Измена. Я тебя не прощу

Глава 1

Я открываю дверь своим ключом, влетаю в квартиру. Ароматные запахи обволакивают меня сразу, как только делаю первый вдох.

Счастье наполняет душу, хочется петь, танцевать и вообще порхать, как бабочка. Сегодня у меня день рождения, придут самые близкие люди, и мой муж уже готовит для них угощение.

От этой мысли сердце наполняется теплом: безумно люблю своего нежного и красивого мужчину.

— Димка, я дома.

Скидываю туфли и бросаюсь в кухню.

Димка поворачивается. Его глаза смеются, он поднимает руки в перчатках, перемазанных маринадом, и вытягивает трубочкой губы. Я звонко чмокаю его, хочу отстраниться, но он трется кончиком носа о мою шею.

— Я соскучился.

Жаром обдает все тело, по коже бегут мурашки. Где-то глубоко внутри меня рождается желание.

— Я тоже, — бросаю взгляд на настенные часы. — Но, увы, скоро придут гости. Чем помочь?

— Сиди уже, отдыхай. Почти все готово.

Я плюхаюсь на соседний стул. С умилением наблюдаю, как сильные и красивые руки обмазывают маринадом курицу. Кисточка так и мелькает по тушке. Рукава рубашки закатаны до локтей, белоснежная ткань оттеняет глянцевый загар кожи.

Налюбоваться не могу на своего Димку. Красивый, высокий, синеглазый. Не мужчина, а мечта каждой женщины. И эта мечта сейчас на моей кухне творит чудеса. Зажмуриваюсь от радости.

— Как твое совещание? Опять менеджеры на горничных ругались?

— Ну, немного. Вот дождутся, что уволю всех к чертям собачьим!

— А не развалится отель от такого размаха?

Димка смеется и смотрит на меня веселыми глазами. Лучики морщинок разбегаются в уголках, делая его лицо милым и проказливым.

— Ничего, новых горничных наберу! Пойдешь ко мне моделью для рекламы?

— Свят-свят! — муж поднимает руки. — Мне и своих нерадивых операторов хватает.

— Твое красивое лицо никакой ракурс не испортит.

С грязных перчаток капает темный маринад. Муж ловит мой взгляд и спохватывается:

— Не переживай, я помню: без перца и лука.

— О боги! За что мне такой замечательный муж достался?

Я даже всхлипываю от умиления.

— Так, Рина, а ты чего расселась?

Димка стягивает перчатки, бросает их в мусорное ведро и поворачивается ко мне.

— Ты же сам велел отдыхать.

— А ну, подъ-е-е-е-м, — он хватает меня за талию. — Быстро в душ и переодеваться! Или в рабочем костюме гостей встречать будешь?

— Ой! Милый, ты накроешь на стол?

— Беги уже!

В душе я напеваю. Ничего с собой не могу поделать. Счастье так и рвется песней из груди, так и просится наружу. Мы уже пять лет женаты, и каждый день как праздник. Когда мы вместе, я постоянно ловлю завистливые взгляды, направленные в сторону нашей пары. А мне хочется задрать подбородок и крикнуть:

— Смотрите, любуйтесь! Этот мужчина только мой! И никому его не отдам! Никому.

В народе есть поговорка: «Счастье любит тишину». Увы, у меня не получается тихо: слишком яркие мы оба и счастливые. Вот и царапает на сердце, потому что моего мужа на телеканале, где он работает ведущим, окружает столько привлекательных женщин.

Звонок в дверь слышу, когда уже одеваюсь. Сегодня хочу быть самой нарядной и красивой, поэтому вытаскиваю алое платье в пол и туфли в тон. Французское колье с редкими вкраплениями красных гранатов обнимает шею. В белом золоте искорки драгоценных камней играют и кажутся огоньками.

