Я понял, что моего сына больше нет. Я его никогда не увижу. Он умер.

А затем он умирал опять и опять. Каждый раз, когда она беременела, я свято верил. Я ждал, я надеялся. Готовился к тому самому дню, чтобы взять на руки наследника. Показать его гордо родне. Порадовать отца тем фактом, что род Сабуровых процветает. Что я не эгоист, как мой брат. Мне не наплевать на семейные традиции. На нашу историю.

И вот только теперь. Наконец. После стольких лет несправедливости. Это случилось. Теперь у меня был сын. Я им гордился. Я его любил и лелеял. Он был совсем как я в эти нежные годы.

Огорчало лишь одно — его родила не Полина. Моя супруга не смогла мне дать наследника. Уверен, что Ирэн и Ива удачно выйдут замуж. Станут верными женами для достойных людей.

Но ничто не сравнится с тем чувством, когда ты берешь на руки сына. А он — называет тебя папой. И ты понимаешь, что прожил эту жизнь не зря.

— Папа, кто та злая тетя? — спрашивал Эмиль по дороге в аквапарк. — Ты ее знаешь?

— Знаю, — кивнул я в ответ. И прижал его к себе. — Тебе не нужно ее бояться. Она не причинит тебе зла. На самом деле она хорошая. Одна из лучших женщин, которых я знаю.

Мы сидели на заднем диване лимузина, пока Вадим держал курс к развлекательному центру. Я обещал Оксане, что проведу эти выходные с сыном. А если я дал клятву, этому ничто не помешает. Даже случайная встреча с Полей.

— Она ударила маму, — говорил Эмиль, перебирая пальчиками от сложных мыслей в детской головке. — Почему она хотела, чтобы я исчез?

— Она будет к тебе относиться лучше. Вот увидишь. Тетя Полина очень мудрая. Она знает, как поступить правильно. Просто ей нужно дать время.

Мы приехали в аквапарк. Оксана переоделась в соблазнительный купальник и взяла сына за руку, чтобы отвести его на горку для малышей. Только сам я остался "на суше".

— Ты с нами не пойдешь?

— У меня назначена встреча, — ответил я, поглядывая на часы. — Вы идите и резвитесь.

— Папа, ты идешь? Снимай рубашку, надевай трусы. Я боюсь спускаться с горки один.

— Не надо бояться. — Я присел на корточки и взял Эмиля за ладошки. — Ты должен быть сильным и смелым. Как лев.

— А если мне страшно?

Я погладил его по голове. Посмотрел в глаза и улыбнулся.

— Не надо ничего бояться. Ты Сабуров. Это тебя должны бояться… Ну все, иди, — похлопал я его любя по спинке. — Я буду на тебя поглядывать из ресторана, где мы ели в прошлый раз.

— А можно, мы снова поедим мороженое?

— Конечно. Как только накупаешься хорошенько — возьмем клубничное.

— Миллион порций! — показывал Эмиль все десять пальцев.

Я смеялся в ответ.

— Для тебя — все на свете.

Малыш залез в мелкий "лягушатник" с подогретой водой и начал плескаться. Тем временем Оксана воспользовалась моментом и подошла ко мне.

— Пообещай, что Эмиль ее больше не увидит.

— Не проси того, чего я не могу тебе дать. Будь реалистична… Она моя жена. Мать моих детей. Неотъемлемая часть моей семьи.

— Тогда кто для тебя мы? — нахмурила она свои русые брови. — Ты так говоришь, будто мы не часть твоей семьи.

Я недовольно вздохнул и снова посмотрел на время.

— Извини, мне пора. Меня ждут.

— Чем ты будешь заниматься?

— Семейные дела, — ответил я обтекаемо.

— А конкретней? — добивалась она подробностей.

Но я не собирался посвящать Оксану в деликатные детали.

— Прости, но тебя не касается. — Я кивнул в сторону детского бассейна. — Смотри за ним внимательно. Чтобы воды не нахлебался. Это вредно для желудка… Вадим вас отвезет домой.

Я развернулся и хотел уже идти, но Оксана схватила меня за руку.

— Когда ты говоришь так, мне хочется плакать, — дрожали ее губы, будто с длинных ресниц и правда вот-вот закапают слезы. — Твои слова отдают холодом. Ты относишься ко мне, просто как к матери Эмиля.

— Разве это не так?

— Я хочу большего! — выпалила она.

— Большего? Чего еще ты хочешь? Чего еще я тебе не дал? Разве вы с Эмилем не обеспечены всем, что только можно пожелать? Я тебя чем-то обидел? Чего-то не дал? Скажи мне, чего вам еще не хватает?

— Мне не хватает статуса жены. А Эмилю — твоего внимания.

— Я уделяю ему внимание! — повысил я голос. Но тут же посмотрел на малыша. Я не хотел, чтобы мой сын решил, будто я ругаюсь с его мамой. — Где я сейчас, а? Я ведь не бросился ее догонять, сломя голову. Остался с вами. А тебе этого малого? Ты этого не видишь, что ли?

— Я вижу только то, что ты оставляешь нас ради "семейных дел". А значит, мы не твоя семья.

Я взял ее за локоть. Сжал его слегка потуже. И притянул Оксану к себе. Так, чтобы она слышала мой шепот.

— Ты никогда не станешь моей женой. Жена у меня уже есть. Твоя работа — быть идеальной мамой для Эмиля. А если ты с ней не справишься… Я его просто отберу у тебя. Поняла? — Она смотрела на меня стеклянными глазами. Ничего не отвечала. И мне пришлось сжать руку чуть сильнее. — Поняла?!

6. Замуж за Тамира (Рамиль)

Пока Оксана с Эмилем развлекались в аквапарке, я наметил себе встречу с Владленом Чубаровым. Давним другом семьи. Он дружил с моим отцом. Я его часто видел на семейных праздниках с самого детства. Он был моим крестным отцом.

Чубаровы всегда нас поддерживали. Никогда не предавали, не подкладывали свинью, не плели сетей за спиной. Я был обязан Владлену многим. Поэтому просьбу встретиться в неформальной обстановке и без свидетелей принял моментально.

— Приветствую, Рамиль.

— Владлен Маратович, — протянул я руку.

Но Влад раскрыл объятия и отмахнулся:

— Для тебя я просто дядя Влад, Рамик. Как ты?

Мы похлопали друг друга по спине. Я предложил присесть. Официантка принесла нам крепкий чай. Мы сняли пиджаки в знак полного доверия. Повесили их на спинки стульев. Владлен даже расстегнул запонки, чтобы закатать манжеты рукавов. И взял руками свежий лаваш.

— Мы можем заказать еды, — предложил я.

Но дядя Влад мотнул головой и сморщил нос.

— Я на диете. Жена меня ругает за такое. Говорит, я слишком много ем мучного.

— Ну и что с того? — улыбнулся я. — Живем один раз. Это всего лишь хлеб.

— Причем вкусный хлеб, — отметил он, подняв вверх указательный палец. — Но она мне говорит, что я слишком поправился. Представляешь?

— Нет. Не представляю, дядя Влад. Где ты поправился? Ты в отличной физической форме.

Он смеялся, явно получив моральную подпитку.

— Хлеб здесь и правда вкусный. Но это единственное, что меня радует в этой забегаловке, Рам. Разве в городе не нашлось ни одного ресторана приличней этого? Серьезно? — насмехался Владлен с иронией. — Здесь — в аквапарке? — Я пожал плечами и ухмыльнулся в ответ. — Спасибо хоть не в плавках меня встречаешь.

— На то есть причина. — Я сел вполоборота и показал через стекло на бассейн. — Видите того мальчугана?

— Возле молоденькой шлюшки в открытом купальнике? Зачем мне какой-то пацан, если рядом такая сочна поп… — Он осекся, вдруг поняв, к чему я веду. — Это твой ребенок? Твой сын? Я не ошибся в домыслах, Рамиль? Это правда твой наследник?

