Измена. Я (не) нужна тебе, дракон!

Пролог

– Хватит о ней, – тем временем усмехнулся Армин, и я, стоящая за дверью, зажала рот руками, чтобы не выдать себя ни всхлипом, ни вскриком. Лучше уйти. Уйти обратно в свою комнату. Вдруг это просто страшный сон? Ночной кошмар? Да, наверное, оно так и есть. Такого просто не могло случиться наяву, тем более, со мной, тем более, в день свадьбы…

Но ноги словно приросли к полу, а тело отказалось мне подчиняться.

– Снимай эту тряпку, – тем временем велел Армин, – я же знаю, что у тебя под ней ничего нет.

– От вас ничего не скроешь, господин дракон, – развязно хихикнула Урсула. Послышался шорох, и я сжала кулаки, отчего-то точно зная, что услышу дальше.

Но следующая фраза, сказанная белобрысой стервой, стала для меня ушатом ледяной воды, обрушенной на голову.

– Я всегда завидовала сестре, что ей достался такой потрясающий муж, – проворковала Урсула, – как жаль, что её больше нет с нами…

Что? Она ещё и сестра покойной жены Армина? Меня замутило. Неужели Армин… с ней… уже когда был женат в первый раз?

– Не трогай память Катарины, – вдруг резко велел ей Армин, – что было, то прошло. Хватит разглагольствовать.

– Слушаюсь, господин дракон, – ничуть не смутившись, хихикнула Урсула.

Из-за двери понеслись самые недвусмысленные звуки: шорох одежды, постанывания и звуки поцелуев.

От услышанного перед глазами всё поплыло. Я прислонилась к стене рядом с дверью и зажала уши, лишь бы ничего не слышать. Все мои наивные мечты затрещали и пошли трещинами, а там, где было сердце, образовалась огромная чёрная дыра.

Глава 1

Маленькая девочка угрюмо смотрела на меня исподлобья. В её огромных карих глазах плавала смесь страха и недоверия. К себе она прижимала лохматого, отчаянно грязного котёнка, на чьей мордочке читалось ровно то же самое.

Я, в свою очередь, уставилась на неё в полном замешательстве, совершенно не представляя, как себя вести и что говорить в подобном случае.

Пять минут назад Армин Драгу, мой муж, ввёл меня в свой дом. Свадебная карета, на которой мы приехали из Храма Трёх Сестёр, ещё не отъехала от крыльца, а меня уже огорошили таким известием. В холл особняка навстречу нам вышла чопорная пожилая женщина в строгом чёрном платье, и вывела девочку.

– Кристабель, это Эринетт, – сухим, как листья по осени, голосом проговорил Армин, – моя… дочь.

От меня не укрылась эта крошечная пауза, которую он сделал перед словом «дочь». Как не укрылось и то, как напряглись крохотные плечики Эринетт, когда отец назвал её имя.

– Очень приятно, – выдавила я первое, что пришло в голову. Тут же отругала себя за это. Наверняка детям надо говорить что-то ласковое, но что? Я не имела никакого понятия.

Однако Армин не дал затянуться неловкой паузе.

– Эринетт, – холодно обратился он к дочери, – что это за отродье?

И кивнул на котёнка. От его тона мне немедленно захотелось съёжиться, хотя обращался он не ко мне. Эринетт потупилась и едва слышно пролепетала:

– Нашла…

– Говори громче, – отрывисто велел ей Армин, нахмурившись, – не собираюсь вслушиваться в то, что ты там мямлишь!

На глазах у девочки заблестели слёзы. Мне стало её ужасно жаль, и я, поддавшись интуитивному порыву, присела напротив неё, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Подвенечное платье смялось, но я решила не обращать на это внимания.

Недоверие в глазах девочки сменилось паникой, и она отпрянула. Меня это неприятно резануло, но я не показала виду.

– Ты говоришь, нашла котёнка? – стараясь говорить как можно мягче, обратилась я к ней. Эринетт несмело кивнула, – а где?

Она опустила взгляд и прошептала:

– На улице… сидел под кустом…

– Мы с дилей(1) Эринетт гуляли сегодня днём, – вдруг раздался над моей головой низкий женский голос. Я подняла глаза и увидела, что это говорит та самая женщина в чёрном, – и она обнаружила его неподалёку от столовой. Ума не приложу, откуда взялся!

1 – диля – почтительное обращение к девочке или незамужней девушке. Диляра – к замужней, диль – к мужчине.

– Всё ясно, – процедил Армин и отрывисто велел мне:

– Поднимайся. Диляре Драгу не пристало ползать на коленях.

Его нелюбезный тон больно уколол меня, но виду я не подала. Ободряюще улыбнулась девочке и встала. Разгладила юбку и поправила волосы.

– Диляра Петронелла, – тем временем обратился Армин к женщине в чёрном, – позаботьтесь о том, чтобы этого отродья я больше у себя в доме не видел. Фамильный особняк Драгу – не место для обитателей помоек.

От меня не укрылось, как у Эринетт задрожали губы, а глазёнки заблестели от слёз. Моё сердце сжалось от боли за неё, но я побоялась ещё что-то сказать и вновь навлечь на себя неудовольствие Армина.

– Слушаюсь, мой диль, – покорно склонила голову Петронелла. Метнула сердитый взгляд на вхлипывающую Эринетт.

– Идёмте за мной, диля, – с неудовольствием бросила она ей и зашагала к боковым дверям. Девочка со всех ног бросилась следом; из-под её руки был виден только извивающийся хвостик.

Армин бесстрастно посмотрел им вслед, развернулся ко мне и бросил:

– Не стоит так нянчиться с этой девчонкой, Кристабель. О ней есть, кому позаботиться. Скоро у тебя будут совсем другие заботы.

***

Особняк погрузился во тьму. Я сидела в одной белой шёлковой сорочке на роскошной кровати в спальне Армина, подтянув к груди колени, и смиренно ждала, когда он придёт. В комнате было достаточно тепло от камина, но у меня зуб на зуб не попадал.

То ли во всём была виновата непривычное великолепие особняка – я такие убранства видела только на картинках в книгах про жизнеописания королевских семейств – то ли волнение перед неизбежным.

Я была смутно осведомлена о том, что происходит между мужем и женой в их первую ночь, когда они остаются наедине – спасибо старшей замужней сестре – но стоило только представить, что такое предстоит и нам с Армином, как я начинала нервно дрожать.

Я до сих пор не могла поверить в то, что Армин теперь мой муж. Кто он, и кто я? Могущественный князь, повелитель огромного Драколийского княжества – и дочь мелкопоместного маркиза, которому принадлежали вассальные Драгу земли.

Подумав об этом, я почувствовала, как сердце забилось ещё чаще, и задышала глубже, чтобы успокоиться.

Я вспомнила нашу с ним первую встречу. Это случилось почти год назад, в один из ненастных осенних дней. Я как раз возвращалась домой на каникулы из Академии Амишоар. Я ехала через Эвторский лес, когда колёса моего экипажа увязли в глубокой колее на лесной дороге. Лил дождь, колея была наполнена водой, а кучер, как назло, был только один, и не смог никак сдвинуть экипаж с места. Как назло, не так далеко от места, где мы застряли, была пещера с волколаками, и они нас почуяли. Помню их ощеренные пасти и горящие красным глаза, когда они нас окружили… а ещё помню перепуганное тявканье, визг и хлопанье огромных крыльев, когда с неба спустилась огромная тень и играючи раскидала их всех.

Глава 2

Из-за последней двери по правую руку от меня, что вела в одну из комнат на втором этаже, донёсся журчащий женский смех и низкий голос Армина.

Наверное, полагалось немедленно развернуться и уйти, но мои ноги будто приросли к полу. Я вцепилась в перила и начала лихорадочно ловить каждое слово.

– Твой муж так и не догадывается, зачем ты ко мне ездишь, Урсула? – насмешливо спросил Армин. Его голос прозвучал тягуче, и я невольно представила себе огромного кота, в обманчивой неге щурящего глаза.

– Этот тюфяк? Да даже если и догадывается, что он мне сделает? Даже если бы мы занимались этим в нашей спальне, он бы начал тебе кланяться и спрашивать, не подать ли после всего кофе, – довольно хохотнула женщина, и я до боли в костяшках сжала пальцы. Я узнала этот голос! Урсула Йонель, жена Димитраса Йонеля, личного секретаря Армина. Что она тут забыла?

Я без труда вспомнила Урсулу. Они с мужем вчера были у нас на свадьбе. Яркая блондинка с пышной копной волос, украшенных цветком лилии, в вызывающе открытом алом платье, она полностью затмевала собой своего супруга – молчаливого лысоватого мужчину средних лет. На меня он произвёл очень хорошее впечатление – учтивый, приятный в общении и умный. Он подошёл к Армину, стоящему вместе со мной, чтобы поздравить. Мы тогда втроём разговорились тогда о какой-то книге…

А вот Урсула мне сразу не понравилась тем, что без спроса начала щупать моё платье и громко интересоваться стоимостью моих драгоценностей. На все мои попытки отстраниться она реагировала низким грудным хохотом и высмеиванием моей робости.

– Ну же, не тушуйся, чего ты такая робкая! – приговаривала она, никак не желая отстать от меня. Димитрас тогда попытался её увести, но она на него даже не взглянула. Теперь я понимаю, почему! Но вот Армин тогда пришёл мне на выручку и приказал ей отойти. Его она послушалась, правда, взгляд, который на меня бросила, хорошим не назовёшь. Однако теперь она… приехала к нам? Да ещё и с утра? У меня голова пошла кругом.

– Ты лучше скажи, зачем вдруг решил жениться. Тем более, на такой серой мышке. Она же ведь не твоя истинная, – тем временем продолжила мурлыкать Урсула, и меня, стоявшей за дверью, от негодования бросило в жар. Какое дело этой стерве до наших отношений с мужем?

– Эта, как ты её называешь, серая мышка, обладает особым даром, который я не хочу ни с кем делить, – усмехнулся Армин, – Именно поэтому она должна принадлежать только мне.

Даром? Я? Невольно схватилась за стену, чтобы не упасть. О чём он вообще? Нет у меня никакого особенного дара, да и магические способности весьма средние…

– Хватит о ней, – тем временем усмехнулся Армин, и я зажала рот руками, чтобы не выдать себя ни всхлипом, ни вскриком. Лучше уйти. Уйти обратно в свою комнату. Вдруг это просто страшный сон? Ночной кошмар? Да, наверное, оно так и есть. Такого просто не могло случиться наяву, тем более, со мной, тем более, в день свадьбы…

Но ноги словно приросли к полу, а тело отказалось мне подчиняться.