Такие же серьги в уши, браслет на запястье, влажный блеск на губы. Оглядываю себя в зеркале, встряхиваю рыжими волосами и довольно улыбаюсь: женщина-огонь. Из гостиной доносятся возбужденные голоса: гости уже пришли.

Я поворачиваюсь к выключателю и тут замечаю на полу в гардеробной бумажку. Непорядок.

Поднимаю ее.

Это чек, выпал откуда-то. Хочу выбросить, но случайно цепляю взглядом покупку.

Ого! Чек из известного ювелирного бутика.

Вспыхиваю от радости: Димка не умеет прятать подарки, обязательно проколется. Вглядываюсь в мелкие буквы: кольцо с бриллиантом по баснословной цене.

— Он точно спятил! — шепчу себе под нос, а рот сам расплывается в улыбке. — Откуда у него такие деньги?

Я не помню, чтобы муж просил что-то у меня, а он сам в роли ведущего не зарабатывает настолько много. Но не в цене счастье, а в подарке. Осторожно кладу чек на полку, словно его и не видела. Уже иду к двери, но что-то беспокоит, не дает расслабиться.

Возвращаюсь.

И точно!

Холодной испариной покрывается лоб.

На чеке указан размер — семнадцать с половиной. Смотрю на свои пальцы. Они на размер меньше.

Если не для меня куплено кольцо, тогда кому?

Дверь спальни распахивается.

Глава 2

Я вскидываю брови в притворном недоумении, а у самой на душе кошки скребутся.

Муж удивленно смотрит на меня, переводит взгляд на бумажку. Забирает чек, внимательно читает надпись и пожимает плечами.

— Не знаю. Может, в студии случайно со стола прихватил чей-то.

— В студии?

Чувствую, как облегчение волной прокатывается по телу. Как все просто, а я-то чего-надумала!

— Ну, да. Или в монтажной.

— Хорошо на вашем канале монтажеры зарабатывают, — смеюсь я.

— Нет… А что там? — Димка вглядывается в чек, потом сминает его и выбрасывает в мусорную корзину. — Ерунда какая-то!

И столько невинного удивления в его словах, что я выдыхаю. Оказывается, у меня внутри за вечер раздулся огромный шар, а сейчас он словно лопнул и дал возможность дышать полной грудью. Сомнения разрешились, а я просто ревнивая дура, у которой слишком обаятельный и красивый муж.

— Ясно, — я ложусь на кровать и протягиваю руки. — Иди ко мне, милый!

Димка наклоняется. Опираясь на руки, он нежно рассматривает меня. Я смущаюсь от пристального взгляда и, хотя специально для этой ночи купила и надела нежнейшую шелковую рубашку, чувствую себя голой.

Муж прищуривается хитро и вдруг легко касается губами моего рта и сразу отстраняется. Я знаю, он так дразнит, и мгновенно ощущаю голод, пронизывающий тело острыми иглами, тянусь за новой лаской, но муж вскакивает и гортанно смеется.

— Пошалить хочется? Не выйдет, сладенькая!

Грозит мне пальцем.

— Ну, Димка…

Он медленно, красуясь передо мной идеальным телом, снимает футболку и остается в одних пижамных брюках. Его гладкий, тренированный торс блестит в лучах светильников. Невольно любуюсь родными чертами, рельефными мышцами, глянцевыми кубиками живота, ловлю каждый вдох, каждое движение. Хочется обнять мужа крепко-крепко и слиться с ним в одно целое, но я растягиваю наслаждение, замираю от восторга при виде прекрасной картины.

— Скажи еще раз так, — дразнит он.

— Ну, Дим…

Я приподнимаюсь и дергаю шнуровку брюк, распускаю завязки.

— Твою ж мать, Ринка! — медленно выдыхает муж. — Ты меня сводишь с ума! Я бы тебя…

— Что?

Но он просто ложится на кровать рядом. Я провожу подушечкой пальца по его бровям, исследую очертания губ, спускаюсь к ямке на горле.