Дядя Влад поднялся из-за стола, чтобы лучше рассмотреть Эмиля. Я помахал рукой — и сын ответил тем же. С азартом ударил по надувному мячику и плюхнулся животом на воду.

— Правда ведь похож?

— Да он копия ты в эти годы, Рамиль. Мне ли этого не знать, дружище. Ну это же надо. Такой сын. Я все это время был уверен, что у тебя лишь дочери. Что твоя Полина…

Он посмотрел на меня, и я покачал головой.

— Это не Полина. Его мать зовут Оксаной. Но это не имеет большого значения. Все, что нужно знать вам, так это то, что у меня есть сын. Он подрастает. Его зовут Эмиль. Но его родила не Полина.

— Эмиль… — повторил Владлен, присаживаясь за стол. — Прости, что я назвал его маму нехорошим словом. Я не хотел ее унизить.

Я сделал жест рукой, мол, проехали. Не суть. Мы здесь не для того, чтобы делать честь Оксане. И не для того, чтобы очернять имя Поли. Я хотел, чтобы Чубаровы видели меня сильным. Видели во мне будущее. Точно знали, что на Сабуровых можно положиться. Я готовлю наследника. И он будет не хуже меня самого.

— Вы хотели со мной о чем-то поговорить, Владлен? — Он задумчиво кивал. Как будто увиденное им лишь укрепило мысль, что предстоящая сделка — верное решение. — Что это? Каков предмет вашего предложения?

— Ты помнишь моего старшего внука?

Я откинулся на спинку стула и сделал глоток горячего чая.

— Тамир? Я давно его не видел. С тех самых пор, как он уехал из страны.

— Он вернулся.

— Бизнес в штатах стал нерентабельным?

— Все как раз наоборот, — сложил Влад ладони, как на переговорах. И слегка наклонился вперед. — Дела у Тамира пошли в гору. Сеть заправок расширяется. Он хочет инвестировать в жилую недвижимость.

— Тогда в чем проблема?

— Ему нужна жена. — На этом месте я прищурился. А брови Влада поднялись, намекая на суть его предложения. — Я хочу, чтобы это была наша девочка. Из хорошей семьи. С безупречной родословной… Ты уж прости, если я покажусь тебе грубым. Но… — кивнул он в сторону окна, — я не хочу, чтобы его избранницей стала некая Оксана. Я бы предпочел Ирэн.

Я медленно наполнил легкие воздухом. Нахмурился. Почувствовал, как ладони слегка вспотели. Чубаровы хотели связать наши семьи еще крепче — через замужество моей старшей дочери.

— Я правильно вас понимаю? Вы просите руки моей дочки?

— Я ничего не прошу, Рамиль, — мотал он головой. — Я даю тебе шанс распорядиться жизнью твоей прекрасной дочери так, чтобы все в итоге были счастливы. И ты, и я, и мой внук. Вся наша семья.

Я отодвинул пустую чашку. Опять посмотрел на Оксану. Она была простая девушка, которую я выбрал только потому, что хотел здорового ребенка. Чем моложе мать, тем лучше для плода. Иначе будет то, что получилось у нас с Полиной. Дети начинают умирать еще в утробе. И с этим ничего не поделать. Женщина стремительно стареет. Становится непригодна для рождения сильного малыша.

— А сама Ирэн? — произнес я вполголоса.

И Влад подался вперед еще больше.

— Что, Рамик, прости — я не расслышал?

— Вы говорите, что будут счастливы все в вашей семье… В том, что Тамир будет счастлив иметь такую жену, как Ирэн, я не сомневаюсь. Но что ждет мою дочь? Будет ли счастлива она?

То ли от чая, то ли от повышенной влажности аквапарка. Но лоб Чубарова стал розовым и покрылся капельками пота. Его щеки покраснели. Влад откатал рукава, начал застегивать запонки на манжетах рубашки. Он ждал от меня большей податливости.

— Я знаю тебя с самых пеленок, Рамиль. Мы с твоим отцом зарабатывали деньги еще тогда, когда он водил вот таких вот Оксан каждую ночь. И мы пользовались ими оба. По очереди, — произнес Владлен с особым смаком. — И только когда он женился на Эльнаре — он стал уже тем, кем его знает сейчас город. Сильным, серьезным, зрелым мужчиной. Дай бог твоей Полине однажды сделать тебя таким счастливым, как это сделала твоя мать — родив своему мужу двоих сильных крепких пацанов… Но послушай меня внимательно, мальчик. — Влад взял меня крепко за локоть. — Твоя Ирэн должна молиться на такого мужа, как Тамир. Потому что с ним она будет купаться в золоте. Он озолотит ее с ног до головы. А в ответ — она родит ему пару-тройку сыновей. Вот и все. Неужели это сложно? Каждая баба так может.

7. Ты все это время знал (Полина)

В мамином доме пахло свежесваренным кофе. Пахло ароматной выпечкой. К нашему приезду она испекла румяный хлеб и нарезала его "провинциальными" ломтями.

— Есть домашнее масло и другая молочка, — говорила она, волнуясь при взгляде на Артура. — В холодильнике — цельный творог… Только вы, наверное, такого не едите, господин Сабуров?

Артур засмеялся. Он подошел к моей маме, обнял ее и что-то шепнул на ухо. Затем чмокнул в щеку, словно это его собственная мать. И достал из холодильника миску с сельским творогом.

— Девчонки, — обратился он к Ирэн и Иве, — как вы смотрите на то, чтобы мы все вместе налепили вареников с сыром, а?

— Вареники? — скривила губы младшая. — Ты прикалываешься, дядь Артур?

— Я господин Сабуров, — сделал он каменное лицо. И я тупо заржала, как лошадь. Настолько забавно это выглядело. — Я приказываю тебе, девочка — возьми муку, просей ее через сито. И принеси воды из колодца. Будешь месить тесто.

— Из колодца? — отвисла у Ивы челюсть. — Но у бабушки ведь нет колодца…

— Ну так найди. Обойди соседей и найди колодец. — продолжал Артур командным голосом. И тут уже даже мама начала хрюкать от смеха. — Это ведь деревня. У кого-то да должен еще быть колодец.

Ирэн взяла Иву за капюшон толстовки и потянула на кухню.

— Ладно, сестра, идем просеем муку. Надо, чтобы тесто получилось мягким и тонким. Хорошенько его вымесим. Я тебя научу, как это делается.

— Но зачем мне это надо уметь вообще?

— Выйдешь замуж — узнаешь.

Артур своим присутствием делал тот вечер спокойней. Не таким горьким. Своей красивой улыбкой он подслащивал пилюлю. Не позволяя при этом сбежать от Рамиля. Делал все, чтобы я оставалась на длинном поводке.

Я прекрасно понимала, что он здесь как надзиратель. Страховка на тот случай, если я осмелюсь сделать глупость. Приму решение дать деру. Но мне хотелось думать, что он в первую очередь мой друг. И только после этого — Сабуров.

— Спасибо, что приехал, — призналась я ему потом. Когда девчонки потратили энергию на готовку. Хорошенько наелись. Даже Ива взяла добавки ненавистных вареников. Ведь она сама их лепила под руководством Ирэн. — Без тебя бы я сошла с ума.

Артур заглянул в комнату, где девочки смотрели кино, залипнув в планшет. Выкупаны, в пижамах. Накрылись теплым одеялом и крутят друг дружке волосы. Плетут смешные девчачьи косички, поглядывая на экран.

Я ощущала душевный покой, когда это случалось. Когда они не спорили, не отдалялись друг от друга. Но я заметила, что так получалось только тогда, когда рядом Артур. Уверена, что девочки тоже это чувствовали. На совпадение не похоже. Им было спокойней, когда он рядом. Веселый и внимательный. Дядя Артур.

— Ива умница, — сказал он, насыпая кофе в медную джезву. — Приятно удивила меня сегодня. Столько работы проделала.

