К югу от жизни

Чужой корабль

Во мне есть аскийская кровь. Стоит чуть высветлить волосы уложить их, по традиции, надвое и скинуть с себя все эти столичные заморочки, некоторые из которых я успела впитать в себя совершенно не осознано и вуаля...

Маскарад удался. Я сменила одежду, подкрасила брови, оттенила глаза… Знакомая всем Мирана Торн никогда не пользовалась косметикой, значит, самое время начать...

***

За мной прислали глубокой ночью. Капитан корабля приглашал отужинать с ним. На палубе, через которую меня провел слуга, царила полнейшая неразбериха. Люди, ящики, сети, паруса… Прямо тут подписывались какие-то документы, кто то что то покупал и продавал, ругались, пили эль, что-то куда-то грузили.

Словно в противовес всему этому хаосу, в капитанской каюте со всем изяществом и соблюдением правил сервировки был накрыт стол, причем явно не по особому случаю. Чувствовалось, что Айк любил роскошь, как не любят ее потомственные аристократы. Чувствовалось по стенам, по коврам, резной мебели…

Сам он сидел за столом, вывернувшись назад, вцепившись рукой в спинку стула и орал на стоявшего рядом с понурым видом работягу.

- И что ты предлагаешь мне делать теперь с этими четырьмя ящиками? Выстаивать очередь на погрузку и выйти из графика на пол дня? Из за четырех несчастных ящиков, которые ты прихватил просто потому, что не знал, что с ними делать???

На нем был без оттенков черный китель из под которого выбивалось такой же беспросветной белизны кружево. Статусная вещь…

Работяга что-то промычал.

- Сгрузить в Дарее — махнул рукой Айк, отпуская его — передай на Весеннюю Лису немедленно, они будут там проходить с разницей в двое суток…

Дверь закрылась.

Айк, наконец, посмотрел на меня.

- Прошу прощения. Это сборище умственных калек…

- Меня зовут Ариэль — перебила я его, и сбросила капюшон, обнажая посветлевшие кудряшки — Я дочь торговца тканями, это мое первое морское путешествие, я отправилась навестить родственников, сам придумай, куда. Документов у меня нет, но когда подойдем к границе, уже будут…

Айк долго хлопал глазами. Видно новая информация уже не помещалась в перенапряженный мозг. Выглядел он, несмотря на лоск, весьма измученным. Молча взял стакан и осушил его до дна, тряхнул головой и опять уставился на меня.

- Что ты натворила?

Он ухватил прядь волос, едва ли не понюхал ее, видно никак не мог решить для себя, парик это или нет.

- Ничего противозаконного. Подделка документов, конечно, не самый законный вид деятельности, но с ними я пока не закончила, поэтому пока ничего.

- Из за Кая?

- Нет.

- Что?

- Понимаешь, я мыслю… Моя  работа располагает к размышлениям, и я постоянно анализирую всякие странности, с которыми приходится сталкиваться...

- Не продолжай!

Он набросился на кусок мяса.

Я вежливо подождала, пока он расправится со стейком, отвлеченно накручивая на вилку полоску лапши.

- Айк, ответь мне на один вопрос?

- Ммм?

- Кто придумывает кораблям такие глупые названия?

- Никто.

- Но…

- Ты что, не знала?

- Что?

- Это словесный код. Первое означает год спуска на воду, второе — верфь. Например, этот год «светлый» а все корабли, например с Конта, называются «черепаха».

- А почему черепаха?

- Специализируются на тяжелых военных судах.

- А если в тот год сойдет не один корабль с одной верфи?

- Это  войдет в историю. Корабль строится несколько лет.

- Веселый Лемур?

- Судно 896 года из городка Леммер, это на юге.

- Но почему Веселый Лемур 4?

- С одним из племен, согласно заключенным договоренностям, разрешение на торговлю есть у единственного судна.  Ты уже догадалась, как оно называется. К счастью, они плохо ознакомлены с географией и вполне верят тому, что рейс занимает неделю времени вместо реальных десяти. Таким образом, мы получаем возможность возить товар на нескольких бортах. Была целая история с их переименованием, и в пределах империи мы обязаны ходить под порядковым номером.