— Ты такой красивый, —хриплю я, возбуждение уже захватывает целиком.

— Я знаю.

— Я хочу тебя.

Уже протягиваю руки к его лицу, но Димка перехватывает их и заводит мне за голову.

— Попроси хорошенько, — выдыхает он.

— Дим, пожалуйста.

— Какая ты у меня сладкая, — шепчет он и проводит языком по моему горлу. — Мне хочется съесть тебя.

По всему телу волнами пробегает огонь желанья: Димка умеет с одного движения завести меня.

Но он намеренно растягивает трепетное предвкушение: опирается на ладони и разглядывает меня, словно хочет запомнить каждую черточку, каждый изгиб.

—Ах ты, проказник! — хриплю в ответ и запрокидываю голову, чтобы дать мужу больше пространства.

Димка слегка касается моих губ. Миг — и нежный поцелуй становится жестким и властным. Я невольно подаюсь навстречу, по оголенным нервам бежит ток. Это поцелуй демона, он закручивает в спираль эмоции, лишает рассудка.

Но вот муж меняет позицию. Одним движением он стягивает с меня рубашку. Его шершавый язык кажется обжигающим угольком. Он скользит по ложбинке между полушарий, по ямке живота, замирает у пупка. Несколько секунд играет колечком пирсинга и движется дальше.

И я со стоном выгибаю спину, не в силах больше выдерживать эту сладостную муку…

После бурной близости мы оба чувствуем усталость. Я счастливо зарываюсь под бок мужа и закрываю глаза.

Нет, не может мужчина, который умеет так любить, быть банальным изменщиком.

Не может!

Мы лежим какое-то время, крепко обнявшись, пока я не чувствую, что влажная простыня обдает ледяным холодом.

— Надо сменить белье, — прихожу в себя первой.

— Угу, — бормочет Димка.

— Нужно встать.

— Угу.

Муж легко целует меня и поворачивается набок. Через минуту он уже сладко посапывает: С сожалением смотрю на теплую постель, но встаю и иду в душ.

От звонка уведомления вздрагиваю: Наташка!

Черт! Так не хочется никуда тащиться в ночь!

Подружка смертельно обидится, если я не появлюсь. Быстро одеваюсь, выхожу из гардеробной и смотрю на свой смартфон, но не вижу признаков сообщения. Перевожу взгляд на тумбочку мужа и замираю: мобильник Стаса снова светится экраном.

На цыпочках подкрадываюсь к тумбочке, но не успеваю поймать взглядом надпись. Она исчезает, в памяти остается только одно слово: «Малыш…»

Глава 3

Просыпаюсь от поцелуя. Глаза еще слезятся, затянуты туманом, хлопаю ресницами спросонья, фокусирую зрение, а Димка уж тащит меня в ванную.

— Быстро в душ и за стол. Завтрак готов. У меня сегодня совещание, новое шоу будем запускать.

— О-о-о! — рот заполнен зубной пастой, еле выдавливаю из себя слова. — Даже так!

— Ага! И твой муж — главный претендент на ведущего, — Димка хватает меня в охапку и кружится по комнате. — Ринка, представляешь! Я обычный пацан из подворотни и вдруг ведущий рейтингового шоу! Мечта сбывается!

Я даже напеваю от радости на мужа. Наконец-то руководство канала оценило по достоинству его харизму.

— А соведущей будет кто? — спрашиваю небрежно, принимая из рук мужа тарелку с яичницей.

— Возможно, Ядвига Ковальская.

— Эта, что ли?

Я киваю на экран включенного телевизора, где беззвучно идет реклама блеска для губ, и кладу нож и вилку, аппетит пропадает напрочь.

Ядвига — молодая, но очень активная актрисулька из тех, кто без мыла заберется в любую дыру и совьет там гнездышко. Нескончаемые проекты этой девицы лезут с телеэкрана и глянцевых страниц журналов каждый день. Реклама, грошовые сериалы, ток-шоу. Она не гнушается ничем, теперь и сюда влезла.

