Как мой враг детства стал моим боссом?

1.

Эта история начинается с ненависти.
Горячей. Живой. Дразнящей до безумия.

С того самого чувства, когда при одном взгляде на человека хочется либо ударить, либо закричать, либо… сделать что-то гораздо опаснее.

Здесь не будет невинной романтики.
Здесь — напряжение, дерзкие взгляды, слова на грани и молчание, от которого сердце стучит в висках.
Это будет игра. Жесткая. Бессовестная. Провокационная.
И каждый шаг — с риском проиграть не просто спор, а контроль над собой.

Потому что, когда прошлое возвращается в виде человека, которого ты ненавидела всем сердцем…
Возможно, оно вернулось, чтобы уничтожить тебя.
Или втянуть тебя в новую игру. На других правилах.

Николь и Егор знакомы с детства, их дома стояли по соседству.
И для них это было злым роком. Каждый ненавидел это соседство.

Сначала — детский сад — первое поле боя для Николь и Егора.
Все началось с игрушки, которую дети не могли поделить и переросло в постоянные подколы, стёб и провокации в старших классах школы.

Все знали: если в классе тихо — значит, кого-то из этих двоих сегодня нет.

Она — упрямая отличница с острым языком и амбициями. Он — несерьёзный мальчишка с вечной ухмылкой, будто созданной, чтобы доводить её до бешенства.

Они не играли во «врагов» — они ими были. И ничто не предвещало перемен… пока в конце десятого класса Егор не перевёлся в другую школу и не уехал из их района. Николь ликовала.

Прошло семь лет.
Николь устраивается в крупную компанию, всё идёт по плану: стабильность, перспективы, новая жизнь.
До одного дня.

Основатель компании неожиданно уходит в тень и передаёт бизнес в руки своему сыну, таинственному наследнику, который всё это время жил и учился за границей.

Никто не знает, кто он такой. Николь — тем более.

Но когда двери кабинета открываются, то прошлое врывается в её жизнь.

Он.

Человек, с которым она не просто не ладила — которого она искренне презирала.
И который теперь стоит во главе её будущего.

Только теперь он — не мальчишка из её детства, а мужчина. Опасный, влиятельный и до обидного уверенный в себе.

Он помнит всё. И, похоже, всё ещё хочет поиграть.

Только правила уже другие.

Теперь между ними — не школьные коридоры, а закрытые офисы, властные решения и взгляды, от которых перехватывает дыханиеи.

А самое страшное — тонкая, почти невыносимая грань между ненавистью… и чем-то гораздо более острым.

// Начинаю новый роман — с новыми героями и новой историей.
Николь и Егор.
Два человека. Одна старая вражда, перерастающая во что-то гораздо большее.

Будет накал. Будут игры.
Будут взгляды, от которых сбивается дыхание, и слова, за которыми прячется слишком многое.

Я пишу этот роман с азартом и замиранием сердца.
И если вы готовы к эмоциям, к внутренней борьбе, к искрам, от которых может загореться воздух —
Добро пожаловать.
Надеюсь, вы пройдёте этот путь со мной.

Если эта история вас заинтересовала, и вам не трудно — поставьте, пожалуйста, «мне нравится» и подпишитесь — всё это вдохновляет продолжать. Следующая глава уже зреет.

Искренне ваша, Аканта. //

2.

Глава 2.

НИКОЛЬ

После собеседования я буквально летела. Меня приняли. Без «мы вам перезвоним», без натянутых улыбок — прямо в кабинете сказали: «Вы нам подходите. Выходите завтра».

Я едва сдерживалась, чтобы не прыгать от радости.
Работа в C.T.Group — это не просто «офис с хорошей зарплатой», это как пройти в закрытый клуб, куда тебя либо не пустят вообще, либо впустят один раз — и будут следить, чтобы ты не облажалась.

Компания, в которую мечтали попасть выпускники лучших вузов.
Масштабная, с международными контрактами, шикарным офисом в центре города, корпоративами на виллах и собственным рестораном на крыше.
А главное — перспективы. Здесь можно было расти.
Осталось только выжить в их бешеном ритме и не потерять себя.

Утро. Быстрый завтрак на бегу. Метро. Семнадцатый этаж.
Офис оказался прозрачным и просторным: стеклянные перегородки, аккуратные рабочие зоны, светлые стены, на которых не было ничего лишнего. Всё было предельно выверено.

Возле выхода из лифта меня уже ждал высокий парень с бейджем.

— Доброе утро! Меня зовут Николь, я новый сотрудник в отделе маркетинга и связей с общественностью, — я первая протянула руку.

— Добро пожаловать, Николь. Я — Александр, офис-менеджер. Сегодня я всё вам покажу и познакомлю с командой. Чуть позже подойдёт ваш наставник — Юлия Борисовна, она введёт вас в курс дел и передаст часть обязанностей, которые вы будете выполнять.

— Буду благодарна, — улыбнулась я.

— Тогда пойдёмте. Ваша команда маркетинга — вон там, — он указал на зону открытого типа, недалеко от переговорной и... кабинета директора.

— У вас огромный офис, — призналась я. — И атмосфера… правда вдохновляет.

— Рад это слышать. Уверен, вам здесь понравится. Только не теряйтесь — всё покажу. Вот здесь — отдел разработчиков, второй этаж. Там же — зона отдыха. Можете брать перекусы, чай, кофе — всё что есть. Это для сотрудников.

— Хорошо, — кивнула я.

Мы остановились напротив кабинета с матовыми стеклянными стенами. На табличке: «Генеральный директор».

— Это кабинет директора? — уточнила я.

— Он самый. Но вы его навряд ли увидите, так как сейчас он очень занят. Готовится к передаче полномочий.

— Его уволили? Или... — удивление вырвалось прежде, чем я успела подумать.

Александр усмехнулся:

— Нет-нет, сам себя не уволишь. Он решил отойти от дел и передаёт управление компании своему сыну. Тот недавно вернулся из-за границы, где жил, учился, набирался опыта… Говорят, что он очень выдающийся, только характер... соответствующий... — небольшая пауза, — Давай всё-таки перейдём на "ты", если ты не против?

Я молча кивнула.

— Его уже кто-то видел?

— Пока нет. Завтра официальное представление и передача полномочий.

— Это как-то повлияет на сотрудников?

— Думаю, для большинства — нет. А ты вообще новичок, тебе бояться нечего. Начни, втянешься — и всё будет ок.

— Тогда и правда бояться нечего, — улыбнулась я.

— Ах да! Пока Юлия Борисовна занята, спустись вниз, на первый этаж — на ресепшн. Тебе выдадут постоянный пропуск. И не забудь вернуть временный — у нас всё фиксируется.

— Принято, — ответила я и направилась к лифту.

— Николь! — крикнул мне вслед Александр. — Не забудь сдать пропуск!

— Да, хорошо, — обернулась я с лёгкой улыбкой.

Лифт приехал, и двери открылись.

Я резко остановилась и невольно дернулась назад.
Слишком знакомое лицо. Слишком неожиданно.
Слишком нежелательно.

— Ты… как... почему... — слова сорвались сами.

Я не могла поверить глазам.
Передо мной стоял человек, которого я не планировала видеть вообще.

Егор.

Он вскинул бровь, будто не ожидал увидеть меня здесь — но в следующую же секунду усмехнулся. Медленно, с тем знакомым оттенком наглости, от которого когда-то хотелось кидаться учебниками.

— За столько лет, ты так и не научилась здороваться, Николь... — сказал он, лениво оглядев меня с ног до головы.

— А ты тоже не изменился, Егор. Всё такой же придурок, — я прищурилась, не двигаясь с места.