— Ты видел ее вареники? — посмеивалась я. — Таких кривых я в своей жизни еще не видала.

— Зато в муке вся была. А значит, — кивнул Артур красноречиво, — девчонка старалась.

— Она всегда смотрела на Ирэн как на образец для подражания.

— Она ведь старшая сестра. Это нормально.

— Я боюсь того момента, когда Ирэн от нас уедет.

— Разве она не здесь будет учиться — не на месте?

— Я… — вздохнув, я села за стол. — Я о том, что Ирэн выйдет замуж.

— К тому времени Ива вырастет. Ирэн всего семнадцать.

— Мне тоже было семнадцать. Когда мне купили свадебное платье. Не тебе ли знать, как это происходит?

Он молча довел кофе до кипения. Не дал шапке убежать. Метко разлил напиток по чашкам. Одну дал мне, вторую — поставил со своей стороны стола. И присел напротив.

— Я прекрасно помню, как это было, Поля. Но больше всего мне запомнились две вещи с того дня, когда ты вышла за Рамиля… Первое, о чем я думал — это то, насколько ты красива в этом белоснежном наряде. Ты мне казалась… — сделал он паузу, сглатывая слюну в горле, — казалась ангелом. Настолько ты была чиста и прекрасна.

Я натирала пальцами чашку. И слышала, как дыхание становится все тяжелее и тяжелее. А пульс — быстрее. Сердце билось неровно. Потому что слова меня ранили. Я не могла на них спокойно реагировать. Хотелось попросить его умолкнуть. И тут же… ждала, что он скажет дальше.

— А вторая вещь? — Я подняла на него глаза. Артур выглядел нечетко. Потому что настроение стало таким меланхоличным. Он говорил. А мне хотелось плакать. — Что было второе?

— Второе, что я думал… Почему он — почему не я?

— Ты ведь знаешь, я не выбирала.

Он молчаливо кивнул. Сделал глоток из чашки. Смотрел на кофе и хмурил густые брови.

— Мне всегда казалось, что ты с ним счастлива.

Я задумалась над его словами.

— Знаешь. Мне тоже так всегда казалось… А еще я думала, что он счастлив со мной. Но выяснилось, что это не так. Причем уже давно.

— Что произошло? Мне нужно знать, почему ты хочешь развестись. Назови причину. Я имею право знать, что происходит между вами.

— Происходит то, что у Рамиля есть внебрачный сын.

Артур с удивлением отодвинул чашку.

— Что, прости?

— Он мне изменил с другой женщиной. Даже не женщиной, — хмыкнула я от иронии. — Он снова нашел себе юную чистую девочку. Переспал с ней. Как минимум раз. Но я уверена, что это было много… Очень много раз. В течение последних пяти лет. Пока он ездил к ней. Навещал своего сына. — Представляла я малыша по имени Эмиль. — Всячески баловал ее. Вознаграждал за то, что она подарила ему наследника… Сильного. Здорового. Красивого, — перечисляла я качества, которые были важны для Рамиля. — Живого… — Артур положил свои ладони на мои. — Все то, что не могла дать ему я.

— Ты не должна себя винить. В этом нет твоей вины. Рамиль поступил, как мерзавец. Этот мальчик ничего не значит.

— Нет, Артур, — подняла я на него глаза, залитые слезами. — Этот мальчик значит все. Для моего мужа — так уж точно… А теперь скажи мне честно. Тебе было известно, что у твоего брата есть другая семья? Ты все это время знал и не говорил мне правды?

8. Он убил нашу дочь (Полина)

Когда я выходила замуж за Рамиля, я была похожа на невинную овечку. Теперь я понимаю, как это выглядело. Ведь я была тихой, застенчивой, немного наивной. Я полюбила того, кто был мне предначертан судьбой. Я не выбирала эту жизнь. Она сама выбрала меня.

Но раз уж я была ягненком. То Сабуровых можно смело назвать волчьей стаей. Старший вожак Карэн, который лично предложил моему папе "рассчитаться" за долги замужеством дочки. Если и проклинать кого-то, то Карэна. Это он меня втянул в это болото. Золотую трясину, в которой я увязла по самый пояс.

Затем — волчица-мать Эльнара. Вечно с фальшивой улыбкой. А в глазах — серый холод, нелюбовь ко мне, даже ненависть. Я никогда не выглядела в этих глазах достойной невесткой. Может, для кого-то другого — да. Но уж точно не для ее старшего сына.

Рамиль был лицом семьи, ее новым предводителем. Лидером. Тем самым вожаком стаи волков. И не мудрено, что Эльнара подбивала Рама бросить меня. Жениться на другой. На ком-то более "полезном".

Это происходило каждый раз, когда я не давала ему сына. Искренне обещала. Надеялась, что будет мальчик. Эльнара спрашивала пол после каждого похода к гинекологу. И когда выяснялось, что беременна девочкой — опять негодование. Опять беседы с Рамилем. Она говорила, чтобы он нашел другую. Полноценную. Ту, которая сможет дать наследников.

Может, в итоге это из-за нее он предал нас в итоге. Если сказать человеку сотню раз, что он свинья, на сто первый он хрюкнет. Возможно, все было именно так. Может быть. Да и хрен с ним.

Наверняка я знаю только то, что Рамиль всегда был против развода. Он искренне считал, что это позор. Он никогда не оставит жену. И не отпустит детей. Мы вместе навеки.

И вот теперь я понимаю, что мне некуда бежать. А Артур Сабуров, хоть и выглядит спасителем. На самом деле — ничем не лучше своего брата.

Он знал и ничего мне не сказал. А все это удивление — лишь игра. Нежелание ранить меня. Попытка сохранить хоть какое-то доверие. В то время как и дураку понятно, что в семье Сабуровых об Эмиле знали многие. Если не все. Иначе бы я не напоролась на него в обычном торговом центре.

Мой муж не стремился скрывать внебрачного сына. Уверена, для него это фетиш. Символ того, что он "может". А на нас с девчонками ему насрать. Просто не хотел, чтобы мы мешались под ногами. Не мозолили глаза. Моей единственной мечтой теперь был развод. Пускай отпустит нас. А дочек я уж подниму сама.

— Клянусь тебе, Полина, — уверял Артур, что слышит о мальчике впервые. — Если бы я знал, что мой брат изменяет тебе… Я бы не то что сказал тебе первым. Я бы его… Честно. Я бы его убил.

— Хочешь сказать, что ты узнал о сыне сейчас, от меня?

— Да я просто не верю своим ушам. Это трэш.

— И что теперь? Поедешь ему морду бить? — добивалась я ответа. Сказал А — говори теперь и Б. — Как ты отреагируешь? Что ты ему теперь сделаешь? Его малому как минимум три года. Может, больше. Он не держал его в подвале. Не зачал в другой стране. Не создал в какой-то швейцарского лаборатории в пробирке… Он просто трахнул девчонку. Она родила ему сыночка. И теперь он показывает его с гордостью всем, стоит мне отвернуться. Понимаешь, я дура. Слепая, тупая, наивная дура. Мне казалось, я перестала быть такой еще пятнадцать лет назад. Казалось, я привыкла к этой вашей звериной морали волков. Озлобилась, заматерела, стала жесткой и черствой. Научилась читать между строк. Но нет! — сорвалась я на крик. — Нет, Артур! Я до сих пор расплачиваюсь за то, что вышла замуж за неандертальца! Жестокого, циничного, расчетливого царя, которому подавай лишь две вещи — девственниц и сыновей! Но я уже давно не девственница! Понимаешь?! И я не могу… — задрожала глотка. — Не могу… Ты хоть знаешь, сколько их было? Хочешь, я тебе скажу? Сколько детей я потеряла, прежде чем он начал гулять…

Артур пытался меня приобнять. Но я отбивалась. Я не могла ему верить. Хотелось. Но чутье подсказывало, что я не могу никому доверять в этой семье. Я так и не стала ее частью. Отрастив себе клыки и когти. Я все равно не стала Сабуровой. Я так и осталась овцой. Списанной со счетов овцой. Которую уже никогда не выпустят из загона.