– Снимай эту тряпку, – тем временем велел Армин, – я же знаю, что у тебя под ней ничего нет.

– От вас ничего не скроешь, господин дракон, – развязно хихикнула Урсула. Послышался шорох, и я сжала кулаки, отчего-то точно зная, что услышу дальше.

Но следующая фраза, сказанная белобрысой стервой, стала для меня ушатом ледяной воды, обрушенной на голову.

– Я всегда завидовала сестре, что ей достался такой потрясающий муж, – проворковала Урсула, – как жаль, что её больше нет с нами…

Что? Она ещё и сестра покойной жены Армина? Меня замутило. Неужели Армин… с ней… уже когда был женат в первый раз?

– Не трогай память Катарины, – вдруг резко велел ей Армин, – что было, то прошло. Хватит разглагольствовать.

– Слушаюсь, господин дракон, – ничуть не смутившись, хихикнула Урсула.

Из-за двери понеслись самые недвусмысленные звуки: шорох одежды, постанывания и звуки поцелуев.

От услышанного перед глазами всё поплыло. Я прислонилась к стене рядом с дверью и зажала уши, лишь бы ничего не слышать. Все мои наивные мечты затрещали и пошли трещинами, а там, где было сердце, образовалась огромная чёрная дыра.

Постанывания стали громче и превратились в уже откровенные вскрикивания, прорвавшиеся сквозь мои ладони. Я стиснула зубы и замотала головой.

Боль, обида и ненависть к Урсуле, которая играючи разрушала мою жизнь прямо сейчас, за этой дверью, сплелись в единый комок. Он стремительно разросся внутри, заполнив всю меня. Дыхание сбилось, и, прежде чем я начала понимать, что происходит что-то не то, сознание начало уплывать.

Коридор особняка Драгу исчез. Перед глазами замельтешили какие-то смутные образы и неясные картинки. Все звуки разом исчезли, и я даже ощутила облегчение от того, что больше не слышу голоса этой белобрысой стервы.

Но потом что-то случилось. Виски сдавило, все образы слились в одну неясную мешанину. В ушах загудело. Меня словно ударило молотом по голове, и я увидела новую картину. На сей раз очень яркую и чёткую.

Старый колодец в каком-то заросшем колючим кустарником и елями месте. Земля почти поглотила его, потемневшая от времени и заросшая мхом крышка сдвинута. Подхожу к нему, заглядываю внутрь и обмираю от ужаса.

Глава 3

Не знаю, сколько времени я пролежала без сознания, плавая в глухой тьме, подсвеченной смутными белёсыми вспышками. Откуда-то издалека неслись шорохи, похожие на перешёптывания, а тело не слушалось, будто полностью онемело. Меня окутывала дикая тревога, стискивающая сердце и мешающая думать.

Но, несмотря на неё, в в голове бились два навязчивых воспоминания: массивная дверь, из-за которой ползут развязные хрипловатые стоны Урсулы и малышка Эринетт, безжизненно лежащая в колодце…

Когда я пришла в себя, то обнаружила, что лежу в нашей с Армином постели. В комнате плавал полумрак и шторы были задёрнуты, но в просвет между ними нахально заглядывало яркое утреннее солнце.

Резко села, попутно обнаружив, что вновь одета в шёлковую сорочку. При взгляде на неё снова нахлынули отвратительные воспоминания о недавних событиях, и меня замутило от отвращения и ненависти к Урсуле.

Но не до неё сейчас! Надо скорее найти Эринетт…

– Проснулась? – прорезал сумрак комнаты бесстрастный низкий голос Армина. Ахнув от неожиданности, я инстинктивно отпрянула к стене и резко натянула покрывало до шеи.

Я не сразу разглядела его в потёмках спальни. Он стоял прямо напротив кровати, скрестив руки. Его глаза пронзительно горели ярко-зелёным.

– Ага, – выдавила я и тут же, спохватившись, выпалила:

– Как Эринетт? С ней всё хорошо?

Армин нахмурился.

– Почему тебя так интересует эта девчонка, Кристабель? Не далее, как полчаса назад диляра Петронелла повела её на завтрак.

Я с облегчением перевела дух и откинулась на подушки, чувствуя, как с плеч падает огромный камень. Хотя бы это хорошо. Потом обязательно проведаю её.

Мои мысли тут же перескочили на Урсулу. Невольно поморщилась при воспоминании о ней, но притворяться дурочкой, которая ничего не знает или мастерски притворяется, я не могла.

Кашлянула, чтобы справиться с робостью, которую внушал мне Армин, набрала воздуха в грудь… но Драгу меня опередил. Неуловимо, как опытный хищник, загнавший добычу в угол, он одним стремительным движением очутился возле меня и наклонился надо мной. Его лицо оказалось совсем близко с моим, а сильные руки упёрлись в высокую спинку кровати по обе стороны от моей головы.

Пути отхода были отрезаны. Я опасливо сглотнула, чувствуя, как бешено заколотилось сердце.

– Значит, ты всё слышала, – это был не вопрос, а утверждение. Испытующий взгляд зелёных глаз пригвождал меня к месту, и я почему-то впервые ясно увидела, что зрачки у него – вертикальные.

Деваться было некуда.

– Вы про вашу встречу с Урсулой, мой диль? – вполголоса осведомилась я, заставив себя преодолеть неприязнь и произнести это имя, – да. Вы совершенно правы. Я всё слышала. Подумала, что диляра Урсула Йонель выбрала своеобразный способ поздравить вас с женитьбой.

Говорила и чувствовала, что слова с трудом прорываются сквозь кипящие в горле слёзы горечи, обиды и негодования. Не выдержала и опустила глаза, тяжело дыша от нахлынувших эмоций.

Краем глаза увидела, на руках Армина вздулись вены, а мускулы напряглись. Сердце кольнул страх. Не много ли лишнего я наговорила?

– Посмотри на меня, Кристабель, – коротко велел мне Армин, и я подчинилась. Колючий взгляд его глаз обжигал, но я заставила себя держать голову прямо. Если сейчас начну рыдать или дам волю эмоциям, потеряю лицо, и это будет значить, что Урсула одержала верх. Не бывать этому!

Армин наклонился ещё ближе, почти касаясь моих губ своими. Я затаила дыхание. В памяти поневоле всплыли картинки нашей первой ночи, и меня бросило в жар.

– Мои отношения с дилярой Йонель – не твоя забота, – процедил он, – запомни это раз и навсегда и не пытайся корчить из себя обиженную супругу. У тебя это плохо получается.

От обиды на глаза немедленно навернулись слёзы, и я часто заморгала, чтобы не дать им вытечь.

– Но тем не менее, я ваша жена, – тихо сказала я, глядя на него снизу вверх, – и думала, что могу…

– Библиотека, столовая, все гостиные комнаты в левом крыле – твоя половина, – перебил меня Армин, – там ты можешь делать всё, что заблагорассудится. Даже не вздумай лезть в мои дела и наводить свои порядки, поняла?

Его глаза полыхнули огнём. Я сглотнула. Куда уж понятнее.

Армин прищурился, и ярко-зелёные глаза превратились в узкие лезвия.

– В спальню изволь являться по первому моему требованию, – продолжил он, и меня окатило огнём, – если я позову тебя – в любое время дня и ночи – ты обязана беспрекословно подчиниться. В остальное время ты вольна делать всё, что пожелаешь. Если так беспокоишься о девчонке, пожалуйста, возись с ней. Мешать не буду. Помогать – тоже.

Я прикусила губу. Непонятная холодность Армина по отношению в маленькой дочери острым ножом пронзала сердце. Вдобавок невольно вспомнилась Мими, любимая собачка мамы, которую она таскала за собой повсюду. У Мими был длинный поводок, который давал ей обманчивое ощущение свободы, но стоило маме захотеть, как поводок тут же натягивался, и Мими оказывалась у неё в руках.

Вот и на меня нацепили такой поводок. Внутри всё заныло от несправедливости и тоскливой обречённости, но ничего возразить Армину я не смогла.

Глава 4

В горле пересохло от страха. Сердце стучало набатом. Армин отвечать не спешил. Он стоял, скрестив руки на груди, и неотрывно смотрел на меня сверху вниз.

Оценивал, вдруг мелькнуло в голове. Как диковинную безделушку на витрине.

Боги, во что я влипла?

– Встань и оденься, – неожиданно велел он. – покажу тебе кое-что.

Он сказал это таким тоном, что не подчиниться было невозможно. Розовея от смущения, я выползла из-под покрывала. Как можно быстрее скинула с себя сорочку, натянула бельё и чулки. Нырнула в платье, забарахталась и с ужасом поняла, что от волнения запуталась в юбке.

Армин досадливо цыкнул, молча подошёл ко мне, резко дёрнул платье на себя, а потом – вниз. Волшебным образом оно село по фигуре, как влитое. Я только ахнуть успела.

– Слишком долго возишься, – недовольно бросил он мне, – пойдём.

И, схватив меня за запястье, потащил из комнаты за собой.

***

Миновав череду коридоров, балюстрад, лестниц и комнат, мы попали в просторное помещение с высоким потолком и широким – во всю стену – окном. Стены прятались за книжными шкафами из тёмно-красного дерева, а боком к окну стоял массивный письменный стол и тёмно-зелёное кресло.

Напротив него я увидела широкий диван такого же цвета, мягкий даже на вид, и невольно поморщилась. Воображение тут же нарисовало отвратительную картинку Урсулы, ложащуюся на этот диван…

– Мой кабинет. Присаживайся, – коротко сказал Армин, выпустив мою руку, и я резко вернулась в реальность. Украдкой потёрла запястье, которое он держал, и с удивлением поняла, что мне было, скорее, приятно чувствовать жёсткую хватку его сухой твёрдой ладони, чем нет. Опустилась на краешек дивана и перевела дух: запыхалась после такой пробежки через особняк.

– И что вы мне хотели показать, мой диль? – настороженно осведомилась я.

Армин вытащил массивную книгу с одной из книжных полок, раскрыл её и положил рядом со мной.

– Что тебе известно о Лабиринтах? – спросил он.

Я склонилась над разворотом книги. Там была изображена пещера, заваленная сокровищами, а в центре этой пещеры высилась массивная стела, вытесанная из агатово-чёрного то ли дерева, то ли камня.

Картинку окружал текст. Много убористого текста на совершенно не знакомом мне языке.

– Лабиринты – сеть подземных пещер, которые связаны между собой запутанными ходами, – медленно проговорила я, вспоминая то, что нам рассказывали в Академии, – они то и дело появляются то тут, то там на всей территории Содружества Драконьих княжеств. В некоторых находят сокровища, но, в основном, это просто подземелья.