Его улыбка стала шире. Спокойная, уверенная. Та самая, от которой раньше хотелось залепить учебником по голове.

— Ладно... хватит. Давай без шуток, что ты здесь делаешь? — мой тон стал твёрже.

— Так серьёзно... — небольшая пауза, — не переживай, просто зашёл повидаться со старым другом — сказал он с ухмылкой, делая шаг наружу.

— Твой друг должен пересмотреть свои убеждения при выборе друзей, — сухо ответила я, сделав шаг в лифт.

Двери начали закрываться.

— Это будет интересно, — сказал он почти шёпотом, не отводя взгляда, перед тем, как двери окончательно закрылись.

Улыбка осталась — надменной, самодовольной.
Только теперь за ней больше не было мальчишеской наглости.
Теперь в ней читалось что-то другое... Опасное. Хищное.

............................................................

Ниже будет визуал офиса.

Прошу вас поддержать меня — это вторая моя работа, и для меня очень важно чувствовать вашу обратную связь, знать, что вы читаете и переживаете вместе со мной.

Если вам нравится история, не забудьте поставить «мне нравится» и подписаться — это поможет мне понять, что я пишу не в пустоту.

Пока я только начинающий автор, и именно Вы — моя главная мотивация писать дальше и становиться лучше.

Спасибо, что вы со мной!
До следующей главы, ваша Аканта! //

Маленький кусочек офиса

Как вам?

3.

Глава 3.
НИКОЛЬ

Рабочий день начинался спокойно.

Юлия Борисовна, мой наставник, оказалась собранной и строгой женщиной лет сорока. Без лишних сантиментов, но с чётким пониманием, что и как должно быть. Она быстро провела меня по задачам отдела, передала доступы, выдала план на первую неделю и представила команде.

Объём информации для первого дня был большой, голова гудела, но внутри — приятное ощущение: всё шло так, как я хотела.

— Через пять минут всех ждут в переговорной, — заглянула в отдел Юлия Борисовна. — Будет официальная передача управления и представление нового генерального директора. Пожалуйста, не опаздывайте.

В отделе перешёптывались.

Чувствовалось: сегодня что-то изменится. Хотя никто ещё не знал, что именно.

— Говорят, сын основателя — гений.
— А я слышала, он слишком властный и категоричный.
— А я — что он вообще никогда не жил в России.
— А у меня стопроцентная информация от секретаря бывшего гендиректора, что он холост и очень горяч.

Сплетни витали в воздухе, как пыль в лучах солнца.
Я же просто молча наблюдала и шла вслед за потоком. Без особых мыслей.

В переговорной было светло и просторно. Большая панорамная комната, стеклянная перегородка, через которую просматривался весь этаж.

Я заняла место в третьем ряду. Презентация должна была вот-вот начаться.

На сцену вышла женщина из PR-отдела, коротко поприветствовала всех, поблагодарила за пунктуальность — и затем появился мужчина лет пятидесяти.

Бывший генеральный. Основатель C.T.Group — Смолов Роман Андреевич.

Сдержанный, уверенный, с выражением лица человека, который знает цену каждому слову.

— Когда мы запускали C.T.Group, у нас не было нормального офиса, инвесторов, даже стабильного интернета, — сдержанная улыбка тронула его губы. — Но была идея. Мы хотели создавать технологические решения, которые опережают время. Без громких обещаний. Только работа, только результат. И теперь, когда компания стала тем, чем она является сегодня — международной платформой, где работают лучшие специалисты из разных стран, — я хочу передать управление новому поколению. И, конечно, самому отдохнуть от этой бесконечной гонки.

Он сделал небольшую паузу.

— Этот человек знает систему. Он работал в Лондоне, участвовал в разработке решений по ИИ и кибербезопасности, был частью крупных международных проектов. Его подход — не из учебников. Он другой. Новый. Быстрый. Иногда неудобный. Но я верю: он выведет компанию на новый уровень.

Несколько человек в зале переглянулись.
Кто-то с предвкушением ждал продолжения.

Роман Андреевич продолжил:

— Я горжусь им не только как предприниматель, но и как отец.
Егор Романович... Смолов — новый генеральный директор C.T.Group.

Имя.
Фамилия.
Пауза.
Секунда. Другая.
Я не поверила.

Не может быть.
Нет. Точно нет.

Я ведь знала его семью.
Его мать.
Его отца.
Это точно не Роман Андреевич…

И тут в памяти всплыло: мама как-то упоминала — «родители Егора давно развелись», «мама Егора вышла замуж второй раз», «это отчим, его родной отец не живёт с ними».

Нет.

Бред. Такого не может быть.

Всё это точно не про Егора...

Шаги.
Я услышала шаги. Воздух стал плотнее.

Я подняла взгляд...

Это Егор...

Но совсем другой.
Это уже не раздражающий мальчик из класса, а мой... мой новый генеральный директор...

В дорогом костюме и с выражением лица, которое слишком хорошо знало, где оно находится — и почему именно здесь.

Его взгляд скользнул по залу.

Я быстро отвела глаза.
Нет.
Это не может быть моей реальностью.
Я не хочу в это верить...

.....................................................................

// Следующая глава уже на подходе, и я с нетерпением жду момента, когда смогу поделиться ею с вами.

А теперь мои мысли вслух по этой главе — возможно, вам будет интересно со мной поговорить на эту тему:

Иногда, когда мы совсем не ждём никаких сюрпризов и изменений, именно тогда они и появляются в нашей жизни.
Без предупреждения. Без шанса подготовиться.

Иногда — чтобы испытать нас на прочность.
А иногда — чтобы открыть новый, неожиданный виток в нашей судьбе.

Раньше, когда в моей жизни случались неожиданные перемены, я часто не понимала их смысла и винила судьбу, Всевышнего или кого угодно...
Но со временем я осознавала: именно через трудности, падения, боль и неудачи мы растём, становимся сильнее и глубже.

И именно они формируют нас такими, какие мы есть сегодня.

К сожалению, это понимание приходит не сразу и совсем не быстро...

Возможно, и для Николь эти резкие изменения в жизни покажутся большой неудачей, трагедией, даже ударом.
Но только со временем она поймёт, что именно принесёт это изменение: удар, борьбу, игру...
…или ту самую страсть, которую она никогда не испытывала.

Добра и только самых захватывающих глав в жизни.
С теплом, ваша Аканта 💫 //

P.S.
Мне очень важно услышать ваше мнение по поводу моих "мыслей вслух".
Как вы к этому относитесь?
Было ли вам интересно после главы почитать мои личные рассуждения и комментарии?

Для меня это не просто дополнение к тексту — это форма живого общения с Вами — моими Читателями.

Я также с нетерпением жду ваши мысли, ваши рассуждения, эмоции, отклики.

Читаю я всё и всегда очень благодарна каждому за откровенность и внимание.

И если вам интересно, куда заведёт эта история дальше — поставьте «мне нравится», чтобы поддержать меня в написании этого романа.

4.

Глава 4.
НИКОЛЬ

После ночи я немного успокоилась.
Выспаться не получилось — мысли не отпускали, но паника прошла.
Я больше не гуглила фамилию «Смолов», не перебирала в голове детские эпизоды, не анализировала происходящее. Просто… приняла факт.

Тот самый раздражающий, самодовольный мальчишка из класса теперь — мой генеральный директор.
Хорошо. Пусть будет так.
Мы все выросли. Мы — другие. Мы — не дети.
Не уволит же он меня из-за того, что я однажды обозвала его «надувным шаром с эго вместо гелия». Это же… ну, бред.

Я же... не собираюсь бунтовать, бросать работу или вызывать его на бой под школьным звонком.