— Когда это началось? — спросил Артур, заглядывая мне в глаза. — Что произошло между вами? Почему он решил пойти на это? Ты ведь должна была почувствовать, когда вы стали отдаляться друг от друга.

— Ты у нас теперь хренов психотерапевт?

— Нет, — мотал он головой. — Я просто хренов друг. И хочу услышать правду. Твою правду. А не его.

Я скомкала носовой платок. Сделала глубокий вдох. И приготовилась сказать то, что до сих пор вызывало слезы. Когда бы я ни думала о ней. Сколько бы ночей не плакала в подушку. Мне все равно казалось, что жизнь несправедлива. Все могло произойти иначе.

— Я была беременна нашим третьим ребенком.

— Странно, я не знал. Рамиль мне никогда не говорил об этом. Я думал, что у вас были только Ирэн и Ива…

— Ты тогда уехал на заработки. А когда вернулся — все уже закончилось.

— Каким был срок?

— Ей было пять месяцев, — застыли слова, как жгучий лед. — Когда она вдруг замерла… И перестала шевелиться.

Я сказала это и ужаснулась собственным словам. Настолько жестоко и чудовищно это звучало. Я помню, как малышка толкалась. Ощущала ее ручки, ножки. Порой мне казалось, что она смеется или наоборот — хнычет.

Она любила просыпаться в шесть утра. Буквально выталкивала меня из кровати. Тянула на свет. Чтобы я проснулась рано. Поела до того, как встанут ее сестры. Чтобы я успела приготовить завтрак для них и ее отца.

Вот только Рамиль не интересовался ею. Его интерес продолжался ровно до тех пор, пока УЗИ не показало, что это снова девочка.

— Как ее звали?

Мои губы шевельнулись. Попыталась это выговорить вслух. Но было такое чувство, что я тут же тронусь умом. Если снова увижу ее лицо. Опять представлю, какой могла быть моя младшая дочка.

— Илана, — прошептала я хрипло. — Ее звали Илана.

9. Иск на развод (Рамиль)

Я понимал, что рано или поздно расскажу ей о сыне. Я и так держал его существование в секрете слишком долго. Всегда был риск, что кто-то ей расскажет. Кто-то увидит меня с ним и доложит жене. Она могла сама что-то заподозрить. Мы могли банально столкнуться где-то в клинике или в бутике. В итоге — так оно и получилось.

Несмотря на то, что я всегда старался тщательно планировать такие встречи. Мог спокойно побыть с Эмилем лишь тогда, когда Полина и дочери не в городе. Не скупился на путевки в жаркие страны. Баловал их интересными турами по историческим местам.

Это не могло продолжаться вечно. В любом случае это ударило бы по самолюбию Полины. Когда бы она ни узнала. Ведь женщины ревниво относятся к наличию внебрачных детей. Конечно, Поля видит Оксану конкуренткой. Беспокоится о том, что мать Эмиля "отберет" меня у законной супруги. Это глупость.

Мне не нужно разводиться с Полиной, чтобы насладиться настоящим отцовством. Оксану я никогда не воспринимал как основной вариант. Она была просто развлечением. Но куда важнее — источником материнства для будущего главы нашей династии.

Когда ее работа будет выполнена — я рассчитаюсь с ней. И постепенно начну передавать бразды правления сыну. Я осознанно пошел на жертву ради Эмиля. Понимая, что отношения с Полей уже не будут прежними, я все равно рискнул и зачал наследника.

Ей придется это принять. Точно так же его примут девочки. Это их кровный брат. Они научатся его любить так же, как и я.

— Ну что, как успехи? — набрал я Артура. — Девочки в безопасности?

— Да, — ответил он без эмоций. — Они со мной. Без приключений.

— Как они себе чувствуют? — Я сидел на рабочем месте и держал в руках черновик сделки с холдингом Чубаровых. Предстояло слияние наших активов на взаимовыгодных условиях. Но был один нюанс. — Ирэн в порядке?

— Я ничего ей не сказал. Расскажешь сам, — ответил брат и отключился.

Я знал, что Полина оставила девочек на маму и Артура. Чтобы нанести мне визит. Она ехала ко мне на переговоры. Была уверена, что сможет торговаться. Требовать развод. Ей казалось, что девочки — это гарантия моей сговорчивости. Она доверяла Артуру больше, чем мне. И зря.

— Рамиль Карэнович, — постучалась секретарша, — к вам пришла ваша супруга.

Поля распахнула дверь пошире и вошла в кабинет, не дожидаясь приглашения.

— Оставь нас одних, — скомандовала она. И метнула на девушку строгий взгляд. — Живо.

Дверь захлопнулась. Поля открыла кожаный портфель. И положила мне на стол увесистую пачку бумаг.

— Что это? — спросил я, заглянув под первую страничку. На которой красовались слова: "Исковое заявление о расторжении брака".

— Я подаю на развод. Вернее, — сделала она ремарку, — уже подала на развод. Это твоя копия иска. Помимо той, которую ты получишь почтой. С уведомлением. Не отвертишься, Сабуров. И если ты думаешь, что у меня кишка тон…

Я начал смеяться. Громко и заливисто. Это прервало ее речь. Поля умолкла. Губы вытянулись узкой полосой от раздражения. Было видно, как она сцепила зубы. Ее бесил мой смех. Это вовсе не то, что она хотела услышать. Мой хохот означал, что легкого развода не будет. Ни легкого. Ни сложного. Никакого.

— Полин, прости. Но ты меня рассмешила.

Я не мог прекратить улыбаться. Все посмеивался, перелистывая страницы ее "иска". Видел, что там много цифр. Справки об оборотах подконтрольных мне компаний. Копия последней декларации о доходах. Перечень недвижимого имущества, принадлежащего мне на условиях единоличной и общей собственности. Был даже список всех моих машин.

Жена подошла к вопросу со всей серьезностью. Наняла адвоката. Достала много интересной информации. Не побоялась требовать раздела всего, на что только может претендовать. Я мог бы похвалить ее. Моя семья из ягненка воспитала львицу.

— Когда ты трахал свою суку, тебе тоже было смешно? — Она присела за стол и ткнула пальцем в документы. — Если ты думаешь, что я шучу и успокоюсь. Если ты решил, что я способна проглотить даже такое… Ты меня сильно недооцениваешь, Рам. Я буду судиться с тобой до победы. Ты не увидишь девочек, пока суд не утвердит график ваших встреч. Пока ты не начнешь выплачивать на них алименты.

— Алименты на обеих? — удивился я. — Но ведь Ирэн почти совершеннолетняя.

— Пока она будет учиться в универе, ты будешь ее содержать — как и предусмотрено законом.

Я свернул ее бумажки и засунул в мусорное ведро. Освободил место для договора с Чубаровым. Посмотрел на суммы инвестиций со стороны Владлена. Представил, на что будет способен мой конгломерат после таких вливаний.

И ответил Полине следующее:

— Я не уверен, что наша дочь будет учиться в универе.

Она нахмурила брови. Трясла головой, не понимая сути.

— Это еще почему? Что ты за хрень несешь, Рамиль?

— Наша Ирэн выйдет замуж. Как только ей исполнится восемнадцать.

10. Ты мне принадлежишь (Полина)

Я не могла поверить собственным ушам. Рамиль мне только что в лицо заявил, что собрался выдать замуж нашу дочь. Не спросив ее мнения. Наплевав на то, что она готовится поступать в университет.

Ирэн для него была всего лишь разменной монетой. Точно как и я сама в ее возрасте. Когда меня отдали под венец, не поинтересовавшись, чего я хотела на самом деле. Успешно сбагрив в руки алчных, циничных, бездушных людей, которым просто нет прощения.