Армин вздёрнул бровь.

– Правильно, – кивнул он, будто удивившись моей осведомлённости. Я пожала плечами, слегка уязвлённая его неверием.

– Когда я была маленькая, один такой возник неподалёку от нашей усадьбы. Он был небольшой, уходил под землю совсем неглубоко, и там не было ничего, кроме летучих мышей и грязи. Сама я не проверяла, – вдруг поправилась я, – туда ходил отряд сил самообороны наших земель. Потом уже рассказали папе.

Глаза Армина вдруг возбуждённо сверкнули, и он жадно уставился на меня.

– Ты почувствовала что-нибудь перед тем, как он появился?

Я озадаченно посмотрела на него. С чем связано такое любопытство? Но ответила:

– Да. Это был первый раз, когда у меня проявился дар предвидения. Мне было пять лет… Помню, что у меня сильно кружилась голова, всю ночь перед этим мучали кошмары… а потом я чётко увидела, как и где оно возникнет. Наутро всё подтвердилось.

– Что было в этих кошмарах? – нетерпеливо перебил меня Армин. Его глаза горели уже знакомым ярко-зелёным огнём, а тонкие ноздри раздувались. Мне стало не по себе. Он был похож на хищника, почуявшего давно желанную добычу.

– Мой диль, это было больше пятнадцати лет назад, – осторожно ответила я, тщательно подбирая слова. Что-то мне подсказывало, что его такой ответ не устроит, но другого у меня не было, – таких подробностей я не помню.

Тонкие платиновые брови Армина сшиблись на переносице. Я невольно затаила дыхание.

– Ты вспомнишь, – с расстановкой произнёс он, – это важно.

– Почему? – тут же спросила я. Сердце вновь тревожно заныло, но я не поддалась этому чувству. Мне важно было знать.

– Вы пугаете меня, мой диль, – продолжила я, упрямо игнорируя воющее внутри чувство опасности, – говорите загадками, ничего не объясняете, задаёте не очень понятные вопросы. Это всё как-то связано с моим даром?

Глаза Армина снова вспыхнули – на этот раз, нескрываемым раздражением. Ему так не нравится моё любопытство? Я прерывисто вздохнула и умолкла, почувствовав себя песчинкой у лап дракона. Но сделанного не воротишь.

– Я думаю, – сухо ответил он, – что твой дар поможет мне предугадать и приблизить появление одного, совершенно особенного, Лабиринта. Он принесёт в себе то, что я давно ищу. С помощью моей магии Серебрянокрылого дракона, я усилю твоё предвидение и сделаю так, что ты научишься контролировать его и использовать так, как нужно мне.

Глава 5...

От слов диляры Петронеллы сердце ухнуло в ледяную бездну, а кончики пальцев онемели.

– Эринетта пропала? – переспросила я, еле ворочая языком. Пусть она просто спряталась где-то в доме, взмолилась я про себя непонятно, кому. Дети же так делают? Только бы не отправилась к колодцу… где бы он ни был!

Петронелла кинула на меня ничего не выражающий взгляд, будто я была для неё пустым местом, поджала губы и снова обратилась к Армину:

– Что прикажете делать, диль Драгу?

Я смешалась, не понимая, что меня взволновало больше. Пропажа девочки или…

Или то, с каким безразличием об этом говорит Петронелла! А она же, вроде бы, должна за ней следить.

Но от реакции Армина сердце и вовсе будто придавил тяжёлый камень.

– Не стоит беспокоиться о девчонке, – небрежно бросил он, склонившись над какой-то книгой, лежащей на столе, – она уже не в первый раз так исчезает. Далеко не уйдёт, скоро вернётся. Как явится, накажи её за то, что сбегала. Как всегда.

– Хорошо, мой диль, – царственно кивнула Петронелла и удалилась, громко топая.

Я уставилась на него в полном шоке.

– Как вы так можете говорить? – не выдержала я, чувствуя, как щёки вспыхнули от негодования, – это же ваша дочь! А если с ней что-то случилось?

– Как я уже сказал, – хладнокровно отозвался Армин, не глядя на меня, – такое она уже вытворяла, и не раз. Ты ещё привыкнешь к её выходкам. Впрочем…

Он сделал паузу и выпрямился. Холодно взглянул на меня с высоты своего роста, и я невольно сделала шаг назад.

– Как я уже сказал, если тебя так волнует эта девчонка, ты вольна возиться с ней сколько угодно.

И, показывая, что разговор закончен, вновь склонился над книгой. Но я не могла успокоиться.

– Почему вы так жестоки к ней? – выпалила я, – неужели такая маленькая девочка успела провиниться перед вами в чём-то ужасном?

Похоже, я нечаянно попала в цель. Армин резко вскинул голову, и его глаза яростно сверкнули.

– Это не твоего ума дело, Кристабель! – гневно рыкнул он. Задохнувшись от обиды и волнения за Эринетт, я стремительно выскочила за дверь.

***

На первого же слугу, лениво протирающего пыль в холле напротив кабинета Армина, я налетела с вопросом:

– Есть ли около особняка колодец?

Слуга опустил тряпку и с удивлением уставился на меня. У него на лице отобразилось глубокая задумчивость, но я не была уверена, ищет ли он ответ на мой вопрос, или просто пытается вспомнить, кто я вообще такая.

– Не имею представления, диляра, – наконец пожал он плечами, – я, знаете ли, не особый любитель выходить в сад.

– Понятно, – пробормотала я и кинулась дальше по коридору.

– Спросите у Нифона, старшего садовника, может, он чего подскажет! – крикнул мне вслед слуга.

Я молча кивнула в знак благодарности. Сердце гулко стучало в такт моим быстрым шагам, когда я бежала мимо комнат, холлов, сквозь бесчисленные коридоры… боги, ну почему особняк Драгу такой гигантский!

Когда я завернула за очередной угол, чувство тревоги вспыхнуло с удесятеренной силой. Перед глазами вспыхнула новая картинка.

Стена колодца в одном месте не сплошная. В ней зияет огромная чёрная дыра – наверное, когда-то туда ушла вся вода. Но сейчас там, в этой непроглядной тьме, что-то шевелится.

И это что-то почуяло Эринетт.

Едва не сойдя с ума от беспокойства, я ускорила бег, хоть уже и выбивалась из сил. Скорее, скорее, надо отыскать этот проклятый колодец и вытащить малышку!

Старшего садовника мне найти не удалось, зато рядом с крыльцом я обнаружила двух его помощников – мужчин неопределённого возраста в тёмно-синих куртках и чёрных штанах, покрытых зелёными пятнами. Помощники деловито подстригали кусты; услышав мой вопрос, оба выпрямились и озадаченно уставились на меня.

– Колодец? – протянул один, – не знаю о таком…

– Сад-то у нас большой, – подхватил второй, ожесточённо скребя лоб, – ещё и с лесом. Мы не можем все его уголки знать.

– Ну пожалуйста! – взмолилась я, тяжело дыша от бега, – попробуйте вспомнить хоть что-нибудь! Этот колодец старый и заброшенный, наверняка где-то в глубине сада спрятан…

О том, что он может находиться вовсе не в саду, а вообще неизвестно, где, я старалась не думать.

Оно близко. Оно уже подкрадывается. Ещё чуть-чуть, и оно будет совсем рядом.

– Что случилось-то хоть, диляра? – вдруг сочувственно спросил первый, – из-за чего такая суета?

– Эринетт пропала! – в отчаянии выкрикнула я, – дочка Армина… в смысле, диля Драгу!

Эринетт шевельнулась. Её глазки открылись и широко распахнулись. Она тоже увидела то, что крадётся к ней во тьме.

– А, – небрежно отмахнулся второй, – так она вечно куда-то девается. Не стоит так беспокоиться. Сама скоро вернётся.

Глава 6

– Куда уж понятнее, – неприветливо протянул первый помощник садовника, которому явно пришёлся не по вкусу мой приказ.

– Значит, действуйте как можно быстрее. Это мой личный приказ, как Кристабель Драгу, жены диля Армина. – сухо бросила я, изо всех сил надеясь, что мой голос не дрожит. В роли хозяйки огромного особняка, да ещё и жены владетельного князя, я чувствовала себя очень неуютно и непривычно. Но сейчас ситуация была такая, что выбирать не приходилось.

Услышав имя моего мужа, помощники садовника побледнели и засуетились. Очень скоро один притащил целый ворох верёвок, а второй подвёл к крыльцу небольшую повозку, запряжённую парой лошадей.

– Вы, видно, торопитесь, диляра, – сказал он, – а до леса путь неблизкий. Лошади всяко быстрее домчат.

– Да, – выдохнула я, чувствуя, как сердце заходится в лихорадочном стуке, – спасибо!

Мы наскоро уселись. Второй помощник хлестнул вожжами, и мы, резко дёрнувшись, покатились по дороге – прочь от особняка, по направлению к темнеющему на горизонте лесу.

Я сидела, вцепившись в бортики телеги, невидящим взглядом глядя перед собой. Я ничего не видела… и видела одновременно.

Из проёма медленно показывается огромная треугольная голова, похожая на змеиную. Горят три красных немигающих глаза.

Ужасный страх окатывает меня, и всё внутри сжимается… я слышу какие-то отрывистые тянущие звуки, словно надрывно скрипит плохо смазанная дверь, но не могу понять, откуда они идут: из моего видения или реальной жизни.

– Приехали, диляра! – радостно прокричал мне невольный возница, и в голосе у него послышалась неуместная радость. Я торопливо кивнула и выскочила – почти выпала из повозки. Упала, больно ушиблась коленями об каменистую дорогу, вскочила и ринулась вперёд. Туда, под сень деревьев, куда от основной дороги уходила, петляя, тропинка. Именно по ней я и побежала; судя по топоту за спиной, помощники садовника последовали за мной.

Голова высовывается ещё больше, и я вижу, что за ней тянется длинная-длинная шея. Как у змеи! Это большая змея… Хотя разве у змей бывают крошечные лапки по всему телу?

Задыхаясь, я бежала вперёд, пока сбоку, среди деревьев, не промелькнуло какой-то просвет. Резко остановившись, посмотрела в ту сторону, и сердце радостно ёкнуло.

Я разглядела знакомые очертания колодца. Забыв обо всём, принялась продираться сквозь высокую траву и низкий колючий кустарник. Ветки хлестали меня по лицу, ноги и юбка путались в высокой траве, но я не останавливалась.

Змея нависает над Эринетт. Раздвоенный язык на секунду показывается из широкой пасти и трепещет.

Счёт шёл на минуты. Нет, на секунды!

