Бывает так, что летние каникулы, которые должны длиться всего три календарных месяца, растягиваются в целую вечность. Но они наполнены не солнцем и смехом, а особой, тягучей дымкой времени, которая медленно сочится сквозь пальцы, не оставляя ничего, кроме ощущения собственной некчёмности. В семнадцать лет мир должен раскрываться перед тобой, как раковина, полная жемчужин, но что делать, если ты чувствуешь себя не ныряльщиком, а случайной калей, затерянной в в мировом океане?
Город в такие времена не друг, а огромный, равнодушный механизм. Он гудит непрекращающимся гулом машин и чужих голосов, а его асфальт, раскаленный солнцем, пышет жаром тщетной спешки. Все куда-то несутся, все что-то ищут, и только ты стоишь на месте, прилипший к обочине собственной жизни, и слышишь лишь навязчивый, пугающий шепот: «А я? Что я?»
Но иногда, в самой гуще этого равнодушного хаоса, случаются чудеса. Не те, о которых пишут в сказках, с молниями и превращениями. Тихие. Неприметная дверь в переулке, куда редко заглядывает солнце. Скрип ее петель, словно нерешительный вздох. И шаг за эту дверь — из мира, где тебя никто не слышит, в пространство, где тишина обволакивает, как бархат, а воздух густ от аромата старых книг, древесины и чего-то еще, чего не назвать, но что пахнет… пониманием.
Это история не о магии в прямом её понимании. Это история о том, как в самый разгар летней тоски можно найти не просто место. Можно найти причал. Это история о «Тихой Гавани», о человеке по имени Борис, который умел слушать тишину, и о семнадцатилетнем Семене, который, зайдя однажды внутрь, наконец-то смог услышать самого себя.