— Ты меня разыгрываешь? — не верилось, что Рамиль говорит серьезно. — Ты всерьез собрался угробить жизнь Ирэн?

Голос дрожал от осознания кошмара, на который обрек нашу семью Сабуров. Сначала измена, внебрачный ребенок, отказ разводиться. Теперь — принудительная выдача замуж нашей старшей девочки.

— Ирэн мне потом еще спасибо скажет за то, что я познакомил ее с Тамиром Чубаровым. Он достаточно молод, чтобы не быть обузой для юной девушки. Неплохо выглядит, следит за собой. При этом он серьезен. Строит бизнес в США. И за несколько лет заработал репутацию надежного делового партнера.

— Ирэн не нужен деловой партнер! — кричала я в сердцах. — Ей нужен мальчик ее возраста! Парень! А не еще один тридцатилетний мужик, как было у меня! Но еще лучше — дать ей возможность получить образование!

— Оно ей не понадобится, — бросил Рамиль, разворачивая ко мне бумаги, на которых были изложены условия сделки между Владом Чубаровым и главой сутенеров Сабуровых. — Выйдя за Тамира, нашей дочери не придется тратить свою жизнь на зарабатывание денег. Женщина не должна так унижаться. Тем более — женщина из уважаемой семьи… Моя дочь, — добавил муж.

И это звучало как издевательство. Он гордился. Был так доволен собой, что не замечал, как уродует судьбу нашим детям. Ведь сначала он выдаст замуж Ирэн. А через пару лет — отдаст в чье-то рабство нашу младшую. Иву.

— Выходит, что образование и работа по специальности для тебя — унижение?

— Да, — кивнул он в ответ. — Для моих дочерей — да. Я не хочу, чтобы они тратили свой биологический потенциал на карьеру.

— Но ведь это и есть жизнь, Рамиль! Пойти в универ, познакомиться со сверстниками! Влюбиться, в конце концов…

— И стать в итоге проституткой?! — вспылил он.

Я аж опешила от таких заявлений.

— Что, прости?

— Ты хочешь, чтобы Ирэн стала самой обычной шлюхой! — трясло им от раздражения. — Чтобы она пила дешевое пиво и занималась спонтанным сексом с нищебродами вроде студентов-бюджетников! Этого ты хочешь для нашей дочери?!

— Я просто хочу, чтобы она могла выучиться нормально! Сделать то, чего не получила я! Ты вообще в курсе, что я мечтала быть хирургом?!

— Мне наплевать на то, что хотела ты или хочет Ирэн! — Рамиль скрипел зубами, придавив к столу договор всей своей жизни. — Университет — пустая трата времени! Особенно — в детородный период! Или ты хочешь, чтобы у нее было, как у нас?! Чтобы она маялась хренью, а потом не смогла родить Тамиру сына?! Чтобы он ей начал изменять — нашел себе девку, которая раздвинет ноги за штуку баксов?!

Я поднялась и ударила его по морде. Зарядила по щеке так крепко, что кожа мигом покраснела пятном от скулы до уха. Рамиль пыхтел, как разъяренный бык. Даже смотреть на меня не мог. Настолько я была ему противна в ту минуту. А я хотела, чтобы он это чувствовал. Чтобы знал — я его презираю. Ненавижу за то, что он натворил и продолжает делать с нами.

— Тварь!

— Так или иначе, — говорил он приглушенным басом, — я не дам тебе развода. Даже не надейся. Я не отпущу ни тебя, ни девочек.

— Мы не твоя собственность, Сабуров! Мы живые люди, которые не терпят к себе скотского отношения! И я тебе могу сказать, что тебя теперь ждет увесистый бумеранг судьбы! По самые яйца! Я тебе такой суд устрою! За твой же счет я найму команду лучших адвокатов города! Они тебя по нитке разберут! По кусочку! Все твои фирмы — по кирпичику! — цедила я озлобленно. — Женившись на мне, ты допустил две огромные ошибки! Первая — когда решил, что меня можно предать и тебе за это ничего не будет! А вторая — когда пренебрег заключением брачного контракта! Сейчас бы он тебе как никогда пригодился! Потому что при разводе я оберу тебя как липку! Мне наплевать, как это будет выглядеть со стороны! Я притащу репортеров! Найму людей, чтобы пиарили тебя по-черному в соцсетях! Я приложу все усилия, чтобы разрушить тебя как бизнесмена и публичного человека! Мы будем делить все поровну, Сабуров! ПОРОВНУ.

Рамиль поднялся из кресла. Застегнул пиджак на среднюю пуговицу. Неспешно обошел свой стол из красного дерева. Приблизился ко мне. Поднял руку.

Я дернулась. Зажмурила глаза. Была почти уверена, что он ответит мне той же монетой. Ведь я никогда не позволяла себе такого, как сейчас. Все мое уважение к нему. Вся та любовь, которая держала наш союз на плаву. Все это кануло в лету. Ушло на дно, оставив после себя жуткий водоворот. Воронку, которая затягивала под воду все, что связывало нас годами.

Но вместо того, чтобы дать мне пощечину. Рамиль погладил меня по лицу. Провел костяшками по скуле. Скользнул большим пальцем по подбородку. Растер блеск на губах, пронзая меня звериным взглядом.

— Знаешь, почему Сабуровы не заключают брачных контрактов? — Его темные глаза смотрели мне прямо в душу. — Потому что наши семьи никогда не разводятся, Поля… Сколько бы адвокатов ты ни наняла. Ты всегда будешь моей. Ты мне принадлежишь по праву. И точно так же наша Ирэн будет принадлежать Тамиру.

11. Ты их больше не увидишь (Полина)

В тот день я поняла, что вышла замуж за монстра. Попробовав вкус предательства, он уже не мог остановиться. С каждым новым шагом планка допустимого падала все ниже и ниже.

Если когда-то он спал только со мной. То теперь для него не было табу. Не было запретов. Он делал это где и как ему захочется. С кем ему захочется. Рам не видел проблемы в том, что он поиздевался над нашим браком. Он двигался дальше и шокировал меня планом выдать замуж Ирэн.

Осознав тот факт, что мы не сможем жить с ним под одной крышей, я отправилась домой и начала собирать вещи. Это был идеальный шанс обрезать наши ниточки, пока девчонок нет дома. Пока они у матери, я сожгу этот мост. Возьму самое ценное. Загружу все в машину и уеду отсюда навсегда.

Он хочет войны — я дам ему войну. Суды, разводы, жалобы в соцслужбу… Я сделаю все, чтобы лишить Сабурова отцовских прав. Он не достоин того, чтобы называться отцом. Он тварь, мерзавец, садист. Но никак не отец. Я должна была понять это еще десять лет назад, когда вынашивала Илану.

Уже тогда было понятно, что Рамилю нужен не ребенок. Ему не нужны были дети. Он просто хотел уважить себя. Он ждал момента, когда на свет появится кто-то, похожий на него самого. Сероглазый мальчуган, которого он будет купать во внимании, баловать. Просто потому, что это отражение его раздутого эго.

— Куда ты собралась? — вошел он в комнату Ивы. Пока я потрошила комод, набивая чемодан одеждой. — Ты ведь не думаешь, что я позволю тебе это сделать?

— А как ты мне помешаешь? — выпрямила я спину. — Что ты сделаешь мне? Ударишь? Будешь бить?

— Разве я когда-то тебя бил? Хоть раз?

— Лучше бы ты меня избил до полусмерти, — подходила я ближе. — Это было бы в сто раз гуманнее, чем то, что ты сделал… Лучше бы ты выбил мне зубы кулаком, чем трахнул суку у меня за спиной.

— То, что было у нас с Оксаной — не более чем физиологическая потребность. Ты часто была не в духе. У нас не было близости неделями. Я не мог себя сдерживать вечно. Мне нужна была женщина, чтобы выпустить пар. Чтобы разрядиться. Потому что злость накапливалась, Поля. Я злился на тебя за то, что ты не можешь родить мальчика.

