Как разлюбить идеального бабника?

Глава первая

Если бы кто-то когда-то сказал мне, что я влюблюсь в настоящего классического бабника, я бы рассмеялась «провидцу» в лицо.

Я родилась и выросла в семье с крепкими традициями. В семье, в которой такие понятия, как верность, любовь и взаимоуважение, - незыблемы. О них не нужно договариваться или напоминать, это «заводские настройки», основа всего, предполагавшаяся самими понятиями брака и семьи.

За прошедшее столетие в семье родителей, семьях их родителей, родителей их родителей и так далее, не было ни одного развода или скандала, связанного с неверностью кого-либо из супругов. Не было трагических, рвущих душу и сердце, историй.

Возможно, отчасти подобное положение вещей связано с тем, что семью никто не создавал слишком рано: все подходили к этому шагу обдуманно, в прочно осознанном возрасте. Так уж получилось, что женщины нашей семьи вступали в брак в двадцать семь лет, а мужчины женились ближе к тридцати. Никто ничего специального не делал, так получалось само собой. Исключением стал только мой старший брат Игорь, который женился в двадцать лет, ещё будучи студентом, но семья его была такой же крепкой, как у всех остальных.

Дедушка со стороны отца - военный, полковник в отставке. Бабушка всю жизнь посвятила мужу и семье. Они живут в Ленинградской области, и видимся мы с ними раз или два в год. В Питере живут и братья папы с семьями.

Мой папа, инженер, когда-то попал по распределению в наш город, и спустя три года, уже готовясь уехать обратно в Питер, познакомился с моей мамой. Она пришла работать в то же КБ после института. Папа влюбился и остался в родном городе мамы. Они встречались несколько лет и лишь потом, проверив чувства, поженились. Родители мамы, мои любимые бабуля и дедуля, тоже были инженерами. Сейчас они на заслуженном отдыхе, почти круглый год проводят на даче.

Я (кстати, приятно познакомиться, меня зовут Елена) окончила с золотой медалью физико-математический лицей, а затем технический университет, конечно, с красным дипломом. Поступила в аспирантуру и осталась работать научными сотрудником на кафедре прикладной механики.

В семье я младший ребёнок; два старших брата уже создали семьи и давно живут отдельно.

Когда мне исполнилось двадцать три года, я начала встречаться с Леонидом, кандидатом математических наук, старшим научным сотрудником кафедры прикладной математики. Лёне на ту пору было двадцать восемь. В общем, всё складывалось идеально: я всерьёз готовилась продолжить все добрые традиции нашей семьи. Мой вдумчивый и спокойный характер способствовал этому как нельзя лучше. Вообще, я была уравновешенной, флегматичной и холодноватой молодой женщиной.

Ровно до того момента, когда в моей жизни появился Глеб.

Мне было двадцать пять лет, когда подруга Яна потащила меня на фотосессию, заказанную в честь того, что дочке Яны (и по совместительству моей крестнице) Варваре исполнился один год. Я упиралась, как могла, ибо терпеть не могу фотографироваться, но все мои потуги оказались напрасны: в субботу, в девять часов утра, мы приехали в какую-то жутко модную и элитную фотостудию.

Увидев неприличное изобилие различных приспособлений и осветительных приборов, я вознамерилась дать стрекача, но не тут-то было: Яна цепко держала меня за рукав пуховика. А удирать без пуховика, когда на улице минус двадцать три, как-то несподручно. К тому же, у моей крестницы Вареньки так засияли глаза при виде новогодней атрибутики, что мне стало стыдно за своё трусливое поведение. Ну неужели трудно ради моей красавицы хоть чуть-чуть пожертвовать своими привычками?!

Декабрь перевалил за середину, и новогоднее настроение царило везде и всюду, в том числе, в фотостудии.

Из-за ширмы вышел среднего роста русоволосый парень, вежливо поприветствовал нас и велел переодеться в те костюмы, которые мы принесли с собой. Варя, при виде парня, запрыгала на руках у матери и разулыбалась наполовину беззубым ртом.

- Привет, красавица! - парень протянул Варе руку, и она ловко ухватила его за палец. Хозяин фотостудии улыбнулся, его карие глаза заблестели, а на щеках появились ямочки. Я заметила, как в его ухе сверкнула серьга. - Меня зовут Глеб. А ты Варя, да? Приятно познакомиться! Надевай бальное платье, принцесса, будем фотографироваться.