Это взрослый мир. Большая компания. Иерархия. Протокол. Контракты.
Какие могут быть игры? Какие издевательства?
Мы же давно не в школе.

Да и не думаю, что у нас с ним вообще будут точки пересечения. Теперь он — генеральный директор. Другая зона доступа. Другой мир.
А я — обычный сотрудник, который не хочет проблем. Который просто хочет расти и развиваться в этой компании.

Я достала из шкафа светло-серую блузку и чёрные брюки.
Нанесла лёгкий макияж. Привела в порядок волосы.

Никакой паники. Никаких "а что, если...".
Сегодня — просто обычный рабочий день.

Я вышла из квартиры, дошла до метро и уже через полчаса стояла у входа в бизнес-центр.

— Николь, подожди меня! — раздался голос позади.

Я обернулась. Это была Ксюша, одна из девушек из нашего отдела — добрая, немного болтливая, но с искренними глазами. Бежала, цепляясь каблуками за плитку.

— Доброе утро, Ксюша! Не беги, я подожду, — сказала я и сделала шаг в сторону от турникета. — У нас ещё есть время.

— Раз у нас есть время, давай забежим в кофейню на первом этаже? Возьмём с собой кофе?

— Хорошо. Тогда и Карине возьмём. Ты не знаешь, какой она пьёт?

— Вроде, латте с ореховым сиропом, — отозвалась Ксюша, уже сворачивая в сторону кофейни.

Мы сделали заказ — два американо и тот самый латте. Ксюша, не дожидаясь, сделала пару глотков, а я взяла переноску и аккуратно понесла стаканчики к лифту.

Лифт приехал почти сразу. Двери открылись.
Внутри уже была Карина, которая поднималась с парковки...
...и он.

Егор.

В дорогом костюме. С холодным, безжалостным и собранным взглядом.

— Доброе утро, Егор Романович, — первая поздоровалась Ксюша.

Я — через долю секунды.

— Доброе утро, — выдала нейтральным голосом.

— Доброе, — коротко ответил он, даже не взглянув.

Мы вошли. Пространства в лифте было ещё много, но воздух вдруг стал плотнее.

— Карина, мы тебе тоже взяли кофе, — сказала Ксюша.

— Латте с ореховым сиропом, — добавила я, передавая ей стакан.

— Спасибо, девочки! Вы — спасение. Я даже не успела позавтракать.

— А это, по всей видимости, мне, — раздался голос Егора.

Я обернулась. Между нами буквально только одно дыхание. Его лицо — спокойное, на губах почти незаметная полуулыбка.

— Извините, это мо… — начала я, но не успела договорить.

Он уже взял стакан из моей руки и сделал глоток.
Спокойно. Как будто так и надо.

Я осталась с пустой ладонью и приподнятыми бровями.

— Слишком сладко, — наконец сказал. — В следующий раз меньше сахара.

Я даже не поняла — это шутка? сарказм? или, не дай бог, приказ?

Ксюша с Кариной переглянулись. У Карины в глазах мелькнуло нечто вроде удивления.
Я молчала.

Не потому, что не было слов.
Потому что любые мои слова в этот момент прозвучали бы… неправильно.
Слишком остро. Слишком лично.
Слишком — капризно и по-детски.

Раздался мягкий звон. Лифт открылся. Мы приехали.
И Егор вышел первым. Спокойно. Уверенно. Даже не обернулся.
Карина вышла за ним.

— Это что сейчас было?.. — шепнула Ксюша, как только мы остались вдвоём.

— Он что, считает меня своей секретаршей? — истерический смешок сам сорвался с губ.

Даже не хотела смеяться. Просто… вышло.

— Думаю, для него мы все — девочки на побегушках, — вздохнула Ксюша. — Просто не принимай на свой счёт.

Всё звучало логично.

И всё равно — сидело внутри занозой.

***********
ЕГОР

— Пришлите мне на почту резюме нового сотрудника.
— Егор Романович, вы про Бондареву Николь Александровну?
— Да. Она. Всё, что есть. Образование, рекомендации, оценки по KPI. Жду в течение получаса.
— Да, конечно, Егор Романович. Будет сделано.

Файл был на почте уже через три минуты.

Открыл вложение.
Базовые данные: 24 года. МГУ. PR. Красный диплом. Проекты, повышенная нагрузка, рекомендательные письма.

Формулировки стандартные: «целеустремлённая», «ориентирована на результат», «инициативная».

Ничего интересного.

Ниже. Пара оценок по проектам. Несколько строчек про лидерские качества.

Характер — устойчивый.
Стрессоустойчивость — высокая.
Семейное положение — не указано.

Николь… Почему же мы не указали семейное положение?
Это настолько лично?
Или ты что-то скрываешь?

Как же быть ? Я не люблю секреты. А мне так любопытно, как же там поживал всё это время... мой старый друг...

..............................................................

Визуал Егора ниже.

Как вы относитесь к визуальному сопровождению?
Как вам такой стиль?
И хотите, чтобы визуал (персонажей, мест и помещений) появлялся чаще?

Мне важно ваше мнение, поэтому обязательно напишите, что думаете — я всё читаю.

5.

Глава 5.
НИКОЛЬ

Прошло пару дней, и я почти адаптировалась — к офису, к коллегам, к новому ритму.
А если говорить про начальство…
то... к счастью, все эти дни я не видела Смолова.

Говорили, он уехал в Сеул — встреча с азиатскими партнёрами, согласование стратегии по кибербезопасности в рамках нового международного контракта.

Вернуться должен в конце недели, хотя лично я была бы не против, если бы он задержался там ещё на неделю. Или на две. Или навсегда — желательно в зоне с плохим интернетом и невозможностью выйти на связь. Да... это было бы отлично.

После обеда я вернулась к работе.

Юлия Борисовна поставила новую задачу — подготовить речь и пресс-релиз для предстоящего мероприятия с внешними партнёрами.

Компания должна звучать — чётко, весомо, убедительно. Без штампов, но и без вольностей.

— Ты умеешь держать баланс. Сделай это в своём стиле, — сказала она.

К вечеру большинство коллег уже ушли. На этаже стало тихо. Я тоже должна была уже быть дома, но не хотелось оставлять сырую версию до утра. Поэтому я осталась, хоть и текст продвигался с трудом.

Формулировки путались, обороты казались то натянутыми, то до боли банальными.
Я ловила себя на том, что читаю одну и ту же строчку в третий раз — и каждый раз она звучала хуже.

Через пару часов поняла, что надо сделать перерыв.
Голова гудела, шея ныла, мысли вязли. Руки двигались на автомате.

Я откинулась на спинку кресла, медленно выдохнула и встала.

Кофе.
Определённо кофе.
Иначе мозг окончательно отключится.

В зоне отдыха было пусто. Коридоры притихли, время словно немного замедлилось. Даже не верилось, что ещё несколько часов назад здесь кипела работа.

Я заварила себе кофе, немного постояла у окна, а потом — медленно, не торопясь — вернулась к столу.

…Что-то не так.

Листы, которые лежали на краю, были сдвинуты.
Верхний черновик — не так, как я его оставляла.

Я нахмурилась.

На полях — пометки красной ручкой.

И в глаза сразу бросился этот строгий и чёткий почерк. Узнаваемый до отвращения.

«Плоско»
«Канцелярщина»
«Слишком пафосно»
«Ты раньше писала лучше — или уже не можешь без шаблонов?»

Ах вот как.

Анонимная редактура от Смолова.
Точнее — от Егора Романовича. Как же это меня раздражает…

Ну и когда он вернулся?

Смолов и раньше мог ткнуть — словом, взглядом, действием.
А теперь… теперь у него для этого — статус, должность, вся вертикаль власти. Как удобно.