— А ты хоть знаешь, что это зависит от мужика — пол ребенка?

— С Оксаной у меня получилось легко.

— И ты наивно решил, что это твой ребенок? — смеялась я злорадно. — Подумал, что шлюха спит только с тобой?

— Ты меня недооцениваешь, Полина. Я делал тесты ДНК. Эмиль — мой сын.

Я опустила глаза и ощутила фантомную боль внизу живота. Приложила ладонь к тому месту, где когда-то была жизнь.

— Все те выкидыши — они тоже были твоими сыновьями.

— И что? — задал он настолько тупой вопрос, что я сорвалась с цепи.

— И что?! Ты меня спрашиваешь: и что?! Я вынашивала их для тебя! Ты думаешь, мне было так легко ощущать, как они умирают в утробе?! Ты совсем уже скотина, Рам?! Я столько раз занималась с тобой сексом, чтобы забеременеть снова и снова — пыталась родить тебе мальчика! Но каждый раз это оборачивалось катастрофой!

— И ты по-прежнему считаешь, что у меня был выбор? Если бы ты не теряла плод за плодом, никакой Оксаны бы не было. Ты просто постарела. Потеряла ресурс. Я не знаю, как это называется, но ты стала слаба — не в состоянии дать жизнь младенцу. Почему они гибли на раннем сроке, а? Кто в этом был виноват? Врачи мне говорили, что их смерть была результатом "стресса". Какого, нафиг стресса? Откуда ему было браться здесь, в этом большом роскошном доме? Я ведь обеспечил тебя всем! Ты купалась в золоте! Что еще тебе было надо, чтобы из тебя вылез пацан?!

— Я боялась, что это опять произойдет, — произнесла я тихо. Закрыла глаза. Снова видела лицо Иланы. Я часто видела ее во снах. И чем больше проходило времени — тем взрослее она становилась в моем воображении. — Каждый раз я боялась, что с ребенком случится то, что произошло с Иланой.

Рамиль протяжно выдохнул. Ослабил узел галстука. Облокотился о дверной косяк.

— Не было никакой Иланы, Поля. Не было… Это был просто слабый плод, который не выжил.

— Ты говорил мне это каждый день. Все те два месяца, когда ты точно знал, что будет девочка… Ты говорил мне эти слова.

— Пожалуйста, не начинай.

— Нет, я не умолкну. Ты вдалбливал мне в голову, что Илана не должна была родиться. Что она — ошибка. Ты не заставил меня сделать аборт лишь потому, что срок был поздним. А если бы мог, то обязательно бы это сделал. Ты не хотел, чтобы она жила.

— Перестань! Успокойся! — крикнул он.

Но я не останавливалась. Пускай услышит правду. Хватит мне молчать. Я столько лет прикусывала язык. И что? Он променял меня на малолетку.

— Ты никогда не был хорошим отцом для Ирэн и Ивы. Ты ни разу не встал ночью, когда они плакали. Ты ни разу не поменял им подгузник. Я никогда не слышала, чтобы ты с ними сюсюкался.

— Мужчины так не делают.

— Делают! — рявкнула я. — Поверь мне — делают! Я сама это слышала — как ты сюсюкался с Эмилем!

Рамиль взялся за лицо. Он не хотел признаваться, что никогда не любил наших дочерей. Он никогда не чувствовал к ним привязанности. Он просто держал меня как свиноматку. Ждал, когда из меня, как он удачно выразился, "вылезет" мальчик. Это все, чего он хотел. А на остальных детей ему плевать.

— Хорошо. Чего ты от меня добиваешь сейчас?

— Я хочу, чтобы ты сказал, что не любил по-настоящему ни Ирэн. Ни Иву. Хочу, чтобы ты сказал мне прямо сейчас — что ты не хотел рождения нашей третьей дочери.

— Я не виноват в том, что она умерла.

— Ты не хотел, чтобы она родилась!

— Это не повод обвинять меня в ее смерти, Полина!

— Признайся, что ты был бы счастлив, если бы у нас не было девочек, а вместо них были одни пацаны! Скажи это прямо! Сейчас — мне в лицо!

— Ты сбрендила! Сошла с ума! Я сейчас вызову врача, чтобы вкололи тебе снотворного!

Делая вид, что набирает номер скорой, Рамиль потупил глаза в телефон. Но я знала, что он просто убегает от ответа. Он боялся признаться в том, что не желал своего же ребенка.

12. Будешь жить, как королева (Рамиль)

Предварительно я дал согласие на то, что Ирэн и Тамир поженятся. Официальное подписание договора состоится уже после свадьбы. А до этого будет два месяца знакомства.

Я позвонил Тамиру и пригласил его на смотрины. Планировалось устроить им очную ставку. Дать обоим возможность присмотреться друг к другу. Чтобы снять барьер. Все уже было предрешено. Оставалось только сообщить об этом дочери.

— Привет, Ирэн, — сказал я ей, когда мы встретились в ресторане. — Рад, что ты приехала. Присаживайся.

Подошел официант:

— Что будете заказывать?

— Чего бы ты хотела? — спросил я дочь.

— Не знаю. Может, просто тирамису. Я не голодна.

— Ей тирамису и молочный коктейль. Мне — просто чай.

— Черный или зеленый?

— Черный листовой. И две чашки на всякий случай.

Официант удалился. По Ирэн было видно, что ее терзают вопросы. И я пригласил ее как раз для дачи ответов. Возможно, не все они будут приятными. Но со временем она поймет, что я был прав. И это лучший вариант из возможных в принципе.

— Для чего ты меня позвал? Вадим не сказал, зачем я сюда еду.

— Разве обед с родным отцом — недостаточно весомый повод?

— У меня сегодня контрольная по вышке. Я к ней долго готовилась. А ты меня забрал с уроков.

— Поверь мне, тема разговора того стоила. А контрольная — просто забудь о ней. Эти оценки уже не так важны, как тебе кажется.

— Дело даже не в оценках, пап. Я должна хорошо сдать тесты, чтобы поступить в универ. Я знаю, — сутулилась Ирэн от неловкости, — ты бы мог оплатить мне и контракт. Но мне бы хотелось заработать себе бюджетное место. Своими собственными силами. И чтобы потом никто мне не тыкал в лицо, что я просто Сабурова. И что мой отец купил весь универ. Не хочу, чтобы на меня смотрели косо в университете.

Я слушал ее и кивал.

— Это похвально, дочка. Я горжусь тобой. Ты выросла самостоятельной и сильной. У тебя есть собственное мнение. Ты не боишься его высказывать. Но в то же время делаешь это обдуманно. Это важная черта. Особенно в браке.

Она опустила глаза.

— Это правда, что у тебя есть ребенок на стороне?

— Вот видишь. Я же говорил. Ты не боишься говорить вслух рискованные вещи. Но делаешь это обдуманно.

— Выходит, это так? Ты изменял маме?

— Измена — это когда ты предаешь человека. Я не предавал твою мать. Иначе, если так судить, то и она меня предавала не раз. Просто это было предательство другого плана.

— Ты намекаешь на то, что она не могла родить сына? Это и есть твой ответ? Считаешь, это одно и то же?

— Я считаю, что не имеет значения, чего именно ты не можешь для семьи: выносить ребенка или же сдержаться и не завести любовницу. Полина не смогла одного. Я — другого. Считаю, мы квиты.

— Ваш тирамису, — произнес официант и поставил перед Ирэн креманку с десертом. — Ваш коктейль, — точно так же оказался на столе стакан с молочной пенкой. — А также… — разложили на моей половине стола чайный комплект, — ваш чай, господин Сабуров. Приятного чаепития.

Ирэн смотрела на десерт. Но не спешила его есть.

— Можно, я поеду домой?