Мне очень не понравилось то, как Варя сразу к нему расположилась, я даже заревновала.

- Вы что, уже были тут? Варя знает его? - зашептала я в ухо Яне, снимая пуховик и поправляя его на плечиках.

- Нет, мы тут впервые. Договаривались по телефону. Я сама в шоке, Варька обычно очень настороженно относится к чужим, - Яна пожала плечами.

С «костюмами», которые Яна привезла с собой в чехлах, меня ждала очередная засада. Я приехала в джинсах и свитере с северным орнаментом, однако Яна безжалостно разрушила мои планы, достав из чехла длинное вечернее платье винного оттенка. Я начала спорить, Яна отвечала, и к нам подошёл Глеб, решивший выступить в роли третейского судьи.

Взяв плечики с казавшимся мне донельзя нескромным шедевром винного цвета, Глеб приложил платье ко мне и, склонив голову набок, долго рассматривал меня. Я почувствовала, как начинаю краснеть. Ну да, именно это мне сейчас и было нужно больше всего, - стоять перед Глебом с пылающей физиономией.

- Прекрасно подобранное платье, - констатировал он. - Напрасно вы спорите с подругой. Очень гармонирует с вашей стройной и миниатюрной фигурой, тёмно-каштановыми волосами и зелёными глазами. Только нужно снять очки, а губы сделать поярче на пару тонов.

- Куда ещё ярче-то?! - возмутилась я, стряхивая с себя оцепенение, охватившее меня от его голоса и внимательного взгляда.

Мне действительно казалось, что Яна и так переусердствовала с мейкапом.

- А ты не спорь, - Яна легко наступила мне на ногу. - Не спорь с мастером, ему виднее. Очки снимай лучше. И пойдём переодеваться.

Я возмущённо открыла рот, но, наткнувшись на внимательный взгляд Глеба, сочла за благо промолчать и подчиниться. В конце-то концов, это не моя фотосессия, и я не имею права бесконечно капризничать и тянуть одеяло на себя.

Глава вторая

Ну «назначил встречу» - это, конечно, громко сказано. Но пытался.

Первый звонок раздался, когда я принимала зачёт по практике. Телефон лежал на столе, был включён беззвучный режим, но я видела, что вызов идёт с незнакомого номера. Я никогда не отвечаю на звонки с незнакомых номеров. Вообще, не люблю неожиданности и сюрпризы. Лучше пусть сюрприза не будет вообще, чем будет приятный сюрприз.

Спустя полчаса (зачёт ещё продолжался), звонок раздался снова. Я поняла, что это не случайность, кому-то я понадобилась. Возможно, звонят представители интернет-провайдера или какого-нибудь банка. Такое часто случается перед Новым годом: звонят, чтобы сделать супер-пупер выгодное праздничное предложение. Причём, звонят именно с частных номеров, а не с рабочих.

Не обращайте внимания, я всегда такая дотошная и занудноватая. Зато это очень помогает в работе, особенно, когда я принимаю зачёты или экзамены у студентов.

Третий звонок (ну прямо как перед представлением в театре) с незнакомого номера раздался, когда я закрывала аудиторию. Звук телефона был уже включён, и я ответила почти сразу.

- Слушаю, - на всякий случай сухо и холодно заговорила я. Раньше я всегда отвечала «Да?», но потом мне сказали, что таким ответом могут воспользоваться мошенники.

- Здравствуйте, Елена! - голос был мужской, приятный, бархатный. И совсем не был похож на голос человека, который собирается получить с меня деньги за какую-нибудь ненужную услугу или предложить ну ооооооочень выгодную кредитную карту. - Это Глеб. Помните меня? Вы приходили ко мне на фотосессию в субботу.

Несколько секунд я откровенно тупила (так бывает, когда происходит то, что ну никак не могло и не должно было произойти), но потом вспомнила: русые волосы, падающие на лоб, тёплый взгляд карих глаз, ямочки на щеках, улыбчивый рот и серьга в ухе.

- Здравствуйте. Вспомнила, - всё так же сухо продолжала я, теряясь в догадках по поводу его звонка. - Что-то случилось?

- Вам удобно разговаривать сейчас, Елена?

- Не скажу, что очень удобно, но вполне терпимо. Откуда у вас номер моего телефона?