Если бы мы были в школе — я бы не промолчала. Ответила бы на каждую его строчку. И с прицелом на следующий раунд.

Но сейчас…

Сейчас я не могу себе этого позволить и...
и как же неприятно это осознавать.

Я всё ещё учусь перестраиваться. В моей голове он — всё тот же мальчишка, с которым мы воевали на равных. Но реальность изменилась.

Мне очень хочется швырнуть эти листы ему в лицо.
Но максимум, что я могу себе позволить — это собрать всё обратно в аккуратную стопку.

Я так и сделала.
Молча.
Без резких движений.
Хотя пальцы сжались сильнее, чем нужно. И всё же я заставила себя действовать спокойно — методично, почти отрешённо. Как будто внутри не кипело...

Потому что если начать отвечать ему сейчас — я не остановлюсь.
А сдержанность — единственное оружие, которое у меня пока есть.

На часах час ночи. В коридоре было непривычно тихо. Все уже разошлись по домам. Был только гул вентиляции и тусклый свет дежурных ламп.

Двери лифта открылись, и я уже собиралась зайти — как вдруг за спиной раздался голос:

— Ты так спешишь уйти, что даже не скажешь «спасибо за редактуру»?

Ну нет... он — последнее, что мне хотелось видеть в этот час.

— Интересно, — сказала я ровно, не оборачиваясь, — вы правили её как директор… или... — удержаться было сложнее, чем промолчать, — ...как бывший одноклассник с раздутым эго? — я сделала шаг в лифт и нажала на кнопку первого этажа.

Он зашёл следом.
Двери закрылись.

— Как человек, который привык получать лучшее. А ты пока даёшь среднее.

Лифт начал движение вниз.

Я стояла, не оборачиваясь, стараясь не выдать, что его слова задели меня больше, чем хотелось бы.

— Егор Романович... — один раз. Только один раз. Я стерплю. — Извините... я буду стараться лучше.

— И всё? — в его тоне — усмешка. — Не узнаю тебя, Николь...

— У вас, похоже, ностальгия по школьным временам, — ответила я спокойно. — Но напоминаю: мы не в школе.

— Ах да… теперь ты взрослая и сдержанная.

— Да… раз вы всё это поняли, то давайте уже закончим этот разговор.

— Ты так раздражена моим присутствием… или у Николь Александровны секса давно не было?

С какого...
... с какого он решил, что может так со мной разговаривать? И что теперь?
Я должна промолчать? Или... Нет. Увольнение не такая страшная вещь, как потерять гордость...

— Да Вы тоже не слишком сдержанный... Что, дефицит секса? — сказала я, глядя на него.

Он рассмеялся.
Тихо, глухо, с насмешкой.

А потом — шаг.
Не резко. Не открыто. Но что-то в этом движении заставило меня напрячься...
Это не была угроза. Нет... но и безопасным это не казалось.
Всё сжалось. Резко. До острого. И внутри — что-то похожее на...
...Страх.
Тихий. Неожиданный. Чужой.
Такой, которому не должно быть места рядом с его именем.

Лифт дёрнулся.
Пятый этаж.
Двери открылись.

На пороге — охранник. Рация в руке, усталый кивок, дежурное:
— Добрый вечер.

Я сдвинулась в сторону. Уступая место.

Он остался там, где стоял.

До первого этажа мы ехали в тишине.
Я смотрела вперёд. Собранно. Спокойно.
Но внутри гудело так, будто меня держали за горло.

Когда двери открылись, я вышла первой.

6.

Глава 6. Игра меняется.

НИКОЛЬ

— Николь, вы уже закончили с речью и пресс-релизом?

— Да. Текст вычитан, готова к обсуждению.

— Тогда через десять минут в переговорной. Возьмите обе версии — распечатку и электронную. Послушаем, как звучит.

Я вошла точно по времени.

В переговорной — только она. Спокойная, как всегда. С планшетом и чёрной ручкой, которую крутила между пальцами, когда ждала чего-то содержательного.

Я села, открыла файл.

— Начинайте.

— Упор сделан на позицию. Мы не подаём себя как гибкий продукт — мы ставим акцент на надёжность как якорную ценность. Не абстрактную, а привязанную к реальным сценариям.

Я озвучила краткий ввод и перешла к основным тезисам. Говорила спокойно и внятно.

Юлия Борисовна внимательно слушала, делая пометки на своём планшете. Потом — закрыла его, медленно кивнула:

— В целом — хорошо. Подход ровный, без эмоций, что верно для позиции. Только финальный блок стоит доработать — звучит вырезано, как будто вы не договорили.

— Поняла. Займусь.

На её телефон поступил входящий звонок:

— Тогда на этом закончим. Мне нужно ответить.

Юлия Борисовна вышла, оставив свои вещи на столе.

Я уже потянулась к ноутбуку, чтобы его закрыть — когда голос за спиной остановил движение:

— Вступление слабое. Финал — размазан. Тон будто из презентации для школьного конкурса.

Я обернулась.

Егор.

Стоял у двери. Смотрел изучающе. Если он искал мою слабость — увы. Вряд ли сегодня он потешит своё эго.

— Исправлю, — сказала я равнодушно и продолжила собирать свои вещи.

Он подошёл ближе, взял со стола распечатку, пролистал её, бросил обратно.

— Всё? — уточнила я.

— А тебе мало предыдущих замечаний? Могу ещё добавить... или на сегодня с тебя хватит? Как пожелает Николь?

— Егор… Романович, если вы ещё не наигрались в детские игры — на улице есть прекрасная детская площадка. Там можно бросаться песком, отбирать игрушки и соревноваться, кто громче хлопнет дверью.

Сделав небольшую паузу, я добавила:

— Но если вы просто не выросли, то избавьте меня от этого взрослого ребёнка. Мне неинтересно, а главное — скучно играть в эти детсадовские игры.

— Если Николь уже такая взрослая девочка… — он приблизился. Настолько, что вошёл в зону, где слова начинают ощущаться физически, — …то я не против поиграть и во взрослые игры. Такой вариант тебе нравится больше?

Я не отступила.
Только чуть отодвинула ноутбук в сторону.
Жест почти машинальный — но он дал мне долю секунды, чтобы взять дыхание под контроль.

— Для взрослых игр... вы не в моём вкусе, Егор Романович.

Слова прозвучали чётко. Без улыбки. Без колебания.
Только холодная точка.

— Тогда два варианта, — его голос стал ниже.

Он сделал ещё шаг.
Наклонился. Его дыхание коснулось моего уха.
Но я не сдвинулась.
Голову держала прямо. Гордо. Уверенно.

— Либо у тебя вкус паршивый... либо малышка Николь научилась врать.

— Не всё, что приближается, вызывает желание. Иногда — просто раздражение.

— Только раздражение? — переспросил он с явной иронией. — Интересно...

Я отступила на полшага.
Ровно настолько, чтобы обозначить границу — не убежать, а напомнить, где заканчивается его иллюзия контроля.

— Егор Романович, не заигрывайтесь.Так можно потерять лицо. Или лишиться контроля.
В любом случае — вы останетесь в проигравших.

— Потерять лицо? Лишиться контроля?

Он усмехнулся. Сделал шаг назад. Формально. Театрально.
Смотрел так, как будто уже выиграл.

...это неприятно злило. Его уверенность. Его игра в превосходство....

— Николь… как думаешь, сколько раз я видел подобные игры в недотрогу?

— Егор… Романович, как думаете, сколько раз я видела мужчин, которые строили из себя грозных львов, а на деле были пушистыми котами, которые облизывали пальчики своим хозяйкам?