Она сидела, потупив глаза в стол. Не поднимала на меня взгляда. Я понимал, что пора ей говорить все как есть. Без лишних прикрас. Ирэн уже достаточно окрепла, чтобы принять по-настоящему взрослые вещи.

— Этот мальчик — твой брат. И ты его примешь как родного. Несмотря на то, что его родила другая женщина. Он мой сын. Его зовут Эмиль. Настанет день — и я вас познакомлю. Но до этого… — задумался я о том, что когда-то давно точно так же говорил и мой тесть — моей будущей жене. — До этого я познакомлю тебя с одним человеком. Это молодой мужчина по имени Тамир.

Глаза Ирэн расширились. Ее белые щеки начали краснеть от прилива крови.

— Тамир?

— Тамир Чубаров, — уточнил я, наливая себе в чашку чая. — Отныне это твой жених, Ирэн. В эту пятницу он навестит нас дома. Я вас официально представлю друг другу. У вас будет несколько недель на общение.

— А потом? — спросила меня дочь испуганно.

Она прекрасно понимала, что будет потом. Но именно это ее и пугало.

— А потом вы поженитесь. — На ее лице застыл шок. Губы едва приоткрыты. Шевелятся мелким подрагиванием. Где-то в глубине души мне было ее даже жаль. Хотя и понимал, что поступаю правильно. — После дня рождения — сыграем свадьбу. И после этого ты переедешь в Америку.

— В Америку? — накрыло дочку новой волной паники. — Но почему так далеко?!

— У Тамира там дом и бизнес. Но ты не волнуйся. Вы будете к нам приезжать в гости. Да и я обещаю навещать вас с Эмилем и Ивой. Если мама захочет — возьму и ее.

— Но ведь у меня институт!

— Об этом не беспокойся. Высшее образование тебе не понадобится. Ты и без этого умная, красивая, мудрая девушка. Я уверен, что ты будешь идеальной супругой, — сказал я и добавил самое главное, — а потом и матерью.

Она молчала. Комкала салфетку, не произнося ни слова.

— Я не уверена, хочу ли этого сейчас.

— Конечно хочешь. Каждая молодая женщина хочет семью. Чтобы мужчина ее любил и уважал. Чтобы он хорошо зарабатывал, приносил деньги в дом. В то время как его жена — хранительница очага… Я ведь знаю, что ты хозяйственная. Ива на тебя равняется. И если ты подашь ей хороший пример, то через несколько лет она тоже обретет семью. Я побеспокоюсь о том, чтобы ее муж был достойным претендентом. Я не позволю, чтобы мои дочки бедствовали и считали каждую копейку.

— Может, мы все-таки отложим свадьбу на некоторое время?

Ирэн боялась сказать лишнее. Избегала зрительного контакта. Но ее прямо знобило от мурашек. Девочка заметно нервничала из-за новости. Все это происходило внезапно, первый раз. Однажды так было и с Полей.

Я прекрасно помню, как она переживала. Как боялась даже глянуть на меня. Когда я забирал ее на машине. Отвозил домой. Когда она видела, что я избиваю до полусмерти ребят, которые осмелились на нее просто посмотреть. С ними я был жесток. Но со своей девочкой — никогда.

13. Бизнес для Оксаны (Рамиль)

После насыщенной недели переговоров и напряжения в семье я снова мог расслабиться, общаясь с сыном. Я уже давно старался навещать их с Оксаной каждые выходные. Не всегда это было легко, порой приходилось открыто врать домашним, что я еду в командировку. Но по факту же всегда находился рядом.

Чтобы мой ребенок рос в хороших условиях, я купил для них просторную двухярусную квартиру в новострое. Окраина города, новый спальный район для элиты.

Красивый ландшафтный парк с природным озерцом посередине. Весной на него прилетали лебеди и утки. Эмиль очень любил ходить со мной на берег и кормить их хлебом. Живность подплывала совсем близко, можно было рассмотреть диких птиц и даже сделать общую фотографию.

Но сейчас была зима. И все застыло в ожидании перемен. Что нам принесет этот год, не знал никто. Но я точно мог сказать, что жизнь моей семьи уже не будет прежней. Отношения с Полиной и Ирэн изменятся, станут другими. Я больше не буду прятать Эмиля за ширмой лжи. Он уверенно войдет в состав моих законных детей. И будет жить в отцовском доме.

Даже если Поля будет против. Мне на это наплевать. Это мой сын. И она это примет как полагается. А если не захочет — все равно проглотит, как выразилась Ира. Она проглотит все, что я положу ей в рот. Такова судьба жены. Именно для этого я на ней и женился.

— Папа приехал! — прыгал от радости Эмиль. — Папа, мы пойдем сегодня в палк?

— ПаРк, — исправил я произношение.

— Приветик, дорогой, — повисла на мне Оксана. — Ты обещал, что мы поедем в новый ресторан.

— В "Санто-Сиело"? — нахмурил я брови.

И она подтвердила, светясь от счастья.

— Ага, в "Санто-Сиело".

Тогда я начал разжимать ее пальчики один за другим, снимая Ксюшу с шеи.

— Ты мне лучше скажи, почему вы до сих пор не исправили произношение "эр"? Я же проплатил курс логопеда. Сколько занятий уже было?

— Мы к нему ездили один раз, — говорила Оксана, словно оправдывалась. — Но потом Эмиль не захотел к врачу.

— Один раз? — удивился я. — Это тот, когда вас Вадим отвез? А потом? Тебе было трудно вызвать такси и отвезти моего сына к логопеду?

— Я как-то пыталась вызвать такси через приложение, но никто не хочет брать маму с маленьким ребенком.

— Что еще за бред?

— Рам, не кипятись. Они говорят, что для этого нужно ставить детское кресло, иначе штрафуют. А никто не хочет с этим заморачиваться. Так что это целая история.

— В следующий раз звони Вадиму, — бросил я холодно. — У тебя есть его номер. Просто набери и скажи, чтобы приехал. Это дурацкая проблема.

— Может, если бы ты мне купил машину… — заикнулась Оксана, поглаживая Эмиля по головке. — Нам бы было намного спокойнее и комфортнее ездить по городу. Да, сынок?

— Папа, купи нам машину, — пропищал Эмиль.

И я присел возле него. Взял за плечи.

— Я бы давно уже купил. Но твоей маме сначала нужно получить права.

— А что такое "права"?

— Ей нужно научиться ездить по правилам.

— Рам, ну что ты как маленький, ей богу, — учила меня двадцатилетняя девчонка, как мне жить. — Все уже давно их покупают. С твоим-то заработком — и просить меня ходить в вонючую автошколу?

— Дело не в деньгах, — выпрямил я спину. И навис над Оксаной. — Я просто не хочу, чтобы ты разбила машину с моим сыном на заднем сиденье. И потом обо мне говорили, что Сабуровы не могут водить. Полина сдала на права сама. И она прекрасно управляет автомобилем. Делай выводы.

Я снял с крючка детскую курточку, взял шапку, перчатки. Одел и обул Эмиля.

— А ты покатаешь меня на санках?

— Конечно, — улыбнулся я малышу. — Если не боишься съехать с горки в снег.

— Круто!

Мы взялись за руки и пошли на выход. Но тут Оксана выдала драму.

— Рам, я не могу так дальше!

Я обернулся.

— Что опять не так? Что еще тебе не хватает?

— Ты заставляешь меня сидеть в четырех стенах. Как будто я в тюрьме. Все мои развлечения — походы в поликлинику и супермаркет. Я устала от этого, понимаешь?

— И чего же ты хочешь?

— Хочу свободы! Хочу машину! Хочу заниматься чем-то интересным, в конце концов!

— И чем же, например?

— Я хочу себе бизнес, — сказала она, скрестив руки на груди. — Хочу себе бизнес, как у твой жены. Я знаю, что она занимается косметикой. Я бы тоже могла таким заниматься. С этим справится любая дура.

— Что ж, — задумался я. — Хорошо. Тогда ты точно справишься, я полагаю. Хочешь бизнес?