Вот и колодец. Всё точно так же, как и в моём видении: ели, кустарники и крышка, затянутая мхом и сдвинутая в сторону. Невысокий холмик, увенчанный внушительных размеров чёрной дырой с осыпающимися краями.

И опять этот звук – тонкий, пронзительный и заунывный, похожий на… мяуканье?

Нашла!

Я упала на колени рядом с колодцем и заглянула внутрь. Увиденное заставило меня похолодеть.

Эринетт полулежала, прижавшись к стене, выставив перед собой крохотные ручки, в бессильной попытке защититься. На неё надвигалась гигантская змея – та самая, что явилась мне в моих беспорядочных видениях. Она неторопливо и абсолютно бесшумно вытягивалась из противоположной стены, нависая над Эринетт.

А между девочкой и змеей метался, вздыбив шерсть, маленький пушистый комочек. В нём я узнала того самого котёнка, против которого так возражал Армин.

Котёнок истошно мяукал, пытался кидаться на змею, и я с запозданием поняла, что это именно тот звук, который я приняла за скрип двери.

– Эринетт! – не помня себя от страха за малышку, выкрикнула я. Девочка вздрогнула и подняла головку. Я изо всех сил замахала ей рукой:

– Не бойся, сейчас мы тебя вытащим…

Слова застряли в горле. Будто услышав меня, змея рассерженно зашипела и кинулась вперёд, явно нацелившись на Эринетт.

– Нет! – в панике вскрикнула я, но в воздухе просвистела верёвка и упала прямо на шею змеи. Тут же натянулась, сдавив её тугой петлёй и дёрнув вверх.

– Мы тоже тут, диляра! – услышала я знакомый голос и, судорожно оглянувшись, увидела двух помощников садовника. Они, отдуваясь, изо всех сил тянули на себя верёвку.

– Спасибо! – искренне выдохнула я и ахнула: земля вздрогнула. Попав в плен, змея пришла в ярость и начала бешено извиваться, пытаясь вырваться. Эринетт тоненько вскрикнула и съёжилась у стены, закрыв голову ручками.

– Вытаскивайте девочку, диляра! – проорал мне один из помощников, – возьмите последнюю верёвку!

Я оглянулась и действительно увидела моток, валяющийся позади. На секунду сомнения охватили меня: смогу ли я вытянуть Эринетт, хватит ли у меня сил? Я же никогда ничего тяжелее сковородки в руках не держала…

Воздух снова прорезал отчаянный детский крик и истошное кошачье мяуканье. Отбросив сомнения, я схватила оказавшуюся неожиданно тяжёлой верёвку, кое-как подтащила её к колодцу и, наспех размотав, кинула один конец внутрь.

Глава 7...

Армин

Девчонка пропала. В который уже раз! Я медленно выдохнул воздух через ноздри, стремясь успокоиться.

Получалось плохо.

Внутри всё кипело. Бурлила злость на девчонку – за то, что сбежала. Каждый раз обязательно находится такой вот сердобольный, который кидается её искать, да ещё и упрекать других в бессердечии. Приходилось избавляться от излишне ретивых горничных, не в меру мягкосердечных конюхов и чересчур добрых поварих.

Эта девчонка уже один раз стала причиной большой беды, так что с ней сюсюкаться при каждом удобном случае.

На сей раз с этим возникла проблема – слишком уж сердобольной оказалась моя вторая жена, Кристабель.

Это раздражало. Избавиться от неё было невозможно, поэтому пришлось дать ей полный карт-бланш на поиски девчонки. Кто же знал, что они обе отправятся прямиком к Полозу? До сих пор не могу понять, отчего у меня так разыгралась интуиция, и как я понял, что обе в нешуточной опасности.

Тряхнул головой и прошёлся из угла в угол, восстанавливая дыхание. Казалось бы, всё позади, девчонка спасена и вместе с Кристабель привезена в особняк.

Кулаки сжались сами собой.

Кристабель.

В тот самый миг, когда она переступила порог моего дома сразу после свадьбы, я испытал странные чувство. Одновременно захотелось – дико, до темени в глазах – повалить её на пол, сорвать с неё платье и заняться необузданной, какой-то животной любовью. И, в то же самое время, я испытал сильнейшее желание обернуть её плащом, прижать к себе и никогда не отпускать, чтобы уберечь от всех невзгод.

Эти противоречивые чувства рвали меня на части изнутри, от чего я становился всё более холодным и замкнутым снаружи. Однако я то и дело ловил себя на том, что нет-нет, да выглядываю в коридор или из окна, надеясь увидеть хрупкую нежную фигурку Кристабель.

Дьявол.

Я вновь выдохнул и опёрся на стол, уставившись перед собой невидящим взглядом.

Что такого в Кристабель, раз я не могу перестать думать о ней? Со мной ещё никогда такого не случалась. Она же самая обыкновенная серая мышь. Тебя никогда такие не привлекали. Ты и женился на ней только ради её дара. Скрипнув зубами, я мощным волевым усилием выдернул себя из размышлений.

Дьявол знает, что такое. Решено – надо отвлечься. Мне всего лишь нужна женщина. Любая. На Кристабель свет клином не сошёлся.

Решено. Я вызову ту, что всегда готова исполнить любое моё желание и отдаться хоть на конюшне, хоть на обеденном столе.

Взъерошив пальцами волосы, я вызвал пульсара-посланника и скормил ему короткую записку для Урсулы.

***

Обратно в особняк мы вернулись в мгновение ока – Армин снова перекинулся драконом и перенёс. Он вообще помог нам всем там, на той поляне – вытащил змею из её укрытия и одним махом обезглавил, предложил – вернее, поставил перед фактом, что в особняк он лично перенесёт нас.

Может, он не так уж плох, как я себе навыдумывала?

Но стоило мне так подумать, как перед глазами замаячила Урсула. Я с негодованием тряхнула волосами. Нет! Его нельзя прощать уже хотя бы зато, что спутался с этой гадиной.

Тем временем котёнок за пазухой , будто почуяв себя как дома, пришёл в движение. Он начал извиваться, царапаться и пытаться вырваться.

Я украдкой обернулась: вся прислуга, что высыпала в холл к нашему приезду, уже разошлась по своим делам.

Котёнок продолжал неистовствовать. Он уже начал протестующе попискивать. Я расстегнула воротник и достала его. Протянула Эринетт, которая стояла рядом.

– Спрячь его хорошенько, Эринетт, – мягко улыбнувшись, прошептала я заговорщическим тоном. Мне было очень жаль девочку и хотелось хоть как-то её приободрить.

Она подняла на меня гигантские бусины глаз и помотала головой. Открыла ротик и что-то едва слышно пробормотала. Недоумевая, я наклонилась к ней.

– Повтори, пожалуйста, ещё раз, – как можно ласковей повторила я.

Эринетт поджала губки, в отчаянии нахмурилась и еле-еле выдавила:

– Ая.

– Что, прости? – удивилась я.

– Ая, – чуть громче повторила девочка, – меня мама так называла. Не Эринетт. Ей никогда не нравилось это имя.

– Ого… – только и смогла выдавить я. Рассказ девочки про родную маму растрогал меня до слёз. Очень захотелось притянуть её к себе и крепко-крепко обнять… но я побоялась это сделать, чтобы не разрушить хрупкий мостик доверия, будто бы повисший между нами.

До меня дошло.

– Ты хочешь, чтобы я тоже тебя так называла? – несмело предположила я. Шмыгнув носом, девочка кивнула и едва слышно добавила:

– Мне тоже не нравится имя Эринетт.

– Значит, решено, – обрадованно сказала я, – а меня можешь называть Крис или Бель. Договорились?

Малышка опять кивнула, и я почувствовала тихую радость.

– А как его назовёшь? – кивнула я на котёнка. Тот тут же начал отчаянно вырываться. Ая – отныне я твёрдо решила именовать её именно так – пожала плечами.

– Пока не решила, – прошелестел её голосок.

– Ну ничего, – чуть легкомысленно махнула я рукой, – ещё придумаешь.

Девочка серьёзно посмотрела на меня. Открыла рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыла его. Испуганно покосилась мне куда-то за спину; я обернулась, чтобы посмотреть, но холл за спиной пустовал.

Наклонилась к Ае:

– Что такое? Тебя что-то или кто-то тревожит?

– Да, – прошептала девочка.

– И что же это? Или кто?

– Тётя Урсула, – последовал ответ. – тётя Бель, по-моему, она замыслила что-то нехорошее. Берегитесь её.

***

Дорогие читатели!
Приглашаю вас обратить внимание на еще одну (БЕСПЛАТНУЮ) историю нашего моба "Преданная драконом"

Мария Минц "Измена. Побег от истинного"
https://litnet.com/shrt/PrKd

Глава 8

Я недоумённо посмотрела на девочку. Она стояла, потупив глаза, и гладила котёнка. Тот сидел смирно и тихо мурчал. От этой картины веяло таким спокойствием, что не хотелось и думать о каких-то коварных тайнах и замыслах.

– Нехорошее, – задумчиво повторила я, – но что именно?

Ая покачала головой:

– Точно не знаю. Просто вижу часто, как она на меня посматривает… недобро так, как будто что-то задумала.

Девочка прерывисто вздохнула.

– Ещё я слышала кусочек разговора между ней и дядей Фимоном, нашим дворецким. Он что-то такое ей сказал, а она как рассмеётся и отвечает: «Ну, ничего, эта размазня, которую Армин привёл, тут ненадолго. Готовьтесь к новостям». Я тогда испугалась и убежала…

Ая всхлипнула и утёрла кулачком глаза. Я стояла, как громом поражённая, и напряжённо слушала её.

– Тётя Бель, мне страшно, – пролепетала она, – вы добрая, и я не хочу, чтобы с вами что-то случилось!

Теперь пришла моя очередь оборачиваться по сторонам. Холл и коридор по-прежнему пустовали, но у меня вдруг возникло давящее ощущение, что за нами следят.

Присела перед малышкой и взяла её руки в свои.

– Покажешь мне свою комнату? – попросила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и ровно. Нельзя было выдавать настоящие эмоции, чтобы не испугать ребёнка.

Ая понятливо кивнула и потянула меня за собой.

Её комната оказалась на третьем этаже, под самой крышей. Маленькая, с крохотной кроваткой, шкафчиком, книжной полкой и совсем небольшим количеством игрушек. На аккуратно застеленной кроватке сидел старый плюшевый лев с неумело пришитым ухом, а под ней виднелось несколько кубиков и раскрытая книжка.

Глядя на эту комнату и перепуганную Аю, я почувствовала, как у меня сжалось сердце от жалости и нежности к ней.