...Челюсть сводит. Плечи — как под током.
В горле тяжело, слова словно оставили ожог.
Запястья тянет, будто связаны.
Грудную клетку сжало. Злость разрывает изнутри.

Нет.
Я устала быть вежливой.

Хочет отпор — получит.
Но вместе с этим и сожаление.

Провоцировать и принижать умеет не только он.

7.

ЕГОР. Глава 7.

— Егор… Романович, как думаете, сколько раз я видела мужчин, которые строили из себя грозных львов, а на деле были пушистыми котами, которые облизывали пальчики своим хозяйкам?

— Даже не могу представить... можешь назвать конкретное число?

Ах, Николь... как это сильно напоминает детство.

В старших классах я переехал к отцу, в то время он жил за границей, и продолжил обучение уже там — это было общее решение отца и матери. Я не возражал.
Адаптация прошла легко.
Язык знал.
Новая компания нашлась быстро.
Проблем с переездом не было.
Единственное, что мне не хватало, — так это этих "невинных" перепалок, которые так выводили Николь из себя.
То, как она злилась, реагировала, и главное — то, как она отвечала, — всё это пиздец как разжигало азарт.
А сейчас, когда малышка Николь так выросла... то еще и не только азарт...
Дикое животное желание.

— Могу даже конкретный пример привести. Но боюсь, даже такой прямой намёк ты не поймёшь, Егор... Романович.

— Значит, теперь я кот с ручным инстинктом? Любопытно. А кто же тогда ты?

— Я? Та, у которой аллергия на кошек. Ответ предельно ясен?

— Аллергия?... С каких же пор? В детстве с котами у тебя проблем вроде не было... Николь, за ложь я могу и наказать.

— Если хочешь кого-то наказать, посмотри в зеркало. Там твоя единственная проблема...

— Мне сделать это прямо здесь?

— Я не та, с кем ты можешь так разговаривать. Запомни уже это наконец. А теперь, думаю, Егор Романович, на это закончим. Я пойду — мне еще речь переделывать.

Ах, Николь.
Твоя беда в том, что теперь мне хочется не только смотреть, как ты бесишься…
А ещё — узнать, как ты задыхаешься от возбуждения, когда теряешь контроль.

— Так уверена, что последнее слово будет за тобой?

Николь… какой вкус у твоего упрямства, если его прижать к стене?

...................................................................
Ниже представлен визуал Николь.

Хотелось бы узнать ваше мнение — как вам дизайн и оформление? Что особенно привлекает внимание, а что, может быть, стоило бы доработать? Очень важно понять, насколько этот стиль и атмосфера передают нужное настроение и образ. Делитесь своими впечатлениями,
будет интересно услышать!

8.

Глава 8.
НИКОЛЬ

Юлия Борисовна умеет подбирать тайминг — зашла как никогда вовремя.
Ещё бы секунда наедине с ним… и меня бы разорвало от злости.

— Николь, вам хватит дня на исправление всех недочётов?

— Да. К утру всё будет готово.

— Тогда завтра — финальное прослушивание речи и пресс-релиза. После утверждения я вас отпущу — вам нужно будет собраться. Вы полетите в командировку вместо меня.

Я посмотрела на неё. Вопрос — уже в глазах.

— Вы готовили эту речь — и лучше всех чувствуете, что за ней стоит. Это хорошая возможность проявить себя. Думаю, вы это понимаете.

Я кивнула, выражая благодарность.

— Генеральный директор изначально не хотел одобрять вашу кандидатуру для этой конференции, но под мою ответственность мы пришли к соглашению. Поэтому не подведите меня, Николь.

— Я всё учту... Юлия Борисовна.

...это бьёт по гордости сильнее, чем когда он лично меня отчитывал.У меня нет права провалиться. Я должна сделать больше, чем просто хорошо. И это — в первую очередь для себя, а не для кого-то ещё.

.

После утверждения я вернулась домой.
Приняла спокойно душ. Переоделась. Собрала чемодан и отправилась в аэропорт.

За окном такси — ночь, полупустые улицы, тёплый свет фонарей на асфальте и редкие машины, исчезающие в темноте.
Всё вроде хорошо и привычно.
Но всё же... внутри лёгкое напряжение — как перед важным разговором, в котором ставки ещё не озвучены, но уже ясно, что они точно будут...

Аэропорт жил своим шумом: голоса, объявления по громкой связи, запах кофе и чемоданы, стучащие по плитке.

Я забрала посадочный талон, сдала багаж и направилась в зону ожидания.

Людей было не так много.
Среди редких пассажиров у окна — он.
Костюм — без галстука, ворот рубашки расстёгнут, в руке телефон, ноутбук рядом на столике.

— Переделать, — ровно и раздражающе уверенно говорил он по телефону. — Нет, не завтра. Сейчас.

Звонок сброшен. Через секунду — новый.

— Пришли полный пакет информации по финансовым потокам.

Пальцы быстро бегут по клавишам, на лице — ни намёка на эмоции. Только холод, власть, расчёт.

Впервые вижу его таким... смешно... сейчас он правда похож на генерального директора. Это так странно и незнакомо...

Я прошла мимо.
Ни взгляда, ни жеста. И хорошо. Надеюсь, он взялся за ум, возможно, тогда у нас с ним действительно не будет проблем.

Посадка началась через двадцать минут.

Я сидела в середине салона, у окна.
Он — впереди, в бизнес-классе.

Мы летели в Калининград — завтра должна была открыться международная технологическая конференция.
В программе — выступления представителей крупных компаний, панельные дискуссии, закрытые переговоры с иностранными партнёрами.

Моя задача — презентовать проект, над которым компания работала последние несколько месяцев.
Чётко, без сбоев, без пафоса, но так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в надёжности и потенциале нашей разработки.

После взлёта я откинулась на спинку кресла.
Внизу огни Москвы медленно исчезали в темноте.

В голове выстраивался завтрашний день: регистрация, короткий бриф с организаторами, моё выступление, вопросы от зала, а после — неформальное общение, которое часто решает больше, чем официальные переговоры.

На секунду перед глазами возникла сцена из зала ожидания — его голос, холодный, резкий тон, быстрые движения пальцев по клавиатуре... стоп. Откуда это взялось? Это из-за переработки? Нет. Этому нет места в моей голове...

Отель был недалеко от площадки для конференции.
Снаружи — старый фасад с трещинами на штукатурке, внутри — стекло, металл и ровный тёплый свет.
На ресепшене быстро оформили документы, выдали ключ-карту и пожелали удачи на конференции.

— Николь? — я обернулась на голос.
— Илья? Ты тоже на конференцию? — спросила я.
— Да. Завтра веду секцию по кибербезопасности. А ты?
— Презентация нового проекта компании.
— Вот как... — он улыбнулся, — тогда я точно должен прийти и поддержать свою бывшую однокурсницу.
— Вы слишком любезны, — я улыбнулась в ответ.

С Ильёй мы познакомились ещё на первом курсе института и почти сразу поладили. Между нами не было романтики — только дружба и общие заботы во время сессий.

Мы зашли в лифт.

— Какой этаж? — спросил Илья, нажимая кнопку своего этажа.
— Тот же, — ответила я, — похоже, мы будем соседями по этажу.

Лифт остановился. Двери открылись, и мы вышли в коридор.

Сначала — голос.

— …откажи в сотрудничестве RY group и перенеси встречу с Новиковым из ассоциации на следующую неделю...

Узнала его ещё до того, как он появился перед глазами... это даже раздражает, больше, чем он сам.

9. Сны, что предают

Гл.9. НИКОЛЬ

Презентация закончилась, а банкет в честь открытия конференции только набирал свои обороты.
Зал постепенно наполнялся голосами и тихим шумом разговоров, среди которых кто-то спешил завязать нужное знакомство, кто-то обсуждал услышанное на секциях, а кто-то увлечённо спорил о перспективах рынка.