— Хочу.

— Допустим… Но как ты будешь успевать при этом нянчить Эмиля?

— Я буду оставлять его в садике на полный день.

— Я не хочу! — прыгал от злости Эмиль. — Пап, я не хочу ходить в садик!

— Ты ведь сам говорил, что наш сын должен расти сильным и уверенным в себе. Так вот. Садик — идеальное место, чтобы всему этому научиться. Разве нет? Как он научится защищать себя, если мы его держим в стерильных условиях? Ему необходимо общество детей. И да, я обещаю возить его к логопеду столько, сколько потребуется. Только обеспечь меня машиной. На права я сдам. Как Полина, — добавила Ксюша с иронией в голосе.

Я подумал над ее словами. Взвесил все за и против. Понял, что на данном этапе будет полезно изменить развесовку сил. Эта проверка станет уроком и для Оксаны, и для Полины. Им обеим нужна встряска.

— Хорошо. Я куплю для вас хорошую удобную машину. Чтобы ты не зависела от таксистов и Вадима.

— А бизнес, как у Полины? — горели ее глаза от азарта.

Я ухмыльнулся от предвкушения. И ответил:

— Отныне бизнес Поли — твой бизнес. С завтрашнего дня все ее точки подчиняются тебе. Посмотрим на твою деловую хватку.

14. Беременна (Полина)

Моя жизнь разделилась на "до" и "после". С приходом понимания, что я жила в иллюзиях, меня накрыла депрессия. Жесткая апатия из-за того, что я не могла ничего сделать. Не могла изменить прошлого. Не могла повлиять на будущее.

Не могла убедить мужа не выдавать Ирэн замуж так рано. За человека, которого она не любит. Которого даже не знает. Я просто видела, как все идет по накатанным рельсам. Я не хотела, чтобы мою дочь постигла та же участь. Ни одну из них.

Мне часто хотелось плакать. Я не могла сдержать слез. Хотя обычно отличалась стойкостью. Мне казалось, мои слезы высохли еще тогда, когда я потеряла Илану. А затем были выкидыши — один за другим. Внутреннего ужаса было настолько много, что я очерствела. Перестала что-либо чувствовать.

Я не могла проявлять тепло в отношении Рамиля. Не могла уже быть такой чуткой матерью в отношении девочек. Конечно, я все еще выполняла свою работу. Я готовила и убирала. Помогала детям делать домашку. Может, высшего образования я так и не получила. Но школьную программу знала на зубок.

И даже в отношении мужа я старалась не отдаляться. После вынужденной паузы я снова попыталась наладить близость. Как ментальную, так и физическую. Я занялась собой. Ходила на йогу, дважды в неделю посещала тренажерный зал. Качала попу и живот. Делала все, чтобы нравиться Рамилю.

Наш последний раз был где-то месяц назад. Может, больше. Я выпросила у него выходные. Девчонок оставила у матери. А сама решила провести освободившееся время с мужем. Мы гуляли по городу, сидели в обычных кафешках. Никаких тебе модных ресторанов. Все было просто и уютно. Словно дома.

Я была так рада, что получилось вытащить его из постоянных командировок… Теперь я знала, что это были вовсе не они. Никакая не работа. Он просто ехал к ней. Ужинал с ней. Спал с ней. Просыпался с ней. Ласкал ее. Целовал и обнимал. Пока я лежала в холодной постели.

Тот последний раз был одновременно и моим сокровищем, и моим проклятием. Приятные воспоминания о том, как мы снова близки. Как я его чувствую рядом. И больше никто нам не мешает наслаждаться друг другом. Последний кусочек нашей умирающей любви.

Но с другой стороны — это боль. Ведь для него это абсолютно ничего не значило. Я зря старалась. Зря качала задницу. Ему это не нужно. Он нашел уже другую. Моложе, привлекательней. Бездетную девчонку, которая радо залетела и родила ему сына. Все именно так, как он и хотел. Просто не со мной.

Думая об этом, я ревела. Вытирала слезы и пыталась заставить себя что-то съесть. Заняться делом. Но все валилось с рук. Я не могла собраться с мыслями. Не могла нормально спать. У меня напрочь пропал аппетит. От нервов — задержка. С самого утра и до вечера — тошнит. В рот не лезет ничего, кроме кофе. И даже после него меня опять тошнит.

Отправилась в офис, где сидела Катя. Хотела переключиться на рабочие вопросы. Понимала, что мой маленький бизнес — это единственный выход, если уйду от Рамиля. Вернее — когда я уйду от Рамиля. Мы не могли жить вместе ни при каких условиях.

Шантаж, угрозы, физическое ограничение свободы — это все, что он мог мне предложить. А я не готова сдаваться. Все, что мне нужно — накопить побольше денег и уехать. Пока Ирэн еще учится в выпускном классе, а Ива не стала взрослой — забрать их у него.

Деньги от продажи косметики, уходовой продукции и бытовой химии помогут мне крепко стать на ноги. Обеспечить тыл для девочек. И больше не зависеть от Сабуровых.

Я так думала до того момента, пока не вошла в наш офис. Не открыла дверь кабинета, где обычно сижу. И не увидела за своим столом ее. Любовницу Рамиля.

— Полина Сергеевна, — выпалила Катя виновато. — Рамиль Карэнович звонил и сказал…

— Что здесь происходит? — застыла я, охренев по самые уши. — Какого черта ты здесь делаешь, сука?

— От суки слышу, — ответила дрянь. И демонстративно прокрутилась в моем кресле. — А у тебя тут нехилый такой офис. Мне нравится.

— Встала, живо!

Но она даже не собиралась меня слушать.

Катя попыталась встрять:

— Но Полина Сергеевна, вот есть бумаги, в которых…

— Я сказала ВЫМЕТАЙСЯ!

— Выметаться будешь ты, Полина. Тут теперь хозяйка я. Можешь позвонить Рамилю. Он подтвердит.

— Что? — обдало меня жаром.

Катя поднесла к глазам свежую выписку из реестра. И в ней было видно, что моего имени больше нигде нет. Вместо меня руководителем вписана некая Оксана Дранова. И я понимала, что теряю права на бизнес. Теряю права на выручку. Я не могла больше управлять работой торговой сети. Даже Катя теперь подчинялась не мне, а его подстилке.

Было достаточно высрать сосунка. И вот — пожалуйста. Он ее ставит выше меня. Вот так легко отнять у меня работу всей моей жизни. Чтобы наказать? Чтобы унизить перед ней? Чтобы я не смогла никуда деться от мужа-тирана? На это был расчет?

— Прошу отдать мне ключ от сейфа, — заявила эта тварь. — А также дубликаты ключей от складов и торговых помещений. Не хочу, чтобы ты пришла и подожгла мои магазины ночью. А то ведь я знаю — ты долбанутая на всю голову.

— Вот здесь ты права. Я больная. Муж не зря меня хотел упечь в психушку.

Я подошла к ней вплотную. Рука так и чесалась заехать ей ключами по щеке. А еще лучше — засадить их в глаз.

— И что ты мне сделаешь? Снова ударишь? Я этого не боюсь. За свое счастье я буду терпеть любую боль. Я буду делать что угодно, — чеканила она циничную правду. — Ради него я сделаю все. В отличие от тебя, я справлюсь. Рамиль всегда будет доволен мною. А тебя он будет презирать как женщину.

Я разжала пальцы и бросила на стол тугую связку ключей.

— На. Подавись.

На глазах собиралась вода. Я не могла сдержаться и плакала от обиды. Было очень жаль себя. Было обидно понимать, что теперь я на втором месте. Он открыто ставит меня на самое дно. Я впала в отчаяние.

— Ой, бедняжка, — издевалась Оксана. — Мы так горько плакаем? Не плачь. Все будет хорошо. У нас с Рамилем. Можешь за нас порадоваться. Ну же, улыбнись.