- А вы всегда так откровенны и любопытны? - в его голосе ощутимо звучала улыбка.

- Да, - отрезала я.

- Номер я попросил у вашей подруги, когда скидывал ей пробные фотографии. Хотел скинуть и вам, потому звоню. Может, вы продиктуете мне вашу почту?

- Послушайте, Глеб! Если вы смогли узнать у Яны номер моего телефона, то почему не узнали сразу почту? Или не скинули мне фотографии на мессенджер?

В трубке повисло молчание.

- Мда, - удивлённо и немного растерянно сказал Глеб. - Видимо, и мне, общаясь с вами, придётся быть максимально откровенным и прямым.

- Постарайтесь, пожалуйста, будьте так любезны.

- Я хотел услышать ваш голос. А ещё хотел назначить вам встречу. У меня есть для вас персональное предложение, почти деловое.

Он говорил серьёзно, а я вдруг поймала себя на том, что стою в коридоре и рисую пальцем узоры на оконном стекле. Огляделась вокруг, будто пытаясь понять, где я, кто я, и не наблюдает ли кто-нибудь за мной.

- Какого рода предложение, Глеб? - мне кажется, или мой голос утратил былую холодность и сухость? Стал растерянным и неуверенным?

- Фотосессия. Ваша фотосессия, личная. Без оплаты.

- А зачем? - удивилась я.

- Будем считать, что это новогодний подарок от меня.

- Благодарю вас, Глеб, но я не принимаю подарки от малознакомых людей. Приятно было пообщаться. Прощайте!

Я нажала отбой и прижалась лбом к холодному стеклу. Так. Успокоиться. Что за странная реакция на звонок этого Глеба? Мне в корне не нравится эта реакция, она непонятна мне.

Телефон тут же зазвонил снова. Сбросив звонок, я вновь включила беззвучный режим. Яна-то какова! Я с ней поговорю потом, из дома!

- Лен, ты чего здесь? Я тебя на кафедре ищу! - голос Лёни раздался так неожиданно, что я едва не подпрыгнула.

- Привет, - я быстро поцеловала Лёню в щёку и спрятала телефон в карман пиджака. - Отдыхаю после зачёта.

- Пойдём вместе на обед?

- Конечно! - я взяла Лёню под руку, и мы зашагали по коридору. Вот так-то лучше. Всё ясно и понятно, никаких сюрпризов и «новогодних подарков».

Однако сюрприз меня ждал, и отнюдь не приятный. За обедом Лёня сообщил мне малорадостную для меня новость: ему неожиданно выпала возможность отправиться на курсы обучения немецкому языку по обмену, и послезавтра он улетает. Проведёт за рубежом католическое Рождество, Новый год, и вернётся только к началу сессии, десятого января. То есть, его не будет три недели, и праздник я проведу не с ним, как мы планировали! Конечно, я люблю своих родителей, братьев, племянников, бабушку и дедушку. Но я уже взрослая девочка, и мне хотелось взрослой романтики, а не детский праздник!

Видя мою печаль, Лёня меня пытался успокоить, уговаривал, но от принятого решения не отказался. Как и не извинился за то, что всё решил в одиночку, даже не посоветовавшись со мной. Конечно, я не посмела бы препятствовать ничему, что связано с карьерой, работой и научной деятельностью, но всё же мне хотелось чувствовать свою значимость.

Рано утром я проводила Лёню в аэропорт и успела в университет к началу рабочего дня. Жизнь пошла по накатанной, только без Лёни.

Аппетита не было, но я заставила себя пойти на обед. Приём пищи должен быть своевременным. Или, как любит говорить Яна: «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда». Меня, конечно, коробит слово «кушать», но сама фраза очень точно отражает суть вещей.

Чтобы развлечь себя, я пошла в кафе псевдокитайской кухни. Придерживая палочками лапшу и задумчиво жуя, я не сразу обратила внимание на то, что за мой столик сел кто-то ещё. Почувствовав, наконец, неладное, я подняла взгляд от глубокой глиняной мисочки, и мои глаза встретились с тёплыми карими глазами.

- Привет, неуловимая, - рядом вольготно расположился Глеб.

Он сидел за моим столиком так, будто и должен был тут сидеть. Я так и застыла с палочками в руках и с лапшой во рту.