— За твоё выступление, — рядом оказался Илья, протянув бокал красного вина. — Ты отлично справилась.

— Спасибо, — я приняла бокал. — Но думаю, начало было скомкано.

— Это говорит перфекционизм. Со сцены ты звучала уверенно, и я видел, как к тебе прислушивались.

Я едва заметно улыбнулась.

— Подожди… ты сомневаешься в моих словах? — сказал Илья, явно в шутливой форме.

Я собиралась ответить, но почувствовала взгляд, слишком настойчивый, чтобы игнорировать.

— Простите, что отвлекаю... — сказала девушка, прерывая наш разговор. — Николь, верно?

— Да, а вы…? — я не успела договорить.

— Вы ведь работаете в компании Смолова Егора Романовича?

— Почему вы спрашиваете?

— Вы не могли бы меня с ним познакомить?

Похоже, на мои вопросы она не намерена отвечать.

— У меня для него есть одно интересное предложение, — добавила девушка.

Я сделала глоток вина, сохранив вежливую улыбку.

— К сожалению, у меня таких полномочий нет. Лучше обратитесь к его секретарю.

— Я вас услышала, — раздражённо бросила девушка, так и не назвав своего имени.
Схватив со стойки два бокала, она развернулась и уверенно пошла к другому концу зала.

Только тогда я заметила Егора.

Вокруг него разыгрывалась своя сцена — мужчины старались вставить удачную реплику, женщины смеялись громче, чем требовал разговор.
Всё это выглядело слишком очевидно: каждый хотел привлечь его внимание.

А вот и та самая девушка добралась до цели.
Она остановилась рядом, протянула один из бокалов и, чуть склонившись к нему, что-то прошептала с наигранной невинностью.

Новая игрушка нашла своего владельца...
Сценарий очевиден.
И подтверждение не заставило себя ждать — уже через минуту они вместе покинули зал.

— Николь, — голос Ильи вернул обратно, вытянув меня из мыслей. — Хочешь уйти отсюда? Мы можем поужинать где-то в более спокойном месте..

Я улыбнулась, покачала головой.

— Заманчиво, но сил уже нет. И на этот вечер у меня только один план — добраться до номера, принять горячую ванну и лечь спать.

Илья понимающе кивнул, хотя лёгкое разочарование всё же промелькнуло.

Но мне правда нужно было выспаться — впереди второй день конференции, не менее напряжённый, чем сегодняшний.

Когда банкетный зал остался позади, я почти физически ощутила, как растворяется шум.

Лифт поднял меня на нужный этаж, и с каждой секундой желание снять туфли, умыться и остаться наедине с тишиной становилось сильнее.

Прежде чем открыть дверь номера, экран телефона вспыхнул в руке.
Сообщение.
Егор Романович:
«Не хочешь присоединиться?»

Слишком самоуверенно, Егор… Романович. И слишком неинтересно.
Я набрала предельно ясный ответ.

Николь:
«Я не занимаюсь благотворительностью»

Я наконец вошла в номер.
Телефон — на тумбочку, одежда — на стул.

Горячая вода смывала весь этот день: чужие слова, шум, улыбки, настойчивые взгляды. Даже раздражение от его сообщения растворилось вместе с паром.

Я упала на постель, закрыла глаза. Всё. На сегодня хватит.
Больше никаких мыслей. Только сон… в который я провалилась быстро.

…Сначала было лишь ощущение.

Чужое тепло накрыло сверху, лишая воздуха... а тишину прорезало дыхание — тяжёлое, близкое и опасно знакомое.

Визуал Николь на банкете в честь открытия конференции.

// Признаюсь честно — сейчас мне особенно важно чувствовать вашу поддержку. Каждое «мне нравится» для меня больше, чем просто оценка. Это чувство, что я пишу не в пустоту. Это тепло, что даёт силы продолжать и верить, что история нужна.
С благодарностью, Аканта //

10.

НИКОЛЬ

Я провалилась в сон.
В сон, который не имел права на существование.
В сон, который сжигает от стыда и желания.
В сон, который накрыл слишком резко и без предупреждения.

Сначала — тяжесть.
Чужое тепло сверху, давящее, лишающее воздуха.
Простыня подо мной.
Жёсткий захват на запястье — всё слишком ощутимо.

Затем дыхание.
Тяжёлое, близкое, скользящее по шее. Оно врезалось в кожу, оставляло мурашки и горячий след.

Тело отвечало быстрее мыслей: страх, жар, стыд, смущение и желание, которое я не могла остановить.

Пальцы врезались в талию, грубо удерживая. Движение — без выбора, резкое, властное, я не могла сопротивляться, но именно это и сбило моё дыхание.

Стыд от желания всё больше накатывал, разум начал приходить в себя, и я открыла глаза.

— Николь, — голос, который я не хотела слышать больше всего, прозвучал над самым ухом. Низкий, давящий. — Не ври мне… я же вижу, как тебе это нравится.

Чёрт.
Егор.

Я проснулась. Постель влажная, виски пульсируют, щёки горят от стыда, от жара, что бил внизу живота, и от злости на себя.

Даже во сне я не могла этого допустить.
Тогда… какого чёрта?
Я сошла с ума? Тронулась головой?

Нет. Просто устала.
Перелёт, недосып, конференция, стресс из-за ответственности за проект — в этом вся причина.
Только поэтому.

Одеяло соскользнуло на пол.
Ноги коснулись холодного пола — это быстро вернуло в реальность.

Я прошлась по комнате босиком, собрала волосы в небрежный узел.
Открыла окно. В лицо ударил свежий утренний воздух.

Калининград просыпался: влажный асфальт, редкие машины, первые голоса, запах кофе из ближайшей кофейни. Всё это было реальнее любых снов.

11.

ЕГОР

Смех. Лесть. Тосты. Дешёвый фарс. Всё как обычно.

Одно только изменилось. Теперь среди этой толпы была та, кто имела храбрость смотреть свысока. Брезгливо. Нагло задрав свой маленький нос.
Всё в твоём духе, Николь.
Только этот щенок тебе не идёт. Не обманывай себя.

— Егор Романович? — липкий голос за спиной.

Разворачиваюсь. Очередная кукла. Вино в руках, наигранная невинность, фраза на ухо, улыбка, взгляд. Думает, что удивит.

— У меня для вас есть одно предложение, — делает шаг ближе, всё по учебнику. — Не хотите в более спокойной обстановке обсудить детали и лично проверить содержимое?

Она говорит много. Но слова одинаковые.
Да, можно взять её для разрядки, но... кроме раздрожение ничего нет. Хотя кое в чём она ещё может быть полезна.

— Здесь шумно. Выйдем.

Повод уйти от старых приятелей отца нашёл меня сам.

— Так что вы думаете? Может я...

— С тебя хватит, — обрываю.

Она моргает.

— Простите, я, наверное…

— Да. Уже свободна.

Она ушла, и вместе с ней — лишний шум. Тишина коридора оказалась приятнее любого её «предложения».

Я достал телефон. Николь.
«Не хочешь присоединиться?»

Сообщение — не приглашение. Маленькое напоминание. Пусть поёрзает.

*Спасибо вам, что читаете и поддерживаете. Для меня это очень важно. Я только в начале пути и не скрою — есть страх: а вдруг у меня не получится стать автором по профессии?
Хочется быть полноценным автором, а не писать по ночам между подработками.
Ваши отклики дают мне веру, что это возможно. Спасибо!

12.

