Как приручить дракона

Пролог

Поездка к бабушке в деревню меня абсолютно не радовала. Родители уже пять лет уговаривали ее переехать в город из-за плохого самочувствия, но она всегда отказывалась. Ее дом располагался недалеко от какого-то озера, про которое слагали легенды. Бабушка тоже не отставала и придумывала небылицы, когда я была совсем маленькой. Но мне уже восемнадцать, я не верю в сказки и вымысел. Папа планировал в этот раз подойти к вопросу переселения бабули очень серьезно и тащить ее за шкирку, если та будет упрямиться. А она будет, уж поверьте мне. Меня часто с ней сравнивали и называли упрямой ослицей, которая всё делает по-своему. Мы же не зря родственники. Но мама в нашу коалицию не вступила, и мы за глаза называли ее подкидышем. С бабушкой у меня были дружеские отношения, но когда мы спорили, весь дом трясся от криков.

— Я тебе говорю, он готов! — орала она, несмотря на свои шестьдесят лет.

— Тесто сырое! — сквозь зубы рычала я, показывая ей кусок пирога с капустой. Фирменный бабушкин рецепт.

— Да что ты понимаешь? У тебя руки из задницы растут.

— Тогда на Пасху сама крась свои яйца!

— Вот и покрашу!

Через полчаса, когда мы всё-таки допекли пирог, но он немного подгорел, мы пили чай на веранде и смотрели на озеро.

— Купишь краску золотую и кисточки, яйца разрисуем.

— Гуашь тебе привезу, и хватит с тебя, — отвечала я.

— Какая ты противная, — сказала родственница и откусила пирог, запивая его чаем.

— Папа говорит, что я в тебя пошла, минуя их ДНК.

— Врёт как дышит. Это город тебя испортил, жила бы со мной, огород садила...

— Ага, а через час мы бы друг друга поубивали.

— Я же твоя бабушка, как ты можешь так говорить? — возмутилась женщина.

— Ладно, через два часа, — смилостивилась я.

— Уже другое дело, — одобрительно кивнула родственница.

Мы ехали с ночевкой, родители думали, что за сутки смогут её уговорить, но я знала, чем всё закончится. Она выставит их за дверь и скажет, чтоб они катились сами в свой город.

Бабуля приехала жить в деревню не от хорошей жизни, а потому что нужно было поднимать дочь одной. Устроилась на местную ферму крутить хвосты коровам, так и осталась.

— Чё приперлись? — встретила нас бабушка, открывая дверь.

— В гости, — сказала мама, а папа кивнул.

— Я не гостеприимная, — сказала хозяйка и закрыла дверь перед нашим носом. Каждый визит сопровождался уговорами, чтобы она собрала пожитки и бросила дом, поэтому радость на её лице появлялась только когда мы уезжали.

— Нелли, зачем вы так, — сказал отец, толкая дверь и проходя внутрь. Бабушка уже поставила чайник на плиту, зная, что мы с дороги.

— Мама, разве так ты меня учила? — спросила её дочь обиженно.

— Я тебя учила не выходить замуж за козлов, и вот посмотри, — она с укором посмотрела на отца.

— Мама!

— Лучше б вы меня ограбили, ей-богу, а то теперь вас каждые выходные кормить и поить, — сказала бабуля, усаживаясь в своё любимое кресло.

— Меня-то ты хоть рада видеть? — спросила я, надеясь на положительный ответ.

— Ещё чего, ты жрешь за троих.

— Я молодой растущий организм, — оправдывалась я.

— Ты чирей на моей заднице.

— Мама!

— Ну я же самый любимый чирей? — спросила я, усаживаясь на подлокотник кресла.

— Самый противный, большой такой, фу, — поморщилась бабуля.

Я рассмеялась. В прошлый раз она сравнивала меня с натоптышами, а до этого с радикулитом. У нас полное взаимопонимание и любовь, хи-хи.

Когда чайник закипел, мама разлила по кружкам кипяток и села за большой стол рядом с папой.

— Там пирожки с мясом в духовке, ещё горячие, — сказала она мне. Как самый младший по званию я принялась выполнять команду. Готовила моя седовласая гарпия, как самая настоящая заправская повариха. А продукты в деревне покупала у местных, свои, натуральные, как и положено бабулькам.