А ее слащавые взгляды, направленные на мужчин, вообще нечто! Эта щучка ни одного не упустит.

— Кто?

Димка отрывает взгляд от экрана смартфона.

— Ну, Ядвига. Откуда она появилась?

— Не знаю. Может, выиграла кастинг, или очередной папик пристроил. Не обращай внимания.

Димка равнодушно пожимает плечами, но мне от этого не легче.

— Откажись от ток-шоу! — требую я.

— Почему? Из-за нее? Да ни за что!

Димка хмурится. Он кладет телефон и хватает чашку с кофе. Я не отрываясь смотрю на экран.

— Дим, а кто тебе ночью эсэмэски пишет? — спрашиваю внезапно.

Хорошее настроение испаряется, теперь мне чисто по-женски хочется семейных разборок.

— Где? А-а-а, ясно!

Димка открывает журнал смс и протягивает мне мобильник.

Я читаю: «Малыш, я скучаю? Может, встретимся?» — и чувствую, как кровь отливает от лица, испариной покрывается лоб.

— Это что?

— А, не парься? — Димка выдергивает телефон. — Это мой агент так шутит.

— Кто? Писарев?

Сергей Писарев уже год строит расписание мужа, продвигает его во все проекты. Я сама нашла Димке помощника, который отлично справляется с работой. За этот год муж не только стал ведущим новостей, но и получил несколько дорогих рекламных контрактов.

— Ага. Идиота кусок! Я с ним еще разберусь. Видишь? — Димка показывает мне сохраненный номер, действительно подписанный как Серега Писарь. — Все, я пошел, сладкая! Вечером буду поздно.

Муж убегает. Я закрываю за ним дверь, но все еще не могу успокоиться. Никогда не считала себя ревнивой, видела лишь любовь в Димкиных глазах и обожание. Что же случилось сейчас? Откуда такие подозрения?

— Все, Регина Степановна! — приказываю себе, наводя последние штрихи макияжа у зеркала. — Хватит сходить с ума!

Сегодня совещание и у меня. Я надеваю строгий костюм, волосы заматываю в гульку на затылке. Хозяйка элитного отеля должна выглядеть успешной и уверенной в себе бизнес-леди.

Останавливаю машину у входа в отель, кидаю ключи парковщику.

— У нас семинар врачей, — тараторит Леха, шустрый паренек, который подрабатывает у нас с утра. — Машин будет много.

— Поставь тогда Мазду с краю.

— Слушаюсь!

Он щелкает кроссовками и отдает под козырек. Я улыбаюсь: Леха всегда смешит меня. Так с улыбкой до ушей иду через холл, привычно осматриваюсь. Со мной здороваются сотрудники. Галина, администратор смены, семенит рядом к лифту и тараторит:

— Жалоб нет, большую группу китайцев расселили на одном этаже. Сами знаете, какие они шумные. Зинка вышла на смену, у Вари заболел ребенок, но мы ее уже заменили.

— Молодцы. Галя, проследи, чтобы фуршетный стол для семинара вовремя накрыли. Ну, чтобы не получилось, как в прошлый раз.

— Нет, что вы! Нинель Александровна уже всю кухню построила.

Я нажимаю кнопку вызова кабины, поднимаюсь на административный этаж. Нина встречает в приемной, и мы сразу идем в мой кабинет. Обычная рутина большого отеля. Мне он достался по наследству от родителей, и я очень стараюсь оправдать их доверие.

Секретарша влетает следом с подносом, на котором стоят чашки с дымящимся кофе.

— Людмила, — отчитывает сурово ее Нинель. — Я сколько раз тебе говорила, что нужно дать директору раздеться.

— Простите, Нинель Александровна, — смущается девушка.

— И что ты принесла? Регина Степановна пьет только латте, а я — двойной эспрессо. А это?