НИКОЛЬ

Утренний сон — это…
Это всё усталость, перелёт, стресс, конференция, десятки лиц и давление чужих ожиданий.
Не желание. Не он.
Просто сбой.
Ошибка, которой не должно было быть.

(утро после сна)

Я вышла в коридор отеля. Там, сквозь большое окно тянулся мягкий утренний свет. Он растекался, ложился на стены, картины и попадал на длинный ковёр, который вёл меня к лифту. Всё вокруг выглядело издевательски спокойно.

Металл дверей лифта отражал размытый силуэт. Это действительно я?
...или та, что проснулась в огне стыда и желания?

Хватит. Это всё бред. Просто не стоило пренебрегать отдыхом. По приезду возьму отгул и восстановлюсь.

— Ты думаешь, лифт себя сам вызовет? — голос Смолова выдернул меня из мыслей, но было ли это спасением.

Нет. Это провал...
Сначала несколько секунд ушло на то, чтобы понять — кнопка вызова осталась нетронутой.
Потом осознание, что именно тот, с кем я вообще не хотела сегодня пересекаться, успел это заметить.

— Ты заходишь или так и будешь стоять?

— Проходите... я после вас.

Я шагнула внутрь.
Следом зашли ещё несколько человек.
Гул голосов, сжатые движения, касания локтей, шелест бумаги и пространства больше не осталось.

Смолов оказался за спиной.
Его запах — густой, терпкий, с горечью табака и тяжёлой глубиной древесных нот — впивался в воздух, обволакивал и давил.

Всё слишком отчётливо, чтобы можно было ошибиться. Это начинает меня злить.

— Николь! Доброе утро, — голос Ильи прорезал тесноту.

Я улыбнулась. Илья среди всего этого был, как свежий воздух.

— Доброе, доброе, Илья.

— Ты же помнишь, за тобой обещанный ужин.

— Если сегодня ты свободен, то...

Я не успела договорить... касание.

Рука Смолова сзади легла на бедро.
Это не случайность в тесноте — а движение, в котором не было ни капли ошибки.

Я хотела развернуться, одёрнуть руку, ударить, поставить его на место, но не смогла пошевелиться. Холод пронзил всё тело. Ноги онемели. А грудь сдавило, выбив воздух из лёгких.

Его пальцы нагло двинулись выше, задирая ткань юбки.
Внутри всё ломилось наружу: злость, стыд, и то, чему я не собиралась давать имени.

Пауза.
Он резко сжал меня за талию и дёрнул к себе.

Дыхание обожгло ухо:
— Не заставляй щенка ждать, — сказал Смолов так, что услышать могла только я.

— Николь, — Илья всё ещё ждал, — так что насчёт ужина?

— Хорошо подумай над ответом, Николь, — добавил Смолов.

Кажется, именно так чувствуется сцена в лифте между Николь и Егором.
Что думаете? (изображение видно через браузер, через приложение отображается некорректно)

// Николь стыдится своего отклика, ей кажется, что это вульгарно и порочно. Но я думаю, причина этого желания совсем не порочная и не что-то плохое.

Мне хотелось бы услышать ваше мнение: правда ли от любви до ненависти всего один шаг?
Или одно вообще не может существовать без другого?

Честно говоря, я думаю, что иногда ненависть — это лишь один из способов проявления любви.

Он бывает неосознанным. Когда мы не понимаем, что за злостью, раздражением и упрямством скрывается притяжение.
А бывает вполне сознательным. Когда от бессилия, от невозможности повлиять на чувства другого человека или быть рядом так, как хочется, мы выбираем злость. Слова, которые ранят. Действия, которые разрушают. Просто чтобы была хоть какая-то связь.

Звучит больно, правда?
Но ещё больнее — хранить это в себе.
Прятать, не выпускать наружу. Тащить как груз, который тянет вниз. Оставаться с этой неизвестностью в одиночку, без подсказки, без надежды.

Если у вас есть такая боль — то, что сидит внутри и не даёт двигаться дальше, поделитесь ею в комментариях. Возможно, ваши слова дадут кому-то силы и надежду.
Надежду, что он не один.//

13.

НИКОЛЬ

Холод, дрожь в ногах и чёртов страх перед постыдным желанием выбили воздух из лёгких.
А чувство беспомощности держало за горло.
…пока его фраза не дала мне пощёчину.

«Хорошо подумай над ответом, Николь».

Трезвость ума вернулась. Зубы сжались.
А злость наполнила лёгкие вместо воздуха.

Больше всего меня раздражает, когда кто-то пытается мной управлять, точнее когда кто-то считает, что может мной управлять и контролировать меня и мои действия. Именно тогда планка падает.

Лифт спустился на первый этаж.
Все поспешно стали выходить.

— Егор Романович, — его секретарь уже стоял у выхода, — машина готова.

Смолов отпустил, как отпускают ненужное. Будто я игрушка, которую откинули сразу, как подарили новую.

Смешно. Смолов.
Как же сильно ты заигрался в короля.

В потоке людей Илья вышел одним из первых.
Но остановился у дверей, всё ещё ожидая ответа.
Его улыбка — открытая, спокойная, будто вокруг не происходило ничего, кроме утренней суеты.

— Так что, Николь, — напомнил он, когда я подошла ближе, — ужин остаётся в силе?

— Конечно! Я же обещала...

— Наконец я дождался ответа, — сказал Илья в шутливой, но доброй форме.

— Прости за ожидание... видимо, я ещё не до конца проснулась.

— Ничего, всё в порядке. У тебя есть предпочтения по кухне?

— Я доверюсь твоему вкусу.

— Тогда решено. Забронирую нам столик во французском ресторане на 20:00.

Мы попрощались с Ильёй у выхода.
Он растворился в потоке людей, а я осталась наедине с собой.

Внутри — тишина и злость, которая вдруг стала ясной.

Смолов.

Сначала я хотела сделать вид, что мы не знакомы и спокойно работать, не замечая друг друга, но ты решил, что имеешь право так со мной обращаться.
Увы. Смолов. Егор Романович. Ты ошибся.

Я не искала этой игры.
Но раз ты начал — правила больше не твои.

14.

ЕГОР

— Егор Романович, — заговорил Сергеев, мой личный секретарь, — сделка с итальянцами сорвалась...

— Причина?

— Ушли к конкурентам. Предположительно, к RY group.

— RY group соблазнила их ставкой, но сроки, реализацию и репутацию команды они не учли. Когда приползут обратно — увеличь наш процент вдвое.

— Принял. Также акционеры стали возмущаться, что вы взяли под крыло бизнес вашего отца. Они тайно агитируют поднять вопрос о смене директора. Основной аргумент — вы одновременно не сможете полноценно управлять ERS group и CT group.

— Этим старым маразматикам уже пора к земле привыкать, а не хернёй заниматься. Даже если объединятся, их общая доля — одна пятая моей. Смешно.

— Мне забронировать вам билет на ближайший рейс?

— Да.

Пора напомнить, что нельзя кусать руку, которая тебя кормит.

— А как быть с конференцией?

— Основное сделано. Конференцию добьёт техдиректор.

— Принято. Подготовлю для него всё необходимое.

— Ещё одно. Забронируй билет на Бондареву Николь. И разберись с парнем, который вёл секцию по кибербезопасности — у него слишком много свободного времени.

Увы, Николь, твой ужин с этим щенком отменяется.
Нравится тебе это или нет — пока мы с тобой не наиграемся, никто не может к тебе прикасаться.

— Финансовый пусть готовят сводку по ликвидности. К полудню.

— Да, Егор Романович.

— И включи PR. К вечеру должны запустить слух о проблемах компании. Всё как мы обсуждали.

— Понял.

— Когда акции начнут сбрасывать — забираем всё. Тихо. Через третьи руки.