Когда отец завел разговор о переезде, моя любимица закатила глаза, рассматривая свой мозг и думая, чем она всё это заслужила и где прогневила бога.

— Перееду, когда Эстер замуж выйдет, — поставила условие бабуля.

— Эй, не приплетай меня, — чуть не подавилась я пирожком, который встал поперек глотки. Я обильно запила его чаем.

— Тебе уже восемнадцать, пора остепениться, — сказала бабушка смеясь.

— Что я тебе сделала? За что ты меня так ненавидишь? — завопила я, понимая, что мои родители будут на её стороне. — Мне ВСЕГО восемнадцать, я ещё погулять хочу, мир посмотреть.

— Ну, на нет и суда нет, — победно ответила эта сварливая, подлая, гадкая... Ух, я ей устрою. Будет мечтать, чтоб я к ней больше не приезжала. По самому больному режет, ещё и пуд соли сверху высыпала и смотрит, как я буду корчиться от боли.

За мной давно ухлестывал парень, наши родители дружили и почему-то решили, что мы прекрасная пара. Я красивая и талантливая, и это существенно с брекетами... Он был до ужаса мне противен в качестве мужа, но как человек ничего. Я, конечно, гиперболизирую, просто не мой типаж, ну кто будет носить брекеты почти три года? Ещё и постоянно их показывать. Я как-то хотела расколоть грецкий орех с помощью его челюсти, но он отказался. Трус, хи-хи.

Бабуля прекрасно знала про эту ситуацию и поступила как подлая подруга, сдавая матери, что кто-то курит.

— Ну вот переедешь и поможешь им построить отношения сама, — сказала мама, понимая, что всё равно терять нечего. Папа аж поперхнулся, и чай пошел носом.

— Может, в монастырь? — спросила я, надеясь, что они оставят идею моего замужества.

— Думаешь, там мужиков нет? — рассмеялась предательница.

— Да что ты понимаешь? Я вообще-то берегу себя для принца.

— Твоя сказка бы называлась «Принц и чудовище», — продолжала перепалку эта нахалка.

— Ты на неё посмотри! Вообще-то это твои гены дали такой результат, — укоризненно посмотрела я на неё.

— Говорят, девочки все в папу, — и папа поперхнулся второй раз уже пирогом.

Глава 1. Авантюра

Вернувшись с полной сумкой того, что мне напихали против моей воли, я выставила на стол продукты, и моя старая маразматичка подошла сзади, щипая меня за ребра.

— Ссышь, когда страшно? — закатилась она хохотом, когда я чуть не обделалась.

— Я дождусь, когда у тебя будет маразм, и отыграюсь, — ехидно улыбнулась я.

— Мне больше по душе Альцгеймер, хороший дядька, — пояснила бабушка.

Мы принялись за работу, которую я не просила, но мне настойчиво навязали. Мама с папой быстро ретировались из дома поправлять старый забор, а на самом деле просто не хотели слушать нашу перепалку.

— Ну кто так делает? Рукожопая, ей-богу, — причитала бабушка на то, как я формирую творожную массу.

— Как научила, так и делаю, — ответила я.

— Ещё и огрызаешься. В кого ты такая?

— Зеркало принести? Или сама допетришь?

— Ну конечно, я как будто тебя рожала.

— Ты рожала ту, которая меня рожала.

— Отстань, окаянная, — сдалась она, сама делая заготовки ещё хуже меня.

Вредность в нашей семье, видимо, передавалась через поколение.

— Жениха искать тебе надо, — завела свою шарманку бабуля.

— Бедный мальчик, он же с ума сойдёт со мной, — сказала я.

— Ищи такого же двинутого.

— Не-а, зачем мне двинутый? — рассмеялась я.

— Есть поверье, что если искупаться в озере под полной луной, то жениха встретишь, — начала рассказывать одну из небылиц моя родственница.

— И чего ты там не купаешься? — подколола её я.

— А может, и купалась, откуда ты знаешь? Места много за баней, может, уже и прикопала кого.

— Даже не удивлюсь, но, скорее всего, они сами в петлю залезли.

— Сегодня как раз полнолуние вроде, искупаешься, посмотрим, может, чёрт какой и вылезет.

— Делать вот мне нечего по ночам в озёрах купаться.