- Вариант с челночной перевозкой грузов рассматривался?

- Пять лет назад, и был отвергнут по причине отсутствия удобного порта для рокировки грузов. Впрочем... думаю, пора пересмотреть этот вариант. Я внесу твое предложение… Ари… Так можно, да? Кстати, ты едешь в Ярет, в верхнюю долину, твоя родня выращивает инжир в местечке Инсад.

- Инжирный сад? Ярет, верхняя долина.

Тут дверь с грохотом распахнулась, и запыхавшийся парнишка в форме моряка заорал:

- Светограмма от Талеса!

- Что там еще?

- Накладные. На груз восемь... Он не получил.

- Я отдал их ему лично в руки полтора часа назад. Передай этому кретину, что если это не помещается в его голове, пусть поищет у себя в сумке!

Моряк скрылся. Айк сделал измученное лицо.

- Прости за этот бедлам.

- Ты? Просишь у меня прощения?

- Я совершенно не ожидал тебя здесь увидеть. Не надеялся, но мечтал, если такое бывает, но в мечтах я думал что все должно быть совершенно иначе, и я хотел уделить тебе время, чтобы все было как в старые добрые времена, но сейчас и в таком состоянии… Да что там, черт возьми, еще такое???

- Он просил передать, что ты хронический идиот — сказал от дверей все тот же парнишка.

- Дословно, или это твое вольное изложение?

- Дословно.

- Светограммой?

- Нет, он следует параллельным курсом в пределах слышимости, стоит у парапета и орет что в накладной тип товара как скоропортящийся, а в этом случае его просто не пропустят в Дарее.

Бегущий по канату

Разумеется, я не сошла. Потому что собиралась исчезнуть с корабля внезапно даже для самой себя, там, где взбредет в голову - и ничего не планировала, и уж тем более не собиралась следовать чужой воле.

Ситуация разрешилась весьма неожиданно. Сошла Салес. Молчаливая, с заплаканными глазами, что долго обсуждалось на борту, так как больше обсуждать было особо нечего.

Вечером Айк заявился ко мне в каюту с кувшином.

- Пей — сказал он, плеснув пиво в стоящую на столе кружку.

- Я в этой кружке кисти ополаскиваю.

- Пей из этой — он налил в другую.

Какое-то время мы сидели молча. Он — закинув ноги на стол и разглядывая грубую роспись на потолке, потом не выдержал и пожаловался:

- Она стала слишком много от меня требовать.

- Неудивительно. Не видя с твоей стороны серьезного отношения.

- Серьезного отношения? К ней? - он расхохотался.

- Вы казались красивой парой.

- Я знаю, почему ты пытаешься нас помирить. Тебе так было бы спокойнее?

- Разумеется. Я правда хочу чтобы у тебя все было хорошо.

- Нет, Ари. Ты меня боишься…

- Тебя — меньше всего.

Айк небрежно протянул ко мне руку, но я увернулась.

- Боишься… Теперь понимаешь, почему я взял ее на борт?

- Какое самопожертвование!

- И, заметь, никто не ценит.

- За тебя, Айк.

- За тебя, Ари…

Мы помолчали. Я медленно потягивала горьковатое прохладное пиво.

- Знаешь, кого я сейчас вижу перед собой?

- Рази.

- Хорошенькую девушку, которая нуждается в защите.

- Я не нуждаюсь в защите.

- Ты просто не знаешь правды.

- И в чем она?

- В том, что я уже трижды вправлял мозги своим подчиненным чтоб не смели к тебе приставать.

- Врешь!

- Нет.

- Ну и зря.

- Что?

- Мне было бы приятно.

- Ты еще и дура!