Комната нелюбимого ребёнка, которого запихнули подальше, с глаз долой, чтобы не мешался. Ненужного ребёнка, обузы для отца…

– Папа говорит, что я виновата в том, что мама умерла, – вдруг сказала Ая неожиданно безэмоциональным голосом. Она стояла рядом со мной и безучастно смотрела на комнату, прижав к себе котёнка. Тот прижимался к ней в ответ.

Два одиноких существа в холодном и враждебном мире.

– Как ты можешь быть в этом виновата? – изумилась я. Бессердечие Армина больно резануло меня.

Ая глубоко вздохнула. Подошла к кроватке, посадила на неё котёнка и пристроилась рядом. Я решила, что это приглашение, и тоже присела на краешек.

– В тот день мама и тетя Урсула взяли меня в гости к барону Мозеру, – тихо заговорила Ая, уткнувшись взглядом в собственные колени, – папа не отправился с нами, у него были какие-то дела. И домой мы отправились тоже одни…

Дыхание девочки участилось. Я поняла, что она вот-вот расплачется и протянула руку, чтобы приобнять её. Но вместо этого Ая сама прижалась ко мне и подтянула к себе ноги. Прикрыла глаза и продолжила рассказ:

– Тетя Урсула с нами не поехала. На обратном пути мы попали в сильный дождь… как раз ехали мимо большого холма… полилась вода, и нашу карету начало смывать в сторону реки…

Ая уже вовсю плакала, и фразы ей давались с трудом. Я ласково погладила её по голове и мягко сказала:

– Если не хочешь, можешь не продолжать.

Она отрицательно мотнула головой и с какой-то мрачной решимостью заговорила вновь:

– Я не помню, как, но из кареты я выпала. Помню, что дверь открылась… меня понесло водой… мама кинулась меня спасать, вытащила, но… заболела. После этого она долго болела, и… и…

Она не стала договаривать фразу, но я всё поняла и так.

Спасая дочку, её мать заболела и умерла.

Неужели Армин винит Аю в этом? Неужели думает, что такое можно сделать нарочно?

В душе у меня зародилась злость на Армина, его чёрствость и бессердечие. Как можно быть настолько бесчувственным, чтобы обвинять такую кроху? Это просто ужасное стечение обстоятельств!

Ая тоненько всхлипывала, уткнувшись носом мне в плечо. Похоже, она ни с кем раньше не делилась этой историей, и теперь переживает её так же сильно, как и в первый раз. Я молча гладила её по голове.

Заклятому врагу не пожелала бы пережить то, что пережила Ая. Бедный, всеми брошенный, ребёнок…

От услышанного в горле образовался ком. Я сглотнула его и вдруг осознала кое-что. Это осознание свалилось на меня резко, как камень срывается с горы. Не на шутку испугало, но заставило мысли работать в другом направлении.

Я не могла больше оставаться в этом доме. Доме, где муж в открытую изменяет мне с сестрой своей покойной жены, где он напрямую говорит мне, что я ему нужна для каких-то его личных прихотей. Интересно, где он был, когда его первая жена спасала их дочь? Не удивлюсь, если тоже развлекался с какой-нибудь девкой.

Злость на Армина вскипела внутри.

Что же делать? Убегать? Но куда, если я всё ещё законная жена Армина? В родительский дом возвращаться было нельзя, ведь, как вассал, отец подчиняется Армину и мигом меня выдаст. Есть ли другие места?

Глава 9...

День прошёл в мучительных размышлениях. Я нервно бродила по комнатам и думала-думала-думала.

Поначалу идея того, чтобы сбежать, казалась мне бредовой. Я никогда не слышала, чтобы от мужей, тем более, драконов, сбегали.

Но я никогда не слышала и о том, чтобы они напропалую изменяли своим жёнам, строго возразила я сама себе.

Может, это их жёны просто предпочитали об этом помалкивать?

Я в отчаянии приложила пальцы к вискам и начала массировать, чтобы унять зарождающуюся головную боль. В памяти всплыли слова моей покойной прабабушки: «В каждой хатке – свои порядки». К чему это вообще?

Потом мысли перескочили на Аю. На то, как она расплакалась и попросила забрать её. Сердце заныло от жалости к ребёнку, но разум холодно осадил его. Маленькая девочка – это большая обуза. Куда я с ней денусь? До тётки Гальмы ещё добраться надо…

Так ничего и не решив, я увидела дворецкого Ратрика, выходящего из столовой. Перехватив мой взгляд, он склонил голову и чопорно объявил:

– Позвольте доложить, диляра Драгу. Обед подан.

***

Обед прошёл в напряжённом молчании. Ая, которую привела диляра Петронелла, выглядела зашуганной. Не поднимая на меня глаз и не проронив ни слова, она молча ковырялась в тарелке, больше размазывая еду, чем отправляя её в рот.

У меня аппетита тоже не было. Я невидящими глазами смотрела на зелёные шарики брокколи и мяса, плавающие в соусе, которого сроду не пробовала. В голове был какой-то панический сумбур.

В отличие от нас с девочкой, Армин выглядел довольным. Первым покончив с трапезой, он поднялся из-за стола и небрежно бросил мне:

– Изволь поторопиться. Жду тебя в своём кабинете через десять минут.

Ая посмотрела на меня с жалостью, или мне показалось? Меня обдало жаром волнения. Сердце ёкнуло. Он зовёт меня, чтобы… чтобы… ох!

Испугавшись собственных мыслей, я прижала ладони к пылающим щекам. Отодвинула тарелку и поднялась с места. Аппетит тут же испарился.

– Благодарю, всё было очень вкусно, – ровным тоном сказала я, напряжённо следя, чтобы голос не дрогнул, и покинула столовую.

***

– Вы хотели видеть меня, мой диль? – с этими словами я появилась на пороге кабинета Армина. Слова застряли в горле.

Кроме Армина, стоящего позади стола, там находилась и она.

Стерва.

Белобрысая тварь.

А попросту – Урсула.

Растягивая в улыбке накрашенные вызывающе ярко-красной помадой пухлые губы, она поднялась при виде меня, и томно проворковала:

– Добрый день, малышка Кристабель!

– Для вас – диляра Драгу, – холодно произнесла я, заталкивая поглубже всю ненависть к этой жеманной стерве. Спокойствие. Надо сохранять спокойствие. Во что бы то ни стало. Пусть даже больше всего мне сейчас хочется закричать на неё и велеть немедленно убираться вон из этого дома и от моего мужа, я должна сохранять лицо.

Нельзя показаться истеричкой на фоне убийственно спокойной Урсулы.

– Диль Драгу, – проигнорировав её слова, обратилась я к мужу, – когда вы вызвали меня сюда, я думала, это будет наш с вами приватный разговор.

Армин, внимательно наблюдавший за нами с Урсулой, небрежно махнул рукой.

– Диляра Йонель в курсе моих дел и замыслов. Более того, она сама вызвалась помочь, за что я ей признателен.

Ну, конечно. Я стиснула зубы. Кто бы сомневался.

– Кристабель, милочка, не будь такой букой! – вновь подала голос Урсула, – тебе это совершенно не идёт. Расправь плечики, улыбнись, а то ходишь вечно насупленная, как старая дева, которая и мужика-то никогда не пробовала.

Она произнесла эту гадость с милой улыбкой, но у меня немедленно возникло ощущение, что меня с ног до головы облили помоями. Собрав все остатки сил, я мило улыбнулась ей и кротко ответила:

– Благодарю за замечание, диляра Йонель. Но я считаю, что лучше такой вид, нежели сиять, как полуденное солнце, раздавая свою благосклонность налево и направо.

Выпалила это на одном дыхании и почувствовала, как на душе стало немного легче. Интересно, поймёт ли эта стерва подлинный смысл моих слов?

Улыбка не сошла полностью с лица Урсулы, но слегка померкла, а щека едва заметно дёрнулась. Похоже, поняла.

– Деточка… – начала она сладким голосом, но Армин прервал её.

– Сейчас не время для светских бесед, Урсула. Сядь на диван и помолчи, я хочу поговорить со своей женой. Кристабель, – обратился он ко мне, и сердце у меня захолонуло, – расскажи мне всё по поводу недавнего происшествия с Эринетт. У тебя перед этим было видение?

Я кивнула, краем глаза следя за Урсулой. Она молча опустилась на диван, не сводя с меня испепеляющего взгляда.

– Опиши его, – велел Армин.

– Я увидела Аю… Эринетт в колодце. Сам колодец. Лес вокруг него. Когда услышала, что Эринетт пропала, сразу поняла…

– Достаточно, – резко перебил Армин, – то, что было потом, мне известно. Меня больше интересует то, что было до. Вспомни, какое событие предшествовало видению.

Я подавилась воздухом. Сейчас придётся признаться, что я стояла под дверью и подслушивала, как он с Урсулой… прямо в их присутствии! К такому я совсем не была готова.

– Ну? – нетерпеливо поторопил меня Армин.

Кое-как, давясь словами и пунцовея от смущения, я описала то, что было, опуская отвратительные подробности. Заканчивая свой рассказ, я почувствовала себя героиней какой-то низкопробной пьесы, которую с удовольствием выставляют на посмешище перед публикой.

Судя по довольному лицу Урсулы, она почувствовала то же самое. Ненавижу её! Ненавижу Армина за то, что заставил меня пройти через это.

Сердце так гулко стучало в ушах, что я не сразу расслышала его последнюю фразу.

– Мне всё ясно, – ничего не выражающим голосом протянул он, глядя куда-то поверх меня. Я подавила желание немедленно обернуться, – можешь идти. Нам с дилярой Йонель надо обсудить важное дело.

Внутри всё перевернулось. Армин как будто нарочно решил окончательно втоптать меня в грязь на глазах у этой твари!

Глава 10

Если до этого момента у меня и были какие-то сомнения, то теперь они полностью испарились.

Я больше не могу. Ни минуты, ни секунды оставаться в этом доме, где муж втаптывает меня в грязь на глазах у любовницы. Да что ж там, ему самому я не интересна в отрыве от своего дара.

Будь он проклят!

Слёзы обиды и отчаяния обожгли глаза, а руки затряслись. Сердце ныло, будто на него наступили кованым сапогом.

Хотя почему «будто»?

Я любила этого мерзавца. От одного его прикосновения в груди словно взрывались фейерверки, а колени подгибались. А он… он…

Я металась по спальне и, не глядя, швыряла в сумку вещи. В голове лихорадочно оформлялся план. Я боялась остановиться, потому что знала: стоит затормозить, начать всё обдумывать более детально, весь мой запал уйдёт, и я точно передумаю.

Этого допустить никак нельзя, ведь я в ответе не только за себя.