— Сделаем.

— Последнее. Если Бондарева решит возражать — дверь самолёта всё равно закроется за ней. Поэтому пусть не выделывается.

— Принято, Егор Романович. Я предупрежу Николь Александровну.

15.

НИКОЛЬ

Самолёт набрал высоту.
Я, по непонятной причине Смолова, оставляю конференцию раньше запланированного срока.
Моя ли это воля? Нет.
Хотела ли я этого? Нет.
Сопротивлялась? Нет… это будет моя возможность разыграть партию.

Смолов сидел по правую руку от меня. Перебирал документы и переговаривался со своим секретарём.
Судя по их разговорам, его преждевременный отъезд связан с ERS group.

Слышала, он основал эту компанию, когда учился за границей. Все утверждают, что он сделал это без денег и влияния отца — сам, завоевав авторитет и доверие инвесторов. А теперь, кажется, он хочет избавиться от лишних ртов.
Всё в его духе — властно, категорично и без какой-либо благодарности за прошлое.

— Егор Романович.... — сейчас он сосредоточен до театральности. Сергеев даже отстранил стюардесс, чтобы не беспокоили. Но меня это не волнует — сегодня я буду сильно надоедливым пассажиром. — Вы что-то слышали про превышение должностных полномочий? Или про злоупотребление властью?

— Властью не злоупотребляют, Николь, — Смолов продолжал говорить, не отрываясь от айпада, — её используют.

— Удобно. Но это до тех пор, пока вы контролируете результат.

— Не переживай, наш приятный результат я хорошо проконтролирую.

Это намёк на секс? Смешно.
Я лучше лишусь девственности с первым встречным, чем с тобой, Смолов.
Вот настолько ты грязный.
И даже этот паршивый сон ничего не изменит.
Сон — лишь сбой из-за... отсутствия отношений. Не больше.

— «Наш результат» — это плод ваших фантазий.

Он поднял взгляд.

— Ты сильно недооцениваешь меня.

— А вы переоцениваете мою покорность.

Я успела уловить его короткую усмешку, прежде чем к нам подошла стюардесса.

— Извините, — вежливо наклонилась она, — вы просили не беспокоить, но один из пассажиров… — её ладонь скользнула в сторону ряда напротив, где сидела красивая брюнетка с глубоким вырезом и буквально съедала Смолова — Та девушка очень просит поменяться с вами местами. Вы не против? — обратилась ко мне девушка.

— Почему бы и нет, — усмехнулась я. — Кажется, именно такого соседа она ждала.

Ремень щёлкнул. Я поднялась и шагнула в сторону прохода.

— Сядь.

16.

НИКОЛЬ

— У вас здесь собака, Егор Романович? — ответила в его тон и сделала ещё шаг в сторону, чтобы уступить место навязчивой девушке.

— Сегодня лучше не злить меня, Николь, — сказал Смолов, и в ту же секунду его ладонь перехватила моё запястье.

Сильный хват дёрнул меня вниз.
Одно движение — и я оказалась на его коленях.

Он обхватил меня за талию одной рукой, а другую положил на моё бедро.
Я дёрнулась, попыталась встать, но его ладонь скользнула выше.

— Не советую так извиваться, — тихо у самого уха.

Следом сжатие, оно было резким, болезненно-властным, и дыхание сорвалось прежде, чем я смогла его удержать.

Стоп.
Нет.
Сегодня эту партию веду я.

Я повернула голову, почти задевая щекой его дыхание.

— Егор Романович, держать за талию куда проще, чем удержать позицию в бизнесе. Учтите.

Его пальцы сжали хват ещё сильнее.
Я не отстранилась.
Наоборот — чуть сместилась, устраиваясь поудобнее.

— Осторожнее... ваши акционеры любят скандалы. А картинка «босс с подчинённой на коленях» будет стоить вам падением акций и репутации.

— Акционеры? Для них колебание — катастрофа. Для меня — точка входа. В итоге любое их движение конвертируется в одно — рост моего влияния. И мне стоит их бояться?

Его пальцы перехватили мой подбородок и резко развернули лицо к себе — коротко, без выбора.

— Рынок, СМИ, люди — всё это шум. Даже так называемую твою репутацию тоже реставрируют. Важно лишь, у кого в руках контроль. Сейчас он у меня, Николь. И не советую тебе об этом забывать.

Я выдержала его взгляд и наклонилась чуть ближе, шёпотом касаясь его уха.

— Контроль? Забавно. Стоит мне пошевелиться — и вся ваша «непоколебимость» рухнет. Так кто сейчас уязвимее, Егор Романович?

— Пошевелись, Николь. — Голос низкий, ровный, с давящей уверенностью. — И ты сама поймёшь, кто из нас рискует больше.

Его пальцы коснулись шеи. Короткий нажим — и дыхание стало общим. Расстояние исчезло.

— И поверь, последствия тебя удивят куда сильнее, чем меня.

— Ты так в этом уверен?

ЕГОР

«Стоит мне пошевелиться — и твоя непоколебимость рухнет»…
Это даже забавно.
Овца пытается напугать волка.

…«осторожнее»… «кто сейчас уязвимее»… «Егор Романович»…
Всё то же самое, что и в детстве.

Она всегда пряталась за показной дерзостью.
Упиралась, язвила, показывала зубы, но в момент, когда нужно было идти до конца, — отступала.
Фарс.
Красиво сыгранный, но всё же фарс.

Сейчас она повторяет тот же трюк.
Только тогда это можно было спустить ей с рук. Сейчас — нет.
Теперь я хочу увидеть, где закончится её смелость.

«Ты так в этом уверен?»
Сказала — и сразу вцепилась зубами в ухо.

Укус. Грубый. Дерзкий.
Челюсть свело. Пах заныл.
Захотелось вжать её сильнее.
Вбить её глубже.

Умница, Николь.
Продолжай.

Твой азарт и неумение проигрывать мне только на руку.

— Выйди, — бросаю через плечо стюардессе.

Она тянет ухо к себе, хочет показать, что забирает власть.
Смешно. Хотя, блядь, это даже мило.

— Аккуратнее, Николь. Я слишком заинтересован твоей смелостью — она может легко превратиться в твою глупость.

Я сжал её бёдро, повёл ладонью выше.
Грубое движение, без предупреждения, под юбку.
Кожа обжигала пальцы.
Ещё выше — тонкая ткань.

Мышцы напряглись, спина выгнулась, ноги сжали мою ладонь.
Нажим. Толчок.
Первое движение — и вырвался сдавленный хрип.

— Тише, Николь, — вторая ладонь на её губах, — …или хочешь, чтобы все услышали, что ты делаешь у меня на коленях?

Она зажмурилась, пыталась укусить ладонь, но сама же сильнее вбивалась в мои пальцы.

Я веду её дальше, сильнее, грубее, намеренно тяну её к пику.
Каждый рывок пальцев под тканью делает её дыхание короче, движения — судорожнее.
Она уже не контролирует, только следует и выгибается в моих руках.

Тело предаёт её с каждой секундой — дрожь, жар, хрип под ладонью.
Я чувствую её грань, ещё движение — и сорвётся.

Обрываю.
Ты должна понять, у кого из нас здесь есть контроль.

— Так кто из нас сейчас уязвимее, Николь?

— Уважаемые пассажиры, наш самолёт завершил посадку в московском аэропорту Шереметьево. Просим оставаться на своих местах, пристёгнутыми, до полной остановки воздушного судна и выключения табло.

Ladies and gentlemen, our aircraft has landed at Moscow Sheremetyevo Airport. Please remain seated with your seatbelts fastened until the aircraft has come to a complete stop and the seatbelt sign has been switched off.