— Ой, простите! Кнопки на аппарате перепутала, — едва слышно бормочет секретарша, с благодарностью бросая на меня взгляд. — Я сейчас сварю другой кофе.

Глава 4

Я забираю у Нины ключи, ловлю обиженное выражение ее лица, но сажусь на водительское кресло и завожу мотор. Мне нужно побыть одной и все для себя решить.

А Нина…

Нина в группе подозреваемых.

Но обдумать ничего не получается. Только я выезжаю на проспект, как звонит Димка.

— Сладкая, — я вздрагиваю: отчего-то это милое прозвище сейчас вызывает отвращение. — Я сегодня задержусь на работе. Поздравь меня! Твой муж ведущий ток-шоу.

— Поздравляю, — сухо отвечаю я, хотя в другое время плясала бы от радости. — А почему задержишься?

— Босс устроил небольшой фуршет для команды шоу.

— Отлично! Сейчас приеду!

— Но, лапуля…

Я отключаюсь, намеренно не дослушав его, хочу своими глазами убедиться, ради кого он задерживается на работе. Понимаю что схожу с ума от ревности, понимаю, что бешенство невозможно унять, не разобравшись в ситуации, но ничего не могу с собой поделать.

— Регина, королева наша! — бросается ко мне продюсер канала. — Как я рад, что ты нас навестила!

Костя сует мне в руку бокал с шампанским, берет за локоток и ведёт в студию, где собрались коллеги Димки. Муж встречает тоже сияющей улыбкой. Он обнимает за талию, целует в щеку и кажется таким любвеобильным и нежным, что я немного расслабляюсь. У него хватает мозгов вести себя на людях любящим мужем.

Я настороженно осматриваюсь, но ничего подозрительного не вижу. К нам подплывает с бокалом в руках Ядвига. Она одета в длинное белое платье, облегающее идеальную фигуру. Темные волосы свободно лежат на плечах, на лице тщательный мейкап. С отекшими после слез глазами и бледным лицом, в черном деловом костюме чувствую себя синим чулком, натянутым на тощее тело.

Покачиваясь на высоких каблуках, Ядвига смотрит на меня сверху вниз и улыбается, а в глазах светится презрение.

И я завожусь.

Ненавижу таких щучек всеми фибрами души! Считают себя писаными красавицами, а на деле живого места на теле нет, все перекроено по модным лекалам.

— Ах, Регина, у нас чудный сценарий для первой передачи! — воркует она, но при этом смотрит на Димку. — Представляешь, руководство решило начать с острой темы — с измен.

На меня будто ушат ледяной воды выливают, так и чувствую, как холодные струи бегут по спине.

— Актуально, — бурчу себе под нос.

— Да, будет прикольно, когда ведущий, который славится преданностью жене, ха-ха, начнет задавать вопросы.

Ах ты, стерва крашеная!

Ярость клокочет в груди раскаленной лавой.

— Ничего прикольного. Измена — это сломанные жизни.

— Ха, для одного сломанная, а для другого новое начало. Гармония в космосе!

Я сжимаю локоть Димки. Ядвига игриво толкает его в плечо, и я срываюсь: опрокидываю вино прямо на ее платье.

На миг в студии наступает тишина. Все смотрят на нас в ожидании развязки конфликта.

— Упс, какая незадача! — развожу я руками. — Ты толкнула моего мужа, я пролила шампанское. Прости.

— Ты это специально? Да? Специально? Стерва! — бросается на меня Ядвига.

— Остынь! — холодно приказывает ей Димка и останавливает рукой. — Иди в туалет, иначе платье придется выкинуть.

Он обнимает меня, ведет к фуршетному столу.

— Ты не сердишься?

— На что? На выходку этой истерички? — Димка убирает с моего лица выбившуюся прядь волос и нежно целует в висок. — Да плевал я на нее!

— Спасибо!