Сумка получилась небольшая – у меня было не то, чтобы много пожитков. Запасная смена белья, несколько пар чулок, тёплый платок на случай непогоды. Кошелёк с моими нехитрыми накоплениями. Мешочек с амулетами для защиты от дурного глаза и происков недругов. Его я хранила больше в качестве памятного сувенира от старшей сестры и расставаться с ним не хотела.

Из дома Драгу я ничего не взяла. Как пришла, так и уйду.

За одним исключением…

Рука сама метнулась к шее и сжала тонкую серебряную цепочку. На ней висел маленький аквамарин в виде капли, которую обхватывал лапками миниатюрный дракон.

Подарок Армина на помолвку.

Я сжала кулон в ладони. Вспомнила тот день, когда он подарил мне его…

…– Так ты что, не любишь золото? – хмыкает Армин. Мы стоим в лавке дорогущего ювелира, склонившись над россыпью всевозможных побрякушек. Чего тут только нет! Перстни, ожерелья, диадемы, браслеты… от их блеска у меня кружится голова.

– Я к нему равнодушна, – пожимаю плечами, – серебро кажется мне куда изысканнее. К тому же, если что, им всегда можно отвадить какую-нибудь нечисть. Так что оно ещё и полезнее.

Армин поворачивает голову и пристально смотрит на меня. От его пронзительного взгляда тушуюсь, краснею и умолкаю, будто сморозила какую-то глупость.

– В древности люди верили, что у каждого дракона есть груда золота, – задумчиво протягивает он, вытаскивая что-то из кучи драгоценностей, – что ж, будь я таким драконом из сказок, за своё золото с тобой точно не переживал бы. Держи.

И раскрывает мне ладонь, вкладывая туда что-то. Я опускаю глаза вниз и вижу аквамариновую капельку на серебряной цепочке.

Армин накрывает мою ладонь своей, прижимается губами к моему виску и, понизив голос, произносит…

…Хлопнула дверь где-то внизу, и я резко вынырнула из воспоминаний. Поморгав, обнаружила, что так и стою, прижав кулон к груди. Сердце учащённо билось, и внутри пульсировала тягучая томительная слабость.

Что мне тогда сказал Армин?

Ожесточённо тряхнула волосами, избавляясь от наваждения. Хватит. Хватит цепляться за воспоминания, какими приятными они бы ни были. Тот Армин – в прошлом.

А знала ли я когда-нибудь настоящего Армина, вдруг поразила меня мысль. Может, это всё была игра, лишь бы заполучить меня? Своё настоящее лицо он показал тогда, когда привёл эту тварь!

Эйфория от воспоминаний сменилась тоскливой горечью разочарования и печали.

Пора было действовать.

Я выглянула в окно. Опустились сумерки, зажглись первые звёзды. В саду один за одним вспыхивали фонари; над ними пронеслась парочка летучих мышей.

Глубоко вздохнула и опустила руку в карман, нащупав то, что лежало там.

Аметистовый полумесяц. Когда-то мне отдала его однокурсница в Академии, в качестве прощального подарка на выпуск. Это был амулет, изготовленный ей для дипломной работы.

Работа называлась «Свойства магических порталов и использование их в быту». Амулет был одноразовым порталом, и именно им я собиралась воспользоваться для побега.

При мысли об этом неприятно засосало под ложечкой. Сразу же полезли всевозможные панические мысли: а если Динка – однокурсница – плохо справилась с работой? А вдруг магия уже выветрилась за всё время, что прошло? А вдруг я не справлюсь… Но другого способа сбежать не было. Тут хотя бы есть призрачный шанс, что наш след затеряется.

Я вновь кинула взгляд на улицу. Сумерки сгустились, превратившись в самую настоящую ночь.

В дверь постучали.

– Ужин подан, диляра Драгу! – услышала я голос служанки.

***

За обеденным столом сидели только мы с Аей вдвоём. Молчаливые служанки с поклонами поставили перед нами тарелки с дымящимся рагу и отошли, истуканами замерев у стены.

Я покосилась на мешанину из овощей и мяса и сглотнула тягучую слюну. Пересохшее горло перехватило от волнения. Аппетита не было. Ая, сидящая напротив, с очень унылым видом ковырялась в своей тарелке, но в рот ничего не клала.

Глава 11

При звуке его низкого голоса руки-ноги у меня моментально похолодели и отнялись. Где-то внизу тоненько пискнула Ая. Перед глазами замелькали чёрные точки, а голова закружилась. Неужели всё пропало? Что делать?

– Повторю вопрос. Куда вы собрались? – негромко сказал Армин, с нехорошим прищуром глядя на меня, – очень уж интересно узнать, куда и зачем в столь поздний час уходит моя жена вместе с моей дочерью.

Его голос звучал вкрадчиво, но в интонациях чувствовалась нешуточная угроза. Глаза сверкали, как зарницы на горизонте перед бурей.

Мне стало страшно. И одновременно внутри всё заныло от осознания того, как красив Армин в гневе. Как затаившийся хищник, готовящийся ринуться на добычу. Зачарованная им, я пролепетала:

– Мы… просто собрались на прогулку…

И безвольно шагнула к нему навстречу.

– Тетя Бель, нет! – вскрикнула Ая и вцепилась мне в руку. Повисла на ней, пытаясь остановить. Это сработало; я тряхнула волосами, отгоняя морок. Резко отвела взгляд, и почувствовала, как чары Армина резко ослабли.

Что это было?

Времени на размышления не было. Драгу яростно зарычал и кинулся к нам. Я отпрыгнула в сторону, выхватила амулет из кармана и, подхватив Аю на руки, сдавила его, наспех произнеся в уме нужные координаты. Времени на то, чтобы доставать бумажку с записью не было.

В глазах потемнело, и нас окутал лиловый туман. Вокруг закружились ярко-белые искры, и я почувствовала, как тело сдавливает, словно нас затягивает огромная воронка.

Я собрала последние силы и, чувствуя, как горло перехватывает от собственной смелости, сказала:

– Прощай, Армин! Будь счастлив со своей Урсулой!

Последнее, что я увидела – лицо Армина, ярость на котором медленно сменялась непониманием.

Последнее, что услышала – обрывок своего имени.

«Крис…»

Последнее, что подумала: «Надеюсь, с координатами я ничего не напутала».

Амулет, который я так отчаянно сжимала, треснул в ладони. Тьма сомкнулась вокруг нас.

***

Армин

Проклятая девка!

Бешеная ярость захлестнула меня. Как она посмела пойти мне наперекор, как только дерзнула нарушить все мои планы!

Взревев, я отшвырнул подвернувшийся под руку платяной шкаф. Он отлетел к двери, как игрушечный, и с треском развалился на куски. Оттуда вывалилась груда каких-то тряпок.

Диляра Петронелла, которую я сначала не заметил, подскочила на кровати и распахнула глаза.

– Что… что случилось, диль Драгу? – едва ворочая языком, сонно спросила она, перепуганно озираясь по сторонам. Я так тяжело глянул на неё, что она взвизгнула от ужаса. Безмозглая тётка!

– Убирайтесь вон, – прошипел я, – вы даже не в состоянии как следует проследить за моей дочерью. Катитесь прочь из моего дома!

Заполошенно заверещав, диляра кубарем скатилась с кровати и в мгновение ока исчезла за дверью. По коридору прокатился её торопливый грузный топот.

Хрипло дыша, я медленно осмотрел комнату Эринетт. В воздухе отчётливо витал запах кошатины; значит, она не избавилась от того треклятого кота, как я ей велел. Посмела пойти против воли отца! Значит, тоже заслуживает наказания.

Облизнул пересохшие губы, выравнивая дыхание. Ярость ничего не даст. Надо успокоиться и мыслить более рационально. Об Эринетт можно подумать и позже. Гораздо больше меня занимала Кристабель.

Всё внутри кипело, когда я думал о ней. Такая зашуганная воспитанием скромница на вид оказалась неблагодарной девкой! Я вытащил её из нищенского и убогого прозябания, ввёл в свой дом, как хозяйку, и даже сделал дилярой Драгу. От неё требовалось всего лишь подчиниться мне и делать всё, что я ей велю!

Я скрипнул зубами. Алая пелена ярости вновь начала заволакивать глаза.

Кристабель никак не желала покидать моих мыслей, и чем дольше я о ней думал, тем жарче полыхало внутри пламя.

– Как только найду её, – процедил я, не замечая, что говорю это вслух, – она немедленно отправится в свою комнату и будет сидеть там под семью замками. Пока не научится покорности, как и полагается хорошей жене.

Образ Кристабель, кротко склонившей передо мной голову и шепчущей: «Всё, что вам будет угодно, мой господин», вдруг поблёк. Вместо него перед глазами вспыхнуло куда более яркое видение.

…Кристабель отчаянно сопротивляется и что-то гневно кричит мне в лицо. Она пытается вырваться, но я крепко держу её, наслаждаясь её нежеланием подчиниться. В гневе она прекрасна, её глаза горят, как звёзды на ночном небе, а тёмные кудри волос рассыпаются по изящным плечам. Я хочу обладать ей полностью, целиком, хочу немедленно сорвать с неё все эти ненужные тряпки, отнести к себе и…

Я моргнул. Видение исчезло, оставив после себя только нешуточное возбуждение и лихорадочную пульсацию в висках.

Что это было? Наваждение? Никогда раньше я не испытывал таких чувств ни к одной женщине.

Даже к Катарине, моей первой жене. А ведь я по-настоящему любил её…

Глава 12

Пережевав – а именно так я ощутила себя в процессе перемещения – портал выплюнул нас с Аей на какую-то узкую улицу. Мы упали на грязную брусчатку, Ая не удержала корзинку, и та с треском впечаталась в камни. Крышка открылась, котёнок вылетел, кубарем прокатился по земле и жалобно запищал.

– Кот! – вскрикнула Ая. Вскочила на ноги и кинулась за ним. Подхватила на руки и начала гладить и утешать, что-то ласково шепча.

Я тоже поднялась, отряхнула платье и принялась оглядываться, гадая, куда нас занесло. Сердце всё ещё учащённо билось после разговора с Армином.

Сможет ли он отследить, куда мы направились? Эта настырная мысль навязчиво преследовала меня. Если сможет – тогда что?

Я сглотнула нервный комок в горле.

Как минимум запрёт в комнате и заставит делать всё, что скажет. А что будет с Аей?

Думать на эту тему было совсем страшно, и я малодушно отогнала все подобные мысли прочь. Буду бояться, когда опасность покажется на горизонте, а пока утешусь тем, что даже нам не известно, куда мы угодили.

Слабое утешение.