***

Юг наступил не плавно, как смена сезонов; а резко, навязчиво.  С моря он казался белым, и земля и скалы. Тут ходили босиком, отличались простотой нравов и неприкрытым любопытством. Беспричинный страх, преследовавший меня в замке, растаял, как ночной кошмар — все сейчас казалось далеким и неважным. Предаваясь ожиданиям разного рода, мы болтали ногами в воде, сидя на пирсах, бродили по местным рынкам в поисках сокровищ и артефактов. На одном из них Айк заставил меня купить платье. Оно было ярко голубым, с перфорацией в форме крупных цветов. Все кромки были обметаны серебряной нитью, блестевшие на излом. Ею же и тонкая, не очень навязчивая вышивка. На мои упорствования в том что я в жизни такое не надену, он ответил одной фразой «Графиня Тиавелли в жизни не надела бы…» и этого оказалась достаточно. Волосы, и мои и его еще больше выгорели на солнце, мы стали похожи как брат и сестра и общались так же, теперь уже открыто держась за руки.

Порой мы маялись в очередях к местным чиновникам, где я развлекалась, рисуя на оборотах документов лица посетителей, порой он брал меня на приемы, чтоб придать себе большую статусность, где все мои функции ограничивались выбором блюд и умением сидеть в красивой позе. Он обучал меня азам торговли и тактике ведения переговоров. Не знаю, зачем, наверное, ему было просто приятно это делать. И я училась – чтобы сделать приятно ему.

Это было странное и казавшееся счастливым время. Кусок жизни, оторванный ото всего, чужой, и абсолютно никуда меня не приведший. Пауза, которая заставила меня многое осмыслить и тут же забыть.

***

Все закончилось так же неожиданно. Я уже и думать забыла о том, что меня кто-то когда то искал или мог бы искать, вжилась в эту кожу и эту безмятежность. Поэтому не испытала и оттенка тревоги, когда встречное патрульное судно запросило стандартную проверку документов на груз. В открытом море грузы интересуют куда больше, чем люди, как пиратов, так и чиновников.

А вот Айк нервничал. Неужели у него, перфекциониста в бумажном вопросе может быть что то нечисто? Одного взгляда в эти честные серо-голубые глаза хватило, чтобы понять – да... Глаза смотрели не на меня – на стоящее борт к борту к нам военное судно. Оттуда уже бросили канаты.

В тот день зарядил теплый тропический дождь с раскатами грома и вся команда и большая часть пассажиров набилась в залу на верхней палубе. Часть панорамных окон были распахнуты, и отсюда можно было беспрепятственно наблюдать волнующийся океан.

- Увести ее – жестко распорядился он, не оборачиваясь.

Стоявший рядом Каннель схватил меня за локоть и грубо потянул в сторону.

- Постой, что происходит?

Я обернулась туда, куда были устремлены все взгляды и успела заметить силуэт человека в форме офицера, бегущий по натянутому меж кораблями канату с такой легкость словно… словно…

Оба корабля раскачивались, то отдаляясь, то сближаясь друг с другом, канат словно вздыхал, то натягиваясь, то опадая, но человек не чувствовал страха, словно неустойчивый канат был ему не опорой, а лишь ориентиром в пространстве… Что-то мучительно и неуловимо знакомое виделось в этой фигуре, что, поняла лишь тогда, когда он скрылся из виду за сомкнувшимися стеной спинами моряков.

Кай… Кайен Хонс Тиавели, мой муж… нашел меня каким то немыслимым образом… По щекам катились слезы счастья. Неизгладимое впечатление, когда человек, в которого ты и без того влюблен, вдруг поражает тебя до глубины души чем то абсолютно новым…

Я вдруг впервые подумала о том, как Кай прекрасен. И он уже в шаге от полета, сам… Его, как и меня, никто ничему не учил…

- Где девчонка? – прогремел голос Кая под сводами зала. Толпа, впечатленная его трюком, казалось, до сих пор не могла выдохнуть.

Над чужими головами я видела поднятые в приветственном жесте руки Кая, вернее, кончики пальцев. Несколько человек из команды неуверенно проверили оружие в ножнах.