Несмотря на подозрения, мне становится немного легче. Значит не Ядвига его любовница. Тогда кто?

— Рина, дорогая, — ко мне подходит жена Кости. — Как ты после вчерашнего?

— Все хорошо.

Я выдыхаю: с этой женщиной могу расслабиться. Во-первых, она не во вкусе Димки, тот окружает себя только лучшими красотками, а Света пухленькая брюнетка средних лет. Во-вторых, она замужем.

— Я рада, что ты пришла на фуршет. Мне одной среди этих див так тоскливо!

Света — домохозяйка. Она редко бывает на корпоративах, потому и удивительно, что она делает сейчас в студии?

— Это ты организовала фуршет? — догадываюсь я.

— Конечно. Разве эти леди пальчики замарают.

Она показывает широким жестом на студию. Действительно, актрисы и ведущие заняты друг другом и мужчинами. Они дают интервью журналистам, открыто флиртуют. Вот Ядвига, сменившая платье, подлетает к Димке и повисает на его локте. К ним подходит оператор с камерой, миловидная журналистка берет интервью.

— Странно, я не вижу Сергея, агента Димки.

— А, Писарева! Так он слег с язвой желудка неделю назад. В больнице лежит, лечится.

— Язва? А как же…

Я растираю пальцами виски: голова раскалывается от боли, кружится, яркий свет софитов и шум раздражают. Но в смс Сергей предлагал мужу встретиться, причем ночью.

Глава 5

Димка уходит. Я стою у окна кухни. Наблюдаю со второго этажа дома, как он садится в машину, машет мне рукой. Вытягивая шею, ловлю габаритные огни его Бехи на дороге. Вот они мелькают в последний раз, и машина скрывается за поворотом.

На работу собираюсь в приподнятом настроении, даже напеваю. Чтобы подозрения больше не отравляли мне жизнь, проверяю все рубашки, пиджаки и брюки. Ищу в карманах компромат, даже принюхиваюсь, но ничего подозрительного не обнаруживаю и вылетаю из дома, словно крылья за спиной выросли.

Несколько дней проходит идеально. Дима ни разу не нарушил обещание. Мы каждый вечер ужинаем дома, потом смотрим любимые передачи, обсуждаем его шоу, даже репетируем диалоги.

Я с нетерпением жду первую трансляцию. Мы смотрим ее вместе. Димка выглядит просто сногсшибательно. Он не реагирует на заигрывания Ядвиги, которая очень старается его спровоцировать, вежлив с участниками шоу и в то же время настойчив в вопросах.

— Милый, ты у меня просто звезда!

Я целую мужа, он счастливо смеется.

Телефон, лежащий между нами на диване, светится экраном. Димка хватает мобильник, но успеваю зацепить взглядом сообщение:

«Малыш, отметим твой успех вместе?»

— Это Серега пишет, Серега! — Димка оправдывается, показывает мне номер отправителя.

— Позвони ему. Пусть перестанет так шутить. Иначе… я уволю его!

— Окей! Ты только не волнуйся, сладенькая.

Димка нажимает на кнопку вызова и сурово отчитывает Писарева. Я довольно улыбаюсь. Пусть я буду стервой, но то, что мое, не отдам никому!

Популярность сваливается на голову мужу, как поток летних туристов на мой отель. Димке теперь проходу не дают журналисты, появляются фанаты, продюсеры каналов делают хорошие предложения. Я невольно тоже попадаю в круговорот событий: реже встречаюсь с друзьями, на работе появляюсь только в случае необходимости.

На меня обижается и Наташка. Я чувствую неловкость: обещала найти ей рекламную кампанию и не сдержала слово.

Делаю несколько звонков, договариваюсь о деловой встрече и приглашаю на нее подругу. Счастливая Наташка подписывает договор, и мы вместе идем отмечать успех в кафе.

— Ринка, я так рада, так рада! У меня прямо новый этап жизни начинается.