Я невесело хмыкнула про себя. Более вдумчиво посмотрела по сторонам. Мы угодили в какой-то город – это точно. В деревнях не мостят дороги такой крупной брусчасткой. Улочка, где мы стояли, была узкой – разведи руки и дотронешься до противоположных стен домов. Было темно, малочисленные звёзды, виднеющиеся на клочке неба нал головой, света вообще не давали.

Единственным источником света и шума был проём впереди. Оттуда нёсся невнятный говор и периодически доносились приглушённые взрывы смеха. Из проёма лился мягкий жёлтый свет. В нём даже мелькнул силуэт, похожий на человеческие. Я обернулась и поняла, что наша улочка была и не улицей вовсе, а тупиком – с противоположной стороны никакого прохода не было, а только глухая темнота.

Кто-то тронул меня за руку. Я вздрогнула всем телом и чуть не взвизгнула от неожиданности.

Но это всего лишь была Ая. Две пары глаз уставились на меня снизу: перепуганные – Аи и недоверчиво-злющие – котёнка, которого она прижимала к себе.

– Тётя Бель, где мы? – тихо спросила она.

Ответ на этот вопрос мне тоже очень хотелось бы узнать. Но показывать свою растерянность и ещё больше пугать ребёнка я не хотела.

Присела перед ней, положила руки ей на плечики и сказала, изо всех сил надеясь, что голос у меня не дрожит:

– Мы недалеко от дома моей тёти. Скоро мы до неё доберёмся и тогда можно будет отдохнуть.

Кого я пыталась в этом убедить – Аю или себя?

Но девочке, кажется, этого было достаточно. Она просияла и начала забрасывать меня вопросами.

– Как её зовут? Она добрая? А любит котиков? Сколько ей лет?

– Так, – улыбнулась я, поднимаясь, – не всё сразу. Давай сначала выйдем отсюда, а потом уже поговорим. Не знаю, как тебе, а мне тут как-то неуютно.

Словно в подтверждение моих слов совсем близко от нас что-то зашуршало. Ая взвизгнула и тесно прижалась ко мне; котёнок, сдавленный между нами, глухо взвыл. Я метнулась назад, быстро задвинув девочку за себя.

Мои глаза достаточно привыкли к темноте этой улицы, чтобы различить какую-то тёмную кучу у противоположной от нас стены. Какой-то зверёк с шорохом копался в ней. Словно почувствовав мой взгляд, он вытянулся и повернулся к нам. Сверкнули красные бусинки глаз. Я тут же почувствовала, как по спине прошла неприятная дрожь, и я вдруг ощутила, какой холодный здесь воздух.

– Пойдём-ка отсюда, Ая, – сглотнув горькую от переживаний слюну, хрипло сказала я, – возьми меня за руку.

Ая без лишних слов вцепилась в мою ладонь, и мы поспешно покинули жутковатое место.

Вынырнув из тупика, мы очутились на небольшой площади, залитой золотистым светом круглых фонарей. Её окружали дома, а в самом центре высилась статуя, изображавшая дракона, окружённого толпой людей. Все они простирали к нему руки, не то молясь, не то умоляя о чём-то.

– Тётя Бель, кто это? – тихо спросила Ая, опасливо поглядывая на статую. Я покачала головой: ничего подобного раньше встречать не доводилось.

Где же мы?

На площади виднелись редкие прохожие, но все они были похожи на праздно шатающихся забулдыг и доверия не вызывали. У подножия статуи сгрудилась какая-то и вовсе подозрительная компания, нестройными голосами распевающая что-то.

Услышав их пение, я слегка воспрянула духом. Песня была мне незнакома, но она была на понятном языке, что вселяло робкую надежду, что нас не забросило в совсем уж неведомые дали.

Котёнок на руках Аи зашевелился и требовательно запищал. Девочка тут же принялась гладить его и ласково нашёптывать что-то. Потом обратилась ко мне.

– Тётя Бель, – робко сказала она, – Кот хочет есть. И я тоже… и спать… Давайте поскорее придём к вашей тёте.

Я подавила нервный смешок. Хорошее предложение, только для начала неплохо было бы узнать, где мы вообще находимся, а потом уже сориентироваться.

– Ая, – серьёзно сказала я, – сейчас слишком поздно, чтобы идти к тёте. Давай мы найдём хорошее место, чтобы передохнуть и поесть, а уже завтра отправимся к ней, хорошо?

Глава 13

От звука этого голоса меня пригвоздил к месту липкий страх. Я порывисто обернулась.

Сзади возвышался огромный кряжистый мужчина, по глаза заросший густой чёрной бородой. Он показался мне похожим на медведя – причём такого, которого разбудили посреди зимы.

Позади него я заметила ещё нескольких, не таких огромных и бородатых, но весьма зловещего вида. Они стояли чуть поодаль и хищно смотрели на нас.

Чуть не облизывались, мелькнуло в голове. Как лисы, окружившие добычу.

Я нервно сглотнула и попятилась, стараясь двигаться незаметно. Аю я старательно загораживала, молясь, чтобы ей не пришло в голову привлечь к себе внимание.

– Н-ничего такого, – пролепетала я, – мы просто гуляем…

Бородач смерил меня оценивающим взглядом с ног до головы. Задержал взгляд на груди. Его глаза были тёмными до черноты, и мне показалось, будто меня облили дёгтем. Едва удержалась, чтобы не поморщиться от омерзения.

– Поздновато для прогулок, дамочка, – осклабился он, и я увидела кривые жёлтые зубы. Меня обдало запахом гнилья, вырвавшимся из его рта.

Промолчала, не зная, что ответить. В голове лихорадочно крутились панические мысли: что делать? Бежать? Но их много, они сразу нас нагонят. А куда бежать, ведь мы тут ничего не знаем…

– А это кто, дочка твоя? – донёсся до меня его голос, и я в ужасе увидела, как он заглядывает мне за спину и тычет мясистым пальцем в сторону Аи. Девочка ничего не ответила, заворожённо глядя на него круглыми глазами; по её резко побледневшему личику и остановившемуся взгляду я поняла, что она впала в ступор от страха.

Словно в подтверждение на меня накатила холодная тёмная волна ужаса, исходящая от девочки. В ней металась одна-единственная мысль: «Тётя Бель, пожалуйста, помоги!»

Все панические мысли отодвинулись на задний план, уступив место одной. Я не дам Аю в обиду. Не знаю, как, но я вытащу её отсюда.

Сделала шаг в сторону, загородив собой девочку.

– Дочка, – сухо бросила я, – и нам с ней пора уходить. Приятно было познакомиться.

Глаза бородача нехорошо сузились.

– Уходить? – вкрадчиво повторил он, и его дружки за спиной глумливо захихикали, – кто же отпустит таких сладких крошек ночью? Пойдёте с нами, посидите в моём доме до утра, а там и решим, что с вами делать.

Говоря так, он медленно наступал на нас, склонив голову, словно бык, приготовившийся к нападению. Я так же медленно отступала.

Краем глаза я заметила, как пара его дружков отделились от компании и тоже приближались к нам, явно задавшись целью зайти за спину.

Действовать надо было быстро! Выдернув себя из оцепенения, я резко подхватила Аю на руки – на этот раз она показалась мне лёгкой, как гусиное пёрышко – и кинулась прочь, не разбирая дороги. За спиной взревел от ярости бородач.

– Держите их! – заорал он, – эти девчонки мне нужны!

По топоту ног я поняла, что вся его компания кинулась за нами, и, насколько могла, ускорила бег. Край площади приближался рывками, дыхание сбилось, а в боку закололо. Ая судорожно обнимала меня за шею, тоненько поскуливая.

– Стой! Не уйдёшь! – летело мне вслед. Боковым зрением я увидела, как брусчатку совсем рядом прочертила парочка теней, и в ужасе поняла, что нам не скрыться.

Перед глазами мелькнуло видение: нас окружают, хватают, Аю отрывают от меня чьи-то грязные руки, меня волокут в противоположную сторону…

Эта картинка была такой яркой, что я не выдержала и в отчаянии закричала изо всех сил:

– Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь!

Боги, ну почему на площади больше никого нет!

– Помогите!

Ответом мне был только взрыв глумливого хохота позади.

– Кричи, кричи, малышка, – довольно прохрипел уже знакомый голос бородача, – тебе никто не поможет. Ты и твоя маленькая принцесса всё равно пойдёте с нами.

– Нет! – вырвалось у меня, и я почувствовала, как на глазах выступают слёзы бессилия и отчаяния, – нет! Пожалуйста, оставьте нас в покое!

Последовал новый взрыв хохота, и кто-то схватил меня за рукав. Резко дёрнул назад, я принялась выдираться…

Пронзительная трель свистка прокатилась над площадью. Топот и гоготание немедленно стихли; я тоже остановилась от неожиданности.

– Тётя Бель, – пискнула Ая мне на ухо, – а это кто?

Я обернулась и увидела, как к нам быстро приближаются ещё трое мужчин. В отличие от наших преследователей, эти носили явно форменную одежду: тёмные костюмы и накинутые сверху короткие мантии. К поясам у всех троих были прицеплены ножны.

Наши обидчики стояли, не двигаясь, с явной опаской поглядывая на них, и я слегка воспрянула духом.

– Что здесь происходит? – сухо осведомился первый, когда все трое поровнялись с бородачом, – Ларвик, тебя же третьего дня как под залог выпустили, опять за старое взялся?

– Никак нет, достопочтенный пан Игнас! – гаркнул бородач, – мы тут с ребятами это… гуляли…

Один из «ребят» сделал неосторожное движение, будто попытавшись достать что-то из кармана. Тот, кто стоял рядом с паном Игнасом, тут же выбросил вперёд руку, и над его ладонью вспыхнул небольшой шар ярко-алого цвета.

Глава 14

Армин

Остаток ночи я провёл в своём кабинете без сна. Разум заливала холодная ярость, перемежающаяся со страстным желанием. Все мысли крутились только вокруг неё. Кристабель. Крис. Моей жены. Девочки моей…

Дьявол!

Как так вышло, что эта девчонка сбежала от меня, но прочно поселилась в моих мыслях?

Я залпом осушил чашку кофе, стоящую на столе. Поморщился. Кофе успел заледенеть, пока я пытался справиться со своими эмоциями.

Чтобы отвлечься, я взял в руки карту собственного княжества. На старом выцветшем пергаменте были рассыпаны крестики-пометки, обозначающие места, где возникали Лабиринты.

Только все они были пустышками. Ни в одном из них мои люди не нашли Глаза Дьявола.

Я положил карту на стол и аккуратно расправил её. По всем признакам скоро – дней через пять – должен был возникнуть ещё один Лабиринт. Близилось лунное затмение, а в такое время шанс на его появление был особенно высок. Опять же, совет мудрецов из Академии Амишоар уже прислал мне отчёт о магических импульсах, зафиксированных в почве по всей территории княжества. Значит, уже скоро.