— Ну ради бабушки.

— Ради тебя?

— Ага.

— Ради тебя можно.

Когда на часах пробило 23:45, моя любовь и ненависть одновременно приперлась в мою комнату, начала меня будить.

— Что? Война? — спросила я сонно.

— Иди топись, время почти двенадцать.

— Скажи, что ты шутишь, — взмолилась я, но она явно не шутила и была настроена серьёзно, стягивая меня за ногу с кровати.

— Если я утопну, будешь сама от родителей отбиваться с переездом, — села я на кровати.

— Так я, может, и перееду, комната-то освободится, — хихикнула эта старая кляча.

— Вот она и вся любовь, понятно теперь.

Я встала посередине комнаты, не зная, во что мне одеться. Схватила шорты и майку, убрала черные волосы в хвост и под пристальным взором бабули почапала к выходу.

— До середины озера доплывешь, я тебе торт состряпаю, — сказала родственница, провожая до порога.

— Пеки коржи, — ответила я ей, спускаясь по ступенькам.

Эта сварливая мадам, которая подговорила меня на авантюру, довольно наблюдала, как я иду топиться. Ничего в ней человеческого, ни сочувствия, ни сострадания, ни большого наследства, хи-хи. Подойдя к берегу, я скинула шлепки и зашла в воду по колено. Июль месяц, вода теплая, но вот купаться что-то не хотелось. «Ладно, пять минут позора, и больше никаких упрёков», — подумала я и зашла по пояс. Стало немного прохладно, и по телу пробежала дрожь. «Ох, я тебе, старая маразматичка, каждую неделю буду напоминать про это, задолбаю», — прошептала я и с головой окунулась в воду. Доплыв до середины озера, я развернулась назад, но что-то уцепилось за мою ногу, таща меня на дно.

Я на адреналине дёрнулась и выплыла на поверхность, хватая воздух и думая, что мне показалось, но вода начала закручиваться вокруг меня по спирали, превращаясь в воронку и утягивая вниз. Оказавшись в пяти метрах от поверхности, я начала судорожно разгребать воду и пытаться всплыть, но жидкость закружила меня, выбивая воздух из лёгких, и выплюнула, ударив ногами о дно. Я карабкалась по воде, как альпинист по Эвересту, спасая свою жизнь, и, вздохнув кислород, устремилась к берегу, как моторная лодка. Сев в воде на задницу на самой отмели, я поняла, что мышцы забились, а лёгкие саднит от попавших капель влаги.

Я упала на землю, ещё немного влезая на берег, и моя спина упёрлась во что-то твёрдое. Откуда камни на песочном пляже? Я в панике посмотрела за спину, а потом и вокруг. Горы! Мать твою, откуда тут горы?

Я в истерике начала искать домик с верандой, но его нигде не было. Поднявшись на ноги, сколько есть сил я заорала:

— Бабуля!

Эхо разлетелось по округе и вернулось обратно молчанием.

— Мама! — уже в отчаянии крикнула я, но мне тоже не ответили.

Я прошла вдоль берега, вглядываясь в озеро, может, я выплыла на другом берегу или с другой стороны. Сзади показался шорох, и, быстро обернувшись, я заметила десяток жёлтых маленьких отблеском в ночи. «Собаки», — быстро сообразила я. «Откуда в горах собаки?» — задала я себе вопрос. «Не-е-е, в горах только волки...», — рассудила я свой же спор. «Волки», — произнесла я в голове и бросилась прочь к скалам, голыми ногами ступая по большим камням и топча горные цветы. Они окружили меня у подножия пещеры и приближались по очереди, сужая круг, но я схватила камень и бросила в самого большого массивного волка с серой шерстью. Он взвизгнул и разозлился ещё больше.

— Пошли прочь, собаки сутулые, — замахнулась я вторым камнем и, кинув его, побежала напролом прямо к входу в пещеру. Когда я забралась по каменной гряде вверх, забрасывая животных камнями сверху вниз, то довольно потёрла руки и пошла в пещеру, надеясь найти там хотя бы аборигенов. Волки догнали меня, но, как только я сделала шаг в тень, попятились назад и прижали хвосты. Я на них пренебрежительно посмотрела, такие большие, а темноты боятся. И сделала ещё один шаг.