Наташка поднимает руку, на ее пальце сверкает камнем колечко. Я вздрагиваю. Все же тот проклятый чек стал для меня настоящим триггером.

Да и колечко другое. Более крупное и богатое.

— О, а это откуда?

Я хватаю ее за руку и подношу кольцо ближе к светильнику.

— Любимый подарил, — небрежно отвечает Наташка.

— Признавайся, кто он? Ты не рассказывала, что завела богатого бойфренда.

— Да так. Рано еще о нем говорить, — уклоняется от ответа подружка.

Я напрягаюсь. Нет, никогда не избавиться мне от сомнений! Никогда!

— И даже не познакомишь? Давай как-нибудь поужинаем вместе.

— Не получится. Он уехал в командировку.

— Как жаль! Было бы здорово иногда устраивать двойные выходы.

— Ага.

Мы непринужденно болтаем, а напряжение внутри меня только растет. Я стала настоящим параноиком, раз думаю только об измене мужа. Так наш брак долго не продержится. Даже терпеливый и покладистый Димка когда-нибудь разозлится.

— А колечко какой фирмы? — вдруг срывается у меня с губ.

— Фирмы? Да не знаю я. Кажется, Диор.

У меня в глазах все темнеет, во рту пересыхает. Я хватаю чашку с кофе, но его запах кажется таким отвратительным, что сгибаюсь пополам от приступа тошноты.

— Ринка, что с тобой! — Наташка обегает столик, присаживается на четвереньки рядом и кричит: — Воды! Принесите воды!

Кто-то сует мне под нос прохладный стакан, я делаю несколько глотков и откидываюсь на спинку стула. Это нервы! Меня окончательно добьет эта неизвестность и подозрительность.

— Все, мне легче.

— Ринк-а-а-а…

Наташка плачет. Ее лицо сморщивается, становится даже некрасивым. Я смотрю на подругу сквозь мутную пленку, затянувшую глаза, промаргиваюсь. Нет, не может так искренне переживать предатель.

Не может!

— Я поеду домой. Наверное, заболеваю, — бормочу под нос.

— Сейчас вызову Димку.

На этот раз я не спорю, чувствую себя действительно гадко.

Димка приезжает через пятнадцать минут. На нем просто лица нет. Он, встревоженный, перепуганный, бежит ко мне, забыв надеть на лицо маску.

— Риночка, дорогая!

Подхватывает меня на руки, поднимает легко, словно во мне и нет пятидесяти килограммов живого веса, и бежит к машине. Громкие аплодисменты раздаются со всех сторон.

— Это же Дмитрий Смоленцев? — спрашивает кто-то.

— Точно, он!

— Какой красавчик!

Глава 6

Я судорожно втягиваю воздух, а вдоха нет, спазмом сжато горло. Падаю на колени, рву на блузке пуговицы, распахиваю рот.

С задержкой, но воздух врывается в легкие, а с ним рвется из груди беззвучный крик:

— Сволочи! Предатели! Я вас ни за что не прощу!

Уже заношу кулак, чтобы постучать, и опять останавливаюсь.

Надо все обдумать. Надо!

Но позорить себя не дам! Не дам!

Я бегу к лифту, по дороге набирая номер полиции, Закрываю рот и выдавливаю приглушенно в трубку:

— В отеле «Мантера ресорт» в номере двенадцать двадцать постоялец— дилер. Он продает наркотики малолеткам.

Шум и шорохи в ухе слушаю отстраненно. Наконец строгий девичий голос спрашивает.

— Назовите свое имя и фамилию.

— Я хочу остаться инкогнито.

— Но…

Я отключаюсь и вылетаю из отеля, ничего не видя от красного тумана перед глазами. Сигнал обязаны проверить. Если полиция не приедет, нашлю на отделение весь юридический отдел.

Бежать! Бежать, не останавливаясь. Куда угодно, но подальше отсюда!

Стоп!