Но где именно, предугадать было невозможно.

Но Кристабель могла. И в такой момент она сбежала!

Я глухо зарычал и стукнул кулаком по столу. Но быстро опомнился и осадил сам себя.

Не пристало наследному князю терять самообладание из-за капризов какой-то девчонки. Я уже велел своим лучшим следопытам заняться её поисками, и уже к заходу солнца Кристабель вместе с Эринетт обязаны вернуться в особняк.

Кристабель заслужила наказание. Я лично займусь ей, и она будет кричать так…

Яркие образы того, как именно я заставлю Кристабель кричать, вызвали такой пылающий жар в низу живота, что я с досадой выпрямился и рывком отошёл от стола.

Мне нужна разрядка. Причём немедленно. И у меня есть подходящая кандидатура.

Я щёлкнул пальцами. Дверь кабинета тут же отворилась, и внутрь заглянул дворецкий Ратрик Фимон.

– Вы что-то хотели, диль Драгу? – робко проблеял он.

– Отправь срочное письмо с моим приказом диляре Урсуле Йонель, – велел я ему, – она должна немедленно явиться сюда, ко мне.

***

– Какой-то ты не такой сегодня, – томно протянула Урсула, вытягиваясь на скомканных простынях. Я стоял у окна, наблюдая за восходом солнца, а она нежилась на расшвырянных по всей кровати подушках.

И я, и она были абсолютно голые.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – сухо бросил я, не оборачиваясь.

Хотя на самом деле прекрасно понимал.

Сколько я ни пытался выбросить Кристабель из головы, её образ настойчиво преследовал меня. Когда я срывал с Урсулы платье, меня обуревало странное желание: чтобы личина Урсулы слетела следом, а под ней обнаружилось лицо Крис.

Когда Урсула извивалась подо мной, я только скрежетал зубами от раздражения. Всё было не так. Её голос раздражал, а бесстыдство, с которым она отдавалась мне, вызывало лёгкое отвращение. Это отвлекало, сбивало с толку, и я двигался, скорее, по давно привычной схеме, чем повинуясь порыву страсти.

Приходилось закрывать глаза, и тогда Крис возникала передо мной особенно отчётливо. Робость, которая была написана на её лице в нашу первую ночь… и тот дерзкий побег, при одной мысли о котором кровь опять вскипала.

– Кстати, как там та простушка? – голос Урсулы резко выдернул меня из задумчивости. На секунду он показался мне таким же мелодичным, как скрип ржавого замка, и смысл сказанного не сразу долетел до разума.

Обернулся к ней и поднял бровь:

– Простушка? Ты о ком?

– Ну, та мышка, на которой ты женился, – пожала холёными плечами Урсула. Её пышная грудь колыхнулась, но вместо желания я вдруг ощутил тягу швырнуть ей накидку и велеть прикрыться, – наверное, она сейчас спит одна-одинёшенька в пустой комнатке, пока ты тут со мной… бедняжка, совсем не знает, как доставить тебе удовольствие. В отличие от меня.

Говоря так, Урсула сладострастно улыбалась, призывно глядя на меня. Поймав мой взгляд, она пошире раздвинула ноги и провела языком по губам.

Раньше этого было бы достаточно, чтобы я вернулся в постель и в бессчётный раз овладел ей – жаркой, готовой исполнить абсолютно любое моё желание.

Раньше – но не сейчас.

– Хватит болтовни. Одевайся, – коротко велел я ей, – на сегодня достаточно. Тебя наверняка заждался дома Димитрас.

Голова Урсулы дёрнулась, будто я отвесил ей пощёчину. На её лице отразилась глубокая обида.

Я красноречиво скрестил руки на груди и уставился на неё.

– Не понимаю, что на тебя сегодня нашло, – пробормотала она, надув пухлые губки, – всегда всё было замечательно. Плевать на моего мужа, этот осёл и неделю прождать сможет, а мне так хотелось ещё побыть с тобой.

– Ратрик проводит тебя до кареты, – её показная обида вызвала только глухое раздражение, – когда ты мне понадобишься снова, я сообщу.

– Я ещё подумаю, поехать к тебе в следующий раз или нет! – фыркнула Урсула. Рывком распахнула дверь и, оттолкнув с пути дворецкого, выскочила прочь.

Фимон молча поклонился мне, а я хмыкнул. Что она таким образом хочет показать? Свой характер? Я его давно знаю. Ничего, перебесится и успокоится.

Хотя и странно, раньше Урсула никогда себе такого не позволяла. Ни когда узнала, что я не собираюсь на ней жениться – это было сразу после смерти Катарины. Тогда Урсула быстро выскочила замуж за Димитраса Йонеля – с моего благословения.

Ни когда получила приглашение на нашу с Кристабель свадьбу. Она только посмеялась и сказала, что статус любовницы устроит её куда больше.

Впрочем, выкрутасы Урсулы меня мало волновали. Я выбросил всё из головы сразу же, как увидел её карету, отъезжающую от особняка.

В дверь постучали.

– Диль Драгу! – донёсся до меня приглушённый голос дворецкого, – важное сообщения от диля Грегориу.

– Зайди, – приказал я. Томаш Грегориу был командиром моего личного отряда следопытов.

Глава 15

Слова пана Игнаса мне очень не понравились. Даже мелькнула шальная мысль попробовать сбежать, улизнуть в первый попавшийся переулок… но две вещи сразу остановили меня.

Я была в незнакомом месте, да ещё и с ребёнком. Побег от представителя власти в такой ситуации – не самая хорошая идея.

Оставалось только стоять и с тревожно бьющимся сердцем наблюдать за тем, как к нам приближается пан Игнас.

Подойдя, он мельком продемонстрировал мне какую-то сверкающую бляшку на отвороте лацкана, прижал три пальца ко лбу – видимо, это обозначало приветствие – и сухо представился:

– Капитан отряда стражи города Дарно. Назовите ваши имена.

Такой официальный тон сбил меня с толку. Ладно, хотя бы название города теперь знаю. Смешалась, но взяла себя в руки и тихо ответила, стараясь как можно чётче выговаривать слова:

– Кристабель Олиен. Путешествую вместе с дочерью Аей, – и для убедительности подняла повыше девочку. Та сонно посмотрела на капитана и уронила головку мне на плечо. Я погладила её по спине. Я нарочно назвала девичью фамилию, чтобы не раскрывать свою связь с Армином. Кто знает, может, ему сейчас быстро донесут?

Щека капитана дёрнулась. Брови сдвинулись к переносице.

– Значит, Ирже не ошибся, – загадочно констатировал он, – вы действительно иностранка. Что забыли в наших краях?

Я растерялась. В их краях – это каких? В какой стране находится город Дарно? Если спрошу, это будет выглядеть странно и вызовет первый же закономерный вопрос: как путешественница может не знать, куда именно она направилась?

Не придумав ничего дельного, я ответила вопросом на вопрос:

– Как вы догадались, что я иностранка?

Вместо ответа капитан бесцеремонно схватил меня за руку и оттянул рукав платья. Я опустила глаза и чуть не расшибла себе лоб ладонью. И как я могла забыть?

На рукаве поблескивал вышитый серебряными нитями небольшой герб Драколийского княжества – раскинувший крылья дракон в окружении венка из роз. Ещё до свадьбы Армин накупил мне ворох одежды и тут же отослал белошвейкам и распорядился украсить так всё, вплоть до нижнего белья. Он объяснил это тем, что хочет обезопасить меня таким образом. А теперь это может сослужить нам с Аей не самую хорошую службу. Глазастый у капитана помощник, раз разглядел такую маленькую деталь.

– Что здесь забыли драколийки, хотелось бы знать? – недружелюбно процедил пан Игнас, исподлобья глядя на меня, – ещё и ночью, на улицах нашего города, в компании всяких забулдыг.

Я вспыхнула.

– Мы в их компанию не просились, – холодно ответила я, – они сами кинулись за нами в погоню.

– Слышь, капитан! – вдруг заорал, будто очнувшись, бородач, – эта девка сама к нам подошла! Девчонку эту мелкую нам предлагала купить, для развлечения. Сказала, деньги нужны!

– Что? – ахнула я и закашлялась. У меня мигом кончился весь воздух от такой отвратительной наглой лжи, – это вздор!

Ая что-то пробормотала во сне и крепче обвила мою шею ручками. Котёнок у неё под мышкой тихо замурлыкал.

– Заткнись, Ларвик, – рявкнул на него капитан и вновь повернулся ко мне. Он всё ещё хмурился, и я почувствовала, как от тревоги и неопределённости сердце сжимается всё сильнее и сильнее.

Его молчание было невыносимым, и я рискнула его нарушить.

– Это неправда, – в отчаянии сказала я, – мы с Аей просто заблудились! Я не знаю, почему этот человек решил оклеветать нас, но это всё мерзкая грязная ложь. Я бы никогда не дала в обиду своего ребёнка.

«Своего ребёнка». Эти слова вырвались у меня так непринуждённо, что я даже удивиться не успела. Просто в один момент поняла, что сейчас роднее Аи для меня никого нет.

– Разберёмся, – отрезал капитан и, развернувшись к помощникам, приказал:

– Ведите всех этих пьяниц в наш гарнизон.

– А вы, пани, – посмотрел он на меня, – отправитесь со мной. Я лично займусь выяснением ваших личностей. Безопасность вам и вашей дочке на время пребывания в гарнизоне гарантирую.

Делать было нечего. Я покорно зашагала следом за ним, дрожа то ли от холода, то ли от страха.

***

Гарнизон оказался двухэтажным зданием, вход в которое сторожила ещё одна драконья статуя. Мельком взглянув на неё, я вздрогнула: настолько неприятной показалась вытянутая, как у крокодила, морда. Она щерилась на прохожих, обнажив длинные каменные клыки, и мне вдруг показалось, что каменные же глаза пристально взглянули прямо на меня.

Капитан проводил нас с Аей на второй этаж, в свой кабинет – просторную комнату, заваленную книгами, бумагами и какими-то картами. Одним махом смёл всё со стола у окна и кивком указал мне на узкий диван напротив.

– Присаживайтесь.

Я бережно опустила на диван Аю, пристроила рядом котёнка и примостилась на краешке. Подняла глаза на капитана и сцепила руки на коленях.

Вздрогнула – пальцы были совершенно ледяными.

Тут мне в глаза бросилась ещё одна деталь. Рядом с окном висел портрет какого-то явно высокопоставленного – судя по расшитому чёрному камзолу – мужчины. Его лицо было в тени, и разглядеть удалось лишь одежду.