Резко торможу, провожу ладонями по влажным после дождя листьям, растираю лицо. Зачем бежать? Это не я предаю, не я изменяю.

Сажусь в скверике возле входа в отель на скамейку и наблюдаю за представлением. Полиция приезжает быстро. Трое сотрудников идут к ресепшн, потом в сопровождении встревоженного администратора — к лифту.

И я бегу за ними, влетаю в кабину уже знакомого лифтера.

— Это ты панику навела? — шепотом спрашивает он.

— Молчи. Хочешь заработать?

Я вытаскиваю пятитысячную купюру, потом еще две. У парня загораются глаза.

— Сделай несколько фото на мой телефон. Сейчас начнется представление.

Лифт уезжает. Я иду в бар лобби, заказываю кофе, а в груди от нетерпения все трясется, словно внутренности превратились в кисель.

Димку и Наташку выводят с шумом, под руки. Они оба сопротивляются. Пока они идут через холл, люди вскакивают, оглядываются. Вспыхивают светом камеры: кто-то узнал мужа. Наташка прячет лицо и верещит:

— Не снимайте! Не снимайте!

Жалость по старой привычке царапает сердце. Давлю ее на корню. Предатели должны гореть в аду! Вот пусть и горят!

Я смотрю на ужас, отпечатавшийся на лицах изменщиков, и расправляю плечи!

— Так вам, красавчики, и надо! То ли еще будет!

Звонок лифта отвлекает от зрелища. Лифтер выходит, поднимает руку с телефоном. Я бросаюсь к нему.

— Получилось?

— А то! Только…

Он прячет мобильник за спину и делает характерный жест пальцами, намекая на деньги.

— Обойдешься! — шиплю я. — А не отдашь мой телефон, доложу твоему боссу, что взятки берешь.

— Да пошла ты! Грымза!

Я выхватываю мобильник и бегу к машине. На улице идет дождь, моя одежда мгновенно промокает. Но я даже не замечаю неудобства, еду домой с чистой совестью.

Пока выбираюсь из города, эмоции успокаиваются, мне надо выспаться, подумать с холодной головой, что делать дальше.

Дома сразу в душ. Пускаю на макушку едва теплую струю, дрожу от холода, выбиваю чечетку зубами, но стою, не двигаюсь.

Димка никогда не простит мне такую выходку. Если фотографии попадут в сеть, на него набросятся журналисты. Конечно, мы живем не в Южной Корее, где его, как ведущего, уже бы сняли с ток-шоу и вышвырнули с работы. У нас все лояльные, поговорят и забудут.

Но мне этого мало. Ярость, проснувшуюся внутри, не унять мелкими неприятностями.

— Это только первый шаг. Первый! Будет и второй, и третий, и десятый. Я уничтожу их!

Я вытираюсь полотенцем и падаю в постель. Погружаюсь в дрему мгновенно, только касаюсь головой подушки.

Просыпаюсь от грохота, словно на дом скатывается снежная лавина. Вскакиваю, несусь к ограждению второго этажа. Димка стоит внизу посередине гостиной и яростно пинает стул.

Кидаю взгляд на часы — половина седьмого. Значит, его всю ночь продержали в кутузке.

— Что случилось, милый? — добавляю в голос меда. — Ты откуда приехал такой потрепанный.

— Ринка, сладкая!

Муж пулей взлетает по ступеням, сжимает меня в объятиях. На секунду мы оба замираем. Я вдыхаю любимый запах, сердце обливается кровью. Малодушная особа внутри меня стонет: «Прости его, прости! Он же твой любимый».

Но я отодвигаюсь, заглядываю в синие глаза мужа, отмечаю усталый взгляд, красные белки.

— От тебя запашок… Где ты был всю ночь?

Я кривлюсь. Простить можно, если человек искренне раскаивается. Но пока я перед собой вижу только лжеца и изменщика.

— Ты не поверишь…

— В чем?